Возвращение в сказку (СИ)

14

Игорь остановил машину, мы с Олесей вышли и направились к крыльцу интерната. Я уже сделала три шага, когда Игорь меня окликнул:

— Ань, подожди!

Я остановилась и обернулась. Игорь вышел из машины и подошел ко мне. Мы постояли молча, пока Олеся не скрылась за дверью интерната.

— Айя, ты на самом деле думаешь, что я спал с Олесей? — спросил Игорь.

Я молча пожала плечами.

— Это неправда, — добавил Игорь.

Я поняла, что он слышал практически всё. И чувствовала, что он не врет. Но как так может быть? Они оба не лгали, но утверждали прямо противоположное! Неужели всё-таки один из них врет? Неужели меня подвело моё магическое чутьё?

Я с сомнением взглянула на Игоря.

— Понимаешь… — начал он. — Олеся… она действительно спала в моей комнате…

— Что?! — возмутилась я. Я скорее поверила бы, что мое чутьё подвело меня в отношении Олеси, она ведь скользкая, как змея, но не в отношении Игоря.

Я повернулась и хотела уйти, но он остановил меня.

— Подожди, дослушай. Она спала в моей комнате на диване. Я уже лёг, когда она пришла и сказала, что не может уснуть, когда одна в комнате. Просто привыкла спать не одна за десять лет жизни в интернате. И я ее вполне понимаю, у самого сначала такая же проблема была. Ну, я и предложил ей лечь на диван. А я спал на своей кровати. Между нами ничего не было.

Мне стало ясно, что я не ошибалась. Просто иногда не всё так, как кажется. Олеся сказала правду, но не всю. А полуправда иногда хуже лжи.

— И Анжелка тоже говорила неправду, — добавил Игорь. — Я к ней домой только пару раз приходил, один раз за солью, Марина попросила, а в другой раз Анжелка у нас шарф забыла, и я его отнёс. Она в наш дом вовсе не ко мне приходит, а к Марине. Она с Анжелкой гимнастикой занимается, фигуру ей моделирует.

Я сменила гнев на милость и улыбнулась. Игорь взял у меня сумки, обнял за плечи.

— Пройдемся?

Я кивнула, и мы пошли в глубину парка по аллее, туда, где стояла наша скамейка.

— Тебе понравился праздник? — спросил Игорь.

— Ага, — с энтузиазмом кивнула я.

— Я рад, — сказал Игорь, и, помолчав немного, добавил: — Ань… ты прости… мы не сможем вместе ехать на горнолыжный курорт.

— Почему? — удивилась и расстроилась я.

— Тренер попросил нас поехать в турне по области в целях популяризации футбола, — ответил Игорь. — Все ребята едут, я не мог не согласиться. Выезжаем завтра утром.

— Но ведь сейчас зима! Зимой в футбол не играют.

— Играть в футбол можно в любое время года. Да играть нам и не придется. Так, побегаем с мячом, покажем разные финты, девчонки из группы поддержки что-нибудь станцуют, чтоб детей заинтересовать.

А я-то считала, что у футбола и так достаточно поклонников. Теперь я еще больше его не любить буду. Он даже в зимние каникулы не дает мне побыть с любимым!

— Ну, поезжай в своё турне, раз надо, — сказала я, скрывая разочарование.

— Спасибо, Айя, ты меня всегда понимаешь, — Игорь улыбнулся и поцеловал меня. — Но ты так хотела научиться кататься на горных лыжах… А давай сделаем так. Ты поедешь пока одна. А я в конце недели туда к тебе приеду. Турне продлится пять дней. За это время ты успеешь научиться кататься. И пару дней мы покатаемся вместе.

Мне не хотелось никуда ехать одной. Я сказала:

— Я лучше здесь тебя подожду.

— Но тогда ты не успеешь научиться, и мы не сможем кататься вместе. Новичков не пускают на самые крутые трассы. Поезжай, а? Места в отеле уже оплачены, билеты на самолет забронированы. А я прилечу, как только смогу.

