Взломщица

Глава 8

Иногда впечатление от картины может поменять одна мелкая деталь. Вы любуетесь красивым безмятежным лицом спящей девушки, и тут замечаете пулевое отверстие у неё на виске. Или в аппетитном, прекрасно сервированном салате обнаруживаете огромную скользкую гусеницу.

Рокпорт по-прежнему был огромен, красив, полон людей и машин, светился разноцветными огнями. Но каждый шаг здесь давался Еве с трудом. Она будто двигалась вглубь гигантского безмолвного склепа.

Марку удалось забросить её к тому же Выходу на набережной, через который она сбежала. На пустынной парковке она сразу заметила парня и девушку, тех самых, что не успели спастись от пузыря и застыли, будто на стоп-кадре.

Ева медленно подошла ближе. Ей было не по себе. Эти неподвижные, замершие фигуры внушали ей необъяснимый страх. Как покойники.

Девушка была немногим старше неё, и чуть повыше. Черноволосая, стройная, с ярко-красными губами. На лице её застыли удивление и страх. Парень обогнал её на пару шагов, и как раз оборачивался, чтобы ухватить её за руку. Ещё секунда – и успел бы. Их пальцы почти соприкасались.

Ева обошла их кругом, не решаясь дотронуться. Затем, переборов себя, все-таки провела кончиками пальцев по ладони парня. Теплый. Но твердый и неподвижный, как статуя. Она попыталась сдвинуть его с места, но с таким же успехом можно было толкать стену.

Ева в растерянности опустила руки.

Она с такой решительностью вызвалась вернуться в Рокпорт. Была уверена, что, стоит ей попасть сюда, все образуется само собой. Но сейчас… Она знала, что это она остановила здесь время, но понятия не имела, как все исправить. Она не чувствовала в себе никакой особенной силы. Как, впрочем, и в предыдущие разы.

Хотелось забиться в какой-нибудь уголок, как в детстве. Огородиться, спрятаться от всего мира. За что ей всё это? Она ведь не хотела ничего плохого! И никакая она не взломщица. Просто рыжая девчонка, которой в последнее время очень не везет.

Впрочем, не только в последнее время. С тех пор, как не стало папы, всё пошло наперекосяк. Если бы можно было вернуться и спасти его – вся её жизнь, наверное, сложилась иначе.

Она еще раз огляделась. Да, точно! Нет смысла выискивать поодиночке аватары застрявших здесь людей и пытаться вернуть их к жизни. Если и можно что-то исправить, то лишь вернувшись туда, где всё началось.

Она побежала в сторону моста. В царящей вокруг тишине стук её тяжелых подошв по асфальту звучал громко, отчетливо, но при этом отрывисто, будто каждый звук сразу проглатывался всепоглощающим безмолвием.

Бегать в Эйдосе легко. Аватары не устают, не потеют, у них не сбывается дыхание. Те несколько сотен метров, что отделяли её от моста, Ева преодолела одним махом.

Здесь все оставалось на своих местах. Накрененный, почти лежащий на боку мотоцикл Змея, подныривающий под грузовую платформу контейнеровоза. Замершие с перекошенными рожами преследователи, в том числе бородатый тип с цепью. А где-то там, позади, среди машин, застрявших на мосту, должна быть и Джессика.

Ева снова внимательно осмотрела всю сцену. От воспоминаний о погоне озноб пробежал по коже. Как же она тогда испугалась!

И неудивительно. Присев на корточки, они еще раз прикинула траекторию движения мотоцикла. Они почти проскочили, но контейнеровоз как раз занесло из-за экстренного торможения, и он начал заваливаться на них. Подвинуть его буквально на ширину ладони – и они проскользнут под ним.

Ева уперлась ладонями в холодную железную стену контейнера.

Это ведь вирт, пыталась она убедить себя. И вся эта многотонная глыба – на самом деле лишь строчки компьютерного кода, превратившиеся в виртуальный образ. Ты сможешь её передвинуть. Если поверишь, что сможешь.

Она зажмурилась, навалилась всем телом и принялась толкать – изо всех сил, пока подошвы ботинок не начали проскальзывать по асфальту. И на секунду ей даже показалось, что железная стена поддаётся.

Она открыла глаза. На стальном крашеном листе отчетливо темнели вдавленные следы её ладоней.

– Я смогу, – прошептала она. – Я точно смогу!

Она снова закрыла глаза и глубоко вздохнула. На этот раз не стала упираться. Просто представила, что ей нужно – явственно, во всех подробностях. Ладони легли на холодный гладкий металл и осторожно, почти нежно подтолкнули громадную машину.

