Вторая звезда (ЛП)

26 глава

Джес бросал мой вещевой мешок в заднюю часть грузовика, когда повернулся ко мне.

— У меня идея, — говорит он.

— Какая? — спрашиваю я, подходя к пассажирской стороне автомобиля. Он обошел меня там и придержал для меня дверь открытой. Мои волосы еще влажные после утреннего душа; сушка в океаническом воздухе, даже придает им крошечные волны, вместо того, чтобы висеть прямой палкой по спине, как это обычно бывает.

Джес забирается на водительское сиденье.

— Там, не далеко отсюда есть бар. Веселый Роджер. Я проводил там много времени, после того как сбежал. Это место вроде старой школы. Много серферов, много кожи, — он замолкает, затем кивает. — Много полезного.

— Думаешь, кто-то там может знать моих братьев? — спрашиваю я, переходя к сути. Джес всегда колеблется, прежде чем упомянуть наркотики и моих братьев в одном предложении, как будто он ненавидит напоминать мне об этой их части. Это было бы даже мило, если исключить тот факт, что он был тем самым человеком, кто впервые снабдил их наркотиками.

Джес кивнул.

— Но, Венди, послушай, — голос Джеса дрогнул, понизившись на октаву. — Это плохое место.

Я чуть не рассмеялась; Пит использовал точно те же самые слова, чтобы описать сторону Джеса в Кенси, в первую ночь, которую я провела там.

— Джес, без обид, но я уже большая девочка, а ты наркоторговец. Разве мы не вписываемся?

Он ничего не отвечает, просто поворачивает ключи в замке зажигания. Я подпрыгиваю, когда грузовик ревет, оживая.

— Это маловероятно, — говорит он. — Но твои братья могли останавливаться здесь на пути на север по побережью месяцы назад. Кто нибудь может вспомнить...

— Спросим их? — предлагаю я, и Джес кивает. Он выводит машину со стоянки. — Ну, тогда, — говорю я. — Полагаю, мы двигаем в Веселый Роджер.

Темнеет раньше чем обычно; Джес объясняет, что надвигается шторм из Канады, единственное, что прорвет Ведьмино дерево. Он протягивает мне свой телефон и показывает карту погоды, которая отслеживает шторм.

— Посмотришь как волна будет разбиваться где-то завтра утром, — говорит он, разглядывая карту.

— Кто знал, что серферы были такими помешанными на метеорологии? — говорю я, протягивая ему обратно.

Джес смеется.

Даже стоянка у "Веселого Роджера" выглядит опасно. Во-первых, она даже не асфальтированная; это просто грязное поле рядом со стеной хижины. Пляж находится прямо через дорогу, но он выглядит каким-то каменистым, вода не такая синяя, серый песок с грязью и смолой. Машины и мотоциклы припаркованы как попало, поэтому Джесу приходиться пропихнуть свой грузовик в угол, в самую дальнюю половину выезда на дорогу за нами.

— Откуда ты вообще узнал, что это место называется Веселый Роджер? — спрашиваю я. — Там даже нет вывески над дверью.

Джес мрачно улыбается.

— Ты просто знаешь об этом, или нет.

— Серферы, — говорю я.

— Не только серферы.

Я киваю, отстегивая ремень безопасности.

— Ты готова к этому?

Я снова киваю, стараясь не выглядеть нервной.

— Ты можешь остаться в машине, если хочешь, — предлагает Джес, но я трясу головой. — Так я и думал, — говорит он.

Я делаю глубокий вдох. Мы забрались так далеко, на другой конец штата. Какое значение имеют еще несколько шагов? Я дрожу пока иду в след за ним через парковку, уходят секунды, чтобы понять, что это не страх, а волнение. Кто знает, - Джон и Майкл находятся в Веселом Роджере прямо сейчас, в нескольких ярдах, с другой стороны паршивой двери, которую я замечаю, когда Джес открывает ее, почти сняв с петель. Они могли бы убить здесь время, прежде чем Ведьмино дерево будет разбиваться утром.