— Ой! — вскрикнула я. Как же я не подумала, что в Сочи надо лететь на самолете!

— Что? Что-то случилось? — забеспокоился Игорь.

— Ничего. Но я не могу лететь в Сочи. Я боюсь летать на самолетах.

— Но ты же еще ни разу не летала.

— Не имеет значения. Я боюсь не летать, а того, что самолет упадет.

— Самолеты падают очень редко, — заметил Игорь.

— Судя по новостям — не так уж редко, — возразила я.

— Но ехать на поезде слишком долго, — сказал Игорь. — Да и не могу я позволить, чтобы ты ехала в поезде двое суток одна. Всякие попутчики могут попасться.

— Я не боюсь. Я же волшебница, — ответила я.

— И волшебницам тоже иногда нужно спать, — возразил Игорь. — Ты уснешь, а тебя обворуют.

— Но почему ты не хочешь, чтобы я ждала тебя здесь? С тобой в самолете мне будет не так страшно.

— Айя, но чем ты здесь будешь заниматься целых пять дней?

— Порисую, почитаю книжки, с Машей, Лизой и Юлей пообщаюсь в сети, — начала перечислять я.

— День, ну, два, а потом тебе надоест, — прервал меня Игорь. — И ты… ты захочешь пойти в свой мир. А это опасно! Обещай, что не пойдешь туда, пока меня не будет в городе.

Так вот почему он хочет, чтобы я летела на горнолыжный курорт! Он просто боится, что я уйду домой, и не вернусь. А что, это идея, сходить в свой мир, пока Игорь в турне будет приобщать детей к футболу. На дочку Арины взглянуть, ей ведь уже три месяца. Правда, я Игорю обещала, что больше туда не пойду, и всё еще не знаю, как туда попасть не через комнату с гербом.

— Обещаю, — вздохнула я. Вдруг мне в голову пришла отличная идея. — Игорь, а давай я поеду в Сочи на поезде, а ты потом прилетишь на самолете. А обратно мы вернемся через портал! У нас будет целый лишний день для катания с гор. И деньги на билеты сэкономим!

— Нет-нет, никаких порталов! — почему-то возмутился Игорь. — Аня, я не могу тебе приказать, но я тебя прошу. Не надо использовать магию. Здесь, в нашем мире, это… не совсем уместно.

— Почему? Магия — часть меня, как я могу от нее отказаться?

— Я понимаю, но магией ты можешь выдать себя, и, поверь, от этого не будет ничего хорошего, — убедительно проговорил Игорь.

— А как же все эти колдуны и колдуньи, которые торгуют магией? — спросила я. — Приворожу молодого человека, сниму венец безбрачия, привлеку деньги в ваш дом. Такими объявлениями Интернет просто пестрит!

— Ты же сама прекрасно знаешь, что все они шарлатаны и обманщицы. В нашем мире нет ни одной настоящей волшебницы, кроме тебя. Но если кто-то еще, кроме меня узнает, что ты — настоящая, тебя просто сметут просьбами сделать то или другое. А если не захочешь, заставят.

— До сих пор этого не случилось, — возразила я. — Я применяю только почти незаметную магию. Что плохого, если я растоплю сугроб, в котором застряла машина, или сделаю так, чтобы нам стало немного теплее?

Первый день нового года был солнечным, но морозным. Мы уже прошли аллею из конца в конец два раза, я забыла перчатки в машине, и у меня замерзли руки, а Игорь был без шапки, поэтому то и дело потирал уши.

— Пожалуйста, не надо магии, — сказал Игорь. — Лучше пойдем, посидим в машине.

— Игорь, объясни, почему ты так не любишь магию? Раньше она тебе нравилась.

Мы сели в машину. Мотор работал, печка тоже, и в салоне было тепло. Игорь помолчал немного, потом сказал:

— Шар, который ты мне подарила… Сначала было прикольно. Я обошел с ним весь дом, чтобы проверить, живут в нём магические существа, или нет. Он ни разу не засветился. Я положил его на тумбочку около кровати. И однажды ночью проснулся, а он светится. И мне реально стало страшно. Ведь если он светится, значит, где-то в радиусе метров двадцати находится магическое существо. И кто это, я не знаю. Может, безобидный домовой, а может, оборотень?

