Встречи на «Красном смещении»

Глава 14 ВСЕ ЛОВУШКИ ЗАНАГАЛЛЫ

— Если вы ей хоть что-нибудь сделаете, вам нечем будет торговаться. И вы будете жалеть об этом всю оставшуюся вам недолгую жизнь. Это я вам, гарантирую, — говоря это, я держал нидлер нацеленным на Уэйда и Тэйру. Я колебался, опасаясь, что мне не повезет и, я промахнусь. Сегодня везение не очень-то мне сопутствовало.

— Бросайте сюда нидлер, Джейсон. Даю слово, что я не убью ни вас, ни ее,.

— По-моему, вы еще ничего не поняли. Я хочу вам кое-что рассказать…

— Давайте нидлер без разговоров, или я ломаю ей шею. — Уэйд говорил громко и нервно,

— Слушайте, что я вам говорю, иначе можете считать себя трупом. Если Тэйра не уйдет сейчас со мной, я хочу, чтобы она умерла. Причем немедленно. Я лучше сам убью ее, чем оставлю здесь. Если хотите, могу объяснить почему.

Глаза Тэйры расширились:

— Что вы такое говорите, Джейсон? — ее голос прерывался из-за того, что горло было стиснуто рукой Уэйда.

— Объясняйте быстро, — сказал Уэйд. Он явно мне не верил, и его можно было понять.

— Вам будет трудно поверить. Но у меня есть доказательства. Насколько я понимаю, вы очнулись в этой камере и не знаете, где находитесь?

— Да, — сказала Тэйра. Уэйд кивнул.

— И вы полагаете, что сюда скоро прибудет полиция, чтобы освободить вас или отправить в тюрьму?

— Конечно, — сказал Уэйд.

— Так вот, вы ошибаетесь. Местные никогда не выпустят вас живыми.

— Джейсон, не надо преувеличивать, — сказала Тэйра, — я понимаю, что Уэйд задумал ужасную вещь, но ведь он не успел причинить никому вреда. Сокровища на месте, Башня в целости. Местные жители не настолько мстительны.

— Я не преувеличиваю, и дело тут не в Уэйде. Никто из тех, кого доставляют в подземелье Башни, не выходит отсюда живым. Их пытают, пока не замучают до смерти.

— Что? — почти в один голос воскликнули Тэйра и Уэйд. — В какое подземелье? — добавила Тэйра.

Услышав ее вопрос, я чуть не подскочил от радости.

— А где вы, по-вашему, находитесь? — спросил я. — Под Башней есть ее зеркальное отражение. Перевернутая пирамида, уходящая на такую же глубину под землю. Мы с вами сейчас на три этажа ниже главного этажа Башни. И здесь внизу творится что-то жуткое.

Было видно, что Тэйра не может так легко поверить в это:

— А с вами-то все в порядке? — спросила она без прежней радости.

Мне казалось, что такой лжец, как Уэйд, ничуть не удивится, что есть люди, которые под вывеской религии превратили массовые истязания в бизнес. Однако он тоже не был склонен верить моим рассказам.

Я быстро рассказал им большую часть того, что видел внизу.

— Не знаю, сколько у нас времени, — сказал я, — но мне совершенно необходимо убедить вас. Вы поверите мне хоть отчасти, если я докажу вам, что мы действительно в подземелье?

Тэйра пожала плечами, насколько это было возможно в ее положении. Уэйд сказал:

— Только без шуток, а то я сделаю, что сказал. Отойдя от кресла, я доковылял до стены, волоча свою парализованную ногу. Я двигался медленно, прислушиваясь, не приближается ли кто-нибудь из местных, и одновременно следя за тем, чтобы Уэйд не попытался сбежать — заполучить еще и его в качестве противника было бы чересчур. Уэйд и Тэйра маленькими шажками двигались за мной. Сквозь окна двух остальных камер за нами следили все их обитатели.

Мы шли по кольцевому коридору, пока не дошли до холла, выходившего одной стороной к центральному отверстию. Подойдя поближе к центру, мы увидели перила вокруг ограждения, а также отверстие в верхнем этаже. Но мы были еще слишком далеко, чтобы заглянуть вниз, и значит, вполне могли бы находиться и в верхней половине Башни, несмотря на все мои уверения.

Я поднял руку, и мы, все трое, остановились.

