Всемирный переворот. Эссе о новом американском империализме

5. ЕВРОПА: АМЕРИКАНСКИЙ КОШМАР?

Политолог Реми Кофер рассказал в своей статье в мартовском номере журнала "Историа" за 2003 год, что американские разведывательные службы при посредстве Американского Комитета за Объединённую Европу с самого начала финансировали европейское строительство и федералистские идеи. Цель заключалась в том, чтобы США легче было управлять объединённой Европой, чем отдельными государствами, и сдерживать с её помощью коммунизм. Американцы никогда не отказывались от этой идеи, а поскольку их страшит создание Европейской державы на базе оси Париж-Берлин-Москва, они стремятся перевернуть нынешнюю Европу, прежде всего, путём расширения её в перспективе за счёт Турции, и за счёт включения в её состав восточных государств "новой" (проамериканской) Европы, любезной сердцу Дональда Рамсфелда. В любом случае, империалисты-неоконсерваторы не хотят Европе добра. Если Вашингтон прилагает все усилия к тому, чтобы нейтрализовать Европейскую державу, чтобы разделить её и ослабить, это делается по той причине, что США боятся европейского пробуждения, превращение нынешней "мягкой" брюссельской идеологии в дух конкуренции с США. Не будем забывать, что новая идеология НАИ (кстати, глупая) заключается в том, что в мире не должно быть никакой подлинной силы, кроме американской.

Чтобы увидеть, сколь велик этот страх перед европейским возрождением, обратим внимание на статью в неоконсервативном еженедельнике "Нью Рипаблик", которая, несмотря на европейский экономический маразм, несмотря на нашу общую слабость, демографическое старение, иммиграцию и т.д. называется "Европа – сверхдержава" и делится на две части: "Почему Америка должна бояться европейской экономики" и "Почему Америка должна бояться европейского строительства". В самом деле, после франко-германского сопротивления войне в Ираке, отмечает Паскаль Риш в "Либерасьон" от 20 июня 2003 г., "кое-что изменилось. До сих пор Вашингтон считал Европу верным и безопасным союзником. Неоконсерваторы полагали, что этот мирный континент, в военном отношении ничего из себя не представляющий, экономически слабый и переживающий демографический упадок, не заслуживает особого внимания. Но вдруг Европейский Союз стал потенциальной опасностью".

Вот суть доктрины неоконсерваторов и одностороннего подхода НАИ в отношении Европы и… Франции. В том же "Нью Рипаблик" Эндрю Салливен, идеолог ястребов, пишет: "Главной державой, которая выиграет от европейского строительства, будет Франция. А намерения Франции, как мы знаем по горькому опыту, по сути своей враждебны США в культурном, экономическом и дипломатическом плане. Сегодня перед американской внешней политикой стоит задача: как помешать новой европейской Конституции стать реальностью, как угодить проамериканским правительствам и странам, чтобы сохранить их лояльность, и как спасти Новую Европу от вредной и отупляющей узости старой".

Отметим, что идеологи неоконсерваторов теперь работают без перчаток. С яростной наивностью они раскрывают свои карты и планы грубого вмешательства ("помешать новой европейской Конституции стать реальностью", "угодить" правительствам, которые должны остаться "лояльными").

Угроза "наказания" Франции за её оппозицию якобы вполне законной войне в Ираке подкрепляет идеологическую точку зрения Салливена, а также подтверждает тот факт, что Вашингтон перешёл от косвенного империализма к прямому и признаёт это. По отношению к Европе он начинает вести себя как сюзерен, что является огромной ошибкой с точки зрения дипломатической психологии.

Роберт Брадке (заместитель министра по европейским и азиатским делам) объявил в июне 2003 г., через американские СМИ, что Белый Дом ставит Европу и особенно Францию "под наблюдение". Предметом ненависти неоконсерваторов и Брадке является концепция "противовеса", которым может стать Европа во главе с Францией.

Одна из причин враждебности Вашингтона к Франции, может быть, в том, что она единственная независимая ядерная держава в западном мире, потому что Англия таковой не является, поскольку её небольшой арсенал (30% реальной ударной мощи французского) целиком зависит от американского "ключа-дубликата".

Короче, НАИ воспринимает Европу, даже больную, как большой булыжник на своём ровном пути, а Францию – как острую грань этого камня. А теперь представим себе, что Европа снова обретёт здоровье и волю… Многие из моих друзей, которым я излагал эту гипотезу, говорили мне, что с этого момента Америка будет обязана объявить нам войну согласно логике Второй мировой войны. Я не верю в этот сценарий, точнее, я думаю, что тогда начнётся европейско-американская "холодная война", но ни в коем случае не настоящая.

