Я познаю мир. Горы

Оценку дают политики

Там, где высотный рельеф занимает значительную территорию страны, горы связаны с образом жизни, психологией и традициями жителей. По этой теме есть интересные суждения общественных и государственных деятелей этих стран. Д. Неру, находясь одно время в тюрьме – он там написал книгу «Мое открытие Индии», – осмысливая историю, отмечал: «Гималаи близки к нам не только по расстоянию, но и по духу. Они часть нашей истории и традиций, наших мыслей и нашей поэзии. Мы почитали и боготворили их. Они в нашей крови, они часть нашего существа».

Индира Ганди, дочь Неру, став во главе государства, тоже сочла нужным высказаться по этому вопросу: «Что привлекает меня в горах? Красота ландшафта, чистота воздуха, безлюдье или тот вызов, который горы бросают человеку, требуя от него выносливости и находчивости? Возможно, все это, но и еще кое–что. В долинах нас окружают плоды человеческого труда, а следовательно, мы постоянно ощущаем величие человека. Горы создают иную перспективу: человек – это ничтожная крупица, подавленная гигантскими силами природы. ...Меня всегда поражают и радуют в высоких горах дикие цветы, крошечные разноцветные головки которых выглядывают из самых невероятных трещин и уголков, преодолевая все препятствия».

Для знаменитого американца Томаса Хиггинса это еще одна возможность напомнить о возвышении в обществе: «Великие люди редко бывают изолированными горными пиками, обычно это вершины горных хребтов».

Вообще бы занятно было проследить этническое восприятие высот. Вот у японского профессора Коу сложился такой обобщающий вывод: «Труднопроходимые, хоть и не высокие, горы дали нашему народу чувство гордости и независимости, отличающие все горные племена Земли, а также постоянную привычку жить, экономя на всем».

И еще одно восприятие очень заметного деятеля – «пика» на политическом небосклоне. Высоты породили в Мао Цзэдуне поэтический зуд еще в молодости. «Гор перевал тверд, как железо, // Но сегодня могучим шагом / / Мы перейдем через вершину». Престарелого вождя потянуло на лирику. Вот его посвящение своей последней жене, бывшей танцовщице и актрисе, неистовой Цзян Цин: «Ты – чудесная горная вершина, // Почти всегда окутанная туманом, // Поднимающимся от реки. // Лишь изредка эта вершина // Под лучами солнца // Освобождается от тумана».

Но туман–то не простой, а политизированный: это, оказывается, заблуждение и перегибы супруги, руководящей культурой. Река – это оппозиция, ну а солнце понятно кто... Словом, взобравшись на головокружительную высоту власти, вождь в политико–поэтическом бреду пытался поставить на службу революции не только «массы», но и горы, и другие стихии. Но время проходит, и горы остаются горами, а амбиции – амбициями.

Организованные штурмы

Ради «громадья планов» в СССР то штурмовали подоблачные высоты, то выселяли жителей из высокогорных селений, в частности среднеазиатских аулов, для более эффективной работы на равнинах, на тех же хлопковых полях.

Особенное пристрастие еще с довоенных времен образовалось ко всякого рода показательным восхождениям на вершины в честь революционных дат, пролетарских праздников, съездов партии и т. п. За такую своеобразную пропаганду и агитацию маршруты и экспедиции властями и профсоюзами обеспечивались материально, щедро финансировались, широко рекламировались.

Кроме пропагандистской шумихи преследовалась и другая цель. Еще со времени становления Советского государства горному туризму и альпинизму придавалось как военно–патриотическое значение, так и воспитательное. Организовывались массовые восхождения (на тот же Эльбрус), армейские альпиниады, горные походы для слушателей военных академий, готовились военные инструкторы по альпинизму. Не случайна для тех предвоенных лет поговорка: «Кто не растеряется в горах, тот не струсит в бою».

Кроме летних палаточных городков для спортивных сборов и экспедиций в горах Памира, Тянь–Шаня по указанию сверху на Кавказе были построены стационарные альпинистские лагеря. Они разместились в живописных ущельях: в Адыр–Су – «Буревестник», в Верхней Сванетии – «Накра», в Адыл–Су – украинская школа альпинистов, альплагерь – в Домбае.

Необходимо отдать должное этим примечательным лагерям в деле не только подготовки спортсменов–разрядников, но и в оздоровлении нации. У многих и многих студентов, научных работников, просто молодых людей они оставили светлый след на всю жизнь, привили любовь к природе, вкус к путешествиям, воспитали в них мужество. После реформ и возрождения России предстоит возобновить работу подобных альплагерей на Кавказе, Алтае, в Сибири. Они могут стать местами паломничества туристов и альпинистов со всего мира.

В дореволюционной России интерес властей к горам был особый. Поощрялись и субсидировались военно–географические экспедиции. В образовавшееся Горное общество входил

один из великих князей, делались значительные финансовые взносы. Объясняется это и тем, что южные государственные границы империи проходили в горных регионах. Их обживание, освоение было связано с контактами, а иногда и военными стычками с местными жителями. Правда, у титулованных особ было, как правило, «пейзажное» отношение к гороведению. Так, русскую делегацию на конгрессе альпинистов в 1900 году в Париже возглавлял придворный барон Фредерикс, совершивший единственное восхождение на... Эйфелеву башню, что иронично и отметила французская пресса.

Перелицовка названий

«Что в имени твоем?..»

Бессмысленных, бессодержательных названий нет. Это относится и к горным топонимам. За ними нередко свои загадки, приключения, легенды. Вот хотя бы история с прославленным пиком Победы. Его не зря прозвали «вершиной–загадкой», «невидимкой», так как он долго скрывался то за облаками, то за соседними высотами. В 1943 году его все–таки обнаружили изыскатели и по праву первооткрывателей назвали пиком Военных Топографов. Потом, поняв всю его значительность среди семитысячников – 7439 м – и время его открытия, переименовали в пик Победы. Тот, кто пережил войну, знает, каким многозначительным, заветным, выстраданным было это слово. А два года спустя выяснилось, что «пик–невидимка» был открыт еще раньше, в 1938 году и назван тогда пиком 20–летия ВЛКСМ.

Тогда в умопомрачительном энтузиазме 30–х годов хлынула мода «революционных» географических наименований: пики Дзержинского, Свердлова, Молотова, ОГПУ... и т. д. Наверное, тогда же появилась и зловещая шутка: самое высокое место в стране – Лубянка, потому что в нарушение всех законов земной перспективы с нее видна Колыма...

И понятно, самая высокая точка в СССР была названа в честь «вождя всех времен и народов» (с 1960 года – пик Коммунизма). Киевские альпинисты дали наименование пику на Памире – «Герои Малой Земли».

Кстати, после нашего ликвидаторства «порочных» топонимов сталинская вершина сохранится разве что в США в горах Калифорнии: в память сотрудничества союзников во второй мировой войне были названы рядом стоящие вершины Рузвельта, Сталина и Черчилля (иерархия высот с учетом патриотизма и объективности!).

