Возьми мои крылья

5

После всех волнение дня Кейт думала, что уже ничто не способно ее удивить. Но сейчас ей стоило большого труда не открыть рот от изумления.

— Что-о… — начала Кейт и замолчала, услышав свой прерывистый голос. Ни в коем случае нельзя было показать ему, с какой готовностью она принимает его предложение, — даже если он говорил не в переносном смысле. — Что ты имеешь в виду? — Она постаралась задать вопрос обычным тоном.

Ралф устремил на нее испытующий взгляд, который ясно давал понять, что он читает ее мысли, словно раскрытую книгу.

— Вообще-то, я ожидал услышать, что ты во всем полагаешься на меня. Потому что мне нужно твое доверие, чтобы выпутать нас обоих из этой истории, — весело сказал Ралф.

Да, именно из-за нее они оказались в столь щекотливом положении. И Кейт вполне отдавала себе отчет, что будет виновата, если его нынешний план потерпит неудачу.

— Ну, так как же? — настаивал Ралф.

Она ответила, с нарочитой четкостью выговаривая слова:

— Я полагаю, что могу доверять тебе. Но только на небольшой период времени, начиная с данного момента.

Несколько минут спустя они уже неслись по шоссе по направлению к центру города.

— Не очень-то подходящее убежище, — заметила Кейт, когда Ралф затормозил у входа в шикарный современный отель и швейцар помог ей выйти из машины.

— Но ведь общеизвестно, что лучше всего спрятаться у всех на виду, — подмигнул ей Ралф, отдавая ключи от машины подбежавшему к ним молодому человеку в униформе.

Казалось, их здесь ожидали, потому что сразу же провели к небольшому лифту, который поднял их на самый верх, в президентские апартаменты.

Никаких регистрационных формальностей не последовало. Вместо этого коридорный торжественно распахнул перед ними двери номера. Ралф пропустил Кейт вперед и спросил:

— Ну как?

— Как?! Да у меня просто нет слов! Но ты должен взять у меня половину денег за этот номер.

— Хозяин отеля — мой друг, — объяснил Ралф, решительно отклонив ее намерение. — С президентами в этом месяце туго, так что он был рад предоставить нам этот номер в качестве убежища.

Слово «убежище» было чересчур скромным для этих поистине королевских покоев. Широкая, покрытая ковром лестница вела из холла, где висели подлинные произведения живописи известных мастеров, в спальни и ванные комнаты. Их было две — отделанные мрамором, с золочеными кранами.

В спальнях, тоже двух, обивка стен и мебели сочетала все оттенки бирюзового и золотого. Их разделяла комната, служившая гардеробной, вдоль стен которой тянулись шкафы и полки.

Ралф подождал, пока Кейт спустилась обратно в холл, и через гостиную, обставленную антикварной мебелью, повел ее на широкую открытую террасу, залитую лунным светом. Звезды были так близко, что, казалось, до них можно дотронуться рукой.

Ралф сделал нарочито непонимающее лицо.

— Тебе здесь не нравится?

— Мне очень нравятся комнаты, — сказала она, умышленно подчеркивая последнее слово.

— Но тебе не нравится идея разделить их со мной? — Ралф обвел апартаменты широким жестом. — Думаю, двоим здесь не будет тесно. Мы можем даже совсем не общаться друг с другом, если тебя так больше устраивает.

Но он ведь все равно останется рядом, и Кейт знала, как трудно будет преодолеть искушение.

— Но… но у меня нет с собой ничего из вещей, — пролепетала она.

— Я попросил принести из машины сумку, которую ты привезла из студии, — ответил Ралф. — Насколько я помню, там есть все, что тебе нужно на первое время.

Кейт вздохнула. Неужели Ралф не понимает, что проблема в нем самом? Или в ней? Потому что она знала: скрытый вызов, прозвучавший в его предложении разделить с ним апартаменты, означал именно то, что в этот раз никакого продолжения не последует.

— А как насчет твоего багажа? — спросила она, понимая, что этот вопрос означает ее капитуляцию.

— У меня есть еще кое-что из одежды в машине. Кроме того, персонал отеля доставит сюда все что угодно по первому требованию. Итак, я полагаю, ты остаешься?

