Я никогда вас не полюблю

— Ты вышла меня встречать? — раздался веселый мужской голос, хорошо знакомый мне.

Кажется, я его узнаю в любой тональности. Сейчас он был непривычно игрив. Меня обняли и крепко прижали к чему-то телу, чужая магия обволокла вокруг, проникая в каждую частичку тела. Точно так же, как той ночью, когда темный затащил в проулок.

— Лаэр? — удивился поводырь пса, подойдя к нам дальше, — Кто это?

— Моя потаскушка, — весело хмыкнул темный, — Только я своим не делюсь, тебе не обломится здесь. Иди отсюда.

— Нам дали этот адрес для проверки, — ответил поводырь, не желая уходить.

— Значит, в пикете ошиблись, — равнодушно ответил ему темный и демонстративно принялся поднимать подол мокрого платья, — Я не намерен ждать, вы меня задерживаете.

— Ничего не перепутали, — уперся поводырь, — Слухачка донесла. Проверенная. Уже многих недовольных сдала нам. Все свою вину признавали.

— Не сомневаюсь, — отозвался лаэр и зарылся лицом в изгиб моей шеи.

Его губы целовали, а кончик языка пробегался по коже, вызывая дрожь. Впрочем, меня трясло и без откровенных, дразнящих ласк. Но пока темный отводил беду от меня и родных, я ничего не говорила и молчаливо принимала его домогательства. Он стал нетерпелив. Рука нащупала обнаженное бедро и заскользила вверх, оглаживая пальцами покрывшуюся мурашками кожу. Губы становились настойчивей, и он с раздражением развернулся к поводырю.

— Думаешь, я не в состоянии понять, кого собираюсь хорошенечко сегодня поиметь? — черная магия полыхнула в глазах мужчины, — Ты слухачку лучше допроси. Видел я ее в таверне, явно подслушивала мой разговор с Кайлином. А девку я давно присмотрел, — он повернулся ко мне и произнес с затаенным предвкушением, словно готовился к сладкому десерту, — Бедна, зато согласна на все мои фантазии. Ведь так?

— Согласна, лаэр, — поспешила подтвердить его слова.

— Идем, — мужчина подхватил меня на руки, отчего ботинки зачерпнули жижи и обдали с ног до головы поводыря с его псом.

— Извините, — испугано пискнула я, но темный уже стремительно спускался по лестнице вниз.

— Слава, Лэру! — донеслось до нас недовольное.

Темный остановился только перед дверью, помедлил, прислушиваясь. Затем медленно опустил меня на пол.

— Простите за мои слова, но иначе бы мне не поверили, — отступив на полшага в сторону, произнес лаэр.

Рассмотреть выражение его лица в полной темноте на лестнице не получалось. Страшно до ужаса. Сердце ухнуло куда-то вниз живота, а затем подкатило к горлу, отчего дышать стало трудно.

— С вами все в порядке? — забеспокоился лаэр, когда услышал судорожное бульканье от меня.

— Благодарю вас, — сквозь стиснутые зубы протолкнула слова, — Вы в очередной раз спасли меня.

— Открывайте дверь и знакомьте с вашими родными, — решительно приказ он.

Темный нисколько не сомневался в своем праве. Неужели я не смогла отвести беду от мамы и сестры? И теперь лаэр самолично расправится со всеми нами? Ведь не зря Лаэль готовилась умереть сегодня.

Дверь распахнулась до того, как я решила ее открыть.

— Тиоль, — сложив руки у груди, ахнула мама, — лаэр.

— Лаэра, — вежливо кивнул темный и решительно шагнул в комнату, где одинокая свеча давала возможность хоть что-то рассмотреть.

— Мамочка, там был пес с поводырем, а лаэр Дэрил отвлек их внимание, — торопливо произнесла я, объясняя нахождение темного здесь.

— Благодарю за помощь, — величественно кивнула мама.

— К вашим услугам, лаэра, — по-светски отозвался он.

— Это моя младшая дочь Лаэль. Она спит сейчас, очень слаба, — поймав заинтересованный взгляд темного, брошенный на топчан, где находилась сестра.

— Что ж не буду у вас задерживаться, — он прикоснулся двумя пальцами к полям шляпы, — Я должен присутствовать на облаве по поимке фейри.

Он даже каблуками щелкнул, отдавая честь, и уверенными шагами вышел из комнаты. За закрытой дверью послышался стук каблуков по каменным ступеням лестницы.

— Кто это? — строго спросила мама, разглядывая меня.

— Однажды он мне помог, — судорожно сглотнув, ответила ей.

— Он знает, кто мы? — не отставала она.

— Можешь не сомневаться, — неожиданно вместо меня ответила сестра, — Ложитесь спать. Тиоль завтра на работу идти.

— Думаешь, сегодня к нам больше не придут? — с беспокойством спросила ее.

— Откуда у меня столько магии? — недовольно фыркнула она в ответ.

Лаэль разговаривала с нами, отвернувшись лицом к стене. Мама присела рядом с ней и погладила по плечу, жалея и успокаивая. Я магию потеряла сразу, а сестра постоянно борется не только за нее, но и за жизнь. Последнее время сила из нее уходила постепенно, а сейчас прибавляется очень медленно.

Гара на следующий день в «Сварливой кошке» не появилась. Она не пришла к открытию, когда Тосс впускала работников, ночевавших дома, и даже к первым посетителям не вышла. Хозяйка принимала заказы, находясь в недовольном настроении и с каждым мгновением обещая ей за прогул все больше наказаний.

— Тиль, иди в зал, — потеряв всяческое терпение, приказала Тосс, с очередным заказом на кухне.

— Не пришла? — недовольно спросила Эгра, не поворачивая головы от кастрюли.

— Даже не прислала никого, чтобы объяснить свое отсутствие, — с грохотом плюхнула поднос на стол хозяйка.

После вчерашнего разговора темного с поводырем, у меня не оставалось сомнений, почему Гара не вышла на работу. Конечно, я не знала, кто был тот приятель, с которым лаэр приходил в таверну, но имя произвело должное впечатление, чтобы слухачку заподозрили и вызвали в пикет для допроса. Единственное чего я опасалась, так это ее обличительных слов в мой адрес. Ведь она как-то выследила, где живу и донесла темным. Наверняка и сейчас, чтобы себя обелить, во всем обвиняет меня. От каждого нового посетителя, появляющегося в дверях, вздрагивала. И дождалась.

Лаэр вошел и окинул внимательным взглядом зал, заметил меня в фартуке и чепчике между столов и направился к свободному столику. Шляпа упала на столешницу, стряхнув вокруг капли. Заторопилась к нему и быстро вытерла поверхность. Я с первого же посетителя носила в руках приличных размеров тряпицу, чтобы отирать мокрые разводы, оставляемые посудой, и крошки от хлеба. Так казалось гораздо проще держать в порядке зал, чем потом в конце дня отмывать все вокруг. Да и клиенты присаживались быстрей, не озирались в поисках чистых столов. Многие ценили проявленную расторопность и расщедривались на благодарность мелкими монетками, которые тщательно прятала в карман платья.

— Телятину с овощами, — буркнул темный, едва подошла к нему.

— Что-то еще, лаэр? — Вежливо поинтересовалась у него.

Он поднял на меня темный взгляд, долго смотрел, а потом кивнул:

— Два кувшина крепкой настойки. Сегодня можешь не улыбаться, — он был явно раздражен, потому поторопилась выполнить заказ.

— Твой пришел? — Остановила у входа в кухню Тосс, в ответ кивнула, — Что хотел?

— Телятину и два кувшина настойки, — торопливо сообщила ей.

— Что-то он совсем не в духе, — озабоченно отозвалась она и отпустила мою руку.

Эгра приготовила заказанное блюдо быстро, пока я разносила остальным еду и питье. Все время темный сидел, глядя мрачным взглядом в стол перед собой. Лаэр молчал даже тогда, когда выставляла перед ним заказ.

— Что-нибудь еще угодно, лаэру? — поинтересовалась у него, опасаясь привлечь к себе внимание.

— Нет, — сухой ответ.

Темный сидел за столом долго. Он ни с кем не разговаривал. Опорожнив два кувшина крепкой настойки, заказал еще столько же. И все время мрачно разглядывал столешницу перед собой. Я поглядывала на него, чтобы оказаться в нужный момент рядом, занимаясь другими посетителями.

— Тиль, живо к лаэру, я здесь сама, — дернула меня Тосс, пока расставляла тарелки перед тремя мужчинами, заказавшими тушеные овощи.

Рабочие люди, зашедшие в «Сварливую кошку» после трудового дня. Они выбрали еду подешевле, вряд ли от них дождешься вознаграждения в виде мелкой монеты. Однако, Тосс сейчас думала, как угодить лаэру, отправляя меня к темному.

— Лаэр еще что-нибудь желает? — спросила я.

Торопливо протерла стол перед ним и случайно дотронулась руки мужчины, продолжавшего сидеть в мрачной задумчивости. От моего прикосновения темный очнулся и посмотрел на меня взглядом, где плескалась чернота. Не магия, а словно внутри него поселилось что-то ужасное, заменившее его суть.

— Хозяйка! — рявкнул на всю таверну лаэр.

— Слушаю, — подобострастно склонилась Тосс, косясь недобрым взглядом в мою сторону.

«Мол, что успела натворить, если лаэр остался недоволен?». Замерла перед обоими ожидая дальнейших слов темного. Почему-то ничего хорошего от него не надеясь.

— Комнату мне! — сбавил тон, но все равно достаточно громко и четко произнес мужчина.

— Не извольте беспокоиться. Все приготовим в лучшем виде, — от перспективы заполучить богатого постояльца, готового щедро расплачиваться, глаза женщины заблестели.

— И эта, — темный ткнул в меня, — пусть проводит.

— Лаэр, у нас заведение приличное, мы не предоставляем особые услуги, — храбро встала на мою защиту Тосс.

— Что? — медленно поднял на нее злой взгляд мужчина, — Я плачу! Эта идет со мной! Я сказал!

— Лаэр… — решительно загородила меня своей объемной фигурой хозяйка таверны, но я ее перебила.

— Лаэра Тосс, он пьян. Не стоит ему перечить. Провожу до комнаты, ничего страшного, — тихо проговорила, положив ладонь на ее руку. Она обернулась, — Восемь кувшинов настойки.

— Не донесешь же, — осмотрела с сомнением мою фигуру Тосс, — Я подсоблю.

— Как скажите, лаэра Тосс, — согласилась, решив не спорить.

Я осталась в зале принимать и разносить заказы, а женщина поспешила наверх, торопясь приготовить комнату для важного посетителя. Раз в три дня в таверну приходила наемная работница и приводила комнаты в порядок, отмывая полы и окна. Здесь останавливались небогатые люди, их все вполне устраивало. И кормежка, и чистота помещения.

— Комната готова, лаэр, — вернувшись, сообщила Тосс, — Тиль!

Хозяйка перехватила у меня из рук поднос и подтолкнула к медленно поднимающемуся на ноги мужчине. Я взяла со спинки стула его плащ, шляпу со стола и замерла в ожидании. Остальным посетителям хватило короткого взгляда на лицо темного, чтобы постараться не привлекать к себе внимания и уткнуться обратно в тарелки. Разодетый в богатую одежду лаэр смотрелся здесь странно. Его скорее можно представить во дворце Лэра, возвышающегося в центре столицы, чем в «Сварливой кошке».

Темный направился к лестнице, ведущей на второй этаж, совершенно не заботясь, следую за ним или нет. Хотя с уверенностью могу сказать, если бы он заметил мое отсутствие, то влетело бы обеим нам с Тосс. Помощь мужчине не понадобилась, он размеренным шагом пересек расстояние до лестницы и медленно поднялся на второй этаж.

Лаэр вошел в распахнутую дверь приготовленной комнаты и остановился посередине спиной ко мне.

— Дверь закрой, — тихо приказал он и принялся раздеваться.

Испугано прижалась к двери, стиснув руками мужской плащ.

— Я не ясно сказал? — недовольно развернулся ко мне.

— Слушаюсь, — пришлось подчиниться.

Темный снова отвернулся, а я закрыла дверь и занялась его одеждой. Развесила плащ, расположив его на крючках, устроила шляпу на стуле. За это время мужчина снял с себя колет и остался в одной тонкой рубашке, столь тонкой и дорогой материи, что иногда сквозь нее просвечивались очертания его тела.

— Садитесь, лаэра Тиоль, нам надо поговорить, — теперь в его тоне звучала просьба, а не приказ, да и обращение он сменил на вежливое, перестав говорить «ты», как подавальщице.

Присела на краешек свободного стула, а мужчина, переложив шляпу на кровать, придвинул стул вплотную ко мне и расположился рядом. Мои руки покоились на коленях, прижатых друг другу, а он наоборот развел ноги в стороны и оперся кистью руки в бедро.

— Лаэра Тиоль, — понизил он голос почти до шепота, — несколько раз мне удавалось вырвать вас из неприятностей.

— Поверьте, я вам очень благодарна, лаэр, — отозвалась так же негромко.

— Вчера вы были буквально в полушаге от ареста, — мрачно продолжил темный.

— Я понимаю, — внутри все сжалось от ужаса, — И ваш поступок сделал меня вашей должницей.

Глаза пришлось отвести в сторону. Никогда больше не смогу никому помочь и пожелать счастья. Фейри всегда благодарили тем, что меняли реальность, даря радость и любовь.

— За эту ночь псы нашли много фейри, — жестко произнес темный.

Вздрогнула от ужаса. Значит, мы не одни выжили и продолжали существовать.

— Марасы. Все погибли этой ночью, — тем же тоном сказал лаэр, а я вскинула на него взгляд.

Нет, он не радовался смерти славному роду фейри, которые несли здоровье и процветание.

— Холаны, — сухо продолжил он.

То есть кто-то из них был жив до сегодняшней ночи? Управляющие стихиями.

— Уварты, — продолжил перечислять темный.

У меня вырвался вздох отчаяния. Ближайшие родственники, покровители искусства.

— Лаэр Триполь и лаэра Наилита Шапры ожидали рождения ребенка. Их растерзали псы.

Сдерживать слезы больше не получалось, они скатывались по щекам, а руки стиснула до побелевших костяшек.

