Я поверю в его слёзы (СИ)

Глава 13

К вечеру температура спала до тридцати семи ровно. Организм был напичкан лекарствами, а желудок наполнен едой, которую я поглощала все так же в постели брата. Я чувствовала себя намного лучше, чем с утра, но все еще мучилась с носом, закапывая его намного чаще, чем было можно. Плюс, к вечеру начал проявляться кашель.

В обед я предупредила Володю, что прогулки сегодня не будет, ибо я заболела. Тот расстроился, пожелал скорого выздоровления и еще полчаса всячески пытался меня развеселить. Я делала вид, что у него это получается, а у самой на душе было паршиво из-за Игната. Благо, он ничего не заподозрил, и мы распрощались до того, как он смог бы это сделать.

Старосту я тоже предупредила, что заболела, хотя и не видела в этом особого смысла. Сегодня была пятница, а в понедельник я надеялась уже выйти на учебу. Все же впереди экзамены, а эту неделю я попросту прохалявила.

Игнат за весь день после утреннего инцидента практически со мной не разговаривал. Ходил туда-сюда, давал выпить таблетки, спаивал чаем с медом, кормил. А все остальное время писал какие-то программы за компьютером, несмотря на то, что был, если верить ему (а я теперь не знала, стоит ли это делать вообще), в отпуске.

Он все еще работал, когда я решила, что нам нужно поговорить.

— Игнат, — позвала его, не отрывая головы от подушки.

— Что? — он мгновенно повернулся ко мне лицом.

— Скажи родителям.

Его взгляд, только что спокойный, стал жестким и непроницаемым.

— Нет, — как поставил точку, и вновь отвернулся к экрану.

— Тогда им скажу я, — твердо проговорила, не уверенная в том, что мой голос прозвучал достаточно убедительно, ибо я все еще говорила в нос.

— Нет, — он резко вскочил со стула и подошел к кровати. Склонился надо мной. — Только попробуй.

— И что ты сделаешь? — с вызовом вздернула брови.

— Тебе не понравится то, что я сделаю, — и на его лице появилась такая злая усмешка, что мне стало не по себе.

— Угрожаешь? — ухмыльнулась.

— Ника, — удивительно, но он смог произнести мое имя как угрозу для меня же. Как будто он только что пообещал меня убить.

— Они имеют право знать, — но я не собиралась так просто сдаваться.

— Не смей им говорить, — отчеканил Игнат, отчетливо выговаривая каждое слово.

— Но они имеют право знать! — настаивала я на своем. Его глаза стали совсем черными и опасно сверкнули.

— Если ты им скажешь, я не буду лечиться. Никакой операции, никакого лечения. Это ясно?

— Врёшь, — поджала губы.

— Нет, Ника, нет, — он ухмыльнулся, облокачиваясь на тумбочку. — Я не буду лечиться, если ты им расскажешь. Улечу обратно в Америку, и больше вы меня не увидите.

Я не нашла, что ответить, продолжая сверлить его взглядом. Все думала — блефует он или нет?

— Хотя да, скажи им, — вдруг усмехнулся Игнат. — Тогда исполнится твое самое заветное желание — я исчезну навсегда из твоей жизни и больше не побеспокою, — жестко припечатал, и пошел обратно за компьютер.

Не блефует.

Я прикрыла глаза. Этот человек просто невыносим. Как он не понимает, что мы его семья, и имеем право знать, что с ним происходит?! Почему он решает за нас, что для нас лучше, а что для нас хуже?! Кто ему дал такое право?!

Я гневно села, прожигая его спину взглядом. Глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Выдохнула. Пусть делает, что хочет. Меня это не касается.

Встала и пошла на выход. Нечего мне здесь делать. Это его мир. Если он считает, что мы не имеем права ничего о нем знать, то мне здесь не место.

— Ты куда? — тут же спросил Игнат. Голос по-прежнему жесткий.

— В свою комнату, — пожала плечами, и отправилась в таковую.