Но прежде чем она успела ответить, послышался стук в дверь — это принесли вещи. Ее сумка и костюм Ралфа были почти незаметны в огромном холле, но служащий отеля ничем не дал понять, насколько это необычно, — хотя наверняка ему постоянно доводилось приносить сюда горы чемоданов от самых престижных фирм, подумала Кейт.

Почти сразу же вслед за носильщиком вошел официант, толкая перед собой низкий столик на колесах, на котором стояло шампанское в серебряном ведерке со льдом, два хрустальных бокала и блюдо с черной икрой.

— Мы сами о себе позаботимся, спасибо, — сказал Ралф, и официант, вероятно получивший Щедрые чаевые, удалился с довольным видом.

— Ты ведь не хочешь сказать, что все это — проявление щедрости со стороны хозяина отеля? — поинтересовалась Кейт.

Ралф изобразил замешательство:

— Шампанское? О, это была моя идея, чтобы отпраздновать начало нашего сотрудничества.

Он ловко откупорил бутылку и разлил шампанское по бокалам, где оно заиграло тысячами искр. Кейт подняла свой бокал:

— За успех твоей книги!

— Нашей книги, — поправил он, взглянув на нее поверх своего бокала. — И за моего неустрашимого соавтора, осмелившегося взяться за дело, к которому еще никто не подступался.

Кейт отпила шампанского, хотя тост Ралфа показался ей двусмысленным. Говорил ли он только о книге? Но если бы она прямо спросила об этом, то ее любопытство тоже могло показаться не только профессиональным, так что пришлось промолчать.

— Я должна позвонить родителям и рассказать им о том, что произошло, раньше, чем они прочтут в газетах.

— Что, вероятно, случится завтра утром, если газетчики еще с вечера толпятся у моих дверей, — заметил Ралф и потянулся к телефону, который стоял тут же. — Можешь позвонить отсюда или из спальни, если предпочитаешь конфиденциальный разговор. Или же, — тут в его глазах сверкнули веселые огоньки, — я могу поговорить с ними вместо тебя.

— Спасибо, но уж лучше я сама им все объясню, — сказала Кейт.

— Да, тем более что им вовсе незачем знать, что это я впутал тебя в авантюру, — согласился Ралф.

Доверительные нотки в его голосе заставила Кейт вздрогнуть. Ей не следовало пить шампанское так быстро. Это вызвало некий побочный эффект, придавший особое направление ее мыслям.

— Ты ни во что меня не впутывал, — запротестовала она, сама удивляясь тому, насколько решительно прозвучал ее протест.

Ралф обвел комнату небрежным жестом:

— А это? Мы ведь поселились вместе в одном номере!

Руки Кейт начали дрожать и, боясь, как бы Ралф этого не заметил, она крепко сжала их вместе.

— Как ты уже сказал, мы можем даже не видеться, — напомнила она. Ей необходимо было внушить такую уверенность в равной степени и ему, и себе. — Кстати, сколько времени мы здесь пробудем? С моим запасом одежды я вряд ли смогу остаться дольше, чем на двое суток.

Его усмешка ясно показывала, что он не дал обмануть себя ни на минуту.

— Думаю, двух суток вполне достаточно, чтобы папарацци утомились и оставили наши дома в покое.

Он придвинулся ближе к ней. Меньше всего ей хотелось бы, чтобы он это делал. Или больше всего?

— Неужели это действительно так тяжело — провести здесь двое суток? Или проблема в том, что ты сама за себя не ручаешься? — спросил Ралф, слегка поддразнивая ее.

Кейт сердито фыркнула и отвернулась. Это начинало напоминать дурацкий фарс. Если Ралф и дальше будет вести себя подобным образом, то оставаться здесь — явно не самый лучший выход из положения. Она знала, что становится уязвимой под напором его обаяния, но даже не подозревала о степени этой уязвимости до тех пор, пока они не оказались наедине в такой роскошной и интимной обстановке.

Может быть, ей как раз и следовало бы встретиться с журналистами. Самое худшее, что они могли сделать, — это состряпать какую-нибудь дурацкую историю про нее и Ралфа. Похоже, лучше всего покончить с проблемами прямо сейчас.