— Это только начало, — безжалостно продолжал темный, — всего три квартала осмотрели, — Слухачи постарались, донеся на многих, кто помогал фейри. С рассвета идут казни за городом. Лаэра Тиоль, вас интересует, что будет дальше? — спросил он меня.

Я и так понимала ответ на этот вопрос, ведь слышала вчера разговор темных. Лаэр специально оставил меня стоять у его стола, чтобы знала обо всем.

— Сегодня я снова буду участвовать в облаве, — не дождавшись ответа, продолжил он, — Ваш район во второй раз будут прочесывать примерно через три дня. И у меня нет никакой уверенности, что смогу оказаться у вашего дома вовремя. К вам могут прийти днем, когда буду занят во дворце.

Порывисто вскочила и подбежала к окну, с тоской разглядывая унылый вид, состоящий из прилепленных друг к другу домов. Дождь смыл все краски, оставляя безликий, серый колер.

«Придут днем» — эти слова терзали сердце. Я буду в таверне и ничем не смогу помочь маме и сестре!

— Лаэра Тиоль, вам есть куда уйти? — он подошел со спины, и я почувствовала явственный запах алкоголя, — Столица в ближайшие дни для вас небезопасна.

— Может быть, Лаэль права? — развернулась к нему и внимательно посмотрела в глаза темному, — Повезло тем, кто умер раньше?

— Вы хотите умереть? — он спокойно смотрел, с интересом разглядывая мое заплаканное лицо.

— Я устала бороться, — честно призналась ему.

— Вы позволите умереть своей матери и сестре? — поинтересовался он.

— Нет! Конечно, нет! — запальчиво ответила ему, — Я готова собой пожертвовать, своей жизнью, чтобы их спасти.

— Вы видите связующие нити, неужели не можете найти выход или возможность, где можно укрыться? — немного подумав, спросил он.

— У меня нет больше магии, — пришлось опустить глаза, потому что больно смотреть в черные глаза напротив.

Темные. Они пришли, захватили наш мир, уничтожая фейри, которые способны изменять реальность и хоть что-то противопоставить жестокости лаэрам. Лэр, явившийся из Запретных гор, правил кровавой рукой. Люди помнили о том, как им жилось при правлении фейри, но своя жизнь всегда дороже.

— Вы позволите? — он приподнял руки, намереваясь обнять.

И я разрешила. Он прижал меня к своей груди, а его широкие ладони скользили по моей спине, даря тепло. Слезы текли из глаз и орошали мужскую рубашку. Сжала кулачки, прикрыв ими рот, и не могла сдержать рыдания.

Я плакала на груди темного. Того, кто желает смерти мне и моим родным, и именно он прижимал к себе и согревал в своих объятиях, позволяя выплакаться.

Глава 7

Неожиданная поддержка и сочувствие, проявленные темным ко мне, оказались последней каплей. Долго сдерживаемое отчаяние выплеснулось наружу и захлестнуло полностью. Я плакала над утраченной жизнью, когда родные были живы и счастливы. Над потерянной магией и крыльями, без которых больше никогда не поднимут ввысь. Над тем образом жизни, в котором оказалась благодаря гонениям. Я выплескивала накопившееся отчаяние и беспросветность нынешнего бытия, рыдая на груди темного лаэра — смертельного врага фейри.

По сравнению с погибшими сегодня ночью, я была везунчиком. Но жизнь ли это, когда приходится бояться каждого мгновения, и надежды на спасение просто нет?

— Лаэра Тиоль, я могу предложить вам один выход, но прошу, сначала выслушайте меня, прежде чем отказываться, — мягко проговорил мужчина тихим шепотом.

Странно показывать свои чувства, находясь рядом с темным.

— Как я понял, идти вам некуда, — медленно проговорил мужчина, — Ваши мать и сестра настолько слабы, что не могут изменить реальность и перенестись в безопасное место.

Замерла рядом с ним, ожидая продолжения. Темный все понял правильно. Если раньше мы прятались, ожидая возможности уйти куда-то, то сейчас ситуация превратилась в процесс выживания, когда радовались хоть какой-то еде.

— Через два дня Лэр отправляет меня в Тарагон, — вздохнул темный, — Если вы согласитесь, то мы могли бы заключить соглашение.

— Какое? — всхлипнула на его груди.

— Станьте мне женой, — словно перед прыжком в воду, он набрал в грудь воздуха и выпалил быстро.

— Что? — удивилась я и подняла к нему заплаканное лицо.

— Я увезу вас и вашу семью. В дороге никто не станет проверять и досаждать моей супруге, — он торопился убедить, прежде чем услышит отказ, — И в Тарагоне вы будете под моим покровительством.

— Не нужно этого говорить, — постаралась взять себя в руки и принялась кулачками утирала слезы с щек.

— Я знаю, фейри выбирают пару по любви, полностью отдаваясь чувствам. В народе до сих пор поют песни об этом. И никакие слухачи не в состоянии искоренить память о прошлой жизни, — он дышал часто, прерывисто, — Вам предлагаю стать моей женой, чтобы иметь возможность покинуть столицу.

— Вы не понимаете, о чем говорите, — печально всхлипнула в ответ, — Я не могу быть вашей женой.

— Почему? — недовольно нахмурился он, — Это прекрасный шанс покинуть столицу под моим покровительством.

— Вы не понимаете, о чем просите, — всхлипнула и подняла на него взгляд, — Я никогда вас не полюблю.

— Я знаю, — спокойно ответил он.

— Зачем вам это надо? Зачем рисковать собой, связываясь с моей семьей? — провела ладонь по еще влажной от слез щеке.

Он проследил взглядом за моим жестом и вздохнул.

— О причинах, толкающих меня на этот шаг, невозможно рассказать в двух словах, — он задумчиво разглядывал мое лицо, стоя совсем рядом и удерживая в объятиях, — Скажем так, сейчас я предлагаю спасение от неминуемой смерти, а в будущем вы поможете мне. Такой вариант вас устроит?

Темные. Они никогда и ничего не делают просто так. Каждый шаг четко выверен и за каждое их благодеяние приходится расплачиваться. Что потребуют от меня?

— Вы предлагаете сделку? — внимательно смотрела в черные глаза напротив, не в силах отвести взгляд.

Что хотела прочитать в них? Какой увидеть ответ? Смогу ли я выдержать правду и согласиться на его предложение, если лаэр четко расскажет о своих намерениях по отношению ко мне?

— Именно так, лаэра Тиоль, — он слегка улыбнулся, подтверждая высказанное предположение.

— Если я должна дать ответ немедленно, то мой ответ — нет, — жестко произнесла я и гордо выпрямилась перед ним.

— Нисколько не сомневался в вашей силе духа, — он улыбнулся чуть шире, — Хрупкая девушка, загнанная силой обстоятельств в угол, откуда нет выхода, не утратила понятий чести и достоинства, готова пойти на казнь с высоко поднятой головой, демонстрируя выдержку и силу характера. Достойно восхищения, лаэра Тиоль. Однако, напомню о вашей семье. Они еще живы, и я предлагаю реальный шанс на спасение. Или предпочитаете отдать сестру и мать на растерзание псам?

Губы мужчины плотно сжались после последних слов, а от взгляда повеяло холодом.

— Я готова пожертвовать своей жизнью ради них, — гордо ответила ему.

— С жизнью расстаться готовы, но быть мне женой отказываетесь, — заметил он.

— Я не могу, — отвела взгляд в сторону.

— Позвольте поинтересоваться, что останавливает вас от принятия моего предложения? — в его голосе прозвучало искренний интерес.

— Мы с вами разные, — вздохнула, не желая объяснять свои чувства.

— Полностью согласен с этим утверждением, — неожиданно произнес мужчина, — И все же, лаэра Тиоль, подскажите, как бы поступил на моем месте предполагаемый вами избранник?

— Он дал бы мне время на раздумья, — неохотно ответила ему, — Но вы должны понимать, лаэр Дэрил, наши браки всегда заключались по любви. И подобной ситуации в принципе не могло возникнуть.

— Что ж, все бывает в первый раз, — спокойно отозвался на мои слова темный, — Значит, вам нужно время для принятия решения. Я считаю довод не разумным, но извольте, если это необходимо. Подумайте, лаэра Тиоль, над моим предложением до завтрашнего утра.

— Хорошо, — едва слышно выдохнула я.

— Идите. Мне нужно отдохнуть перед сегодняшней ночью. Утром я вернусь, и буду ожидать вашего решения, — он отступил на шаг в сторону, освобождая проход к двери.

— Сегодня опять будет облава? — Подняла на мужчину полный тревоги взгляд.

— Да. Будут искать фейри, — он плотно сжал губы.

Сердце болезненно сжалось от воспоминаний. Он перечислил тех, кто погиб прошедшей ночью. Многих знала и любила, была искренне привязана. Фейри жили легко, идя по жизни. Мы дарили счастье людям, меняя к лучшему их судьбы. Пока не пришли темные.

— Мне нужно к родным, — испуганно произнесла я.

— Не нужно выходить сегодня ночью. Ваш район обыскали вчера, а по улицам ходить небезопасно, — решительно возразил лаэр, — Идите к своей хозяйке. Утром буду ждать ответа.

Поспешила к дверям и уже от порога вновь обернулась. Темный печально смотрел на меня. Он словно сожалел об отсрочке. Его натура сопротивлялась, но он предпочел поступить так, как обозначила я.

Комната располагалась в самом конце коридора. Пока шла к лестнице, вспоминала тех, кого назвал по именам лаэр. До сегодняшней ночи они скрывались, надеялись спастись. И вот теперь их нет. Последние представители своих семей. Как Сумеречный мир будет существовать без них?

Перед глазами все поплыло. Сквозь слезы я едва разбирала дорогу, шаталась и хваталась за стены, утирая руками влагу на щеках.

— Зачем пошла к нему? — зашипела недовольно Тосс, сильно ухватив за локоть, и потянула за собой, — Сама виновата. Говорила тебе.

Женщина меня куда-то волокла, выговаривая придушенным шепотом.

— Эгра, принимай работницу, — она недовольно швырнула меня вперед, — В заплаканом виде не смей показываться в зале.

Она сердито сопела, а я пыталась остановить рвавшиеся наружу рыдания. Ведь выгонит, если приказала не показываться клиентам. Зачем ей подавальщица, которая ревет и не может успокоиться?

— Деньги хоть заплатил? — немного помолчав, грубовато спросила хозяйка «Сварливой кошки».

— Деньги? — вскинула на нее заплаканные глаза, не совсем понимая, о чем она спрашивает.

Темный расплачивался за еду в зале, а за комнату должен позже отдать. Или Тосс рассчитывала, что я с него деньги за постой возьму?

— Нет. Он мне ничего не дал, — призналась ей.

Получается, я подвела хозяйку. Суматошно подскочила на ноги и принялась оттирать фартуком глаза и щеки. Нет, мне ни в коем случае нельзя терять работу. Согласия на предложение темного я еще не дала, у меня есть время для обдумывания плана спасения. Ведь в наш район облава вернется через два дня.

— Так и знала, — Тосс в сердцах сплюнула на пол и вышла из кухни.

Эгра даже взгляд не отвела от своих кастрюлек во время нашего разговора. Она сноровисто орудовала деревянной поварешкой, помешивая в большом казане жаркое из мяса. Только кисточки на кончиках ушей иногда недовольно дергались. Словно она не одобряла произошедшее.

— Тиль, деньги надо брать вперед. Мужики они так и норовят воспользоваться доверчивостью женщин. Они всегда говорят: «потом заплачу», — не поворачиваясь ко мне, тихо произнесла оборотниха.

И тогда до меня наконец-то дошел смысл слов Тосс и Эгры. Они увидели мои слезы и посчитали, что лаэр надругался, оставив без вознаграждения.

— Нет, — поспешила разубедить кухарку, — все совсем не так!

— Даже если он тебе понравился, не забывай о своем интересе, — она бросила в мою сторону короткий, но очень выразительный взгляд.

— Он же темный! — возмутилась ее предположением о моем расположении к лаэру.

— И что? Думаешь, темные чем-то отличаются от других мужчин? Впрочем, ты уже должна была убедиться о наличии у них всех частей тела в положенных местах, — хмыкнула Эгра в кастрюлю, — Я бы на твоем месте задумалась над его предложением.

Испугано замерла. Об остром слухе оборотнихи давно догадывалась. Эгре даже не требовалось выходить в общий зал, чтобы знать о происходящем там. Но не могла же она услышать слова мужчины, сказанные тихим шепотом на втором этаже за закрытыми дверьми?

Я смотрела на нее широко распахнутыми от изумления глазами.

— Откуда ты знаешь? — гулко сглотнула, проталкивая комок в горле.

Очень не хотелось, чтобы о нашем разговоре стало известно.

— Не трудно догадаться, — отозвалась она, — Внешность у тебя привлекательная, а лаэр мужчина видный. Такие женщинам нравятся, — она поднесла деревянную поварешку ко рту и подула на нее, собираясь снять пробу, — Ты ему приглянулась, а сверху вернулась заплаканная. Значит, темный получил все, что хотел. Он не просто так сюда захаживал, присматривался. Зря расстраиваешься, согласишься с ним жить и забудешь про нищету. Примешь его предложение, и он защитит тебя и мать с сестрой.

С последними словами она повернулась ко мне и внимательно посмотрела в глаза. Ее взгляд говорил гораздо больше слов. Оборотниха не поверила объяснению о происхождение шрамов на спине. Наверняка она видела на своем веку последствия удара кнута, тем более сама залечивала мои раны. Еще раньше в звериных, раскосых глазах мелькало понимание того, кто я есть. И сейчас она говорила не просто о безбедной жизни, а о безопасности фейри, потерявшей крылья.

— Впрочем, сливать жизнь в помойный сток тебе никто запретить не может, — с этими словами кухарка вновь отвернулась к своим кастрюлям.

— А продавать свое тело — это благородно? — подошла вплотную и сердито посмотрела на нее.

— Все мы в этом мире в той или иной степени продаем себя, — отозвалась Эгра и даже слегка пожала плечами, — Когда устраиваемся на работу, то соглашаемся на плату за труд, продаем время. А без твоего физического присутствия никакая работа не делается. Получается, Тосс покупает твое тело. Женщины выходят замуж, выбирая мужчину побогаче, стараясь лучше устроить свою жизнь, отдаваясь на супружеском ложе. Все мы продаем себя. Кто-то дороже, другие за четвертушку в день.

