Молдер сидел в своем кабинете, закинув ноги на стол, и неотрывно глядел на стенку с плакатом, где под размытой фотографией «летающей тарелки» красовалась надпись: «ХОЧУ ПОВЕРИТЬ». Дверь распахнулась, и в кабинет вошла Скалли. Выглядела она, как всегда, подтянуто, но в ее движениях ощущалась некая скованность, словно она опасалась, что Малдер того и гляди на нее набросится.
— Через час мы должны быть у Скиннера, — сухо сообщила она.
Малдер никак не отреагировал.
— Уже придумал, что ты ему скажешь? — продолжала Скалли.
— Что было, то и скажу! — огрызнулся Малдер. Схватил со стола лист бумаги, скомкал его и, не глядя, кинул в мусорную корзину. Попасть не удалось, причем явно не в первый раз: около корзины валялось с десяток бумажных комков. Внезапно Малдер вскочил и на глазах у изумленной Скалли принялся пинать и топтать несчастную корзину. Надругательство над корзиной продолжалось около минуты; наконец Малдер успокоился и, тяжело дыша, плюхнулся обратно в кресло.
— А что было? — осторожно спросила Скалли.
— А то, что мы с тобой убили вампира, — по тону Малдера чувствовалось, что он в любой момент снова может взорваться.
— Мы? Насколько я помню, он был уже мертв, когда я подбежала. И о каких вампирах речь, Малдер? Ты же сам видел накладные зубы!
— Это еще не доказательство, — проворчал Малдер.
— Неужели? А что тогда для тебя доказательство? Между прочим, родственники этого парня собираются предъявить ФБР иск на четыреста с лишним миллионов. И любой судья примет их сторону, потому что тут явное превышение служебных полномочий!
— Опомнись, Скалли! — Малдер снова вскочил, и теперь они со Скалли стояли лицом к лицу. — Парень был вампиром, самым настоящим!
— Я привыкла верить собственным глазам! — Скалли тоже завелась не на шутку. — И что бы ты ни говорил, я прекрасно помню, что видела!
— Вот как? И что же ты видела?