Врата Вечности

ГЛАВА 6 Условия мира

В сопровождении почетного караула мехемское посольство двигалось по бесконечным коридорам дворца.

Восемь человек шли через многочисленные залы, украшенные витыми колоннами, через внутренние дворики, где цвели удивительные цветы и гуляли чудные птицы, мимо фонтанов, балконов, поднимались и спускались по мраморным лестницам, проходили под стрельчатыми арками, задирая головы и невольно ломая шапки. Их окружало тончайшее мраморное кружево многочисленных решеток, разделявших покои, мрамором были облицованы стены, полы, своды галерей. И повсюду журчала вода: она сбегала по многочисленным желобам, переливаясь из одного в другой, вытекала из стен, охладившись в их каменной толще, бежала дальше, растекаясь по каналам в полу, собиралась в водоемы – и так на всех этажах, во всех залах и покоях, которым не было числа.

Семеро мехемцев таращились на это диво, не в силах скрыть восторга. Дворцы Эль-Мехема были великолепны, но они бледнели перед величайшим строением Вендии, как бледнеет лунный лик, когда встает из-за окоема лучезарное солнце. И в Эль-Мехеме не было столько воды: окруженные пустыней, жители города ценили влагу на вес золота. Правда, под их ногами находились целебные источники, но они всецело принадлежали шахсару и нескольким богатым откупщикам.

Сосуды с шипучей водой, запечатанные воском, несли на плечах семеро. Восьмой посланник, не похожий на остальных, длинный, светловолосый, с костистым обветренным лицом, вышагивал решительно, не глядя по сторонам. На нем была помятая кираса, грязные сапоги, кожаные штаны и перчатки с отворотами. У пояса висел длинный прямой меч.

Процессия миновала широкий двор, посреди которого находился глубокий бассейн с фонтаном посредине, и вошла под высокие своды приемного зала. Его гладкие стены локтей тридцати высотой были слегка скошены внутрь, что могло бы производить гнетущее впечатление, если бы не яркая расцветка камней, из которых они были сложены. Посреди залы возвышался трон из резной слоновой кости, на котором, облаченная в пурпур и шелк, ожидала гостей дэви Вендии. Многочисленные придворные стояли полукругом возле престола, держа в руках серебряные и золотые кубки.

Высокий человек с мечом у пояса тяжелыми шагами пересек зал и застыл напротив трона, скрестив на груди сильные руки. Он не поклонился и не проронил ни слова.

– Приветствую тебя, посол Эль-Мехема, – раздался мелодичный голос Жазмины. – С каким известием прибыл ты к нам и как прикажешь тебя величать?

– Величают меня Бравгардом, – отвечал посланник хрипло, – а пришел я для того, чтобы заключить вечный мир между нашими великими державами.

Среди сановников прокатился ропот: доселе никто из мехемцев не осмеливаться именовать свое княжество «великим».

– Разве между нами война? – спросила дэви спокойно.

– Спору нет, ваши воины не переступали наших границ, – кивнул Бравгард. – Пока. Видимо, участь косальцев вас кое-чему научила.

Вельможи зашумели сильнее – наглость посланника была неслыханной. Однако дэви жестом приказала им умолкнуть и спросила, не повышая голоса:

– Откуда ты родом, раджиб?

– Какая разница? – буркнул тот, злобно глядя на женщину исподлобья.

– Вижу, ты – северянин, а северяне никогда не отличались хорошими манерами. Так чего ты добиваешься, немедиец, ведя столь дерзкие речи?

– Ах, тебе даже известно, где я родился! Это говорит о том, что Вендия засылает к нам шпионов, готовясь к войне. Не выйдет! Времена, когда мехемские шахсары платили вам дань, навсегда ушли. Теперь мы будем диктовать условия.

– Условия мира?

– Да!

– И каковы же они?

– Отныне Вендия обязана платить дань Мехему. Перечень – в этом пергаменте.

И посол бросил к подножию трона тугой свиток, перехваченный грязной ниткой.

На этот раз вопли сановников были столь пронзительны, что лопнула и разлетелась вдребезги огромная ваза, стоявшая позади трона.

И на сей раз дэви властно приказала вельможам умолкнуть.

– Сдается мне, ты добиваешься войны, а не мира, – произнесла она, едва сдерживаясь.

– Это как тебе будет угодно, – ухмыльнулся немедиец. – Достаточно мы терпели ваше высокомерие! Достаточно вы брали у нас целебную воду, чтобы пользоваться ею задаром. Больше этого не будет! Разбейте кувшины!

Последние слова были обращены к обомлевшим от страха мехемцам. Бедняги вовсе не ожидали такого поворота событий, они считали, что вода предназначена в подарок властительнице Вендии и сейчас не в силах были разжать пальцы, судорожно сжимавшие ручки сосудов.

– Выполняйте или я снесу ваши глупые головы! – проревел Бравгард, хватаясь за рукоять меча.

