Все могут короли

ГЛАВА ПЯТАЯ

Принц поднялся из-за стола, и шум в зале начал постепенно стихать. Он посмотрел на Дженнифер — она сидела, так сильно сжав на коленях пальцы, что они побелели.

— Двигаться готовы? — спросил он, старательно выговаривая английские слова.

Он, видимо, хотел сказать «к подвигу готовы». Ее настолько позабавила нечаянная игра слов, что она приоткрыла рот в полуулыбке. Это еще сильнее его возбудило.

— Мне кажется, ваше высочество, вам стоит заняться английскими идиомами.

— Согласен, я должен серьезно поработать над своим английским языком, — он старательно выговаривал слова, чтобы не сказать еще что-нибудь нелепое. — Я что-то напутал?

Она радостно улыбнулась, в уголках глаз появились веселые складочки. Трудно представить, что Бианка или ее приятельницы могут позволить себе улыбаться столь искренне. Даже если бы он сказал что-то очень смешное, они бы побоялись, что от настоящей улыбки на лице появятся морщины.

— Вы меня просто представьте, ваше высочество, — шепнула она в наступившей тишине.

Зал смотрел на него в ожидании того, что он скажет.

И только в глазах Бианки мелькали недобрые огоньки.

Он подошел к микрофону и начал рассказывать об Обществе оказания помощи пострадавшим в Расове. Представляя Дженнифер, он собирался сказать всего несколько слов, но, едва заговорил о своей поездке, слова полились рекой. Он отчаянно хотел, чтобы его будущие подданные узнали о мужестве беженцев Расова, об оптимизме Иосифа и других детей, о щедрости души помогающих им сотрудников лагеря.

Но больше всего он хотел, чтобы люди, считавшие себя сливками общества, поняли, что нельзя мириться с существующим положением вещей. Их неравнодушие и желание поддержать основанный им Фонд, а значит, и Общество, могли в корне изменить жизнь.

— Давайте посмотрим вокруг себя. Рядом с нами живут люди, в трудное для нас время оказавшие помощь нашей стране и радовавшиеся вместе с нами, когда нам было хорошо. Уверен, вы готовы сделать для них то же самое.

Зал отозвался одобрительным гулом.

— Я обращаюсь к вам как представитель правительства Сан-Римини и ваш будущий король. Рядом с нами Словения, рядом с нами Италия. И еще — Расово, совсем небольшая, но прекрасная страна с такой же богатой и долгой историей, как наша.

Он оглядел зал в надежде, что его хорошо понимают.

— Ее граждане всегда были для нас добрыми соседями и, как добрые соседи, горевали и радовались вместе с нами. Они снабжали нас продовольствием в годы Великого Голода и, я верю, скоро вместе с нами будут праздновать тысячелетнюю годовщину независимости Сан-Римини. Но это произойдет только в том случае, если мы тоже отнесемся к ним как добрые соседи, демонстрируя щедрость и благородство, которые видели от них на протяжении этой тысячи лет.

Он посмотрел на Дженнифер. Их взгляды встретились: она смотрела на него так, что он почувствовал, как ради этой женщины готов свернуть горы. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. А желание, которое не оставляло его, к тому же совершенно выходило за рамки приличий.

Антонио с трудом оторвал от нее взгляд и вновь посмотрел на аудиторию, внимавшую каждому его слову.

— Госпожа Дженнифер Аллен американка, но делает для Расова все возможное и невозможное. Она делает гораздо больше, чем велит ей гражданский долг, как будто в Расове живут ее соседи, а не наши. Она подает пример человечности всем нам и тем стипендиатам нашего Фонда, которые поедут работать в лагерь беженцев в Расово. И сейчас я передаю слово ей.

Она не ожидала от него такого многословия. Но он был великолепен.

— Отличная работа, ваше высочество, — шепнула она, подходя к микрофону.

Стараясь, чтобы аплодировавшая публика не услышала его слов, он снова очень близко наклонился к ее уху:

— Прошу прощения. Я слишком долго говорил.

Ее глаза слегка прищурились в улыбке, которую он уже любил. Однако на этот раз он заметил в них влажный блеск. Это слезы или ему показалось?

— Вы очень хорошо говорили.

Он сел, наблюдая, как она берет микрофон.

— Я благодарю всех вас за то, что могу обратиться к вам на английском, а не на итальянском языке. Правда, я не многое могу добавить к уже сказанному его высочеством принцем Антонио. Вам повезло, что такой человек в будущем возглавит вашу страну. Разработанный им план поможет и гражданам Расова, и гражданам Сан-Римини. Со своей стороны я испытываю огромную признательность за то, что он сделал для нас.

