Я ненавижу тебя, Ким Минджон!

Глава 7. Об авралах и работе сверхурочно

Выходить из ванной Донуку было немного страшно — что случилось после того убого танца он абсолютно не помнил.

Поэтому айдол недолго помялся на пороге, но все-таки распахнул дверь. Прямо за ней уже стоял Ли Дан, вскинувший руку для того, чтобы снова постучаться. Даже дома этот человек носил исключительно черные вещи. Но хотя бы зонтик оставил в углу, иначе Донук точно счел бы его чокнутым, как и Минджон.

— Ну наконец-то, — буркнул Ли Дан недовольно. — Выметайся, я тоже хочу умыться.

И подвинув Донука, он протиснулся в ванную. Хватка у этого человека оказалась на удивление крепкой, так что айдол в отставке поморщился и потер плечо.

Оглянулся, заметил сидевшую на полу Ким Минджон. Вид у чокнутой фанатки был такой, словно она размышляла, что будет лучше — поцеловать Донука, или сожрать его. Передернувшись, актер нырнул обратно в ванну, закрыв за собой дверь.

— Ащщщ… ты что творишь? — ругнулся Ли Дан.

Он уже начал чистить зубы и теперь изо рта у него текла зубная паста. Белая, а не черная, что удивительно.

— Ты уж извини, знаю, что она твоя родственница, — зашептал Донук, так и замерев возле двери. — Но она абсолютно ненормальная.

— Возможно, — не стал спорить с ним Ли Дан. — Но только благодаря этой ненормальной ты спал сегодня здесь, а не на улице. Это она с тобой возилась и тащила до дома. И она уговорила меня пустить тебя к себе. А теперь проваливай, я хочу умыться.

— Но… — заикнулся Донук, однако Дан уже открыл дверь и вышвырнул его из ванной. — Ай, надо же, какой сильный…

— Оппа, тебе больно, — тут же подскочила к нему Минджон, подхватив за локоть.

— Тц, — Донук выдернул свою руку из цепких ладошек, а после сказал то, чего не собирался говорить этой фанатке никогда в своей жизни: — Спасибо, что позаботилась обо мне вчера.

— Пожалуйста, — Минджон покраснела, на пару секунд сделавшись на удивление милой.

Впрочем, Донук тряхнул головой, и наваждение тут же прошло.

— А который сейчас час? — пробормотал он, вспомнив и о делах насущных.

И пожалел, что у него больше нет менеджера, который будил бы его по утрам или хотя бы напоминал завести будильник.

— Время? — Минджон с недоумением пожала плечами. — Без понятия.

Ну да, она ведь вроде была из богатой семьи и не привыкла следить за временем.

— Время собираться, если не хотите опоздать на работу, — возвестил Ли Дан, вышедший из ванной.

— Значит ты живешь совсем рядом с офисом? Иначе мы уже опоздали, ведь добираться может быть долго, — нахмурился Донук, уже и сам посмотревший на телефон.

До начала рабочего дня оставалось всего минут двадцать, а никто из них толком даже не проснулся.

— Что? Добираться? — на секунду Ли Дан нахмурился, словно не сразу понял, о чем речь. — Ааа, добираться. Тогда бегом, мы опаздываем.

И они побежали. Правда, сперва Ли Дан переоделся, а Минджон почистила зубы. Но после они втроем понеслись на автобусную остановку со всей возможной скоростью.

Для Донука это была первая, после скандала, поездка на общественном транспорте. Да что там, он и до истории с Минджон передвигался в основном в фургоне агентства или на своем личном авто.

Однако сейчас ему было не до беспокойства — он думал лишь о том, чтобы его не стошнило от качки и предыдущего спринта. А ведь это он еще ходил в зал, был в приличной физической форме и достаточно времени проводил на беговой дорожке. Минджон же и вовсе позеленела, прикрывая рот ладошкой всю дорогу, пока они ехали. И только Дан остался невозмутимым и даже не вспотел.

Затем им снова пришлось бежать, и под конец Донук думал, что его все-таки стошнит прямо на пороге фирмы.

К счастью, обошлось без излияний, но только потому, что в животе у него уже ничего не осталось.

