Выживальщики 13. Энергон

Глава 19

Несмотря на всю сложность ситуации, Лиана всё же решила выделить час времени, чтобы похоронить Зузу. Бросить они его не могли, но и таскать с собой тело было не лучшей идеей. Тем более, что кругом были враги, а некоторые из их группы уже были ранены.

Присутствовали ещё и, если можно так выразиться, «политические» соображения. Лиана верила в то, что Момо рано или поздно возглавит свой народ, конечно если они выживут, и не хотела, чтобы у неё остался негативный шлейф от произошедших событий. Понятно, что смерть мужа и так для неё сильный удар. Но если они его быстро, но достойно похоронят, это будет одно; а если в горячке боя потеряют его тело и оно достанется врагам, совсем другое. Такого допускать было нельзя. В этой истории нужно было поставить точку, пусть это и будет немного впопыхах.

Тело подняли на крышу одного из высоких зданий, набрали и сложили рядом большую кучу камней, осколков кирпичей и битого бетона, в общем, всего что смогли найти, после чего Момо попросила всех уйти и осталась только с Миной, Виком, Ладой и Лианой.

Они аккуратно заложили тело Зузу камнями, соорудив что-то вроде могильного холма. Потом долго стояли вокруг и молчали. Лиану это тяготило, ей хотелось что-нибудь сказать, чтобы как-то сгладить ситуацию, но чувствуя её порыв, Момо каждый раз его предвосхищала и поднимала предупреждающе руку, прося этого не делать. И Лиана, как и все остальные, продолжала молчать.

Наконец, внутри Момо что-то созрело, и она заговорила сама.

— Так будет даже лучше! — неожиданно сказала она.

— Что? — удивилась Лиана, не веря своим ушам.

— Так будет лучше, — холодно сказала Момо, но было понятно, что она просто изо всех сил держит себя в руках.

— Что будет лучше? — не менее удивлённо спросила Мина, чувствуя, что она не очень понимает принцессу бесов.

И Момо решила объяснить.

— Многое изменилось, — начала она, — и я изменилась. Теперь я вижу своё будущее иначе. И дело не в том, чего я хочу или не хочу. Мои желания и стремления тут вообще никакой роли не играют. Просто в этот исторический момент, я оказалась в таком месте переплетения истории двух цивилизаций, что чувствую большую ответственность. Я не хотела этого, но случилось так, что именно я, возможно, смогу повлиять на то, как пройдёт наш новый официальный контакт. Для меня всё уже состоялось, но политика, это такое дело… в общем, впереди много работы, для которой, возможно, понадобится вся моя жизнь. И это требует самоотречения. Я любила Зузу, но в этой конструкции ему не было места. Мне предстоит вернуться к родителям. Они меня как родную дочь, скорее всего, простят и примут обратно. А что было бы с Зузу? Скорее всего, его обвинили бы либо в похищении принцессы, либо в ведении в заблуждение и… даже не знаю что они могли бы придумать, но в покое его не оставили бы, это точно. Если бы мы вернулись вместе, и даже если бы я смогла объяснить всё родителям, это была бы постоянная борьба. Женихи, претендующие на мою руку, не дали бы нам спокойной жизни. Они смогли бы ещё смириться, если бы остальные проиграли равному, одному из них. Но проиграть человеку не из их круга, это было бы унижением. Эта борьба занимала бы всю нашу жизнь. Как бы ни сложились обстоятельства после нашего возвращения, хороших сценариев я не вижу. И это поглотило бы меня полностью и не дало бы возможности заниматься тем, чем мне на самом деле нужно занятья. Возможно, поставить точку именно здесь и именно сейчас, это наиболее… не могу сказать хороший… удобный… выгодный… правильный… не могу подобрать слово, — Момо задумалась на секунду, — впрочем, не важно, думаю вы поняли. Так, получится что мы прожили с ним счастливую совместную жизнь, пусть и короткую. Да, всё это время мы выживали, подвергались опасностям и были на грани смерти. Но именно эти испытания дали возможность стать мне тем, кем я теперь себя ощущаю. А ощущаю я себя уже не маленькой девочкой, которой просто захотелось личного счастья. Я ощущаю себя наделённой очень важной миссией будущей правительницей бесов. И зовут меня теперь не Момоналиктани, а Момо!

