Время новых листьев

4

Дом из карт поднялся в мгновение ока.

Я взглянула на Сатору, сидящего рядом. Все проходило неплохо. Он был уже на четвертом слое. Сатору ощутил мой взгляд и покрутил четыре карты червей в воздухе с ухмылкой.

Решив не проигрывать, я сосредоточилась на домике карт перед собой. Задача была простой — строить из карт пирамиды — но для этого нужна была дисциплина в использовании проклятой силы.

Важнее всего было сосредоточиться. Малейшее дуновение ветра могло сбить домик. Дальше шло пространственное восприятие. А потом — многозадачность, ведь нужно было следить за всем, что могло уронить домик, и вовремя исправлять это.

Говорили, что когда Шисей Кабураги выполнял это задание, он смог мгновенно построить пирамиду из восьмидесяти четырех карт. Но никто не видел подобного, так что история могла быть преувеличенной.

В школе Гармонии нам часто задавали строить домики из карт. Я и не думала, что нас так готовили к академии.

— Саки, скорее, — сказал Сатору без надобности.

— Это нечестно. Но я тебе не проиграю.

— Глупости. Состязание между собой ничему не поможет. Посмотрите на пятую команду. Они хорошо работают вместе.

Я оглянулась и увидела, что все в пятой команде двигались в одном темпе, приближаясь размеренно к вершине пирамиды.

— А наш ас в лучшей форме, как всегда.

Как Сатору и сказал, Шун был лучшим в нашем классе. Он уже построил семь уровней и работал над восьмым. Никто в классе не мог управлять картами так, как он, словно тихо хлопала крыльями бабочка. Это было восхитительное зрелище.

— … но кое-кто нас задерживает, — вздохнул Сатору, окинув взглядом группу.

Мария рядом с Сатору работала почти со скоростью Шуна, но ее техника была неуклюжей, она уже дважды сбила часть своих карт. Но она быстро все исправляла, не отставала от нас. Мамору рядом с ней работал ужасно осторожно, но зато его домик был очень устойчивым. Вот только медленный темп не давал ему выбиться выше среднего уровня в классе.

Проблемой была Рейко, сидящая в дальнем конце. Она не сделала ни одного уровня.

Ее работа выглядела печально. Карты дрожали, как детская рука, не умеющая строить пирамиды из карт. Рейко была из Голда, так что я не видела ее в школе, но я не сомневалась, что она плохо делала домики из карт и в школе Нравственности.

И все равно ее неуклюжесть поражала. Когда казалось, что она поставила карты, они падали, и ей приходилось начинать заново.

— Это так плохо, что почти смешно, — Сатору покачал головой и повернулся к своим картам. — Пока она тут, нам не победить.

— И что? Рейко — хороший человек, просто она еще не сделала прорыв, — но я знала, что говорила ложь. Рейко Амано толком не могла использовать проклятую силу. Ее результаты во всех заданиях были не такими, какие ожидались.

До этого мы играли в игру, схожую с телефоном, чтобы отточить навыки представления. Команды сидели в ряд, первому человеку показывали масляную картину. Он копировал картину песком и показывал следующему. Тот смотрел на картину пару секунд и должен был воссоздать ее как можно точнее. Команда, чья картина в конце больше походила на оригинал, побеждала.

Для нас, первой команды, как мне казалось, создание картинок и техники передачи были особенными. Шун выделялся среди нас. Его картины были такими хорошими, что напоминали фотографии. Потом была Мария. Я была не так точна в картинах, как она.

Если Сатору был первым, у него не получалось, но он хорошо копировал рисунки из песка. У меня было наоборот: я могла создавать картины из песка на основе оригинала. Мамору был неплох, создавал красивые картины, но они не всегда были точными.

У Рейко никогда не удавалось. Если честно, ее картины из песка напоминали следы на пляже от мучений умирающего краба. Как бы я ни смотрела на ее картины, я не понимала, что она нарисовала. Какой бы она ни была в очереди, ее картины всегда казались абстрактными набросками.

В состязании с домиками карт ее медлительность вела к нашему поражению. Побеждала команда, в которой было больше всех уровней, но сначала каждый член команды должен был построить хотя бы семь этажей.

И в этот раз Рейко совершила фатальную ошибку.

Я так сосредоточилась на своих картах, что не знала точно, что она сделала. Ее карты вдруг взлетели и ударили по картам Марии.