Антонио откинулся на спинку стула. Значит, ей понравилась его речь, несмотря на то, что он отвлек от нее основное внимание.

— Бог мой, Антонио, — промурлыкала ему в ухо леди Бианка, и ее пальцы снова побежали к его плечу, — я никогда не слышала, чтобы ты так вдохновенно говорил.

Оп повернулся к ней, довольный, что она заметила произошедшую в нем перемену:

— Ты права.

Бианка нахмурилась, но ничего не сказала. Вместо этого она обратила взор на Дженнифер, вдруг обнаружив желание послушать, каким образом Фонд облегчит тяжелое положение беженцев.

Антонио тоже смотрел на трибуну. Дженнифер говорила с глубокой убежденностью. Аудитория ее очень внимательно слушала. Женщин тронули трагические истории семей беженцев, мужчины неотрывно на нее смотрели, частично под впечатлением ее слов, частично — Антонио был в этом уверен — ее красоты.

Он блуждал взглядом по ее фигуре — тонкой талии, стройным сильным бедрам. Изысканное длинное платье подчеркивало совершенство форм. Сквозь боковой разрез платья угадывались красивые длинные ноги, и он начал представлять, как просыпается утром и видит их рядом.

Он вдруг заметил, что она нервно постукивает носком туфли по полу.

— По-моему, она нервничает, — прошептала Бианка сзади, очевидно тоже заметившая это движение. — Хорошо, что основную часть выступления ты взял на себя. Эта девица явно чувствует себя не в своей тарелке.

Антонио повернулся к Бианке, решив было возразить и заставить помолчать, по ее пальцы в очередной раз заскользили вверх по его руке, и она одарила его такой многообещающей улыбкой, что он счел за благо промолчать. В лице Бианки не стоит наживать себе врага.

Дженнифер, напомнил он себе, несмотря на все хорошее, чему она его уже научила, вернется в Расово к своим беженцам. А он останется здесь и, наверное, будет вынужден жениться на одной из этих великосветских девиц.

— Ты помнишь, дорогой, — не умолкала Бианка, — мы танцуем сразу после ее выступления?

Антонио чуть не взвыл от отчаяния:

— Как я могу забыть!

Улыбка не сходила с уст Дженнифер.

Несмотря на отсутствие записей, несмотря на то, что Антонио практически все за нее сказал и ей пришлось импровизировать, постоянно ссылаясь на его слова, выступление прошло без сучка без задоринки. Десятки состоятельных гостей вытащили после этого чековые книжки.

— Вы только скажите, куда посылать деньги, — произнес тучный господин, энергично тряся ее руку. — Почту за честь внести свою лепту в столь благородное дело. Уверен, другие чувствуют то же самое.

— Превосходное, превосходное выступление, — с энтузиазмом вторила ему дородная супруга. — Дорогая, мы постоянно бываем во дворце на благотворительных мероприятиях, но ни разу не слышали столь убедительной речи. А принц каков! — Обмахиваясь веером, она посмотрела в ту сторону, где в окружении многочисленных благожелателей стоял Антонио. — Бог мой, он никогда не был так искренен, как сегодня. Наш кронпринц определенно стал другим человеком!

— Это точно, — согласился член парламента и повернулся к кому-то в толпе, окружавшей Дженнифер.

Слова женщины о том, что Антонио изменился, ее заинтересовали. Значит, он больше не думает исключительно об общественном мнении и о том, что напишут о нем журналисты? Раньше в этом его неоднократно обвиняла желтая пресса.

Значит, благотворительность перестала для него быть просто долгом, исполнению которого его обучали всю жизнь? Дженнифер так хотелось поверить, что он готов помогать людям по велению сердца.

Пожимая руку господину в летах, близкому другу короля, она услышала позади себя низкий мужской голос, тоже говоривший о явной перемене в принце Антонио. Сердце подпрыгнуло в груди: если люди, которые его знают с детства, считают, что он изменился, возможно, так оно и есть.

Пожилой господин отошел от нее. Дженнифер обернулась, надеясь увидеть, кто говорил об Антонио, и опешила, оказавшись лицом к лицу с принцем Федерико.

— Госпожа Аллен, — Федерико поцеловал ей руку, — ваша речь имела успех. Примите мои поздравления.

— Благодарю вас, ваше высочество. — С трудом верилось, что ей поцеловал руку еще один принц Сан-Римини. — Вы сейчас говорили, что принц Антонио изменился. Простите, что вы имели в виду?

