Наследие Рэйны. Все дороги мира

Глава 2. Разговоры в трактирах

В Дейрт Айнери въехала ближе к вечеру, когда солнце постепенно спускалось к горизонту, однако до сумерек еще было далеко. Не забывая об осторожности, девушка тем не менее с любопытством оглядывалась по сторонам.

Дейрт, небольшой город на холмах, вероятно, помнил если не легендарного Гиртана, основателя Светлого Совета, то сына его Лартена так уж точно: булыжники, которыми была вымощена главная улица, потемнели от времени и потрескались, хотя дорогу явно перекладывали, и не раз, а дома по обеим сторонам напоминали картинку из книжки сказок, повествующих о совсем седой древности. Тихий городок, обиталище ремесленников и торговцев – столичные интриги и потрясения успешно обходили его стороной. Отличное место, чтобы спрятать кого-то.

Дом Форвина, знакомого Этайна, располагался ближе к окраине, и снаружи он выглядел не то чтобы роскошно, но определенно принадлежал зажиточному человеку. Хозяина, однако, дома не оказалось, по крайней мере, на стук никто не ответил.

Айнери еще немного погуляла по городу, прошла мимо живописного пруда, окруженного плакучими ивами, заглянула на рынок, посмотрела местные товары, заодно побеседовав с торговцами. Напрямую спрашивать о Винде она не решилась, да и вряд ли он жил тут под настоящим именем. Также сомнительно, чтобы он торговал здесь редкостями, как в Виарене, – это привлекало бы слишком много внимания. На всякий случай Айнери поинтересовалась, нет ли в городе лавки с редкими и необычными вещами; конечно, таковой не оказалось, хотя на рынке продавались товары из других городов и даже стран. Однако о вещах, созданных другими народами, никто и не слышал, разве что эльфийские светильники встречались, и то лишь в самых богатых домах. Зато она узнала, что Форвин недавно уехал из города; правда, куда точно и когда вернется, никто сказать не мог.

Наконец, проголодавшись, Айнери зашла в попавшийся на пути трактир – не такой просторный, как у дядюшки Смаля, но вполне уютный. Почти половина лавок оказалась занята, но девушке удалось найти себе местечко в углу.

– Тарелку похлебки, свиных ребрышек с грибами и кружку хорошего пива, – обратилась она к человеку в холщовом переднике, которого приняла за слугу. – И позови хозяина, хочу с ним поговорить.

– Добро пожаловать в «Зеленое солнце», еду сейчас принесут, а хозяин тут я, – улыбнулся тот. – Я Вэйдон, чем могу помочь?

Айнери присела за стол, размышляя, не соврал ли он ей. Вэйдон, конечно, не юноша, но для хозяина трактира все же слишком молод. Впрочем, в жизни бывает всякое: возможно, его отец рано скончался или переехал куда-то, оставив ему заведение. В любом случае от разговора с ним не убудет.

– Меня зовут, хм… Нира. Не подскажешь, надолго ли уехал досточтимый Форвин? И куда он направился?

– Точно не скажу, Форвин не слишком разговорчив, но я слышал про неладное с его родней, – отвечал Вэйдон, пока полногрудая девица с нахальным взглядом ставила перед Айнери кружку с пивом. – Вроде заболел кто-то, вот он и поехал проведать. Когда вернется – сказать еще труднее, но до сих пор он не покидал Дейрт дольше чем на сезон, даже на полсезона нечасто, по крайней мере при мне, а я живу здесь всю жизнь.

– Что ж, благодарю, Вэйдон. – Айнери отпила глоток. Пиво было вполне сносным, но у Смаля она пробовала куда более вкусные сорта. – А не многовато ли народу для этого времени суток, или тут всегда так?

– Так ведь скоро праздник фруктов, – удивился ее непонятливости трактирщик. – Конечно, до него еще не одна декана, но люди уже собираются. А разве ты сама здесь не за этим?

За разговорами Айнери едва заметила, как перед ней появилось блюдо с ребрышками, похлебка и большой ломоть хлеба. Тотчас вспомнив, насколько голодна, девушка взялась за ложку.