Домик Марии уже был неустойчивым, но зато вторым по высоте в группе. Он тут же рухнул.

— Ах. П-простите! — Рейко была в панике. Мария застыла в шоке на пару мгновений, а потом начала вдвое быстрее, чем до этого, отстраивать пирамиду. Но времени оставалось мало, и даже с законченными домиками Шуна и Марии этого не хватило бы. Она не успела завершить третий уровень, когда раздался свист, сообщая о конце состязания. — Мне так жаль. Поверить не могу, что я такое сделала… — без умолку извинялась Рейко.

— Не переживай. Я сама его несколько раз сбила, — сказала Мария с улыбкой, но ее глаза были пустыми.

Опишу-ка я первую команду. В ней было шестеро: Шун Аонума, Мария Акизуки, Сатору Асахина, Рейко Амано, Мамору Ито и я, Саки Ватанабэ. Имена, как вы заметили, шли по алфавиту, так что я должна была оказаться в пятой команде, а очутилась в первой. В одной команде со мной оказались три моих друга, и я подумала, что мне помогали привыкнуть к академии.

После урока в тот день Мария, Сатору, Шун, Мамору и я шли по тропе вдоль канала у школы. Мы были не против дружить с Рейко, и мы часто брали ее с собой, но ей было неловко быть рядом после того, как она навредила команде.

— Я хочу уже использовать полную силу, — сказал Сатору, потягиваясь.

Все это ощущали. Мы все еще учились, так что не могли использовать проклятую силу на людях. В отличие от школы Гармонии, лекции в академии были долгими и скучными, но нам нужно было сидеть на них, а в конце дня нашу проклятую силу отпирали для практических занятий.

— Когда ты получишь полные силы, я постараюсь убежать подальше, — пошутила я.

— Почему? — хмуро спросил Сатору.

— Нет особой причины.

— У меня уже идеальный контроль. Но ты неуклюжая, как пьяница.

— Как по мне, вы оба хороши, — Шун пытался нас успокоить.

— От тебя такое слышать не весело, — Сатору пнул камешек в канал.

— Почему? — растерялся Шун. — Я не вру. Я думаю, что вы оба хороши. Ваши карты не туда не летели.

— Ах, хватит уже, — Мария вздохнула, прикрывая уши.

— Хмф, Шун просто невольно смотрит на нас свысока. Так ведь, Саки?

Я соглашалась с Сатору, но не сказала этого.

— Не впутывай меня. Только на тебя смотрят свысока.

— Что? Нет, — проворчал Сатору, но вдруг притих.

— Что такое? — спросила Мария.

Сатору указал на часть канала в шести или семи метрах от нас.

— Смотрите.

Два силуэта, схожие с людьми, были укутаны в ткань цвета грязи.

— …бакэ-недзуми? — прошептала Мария, сжав пальцами прядь рыжих волос.

— Ага. Что они делают?

Шун был заинтересован, как и я. Я впервые видела бакэ-недзуми так близко.

— Нельзя пялиться, — предупредил Мамору. Его кудрявые волосы придавали его голове вид, словно она взрывается. — В Дружбе, если мы видели бакэ-недзуми, нам говорили не смотреть и не приближаться. Вам не говорили в школе Гармонии?

Конечно, говорили, но люди хотели делать то, что было запрещено. Мы медленно наступали, следя за их движениями.

Я помнила, что отец говорил мне, когда я была младше. Мы приближались, увидели, что бакэ-недзуми убирали мусор, который собирался в канале, где вода текла медленнее. Они послушно вытаскивали листья и прутья сетями с бамбуковыми палками.

Это можно было сделать мгновенно проклятой силой, но людям было скучно тратить на такое время.

— Они трудятся.

— Но словно такими лапами держать сеть.

Я думала о том же, о чем и Мария.

— Похоже на то. Их скелеты отличаются от наших. Им и стоять на двух ногах трудно.

Все было так, как и сказал Шун. Хоть их тела скрывала ткань, их лапы напоминали крысиные, и они неуклюже покачивались на задних лапах.

— …нельзя смотреть на них, — Мамору отпрянул на пару шагов от нас и отвернулся от бакэ-недзуми.

— Да ничего не будет… эй, осторожно! — Сатору побежал вперед.

