Выйти замуж за 100 дней

Глава 14. Друг в беде не бросит

Утром во вторник, уже во время уроков, Наде пришло сообщение от Елены Викторовны, что Светлана вернулась в центр. Не то чтобы в целости и сохранности, но без серьёзных повреждений.

"Слава Богу!" — ответила ей Надя. А потом подумала, что к большой радости по поводу воссоединения матери и дочери примешивается маленькая грусть: Надя уже привыкла к девочке. Она решила навестить Коровиных в "Доверии" вечером перед тем, как встретиться с Антоном. Предложить им посильную помощь.

После школы она, по традиции, испекла кекс, и в четыре уже поднималась по ступеням центра помощи материнству. Светлана встретила её со слезами благодарности. Выглядела она уставшей и замученной, даже немного исхудавшей, но Варя не отлеплялась от неё ни на секунду, и глаза женщины светились умиротворением. Так после больших испытаний, которые неизбежно смиряют человека, показывают ему, какая у него прежде была хорошая жизнь, он каждую секунду покоя воспринимает как дар Божий.

— Милая моя, хорошая! — рыдала Светлана на Надином плече. — Уж и не знаю, как тебя благодарить! Что бы было с моей доченькой, если б не ты…

— Что вы, — успокаивала её Надя, — у вас такая хорошая девочка, мне было не в тягость, а в радость заботиться о ней.

— Святая! — прошептала женщина, качая головой.

Надя смутилась и, чтобы не предаться гордости, сменила тему:

— Только вам обязательно надо теперь следить за Вариным питанием. Её почки не совсем здоровы, и…

— Да-да, конечно! — перебила её Светлана, видимо, не желая это обсуждать при дочери. — Мы обязательно это всё обсудим потом подробнее, но я хочу сказать… Наденька, милая, если есть хоть что-то, чем я могу вам помочь, пожалуйста, только намекните, и я…

Надя хотела отказаться, потому что знала, что кто получает награду за добрые дела на земле, уже не получит её в Царствии Небесном, но тут её взгляд упал на стоявшие в углу у выхода из комнаты совсем новые белые сапожки на каблуках. Светлана сразу это заметила:

— Ой, Надюш, вот не поверите, купила на Вайлдберриз, вроде по размеру, походила неделю и поняла — не могу. А сдать уже нельзя. Возьмите, пожалуйста, вам, наверное, как раз будут. У вас ножка меньше.

— Нет-нет, ни в коем случае! — замотала головой Надя. — Я не могу взять. Я и на каблуках ходить не умею… Если только позаимствовать на один вечер. — Она удушливо покраснела. — У меня сегодня свидание…

— Хоть на десять вечеров! Забирайте!

Из "Доверия" Надя вышла в щëгольских белых сапожках, которые были чуть великоваты, зато ужасно шли к её наряду, и даже пальто над ними смотрелось изящнее. Но переходя дорогу в сторону автобусной остановки она вдруг вспомнила, что уже часов пять ничего не ела. Точнее, ощутила острый приступ голода. Нужно было попить у Светланы чаю с кексом, но они так заболтались… Надя посмотрела на часы — времени было ещё достаточно. Она свернула в ближайшее кафе, где, она знала, можно взять прекрасный кусок пирога по вполне приемлемой цене и стакан чаю совсем уж за копейки. Надя толкнула стеклянную дверь, простучала каблучками по плиточному полу (этот звук ей тоже нравился, она чувствовала себя из-за него изысканной леди) и замерла поражëнная. Слева от неё на высоком стуле у барной стойки сидел Влад. Волосы его были взъерошены, рубашка расстëгнута у горла, галстук валялся перед ним на столешнице, рядом с загипсованной рукой. Он тоже обернулся на стук каблуков, но в отличие от Нади не оторопел, а расплылся в улыбке:

— Наадяяя… Как хорошо, что вы пришли… А я как раз думал о вас. Но это со мной постоянно в последнее время…

Надя нахмурилась и подошла ближе. Перед Владом стояло несколько пустых стопок и нарезанный лимон на блюдце.

— Вы… пьяны? — спросила Надя.

Влад тоже оглядел небольшую батарею из стопок и кивнул:

— Почему бы и нет? В конце концов, я живой человек, тоже иногда испытываю эмоции…

Надя вздохнула, положила сумочку на барную стойку и оперлась пятой точкой на краешек соседнего стула.

— Ну и что там с вашими эмоциями?

Влад внимательно посмотрел Наде в глаза. Его тëмный блеск распался на искорки, которые плясали, как язычки пламени.

— Вам правда интересно?

— Иначе я бы не спрашивала.

— Иногда мне кажется, что вы со всеми так… как со мной… просто от широты души.

— Что вы имеете в виду? Что "как с вами"?

— Ну, такая милая и заботливая и… Иногда мне кажется, что я вам… не знаю, приятен, а потом… а может, это я всё порчу, только не всегда понимаю, чем.