— Но ведь существует любовь и такое понятия как дружба, — возразила ей, — Они не продаются.

— Ты говоришь, как фейри, — смешно фыркнула оборотниха, отчего кисточки ушей заплясали над ее макушкой, — Забудь. К прошлой жизни возврата нет. Теперь каждый выживает, как может и умеет. Кто продал себя подороже, тот и процветает. Новый правитель, новые правила. И ты ничего изменить не можешь.

Она права. Я действительно ничего не могу изменить. Даже если бы у меня оставалась магия, любая попытка перестроить реальность оказалась для меня смертельной. Запрет Лэра на магию фейри надежно убивает мой народ.

— Вроде ты хлебнула горя в жизни, чтобы надеяться найти любовь. Нет ее. Раньше может быть и была, а теперь все стараются устроиться получше, — неожиданно продолжила оборотниха, — И кого ты надеешься встретить? Такого же, как ты? — она бросила на меня острый взгляд, — А дальше что? Сколько сможете продержаться вместе? Кто вас защитит, примет под свое покровительство, убережет от нищеты и преследования?

В голове раздался голос темного: «Лаэр Триполь и лаэра Наилита Шапры ожидали рождения ребенка. Их растерзали псы». Супругов не уберегла любовь от неминуемой гибели. Они до последнего дня жили надеждой на спасение, а за ними пришли темные.

— Дружба, на мой взгляд, еще более эфемерное понятие, чем любовь, — продолжила Эрга, — В наше время поддерживают отношения с теми, с кем выгодно иметь дело. Нельзя, слышишь? Никому нельзя доверять. Человек, называющий себя твоим другом, предаст в первую очередь.

Она наставительно подняла узловатый указательный палец вверх.

— И вы? — не удержалась от вопроса.

— И я, и Тосс, если нашим жизням будет что-то угрожать, — оборотниха серьезно кивнула в ответ, — Неужели ты нас в друзья записала? — развеселилась кухарка, — Вот не ожидала.

Она принялась усердно помешивать варево в кастрюле.

— Я тебя уму-разуму учу! — неожиданно рассердилась Эрга, — Объясняю, как устроиться в новой жизни, а ты не придумала ничего лучше, как записать меня в друзья. Тьфу на тебя!

В сердцах она швырнула поварешку в посудину перед собой, и та полностью ушла в кипяток. Оборотниха перешла на рычание, больше похожее на ругань, вылавливая столовый прибор. Иногда проскальзывали привычные уху звуки, напоминающие мое имя. Эгра не скрывала недовольства.

Больше она со мной не разговаривала, только отдавала короткие указания. Через некоторое время Тосс вошла в кухню, придирчиво меня осмотрела и отправила в общий зал. Сама она не справлялась со всеми заказами. По ее взгляду, буквально провожающему каждое движение, становилось понятно, как хозяйка сожалеет об отсутствии опытной Гары. Слухачка не обладала кротким нравом, но расторопности ей не занимать. Мы вдвоем с Тосс едва справлялись с наплывом посетителей. А мне еще приходилось помогать на кухне Эгре.

Думать практически не получалось. Обрывки разговоров иногда всплывали, а потом кто-то окликал, и я переключала внимание на собеседника. Обычно звали посетители, но часто и Тосс обращалась, отдавая распоряжения. В должности подавальщицы и многих нюансов пока не освоила. Хозяйка «Сварливой кошки» знала контингент таверны и вовремя вмешивалась. Здесь подвыпивший посетитель пытался уйти, не расплатившись, тут воришка потащил кошелек у соседа за столом. Женщина успевала следить за всеми и вовремя реагировать. Хватившего лишку остановила и потребовала оплаты, а легкого на руку парня прижала своим весом объемного тела к дверному проему и заставила вернуть потрепанный кошелек, после чего подбросила его на лавку рядом с обокраденным посетителем, задумчиво пережевывающим поздний ужин.

Одного работника очень не хватало. Каждый должен заниматься своим делом. Подавальщица обслуживать посетителей, кухарка готовить, поломойка выносить помои, а хозяйка таверны следить за порядком в своем заведении. К концу рабочего дня, а точнее как обычно почти под утро, после ухода последнего подвыпившего посетителя, все трое уставшие уселись на кухне.

Я едва чувствовала ноги. Оперлась на стену позади себя и выпрямила перед собой натруженные конечности. Голова гудела, и клонило в сон.

— Твой-то продрых пару часов в комнате и ушел, — усталым голосом произнесла Тосс.

У меня даже остались силы на удивление. Посмотрела на нее, но вопросов задавать не стала.

— Комнату за собой оставил и расплатился вперед, наказав, чтобы ты сегодня там спала, — хозяйка таверны смотрела на меня в упор.

— Я могу и на топчане, — слабо воспротивилась я.

— Он четко сказал: «Комната за мной, пусть спит в ней», — замотала головой Тосс, — Тиль, если все оплачено, то пользуйся случаем. Зачем кукожиться в кладовой, если можешь нормально выспаться?

— Тем более, что он денег не дал, — вставила свое замечание оборотниха, — Считай одна ночь на нормальной кровати будет оплатой за его действия, — она немного помолчала и добавила, — Как раз будет время подумать о будущем.

Тосс внимательно посмотрела на кухарку, потом перевела взгляд на меня. В нем читалось понимание. Словно она догадалась, о чем говорит оборотниха без высказанных слов.

— Иди, скоро уже рассвет, — почти приказала Эгра.

Медленно поднялась на уставшие ноги и замерла в задумчивости. До топчана в кладовой всего несколько шагов, а в комнату с нормальной кроватью, оплаченную лаэром, придется подниматься по лестнице.

Встретилась с серьезным взглядом оборотнихи. Кисточки ушей подрагивали от неудовольствия моей медлительностью. Пусть так. Одна ночь не сделает меня более обязанной перед темным. Я и без предоставленной возможности нормально выспаться перед ним в неоплатном долгу за все, что он сделал.

— Худая, какая. Что он в ней нашел? — услышала Тосс, спросившую недовольным голосом.

— Кто знает, что у темных в голове? — спокойно отозвалась Эгра и наверняка пожала плечами.

Оборотниха права, ночь почти закончилась и скоро наступит рассвет. Лежа в кровати, я не могла сомкнуть глаз, представляя, как лаэр сейчас охотится на фейри. Выживет ли кто-нибудь после облавы? Вернется ли в Сумеречный мир любовь? Будут ли вновь сверкать звезды на чернильном небе? А солнце, согревающее своим белым светом промокшую от дождей землю, выйдет ли из-за клубящихся туч?

Когда начался дождь? Этот день навсегда остался в моей памяти. Необычайно сильная гроза располосовала безоблачное небо. Сезон дождей давно прошел, и в Сумеречном мире все живое радовалось белому солнцу. Цветы и деревья благоухали распустившимися соцветиями, птицы вили гнезда, оглашая звонким щебетом поднебесье. Наступало прекрасное время, которого ждали все во время хмурых дней.

От жуткого грохота задрожали стекла. Огненные полосы кривыми линиями располосовали небосвод. Птицы испугано замолчали, а люди с недоумением подняли взгляд вверх. Никто и никогда еще не видел такой грозы. А потом хлынул дождь. Я тоже смотрела в этот момент на небо. Вода обрушилась потоком. Хлесткие струи не позволяли ничего различить вокруг.

— Кто-то из стихийников перестарался? — озадаченно спросил папа, забегая в дом и отряхивая мокрую одежду.

Капли падали на пол, лужа растекалась под его ногами.

Никто не мог понять, что происходит. И самое простое объяснение, которое приходило на ум, было посчитать виновниками произошедшего фейри-стихийников, перестаравшихся с нитями и перестроивших реальность.

Нет, это были не они. Лэр, находящийся в Запретных горах долгое время, смог каким-то образом выбраться из заточения. Гроза и дождь — проявление силы темных. Об этом знали, но почти забыли.

Лэр за несколько дней смог уничтожить почти всех фейри. Он ворвался в жизнь Сумеречного мира, установив свой кровавый порядок. Теперь темные были законом, а мой народ подлежал уничтожению.

Лэр прекрасно знал, что фейри могут изменить реальность и вновь отправить его в заточение, поэтому он наложил магический запрет на нашу магию. Первыми погибли те, кто в этот момент обращался к нитям, следом за ними те, которые пытались остановить захватчика и изменить реальность. Фейри сгорали на глазах у своих родных.

Следующая волна смертей пришла вместе с наемниками под руководством темных. Псы безошибочно указывали на фейри и их убивали. Не щадили никого. Резня продолжается до сих пор.

Папа, увидев на пороге наемников, обнаживших клинки и ломившихся в двери, собрал нас вместе и, перестроив связующие нити, отправил на окраину города, где у нас был еще один дом. Он знал, чем ему грозит обращение к магии, но иначе поступить не мог. Папа спас нас, погибнув сам. Я видела его глаза, полные любви, направленную на каждую из нас.

Отец пожертвовал собой, чтобы мы продолжали жить. Я люблю тебя, папочка. И теперь моя очередь спасать семью.

Утром я приму предложение лаэра.

Глава 8

Спала чутко, а потому распахнула глаза сразу, как только услышала осторожные шаги по деревянным половицам. Темный. В комнате плохо видно, свечу никто не зажег. Мужчина прошел к окну и замер там, сложив руки на груди.

— Лаэр Дэрил, мне сказали, я могу воспользоваться вашей комнатой для сна. Я сейчас уйду, не беспокойтесь, — поспешно произнесла сонным голосом, поднимаясь с постели.

— Вы не спите? — усталым голосом поинтересовался он.

— Да-да. Я уже проснулась, — торопливо обувала туфли.

В темноте и спросонья получалось плохо. Платье висело на спинке стула, потянула ткань и быстро прикрылась ею, а затем суетливо принялась надевать на себя одежду. Чувствовала себя при этом неловко. Нижняя рубашка хоть и чистая, но латанная перелатанная. Единственное платье из простой шерстяной ткани коричневого цвета, выменянное когда-то на нить черных жемчужин, обтерлось на швах, подол несколько раз подшит, скрывая обтрепанные края. Денег постоянно не хватало на покупку новой одежды.

Расправила платье и принялась перестилать после себя постель, мимолетно оглядываясь на темного. Мужчина не менял позы, замерев каменным изваянием на фоне серевшего квадрата. Он не произнес больше ни слова, не оборачивался в мою сторону, но от него исходила волна напряженности. Я понимала его желание остаться одному в комнате, а потому торопилась привести постель в порядок и покинуть его.

— Все готово, лаэр Дэрил. Можете отдыхать, — вежливым тоном произнесла я и направилась к двери.

— Вы не хотите спросить, как у меня прошла ночь? — спросил темный мрачным голосом.

Сердце болезненно сжалось, а горло перехватило. Сделав над собой усилие, поинтересовалась:

— Как прошла ваша ночь?

— Сегодня псы нашли Навниров. Из двенадцати только двое взрослых, — он поднял правую руку и положил ее на наличник окна, затем уткнулся лбом в тыльную часть кисти.

Наврины! Фейри, приводящие связующие нити в равновесие.

В ужасе прижала сжатые кулаки ко рту, боясь разрыдаться. Десять детей!

— Старик Жифаль едва дышал, когда наемник проткнул его грудь клинком, — подняв голову и устремив взгляд в окно перед собой, — Можно сказать его спасли от голодной смерти.

Слезы покатились из глаз. Я могла представить, насколько тяжело пожилому фейри было найти пропитание. Почему ничего не знала о нем? Ведь могла бы поддержать, поделиться хоть краюхой хлеба.

— Сестры Биоль и Наофиль Кавалан ожидали прихода наемников. Мне говорить, что им пришлось пережить перед смертью? — он немного обернулся в мою сторону.

— Кто еще погиб сегодня? — глухим голосом спросила я, сглатывая слезы.

— Лаэр Лантар и его мать.

Темный замолчал и продолжал смотреть перед собой. Высокий, широкоплечий, он почти полностью закрывал оконный проем своей фигурой. Волосы по обыкновению стянуты в хвост. Руки опущены вдоль тела, а кисти рук сжаты в кулаки.

— Лаэр Дэрил, если ваше предложение в силе, то я могу дать ответ, — сделала шаг вперед к нему.

— Слушаю, — откликнулся он и медленно развернулся ко мне.

Темный оперся на подоконник и не сводил внимательного взгляда. В его глазах поселилась усталость и боль.

— Я буду вам женой, — слова постаралась произнести как можно уверенней, но сердце в этот момент бешено колотилось в груди.

— Подойдите ко мне, лаэра Тиоль, — тихо сказал темный, не сводя внимательного взгляда.

Короткими шагами приблизилась к мужчине и замерла рядом. Он положил руки на мою талию и притянул к себе совсем близко. Теперь я могла рассмотреть морщинки на его лице, залегшие после ночной усталости. Губы кривились от горечи, а в выражении глаз отчетливо виднелась тоска.

— Лаэра Тиоль, мы пройдем обряд. Вы будете моей женой. Только таким образом я смогу обеспечить полную безопасность, — он смотрел прямо, не отводя взгляда, и ожидал от меня ответа.

— Я понимаю, — ответила ему, с тревогой заглядывая в его глаза, стараясь увидеть в них свое будущее.

Магии больше нет. Как было бы просто заглянуть в связующие нити и точно знать, верное ли принимаю решение. Но теперь мне приходилось рассчитывать только на себя в ставшем незнакомым мне мире.

От ладоней темного ощущалось тепло. Без особых усилий он притянул к себе и прижал к груди. Руки поглаживали по моей спине, а его подбородок уткнулся в макушку. Дыхание лаэра иногда шевелило волосы, а я вдыхала крепкий мужской запах.

— Принесите воды умыться и себя приведите в порядок, — отстранив от себя, приказал темный, — Как только будете готовы, сразу отправимся к Арке.

— Арке? — заволновалась я, — Вы хотите провести обряд там?

— Я же сказал, что только так смогу дать защиту вашей семье, — голос уверенный, вот только глаза смотрели на меня с беспокойством.

— Я думала, мы обойдемся простым произнесением клятв и закрепим их магией, — тихо призналась ему.

— Нет, лаэра Тиоль. Я хочу, чтобы ни у кого не возникло сомнений в нашем союзе, — решительно отозвался темный.

— Но это значит… — испугано посмотрела на него.