— Ты не принцесса Момоналиктани, — сказала Лада, — ты королева Момо! Возможно, если бы ни Зузу, ты бы никогда не созрела для этой роли по-настоящему. Но теперь ты готова!

Момо благодарно ей кивнула и сказала:

— Спасибо! Это всё может звучать высокопарно, но это именно то, что я на самом деле сейчас чувствую. И пусть я пока не знаю как вернуться домой, но что-то подсказывает мне, что моё возвращение состоится уже скоро.

— Я тоже это чувствую, — сказала Лада.

— Из всего этого я делаю вывод, что сегодня мы не умрём, — серьёзно кивнула Лиана.

— А ты собиралась? — удивилась Лада.

— Нет, — сказала Лиана, — но чувство что нас загнали в угол у меня присутствует.

— Мне кажется, что у нас достаточно места для манёвра, — сказала Лада.

— У нас да, а у Валькирий? Если часть наши людей в западне, это значит что все мы в западне, — сказала Лиана.

— С этим не поспоришь, — покачала головой Лада.

— А теперь я бы хотела остаться ненадолго одна и проститься с Зузу, — сказала Момо.

— Прости, мы говорим не о том, — спохватилась Лиана.

— Нет, всё правильно, дело не в этом. Я бы в любом случае попросила несколько минут наедине, — сказала Момо.

— Конечно, конечно, — сказала Лада, — мы подождём тебя на этаж ниже.

Вик подошёл и обнял Момо.

— Держись, принцесса, ты сильная! — сказал он, после чего все ушли, оставив её на крыше одну.

Она присела рядом с холмом из камней и положила на него руку.

— Прости меня! И спасибо тебе за всё! Если бы не ты, я бы не была тем, кто я есть. Ты для меня не умер. Ты всегда будешь жить во мне, в моём сердце. Ты часть меня, которая никогда никуда не денется. И если мне будет тяжело, я буду спрашивать у тебя совета. И я знаю, что ты мне обязательно ответишь. Сейчас я уйду, а твоё тело останется здесь. Навсегда. Но дух будет витать надо мной и защищать меня. Я всегда буду чувствовать твою поддержку.

Момо резко встала и взмыв в воздух, сделала несколько кругов над этим зданием, стараясь запомнить место. В глубине души она надеялась, что сможет когда-нибудь вернуться и забрать его тело, чтобы похоронить на родине. Но умом понимала, что скорее всего этого никогда не случится. Но что плохого, если она будет хранить в памяти место, где лежит Зузу? Ничего!

Ёжик долго честно ждал, когда вернутся Пётр и Криз. Время тянулось невыносимо медленно. Когда он увидел спускающихся с неба парашютистов, ждать стало совсем тяжело. Он долго терпел, но в конце концов он не выдержал. Решив, что так можно просидеть тут и несколько дней, а возможно, его друзья вляпались в неприятности и им как раз сейчас нужна помощь, он уверенно направился вниз по лестнице.

Он разминулся с Петром и Кризом совсем немного, но ни они, ни он об этом не знали. Не знала и Резвая.

Ёжик был очень осторожен, впрочем, как и всегда. Он аккуратно пробирался в сторону тоннеля, и преодолел почти половину пути, когда его поймали. Это были ребята из десанта, и их было трое. Ёжик наткнулся на них совершенно неожиданно. Они издалека заметили какое-то движение и затаились, устроив засаду.

Когда его сзади окликнули, он сразу понял что лучше не делать резких движений. А когда повернулся, то понял, что был прав. На него смотрели сразу три ствола автоматов.

Ёжик вздохнул, выругался про себя и в первый раз пожалел, что не остался на месте ждать Петра и Криза.

— Похоже, этот точно не из наших! — радостно сказал один из солдат.

— Поправьте меня если я ошибаюсь, но это ведь премия, так? — не менее радостно поддержал его второй.

— Оружие на землю, — сказал третий, который мыслил более трезво, чем остальные.

Ёжик с неохотой снял с пояса нож и бросил себе под ноги.

— Это всё? — удивился третий, — ты воюешь с ножом?

— Я не воюю, — сказал Ёжик, — я тут просто живу.

— Да как же тут можно жить? — удивился первый, — тут же руины, в которых ничего нет!