— Я позвоню родителям из спальни, — сказала Кейт извиняющимся тоном.

Он кивнул:

— Можешь выбрать любую из спален. Что до меня, мне все равно.

Кейт подхватила сумку и буквально взбежала по ступенькам, сознавая, что Ралф следит за каждым ее движением. Затем открыла дверь ближайшей комнаты.

Вслед за этим она подумала, что находится в слишком сильном смятении, чтобы звонить родителям, и решила пока распаковать вещи и осмотреться. Огромный балкон, на который выходили раздвижные двери обеих спален, располагался вдоль западной стены, и отсюда наверняка можно было наблюдать ослепительные по красоте закаты. Кейт подумала, что там, снаружи, сейчас тихо и прохладно, а вид моря, залитого лунным светом, делал мысль оставаться в комнате невыносимой. Но она по-прежнему помнила, что должна позвонить родителям, — это давило на нее как груз, от которого надо было избавиться как можно скорее.

Они начали так гордиться ею, когда она получила работу на телевидении, что стало ясно: наконец-то и вторая дочь оправдала возлагаемые на нее надежды. И вот теперь Кейт жестоко их разочарует.

Смирившись с неизбежным, она вздохнула и набрала номер. Трубку взяла ее мать.

— Уже так поздно… Надеюсь, ничего не случилось? — обеспокоенно спросила Агата Сондерс. — Почему-то мать всегда начинала думать, что у Кейт что-то не в порядке, как только слышала ее голос по телефону. Когда звонили Маргарет, такого не происходило.

— Кое-что действительно случилось, ма. Я отказалась от работы на студии. И хотела, чтобы ты услышала это от меня прежде, чем прочтешь в газетах.

— Почему ты думаешь, что об этом напишут в газетах?

Все оказалось сложнее, чем Кейт предполагала.

— Произошла одна история, касающаяся меня и Ралфа Хойта, — сказала она нарочито небрежно.

— Это тот самый знаменитый гонщик? Но при чем тут твоя работа? Ведь ты так много сделала для того, чтобы стать ведущей телепрограммы…

— Так получилось, ма. Эта история наверняка будет раздута прессой до невиданных размеров. Ну, ты догадываешься, как это делается…

— В наши дни так трудно найти хорошую работу, особенно в твоей сфере… — Мать глубоко вздохнула. — И что ты собираешься делать сейчас?

— Я получила предложение написать книгу… биографию, — ответила Кейт. — Я не могу пока сообщить подробности, потому что их лучше не разглашать раньше времени.

— И тебе это предложил тот самый гонщик в отставке? — спросила Агата.

— Он консультант в крупной автомобильной фирме, — поспешно возразила Кейт, слишком поздно заметив ловушку. Надо же было до такой степени забыть всякую осмотрительность! — Ну хорошо, да это так.

Хоть когда-нибудь ты скажешь, что гордишься мной? — мысленно спросила она мать вслед за этим. Скажи, что ты будешь поддерживать меня, что бы я ни решила, независимо от степени моих достижений, даже если по твоим меркам они недостаточно велики.

— Ты с ума сошла! — воскликнула Агата Сондерс. — Наконец-то ты добилась известности и теперь хочешь от всего отказаться!

Прежде чем Кейт успела ответить, кто-то осторожно взял трубку из ее дрожащих пальцев.

— Алло, миссис Сондерс, это Ралф Хойт, — бодро сказал он. — Дело в том, что это я предложил Кейт оставить работу на телевидении, чтобы сотрудничать со мной. Мне крайне необходим ее профессиональный опыт для осуществления одного проекта, причем сумма, оговоренная в контракте, измеряется шестизначным числом. Так что именно я, очевидно, буду виноват в том, что вы какое-то время станете реже видеться с вашей дочерью.

Ралф держал трубку таким образом, чтобы Кейт тоже могла частично слышать разговор. Вначале последовали сбивчивые возражения матери, затем собеседники, кажется, пришли к какому-то соглашению. И наконец, после заключительного обмена любезностями, Ралф сделал Кейт знак снова взять трубку.