— Чем больше времени вы проведете у перил, — сказал я шепотом, — тем больше вероятность, что вас заметят снизу или сверху. Так что, как только убедитесь, что мы в подземелье, возвращайтесь. Когда вы подойдете к перилам, я положу нидлер на пол, чтобы вы не боялись, что я внезапно выстрелю.

Уэйд потащил Тэйру за собой, к ограждению. Он внимательно наблюдал, как я положил нидлер, но все равно то и дело оглядывался на меня.

Оба одновременно заглянули через перила вниз. Я услышал сдавленное «ах!» Тэйры. Потом они подняли головы и некоторое время молча смотрели на кроваво-красную букву «X» наверху.

Когда они направились обратно ко мне, я поднял нидлер с пола. Лицо Тэйры было совершенно белым.

Никто не проронил ни слова, пока мы не вернулись, к открытой двери в камеру.

— Так что будем делать? — спросил я. — Я не хочу, чтобы Тэйра умерла, но оставлять ее этим мясникам тоже не собираюсь. Они считают ее предателем, и переубедить их не удастся.

Уэйд молчал, а мы с Тэйрой неотрывно смотрели друг другу в глаза.

— Допустим, мы в подземелье, — сказал он, — но почему мы должны верить другим вашим рассказам?

От ярости я почти заорал на него:

— У нас очень мало времени. Молчите, слушайте и не двигайтесь: если что-нибудь случится с Тэйрой, я оставлю вас живым — здешним жителям на растерзание. Вы поняли меня?

Уэйд кивнул.

— Внизу я нашел Мардж Ленделсон, — продолжал я. — Она была вся искалечена. Она умоляла меня убить ее, чтобы положить конец страданиям, и я это сделал. Это было двадцать минут назад.

— Врете, — быстро сказал Уэйд. — Она где-то здесь и в полной безопасности. Просто ее еще не занесли в список жителей. Не выйдет, Джейсон! Вы не…

Кажется, Тэйра наконец поверила в то, что я говорил. Она опустила голову и вся как-то обмякла в руках Уэйда.

— Последний раз вам говорю: я убил Мардж Ленделсон. Она… у нее треугольное родимое пятно над пупком.

Теперь поверил и Уэйд. Он прислонился к стене и отпустил Тэйру. На миг он отвел от меня взгляд.

Тэйра моментально отскочила от него на целый метр. Теперь он остался один на прицеле моего нидлера, а она растирала свою шею там, где Уэйд стискивал ее.

— Так значит, это правда? — тихо сказал Уэйд, ни к кому не обращаясь.

— До последнего слова. — Говоря это, я смотрел на Тэйру. Если у нее и оставались какие-то сомнения, то теперь они исчезли — ведь теперь мне было бы ни к чему врать. Если бы я хотел, я мог бы просто застрелить Уэйда.

Тот, кажется, начинал выходить из отключки. Он посмотрел на меня:

— Итак, вы хотите просто оставить нас им на съедение?

— Стыдно признаться, но очень хотел бы так и сделать. Но такой смерти, которую они для вас уготовили, не заслужил никто. Даже вы.

— Что вы сделаете с нами?

— Заходите туда. — Я показал на камеру, где он был раньше. — И отойдите к дальней стене.

— А это зачем?

— Затем, что я так говорю. — Вероятно, я затянул это препирательство чуть дольше, чем следовало, но у меня буквально кружилась голова от того, что Тэйра спасена, а мы с Уэйдом поменялись ролями.

Уэйд вернулся в камеру, переступив при этом через два парализованных тела на полу. Я подождал, пока он не подойдет вплотную к задней стене. Потом я вынул из кармана один из конфискованных мной парализаторов и бросил его в камеру так, что он упал у самой двери:

— Оставляю это вам. Не пытайтесь стрелять сквозь окна или двери, это невозможно. Но у вас все-таки будет небольшое преимущество перед теми, кто придет за вами. А когда мы вернемся на корабль и вызовем помощь, я скажу полицейским, где вас искать.

Уэйд угрюмо кивал. Может быть, при других обстоятельствах он боролся бы активнее, но сейчас был слишком удручен известием о гибели Мардж Ленделсон.

Я задвинул дверь и запер ее снаружи.

Тэйра помогла мне дойти до соседней двери. Парализованную ногу начинало немного покалывать, это был признак того, что скоро я смогу перемещаться быстрее. Я сказал Тэйре:

— Спасибо.