В отдел они успели вовремя, забежав туда прежде, чем пришел шеф Кан. И втроем устало рухнули на стулья.

— Ненавижу бегать, — недовольно прошипел Ли Дан, оттянув ворот черной рубашки, хотя среди них выглядел самым бодрым. — Щщщ… уро вроде, а жара жуткая. Еще и зонтик…

— Так зачем ты взял его? — фыркнул Донук, утирая лоб и пытаясь собрать себя из разных усталых кусочков в единое целое. — Выглядишь с ним, как чокнутый профессор.

Он твердо пообещал себе, что впредь никогда не будет доходить до такого печального состояния. Удивительно, как вообще жив остался после такого количества соджу с пивом…

— Этот зонт особенный, — вскинул подбородок Ли Дан.

— По-моему самый обычный, — Донук пожал плечами. — Дай посмотрю.

Он протянул руку, но мрачный любитель черного с ловкостью отдернул свой заветный зонт, куда-то его спрятав.

— А вы что, вместе ночевали? — спросила менеджер Хан, и только в этот момент Донук понял, что остальные собрались возле них, внимательно наблюдая за перепалкой.

Надо же, теряет хватку… а ведь раньше всегда замечал чужое внимание.

— Нет, — выпалил Донук.

— Да, — в унисон с ним заявила Минджон, и без всякого стыда продолжила: — Ли Дан спал у себя, а мы с Сон Джуном вместе.

Донук поперхнулся, закашлявшись. Ащщщщ… чтоб ее. И не поймешь, то ли сумасшедшая, то ли наглая, то ли просто бесхитростная. Хотя, скорее всего первое.

Хорошо, хоть настоящее его имя всем не сказала.

— Вместе? — присвистнул менеджер Чо, округлив глаза. — Вы разве знакомы не всего один день?

— Обычно о таком не говорят всем, — помрачнела Джиен, и голос ее стал холодным, как вода в реке Хан зимой.

— Менеджер Сон пришел во вчерашней рубашке, а вот стажер Ким и менеджер Ли переоделись. Пришли вы все вместе, и стажер Ким сказала, что спала с менеджером Сон. Значит, стажер Ким живет с менеджером Ли, а менеджер Сон был у них в гостях, — в воцарившейся тишине флегматично заметил менеджер Юн, занимавшийся обычно сбором и аналитикой данных опросов.

Свою работу он явно знал хорошо.

— Мы со стажером Ким не спали, — прошипел Донук, покраснев до самых корней волос. — По крайней мере, не в том смысле, в каком вы все подумали. Я спал на диване, а она на полу рядом.

— Правда? — теперь все развернулись к чокнутой Минджон.

— Ну да, — захлопала глазами та. — Я ведь так и сказала. Просто у Ли Дана нет еще одной кровати, а на полу менеджер Сон мог простудиться…

Донук хлопнул себя ладонью по лбу и помотал головой. Эта фанатка раздражала его, как ни один другой человек в мире.

— А вы с менеджером Ли живете вместе? — с любопытством спросила Хан Джиен, заметно повеселев.

Этот вопрос интересовал и Донука, но задать его прежде он не успел.

— Ким Минджон остановилась у меня временно, пока не решит вопросы с бабулей, — пожал плечами Ли Дан так, словно это все объясняло.

А, ну да… та самая бабуля. Хотел бы Донук посмотреть на человека, способного осадить чокнутую Минджон. Или нет, не хотел бы… вдруг она еще более чокнутая.

— А разве это удобно? — вскинул брови менеджер Чо. — Мужчина и женщина…

— Мы же родственники, — отмахнулся Ли Дан непринужденно.

— Опять бездельничаете? — в офис ворвался шеф Кан.

Хотя первые полчаса после начала рабочего дня обычно все бездельничали, проверяя почту, попивая кофе и попутно переговариваясь.

— Доброе утро, шеф, — дружно поприветствовали его, поднявшись со своих мест и склонив головы.

— Не доброе, — отрезал шеф Кан. — В переговорную все живо.

Выглядел он сегодня мрачнее мрачного Ли Дана — видимо с утра что-то успело случиться.