— Да, говорят что тут и правда живут какие-то отбросы, — сказал второй, — может он в самом деле один из них.

— Что-то не верится, — сказал первый, — чем бы они тут питались? Да и выглядит он вполне прилично, одежда нормальная. Что скажешь? — обратился он уже к Ёжику.

— А что тут сказать, — насупившись, пробормотал Ёжик, — я, правда, здесь живу. Ни с кем не воюю. А тут вон что, с неба люди вдруг стали спускаться. Хотел уйти на всякий случай куда-нибудь подальше, но тут вы вот…

— Слушайте, — вдруг озадачился первый, — если он не из тех кто нам нужен, то премию могут и не дать что ли?

— Нам про других ничего не говорили, — сказал второй, — сдадим этого, пусть сами разбираются кто он и откуда.

— Если он тут живёт, то наверняка не один, — сказал задумчиво третий, — если мы найдём их логово, то сможем сдать не одного, а… сколько вас там? — спросил он уже у Ёжика.

— Нисколько, — сверкнув глазами, ответил Ёжик, — ваши наш дом уничтожили, большинство погибли, остальные разбежались.

— Что-то мне подсказывает, что он врёт, — сказал первый, которому понравилась мысль, что премию можно умножить в несколько раз и не хотелось теперь верить в то, что это невозможно.

— А как ты это проверишь? — сказал второй.

— Ну, например, мы можем его пытать, — сказал третий.

— Нееее, пытать это что-то не совсем то, — с сомнением сказал второй.

— Почему? — удивился третий, — это шанс хорошо заработать. Неужели мы его упустим? У нас в руках оказался ключик! Грех не воспользоваться такой возможностью.

— Но пытать, — опять с сомнением сказал второй, — мне это не нравится.

— Ну, ты можешь не участвовать, — сказал третий, — если испачкаться боишься. А мы, пожалуй, рискнём!

— Да нет, я тоже рискну, просто мне это не нравится, — сказал второй, почувствовав, что может остаться за бортом.

Ёжик стоял, слушал их, и сердце его постепенно наполнялось страхом. Ему и до этого было страшно, но сейчас, когда эти, молодые в общем ребята, рассуждали о том как будут его пытать… причём, делали это при нём, как будто его тут нет! Складывалось ощущение, что они воспринимают его как вещь, которую можно выгодно продать. А это ему не нравилось, очень не нравилось.

— Не будем терять время, — сказал третий и быстро зашагал к Ёжику, — кто знает, как будут развиваться события? Вдруг, мы быстро их замесим и операцию свернут? Тогда платить нам уже никто не будет, ни за одного, ни за нескольких.

— Так может быть лучше одного сдать, чтобы наверняка? — второй предпринял ещё одну попытку отговорить их от пыток.

— Нет, — покачал головой третий, — нужно уметь рисковать. Тот кто не рискует, тот и не выигрывает. Просто нужно меньше болтовни и больше дела. Операция ещё толком не началась. А потом ещё спецы со станции могут прибыть. Не думаю, что всё это будет быстро. Мы должны успеть всё провернуть.

— А почему ты думаешь, — сказал второй, — что там где он живёт, мы сможем захватить остальных? Вдруг их там будет очень много, и мы не справимся?

— Ты посмотри на этого? Видишь у него оружие? Я слышал, что тут живут какие-то отбросы, которые не то что воевать, а задницу-то себе подтирать не умеют, — сказал первый.

— Всё, пойдёмте поищем место, где можно будет его допросить по взрослому, — сказал третий, подошёл к Ёжику и поднял с земли его нож.

Ёжик надеялся, что сумеет убежать, но на него всё время были направлены стволы автоматов. А укрытия рядом никакого не было. Сейчас убежать было невозможно, верный способ схватить пулю. Пришлось идти с этими солдатами туда, куда они его вели.

Ушли они от этого места не далеко. До ближайшего дома, там поблуждали по руинам первого этажа, пока не нашли подходящее, на их взгляд, для пыток место. Удовлетворённо там оглядевшись, они побросали в кучу свои вещи и опять обратили внимание на Ёжика. Причём, второй, который был против пыток, видимо поняв, что они будут это делать либо с ним, либо без него, всё же решил участвовать и перестал выражать скептицизм.

Они усадили Ёжика на обломок бетона, сами сели полукругом напротив и уставились на него.