Игорь замолчал. Я чувствовала, признаться в том, что боится, ему было очень трудно. Я сама виновата, что Игорь стал бояться магии. Зачем я подарила ему этот дурацкий шар? Зачем я вообще его в этот мир притащила?..

— Послушай… тут нет ничего страшного, — пробормотала я. — Шар… он ведь светился не так, когда я к нему приближалась? Может, в нем просто отражался свет луны?

— Да, свет был похож на лунный, — кивнул Игорь. — Но штора на окне была закрыта, и луны в ту ночь не было.

Вообще-то я не знала, почему магические шары иногда вдруг начинают светиться сами по себе, но в детстве не раз видала такое явление. Обычно это происходило ночью, и я каждый раз решала, что утром обязательно спрошу у мамы, почему они светятся, хотя рядом нет никаких магических существ, а я нахожусь далеко, чтобы действовать на них. Но утром всегда забывала спросить. У меня было одно предположение, и я решила рассказать о нём Игорю, как будто это давно известный мне факт.

— Этого свечения совершенно нечего бояться, — как можно убедительнее сказала я. — Магические шары очень чувствительны, поэтому реагируют на магических существ, которые находятся в другом мире, может, в моём… или в каком-то еще.

— Спасибо… успокоила, — усмехнулся Игорь. — Теперь мне еще страшнее. Ведь если ты умеешь перемещаться между мирами, то, наверное, и они могут.

— Ну… да, — пришлось признаться мне. Магическим существам даже не надо создавать портал, чтобы переместиться из одного мира в другой. — Но не будут. Им нечего делать в мире, в котором нет ничего магического.

— А ты когда-нибудь смотрела в магический шар?

— Нет.

Зачем мне в него смотреть? Я же ничего не увижу, кроме света. И ни для чего, кроме освещения, магические шары в нашем мире не используются. Хотя… в этом мире считается, что в магическом шаре можно увидеть будущее. Но здесь нет настоящих магических шаров! И настоящих магов тоже нет. Но мой шар — настоящий, и, может быть, Игорь на самом деле в нём что-то увидел.

— А я смотрел. Но не спрашивай, что я там видел, всё равно не расскажу.

— Игорь, прости, я не должна была дарить тебе этот шар. Я не знала, что тебе придет в голову смотреть в него. Если ты увидел в шаре что-то страшное в будущем, не верь. Будущее не предопределено. Оно будет таким, каким ты сам делаешь его. Верни мне шар, и я заброшу его в свой мир, или куда-нибудь еще.

— Нечего возвращать. Еще вчера хотел признаться, но решил не портить тебе новогоднее настроение. Я его разбил. Случайно. Извини.

— Ничего, мне не жалко.

Хотя я не понимаю, как можно разбить магический шар случайно, потому что он не полый внутри, а полностью стеклянный. Разве что случайно со всего размаху ударить по нему молотком. Но я не стала спрашивать, какая случайность помогла Игорю разбить шар. Я и так достаточно непростительных ошибок совершила.

— Игорь, поезжай спокойно в турне, и не волнуйся, в свой мир я не пойду, — сказала я. — А когда ты вернешься, мы сможем неплохо провести время и здесь. Будем ходить в кино, кататься на лыжах, на ватрушках. У нас в дендропарке тоже неплохие горы есть.

— После Кавказских гор наши овраги в дендропарке кажутся детскими горками, — усмехнулся Игорь.

— Нам вдвоем будет хорошо в любом месте, — сказала я, вспомнив, как мы часами сидели на скамейке в парке, на траве лесной поляны или на песочке у реки, и нам было так хорошо, что уходить не хотелось. — Или ты так уже не думаешь?

Я надеялась услышать возражения, а услышала то, чего совершенно не ожидала:

— Я… не знаю, — тихо сказал Игорь.