— Мой брат всю жизнь занимается благотворительностью, но эта деятельность никогда его так не захватывала. Честное слово, он и сам отправился бы на работу в ваш лагерь, если бы мог.

Она попробовала представить, как Антонио несет на себе раненого, перепуганного беженца или копает яму для отхожего места, — и не смогла. Может быть, он действительно стал другим человеком, но до такой степени измениться?.. Вряд ли.

Зазвучала музыка. Федерико, оглядев зал, сказал:

— Что-то я не вижу супругу. Она, наверное, в дамской комнате. Знаете, как член королевской семьи, я всегда приглашаю танцевать своих гостей. Вы не составите мне компанию?

Танцевать с родным братом Антонио? Почему бы и нет?

— С удовольствием.

В другом конце зала она заметила Антонио, который тоже направлялся к площадке для танцев.

Глядя на темные волосы, блестевшие под ярким люстрами, на его легкую уверенную походку, она снова ощутила, как желание разливается по телу. До встречи с ним она не предполагала, что в мужчине могут так сочетаться удивительная элегантность и физическая сила. Как у Антонио.

Они открывали танцевальную часть вечера. Федерико был великолепным танцором, но Дженнифер думала об Антонио. Интересно, как он танцует? Конечно, превосходно, но вряд ли у нее есть шанс самой в этом убедиться.

Но, с другой стороны, она сегодня гвоздь программы, и он, возможно, почувствует, что обязан ее пригласить. От этой мысли сердце гулко забилось в груди. Вот уже несколько дней она ничего не может с собой поделать и постоянно о нем думает. Напрасно, ведь принцы предпочитают проводить время в обществе других женщин. А она к тому же американка.

Мысли о нем отвлекают ее от главного. Ей трудно сконцентрироваться и обсуждать с его влиятельными гостями решение проблем лагеря, закрепляя таким образом собственный успех. Постоянно думая о нем, она уже чуть не испортила все мероприятие, забыв в комнате записи. Правда, теперь все позади и можно позволить себе…

Она продолжала смотреть на Антонио. Он уже дошел до площадки, и ей ужасно захотелось, чтобы он разбил их пару с Федерико. Вдруг он поднял глаза, их взгляды встретились, и она на расстоянии почувствовала, что он весь напрягся.

И тут она увидела рядом его спутницу. Леди Бианка крепко держала Антонио под руку и гордо взирала на окружающих женщин, всем своим видом утверждая: он мой.

Что ж, о танце с Антонио теперь не стоит и мечтать.

Дженнифер горько усмехнулась про себя и отвела взгляд. Ах, мечта, мечта, ты как птица…

— Кто как птица? — озабоченно поинтересовался Федерико.

Неужели она сказала это вслух?

— Вы хотите сказать, что леди Бианка похожа на птицу? Категорически не согласен.

Должно быть, Федерико заметил, что она наблюдает за Антонио и леди Бианкой, и вот теперь дразнит ее! Она густо покраснела.

— Я совсем не это имела в виду.

— Я считаю, она больше похожа па хорька, — продолжал принц, легко развернув Дженнифер так, чтобы ей лучше было видно Антонио и леди Бианку. — Да, определенно на хищного хорька. Однако учтите, это замечание не является официальной позицией дворца. Если меня спросят, я откажусь от своих слов.

Дженнифер подавила смешок:

— Какой вы, оказывается, коварный! Разве может принц говорить такие ужасные вещи! Особенно о потенциальной невестке.

— Конечно, нет, поэтому я и буду это отрицать. Но, — он понизил голос, — вы ошибаетесь на ее счет. Сомневаюсь, что Антонио женится на ней, хотя она очень этого хочет.

— Отчего же? Она хороша собой, прекрасно держится, из хорошей семьи — что еще нужно принцам!

— Да, — кивнул он. — Но она очень похожа на Лукрецию. Этого достаточно для меня, но не для Антонио. Для Антонио женщина… — Федерико наморщил лоб, подыскивая подходящие слова, — она должна заставить его сердце…

— Должна тронуть его сердце?

— Да, именно так.

Дженнифер продолжала украдкой изучать принца Антонио и леди Бианку. Все в этой аристократке дышало исключительностью: прическа, улыбка, происхождение. Кроме того, хотя эта мысль вызывала у Дженнифер почти физическую боль, леди Бианка и Антонио были великолепной парой.

— Если его сердце не трогает такая женщина, как леди Бианка, то и никакая другая не сможет.

— Кажется, одной женщине это все-таки удалось.