— Вероника, — вкрадчиво произнес брат, догнав меня. — Вернись туда, откуда ты только что ушла, — премило так произнес он, при этом улыбаясь. Правда, улыбка была больше похожа на оскал.

— С какой радости? То твоя комната, — и все так же невозмутимо забралась в свою родную постель. И тут же вздрогнула, и поежилась. Она была холодной.

— Вероника, — он подошел ближе. — Вернись по-хорошему, иначе будет по-плохому.

— Это как? — и ехидно вздернула брови.

— Хочешь узнать? — злая усмешка.

— Что, убьешь меня?

— Нет, всего лишь изнасилую.

Я аж дар речи потеряла от такого заявления, круглыми глазами уставившись на него. Села в постели, укутываясь в одеяло, и отползла на другой край.

— Что, язык проглотила? — он, хищно скалясь, начал обходить кровать.

— Не приближайся, — я вскочила, отскакивая от него.

— Уже не такая смелая? — забрался ко мне. Я соскочила на пол, попятившись к двери.

— Не подходи, — и рванула на выход. Но успела лишь выбежать из комнаты, как он поймал меня. Резко прижал лицом к стене, от чего я больно ударилась коленом. Заломил одну руку за спину. Воздух со свистом покинул мои легкие.

— Ты же столько раз утверждала, что я урод, лишил тебя выбора, — горячее дыхание на ухо, а вторая его рука пробралась под майку, накрывая обнаженную грудь, больно сжимая её. Я дернулась, но он лишь прижался своим телом к моему, лишая меня возможности даже пошевелиться. — Утверждала, что я уже сделал с тобой самое плохое, что могло с тобой произойти, — отпустил вторую мою руку, что мне совсем не помогло, и скользнул освободившейся ладонью под мои шорты, и под стринги. Я попробовала лягнуть его по ноге, но он лишь расставил ноги шире, лишая меня и этой возможности. — И ты же в этом так уверена, — выдохнул, и, резко убрав свои руки с моего тела, закинул меня себе на плечо. Я тут же принялась вырываться и бить его по всему, до чего могла достать. Не помогло.

Он вернул меня в свою комнату и резко бросил на кровать. Лишь мгновение мне понадобилось, чтобы нормально вздохнуть, и я тут же села, отползая назад от нависшего сверху Игната. Дернулась в сторону, намериваясь уйти, но он сильно схватил меня за талию, и дернул обратно. Уложил на лопатки, завел руки за голову. Ноги больно прижал коленями.

— Пусти, — я пробовала вырвать руки, но куда там мне.

— Дура, — сказал, как выплюнул. Отпустил меня, подвелся и ушел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Я же, с все еще бешено бьющимся сердцем, абсолютно не знала, что делать. Но оставаться в комнате брата теперь было страшно. А потому, на трясущихся ногах, я осторожно отправилась на выход. Открыла дверь и... замерла. Игнат стоял напротив, лбом и кулаками касаясь стены. Он не обернулся, но и идти дальше я не решалась.

— Я бы тебя не тронул, — спокойным голосом произнес он, от чего я вздрогнула и попятилась. — Не тронул бы против твоей воли, — и обернулся, все таким же черным взглядом глянув на меня. Я замерла, боясь пошевелиться. Он замолчал.

Еще с минуту мы глядели друг на друга, а после он резко пошел к выходу. Схватил ключи и вылетел из квартиры.

Я обхватила себя руками за плечи, дрожа всем телом. Я не хотела ни в его постель, ни в свою. Мне было плохо морально. Мне было плохо физически.

Я так и стояла на месте, не зная, куда деваться. В спальню родителей не хочу, в ванную — тоже. Кухня — не вариант. На улицу — глупо, и так болею.

В итоге все же отправилась в свою комнату. Достала из шкафа плед и укуталась в него, забравшись на подоконник. Задернула штору, чтобы меня не было видно, прислонилась лбом к стеклу и уставилась вниз, на те самые качели, что сейчас одиноко пошатывались от порывов ветра. Мелко накрапывал дождь.