— Вот видишь, ма, это действительно очень выгодное предложение, — сказала она, почти полностью успокоившись.

— Подожди, пока я расскажу об этом твоему отцу, — ответила Агата. В голосе ее звенело возбуждение. — А как долго продлится работа над книгой?

Кейт пробормотала что-то уклончивое в ответ и простилась с матерью. Наверняка им с Ралфом придется проводить вместе больше времени, чем Агата Сондерс сочла бы допустимым.

— Спасибо за помощь, — сказала она, обращаясь к Ралфу. — Мама вовсе не такой уж диктатор, но всегда предъявляла к нам с Маргарет самые высокие требования.

— Которые ты и выполнишь, — добавил он со спокойной уверенностью. — Тебе вовсе необязательно преувеличивать свои достижения, чтобы показать, какая ты на самом деле, Кейт.

Ралф медленно взял ее руки в свои и поднял с кровати, так что она оказалась стоящей почти вплотную к нему. Дыхание Кейт участилось. Когда дело касалось Ралфа, она сразу теряла всякую способность к сопротивлению. Они ведь совершенно чужие друг другу, словно разные вселенные. Почему же ее тело отказывается признать этот факт?

Непонятный трепет, который Кейт отказывалась считать предвестником желания, пронизал все ее существо, едва пальцы Ралфа коснулись ее пальцев. Вопреки всем доводам рассудка в этот момент она хотела его так сильно, как не хотела еще ни одного мужчину в своей жизни.

Но он сам развеял гипнотические чары, отстранившись от Кейт, однако усилие, с которым он это сделал, не осталось для нее незамеченным. Его голос звучал немного хрипло, когда он произнес:

— Спокойной ночи, Кейт. Выспись хорошенько.

Удивительно, но ей это удалось! Когда Кейт открыла глаза, солнце потоками заливало комнату. А она-то думала, что ни за что не уснет.

Кейт лениво повернула голову, посмотрела на часы, стоявшие на прикроватном столике, и почувствовала настоящий шок. Десять часов! Она никогда не спала так долго.

Шум воды, приглушенный пространствами помещений, говорил о том, что в ванной кто-то есть. Минуту Кейт колебалась, затем встала с кровати и тоже направилась в ванную. Приняв душ и накинув белоснежный махровый халат, обнаруженный в ванной, она не смогла преодолеть искушения полюбоваться панорамой залива с балкона.

Но едва переступила порог, как изумленно замерла. Вид Ралфа в одном только полотенце, обмотанном вокруг бедер, привел ее в полнейшую растерянность. Его тело под лучами утреннего солнца казалось бронзовым, мокрые черные волосы блестели. Эта воплощенная гармония красоты и силы заставила Кейт затаить дыхание. Она уже знала, какое неодолимое воздействие оказывают на нее его руки, когда он привлекает ее к себе, каким властным может быть его рот, когда он целует ее.

Если бы у нее нашелся какой-нибудь благовидный предлог, она бы с радостью ушла. Но Ралф повернулся и улыбнулся ей. Эта улыбка подействовала на Кейт как электрический разряд.

Он явно бросал ей вызов!

Более того, прежде чем она успела догадаться о его дальнейших намерениях, Ралф шагнул к ней и его губы оказались прижатыми к ее губам.

— Ралф… — неуверенно прошептала она.

— У тебя такой вид, что просто необходимо еще раз сделать искусственное дыхание, — тихо произнес он, и в его голосе слышалось обещание, подкрепляемое едва ощутимыми поцелуями, которыми Ралф касался ее слегка раздвинутых губ в перерывах между словами.

Кейт ощущала надежную теплоту его рук на своих плечах, мощь его тела, все еще сверкающего капельками воды. Она действительно тонула, но никакое искусственное дыхание не могло вернуть ее к жизни. И тем не менее Кейт нашла в себе силы мягко высвободится из его объятий.

— Нет, Ралф.

Его лоб прорезали морщинки:

— Но почему, Кейт? Я хочу тебя, и ты тоже хочешь меня. Что же здесь непонятного?

