Выжить в Сиэтле

Глава 6

Боевой фургон Болана внешне напоминал микроавтобус компании «Дженерал Моторс» — дом на колесах, тысячи которых производились для любителей с комфортом отдохнуть на природе, для охотников и рыбаков. Этот восьмиметровый переднеприводной автомобиль оснащался специальной силовой установкой фирмы «Торонадо» и гидропневматической подвеской. Болан приобрел его в Нью-Орлеане, а группа инженеров-электронщиков, работавших в НАСА, оснастила его самой современной аппаратурой. Неограниченное финансирование способствовало появлению на свет «наземного модуля», как окрестил один из специалистов этот автономный, напичканный электроникой подвижный центр «наземной разведки».

Болан для простоты называл его боевым фургоном, каковым, собственно говоря, он и являлся. Не выходя из кабины, Мак мог вести не только разведку, но и настоящие боевые действия, что он убедительно продемонстрировал в Новом Орлеане. Кроме того, фургон служил одновременно лабораторией по изготовлению боеприпасов, оружейной мастерской и домом одинокого воина — настоящим базовым лагерем на колесах.

Мак отнес девушку в жилой отсек фургона, уложил ее на откидную кушетку и, прикрыв легким одеялом, возвратился в боевую рубку, набитую средствами связи и радиоэлектронной разведки. Он включил аппаратуру радиоперехвата и настроил ее на автоматический режим поиска. Из динамиков полился приглушенный треск, свист, обрывки различных радиопередач. Прислушиваясь к шуму краем уха, Мак снял боевой комбинезон, натянул джинсы, свитер и яркую оранжевую охотничью куртку. Наряд довершила испачканная в земле охотничья кепка.

Мак заглянул в жилой отсек, чтобы проверить, как чувствует себя девушка. Его удивляло, что она так долго не приходит в сознание.

На полицейских радиочастотах царило странное молчание. Такой же тишиной поражала и ночь за бортом боевого фургона: завывания сирен и те стихли. Но, по мнению Болана, это ровным счетом ничего не означало.

Он повернул ключ в замке зажигания. Мощный двигатель сдержанно заурчал, и машина медленно покатилась вперед. Огней Мак не зажигал, чтобы не привлекать к себе внимания чьих-либо бдительных глаз.

Первый неприятный сюрприз ожидал его на первом же перекрестке, который оказался блокированным полицейской машиной с включенным прожектором. По обе стороны ее стояли двое молодых полицейских, державших руки на рукоятках пистолетов.

Болан подъехал вплотную к полицейскому автомобилю, открыл окно и опередил стражей порядка:

— Слава Богу! — воскликнул он, довольно удачно изобразив чувство облегчения. — Помогите мне, джентльмены. Мне нужна ваша помощь!

Один из полицейских сделал осторожный шаг вперед и спросил:

— В чем дело, сэр?

Парни дежурили в полном боевом снаряжении, с касками и бронежилетами.

— Этот проклятый туман! Я заблудился и мне нужна срочная помощь. Недалеко отсюда я резко тормознул, жена от толчка не удержалась на ногах, упала и разбила голову. Проводите меня к больнице, пожалуйста!

Полицейский отступил назад, губы его сурово сжались, но когда он ответил, в голосе звучало сожаление.

— Извините, сэр, но мы не можем покинуть пост, На следующем углу поверните направо и поезжайте по этой улице до автострады. Там вы увидите дорожные указатели и сможете добраться до больницы.

Болан прокричал:

— Спасибо! — и проехал мимо полицейского поста.

Чуть позже он улыбнулся, услышав переговоры на дополнительном полицейском канале связи.

— Четыре-Альфа-Три, как у вас обстановка?

— Стоим на посту, сэр. Пока все тихо. Проехал только заблудившийся турист в фургоне, искал больницу — у жены травма. Ничего подозрительного.

— На причале море крови, ребята. Не теряйте бдительности, смотрите в оба!

— Есть, сэр.

Болан медленно снял шляпу перед людьми в голубых мундирах. Он знал, чего стоило так быстро и организованно отреагировать на перестрелку в порту глубокой ночью. Требовалось предусмотреть любые неожиданности, соблюдать жесткую дисциплину, без промедления выслать по тревоге дежурные подразделения... И конечно же, тот факт, что Болану удалось так легко выскользнуть из расставленной полицией ловушки, ни коим образом не свидетельствовал об неэффективности действий стражей закона. Просто они пока еще не знали, кого ищут.

Теперь знают.

— Всем подразделениям! Говорит начальник полиции Сиэтла. Разыскивается Мак Болан, повторяю, разыскивается Мак Болан, по кличке Палач. Подробная информация в ориентировке номер 10. Ожидайте дальнейших указаний!

Болан щелкнул выключателем рации. Полиция нашла снайперские знаки — вестники смерти, и сейчас детективы восстанавливали подробности его жестокого удара. Теперь в дело будет брошено специальное подразделение полиции, на которое возлагалась задача по охоте за Палачом. Зная, что эпицентр войны с мафией переместился в Сиэтл, фараоны доставят ему немало неприятностей.