Том Вейс рекомендует США "увеличить свои усилия с целью разжижения Европейского Союза" путём включения в него стран Восточной Европы, теперь вассалов добродетельного Дяди Сэма, а не дьявольской советской Империи Зла, а также навязав ему вступление Турции, а завтра – стран Северной Африки. Французская идея Европейской державы, хотя и союзной с США, но самостоятельной, – скандал для новой американской концепции. Как пишет Вейс: "Страны Восточной Европы отвергнут проект Жака Ширака превратить Европу в противовес мощи США". И далее признаётся со спокойным цинизмом: "Белый Дом хочет (а не "хотел бы", – прим. автора), чтобы при посредстве НАТО европейцы разделяли с ним бремя военных расходов, но отвергает идею, что общая дипломатия или оборона могут однажды снова превратиться из сотрудничества в конкуренцию".

Иными словами, Европа должна участвовать в американских военных усилиях, но не имеет права вести собственную стратегическую политику, а должна повиноваться Вашингтону. У США свой взгляд на строительство Европейского Союза, который должен функционировать как НАТО и принять в свои ряды Турцию. Европейский Союз не должен вести собственную внешнюю политику, а только следовать американским указаниям. Совместная европейская дипломатия и оборона повлекут за собой санкции, если они окажутся враждебными Америке – что логично – даже если они будут союзными, но независимыми. "Либеральная" Америка не терпит простой конкуренции, она присваивает себе право конкурировать с другими, не позволяя им ответить тем же.

Американец Роберт Каган в своём очерке "Американская сила, европейская слабость" отмечает, что европейцы из-за своей слабости и отказа от военных усилий вернулись к утопической и морализаторской концепции мирового порядка, основанного на законности и консенсусе, вдохновлённой философией Просвещения, тогда как США стоят на реалистической точке зрения Томаса Гоббса. Даже атлантист Вольфганг Шойбле, вице-председатель фракции ХДС-ХСС в Бундестаге, признаёт, что Европа должна приложить военные усилия, чтобы достичь уровня США, а моральные рассусоливания вокруг "международного права" не заменят силу.

НАИ правильно считает, что в этом мире, где угрозы отныне многолики и ни один уголок Земли не останется в стороне от глобального конфликта, суверенная и односторонняя ударная сила, не подчинённая ООН, не может никем оспариваться, а международное право писано для ангелов, а не для людей. Проблема в том, что американцы, как обычно, применяют эту здоровую философию ужасно неуклюже.

В XXI веке война будет чем угодно, только не спортом со своими правилами. Те, кто верит в рождение Мирового государства (а таких во Франции много) как Ален Жюппе, глубоко заблуждаются. Мы идём к миру джунглей, в котором будет дозволен любой удар. Уважение суверенитета слабых и запрет превентивного военного вмешательства, которые были основой международного права со времён Вестфальского договора (идеология которого была воспринята Лигой наций, а позже ООН), очень плохо соблюдались в XIX и XX веках, а в XXI веке вообще не будут соблюдаться.

Поэтому французская позиция, противопоставляющая американскому одностороннему подходу Право и многополярность на базе консенсуса отдаёт кантовским ирреализмом и взглядом на историю времён III Республики. В этом смысле Ширак – прямой наследник Аристида Бриана и его юридического пацифизма, как показал аналитик Эрик Земмур. Европейская держава, о которой Франция Ширака говорит невнятно, не возникнет в качестве противовеса США на базе ооновского международного порядка во главе со старыми мудрецами; её заставит создать исламский джихад, который не знает никаких правил, кроме фанатизма, основанного на суеверии, и такой же фанатизм НАИ; она возникнет только тогда, когда Европа станет по-настоящему суверенной, заключит союз с Россией, избавится от пацифистских утопий и от ангельского космополитизма религии прав человека и будет располагать значительной военной мощью, превышающей мощь США – техника и финансы позволяют это сделать. Некоторые американские круги рассчитывают на колонизацию Европы странами Третьего мира как на лучшее средство радикального ослабления этого экономического и стратегического конкурента. Однако этот процесс стимулирует не Вашингтон, а внутренние силы европейского упадка – США только цинично им помогают. Упорное желание американцев пропихнуть Турцию в ЕС, что стало бы мощным фактором его распада, само по себе недостаточно для достижения этой цели, если бы европейские правительства твёрдо этому воспротивились. Америка не заставляет Европу силой, приставив ей нож к горлу, стимулировать иммиграцию из стран Третьего мира и исламизацию. Только мы сами несём ответственность за то, что происходит. Оппозиция европейцев, особенно французов, бельгийцев и немцев американскому геостратегическому империализму была бы более эффективной, если бы политические классы этих трёх стран решились на такую же экономическую и торговую войну, какую США ведут против Европы. Но они этого не сделали. Очень часто создаётся впечатление, что эмоциональный антиамериканизм – всего лишь фасад, слова и выпускание когтей без каких-либо последствий, чтобы заставить простить и забыть невероятную пассивность соучастников экономического и технологического захвата живых сил Европы. То, что 40% крупной частной французской промышленности принадлежит американским пенсионным фондам, волнует меня гораздо больше, чем нарушение правил Совета Безопасности или агрессия Буша в Ираке. Антиамериканцы в Европе озабочены лишь одним аспектом империализма США: тем, что касается Третьего мира, но почти никогда – тем, что ослабляет Европу. Меня мало волнует то, что США осуществляют безжалостную гегемонию над странами Юга, для меня важна только защита европейского континента от их агрессии.