— Не знаешь? — изумленно переспросила я. — Я не понимаю…

— Я сам ничего не понимаю, — он вздохнул.

А я, кажется, начала понимать. Мы стали реже встречаться… встречи стали короче… Разве можно это полностью списать на занятость?

— Ты… ты что, любишь другую?

— Айланна, я люблю тебя, — сказал Игорь, не глядя на меня. — Ты очень дорога мне. Никто не сделал для меня больше, чем ты…

— Если ты о том, что нашелся твой отец, то я тут не причём, — вставила я.

— Но… я встретил Милу… год назад, на горнолыжном курорте, — продолжил Игорь, никак не отреагировав на мою реплику. — Оказалось, она живет в нашем городе. Потом она пришла в команду поддержки…

Видела я эту Милу на новогоднем вечере. Красивая, но, в общем, обыкновенная. В отличие от меня. Но, похоже, Игорь теперь считает мой магический дар недостатком, а не достоинством. На вечере я не заметила, чтобы он проявлял к Миле повышенное внимание. Но сейчас вспомнила. Едва он куда-нибудь выходил, через минуту она тоже исчезала. И появлялись они через пять-шесть минут, всегда не вместе. Но я-то знаю, сколько раз можно успеть поцеловаться за пять минут.

— Между нами ничего нет, и не было, — продолжал Игорь, по-прежнему не глядя на меня, будто прочитав мои мысли. — Мы просто друзья… Но я люблю ее, так же, как и тебя… Я люблю вас обеих.

Мне стало так обидно, что я едва не заплакала.

— Я всё понимаю, — сказала я с горечью в голосе. — Мила для тебя удобнее, чем я. В команде поддержки, значит, всегда рядом, не волшебница, то есть, ни в какой другой мир не сбежит, и не начнет колдовать в самый неподходящий момент! Что ж, прекрасный выбор, просто прекрасный! Поздравляю!

Я отвернулась, схватила свои сумки и открыла дверцу машины, чтобы выйти.

— Ань, да постой ты. Я тебе как другу признался… Я ведь знаю, когда нравятся две девушки, это неправильно! Думаешь, мне легко? Я пытаюсь выбрать одну, и не могу. Да я чувствую себя, как… как предатель.

— А ты он и есть! — сказала я в сердцах и вышла из машины. — Когда сделаешь выбор, позвони! Чао!

Я побежала к интернату. Игорь выскочил из машины, догнал меня.

— Ну, Аня… Я надеялся на понимание…

— Нет, не звони мне, — передумала я, повернулась, достала из кармана куртки подаренный Игорем год назад телефон и вложила ему в руку. — Лучше напиши на электронку. Если адрес вспомнишь.

И я побежала к интернату. Слезы против моей воли бежали у меня из глаз. Я не оглядывалась, но знала, что Игорь не побежал за мной. Круто развернулся и пошел к машине. Я слышала, как громко хлопнула дверца машины, зашуршали и взвизгнули колеса. На крыльце я всё-таки оглянулась, и увидела, что машины у ворот уже нет.

Проходя через тамбур, я с помощью магии заставила слёзы высохнуть, и прошла мимо вахтерши, сияя радостной улыбкой.

— С Новым годом, тётя Маша!

— А, Анечка, и тебя с Новым годом. Как погуляла?

— Хорошо, тётя Маша.

Я постаралась не затягивать диалог и побыстрее проскочила мимо. Потому что слёзы снова начали струиться по щекам с удвоенной силой. Хорошо, что еще рано, шел только восьмой час, и все обитатели интерната спали, по коридорам никто не шастал.

Но обитательницы моей комнаты уже проснулись. Катя и Лариса еще не пришли от друзей, а Олеся рассказывала Оле и Лиде:

— …всё было здорово, Игорь танцевал только со мной, а потом мы спали вместе.

Увидев, что я вошла, Олеся небрежно добавила:

— Ну, пару раз он и с Анькой потанцевал.

— С Новым годом, девочки, — сказала я. Я попыталась скрыть слёзы, но недостаточно быстро.

