Я не прощу

Глава 9

— Присядь. И поговорим. Хотя нет. Постой.

Филатов отходит на шаг, придирчиво оценивая меня.

— Ты выглядишь неплохо. Я бы даже сказал, совсем другим человеком. Тебе идет.

— Твоя одежда?

Не могу сдержаться, чтобы не съязвить.

Ну, после его заявлений про одежду и белье, надо быть статуей на самом деле, чтобы промолчать!

— Не понял?

Бровь Руса взлетает вверх. И при этом он еще умудряется и нахмурится.

— Ну… Ты же сказал. Что это твое белье и твоя одежда, — я пожимаю плечами.

Хочется выдавить из себя язвительную усмешку, но губы будто одеревенели. Улыбаться у меня, видно, долго еще не получится. Даже язвительно.

— Твое белье осталось в сохранности, Рус. Но я видела несколько пакетов. Воздушное и кружевное такое…. Боюсь себе представить, как эта одежда и особенно белье на тебе смотрятся. Ну, раз они твои.

— А ты язва. Ничего, я смотрю, не изменилось.

Руслан задирает голову вверх и потирает подбородок, уже покрытый легкой щетиной.

Черт. Некстати вспоминаю, какой она бывает колючей. И как оставляет красные пятна на лице. У Руслана вообще щетина отрастает очень быстро. Ну вот зачем мне сейчас эти никому ненужные воспоминания?

Руслан же, вместо того, чтобы разозлиться, начинает просто смеяться. Весело. Заразительно. По-настоящему.

— Не совсем мой размер, если ты не заметила, Мила. Но давай перейдем наконец все-таки к делу.

Он становится серьезным так же быстро, как эта серьезность вдруг с него слетела.

— Садись. Кофе, пожалуй, уже остыл.

— Не страшно.

Я обхватываю обеими руками чашку с моего края длинного стола.

Даже зажмуриваюсь, вдыхая аромат. Кофе у Руслана хороший, надо отдать ему должное.

— Но думаю, вопрос с одеждой все же не закрыт, Руслан. Наверное, где-то есть и хозяйка этого шкафа. Со всем, что в нем находится. Я бы хотела узнать об этом побольше.

— А вот это, Мила, тебя сейчас совершенно не должно волновать. И вообще. Моя личная жизнь тебя не касается.

— Как скажешь.

Отпиваю небольшой глоток.

Впрочем, Руслан совершенно неправ сейчас, но спорить не время. Будет очень неприятно, если женщина, которая с ним живет, появится и застанет меня в своей одежде, и, что еще намного хуже, в своей постели!

Где-то я чувствую легкий укол ревности.

Кто она, та самая женщина, с которой Рус живет? Ну, раз у нее здесь даже своя спальня есть. И столько вещей!

А еще я думаю, как это нечестно. Мы не на равных. В моей-то личной жизни Руслан покопался до мелочей, учитывая то, что он даже всю переписку прочел в телефоне. Знает все, вплоть до самого грязного белья. А о нем я не знаю совсем ничего.

— Как я сказал, Людмила, Егора как-то очень много.

Филатов возвращается за стол.

Задумчиво смотрит на меня, поигрывая красивой коллекционной ручкой.

Зачем-то думаю о том, что таких было выпущено всего десять экземпляров. Одна из таких осталась на столе моего отца в корпорации. На том столе, за которым я привыкла сидеть. И за которым привыкла видеть Егора в последнее время.

— Он мой муж. Это естественно.

Передергиваю плечами.

Теперь взгляд Руслана буквально сканирует меня, и становится дико, до ужаса неприятно.

В машине, отвернувшись от него и глядя в сторону, рассказывать все было намного легче.

Сейчас же мурашки по коже от ситуации.

Филатов последний человек, которому я призналась бы в том, что мой брак не сложился. Или в том, что у меня в принципе какие-то трудности. С бизнесом или в жизни. И именно ему мне пришлось рассказать грязные подробности о том, как застала мужа с другой… Еще и с сестрой. Это ужасно на самом деле.

— Странно, почему он именно так себя повел. Если ты его застала, то почему он пытается тебя вернуть, мммммм?

— Откуда мне знать?

Снова передергиваю плечами.