Некоторые аналитики, например, итальянский политолог Джорджо Агамбен, считают, что война в Ираке изначально имела целью ослабление и раскол Европы. Он заявил со страниц газеты "Фигаро" (7 апреля 2002): "Речь идёт, прежде всего, о войне против Европы. С того момента, как Европа стала экономической силой, которая угрожает господству США, последние хотят доказать, что Европа политически не существует… Американская дипломатия открыто и систематически разрушает европейское политическое единство. К сожалению, ей это удаётся. Это одна из скрытых причин данной войны… Подобно тому, как США доказали, что Европа не является политической силой, также доказали они, что ООН не является политической реальностью, а в лучшем случае гуманитарной". И действительно, США частично доверили ООН выполнение гуманитарных задач в опустошённом войной Ираке, за положение в котором отвечают они первые после десяти лет эмбарго и бомбёжек, не говоря об ущербе, нанесённом последней войной.

Одна из главных целей НАИ посредством войны в Ираке и попытки взять под контроль Месопотамию ослабить и нейтрализовать Европу, а также завладеть нефтяными источниками. НАИ зациклен на идее помешать Европе – точнее, Европе и России, тому что я называю Евросибирью – возникнуть в качестве силового противовеса. Всё это началось с интервенции в Косово и войны против Сербии, т.е. задолго до 11 сентября 2001 года, и целью было, как показал Александр дель Вале, создание мусульманских государств в сердце Европы. Разделяй и властвуй: надо пропихнуть Турцию в ЕС, чтобы его изуродовать, противопоставить франко-германскую "старую Европу" (Дональд Рамсфелд) вассальной "новой Европе", бывшим коммунистическим странам, использовать Англию как постоянного возмутителя спокойствия и рычаг империализма США и т.д.

В этом смысле НАИ отличается одним важным нюансом от классического американского империализма. Последний имел целью сдерживание СССР и коммунизма в соответствии со знаменитой доктриной Мак-Намары. После краха СССР Вашингтон понял, что Европа не нуждается больше в военной защите и может стать опасным стратегическим соперником. Европейцы из симпатичных и безобидных подзащитных превратились в опасных вассалов, стремящихся к равноправию. А ведь Европа так слаба! У неё нет ни военной силы, ни твёрдой воли, её демография в упадке, её захватывают Третий мир и Ислам. Несмотря на это, она всё больше беспокоит американский правящий класс. Труп ещё шевелится. Для американской гегемонии Европа (и прежде всего Евросибирь) более опасна, чем некогда коммунизм, потому что она воспринимается как глобальный противник и главное препятствие на пути к полной гегемонии Вашингтона. НАИ использует принцип предупреждения: "Даже если Европа сегодня не имеет воли серьёзно противостоять нам, мы должны сделать всё, чтобы помешать ей стать действительной силой".

Каковы мотивы Нового американского империализма? Тодд, автор книги "После Империи", в которой он писал: "Америка путём военной активности, направленной против незначительных государств, пытается замаскировать свой упадок", выдвинул интересную гипотезу: нефтяные запасы были лишь второстепенной целью агрессии против Ирака, а главное "надо было показать всему миру, что США – повсюду хозяева, и следует вести себя тихо". Антагонизм с Саддамом Хуссейном (плюшевым тигром) был театрализованным, наигранным, настоящим стратегическим противником была Европа, на которую надо было произвести впечатление и удалить её из этого региона. Война в Ираке была, таким образом, направлена против некоей "Европейской державы". Чувствуя, что после краха СССР и коммунизма мир не нуждается больше в США как в защитнике, видя снижение их экономической роли в мировом масштабе, вашингтонские руководители умышленно преувеличили опасность "Оси Зла", придуманного Сатаны, и проявили подчёркнутое желание остаться единственным мировым центром, показав, что "они нужны повсюду, даже если Старый свет всё меньше нуждается в них". Тодд уточняет: "Чтобы остаться центром мира, они развили театральный микро-милитаризм, нападая на военных карликов, чтобы создать иллюзию мощи".

Джерард Бейкер, политический обозреватель лондонской "Файнэншл Таймс", поясняет в статье "Разные взгляды Америки на европейское единство", что, если со времён Эйзенхауэра американские деловые и политические круги вполне положительно относились к объединению Европы, то сегодня ситуация не столь ясная. Он защищает ту идею, что нынешние вашингтонские власти с большим недоверием относятся к будущей единой Европе, которая может стать противовесом США. "Единая Европа под традиционным франко-германским руководством была бы катастрофой для американских политических и военных амбиций". Он очень плохо относится к будущей европейской Конституции, поскольку она предусматривает, хотя и робко, независимую политику безопасности. Америка не потерпит, чтобы европейцы оспаривали её собственные цели или даже просто вели дискуссии о средствах. Для Бейкера действительно независимый Европейский Союз, отделённый от НАТО, стал бы для нынешней администрации США настоящим поводом для войны.

