VR. Обломки забытого мира.

Глава 16

Лена.

— Валерий Андреевич, вы не заняты? — раздался голос из-за слегка приоткрытой двери главврача районной больницы. Сквозь небольшой проем выглядывала голова усатого мужчины лет сорока в полицейской фуражке.

— А, это вы, товарищ майор, проходите. С чем пожаловали? Очередных преступников у нас ищите? Тогда вам в хирургию. Огнестрелы, поножовщина — это все там.

Войдя в кабинет майор осмотрелся по сторонам и приметил недалеко от стола массивный деревянный стул вскрытый темным лаком.

— Я присяду?

— Да, конечно. Чай, кофе?

— Спасибо, не стоит… — майор достал пачку сигарет и начал нервно вращать ее в правой ладони, молча поглядывая на собеседника.

— Вы же не помолчать пришли, я правильно понимаю? А то знаете ли, время не резиновое, да и рабочий день мой давно закончился.

— Простите, нерв. Ваш рабочий день закончился недавно, а мой рабочий ещё вчера. Должен был... А тут все эти проблемы… Ладно, бог с ними. Я к вам пришел по поводу вашей пациентки — Елены Смирновой. Она ведь ещё у вас?

— И вы туда же, товарищ майор! — ухмыльнулся доктор. — Ваши архаровцы мне уже почти неделю обивают пороги в надежде на допрос. И чего вы вообще прицепились к этой бедной девочке? У нее после случившегося есть серьезные проблемы с восприятием окружающего мира. Состояние ее психики крайне нестабильное. Депрессия, вспышки агрессии… Ее пришлось временно изолировать от всех, или всех от нее. Так что сейчас она в отдельной палате со всеми удобствами под круглосуточным наблюдением специалистов. С ее психологической травмой ей нужен только покой, а не эти ваши допросы.

— Валерий Андреевич, — сказал майор, доставая сигарету из пачки глубоко втянув ее аромат блаженно улыбнулся. — Вы ведь не против?

— Это вам не бар — на улице покурите.

Майор тяжело вздохнул и аккуратно засунул сигарету обратно.

— Поймите, — начал он с тоской глядя на пачку сигарет. — Никаких вопросов у меня к ней нет, ведь все итак предельно ясно. Была попытка изнасилования, но все участники по счастливым для Смирновой обстоятельствам мертвы. И вроде как дело можно закрыть, но нам не дают. На нас давят сверху и требуют ответы на очень странные вопросы. И боюсь кроме вашей Смирновой никто на них не ответит.

— И все же своего согласия на допрос до полного выздоровления Смирновой я не дам, это может ещё больше её травмировать. Клятва Гиппократа знаете ли подсказывает, что ещё не время.

— А нам и не нужен допрос. Нам нужно, чтобы вы дали Смирновой немного свободы, скажем сегодня ночью. Ознакомьтесь с документом, — майор протянул папку с несколькими листами. — Тут все подробно описано, включая то, что вы не несёте никакой ответственности за последствия.

Валерий Андреевич взял папку с бумагами, раскрыл и начал водить глазами вдоль строчек, изучая содержимое документа. Постукивание по столу ручкой и резкие, шумные перевороты листов говорили, что вся эта идея доктору явно не по душе, но спустя несколько минут напряжённого молчания под участившиеся удары ручки о стол он все же спросил:

— А как же ее родители?

— Они уже дали свое согласие, впрочем, как и ее друзья, — небрежно махнул рукой майор. — Так что все в курсе. Если больше вопросов нет, то распишитесь здесь, здесь и здесь…

***

Проклятая больница… Закрыли в четырех стенах, лишили возможности спокойно без присмотра перемещаться, а про то чтобы на улицу выйти и речи быть не может, особенно в одиночку. А ещё эти больные на голову врачи со своими тупыми вопросами про самочувствие и горстями таблеток. Такое ощущение, что меня держат тут за сумасшедшую, причем социально опасную. Я ведь даже не пыталась никому навредить, мне просто нужно немного свежего воздуха, немного свободы, а то так ведь реально можно умом тронуться. А ещё эти уколы... Что это вообще такое? Почему от них появляется ощущение нереальности этого мира, излишней лёгкости, почему? Это типа лечение от депрессии? Хотя какое там лечение, они же сами в нее вгоняют. Или изоляция от внешнего мира и куча препаратов должны мне помочь? Как? Благо хоть маму с папой и Аньку иногда ко мне пускают, хоть какая-то отдушина… А то эти фашисты даже телефон отобрали…