Игната я заметила уже тогда, когда он подошел к качелям спустя полчаса, может больше, а может и меньше. Судя по почти сухой белой футболке, до этого он ездил в машине.

Он стоял ко мне спиной, и я не видела, что он делает. Но когда повернулся, я подскочила на месте и от того ударилась затылком об стену.

— Черт, — я потирала ушибленное место, глядя на курящего брата с открытой бутылкой коньяка в руке. И не верила своим глазам. — Он с ума сошел?! Он же бросил курить! — негодующе воскликнула я. И это было правдой. Начал курить в пятнадцать, а в восемнадцать бросил. И с тех пор я не видела ни единой сигареты в его руках. До этого момента.

Игнат же, не подозревая о том, что я за ним наблюдаю, преспокойно опустился на качели, сделал прямо из горлышка несколько глотков алкоголя, и вновь затянулся.

— Черт, — я от злости и растерянности не знала, что делать. Хотелось пойти и настучать ему по голове. Но из-за последних событий... Мне все еще было страшно.

Из коридора послышались голоса, возвещающие меня о том, что родители вернулись. Я быстро соскочила с подоконника и нырнула в постель, тут же закрыв глаза. Дверь открылась буквально через несколько секунд.

— Вероника? — послышался голос мамы. Я промолчала, усиленно притворяясь спящей. И плевать, что рано. Я же болею, мне можно. Главное, чтобы она не заметила, как сильно у меня бьется сердце.

Родительница подошла ко мне, убрала упавшие на лицо пряди, и осторожно дотронулась до лба. Поправила на мне одеяло и удалилась.

Я же, стараясь не шуметь, вернулась к окну, вновь глянув вниз. Игнат продолжал гробить свой организм.

— Идиот, — прошипела я, и, наплевав на все, подскочила к шкафу. Достала джинсы, какую-то первую попавшуюся футболку сиреневого цвета, и быстро переоделась. Направилась на выход.

Осторожно выглянула в коридор. Чисто. Приглушенные голоса раздаются из родительской спальни. Быстро прошмыгнула к двери. На босые ноги напялила кроссовки, схватила ключи, и выскочила из квартиры, постаравшись как можно тише закрыть за собой дверь. Быстро сбежала по ступенькам, вылетела во двор и тут же направилась к качелям. Игнат меня заметил лишь тогда, когда я подсочила к нему и вырвала из рук бутылку и сигарету.

Он поднял на меня злой взгляд, явно намериваясь обматерить, но замер, увидев, кто перед ним.

— Ты совсем идиот? — зашипела я, воспользовавшись его временным ступором. — У тебя рак, а ты пьешь и куришь! Куришь! С каких пор ты вновь куришь?! — в негодовании воскликнула, выбрасывая злополучную сигарету куда-то на газон, а коньяк выливая прямо на песок. Капли дождя неприятно падали на волосы, лицо и плечи. Учитывая, как я оделась...

— Ты что здесь делаешь?! — подскочил Игнат, тут же схватив меня за предплечья и притянув ближе к себе. — Сбрендила?! Хочешь окончательно заболеть и в больницу загреметь?!

— Тоже самое, видимо, хочешь и ты, — фыркнула, пытаясь освободиться. Что было весьма проблематично, если учитывать, что одна рука была занята бутылкой.

— Дура! — он окинул меня с ног до головы взглядом, остановившись на несколько секунд на торчащих сосках, и стал еще более злым. — Выскочила в дождь в одной кофточке! Совсем ума нет?!

— Не кричи на меня! Я из-за тебя выскочила в таком виде на улицу!

— Марш домой! — он указал мне в сторону подъезда.

