Я сожалею...

6

Всю неделю Милли трудилась как пчелка. Она втянулась в рабочий ритм, но к вечеру четверга уже не могла скрыть своей радости от предстоящего выходного. На пятницу было запланировано много дел.

Милли жаждала надеть вечернее платье, предвкушала новые знакомства, танцы и веселье. Она попыталась представить, как будет выглядеть ее муж в черном смокинге, и даже поинтересовалась, есть ли в его гардеробе этот предмет одежды. Кен только улыбнулся.

Ему смертельно надоели светские мероприятия еще в Бостоне, но он понимал чувства жены. Она волновалась, как Золушка перед своим первым балом. Жаль только, что не ему суждено быть прекрасным принцем, который завоюет ее сердце. А в том, что на приеме найдутся желающие привлечь внимание Милли, он не сомневался. Уж слишком жена была хороша. Кен уже отметил изящество ее фигуры, врожденную грацию и гордую посадку головы. Ему доставит удовольствие сопровождать такую женщину на прием…

Супруги спустились в гостиную почти одновременно. Оба застыли, глядя друг на друга. Милли выглядела изумительно. Легкое возбуждение от предстоящего приема окрасило щеки легким румянцем, широко распахнутые ресницы открывали зеленые глаза. В их блеске тускнело золото, надетое на шею и правое запястье.

Она протянула Кену руки. Тонкие пальцы переплелись с его пальцами, и он поднес ее руку к губам. Высокий, элегантный, неотразимый. Милли почувствовала себя гордой оттого, что рядом с ней весь вечер будет такой мужчина. Милли не сомневалась, что он окружит её вниманием, поможет освоиться в новой обстановке, тактично и незаметно для окружающих поправит, если она допустит какую-нибудь оплошность.

Сейчас Милли испытывала к мужу огромное доверие, ощущая себя защищенной от всех невзгод на свете. Она не знала, что эти чувства отражаются на лице. Кен читал их как открытую книгу и был глубоко растроган. Слова были не нужны.

Дом мэра находился в южной части города. Милли издалека увидела красивый особняк, все окна которого были освещены, а подъездная дорожка — заполнена автомобилями, которые по очереди останавливались у парадного входа.

В холле гостей встречали хозяева. Толстенький и жизнерадостный мэр тепло приветствовал каждую входившую пару, произнося всякий раз несколько любезных фраз, при этом глаза его с особым удовольствием задерживались на молодых и привлекательных дамах. Его супруга, переносившая «шалости» мужа стоически, в качестве компенсации проявляла свою приязнь к дамам более старшего возраста.

Кен заметил среди гостей Шона с подругой, а чуть позади них — чету Коннорс. Две эти пары разительно отличались друг от друга. Если Шон и Келли искрились весельем, то Элен стояла, полуотвернувшись от мужа, и явно скучала. А Джейк с тоской оглядывался на бар. Рядом с элегантной холеной женой он выглядел расстроенным и утомленным.

Кен подвел жену к обеим парам, завязался общий разговор. Обмен приветствиями, шутки, остроты, улыбки сделали свое дело: Элен повеселела и даже не оглянулась, когда Джейк испарился в направлении бара, словно ее это совсем не волновало. Да так оно и было. Сейчас муж становился помехой на ее пути. Кеннет Джордан. Именно такой мужчина ей нужен. Правда идти к цели придется извилистыми путями, но это ее не пугало.

Прежде всего Элен решила заняться соперницей и для начала предложила познакомить Милли со своими друзьями. Ту принимали тепло и с любопытством, поскольку Элен представляла ее как жену известного архитектора, родившегося в этом городе и имевшего большие планы в отношении Оквуда. Затем предложила зайти в дамскую комнату, якобы поправить макияж. Здесь Элен начала расспрашивать Милли о ее семейной жизни. В частности ее интересовало, давно ли они женаты и не собираются ли в скором будущем заводить детей.

Услышав ответ, Элен обрадовалась и принялась убеждать более молодую и, как видно, еще совсем неопытную в семейной жизни новую знакомую, что с детьми вообще не стоит торопиться. Разговор продолжился и в коридоре.

— Дорогая моя, — настойчиво говорила Элен, — дети — это кошмар, это полная потеря свободы. Женщина, имеющая детей, может навсегда забыть о личной жизни. А эти бессонные ночи! Джейк который год уговаривает меня завести ребенка, но нет, это все не для меня!