Один из бакэ-недзуми пытался поднять сеть с листьями, которая оказалась тяжелее, чем он думал. Он пошатнулся и накренился вперед.

Другой бакэ-недзуми пытался поймать его, но не успевал. Первый рухнул в канал.

Раздался плеск. Мы бросились вперед.

Упавший бакэ-недзуми бился под водой в метре от берега. Он не мог толком плыть. Листья и ветки мешали ему двигаться.

Его товарищ бегал туда-сюда в панике, не понимая, что мог протянуть бакэ-недзуми палку с сетью.

Я глубоко вдохнула и сосредоточилась.

— Саки, что ты хочешь сделать? — удивилась Мария.

— Помочь.

— Как?

— Лучше их не трогать! — трусливо кричал Мамору сзади.

— Все хорошо. Мне нужно поднять эту часть, чтобы он выбрался на берег. Это просто.

— Ты шутишь…

— Нельзя использовать проклятую силу, когда пожелаешь.

— И я думаю, что не нужно так делать.

— Если ничего не сделать, он умрет!

Я успокоилась, отогнала их голоса и произнесла свою мантру.

— Но это плохо.

— Нас ведь учили проявлять сострадание ко всему живому?

Я сосредоточилась на бакэ-недзуми в воде. Проблемой было то, что он двигался, а листья и палки мешали определить его размер.

— Проще поднять его с листьями, — сказал Шун, поняв мою проблему.

Я благодарно взглянула на него и отвернулась от остальных.

Я сосредоточилась на массе листьев, представляя, как она поднимается. Она вырвалась из воды и зависла.

Вода лилась оттуда в канал. Листья падали с ней. Бакэ-недзуми должен быть где-то там, но я его не видела. Я медленно направила кучу к берегу. Все отошли в сторону.

Я осторожно опустила кучу листьев.

Бакэ-недзуми был живым.

Он смог перевернуться, извиваясь, и откашлял воду. Вблизи он был большим. В метр высотой, если вставал на задние лапы.

— Ого, ты будто подняла его большим неводом. Идеальная левитация.

— Да, благодаря твоему совету.

Пока я радовалась похвале от Шуна, Сатору вмешался:

— Что теперь? Если в школе узнают…

— Пока они не знают, все хорошо.

— А если узнают?

Мария пришла мне на помощь:

— Все должны сберечь эту тайну, хорошо? Ради Саки.

— Хорошо, — сказал Шун без колебаний.

— И ты, Сатору, понял?

— Ясное дело. Но вдруг об этом услышат?

— Нас никто не видел. Пока никто не говорит, все будет хорошо, — ответила Мария. — Мамору?

— Что?

— Что значит «что»?

— Сегодня ничего не случилось. Я ничего не видел. И я не связывался с бакэ-недзуми.

— Молодец.

— Но что нам делать с этим? — Сатору сморщил нос, глядя на бакэ-недзуми.

— Оно никому не расскажет.

— А они вообще умеют говорить? — заинтересовался Шун.

Я подошла к бакэ-недзуми, который все еще лежал на земле. Я задалась вопросом, не был ли он ранен. Другой бакэ-недзуми увидел меня и упал на землю.

Они явно боялись людей.

— Эй, я спасла твою жизнь. Понимаешь? — тихо сказала я.

— Нельзя говорить с бакэ-недзуми! — закричал Мамору сдавленно где-то за мной.

— Эй, ты меня слышишь?

Промокший бакэ-недзуми тихо кивнул. Он набрался уверенности, поднялся на четвереньки и сделал движение, словно пытался поцеловать мои туфли.

Они оба поклонились. Этот простой жест был полон смысла. Мне вдруг захотелось увидеть их лица.

— Посмотрите сюда, — я легонько хлопнула в ладоши.

— Саки, хватит уже, — Мария звучала ошеломленно.

— Серьезно, ты же не… бакэ-недзуми, — Мамору звучал еще дальше.

— Вы меня понимаете? Поднимите головы.

Бакэ-недзуми нервно подняли головы.

Я почему-то ожидала мордочки полевых мышей, так что была потрясена.

Под капюшоном были ужасно уродливые лица. Плоский нос напоминал свинью, а не крысу, бледная кожа свисала складками и была покрыта коричневой шерстью, мелкие глазки блестели.

— Сп-сибо. Сибо. Ки-ки-ки-ки. Бо-бо-бо-бо… боги.

