Я никогда не думал...

Не надо обольщаться!

Кредит в 24 миллиарда долларов, который мировое сообщество готово предоставить России, во всем мире считается невероятно большим. Мировое сообщество полагает, что он поможет России встать на ноги. Конечно, 24 миллиарда долларов – кредит огромный, но только не для России! Давайте прикинем реальную смету распределения кредита.

Во-первых, из нее надо сразу вычеркнуть 12 миллиардов долларов, поскольку это половина кредита. Из истории России известно: что бы в нее ни завозилось, половину неминуемо разворуют.

Таким образом, если смотреть реально, мировое сообщество предоставляет России кредит всего в 12 миллиардов долларов. Как же распределятся эти 12 миллиардов долларов? 2 миллиарда долларов уйдет на организацию специального отряда особого назначения, который доставит до потребителя 10 миллиардов долларов.

Далее:

1 млрд. долларов – организация специальной комиссии, которая отследит, чтобы до потребителя все-таки дошло 9 млрд. долларов благодаря специальному отряду особого назначения.

2 млрд. долларов – банкет по поводу того, что удалось организовать доставку потребителю 7 млрд. долларов.

0,5 млрд. долларов – похмелье после банкета по поводу того, что удалось организовать доставку потребителю 6,5 млрд. долларов.

0,5 млрд. долларов – поиск самого потребителя, который возьмет на себя ответственность за распределение кредита в 6 млрд. долларов.

Теперь 6 млрд. долларов надо разделить пополам, потому что половину разворует сам потребитель.

Итого: на подъем России остается 3 млрд. долларов.

Из них – 1 млрд. долларов уйдет на повсеместную смену российской символики: переименование улиц, городов, демонтирование памятников, бюстов… Плюс отрывание мемориальных досок, замена серпа и молота на новый российский герб – двуглавого орла в валенках на босу ногу.

Итого: остается всего 1 млрд. долларов.

А впереди еще суд над КПСС, референдум по вопросу о необходимости проведения этого референдума, организация таможен и застав на границах с особо дружественными странами СНГ, организация специальной налоговой службы, поскольку налогов, которые платит население, не хватает на содержание службы, которая следит за тем, как оно их платит.

А там, глядишь, и новый съезд, выборы, переизбрание президента, суд над старым президентом и его правительством, смена символики, разбивание бюстов, отрывание мемориальных досок, пошив специальной одежды для специальной комиссии по отрыванию мемориальных досок, банкет с похмельем после отрывания мемориальных досок, пошив специальной одежды для банкета с похмельем по поводу отрывания мемориальных досок…

Разве на все это хватит одного миллиарда долларов, который хочет нам предоставить мировое сообщество? Не лучше ли сразу затратить его на поездку наших руководителей в западные страны, где они будут вымаливать предоставить России не столь ничтожные кредиты?

Осторожнее надо.

Однажды я работал у себя дома в Риге. Вдруг раздается звонок в дверь. Я спрашиваю: «Кто там?» Мне отвечают: «Сантехник». Открываю дверь: «Мы сантехника не вызывали». Он хмыкнул: «А у нас перестройка в жэке, нас самих теперь заставляют ходить по квартирам и спрашивать, что надо починить». Я тоже хмыкнул: «Пройдите, мама вам все скажет…» У нас действительно был неисправен кран. Он починил, денег не взял – ну, все как не у нас, прямо фантастика какая-то!

Минут через двадцать звонят соседи и заговорщическим тоном спрашивают: «К вам сантехник заходил? Вы его впустили?» «Впустили». Через полчаса я вышел на улицу – вижу, выходит сантехник грустный-грустный. Спрашиваю: «Что случилось?» Он говорит: «Меня ни в одну квартиру, кроме вашей, не впустили».

Наш человек может поверить, что убийца на дом пришел. Но что сантехник сам пришел помочь – никогда! Ученые подсчитали: семь поколений должно смениться, чтобы наш человек в сантехника поверил. Так что, видимо, осторожнее надо перестройку проводить, учитывая психологию народа.

А то ба-бах его по голове: с завтрашнего дня у нас гласность, говорите что хотите. Э-э нет… Вы нам сначала скажите, что говорить, в горкоме заверьте, тогда мы скажем!