Она еще несколько минут высказывалась в том же духе. Милли не разделяла ее точку зрения, но спорить не стала, а только ускорила шаг, чтобы быстрее вернуться в зал, где уже танцевали. Ни одна из них не заметила, что почти весь разговор проходил в присутствии весьма заинтересованного свидетеля. Кен вышел в коридор почти вслед за ними из курительной комнаты. Его неприятно поразило отношение Элен к детям. Он никак не ожидал обнаружить в ней столько черствости и эгоизма. Теперь ему стало понятно, отчего Джейк столь мрачно смотрит на мир. Пожалуй, его стоило пожалеть и приободрить.

Молчание Милли не ввело Кена в заблуждение. Он сам видел, как жена буквально расцветала от одного прикосновения к малышу Билли.

А Элен тем временем искала его своим острым взглядом. Ей очень хотелось танцевать с ним. А чтобы Кен не вздумал пригласить жену, представила Милли своего старого приятеля. Тот и сам был не прочь пригласить новую знакомую на танец. И вот Милли уже кружилась с ним в танце, а вернувшемуся Кену не оставалось ничего иного, как пригласить скучавшую в одиночестве Элен.

Поскольку ему не хотелось откровенничать с Элен, он предпочел осыпать ее комплиментами, а она принимала их за чистую монету. И исподволь пыталась вызвать в Кене ревность и неприязнь к жене. Так, например, она обратила его внимание на то, как охотно смеется Милли шуткам своего кавалера, как ласково ему улыбается.

Кен посмотрел на танцующую неподалеку пару, и ему действительно показалось, что для малознакомых людей они слишком оживленно беседуют. А когда партнер привлек Милли ближе к себе, чтобы не столкнуться с другой парой, в глазах у Кена потемнело. Он едва не сбился с шага и был вынужден покрепче обнять Элен, которая ничуть против этого не возражала.

Наоборот, ее глаза победно блеснули, и она прижалась виском к его подбородку. Со стороны это выглядело несколько интимнее, чем следовало бы. Именно так и подумала Милли, обернувшаяся в этот момент к мужу. Ей показалось, что Кен, прикрывший глаза и слегка наклонивший голову к Элен, находится на вершине блаженства.

Сердце Милли заныло. Эти двое обязательно будут вместе, вопрос только во времени. Великолепие праздника померкло для нее, и музыка как будто стала звучать глуше.

На следующий танец ее пригласил Шон, потом ее кавалерами были еще пять или шесть мужчин, которым она одинаково любезно улыбалась. Милли готова была танцевать до упаду, лишь бы не находиться рядом с парой, вид которой причинял ей душевные муки.

В то время как Кен, утомленный общением с Элен, не знал, как от нее избавиться. Наконец он «сбыл ее с рук» неизвестно откуда появившемуся Джейку и вздохнул с облегчением. Для Элен это означало полный провал, но она не желала замечать очевидного. Обманывая саму себя, она посчитала, что Кен поступил весьма разумно, пытаясь не вызвать ненужных пересудов.

Остаток вечера Милли провела в обществе Шона и Келли. Было съедено множество вкусных канапе и шоколадного печенья, выпито несколько бокалов превосходного шампанского. Милли веселилась и старалась не искать взглядом Кена. Зато его напряженно высматривал Шон, которому было непонятно, куда тот делся и почему не обращает на свою жену должного внимания.

Когда Кен наконец появился и как ни в чем не бывало поцеловал жену в щеку и обнял за талию, друг не удержался от шутливого упрека. Кен победно улыбнулся и сообщил, что, пока они тут развлекались, он работал. И между прочим кое-чего добился. Заинтригованный Шон потребовал объяснений.

Оказалось, что мэр позвал в свой кабинет группу самых влиятельных людей города и, представив им Кена, дал ему возможность высказать их с Шоном идею о строительстве нового района. Его внимательно и с интересом выслушали. А поддержка мэра почти гарантировала успех предприятия. Оставшиеся сомнения Кен собирался развеять при следующей деловой встрече. А когда мэр, прощаясь, задержал руку Кена в своей и добродушно похлопал его по плечу, уверенность в успехе дела возросла. Можно было считать, что первый шаг к победе уже сделан…

Джорданы ожидали свою машину молча. Куда делась взаимная симпатия, которую они испытывали в начале вечера? Сейчас они были словно чужие люди, случайно оказавшиеся рядом и не желавшие общаться между собой. За ними внимательно наблюдала пара недружелюбных глаз. Их обладательница напряженно искала предлог подойти и подольше побыть с Кеном.

Искоса посмотрев на мужа, Элен усмехнулась и решительно двинулась к Джорданам.

— Не знаю как быть, — расстроенно покачала она головой.

— Что случилось? — спросил Кен.

— Джейк перебрал спиртного, и я боюсь пускать его за руль. А сама я не очень люблю водить машину в темноте.