Уже вскоре в переговорной сидела вся вторая группа, включая и Донука. Айдол впервые присутствовал на подобной летучке — обычно обходились без него. Да и чем он мог помочь? За минувшие несколько дней он может и изучил отчеты по текущим проектам, но по-прежнему мало смыслил во всем этом.

Однако сегодня начальнику группы требовались все подчиненные, включая новеньких.

— Значит так… Ким Минджон, веди протокол, разошлешь потом остальным, — проговорил шеф Кан, облокотившись о спинку стула.

От нервов он не мог усидеть на месте.

Чокнутая фанатка замешкалась, растеряно хлопая глазами. Поручать ей такое дело было неверным решением — печатала она со скоростью черепахи.

Как и обычно, ее спас Ли Дан, придвинув к себе ноутбук. Вот он умел набирать текст так быстро, что его пальцы буквально порхали над клавиатурой — в загробной канцелярии тоже грешили отчетами и презентациями.

— Новая линейка готовых обедов… — начал шеф Кан, убедившись, что его все слушают. — Которые планировалось запустить в производство в следующем квартале…

Донук мысленно кивнул — да, он читал об этом в отчетах. Готовые обеды с блюдами традиционной корейской кухни, нацеленные на одиноких молодых людей, которым некогда готовить, но которые скучают по домашней пище.

Но с чего такой переполох? Там все было почти готово, и совсем скоро начинались дегустации для финального анализа на широкую аудиторию.

— Надо сменить дизайн упаковки, — продолжил шеф Кан. — Главному инвестору не понравились прошлые варианты.

Переговорная наполнилась удивленными вздохами.

— Что? Сменить? — выпучил глаза менеджер Чо. — Это ведь упаковка, которую одобрила целевая аудитория…

— Мы ведь работали над этим столько времени… — простонала Хан Джиен. — У нас через полторы недели дегустации. Есть договоренности с магазинами, наняты промоутеры, сделаны стенды…

— Если менять упаковку, то придется менять и остальное оформление, — заметил менеджер Юн.

— Знаю, — кивнул шеф Кан. — Но с главным инвестором не спорят и сейчас это наша приоритетная задача. Менеджер Хан, направь запрос дизайнерам. Менеджер Юн, на тебе новые опросы для фокус-группы. Менеджер Чо, свяжись с типографией…

Начальник Кан раздавал указания, а остальные его слушали, пытаясь оправиться от первого шока.

Эта летучка вышла короткая — объем работы предстоял колоссальный, а времени было слишком мало. Даже Донук, далекий от сферы, понимал, что сменить всю упаковку в самый последний момент очень сложно.

— Задача ясна? — спросил шеф Кан в конце, и дождавшись стройного «да», хлопнул в ладоши: — Тогда все за дело! Вперед-вперед. В ближайшие дни нам придется забыть про обед и спокойствие… — а когда все, включай Донука, поднялись и потянулись к выходу, начальник добавил: — Менеджер Сон, задержись.

Вежливо кивнув, Донук остался, проводив взглядом остальных своих коллег.

— В ближайшее время всем придется потрудиться, — проговорил шеф, промокнув лоб платком. — Ситуация авральная, поэтому будем фактически жить в офисе. Но если тебе куда-то понадобиться… например, навестить семью, или вроде того, то не стесняйся брать отгулы.

Донук прикусил губу, откровенно не понимая, зачем шеф Кан говорил ему все это.

Конечно, сьемки в фильмах сильно отличались от офисных будней, но суть все равно оставалась одной.

На любой работе нужно было трудиться усердно и помогать команде и компании добиться поставленных целей. Даже если для этого требовалось брать лишние часы, приходить в выходные, или вообще отказаться от них. А если уж ты был молод и устроился недавно, то тебе следовало работать втрое усердней.

Да что там, Донук и вовсе не помнил, когда полноценно отдыхал, не считая той поездки на Чеджудо, которую ему испортила Минджон. А дольше шести часов он и вовсе сроду не спал. Разве что в самолете, во время длительных перелетов, но это не считалось, потому что утомляло даже больше съемок.

Так что слова насчет отгулов прозвучали странно. Авралы вещь непредсказуемая. И теперь все должны были постараться справиться с возникшими проблемами.