Страна героев

Вы замечали, что швейцары в гостиницах безошибочно требуют визитную карточку только у наших, даже если наши одеты во все не наше? В глазах у наших есть что-то сугубо наше. В них как бы отражается состояние души человека, которого на каждом шагу ожидает: запрещено! не положено! переучет! инвентаризация! санитарный час с 9 утра до 18 вечера! Только нашего человека в любой момент могут остановить: потребовать паспорт, прописку, права, сличить пол.

Во всех странах газоны выращиваются для людей: устал – отдохни, полежи. У нас надпись: «По газонам не ходить!» Что-то построили – тут же повесили: «Не влезай, убьет!» У нас, куда ни пойдешь, всюду убьет. И, глядя на вахтершу при входе, веришь, что эта действительно убьет.

Ни в одной стране мира нет такого количества бюро пропусков и такого количества вахтеров. Зачем бюро пропусков при гостиницах? Все равно, кому надо, дают три рубля и проходят. А честный человек идет в бюро пропусков. Значит, что такое бюро пропусков? Это – перепись честного населения.

В самых престижных гостиницах все равно живут шулеры, рыночные торговцы, комсомольские работники и проститутки. Правда, в наше время все так перемешалось, что не поймешь, где проститутки, а где комсомольские работники.

А попробуй честный человек пригласить в гостиницу девушку? Вахтер на входе строго предупредит: «Имейте в виду, у нас с девушкой можно только до 11 вечера». Оказывается, можно с девушкой! Но только до 11. Кому в голову первому пришла мысль, что с девушкой можно только до 11? Или он по себе судит? Может, это только он может до 11? Борьба за нравственность? Значит, до 11 быть с девушкой нравственно, а в две минуты 12-го – уже безнравственно?!

Вахтер – это не должность, это состояние души! Надо давать звания: заслуженный вахтер Советского Союза, народный вахтер СССР.

– Что вы написали?! «У нас в стране еще много дураков!» Вы разглашаете государственную тайну!

Инструкции – это самовыражение вахтеров.

«На садовых участках копать не глубже… строить не шире… сливной бачок, поставленный под другим углом, – не социалистический сливной бачок!»

«Работа предоставляется только по предъявлении справки о прописке, а прописка – по предъявлении справки о работе».

«Срочный разговор с Дальним Востоком заканчивается за трое суток».

«Такси ждет не более 15 минут».

«За вещи, сданные в гардероб, гардероб ответственности не несет».

«На курсы английского принимаем тех, кто прошел флюорографию».

«Премия – не более…»

«Полставки – по ходатайству…»

«За границу – по анализам…»

«Кроссовки – инвалидам…»

«Запись на импортную плиту – каждый второй вторник третьего месяца ежегодно в пятом квартале».

«Сапоги – по талонам, талоны – у Генерального, Генеральный выдает по рекомендации месткома, если сдал ГТО».

«Подписка на журнал «Огонек» выдается в первую очередь тем, кто подпишется на журнал «Кролики и тушканчики нечерноземной полосы России».

«Ветчина и зеленый горошек – только членам Союза кинематографистов».

В городе Куйбышеве горничная в гостинице мне сказала, что у них утюг – на 6-м этаже, тряпочка, через которую гладят, – на 3-м, а розетка, чтобы включить утюг, – на 8-м. И ничего нельзя приносить из-за техники противопожарной безопасности.

В Сочи в пункте проката на пляже висит объявление: «Целые надувные матрацы выдавать только иностранцам».

Есть такая притча. Идет 1917 год. Двадцать пятое октября. Революция. В своей квартире сидит внучка декабриста, слышит на улице шум и просит горничную:

– Маша, выгляни на улицу, что там за шум?

Горничная выглянула, возвращается и говорит:

– Революция, барыня!

– Да?! – восклицает барыня. – Как хорошо! Еще мой дед мечтал о революции. Выгляни еще раз, спроси: чего хотят, что требуют?

Горничная снова выглянула.

– Барыня, – отвечает, – хотят, чтобы не было богатых!

– Да? – удивилась барыня. – А мой дед мечтал, чтобы не было бедных…

В Риге на берегу Рижского канала у самой воды стоит домик лебедей, высотой в полметра, на нем написано: «Посторонним вход воспрещен». Интересно, кому придет в голову ползти из воды в домик лебедей! Или это потому, что с девушкой в гостинице можно только до 11, а в домике лебедей – когда хочешь? Или это написано для посторонних лебедей?