Вакханалия переименований пришлась на те же 30–е годы: пик Кауфмана, царского губернатора, помогавшего экспедициям в Средней Азии, большевики перекрестили в пик Ленина, пик Царя Миротворца – в пик Маркса, пик Императрицы Марии – в пик Энгельса... Впрочем, большевики не были первыми в подобных действиях.

Самую высокую вершину Северо–Американского континента местные индейцы называли Денали – «дом солнца», считая, что светило ночует на горе. Золотоискатели перекрестили ее в «гору Денсмора», в честь одного из своих шустрых компаньонов, а потом во время неистовых сражений за президентское кресло в 1896 году присвоили имя Мак–Кинли, выигравшего все–таки выборы.

«Дикие» индейцы, нужно полагать, очень удивлялись, как это можно дойти до такого тщеславия и подхалимства, чтобы назвать такую вершину именем племенного вождя. Если бы это сделать попытался кто–то из соплеменников, его бы сочли спятившим или объевшимся ядовитыми грибами. До такого низкопоклонного «культа» они не доходили.

Как принято было среди нормальных аборигенов, в различных краях названия вершинам давали по их внешнему виду, месту расположения, чем–то приметных: много «белых», «черных», «пестрых», «блестящих» (от снеголедовых покрытий и освещения), «медных», «золотых», «железных» – по ископаемым, двух–трехглавых вплоть до «пятигорья» и «многогорья».

Не притормозить ли «окультуривание» ?

Очевидно, изо всех горных стран самой посещаемой туристами, альпинистами, горнолыжниками, да и просто любителями «зимних пляжей» является прославленная Швейцария. Само ее название стало нарицательным: шутливо или серьезно так именуют места с обильным скоплением скал и обрывов. (Есть своя «Швейцария», к примеру, в Подмосковье – это Звенигород.)

Конечно, «альпийская республика» обращает на себя внимание горными вершинами. Чего стоит один знаменитый Маттерхорн, пик хотя и не самый высокий (4481 м), но из–за количества погибших восходителей имеющий печальную славу «ужасного пика». Здесь как бы Мекка, место поклонения для альпинистов.

Кстати, и рядовые швейцарцы, и опытные швейцарские проводники относятся к своим горам с традиционным почтением и поклонением: путь к ним, по старому поверью, словно в церковь, а на вершине надо быть чистым душой, как перед алтарем.

А разве не примечательно, что с этой сравнительно небольшой срединной территории Европы стекают реки к четырем морям – Северному, Средиземному, Адриатическому, Черному. Отсюда ледники питают водой Рейн и Рону, притоки По и Дуная. Не случайно поэтому в Швейцарии вырабатывается столько «голубого угля», что электроэнергия экспортируется в соседние государства. А свои нужды совсем немалые. В этой стране выпускают одни из лучших в мире станки, турбины, дизели, приборы, красители, лекарства, знаменитые часы (более половины мирового производства!). И знаменитые швейцарские сыры тоже одни из лучших в мире. Не зря же и само название Швейцарии переводится как «молочное хозяйство».

Много электричества требуется для транспорта, а он и на горах, и под горами. Здесь больше, чем где–либо, тоннелей: один из них – Сен–Готардский, 15–километровый, самый протяженный в мире. Вверх идут трехрельсовые пути. (Средний рельс – с зубчатой насечкой.) Подвесных канатных дорог, так называемых телефериков, понастроено столько, что экологи забили тревогу: «Не слишком ли «окультуривается» природа?» По канатным дорогам перевозятся не только люди, но и сено, продукты, бидоны с молоком...

Конечно, каждая страна, особенно горная, по–своему особая. У Швейцарии своя яркость и примечательность. Здесь такое сосредоточение энергии – геологической природной, технической, человеческой, – уплотнение, пересечение путей и линий, что равнодушие исключается. Нужно полагать, эти условия связаны и с демократичным общинно–кантонным самоуправлением, и с многоязычьем (в небольшом государстве с шестью миллионами населения давно уживаются немецкий, французский и итальянский языки), и с полуторавековой нейтральностью страны.

И вновь и вновь встает этот экологический вопрос: как долго и насколько насыщенно будет продолжаться концентрация здесь «индустрии туризма», технической оснащенности, финансов, языковой конвергенции, национального взаимопроникновения? На такой вопрос нет простых и определенных ответов. Искусственно, по своеволию еще никто не сдерживал прогресса, пасионарности, активности и познания людей.

Коснемся лишь паломничества в швейцарские горы. Их комфортность, оснащение вполне устраивают людей стареющих и детей. А для тех, кто помоложе, еще предостаточно «диких» мест и на Земле, и на других планетах.

По дороге совершенствования

Есть еще одна примечательная страна, которую заполонили горы: они занимают четыре пятых ее территории. Горы эти не особенно высоки, в сравнении с гигантами даже низкорослы: средняя высота – 1200 м, а самый высокий пик Пиробон – 1638 м над уровнем моря. Но их много, очень много. Двенадцать тысяч вершин и скальных возвышений.

Для убедительности, возможно, нелишним будет привести некоторые их названия: «Улыбающаяся обезьяна», «Каменный лев» (зверь изготовился к прыжку, прижавшись спиной к скале), «Длиннобородый старик» (он сидит на корточках на круче словно живой), «Поднятые руки» (два пика, протянутые к небу, словно в молитве) и т. д. Эти причудливые формы – от каменных столбов до фантастических чудовищ – образовали из гранита ветер и дожди на протяжении миллионов и миллионов лет.

И мало того что этими творениями изобретательной природы изобилуют «Алмазные горы» (по–корейски Кымгансан) на всем протяжении Корейского полуострова.

Рядом с ним в Японском море рассыпаны десятки мелких островов. И каждый из них как бы воспроизводит, по–родственному повторяет очертания вершин и утёсов «Алмазных гор». И названия необычайно образны: «Тигриная пасть», «Небесный столб», «Семь звезд», «Бычье сердце», «Ведущий к облакам мост», «Пятящаяся змея», «Молящийся монах», «Следящий за солнцем дракон», «Кошка и мыши»...

Горы, вероятно, обладают не только живописностью, красотой, но и энергетикой. Не случайно поэтому издавна в Корее существовал обычай: отправлять сюда в ущелье начинающих чиновников. Пусть, мол, молодые бюрократы проверят себя в трудностях и раздумьях, обретут решимость и твердость, мужество и бережливость. Может, кто из робких и: откажется от службы.

Издавна дорогу в Манмульсан – «Десять тысяч предметов », то есть фантастических каменных существ, связывали с буддийскими понятиями и называли «дорогой совершенствования». В горах жило немало монахов–отшельников. И они не только укрощали свою плоть, молились, но и вырубали на скалах поучительные надписи вроде таких: «Нет ничего неприличнее мужчины, который не способен переносить боль, а кричит и плачет»; «Есть три великих мужских качества: отвага, разумность, деятельность»; «Старик, проявляющий юношескую страсть, – существо отвратительное» ...