Для Кристофера Жерара тот факт, что Вашингтон так силится пропихнуть мусульманскую Турцию в Европейский союз, напоминает о старой стратегии талассократий, сначала Англии, а теперь США: не допустить создания континентального союза в Европе. Он пишет: "Нынешняя американская гегемония позволяет Вашингтону, который пришёл на смену Сити, продолжать столь же последовательно, как и терпеливо, старую стратегию ослабления Европы. Делается всё, чтобы отрезать её от России… Наш геополитический враг заинтересован в нейтрализации потенциального конкурента и разыгрывает карту ливанизации континента. Началось с Железного занавеса, затем последовали происки на Балканах, в Боснии и Косово. Опять парализовав Европу, Вашингтон мог, ничего не опасаясь, обратить внимание на других конкурентов, Москву, Дели и Пекин, разбивая евразийскую ось… Можем ли мы представить себе, что Рим больше не Рим, а на его разрушенных храмах развевается знамя Магомета?" ("Либр Бельжик" от 13 декабря 2002). Этот анализ отражает подозрение автора о наличии тайного союза Вашингтона и Ислама против Европы.

Автор книги "Упадок и падение американской империи" геополитик Чарльз А.Купчан, профессор Джорджтаунского университета, возглавляет идейное течение, которое считает, что нео-империализм команды Буша парадоксальным образом ускоряет общее ослабление американской мощи: "Одна из опасностей, с которыми мы должны бороться, это превращение "лёгкой" Империи в "тяжёлую", что не успокаивает другие нации, а делает нас врагами в их глазах. Мы выглядим не благожелательной державой-гегемоном, а угнетателем. Мы теряем в глазах мира нашу легитимность великой державы, что было нашим козырем и нашей самой драгоценной "продукцией". Если так будет продолжаться, мы проиграем все наши ставки. Мы рискуем увидеть, как многие страны создадут вооружённые коалиции против США". (текст интервью, опубликованного многими американскими газетами в декабре 2002г. под заголовком "Конец царства Америки"). Любопытно, что Купчан считает, что настоящим конкурентом США до 2003 года станет Европейский Союз, а не Китай. "Европа больше не группа суверенных наций, она становится, как США в XVIII веке, единым, коллективным целым, всё более способным стать противовесом нашей Империи".

В другом своём очерке "Конец американской эры" (изд. Кнопф) Купчан предсказывает разделение мира к 2030 году на следующие конфедеративные блоки: Северная Америка (США, Канада, Мексика), Латинская Америка, Дальневосточная Азия, объединённая вокруг Китая, союзного с Японией; всё более бедная Африка и, наконец, "партнёрство Европа-Россия". Он предвидит конфликтную многополюсность и "холодную войну", картину, далёкую от мечты нынешних руководителей США об односторонней американской гегемонии. Резюмируя свои тезисы, он заявил итальянскому журналу "Сетте" (19 декабря 2002): "В настоящий момент Буш ведёт войну против Саддама, но подлинный враг – это Европа".

Представим себе, что однажды в Европе после чрезвычайно тяжёлого кризиса появится новая власть и предпримет после массовых бунтов коренного населения и выдвижения непременно необходимой провиденциальной личности (ибо История прогрессирует только при алхимическом слиянии этих двух элементов) этническую реконкисту. США могут организовать военное вмешательство во имя "прав человека" и "демократии", чтобы снова наложить руки на наш континент, будут нас бомбить, объявят нам войну. Такое гипотетическое описание будущей истории я считаю крайне сомнительным, просто потому, что вашингтонские стратеги нападают только на слабых или на тех, кого считают слабыми. С возрождённой Европейской державой Америка предпочтёт договориться.

Если есть европейская страна, которая, особенно после войны в Ираке, сделалась вассалом США, так это именно бедная Англия, причём при Блэре ещё больше, чем при мадам Тэтчер. В газете "Гардиан" от 17 июля 2003 г. Дэвид Ли и Ричард Нортон Тэйлор поясняют, что их страна стала теперь "государством-клиентом США, которое отказалось в их пользу от своего суверенитета".

Эти авторы утверждают, что Блэр был вынужден вступить в войну вопреки общественному мнению по американскому приказу (по не очень ясным причинам; говорят, что на него имеется "личное досье"), что для страны это предел унижения, и что британское командование на юге Ирака целиком подчиняется приказам Пентагона. Они напоминают, что английские ракеты "Томагавк", закупленные в США, не могут быть использованы без согласия Вашингтона, равно как и спутники наблюдения британской армии; что Англия не может использовать своё ядерное оружие (58 ракет "Трайдент", также закупленных в США у фирмы Локхид) без разрешения американцев (это называется "ключ-дубликат"); что американские военные базы в Соединённом Королевстве и на острове Диего-Гарсиа (оплачиваемые британскими налогоплательщиками!) целиком выведены из-под контроля англичан; что британские разведывательные службы зависят от американцев, подчиняются их приказам и должны передавать им всю информацию, чего американцы встречно не делают.