– Праздник! Совсем забыла про него! Вообще-то я здесь по делу, но и на праздник бы с удовольствием поглядела.

– Непременно погляди! – оживился Вэйдон. – Город просто сказочно украшают, даже гости из столицы восторгаются, хоть они у нас и редкость. Жаль, я в Виарене не бывал, не поглядеть, как там празднуют, съездил бы, да не на кого трактир оставить. А ты не видала?

– Не-а. Много где побывала, а вот туда так и не добралась пока.

– А еще к празднику должен цирк приехать, вот где чудо из чудес! Уж такие артисты! Не рассказать даже, сама увидишь.

– Да мне, пожалуй, так и так придется здесь задержаться, друга дождаться надо, так что увижу, скорее всего. Вообще-то, я, когда сюда ехала, не рассчитывала оставаться надолго, думала, за день-другой управлюсь, а оно вон как выходит… Скажи, у тебя работы для меня не найдется? На кухне или еще где.

– На кухне работы всегда полно, но ты ведь можешь и лучше пристроиться. – Вэйдон многозначительно проводил взглядом одну из шустро снующих по залу девиц, чьи прелести были едва прикрыты.

– Об этом забудь. Первый, кто до меня дотронется, останется без глаза, тебя тоже касается, – ощетинилась Айнери. – И не смотри, что ногти короче, чем у здешних красоток, возьму вилку или первое, что под руку попадет.

– Это жаль. Такие красавицы всегда в цене. Здешние, конечно, попышней, но на лицо простоваты, не то что ты. Простой люд доволен, но тут гости и поважней бывают, перед праздником весьма щедрые. – Трактирщик осекся, наткнувшись на ее недобрый взгляд, и закончил примирительно:

– Но если хочешь котелки скоблить, дело твое. Только много за такую работу не обещаю, и смотри, будешь плохо справляться – прогоню.

Так Айнери поселилась в трактире. Она убиралась на кухне, мыла полы и посуду, чистила рыбу и овощи, а после закрытия наводила порядок и в зале. Заработанных денег хватало на оплату комнаты и еду. Сверх этого оставалось совсем немного, собственные сбережения тоже подходили к концу, и она трудилась добросовестно, не желая потерять хотя бы этот заработок. В зал она старалась не соваться: еще и впрямь приглянется кому, отбивайся потом, но иногда тайком наблюдала в надежде увидеть Винде среди посетителей. Однако тот не появлялся. Каждый вечер она находила время добежать до дома Форвина – не вернулся ли тот, но и здесь ее ждала неудача.

Айнери решила остаться в городе до праздника и, если к тому времени ни брат, ни Форвин не объявятся, сперва поехать в Виарен, рассказать Смалю, что с ней все в порядке, а затем вернуться к Этайну и его зеркалу.

В трапезной было шумно и многолюдно, на сидящую у дальней стены Эльдалин внимания не обращали. За время жизни во дворце она почти не появлялась перед народом; политикой занимались отец с братом, потому и речи перед толпой произносили они. Однако и это случалось не слишком часто, лишь в самых торжественных случаях, в основном же воля короля передавалась через глашатаев. Так что ничего удивительного, что на всем пути до столицы ее никто не признал. К тому же ее дорожная одежда, хоть и вполне приличная, для принцессы не годилась. Теперь же стоило быть осторожней: так близко к дворцу можно и знакомых встретить, и совсем не обязательно те окажутся друзьями.

Когда Эльдалин попросила принести ей королевский салат и большую порцию мяса, брови эйрета удивленно взлетели вверх, но он все же промолчал. Видимо, в самом большом эйре[14] столицы привыкли к чудакам и странным заказам. В других эйрах, что она посетила, проезжая через страну по пути сюда, обычно уточняли, верно ли ее поняли. Мясо у амдаров считалось мужской пищей, чаще его предпочитали воины либо простые риадвинцы. Во дворце ей доводилось его пробовать, когда она еще ребенком тайком забегала на кухню; правда, получалось стащить лишь маленькие кусочки. Она даже толком не разобрала вкус. Повара притворно сердились и грозили рассказать все отцу. А вот покинув Риадвин и встретив Ломенара, она распробовала мясо по-настоящему, и оно ей понравилось.

