8

Мирослава

В пятницу меня снова ждал сюрприз. Однозначно неприятный. С утра нужно было съездить в банк, а я не могла дозвониться Вадиму. Телефон вне зоны действия. Пришлось ехать с другим водителем. Он мне не нравился как человек, поэтому я почти всегда ездила с Вадимом. Здесь я и узнала новость об увольнении Вадима. На вопрос почему, ответил, что никто ничего не знает.

На душе стало противно. Для столь резкого увольнения была только одна причина. И я, хоть и косвенно, но была виновата. Зачем Игнат так поступил?

Я не думала, что придется по собственной инициативе идти к нему в кабинет. Но не пойти не могу. Вадиму нужна была эта работа. Он мне сам об этом говорил.

Игната не было. Объявился лишь в пятницу, о чем красноречиво намекал порше карера припаркованный возле офиса. Пропал он ровно на неделю. После часового аутотренинга я решилась.

Подходя к Оксане, нервничала.

— Привет, не отвлекаю? — она как раз что-то печатала в компьютере.

— Привет, Слава! Не особо! — на лице читалось легкое недоумение. Здесь я была единожды и не по своему желанию.

— Игнат Алексеевич есть?

— Да! Но к нему пришли. Он сейчас занят, — теперь Оксана была растеряна.

Про «особое» отношению Игната ко мне знали все. Но никто ничего не спрашивал и не говорил. О позиции гендиректора к сплетням и тому схожему тоже знали все. Я не скажу, что подобного не существовало. Но данная ситуация касалась лично его, и никто не хотел рисковать. Его любили как справедливого и не скупого директора, но боялись, как человека.

Оксана не знала, как поступить, и я не хотела ее напрягать.

— Я потом зайду! — направилась к двери.

Но звук открываемой двери и голоса следом заставили остановиться и повернуться. Игнат выходил из кабинета с девушкой. Очень милой, отметила я.

Заметив меня, он тоже остановился.

— Ты ко мне? — лицо не выглядело удивленным.

— Эм… Да! — реакция на него не заставила себя долго ждать. Ничего не меняется!

— Кристина подожди в машине, — передав ей ключ, он кивком головы указал мне на свой кабинет.

Проходя мимо друг друга, эта Кристина успела смерить меня с ног до головы изучающим взглядом.

В кабинете Игнат присел на краешек своего стола и скрестил руки на груди в ожидании.

— Игнат Алексеевич…

— Ты меня специально выбешиваешь? — он улыбался, видимо общение с милой девушкой пошло ему на пользу.

— Мне неудобно на работе.

— Если ты еще раз мне выкнешь или обратишься своим Игнат Алексеевич — я тебя поцелую и неважно где это произойдет, и кто будет рядом. Тогда тебе действительно будет неудобно. Я предупредил! Так, что жду приглашения, — улыбка с обычной превратилась в секси ленивую.

— Я поняла! — вся боевая готовность, настроенная на Игната, канула в небытие от его слов, получилось лишь жалкое: — Зачем ты уволил Вадима?

Ничего в нем не поменялось. Та же улыбка, тот же взгляд. И молчание следом. Долгое! А потом вновь, чтоб его ленивое:

— Мне не понравилось ваше общение!

— Это не законно! — дуру включать у меня получается отменно.

— Мира, я думал, что ты лучше меня узнала, — он прикусил нижнюю губу, пытаясь не рассмеяться.

— Тебе смешно? — все чувства к нему утонули в злости. Почти все — физиологию никто не отменял, — Ты издеваешься?

У меня есть к нему чувства? В шоке осознаю, что есть! И банальная химия между нами уже не оправдание.

— Нет. А ты пришла уточнить факт увольнения водителя? — уже серьезно спрашивает он.

— Верни его! — злость в чистом виде!

— Нет! — категоричное!

— Игнат, пожалуйста! Мне паршиво от того, что я тому виной! — надутый шарик эмоций сдувается.

Чувствую себя последней сукой. Ведь приоритетом для меня сейчас выступает чувство вины.

— А ты хоть на секунду можешь представить каково мне? — Игнат подлетает и нависает в миллиметре от моего лица, лишая возможности дышать. — Женщина, которая доводит меня до помешательства, замужем за другим, трахается с другим? И я ничего не могу с этим поделать. О каком «паршиво» ты можешь говорить?

— Просто верни Вадима на работу, он здесь не при чем.

Поворачиваюсь и ухожу. Как всегда, Он не останавливает. Конец хрупкому «перемирью»?

Захожу в туалет и, медленно сползая по стене, начинаю истерично смеяться, рукой прикрывая рот. От образовавшегося тупизма! Но нельзя изменить прошлое и подкорректировать себя под настоящие. Я только три года назад собрала себя по кусочкам и заново разрушить никому не позволю. Особенно Игнату.

Но почему тогда душу корежить подозрения, что мои воздвигнутые стены теряют свою прочность?

Загрузка...