— Да. И будьте к этому готовы, — коротко кивнул он на мои слова, — Идите, лаэра Тиоль, я жду вас.

— А мои родные? — не удержалась от вопроса.

— Мы заберем их позже. Им небезопасно находиться у Арки, — получила ответ.

С одной стороны понимала разумность доводов, но с другой очень беспокоилась — выполнит ли свое обещание темный и поможет ли маме и сестре? За последнее время лаэр несколько раз спасал меня, разговаривал вежливо и уважительно. Но разве можно верить темным? Он не пояснил, для каких целей нужна ему, зачем связывает свою жизнь с фейри, потерявшей магию и крылья. И эта неизвестность и неопределенность пугала сильней всего. Эгра права, в моей жизни было много горя, которое принесли с собой темные, и доверять смертельным врагам, стремящимся уничтожить мой народ, просто не могла.

— Воды принеси! И пошевеливайся! — от неожиданного грубого окрика темного вздрогнула.

В этот момент я открывала дверь, а лаэр остался на прежнем месте у окна. Переход оказался настолько резким от уважительного и мягкого тона до приказного, что растерялась, стоя на пороге комнаты.

— Я долго буду ждать? — еще громче рявкнул темный.

— Слушаюсь, лаэр, — покорно пролепетала и, опустив голову, заторопилась на кухню, чтобы подогреть воды.

На Тосс налетела в кухне. Хозяйка «Сварливой кошки» широко зевала, а я смотрела в пол перед собой, поэтому для обоих столкновение оказалось неожиданным.

— Задери твою душу! — от всего сердца пожелала Тосс, — Чего твой бушует?

— Воды просил умыться, — выпалила в ответ.

— А-а, — недовольно протянула женщина, — Желает смыть с рук кровь убиенных? Слышала, он второй день в облаве участвует.

Отвечать ей не стала, поторопившись налить воду в чугунок на плите, стараясь не шмыгать носом.

— Тиль, неси овощи из кладовой, — сонным голосом приказала Эгра, — Тосс, Гары всего день нет в таверне, а ты уже не следишь за своим языком, — укорила хозяйку оборотниху.

— От кого прятаться? От Тиль или от тебя? — равнодушно отозвалась Тосс.

— Тиль сама по краю ходит, — заметила ей кухарка.

— Зато ты при малейшей опасности кошкой обернешься, и ни один пес не возьмет, — презрительно поджала губы хозяйка.

— Вот и помни об этом, — многозначительно посмотрела на нее Эгра.

Хозяйка «Сварливой кошки» обиженно надулась и вышла в общий зал. Вскоре послышался скрип засова на дверях, новый день в таверне начинался. Вода в чугунке закипела, и я поторопилась перелить ее в приготовленный кувшин, добавив холодной. Эгра молчаливо проводила меня взглядом, когда поторопилась из кухни.

За это время темный успел раздеться до пояса и теперь на нем остались штаны, заправленные в кожаные сапоги.

— Ваша вода, лаэр, — вежливо произнесла у входа.

В ответ он кивнул и дождался, пока поставлю кувшин на столик рядом с тазом, предназначенный для умывания.

— Благодарю, — произнес он, а я заторопилась на выход, — Я вас жду.

Обратно возвращалась, сцепив руки перед собой. Совестно оставлять Тосс и Эгру, когда они едва справлялись без подавальщицы, но решение принято и времени оставалось совсем мало.

В кухне встретил внимательный взгляд оборотнихи, она словно замерла в ожидании.

— Я … я ухожу, — выдавила из себя.

В ответ женщина понимающе кивнула и отвернулась к кастрюлям. Получив молчаливое согласие, поторопилась привести себя в порядок. Вода в чугунке оставалась, а выстиранные мной полотенца успели просохнуть.

— Вот что хочу тебе сказать на прощание, — неожиданно заговорила Эгра, — Запомни, не все оказывается тем, чем кажется на первый взгляд. Потому не торопись делать выводы.

— О чем вы? — подошла к ней поближе, закручивая косу на затылке.

Волосы ополоснула с настойкой из трав, и даже удалось их немного подсушить.

— Вот, например, — она хитро прищурила раскосые глаза, — Ты думаешь, что хозяйка Тосс, да только кошка здесь я, — женщина подмигнула.

— Вы — сварливая кошка? — удивилась сверх меры и тут же поправилась, — То есть я хотела спросить, таверна принадлежит вам?

— Удобно, правда? — широко улыбнулась Эгра, — Все думают, что владелица Тосс, потому что она отдает приказы, принимает на работу, следит за порядком, посетителями, а на самом деле это не так.

— Но почему вы постоянно на кухне? — продолжала недоумевать.

— Потому что мне нравится готовить, вдыхать запах кушаний и знать, что Тосс присмотрит за порядком, — сообщила довольная оборотниха, — Не по мне ловить запахи от крепких настоек, выслушивать перебранки между подвыпившими посетителями, разговаривать с работниками. Тем более, что Тосс прекрасно справляется.

Это правда. Даже представить не могла, что женщина в состоянии укротить любого буйного посетителя. Однако, Тосс везде поспевала и вмешивалась в скандалы до того, как они могли перерасти в потасовку. При ее массе тела не каждый мужчина мог устоять. Впрочем, контингент здесь в основном состоял из постоянных клиентов, и они сюда приходили за дешевой едой и выпивкой, получая и то, и другое.

— Как же вы без меня справитесь? — растрогалась я после откровений.

— Жили же как-то до тебя? Найдем другую работницу, — отмахнулась от моих слов Эгра.

— Тиль, — мужеподобным голосом прогремела Тосс, — живо в зал!

— Иди. Нечего его задерживать. Еще устроит скандал, — оборотниха хитро подмигнула и вернулась к своим кастрюлькам.

— А Тосс? — робко обернулась в сторону двери.

— Нашла о ком переживать, — фыркнула Эгра, — Хочешь, чтобы я тебя отсюда выгнала половником?!

Она оскалилась и злобно зарычала. Ничего более страшного в жизни не видела. Привычное человеческое лицо частично превратилось в звериную морду, рот растянулся, губы исчезли, и на их месте мгновенно проступила шерсть. Острые клыки обнажились, угрожая вцепиться мертвой хваткой.

От испуга сделала несколько шагов назад, стараясь найти спасение среди людей. Неожиданно кошачья морда весело ухмыльнулась и исчезла, уступив место привычному лицу кухарки. Лишь дрожащие от полученного удовольствия кисточки на кончиках ушей весело подрагивали. Эгра осталась довольна произведенным эффектом и с гордым видом уперла основание поварешки себе в бок.

Больше слов не потребовалось. На второй этаж взбежала, перескакивая через ступеньку. Сердце еще не успокоилось после испуга, хотя умом понимала, что оборотниха специально так поступила. И даже возмущенные крики Тосс, старающейся призвать подавальщицу к порядку, не могли остановить на дороге к неведомому будущему. Меня решительно выгнали из прежней жизни.

Коротко постучала, распахнула дверь в комнату темного и замерла на пороге. Мужчина отдыхал на кровати, прикрыв глаза согнутой рукой. Но едва ворвалась в комнату, он приподнялся, опершись на локоть, и внимательно меня осмотрел. Коротко кивнул, оценив решительный вид «невесты», и легко поднялся на ноги. Удивительно, насколько он плавно двигался для своей комплекции.

Фейри отличались хрупкой конституцией. Крылья за спиной часто возносили вверх их обладателей, поэтому мужчины никогда не были загруженны мышечной массой. Темные наоборот, шагали твердо по земле и выглядели внушительно. Черные глаза, в которых зрачок заполнял глазное яблоко полностью во время обращения к магии, смотрели зорко, напоминая взгляд хищника. Фейри созидали, улучшали жизнь вокруг. Темные стремились к разрушению, обращаясь к темной магии. Именно поэтому их так называли.

Лаэр Дэрил без лишних движений облачился в свою одежду, подошел ко мне и ухватил рукой за локоть. Быстрыми шагами направился к выходу, словно торопился покинуть таверну «Сварливая кошка» и побыстрей добраться до Арки.

В столь ранний час посетителей было немного. Только те, кто торопился успеть перекусить перед началом рабочего дня. Но даже они, бросив короткий взгляд на темного, одетого в дорогую, хотя и без украшений одежду, совсем неподходящую для простого заведения, торопились уткнуться взглядом в свои миски, черпая горячую похлебку. Эгра уже успела приготовить для них раннее угощение, а Тосс, замерев на месте, проводила внимательным взглядом нашу пару. Более неподходящих друг другу существ трудно найти. Никто не обронил ни слова, пока мы направлялись к выходу.

Высокий, внушающий ужас, темный вел под руку светловолосую фейри. По сравнению с ним я казалась хрупкой тростинкой, которую любой порыв ветра может сломить. Но как оказалось, это не так-то просто. Даже лишившись магии, продолжала бороться за собственное существование и за жизнь родных. Именно они мотивировали подниматься до рассвета и отправляться на заработки.

За порогом «Сварливой кошки» нас встретил туман. Но едва темный шагнул на мокрую землю, как молния громыхнула над головами. Резкий порыв ветра ударил в лицо, отчего пошатнулась, задохнувшись. Я часто видела проявление силы темных, но всегда на расстоянии. А вот так, стоя рядом с лаэром, впервые. Это оглушало, пугало, хотелось сбежать под кров таверны, оказавшейся гостеприимной.

— Холодно? — заботливо спросил спутник и, не дожидаясь ответа, укрыл полой своего плаща.

Темный обхватил меня за талию и крепко прижал к своему боку. От него веяло теплом и крепким мужским запахом. Резким, терпким и очень сильным. Он даже в этом доминировал надо мной.

Лаэр подозвал наемный экипаж, и помог удобно устроиться внутри. Он коротко назвал адрес и поторопил кучера, не забывая во время недолгого пути, заботливо укрывать меня плащом.

Вокруг Арки все изменилось за время правления Лэра. Раньше она была центром столицы. Сюда приходили, нарядно одевшись, в ожидании лучших моментов жизни. Фейри, состоящие здесь на службе, встречали просителей, внимательно выслушивали. Иногда хватало совета или простого сочувствия, чтобы человеку стало легче на душе. Если же требовались изменения реальности, то фейри никогда не отказывали в помощи.

Через Арку проходили пары, которые были полностью уверены в своих чувствах, потому что брачные союзы связывали супругов навечно. Магия соединяла мужа и жену, делая их неделимым целым. Фейри исключительно по любви выбирали своих избранников и, проходя через Арку, становились неизмеримо счастливее.

Когда-то и я мечтала о торжественном событии. Мне грезилось, как пройду под руку с будущим мужем под своды Арки и утону в бесконечности любви, потерявшись на время от реальности, а вернусь обновленной, душой и телом составляя единое целое с супругом. Волшебный момент в жизни каждого фейри.

Теперь возвышающееся над площадью сооружение выглядело бледно. Магия больше не сверкала и не переливалась на рельефных рисунках. Она словно замерла в странной неподвижности, ожидая конца темного правления.

Арка появилась на этом месте в начале времен, еще до рождения первых существ во всех мирах. Она центр пересечения. Ее наполняет магия Сумеречного мира, образовавшегося первым, Светлокаменного, засушливого и населенного кочевыми племенами, Зеленодольного, в котором мало человеческих существ и растения обладают начальным интеллектом, Лазурного, где нет суши и только один бескрайний океан, населенный морскими жителями, и еще одного — Райхарена. Легенды гласят, что именно оттуда родом темные. В этом мире нет солнца, только горы и бесконечные пещеры, да переходы в каменной толще. Жители редко покидают их, потому что на поверхности властвует черная стужа. Люди согреваются теплом горных рек, берущих начало глубоко под землей. Вода несет тепло и магию. Темные хорошо разбираются, какой источник дает жизнь, а какой ее отберет. Их магия напитана разрушением. Она такая же холодная, как воздух на поверхности пещер, замораживающаяся и отбирающая жизнь.

Однажды они пришли в Сумеречный мир и остались в нем, принесся с собой сезон дождей и гроз. Фейри постарались восстановить равновесие в Сумеречном мире. Стихийники убирали из реальности дожди, затопившие поля с урожаем. Управляющие плодородием поддержали магией погибающие от сырости растения. Людей без магии косили эпидемии. Фейри старались помочь каждому, отзывались на просьбы о помощи. Но этого было мало. Сумеречный мир принял темных и навсегда изменился.

Лэра сослали в Запретные горы, посчитав место достаточно удаленным и подходящим для темного, привычного к проживанию в пещерах. Барьер не позволял самому сильному пришлому магу покинуть заточение. Лэр возглавлял свой народ. Он обладал не только умением руководить темными, в нем жила огромная сила, данная ему в мире Райхарена.

Удаление Лэра в Запретные горы позволило Сумеречному миру вновь обрести равновесие. Темных не стали истреблять или изгонять. Фейри решили принять выходцев из чужого мира, дав им возможность жить на новой Родине. Мой народ всегда относился с понимаем к любым существам, стремился помочь, сделать судьбу лучше. Мы крылатые, идем по жизни легко, взмывая в лиловое небо над головами обычных людей. Мы живем в Сумеречном мире со всеми и немного надо всеми. Нам доступны связующие нити, мы можем управлять жизнью и смертью, любовью и несчастьями. Способны излечивать от физических и душевных ран. За малейшее добро отвечаем пожеланиями удачи. Сумеречный мир процветал, пока в нем правили фейри.

Темные жили бок о бок с нами, пользовались магией и для их блага наступал сезон дождей. Жители привыкли к их массивным фигурам, уважали исходящую от них силу и всегда благодарили за помощь, если те ее оказывали.

Я помню рассказы папы о том, как преобразился наш мир с приходом темных, но сама родилась позже и другой свою жизнь не представляла. Фейри поддерживали равновесие, меняли реальность, дарили счастье и спокойную жизнь.

Все изменилось с жуткой грозы, расколовшей небо. Сезон дождей давно закончился, потому не сразу поняли ее происхождение. Первый удар настиг Каранкуров, моих ближайших родственников. Лэр учел прошлый опыт и поспешил уничтожить фейри, которые несмотря на свое щуплое телосложение в состоянии противостоять темным. Мой народ не сражается клинками, как это делают наемники, не выплескивает магию подобно пришлым. Мы видим связующие нити, они подсказывают, где ожидать опасность и варианты, как ее избежать. Нам не требуется проявлять свою силу физически, достаточно изменить реальность для достижения цели.

