Я – Легенда

Глава 27

— Останови-ка возле тех деревьев, — попросил я Кида, когда внутри пошевелился шакрас, ставший моим шестым чувством. — Дальше я сам. Вернешься за мной утром?

— Тут подожду, — ответил Кид, оглядываясь по сторонам. — Здесь довольно тихие места.

Спрашивать, почему я попросил остановиться аж за пару километров до точки назначения, пацан не стал. Либо пофиг, либо доверяет моему чутью. Осталось решить, доверяю ли я сам? Точнее, доверять-то точно доверяю, вопрос — умею ли правильно интерпретировать?

Я посмотрел вдаль, где по линии сплошного леса виднелась «галочка», указывающая на изгиб дороги. И далее уже непосредственно к полянам с больничными корпусами. Километра полтора можно было бы еще спокойно ехать, если бы не тревожная озабоченность, включившаяся на генетическом уровне.

Я выбрался из машины, посмотрел на темнеющее небо и начал собираться. Словил что-то типа дежа вю — ну да, Сумрак идет на дело. Рюкзак оставил в машине. На плече винтовка, на поясе подсумок с эликсирами. Только эликсир там был сейчас всего один — новый бутылек «Живинки», купленный у Нолана, а остальное место занимали патроны для винтовки.

Для «курносого» — маленького револьвера, прозванного так за размер и форму мушки запасных патронов не было. Четыре я отстрелял на прошлой остановке, просто чтобы понимать, с чем имею дело. А остальные шесть были в барабане, а сам револьвер в кармане. В другом кармане лежал железный зуб.

По сравнению с моими вылазками в прошлой жизни, я не то что налегке сейчас шел, я, можно сказать, был голым. Как тот самый Маугли. Но зато теперь у меня был шакрас. Поменял бы я его на что-нибудь убойное с глушителем и тепловизором?

Думаю, что уже нет! Еще бы таймер не отвлекал.

Я посмотрел на биомонитор — время для кризиса еще не пришло. Зато пришло время для Сумрака. Убедился, что в подсумке ничего не гремит, махнул Киду и растворился в вечернем лесу.

Когда в поле зрения появилась больница, вокруг уже стемнело. Я не знал, что там будет после нападения и пожара. Может, пустые развалины. Может, бригады ремонтников. А, может, новый лагерь фанатиков-сектантов. Там было все вместе.

Я нашел позицию, с которой открывалась довольно полная картина всего происходящего. В ста метрах слева был въезд на территорию, справа склады (через которые я убегал), а прямо на расстоянии уже примерно трехсот метров главный корпус больницы. Насчитал семь человек. Шесть лысых фанатиков и одного «делового» в черном костюме (похожем на кимоно).

Два утырка грелись у небольшого костерка на подъезде к больнице. Следов, что здесь навели порядок, не было: ворота свалены, а от старой будки охранников осталось только две целых стены. Угол сбили или бампером чего-то очень мощного, или каким-то заклинанием. Ага, я же решил, что удивляться больше не буду.

Еще троих я обнаружил возле склада. Один тоже сидел у костра и, судя по позе, принял что-то расслабляющее. Два других что-то делали внутри, периодически выкидывая на улицу всякий мусор. На улице штабелями лежали ящики (не военные, обычные, сколоченные из светлого дерева). И после очередного выкинутого мусора, фанатики затаскивали эти ящики внутрь. Похоже, уже собственный склад осваивают.

И еще двое. Мужик в кимоно вместе с нереально огромным лысым громилой (видимо, в роли охранника) периодически мелькал в окнах больницы, подсвечивая стены фонариком. По-хорошему он-то мне и нужен. Если пытаться что-то интересное узнать, то лучше у него.

Огнестрельного оружия я не увидел. Все фанатики (кроме громилы) были вооружены какими-то тяпками, чем-то похожим на мясницкие топоры. А у громилы на шею (как длинный шарф) была намотана толстая стальная цепь с шестигранными «помпончиками» по краям.

Деловой вообще выглядел безоружным, но при этом и самым опасным. Узнавать чужие геномы я пока не научился, но шакрас чувствовал, что там было намешано сразу несколько. И не самые простые.

По-хорошему первым делом нужно было работать по нему. Исключить возможность дальней атаки: ментальной, телепатической или еще какой-нибудь. Но с кем тогда разговаривать?

Но, как говорится, разговор дороже денег. Но не дороже жизни.