Уже первый мимолетный контакт с полицией Сиэтла показал, что Болан не оберется хлопот со стражами правопорядка, хотя, в общем-то, они делали одно дело.

Тут было о чем серьезно подумать. Невеселые мысли крутились в голове Болана, пока он ехал из верхней части города до поворота на Ричмонд Бич. Близился рассвет, и Мака постепенно стало отпускать напряжение схватки. Он остановил машину у обочины и пошел в спальный отсек, чтобы проверить, как чувствует себя девушка.

Дыхание ее было легким и ритмичным. Мак коснулся ладонью ее лба, она зашевелилась, почувствовав прикосновение, но не открыла глаз. Болан успокоил себя мыслью, что ее обморок просто перешел в естественный сон.

Двадцать минут спустя он припарковал фургон на небольшой стоянке для автотуристов на берегу Пьюджет Саунда. Когда он снова заглянул в спальный отсек, девушка уже проснулась.

Она лежала в том же положении, и в ее широко раскрытых глазах ясно читались настороженность и испуг.

— Где я? — спросила она шепотом. — Кто вы такой?

— Я — тот человек, который освободил вас, — мягко ответил он. — А это мой дом на колесах. Мы стоим возле Ричмонд Бич, и вокруг полно соседей. Вы можете уйти, когда хотите, но я не советую этого делать. Вы понимаете, что произошло?

Она оцепенела в недоумении, но тут же воспоминания о минувшей ночи молнией промелькнули в ее испуганных глазах. Она вздрогнула и отвернулась к стене.

Болан прошел в кабину душа, намочил теплой водой полотенце, намылил его и вернулся к девушке.

— Вытяните ноги, — скомандовал он мягким, но не допускающим возражений тоном.

— Что?

— На них засохла кровь. Разве ты не чувствуешь запах? Не беспокойся, это не твоя кровь. Но чем дальше тянуть, тем труднее ее будет смыть. Ну, давай сюда ноги.

— Я... я могу это сделать сама.

— Вряд ли, если желудок у тебя также слаб, как голова. Просто закрой глаза и ляг на спину. Видишь ли, куколка, я пронес тебя на плече с полмили и мои руки уже знают каждый дюйм твоего тела. Ну, давай мне свои драгоценные ножки.

Она повиновалась без дальнейших пререканий, но глаз не закрыла, и продолжала молчаливо и безучастно смотреть, как он снимает с нее туфли и начинает стирать засохшую кровь. В ее миндалевидных, голубых с изумрудными проблесками глазах появилось лукавое выражение, и по мере того, как Мак продолжал свою деликатную работу, на ее губах заиграла легкая улыбка. Болан улыбнулся в ответ.

— Мне нужно больше ног и меньше шитья, если только ты не хочешь продолжить сама.

— У тебя отлично получается, — чуть слышно ответила девушка.

Она села на краю кушетки, опустила глаза, стащила через голову платье и снова легла.

— Последний раз меня так терли, когда мне было годика три, — сказала она со вздохом.

Неожиданный стриптиз застал Болана врасплох, и его мужское естество отреагировало соответствующим образом при виде пышущего здоровьем юного тела, на котором не было ничего, кроме узкого прозрачного лифчика и крохотных трусиков из той же ткани. Вообще-то Мак хотел сказать, что ей нужно только приподнять платье, а не сбрасывать его к чертям. Но она сделала это так естественно и без всяких комплексов, как если бы она снимала перчатку. При этом в ее поведении не было ни капли развязности.

Усилием воли Болан подавил свои инстинкты и пробурчат:

— Перевернись!

В любом случае, платье пришлось бы снять. Из застреленного мафиози натекло крови, что с заколотого кабана, и девушка выглядела так, будто искупалась в кровавой луже.

Маку дважды пришлось сходить в душ и сполоснуть полотенце, но когда он завершил работу, на теле девушки не осталось ни одного бурого пятна. Болан как следует растер ее махровым полотенцем, и кожа ее покраснела от этого своеобразного стимулирующего массажа.

Девушка приподнялась, завела руку за спину и расстегнула лифчик, обнажив задорно торчащие литые груди с крупными вишенками темных сосков.

Когда Болан наконец поднялся с колен, закончив работу, он с трудом сдерживал эмоции, бурлившие в нем.

А девушка, черт бы ее побрал, словно специально дразнила его.

Она прошептала:

— Это самое эротическое переживание в моей жизни.

— Очень долгой жизни, — буркнул Болан, отводя взгляд. — И сколько ты уже прожила? Восемнадцать лет? Девятнадцать?

— Двадцать, — ответила она тем же тихим шепотом. — И мне уже есть о чем рассказать. Видишь ли, сейчас не 1940 год.

— Можешь принять душ, — пробормотал Мак, делая вид, что не понял приглашения, прозвучавшего в голосе своей гостьи. — Только учти: бачок с водой маленький. Поэтому сначала смочи тело, выключи воду, намылься, а потом быстро ополоснись. Поняла?

Вытянувшись во весь рост, девушка лежала на кушетке и не сводила с Болана глаз.

— Покажи мне лучше сам.

