Я держу тебя

Глава 1

МЭГГИ

— Печенье!

Тыльной стороной ладони я ударяюсь об угол прикроватной тумбочки. Острая боль рикошетом проходит по моей руке к плечу. Я сжимаю челюсти и задерживаю дыхание, когда на моём четвертом будильнике звучит какая — то хрень в стиле кантри — рэпа с одной из местных радиостанций. Я прижимаю руку к груди, сжимаю её в кулак, сдерживая ругательство. Мне нужно ещё пять минут, но у меня закончились будильники. Реальность такова, что ещё пять минут ни черта не помогут. Мне нужен год, чтобы впасть в спячку и восстановиться, но на это нет времени.

Я переворачиваюсь на спину, вытягиваю руки над головой и сгибаю пальцы ног. Со стоном раскидываю ноги в сторону, заставляя себя выпрямиться. Моё тело обмякает от искушения снова заснуть. Чтобы заставить меня двигаться, нужен хороший толчок, или достаточно просто разозлить меня.

Зная, что не могу поддаться искушению, я тащусь в душ в полной темноте, обходя огромную кучу грязной одежды посреди пола. В моей комнате беспорядок, но главное — последовательность.

Я принимаю душ и натягиваю пару черных леггинсов и простую белую футболку, прежде чем тащу свою задницу на кухню, где находится мой любимый прибор для приготовления топлива.

Я достаю из шкафчика четыре тарелки и коробки с хлопьями, слышу, как наверху спускается вода в туалете, а затем в раковине, и понимаю, что мальчики уже встали. Одним сражением, которое мне предстоит выдержать этим утром, стало меньше.

Пока я упаковываю ланчи, в кухню заходит Хэнк, хватая тарелку и коробку хлопьев с арахисовым маслом “Captain Crunch”. Он садится за стол в своей обычной молчаливой манере. Мы оба ненавидим утреннюю болтовню, но, к сожалению, у жизни другие планы.

— Тебя нужно забрать после тренировки? — нарушаю я утренний покой.

Он бормочет что — то похожее на “Нет”.

— Так пойдешь домой сразу после? — уточняю я, учитывая его нынешнюю потребность проверить границы дозволенного.

Поверх моего плеча его глаза встречаются с моими, в них сквозит полнейшая скука и тоска по подростковой жизни.

— Да.

Гаррет и Тедди заходят на кухню, находят свои тарелки и коробки с хлопьями. Если бы предпочтения в хлопьях могли определять характеры, эти мальчики могли бы стать предметом психологического исследования. Гаррет берет Raisin Bran, а Тедди — Trix.

Когда кухня наполняется звоном ложек и чавканьем, я делаю свой первый потрясающий глоток дымящегося горячего кофе. Слишком горячо. Я провожу языком по верхней части рта, задаваясь вопросом, можно ли его привести в чувство. Чёрт.

Дав черной жидкости остыть, а языку прийти в себя, я перехожу от упаковки ланчей к приготовлению ужина в маленькой волшебной машинке. Ужин может иметь одинаковую кашеобразную консистенцию каждый вечер недели, но он полезный и домашний.

— Что ты готовишь на ужин? — спрашивает Гаррет набитым ртом.

— Цыпленок барбекю с картошкой.

Парни стонут, и я поворачиваюсь, чтобы пронзить их свирепым взглядом.

— Как только вы, ребята, захотите спланировать меню и спуститесь сюда пораньше, чтобы приготовить ужин, то я буду очень рада. Я бы с удовольствием поворчала по поводу того, что вы готовите.

Я чувствую, как они закатывают глаза, но я предпочитаю не обращать на это внимания.

Споласкивая руки в раковине, я вижу в дверях Лив, которая протирает заспанные глаза, прижимая кролик к груди.

— Ну, доброе утро, красавица, — я наклоняюсь, чтобы подхватить её на руки, понимая, что скоро она станет слишком большой для этого, поэтому прижимаю её к себе ещё крепче. — Ты встала ужасно рано.

— Тедди снова запустил в меня змею. Мне это не нравится.

Лив кладет голову мне на плечо, а я смотрю на Тедди, который ерзает на своём стуле, пока ест. Маленький непослушный ребенок, как обычно, ничего не замечает. Я стараюсь помнить, что шутки придает всему легкость, когда иногда всё остальное кажется очень тяжелым.

— Ты готова позавтракать?

Лив кивает, потирая глаза, и я сажаю её рядом с Гарретом, чтобы разогреть ей овсянку.

— Мальчики, заканчивайте и почистите зубы, пока автобус не подъехал. И не заставляйте меня нюхать ваше дыхание. Ни у кого нет времени на дополнительные визиты к дантисту, Тедди.