— Ань, что с тобой? — обеспокоенно спросила Оля.

— Ты что, плачешь? Что случилось? — подхватила Лида.

— Ничего, просто на улице сильный ветер поднялся, — ответила я, разделась и легла в постель, отвернувшись к стене. — Я устала, хочу немного поспать.

Я закрылась одеялом с головой, стараясь не слушать, что болтала Олеся о вечере в доме Игоря. Но уснуть не могла. Возмущение поднималось во мне волной, стоило подумать, что Игорю кроме меня нравится еще одна девушка. Мне приходилось вцепляться зубами в подушку, чтобы не закричать. Я гнала эту мысль от себя, а на меня волной накатывала другая, обида на эту Милу, которая весь вечер прикидывалась невинной овечкой. А Игорь! Он вообще обманывал меня целый год! Целый год он не мог разобраться, кто ему нравится больше, я или эта Мила! И снова волна возмущения. Значит, мне вовсе не показалось тогда, год назад, что наши отношения охладели. Да я сама дура, что закрывала глаза на подсказки, которые мне давала жизнь. Очередная волна возмущения, теперь уже на себя.

Так что уснуть мне не удалось. В восемь девчонки ушли на завтрак, а я сделала вид, что крепко сплю, и не пошла с ними.

Наконец-то можно поплакать, не скрываясь. Но плакать уже не хотелось. Слёзы все кончились и впитались в подушку. Вчера я хотела, чтобы у Олеси на носу вскочил прыщ. Теперь мне хотелось сделать что-нибудь Миле. Чтобы, например, она ногу вывихнула, и не смогла поехать в турне. Желание сотворить Миле какую-нибудь пакость было настолько велико, что я надела кулон с лунным камнем, чтобы на самом деле не навредить. Волшебницы не используют магию для мести. А жаль.

Я хотела как-нибудь отвлечься, но не знала, как. Смотреть кино было не на чем: телевизора у нас в комнате нет, а телефон я вернула Игорю. По той же причине я не могла зайти в интернет, чтобы пообщаться с подругами, и позвонить им тоже не могла. Ирина Борисовна разрешала мне иногда пользоваться компьютером в ее кабинете, но сегодня ее в интернате нет. И компьютерный класс в школе закрыт до третьего января.

А рисовать мне не хотелось. В плохом настроении рисунки получаются слишком мрачные.

Так что отвлечься мне было совершенно нечем.

И я решила, что пойду в свой мир. Воспользуюсь старым методом. И мне по большому счету всё равно, если я попаду не туда. Всё лучше, чем сидеть тут и страдать. А если за мной ищейки погонятся, то это мне даже на руку: тогда уж точно думать об Игоре и Миле будет некогда. А может, я вообще насовсем домой уйду… и буду всю жизнь скрывать магический дар, как Никас. Ну и пусть, мне уже всё безразлично.

Я встала и начала складывать рюкзак. У меня уже куплены некоторые подарки для Арины и ее семейства, я покупала их постепенно, в надежде на то, что когда-нибудь туда пойду. Но кое-что стоило докупить, поэтому я собралась пойти по магазинам.

Я еще не успела уйти, когда в комнату вернулась Олеся.

— Что, Анька, он тебя отшил? — со злорадной усмешкой спросила она.

— С чего ты взяла? — вскинулась я.

— А с того, что я в окно видела, как вы ругались, а потом ты убежала, а он уехал. А потом ты вся в слезах пришла. Я же тебе говорила, что он женится на мне.

— Олесь, ты дура, или прикидываешься? — усмехнулась я. — Не понимаешь, что у тебя нет шансов?

— Это почему это я дура, и у меня нет шансов? — возмутилась Олеся. — Игорь с тобой рассорился, а с Анжелкой у него ничего нет, я точно знаю!

— А потому, что кроме тебя, меня и Анжелки на свете еще много девушек, — ответила я.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Олеся.