На самом деле мне не хочется снова все это проговаривать, да еще и с ним. И вообще. Все, чего хочется, это просто расплакаться. И уползти в какую-нибудь норку. Но явно не получится. Увы. Придется вытерпеть еще и эту пытку.

— Я понятия не имею, что у него в голове. Я совсем его не знала, как оказалось.

Потираю виски.

Скорее, озвучиваю в этот момент свои мысли, а не отвечаю Филатову.

— Как я понял по сообщению твоей матери, твоя сестра беременна. От твоего мужа.

Каждое слово хлестко бьет по мне.

Ужасная правда, которая сейчас звучит до ужаса больно. Я была раздавлена, почти не в себе, когда прилетали все эти сообщения. Мне все еще казалось в моем воспаленном сознании, что это еще может оказаться бредом. Что я очнусь. Но сейчас реальность кошмара накатывает с предельной отрезвляющей ясностью.

— Все сложилось как нельзя лучше для него, ты не находишь? Если он или твоя сестра боялись тебя ранить. То тот факт, что ты их застала прямо выигрыш в лотерею, разве нет? Все открылось. Ты ушла. Можно спокойно делить наследство и вышвырнуть ненужную обузу. Вернее, и вышвыривать никого не пришлось даже. Сама ушла.

Я закусываю губу. Чувствую, как выступают капельки крови.

Обуза. Я. Я, значит, для всех, кто был мне дороги, попросту обуза! Как и для Руслана Филатова на самом деле.

— Ничего лично, Людмила. Не принимай к сердцу. Я просто озвучиваю факты. А они таковы, что ты единственная помеха между ними и деньгами твоего отца. Зачем им пытаться тебя вернуть, мммм? Как ты думаешь?

— Понятия не имею. Рус. Может, давай перенесем разговор на утро?

На самом деле наш обмен колкостями слегка придал мне сил и уверенности. Я пыталась держаться и даже почти почувствовала прежнюю себя. Но сейчас, боюсь, я выгляжу очень жалкой и раздавленной.

— Я дико хочу спать. Пойми, пожалуйста.

— Мила.

Его взгляд пронзает насквозь. Холодный. Жесткий. Хлесткий.

— Убежать не получится. Ты должна это понимать. Лучше сразу посмотреть реальности в глаза и принять ее полную ясность. Нам не раз еще придется возвращаться к тому, что тебе неприятно. Ты должна быть способной собраться. Если хочешь бороться, конечно. А если нет…

— Если нет, то…

— Тогда ты просто можешь у меня переночевать. Я по старой памяти помогу тебе с деньгами. И на этом закончим. Но что дальше? Боюсь, даже уйти в никуда для тебя будет проблематично. Слишком крепко они в тебя вцепились.

— Может, остались какие-то родственные чувства?

Что-то же должно было остаться! Ну, не мог же человек целовать меня, засыпать со мной в одной постели! Ласкать и заниматься любовью, так страстно…. И ничего не чувствовать!

— Я думаю, они просто переживают, чтобы я с собой ничего не сделала. Прекрасно понимают, что я не совсем в адеквате, как видишь. Боятся, что я попаду под машину? Или натворю глупостей?

— Прости, Мила. Но ты слишком сентиментальна. Я привык смотреть в лицо фактам. И в такие нежности я не верю. И тебе лучше научиться не обманываться и не видеть в людях то, чего в них нет.

— Тогда что?

— Почему ты не управляла корпорацией, а вместо тебя все взял на себя твой муж?

Когда Филатов называет Егора мужем, мне кажется, что это звучит, как издевательство.

— Я была слишком потеряна. Разбита. Но тебе этого не понять. В тебе, кажется, вообще нет человеческих чувств.

— Если бы ты знала человеческие чувства, как знаю их я, ты бы мечтала о том, чтобы в людях их не было. Зависть. Жадность. Подлость. Это даже не начало списка. Не думаю, что ты так сильно изменилась за то время, пока мы не виделись, Мила. Зная тебя, ты скорее бы забывалась в работе. А ты, как я понимаю, просто заползла в какую-то раковину страданий.

— Я любила отца. Как ты не понимаешь?

— Вялость? Апатия? Желание никуда не ходить и спрятаться от мира? Так ты себя чувствовала?

— Примерно так. Ты прямо ясновидящий какой-то.