Поэтому швейцары безошибочно и узнают наших. По затравленным глазам, в которых отражаются все эти запреты и инструкции. Заслуженные вахтеры это прекрасно понимают. И в ожидании следующей трешницы они радостно насвистывают на своих вратах любимую песню «Здравствуй, страна героев…». И они правы. Потому что выжить в стране с таким количеством запретов может только герой.

В России беда!

В России беда – уродился урожай. Никто такого не ожидал. Все в растерянности. Никогда такого не было. Что делать?

В правительстве паника. Никто не понимает, как такое могло случиться. Говорят, кто-то предложил найти и наказать виновных.

Глава правительства и тот, выступая по телевизору, удивляется: надо же, у нас урожай! Что будем делать, товарищи?

Он у нас спрашивает!

Одна Москва не растерялась. При Моссовете создали штаб по борьбе с урожаем. Кто хочет поехать собирать морковку – звонить по такому телефону, кто больше любит капусту – по другому…

Молодцы! Единственный правильный выход нашли из сложившейся ситуации: вывезти всех наших полуголодных людей на поля и чтобы они этот урожай прямо там съели.

Народ умельцев

Многие сетуют на то, что наши товары ни на что не годятся. Это не совсем верно.

Например, мы выпускаем лучшие в мире деревянные перьевые ручки! Лучшие в мире, потому что никто в мире их больше не выпускает. Правда, у нас ими тоже никто не пишет. Но все равно люди их покупают. Оказывается, эти ручки очень хорошо использовать как пробки для стенных дырок. В них шурупы мягко входят. Так что наши товары тоже кое на что годятся. Только надо точно знать: какие и на что.

Например, подсвечник подарочный годится для самообороны. Одеколон «Гвоздика» отбивает у комаров охоту жить.

У них там за границей гораздо всё примитивнее. Написано на ценнике «пылесос» – значит, это пылесос и есть. Лопата – это лопата. Средство от головной боли помогает только от головной боли. У нас же: принял таблетку от головной боли – началась чесотка. Стал втирать каждый день в голову жидкость для волос – развились мускулы, волосы стерлись.

Кстати, поэтому у них за границей и нет такого полета мысли! Там никогда не увидишь американца, заклеивающего окна медицинским пластырем. Немца – под мерседесом, из которого искра ушла навсегда. Итальянку, которая поверх лака для ногтей наносит еще слой клея «БФ-6», чтобы этот лак не сразу облупился. Ни одна француженка не додумается отложить порванные колготки, чтобы потом надеть их под брюки на субботник!

А какой Карден или Диор догадаются, что можно разрезать пополам женский лифчик и сделать из него модные накладные плечи?!

Ни одна нация в мире такой сообразительностью не обладает. Попробуйте нашему командированному не дать в гостинице утюг. Он положит брюки под матрац и будет всю ночь спать не шевелясь.

Именно это сочетание приобретенной находчивости с врожденной неприхотливостью делает наш народ практически неуязвимым в любой ситуации.

Прокладки для окон промышленность не выпускает – не беда! Поролоновые матрацы раскупили, разрезали и проложили. Пуха для подушек не достать – тоже не страшно: ветоши полно, стеклотары. Наконец, дубленки – дефицит? Пограничные тулупы научились оторачивать мехом. «Антимоль» не достать – догадались класть в шкаф свежие газеты. Моль исчезает! Не знаю, в чем эффект. Видимо, со смеху дохнет, когда читает, что в них написано.

Между прочим, на Западе кое-кто уже понял, насколько они отстали от нас по смекалке. Первыми сообразили международные террористы, закупив у нас партию наших цветных телевизоров. Они своим врагам их дарят. Телевизоры взрываются и разносят вдребезги все, что надо…

Американцы умоляют продать для магазина «Розыгрыш» наши надувные матрацы, которые, как только на них за буек заплываешь, они сразу сдуваются.

А племя таратайцев в Тихом океане закупает уже вторую партию мужских трусов в цветочек: для ритуальных танцев… и отпугивания по ночам злых духов. Оказалось, когда духи их видят – уходят в горы навсегда. Им очень страшно видеть трусы, которые могут вытираться на коленках.

Так что это кощунственно – заявлять, будто наши товары ни на что не годятся. Мало того, что они уже начали экспортироваться, они еще делают наш народ смекалистым, как ни один другой народ в мире!