Я потянул спусковой крючок ровно в тот момент, когда силуэт «делового» появился в пустом оконном проеме. Дул небольшой встречный ветер, но в остальном каких-либо сложностей для стрельбы не было. Сумеречное зрение достаточно справлялось, чтобы четко выделить силуэт, который неожиданно сильно отбросило к дальней стене.

Мне показалось, что выстрел разорвал вечернюю тишину, подобно грому. И сейчас вся округа переполошится, но напрягся только громила. Бросился к своему боссу и, сам того не желая, перекрыл мне оконный проем.

Я перекинул винтовку на парочку у сваленных ворот. Один так и сидел у костра, что-то на нем разогревая. Может, в ложке что-то кипятил, не столь важно. А вот второй вышел на дорогу, вертя по сторонам головой. Фанатики возле склада тоже остановились, там и замерли с ящиком в руках перед входом. Понятно, что они услышали выстрел, но, честно говоря, я ждал какой-то другой реакции. Паника, тревога, гонялки за мной по лесу…

Перезарядился и прицелился в мужика на дороге. Сто метров — все еще проще. Даже помощь шакраса не нужна. Уже позволяя себе рискнуть, прицелился в голову. Выстрелил. Многострадальная стена будки окрасилась темными пятнами, и мужик рухнул прямо на дорогу возле костра.

Но даже этот жирный намек не заставил его напарника хоть как-то среагировать. Он только заржал, размахивая руками. В духе хорош прикалываться. Зато на складе все поняли правильно — побросали ящики и бросились в мою сторону. Я перезарядился, навелся на больницу, но в оконном проеме уже никого не было. Ни громилы, ни тела.

Ладно, уходим на запасную точку. Но прежде чем отойти, я отследил одного из бегунов, несущихся чуть ли не напролом сквозь лес. Прицелился и сделал еще минус один.

И только потом дал деру. Отступил от лежки метров на пятьдесят, пропустил мимо бегущих и пошел по широкой дуге по направлению к складам. Выскользнул из леса, скрывшись за ящиками, и прицелился в сторону моей лежки. Увидел там силуэт с тесаком в руке, сбил его и снова скрылся в лесу. Услышал крики — стон раненого и дикий вопль третьего, которому ответили со стороны больницы. Либо громила, либо часовой от ворот все-таки отдуплился.

Ждать, кто ко мне придет, не стал. И пошел на полный круг мимо складов и больничных корпусов. Нашел удобную позицию, откуда хорошо просматривались ворота и больница. Просто теперь ворота оказались справа. И стал ждать, пока кто-нибудь подставится еще или попробует свалить по главной дороге.

Минут через пятнадцать на дорогу возле будки выбрался лысый из складской троицы. Весь перемазанный чужой кровью, причем он не просто возился с раненым, он, похоже, еще и кровушки попил. Не знаю, что там принято в этом обществе фанатиков, но лицо все было перепачкано кровью. Полностью залит подбородок, а под глазами и на лбу красные полосы, плюс след пятерни на голове.

Фанатик мелькнул, скрывшись за будкой. Донеслись приглушенные крики, и через минуту он вновь появился в поле зрения. Держал за шкирку явно ничего не понимающего обдолбанного «товарища». Я выстрелил в будто бы специально намалеванную на голове цель. Фанатик застыл, выронил тесак, отпустил обдолбанного и только потом рухнул прямо в костер. Освобожденный взвизгнул, снова заржал и ломанулся в остатки будки. Шустро ломанулся, хватаясь за огрызки стен и, похоже, перестарался. Как только он оказался внутри, стена вместе с крышей рухнули, завалив его внутри.

— Типа ты в домике, — прошептал я, перезаряжаясь и уходя на новую точку.

Остался громила, который больше так и не появлялся. Я пошел дальше по кругу, оказавшись на своей первой позиции. Поморщился от запаха свежей крови, найдя труп силуэта. У него и правда попили кровушки, перерезав все артерии. Странный способ добить подранка, но, скорее всего, я просто не знаю всех правил общества.

Я выждал полчаса, за которые громила так и не засветился. Пару раз осыпались кирпичи с разрушенной будки, показав, что фанатик живее остальных и все еще прячется в домике. Что меня более чем устраивало.

