Вздор

1

На следующее утро, около десяти часов, Майкл Уэбб вышел через одну из балконных дверей усадьбы и остановился на террасе, пораженный красотой ландшафта, простиравшегося перед ним панорамой холмов лесов и реки. Панорама была нарисована с необычайным чувством формы и колорита на молочно-голубом фоне.

Река в утреннем солнечном свете казалась полосой расплавленного серебра. Над ней поднимались темно-зеленые холмы, с вершинами, закутанными в тюрбаны облаков, с сердцами из гранита, в которых еще тлеет память о давних раскатах грома, когда их собратья-вулканы испепеляли огнем все живущее. Они стоят, полные грез, задумчивые, непроницаемые, словно монахи со сложенными на груди руками.

В это майское утро древние холмы развевали свои изумрудные флаги с голубыми и серыми полосами, и смех раннего лета нарушал их торжественную сосредоточенность.

Майкл смотрел на сонную реку, лениво текущую по сверкающей долине; смотрел на коричневые и красные крыши города, разбросанные среди деревьев, подобно кораблям, ставшим на якорь в море зелени, и на извилистые белые следы бегущих вдалеке дорог.

Его внимание вскоре было привлечено стройным, изящно одетым молодым человеком, сидевшим на самом отдаленном от него конце террасы за столом, на котором лежала целая куча документов. Манера, с какой молодой человек разбирался в бумагах, складывая их аккуратно в пачке, и нервно двигал руками, наклоняя голову, – эта манера возбуждала в Майкле какое-то смутное воспоминание.