Но больше всего меня здесь напрягает полиция… Я им ещё в первый день все рассказала во всех подробностях, а им все мало. Они все лезу и лезут, лезут и лезут даже не смотря на запрет главврача. Хоть кто-то понимает, что мне это все не нужно, ведь даже сама мысль о той ночи на меня нагоняет панический ужас, особенно в темноте. Да, теперь к моим фобиям пауков и замкнутого пространства присоединилась еще и темнота, я и раньше ее не любила, а теперь и подавно, особенно в одиночестве, когда не чувствую никакой защиты. Все чаще приходится спать со светом, иначе ощущение опасности просто не даёт уснуть, даже успокоительные в этом случае не помогают.

Щелчок замочной скважины и с мерзким протяжным скрипом в полуоткрытой двери появилась медсестра. Очередная змеища в этом сумасшедшем экзо террариуме. Стремная, жирная с растрёпанными волосами и вечно блестящей от пота кожей на лице. Я вижу с какой она ненависть и завистью смотрит на мое юное тело. Мне кажется, если дать ей возможность меня убить, то она с радостью ей воспользуется. Боже, я вообще не понимаю, как в свои тридцать лет можно выглядеть на все пятьдесят? Хотя нет — знаю. Нужно все время жрать, жаловаться на то что какой-то Олег Викторович не обращает на нее внимания и ничего не делать. Нет чтобы в порядок себя привести, сесть на диету, фитнесом заняться, ну на крайний случай липосакцию сделать, а потом уже мечтать о идеалах…

— Леночка, как себя чувствуешь? — сказала медсестра с натянутой улыбкой и сканирующим ненавидящим взглядом. — Все хорошо?

— Да, Юль, — я когда впервые ее по имени и отчеству назвала так она была готова порвать меня на фашистский флаг и попросила называть ее только по имени. Даже в таких мелочах комплексует. — Все хорошо.

— Если что нужно, то я на посту.

Дверь захлопнулась и сразу же за ней раздался радостный возглас:

— Олег Викторович, сегодня вы с нами дежурите?!

— Да, Юленька.

— Ой как здорово! Я как раз ваши любимые печеньки приготовила. Может чаю попьем? — господи, какие тебе печеньки?! Брокколи жри три раза в день, а ещё лучше ананасы — там бромелайн, говорят он жиры сжигает.

— Было бы неплохо, а то я с обеда ничего не ел. Пойдёмте.

Как только торопливые шаги по коридору окончились хлопком двери ординаторской до меня быстро дошло, что закрыть то опасную для общества личность, то есть меня, забыли, улетев на крыльях любви. А ведь это отличный шанс немножечко прогуляться. Я ведь примерная пациентка, почти... Да и попыток сбежать не делала, авось сразу не хватятся, но нужно торопиться, а то чай он как бы не бесконечный.

Быстро сменив свое больничное одеяние на более человеческое я выглянула в коридор и осмотрелась… Вроде пусто, можно идти и лучше босяком.

Стараясь не издавать шума потихоньку проскользнула мимо ординаторской, там хоть и стоит темное стекло, но тень могли и увидеть. Пронесло… А вообще, вокруг абсолютная тишина, ни медперсонала, ни шатающихся от бессонницы и безделья пациентов, вообще никого, будто вымерли все или уснули. Точно, уснули. Даже охранник на проходной дрыхнет прямо за столом. Может здесь нет ничего особенного и так всегда бывает после отбоя? А то за несколько дней я так ни разу ночью из палаты не выходила. Да и смысл? Все равно ведь никуда нельзя, а туалет и душевая кабина у меня своя.

Среди всего этого молчащего царства выбивалось лишь отделение скорой помощи. Там стоял шум и гам из-за каких-то пострадавших непонятно от чего людей. Все в кровоподтеках и воняют каким-то мерзким дешёвым то ли алкоголем, то ли одеколоном — алкаши, наверное. Небось сами себя уделали, а теперь друг на друга заявления пишут за нанесение телесных повреждений. Да оно и хорошо, пока все заняты пострадавшими до меня им дела нет. Я же не жалуюсь ни на что. Поэтому бочком, бочком и на выход. Лишь полицейский какой-то заметил меня, зыркнул подозрительно и, как мне показалось, хотел что-то спросить, но с его подопечными не соскучишься.