Примечательно, что среди горцев Кавказа, Карпат, Альп много искусных ремесленников. Это вполне объяснимо. В горах пахотной земли, как говорится, кот наплакал: даже для небольших грядок ее приносят снизу, с долин, в корзинах и мешках. Поэтому жители аулов и находят занятие и заработок в изготовлении различных изделий из дерева, камня, металла.

У перуанских индейцев на склонах высоких Анд об этих ремеслах, как и других событиях, можно узнать довольно необычным путем. Об этом поведает тыква. Плоды этого местного растения используют не только в пищу. На эти матэ, как их называют, в индейском племени кечуа большой спрос у мастеров–резчиков.

Хорошо высушенный плод очищают от кожуры, тщательно шлифуют. Сырье готово для работы. Кустарь при помощи целого набора резцов, раскаленных прутиков для выжигания, а иногда кистей и красок изображает на поверхности рельефные выразительные, занимательные, динамичные сюжеты. Это и разнообразные пейзажи, герои легенд, исторических событий, сцены местной жизни.

Просмотрев матэ, можно многое узнать. Не зря такую обработанную тыкву индейцы сравнивают теперь с книгой и газетой для тех, кто не умеет читать. А грамотные путешественники и туристы находят в них произведения искусства, приобретают для выставок.

Ведь на территории Перу найден тыквенный плод с рисунками, возраст которых определяется в четыре тысячи лет.

В этом регионе есть и другие свидетельства древних культур. Очевидно, они и сохранились потому, что находятся в труднодоступных районах грандиозной горной системы планеты – Андах. Ведь только в пределах небольшого государства Перу расположены более 200 вершин высотой более 5000 м и около 40 – более 6000 м над уровнем моря.

И на высотах, и в долинах информации для тыквенной передачи более чем достаточно. Кстати, многие изображения подаются с кинематографической калейдоскопичностью, развитием действия. Удивительны изделия другого промысла в горных селениях – ткачества: накидки–пончо, красочные ковры, пояса, сумки. Идущие по горным дорогам индианки даже в пути на ходу не перестают сучить шерстяные нитки. А разве не прекрасны посуда и украшения, изготовленные горными гончарами?!

Еще более необходима заготовка продуктов из хлебного дерева (внутри плодов много семян, содержащих муку), из молочного дерева (его сок не только пьют, как молоко, но и используют для получения воска). Бертоллецию, со стволом, достигающим нередко 80 м, можно назвать масляничным деревом: так богаты маслом ее плоды, похожие на орехи. А как прекрасна пуйя Раймонди, растущая на высоте 4000 м! Трудно даже сказать, что она напоминает: очищенный початок кукурузы или гигантский 10–метровый колос. Но состоит она из толстых мясистых листьев и бесчисленного множества цветков (по примерным подсчетам, их 3000–5000). И смотрится на фоне ледников и скал, как экзотическое украшение. Особенно если учесть, что за полвека своей жизни пуйя цветет только один раз. Но даже без своего праздничного цветения она не выглядит буднично.

У пуйи нет съедобных плодов. Но, глядя на нее, возникает мысль: «А не оставила ли природа кое–что просто для красоты, для того, чтобы человек подумал: как прекрасен мир!»

Какая профессия почетней?

Небольшое государство Непал, пожалуй, самое возвышенное в мире. В нем вершин высотой более 6000 м насчитывается около 240, а восемь из них – знаменитые восьмитысячники с Эверестом (Джомолунгмой) во главе.

Конечно, в страну прибывает много альпинистов, туристов, и их надо сопровождать, не дать им потеряться. Поэтому профессия проводника очень почетная. И родственные им гиды тоже очень уважаемы: без них гостям пришлось бы скучновато. А в Непале есть на что посмотреть и чему удивляться. К примеру, древние и красочные храмы. К одному из них в столице страны Катманду ведут 365 ступеней. А на них посетителей встречают обезьяны. И не скульптурно–каменные, а живые презабавные попрошайки. Они считаются священными, и в окрестностях храма их сотни.

В крае, где «прошлое в настоящем», можно увидеть не только множество причудливых каменных изваяний мифических богов Вишну и Будды, но и живую избранную девочку–богиню, которой оказываются особые почести.

Непал называют раем для альпинистов и путешественников, но вот дорог в нем маловато. И чем выше в горы, тем меньше. Поэтому основные пути для сообщения между населенными пунктами – явно проложенные тропы. Хорошо, если не очень крутые. Но многие из них поистине головокружительные.

Неудивительно, что здесь, как и в других подобных краях, расстояние измеряется не километрами, а затраченным на ходьбу временем. Между прочим, у непальцев есть и способ определения времени на дорогу – кос. Это название дерева, разновидности дуба, и одновременно того времени, за которое высыхает в руках сорванный лист этого растения. Вопрос «сколько кос?» равнозначен нашему «сколько часов идти?».

Идут поодиночке и группами люди с грузом за плечами: изделиями, продуктами для рынка, снаряжением и питанием для альпинистов, стройматериалами, посудой, дровами для дома. Для удобства делают специальные корзины из бамбука, приспосабливают к ним ремни, натягиваемые даже на лоб, оборудовали ступеньки на остановках для отдыха.

Носильщики переносят бронзовых Будд хоть и полых внутри, но тяжелых (эти позолоченные фигуры приобретаются для молитв в домашних условиях). В Катманду носильщики доставили даже разобранный первый автомобиль. И уж совершенно обыденно выглядит «скорая помощь», когда носильщик несет заболевшего человека к врачу. А путь этот от дома к медпункту, больнице исчисляется не тремя – шестью километрами, а десятками, а иногда превышает и сотню... Это и по гладкой дороге нелегко, а тут – подъем–спуск, вверх–вниз. Да босыми ногами по камням... Понятно, почему профессия носильщика в Непале одна из самых почитаемых и почетных.

Лошади по склонам не проходят. Высокогорные очень выносливые быки – яки тоже оказались не приспособленными, не подходящими для такой работы. Гималайские горцы начали скрещивать их с коровами. Первые опыты с «гибридами» по транспортировке грузов вроде обнадеживают. А пока – пока, как поется в песне, ты сам за ишака...

Окаменение или застойность?

Изо всех горных стран одной из самых консервативных, по словам современного путешественника – «застывшей на перекрестке времен», является Тибет. Здесь традиции – от рождения до смерти – кажутся окаменевшими.

Вот как выглядит процедура закалки новорожденных. Младенца закутывают в шкуру яка. Его приносят к ледяному ручью и держат под водой, пока младенец не посинеет и уже перестает кричать... Только тогда его начинают растирать докрасна, возвращать к жизни. Выдержавший такое «крещение» имеет право на существование в семье.

