Время полной луны

Чейни, 50 миль южнее Далласа Вечер того же дня

В Чейни сразу отправились на старое кладбище. Ходить в вечерних сумерках среди покосившихся надгробий было жутковато; Скалли даже поежилась — и чуть не подпрыгнула, когда с дороги раздался автомобильный гудок.

— Это шериф, — успокоил Молдер. — Я позвонил ему с дороги и попросил приехать сюда. Кстати, Скалли, а где живут родственники этого Стрикленда? Те самые, что собирались ободрать ФБР как липку?

— Здесь, в Чейни, — ответила Скалли, голос ее слегка дрожал. — Правда, почту они получают «до востребования», так что адреса я не знаю.

— Понятно, — Молдер повернулся к подошедшему шерифу Харвеллу. — Шериф, где у вас могут жить люди, которые получают почту «до востребования»?

Харвелл окинул агента ФБР оценивающим взглядом — должно быть, мысленно одобряя его наряд: и то сказать, кожаная куртка, джинсы и армейские башмаки куда больше подходили для расследования на местности, чем костюм с галстуком и длинный плащ. Впрочем, Скалли примеру напарника не последовала: она была в брючном костюме и в плаще; добавить туфли на высоких каблуках — и хоть сейчас на какой-нибудь раут.

— До востребования… — проговорил Харвелл задумчиво. — Скорее всего, в мотеле «Всегда на колесах».

— Отлично! — воскликнул Молдер. — Скалли, ты оставайся с шерифом, а я наведаюсь в этот мотель. Не прозевайте нашего друга — он наверняка скоро появится.

Молдер исчез в полумраке. Скалли зябко передернула плечами.

— Замерзли, агент Скалли? — участливо справился шериф. — Пойдемте в мою машину, там будет теплее.

В машине Харвелл достал из-под своего кресла термос.

— Чай, — пояснил он коротко. Скалли с благодарностью приняла стаканчик с горячим ароматным напитком.

Некоторое время сидели молча, поглядывая на кладбище и потягивая чай.

Тишину нарушил шериф.

— Ронни крепко нас подвел, — сказал он. — Мы сидели, не высовывались, исправно платили налоги, а он… Не сдержался, видно.

Скалли непонимающе посмотрела на Харвелла. Вдруг перед глазами у нее все поплыло. Стаканчик выпал из ослабевших пальцев. Последнее, что она увидела, прежде чем потерять сознание, — немигающие зеленые глаза вампира, глядящие на нее из-под ковбойской шляпы.

До мотеля «Всегда на колесах» Молдер добрался уже ближе к ночи. На стоянке перед зданием мотеля кучковались трейлеры — не меньше дюжины. Молдер решил сначала пройтись между ними, а уж потом идти в мотель.

Все трейлеры походили друг на друга, как близнецы. И никаких тебе вывесок; нет чтобы написать над дверью: «Стрикленды» или хотя бы «Родственники покойного Ронни». Впрочем, покойного ли?

Внезапно под ногой что-то хрустнуло. Фоке наклонился и поднял с асфальта… накладную челюсть. Вот и ответ на вопрос: Стрикленд жив-здоров и скрывается где-то поблизости. Молдер огляделся — и заметил припаркованный у третьего по правую руку трейлера знакомый «форд» (красный при свете дня, сейчас он выглядел каким-то бурым).

Подойдя к трейлеру, Молдер достал из кармана куртки фонарик, затем осторожно нажал на дверную ручку. Не заперто. Он открыл дверь и, затаив дыхание, скользнул внутрь. Включил фонарик, повел лучом по стенам. Холодильник, стол, на столе пустой стакан и две французских булки, окно, на окне жалюзи, а под окном… Под окном стоял роскошный гроб!

Молдер крадучись приблизился и приподнял крышку. В гробу спал Ронни Стрикленд: в джинсовой куртке, с которой он, похоже, не расставался, и в наушниках — видно, слушал на сон грядущий что-нибудь этакое, успокаивающее. Любопытно, сочиняют ли вампиры свои собственные колыбельные? «Баю-баюш-ки-баю, кровки я тебе налью…»

Благоразумие подсказывало, что надо закрыть гроб и бежать за подмогой, но Фоке Молдер не привык доверять голосу рассудка.

— Эй, Ронни! — позвал он негромко. — Просыпайся, приятель.

Глаза Стрикленда открылись — и вдруг налились зеленоватым сиянием. Он зашипел и рванулся так сильно, что Молдер едва удержал крышку гроба. Стрикленд напирал; чувствуя, что еще немного — и он вырвется, Молдер навалился на крышку всем телом и исхитрился защелкнуть один из запоров, в ногах у вампира. Сладить со вторым запором оказалось куда сложнее: он находился в изголовье гроба и до него вампиру дотянуться было гораздо проще, чем до первого. Наконец Молдер одолел — отдавив Стрикленду пальцы, он защелкнул второй запор, уселся на гроб и, тяжело дыша, произнес:

— Рональд Стрикленд, вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против…

Случайный взгляд в окно через жалюзи заставил Молдера поперхнуться. К трейлеру Стрикленда со всех сторон сходились люди. Они приближались неторопливо, в полной тишине — хоть бы кто шаркнул, — и у всех были зеленые глаза…

Запертый в гробу Стрикленд ударил в крышку с такой силой, что гроб подпрыгнул, и Молдер вместе с ним. Да, запоры его вряд ли удержат… Фоке выудил из кармана куртки наручники, одним движением застегнул их на головном запоре, потом метну лея к столу. Схватил французские булки, сложил их крест-накрест, мгновение помедлил — и выскочил из трейлера.

Молдер ткнул импровизированным крестом в лицо ближайшему вампиру. Не подействовало. Он повернулся к другому, к третьему… Никто не обращал на хлебный крест ни малейшего внимания. М-да, эти ребята, видно, не смотрели «От заката до рассвета»…

Молдера обступили полукругом. Фоке прижался спиной к трейлеру, а полукруг между тем неумолимо сужался. Кто-то вырвал булки у него из рук, кто-то схватил за воротник куртки, чья-то рука потянулась к шее…