Элен выглядела такой беспомощной, что Кену пришлось предложить Коннорсам присоединиться к ним. Коварная особа просияла и сразу же согласилась.

По дороге она пыталась завязать разговор, Кен отвечал односложно, а Милли предпочитала отмалчиваться. Это продолжалось до тех пор, пока Элен не нащупала больную для Милли тему.

— Дорогуша, — заботливым тоном сказала она, — я слышала, ты работаешь в библиотеке. Наверное, зарплата не очень высока? Ты собираешься поступать в колледж, чтобы потом сделать карьеру на этом поприще? Или муж хочет, чтобы ты сидела дома и заботилась о нем? Я бы этому ничуть не удивилась: мужчины такие деспоты.

— Ничего подобного, — резко возразила Милли. — Я обязательно буду учиться. И муж поддерживает меня. Он обещал оплатить мою учебу в колледже.

Кену явно не понравились ее слова. Он ничего подобного не обещал и прекрасно об этом помнил. Только он собрался возразить, как Элен, чутко уловившая его недовольство, поспешила усугубить создавшуюся ситуацию. Она хитро сощурилась и восторженно бросилась на шею Кену, сидевшему перед ней.

Тот едва не выпустил руль из рук. А Элен с воодушевлением воскликнула, что завтра же все узнают, как внимателен Кен к своей жене. Она уверяла, что это прибавит ему авторитета в глазах горожан. Милли не знала, куда деваться от стыда. Язык не поворачивался сказать, что она солгала.

В какой-то момент она почти решилась на это, но руки Элен, обвитые вокруг шеи Кена, моментально уничтожили благой порыв. Она мстительно подумала, что мужу теперь некуда отступать. Ей придется выдержать его гнев, зато она будет учиться. А деньги отдаст потом — конечно, не сразу, а частями. Но обязательно отдаст! И сделает это как можно скорее…

Высадив Коннорсов и получив в благодарность поцелуй в щеку, Кен направился к дому. Он боялся, что взорвется, если жена произнесет хотя бы слово. Но Милли молчала, кожей ощущая его ярость. Она не произнесла ни слова и при выходе из машины, и в гостиной, куда зашла перед тем, как подняться в спальню.

Там Милли буквально рухнула на диван, прикрыла глаза и откинула голову на подушки. В ее распоряжении было несколько минут, чтобы подготовиться к неизбежному. Можно было спрятаться у себя в комнате, но Кен был способен ворваться туда, и неприятный разговор все равно состоялся бы.

Муж запер входную дверь и прошел в кухню. Там он открыл холодильник и отпил немного сока прямо из пакета. Потом направился в гостиную. Пора было выяснить отношения с женой. Он смотрел на ее усталое лицо, но не чувствовал жалости. Его переполняли совсем другие чувства.

— Объясни мне, что это еще за фокусы? — потребовал он, довольно резко поворачивая лицо жены к себе. — Что ты еще придумала, маленькая лгунья?

— О чем ты, не понимаю! — оскорбленно воскликнула она.

— Ах, не понимаешь? Сначала крутила хвостом у всех на глазах, ставила меня в нелепое положение. Потом решила меня доконать. Когда это я обещал тебе оплатить учебу?

— Никаким хвостом я не крутила. Это ты млел рядом со своей Элен. Я же тебе не мешала. Какие ко мне могут быть претензии? Ты развлекался как хотел, а я должна была стоять у стенки и любоваться вами?

— Все равно могла бы вести себе скромнее. Мы с тобой о чем договаривались? Разве мы были похожи на любящую пару?

— Ты первый начал, я решила, что так тебе нужно. — Милли и не думала сдаваться. — А что касается разговора в машине, так это Элен меня спровоцировала. Могу завтра поехать к ней и сказать, что пошутила.

— Тогда весь город будет знать, что я не держу своего слова. Хорошо же я буду выглядеть!

— Я не виновата, что твоя зазноба — сплетница. Сам выбирал! И вообще мне надоел этот разговор. Я устала и хочу спать. Спокойной ночи!

Она встала и решительно пошла к двери. Но Кен перехватил ее на полпути и, взяв за плечи, основательно тряхнул. Милли испугалась: никогда еще Кен не был так разозлен.

— Не смей говорить об Элен в таком тоне. Она, может, и сплетница, зато не вымогает деньги. Мало тебе дорогих тряпок и побрякушек, захотела выжать из меня более крупную сумму? Что молчишь, отвечай!

Милли рывком высвободилась из его рук. И, сорвав с себя цепь и браслет, бросила их ему в лицо:

— Тряпки и побрякушки, говоришь! На, получай!