Да и сама семья довольно необычна. Старший сын, как правило, уходит в монастырь (каждый четвертый тибетец – монах). У всех остальных братьев одна общая жена. Как среди мусульман распространено многоженство, так здесь – многомужество (этнографы его называют полиандрией). Супруге предоставлена немаловажная свобода: она сама выбирает на ночь того из мужей, кто ей кажется наиболее подходящим и достойным.

Это не прихоть и не чудачество, а причина избытка незамужних женщин и еще большего преобладания мужчин. Таковы условия.

Поэтому и местные нравы не осуждают, а даже поощряют внебрачные половые связи. При появлении ребенка он принадлежит не матери, а ее родителям.

Условия жизни в этом высокогорье очень тяжелые. Селения расположены на высоте до 4000 м..При чрезвычайной разреженности воздуха дышать нелегко, а двигаться еще трудней. Да и климат с такими контрастами, что солнце обжигает грудь, а спина в это время дрожит от холода. Купание и мытье здесь не принято. Для защиты от сухости тибетцы смазывают кожу топленым маслом из ячьего молока. С ним, этим маслом, кстати, пьют и чай, приправленный солью.

Не всякий чужестранец выдерживает угощение и жгучий постоянный запах. Этим ароматом прогорклого масла, кажется, пропитаны не только люди, но и камни. Основная проблема: отсутствие угля и древесины. Для экономного разведения огня, для приготовления того же чая используется сухой ячий навоз.

Из–за отсутствия топлива для кремации трупов и чрезвычайной трудности рытья могил в каменистом грунте необычен и обряд похорон. Принято предавать покойника не земле, а небу. Умершего уносят в уединенные скалы. Костерок из сухой травы, политый ячьей кровью, привлекает грифов (с трехметровым размахом крыльев!). Расчлененное тело усопшего скармливают птицам. Затем истолченные в порошок кости смешивают с мукой и тоже отдают пернатым на съедение. Так заканчивают свой тернистый путь горцы Тибета.

Опрощение – дело давнее, если не древнее. Отшельничество известно не только среди ревностных монахов. И где, как не в горах, в лесах, можно было уединиться, укрыться. Да и не только укрыться. Вот что повествует В. Овчинников, побывавший в Тибете.

«Выявлением сверхъестественных способностей особенно много занимались в монастыре Шалу близ Шигадзе. Ключ к большинству тибетских феноменов – волевой контроль над подсознанием. Он достигается особой постановкой дыхания, медитацией, постом. Самым эффективным путем к этому считается отшельничество. Монаха на три года три месяца и три дня замуровывают в пещеру, куда лишь раз в сутки по узкому лазу проталкивают воду и пищу. Выйдя наружу, отшельник способен усилием воли увеличивать теплоотдачу, растапливать снег вокруг себя. Но главная цель трехлетней тренировки – научиться приводить себя почти в состояние невесомости.

Это необходимо, чтобы совершить религиозный подвиг, именуемый «арджоха»: пробежать, едва касаясь ногами земли, от Шигадзе до Лхасы. Между этими двумя городами свыше трехсот километров, то есть более десятка марафонских дистанций. Подвижник отправляется в путь в полнолуние. Бежит, как лунатик, в состоянии транса две ночи и день. Считается, что дорогу ему выбирает «третий глаз». В лхасском храме Джокан есть служитель, обязанный заверить совершение «арджохи» специальной печатью».

В. Овчинников счел нужным отметить и убеждение тибетцев в том, что «кроме ясновидения, телепатии, медитации можно обрести умение становиться невидимым. Последнее особенно трудно, так как требует полной остановки умственной деятельности, ибо работающий мозг излучает телепатические волны. По представлениям тибетцев, все эти способности, ныне утраченные людьми, сохранил лишь йети – снежный человек. Поэтому–то он всегда так загадочно исчезает».

Само древнее название этой страны связано с ее горным рельефом: Ямато переводится с японского как «путь гор». Вся дугообразная островная гряда, если взглянуть на нее с самолета, похожа на окаменевшие капли. Появились они тогда, когда бог Изанаги спускался по радуге с небес, чтобы отделить земную твердь от хляби. Он ударил своим богатырским копьем по колыхавшейся внизу пучине. С этого копья скатилась тогда целая вереница капель. Они и образовали изогнутую цепь островов, названную позже Японией – Страной восходящего солнца.

Для большинства ее жителей жизнеспасительное солнце уходит в горы, опускается за хребты и каждодневно поднимается из–за такого же жизненеобходимого моря. Соседство грозных стихий и определило во многом образ жизни. Капли, скатившиеся с того легендарнобожественного копья, еще не остыли окончательно, нередко и поныне вздуваются огнедышащими вулканами, трясут сушу. А со стороны океана накатываются гигантские высокие и длинные губительные волны – цунами.

Издавна на сравнительно небольших своих островах в постоянной опасности жили японцы. И не ожесточились против грозной природы, а, наоборот, прониклись к ней благоговением и благодарностью: ведь чаще она все–таки остается открытой, ласковой и прекрасной.

Конечно, не без влияния среды обитания характернейшая черта японцев – умение ценить малое, недолговечность красоты. Они нередко совершают отдаленные паломничества, чтобы полюбоваться прекрасным видом горы, водопада, ручьев, деревьев. Они веротерпимы (у них не было преследования еретиков). И можно сказать, религиозный культ стал заменим обожествлением природы.

Путешественникам непросто было понять островитян, прочно на долгое время отгородившихся морями и горами от остального мира. Но многое сразу бросалось в глаза. Хотя бы тот же культ чистоты. (А как же иначе, если земли так мало: не погрязать же в отходах и нечистотах.) Учтивость тоже не покажется чрезмерной для самосохранения.

Консерватизм изоляционизма и предрасположенность к переменам только казались парадоксом. Застойность ведь ведет к вырождению. При постоянном соседстве с грозными стихиями хочешь не хочешь станешь сообразительным.

И наверное, не случайно в горно–вулканической островной Японии появились самые крупные в мире танкеры, самые компактные электронно–вычислительные машины, самые быстрые поезда и многое другое «самое–самое»...

Чем загадочен Синай?

Для того чтобы взойти на Синай, не надо быть альпинистом и даже туристом в настоящем значении этого слова. Здесь предстоит одолеть несколько сот выложенных добротными камнями ступенек. Те, кто по ним проходил с «познавательными задачами», считали эти ступеньки и утверждают, что их ровно две тысячи и что подниматься по ним приходится «со стонами и оханьем»...

Но вот даже такие тяготы преодолены, и восходители на вершине. Они не только вознаграждены прекрасным видом, но и тем, что находятся в том месте, ради которого совершалось паломничество. Чтобы не гадать, где именно стоял, сидел или лежал Моисей, здесь, на просторной площадке, построена молельня Моисея–пророка. Как будто заранее предусмотренная для паломников, которые будут подниматься сюда не одиночками, а группами. Для мусульман – рядом мечеть. Гора~то ведь находится на территории Египта.