Кувшины полетели на пол и разбились, залив мраморные плиты пузырящейся жидкостью.

– Теперь можешь посылать своих кшатриев, – подбоченясь, бросил посланник. – Мы не боимся ни твоих слонов, ни твоих воинов, у нас есть чем ответить!

– Чарами стигийского колдуна?

Жазмина спрашивала вполголоса, вкрадчиво. Немедиец побагровел.

– Что ты еще знаешь, женщина?!

– Знаю о серебряном всаднике и его копье. Только это вам не поможет. Сколько бы воинов ни выставил Мехем, вендийцы будут сильнее.

Бравгард отер пот с лица и расхохотался.

– Флюгер! Ах, вот что, ты проведала о флюгере. Хвала богам…

Он замолчал и скорчил свирепую мину.

– Тогда тебе ведомо, женщина, что у нас есть многотысячное войско, свирепое и непобедимое! Хочешь помериться силами – давай, твои кшатрии найдут могилу в пустынях Мехема. С именем Абу-Дастана на устах мы пойдем в бой и победим!

– Может быть, кто-то и пойдет в бой, только не ты, – вскричала дэви, потеряв терпение. Она вскочила и, топнув ногой, указала на немедийца.

– Взять его и немедленно обезглавить!

– Не торопись, грозная повелительница, – в голосе Бравгарда, не двинувшегося с места, прозвучала явная насмешка, – я не пришел бы сюда, не заручись надежным залогом. Если хоть волос упадет с моей головы, вендийских купцов, захваченных в Эль-Мехеме, ждет мучительная смерть на крючьях возле Балдахских ворот.

– Это подло! – воскликнула Жазмина, падая на сиденье трона.

– А рубить послу голову не подло? – ехидно осведомился немедиец. – Еще толкуешь о хороших манерах…

Он сплюнул, круто повернулся на каблуках и решительно зашагал к выходу. Мехемцы засеменили следом, в ужасе оглядываясь на женщину, сидевшую в резном кресле, безвольно уронив руки.

Миновав двор с бассейном и углубившись в неширокий коридор, Бравгард мысленно поздравил себя с успехом опасной миссии. Никто не препятствовал посольству покинуть дворец.

Даст, старый Лис, оказался прав: женщина есть женщина, и сердце у нее мягкое, даром что бьется в груди повелительницы великой державы, чьи воины не раз заливали кровью окрестные земли.

Пожалела каких-то купцов! Что ж, он достаточно задел самолюбие дэви, чтобы Эль-Мехем мог готовиться к нападению вендийского войска. Эль-Мехем! Скорее бы вернуться туда, да в баню…

В этот миг мраморная плита у него под ногами провалилась, и немедиец полетел вниз, в смрадную бездонную пустоту.

– Ты зря это сделал, Конан, надо было его отпустить.

– Отпустить этого ублюдка? Да я еле сдержался, чтобы не раскроить его череп. Но потом мне пришла мысль получше.

– Они убьют купцов.

– Не убьют. Я велел отпустить мехемцев, они сообщат, что Бравгард жив и сидит в темнице. Думаю, он не очень ушибся, падая в колодец, а воздуха там хватит, хотя дышать и затруднительно – трупы прежних узников еще воняют. Бравгард, подозреваю, не на последнем месте в дружине этого Дастана, так что будет хорошим заложником.

– Отчего же шахсар прислал сюда приближенного человека? Это рискованно.

– Видать, никто из мехемцев не смог бы держаться столь вызывающе, как немедиец. Он из наемников, сразу видно, а публика эта грубая и бесцеремонная. Надо сказать, постарался он на славу, ты до сих пор вся дрожишь.

Они лежали на широком ложе в опочивальне дэви под синим, украшенным серебряными звездами пологом. Тонкая рука Жазмины покоилась на груди варвара, ее густые черные волосы щекотали ему плечо.

– Значит, они хотят войны, – прошептала женщина, крепче прижимаясь к киммерийцу. – Зачем?

– А зачем вообще люди сражаются друг с другом? Так заведено богами и ничего тут не поделаешь. Мехемцы каким-то образом одолели войско Косалы и теперь хотят, чтобы ты двинула кшатриев в их долину…

– И я сделаю это! – воскликнула Жазмина, резко садясь на постели. – Пусть им помогают все колдуны Стигии, мои войска хлынут в Сокровенную Долину, как волны бурного моря, и сметут всякого, кто встанет у них на пути!

Конан ласково обнял ее за плечи и уложил рядом.

– Сдается мне, Дастан как раз того и добивается. Не знаю зачем, но он хочет, чтобы ты направила на Эль-Мехем все имеющиеся силы.

– Он пожалеет о своей самонадеянности!

– Может быть, да, может, нет. Только не следует идти на поводу у противника. Давай сделаем так: я отправлюсь через горные перевалы с небольшим отрядом, разведаю, что к чему, а потом решим, как поступить. А сейчас – хватит о делах, пора заняться кое-чем поприятней!