Бакэ-недзуми заговорил высоким скрипучим голосом. Я удивленно застыла.

— Оно говорит… — прошептала Мария.

Остальные были ошеломлены.

— Как тебя зовут?

Он прочирикал что-то непонятное, слюна пенилась в уголках рта.

Он точно назвал тогда свое имя, но я не смогла бы записать его, да и не помнила.

— Можно не переживать, что они сдадут нас, — обрадовался Сатору. — Вряд ли их кто-то поймет.

Тревога пропала, и мы засмеялись. Но по моей спине почему-то пробежал холодок, пока я смотрела на бакэ-недзуми.

Казалось, я затронула что-то запретное в глубине своего сердца.

— Хоть их имена мы повторить не можем, нужно как-то их различать, — отметил Шун.

— Это можно делать по их меткам.

Удивительно, но это сказал Мамору.

— Меткам? Где?

— Где-то на их лбу. Там должна быть их колония и идентификационный номер, — сказал Мамору, не поворачиваясь.

Я робко коснулась головы бакэ-недзуми, подняла его капюшон. Он послушно замер, как обученный пес.

— Вот.

На его лбу синими чернилами значилось: «Древо 619».

— Что это значит?

— Это, видимо, эмблема колонии, — сказал Шун.

Три черты отличали бакэ-недзуми от других зверей.

Первое — их внешность. Они напоминали крыс почти без шерсти, их размер варьировался от шестидесяти сантиметров до метра в длину. Встав на задние лапы, они были почти в полтора метра. Иногда они были ростом с невысоких людей.

Во-вторых, хоть они были млекопитающими, они напоминали муравьев, жили в колониях с королевой. Эта черта им досталась от предка — восточноафриканского голого землекопа. В маленьких колониях было только две-три сотни рабочих, а в больших — тысячи, а то и десятки тысяч рабочих.

В-третьих, бакэ-недзуми были умнее дельфинов или шимпанзе. Некоторые говорили, что они не уступали в уме людям. Те, кто клялся в верности людям, становились «цивилизованными колониями» и получали защиту взамен на их труд. Колонии называли в честь разных насекомых.

Например, колония с большой силой, которую часто нанимали для публичных работ, была колонией Шершня. Вокруг Камису-66 были и другие колонии: Муравья, Златоглазика, Стрекозы, Осы, Ктыря, Жука-оленя, Сверчка, Жужелицы, Древоточца, Плавунца, Сороконожки. Богомола, Моли, Бабочки, Тысяченожки и некоторые другие.

— «Древо», наверное, от колонии Древоточца, — сказал Шун.

— Наверное, метки есть у них всех, потому что их много, и внешне их не различить.

— Тогда это рабочий из колонии Древоточца.

Эта колония была небольшой, всего в двести рабочих.

— Др-тоцец. Древоточец. Чи-чи-чи. Холл… ой. Гр-р-р, — задрожал он.

— Он мерзнет.

— Он промок. И раз они живут в норах, температура их тел, скорее всего, ниже обычного, — сказал Шун.

Мы отпустили бакэ-недзуми. Они низко поклонились, когда мы уходили. Сколько бы раз я ни оглядывалась, они оставались склоненными.

— Как я и думала, есть лишь метод навозника, да? — сказала Мария.

Прошло около месяца со случая с бакэ-недзуми.

— Это слишком очевидно, — возразил Сатору. — Все команды об этом подумают. И так невозможно управлять шаром.

Мы спорили вокруг комка глины на столе.

— А если сделать большое кольцо и вставить шар внутрь? Так шар будет двигаться с кольцом туда, куда мы захотим, — сказала я, покачивая ногами, сидя на столе. Идея пришла в голову внезапно и показалась неплохой.

— Но сила может потеряться на половине пути. И если шар выкатится из кольца? — возразил Сатору.

Я хотела рявкнуть на него, но Шун отметил кое-что важнее.

— Будет сложно все время удерживать кольцо на земле. Если хоть одна часть поднимется, нас оштрафуют.

— Точно… — признала я.

— Одни мысли нас никуда не заведут. Почему бы просто не попробовать? Так мы поймем, сколько глины нам нужно, чтобы толкать шар.

Мы послушали Марию, сделали из половины глины толкатель, а из другой половины — нападающих.

— И все? — Сатору звучал разочарованно.

— Интересно, сколько весит шар, — отметила Мария.