Поводыри ведут паству к расположенной чуть ниже пещере. Лучше бы, наверное, ее посетить перед вершиной, чтобы быть более подготовленным к подъему. Дело в том, что в этой пещере останавливался Моисей. Гостиниц тогда еще не было и других построек тоже, а погода доставляла неудобства восходителям, и природа как бы позаботилась о путниках. По библейской версии, Моисей провел в пещере сорок дней.

Почему именно сорок? Гид–поводырь объясняет, что это как раз то среднее время, которое, по мнению древних, необходимо было звездам, чтобы снова появиться в лучах солнца. Христианство – да, наверное, не только оно – прежде всего было религией звездной и имело в виду в первую очередь небо и его чудеса. Это уже со временем его все более и более приземляли.

Как полагают, и название Синай пошло от имени древневавилонско–ассирийского Син – лунного бога. Священным животным этого бога был бык, символом – серп луны. «Отсюда становится ясно, – замечает автор «Библейских холмов» археолог Э. Церен, – почему в библейском рассказе гора законов Синай так тесно связана с событиями, касающимися Золотого тельца.

Золотого .тельца создали у горы Синай из золотых даяний народа: «И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ипших сыновей и ваших дочерей, и принесите мне... Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!» Сияние лунного диска вывело народ Израиля из Египта».

Итак, восхождение совершено – и многими паломниками, и теми, кто читал об их подъеме. И даже вроде выяснено происхождение таких древних звучных наименований. Все, как в лучших фольклорных традициях, можно закончить благополучным концом. Но... надо же сохраниться и тому зернышку сомнения, которое издревле разделяет людей на верующих оптимистов и сомневающихся скептиков.

Так вот оказывается, что все восхождения на Синай вовсе и не восхождения на этот Синай... Гора давно уже задавала загадки ученым. Как пишет тот же археолог Э. Церен: «Библия считает, например, что она представляла собой время от времени просыпающийся вулкан. В то же время на Синайском полуострове во времена Моисея уже не было действующих вулканов. К моменту открытия надписей (речь идет о надписях на стенах египетских шахт в районе скал Серабит–эль–Хадема, обнаруженных в конце XIX в.) уже не существовало ни одной возвышенности, начиная от Южной Палестины и до Египта, которую не считали бы той самой горой, на которой израильтяне получили свои законы. Религия, конечно, придерживается предания и считает – правда, с уверенностью начиная лишь с VI века, – что гора, на которой Моисей получил 10 законов, – гора Моисея – это Джабель Муза, расположенная между Суэцем и Акабой».

Допустим, согласимся на Джабель Музу. Хотя вообще–то для уточнения вершины есть и другие ориентиры в пределах этой особо отмеченной историей северо–восточной части Африки. Почему не выбрана была гора Катерин – самая высокая точка Синайского плато (2637 м над уровнем моря)? Это, кстати, и самая высокая точка в рельефе нынешнего Египта.

Ладно, обойдем Оливет, трехвершинную резиденцию взявшего верх над другими богами Яхве, – может, у него были особые причины засекречивать свое местопребывание. Говорят, он вообще был скитальцем – «ни друга, ни супруги», – и не было у него постоянной «прописки» на земле (отсюда, мол, и странническая судьба сынов Израилевых). И только в случае крайней надобности выбирал он места пустынные – бесплодные возвышенности. Тут не обойти вниманием на Синае гору Хорив. Это ведь близ нее посланник верховного Яхве окликнул Моисея, когда тот пас овец своего тестя. Случай произошел до исхода, нужно полагать, еще на заре туманной юности чудотворца. Тогда у Хорива его предупредили, что ему будет поручено вывести из Египта сынов Израилевых. Когда же исход свершился и подошли к Синаю, Моисею было уже за восемьдесят. Как он одолевал крутоватые склоны, овладевал техникой восхождения, не уточняется. Тем более что велено было взойти одному Моисею.

Да и не один раз. В первый день его вернули с горы. Потом назначили аудиенцию через три дня. Наконец, в установленный срок разразилась гроза; гора дымилась и колебалась. Но Моисею, уже как вождю, пророку и наставнику, другого выбора не было – надо было идти. Во мраке, дыму, страхе он и получил от неведомого Яхве те знаменитые 10 заповедей. Но и этим еще дело не закончилось. После спуска он снова ушел на гору – уже на целых сорок дней для получения дополнительных инструкций и наставлений. Этот момент даже красочно запечатлен в храмовой живописи и мозаике итальянскими мастерами для лучшего, так сказать, усвоения. Хотя и при самом впечатляющем методе и наглядности скептики не переводились во все времена.

Когда это случилось?

Теперь о времени, когда мог совершить Моисей восхождение на Синайские высоты. Ну, допустим, не сам Моисей, а его единоплеменники. Нет, не только по библейским источникам, но и по исследованиям и гипотезам авторитетных ученых. Такого, к примеру, как Тур Хейердал. Он обращает особое внимание на извержение вулкана Санторин. Это в группе греческих островов в Эгейском море, в Киклодском архипелаге, где и сейчас еще дает себя знать действующий вулкан Каймени. А этак с три тысячи лет тому назад этот Санторин наделал много шуму и беды – «отразился на истории культуры, как ни одна последующая катастрофа». (Кое–кто в поисках Атлантиды отождествляет с нею Санторин.) С ним связывают всеобъемлющее крушение цивилизаций Восточного Средиземноморья. Тур Хейердал, между прочим, в связи с этим упоминает и Синай.

«Примечательно, что к этой хаотической поре относят и так называемый исход иудеев из Египетского плена и возвращение их в Израиль. Поскольку рассказы о той поре были записаны, не исключена возможность коллективного воспоминания о чудовищной приливной волне, послужившей причиной бегства из Египта в горы Синайские. Как говорят предания, египетское войско со всадниками и колесницами было накрыто стеной воды. Псалом 76 подчеркивает, что море взволновалось до самого дна, лил дождь, гремела гроза, дули вихри, и озаряемые молнией люди бежали между стенами воды, и земля содрогалась».

Независимо от того, произошла ли санторинская катастрофа около 1400 или 1200 года до н. э., она конечно же должна была нанести урон низменностям Египта, и напрашивается вывод, не принадлежат ли иудейские сведения «очевидцам геологического катаклизма».

Как завершается хадж?

У католиков, индусов, православных, иудеев, буддистов и других верующих есть свои священные вершины (Монсегюр, Кайласа, Афон, Синай, Шипарда). Есть такая гора для поклонения и у мусульман – Хира. Она, кстати, внесена уфологами в «Энциклопедию непознанного» как сакральное место. Так называется геоактивная зона, аномальная область, в которой отмечается специфическое воздействие неизвестной природы на человека, животных и растения.