Я уже открыла рот, чтобы колко сказать: «Только то, что ты слышала», но вдруг передумала. А чего это я одна должна страдать? Пусть и Олеська помучается, если любит Игоря так, как об этом говорит. И я ответила:

— Неужели так трудно догадаться? У него есть другая. И это не ты.

— Врешь. Никого у него нет! — запальчиво возразила Олеся.

— Зачем мне тебя обманывать?

— Ну, тогда скажи, кто она?

— Мила. Фамилию, извини, не запомнила.

— Мила? Та белобрысая высокая худышка, в голубом платье? Не может быть! Она же чуть ли не выше него ростом. Игорю не может нравиться такая лыжа!

— Не веришь? Сама у него спроси, — сказала я и вышла из комнаты, услышав возмущенный крик в спину:

— И спрошу!

Я ходила по магазинам, покупая вещи и продукты, которые, как мне казалось, могут понадобиться Арине и ее семейству. Но мысли мои упорно возвращались к Игорю и Миле. Я просто кипела от возмущения и разочарования. Потому что даже если Игорь сделает выбор в мою пользу, я к нему не вернусь. Я не кукла, чтобы выбирать меня среди других. Я бы еще поняла, если бы он сказал, что разлюбил меня, и полюбил другую. Но этот выбор… просто ни в какие рамки! У меня есть гордость, в конце концов!

Шопинг не помог мне отвлечься. Часа через три я вернулась в интернат с покупками, но в еще более мрачном настроении. С вахты сразу хотела позвонить директрисе, чтобы сообщить, что сегодня ночью уезжаю с Игорем и его родителями на горнолыжный курорт. Договоренность об этом с Ириной Борисовной уже была, разрешение получено, нужно лишь сказать ей, когда я вернусь.

Но не успела я подойти к тёте Маше и попросить телефон, как ко мне подбежала Лида, как будто ждала меня, и, глядя круглыми глазами, сказала:

— Анька. Твой Русинов…

Я хотела возмутиться, что никакой он не мой, но Лида выпалила:

— …в аварии разбился!

— Что? В какой аварии?

У меня дрогнули коленки и ноги стали ватные. Я прислонилась к стене, чтобы не упасть.

— Как в какой, автомобильной, конечно! — сказала Лида.

— Когда?

— Часа полтора назад.

— А откуда тебе это известно?

— Олеська сообщила. Она сама видела!

— И ты ей веришь? — усмехнулась я.

— Верю. Зачем ей меня-то обманывать? — сказала Лида. — В общем, когда мы с завтрака в комнату пришли, тебя уже не было, а Олеська куда-то собиралась. Я спросила, куда, она ответила, что едет к Русинову. Зачем, не сказала. Я подумала, что она что-то из своих вещей в его доме забыла. А час назад прибежала, плачет, говорит, к его дому подходит, а там авария, почти у самого дома его автомобиль лоб в лоб столкнулся с другой машиной. Тот шофёр, правда, не пострадал, он на «КамАЗе» ехал. Он и «Скорую», и полицию вызвал.

— Он… что… разбился на… — мой голос сорвался, я не договорила, но Лида поняла, что я имела в виду, и замахала руками:

— Нет, нет, что ты. Игорь в больнице. Но что с ним, Олеся не знает. Она просто видела, как его на «Скорой» увезли.

Мне стало чуть-чуть лучше. Я отлепилась от стенки и на непослушных ногах направилась к лестнице. Лида пошла следом. А я шла и корила себя за то, что поссорилась с Игорем. Неужели это я виновата, что он попал в аварию? Он был раздражен и расстроен ссорой со мной, и, наверное, поэтому снова ехал непозволительно быстро. Но если авария случилась полтора часа назад, Игорь давно должен быть дома. Он что, еще куда-то поехал? Куда? Зачем? Снова ко мне, чтобы помириться или окончательно рассориться?..

В нашей комнате Олеся лежала на кровати и плакала, а Оля, Катя и Лариса пытались ее успокоить. Лида присоединилась к подругам.

Я уговаривать Олесю не собиралась. Мне хотелось узнать, что там произошло на самом деле. Я не стала откладывать дела в долгий ящик, бросила покупки на кровать и шагнула к двери.