— Ну? — спросил третий.

— Что ну? — не понял Ёжик.

— Будешь добровольно рассказывать где находится ваша стоянка, или как вы это здесь называете? — спросил третий.

— Я же уже всё рассказал! — возмутился Ёжик, — наш дом уничтожен, люди погибли, а кто выжил те разбежались, и я не знаю где они.

— Давай сходим, посмотрим на твой уничтоженный дом, — предложил третий.

Ёжик не сдержался и усмехнулся.

— Как? Это в другой части города! Мы туда идти будем до завтра. А там ничего не осталось… и никого, — сказала Ёжик.

— Вы ему верите? — спросил третий у своих друзей.

— Я нет, — сразу сказал первый.

— Я тоже не очень, — более обтекаемо сказал второй.

— Я тоже не верю, — сказал третий, — так что, дружок, если не будешь рассказывать сам, нам придётся перейти к жёсткому допросу и поверь, тогда ты расскажешь нам всё!

— Да я же правду сказал! — возмутился Ёжик, — если вы будете меня пытать, это не изменится. Хотите, чтобы я вам что-нибудь соврал? Но если нечего рассказывать, что делать-то?

— Тогда, терпи боль! — хищно усмехнулся третий.

Он встал и направился к Ёжику. Идти было всего несколько шагов, но и их он преодолевал слишком долго. С каждым шагом его уверенность таяла, но сдаваться он не собирался. По мере приближения солдата, Ёжик всё глубже и глубже втягивал шею в плечи. Надежды что всё это как-то рассосётся и закончится нормально, таяли с каждой секундой.

Третий подошёл, оглянулся на своих товарищей, как бы ища поддержки, но те смотрели на него с искренним и живым интересом. Им не пришлось делать первый шаг самим, и теперь они наблюдали как далеко сможет зайти третий.

Третий не был оригинален и двинул Ёжику кулаком в висок, широким круговым ударом. В последний момент Ёжик попытался увернуться, но кулак всё равно попал в голову, только по скользящей. Ухо вспыхнуло болью, Ёжик опрокинулся на землю и сжался в комок.

— Ах ты сучёнышь, — злобно сказал третий, я из-за тебя кожу рассёк на костяшке!

После чего последовал удар ногой в район почек. Но пнул третий не сильно, скорее от досады.

— Это потому что ты бить не умеешь, — хохотнул первый.

— Что ты сказал? — возмутился третий, — может и тебе тоже врезать?

— Да, так мы с вами много заработаем, — раздался голос второго, который единственный сохранил трезвое восприятие событий.

— Ты прав, — тут же остыл третий, решив, что ссора со своим неизвестно чем может закончиться, ведь у них у всех есть оружие. Лучше выместить злобу на этом беззащитном парне, который всё равно ничего им сделать не сможет, — ну что, придётся перейти к следующей фазе, — сказал он и быстро пошёл к своим вещам.

Там он достал нож Ёжика и вернулся с ним обратно.

— Будешь его резать? — деловым тоном спросил первый, тоже решивший замять мимолётную ссору.

— Начну с пальцев, — сказал третий, — на руках. Буду отрезать по одному, пока не заговорит.

— А если он, в самом деле, нам сказал правду? Через сколько пальцев ты ему поверишь? — спросил второй, — если мы его убьём, то можем вообще без денег остаться. Может, всё-таки лучше сдать хоть одного?

— Опять пятишься? — с презрением взглянул на него третий, — если ты не будешь участвовать, то и доли своей не получишь. Будем по очереди пальцы ему отрезать!

— Палец отрезать не так-то и просто, — с философским видом сказал первый, там кость, сустав, ножом замучаешься пилить.

— А ты пробовал? — спросил его второй.

— Нет, просто рассуждаю логически, — сказал первый.

— Давай сюда свою руку, — сказал третий.

Ёжик повернул к нему лицо, ему очень хотелось разрыдаться, но слёз почему-то не было. Только в груди начинала закипать какая-то неконтролируемая злоба.

— А ты возьми, если сможешь, — как будто выплюнул в него слова Ёжик.

— Ах ты… — начал было замахиваться ножом третий, но свистнувший в воздухе увесистый булыжник смачно, с влажным звуком, врезался ему прямо в нос, не дав закончить фразу.