— Все, как я и думал.

Филатов кивает каким-то своим мыслям, бросая взгляд на часы.

— Пора ехать, Мила. Как раз время.

— Что? Куда? Ночь же на дворе!

— Я думаю, тебе могли подмешивать какую-то дрянь. Ну, а сейчас мы едем провести тебе экспертизу.

— Что?

Я до побеления впиваюсь пальцами в стол.

— Ты думаешь, я сумасшедшая?

Вот же черт! Угораздило меня позвонить именно ему! Да лучше бы так и осталась ночевать на стройке!

Хотя…

В том виде и состоянии, в котором я была… Филатов вполне мог сделать вывод, что со мной не все в порядке.

— Имей в виду, Филатов. Я не дам тебе запереть меня в каком-нибудь дурдоме!

— Именно этого я и пытаюсь избежать.

Он снова невозмутимо смотрит на часы, поднимаясь.

— Предполагаю, что твоя обожаемая семейка подмешивала тебе все это время какую-то дрянь. Нам нужно получить официальное заключение о том, что у тебя нет никаких психических отклонений. И… Думаю, эти тапочки немного смутят специалиста.

Филатов бросает выразительный взгляд на мои ноги в пушистых тапочках.

— Выбери, пожалуйста, более подходящую обувь и едем. Нас уже ждут. Я специально выдернул человека из постели.

Мы молча выходим из дома Руслана, как только я, вздохнув, возвращаюсь, уже переобувшись.

Чужие вещи на самом деле неприятны, хотелось бы пользоваться ими по минимуму. Но тут уж выбирать не приходится.

— Мила? Что-то не так?

Филатов наклоняется к самому уху, когда пропускает меня вперед.

— Все в порядке, — передергиваю плечами.

— Просто размер не совсем мой. Туфли жмут.

Он кивает с каменным лицом и поворачивается к двери, чтобы ее запереть. Я же топчусь в коридоре.

Сама не до конца понимаю, от чего мне больше дискомфортно.

От того, что на мне все-таки все чужое?

Наверняка эта женщина живет здесь. С ним. Мне было бы неприятно на ее месте. Мне и на своем до ужаса неприятно!

Или от того, что он знает теперь обо мне все? Даже мой телефон до сих пор у него в руках. Прочел всю переписку. А ведь такие вещи не расскажешь никому. Особенно те сообщения. Мне… Стыдно, и, кроме того, вряд ли они имеют отношение к делу!

А еще сам факт того, куда и зачем мы едем. Вот так. Ночью. Будто прячась.

— Руслан.

Я все же не выдерживаю. Касаюсь его руки.

— Да, Мила? Если ты про одежду, то завтра что-нибудь решим. Сама понимаешь. Уже поздно. Так что придется потерпеть некоторые… хм… Неудобства.

— Ты-то хоть не думаешь, что я сумасшедшая?

Вот что меня пугает на самом деле.

Ведь в переписке ничего не сказано о том, что я застала мужа со своей сестрой. Только о том, как он меня любит и просит вернуться. И слова матери не содержат в себе информации, как она опоила меня снотворным, да еще и поддержала сестру с мужем! Только беспокойство. И о завещании ни слова…

Начинают проноситься панические мысли.

А что, если он сам сделал вывод о том, что я больная? В мою историю очень трудно поверить. Кроме того, мой вид и то, где я собиралась ночевать….

А вдруг он сейчас сдаст меня на руки какому-нибудь врачу? Запрет в дурдом? Или успел созвониться с мамой или Егором?

Черт.

От этих мыслей кружится голова.

— Осторожно.

Руслан подхватывает меня. Крепко придерживает за локоть, помогая дойти до лифта.

— А ты сама что думаешь, Людмила?

На его лице невозможно прочесть ни одной эмоции, когда мы спускаемся вниз.

— Какие выводы я, по-твоему, должен сделать?

— Ты же… Нет, — отчаянно мотаю головой.

Не хочу даже произносить этих мыслей вслух.

— Попытайся расслабиться. И довериться мне. Иначе у нас ничего не выйдет. Кстати. Тебя раньше не возили на подобное обследование?

— Нет.

Пальцы начинает покалывать. Я пытаюсь вспомнить.