И Лэр об этом знал. Он воспользовался своей силой, чтобы разрушить сдерживающий барьер темницы в Запретных горах, и магией наложил запрет на связующие нити. Первыми погибли фейри, обращающиеся в тот момент к ним.

Каранкуры дарили любовь и счастье, мои родственники поочередно смотрели нити, и кто-то из них постоянно обращался к ним. Именно поэтому жители Сумеречного мира были спокойны и их все устраивало.

Сейчас люди становились злыми, обиженными, а еще перепуганными. Слухачи первыми примкнули к темным, показав свою преданность. Они не видят магию фейри, но хорошо чувствуют ее всплески.

Псы, распознающие суть, пришли из мира Райхарена. Они появились почти сразу после возвращения Лэра из Запретных гор.

Я не знаю, почему никто из фейри не предсказал освобождение Лэра и обрушившуюся после этого беду на Сумеречный мир. Слишком мало времени оставалось на спасение, чтобы выяснять причины. Приходилось защищать свои жизни и родных. Папа знал о запрете на магию фейри и все же решил пожертвовать собой, перенеся нас в дом за городом. Но и там оказалось небезопасно. В окрестностях рыскали псы. Пришлось скрыться в городе. Мы часто меняли жилье, перебираясь все в худшие условия по мере того, как заканчивались средства. Последним был браслет, которым мы оплатили вперед за комнату в подвале.

Глава 9

Над площадью плыли клочки тумана, то открывая чуть больше пространства, то вновь затягивая собой пространство. Ранним утром, кроме наших шагов, не раздавалось ни звука. Наемный экипаж покатил в сторону, в отдалении слышалось недовольное всхрапывание низенькой лошадки, но вокруг царила тишина.

Отчего-то хотелось ступать тише, незаметнее. Мне всегда мерещилась затаившаяся опасность в тумане. Темный наоборот, шел к Арке не скрываясь. Стук его каблуков о булыжную мостовую раздавался громко, перекрывая мои робкие шаги.

Настороженно оглядывалась, опасаясь наемников, которые в любой момент могут вынырнуть из окружившей мглы.

Арка надвинулась на нас темной громадиной. При свете белого солнца она казалась нарядной, сейчас же мрачно возвышалась и желания войти не возникало. Скорее хотелось скрыться с открытого пространства как можно скорее, но руки темного крепко удерживали рядом с собой. В какой-то момент мелькнула мысль, что он специально укрыл меня полой плаща, чтобы не позволить передумать и сбежать от него в последний момент.

Сердце испугано стучало в одном ритме со звуком наших шагов. Я сжала кулаки, не в силах поверить в происходящее. Неужели сейчас это произойдет? Темный не передумает и не отведет в пикет, а войдет со мной в Арку и станет мне мужем? Разве можно представить более неподходящего союза между темным и фейри? Зачем я это делаю? Зачем он это делает, связывая навсегда свою судьбу с моей? Он понимает, что пройдя сквозь Арку, обратной дороги не будет? Мы станем с ним единым и неделимым союзом мужчины и женщины навечно!

Бросила испуганный взгляд на темного. Строгий профиль, уверенный взгляд. Мужчина нисколько не сомневался в принятом решении, он шел навстречу нашему будущему, крепко держа меня в своих объятиях.

— Вы дрожите. Вам холодно? — заботливым голосом спросил лаэр.

— Да. То есть, нет, — поспешила исправиться, почувствовав, как он прижал меня к себе крепче, — Это от волнения.

Пришлось сознаться в испытываемых чувствах, потому что темный остановился и развернул меня к себе лицом и внимательно посмотрел в глаза.

— Не надо сомневаться. Вы все делаете правильно, — мягким и тихим голосом произнес он, — Нам лишь нужно пройти сквозь Арку, а после никакая опасность не будет угрожать моей жене.

Жене. Вот именно этого я и опасалась.

От темных я видела только зло. Их надменные взгляды, скользящие по плохо одетой бродяжке, готовой за малую плату ломать спину на тяжелой работе. Ухмыляющиеся лица, уверенность победителей в каждом движение. С момента освобождения Лэра прошло немного времени. Но как быстро они почувствовали себя хозяевами Сумеречного мира!

Я привыкла прятаться, скрываться от темных. Они охотились за мной и родными, уничтожая за одну принадлежность к крылатому народу.

— Неужели решили отказаться и продолжать жить под угрозой неминуемой расправы? — в его глазах мелькнуло недоумение, — Что вас останавливает, лаэра Тиоль?

— Вы, — выдохнула ответ и испуганно сжалась.

В глазах мужчины вспыхнула магия. Он явно разозлился. Губы недовольно сжались, подбородок выдвинулся вперед, и он медленно с шумом втянул воздух. Пальцы рук сжались чуть сильнее, словно он сдерживал изо всех сил желание сломать непокорную фейри. Невольный жест и выражение лица сказали гораздо больше, чем произнесенные слова. Темный очень заинтересован в нашем союзе.

У меня нет магии, но у мамы и сестры она есть. Со временем они восстановятся и вновь смогут изменять реальность. Не это ли цель темного? Если он не отдал нас на растерзание псам, не передал в пикет, где нас ожидала казнь, значит, ему нужны фейри для его темных целей. Так стоит ли добровольно лезть в петлю? Чем придется расплачиваться за спасенную жизнь? Я отдам свободу, но что ожидает маму и Лаэль? У темных никогда не было чести, а о благородстве их поступков никто не слышал. Все их деяния совершались ради выгоды.

— Будет ли достаточно моего слова, если я пообещаю не прикасаться к вам после прохождения Арки? — обдал он меня каким-то замерзшим голосом, в котором отчетливо слышалось придушенное бешенство.

Я не боялась физического присутствия, меня больше страшили его намерения. Зная темных, могла предположить самое худшее. И решение стать ему женой переставало казаться правильным. Скорее это походило на добровольное рабство. Мое и родных, которые будут полностью зависеть от темного лаэра.

— Этого будет достаточно, — смогла справиться с отчаянием, от которого перехватило горло, и дать вразумительный ответ.

Он холодно и молчаливо кивнул и в тот же момент выпустил мои руки из захвата. Неожиданно обретя свободу, пошатнулась, но поспешила вернуть равновесие. Пола плаща соскользнула с моих плеч, и холодный воздух с радостью обнял. Нас разделяли два шага, но казалось, между нами словно пропасть пролегла. Утерянное тепло остро показало мою беспомощность.

— Идемте, — твердо произнес он и направился к Арке.

Глубоко вдохнула влажный воздух и, разгоняя полами платья клубы тумана, цеплявшегося за ноги, отправилась следом за будущим мужем. Еще несколько шагов и моя жизнь изменится окончательно. Знать бы заранее, правильно ли поступаю? Но магии нет и никто помочь не в силах.

Вздохнула с сожалением, что рядом нет мамы и сестры. Они хотя бы могли подсказать на правильном ли я пути? Сейчас приходилось решать самостоятельно.

— Я Лаэр Дэрил Ротварс прошу благословления на союз с лаэрой Тиоль Каранкур.

Удивительно, но тихий голос темного далеко пролетел над площадью. Испугано оглянулась. За долгое время здесь впервые открыто прозвучало мое имя. Только бы никто не услышал и не узнал о моем присутствии.

Темный оглянулся, ожидая от меня слов.

— Я лаэра Тиоль Каранкур прошу благословления на союз с лаэром Дэрилом Ротварс.

Арка вспыхнула, отзываясь на формулу заклинания. Магия засияла в просвете, ожидая мужчину и женщину, решивших соединить свои судьбы. Туман — порождение темных испугано отшатнулся прочь.

Мужчина протянул руку, и я вложила свою в ладонь. Шаг, остановка. Еще шаг. Гордо расправила плечи, подняла голову и прямо посмотрела перед собой. Я сделала выбор, и мы будем жить, несмотря ни на что. Сжала губы и сделала еще шаг.

Магия окружила нас, вырывая из реальности. Место силы, где не властны законы ни одного из миров. Только источник и двое, решивших навсегда стать единым и неделимым целым. Именно поэтому фейри приходили сюда с любимыми, желая создать союз. С желанием прожить жизнь вместе, даря и получая в ответ огромное взаимное чувство.

Что смогут дать темному? Что даст он? «Уверенность в завтрашнем дне» — четко произнесла про себя, стараясь верить этому и подкрепить решимость.

— Я принимаю великую и нерушимую связь. Я желаю жить рядом с этой женщиной, любить ее и защищать. Клянусь стать для нее опорой и утешением.

От его уверенного голоса, произносившего слова обещания, по коже пробежались мурашки, и сердце испугано застучало.

— Ваше слово, лаэра Тиоль, — обратился он ко мне.

— Я… — запнулась и откашлялась, прочищая горло, осипшее внезапно, — Я принимаю великую и нерушимую связь. Я желаю быть достойно женой этому мужчине. Любить его и почитать в радости и невзгодах. Моя жизнь отныне принадлежит ему.

— Я принимаю любовь этой женщины.

— Я принимаю любовь этого мужчины.

Мы развернулись лицом друг к другу и протянули руки, пальцы переплелись, а взгляды встретились.

— Благословен будь наш союз, — произнесли вместе.

Свет, окружающий нас, пришел в движение. Магия, возникшая задолго до рождения всех миров, принимала наши клятвы и создавала союз двух существ, объединяя наши сущности.

Темный менялся на глазах. Пропала жесткость взгляда, а на смену пришла заинтересованность. Разгладились черты лица и расправились залегшие с ночи складочки у рта. Губы едва заметно улыбнулись, заметив мое пристальное внимание. Я разглядывала его лицо впервые. Раньше страх не позволял смотреть открыто. Сейчас он стоят напротив, держал в ладонях мои руки и кажется, получал удовольствие от оказываемого ему внимания.

Глаза миндалевидной формы в обрамлении густых и коротких ресниц. Заинтересованный взгляд. Бледная кожа, как у человека долгое время обходившегося без солнца. Я даже заметила синеватую жилку на правом виске. Она слегка вздулась, и было заметно ее биение. Черные волосы по обыкновению стянуты в хвост, длиной до лопаток. Плащ прикрывал широкие плечи, окутывая фигуру. Легкое пожатие пальцев рук. Он едва заметно потянул на себя, словно опасаясь моего сопротивления, и я шагнула навстречу.

Во мне боролись два чувства — недоверие к темным, замешанное на страхе перед убийцами, и безотчетное стремление поверить Дэрилу Ротварс.

Он обнял, прижимая мою голову к своей груди, и я услышала глубокий вдох. Он совсем не сомневался и не боялся. Широкие мужские ладони гладили меня по спине, все крепче вжимая в его тело. Одна рука поднялась вверх по позвоночнику, и пальцы запутались в волосах. Я вцепилась руками в его одежду и боялась пошевелиться в ожидании того, что сейчас должно произойти.

Темный обнимал, прижимал к себе и губами касался моих волос. Я вдыхала его запах и ожидала дальнейших действий.

— Вы знаете. Это должно произойти, — прошептал он рядом с моим ухом.

Знала, конечно. Я знала об этом, когда соглашалась пройти под Аркой. Знала, когда вложила дрожащие пальцы в его ладонь. Знала, произнося слова клятвы. Знала, ожидала и боялась одновременно.

Быть с мужчиной, которого не любишь, не испытываешь симпатии, только благодарность за оказанную помощь. И одновременно бояться его. Об этом ли я мечтала, представляя день, когда подойду к Арке с будущим мужем?

— Я вам настолько неприятен? — снова прошептал он.

По телу пробежала дрожь. Я боюсь его, в каждом слове и движении ожидаю ловушку. О какой симпатии может идти речь?

Согнутыми пальцами руки он приподнял мой подбородок и постарался поймать взгляд. Наклонился и легко коснулся губами моих губ. Замер и отстранился, словно ожидая поощрения или отвержения. Разделяющее нас расстояние преодолела сама, потянувшись, и прижалась губами в поцелуе. Необходимо закончить обряд.

Магия бушевала вокруг нас в ожидании. Если этого не произойдет, то нашего союза не будет.

Мой поцелуй не был страстным и умелым. Я просто прикоснулась к его губам и прижалась. Мужчина замер на мгновение, словно не ожидал от меня инициативы, а затем с жаром поцеловал. Грубо, яростно, как все, что делают темные.

Я чувствовала горячие губы, мягкие, но диктующие свою волю. Его язык, ласкающий и отбирающий последние крупицы сопротивления. Руки прижимали к мощному телу мужчины, и я слышала бешеный стук его сердца.

Отвечать на его порыв не получалось. Я лишь могла испытывать на себе его страсть и нетерпение. Мужчина не сдерживался, вовлекая меня в бурю испытываемых им чувств.

Магия. Она отзывалась на каждое движение темного, каждый порыв. Она танцевала вокруг нас, бушевала и неистовствовала, чувствуя нарастающее напряжение между нами.

Оставаться безучастной не получалась. Темный был слишком искренен в своем желании и нетерпении. Внутри кровь с каждым стуком сердца разбегалась все быстрей. Губы сами подставлялись под торопливые поцелуи, а руки обвили мощную шею мужчины.

— Тиоль. Прекрасная и воздушная, — хрипло прошептал темный, — Где твои крылья, которые нравились мне?

— Их больше нет.

К переполнявшим меня чувствам примешалась боль потери. От слов, сказанных с дрожью в голосе, мужчина громко выдохнул и, обхватив ладонями за талию, подкинул меня вверх. Магия подхватила нас и закружила. Вокруг все гудело от напряжения. Мы потерялись. Больше не было привычных ориентиров. Только пространство, наполненное страстью.

Мы принадлежали друг другу здесь и сейчас. Тела обнажены в перворожденном источнике силы. Я обнимаю его руками и ногами, и забываюсь под его напором. Резкий, беспощадный, как все, что он делал, темный врывался в меня, заставляя растворяться в его яростном порыве. Быть с ним, отдаваться и наслаждаться единением, сейчас было единственно правильным.

Магия несла нас на своих волнах. Волосы развивались вокруг, переплетаясь друг с другом. Его черные и мои серебристо-белые. Я становилась частью его сути, он принимал мою. Чувства мужчины открывались мне, он легко понимал меня.