— Это вам спасибо, — ответила она. Ее лицо было совсем рядом с моим.

От этих слов я на мгновение забыл о том, что жить мне осталось, возможно, считанные минуты.

За соседней дверью находились Дэниел и дородный детина с кустистыми бровями. По моему знаку они отошли к задней стене, потом я слегка приоткрыл дверь и сказал:

— Считаете себя большими хулиганами? Значит, вы еще ничего не видели. Вот это вам поможет, когда за вами придут, — с этими словами я бросил на пол камеры парализатор и захлопнул дверь.

В третьем окне мы увидели лица двух людей, мужчины и женщины чуть постарше меня. Я их не узнал, Тэйра тоже не могла припомнить, кто они такие. Мы решили не рисковать, опасаясь, что это могут быть обитатели подземной Башни, посаженные сюда на случай каких-либо непредвиденных обстоятельств. Я отдал им третий парализатор, но оставил запертыми в камере. Глядя на них, я вдруг вспомнил, что не видел здесь блондинки из команды Уэйда. Это могло означать только одно — ее забрали на допрос.

Троих охранников, валявшихся на полу без сознания, я затолкал в одну из соседних комнат, чтобы те, кто придет сюда, не сразу поняли, как все серьезно — может быть, они решат, что охранников просто вызвали в другое место.

— Теперь на корабль? — спросила Тэйра.

— Да. Будем надеяться, что по пути нас не схватят. А если схватят, — добавил я, лишь отчасти шутливо, — давайте договоримся вместе покончить с собой.

— Согласна, но только в том случае, если не будет никаких шансов спастись, и единственная альтернатива — пытки и смерть.

После этого мы направились к лестнице, ведущей на свободу, подальше от религиозных преследований.

— Выходит, вы и не догадывались, что у Башни есть нижняя половина? — спросил я, когда мы очутились в относительной безопасности на лестничной площадке.

Тэйра покачала головой:

— Никогда. Я только теперь вспоминаю некоторые странности, которые могли бы натолкнуть на такую мысль. Тогда я не придавала им значения. Например, время от времени я видела незнакомые лица, хотя к тому времени знала уже большинство здешних жителей. А моя подруга, которая приехала сюда раньше меня и которую я так и не встретила… Боже мой, наверное, она стала одной из жертв. Как Мардж Ленделсон.

В напряженном молчании мы поднялись еще на несколько ступенек, потом она обернулась ко мне и шепотом спросила:

— Но зачем? Зачем они делают все это? — ее глаза сверкали.

— Не знаю, — прошептал я в ответ. — Может быть, власть? Всегда будут люди, стремящиеся подчинить себе других людей. Это может проявляться в разных формах — политика, религия, секс, но суть все та же. Я видел очень многих, кто получает громадное наслаждение от власти. А если к этому инстинкту добавить убежденность, что вы действуете в каких-то высших интересах, пусть даже небольшой группы людей — получится такая гремучая смесь, что…

— Но это же психоз.

— Вот именно.

Мы подошли к двери на уровень «-1». Лестничный пролет уходил выше, к «техническому» этажу. Я остановился в нерешительности.

— А что на этом этаже? — спросила Тэйра. С ее лица исчезла бледность, глаза приобрели прежнюю живость.

— Не знаю. — Я чуть приоткрыл дверь, чтобы взглянуть. Но смотреть оказалось особенно не на что. Прямо за дверью была небольшая темная комнатка, похожая на воздушный шлюз.

— Может быть, они не хотят, чтобы свет с лестницы проникал внутрь, — сказала Тэйра, будто читая мои мысли.

— Давайте быстренько глянем, что там, — сказал я.

Когда дверь на лестницу закрылась за нами, в комнате воцарилась темнота, если не считать еле заметного свечения панелей на потолке, от которых было не больше толку, чем от десятка дистрофичных светлячков. Несколько мгновений я ждал, пока адаптируются глаза. Совсем рядом слышалось тихое дыхание Тэйры.

Мы осторожно открыли внутреннюю дверь и шагнули в полутемный коридор, в одной из стен которого находились двери лифтов. Здесь было пусто и тихо. На противоположной стене, через равные интервалы, были двери, ведшие внутрь Башни.

— Давайте посмотрим одним глазком, и сразу назад, — шепнул я.

— Хорошо.

Одного взгляда оказалось достаточно: на этаже «-1» был командный пункт. Может быть, здесь его называли иначе, но сути это не могло изменить.