Наде не хотелось влезать в эти дебри, и она попыталась вернуть разговор в прежнее русло:

— Так что там с вашими эмоциями?

— Моего друга и коллегу арестовали за коррупцию, — скороговоркой произнëс Влад и опрокинул себе в рот стопку, в которой ещё оставался алкоголь.

Надя ахнула:

— Какой ужас! Но… но ведь он ничего такого не делал, верно?

Влад потëр лоб и усмехнулся:

— Я тоже не верил до последнего. Но факты — упрямая вещь.

Он принялся объяснять Наде про неправомерное уменьшение налоговой базы, про какие-то аффилированные лица и кучу аббревиатур, но в конце концов заметил, что она давно потеряла нить и снова скривился в невесëлой ухмылке:

— Простите. Я загружаю вас совершенно посторонними проблемами.

— Нет-нет, всё в порядке. Жаль, что я не всё понимаю, но это очень важно — выговориться в такой ситуации. Вы разочарованы в своëм друге?

Влад задумался.

— Мне кажется, произошло что-то более масштабное. Более серьëзное разочарование. Как будто из меня вынули какую-то пружину.

— Один батюшка, которого я смотрела лекцию в интернете, сказал, что разочарование — это посещение Бога.

У Влада дëрнулся уголок рта.

— Вы верующая… Ну да, конечно… Так и причём тут Бог? Мне кажется, это наоборот, больше похоже на оставление Бога.

Надя отрицательно покачала головой:

— Бог просто помогает нам избавиться от иллюзий. Что мы что-то можем без Него. Вот что такое разочарование.

— А когда большевики расстреливали попов и сжигали церкви — это тоже было избавление от иллюзий?

— Вы мешаете горячее с горьким. Разочарование там было ни при чëм. — Надя вздохнула. — Но я знаю, из моих уст это звучит неубедительно. Да и вообще, здесь не место для проповеди.

— Хорошо, — Влад вдруг встал на ноги, и довольно твёрдо. Подхватил куртку левой рукой. — Пойдëмте в другое место.

— Какое? — опешила Надя.

— Любое. Хоть церковь, хоть морг — мне всё равно.

— Но зачем? — Надя глянула на часы и ужаснулась: до свидания оставалось каких-нибудь пятнадцать минут, а ей ещё добираться не меньше получаса. Это если без пробок.

— Вам надо идти, — мрачно констатировал за неё Влад, и в его голосе прозвучала такая вселенская скорбь, что Надя просто не смогла его бросить.

— Нет, — вздохнула она. — Мне никуда не надо, я только хотела поесть…

— Это замечательно! Я знаю отличное место неподалёку отсюда.

Замечательным местом оказался весьма пафосный ресторан, но как ни странно, Надя не чувствовала себя в нëм лишней. Наверное, это побочный эффект от сапог на каблуках. Она ещё на ходу отправила Антону сообщение с извинениями, что не сможет прийти. Тот моментально ответил, рассыпавшись в сожалениях, и предложил перенести встречу на завтра. Надя согласилась.

В ресторане, куда они пришли, оказались космические, по Надиным меркам, цены. Встать и уйти она сочла невежливым, поэтому заказала только пасту с овощами и сыром, а Влад сразу принялся изучать барную карту.

— Не пейте больше, — посоветовала ему Надя. — Это ещё никогда никому не помогало в скорби.

Влад послушно отложил меню.

— А что же помогает?

— Бог.

Влад подпëр кулаком подбородок и принялся сверлить её своим искристым взглядом. Какое-то время Надя терпела, не отводя глаз, но потом не выдержала и сделала вид, что осматривает обстановку. А посмотреть было на что! Дизайну этого помещения явно уделил внимание дизайнер высшего класса. Бархатная мягкая мебель сочеталась с деревянными полками, на которых располагалось несметное количество самых разнообразных украшений, от от металлических до хрустальных. Стеклянные бра украшали стены, а над столиками нависали текстильные абажуры, которые изливали на них мягкий тëплый свет. В этом свете всё смотрелось приятнее, загадочнее. Даже обклеенное пластырем лицо Влада.

— Как отреагировали на работе на ваше разукрашенное лицо? — поинтересовалась Надя.

— Они сразу решили, что я подрался из-за девушки. Я не стал спорить. Тем более, что так оно и было.

— С вами такое часто случается?

— Отнюдь. На самом деле, вообще никогда — это первый раз. Но коллегам, видимо, так давно этого хотелось…

— Я так толком и не поблагодарила вас за это… Если бы не вы, не знаю, что бы со мной было.

— Даже думать об этом не хочу! — помрачнел Влад. — Вы себе не представляете, как я перепугался, когда вы исчезли из поля моего зрения.

— Вы следили за мной?

— Да нет же, просто шёл в центр и видел, как вы к нему подходите… а потом бамс! — и нет нигде. Я ускорился, и когда подбежал к самым воротам, услышал хрип этого негодяя.