— Аня, ты куда? Сейчас на обед пойдем, — сказала мне вслед Катя.

— Я скоро вернусь, — ответила я.

Задержавшись на несколько секунд у вешалок для верхней одежды на двери комнаты, я услышала, как Катя сказала:

— Анька в больницу, наверное, побежала.

— Бесполезно, всё равно не пустят, — всхлипнула Олеся.

Однажды я хотела применить заклинание возврата в прошлое и увидеть, как погибли мои родители, но не решилась. Теперь я должна узнать, что произошло с Игорем. Поэтому я задержалась, чтобы взять Олесины перчатки. Для того чтобы заклинание возврата сработало, нужна какая-нибудь вещь того, кто был на месте событий, которые я хочу увидеть.

Я приехала к дому Малышевых. Нигде в обозримом пространстве следов аварии не обнаружилось. Ни «КамАЗа», ни разбитой машины Игоря поблизости не было. Точное время, когда здесь была Олеся, я не знала, и прочитала заклинание на возврат на три часа.

Ничего не изменилось, но лишь на первый взгляд. Посмотрев вокруг более внимательно, я заметила иней на ветках деревьев, который еще не успел сдуть ветер, его три часа назад просто не было. Потом я увидела, как к дому подходит Олеся, в тех самых перчатках, что я сейчас держала в руках. Она вошла в дом, и что там происходило, я не видела. Но через пять минут Олеся выскочила из дома, и побежала к калитке, оглядываясь и крича:

— Свинья ты неблагодарная, Русинов! Гад! Урод! Ты еще пожалеешь!

Она выбежала на тротуар, остановилась, крича что-то еще, но я не вникала, потому что увидела, как из-за дома показался Игорь на «Мерседесе», ворота рядом с калиткой автоматически открылись, и машина выехала на улицу. Она пролетела мимо меня с такой скоростью, что я невольно отступила на шаг, хотя видения прошлого не могли причинить мне вреда. Я успела только заметить лицо Игоря, искаженное гримасой злости. Машина повернула не в ту сторону, куда нужно, чтобы ехать в наш поселок, из чего мне стало ясно, что поехал он не ко мне.

Машина Игоря успела доехать лишь до перекрестка. А там навстречу поворачивал «КамАЗ». Визг тормозов, грохот удара, скрежет сминаемого в гармошку металла…

— Не-ет! — закричала Олеся и бросилась к месту аварии, а я невольно зажмурилась и закрыла лицо руками, выронив Олесины перчатки.

— Девушка, девушка, что с вами? — спросил кто-то, потрогав меня за плечо.

Я поняла, что действие заклинания закончилось, как только потерялся контакт с Олесиной вещью. Я опустила руки и взглянула на говорившего. Это был садовник Малышевых, выполнявший так же обязанности дворника. Я видела его летом, но нас не знакомили.

— Простите… со мной всё в порядке… Я приехала к Игорю Русинову, он в этом доме живет. Мне сказали, что он на машине разбился. А вы тут работаете, да? Не знаете, что с ним?

— Сильно пострадал, но жив, — ответил садовник. — Жена недавно в больницу звонила, состояние тяжелое, но стабильное. Родителям еще не сообщили, не знаем, как им сказать. Такое несчастье…

Мужчина вздохнул.

— А в какой он больнице? — спросила я.

— В травматологической.

— Спасибо, — сказала я, подобрала перчатки, сунула в карман. — До свидания.

И пошла к автобусной остановке. Слёзы сами бежали из глаз, и даже магией их было не остановить. Это Олеся виновата, думала я, она разозлила Игоря настолько, что он ничего не видел вокруг. Но в глубине души я знала, что в первую очередь виновата я. Зачем я сказала Олесе, что у Игоря есть другая? Если бы не сказала, она не поехала бы к нему разбираться, и ничего бы не произошло.

Я поехала к Игорю в больницу, готовая услышать от него всё, что угодно, даже если он скажет, что никогда больше не хочет меня видеть.