Шун скрестил руки и задумался.

— Если он из мрамора, то больше десяти килограмм.

— Это примерно вся наша глина. Другими словами, толкатель в половину этого веса, — Сатору вздохнул.

— Но глина высохнет, пока печется, и станет легче, да?

— О, да! И толкатель будет весить треть веса шара.

Все оставались растерянными, но я невольно улыбалась от того, что Шун согласился со мной.

— Придется все-таки толкать его сзади, — сказал Мамору.

— Мы вернулись к той же идее.

До турнира с шаром оставалось пять дней. За эти пять дней мы должны были продумать стратегию, сделать рабочий толкатель, нападающего и защищающего из глины, научиться идеально ими управлять.

Объясню правила турнира. Есть две команды — нападающие и защита. Нападающие катают большие мраморные шары по полю, пока защита пытается остановить их. Один раунд длился не больше десяти минут, и команда, которая быстрее забивала гол, побеждала. Если никто не мог забить, команды играли тай-брейк до первого гола.

Во время матча можно было использовать только проклятую силу, но с серьезными ограничениями. Нельзя было менять шар или поле проклятой силой. Мы должны были управлять толкателем и атакующими, когда нападали, и защищающими, когда защищали. И нам нельзя было отрывать их от земли.

Поле было во дворе школы, два метра шириной и десять — длиной, из песка и участков травы, на которых нужно было сильно сосредоточиться, чтобы толкнуть шар по прямой. Защита не могла остановить шар, создавая ямы или горы.

У предметов были ограничения по весу. Мы могли сами решать, какой формы, и сколько нам нужно было предметов, но чем больше их было, тем сложнее было управлять.

Важно было и то, что нам нельзя было нападать на толкающего противника. Иначе все целились бы туда, и его прибор был бы уничтожен, не дав команде и шанса что-нибудь сделать. Но защищен был только один толкатель, так что можно было использовать еще одного, хоть преимущества не было. Многие использовали только одного.

— Это подойдет для толкателя? — спросил Шун, его пот блестел от пота.

Пока мы возились в глине, только Шун мог легко придавать ей форму мыслями. Мы так не могли. Его форма была коротким конусом со скругленным дном, чтобы было проще двигать его по полю. Чтобы управлять им, из него выходили две ручки под углом сто двадцать градусов спереди. Он напоминал человека с протянутыми руками.

— Неплохо. Просто, но выглядит круто, — отметила Мария.

— Теперь нужны атакующие. Раз Шун работает над толкателем, разделим остальную работу между нами, — сказал Сатору, решив покомандовать.

— Как первая команда? — мистер Эндо заглянул с улыбкой. Его круглое лицо, обрамленное волосами и бородой, было причиной его клички «Солнечный принц».

— Мы только закончили дизайн толкателя, — гордо сказал Сатору, показывая модель.

— О, вы постарались за короткое время.

— Да, теперь думаем, как его укрепить.

— Кто управляет толкателем?

— Шун.

— Так я и думал, — кивнул мистер Эндо.

— Остальные будут работать над атакующими.

— Да, сэр! — бордо отозвались мы.

После долгих обсуждений мы сочлись на пяти атакующих. Шун будет управлять и толкателем и атакующим, пока остальные будут двигать по одному атакующему.

Никто уже не помнил, что в команде был еще один член когда-то.

Первый раунд был против пятой команды. Повезло. Говорили, третья команда построила лучшие приборы и была фаворитом турнира, а вторая команда вела себя подозрительно.

Сыграв в камень-ножницы-бумагу, мы решили, кто будет нападать первым. Это был наш первый матч, мы нервничали из-за того, какой будет защита пятой команды. Шесть защитников двигались как стена, перекрывая путь.

Мы сжались в круг, тихо повторяя свои мантры.

— Как мы и ожидали, они используют простую стратегию, — прошептала Мария, радуясь.

— Это даже половины минуты не займет, — Сатору смеялся, словно уже победил.

— Пробьем центр, — тихо сказал Шун. — С такой защитой мы можем пробить в любом месте, но по центру поле ровнее.

Наши атакующие и толкатель вышли на поле, и ребята из пятой команды напряглись.

Толкатель медленно выехал на место, ручки оказались за шаром.

Атакующие встали втроем перед шаром, двое сторожили его по краям.