Это добровольное британское подчинение вызывает у американцев презрение, а не чувство признательности. Вспоминаются слова Дональда Рамсфелда, что США не понадобились британские войска для того, чтобы разбить Ирак. Англия подчиняется США по логике неравноправных договоров, как Китай Западу в XIX веке. Британские правительства выражают мазохистское удовольствие от этого "великолепного сотрудничества" (слова министра внутренних дел Дэвида Бланкетта). В своём сокрушительном анализе, опубликованном в начале 2003 года в издании очень высокого уровня "Проспект" сэр Родрик Бреитуэйт, бывший директор секретной службы и бывший посол в Москве, заявляет, что его страна стала маленьким военным приложением к США и фактически их 51-м штатом.

Комментируя дело о подозрительном самоубийстве Дэвида Келли, советника министерства обороны по биологическому оружию, Уильям Пфафф ("Интернэшнл Геральд Трибюн", 26 июня 2002) тоже пишет об этой зависимости, которую Блэр довёл до невиданного уровня. Министр обороны Джефф Хун признал в июне 2003 года: "Абсолютно невозможно, чтобы Соединённое Королевство начало широкомасштабную военную операцию независимо от США", т.е. не только без участия, но и без разрешения американцев. Пфафф отмечает: "В Европе сегодня только Франция обладает значительной независимой военной силой. Все прочие не нейтральные европейские страны приспосабливают свои вооружённые силы к роли простых специализированных соединений НАТО, руководимого Америкой".

Блэр пошёл ещё дальше: он продаёт по дешёвке военно-технические предприятия своей страны; например, он продал американцам военно-авиационную фирму ВАЕ Системз. "Блэр одобряет американские претензии на право нарушения договоров и международных обязательств и на военное господство над миром". Однако Блэр пошёл по ложному пути в своём подчинении, потому что его американские хозяева не имеют средств для осуществления своих претенциозных и неумеренных амбиций. Но почему Блэр организует самоубийство своей страны? Откуда такое раболепие перед Америкой, опьянённой мощью, которой она не обладает? Он не получил взамен ничего конкретного от США, кроме медали Конгресса за оказанные услуги. По мнению Пфаффа, ответ иррационален. Он считает, что, если нынешняя внешняя политика США будет продолжена, независимо от того, будет переизбран Буш или нет, дела сложатся ещё хуже, чем во времена поражения во Вьетнаме: "Мы станем свидетелями американской национальной трагедии, которая неизбежно повлечёт за собой британскую национальную трагедию".

Существует могущественный англо-американский клан атлантистов, весьма экстремистский, к которому принадлежат Тэтчер и Блэр, поддерживающий НАИ и неоконсерваторов, который считает, что Англия должна быть своего рода американским протекторатом и её роль в Европе – отговорить последнюю от желания стать державой и довольствоваться ролью большого рынка без политической воли. Бывший стратег избирательной кампании Клинтона Дик Моррис – один из идеологов этой тенденции. Он пишет в статье "Будущее Британии – за Атлантическим океаном, а не за Ла Маншем" ("Дейли Телеграф", 19 мая 2003): "Расстояние от Лондона до Парижа больше, чем от Даунинг Стрит, 10, до Пенсильвания Авеню, 1600… Дипломатическое будущее Британии связано с Америкой, а не с Францией и не с Германией. Британцы – народ действия, полный энергии и позитивизма. Как и американцы, они заботятся о своём будущем. В отличие от французов, они не эксцентрики и не невротики, а в отличие от немцев, они никогда не были побеждены и унижены" (каков стиль!).

Затем этот американец даёт ряд "советов" своим английским друзьям: "Англия может торговать и делиться своими деньгами, с кем хочет; она может покориться, сориентировать свою внутреннюю политику на континентальную брюссельскую бюрократию. Реализуйте свою экономическую судьбу с Континентом, если хотите, но сохраните свою политическую волю заключить брак с Америкой. Мы вас хотим, мы, американцы, гораздо больше, чем вас любят ваши европейские собратья, и наше совместное будущее будет более блестящим, чем то, что они вам предлагают". Настоящее объяснение в любви униженной женщине!

Европейские страны – включая Францию, несмотря на её бахвальство – не перестают уступать желаниям Вашингтона, потому что переоценивают могущество и средства США. Не следует "сердить" сюзерена, Вы же понимаете. Но никто не понимает, что США никакая не сверхдержава. Перед их требованиями склоняются по эмоциональным, идеологическим причинам, а не по практическим и рациональным. Вся европейская политика непротивления американскому империализму основана на незнании единственного сильного изречения Мао: "США – это бумажный тигр".

Случай с англичанами показателен: они отказались от всякого национального суверенитета и позволяют эксплуатировать себя и помыкать собой (конечно, их руководители, а не общественное мнение) во имя фикции англо-саксонской солидарности. Страны Центральной Европы во главе с Польшей ведут себя не лучше. Недобрые воспоминания о советской гегемонии толкают их в объятия американской "демократии".