В воздухе над полутемными рядами кресел и пультов висели огромные голограммы, отображавшие в реальном времени то, что происходило в различных местах наверху. Круглый вырез в полу был окружен светофильтром, сквозь который едва виднелась гигантская буква «X» на потолке. За фильтром было четкое изображение верхней части Башни в уменьшенном масштабе. Крошечные фигурки в мантиях двигались по главному и нескольким верхним этажам.

Вокруг голограммы Башни Поклонения светился большой квадратный участок, представлявший уменьшенную копию системы туннелей, вместе с отростками, ведущими наверх, вероятно, в индивидуальные коттеджи. В туннелях тоже перемещались крошечные фигурки идущих людей.

Вдоль почти всех основных туннелей, через одинаковые интервалы располагались лестницы, уходящие вниз, на «технический» уровень. Такие же лестницы отходили от отростков, ведущих в коттеджи. Под каждым туннелем была нарисована параллельная ему голубая линия — очевидно, вторая сеть туннелей. Из этой схемы становилось совершенно ясно, что намеченные жертвы могли хватать прямо в их коттеджах или в общих туннелях, и притом незаметно для других жителей Занагаллы. Человек мог сказать своим друзьям: «Я уезжаю домой, всего вам хорошего», и больше его никто никогда не видел. На самом деле этот человек попадал в чудовищное подземелье, откуда не было возврата.

Я наклонился к Тэйре и сказал:

— Мне приходилось слышать о разных сектах, но по сравнению с этим…

Она приблизила губы к моему уху и чуть слышно зашептала:

— Наверно, нашу группу заметили, как только мы вошли в туннель, а потом просто ждали, что мы будем делать. И если мы сейчас пойдем по туннелю, нас сразу увидят.

— Согласен.

Я наблюдал за тем, что делается в комнате, в надежде найти способ, как отсюда вырваться. Вдруг над схемой, возле точки выхода одной из лестниц на поверхность, — возникла новая голограмма. Увеличиваясь, она перемещалась, пока не встала на свободное место среди других объемных изображений. Передача явно велась скрытой камерой в одном из коттеджей.

Перед нами появилась скромно обставленная комната, стены которой были со вкусом отделаны в светлых оттенках голубого и зеленого цветов. В углу поля обзора камеры стоял деревянный сундук с обитой тканью крышкой, служившей одновременно и сиденьем. Посреди комнаты симпатичная светловолосая женщина снимала оранжевую мантию, готовясь принять душ. Через минуту угол съемки изменился, и мы увидели дверь в ванную.

Я повернулся к Тэйре:

— Невинные забавы в промежутках между пытками. Но мне почему-то невесело. А вам?

— Мне тоже, — в голосе Тэйры зазвучали злые нотки. — По-моему, надо скорее выбираться на поверхность..

— Это один вариант. Но есть и другой.

— Какой?

— Я насчитал в зале всего пять человек. Вполне возможно, мне удастся перестрелять всех, пока кто-нибудь из них заметит, что происходит. Все сидят в креслах, поэтому шума от падающих тел не будет. Конечно, лучше бы применить вот это, — я показал ей серебряный шарик, — но они слишком далеко друг от друга.

— Мне кажется, это рискованно.

— Рано или поздно рискнуть придется. А у вас есть другие предложения?

— Конечно. Давайте выберем безопасное место и застрелим одного. Когда остальные подойдут посмотреть, в чем дело, бросим шарик.

Я внимательно посмотрел на Тэйру:

— Не знал, что вы такая коварная. Осталось понять, что значит «мы». Кто стреляет и кто бросает? И кто, кстати, следит за тем, все ли нейтрализованы?

— До сих пор вы стреляли метко, а я могу точно бросить шарик. Когда он взорвется, вы должны быть готовы подстрелить уцелевших.

— Слегка безумный план, вам не кажется?

— У вас есть лучший?

Подумав секунду-другую, я решил:

— Будь по-вашему.

Из сидевших в зале ближайший к нам был на полпути от двери, в которую мы заглядывали до центра помещения. Мы тихо вошли в зал и спрятались за стойкой с аппаратурой. Если нас кто и заметил, то не проявил своего удивления вслух. Тем временем женщина на голограмме встала под душ. Я прошептал Тэйре на ухо:

— Забавно! Когда видишь, как кто-то моется, начинаешь чувствовать себя грязным.