Джес, возможно, подойдет к ним и скажет идти с ним на улицу, на стоянку. Они не будут сомневаться. Они предположат, что Джес был близок к тому, чтобы установить с ними связь. Представляю их удивление, когда они увидят меня, стоящую рядом с ним. Жаль, что меня утешает то, что они пойдут за наркоторговцем куда бы он их не повел, как будто Джес какой-то лидер.

Они так разочаруются, когда Джес ничего не предложит им продать, но больше разочаруются, когда мы вернемся домой, а они уйдут на реабилитацию. Потому что им нужна помощь, а не мне.

Внутри такое тусклое освещение, что глазам приходится привыкать к темноте, даже если снаружи не совсем светло. В баре сидят около полудюжины мужчин и подростков, посасывающих пиво или коктейли, один или два из них выглядят такими тощими, что не смотря на их загар и мускулы, они кажутся больными. Несколько рассохшихся столов усеивают комнату, большинство из них пусты.

— Венди, — шепчет Джес и тянет мою руку; смотрю вниз и с удивлением замечаю, что он держит меня за руку, точно не уверенна, когда это произошло. — Я собираюсь пойти в заднюю комнату.

— Что там?

Джес качает головой.

— Просто подожди меня здесь.

Женщина шатается по комнате и почти падает в кресло рядом со столом и, почти сразу теряет сознание. Кроме нее, я единственная девушка в помещении.

— Ладно, — говорю я, доставая чехол от телефона и пролистываю фотографии. — Здесь их фото. Там им двенадцать, но это последние. Их зовут Джон и Майкл, и они близнецы, но неодинаковые. Их рост около 5,8 футов, - такими они были, когда я видела их в последний раз. Майкл, может быть на полтора сантиметра выше и он никогда не дает Джону забыть об этом, хотя технически Джон старше. Он родился на девять секунд раньше Майкла. И...

— Венди, — говорит Джес мягко. — Я знаю их, помнишь?

Киваю. Он еще раз сжимает мою руку, прежде чем уходит.

— Будь осторожна.

— Ты тоже.

Он дает мне ключи от машины.

— Ты можешь вернуться в машину, если нужно.

К моменту, когда Джес скрылся за безымянной дверью, я сомневаюсь, что мне следует вернуться сейчас в машину. Пит хотел бы, чтобы я осталась в машине, для начала. Встряхиваю головой и напоминаю себе, что должна быть одна в поисках братьев. Даже если Джес в задней комнате, я могу опросить окружающих. По крайней мере, я буду слишком занята этим, чтобы бояться.

Я иду прямиком к бару и заказываю себе пиво. Чувствую, это не то место, где у меня будут спрашивать удостоверение личности. Кто-то закуривает рядом со мной. Я поворачиваюсь, и встречаюсь лицом к лицо с самым страшным человеком, которого я когда-либо видела. Он не такой высокий, как Джес, но мускулы выступают из-под его одежды, будто он проводит дни поднимая тяжести на пляже. Он улыбается мне; один из нижних зубов отсутствует.

Я обдумываю упомянуть, что незаконно курить в баре Калифорнии, но вместо этого я спрашиваю, могу ли я сжечь одну из его сигарет. Когда он наклоняется, чтобы поджечь ее для меня, я думаю — что если он скажет, что я никогда не курила сигареты раньше.

— Спасибо, — говорю я, заглатывая кашель.

— Нет проблем, — отвечает он и подмигивает.

— Итак, — говорю я, принимая наркотик из сигареты. — Часто сюда приходишь? — я выдыхаю, наблюдая как дым поднимается шлейфом вокруг его лица.

— Да брось, красавица, ты же не собираешься пользоваться таким способом, не так ли?

Он наклоняется так близко, что, когда говорит, я ощущаю его дыхание: сигарет и спиртного, вчерашнего обеда и рвоты прошлой ночи. Я воздерживаюсь от желания отступить.

— Ты немного сладкая, правда? Такая хорошенькая и чистая.

Я качаю головой. Нет никакой подсказки, чтобы поймать его. Я соскальзываю со своего места; сигарета в одной руке, пиво в другой.