У нас любой ребенок понимает, что значит поставить «жучок».

Вся страна знает, что орехи лучше всего колоть дверью.

Наконец, любая женщина, если испортится фен, сможет высушить голову в духовке газовой плиты. Француженка, к примеру, в этой духовке задохнется. А наша женщина подрумянится – и в гости. Румяная, с халой на голове, живая и счастливая, как и все мы, – несмотря ни на что!

Тайный смысл.

Говорят, у восточных иероглифов есть тайный смысл, понятный только на Востоке. Наши плакаты, как и восточные иероглифы, понятны только нам. Видимо, в них тоже есть тайный смысл.

Например: «Товарищи! Отработаем коммунистический субботник все как один!» Конечно, такой лозунг понятен только нам. Потому что только у нас люди, собравшись все вместе, могут работать с таким же успехом, как один. Кроме того, очень долго придется объяснять не нашему человеку, что такое субботник. Это – семидесятилетняя традиция борьбы с разрухой. И если в 1918 году борьба с разрухой проводилась на станции «Москва-Сортировочная», то теперь проводится по всей стране.

Такой тайный смысл, доступный только нашему человеку, есть и у других наших лозунгов.

«Ткачи! Сэкономим в этом году 40 тысяч тонн хлопка!» Не наш человек, прочитав такое, удивился бы. И логично рассудил: «Если ваши ткачи сэкономят 40 тысяч тонн хлопка, то, извините за выражение, в каких трусах будут ходить ваши люди?» Потому что не наш человек не видел наших трусов. А увидел бы, предложил бы сэкономить еще больше.

И не надо смеяться над нашими лозунгами – надо уметь их расшифровывать. Например: «В труде, как в бою!» Надо просто объяснить не нашему человеку, что наши люди на работу идут, как на фронт, а на своем рабочем месте чувствуют себя, как в окопе!

Или: «Пусть процветает наша Родина!» Этот «иероглиф» тоже понятен лишь нам. Поскольку во всех странах люди и так согласны с тем, чтобы их Родина процветала. Их не надо на это уговаривать.

Бесспорных успехов мы достигли и в отраслевых плакатах: «Больше удобрений нашего завода – богаче стол советского народа!» Очень верно подмечено. Ведь если так пойдут дела в сельском хозяйстве и далее, то мы уже в недалеком будущем будем снимать с наших полей осенью только то, что положим на них весной.

Приятно, что за долгие годы авторы наших лозунгов научились выбирать достойные места для своих произведений. Славно смотрится, к примеру, напротив любого гастронома такой лозунг: «Трезвость – норма жизни!» Особенно если на двери гастронома висит объявление: «Норма – две бутылки на человека!»

Лозунг «Сохраним окружающую среду!» можно вешать в любой точке страны «от Москвы до самых до окраин». Потому что хоть и «широка страна моя родная», но окружающая среда в ней такова, что никто из нас «другой такой страны не знает, где ТАК… дышит человек».

Недоработан один только лозунг: «Решения XXVII съезда – в жизнь». Вскоре к истрепавшемуся плакату придется добавить свежую палочку, чтобы получилось: XXVIII. Нехорошо! Надо сразу писать: «Решения последнего съезда в жизнь!» Кстати, такой лозунг уже можно будет изваять в мраморе.

И его тайный смысл будет вечен!

Не плачь, Федя!

Ну что тебе сказать, Федя? Побывал я в ихнем ФРГ. И честно скажу – жить там можно. Даже можно жить и не пить. Более того, можно жить и не воровать.

Не веришь? Наливай! Ух, хороша самогонка! Такой у них там нет, Федя. Пожалуй, это единственное, чего у них там нет. Ну вот, опять не веришь! Ты, Федя, скажи честно, ты представлял себе когда-нибудь коммунизм? Только в детстве? Правильно. Сейчас мы уже глупостями не занимаемся. Так вот, Федя, заходишь в ихний универмаг, а там на каждой полке – по коммунизму! Клянусь! Хоть век мне сахар по талонам получать. Ну что ты глаза выпучил? Точно тебе говорю. Хочешь туфли зеленые с жабо и подошвой в дырочку, как дуршлаг, – пожалуйста! Хочешь шорты вареные с капюшоном – будь любезен! Ну что ты, Федя, на меня, как краб, смотришь? А в продуктовый к ним вообще лучше не заходить. У них там эти сыры, как эти… как книги в библиотеке. Видал когда-нибудь книги в библиотеке? Не видал? И я не видал. Да что там сыры, Федя! Там бананы, ананасы на прилавках лежат. Представляешь? Ананасы! Не представляешь? И я впервые увидал. Ничего так, вкусный на вид. На нашу большую лимонку похож. У них, Федя, вообще такие фрукты есть, глядя на которые Мичурин бы глаза, как ты, выпучил и повесился на своей черешне.