— Вы бы лучше посмотрели, куда бежать, когда мы все закончим. Если, конечно, вы сможете бежать.

— Нога у меня совсем прошла. А бежать надо туда. — Я показал на стену слева. — Вон тот туннель выходит на поверхность в космопорту — это видно по схеме.

— Так вы все обдумали заранее!

Я промолчал. Бывает, что я обдумываю все заранее, но чаще — слишком часто — я думаю о прошлом. Профессиональная болезнь — ведь на «Красном смещении» все, что видишь, уже в прошлом.

— В кого вы будете стрелять? — спросила Тэйра.

Я заглянул за угол и убедился, что ближайший наблюдатель, по-прежнему сидит к нам спиной. Жестом я показал Тэйре на него. Она кивнула.

— Давайте разделимся, — сказал я. — Я пойду вон туда, — и опять показал жестом, куда именно. — Если шарик не всех накроет, оттуда мне будет удобнее стрелять в остальных, — с этими словами я отдал ей шарик.

Тэйра кивнула.

Я хотел было идти, но потом обернулся к Тэйре:

— Вы знаете, мне очень жаль ваших друзей.

В ее глазах мелькнули искорки мягкого света:

— Мне тоже их жаль. Но я так рада, что здесь есть вы.

Я тихо пошел прочь, стараясь держаться в чуть более темной зоне, у самой стены. В крови бушевал адреналин, нервы были на пределе, и я чувствовал, что делаю нечто очень важное и очень полезное. Раньше мне не приходилось испытывать ничего подобного. Сюда же примешивалось и острое чувство гордости оттого, что доставил Тэйре радость своим появлением. Все это вместе вызвало такой прилив восторга, что я вдруг засомневался, не принимаю ли желаемое за действительное.

Женщина на голограмме вымыла голову и принялась за тело. Тот, кто управлял дисплеем, развернул изображение градусов на тридцать, а рядом подвесил еще одну голограмму, передававшуюся с диаметрально противоположной камеры. Теперь вся комната была как на ладони. О лучшем отвлекающем факторе я и мечтать не мог.

Наблюдая, как эти люди подсматривают за женщиной, я вдруг подумал, что это чем-то напоминает мою собственную привычку отгораживаться от других невидимым барьером — смотреть, но не касаться…

Я дошел до стоек с приборами, стоявших достаточно далеко от моей предполагаемой жертвы, чтобы облако от шарика не достигло меня, но достаточно близко, чтобы стрелять уверенно. Для устойчивости я положил руку с нидлером на крышку какого-то ящика и тщательно, прицелился. Наблюдатель поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

Я нажал на спуск.

Человек в мантии задрал голову и посмотрел налево, как будто услышав странный звук. Потом он посмотрел направо, и тогда я выпустил вторую иглу. Он дернулся, потом голова его упала на грудь. Я глубоко вздохнул.

Из своего темного угла я наблюдал за остальными, Теперь я видел, что их шестеро. Хотелось бы знать, здесь ли Недди Палмертоу?

Никто не заметил, что произошло с подстреленным мной наблюдателем. Я подумывал, не подстрелить ли еще одного, но решил, что это будет слишком подозрительно. Если заметят одного потерявшего сознание, то первым делом подумают, что он упал в обморок, но, если их будет двое, сразу возникнет мысль о диверсии.

Прошло несколько минут. Я начал волноваться, что в зал может зайти кто-нибудь из местных и обнаружить меня или Тэйру.

Когда глаза полностью адаптировались к сумраку, мне показалось, что я вижу в зале еще одного человека, которого не заметил раньше.

Женщина на голограмме закончила принимать душ и включила сушилку. Когда она вышла из ванной в комнату, изображение не последовало за ней. По-видимому, я подстрелил оператора, управлявшего камерами.

Через секунду кто-то позвал: «Эй!». Ответа не последовало, и тогда кричавший подошел к креслу, где сидел оператор. При этом он что-то сердито говорил, но слов я не разобрал. Потом он потряс мою жертву за плечо.

Оператор не проснулся, что меня нисколько не удивило. К его креслу подошли еще двое, чтобы узнать, в чем дело, Но разбудить соню не удалось и им. Вскоре у кресла собрались остальные, я заметил в руках одного из них что-то похожее на саквояж доктора.