И они занялись тем, чем занимались почти каждую ночь с тех пор, как Конан вернулся из Гадхары.

Когда Жазмина уснула, варвар выбрался из-под леопардовой шкуры, служившей одеялом, бесшумно оделся и выскользнул в коридор.

Он миновал сеть запутанных коридоров, спускаясь все ниже этаж за этажом, пока не оказался в подвале. Дремлющий стражник встрепенулся и, завидев раджиба Конана, отсалютовал ему круглым щитом. Варвар небрежно кивнул и пошел дальше. Своды становились все ниже, проход – уже, под сапогами хлюпало, на стенах висели комки паутины. Несколько раз из-под его ног с писком разбегались крысы.

Свернув за очередной поворот, Конан остановился, прислушиваясь. Ему почудилось, что кто-то крадется следом, осторожно ступая по жидкой грязи. Нет, показалось. Да и кому придет в голову шастать в полумраке подвала ночью – разве что варвару, замыслившему черное дело.

Отвалив длинный узкий камень, киммериец с трудом протиснулся в темную щель. В нос ударил сладковатый запах, столь знакомый любому воину, которому доводилось, ехать через бранное поле на следующий день после битвы.

Он оказался в круглом помещении, едва освещенном тусклым светом, льющимся из небольшого отверстия, пробитого где-то высоко вверху. Смутная тень заворочалась возле стены, раздался хриплый крик… и Конан тут же ударил кулаком, валя наземь человека, бросившегося на него с отчаянием смертника.

– Убери свой меч, Бравгард, – сказал киммериец спокойно, – здесь негде размахнуться. Давай поговорим.

Достал из сумки на поясе свечу и кресало, чиркнул, запалил огонь. Увидел бледное лицо немедийца с кровоподтеком во всю щеку. Плененный посланник сидел на куче соломы, сжимая клинок с обломленным концом.

– Кто ты? – прохрипел узник. – Палач?

– Что, не терпится на Серые Равнины? Нет, брат, я не палач. Я такой же наемник, как и ты.

– Наемник? – Бравгард судорожно облизнул пересохшие губы. – Вижу, ты не вендиец. Откуда?

– Какая разница? У воинов удачи нет родины. Вернее – родина там, где платят больше. А здесь платят мало, слишком мало.

– Зачем ты пришел?

– Поболтать. Надоели, знаешь, велеречивые ублюдки, которые слова в простоте не скажут. Хлебни-ка.

И варвар протянул немедийцу небольшой мех с вином. Бравгард жадно припал к нему и осушил наполовину.

– Ладно, – сказал он, вытирая губы, – напоил. Может, и закусить чего принес?

– Закусывать будешь в своем Эль-Мехеме, или как там эта дыра называется. Чего таращишься? Не веришь, что отпущу?

– Не верю, – признался посол, – Если ты простой наемник, как узнал, где меня держат?

– Да пьянствовал я тут с местным палачом, – объяснил Конан небрежно, отхлебывая из меха оставшееся вино, – знатно тот выпивал, даром что вендиец. А налакавшись, стал хвастать: дескать, таких застенков, как в Айодхье, нигде не сыщешь. Повел показывать, а я запоминал, что к чему, неровен час – пригодится. Колодец этот тоже мне показал, дэви сюда людишек сбрасывает, когда хочет, чтобы те навсегда исчезли.

И варвар указал на пару скелетов и полуразложившееся тело в изодранной рубахе.

В глазах Бравгарда засветилась надежда.

– Выпусти меня, земляк, – сказал он просительно, – век не забуду! В Эль-Мехеме золота много, к нам придешь – богатым будешь!

– Богатство – это хорошо, – согласно кивнул Конан, – а порешим мы с тобой так. Сейчас уйти не могу, дела кое-какие в Айодхье остались. Говоря по правде, не дела, а делишки: надо одному ублюдку печень вырезать. Долг чести, сам понимаешь. Ну а там, Кром даст, свидимся. Дэви большое войско собирает, на Эль-Мехем идти хочет. Я с кшатриями пойду, погляжу, как все обернется. Ежели вендийцы победят и город твой возьмут – не обессудь, тогда я сам твое золото заберу. И тебя кончу, коли под руку подвернешься. Служба, брат. Ну а если Дастан твой одолевать станет, так я в плен сдамся. Тогда уж не позабудь, кто тебя из неволи вызволил. И про золотишко обещанное не забудь – мой меч дорого стоит!

– Ну ты и тип, – только и сказал немедиец с уважением.

Когда Конан, отворив потайную калитку, выпустил его за городскую стену, Бравгард обернулся и хлопнул варвара по плечу.

– Ты – настоящий рыцарь удачи, брат, – молвил он торжественно. – Мы еще повоюем бок о бок, вот увидишь!

– Давай двигай, – подтолкнул его киммериец, – пока я не передумал.