Ну не стони, не стони, Федя! Лучше давай выпьем за воспоминания. И при этом, Федя, никаких очередей. Ну что ты опять застонал? Клянусь! Чтоб я снова со своей тещей съехался! И нигде никаких баб с кошелками, набитыми зубной пастой до двухтысячного года. И нигде никаких баб с туалетной бумагой на шее. Ее бы, Федя, ежели бы она с этим мотком на шее пошла, за хиппи приняли… Потому что там туалетная бумага… Дай на ухо скажу. Там туалетная бумага, Федя, есть для всех, а не только для членов правительства, потому что только они хорошо едят. Ну что ты задрожал весь? Ну что ты дверь закрываешь? Боишься, что подслушивают? Кому мы нужны, Федя? Давай лучше выпьем за наших баб. Они там, бедные, носятся по этим магазинам, как… как вон та твоя муха по стеклу. Ничего не понимают. В продуктовых то и дело на собачьи консервы нарываются. Потому что на них сосиски нарисованы и цена низкая. А чё нашему человеку для счастья надо? Чтобы сосиски были и цена не очень. И съедают. И говорят: «У-у, вкусно!» И точно, вкусно – я ел. Дай еще на ухо скажу. Раньше такие только однажды пробовал, когда доверь консервы приносил – кремлевские. Так вот… Не убирай ухо… Их собачьи – точь-в-точь наши кремлевские. Понял? Ну что ты опять затрясся? Допивай давай! И я тебе такое теперь расскажу, что сядь, Федя!

У них в гостиницах… сел? Так вот… У них в гостиницах наволочки совпадают размерами с подушками! Ты чего встал? Садись! Это еще не все! У них, Федя, пододеяльники без дыр, нога никуда не попадает. Сиди, Федя, не дергайся. Сейчас я тебе самое страшное скажу. У них, Федя… Даже не знаю, говорить тебе или нет? Ну ладно, ты парень крепкий… Так вот, слушай. У них, Федя, в гостиницах нет тараканов!!! Понял? Тебе что, не в то горло пошло? Повторяю. В ФРГ вообще нет тараканов! В Европе, Федя, уже давно нет тараканов!!! Может, все они к нам ушли? Может, им там есть нечего? Видимо, только наша еда годится для тараканов. Одному нашему, Федя, сказали, что у них там средство от этих тараканов есть. Разыграли. Он пошел в магазин. Та его не понимает. Он ей на руке таракана нарисовал. Она говорит: «Я даже в зоопарке таких чудовищ не видела!»

Смешно, да? Давай наливай, а то заплачу, как смешно. И при этом в ихнем поганом ФРГ нигде нет Доски героев капиталистического труда. И нигде нет этих… взятых на себя капобязательств! Понял? Им это все внедрить надо, чтобы они тоже развалились.

Вот видишь фотографию? Да ты не отворачивайся, не отворачивайся. Все фотографировались на фоне памятника какому-то Гете. А я – на фоне мясной лавки. Ну скажи честно, кому этот Гете нужен? А тут смотри: у меня за спиной сорок восемь сортов колбасы. Я хочу, чтобы люди видели, что я это видел! И я прав оказался. Был бы я с этим Гете, никто бы даже не посмотрел на эту фотографию, даже если бы этот Гете сам меня обнял. А эту фотографию все показать просят. И еще спрашивают: а что это за колбаса? А это? У людей живой интерес, Федя.

Ну что ты, Федя, голову повесил? Ну не грусти, не грусти! У нас тоже когда-нибудь все будет. Да знаю я, баба твоя не может детям питание детское достать. Но будет, все будет и у нас, Федя. Давай выпьем, чтобы перестройка победила. Они там, Федя, между прочим, в нашу перестройку, знаешь, как верят? Как узнают, что ты «советико», целуют тебя, обнимают. Не знаю, может, им жалко нас, когда видят, как мы одеты… Может, ежели к нам в колхоз папуас приедет, мы его тоже будем к себе набедренной повязкой прижимать? Но они все время у меня спрашивали: «Есть хочешь, Питер?» А я: «Хочу! Очень хочу!» Но должен ведь «советико» поесть на холяву, да еще под перестройку!

