Все дозволено

На этот раз оба они дежурили с четырех дня до полуночи, поэтому возвращались домой довольно поздно ночью, после того как движение почти прекращалось.

Эта смена считалась самой напряженной. Избиения на улицах достигали пика между шестью и восьмью часами, когда люди возвращаются домой с работы. Почти в это же время мужья и жены начинают ссориться друг с другом, а чуточку позже появляются пьяные. Ограбления лавок - вроде того, которое совершил Джо, - происходят обычно между заходом солнца и десятью часами, когда большинство таких заведений уже закрывается. Так что работать приходилось почти без отдыха.

Но потом наконец наступала полночь, смена кончалась, и они ехали домой по пустым скоростным магистралям. Можно было спокойно подумать о своем...

Том вспоминал свой разговор с торговцем наркотиками, пытаясь подобрать более удачные ответы и недоумевая, почему никак не удается выкинуть этот разговор из головы. А Джо вспоминал кровь, сохшую у него на руке под жарким солнцем.

Постепенно мысли Тома отвлеклись от торговца, поблуждали, коснулись того и этого и нашли новый объект. Это была не лавка, которую ограбил Джо, хотя и лавка занимала свое место в том, о чем он думал сейчас. Внезапно он нарушил тишину:

- Джо!

- Да?

- Можно задать тебе вопрос?

- Разумеется.

Том не отрываясь смотрел вперед.

- Что бы ты сделал, если б у тебя был миллион долларов?

Ответ Джо прозвучал немедленно, словно он готовился к этому вопросу всю жизнь.

- Поехал бы в Монтану с Чет Хантли, - сказал он.

Том нахмурился и покачал головой.

- Нет, я серьезно спрашиваю.

- А я серьезно отвечаю.

Том повернул голову и внимательно взглянул на Джо - у обоих лица были очень серьезные, - а потом опять отвернулся и сказал:

- А я нет. Я бы поехал на острова Карибского моря.

- Неужели?

- Вот именно. - Том улыбнулся. - На какой-нибудь из этих островов. Тринидад. - Он растянул последнее слово, будто пробовал что-то вкусное.

Джо согласно кивнул.

- А мы прозябаем здесь.

- Помнишь, что ты сказал Джорджу на прошлой неделе? - осторожно спросил Том.

- Нет не помню.

- Что мы могли бы получить все, что хотим, - напомнил Том, - только сдерживаем себя.

- Помню, - ухмыльнулся Джо. - Я думал, ты о винной лавке.

Но Том наметил цель и упорно шел к ней. Не обратив внимания на замечание о винной лавке, он сказал:

- Но, черт побери, почему бы и нет?

- Почему бы и нет - что? - не понял Джо.

- Не сделать это! - воскликнул Том. Голос его дрожал от волнения. - Мы ведь в самом деле можем получить все!

- Каким образом? - скептически спросил Джо. - Вроде той лавки?

- Это пустяк, Джо, - отмахнулся Том, - это чепуха! Тот вонючий город, что остался позади, набит деньгами, а в нашем положении, клянусь богом, мы действительно можем получить все, что хотим. По миллиону долларов на душу за одно дело.

Джо еще не верил приятелю, но уже заинтересовался.

- Какое дело?

Том пожал плечами.

- У нас есть выбор. Большая ювелирная компания... Банк... Или еще что-нибудь.

Вдруг Джо понял и расхохотался.

- Притворяясь полицейскими!

- Правильно! - подтвердил Том. Он тоже смеялся. - Притворяясь полицейскими!

На следующей неделе их смена была с полуночи до восьми часов утра. Это самая спокойная из трех смен, но в восемь утра трудно ехать домой в восточном направлении: слепит восходящее солнце.

Джо первым вышел из участка, вывел "плимут" со стоянки и проехал с квартал к площадке через улицу от здания участка. Ему пришлось подождать десять минут, пока наконец вышел Том, выглядевший совершенно отвратительно, и сел на пассажирское место.

- В чем дело? - спросил Джо.