— Буду стараться быть вам полезным, шеф Кан, — отрапортовал Донук. — Я хочу добиться успеха и впечатлить свою семью, поэтому буду трудиться от рассвета до заката, без выходных, пока все не будет готово!

Ну вот… такой намек на семью начальник Кан должен был понять. И прекратить слишком уж выделять его среди остальных, как делал это прежде.

— Похвальное рвение, — кивнул начальник Кан. — Тогда удачи. И не забудь поделиться со своим отцом нашими стараниями.

Донук не слишком понял, при чем тут его отец, но на всякий случай кивнул и вернулся к остальным.

Весь день в офисе кипела работа — клацали клавиши, звонили телефоны, шуршали стопки отчетов. И звенел голосок Минджон, которая носилась туда-сюда, то подавая кому-то кофе, то доставляя бумаги, то отвечая на звонки.

Сегодня она даже почти не раздражала Донука, потому что оба они были заняты делом.

Ближе к ночи, когда рабочий день давно закончился, Донук потянулся, звучно хрустнув спиной.

Забавно, но эта суета действительно помогла ему. Во-первых, он наконец-то по-настоящему проникся офисом и теперь мог сказать, что готов к новой роли. Если, конечно, ему ее еще дадут.

Во-вторых, отчего-то вспомнил о съемочной площадке — там тоже частенько стояла суета.

— Хорошо поработали, — проговорил Донук, потирая глаза.

— И впрямь хорошо, — кивнул менеджер Чо. — Стажер Ким, сделаешь нам всем еще кофе?

— Мне не надо, — помотал головой Ли Дан. — Да и тебе перед сном вредно будет.

— Со-он… что такое сон? — зевнула менеджер Хан. — Боюсь, я почти не буду спать в ближайшее время.

— Никто не будет. Зато потом отдохнем, — не то утешил, не то напугал ее менеджер Чо. — Изменить упаковку, надо же им было… еще бы за день до запуска в производство передумали.

— Не подавай им идей, вдруг услышат, — цыкнул на него менеджер Юн.

Донук зевнул, чувствуя, что глаза начали слипаться. Он и без того сегодня не выспался, а теперь мечтал поскорее добраться до дома и лечь в кровать. В свою теплую и уютную кровать.

— Держи, менеджер Сон, тебе пригодится, — Минджон поставила рядом с ним кружку с горячим кофе и шепотом добавила. — Оппа.

Пожалуй, только она и Ли Дан выглядели бодрее всех, хотя работали с остальными наравне. Да и на корпоративе вчера пили не меньше прочих.

— Спасибо, — кивнул Донук, решив на сегодня спустить ей это «оппа», потому что слишком устал.

Чокнутая фанатка просияла и убежала относить вторую кружку для дизайнера Хан едва ли не в припрыжку.

Офис все покидали, когда уже окончательно стемнело.

Приехав домой, Донук едва нашел в себе силы принять душ, а после лег в кровать и просто отключился. В этот день он не думал о Сольхи перед сном наверно впервые с того момента, как она ему понравилась.

В таком режиме аврала прошли целых полторы недели.

Весь отдел приходил с утра пораньше и работал-работал-работал. Кто-то разрывал телефон, кто-то носился с опросами, кто-то занимался презентациями — дел хватало всем. Впрочем, другие отделы, связанные с этим проектом, тоже впахивали. Но до других Донуку не было никакого дела.

Каждый день он работал наравне с остальными, так что к вечеру у него болели глаза, а на пальцах скоро должны были появиться мозоли.

И все это помогло ему влиться в коллектив куда лучше, чем корпоратив, во время которого он смог только опозориться.

Несмотря на темп и общую накопленную усталость, сдаваться никто не собирался. Наоборот, все поддерживали друг друга. Особенно Донука удивила Минджон, проявившая небывалое усердие. Оказалось, что хоть на что-то она годится. Донук даже смотреть на нее стал иначе, хотя ненавидеть не перестал.

Правда, айдол не знал, что у подобной работоспособности была особая причина.

Еще вечером первого дня, когда Минджон со жнецом добрались до дома, лисица устало повалилась на диван, вытянула ноги и простонала:

— А это точно обязательно?