Инстинктивно уклонившись от летящих в него предметов, Кен отступил назад и почти упал на диван. Он изумленно смотрел, как она наклонилась, снимая с ног туфли, которые последовали за украшениями. А Милли все не унималась. Повернувшись к нему спиной, она расстегнула молнию на платье и, сорвав его, метнула в мужа. Потом, гордо подняв голову и нисколько не стесняясь своего полуобнаженного вида, развернулась и неторопливо удалилась. При этом она уже испытывала не гнев, а удовлетворение оттого, что поставила мужа на место. Еще ее грела мысль, что она не зря надела сногсшибательное белье.

В душе Кена некоторое время боролись два желания: догнать и придушить Милли или расхохотаться и махнуть на нее рукой. Ни одно из них так и не победило. Вместо решительных действий он предпочел отправиться спать, решив назавтра хорошенько все обдумать и предпринять ответные шаги.

А Милли тем временем пыталась примирить мстительные и ревнивые мысли с угрызениями совести по поводу своего вызывающего поведения. Но как бы там ни было, она приблизилась к осуществлению заветной цели. Ей уже двадцать три года. Сколько времени упущено из-за упрямства отца и нерешительности самой Милли. Может, в жизни так и следует поступать, чтобы получить то, что тебе нужно? Ведь никто особо не страдает оттого, что она обманом женила на себе Кена, сыграв на его жалости и чувстве ответственности.

В данный момент Элен не может вступить с ним в брак. Если она разведется с мужем, Милли сразу же даст свободу Кену. Она готова сделать это хоть завтра. А деньги на учебу? Милли успокаивала себя тем, что для него эта сумма не является такой же огромной, как для нее самой. И потом, где бы он сейчас был, если бы в свое время не получил кредит на образование? Ему же оказали помощь, пусть ответит тем же. Пусть на время станет ее кредитором — ничего, не обеднеет! Совесть, однако, не унималась и сильно отравляла радость от скорого осуществления голубой мечты.

Милли металась в постели, не в силах заснуть, даже усталость не помогала. К утру она уже жалела о словах, вырвавшихся у нее в машине. Она сознавала, что поступила так из ревности, на которую не имела никакого права. Не зная, как исправить создавшуюся ситуацию, Милли решила хоть как-то компенсировать мужу его потери: стать незаменимой помощницей в делах, угождать его желаниям, окружить заботой, проникнуться любовью к его обожаемой архитектуре и даже заставить себя подружиться с Элен. Обезоруженная на время совесть позволила Милли заснуть на пару часов с тем, чтобы с утра все началось сначала.

Милли проснулась довольно рано, если учесть, что это была суббота. Она не ожидала, что Кен не только уже встал, но и успел уйти из дома. Не зная, что у мужа были назначены дела, она решила, что тот просто не желает ее видеть. Это означало, что он не простил ее. Милли горько вздохнула и, обругав себя, прошла в гостиную. Все, что она вчера швыряла в мужа, валялось на полу возле дивана.

Милли расправила платье, провела рукой по мягкой ткани, подобрала туфли, перчатки, украшения. И все тщательно сложила в картонную коробку, которую поставила в дальний угол шкафа в комнате Кена. Она больше не притронется к этим вещам. Раз нет необходимости копить деньги на обучение, можно позволить себе покупать одежду и обувь. Конечно, вещи будут не такого высокого качества. Ну и пусть! Зато она перестанет зависеть от мужа хотя бы в этом.

Аппетитный завтрак слегка поднял ей настроение. Она немного похозяйничала в кухне, потом посмотрела на часы. Интересно, проснулся ли Шон?

Он оказался ранней пташкой, голос его звучал бодро, но несколько недоуменно: Милли впервые звонила ему. Она объяснила свой звонок желанием узнать, не у него ли находится сейчас ее муж. Шон сказал, что сегодня не видел Кена, и поинтересовался, почему она его ищет. Милли честно призналась, что они поссорились. И попросила дать ей знать, если Шон выяснит, куда подевался муж. Тот пообещал, что так и сделает.

Ничуть не успокоенная разговором, Милли повесила трубку. Можно было позвонить Лидии, но почему-то не хотелось, чтобы та знала об их размолвке. А больше ничего не приходило в голову. Милли оделась и решила навестить соседку, надеясь, что доброжелательная атмосфера их дома положительно скажется на ее самочувствии. Воспоминание о непоседливом малыше, который уже пытался ходить, вызвало нежную улыбку на ее губах. Уходя, Милли оставила возле телефона записку, чтобы Кен знал, где она находится.