— Приятно было познакомиться, — говорю грубо, пока поворачиваюсь, чтобы уйти, с надеждой оглядываюсь на кого-нибудь другого, менее устрашающего, чтобы опросить. Но он встает и идет за мной через комнату.

— Мы точно не встречались? Я уверен, это шанс познакомиться по-ближе.

Я скривилась, бросая сигарету на покрытый опилками пол.

— Я пришла сюда кое с кем, — говорю осторожно.

— Только потому, что ты пришла сюда с кем-то, не означает, что ты уйдешь с ним, — говорит он, снова усмехаясь и демонстрируя свои потерянные зубы. Мне стало интересно, как он их потерял.

Женщина, которая потеряла сознание несколько минут назад, застонала, пока поднимала голову со стола. Я обдумываю идею сесть и предложить ей свое пиво, как предлог, чтобы задать ей вопросы. Но мужчина рядом со мной облизывает губы; он дышит, как будто задыхается. Поэтому я направляюсь к двери, сжимая ключи Джеса так сильно, что это больно. Я, может, хочу еще задать вопросы, но мне нужно уйти от этого подонка как можно дальше.

Вскоре я пробегаю через все это, кидая пиво на пол и запрыгиваю на водительское сиденье грузовика Джеса, проверяю, чтобы убедиться, что двери заперты и окна закрыты. Наконец, находясь в безопасности, я выдыхаю, сильный вкус сигаретного дыма во рту. Стук в окно со стороны пассажирского окна пугает меня и я подпрыгиваю. Не знаю, почему я думала, что он не пойдет за мной на парковку.

— Открывай, — говорит он тихо. — Я не укушу.

Качаю головой. Он снова стучит, так сильно все это время, что весь грузовик трясется. Уверенна, он мог бы оторвать дверь голыми руками. Лезу в сумку. Но затем вспоминаю, что я никого не могу позвать на помощь. Мой телефон у Джеса. Руки дрожат так сильно, что я даже не могу вставить ключ в замок зажигания.

Черт. Черт. Я давлю на сигнал, слегка коснувшись его. Звука хватило, чтобы парень опустил руку. Он усмехается и приседает в двух шагах. Когда он встает, он держит камень, поднимая руку за собой, как будто набирает оборот для броска. Сердцебиение учащается после того, как он выпускает камень, боковое зеркало заднего вида с пассажирской стороны разлетается на тысячу кусочков.

Теперь я опираюсь на гудок, будто моя жизнь зависит от этого. Возможно, так и есть.

Джес выбегает из бара, набросившись прямо на парня. Они падают на землю; я не вижу их со своего места. Вместо этого, я просто смотрю на грязь, взлетающую в воздух снизу. Вдруг, Джес вскакивает и бежит в сторону водительского сиденья. Я отпираю его дверь.

— Шевелись, Венди! — выкрикнул он. — Шевелись!

Я киваю, перебираясь на пассажирское сиденье и вручаю Джесу ключи. Он сует их в замок зажигания, и мы вырываемся с места так быстро, что у меня не было даже шанса оглянуться назад, чтобы посмотреть, в каком состоянии Джес оставил того мужчину лежащего на земле.

— Ты в порядке? — спрашивает Джес.

Открываю рот, чтобы сказать да, но не могу выговорить ни слова. Поднимаю руки к лицу, с удивлением обнаружив слезы, струящиеся по щекам. Я смахиваю их, и делаю глубокий вдох, но не могу глубоко вдохнуть, потому что не могу прекратить дрожать.

— Венди, — говорит Джес, его голос такой глубокий, что он прорывается сквозь мою дрожь. — Венди, посмотри на меня. — Он отводит глаза от дороги, достаточно на долго, чтобы посмотреть мне в глаза. — Ты в порядке. Он не навредил тебе. Я бы никогда не позволил ему это сделать.

Он немного спускает газ; теперь мы вернулись на шоссе, и он замедляется, пока не достигает предельной скорости.

— Я бы никогда не позволил ему это сделать.

Киваю. Я верю ему.