Они ставят свои тарелки в раковину и устремляются обратно вверх по лестнице. Пока Лив ест, я беру банан с арахисовым маслом и достаю из морозилки смузи. С подъездной дорожки доносится звуковой сигнал, и Хэнк первым выскакивает за дверь.

— Сделай правильный выбор сегодня, — кричу я, когда дверь закрывается, и Гаррет с Тедди возвращаются за своими обедами и рюкзаками. — Гвен будет здесь, когда вы вернетесь домой, но я приеду пораньше. Пожалуйста, постарайтесь сделать домашнее задание. Пора прекратить сидеть за ним до поздней ночи, — я бросаю на Тедди ещё один взгляд, который он игнорирует.

Я обнимаю их обоих, прежде чем они уходят ждать автобус.

— Вы двое сегодня присмотрите друг за другом и будьте добры, — Гаррет обнимает меня, пока Тедди пытается вырваться. Как раз перед тем, как я слышу щелчок двери, я чувствую, как дротик Нёрфа попадает мне в ягодицу. Этот маленький подлый говнюк мог бы выиграть соревнование снайперов. Игра начнется, когда он вернется домой, и он даже понятия не имеет, что его ждёт.

Лив слезает со стула и отдает мне свою тарелку.

— Давай — ка оденем тебя. Гвен должна прийти с минуты на минуту.

Гвен работает в нашей семье много лет и является прочным звеном, которая удерживает нас вместе. Мой отец нанял её после рождения Хэнка, и с тех пор она стала частью нашей семьи. Слава богу, она осталась с нами, потому что я не знаю, что бы я без неё делала.

Пока я расчесываю волосы Лив, из моего телефона, заткнутого за пояс леггинсов, доносится мелодия звонка Коула.

— Я впечатлена, что ты встал так рано. Чего ты от меня хочешь?

Он смеётся.

— Что подмешали тебе в кофе сегодня утром? Ты ужасно бодрая.

Я закатываю глаза, прикусывая кончик языка, чтобы проверить, вернулось ли ко мне хоть какое — то чувство.

— Ха — ха. Ты знаешь, что в эти дни у меня нет выбора, кроме как быть Маленькой мисс Солнышко. Поверь мне. Это отнимает много сил. В другой жизни мы с Хэнком могли бы продержаться на одних закусках до полудня, — его смех заставляет меня улыбнуться. — Серьезно, зачем ты мне звонишь?

Я люблю своего брата, чистокровного, который всего на пару лет младше, но я знаю со стопроцентной уверенностью, что он ни за что не позвонит мне в такую рань, чтобы поболтать. Я жду.

— Мне нужно, чтобы ты проверила кое — кого из ребят на сегодняшней тренировке. Они не справляются и должны посетить твой класс как можно скорее.

Мой брат — стартовый квотербек “Colorado State”, и он хорош. Действительно хорош.

Коул живет, ест и дышит футболом. Так было всегда. Я не могу вспомнить время, когда он был без футбольного мяча.

После окончания школы в этом году он должен занять одно из первых мест на драфте, многие ожидают от него этого. Эти ожидания связаны с тем фактом, что он сын Тима 'Ракеты' Мэтьюза. Это наследие, которое он носит на своих плечах, и он несет его достойно, но иногда я задаюсь вопросом, не становится ли этот груз слишком тяжелым. Он требует совершенства не только от себя, но и от своих товарищей по команде. Когда он видит, что у кого — то что — то не получается, он делает всё необходимое, чтобы повысить их уровень.

Играю ли я в футбол? Нет. Знаю ли я что — нибудь об игре? Да. Я выросла, наблюдая, как играет мой отец, но я не просто наблюдала.

Я часами сидела у него на коленях, анализируя игры и стратегии. Я слушала, как он и его товарищи по команде обсуждают все стратегии, плюсы и минусы, и неудачные решения. Я впитывала в себя сложные детали игры. Игры моего отца.

Моё детство прошло в том, что я стояла на боковой линии и сидела на трибунах, наблюдая, слушая и впитывая всё это. Что я могу сказать по этому поводу, так это то, что ребята перемещаются по полю, как будто их тела — это скользкие, эластичные ящерицы.

В прошлом году Коул убедил пару парней, которые были зажатыми, сходить на мои занятия. Вскоре после этого тренер Кавано заполнил станки в моём зале гигантскими, эгоистичными футболистами. Эти большие парни не знали, что происходит, но стали двигаться более плавно и получали меньше травм. А цена этому — надеть балетки и осознать, насколько негибкими и слабыми они были на самом деле.

— Тренер знает, что ты просишь моей помощи? — главный тренер может обратиться ко мне, но я стараюсь не наступать остальным на пятки.

— Я сказал ему, что попрошу тебя взглянуть. Я ничего не говорил ни новому тренеру по защите, ни тренеру Алмасу, но что они могут сказать, если ТК просит? Эти ребята не могут дотронуться до пальцев ног или пошевелить бедрами, не говоря уже о том, чтобы бегать и крутиться, чтобы поймать мяч. Через две игры в сезоне они все будут с растяжениями мышц. Вся команда должна начать сезон без боли.