Сомнительно, что оппозиция Ширака американской агрессии в Ираке вызвана принципиальными мотивами: любовью к международному праву и неоголлистским желанием создать противовес гегемонии США. Речь идёт, прежде всего, об ориентации на Третий мир и пацифизм, постоянной черте Ширака, большого поклонника народов Юга, наивного проповедника вселенского диалога, напуганного тем "столкновением цивилизаций", которое начинается у него на глазах и которое он любой ценой пытается отрицать, придумывая (как и весь французский интеллектуально-политический класс) мираж светского и демократического Ислама и успешной республиканской "интеграции".

Арабо-мусульман во Франции становится всё больше. Они довлеют над нашей внешней политикой, лишают нас независимости своим неоколониальным присутствием, и это гораздо опасней, чем любой нажим американского гегемонизма. История с хиджабами – последний пример. Из двух зол следует выбирать меньшее, и я предпочитаю, чтобы в Европе распоряжались американские комиссары, а не муллы, и не хочу, чтобы её контролировали мусульманские страны. Почему? Эта позиция, явно неприемлемая для адептов маниакального и истеричного антиамериканизма, основана на простом, макиавеллиевском расчёте: бесконечно легче избавиться от американской гегемонии, навязанной извне, чем от арабо-мусульманской оккупации изнутри. Вторая не является следствием первой, вопреки распространённым софизмам.

Жан-Луи Бурланж, депутат Европарламента, считает, что, возглавив пацифистский и легалистский лагерь против американского крестового похода, Ширак поставил себя в смешное положение и потерпел политическое Ватерлоо после падения Саддама Хуссейна и военной победы США. Подспудно он проводит мысль, что франко-германская оппозиция НАИ – это пыль в глаза, потому что Франция и Германия – военные карлики, которые не обладают волей к обретению могущества, а могут только произносить речи, что является признаком бессилия. Он отмечает: "США преследовали, фактически, три цели: ликвидировать иракский режим под предлогом его разоружения, покончить с надоевшей опекой ООН и разрушить единство Европы, экономического конкурента и политического ментора. Политика Франции, похоже, сделала всё, чтобы они могли достичь всех трёх целей" ("Сто дней президента" в "Фигаро" от 18 апреля 2003). Бурланж несколько заблуждается: это верно, что у Франции нет средств для оппозиции, но нелепо желать, чтобы она из-за этого отказалась от оппозиции. С другой стороны, то, что он называет американской "победой" в Ираке, обернётся поражением.

Не напоминает ли чем-то дипломатия французского правительства короля Убу? Господа Раффарен и Вильпен сделали ряд удивительных заявлений. Премьер-министр, выступая в Клермон-Ферране 31 марта 2003 г., открыто приветствовал американскую победу и, критикуя участников антивоенных манифестаций, призвал их "не ошибиться в том, кто враг". Какой абсурд! Значит, они на стороне тех, чью войну сами объявили незаконной?

Весьма обеспокоенный опросом, проведённым газетой "Монд" 31 марта 2003 года, который показал, что двое французов из трёх – антиамериканцы (потому что во Франции много мусульман), портретами Саддама Хуссейна и антисемитскими выкриками во время антивоенных демонстраций, Ширак начал лавировать, проявив удивительные гимнастические способности. Всё это показывает нам и подтверждает, что антивоенная позиция Ширака ориентирована не столько на оппозицию американской гегемонии, сколько на мобилизацию избирателей к 2007 году. Ширак сделал большой прыжок в сторону. Во время завтрака с американскими сенаторами 2 апреля он заявил, что "трансатлантические связи не могут быть поставлены под сомнение" и открыто пожелал американцам победы, и он тоже. Какие судороги! Вы понимаете, мы одновременно за войну и против войны, за и против США и т.д. Можно ли в это поверить? Когда я пишу эти строки, обсуждается вопрос, не кончит ли Франция тем, что пошлёт свои войска в Ирак, по мандату ООН, разумеется, но под американским командованием.

Чтобы иметь возможность противостоять США, нужна сила, а не слова. Приведённая ниже цитата подтверждается тревожным докладом Французского института международных отношений от 7 февраля 2003 г. о тройном отставании Европы от США и Азии: демографическом, технико-экономическом и научном и военно-стратегическом. Ив Месарович пишет в статье "Закон сильнейшего" в "Фигаро Магазин" от 15 февраля 2003г.: "Бесспорная истина: США и Европа (во всяком случае, та, воплощением которой являются Франции и Германия) идут структурно разными путями. Америка каждый день усиливает свой промышленный, финансовый и военный потенциал. Она создаёт больше рабочих мест, чем ликвидирует их, получает всё больше патентов, прежде всего, работает и в конечном счёте обогащается. Франция и Германия пытаются выбраться из ситуации, характеризуемой сокращением числа рабочих мест, малым количеством нововведений и отсутствием желания трудиться. Только избавление от этих пороков позволит нам вновь обрести наш дипломатический и военный суверенитет. Первый невозможен без второго".