Атакующие впереди были как пирамиды по форме, острие торчало вперед. Они напоминали бумажные самолетики, потому что длинный край пирамиды касался земли, а плоская часть была поднята. Два стража были с тяжелым дном, их форма напоминала раздавленные цилиндры с выступами на поверхности. В выступах не было смысла, но так стражи выглядели опаснее.

— Играйте по правилам, работайте командой и старайтесь. Понятно? — сообщил Солнечный принц и подул в свисток, возвещая о начале матча.

Авангард медленно наступал. Толкатель только копил силу, так что тяжелый шар оставался на месте. Шар был уязвим, оставаясь на месте, но спешка могла навредить толкателю. Но им управлял Шун, так что такое было невозможно.

Защитники не могли набраться смелости и наступать, так что покачивались в стороны.

Шар медленно покатился вперед. Он набирал скорость и несся по полю, три атакующих возглавляли наступление.

Пятая команда поняла наши планы и поспешила собрать защитников посередине, но было поздно. Мы раздавим их одним ударом. Атакующие терзали стены защиты, словно они были из бумаги. Через миг мимо прокатился мраморный шар.

Как только мы пробили защиту пятой команды, они проиграли. Шар упал в ямку с решительным стуком. Прошло двадцать шесть секунд, меньше, чем предсказывал Сатору.

— Жаль, они не старались. Это даже не состязание, — сказал Сатору.

— У них будто и не было защиты, — согласился обычно тихий Мамору.

Но, если расслабиться, все может плохо обернуться.

— Другая сторона будет атаковать, — предупредила я. — Мы еще не победили.

— Мы уже победили, да? Они никак не успеют забить гол быстрее, чем за двадцать шесть секунд, — сказал Сатору, ухмыляясь.

— Кто знает, что может произойти. Не отвлекайтесь, — сказал Шун, мы выставили защиту на поле.

Когда мы увидели атакующие фигуры пятой команды, мы были удивлены.

Их защитники были так просты, что мы ожидали такого и от их атакующих. К сожалению, мы их сильно недооценили. Их стратегия была с хитростью.

— Что это? А? — тихо сказала Мария. — Все шесть выглядят одинаково.

Фигуры были прямоугольными с выступающей ручкой, похожие на молоты.

— Они сделали все толкателями, — прошептал Сатору.

Солнечный принц нарисовал красный круг на одном из их толкателей, отмечая, что его атаковать нельзя было.

— Но остальных можно? И у него не осталось защиты… — сказала я.

— Мы можем повредить один или два толкателя, но если все шесть будут толкать, нашу защиту пробьет скоростью шара, — ответил Сатору.

Вот как это было. Прозвучал свисток, и шар покатился, быстро набирая скорость.

Четверо наших защитников в форме дверных ограничителей, мы собирались толкать их под шар, чтобы замедлить движение и столкнуть с пути. Но два из них отлетели от скорости шара, не помешав ему.

Два оставшихся двигались к краю за толкателями. Один смог перевернуть толкатель, но оставалось еще пять, и шар не замедлялся.

— Плохо дело. Если так пойдет… — прокричал Сатору.

Шар двигался куда быстрее нашего, и если он попадет, мы проиграем.

Нашим козырем был пятый защитник, стоящий посреди поля. Он целился на путь катящегося шара.

— Шун, рассчитываю на тебя! — крикнул Сатору.

Защитник был в форме толстого диска с ручкой на дне, которой он касался земли. Шар должен был попасть на него, развернуться на сто восемьдесят градусов и покатиться обратно. Это была гениальная идея Шуна.

Шар катился с огромной скоростью. Но я не сомневалась, что Шун все продумал.

Но произошло нечто неожиданное. Шар ударился о кочку и подпрыгнул в воздух.

Шун тут же поправил защитника, чтобы шар не перелетел его.

Шар рухнул на защитника с неприятным треском. Хоть Шун повернул защитника, шар продолжил катиться по своему пути.

— Поздно… — сдался Сатору.

На такой скорости шар попадет в цель за шестнадцать секунд. Я отвела взгляд, а Мария закричала:

— Что это?

Я подняла голову и увидела нечто неожиданное. Шар так разогнался, что пятая команда не могла им управлять.

Один из толкателей оказался перед шаром, и тот его раздавил.

Силы, направляющие шар, лишились равновесия, и он вильнул в одну сторону.