Значит, он влюблен!.. У Дженнифер перехватило дыхание, хотя, продолжая кружиться с Федерико, она делала вид, что ничто другое ее не волнует. Конечно, она знала, что мечта об Антонио так и останется мечтой, но теперь у нее не было даже права мечтать.

— Антонио, Бианка, — крикнул Федерико и закружил ее, приближаясь к танцующим Антонио и леди Бианке.

— Рада видеть вас, принц Федерико, — вежливо кивнула та с выражением недовольства на лице. — И вас, госпожа Аллен. Вы замечательно выступили. И вы, и Антонио, — прильнув к Антонио, она взглянула на него так, что стало совершенно ясно, кто именно, по ее мнению, выступил замечательно.

— Благодарю вас, — вежливо ответила Дженнифер, хотя все в этой женщине ее возмущало. Во время выступления она все время слышала позади чей-то приглушенный голос и была готова поклясться, что он принадлежал леди Бианке.

— Бианка, кажется, мы сегодня так и не пообщались. Антонио, не возражаешь, если я украду у тебя партнершу? — С этими словами Федерико отпустил Дженнифер и шагнул к Бианке.

— Не возражаю.

Антонио галантно поблагодарил красавицу за танец и отступил. В его взгляде что-то промелькнуло. — Неужели облегчение?

Нет, наверное, ей показалось. Как и то, что Антонио наблюдал за ней, когда она танцевала с Федерико. А он, скорее всего, смотрел мимо нее на какую-нибудь умопомрачительную красавицу герцогиню в толпе гостей. Сказал же Федерико, что его брат любит какую-то женщину.

— Мы оба оказались без партнеров, — заговорил Антонио и протянул ей руку. — Не окажете ли мне честь?

Он не собирается приглашать на танец свою богиню?

— Да, конечно, если вы не против. Принц Федерико не стал больше танцевать со мной, потому что я, кажется, нечаянно наступила ему на ногу.

— А все потому, что Федерико не такой прекрасный танцор, как я. — Он обнял ее за талию и добавил: — Обещаю, мне вы не наступите на ногу.

Дженнифер положила руку на сильное плечо, и они закружились по площадке. От волшебных звуков вальса и от ощущения жаркой руки Антонио на талии ей захотелось закрыть глаза и забыть обо всем на свете. Только на один вечер забыть о боли и страданиях людей, к которым она вернется завтра, забыть, несмотря на то, что они так много для нее значат.

— Вот видите, у меня получается гораздо лучше, чем у Федерико.

Дженнифер не смогла сдержать улыбку:

— Вам когда-нибудь говорили, что вы очень уверены в себе?

Он нахмурился.

— Как кронпринц Сан-Римини, я не могу позволить себе быть другим. Этого ждут от меня граждане моей страны. Кстати, я всегда считал, что американцы больше, чем европейцы, уверены в себе. Кроме вас.

— То есть?

Он крепче прижал ее к себе. Она чувствовала щекой его дыхание, и ее захлестнула горячая волна.

— Когда вы водили меня по лагерю, вы были так в себе уверены. Вы точно знали, куда и с кем я должен идти, что увидеть.

— И что же?

— А здесь нервничаете.

— Почему вы так решили?

— Я заметил, что во время выступления вы не стояли на месте.

Значит, он все-таки за ней наблюдал. Теперь, когда он был так близко, она почему-то этому не удивилась.

— Открою вам страшную тайну, ваше высочество. Я оставила в комнате свои записи. Мне пришлось думать на ходу.

— Думать на ходу? — переспросил он, не совсем ее понимая.

— Импровизировать по ходу выступления.

— Неужели?

— Да. И это было нелегко — вы сказали почти все, о чем я собиралась говорить.

— Прошу прощения…

Она тряхнула золотыми кудрями:

— Шучу. Вместе мы чудесно справились. — Она тут же осеклась, поняв, что сказала «вместе».

Впрочем, вместе они действительно все сделали очень профессионально, как будто они в одной команде. У принца Антонио — влияние и власть, чтобы дать беженцам необходимое, у нее — энтузиазм и горячее желание помочь. Хотя, если судить по сегодняшнему поведению Антонио, он тоже горячо желает помочь людям. Жаль только, что другого «вместе» им не дано.

Они замедлили движение в такт музыке.

— Вы правы, Дженнифер, — понизил он голос, — мы вместе чудесно справляемся.

Дженнифер взглянула ему в глаза и увидела в них то, что не оставляло никакого сомнения в истинном смысле произнесенных им слов.