Он поставил его на пульт, начал открывать, и тут я понял, что ждать больше нельзя. Двое наблюдателей все еще плелись из разных концов зала, они были слишком далеко от основной группы и газовая бомба не причинила бы им вреда. Когда тот, с саквояжем, достал из него что-то и склонился над «спящим», я прицелился в самого дальнего из местных и дважды нажал на спуск. Тэйра сработала предельно четко. В тот самый миг, когда человек с саквояжем наклонился над своим пациентом, серебристый шарик, описав дугу, упал точно в середину небольшой группы. Я успел заметить, что моя вторая жертва начала оседать на пол, и прицелился в другого отставшего.

Я выстрелил раз, потом еще раз, но было поздно — он резко пригнулся и почти на четвереньках зигзагами бросился бежать прочь от расширявшегося облака. Остальные были уже выведены из строя; те, кого накрыло облако, лежали на полу, поэтому я побежал за ним.

Нога еще плохо слушалась меня, и я налетел бедром на низкий край пульта. Это задержало меня, но я все-таки продолжал преследование, на бегу пытаясь вспомнить, сколько иголок я уже израсходовал. В памяти неожиданно всплыли сцены из старинных детективов, где суровый полицейский преследует последнего уцелевшего бандита. В моем случае полицейский, взяв гангстера на мушку, должен был бы сказать ему примерно следующее:

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь: «Сколько раз он выстрелил, девяносто пять или девяносто шесть?»,

Обо всем этом я моментально забыл, продолжая мчаться по затемненному залу, ориентируясь по топоту ног убегавшего. Внезапно топот прекратился.

И тут я понял, что спрятаться мне не за что, а этот парень вполне может быть вооружен. Я резко метнулся влево, к ближайшему пульту, и в ту же секунду моих ушей достиг шипящий звук выстрела из парализатора.

В спешке я споткнулся, но успел нырнуть под прикрытие пульта. К счастью, луч меня не задел, но позиция была крайне уязвимой. Меня прикрывали только два стоявших рядом небольших пульта, другой защиты поблизости не было. Мой противник вполне мог скрытно пробраться по периметру зала и зайти мне в тыл. А ведь у Тэйры оружия не было…

Я осторожно выглянул из-за пульта и сразу спрятал голову обратно. Через мгновение раздалось шипение парализатора.

Я не просидел и пяти секунд, скрючившись под пультом и лихорадочно соображая, что делать дальше, как в полутемной комнате раздался звонкий голос Тэйры:

— Джейсон, бегите! Бросаю второй!

В следующее мгновение маленький серебристый предмет по крутой дуге пролетел туда, где прятался мой противник. Тот помчался прочь, а я, услышав топот, высунулся из-за пульта и выпустил иглу ему в спину. С разбегу он рухнул на пол лицом вниз.

В это время по полу запрыгал и укатился в сторону маленький предмет, который бросила Тэйра, — блестящая семиконечная звездочка.

Только после этого до меня дошло, как ловко Тэйра все рассчитала. Мой противник видел, что мы бросили тазовую бомбу и, естественно, думал, что у нас может быть еще одна. Я же инстинктивно сделал все правильно, так как знал, что взрыва не будет.

Я оглянулся и увидел, что Тэйра выступила вперед из скрывавшей ее тьмы, победно выбросив вверх сжатую в кулак руку. Лица я не мог различить, но легко представил себе ее торжествующую улыбку.

Мы пошли навстречу друг другу и встретились у пульта, покинутого наблюдателями.

— Прекрасно сработано, — сказал я. — Просто блестяще.

— Спасибо. Но давайте быстрее уходить отсюда.

— Сначала надо кое-что сделать. — Я подвел ее к аппарату, который краем глаза заметил во время погони.

— Помогите мне вытащить это из стойки, — сказал я. — Такие штуки я видел на Редуолле. Это разрядник. Когда мы его отключим, люди на «Красном смещении» смогут посмотреть, что происходит внизу, если начнут беспокоиться, почему нас так долго нет.

Я показал на голубой корпус прибора, закрепленного в стойке. На корпусе был изображен круг, а в нем — перечеркнутая косой линией нога, делающая шаг из пустоты. Вместе с Тэйрой мы с двух сторон открыли защелки и наполовину выдвинули ящик из стойки. Его крышка была запечатана.

— Возиться некогда, — сказал я, — уничтожим весь ящик.