В ожидании заказа Эльдалин слушала окружающих, стараясь при этом не смотреть в их сторону. Во всех предыдущих эйрах она старательно пыталась выяснить хоть что-то о Триане, и, хотя порой разговоры других амдаров и касались политики, ничего полезного не подвернулось: о новом короле упоминали вскользь. Эльдалин надеялась, что здесь-то ей повезет: где, как не в столице, можно узнать все важные новости.

Служанка поставила перед ней заказ и бесшумно исчезла. Высыпав на ладонь последнюю горсть монет, Эльдалин тщательно все пересчитала. Убегая из дворца, еще не решив точно, куда податься, она прихватила кошель с монетами. В Арденне амдарские деньги, разумеется, были бесполезны, но она сохранила их до самого возвращения. На ужин и ночлег хватит, но это и все. Неважно, она уже на месте, завтра встретится с друзьями, ей наверняка помогут.

– Позвольте угостить вас, арени.

Эльдалин вздрогнула от неожиданности. Перед ней стоял молодой роскошно одетый амдар с тонкими, почти девичьими чертами лица.

– Я из клана Циркона, и я… – продолжил он, но дальше принцесса не расслышала, потому что от одного из соседних столов раздалось: – Предлагаю выпить за короля! – и единственный голос в ответ: – Поддерживаю.

– Спасибо, сын клана Циркона. – Эльдалин срочно захотелось от него избавиться, чтобы не мешал слушать. – Я вполне могу расплатиться сама.

Это прозвучало грубее, чем она рассчитывала, и девушка попыталась смягчить впечатление:

– Прости, я хочу побыть одна.

Лицо юного амдара залилось краской. Пробормотав что-то невнятное и бросив недобрый взгляд, он вернулся за свой стол.

– Что, красавчик, похоже, тебе впервые отказали, – засмеялся кто-то из его друзей. Эльдалин ощутила неловкость, но в то же время и странное удовольствие. Этот юноша не заслуживал грубости, но на миг почувствовать себя сильной, способной резко отказать кому-то оказалось приятно. «Не иначе, общение с Айнери так на меня повлияло», – усмехнулась она про себя. Впрочем, она спровадила непрошеного ухажера не для того, чтобы восхищаться собой. Разговор за столом, где пили за короля, уже стал довольно оживленным.

– Воевать никому не охота, – богато одетый амдар с голубой лентой на рукаве (знак клана Лунного камня) деловито резал жареную рыбу, – но, согласись, Триан прав. Сколько можно на задворках мира сидеть? Мне, может, не так жалко, что люди захватили почти всю землю, так ведь к ним теперь даже не сунешься, мимо их городов проехать – и то опасно.

– Как знать, – вздохнул другой, со знаком Рубинового клана – красной лентой. – Вот даэны, говорят, к ним захаживают. При Эриенне, может, была надежда с людьми примириться, а вот с Трианом этого точно не выйдет. Того и гляди, последнего клочка земли лишимся.

– А вот тут ты не прав, – вмешался Циркон с длинными пепельными волосами. – Триан не дурак, не зря был советником при старом короле. Правда, и дураку понятно, что с людьми сила на силу драться бесполезно. Король точно заключит союз с тейнарами, а при их поддержке будет совсем другой расклад. А там, глядишь, и уриски присоединятся. Ну, или людской правитель вдруг может умереть, знаешь, бывает иногда… Тогда у них смута начнется, а в такое время войну можно выиграть и небольшими силами.

– Этим своим «бывает иногда» ты намекаешь, что Эриенн погиб не случайно?

– Ну, я так не сказал.

– Зато подумал. Мне без разницы, я кровь проливать не хочу. Если пить, так за Артималя, вот он амдар достойный, весь его род уважаем, не то что Триан. – Лунный пригубил вина.