Грузовая платформа мягко качнулась вперед, вставая на все колеса, и снова замерла.

Ева затаила дыхание, будто боясь спугнуть это мгновение. Зачем-то поглядела на свои ладони. Совершенно обычные ладони, разве что слегка запачкавшиеся.

Все вокруг по-прежнему было неподвижным и тихим. Но Ева знала – с этого момента всё изменилось. По крайней мере, для неё уже точно все не будет так, как прежде.

Она забралась в седло, обхватила Змея сзади. Пришлось буквально повиснуть на нем – мотоцикл практически лежал, касаясь асфальта боковой кромкой колес.

Беловолосый, как и тот парень на набережной, был похож на статую – твердый, как камень. Ева покрепче обняла его, прижалась щекой к спине. Она вспомнила, как во время езды у неё внутри все съёживалось от страха. Ей не хотелось снова испытывать это, не хотелось в ужасе лететь под колеса грузовика.

Но еще больше ей хотелось, чтобы беловолосый ожил. И Джессика. И весь этот жуткий в своей неподвижности город.

– Ну, сейчас… – прошептала она, зажмурившись. – Я открою глаза, и…

Решиться было не так-то просто. Как шагнуть с обрыва. Панический, животный ужас бился пойманной птицей в мозгу, сковывал все тело.

– Ну, давай же…. - тихо, одними губами, шептала она, подбадривая себя. – Ну, пожалуйста…

Несколько глубоких вдохов. Судорожно колотящееся сердце. Сжатые до боли пальцы, стискивающие кожаную жилетку на груди беловолосого. И ощущение приближающегося ужаса.

Будет страшно. Но через это надо пройти.

– Давай!!! – закричала Ева во весь голос. И открыла глаза.

В груди всё замерло, как при падении с высоты. Громадина контейнеровоза мелькнула над ними, загородив небо. А через мгновение Ева чуть не оглохла.

Визг тормозов. Скрежет железных щитков мотоцикла, скользящего на боку по асфальту. Рев сигнальной сирены контейнеровоза. Гулкие удары сталкивающихся машин. Звон разбивающихся стекол. Обрывки ругательств, доносящиеся со стороны преследователей.

И собственный застывший в горле крик.

– Держись! – успел выкрикнуть Змей. Мотоцикл был почти неуправляем – просто юзом скользил на боку, стремительно теряя скорость. Ева поджала колени, боясь зацепиться ногами за асфальт. Казалось, еще чуть-чуть – и они окончательно завалятся, и мотоцикл придавит их своим весом.

Змею каким-то чудом удалось выровнять траекторию. Их поездка даже могла бы закончиться относительно благополучно, если бы не врезавшийся сбоку приземистый ярко-зеленый спорткар. От удара мотоцикл швырнуло в сторону, ветровое стекло разлетелось мелкими брызгами. Змей и Ева не удержались в седле.

На несколько мгновений Ева ослепла и оглохла. Мир вокруг взорвался разноцветными осколками, а из ощущений осталась только жгучая боль в разодранных ладонях, коленях, спине – будто она не по асфальту прокатилась, а по крупной наждачной бумаге. На мгновение перед взором даже возникло системное сообщение об экстренном выходе – сработал один из защитных механизмов, оберегающих пользователей от негативных ощущений. Ева отмахнулась от него, хотя едва не теряла сознание от боли.

Боль была яркой, пронизывающей все тело. Но быстро ушла.

Ева лежала на асфальте лицом вверх, и звездное небо над головой показалось ей гигантским черным куполом. Вокруг что-то гремело, мелькало, гудели машины, бились стекла, ругался, на чем свет стоит, белоголовый. Но после мертвенной тишины этот гвалт казался ей райской музыкой. Даже не пытаясь подняться, она зажмурилась и, чувствуя струящиеся по лицу слезы, хохотала.

Получилось. Получилось!

– Эй, рыжая… – Змей склонился над ней, обхватил её лицо горячими шершавыми ладонями. – Ты как? Тебе больно? Встать можешь?

Ева, опираясь на белоголового, поднялась. Вокруг них царил полный кавардак – десятки столкнувшихся машин, завалившийся набок контейнеровоз, из железного чрева которого вывалилась целая гора продолговатых белых коробок. Пассажиры и водители бродили рядом. По их поведению сразу можно было распознать, кто – реальный пользователь, а кто – моб. Компьютерные персонажи, следуя заданному сценарию, верещали что-то про загубленные тачки, ругались, рвали на себе волосы. Пользователи же просто ошарашенно оглядывались кругом, оценивая масштабы аварии.

– Ну, ты и везунчик, Клод! Вот этот трюк!