Улица встретила меня ночной прохладой. Сделав первый вдох полной грудью и растворившись в прекрасных ароматах свежести, я прям сразу почувствовала, как жизнь становится намного лучше и лишь находящиеся сзади стены районной больницы немного портили настроение, сюда ведь все равно придется вернуться… Но тут меня посетила одна интересная мысль. В общем, эта мысль посещала меня и раньше, но возможности ее реализовать не было, а сейчас… А сейчас мне нужен телефон, не обязательно мой — любой. Всего один звонок и я смогу всех убедить в том, что я права и Максим именно там, где я и думаю.

Во дворике больницы стояла компания из нескольких человек, они очень шумно о чем-то говорили, но из-за расстояния все сплетались в один неразборчивый поток, видимо ждали кого-то из знакомых и судя по количеству больных, то дождутся они ещё не скоро…

— Ребят, — окликнула я стоящую компанию, когда мое приближение заставило их немного притихнуть. — Есть у кого телефон? Позвонить нужно срочно.

— Да, возьми, — подбежавший ко мне белобрысый парень в оранжевой футболке чуть ли не врезался в меня, споткнувшись за пару шагов. Его излишне приветливая улыбка раздражала. — Только не забудь там свой номер записать, может пересечёмся.

— Это врядли…

— Жаль, ты симпатичная.

Стараясь не обращать внимание на его пристальный взгляд, набрав давно заученный номер, я услышала длинные гудки. Спустя несколько секунд в трубке прозвучал сонный голос:

— Ало, кто это?

— Ань, это Лена, вот вы мне не верите по поводу Максима, а я все могу доказать, но мне нужна ваша помощь.

— Помощь?! Ты время видела? Я в коем то веке решила лечь пораньше, а тут ты со своей помощью.

— То есть ты не поможешь?

— Капец… Ладно, — тяжело вздохнула Аня. — Ты же подруга как никак. Чего ты там придумала?

— Ты все увидишь. И захвати ребят, хотя бы парочку, а то без них нам там делать нечего.

— Я думаю Саша будет счастлив… — ухмыльнулась Аня. — И куда нам?

— К заброшенной стройке.

— Это туда где…

— Да, Ань.

— Капец ты больная… Если что-то пойдет не так, я тебя прибью…

Идти мне было не очень далеко и пока я шла по дороге мимо степенно гуляющих по городу людей, то была абсолютно уверена в своих силах и всячески старалась подавить нарастающее чувство страха. Однако, чем ближе я была к цели, тем сильнее меня будоражили старые воспоминания соединяя страх, ненависть и желание доказать всем, что Максим был прав, а потом я увидела забор… Тот самый с огромной дырой, через которую залезла в прошлый раз. Вот тут-то вся моя уверенность в своих силах и рухнула, оставив только страх и беспомощность. Заставить сделать себя хоть один шаг в эту сторону я просто не могла. Животный ужас сковавший все тело советовал мне только бежать…

— Лен, — даже собственное имя в этой ситуации заставило меня дернуться, но обернувшись я увидела Аньку и Сашку с Антохой. — Чё, страшно? Не бойся — я тоже боюсь.

— Ну что, веди нас, Сусанин, — раздался шутливый голос Сашки.

— Ну и чё мы стоим? — возмутился Антоха и пролез в дыру в заборе. — Ты нам показать что-то хотела? Ну так показывай.

Все залезли внутрь и под свет фонариков спокойно пошли вперед словно это самое безопасное место на свете. Не удивительно, они тут бывали сотни раз и всегда без переключений.

— Лен, ты идёшь? — крикнула Аня. — Или мы сами все должны найти, — робко кивнув, я отправилась следом.

Идти впереди всех мне было страшно, поэтому я тихонько плелась сзади и направляла своих друзей словами. Иногда страх немного отпускал, особенно, когда я слышала заливистый смех Сашки и Антохи, которые всю дорогу шли и рассказывали истории связанные с этим местом: про догонялки, прятки, карбид и про то, сколько раз они тут чуть на тот свет не отправились из-за неуёмной детской энергии. А вот Ане было не до смеха. Она в отличии от остальных во всех подробностях знала, что со мной здесь случилось и вместе со мной шарахалась от каждого неожиданного шороха.