По многочисленным наблюдениям, в таких зонах гораздо чаще, чем в обычных местах, отмечаются случаи необъяснимых, спонтанных, эмоциональных всплесков у людей, а то и появление, обострение таких способностей, какие сейчас получили название экстрасенсорных. «Избранники» берутся за целительство, пророчество, колдовство, «контакты» с Высшими силами. А уж вещие сны на таких горах снятся так часто, такие красочные, что по ним только ленивый не станет предсказывать судьбу и будущее. Таких «зон», по примерным подсчетам исследователей непознанного, в мире наблюдается не менее пятисот. Для включения Хиры в это число были свои основания.

На этих хирских склонах пастушок–сирота Мухамед, ставший впоследствии пророком и основателем ислама, пас коз и овец своего хозяина. Подолгу не видел он людей. Повзрослев, он много путешествовал с торговыми караванами. Но к Хире он вернулся: она находилась недалеко от Мекки, городка, в котором Мухамед родился, женился, жил. Он часто ходил к пустынной дикой Хире. В одной из пещер постился, молился и тосковал...

Однажды не то во сне, не то наяву предстал пред ним небесный посланник и предначертал ему высокий путь пророка и проповедника. В первый раз Мухамед не поверил. Видение повторилось. И пошли одни за другим проповеднические откровения на грани истерии и припадков. Его принимали за поэта и сумасшедшего, над ним смеялись. Но и прислушивались к нему. А новая вера стала утверждаться клинками и кровью.

Последователи пророка шли в Мекку, к Хире. Паломничество, хадж, обрело такую святость и размах, что удивило самих многотысячных путников. Это было нелегкое испытание.

Долог путь в Мекку. Ехали, шли к ней месяцами, а то и годами. Задерживаясь в пути, зарабатывая, нанимаясь к хозяевам. Не одну пару башмаков надо было сменить на пыльных и каменистых дорогах. Только и отдыхали на молитве: и всегда с лицом, обращенным туда – в сторону долгожданной цели. Дня недоставало – прихватывали и ночь, если светила луна.

Уже в пути каждый путник проходил свое испытание. Только тот, кто исповедовал ислам, мог осуществить хадж – заветное паломничество, голубую мечту каждого мусульманина. И не допустит Аллах, чтобы к тому святому месту приблизился неверный. За одну мысль об этом он будет удушен, зарезан, растерзан. Жестокая кара неотвратима. Говорят, в одном из таких хождений дервиш произнес только невинную фразу: «Если хочешь видеть богатство – иди в Индию; если хочешь видеть благочестие – иди в Мекку; если хочешь видеть красоту – последуй в Самарканд...» И в том узрели непочтение – он поплатился жизнью.

Но всему наступает конец, и самому длинному пути тоже. Вот и священный желанный город. Великий Аллах – только ему дано собрать в этот месяц поклонения столько людей в одном месте со всего света. (Заботливые жители Мекки прикинули, и получилось около полутора миллиона паломников. Но они согласны принять еще больше единоверцев, небезвозмездно, конечно.) Бесчисленные потоки правоверных тянулись к просторной площади в низине. Здесь Бейт Алла – Дом Аллаха, Заповедная мечеть (вернее, несколько домов, или, как теперь принято называть, комплекс).

Здесь не может не содрогнуться сердце мусульманина. Кааба... Упасть бы, забыться в молитве. Но нельзя. Сзади сотни, тысячи, десятки тысяч таких же страждущих.

В углублении стены, в серебряном обрамлении чернеет камень... Да, тот самый. Священный из священных. Коснуться бы его хоть на миг, поцеловать бы. Раньше, говорят, и такое счастье было возможно. Теперь же достаточно протянуть в его сторону руку. Как объясняют заботливые муллы, исходящая от черного камня сила настолько сверхъестественна, что и этого хватает. Лишняя задержка нежелательна: очередь есть очередь. Следующий.

Вокруг Каабы на площади может молиться одновременно около трети миллиона человек. И в завершение – уединение и созерцание на горе Хиру, которую так любил и почитал Мухамед. На десятый же день своего пребывания паломники приносят жертвы близ горы Арафат. У каждой вершины свое предназначение для духа и для тела.

Все, нелегкий хадж окончен. Теперь каждый правоверный после этого памятного пути имел право почетно именоваться хаджи. И до самой своей кончины он не забывал и рассказывал своим внукам и правнукам о том, сколько сил и веры ему добавил этот каабский черный камень у подножия горы Хиры.

Как найти «камень жизни»?

Ныне при растущем спросе на целебные вещества даже мало сведущие в медицине люди не прочь поведать о чудесных свойствах мумие. Общеизвестно, что это природный смолоподобный продукт биологического происхождения. В переводе с арабского это слово означает «сохраняющее тело», а более давнее происхождение его ведет к персидскому «мум» – воск. Очевидно, речь шла о веществах благовонных и предохраняющих труп человека или животного от разложения. (Отсюда и мумии, и мумификация, мумифицирование.)

Вероятно, лечебные свойства мумие были подмечены издавна: люди видели животных, которые слизывали эту смолку на скалах или поедали ее с травами. Одно из главнейших физических свойств мумие – это его абсолютная растворимость в воде. Поэтому наблюдается такая парадоксальная ситуация. Животные употребляют этот «препарат» без рецепта врача с перееданием, передозировкой. Но мумие только частично усваивается, а оставшееся выводится из организма.

Однако съеденное мумие сохраняет свои целебные свойства. Выросшие на удобренной таким ценным навозом травы поедаются животными. И опять в их экскрементах сохраняется какое–то количество мумие. Это уже дважды съеденное и выделенное испражненное «лекарство»...

Все это сказано не ради шутки, а к тому, что очень высокие, пышные травы на известняковых почвах служат ориентировочным признаком наличия мумие. Поиски его приводят к расщелинам гор и скал. А коль вещество подвержено размыву, то и сохранность его лучше под навесами или в нишах скал, в пещерах. В отличие от сравнительно небольших очагов его нахождения в горах Кавказа, в Средней Азии, Африке, более крупные залежи встречаются в Гималаях.

В Непале, к примеру, мумиеносные провинции тянутся на сотни километров. Сбором занимаются целые артели. Купить этот продукт гор можно в любой аптеке (там он носит другое название – шиладжит). И с учетом его высокой эффективности, лечебной «калорийности» его смешивают с целебными травами. Слава тибетской народной медицины общеизвестна.

Мумие интересуются не только медики, но и геологи. Его изучением давно занимается геолог и альпинист Юрий Кононов. В связи с тем что под этим названием известны десятки различных веществ, он предложил для мумие геологического происхождения (а гипотез его появления немало) свое название – бионит – камень жизни.

Юрий Вячеславович отмечает еще одно свойство, по его мнению, истинного, геологического мумие – его плотность. Но определять химический и физический состав вещества сложно и дорого. Ученый предложил и свою теорию происхождения «камня жизни». Мумиеносная провинция в Непале, где он проводил исследование, расположена в зоне Главного надвига в Гималаях. А вдоль него огромные горные массы с севера надвигаются на Индийскую платформу. Благодаря этому и Джомолунгма ежегодно растет на 10–12 мм. И если в зоне надвига образуется мумие – биологически активное вещество, можно предположить, что именно в условиях огромных тектонических напряжений при сдвиге могут из неорганических образоваться органические соединения, и мумие – это первичная жизнь. И возникла она не в морском «супе», как принято было считать, а рождается и сегодня в этих геологических надвигах...