Ну давай, поднимем за перестройку нашу! Они, знаешь, из газет наших себе всякие слова даже на майки переписывают – так за нас болеют. Идет человек, а у него на груди написано: «Засеем вовремя!» Видать, не понимает, чего надел. Знал бы, точно не надел. Эх, Федя, Федя! Ну давай, Федя, за наше будущее: весь мир сейчас смотрит на нас. И надеется, что мы когда-нибудь вовремя засеем. Они там, на Западе, когда в тебе русского узнают, объятия раскрывают, говорят: «О, русиш, гласность, демократия, Горбачев, Раиса Максимовна!»

Ну, давай еще по одной? Ух, хорошо пошла! С надеждой!

Представляешь, Федя, у них сок на улице покупаешь – к пакетику соломинка приклеена, лезвие, чтобы уголок отрезать. Мы этого ничего не видим. Мы сразу зубами, Федя. Мы все, Федя, воспитанники Миклухи- Маклая…

Федя, ты зачем доску взял? Ударить меня хочешь? Положи на место. У них из любого телефона-автомата прямо с улицы можно позвонить в любой город мира… Положи доску, говорю! И что интересно, ежели звонишь в Техас, тебя соединяют с Техасом! А не с Кзыл-Ордой! Ты зачем меня, Федя, доской по голове ударил? Ну вот, получай за это стулом обратно! А теперь я тебе руки, извини, свяжу, кляп в рот засуну. И за то, что ты меня доской по голове ударил, рассказом об ихнем загнивающем ФРГ пытать буду!

У них, Федя, стоянка такси – это стоянка такси, а не стоянка людей. У нас ведь надо правильно писать: «Стоянка людей. Для такси». Терпи, Федя.

У них, ежели в гости на своей машине приехал, не надо щетки снимать, в гости нести. Аккумулятор на себе переть.

Терпи, Федя, терпи.

К ним в машину садишься, какой-то компьютер на твоем родном языке говорит: «Пристегните ремни». Ты ему говоришь: «Пошел вон!» Он тебе отвечает: «До встречи на кладбище, мистер!» Ну что у тебя слеза потекла? Погоди, сейчас развяжу. Представляешь, я в гостинице два дня пробку из раковины вынуть не мог… Я ее и так, и этак – не вынимается. А у нее, оказывается, пульт управления есть справа. Ну скажи, Федя, как советскому человеку на ум прийти может, что у пробки в раковине есть пульт управления? Не плачь, Федя, не плачь. Я ее все-таки на третий день ножом выковырял… А эти два дня мы в ихнем биде умывались. Знаешь, что такое биде? О! Этого и я раньше не знал. Это они специальное устройство установили для умывания голов советских туристов, которые не умеют пробку поднять. Вишь, какая забота о человеке.

Ну вот, Федя, я тебе веселую историю рассказал, а у тебя слезы на глазах. Ну не надо, не надо, Федя! Достанем мы тебе детское питание. Давай развяжу, выпьем. Мне все говорят, что я ихнее общество приукрашиваю. Что на самом деле оно – загнивающее. Может, конечно, оно и загнивающее. Но знаешь, хочется уже немного и погнить, Федя! Надоело процветать, правда? Ну, давай на посошок! И пойдем в наш сельмаг, разнесем его вдребезги, ежели Клавка твоей Валюхе детское питание не выдаст. Бери доску, а я стул… Пошли, Федя!

Клип-пауза

* * *

Популярный советский журнал «Наука и жизнь» начал выходить в новой, более современной версии – «Наука и существование».

* * *

Японцы очень любят суши. Особенно из суши они любят Курильские острова.

* * *

Как стало известно, в городе Владимире в этом году не будет проводиться конкурс красавиц. Участницы не желают, чтобы их называли «Мисс Владимир». Зато в Северной Корее с успехом прошел очередной конкурс красоты. И первой красавицей вновь единогласно был признан Ким Чен Ир.

* * *

На открытии Олимпийских игр украинские спортсмены плакали особенно. Они смотрели на олимпийский огонь и думали: «Ну как можно так нерационально расходовать газ?»