Красиво, конечно, претендовать на противодействие Америке в мировой политике и на защиту от её империализма, но нужны ещё и средства, а именно, воля и способность померяться с нею силами. Антиамериканизм пацифистов, экологов, палео-социалистов, правачеловечников, антиглобалистов и других пребывающих в состоянии возбуждения европейцев всегда будет псевдолирической и совершенно неэффективной позицией, романтизмом слабых.

США находятся в изоляции, отказываясь признать "многополярный" мир, что выдаёт их смешные и наглые претензии на гегемонию. Но, конечно, не выступления Ширака и других французов за "многополярный" мир представляют собой угрозу для Вашингтона, а, как всегда, Китай. Во время своего визита в Москву 27 мая 2003 г. председатель КНР Ху Цзинь-тао заявил, по сообщению газеты "Раша Джорнал Дейли": "Тенденция к многополярному миру является преобладающей и необратимой". Затем он упомянул о "стратегическом партнёрстве с Россией". В своей речи в Московском университете он подверг нападкам, не называя их, США и их односторонний подход, и выступил в роли апостола макиавеллиевского пацифизма: "Мира нельзя достичь путём использования силы". Это не мешает Китаю претендовать на то, чтобы стать в перспективе средней дальности первой военной и ядерной державой мира. Китайский дракон, вышедший из своей вековой спячки, должен, разумеется, гораздо больше беспокоить Пентагон, чем, к сожалению для нас, франко-германская ось.

Каким образом США ведут борьбу с ведущими отраслями европейской промышленности? Они пользуются трусостью и малодушием европейцев. Взбешённая успехом "Эрбуса" и "Арианы", американская администрация пустила в ход весь набор средств, чтобы ослабить европейского конкурента: США не только навязывают политическими средствами европейскому рынку свою продукцию из области высоких технологий (военной техники и информатики), но и пытаются сорвать европейские космические программы, в частности, программы запуска спутников (часто более совершенных, чем американские), а также предлагают лицемерную политику промышленного сотрудничества, т.н. "трансатлантических отношений".

Возьмём характерный пример с истребителем-бомбардировщиком нового поколения JSF, созданным в США. Американцы предложили европейцам принять участие в этом проекте и отказаться от собственных аналогичных программ. И европейцы уступили, за исключением Франции, которая держится за свой "Рафаль". Роллс-Ройс и ВАЕ (Англия) взяли на себя 8% расходов на эту программу. Италия, Голландия и Германия сделали то же самое. Всего европейцы израсходовали более 4 миллиардов евро на исследовательско-конструкторские работы к выгоде одних американцев, которые потом продали им JSF, отказавшись вкладывать средства в европейские программы. Как всегда "добровольно" малодушные политические классы бросили суверенитет и независимость своих стран на алтарь "трансатлантической дружбы".

Клод Карну и Бруно Древский ("Критическая утопия", июль 2003, "Суверенитет народов и троянские ослы"), комментируя подчинение бывших коммунистических стран Центральной Европы, кандидатов в ЕС, Американской империи, которая пытается подчинить себе весь Континент с помощью этих наивных троянских коней, точнее, "троянских ослов", указывают, что, в отличие от Европы, "у США есть государственная политика". Подспудно критикуя отсутствие средств и стратегической воли, скрывающееся за тезисом о "многосторонности" и бунтом Франции и Германии против Вашингтона – позицией чисто риторической – они пишут: "В современном мире нет стратегии, альтернативной американской сверхдержаве, и проект европейских сил безопасности, по крайней мере, в настоящий момент, всего лишь идея, витающая в воздухе, которая делает ЕС более привлекательным, но отнюдь не эффективным противовесом. Если ЕС, как и большинство входящих в него стран, не имеет чёткой стратегии разрыва с гегемонией империализма США, то последний имеет стратегию, позволяющую ему держать в руках народы с помощью разных методов, таких как война, экономическое давление, государственные перевороты, подкуп ведущих политиков, создание сетей агентов влияния и пропаганды и т.д.". Хороший анализ, но он не исключает и реакцию со стороны народов. Одно моральное осуждение ничего не стоит.