В смелости теории Кононову не откажешь.

А пока до выяснения спорного вопроса о мумие идут интенсивные его поиски. Богатая практика Кононова позволяет ему указывать на примету: высокая, пышная растительность, на горных участках в краях с засушливым климатом.

Что беспокоит экологов?

Связь человека с горами давняя, глубокая и устойчивая. Неоспоримо их влияние на эволюцию биологических видов, известна защитная роль в сохранении многих достижений цивилизации. Особенно известные вершины становятся дороги и памятны людям. Они запечатлеваются на полотнах, в стихах и прозе, зов их находит выражение в музыке и песнях. Не пренебрегают люди и более вещественной памятью. У альпинистов в традиции брать камень с покоренной вершины. Сейчас такие сувениры становятся уделом туристов. Самая высокая испанская гора Тейде (3718 м) на острове Тенериф скоро будет обнесена высокой оградой. Ведь каждый сезон туристы увозят из нее по... 30 тонн камней. Защитники природы стали опасаться за рекордную высоту «визитной карточки» острова.

Жителям Вильнюса дорога небольшая гора, на которой стоит башня, построенная основателем города Гедиминасом более шести веков назад. И когда поредел лес, вода смыла почву и склоны стали осыпаться, гору «поставили на ремонт». За дело взялись реставраторы, ландшафтоведы, геоморфологи. Железобетонные сваи укрепили склоны, кольчуга из стальной арматуры предохранила гору от эрозии.

Расчлененный рельеф рождает многие проблемы планировки, транспорта, озеленения, коммуникаций. Но людям мало просто внимания и забот даже к небольшим возвышениям в рельефе. Они строят искусственные горы. «Парижский Монблан» в предместье Иври – сооружение, предназначенное для тренировок по скалолазанию. Летом воспроизводятся условия снежно–ледникового высокогорья: гору поливают водой и включают мощную воздуходувку с искусственным снегом. Скалодром в Санкт–Петербурге в Гатчине тоже имитирует скальный рельеф. Имеется свой туристский полигон и в Подмосковье – в районе села Поречье Рузского района. Естественные карьеры используются для отработки техники горного и спелеотуризма. Возводятся специальные стены и спелеоколодцы. В участниках и болельщиках в таких скалодромах недостатка нет.

Где южная точка России?

Географические названия запоминаются по–разному. Одни произносишь – язык ломаешь. Другие воспринимаешь, как давно знакомые, привычные. Такова Кушка. Кто со школьной парты не запомнил на всю жизнь эту самую южную точку Советского Союза, поселок и крепость на юге Туркмении? Но изменилось, сократилось государство, изменились его границы. Где теперь самая южная точка Российской Федерации? Как она называется?..

Звучит не столь обыденно и привычно, как Кушка, но запомнить нетрудно – Базар–дюзи. Это одна из заметных вершин Главного Кавказского хребта, как раз на самой границе Азербайджана и России, в Дагестане. Она стала своеобразным пограничным знаком: южный склон принадлежит одному государству, северный – другому. Ну и высота довольно «солидная» – 4480 м, – для того чтобы сохранялись на верхних склонах вечные снега и небольшие ледники.

Об этом ныне примечательном месте рассказывает кандидат исторических наук Генрих Анохин. Одному из авторов этой книги вместе с ним в студенческие годы пришлось «вдохновляться» Кавказом – всходить на его более–менее доступные для начинающих альпинистов вершины. Генрих занялся горами поосновательней: написал о них две монографии «Восточный Кавказ» и «Малый Кавказ», стал видным этнографом, совершил немало научноспортивных экспедиций по этому региону.

На вершину Базар–дюзи Анохин совершал ночное восхождение (так сложились обстоятельства), занимался ею, и ему есть что поведать о ней. По поводу названия были разные толкования. Переводили его и как «гору с плоской вершиной». Называли ее и Тикисаром – «высокой головой». У лезгинцев она была известна как «гора ужаса» – Кичевнедаг.

У Анохина свое толкование названия Базардюзи. В переводе с тюркского этот топоним означает «рыночная площадь» или, более узко, как конкретный ориентир – «поворот к рынку, к базару». И вот по какой причине. В средневековье, да, вероятно, и еще раньше, в этом месте высокогорного Азербайджана в долине Шахнабада, что примыкает к Базардюзи, проходили ежегодные большие ярмарки.

На них собирались торговцы и покупатели не только ближайших народов – хыналыкцы, крызы, будухцы, но и многочисленные соседи – лезгины, рутульцы, цахуры, аварцы, лакы, даргинцы, кумыки, ногайцы, азербайджанцы и жители дальних стран – грузины, армяне, арабы, евреи, персы, индийцы.

На ярмарках продавался и покупался мелкий и крупный рогатый скот, лошади, изделия ремесленников знаменитого аула Лагича, дагестанских ковроделов и декораторов по дереву и металлу, изготовителей дамасского оружия, товары и вяленая сельскохозяйственная продукция не только Кавказа, но и Средней и Южной Азии, товары с Великого шелкового пути.

На пути к ярмаркам издали бросался в глаза главный ориентир «рыночной площади», «поворота к рынку» – Базардюзи. Гора главенствовала над другими вершинами и была приметна издали. Массив был несложен для восхождения, особенно с перевала Каранлыг. На него, нужно полагать, поднимались охотники из местных селений. А первое документально зафиксированное восхождение зимой 1873 года совершили русские топографы во главе с К. Александровым для установки триангуляционной вышки.

Название вершинного ориентира – «поворот к рынку» – неожиданно по–современному прозвучало на крутом повороте русской истории.

Самоубийственная угроза

Говорить, что воевать в горах труднее, чем на равнине, все равно что ломиться в открытую дверь. Прежде всего в разреженной атмосфере среднегорья и высокогорья солдаты быстро физически выматываются, скорее изнашивается техника. Воздуха не хватает даже моторам, вода в радиаторах закипает при 80–90 градусах.

Осложняет обстановку и неустойчивая погода. Не зря говорят, что здесь за день могут смениться все четыре времени года. И скачки температуры такие, что от холода не помогает и полушубок или приходится задыхаться от жары. Частые туманы, облачность не позволяют эффективно использовать авиацию. Ведь не случайно очень многие катастрофы происходят при перелетах в скалистой местности.

Затруднена высадка тактических воздушных десантов с вертолетов. На крутых склонах, на осыпях машины переворачиваются. Грозные на равнине танки и БТРы ограниченны для маневра. В ущельях иногда достаточно столкнуть один валун, взорвать скалу, чтобы устроить непроходимый завал, ловушку.