— Был врач… Да… Когда я было в депрессии. Сразу после смерти отца. Он прописал какие-то успокоительные. Егор с ним разговаривал. Но… Больше ничего, насколько я помню.

Звучит не очень.

Это видно и по реакции Руслана.

— Ладно. Будем разбираться.

И все же мне очень не по себе, когда мы добираемся до клиники.

Сама не замечаю, как судорожно цепляюсь за руку Руслана, когда он заводит меня в один из кабинетов.

Выглядит и правда мрачно. Тем более, что клиника пустая и свет горит только здесь.

— Зачем так много врачей? Сколько их здесь? Пять?

— Нам нужно независимое заключение, Мила. Если твой муж уже постарался и купил какой-нибудь диагноз, консилиум по юридической силе будет более достоверным. Хотя я подстраховался, чтобы получить выводы нескольких специалистов, никак между собой не связанных.

— Кроме дружеских отношений с тобой?

— Деловых отношений, Мила. Но это намного более крепкий материал, чем дружба. К тому же, меня с ними никто не свяжет. Это не в их интересах, в первую очередь.

Руслан оставляет меня. Дверь за ним закрывается.

Я бесконечно отвечаю на какие-то вопросы. Прохожу какие-то тесты. Мне проверяют реакцию.

Промахиваюсь. Начинаю отвечать невпопад.

Потому что просто измотана, а ночь близится к рассвету.

К тому же я нервничаю. Мне постоянно кажется, что меня здесь запрут. Или что сейчас в дверях появится Егор.

Наконец эта пытка заканчивается.

Уже почти светает

Руслан возвращается в кабинет. Негромко о чем-то переговаривается с докторами, бросая на меня странные взгляды, которые я не могу разобрать.

— Домой?

Я с надеждой выдыхаю, когда он наконец подходит ко мне.

— Да. Ты молодец. Это была трудная ночь, но ты справилась.

— Значит, заключение будет положительным?

— Мила.

Руслан качает головой. Взъерошивает волосы.

— Я не привез бы тебя сюда, если бы не был в это уверен на сто процентов. Тссссс… Не сюда. Через черный вход. Не нужно, чтобы нас здесь кто-нибудь заметил. Лишние слухи нам не нужны. А твоему Егору я не собираюсь так просто раскрывать карты.

Он увлекает меня в сторону.

По коридору уже раздаются голоса и звуки каблуков.

Нам удается проскользнуть в какую-то небольшую нишу, а после выбраться через какие-то кусты.

Мы так же молча возвращаемся домой к Руслану. Все, что я чувствую сейчас, это опустошение. И облегчение от того, что этот день наконец закончился.

— Можешь взять мою футболку.

— Спасибо. Я обойдусь халатом.

Мы неловко топчемся у двери спальни, которую выделил мне Руслан.

— Тогда отсыпайся. Чувствую, позади еще далеко не самое трудное. А у меня на такие вещи чуйка.

— Мне поставить будильник? Нам нужно будет снова куда-то ехать? И…. Руслан. Чья это спальня?

— Куда тебе ехать, ты еле на ногах держишься. Про остальное не волнуйся. Я займусь.

— Может, ты вернешь мне мой телефон.

— Ты уверена? Я покопался слегка в настройках. Ну а чего ты ждала? Меньше всего мне нужно было, чтобы в мою дверь начали ломиться сразу после нашего приезда. У тебя хорошо скрыта геолокация, так что никто не вычислил сигнал. Но я чуть изменил там все. Теперь твое местонахождение будет постоянно прыгать от Парижа до какого-нибудь захолустья на краю мира. Но… Ты уверена, что сможешь продержаться? Сообщения будут приходить снова и снова. Я хочу быть уверен, что ты не ответишь и не решишь вернуться. К любящей семье.

— Мне некуда возвращаться, Руслан.

Пожимаю плечами.

— Хорошо, Мила. Правда, я совсем не понимаю, зачем он тебе.

Руслан все же возвращает мой телефон.

Я еле доползаю до постели и сбрасываю одежду. Натягиваю халат и так и ложусь поверх покрывала.

Вопреки ожиданиям, уснуть не получается.

Вместо этого я зачем-то листаю наши с Егором фотографии.

Вот мы на море, такие, кажется, счастливые. Егор смотрит на меня глазами, полными обожания. И ведь рядом Ляля. Она улыбается на фото и машет нам рукой….