Когда мы спустились вниз к рухнувшим перекрытиям, я поняла, что здесь все уже переворошили, доставая тела преследовавших меня ублюдков. В таком хаосе даже не сразу поняла с какой стороны я видела капсулу и где находилась сама, и лишь спустя несколько минут хождений по руинам под возмущенные взгляды друзей наконец-то нашла нужное место, заваленное огромной грудой камней.

— Это здесь, — указала я пальцем. — Под завалом.

— Ха, — вырвался нервный смешок Сашки. — Ты серьезно? Тут вроде не Греция, да и на Геракла я мало похож. Ань, чё за фигня?! Я на это не подписывался!

— Сашенька, пожалуйста, успокойся. — обняла его девушка. — Мы же договаривались, так надо…

— Чтоб я ещё раз женщину послушал… — буркнул недовольный парень.

Не дожидаясь развязки я просто подошла к куче и начала откидывать тяжёлые камни с того места, где должна была быть капсула, ну или то, что от нее осталось. Не обращая внимания на окружающих, стирая нежную кожу о острые грани ломаных кирпичей и кусков бетона я всеми силами старалась, но с моими возможностями это было очень не просто. Первым ко мне присоединился Антоха, он молча подошёл и стал откидывать то, что мне одной было не по силам, а Сашка ещё долго бурчал, но со словами: «Ты мне теперь должна, Аня» — наконец-то присоединился к нам.

К тому моменту, когда мы закончили все разгребать прошло не менее часа. Ребята, покрытые испариной ненавидяще смотрели на тяжеленные, грязные камни, а Анька практически без чувств сидела на грязном полу, что-то невнятно бормоча себе под нос, наверняка проклиная меня и себя за то что вообще согласилась. Но самое главное, то ради чего я их всех сюда притащила, отсутствовало, причем совсем. Ни обломков, ни проводов, ни даже намека на искомый предмет не было… Я же видела ее, слышала, не могло же мне показаться. Отойдя в сторону я села рядом с Аней и склонила голову, копаясь в воспоминаниях. Но чем глубже я погружалась, тем больше была уверена, что это все не просто плод моего воображения, а реальность, но что-то мне подсказывало, что теперь мне никто не поверит…

— Лен, — будто чувствуя мое настроение начал Саша. — А мы долго ещё будем заниматься этой бесполезной фигнёй или ты наконец-то расскажешь, что мы ищем?!

— Капсулу… — робко ответила я.

— Какую нафиг капсулу?! Ты о чем, Лен?! Тебе не кажется, что это уже перебор?! Ладно твой Максим, его таинственное исчезновение, поиски, мы это все кое-как схавали, но сейчас… Может кто-нибудь расскажет ей правду?! А?!

— Саша, не надо, — влезла Аня и попробовала ладонью закрыть ему рот. — Доктор говорит, что будет ещё хуже…

—Хуже?! — раздался крик ее парня. — Куда ещё хуже, Ань?! Сейчас полночь, а мы блин камни таскаем из одной кучи в другую в поисках какой-то капсулы! Я себе все руки в кровь разодрал! Проклятые камни! — крикнул во весь голос Саша, кинув здоровенный булыжник в стену, который разлетевшись о стену оставил лишь бетонную взвесь в воздухе. — Идите вы все нахрен со своим Максимом!

— Он же твой друг, — сказала я дрожащим от обиды голосом. — Он тебя бы никогда не бросил, а ты…

— Да когда же ты уже поймёшь… Не было никогда никакого Максима!

— Нет, этого не может быть! Я ведь помню. Почему ты так говоришь? — из глаз хлынули слезы, а сердце и горло начало сдавливать будто тисками, уничтожая и без того поникшее сознание.

— Потому что ты не видишь очевидного!

— Нет… Его не может не быть… Я же помню. Аня, Антон — скажите ему. Скажите, что это не так, пожалуйста.

Ответа не последовало… Вместо него мои друзья лишь отвели глаза, пытаясь не смотреть на жалкое, грязное, заплаканное существо, коим я сейчас и являлась.

— Ну и чё вы молчите? — резанул по ушам голос Саши. — Скажите ей!

— Сань, ей сейчас итак тяжело, да и не поверит она. Так что реально не стоит этого делать.

— Не стоит?! — взорвался Сашка, глядя на своего друга. — А что тогда стоит?! Ещё тонну камней переложить с места на место или может их вообще все отсюда вынести?! А что, хорошая идея! Давайте! Чё вы стоите?! Может хоть труд исцелит ее больную фантазию!