В горной войне имеет преимущество тот, кто находится выше. Особенно ожесточенной становится борьба за высоты, перевалы. Дополнительные сложности возникают и при форсировании бурных горных рек. Они, говоря военным языком, являются трудноодолимой военной преградой. Затруднена и маскировка на скалах и ледниках. Опасность военных действий в горах определяется и тем, что в движение приходят оползни, осыпи, обвалы, лавины. Возникает возможность спровоцированных сейсмических процессов.

Не зря горы издавна служили убежищем не только для отдельных беглецов, разбойников, но и для целых народов, обеспечивали иногда их независимость в течение веков. От Гималаев повернули войска Александра Македонского. Тяжелейшие потери несли в Альпах Ганнибал, Наполеон, Суворов. Кроме «стесненных» условий, зажатости среди скал и обрывов сказывалось отсутствие дорог, ненадежность коммуникаций. На Кавказе увязли гитлеровские полчища. Горечь поражений, неудач познали советские войска в Афганистане, русские – в Чечне.

Разрушительные процессы, а им способствует война, особенно чреваты печальными последствиями для людей, для экологического равновесия горных регионов.

Поражение несли те, кто не знал не только гор, но и особенностей, как сейчас принято говорить, менталитета горцев, аборигенов. Постоянная опасность внешнего нападения, межплеменная и межклановая вражда, родовая месть вели к тому, что мужское население вооружалось. Для кавказца кинжал и ружье стали принадлежностью национального костюма. Афганец считался взрослым, мог жениться после приобретения винтовки. И внешне мирное население представляло собой вооруженную силу. Армию по швейцарскому образцу. Боевое оружие (а ныне это не только автоматы, но и гранатометы, пулеметы, мины) не выдается по прибытии в воинскую часть, а находится в личном владении. Не нужны казармы, не требуются обмундирование, бюджет. При некотором проигрыше в сравнении с регулярной армией такие части, отряды обладают большой маневренностью, мобильностью. В них редки дезертирство, неуставные отношения. Сказывается многовековой опыт саморегулирования внутри– и межклановых отношений на основе беспрекословной авторитарной власти старших по возрасту.

Куда летят НЛО?

О неопознанных летающих объектах – НЛО – начали настойчиво говорить в печати и радио с июня 1947 года, когда их появление было отмечено над Каскадными горами в США Американский летчик на своем самолете обогнал со сверхзвуковой скоростью девять дискообразных объектов. Были сделаны фотоснимки. Поначалу эти диски сравнили со сковородками, блюдцами. Но у журналистов прижился другой термин – «летающие тарелки». Хотя со временем была определена схожесть с «тарелками» только у 10–15 процентов НЛО, а чаще они звездообразные, шарообразные, треугольные и других более сложных конфигураций.

Опознание «неопознанного» нарастало как снежный ком на склоне. И выяснилось, что примерно две трети НЛО можно объяснить атмосферными, астрономическими явлениями, миражами, сияниями, технической деятельностью людей. Одна треть же оставалась «неопознанной», необъяснимой и загадочной, но оставляющей ощутимые визуально и приборами следы, влияние на поведение животных и людей.

Конечно, ответить, куда летят НЛО, а тем более зачем, еще не представляется возможным. Но вот направление и «привязанность» к определенным ландшафтам можно прослеживать по следам еще очень древним. Изображения того, что сейчас именуется НЛО, выявлены в пещерах Китая, Испании (Ла–Пассиега), Франции (Фон–де–Гома в провинции Дродона). Настенные рисунки были сделаны 10–15 тысяч лет до н. э.

Почему–то маршруты подобных летательных аппаратов очень часто ведут к горам. Начиная с упоминаемых Каскадных, с заоблачновысокого Эльбруса, с менее значительных вершин. Над Северным Кавказом в феврале 1989 года большое количество людей наблюдало множество светящихся объектов различной формы. Трассы полетов исходили от Эльбруса. Над ним и возле него неоднократно видели пролеты и зависания нераспознанных объектов.

Хоть на вершинах двуглавого исполина побывали в нашем веке тысячи людей, на нем, по свидетельству местных горцев, еще немало мест, где не ступала нога человека. «Найти базу космических пришельцев, – говорят они, – может, и не удастся, но присматриваться надо...» На участке горного массива Буканту в Центральных Кызылкумах в Узбекистане не раз были замечены аномальные явления. Пошла молва и о разбившихся НЛО, но посланные туда в конце 80–х годов экспедиции никаких признаков катастрофы не нашли. Но в ущелье были обнаружены древние наскальные изображения людей в странных одеждах, которые можно толковать как изображение инопланетян. Ущелье Сармыш входит в перечень аномальных зон, взятых «на учет» уфологами.

К этому перечню можно отнести и так называемую «гору Мертвецов» – так переводится с манси вершина Холат Сяхыл на Северном Урале. Название неожиданно оправдалось в конце 50–х годов, когда к склонам горы направилась группа туристов–студентов. При загадочных обстоятельствах погибли все девять восходителей с опытным руководителем. Никаких признаков ранений, травм или отравлений. Только странный красноватый оттенок кожи и наличие внутренних кровотечений. Среди других версий были попытки объяснить причину смерти пагубным влиянием НЛО. Но для исследователей аномальных явлений и правоохранительных органов трагическое происшествие так и осталось загадкой.

Кстати, уфологи после многочисленных исследований, анализов, измерений и. проверок приборами выдали свои рекомендации как случайным свидетелям, так и поклонникам «новой религии» – уфомании. Неблагоразумное стремление к контактам связано с психическими осложнениями (звучат «голоса», внушаются странные мысли, проявляется немотивированный страх). При неосторожном, безрассудном сближении с НЛО случаются ожоги I и II степени лица и рук, онемение, паралич мышц, потеря сознания, воспаление глаз.

Перечень загадочных аномальных зон, связанных с горными регионами и отдельными высотами, можно продолжать и продолжать. Это и Синяя гора в Волгоградской области, и Красный Гребень в окрестностях Красноярска, и Высота 611 в Архангельской области и другие возвышенные места, которые могут дополнить читатели.

Об одной из самых высоких точек равнинной России – Синей (293 м) – еще с прошлого века шла необычная молва. То она притягивает к себе грозовые облака и разряды молний, то замечали над ней световые явления. Кто пробирался к ней для обзора, тот ощущал ее влияние на самочувствие. В ее зоне изменяли поведение и животные. В проезжавших поблизости автомашинах глохли двигатели. Попадали под аномальное воздействие и вертолеты. Поэтому не осталась не замеченной в 70–90–х годах и повышенная активность НЛО над этой Синей горой.

С другим оттенком красноярский Красный Гребень. Но известность получил он не за расцветку, а за проявление его гравитационных воздействий. Здесь наблюдались случаи отрыва людей от земли не кувырканием или падением со склона, а поднятием в воздухе – загадочной силой природной левитации.