Проклятье! А ведь преследующая их четверка на размалеванных мотоциклах никуда не делась. Бородач с зеленым ирокезом шагал впереди остальных, со зловещим видом наматывая на кулак свою длинную блестящую цепь.

– Вот только выкрутасы твои тебе не помогут. Думал, что сможешь от меня постоянно бегать? Или что я всё забуду? Ни хрена!

– Слушай, отвяжись от меня, Ганс! – прорычал Змей, отодвигая Еву к себе за спину. – Мне плевать, сколько ты там в прошлый раз проиграл на ставках. Я свои заезды не сливаю. И послезавтра тоже поддаваться не собираюсь.

Бородач покачал головой и сплюнул белоголовому под ноги.

– Ты тупой самодовольный змеёныш! Даже не представляешь, в какие серьезные дела ты влезаешь. Но я тебя проучу. Ты сюда больше не сунешься. И вообще, от одного названия Рокпорт будешь в штаны гадить.

Змей расхохотался.

– Да что ты мне сделаешь-то, придурок?

– А сейчас увидишь. Мы ребята опытные. Знаем, как надо бить, чтобы мало не показалось. И чтобы предохранитель на болевой порог не срабатывал. Думаешь, сможешь сбежать в шлюз? Не-ет, Змееныш, мы с тобой сейчас поиграем, как следует. И с подружкой твоей.

Четверка медленно окружала их. Дружки бородача были вооружены битами и длинными изогнутыми монтировками. Сам же Ганс, похоже, души не чаял в своей цепи. Только сейчас Ева разглядела, что грузик на её конце – это небольшой рогатый череп со светящимися глазницами.

Змей был безоружен. Он попятился назад, пока не уперся спиной в перевернутую машину.

– Не бойся, Ева…

Он ободряюще сжал её руку.

– А я и не боюсь.

Ева и правда совершенно безразлично наблюдала за приближающимися головорезами. По сравнению с тем, что она натерпелась за сегодняшний день, какие-то разряженные в шипастую кожу клоуны уже не могли её испугать. Накал эмоций схлынул, и внутри осталась только пустота, на дне которой плескалась холодная ярость.

Это ведь из-за них все произошло. Из-за этих недоумков, играющих в крутых байкеров.

– Это вам надо бояться, – спокойно сказала она, глядя прямо в глаза бородатому. – Тебе в особенности.

– Ты мне что, угрожаешь, шалава рыжая? – удивился тот.

– Ты ударил меня. Этой твоей цепью. Там, на мосту, – продолжала она.

– А, так тебе понравилось? – осклабился бородач. – Любишь, когда тебя шлёпают?

Вся четверка расхохоталась.

– Я, правда, не в тебя целился. Но могу повторить.

– Повтори.

Она продолжала смотреть ему в глаза. Ухмылка сползла с его лица.

– Ева, не зли их, ладно? – проговорил Змей. – Я всё улажу. Их всего четверо. Сейчас мои парни подъедут, и…

– Заткнись и не мешай, – отмахнулась Ева.

Змей, оторопев, отшагнул в сторону.

– Ну, так что, гребешок? Испугался? Раз так – пошёл вон отсюда!

– Ты серьёзно? – прорычал Ганс. – Я могу так стегануть, что тут же в шлюзе окажешься. Но перед этим успеешь прочувствовать. Ох, успеешь…

Ева издевательски ухмыльнулась.

– Попробуй. У тебя одна попытка. А потом я оторву тебе яйца.

Кто-то из подручных бородача засмеялся, но тот зыркнул на него с такой злобой, что воцарилась тишина.

– Ты чего возомнила о себе, сучка? – выпалил он, разматывая цепь.

– Просто. Пошёл. Вон. Ничтожество, – процедила сквозь зубы Ева, изо всех сил стараясь сдерживать закипающую внутри ярость. Нельзя допустить, чтобы её дар снова проявился на полную катушку – прямо так, на глазах у десятков свидетелей. Но сейчас в лице бородача для неё сосредоточилось все то плохое, что случилось с ней за последние дни. И хотелось хоть немного отыграться.

Ганс выругался и с коротким ревом замахнулся на Еву. Блестящая цепь со свистом рассекла воздух. Справа от Евы, потом слева.

Думает напугать. Пустая затея.

Ева стояла, не шелохнувшись, и с лица её не сходила презрительная усмешка. Бородач окончательно разъярился, и в третий раз цепь полетела точно в цель.

Девушка не меняла позы и, казалось, даже не шелохнулась. Но конец цепи вдруг оказался у неё в руке. Она дернула его на себя, натягивая звенья. Бородач по инерции подался вперед – второй конец цепи был намотан ему на руку.