Мы отсоединили провода, сняли ящик со стойки и отнесли его к центру зала. Там мы поставили прибор на перила ограждения, и поле светофильтра крошечными солнечными зайчиками заплясало на блестящей поверхности. В следующее, мгновение ящик, медленно кувыркаясь, в полной тишине уже летел в бездну.

Звука его падения мы не услышали. Я не знал, всегда ли включено разрушающее поле и как оно действует на алюминий и другие металлы, но проводить наблюдения было некогда. Ящик еще не достиг следующего этажа, а мы уже бежали к выходу, Может быть, мне стоило в порядке компенсации за несчастливое детство разнести в клочья всю аппаратуру в этом зале, но, увы, времени было в обрез.

На бегу я заметил, что моим последним противником была женщина, но определенно не Недди Палмер-тоу. Я успел, не останавливаясь, схватить парализатор, который выпал из ее руки на пол. Странно, что Недди не оказалось ни здесь, ни рядом с пленниками, но мне сейчас было не до нее. Я протянул Тэйре парализатор: — Вы, конечно, умеете обращаться с этой штукой?

— Конечно. — Она крепко стиснула пальцами рукоятку, и мы помчались дальше к выходу из зала.

Яркий свет на лестнице заставил меня зажмуриться. Мы побежали вверх по ступенькам и скоро были у выхода на «технический» уровень. Выглянув в неплотно притворенную дверь, я отшатнулся и резко захлопнул ее.

— Что случилось? — спросила Тэйра.

— Там кто-то есть. Идет к лифту. — Я отодвинул створку буквально на волос и прильнул к щели.

— Значит, подождем немного. А потом что?

— Мы тоже можем попробовать подняться на лифте. — Я напомнил ей, что семиконечные звезды, вероятно, являются ключами к лифтам. — Вы заметили, что на голограмме туннельной сети была обозначена еще одна сеть, ниже основной? Я думаю, в нижнюю сеть можно попасть с этого этажа. И скорее всего нижние туннели не просматриваются на командном пункте. Вполне возможно, этот человек идет туда, где мы только что были. Он увидит, что там творится, и сразу начнет искать нас на своих мониторах.

— Отлично. Давайте поищем вход в нижние туннели. Не прошло и минуты, как я распахнул дверь: «Вперед!».

Мы поспешно, но тихо пошли по широкому коридору, затем свернули в туннель, уходивший от центра Башни. Еще два поворота, и мы оказались в туннеле, идущем в сторону космопорта.

Он был не похож на те извилистые, со сводчатыми потолками, проходы, по которым мы шли в Башню. Этот туннель в сечении образовывал идеальный прямоугольник и был, казалось, вырезан в земле лазером. Далеко впереди стены сливались в одну точку. Метрах в ста от нас была видна лестница, уходившая в потолок. Вдоль каждой стены были дорожки для подвесных вагончиков быстрого сообщения. И на левой дорожке стоял, будто специально для нас, пустой вагончик.

Мы забрались внутрь и заняли места. На подлокотниках некоторых кресел были закреплены кандалы. Мы выбрали два кресла, где их не было. Рядом с сиденьем Тэйры находился простейший из пультов управления, которые я видел в своей жизни. Это был простой рычаг, который мог отклоняться только вперед или назад. Тэйра толкнула рычаг вперед, и мы поехали. Она нажала до предела, и вагончик с мягким шипением быстро понесся по рельсам. Ветер засвистел в ушах.

Мимо пролетали лестницы с такими же обозначениями, как в верхней сети туннелей. Мы проехали уже две трети пути до того места, где надо было выходить на поверхность, когда навстречу нам по соседней дорожке промчался вагончик в сторону Башни Поклонения. Я успел разглядеть четыре фигуры в мантиях.

— Ага, — пробормотал я. Второй вагончик стал резко тормозить.

— Я вижу их, — сказала Тэйра. — Эту штуку я отжала до отказа.

Второй вагончик остановился, а потом начал набирать скорость, двигаясь теперь вслед за нами. Вряд ли он мог ехать быстрее, чем наш, но опережение было слишком мало. Его могло хватить на то, чтобы мы успели добраться до наших комбинезонов, а могло и не хватить. Угадать это было не легче, чем исход выборов, где достаточно перевеса в один голос.

Указатели на дверях говорили о том, что мы уже близко от того места, где спускались под землю после трансляции. Второй вагончик мчался с такой же скоростью, но разрыв не сокращался.