— Тиоль, нежная, дорогая. Я с ума схожу рядом с тобой, — слышала его шепот.

А может быть, он кричал. Не знаю. Мыслить здраво не получалось. Я отвечала на его откровенные поцелуи, цеплялась за плечи мужчины и разрывалась от охвативших меня чувств.

— Скажи. Я чувствую. Скажи это, — потребовал он.

— Да, Дэрил, — ответила ему с откровенной улыбкой.

Я смотрела на него сквозь прикрытые ресницы, любовалась горевшей в его взгляде страстью и плавилась от охватившего наслаждения в кольце его рук.

— Что «да»? — Потребовал он, и по вспыхнувшему взгляду поняла — мужчина желает услышать откровенное признание, а не короткое слово.

— Ты. Только ты нужен мне, — откинув голову назад, простонала, не в силах сдерживаться и откликаясь на его настойчивую просьбу.

— Да! — прокричал он, срываясь в бездну экстаза и увлекая меня за собой.

Дэрил ухватил волосы на моем затылке, сжал их и в который раз овладел моими губами.

— Только ты! — прошептал он, разорвав поцелуй, — Я буду любить тебя вечно.

Я смотрела в его черные глаза и видела откровенность чувств. Он говорил в порыве страсти, и это была правда.

— Я никогда вас не полюблю, — шевельнула губами почти беззвучно.

Медленно пальцы мужчины разжались и выпустили мои волосы. Он услышал произнесенные слова.

— Не нужно сейчас об этом вспоминать, — хриплым, проникающим под кожу голосом, заставляющим трепетать, произнес темный.

Мужчина обрисовал контур моего лица, провел подушечкой большого пальца по нижней губе, слегка надавливая ладонью на подбородок. Он смотрел горячим взглядом на мой приоткрывшийся от его движения рот и в его взгляде калейдоскопом сменялись эмоции. Страсть, ненасытность, боль, разочарование, властность, жестокость, нежность. Они мелькали, добавляя оттенки, и я замерла от силы испытываемых им чувств.

— Не нужно сейчас об этом вспоминать, просто подари свою любовь. Забудь обо всем, что нас разделяет. Есть только ты и я, — он говорил прохладно, а я ощущала жар его рук.

Нет, темный вовсе не был сейчас спокоен.

— Я с тобой, — отозвалась ему.

Я думала, что до этого было безумие? О, как же я ошибалась! Он словно сорвался, выпустил темноту из себя. Свет вокруг нас пропал, и поселилась непроглядная тьма. Она скрывала нас, обволакивала, пугала и защищала. Я задыхалась от его ласк, с каждым разом они становились все откровеннее. Я думала, что познать большего наслаждения невозможно? Темный доказал обратное.

Его губы исцеловывали каждый кусочек моего тела, его руки ласкали то нежно, то яростно на грани боли. Он пил мои стоны наслаждения и снова ввергал пучину сладострастного блаженства. Мужчина не желал останавливаться, и уводил за собой в бездну наслаждения. Мгновения растягивались до бесконечности, а мне хотелось раствориться в нем полностью, без остатка.

Он шептал признания, его голос сводил с ума, мой затуманенный страстью разум не откликался на глас рассудка. Темный оказался прав — здесь только он и я. Все осталось за гранью, в далекой реальности, откуда мы пришли и не торопились возвращаться.

— Поцелуй меня, — с нежностью попросил темный.

Я прижалась к его рту губами. Мне нравились его поцелуи, но и сама с удовольствием отвечала ему.

— Нам пора возвращаться, — голос спокойный, а в глазах напряжение.

— Пора? — выдохнула, почувствовав себя озябшей от произнесенных слов.

Магия улеглась. Нас окружал свет, отгородивший от Сумеречного мира.

Я знала ответ на свой вопрос. Темный в последний раз прижал меня к себе, горячие ладони ласково прошлись по спине. И в этот миг мы обрели под ногами опору. Привычное ощущение показалось странным. Тела летали и кружились на волнах магии, первый признак возвращения, напомнивший об ожидающей нас реальности, казался чужим, непонятным.

Шаг. На нас снова оказалась одежда, в которой вошли в Арку. Шаг. Свет меркнет. Шаг и влажный воздух опаляет легкие. Губы еще горят от поцелуев, а на них падают первые капли дождя. Гроза громыхнула над головами, порыв ветра попытался сорвать с меня плащ. Пошатнулась и ухватилась за руку мужчины. Он, в отличие от меня, стоял несокрушимо под ударами собственной магии.

— Тебя качает любой порыв ветра, — мягко улыбнулся темный.

— Почему вы говорите мне «ты»? — Поджала губы и посмотрела на него в упор.

— Простите? — Удивленно переспросил он.

— Почему вы говорите мне «ты»? — Кажется, у меня сейчас начнется истерика.

Его взгляд заледенел. Он молчал и рассматривал меня, словно увеличивая между нами расстояние.

— Этого больше не повторится, лаэра Тиоль, — заверил он замороженным тоном.

После его слов невольно отшатнулась и убрала руку из его согнутой в локте руки.

Наемный экипаж катил по улицам города. На небе вновь нависали тучи, готовые разразиться очередным проливным дождем. Когда он, наконец, закончится? Увижу ли вновь звезды? Белое солнце иногда показывалось, редкий луч пробивался сквозь надоевшую серость, а ночные светила пропали из моей жизни. Даже вставая раньше рассвета и ложась спать затемно, ни разу не видела их. Это огорчало.

Но больше расстраивал тот факт, что темный не торопился забрать моих родных из комнатушки в подвале. Он назвал адрес кучеру, устроившись рядом со мной на сиденье, и больше не произнес ни слова. Мужчина с равнодушием смотрел в сторону, не обращая на меня ни малейшего внимания. Копыта лошади с хлюпанием погружались в жижу под ногами, а перепачканные спицы колес мелькали по обеим сторонам экипажа. Кожаный полог укрывал от первых капель дождя, но мелкие брызги иногда попадали на колени.

— Приехали, лаэр, — оповестил кучер.

— Прошу, — темный с легкостью спрыгнул на землю и предложил мне руку.

Растерянно рассматривала перед собой огромный особняк. Когда-то я здесь бывала. Хозяева давали большой бал в День плодородия. Крестьяне так же отмечали этот праздник, после которого приступали к сбору урожая.

— Кто здесь живет? — робко поинтересовалась, следуя за темным и разглядывая здание.

— Я, — коротко бросил мужчина, не оборачиваясь.

Остановилась и тихо ахнула. Поднесла руку ко рту, зажимая и не позволяя себе расплакаться. Когда-то здесь жили фейри, слышался смех, детские голоса, а женщины пели для своих мужчин. Теперь их дом занял темный, а я вхожу под его крышу в качестве жены.

— Красивая архитектура, — раздалось насмешливое, — но мы торопимся.

Поспешно опустила глаза вниз, стараясь скрыть охватившие меня чувства. Сколько смертей! Сколько горя темные принесли в Сумеречный мир! Отчего им не сиделось в пещерах? Зачем им мир, где они все разрушают?

— Дом почти пустой, — сообщил темный, когда мы вошли внутрь, — Есть приходящая горничная и кухарка. Вы голодны?

— Нет, благодарю, — нервно ответила, ожидая от него совсем других слов.

— Зато я очень, — в его глазах промелькнуло знакомое мне вожделение, но он быстро погасил его, — Перекусим и отправимся в дорогу.

— Лаэр Дэрил, а как же мои родные? — горло судорожно сжалось в ожидании ответа.

— Мы их заберем, как только вы соберете все необходимые вещи, — он подошел к столу и позвонил в колокольчик, — Рекомендую плотно перекусить перед поездкой, а потом я покажу комнату, где вы можете переодеться и подготовиться к отъезду. Для ваших родных я заказал новую одежду.

Я понятливо кивнула. Есть совершенно не хотелось. Сказались волнения и переживания при входе в знакомый дом. Я понимала, что у мужчины все рассчитано, темные всегда действовали максимально эффективно, не поддаваясь чувствам и эмоциям, и все же волнение за маму и сестру не отпускало.

Вскоре на звон серебряного колокольчика явилась средних лет женщина. Одета чисто, смотрит на нового владельца особняка почтительно. Она несла в руках поднос и без лишних слов накрыла стол на двоих. Она бросила на меня любопытный взгляд, но от вопросов воздержалась.

Кажется, я что-то ела, муж пытался завязать беседу, но с каждым мгновением мое сердце сжимала рука беспокойства и я отвечала невпопад. Вскоре он бросил попытки завести ничего незначащую беседу и, когда сам закончил обед, проводил меня в комнату.

Растерянным взглядом осмотрела развешанную одежду. Мужчина постарался заказать все необходимое. Белье, платья для выхода в город и дома, плащи, шляпы, береты, перчатки, туфли, сапожки — все лучшего качества. Темный не поскупился на покупки.

Глава 10

— Что-то не так? — раздался голос мужа за моей спиной.

— Нет-нет. Все в порядке, — обернулась к нему с растерянным видом, — Здесь столько одежды …

— Возьмите самое необходимое, остальное слуги упакуют в багаж и отправят следом за нами, — он сделал три шага вперед и осмотрел развешенные на подставках платья, — Выберете платье себе, вашей матери и сестре.

Согласно кивнула на его слова, принимая их к сведению.

— Мне было бы приятно видеть вас в этом, — он указал на изысканное в своей простоте дорожное платье фиалкового цвета.

Плотная ткань согреет в дороге, скромная отделка из кружева на закрытом лифе и рукавах по тону немного светлее, чем платье. Оптимальный выбор, сама на нем остановила взгляд.

— Оно прекрасно подойдет к цвету ваших глаз, — тихим голосом добавил мужчина и спокойно вышел из комнаты.

Вот как! Он знал о переменчивости радужки фейри и смог подобрать идеальный вариант. Конечно! Как я могла забыть, в первую нашу встречу он внимательно заглянул в мои глаза. В тот момент казалось, что это конец, и я нисколько не скрывалась от него. Тем более, незадолго до этого произошел последний выплеск магии. Она спасла от неминуемой смерти, но и навсегда покинула. Получается, темный видел мои глаза, окрашенные сиреневым свечением.

Переодевалась и раздумывала над странным поведением теперь уже мужа. Мужчина спасает незнакомку от нападения в переулке, после чего добивает насильников. Подозреваю, подкинутые продукты, которые теряла, его рук дело. Он прикрыл от пса и его поводыря. Отводит подозрения от моих родных, выставив меня «его потаскушкой». И последний шаг, совершенно не поддающийся объяснению, предлагает стать ему женой.

В душе крепло убеждение — не в характере темных благородные поступки. Точнее они могут совершить множество поступков, но при этом они обязательно потребуют что-то взамен. За все надо платить. Всегда! Он не фейри, испытывающие потребность перестраивать реальность во благо. Темные заботятся только о себе и своих интересах. Зачем ему трое представителей сумеречного народа, благодарных за спасение от смерти? Вопрос не давал покоя, и ожидание расплаты растекалось тревогой в груди.

Я рассматривала свое отражение в зеркале, показывающее меня от кончиков новых сапожек до макушки. В руках вертела зимнюю шляпу в тон платья. Волосы собрала вверх, закрепила шпильками и заколками. Их я нашла на небольшом столике в прямоугольной коробке. Темный позаботился обо всех мелочах.

Взглядом отыскала кожаные перчатки и взяла их в руки. Отобранные платья для мамы и Лаэль приготовила отдельно. Еще раз обвела взглядом комнату, чтобы убедиться, что ни о чем не забыла, и вышла.

— Вы готовы? — раздался голос мужа из соседней комнаты.

— Да, — сухо ответила ему, — нужно упаковать одежду.

— Ею сейчас займутся. А пока я хотел поговорить с вами, — слова прозвучали как приглашение.

Шагнула в открытые двери и оказалась в рабочем кабинете темного. Здесь тоже шли сборы. Двое мужчин кинули в мою сторону короткий, заинтересованный взгляд и вернулись к прерванным занятиям. Несколько коробов стояли закрытыми, и вокруг них витала магия сокрытия. Теперь без определенного заклинания никто не сможет их распаковать. Скорей всего их запечатывал сам хозяин кабинета.

— Оставьте нас, — коротко приказал лаэр и его помощники беспрекословно повиновались.

Одетые в обычные костюмы, пошитые из темно-серого сукна, мужчины походили друг на друга. Даже цвет волос становился одинаковым на общем фоне, а выражение лиц ничего не выражало. Они привыкли повиноваться, не высказывая собственного мнения. Хорошие помощники получались из обычных людей, выбившихся с самых низов по служебной лестнице. Клерки.

Фейри обычно поручали им ведение дел, решение бытовых задач. В сложных случаях лично вмешивались и изменяли реальность.

— О чем вы хотели поговорить? — Спросила, когда за помощниками плотно закрылись двери.

— Лаэра Тиоль, мы с вами и вашими родными отправляемся на мое новое место назначения. Сколько продлится возложенная на меня миссия, неизвестно, — он остановился у окна и рассматривал хмурый пейзаж, раскинувшийся перед домом.

— Я могу узнать цель вашей миссии? — Спросила, заметив затянувшуюся паузу.

— Меня назначили наместником, — он повернул ко мне лицо. — Должность дает возможность полностью обезопасить вас, но в то же время нам придется вести открытую жизнь. Приемы, балы, посещение школ, больниц и других общественных заведений. Я решил предупредить заранее, дабы мы могли с вами договориться. Мне бы хотелось выводить вас в свет и представлять свою жену.

— Это необходимо? — Немного помедлив, задала вопрос.

— Я не могу вас заставить встречаться с такими же лаэрами, как и я, — от произнесенных слов сердце нервно дернулось, — Но было бы желательно. Положение семейного человека придаст веса в глазах общества.

Встречаться с темными, вести с ними беседы, позволить им разглядывать себя, улыбаться комплиментам — ноша выше моих сил.

— А если кто-нибудь догадается? — Забеспокоилась я.

— Это невозможно, — муж тряхнул головой, отчего длинные волосы, собранные в пучок, взметнулись и несколько локонов легли на его плечо, — Магия Арки сделала нас единым целым. Теперь ваша сущность, такая же, как и моя.

— А моя передалась вам, — хмуро напомнила ему.

Темная. Я больше не фейри.