Прошло еще пятнадцать минут, и никакого движения. Сомневаюсь, что я пропустил громилу, пока менял позиции, а значит, что он тоже сидит и ждет. И его возможный таймер работает против меня. Осторожно, стараясь не шуметь и, наоборот, реагируя на каждый шорох в радиусе двадцати метров, снова оказался возле склада. Убедился, что рядом никого, и проскочил внутрь.

Склад перестраивали. Сломали все старые полки с мелкими ячейками для лекарств (судя по табличкам), и собирали новые (под размер тех самых ящиков снаружи). О лекарствах можно было давно забыть, только битые пробирки на полу и отдельные марлевые лоскутки в общем мусоре. Все уже вывезли. Но и много успели завезти. Я подошел к ближайшему ящику и приподнял коробку, поморщившись от резкого запаха. Кожа. Свежие заготовки. Точно не человеческая и не кафферов, скорее что-то ближе к кайманам. Вскрыл еще три ящика — в двух тоже кожа, в третьем рога разного «калибра».

Не самые дорогие трофеи, алхимики такое не берут, но для гражданских нужд вполне. Проверил еще несколько штук: ткани, ремни, веревки. Плюс нашел пару ящиков с неизвестным мне зерном. В общем, стандартный склад для обеспечения жизни колониста. Условный запас на зиму или схрон для местной ячейки фанатиков.

Не факт, что громила переживает за сохранность вещей, но сжечь склад мне показалось отличной идеей. И как кармический ответ на сожженную больницу, и как мой вклад в борьбу против местного мирового зла. Как бы они сейчас ни пытались строить из себя деловых и приличных.

Подобрал из костра несколько веток и закинул на склад,сразу же отойдя на безопасное расстояние. Снова ждать и любоваться сначала дымом, потом огнем. Зрение немного скакнуло на контрасте огня и ночного леса, но шакрас что-то подкрутил. И меня перестало слепить, а темнота за спиной вернулась на уровень серого сумрака.

А громила так и не пришел. Так что пришлось выбираться и вновь обходить, чтобы объявиться со стороны леса, ближе всего примыкающего к зданию. Прежде чем выскочить из-под прикрытия деревьев, залип на окнах. Почерневшие ставни, лопнувшее стекло, в одном месте рваная занавеска, подрагивающая на сквозняке. И запах гари, который мешал сосредоточиться шакрасу.

Я чувствовал смутную тень где-то внутри здания. Даже не тень, а что-то типа червоточины в общей пелене безопасной темноты. Посмотрел на биомонитор — удивительным образом, вся эта беготня вокруг фанатиков будто бы поставила таймер на паузу. Сильных потрясений не было, но постоянная осторожность и предельное внимание прибавили ровно столько же времени, сколько прошло в реальности.

Луна уже поднялась довольно высоко, но светила слабо, постоянно прячась за облаками. Времени было почти два часа ночи, такими темпами скоро и светать начнет. Нужно было решаться.

Пошуметь и ждать, что громила появится на пороге больнички. Сомнительно — хотел бы он погулять, уже давно бы вышел. Там уже склад догорает, подсвечивая всполохами стену с другой стороны.

Все-таки хорошо, что я громилу напоследок оставил. Мелкого было бы сложнее в здании найти, в случае засады. Подбодрил себя и подкрался к угловому окну. Замер прислушиваясь. А потом заглянул внутрь.

В этой комнате выгорело все, пара обугленных кучек, некогда бывшие мебелью, и остов стальной кровати. Все черное, а сквозь пустой дверной проем проглядывается такой же черный коридор. Света мало — только отблески луны с добавлением теплых оранжевых отсветов горящего склада. Я прошел вдоль стены и заглянул в соседнюю комнату. Тоже палата, но в лучшей сохранности. На кровати даже кусок матраса остался. Похоже, не спалили они все дотла, а пытались тушить.

Это обрадовало, значит, возможных следов могло остаться больше.

Я услышал, как в глубине дома звякнула цепь. А потом в коридоре промелькнула широкая тень. Я успел выстрелить и, скорее всего, попал. Тень слегка развернуло, когда она скрылась в боковом помещении. Прекрасно. Мы на одном уровне, на одной половине дома, между нами три стены.

Снова тишина. Только звук перезарядки, как мне показалось, могли услышать даже в Нейтауне. Я сделал шаг назад и в сторону, стараясь оказаться на углу и держать под прицелом окна сразу с двух направлений. Но, как оказалось, необходимости в этом не было. Громила вышел прямо через стену.