— Нам скоро выходить, — сказала Тэйра, показывая на номер лестницы, мимо которой мы проносились.

Я кивнул и обернулся, чтобы взглянуть на идущий за нами по пятам вагончик. Потом я спросил у Тэйры:

— Вы готовы бежать?

— Готова, как никогда. Внимание, наша остановка. Держитесь крепче.

Тэйра рванула рычаг на себя, и машина затормозила так резко, что мы чуть не вылетели из кресел. Не дожидаясь полной остановки, мы выскочили и побежали к лестнице. Мчась по ступенькам, я подвернул ногу, упал, но быстро встал и бросился вслед за Тэйрой наверх.

Второй вагончик уже тормозил. В одной руке я держал нидлер, другой нащупал в кармане семиконечную звезду, на случай если она понадобится в качестве ключа. К счастью, дверь открылась, когда Тэйра посильнее нажала на нее, и мы выскочили на знакомое место — к основанию спиральной лестницы. Рядом был вход в общий туннель.

— Бегите наверх, — сказал я Тэйре, — возьмите два любых комбинезона, кроме наших — у них на груди надпись «Дистанционное управление». Остальные сложите там, у двери. Наденьте комбинезон и переключите его на первый слой. Запомните, первый, а не десятый, И попробуйте найти пульт управления воротниками.

Тэйра уже бежала вверх по лестнице, когда я крикнул ей вслед:

— Как только наденете свой комбинезон и возьмете мой, найдите какое-нибудь прикрытие и спрячьтесь за ним. Когда я появлюсь, подайте мне сигнал и сразу прячьтесь.

— Хорошо, только вы уж не задерживайтесь. — Тэйра почти бесшумно взлетала по ступенькам.

Выпустив три иголки через приоткрытую дверь, я нейтрализовал первого преследователя. Второй налетел на него, споткнулся, упал, и я всадил иголку ему в спину. Остальные, пригнувшись, спрятались за лестничными пролетами.

Я приоткрыл дверь чуть шире и увидел человека в мантии, который наводил на меня пистолет. Я отшатнулся от проема, послышался хруст, какой бывает, когда мощный лазер выжигает полость в металле. Последовал еще один выстрел, и я метнулся к стене. Укрываясь за ней, я переложил нидлер в левую руку и выпустил несколько иголок в сторону человека с лазером.

Следующий выстрел из лазера прожег дверь насквозь. Луч попал в ступеньку лестницы, брызнул фонтанчик расплавленного металла. Я понял, что стрелок подключил оружие к поясному аккумулятору, чтобы увеличить мощность. Наверно, этот парень и на охоту ходил с самонаводящейся ракетой.

Я поднес нидлер к проему, чтобы выстрелом отогнать противника от двери. В ту же секунду луч прожег дверь чуть ниже моей руки, раскаленные капли полетели во все стороны, задев костяшки моих пальцев.

Задержать этих ребят оказалось труднее, чем я думал. Вся надежда была на то, что Тэйра будет действовать очень быстро.

Я перевел нидлер на беглый огонь, на мгновение выставил ствол в проем и тут же отдернул руку. Стрелок моментально выстрелил в ответ. Он явно предпочитал давать, а не получать. В данном случае я не мог с ним согласиться.

Я опять выставил ствол в проем. После ответного выстрела я упал на колени и выпустил очередь почти на уровне пола.

Мой палец задержался на спусковом крючке чуть дольше, чем следовало. Теперь у меня оставалось только двадцать два выстрела.

Я перевел нидлер на одиночные выстрелы и неподвижно посидел, прислушиваясь. Через некоторое время на лестнице раздались шаги. Выждав секунду, я выпустил в проем очередную тройку иголок и снова стал ждать.

На этот раз тишина длилась дольше. Мне надо было убедить одного или двух оставшихся за дверью нападавших, что пауза в стрельбе не означает, что я ушел.

При первом же шорохе снаружи я вскинул нидлер и выстрелил с более высокой точки.

В ответ последовал лазерный луч, оплавивший и раскаливший добела оба края двери. Повинуясь импульсу, я захлопнул дверь и, двигаясь как можно тише, побежал вверх по ступенькам. Я очень надеялся, что за несколько секунд створки успеют привариться друг к другу.

Добежав до верхнего выхода, я выскочил наружу, навстречу дневному свету.

Тэйры нигде не было.