Спор шел спокойно, без криков и ругани. Эльдалин подумалось, что люди на их месте уже затеяли бы драку, однако она не была в этом уверена. Людей узнать достаточно хорошо она не успела, а судить по первому впечатлению не стоило. Впрочем, она тут же сообразила, что сравнивать глупо из-за темы спора, и дело не в особенном спокойствии ее народа: амдары тоже бывали вспыльчивы, многие не терпели оскорблений и обид, но мнение о правителе каждый был волен иметь свое и свободно его высказывать. И если чье-то мнение о короле или ком-то облеченном властью не совпадало с твоим, это никогда не воспринималось как оскорбление. Так было принято издавна. А вот о поведении людей в спорах о политике Эльдалин не имела ни малейшего понятия.

– Ну, может, Артималь и был бы достойным правителем, – продолжал Лунный. – Только как он с Трианом-то справится? Тот без боя трон не отдаст, Лиентас уже пытался.

– Вот за память о Лиентасе я бы выпил.

Тост поддержали все, даже сторонники Триана.

Эльдалин помнила Лиентаса из Изумрудного клана – доброго друга Алвина, да и к ней он всегда хорошо относился. И вот теперь, судя по всему, он мертв, и виновен снова Триан. Будто смерти брата недостаточно!

Что было силы девушка сжала кухонный нож. Жаль, что она не Айнери или что той нет сейчас рядом. Пожалуй, в этот миг она больше желала видеть здесь подругу, чем Ломенара. Вогнать бы этот нож в стол – ладно, воткнуть между досок, выглядеть будет так же впечатляюще, а в дерево у нее, наверное, не вышло бы, – встать и заявить, кто она такая. Сказать, что сама бросает вызов Триану, достать при всех подаренное Ломенаром украшение в знак того, что она не признает нынешнего правителя!

Эльдалин так кипела от злости, что ей казалось, она способна разорвать Триана голыми руками. Чтобы успокоиться, она отодвинула тарелку с салатом и вонзила зубы в кусок мяса. Телячья вырезка, приготовленная на пару, оказалась на удивление нежной и буквально таяла во рту, и это разозлило девушку еще сильнее. Ей хотелось впиться в полоску жесткой вяленой говядины или козлятины, которой угощал Ломенар, но среди ее блюд не оказалось ничего похожего. И все же безумие не настолько захлестнуло ее, чтобы она не понимала, насколько глупо раскрывать себя.

За бывшим советником стоит какая-то сила, что-то помогло ему победить Лиентаса, отличного бойца. Возможно, то же самое, за счет чего неуклюжий Вильма одолел искусного мечника Алвина. Пустота? Кто знает… но, если так, с Трианом никому не совладать. И что же делать? Возможно, единственная возможность – самой обратиться за помощью к той же силе? Принцесса похолодела. Осмелится ли она на такое? Да и станет ли Пустота ей помогать, и что придется пообещать ей взамен?..

Девушка почти перестала слушать чужой разговор – и так, казалось, узнала достаточно, но голоса амдаров все же пробивались сквозь ее задумчивость.

– У недовольных Трианом одна надежда – Амола. Вот кому в бою равных нет.

– Да какой из Амолы король? Кто его поддержит?

– Да какой бы ни был, все лучше, чем нынешний. Своего ума не хватит, чтобы править, так советников назначит. А поддержат его все, кому Триан не по нраву, и наберется таких немало. Где ты еще найдешь такого воина?

– Вот то-то и оно, что воина! Этот первый войну начнет, да еще и более глупо, чем Триан, и народ это понимает, а потому не будет ему поддержки.

– Ты на стороне Триана только потому, что он тоже из Цирконов…

Дальше Эльдалин слушать не могла – все услышанное грозило разорвать голову изнутри. Оставив салат с телятиной недоеденными, она направилась к эйрету спросить о ночлеге.

В комнате было много света. И солнечного, проникавшего через высокие окна, – полупрозрачные занавеси рассеивали золотистое сияние, придавая всем предметам зыбкие очертания; и света от многочисленных ламп, сейчас приглушенного – все-таки еще день, но озарявшего все, даже самые дальние закоулки. Сгустки света – точнее, энергии, стихии, дававшей амдарам силу, стихии, из которой они и произошли, – пульсировали, вращались, вместе с солнечными лучами отражаясь от зеркал; лучи становились разноцветными, проходя через витражные стекла фонарей, и казалось, что комната погружена в переливающийся всеми красками туман.