Как такое могло случиться?

И мама…

Почему? За что?

Я так и проваливаюсь в тяжелый сон с телефоном в руках. Чувствуя, как холодные слезы сами собой стекают по лицу.

Увы, я точно знаю, что завтра, когда я проснусь, весь этот кошмар не окажется сном.

Я просыпаюсь, не сразу понимая, где нахожусь.

Мне нужно несколько минут, чтобы прийти в себя и вспомнить весь вчерашний день. Он был дольше, чем, кажется, последние полгода жизни.

Понимаю, что уже довольно поздно.

Но свет солнца не ударил мне по глазам, разбудив.

Потому что….

Потому что кто-то задернул шторы. А ведь вчера они были раздвинуты, я точно помню!

А еще…

Еще в моих руках больше нет телефона, а ведь я засыпала именно с ним! А сама я укрыта мягким пушистым одеялом.

Это возмущает до глубины души!

Конечно, Руслан человек… Довольно особенный. И еще вчера он сказал, чтобы я забыла о любом личном пространстве! Но не до такой же степени!

То, что я обратилась к нему и что он мне помогает, вовсе не повод заходить ко мне в спальню! Без спроса! Тем более, когда я сплю!

Поеживаюсь.

На самом деле даже и не вспомню, когда в последний раз ночевала где-нибудь не дома. И… И без Егора, чего уж тут скрывать!

Я привыкла не разделять нас. К тому, что мы одно целое. Так быстро привыкла!

Теперь же чувство одиночества накатывает с невероятной силой.

Мне придется учиться жить заново. Без него. А это до ужаса непросто!

Ну, по крайней мере, я чувствую себя выспавшейся и полной сил. Быстро поднимаюсь с постели. Шторы решаю не трогать.

У меня неплохо получается ориентироваться в квартире Филатова. Ванную комнату я нахожу практически с первой попытки.

Умываюсь, привожу себя в порядок. Радуюсь даже такой мелочи, как запакованная зубная щетка, которую обнаруживаю в стаканчике над умывальником.

Рассматриваю себя в зеркале.

Что ж. Если прикинуть все возможные варианты, все не так уж и плохо на самом деле.

Разве я не боец? Отец всегда учил быть сильной. Иначе как бы я смогла бы вытянуть собственный бизнес? Значит, должна.

А сейчас я оправлюсь к Руслану и выскажу ему все, что я думаю о его ночном визите в спальню. Нужно четко очертить границы. И нашего взаимодействия с ним тоже. Пусть не думает, что ему все можно!

Набираю в легкие побольше воздуха, прежде, чем толкнуть чуть приоткрытую дверь его кабинета, и…

Останавливаюсь, глотая все, что собиралась высказать.

— Розанова?

Руслан, чуть откинувшись в кресле, сидит за своим столом. Постукивает пальцами по столу, разговаривая с кем-то по телефону.

— Сергей Станиславович, а почему вы решили, что я могу быть с ней как-то связан?

Филатов хмурится, выслушивая ответ. Замечает меня и прикладывает палец к губам, а после машет рукой, указывая на кресло.

— Даже не знал, что вы так замечательно изучили мою биографию. Даже я сам не помню всех своих бывших женщин. Но рад, что они есть где-то у кого-то в списках.

Он явно ерничает. А вот мне становится очень не по себе. И это мало сказано.

Филатов опускает телефон на стол. Переключает на громкую связь. И я вздрагиваю, узнавая голос. Хотя, конечно, догадалась еще когда имя услышала.

— Руслан. Почти как сыну тебе советую. Не лезь ты в это дело. Не связывайся. Зачем тебе ненужные проблемы?

— Проблемы моя стихия, как вы могли забыть.

Рус усмехается одними губами. Но складка на его лбу не разглаживается.

— Чужие проблемы совсем другое, — слышу из трубки долгий вздох. — Я не думаю, конечно, что она к тебе бы обратилась, но имей в виду. Там дело семейное. Сами пусть разбираются. Не лезь ты в чужие дела. Я тебя предупредил.

— Благодарю за заботу, господин Степанов. Хорошего вам дня. Кофе?

Последний вопрос обращен уже ко мне.