— Что обязательно? — уточнил сто двадцать третий, поправляя ворот черной рубашки.

Его работа еще не закончилась — обязанности жнеца ведь никто не отменял. Хорошо, что в Сеуле жнецов было много. И хорошо, что сегодня не случилось никакой аварии, или массовых смертей, когда вызывали сразу всех.

— Работать, — плаксиво протянула кумихо. — Это обязательно? Я устала. Ноги аж гудят… рядом с Донуком у меня ведь нет всех моих сил.

— Ты же хотела стать человеком, — жнец ткнул ее пальцем в лоб и невольно усмехнулся. — А люди все так работают.

— Кошмар, — округлила глаза Минджон. — Несчастные. Начинаю понимать, отчего мой оппа такой бука. Но я ведь пока не человек. Что плохого случится, если я немного поленюсь? В конце концов, разве мой рабочий день не должен заканчиваться вечером, а не ночью?

— Должен, но если ты уйдешь раньше всех, то остальные тебя невзлюбят, — терпеливо пояснил ей жнец.

— Плевать мне на остальных.

— И начальство может тебя уволить, — хмыкнул сто двадцать третий, умолчав о том, что загробная канцелярии постаралась так, что вряд ли бы их теперь рискнули уволить. — К тому же, когда я говорю «все», то имею в виду и Ким Донука тоже.

— Несправедливость. Почему, если им плохо, то и мне тоже должно быть… — пробурчала кумихо, поджав ноги под себя и зевнув. — Я лиса, а не лошадь. Я не хочу пахать.

— Во-первых, ты обещала слушаться меня во всем, — закатил глаза жнец. — Во-вторых, взгляни на это с другой стороны. Если ты будешь усердно трудиться, то Донук наверняка изменит к тебе свое отношение. Да и вообще, после такого аврала… ах, нет, ты же не хочешь работать.

И сто двадцать третий подхватил зонт, сделав вид, будто собирается уйти.

— Что? — подскочила Минджон, разом позабыв, что пару минут назад умирала от усталости. — Что бывает после такого аврала? И ты правда думаешь, что какая-то работа заставит оппу в меня влюбиться?

Она хотела ухватить жнеца за руку, приплясывая от нетерпения, но тот исчез, возникнув в другом месте, так что кумихо едва не упала.

— Без рук, — вскинул палец жнец. — И я не говорил про любовь. Но увидев твое усердие, он точно станет относиться к тебе лучше. Что же насчет того, что бывает после авралов… мы сможем предложить остальным сотрудникам отметить удачное завершение, и поехать за город на выходных.

— А нельзя предложить это только Донуку? — надула губу кумихо.

— Он не согласится поехать втроем, тем более, с тобой. А вот со всеми… думаю, такое его устроит. Представь, все будут жарить мясо, сидеть за одним столом.

— Я люблю мясо! — закричала Минджон, наконец оценив перспективы. — И если мы с Донуком будем спать в одном домике, то я смогу предложить ему свою бусинку…

— Исключено, — отрезал жнец. — Еще слишком рано, и ты снова его напугаешь.

— Тогда хотя бы подержать за руку?

— Нет.

— Ну хоть посмотреть…

— Хорошо, ты сможешь любоваться им весь вечер, — милостиво разрешил жнец. — А если понадобится пойти в магазин, то я постараюсь, чтобы вас туда отправили вдвоем.

— Ура! Значит, я буду трудиться так усердно, как никто в этом офисе, — кумихо решительно сжала кулаки, показывая свой боевой настрой.

Потом примерилась, снова попыталась напрыгнуть на жнеца и заключить того в объятия. Но сто двадцать третий снова переместился, и лиса лишь повалилась на диван.

— Кстати, а почему ты обычно ходишь через двери, если умеешь делать так? — задумчиво пробормотала она, разглядывая жнеца, что уже обувался, поудобнее перехватив зонтик.

— Чтоб ты спросила, — фыркнул сто двадцать первый. — Увидимся утром.

Он ушел, а кумихо еще пару минут дрыгала ногами, повторяя «Донук меня полюбит. Донук возьмет мою бусинку».