В середине комнаты за небольшим круглым столом сидел, сосредоточенно хмурясь над толстой книгой, немолодой уже амдар. Поблескивающая золотом витиеватая надпись на обложке гласила: «Краткая история государственности амдаров – от Эммирет до Риадвин». Рядом лежал другой том – «Свод Законов Риадвин» и стояла высокая изящная кружка с миретом, бодрящим горячим напитком из терпких ягод тирмарета. Время от времени амдар делал маленький глоток, не отрываясь при этом от чтения.

За стеной ему послышался тихий стук, затем показалось, что открылась задняя дверь. Читавший неохотно поднял взгляд. Дивир не показывал и полудня, и он понятия не имел, кто мог явиться в такое время и почему не через парадный вход.

Резная дверь с витражами распахнулась, пропуская Неири, полную, пожилую, но вполне еще миловидную амдари, вот уже много лет служившую домоправительницей. Стремительность, с какой она ворвалась, выглядела крайне неожиданной для ее возраста и комплекции, да и характера, который хозяин дома за эти годы изучил весьма неплохо. Всегда отлично справлявшаяся со своими обязанностями, Неири даже в более молодые годы делала ставку на старательность, а не на спешку и никогда не торопилась. К тому же хозяин не мог припомнить, когда Неири в последний раз врывалась к нему без стука. На ее лице, однако, читалась неприкрытая радость, и он не сильно обеспокоился.

– Арен Итиол, она живая, там…

Он вскочил, едва не опрокинув стул, увидев, кто вошел в комнату вслед за Неири.

– Светлая Рианет и все Стихии! Принцесса, ты!

– Тише! – Эльдалин тщательно прикрыла дверь. – Никому ни слова, что видели меня. – Она приобняла Неири за плечи, пристально глядя ей в глаза. – Никому! Даже самым близким подругам. Если кто-то узнает, что я здесь, меня могут попытаться убить.

Домоправительница кивнула с очень серьезным видом:

– Конечно, арени Эльдалин. Как скажешь.

– Оставь нас, Неири. Думаю, принцесса зашла не просто так, и нам нужно поговорить. Прошу, принеси еще мирета, лучше сразу кувшин, но только сама, никому не поручай. И… – Он перевел взгляд на Эльдалин: – Ты голодна?

– Нет, спасибо, наставник, успела перекусить с утра.

– Тогда это все, Неири, ступай.

Эльдалин неторопливо сняла плащ, повесила на спинку стула и села, расправив платье. Внешне она совершенно не изменилась с их последней встречи – да и сложно измениться за сезон, – но смотрела и двигалась совсем иначе. Более точные жесты, и нет былой наивности во взгляде.

– Где ты пропадала столько времени? – Итиол все еще глядел на Эльдалин, не в силах поверить, что она настоящая. Он наклонился через стол, ловя каждое ее слово. – Тебя искали по всей стране, многие сочли тебя погибшей!

– Ты знаешь, что случилось перед тем, как я исчезла. – Она прямо посмотрела на него, и сияющая глубина глаз затуманилась. – Я не могла согласиться с навязанной мне ролью. И я знала, что слуги моего отца, а тем более подручные советника, отыщут меня в любом уголке Риадвин, так что мне пришлось бежать в Арденну.

– Ты отправилась к людям?!

– Вот видишь, даже ты удивлен. Остальные и подавно не ждали от меня подобного. Знаешь, я даже нашла себе друзей среди людей. Но об этом я могу и позже рассказать, гораздо важнее то, что происходит здесь. Об отце я уже знаю, что Триан занял трон – тоже. Собственно, поэтому я и вернулась: узнать расстановку сил, понять, кто мог бы стать ему реальным противником… Наставник, ты же не на его стороне? – встрепенулась она.