Руслан отключает звонок и поворачивается ко мне, до этого сидел вполоборота. Быстро окидывает меня пристальным взглядом и кивает каким-то своим мыслям.

— Это был заместитель губернатора?

Зачем-то спрашиваю, хоть и сама все прекрасно слышала.

— Как видишь, ты важная персона, Мила.

— Или, вернее, Егор вдруг каким-то образом стал слишком важным.

Только вот не пойму, как и когда? Если из-за, по сути, семейной ссоры, сам зам губернатора обзванивает кого-то!

— Давай выпьем кофе. И я заказал обед. Это же не повлияет на твой аппетит? Сырный крем-суп с грибами и лосось на гриле, мммм?

— Руслан.

Желудок сжимается, когда он говорит о еде. То, что уже обеденное время, меня даже не удивляет. Я ведь легла только под утро.

Но сейчас важнее прояснить главное.

— Ты теперь откажешься помогать мне, да?

Ну, ради чего ему идти против таких людей? Все верно. Проблем себе наживать никто не хочет.

— Не знаю.

Руслан хмурится. Пожимает плечами. Снова начинает барабанить пальцами по столу.

— С утра еще миллион новых сообщений от твоего мужа прилетело. Все в одном духе. «Люблю жить без тебя не могу, это была нелепая ошибка». Умоляет тебя вернуться. Мать тоже. Вон, всех кого сумел, на ноги твой муженек поднял. Старается, чтобы тебя вернуть.

Я только обхватываю плечи и сжимаю губы в тонкую нитку.

— Значит, не станешь помогать.

— Я должен понимать, чего ты хочешь, Мила. И насколько ты уверена во всем. Измена…

Он вдруг начинает рассматривать свои отполированные ногти.

— Хм… Ну, случай, конечно, нетривиальный, но… Жены часто в итоге все прощают и предпочитают забыть обо всем. Жить дальше.

— Это не мой случай!

Я даже подскакиваю на ноги от возмущения.

— Я не прощаю предательства! И того, что мне воткнули нож в спину! Я хочу развод! И докопаться до правды! Отобрать у них все то, что по праву принадлежит мне!

Руслан долго, изучающе смотрит на меня. Наверняка пытается понять, это я говорю на эмоциях или серьезно.

— Я абсолютно всерьез, Рус.

Подчеркиваю свои намерения спокойным ровным голосом.

Нас прерывает звонок его телефона.

Рус выслушивает что-то, а после отключается. Чертыхается сквозь сжатые зубы и нажимает на пульт.

Мы оба разворачиваемся к вспыхнувшей на боковой стене огромной плазме.

И я сжимаю кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони.

Потому что… На экране я.

Промокшая. В этом потрепанном платье прямо под дождем. Босиком. Растрепанная.

Всего минута, может две.

Закусываю губу. Это, скорее всего, запись с внешней камеры отеля, в который я тогда отправилась.

— Семейная ссора или проблемы с психикой у наследницы одного из самых крупных бизнесов столицы? Быть может, именно из-за этого дочь известного бизнесмена Розанова не появляется на людях уже более полугода? По слухам, она долгое время находилась в закрытой клинике…

Звучит голос журналиста.

— А твой муж действует очень радикально.

Цедит Руслан сквозь сжатые зубы.

Мы оба понимаем, что это даже не предупреждение. Угроза. Адресованная лично мне.

Тем более, после такого никто уж точно не стал бы со мной связываться.

Ну, а в том, что это дело рук моего мужа, мы оба ни капли не сомневаемся.

Выходит, я совсем не разбираюсь в людях. А ведь думала, что моей главной ошибкой был именно Руслан в свое время! Только вот мужа собственного я совсем не знала, получается!

— Ты теперь откажешься от меня, да?

Я не опускаю голову. Мой голос звучит совсем не жалко. Наоборот. Уверенно. Только кулаки сжимаются сами собой. До боли в запястьях.

— Чего я не знаю, Мила? Я должен понимать. Все это совсем не складывается как-то.

— Я рассказала обо всем, что знаю сама.

— В таком случае, нам пора обсудить условия нашего сотрудничества. Ты же понимаешь. Бесплатно я не работаю. А в таких обстоятельствах…

— Ставки растут?

— Похоже, что да. Но не пойму, кто и зачем их поднимает.

