Я сберегу твоё сердце (СИ)

34

Арий и Сокол внимательно следили за девушкой. Они замечали и ее ладони, комкающие покрывало, и взгляд, который она постоянно отводила, и нервно поджатые губы, и сведённые к переносице брови, и тон, с которым она бросила эти несколько фраз. А еще они разговаривали с доктором из ОРИТ, с некоторыми опытными медсёстрами. Из всего услышанного и увиденного складывался невесёлый вывод: Эва переживала послеоперационную депрессию.

— Мы вас оставим на время, — Сокол подтолкнул к выходу ничего не понимающего Данилу и закрыл за собой дверь.

В палате повисло напряжённое молчание.

"Было бы здорово, если бы ты тоже ушёл", — думала Эва. Тогда она смогла бы спокойно выдохнуть и немного расслабиться. Но Арий всё ещё стоял напротив и, наверняка, своим пристальным взглядом подмечал все её несовершенства.

— Эва, — девушка вздрогнула, когда её холодных ладоней коснулись тёплые мужские руки. Арий присел на корточки напротив, — о чём ты думаешь?

— Чтобы ты свалил отсюда, — зло выпалила девушка, честно признаваясь в своих мыслях и изо всех сил стараясь сдержать подступающие слёзы.

— Но ведь ты этого не хочешь, — ответил Арий после недолгого раздумья и взгляда глаза в глаза.

— Хочу!

Каким бы выдержанным Зем не казался внешне, внутри он был растерян. Этот разговор давался ему так же непросто.

— Болит? — взглядом показал на грудь.

— Нет! — прошипела девушка, у которой от возмущения высохли все слёзы.

Арий встал и подошёл к окну. Эту встречу он представлял себе несколько по-другому.

— Она столько лет справлялась со всем сама. Не думаю, что будет просто, — философствовал Сокол на кухне съёмной квартиры, — это знаешь, как дети: в момент, когда капризничают и отталкивают, им нужно больше всего любви.

— Эва, я не мастер говорить, поэтому прости, заранее, — Зем вдохнул и длинно выдохнул, успокаивая собственное бешено бьющееся сердце. Развернулся и снова присел перед ней. Хотел взять её ладошки в свои, но девушка спрятала их под грудью. Ничего не оставалось, как положить руки по обе стороны на кровать, — я однажды пролежал два месяца в больнице с тяжёлым ранением в живот. Был момент, когда моя жизнь целиком зависела от того, кто сверху, — поднял глаза к потолку, — врачи тогда сделали всё, что могли.

Эва хоть ещё и не смотрела на него, но слушала внимательно.

— И я понимал, что нужно что-то менять. Что вся эта работа — дорога в один конец. И один-единственный раз попросил у Бога дать мне знак. Показать дорогу. Ну, знаешь, как радуга показывает, где прячется горшочек с золотом.

Девушка нахмурилась, не очень понимая, к чему он клонит.

— И представь мою реакцию, когда я увидел тебя. С радужными волосами.

Эва несколько долгих секунд вспоминала свой цвет волос в их первую встречи и подняла на мужчину лицо с удивлёнными большими глазами. Точно! Тот образ готовился под очень важного клиента.

— Это было как насмешка. Только не обижайся, — проговорил быстро, видя, как она снова нахмурила брови. Нежно погладил её большим пальцем по щеке, — просто ты такая яркая, живая…хорошая, — посмотрел на неё с теплотой, — а я… А у меня руки по локоть в крови, — вздохнул и опустил голову.

Выдохся.

Исчерпался.

Ощутил мягкое прикосновение прохладных пальчиков к своей руке и крепко их сжал.

— Я до сих пор не понимаю, за что мне такой подарок, как ты, — прошептал, ища ответы в её блестящих глазах.

— И я люблю тебя, Эва Гросс, — свободной рукой Арий из кармана джинс достал маленькую бордовую коробочку, — выходи за меня.

В коробочке было кольцо, ободок которого состоял сплошь из круглых, обрамленных маленькими золотыми каплями, камней. Эва смотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Я не… я не могу… — проговорила вдруг ставшими неподвижными губами.

Сердце мужчины затрепыхалось где-то в горле.

— Почему?

— Да как же ты не понимаешь! — вскрикнула девушка и закашлялась от резкой боли в горле.

Щёлкнул дверной замок, но через секунду дверь захлопнулась обратно. Судя по недовольному ворчанию, Сокол вытащил Данилу обратно в коридор.

— Потому что я неполноценная! — продолжала эмоционально сипеть девушка, — потому что любой шанс в будущей жизни это 50 на 50! Потому что это вечные таблетки и больницы!

— Эва.

— Потому что я уже ни на что не годная!

— Эва…

— Потому что я инвалид!

— Эва!

— Потому что я не хочу быть обузой всю жизнь!

— Эва…Эва, — Арий пытался поймать руками её уворачивающееся и мокрое от слез лицо, так, чтобы не причинить боль и ничего случайно не задеть.

— Потому что…

— Эва-а, — наконец получилось и он поцеловал её в соленые губы.

Девушка замерла и больше не вырывалась, вцепившись в его рубашку. Арий ловил скатывающиеся слезинки губами, вытирал их большими пальцами и продолжал целовать.

— Просто дай нам шанс, Эва, — попросил её, не выпуская лица из рук, — я знаю про таблетки, про реабилитацию. Ты не представляешь, сколько всего мы перечитали с Соколом за это время. Кому только не звонили, — говорил ей быстро, пока она затихла и слушала его, — я знаю про все варианты. Давай пройдём всё это вместе?

Он смотрел на неё вопросительно и так душу свою не обнажал ещё ни перед кем. Ни перед Богом, ни перед психотерапевтом.

Эва закрыла глаза и из-под ресниц снова полились слезы.

— Я не смогу родить тебе ребёнка, — выдохнула еле слышно, словно призналась в самой страшной своей тайне.

Арий растерялся на мгновение, а потом крепко её обнял, целуя в висок. Ребёнка? Глупая, он бы сам не позволил этому случиться: слишком большие риски.