— Верно, но в моем происхождении никто сомневаться не будет, — отозвался мужчина, — С вашей матерью и сестрой будет сложнее.

— Они постараются жить незаметно, — поспешно заверила его. — Кроме того, в них осталась магия, и связующие нити всегда предупредят заранее об опасности.

Он молчаливо кивнул на мои слова, принимая их к сведению. Затем он долго и задумчиво смотрел в сторону, словно его мысли витали где-то далеко. Я терпеливо ожидала продолжения разговора.

— Лаэр Дэрил, вы не передумаете? — Не выдержала и задала волновавший меня вопрос.

— Нет. Я всегда держу данное мной слово, — он отчеканил каждое слово.

В его глазах промелькнуло выражение, напомнившее об обещании перед Аркой: «Будет ли достаточно моего слова, если я пообещаю не прикасаться к вам после прохождения Арки?». Поспешно отвела взгляд, не в силах выдержать его.

— Скоро вечер, — постаралась незаметно перевести дыхание.

— Да, пора, — в его голосе послышалось оживление.

Слуги прикрепили багаж к закрытой карете, во второй экипаж стали переносить те самые короба с документами, едва мы покинули кабинет.

Я волновалась перед встречей с родными. Понимаю, мама наверняка ожидает нашего визита, но на душе было неспокойно. Как она отнесется к моему решению? Осудит или посчитает необходимостью?

А Лаэль? В последнее время сестренка стала резко высказываться о моих поступках. С одной стороны понимала ее, как фейри, она могла заглянуть в нити судьбы, хоть немного предугадать будущее, но с другой я страдала по утерянной душевности в отношениях. Да, у меня нет магии, крылья никогда не вознесут ввысь. Фактически я стала обычным человеком, как множество вокруг, но по-прежнему люблю младшую сестренку и маму. Они единственная ценность в моей жизни.

— Не переживайте так, — темный положил руку в перчатке на мои кисти рук, судорожно сжатые на коленях.

Неосознанно выдернула руки из дружеского жеста. Прикосновения мужчины, ставшего мужем, волновали своей неизбежностью. Образовавшийся между нами союз давал право прикасаться ко мне, и все же я не могла с этим смириться.

Его пальцы медленно сжались в кулак, и не торопясь, мужчина убрал руку. Судорожно вздохнула. Вот зачем сразу настраиваю против себя?

— Простите, — прошептала покаянно.

Он ничего не ответил, продолжая смотреть в окно на серую мостовую. Тоска сжала сердце. Да, он темный. Да, я его не люблю и боюсь до дрожи в коленях, но ничего плохого от него не видела. Как жить с ним? Переступать через себя, выдавливать улыбку и терпеть его прикосновения? Или лучше сразу все прекратить и не давать повода думать о каком-то единении в семейной жизни?

Меж нами нет чувств привязанности или симпатии. Мы представители разных народов, один из которых сейчас уничтожает второй. Жизнь родных зависит от его расположения. Что если он вдруг передумает и отведет всех троих на казнь? Темный получит свободу от обязательств передо мной, да еще выслужится перед Лэром. Стоит ли демонстрировать ему свое нерасположение?

Но я не могла себя уговорить терпеть его прикосновения. Впрочем, мужчина сделал вид, будто его мой протест абсолютно не волнует.

Копыта лошадей зачавкали в грязи района бедняков. Здесь даже непрекращающиеся дожди не справлялись с обилием нечистот, выливаемых на улицу. Возможно, благодаря обильным осадкам, стоки забиты, и жижа, образовавшаяся из отходов, уходила медленно. В воздухе знакомо воняло гнилью и сыростью. Этот запах не забуду никогда.

Прохожие, одетые в плохую одежду, оборачивались на богатую карету, при этом старались не выказывать явно интереса. Любой богатей, заглянувший на задворки столицы, рискует остаться без средств, а то и без жизни. Лица бандитского вида какое-то время пытались поспевать за нами, но затем отставали, а на следующей улице жаждущие быстрой наживы подхватывали их устремления.

По внешнему виду лаэра невозможно было понять отношение к действительности. Равнодушное выражение лица, рассеянный взгляд, словно он смотрел сквозь дома, людей, повозки с лошадьми. Его спокойствие шло в разрез с испытываемым мной волнением перед встречей с родными. Живы ли?

Кучер остановился напротив входа в дом, но до нашей комнаты нужно завернуть за угол и открыть дверь с торца. Лаэр, не стал дожидаться, когда нам откроют дверь, и первым вышел из кареты, за ним последовала я. При этом мужчина не сделал попытки подать мне руку, чтобы предложить свою помощь. С досадой обратила на эту мелочь внимание. Не стоило отдергивать руки.

По ступенькам, ведущим вниз, почти бежала. Темный спокойно спускался позади, давая возможность встретиться с родными.

— Тиоль! — едва дверь распахнулась, я упала в объятия мамы.

— Заждались, — невесело хмыкнула вместо приветствия Лаэль.

— Не бурчи, — с довольным видом ткнула ее в бок, — От меня мало что зависело.

— Значит, это он? — отстранилась сестренка и сделала шаг на встречу темному, осматривая мужчину с ног до головы.

— Лаэр Дэрил Ротварс, — представила мужа, — Это моя мама Явиоль и сестра Лаэль.

Мужчина коротко поклонился обеим, после произнес:

— Я вас оставлю и прошу поторопиться. Нам надо спешить, чтобы покинуть столицу до вечера, — он приложил пальцы к полям шляпы в знак приветствия и поспешил выйти.

Вскоре в комнату кучер принес коробки с одеждой. Я помогала надевать платья, расчесывала волосы, укладывая их под шляпы. С удовлетворением заметила, что мама и Лаэль скрыли крылья с помощью магии. Значит, идут на поправку и все будет хорошо. Укол в сердце при мысли о потери собственных крыльев решила проигнорировать. Зачем переживать о произошедшем, если изменить ничего нельзя?

— Вы прошли Арку, — произнесла мама, глядя на меня тревожными глазами.

— Да, мама, — ответила ей.

— В тебе ничего не осталось от фейри, — заметила сестра с кривой усмешкой, осмотрев мою фигуру.

— Да, Лаэль.

Что-то объяснять не было смысла. Они понимали обстоятельства и причины, толкнувшие на отчаянный шаг. И если мама смотрела сочувственно и переживала за мою судьбу, то сестра словно не желала принимать изменившийся мир.

Переодевшись в дорожные платья, поторопились к карете, которая увезет из столицы, где останутся навсегда нищета и голод, отчаяние и нависшая угроза казни.

— Мы остановимся и переночуем в гостинице, — сообщил муж, выглянув в темное окно.

Мы ехали несколько часов. Темный позаботился о пропитании и, как только миновали городские ворота, достал приготовление припасы из корзины приличных размеров.

Мама и сестра старались есть, не торопясь, я со слезами умиления наблюдала за ними, откусывая понемногу от воздушной булки. Дэрил не притронулся к провизии, предоставив нам утолять голод.

В гостинице муж заказал горячий ужин и составил нам компанию. Слуги в это время относили багаж в наши комнаты. Темный первым закончил есть и отправился проверить, как нас разместили. Хозяин гостиницы старался услужить богатому и высокопоставленному лаэру. Нам отвели тихий кабинет вдали от общего зала, где принимали пищу остальные постояльцы.

Всю дорогу сестра молчала, создавалось впечатление, будто она дремлет. Мама пыталась завести общий разговор, но он сам собой постепенно затихал. Ни у кого не было желания говорить пустые фразы о погоде, а на более серьезные темы беседы не получалось.

— Он ни разу на тебя не посмотрел, — Лаэль проводила красноречивым взглядом фигуру темного.

В ответ пожала плечами. Она в любой момент может заглянуть в связующие нити и найти ответ на свой вопрос.

— Доедай и отправляйся в комнату, — скомандовала мама сестре.

Та послушно дочерпала ложкой суп из тарелки и покинула стол. Я молчаливо уставилась в свою почти полную тарелку. Прекрасно понимая, что как только закончу поздний ужин, мне придется подняться в комнату.

— Тиоль, у тебя все в порядке? — Озабоченно спросила мама.

— Да, вполне, — со вздохом ответила ей.

— Ты ничего не хочешь рассказать? — Не отставала она.

— Нечего рассказывать, — подняла глаза и сразу их опустила.

— Послушай, сегодня твоя жизнь полностью изменилась, — положив свою руку на мою, сказала она. — Ты сделала решительный шаг, и как прежде ничего не будет. Теперь ты не одна, муж всегда будет с тобой вот здесь.

Она потянулась через стол и положила ладонь мне на грудь.

— Что бы ни случилось, что бы ни произошло, мужчина, с которым вы прошли через Арку, будет самым близким для тебя существом на всем свете, — ее голос был мягким, успокаивающим.

— Но я не люблю его! — Запальчиво воскликнула я, постаравшись произнести признание как можно тише.

— Знаю, — мама сжала мои кисти рук своими, — Не всегда только любовь связывает мужчину и женщину. Иногда благодарности бывает достаточно.

Она оказалась права. Я не чувствовала любви к Дэрилу, но благодарность, поселившаяся в моем сердце, помогла принять его предложение. А еще надежда в правильности постука, и родные будут спасены и окажутся в безопасности. Не мои чувства были на первом месте при принятии решения.

— Мама, вы считаете, я правильно поступила? — С тревогой и беспокойством смотрела на нее.

— Тиоль, ты стала ему женой. Сейчас не время рассуждать о произошедшем. Сейчас надо жить и смотреть вперед. У тебя еще столько в будущем. Хорошего и плохого. Не стоит пропускать спокойные моменты в жизни, тратя их на переживания и сомнения о свершенных поступках. Жизнь дала тебе передышку, воспользуйся ей и будь счастливой.

Озадаченно смотрела на улыбающееся лицо мамы и старалась понять, о чем именно она говорит. Какие еще несчастья нас ожидают впереди?

— Иди к нему. Он ждет тебя, — она слегка кивнула в сторону лестницы на второй этаж.

— Думаете? — неуверенно оглянулась в указанном направлении.

— Я не думаю, я знаю. Иди, — она махнула рукой, прогоняя, как надоедливое насекомое от себя, при этом глаза со всполохами зари веселились.

У мамы удивительные глаза. Обычно они напоминали свежий мед, собранный пчелами в начале сезона, от сильных эмоций магия вспыхивала алым, насыщенным желтым, или как сейчас — напоминал зарю на фоне темного неба. Этот цвет выдавал веселье и радость от жизни. Мама была жизнерадостна сейчас и торопила меня навстречу моему счастью. К мужу.

Перед дверью на мгновение замешкалась — стучать или можно просто войти? Положение жены позволяет не церемониться, но с другой стороны мы чужие друг другу, решившие соединить свои судьбы. Коротко постучала, предупреждая о своем вторжении, и сразу открыла дверь.

Он оглянулся на звук, и я решительно шагнула внутрь. Осмотрела гостиничный номер — широкая кровать с четырех сторон окруженная столбиками. Они заканчивались округлыми шариками на уровне груди. Откинутый край покрывала обнаруживал под собой чистые и белые простыни. Как же давно не видела качественного постельного белья!

Мебель простая, но добротная. У стульев спинки с завитушками, резные ножки. В углу ширма и за ней несколько держателей- вешалок, где удобно развесить платье и мужской костюм. Мягкий ковер под ногами с простым и неброским рисунком, занавеси на окне отрезали нас от дождливой ночи. Свечи кидали мягкий и рассеиваемый свет в пространство комнаты.

Я осмотрела каждую деталь подробно, не в силах встретиться взглядом с темным. Он ожидал от меня слов и спокойно стоял у небольшого столика с писчими принадлежностями. Кажется, он занимался перепиской.

— Лаэр Дэрил… — начала я, запинаясь, но он меня остановил взмахом руки.

— Лаэра Тиоль, если вас не устраивает наше совместное проживание, я могу снять соседний номер, — он говорил спокойно, даже немного холодно.

У меня мелькнуло сомнение. Неужели мама ошиблась, и муж совсем не ожидал моего появления.

— Только если вы сами этого пожелаете, — в вежливой форме ответила ему.

— В нашем доме у нас будут раздельные покои, а здесь предоставили самый лучший номер, — отозвался он, — он вас устраивает?

— Да, вполне, — кивнула и в очередной раз осмотрела обстановку.

— Тогда оставайтесь, я займу соседний, — вежливый, ничего не значащий тон, которым разговаривают с посторонними людьми.

А разве мы не такие? Нас объединила Арка, но толком не знаем друг друга. Заверения мамы об ожидании не давали покоя.

Мужчина подхватил в руку колет и направился к выходу. Ему пришлось обойти меня, и я воспользовалась случаем, удержав его за руку.

— Постойте, — запальчиво выдохнула и замолчала, не зная, какое принять решение.

— Вы что-то хотели? — снова отстраненность.

Что же делать? На что решиться? А если мама ошибается и здесь меня никто не ждал? Ведь не зря Лаэль обратила внимание на равнодушие ко мне мужа. «Он ни разу на тебя не посмотрел» — оброненное замечание билось в голове.

Мама и сестра. Две фейри на мою голову! Почему не сказать прямо? Неужели и я увиливала от прямых ответов, когда у меня спрашивали совета? Эти двое меня точно сведут с ума! Как тяжело жить, не видя связующих нитей! Невозможно принимать решение, доверяя только своим чувствам!

— Да, — выдохнула я, не зная как сказать и на что решиться, — Поговорить.

— Я вас слушаю, — он не сделал попытки освободить руку, но было заметно его недоумение моим жестом.

Выдавить из себя хоть звук не получалось. Я смотрела себе под ноги и собиралась с мыслями. Право слово, не могу же ему сказать: «Моя мама посоветовала подняться к вам и разделить постель»! А слова Лаэль отзывались и заставляли молча согласиться на отдельное проживание.

— Значит, вы можете меня касаться? Какие еще правила между нами? — Не дождавшись от меня ответа, хмуро спросил Дэрил, — Хотелось бы узнать обо всем заранее, чтобы не случилось недоразумений в будущем.

— Простите, — смущенно убрала руку, — Я … Мне … Не знаю как сказать, то есть спросить.

— Давайте сразу начистоту. Так будет проще и вам и мне, — посоветовал темный, — Задавайте свой вопрос, и я на него отвечу со всей честностью.

— Да? — впервые за все время подняла на него взгляд.

