Я — убийца

Глава 7

Ровно в поддень Татьяна вышла из лифта на четвертом этаже и остановилась, пораженная. «Такой должна быть дверь в хранилище швейцарского банка», — подумалось ей. Цельнометаллический блок, обитый дорогой кожей, таращился на нее огромным выпуклым глазом светло-желтого стекла. Звонок справа от двери был выполнен из тяжелой, старинной на вид бронзы. Она глубоко вздохнула и потянулась к звонку.

В этот момент в двери что-то щелкнуло, и откуда-то сверху приятный баритон произнес:

— Заходи, не бойся. Открыто.

Она осторожно потянула на себя ручку замысловатого бронзового литья, и дверь неожиданно легко открылась. Татьяна нерешительно переступила порог, и дверь с приятным щелчком захлопнулась.

Шесть ламп-глазков, вмонтированных в подвесной потолок, обволакивали холл необычным желто-зеленым свечением. Четыре двери и встроенный в стену шкаф были отделаны дубовым шпоном. А может, действительно были дубовыми. Как завороженная, смотрела Татьяна на эти чудеса евроремонта, пока голос из приоткрытой двери ванной не вывел ее из оцепенения:

— Проходи в комнату, располагайся. Я сейчас добреюсь и выйду.

Татьяна открыла правую дверь — и попала в залу. Только так и можно было назвать это помещение. Паркет из разных пород дерева украшал затейливый рисунок. На блестящей белизне стен — яркие аляповатые пятна: пара красных боксерских перчаток, окруженных четырьмя почетными грамотами; сувенирные металлические нунчаки, соединенные толстой серебряной цепью; пара дуэльных пистолетов; несколько самурайских мечей; две дурные копии Босха и одна, очень приличная, — Левитана, все в безвкусных позолоченных рамках. Угол залы прикрывало тканое полотнище в виде стодолларовой банкноты (из расплющенного носа Бенджамина Франклина на красной ленточке свисала золотая медаль непонятной природы).

Стол, возвышавшийся в центре комнаты на шести толстых гнутых ножках, был завален всякой всячиной. Газету «Из рук в руки» плотно прижимало к столешнице добротное издание «Приглашения на казнь» В. Набокова. Тоненькая стопочка сторублевых купюр сиротливо расположилась в углу, опасаясь нарушить художественный беспорядок долларовых бумажек разного достоинства. В широкой хрустальной вазе для фруктов покоились две полные пистолетные обоймы. Венчал этот дизайнерский изыск ананас, надетый на полуметровый макет Эйфелевой башни. Все, кроме денег, было покрыто толстым слоем пыли.

— Как впечатление? — раздался мужской голос, и комната вдруг сразу стала меньше. Татьяна с легким испугом посмотрела на вошедшего хозяина и на какое-то время лишилась дара речи. Необъятный махровый халат был туго стянут на животе двухметрового детины, ширина плеч который почти равнялась росту. Сияющий лысый череп не вязался с добродушной, даже детской, улыбкой. Он бросил оценивающий взгляд на несколько грузноватую фигуру Татьяны, хмыкнул и плюхнулся в огромное кресло, которое сразу вдруг куда-то исчезло.

— Ну, присаживайся. Знакомиться будем.

Татьяна нерешительно присела на край стула, прижимая к себе сумочку.

— Меня зовут Константин. Можно просто Костя. Про тебя я почти все знаю, так что можешь не представляться. Теперь — о деле. Парень я не привередливый, так что условий будет немного. Поесть люблю вкусно. — Костя коротко хохотнул. — Побольше мяса, хорошего и разного. Денег на еду не жалею, проблем у тебя с этим не будет. Супов не ем.

Теперь — одежда. Белье и рубашки меняю каждый день. Костюмы — там, в шкафу. Погладь сразу все, тебе же будет легче потом. Вся необходимая техника в доме есть. Как ею пользоваться — разбирайся сама, там в инструкциях все не по-нашему. Я умею включать только микроволновку, да и ту с трудом.

Режим твоей работы меня не интересует — твои проблемы. Вечером я должен возвращаться в чисто убранную квартиру, и меня должен ждать ужин. Разумеется, чистое белье и рубашка. И еще. Вряд ли кто-то будет тебя беспокоить в мое отсутствие, но если что — никому не открывай. Никому. Вопросы?

— А где что находится? Пылесос, например?

— Ну, милая, это уж ты сама разбирайся. Пылесос, кстати, вот стоит. — Костя показал на изящный предмет с надписью «Rainbow» на боку. — А вот как им пользоваться — темный лес. Там режимов работы тьма тьмущая. Хочешь пылесосить, а тебя увлажняет. Хочешь воздух проозонировать — а он бабки со стола сосет. Так что сама, милая, сама…

— Все ясно. — Татьяна оглядела комнату, прикидывая в уме, сколько времени может занять генеральная уборка. — Константин Михайлович, когда я могу приступить?

— Михайлович… — Костя усмехнулся. — А что, просто Костя — никак?

— Не привыкла, извините.

— Ну, как удобнее… Приступить? — Хозяин пожал плечами. — Минут через десять я уеду — и вперед. Да, еще. Самый больной для тебя вопрос. — Он указал на пачку рублей на столе. — Здесь три миллиона, вернее, тысячи, по-новому. Это — на продукты. Как кончатся — оставь записку. — Он помолчал и добавил: — И полный отчет.

Оставшись одна, Татьяна начала поэтапное исследование квартиры. На кухне она наткнулась на горы грязной посуды. В ванной ее ждал ворох грязного белья. Стало ясно, что с генеральной уборкой придется повременить.

Она переоделась в домашний халат, покурила и, вздохнув, приступила к исполнению своих высокооплачиваемых обязанностей.