— Я не больная… Я помню его, каждое его слово, каждый жест, каждый поцелуй. Это вы его забыли! Почему?! Почему?! Почему?!

— Да потому что его никогда не было! Не было! Понимаешь?! После той проклятой ночи ты тронулась умом и в твоей голове появился некий Максим! Я клянусь, мы хотели тебе помочь. Хотели, чтобы сюжет рождённый в твоей голове сам пришел к логическому завершению! Ты должна была сама все понять, но нет. Из раза в раз ты продолжала цепляться за ложные воспоминания, проживая одни и те же дни много раз подряд, а сейчас… Господи, да что я распинаюсь тут?! Эй вы, наблюдатели, выползайте из своих долбаных укрытий — эксперимент окончен! Ань, пойдем домой, дальше пусть сами разбираются с ней. Мы свою часть договора выполнили.

Аня долго смотрела на меня и никак не могла принять верное для себя решение, но пристальный взор Саши всё-таки внёс свою лепту и она неуверенным шагом направилась в его сторону.

— Прости меня, подружка, я правда не хотела этого. Антон, ты с нами?

— Да, Ань, — сказал Антоха и отправился следом, потом немного притормозил и обернулся. — Мне очень жаль, что все так вышло, Лен, правда.

— Вы ничем не лучше тех, кто пытался меня здесь изнасиловать. Они хотя бы не скрывали своего нутра, а вы… Вы предали меня. Вы предали нас обоих…

Когда эхо моего голоса утихло, растворившись в пустой темноте, со всех сторон послышались неторопливые шаги, но страха не было. После предательства тех кого я считала близкими мне было просто все равно, что со мной теперь будет.

— Смирнова Елена Николаевна, — раздался рядом очень знакомый мужской голос. Я повернулась и узнала этого человека. Это был Валерий Андреевич — главврач нашей больницы. — Пройдёмте со мной, — сказал он спокойным тихим голосом. — Я думаю нам предстоит очень долгий разговор…

***

— Мисс Грэй, вы не заняты?

— Да, Джофри, проходи, — сказала женщина оторвав свой взгляд от развернутой на столе книги. — Ты давно вернулся?

— Нет, мисс Грэй, только из аэропорта. Вижу вы подсели на чтение. Вы же говорили, что это бесполезная трата драгоценного времени.

— Я и сейчас так считаю, Джофри. Просто обыденность порядком надоела, а здесь... — Грэй задумалась и, прикрыв рот ладошкой, лениво зевнула, откинувшись на спинку кресла. — В общем, мозгу тоже нужно отдыхать.

— Полностью с вами согласен.

—Что нового, Джофри? Как наши дела в России?

— Поразительно, но все прошло именно так, как вы и говорили. Практически слово в слово… — Джофри замялся глядя на папку с документами. — Здесь полный отчет.

— Тебя что-то беспокоит? Может что-то пошло не так? — почувствовала напряжение повисшее в воздухе.

— Нет, мисс Грэй, все прошло без эксцессов. Просто я не могу понять к чему такая жестокость? Ей ведь всего семнадцать, она ещё ребенок, а вы лишили ее всего, пытаетесь уничтожить ее последнюю надежду и лишить здравого рассудка.

— Ты сомневаешься в правильности моих методов, Джофри? — укоризненно сказала мисс Грэй.

— Нет, что вы, мисс Грэй. Я многого не понимаю, но за годы работы с вами я понял, что вы ничего не делаете просто так. Просто я хочу знать почему.

Мисс Грэй задумалась и встав из-за рабочего стола подошла к окну и тяжело вздохнула, устремив свой взгляд на кроны вековых деревьев, растущих где-то вдалеке.

— Знаешь, Джофри, когда-то очень давно, когда тебя ещё и в планах не было, я решилась на эксперимент моего отца, великого гения своего времени, выстроившего огромную империю под названием Зилот. Это был уникальный проект просчитанный практически до мелочей, но вопреки всему что-то пошло не так, навечно заточив мой разум и тело в этом, так знакомом тебе мире. А Зилот вместо попыток помочь просто бросил меня и моего отца, прибрав к рукам его творения, и вот уже много лет я живу лишь одной целью найти способ уничтожить его за предательство. И поверь мне, однажды эта бедная девочка со своим безумием станет последней каплей на пути падения этого проклятого города…