— Посещение моих занятий этому не поможет. Им следовало всё лето заниматься йогой или пилатесом.

Раздается долгий вздох, и я знаю, что он проводит своими длинными худыми пальцами по лицу.

— Да, но я также знаю, что мы начнем сейчас, то это поможет им быстрее восстановиться. Это лучше, чем ничего. Пожалуйста. Как только ты их увидишь, ты сразу же поймешь, с чего начать.

— Коул, может быть, тебе стоит просто показать их кому — нибудь из спортивных терапевтов?

Не то чтобы я не верила в свою способность помочь. Я могу, но этим ребятам нужны быстрые результаты, а на это у меня нет времени.

Я несколько раз накручиваю резинку на конец косы Лив и раздраженно выдыхаю, когда он ничего не говорит.

— Но я знаю, на что ты способна. Я доверяю тебе.

Этот маленький засранец знает, как заманить меня в ловушку.

— И что я с этого получу?

— Как насчет того, чтобы я сводил детей в кино после церкви в воскресенье? У тебя будет целый день в своём распоряжении.

И вот в чём загвоздка. Я не дура. Потратить несколько минут взамен на целый день для себя — тут даже думать не надо.

— Договорились. Я буду там после обеда, если не задержусь после занятий с одним учеником. Я не смогу задержаться надолго. Я сказала мальчикам, что вернусь домой пораньше.

— Хорошо. Идеально. Спасибо, Мэгс.

— О, не волнуйся. Я собираюсь насладиться каждой минутой своего времени в воскресенье. Это доставит мне огромное удовольствие.

Он смеется.

— Мне пора. Увидимся позже.

Мы с Лив спускаемся вниз и застаем Гвен, убирающуюся на кухне.

— Доброе утро, — пою я.

— Доброе утро. Я бы приготовила что — нибудь на ужин, чтобы тебе не пришлось тратить время на готовку, — Гвен обнимает меня, и я снова чувствую тепло и заботу, как от бабушки.

— Я знаю, но ты и так много делаешь. Я могу, по крайней мере, насыпать в мультиварку немного каши и повернуть ручку.

— Гвени, мы можем сегодня поиграть в принцесс? Нам нужно вымыть Ариэль. Вчера вечером Тедди вывалял её в грязи, и она вся испачкалась.

— Я надеялась, что мы сможем поиграть в принцесс. А ещё я подумала, что мы могли бы постирать простыни, если ты поможешь мне их собрать. Мы можем сделать гору из простыней, на которую сможет взобраться Эльза.

— Ура! — Лив хлопает в ладоши.

— Хорошо. Милые дамы, я оставляю вас наедине с вашими принцессами и альпинизмом. Мне нужно в танцевальную студию, — я беру свой кофе и смузи, когда Гвен обнимает меня за плечи, когда я направляюсь к двери.

По дороге в кампус я мысленно составляю список дел. Записать Гаррета на осмотр к аллергологу, а Лив — к окулисту. Записать Тедди на футбол. Заказать продукты. Написать другим преподавателям танцев о работе с танцевальной командой. Этот список можно продолжать и дальше, и, надеюсь, я смогу сделать несколько телефонных звонков во время обеда.

Я останавливаюсь на отведенном мне месте возле спортзала и перекидываю сумку через плечо. Солнце стоит высоко, а горный воздух чистый и освежающий. После стольких лет, проведенных в городе, он никогда не надоедает. Я приветствую студентов у стойки регистрации по пути в свой кабинет — танцевальную студию. Я открываю дверь и щелкаю выключателем. Естественный свет заливает пространство из окон от пола до потолка в дальнем конце. Большие зеркала и окна делают этот кабинет лучшим во всем мире.

Я включаю звуковую систему и открываю свой плейлист, понимая, что у меня есть десять свободных минут до моего первого занятия. Я сажусь на пол, чтобы надеть балетки, и даю себе пять минут на то, чтобы позалипать в телефон. Это моя награда за то, что я пережила ещё одно утро.

В зал проходят две девушки, бросают сумки и роются в поисках обуви.

— Доброе утро, дамы.

Эти девушки входят в танцевальную команду, и с ними будет интересно работать в этом семестре. Мне нравится видеть, как они внедряют то, чему научились, в свои танцевальные программы. То, что они танцуют, и близко не имеет ничего общего с балетом, но плавность их движений меняется по ходу семестра. Это мой маленький вклад в мир танца.

Это не такая большая сцена и не такой яркий свет, как я себе представляла, но мне всё равно это нравится. Я делаю глоток уже остывшего кофе, пока приходят новые студенты, готовые двигаться под звуки классической музыки, которая питает мою душу.