— Лучше смывайся, пока ты в порядке. Лучше будет, если ты приведешь себя в порядок и, пока не поздно, позаботишься о надежном убежище. Надеюсь, ты в порядке?

— Кто в порядке? Я чувствую себя так, будто бегу вниз по крутому склону, не в силах остановиться. Покажи мне, как работает душ.

Болан махнул рукой в сторону душевой кабинки.

— Сама разберешься!

— Ну, пожалуйста! Я чувствую большую слабость. Думаю, что не смогу двигаться самостоятельно.

Болан обреченно вздохнул, поднял ее с кушетки и отнес в крохотную душевую. Там он осторожно поставил девчонку на ноги и сделал попытку выйти, но ее руки обвились вокруг его шеи, и она не отпустила его. Внезапно охрипшим голосом Мак заметил:

— Не так уж ты и слаба!

— Нет, я очень слаба, — настаивала она. — Я боюсь наклониться. Я... как я сниму трусы?

Болан пропал — он сразу понял это. И хотя время сейчас было явно не подходящее для такого рода игр, что, скажите на милость, может поделать мужчина в таких обстоятельствах?!

Он высвободился из ее гибких рук, опустился на колено и осторожно потянул вниз тончайшую ткань трусиков, обнажая ее восхитительные выпуклые ягодицы. Мак не сразу поднялся и, глядя на нее снизу вверх, мягко и участливо произнес:

— Ты попала в нехорошую историю, красотка.

— Я знаю. И ты тоже, кстати.

— Смотря что ты имеешь в виду.

— Да все то же, — она включила воду, быстро отрегулировала температуру и подала ему мыло. — Ты начал, — напомнила она Маку, — теперь продолжай.

Болан наполовину помещался в душевой кабинке — внутрь входили только плечи. Он выпрямился, выключил воду и начал намыливать бедра и живот девушки. От его прикосновений она таяла как воск. Залившись тихим счастливым смехом, она произнесла изменившимся, чуть хриплым голосом:

— У тебя легкая рука. Теперь давай спину.

Она прижалась к нему грудью и крепко обвила руками мощный торс Мака. Его «легкая» рука скользнула вниз вдоль позвоночника и поползла снова вверх к гладким изящным плечам. Она затрепетала и сказала:

— Ниже, ниже!

Болан плюнул на приличия и серьезность момента. Он выбрался из душевой, торопливо скинул с себя промокшую одежду и быстро присоединился к соблазнительнице.

Она хихикнула и снова включила воду.

— Теперь моя очередь, — заявила она, хватая кусок мыла.

И это было не единственное, что она схватила...

Некоторое время спустя первые лучи восходящего солнца проникли в боевую рубку через поляризованное стекло окон и осветили сплетенные в объятиях тела, застывшие в усталой неподвижности. Только теперь Болан смог произнести осмысленные слова — первые после омовения в душе.

— Ты не похожа на других, — сказал он.

— Правда? Почему?

— Не знаю. Просто не похожа, и все.

— Тебе придется выразить свою мысль более ясно, — потребовала девушка, глядя на него дерзкими смешливыми глазами. — У меня две ноги, две руки, две сиськи, ну и все остальные принадлежности. В чем же различие?

— В тебе, — сказал Болан.

— А-а... значит, не в частях моего тела.

— Слов нет, они тоже очень хороши. Но ты какая-то очень... очень естественная. Тебе уже говорили это?

Она вздохнула:

— Ну, это не комплимент. Я принадлежу к поколению естественных людей.

На это Маку нечего было возразить.

Она продолжала:

— Мы даже не представились друг другу. Можно подумать, что у нас нет имен. Знаешь, это тоже естественно. Для современных людей, я хочу сказать.

— Ты — современный человек?

— А как же! Свобода, равенство и все такое.

— Ты — мисс Вебб, да?

— Смотри-ка! Так ты знаешь, как меня зовут?

— Только фамилию. А твое имя?

— Диана.

— О, богиня любви. Тебе подходит.

— Спасибо. А кто ты? Тор — бог войны?

— А ты какую войну имеешь в виду: ту, которую видела на причале или еще какую-нибудь? — с улыбкой спросил Болан.

Она хихикнула.

— У тебя натура повелителя. С пистолетом... или с другим оружием.

— Так ты помнишь историю в порту?

— А как же. И, кстати, большое тебе спасибо! Я думаю, Томми действительно мог выстрелить в меня, он же настоящий псих!

По голому телу Болана пробежали холодные мурашки. Стараясь сохранить спокойствие, он спросил:

— Так ты знаешь того щенка?

— Конечно, — кивнула Диана, — это Томми Блевотина.

— Томми... кто?

— Это его прозвище, — рассмеялась девушка. — Его настоящая фамилия — Роттино или что-то в этом роде.

— О'кей, давай забудем пока об итальянской фамилии, — сказал Болан. — А как насчет Алана Найберга?

— Это просто, — фыркнув, ответила она.

— Что значит просто?

— Ну, очень просто. Алан Найберг — мой отчим.

Ну и ну! Действительно, проще некуда!

Если считать, что жизнь — игра в кости, то Болану выпала очень простая комбинация.