– Ну что ты. Алвина я Триану не прощу, как и ты. Не забывай, твой брат тоже ведь был моим учеником, притом одним из самых талантливых; он стал бы достойным королем. Конечно, могло по-разному сложиться, но такого конца он точно не заслуживал… Однако ты здорово изменилась, принцесса. Не побоялась сюда вернуться, а теперь заводишь такие речи.

– Я слышала о грядущей войне и не могла не вмешаться. Люди жестоки, они привыкли воевать и убивать, многие из них не любят Детей Стихий и вступят в бой с ними с радостью. Какой бы силой ни обладал Триан, потери будут велики. Если есть возможность этого избежать, я должна попытаться. В Арденне также недавно поменялся правитель, и он старается вести мирную политику, внушить людям доверие к другим народам и, возможно, со временем вернуть былую дружбу. Лучшее, что амдары могут сделать, – это пойти ему навстречу, и уж точно не стоит доказывать, что все последние годы люди были правы, считая нас врагами. Если мы нападем сейчас, впоследствии нам вряд ли предложат заключить этот союз. Ты умен, Итиол, ты близко знал короля и часто бывал при дворе. Ты разбираешься в политике, а также не чужд сплетням и интригам. Кто и должен видеть разные пути решения, так это ты! К тому же ты лично знаешь Артималя, вы наверняка встречались с ним в последнее время, обсуждали возможное будущее. Он может победить?

– В голосовании, думаю, да. Я почти уверен в этом. Но что дальше? В поединке ему с Трианом не справиться, а тот не уступит трон добром.

– И что, он совсем ничего не станет предпринимать? – Принцесса подалась вперед.

Тут бесшумно, как обычно, вошла Неири, поставила на стол кувшин и вторую кружку, бросила на Эльдалин испуганно-восторженный взгляд и скрылась за дверью. Дождавшись ее ухода, Итиол продолжал:

– Это нелегко. Надо найти хорошего бойца, но такого, которому сможешь доверять. Затем дать понять народу, что за этим бойцом стоит именно Артималь. Да не объявлять это во всеуслышание, а пустить слухи, но так, чтобы слухи добрались до самых отдаленных уголков страны и чтобы в них поверили. А уже после смещения Триана сам глава Изумрудного клана предложит себя в качестве претендента на трон, и верный боец уступит ему трон без боя. Ты понимаешь, что подобный замысел требует времени и может провалиться из-за любой мелочи.

Эльдалин помолчала. Отпила немного мирета, задумчиво отставила кружку.

– Я не об этом спрашивала. Что ты думаешь о самом очевидном решении? Пойдет ли на это Артималь?

Итиол впервые взглянул на нее с подозрением. Дочь Эриенна, которую он знал с детства, никогда не стала бы ему лгать, но сейчас она вела себя непривычно. Кто знает, где она находилась все это время. Могли ее запугать, угрозами убедить действовать в интересах Триана? Впрочем, напуганной она не выглядела.

– Ты и впрямь изменилась, принцесса, – сказал он вполголоса. – Не знай я тебя столько лет, решил бы, что тебя подослали. Ты хочешь напомнить о том, что даже король может неудачно упасть с лошади или, скажем, задохнуться, поперхнувшись виноградиной? Это так, судьба играет в странные игры. Тебе не стоит в это лезть, вряд ли в подобном вопросе от тебя будет польза.

– Ну а все же, если с Трианом случится несчастье, Артималь сможет занять престол? – Ее глаза замерцали.

– Тут все не так просто. Триана любят не все, и не только из-за его политики. Кто-то даже втайне винит его в смерти короля. Он кричит о необходимости войны, но притом сам прежде не управлял войском. Его слова, однако, запали в умы многим: советник всегда хорошо умел убеждать. Теперь часть тех, кто хочет войны, на его стороне, а другая часть предпочла бы видеть на престоле Амолу, потому что считает его залогом победы. И в таком раскладе в голосовании, скорее всего, выиграет Артималь, за которого отдадут голоса сторонники мира. Но, стоит Триану отказаться от участия, желающие воевать объединят свои голоса в пользу одного из оставшихся претендентов, и их может оказаться больше.

– Что ж, на этот счет у меня есть мысли, – незнакомо и загадочно улыбнулась девушка.