Звон цепи, тут же сменившийся двойным грохотом и на меня полетели обожженные осколки кирпичей и прочий мусор. Следом за которым, как мне вначале показалось, на меня обрушился весь дом целиком.

Но показалось, это всего лишь был громила. В лучшем случае два на полтора. Промахнуться в такое было просто не реально. Я выстрелил. И попал, возможно, даже навылет. Но здоровяка это никак не остановило.

Шакрас в моей голове отпустил кнопку замедленной съемки, и все осколки с щепками, подсвеченные луной, а также сам сгруппировавшийся громила с бликом на крупной лысине резко сорвались с места, осыпав меня с пулеметной скоростью.

То ли я сам отпрыгнул, то ли меня просто снесло ударной волной, но в следующий миг я уже оказался на земле. Припал на одно колено, словно сопротивлялся ураганному ветру, отбросил ругер в траву. Достал из кармана железный зуб, щелкнул лезвием и, глядя на фанатика, оскалился.

И ответ получил зеркальный. В плане оскала, вместо ножа у него в руках появилась цепь. На какой-то миг показалось, что это не мы с ним поздоровались. Это шакрас поздоровался и не с громилой, а с его геномом. Вряд ли это был кайман, к ним моя генетическая память не относилась с таким уважением. Значит, противник достойный и бой получится не хуже…

Биомонитор это подтвердил, первый раз перевалив за отметку в девяносто процентов моего контроля.

— Ни хрена себе доверие, — хмыкнул я и сорвался в таком прыжке, для которого на Олимпийских играх еще даже дисциплину не придумали.

Не будет рекорда, но теперь польется кровь…

Раньше попадались газетные заметки с довольно неприятными заголовками. Что-то в духе кто-то кому-то нанес четыре десятка ножевых ранений. Всегда казалось, что это прям чересчур, а вот сейчас понял, что для Аркадии это так, даже не статья в газете. А что-то типа маленького объявления на последней странице.

Этот свой рекорд я в книгу Гиннеса заявлять точно не буду. Неуклюже сработано. Толком незажившее ребро теперь было точно сломано и, скорее всего, два соседних. Левую часть лица я не чувствовал, там все онемело. На шее, скорее всего, красота в виде красного шарфа из колец, которыми меня чуть не задушили.

Жестко меня отделали. В таких случая принято говорить: видели бы вы моего соперника! Но на самом деле не советую на него смотреть.

Я доковылял до винтовки, подобрал ее и, дойдя до крылечка, сполз на ступеньки. Поерзал, выискивая положение, при котором не так сильно стреляло в ребрах, и достал пузырек с «Живинкой». С трудом вынул тугую пробку, пальцам тоже слегка досталось, но если не шевелить, то и незаметно.

Сделал глоток, чувствуя, как жидкость, обжигающая горло, проваливается дальше и разбегается по всему телу. Почти как кровеносные сосуды в анатомическом атласе. Еще и искрит, щекоча изнутри. Странное, но приятное ощущение. Маловато только. Эх, будто законы про перерыв между первой и второй специально для «Живинки» придумали. Поднял руку с эликсиром, собираясь чуть ли всю ее не осушить одним залпом. И застыл…

Рука дальше не пошла. Напрягся, так что аж потряхивать начало. И потянулся навстречу горлышку. Но и тут ничего не смог поделать. Словно парализовало. При этом ни спазма, ни новой боли не было. И чувствительность была — я прямо чувствовал, как саднит содранная на руке кожа, которая была у меня прямо перед глазами. Прислушался к себе, к ощущениям шакраса — ничего, а мелкий уже снова в откат ушел. Надо что-то с этим делать, тренировать его что ли как-то по-особому.

Но что-то все-таки услышал. Только не в себе, а на улице. Хрустнул гравий на дороге, послышался шелест одежды. Я попытался повернуться, но невидимый паралич все еще держал. От напряжения только рука затряслась, все-таки расплескав часть эликсира. Тогда я скосил глаза и увидел, что на дорожке появилась темная фигура. Обычный, даже мелкий, худой мужик в полумаске на лице, идущей от носа до подбородка. Только почему-то она была гладкой, словно носа там и не было.

Он подошел ближе, и моя голова сама собой повернулась ему навстречу.

— Люблю смотреть в глаза, когда выполняю работу, — каким-то беззвучным голосом произнес мужчина. — Мне сказали, что ты легенда. Может быть, теперь легендой стану я?