- Немного побеседовал с лейтенантом, - ответил Том. - Эта чертовщина с наркотиками...

- А что такое?

Том зевнул и сердито пожал плечами.

- Все, что тебе попадается, постарайся сдать. Обычная шумиха.

Джо включил скорость и поехал через покрытый туманной дымкой город в сторону туннеля.

- Интересно, кого поймали? - спросил он.

- Никого из крупных, - ответил Том. Он снова зевнул и потер лицо обеими руками. - Эх, спать-то как хочется...

- У меня появилась идея, - заметил Джо.

Том сразу же понял, о чем речь. Спросил с интересом:

- Идея? Какая?

- Картины из музея.

- Не понимаю, - нахмурился Том.

- Послушай, - продолжал Джо. - Там, в музеях, есть картины, они стоят по миллиону долларов каждая. Мы возьмем десять, продадим за четыре миллиона. Это значит - по два миллиона тебе и мне.

Том нахмурился еще больше.

- Не знаю... - протянул он. - Десять картин... Их будет слишком трудно спрятать.

- Я мог бы положить их в свой гараж, - предложил Джо. - Кто будет искать в гараже?

- Твои ребятишки испортят их за день.

Джо не хотел уступать: это была единственная идея, которая пришла ему в голову.

- Пять картин, - настаивал он. - По миллиону за штуку.

Том ответил не сразу. Подумал некоторое время.

- Нам нужно что-нибудь такое, что можно мгновенно пустить в оборот.

- Да, - неохотно кивнул Джо, - пожалуй, ты прав. Лишний риск нам ни к чему.

- Правильно.

- Но нам не нужны наличные. Мы уже говорили об этом.

Том согласно кивнул.

- Знаю. Каждый может запомнить номера банкнот.

- Так что все не так просто, - вздохнул Джо.

- Я и не говорил, что это просто.

Некоторое время оба молча думали. Они уже подъезжали к туннелю, когда Том снова заговорил:

- Нам нужно что-то, что можно быстро продать за большие деньги.

- Точно, - подтвердил Джо. - И покупатель. Какой-нибудь очень богатый человек.

Они въезжали в туннель.

- Богачи... - эхом отозвался Том.

ТОМ

Двух главарей мафии задержали в нашем районе предыдущим вечером, и Эд и я были среди шести полицейских в штатском, получивших задание доставить их в город сегодня утром. Одного мафиози звали Энтони Вигано, другого - Луи Сэмбелла.

Никто не знал, будут ли какие-либо осложнения. Едва ли кто-нибудь попытается освободить их, а вот застрелить могли, пользуясь тем, что они теперь без своих телохранителей. Поэтому были приняты всяческие меры предосторожности, включая перевозку их в двух машинах без опознавательных знаков, причем в каждой машине находилось по три офицера полиции.

Я вел одну из машин. Вигано сидел на заднем сиденье между Эдом и детективом по имени Чарльз Редди. Мы доехали до участка без приключений, потом доставили их в комнату для допросов на четвертом этаже.

Вигано и Сэмбелла были очень похожи друг на друга: полные, цветущие, на лицах застыло выражение презрения, свойственное людям, привыкшим командовать другими людьми. На них была дорогая одежда, возможно, слишком дорогая: полосы на костюмах чуточку широковаты, запонки излишне великоваты и ярки, и слишком много колец на пальцах. От них несло лосьоном для бритья, одеколоном, дезодорантом и кремом для волос и они ничуть не были обеспокоены.

Никто не произнес ни слова в машине, но сейчас, когда мы были в лифте и поднимались на четвертый этаж, Чарльз Редди вдруг сказал:

- Кажется, ты не волнуешься, Тони.

Вигано мельком взглянул на него. Если ему и было неприятно, что его называют по имени, он не показал этого.

- Волнуюсь? Я мог бы купить и продать тебя. О чем волноваться? Сегодня вечером я буду дома со своей семьей, а через четыре года, когда дело попадет в суд, я не проиграю его.

Все промолчали. Что можно было сказать? "Я мог бы купить и продать тебя"...