Шар нельзя было остановить. Он пронесся далеко от цели и вылетел за поле.

— Пятая команда уже не может продолжать, первая команда победила, — прозвучал голос Солнечного принца.

— Да!

— Мы прошли первый раунд!

— Пятая команда сама виновата. Их тактика была слишком опасной.

Мы собрались и праздновали, и я поняла, что Шун остался вне круга.

— Что случилось? — спросила я.

Шун повернулся ко мне, сжимая защитника и выглядя подавленно.

— Плохо дело. Он треснул.

— А?

Все обступили Шуна. Глина была запечена при высокой температуре, должна была выдержать вес шара из мрамора. Но мы и не думали, что шар рухнет на него.

— Мы не знаем, сколько матчей нам осталось, но этот мы не сможем использовать, да? — спросила Мария.

— Ага, он разобьется, когда в следующий раз туда закатится шар. Повернуть его и сбить шар с курса не выйдет.

— Придется продолжать с четырьмя защитниками…

Мы пытались построить план, но ничего не выходило. И мы решили устроить перерыв и узнать, кем будут наши противники.

Команд было пять, нечетное количество для турнира. В академии две команды выбирались для состязания лотереей, две тянули соломинки. Победитель проходил сразу в финал, а проигравший бился с командой в первом раунде. Победитель того раунда становился другим финалистом.

Если повезет, выиграть можно было с двумя матчами, или проводить все три.

Мы отправились смотреть бой третьей и четвертой команд. Как и говорили, третья команда была сильной, и мы увидели и их атаку, и защиту.

Их толкатель был в форме подковы, которая идеально управляла шаром. Их атакующие напоминали наши, но выглядели лучше.

Нас удивило, как они использовали двух защитников в форме кокеши. Между двумя была натянута веревка из мокрой глины. Когда шар попал на веревку, она обвила его, помешала двигаться. Хоть четвертая команда все же добралась до цели, они потеряли много времени.

— Умно с их стороны, — проворчал Сатору.

— Зря мы подумали, что нужно использовать запеченную глину.

— Похоже, они уверены в том, что могут заставить противника потерять много времени.

— Третья команда явно победит, — Мария с редким восторгом смотрела на них.

Третья команда одолела четвертую с разницей двадцать две секунды против семи минут и пятидесяти девяти секунд. Мы потянули соломинки против третьей команды и, к счастью, попали сразу в финал.

— Повезло.

— У нас есть время, так что продумаем стратегию.

— Ты сможешь починить диск?

— Я не так силен, чтобы восстановить его идеально. Я могу лишь временно залатать трещину.

Мы с Шуном и Сатору думали над решением. Мария и Мамору смотрели полуфинал между второй и третьей командами.

— Все равно нужно попробовать заполнить трещины в диске.

— Мы можем получить глину?

Сатору спросил у Солнечного принца. Нам сказали, что мы могли обменять фигуру на глину весом с нее. Но запеченная глина была легче, так что мы могли получить не так и много.

— Ничего не поделать. Один защитник был поврежден, его и обменяем.

Мы заполнили трещины, и Шун своей силой сделал глину твердой. Как нам использовать остатки глины? Я скомкала ее и раскатала, она стала тонкой как бумага.

Погодите, а это…

— Саки, хватит с ней играть, — сказал Сатору.

— Эй, мы можем одолеть этим третью команду.

— О чем ты?

Шун оторвал взгляд от диска.

— Ты что-то придумала?

Я робко кивнула и поведала о своей идее.

— Да ты гений.

Мои уши покраснели от похвалы Шуна.

— Да, трюк дешевый, но они не будут этого ожидать, — сказал Сатору. Он, как всегда, пытался задеть меня, но не мог отрицать, что идея была хорошей.

— Нужно это сделать, Сатору. Другого выхода нет.

— Видимо, де.

— Нет времени придумывать что-то еще.

Мы стали раскатывать глину и соединять с той, что была у меня. Мы работали над одним, не могли использовать проклятую силу, и приходилось делать все руками. Мы закончили, когда Мария и Мамору ворвались в комнату.

— Полуфинал закончился. Произошло кое-что плохое!

— Только не говорите, что мы против третьей команды! Хотя у нас есть план против них, — сказал Сатору, словно это он придумал выход.

— Нет, — сказала Мария. — Третья команда проиграла. Мы против второй в финале!