— Не указывай мне, что делать! — я зло прищурилась. Игнат одарил меня гневным взглядом, а после притянул к себе за талию и впился в мои губы поцелуем. Я тут же принялась отбрыкиваться. Привкус алкоголя и сигарет мне совсем не нравился. Но ему на это было плевать. Он настойчиво ласкал мои губы, пытаясь пробраться языком в рот. Но я сжимала и зубы, и губы, не прекращая попыток сопротивления.

— Домой, — выдохнул он, отстранившись. — Быстро!

— Только после Вас, — усмехнулась, махнув рукой в сторону дома.

— Ника, — рыкнул Игнат.

— Я не для того вышла, чтобы вернуться одной, — не менее добро огрызнулась.

Он еще пару секунд посверлил меня взглядом, а после схватил за руку и потащил к подъезду. Я не особо и сопротивлялась. По дороге выбросила бутылку в урну.

Он так и отконвоировал меня до самой квартиры. А там, только войдя в прихожую, мы столкнулись с родителями.

— Вероника? — округлила глаза мама. — Ты же в комнате только что была, — недоуменно махнула себе за спину.

— Ну вот была там, а сейчас здесь, — буркнула я, скидывая кроссовки.

— Игнат, ты снова курил? — поморщился папа. — И почему ты в таком виде?

— Прогуляться решил, — скривился парень, и, вновь схватив меня за руку, потащил вглубь квартиры.

— Это ты так за Никой присматриваешь? — последовал за нами отец. Его голос не предвещал Игнату ничего хорошего.

— Просто у кое-кого мозг отсутствует напрочь, — раздраженно отозвался тот, заводя меня в мою комнату.

— У Игната, — тем же тоном уточнила я.

— Переоденься и в постель! — приказал брат, не обратив никакого внимания на мой выпад. — Быстро, — и отпустил меня.

— Я не понял, что у вас здесь происходит? — нахмурился родитель.

— Ничего не происходит, — фыркнула я. — Может, вы оставите меня одну, чтобы я могла переодеться? — язвительно добавила.

— Тебя здесь все видели без одежды, — резко отозвался Игнат, одарив меня просто-таки убийственным взглядом.

— Игнат! — одернул его отец. Кажется, он тоже разозлился.

— Все в порядке, па. Просто немного повздорили, — передернул плечами брат и отправился на выход.

— Идиот, — фыркнула ему вслед. Родитель внимательно посмотрел на меня и вышел следом, закрыв за собой дверь.

Вздохнув, я все же переоделась и забралась к себе в постель. Закрыла глаза. Кашлянула пару раз. И постаралась уснуть.

— Ко мне в комнату, — отчеканил Игнат, неожиданно оказавшись рядом. Я в который раз вздрогнула.

— Не пойду, — и не подумала пошевелиться.

— Снова начинаешь?

— Я и не заканчивала.

— Сама напросилась, — он резко сдернул с меня одеяло и подхватил на руки. Я лишь взвизгнуть успела, а он уже нес меня на выход.

— Пусти! — попытка вырваться не увенчалась успехом. И я вновь оказалась уложена на его кровать.

— Выпей, — указал на тумбочку, на которой стояли стакан с водой, чашка с чаем, банка с медом, тарелка с порезанным яблоком и лежали таблетки.

— Ненавижу, — вздохнула, все же принявшись за уже надоевшую за сегодня процедуру. Хотя мёд я все же поедала с удовольствием. Его я любила, как и мой любимый герой из мультфильма.

— Я знаю, — просто ответил Игнат, ложась рядом и закрывая глаза.

Когда я допила чай и выпила все таблетки, брат уже спал. Поэтому я, решив, что посуду можно помыть и завтра, в очередной раз закапала свой нос, выключила свет, и тоже легла спать, предварительно накрыв одеялом парня. Все же, каким бы гадом он не был, а я не хотела, чтобы он замерз и заболел еще чем-нибудь более приземленным. И так целый день со мной контактирует... Не дай Бог подхватит от меня заразу. Еще и под дождем вновь гулял...

Вздохнув, я повернулась к нему спиной и вскоре тоже уснула.