— Вы дрались, как лев.

— Давно я не ощущал такой ярости… А может, и вообще никогда.

— Светлана вернулась в центр.

— Это отличные новости!

— Это благодаря вам. В том числе.

— Я бы не простил себе, если бы с вами что-то случилось.

— Не говорите так. Вы мне не нянька.

— Я вас… я чувствую ответственность за вас.

— Почему?

— А вы как думаете?

— Из-за Пети?

Влад усмехнулся:

— Ладно, пусть будет из-за Пети.

Принесли пасту.

— А вы не хотите есть? — спросила Надя Влада.

Он отрицательно покачал головой:

— Кусок в горло не лезет.

Он выглядел измождëнным.

— Когда вы ели в последний раз?

— Я не помню, наверное, в обед. Пока не узнал про Саню…

— А если я приглашу вас к себе на борщ?

Влад задумался на секунду.

— Нет, не пойду. Первый раз в доме и в таком виде… Вы ведь с родителями живëте…

— И с братьями.

— Не думаю, что они обрадуются такому кавалеру.

— Вы не кавалер. Мы просто друзья, а друзьям всё можно.

Влад тоскливо вздохнул, словно их дружба была его душевной болью.

Надя занялась своей пастой, но в разгар её употребления Влад вдруг громко и чëтко произнëс:

— Вы, наверное, считаете меня круглым идиотом.

Едва не подавившись, Надя проглотила непрожëванную пищу и отрицательно покачала головой.

— Вовсе нет. Просто у вас свои цели и мотивы.

— Да? Очень интересно, какие же?

— Это вам виднее.

— Мне просто интересно, что вы думаете… обо всём этом. Наши отношения я имею в виду.

— Взаимно.

Нет уж, он не заставит её вывернуть душу наизнанку первой!

— Вы прекрасная девушка, — печально произнёс Влад. — Самая лучшая из всех, кого я когда-либо знал.

Это просто пустые слова, — мелькнуло у неё в голове. А потом она выпалила, не успев оценить, насколько это удачная мысль:

— Дайте мне ваш номер телефона!

— Хорошо, — ответил Влад, не помедлив ни секунды, — записывайте.

Ещё не до конца веря в это, Надя достала смартфон и под диктовку записала его номер, а потом нажала дозвон. Мелодия звонка полилась откуда-то из-под стола. Влад сунул левую руку в карман брюк и тоже извлëк оттуда гаджет.

— Всё, — сказал он, посмотрев на экран с грустью, через которую прорывалось ликование, — теперь мы сможем созваниваться и переписываться.

— Это вас печалит?

— Скажем так, я этого очень сильно хотел.

— Тогда почему не попросили у меня номер телефона?

— Это трудно объяснить. Точнее, трудно при этом не выглядеть идиотом.

— Я могу звонить вам и писать в любое время?

— Вы — да. Только в рабочее время я могу не всегда отвечать сразу, но как только смогу — напишу и перезвоню.

— А ночью?

— Можем болтать хоть все ночи напролëт.

Надя покачала головой:

— Я ничего не понимаю.

— Я всё объясню вам… немного позже. Сейчас мне жалко терять лицо, мы ведь не проговорили ещё ни одной ночи.

Когда Надя доела пасту, Влад заказал ей чаю и напомнил:

— Вы хотели рассказать мне что-то о Боге.

— О нём нельзя разговаривать, находясь в алкогольном опьянении. Это оскорбление.

— Бисер перед свиньëй, понятно. Тогда давайте встретимся завтра, я обещаю быть трезвым.

Но Наде неудобно было опять переносить свидание с Антоном.

— Завтра вечером я занята.

— Чем? — в голосе Влада зазвучали ревнивые нотки.

— Своими делами.

— А потом? После вечера?

— Ночью, вы имеете в виду? Планировала спать.

— А как же наша болтовня по телефону?

— Мне в четверг на работу к восьми, и надо чтобы мозг работал… Ночная болтовня — это больше для пятницы подходит.

— Ловлю вас на слове!

Он вызвал такси и поехал с Надей до самого её дома, точнее, до соседнего двора, хотя жил гораздо ближе к ресторану. В тёмном дворе Влад вылез вслед за нею и, встав слишком близко, прошептал:

— Спокойной ночи, ангел мой!

А Наде почему-то не хотелось отодвигаться. Наверное, негодяй почувствовал это — его здоровая рука скользнула по её талии и очень осторожно прижала Надю к нему. А её руки сами обвили его шею. Влад бесконечно долго вдыхал и выдыхал её запах, уткнувшись носом в шарф, а потом его губы припали к её щеке. И ещё раз — чуть ближе к губам. И ещё. Когда их губы еле ощутимо соприкоснулись самыми краешками, Надя очнулась:

— Спокойной ночи! — выскользнула из объятий Влада и убежала в ночь.

Ещё не хватало целоваться с мужчиной накануне свидания с другим!