В этот момент Кейт обнаружила, что ее халат распахнулся гораздо больше, чем следует. Она хотела поправить его, но затем подумала, что Ралф может неправильно истолковать этот жест. Поэтому сцепила руки за спиной, но это еще больше подчеркнуло линии ее тела. Тогда Кейт мысленно выругалась и села в кресло, подтянув к себе ноги и обхватив их руками. Нужно было подбирать слова для ответа с особой тщательностью.

— Я бы не хотела, чтобы это была просто случайная связь.

Лицо Ралфа вмиг просветлело:

— Но я рассчитываю именно на то, что она будет долгой и серьезной.

Серьезной и долгой? Видимо, до тех пор, пока книга не выйдет в свет и он снова на какое-то время не окажется в центре внимания публики.

— Так не получится, — решительно возразила Кейт. — У нас слишком разные цели в жизни.

Ралф снова положил руки ей на плечи и начал слегка поглаживать их, что опять свело самообладание Кейт к нолю.

— Ты уверена, что до такой степени разные?

— Тебя устраивает жизнь, которую ты ведешь сейчас. Что до меня, то я хочу… — Голос ее прервался.

Ралф перестал гладить ее плечи и развернул так, чтобы она оказалась лицом к лицу с ним.

— Так чего ты хочешь, Кейт? Славы? Успеха? Миллионного счета в банке?

Она вздрогнула от неожиданной холодности, с которой Ралф произнес эти слова.

— Ну, и что плохого в этом?

— Все зависит от того, зачем тебе это нужно. — Его взгляд был таким пронзительным, что Кейт потупилась. — Только для себя или затем, чтобы доказать что-то окружающим? Последнее явно бессмысленно. Никакой успех не покажет другим твоей истинной ценности, если ты не считаешь, что являешься ценностью сама по себе.

— Тебе легко говорить, — осторожно возразила она. — У тебя все это уже было, когда ты предпочел уйти из спорта.

— Но на меня по-прежнему вешают ярлыки типа «знаменитость в отставке», — заметил Ралф.

Да, именно так сказала ее мать, вспомнила Кейт.

— Тебя это беспокоит?

— Черт с ним, с беспокойством. Но я не могу заставить людей думать иначе. Все, что мне по силам, — это жить своей жизнью, следовать своим путем. А твоя сестра счастлива, Кейт?

Вопрос застал ее врасплох. Маргарет, похоже, обручилась со своей политической карьерой и, насколько было известно Кейт, никогда не имела достаточно долгих и прочных связей. Она слишком боялась сделать неправильный выбор, который в будущем мог плохо повлиять на ее шансы в достижении высокого поста.

Ралф уловил ее внутренние колебания и истолковал их по-своему:

— Все ясно. Твоя сестра достаточно преуспела в этой жизни. Родители гордятся ею. И на твой взгляд, у нее есть все, что необходимо.

Кейт с достоинством выпрямилась:

— Боюсь, ты неправильно истолковал мое молчание. Вот поэтому я и не собираюсь сходиться с тобой ближе, Ралф. У нас всегда будут возникать поводы для споров.

— А мы будем решать их в постели, — предложил он, и глаза его сверкнули озорным блеском. — Такая перспектива не кажется тебе чересчур ужасной?

Нет, Кейт вовсе не находила ее ужасной, и зардевшееся лицо наверняка сказало ему об этом. Но для прочных отношений необходимо нечто большее, чем секс. Его поцелуи и ласкающие прикосновения, скорее всего, обещают столь же восхитительное продолжение, а дразнящее выражение лица не позволяло в этом усомниться. Но что, если они никогда не найдут взаимопонимания в других сферах жизни?

Кейт ощутила, что вся дрожит, несмотря на халат. И вспомнила все, о чем мечтала раньше, еще до того, как начала карабкаться по крутой лестнице шоу-бизнеса. Она хотела прочных, надежных отношений, хотела иметь детей.

Но они не должны были стать для нее заменой всего прочего. Кейт уже знала, что сказал бы Ралф ей ответ. Но он мог позволить себе так думать, потому что в свое время уже достиг всего, чего хотел.

Она не могла позволить ему сбить ее с пути ни словесными, ни иными аргументами, будь то его жаждущий рот, ласкающие руки или магнетическая сила, исходящая от него.