Самое забавное, это возмущение тех, кто клянёт засилье американской культуры, "культурную войну", которую ведут США, и сражается за французскую "культурную исключительность". Они смешивают в своих поношениях американский образ жизни и "массовую субкультуру". Им можно было бы поверить, если бы за благочестивым осуждением следовали дела. Однако большую часть времени эти обвинители сами с монументальным лицемерием наслаждаются американским образом жизни. Особенно этим отличаются почитатели Традиций и обличители потребительского материализма. Их образ жизни противоречит их проклятиям. С другой стороны, прежде чем орать об "американском культурном империализме" (который, кстати, реален), следовало бы, чтобы европейцы часто не опускались ещё ниже, чем сами американцы, в своём культурном и художественном декадентстве, потому что по части искусства вырождения (я использую это выражение, хотя навлекаю тем самым на свою голову молнии за нарушение "политической корректности") Европа – это воистину мировой маяк, а Америка – всего лишь скромный семафор. Отбросы "фекальной культуры" (в пластических искусствах, литературе, театре, кино и т.д.), антиэстетизма, претенциозного ничтожества, мазохистского разрушения, к сожалению, в Европе можно найти в большем количестве, чем в США. Трагизм в том, что современная европейская культура гораздо меньше сопротивляется упадку, чем американская, словно Европа находит наслаждение в том, чтобы "пасть ещё ниже". В этих условиях, чем поносить американский культурный империализм, не лучше ли противопоставить ему нечто конкретное, поднять уровень европейской продукции и сделать её более привлекательной? Разве не наша вина в том, что в Европе преобладают американские фильмы? То же можно сказать о телесериалах и играх.

В культурной войне действуют те же правила, что и в экономической и технологической. Дела дороже слов. Утечка европейских мозгов в США (50% бывших воспитанников крупных инженерных и коммерческих школ по данным доклада Совета экономического анализа за 2003 год) это результат не "империализма" Большого Сатаны, а неспособности Европы их удержать.

В исторической конкурентной борьбе цивилизаций, народов и наций друг с другом всё решает эффективное производство, действия. Моральные антиамериканские проклятия смешны: они не убедят публику бойкотировать голливудские фильмы, а наших людей творческого труда – не уезжать за океан.

В Европе благодаря субсидиям и идеологическим предпочтениям культурно-художественный сброд может занимать высокое общественное положение. Во Франции налогоплательщики финансируют низкопробные фильмы и претенциозных извращенцев, которые никому не нужны. В США такое невозможно. Господство американской культуры связано с тем, что она эпична и популярна и в целом не страдает безжизненным интеллектуализмом европейских писателей и художников, живущих за счёт субсидий. Отсюда её популярность в массах. Хуже того: американские, а не европейские романы и фильмы популяризируют древние европейские легенды и саги, и это продолжается уже 40 лет. Что же касается т.н. "американской массовой субкультуры", то ответ на неё может быть лишь один: сделайте лучше, привлеките толпу на свою сторону и перестаньте рыть непреодолимый ров между "популярной" и "элитарной" культурой. Величайшие творения культуры всегда были популярны.

Один из лейтмотивов МИАА (маниакального и истеричного антиамериканизма) – это ссылки на "американскую субкультуру". И в этом случае имеют место сильные преувеличения. Сводить всё к ней, значит, слепо презирать всякий здравый смысл. Разумеется, есть аудиовизуальные и телевизионные способы оболванивания толпы, особенно молодёжный, и повсюду они подвергаются широкой критике, в том числе и в США. Речь идёт о спортивных спектаклях, телепрограммах, музыке, видеоиграх, порнографии и т.д. Но в этой субкультуре принимают участие также Европа и Япония, а не только Америка. Невозможно доказать, что США её мотор или что они кому-нибудь навязывают её силой. Банки Креди Лионе и Вивенди Универсаль, а также японские банки финансируют Голливуд. Ни в программах "прайм-тайм" ТФ 1, ни в программах частных французских музыкальных радиостанций не замешаны никакие американские интересы.

Кроме того, критикуя эту субкультуру, важным центром распространения которой действительно является Америка, забывают, что США выпускают также элитарную и высококачественную культурную продукцию (в самом широком смысле этого слова). Считать США культурной пустыней, которая наводняет мир одной халтурой для дебилов, не очень-то серьёзно. Кстати, парижские интеллектуалы (как левые, так и правые, причём вторые всегда списывают у первых) могут только ссылаться на своих американских единомышленников. Приходится с сожалением констатировать, что культурное творчество за океаном более интенсивно, чем в Европе, причём во всех областях. И причина не в циничном удушении, организованном США, а в какой-то анемии воображения, поразившей Европу.

Когда сектанты с синдромом МИАА объясняют нам, что исконная арабо-мусульманская культура с её догмами и духовной узостью, над которыми смеялся ещё Вольтер, или обряды африканских племён далеко превосходят всё, что производится в США, это уже не анализ и не мнение, а просто проклятие. Странно слушать болтовню видных интеллектуалов, которые объясняют нам (во имя европейской самобытности, разумеется), что Диснейленд – это обескультуривание, катастрофа, а ускоренная исламизация – это не так страшно, не так важно и даже хорошо. Я не испытываю никакой особой симпатии к Диснейленду, магазинам Мак Дональдс и американским телесериалам, но достаточно иметь хоть немного здравого смысла, чтобы понять, что это в 10.000 раз менее опасно для нашей самобытности, чем то вторжение из стран Ислама и Третьего мира, которое мы наблюдаем ежедневно. И этот ускоренный напор культур иммигрантов и Ислама душит нашу самобытность насильственно, с гораздо большей эффективностью, чем "американизация", которая остаётся всего лишь лаковым покрытием.