— Я готова расплатиться с тобой, Руслан.

Да, черт. Даже если ему придется отдать все акции, я согласна! Потому что теперь я просто обязана размазать Зарубина на максимум!

— Мне нужна жена, Людмила.

— Что?

Непонимающе моргаю. Мне кажется, послышалось. Я была готова к чему угодно, но…

— Я помогаю тебе с семьей, а ты выходишь за меня замуж. Это мои условия.

Рука рефлекторно дергается к животу, но я усилием воли заставляю себя остановиться.

Руслан слишком проницателен. Он не то, что все поймет по одному такому жесту, он даже по лицу и глазам способен прочитать малейшую эмоцию.

Это предложение…

Хотя нет.

Это вовсе никакое и не предложение даже! Просто условия сделки.

Настоящее предложение он мне делал когда-то.

И это… Это было красиво. Так, что захватывало дух!

Воспоминания невольно накатывают со странной силой.

Мы разгоряченные. Только что плавали в бассейне.

Губы болят от поцелуев. В его глазах плещется безумная страсть.

А у меня кружится голова. И его сильные руки обхватывают меня… Прижимают к себе так крепко, что я чувствую…

Чувствую, как он дико, безумно меня хочет. И я так же безумно этого хочу и одновременно боюсь…

— Пиздец, как мне трудно сдерживаться с тобой, Мила. Моя Мила. Крышу рвет…

— Руслан…

Я тихо выдыхаю-стону в его губы.

Его глаза сверкают такой дикой страстью, таким желанием, что мне тяжело дышать. От одного его взгляда….

Я уверена, что сдамся. Точно знаю, что он сейчас скажет. Что хочет меня. Его пальцы уже скользят у кромки моих трусиков от купальника… И я плавлюсь. Просто задыхаюсь… Смогу ли я сказать ему нет?

— Выходи за меня замуж, Мила…

Мне кажется, что я неверно расслышала. Даже дергаю головой. Глупо моргаю, глядя на его губы.

— Что?

Руслан хмурится. Отталкивается слегка от меня. Наконец я могу вдохнуть воздух на полную грудь.

— Можешь не отвечать сейчас. Подумай. Я понимаю, тебе нужно время, и… Я не готовился к этому. У меня нет кольца… Но обещаю тебе. Все будет. Пусть не сразу, но… Я сделаю для тебя все, Мила. Все. Мир брошу к твоим ногам!

— Руслан…

Как все странно. Я и правда не ожидала. Этого предложения!

— Подумай, Мила. Я буду ждать.

Он оставляет меня и быстрыми гребками уплывает к другому краю бассейна.

А я закусываю губу.

На эти выходные мы вдвоем выбрались в загородный дом моих родителей. Тайком, конечно же. От всех.

Я сто, нет, тысячи раз представляла себе, как это будет. Как мы проведем вместе нашу первую ночь…

Несколько раз у нас до этого уже почти доходило. И… Я почти решилась, только… Не ожидала, что Руслан сделает мне совсем другое предложение!

Я растеряна и пытаюсь справиться с дыханием. А он явно пытается справиться со своими эмоциями. И где-то я его понимаю. Ведь… Как после он бросил мне в лицо. Если бы я любила, то согласилась бы сразу. Не раздумывая.

Я бы и согласилась!

И дело было вовсе не в разнице в нашем материальном положении и статусе! Просто… Просто он оглушил меня тогда этим предложением. Настолько, что я и слова выдавить из себя не смогла!

В ту ночь между нами ничего так и не было. Мы спали в отдельных спальнях и Руслан больше не поднимал эту тему.

А потом…

Нужно собраться. Ненужные воспоминания сейчас ни к чему. Я должна сосредоточится на сегодняшней реальности.

В которой он говорит со мной с таким каменным лицом. С совершенно ледяным взглядом. И я знаю, что если он попробует сейчас прикоснуться ко мне или… Или поцеловать, то я просто отшатнусь. Как ошпаренная.

Но он и не пробует.

В его лице и глазах только лед.

Явно тех прежних чувств больше нет, если даже они и были.

Тогда в чем дело? Он хочет отыграться? Взять такой странный свой реванш?

— Так что ты решаешь, Мила?

Его голос все так же ударяет льдом.