— Разве я давал повод усомниться в своих словах? — в его тоне прозвучало удивление с толикой высокомерия.

Он прав. До сих пор муж говорил со мной очень откровенно, обходя острые углы, но при этом ничего не утаивая. Черные глаза сильней потемнели от неудовольствия. Мужчине было неприятны мои сомнения и жалкий, ничего не объясняющий лепет.

— Простите, — еще раз повинилась, — Я действительно не знаю, как начать.

— В затруднительных случаях есть два варианта — либо начать с главного, либо с конца, — на губах появилась едва заметная улыбка.

Я действительно пришла сюда в поисках счастья с этим мужчиной?

Жесткий взгляд, гордый постав головы, черные глаза смотрели на меня скорее изучающе, чем с интересом.

— Вы пришли ко мне? — в его взгляде появилось удивление.

Я задала вопрос вслух? У меня даже рот приоткрылся, настолько была поражена.

— Да, я пришла к вам, — коротко подтвердила его предположение.

— Объяснитесь, лаэра Тиоль, — потребовал он, сложив руки на груди.

Подбородок слегка опущен, взгляд из-под черных бровей в разлет сверлил негодованием и недоверием.

— Я не знаю, что нас ожидает в будущем, — отвела взгляд в сторону, так было легче говорить, — у меня нет магии. Мы оба не знаем, что нас ожидает.

Посмотрела ему в глаза, он молчаливо ожидал.

— Я хочу быть с вами, — выдохнула, словно перед прыжком в воду.

Глава 11

Мужчина стоял и молчаливо смотрел на меня. В его глазах не мелькало никакого выражения, в них поселились холодность и равнодушие. Почему я решила, что нужна ему? Он помогал мне, спасал от смертельных напастей, но он ни разу не говорил о своем расположении. В комнате таверны он утешал в своих объятиях, когда оплакивала судьбу погибших во время облавы фейри, но это был сочувствующий жест. Можно ли его рассматривать как показатель испытываемых чувств?

— Объяснитесь, — потребовал Дэрил, не дождавшись от меня других слов после продолжительно паузы.

Я не знала, какие слова подобрать. Меня терзали противоположные чувства. Страх перед темным, в чьей власти оказалась, и желание быть немного счастливой. В самом деле? Я предположила, что могу быть счастливой с темным?

Вместо слов преодолела два разделяющих нас шага, положила ладонь на его грудь, почувствовав, как напряглись его мышцы под тонкой тканью рубашки, и потянулась губами к его губам. Он не сделал ни одного движения, чтобы остановить или поощрить. Мои губы прижимались, звали ответить на поцелуй, но мужчина остался непоколебим.

— Поцелуйте меня, — прошептала я, сдаваясь.

— Не вижу в этом смысла, — холодным тоном отозвался он.

— В этом есть смысл, — вновь потянулась к нему губами, — даже если его невозможно объяснить.

Я целовала теплые и неподатливые губы. Руки обнимали мускулистую шею, а грудь касалась его рук, сложенных перед собой. Он не сделал попытки обнять и прижать к себе. С каждым мгновением в душе все сильней разливалось разочарование.

Неправильно! Я не должна была становиться ему женой. Нельзя связывать судьбы разных существ. Мы не подходим друг другу, никогда не понимали, и у нас нет ничего общего. Только договоренность, где моя роль еще не озвучена.

— Почему вы пришли ко мне? — хмуро спросил мужчина, когда я сдалась и прекратила поцелуй.

— Я не знаю, — смутилась окончательно, принимая свое фиаско, — Я думала, вы ждете меня.

— Разве мы с вами не договаривались перед входом в Арку? Вы не хотели быть со мной, выказываете неудовольствием моими знаками внимания, и вдруг являетесь с заверениями о своем желании быть со мной. Кто вам внушил мысль, что я вас жду? — пристальный взгляд не позволял отступить даже на шаг. Он словно удерживал меня на месте, подчиняя своей воле.

— Никто, — запинаясь, ответила ему.

— Фейри, — его губы искривились в презрительной линии, — Вы стараетесь изменить реальность, сделать так, как нужно вам. Кто из них внушил мысль прийти ко мне и предложить себя? Они настолько не уверены в безопасности, что решили отправить ко мне в постель?

— Нет. Все совершенно не так! — возмутилась его предположениями, — Вы не поняли.

— Я все прекрасно понял, — резко оборвал он, — Не нужно обладать магией фейри, чтобы распознать мотивы поступков. Вы берете с меня слово, что я не прикоснусь к вам после прохождения Арки, а теперь стараетесь уверить, что готовы разделить со мной постель. Знаете, лаэра Тиоль, я разочаровался в вас. До этого вы вели себя благородно, не позволяя себе унижаться, а сейчас передо мной стоит продажная женщина, готовая расплачиваться своим телом за безопасность и сытую жизнь.

— Вы сами предложили сделку! — от негодования сжала кулаки.

— Будьте последовательны, лаэра Тиоль, — высокомерно отозвался он, — до этого момента я вас уважал, считая сильной личностью, способной на поступки во имя чего-то. Сейчас вы ведете себя как потаскуха.

Моя рука взметнулась, и раздался хлесткий звук пощечины.

— Вы не имеете права меня оскорблять! Я пришла сюда с намерением стать вам женой!

Резко развернулась и быстрыми шагами направилась к двери. Мужская рука захлопнула створку, не позволяя покинуть комнату. Вторая рука уперлась с другой стороны от меня, замкнув в кольце и не давая сделать шаг в сторону.

— Женой? — насмешливо спросил он прямо в ухо, — И насколько распространяется ваше стремление облагодетельствовать мужа своими ласками? Вы будете послушной, исполнять малейшие капризы или перечислите список недозволенного? В нашем союзе только вы можете менять правила или я тоже могу иметь свое мнение? Расскажите, лаэра Тиоль.

В нашем союзе. Все в нем неправильно! Не с того началось и нехорошо развивается. Мы связаны навсегда, но в нас нет даже искры взаимных чувств. Один холодный расчет и договоренность. Дэрил прав, говоря о моем непостоянстве. Он принял выдвинутые требования, старался их придерживаться, а я пошла на поводу слов мамы. Фейри. Она и Лаэль всегда будут знать, как поступить правильно. Мне же, лишившись магии, остается быть их игрушкой.

Чего хотела мама добиться, отправляя к темному? Зачем говорила о возможности счастья перед грозящими впереди невзгодами? Какую цель она преследовала? Неужели Дэрил прав, и она заботилась лишь о своей безопасности, толкнув в объятия темного?

— Мне сложно разобраться в себе, — медленно, стараясь подобрать правильные слова, начала говорить, — Я … боюсь вас.

Мужчина молчал, ожидая продолжения. Я чувствовала его дыхание у своего виска, оно шевелило волосы. Знакомый крепкий запах окутывал, отчего всплывали воспоминания. Его крепкие руки, сжимающие в объятиях, глаза, горящие жаждой обладать, и губы, целующие с упоением.

— Я боюсь силы, которая живет в вас. Вы другой, не как я, — принялась сбивчиво объяснять свое состояние.

— Вы не можете меня упрекнуть в нечестности, — недовольным тоном напомнил он.

— Знаю, знаю, — торопливо согласилась и сглотнула подступивший к горлу ком, — Все началось неправильно и сейчас вывернулось наказанием нам обоим.

— За что вы меня наказываете? — в его голосе прозвучала едва заметная насмешка.

— Я не правильно выразилась, — в полном отчаянии развернулась к нему лицом и прижалась спиной к двери.

Он по-прежнему опирался руками с двух сторон от моих плеч, но теперь я смотрела в черные глаза, с вниманием и любопытством разглядывающие перепуганную меня.

— Не я вас наказываю, а судьба. Если бы я могла видеть связующие нити, — печально простонала, упираясь затылком в дверь, — Если бы знала, как правильно поступить, как объяснить свои чувства. Мне так страшно без магии.

— Не нужно излишне драматизировать. У нас есть договоренности, и я надеюсь, каждый из нас сделает все от себя зависящее, чтобы их выполнить, — он выпрямился и убрал руки, — Соседний номер остался за мной. Можете располагаться, я вас не потревожу.

— Вы просто уйдете? — не удержалась от вопроса.

— Так будет лучше, пока мы не привыкнем к новому положению, — он спокойно ответил, вновь взял камзол в руку и вышел из комнаты.

Растеряно смотрела на закрытую дверь. Отчего-то казалось, что темный подразумевал мой страх перед ним, упоминая о новом положении. Ну, почему я опять считаю, что он заботится обо мне? Мои слова, переменчивое поведение разозлили его, а когда он ушел, в сердце поселилась тяжесть потери.

Рядом с темным ощущалась полнота жизни, уверенность в будущем. И одновременно я смертельно боялась, ожидая в любой момент предательства с его стороны.

На отдых Дэрил отвел нам всего несколько часов. Утро встретило штормовым ветром и косым дождем. Его грохот пробирался сквозь стены. Раскаты хорошо слышались на первом этаже, где потихоньку собирались сонные постояльцы гостиницы.

Мама и Лаэль пришли последними в предоставленный нам отдельный кабинет. Мы с Дэрилом встретились в коридоре. Муж вел себя вежливо, тактично и ни жестом, ни словом не напомнил о вчерашнем разговоре.

Фейри бросили на нас внимательные взгляды, но от вопросов воздержались. Подозреваю, они и без объяснений прекрасно осведомлены о нашей ссоре. Впрочем, никто тревожную тему не собирался поднимать.

— Лаэр Ротварс, как долго будем добираться до места назначения? — вежливо поинтересовалась мама, когда ранний завтрак подошел к концу.

— В Тарагон прибудем через четыре дня, — ответил муж и первым поднялся из-за стола, — Я отдам распоряжения и буду ожидать вас у кареты.

Все трое проводили высокую фигуру взглядами, пока он не скрылся, покинув общий зал. Поймав взгляд Лаэль, уткнулась взглядом в тарелку. Есть не хотелось совершенно. Я смотрела перед собой, ожидая слов от мамы и сестры, но они упорно молчали.

— Нам пора, — решительно встала из-за стола, показывая пример.

— Ты ничего не ела, — запротестовала мама.

— Нет аппетита, — ответила ей и направилась к выходу.

— Не думаю, что твоему мужу нравятся ребра, обтянутые кожей, — едко заметила Лаэль вслед.

Остановилась и посмотрела на нее. Она чуть наклонила голову и забавлялась моим негодованием.

— Если у тебя есть что сказать, говори! — вернулась обратно и потребовала ответа.

— Тут даже говорить нечего, — хмыкнула сестренка с довольным видом, — ты своего мужа не интересуешь.

— Я и не рассчитывала на его чувства, — упрямо сжала губы после этих слов.

— Вот в этом вся проблема, — наставительным тоном отозвалась она, — Тебе вообще на чувства других наплевать.

— Лаэль, не надо. Тиоль тяжело сейчас, — попыталась вступиться мама.

— Нет, пусть говорит, — потребовала я.

— Не здесь же? — попыталась остановить назревающий скандал мама.

— Место ничем не хуже любого другого, — возразила ей, — Говори!

— Тебе нравится изображать из себя жертву. Ты упиваешься ролью и властью, которая она дает, — зло произнесла Лаэль, — Ну, как же! Тиоль готова выйти замуж за темного, пройти через Арку, принося себя в жертву. А ты нас спрашивала? Нужна нам твоя жертва? Хотим получить ее? Думаешь, доставляет удовольствие смотреть на тебя, жмущуюся рядом с мужем? На него, которого заставляешь страдать своим поведением? Но нет! Ты пошла на заклание, тебе нужен ореол героини. Как он там венец мученицы, не жмет?

— Что ты такое говоришь? — от потрясения к горлу подступили слезы, — Я хотела вас спасти. Какой венец мученицы?

— Тиоль, в самом деле. Ты слишком жертвуешь собой, позволяя бОльшим бедам обрушиваться на тебя. Покорность не приведет ни к чему хорошему, — мягким голосом упрекнула мама.

— У меня нет магии. Я не вижу связующие нити, — в отчаянии закрыла лицо ладонями.

— Зато мы видим, — жестко произнесла Лаэль, — Пошли уже, жертва обстоятельств.

— Мама! — вскинула взгляд, а в глазах стояли слезы обиды и непонимания.

— Тиоль, детка, подними выше голову, вспомни о том, кто ты. Живи полной жизнью и оставь все плохое позади. Выбор сделан, осталось принять его последствия, — она обняла меня рукой за талию и повела к выходу.

Едва мы вышли на порог гостиницы, молния полыхнула над нашими головами.

— Ох, как его! — недовольно буркнула Лаэль.

Дэрил стоял у кареты под проливным дождем с безразличным видом. Громыхнувшая молния в небе ясно показала его неудовольствие из-за нашей задержки. Взгляд мужчины скользнул по моему заплаканному лицу, и темный нахмурился. Поймав его выражение неудовольствия, постаралась принять невозмутимый вид.

— Выше нос. Кому нужна плакса? — Зашипела на меня сестра.

Через некоторое время дождь понемногу стал утихать. Грозы не гремели, хотя серые тучи расходиться не собирались.

«Выбор сделан, осталось принять его последствия» — слова мамы не давали покоя. Что она хотела этим сказать? О каких неприятностях говорила накануне? Почему Лаэль возмущена решением стать женой темному? При этом подмечает его невнимание ко мне. О чем фейри знают, но говорить не торопятся?

И обвинения в стремлении выглядеть жертвой. Неужели они не понимают мотивов моих поступков? Да, я могу отдать за них жизнь, но не потому что мне необходимо мученичество. Они единственные, родные существа, оставшиеся в жизни. Как я могла бы пережить их гибель? Да и союз с темным не такая и жертва, если разобраться.

Дэрил участвовал в облаве на фейри, наверняка сам принимал участие в их убийствах, но нас он вывез из столицы под своим покровительством. Он проявляет тактичность и почтение к нам, совершенно не пользуясь нашим положением. Он не демонстрирует власть, не высокомерен и не бахвалится нашей зависимостью от него. То есть пока он этого не делает. Хотя я до конца не понимаю его мотивов.

Темные планомерно изводили фейри, а Дэрил с первой встречи помогал, спасал. Лэр установил запрет на магию, перекрывая возможность уйти в безопасное место, а мой муж предложил союз, скрывая мою сущность.