– Попался! – издевательски усмехнулась Ева. Сильнее дернула цепь, притягивая за неё бородатого, и свободной рукой цепко ухватилась ему между ног. И сжала – изо всех сил. Этими самыми ладонями она недавно продавливала стальную стенку контейнера.

Ганс заорал – громко, протяжно. В этом вопле боль смешались с ужасом и удивлением. И буквально через пару секунд начал ускользать. Ева поняла, что превышен болевой порог, и система сейчас автоматически вышвырнет бородача с сервера. Но она не собиралась отпускать его так просто. Подержала ещё секунд десять, пока вопль его не превратился в хрип.

Потом она разжала руки. Ганс рухнул на колени, выпученными от ужаса глазами продолжая смотреть на неё. Ещё через секунду предохранитель, наконец, сработал – аватар бородача замерцал и исчез. В руках Евы осталась только его цепь.

На мгновение Еве показалось, что все вокруг снова замерло – такая была тишина.

– Ещё вопросы? – обернулась она в сторону дружков Ганса.

Те, вытаращившись на неё, попятились.

– Пошли вон отсюда! – выпалила она, швыряя в их сторону цепь.

Громилы побежали. Сначала один, потом, увидев его, и остальные.

– Круто! – рассмеялся Змей. – Ева, ты… Ты просто невероятная.

– Я знаю, – устало усмехнулась она.

Он вдруг притянул её к себе и, придерживая одной рукой за шею, поцеловал в губы. От неожиданности Ева опешила. Белоголовый же секундную заминку воспринял как сигнал к действию. Поцелуй стал жарким, жадным, напористым. Он сгреб её в охапку, продолжая целовать – в губы, в шею, в висок, снова в губы. И без того разгоряченная погоней и дракой, она сама мгновенно завелась – до головокружения, до дрожи в коленях. У неё едва хватило самообладания, чтобы остановить его.

– Полегче, полегче, – рассмеялась она.

– А что? – хитро улыбнулся Змей, и его живая татуировка, будто подыгрывая, выглянула с задней стороны шеи. – Ты мне сразу понравилась. Ты яркая, ты красивая, ты… необычная. И задница у тебя обалденная.

Его ладони скользнули вниз, аккуратно, но крепко сжимая объект комплимента.

– От тебя, наверное, все местные девчонки без ума? – усмехнулась Ева. – Любят таких?

– Каких?

– Наглых.

– Уверенных, – улыбнулся белоголовый. И снова наклонился к ней, чтобы поцеловать.

– Ева! Ева, ты где? Ева!

Из-за поваленного на бок контейнеровоза показался девичий силуэт. Ярко-красные обтягивающие брюки, высокие сапоги, что-то невообразимое на голове. Джессика!

Ева, высвободившись из объятий белоголового, бросилась к подруге.

– Мы еле вас догнали! Там на мосту такое творится! Мне пешком сюда пришлось бежать! С тобой-то все в порядке? Вон, рукав разодран! Вы упали, что ли?

Ева, не слушая болтовню Джессики, молча обняла её и расплакалась.

– Чего ревешь-то? Тебя этот козёл обидел?

Она помотала головой.

– Что здесь вообще творится, Ева? Я сама, помню, только как выбежала из машины. Потом – бац! Мне кажется, я что-то пропустила. И Марк куда-то исчез…

– Я знаю, знаю. Нам нужно бежать.

– Куда?

Ева не успела ответить.

– Всем пользователям! – заверещал оператор. – Экстренная перезагрузка сервера! Просьба всем проследовать к Выходам!

Опомнились, наконец.

– Что происходит? – ахнула Джессика.

– Поверь, нам нужно выбираться отсюда как можно быстрее. Бежим!

Она схватила подругу за руку и буквально потащила за собой. Та с трудом поспевала на своих тонких, как гвозди, каблуках.

– Ева, подожди! – окликнул её белоголовый.

– Ну, чего тебе?

– Может, созвонимся? Пересечемся где-нибудь? Необязательно здесь.

Ева только улыбнулась и потащила Джессику дальше.

– Ну, подожди! Как мне тебя найти? – крикнул Змей ей вдогонку.

Она обернулась и покачала головой.

– Забудь! И… спасибо за поездку. С тобой не соскучишься!

Змей неуверенно улыбнулся. Хотел что-то ответить, но Ева уже бежала прочь. Она не собиралась больше ни секунды задерживаться в этом мире. Скорее бы выбраться в реал, очнуться от всего этого наваждения…

Хотя – нет. Ева поняла, что хочет не очнуться, а, наоборот, провалиться в глубокий сон без сновидений.

Чтобы этот безумный день, наконец, закончился.