Яд иллюзий

Глава 39

– Невероятно! Какая безответственность! – Кричал Борщев, меряя большими шагами мою гостиную. – Безответственность по отношении к собственной жизни! Я впервые такое вижу. Почему, Аня? Ты можешь мне объяснить?

Он нервно взглянул на часы. Было сем утра. Как только Лихачев доложил ему о случившемся, он тут же со всех ног побежал ко мне.

– Я могу тебе все объяснить. – Призналась я усталым голосом, наблюдая через балконное окно оживающий перекресток. – Но сперва и ты мне кое-что объясни, а то я не совсем понимаю. Что делал лейтенант под моим подъездом сегодня ночью. Это твоя инициатива?

– Да, моя! Я попросил его подменить меня. И вот что из этого вышло!

– Ты поставил пост у моего подъезда? Тайком от меня и, разумеется, от начальства тоже?

– Это не мешает мне написать доклад о том, как человек, который подозревается в двух убийствах и которого разыскивает милиция, пытался расправиться с тобою сегодня ночью!

– Я понимаю твое возмущение, Леша. - Я попыталась его успокоить. – Говори что хочешь. Но я никогда и ни о чем тебя не просила, верно? Прошу только раз, прошу сейчас. Пусть это пока останется между нами.

– Нет! Даже не надейся! И что значит «пока»? Как я, по-твоему, объяснюсь потом с начальством? Скажу: извините, что не поднял тревогу, когда это было необходимо… И Лихачев! Молокосос еще! Вместо того, чтобы поднять шум – упустил Чадаева!

Я резко повернулась.

– Вот значит, в чем дело? Вот зачем вы с Лихачевым устроили дозор у моего подъезда? Мечтаете о поимке преступника? Гоняетесь за орденами?

– Опомнись! Причем здесь это? Думаешь, я хочу прослыть героем? Я ведь не поэтому!

– Тогда почему? – Я сверлила его глазами.

– А ты не догадываешься? Разве могу я позволить кому-то причинить тебе вред? Я уже давно знаком с тобой, ну, может, не так давно на первый взгляд, но для меня… – Он внезапно замолчал и глаза его стали растерянно бегать по комнате. – Ты думаешь, я могу спокойно спать, зная, что тебе угрожает опасность? Ты… ты же, как редкий цветок, понимаешь? Тебя нужно оберегать…

Меня это возмутило:

– Вот, значит, как? Ты решил стать моим ангелом-хранителем?

Его лицо было по-детски трогательным, но губы упрямо поджимались.

– Я ни на что не рассчитываю! Я все отлично понимаю и больше, чем на дружбу не претендую. Но мне дорого твое благополучие… И я не отступлю!

– Извини. – Мне вдруг стало стыдно из-за своих претензий. Я немного ослабила давление, постаралась говорить спокойнее:

– Мой отец в курсе этого всего, да?

– Конечно. – Пожал плечами Леша. – Он первым узнал о том, что я намереваюсь делать.

– Тогда понятно, почему он не досаждает мне вот уже целые сутки. Это только я все узнаю последней. И когда это началось?

– Со вчерашней ночи. После того, как в твоей квартире устроили разгром. Но на этот раз я доверил твою сохранность Лихачеву. А он… чуть было не проворонил...

– Но от куда ты узнал, что мне может угрожать опасность?

– Разве не ясно? Ведь никакого ограбления не было. Так ведь? Где твоя пропажа?

Я смущенно кивнула:

– Заветным бабкиным сокровищам ничего не угрожает. Как она и напутствовала, я буду хранить их до гроба.

– И после этого ты удивляешься, что от тебя что-то скрывают? – Хмыкнул капитан. – Мы с твоим отцом сразу обо всем догадались. Подтвердилось самое неприятное. Ты стала выгораживать Чадаева. Твой отец предполагал такой вариант и боялся этого. Но хорошо, что мы оказались готовы… Ведь дверь не была взломана, а значит, он вошел со своим ключом. Ты, – последовала неловкая пауза. – Ты давала ему ключ от квартиры?

Я вздохнула:

– Леша, повторяю в последний раз – я никогда не состояла с Кириллом Чадаевым в интимной связи, и никогда этого делать не планировала, поэтому никогда не давала ему ключи от своей квартиры!

– Но ведь где-то он его взял. Практически по всей квартире мы нашли его отпечатки. В ванной, на кухне, в гостиной. Даже в твоей спальне!

– Господи, – простонала я, вдруг припомнив кое-что.

– Что? Что?

Я стояла, как вкопанная посреди гостиной, в ужасе уставившись перед собой, чувствуя, как все холодеет внутри.

– Почему ты молчишь? – Выкрикивал капитан, теряя обладание. – Говори же!

– Он уже был здесь однажды... А потом... я просто не заперла дверь... кажется! – Пробормотала я сбивчиво.

– Что это значит?

– Я спала…

– Он был в твоей квартире, когда ты спала? О, Боже! Когда это произошло?

– На второй день после похорон Мирославы Липки...

– Я сразу понял, что неспроста его не было на похоронах. – Изобличительно закивал Леша. – Теперь ясно, он взял ключ, пока ты спала. Господи, неужели ты правда не заперла дверь?

– Я не знаю, не помню. Такое вполне могло быть…

– Аня, Аня, – тряс головой Борщев, возобновляя нервную пробежку по комнате. – Ну что же ты... Зачем он все перевернул здесь? Что ему нужно было? Скажи правду, что-то пропало? Может даже мелочь! Может, он рылся в твоем ноут-буке, может еще что-то?

– Говорю же, ничего не исчезло и не прибавилось.

– Но он не просто так приходил, это уж точно. Может, ты пока не заметила, что пропало.

Я пожала плечами.

– А что если он просто приходил меня убить? А когда не застал дома, с ним случился приступ бешенства и тогда он выместил на вещах свою ярость…

– Хорошо, что Семен Леонидович поставил новые замки!

– Я вижу, вы здорово подружились с папой. Что он говорит по этому поводу?

– Кирилл Чадаев очень мастерски, и в тоже время очень подло сыграл на самой чувствительной струнке в твоей душе. – Констатировал Алексей трагичным тоном. – На самом сокровенном... Ему известно, что ты пережила. Возможно, он планировал сделать тебя своей страховкой. Но это было до того, как Алиса Боднер дала показания. И тогда ему пришлось поменять свои планы. Теперь ты можешь скорее навредить ему, чем помочь. Как это сделала Алиса…

– Зачем он, по-вашему…

Я запнулась, не в силах выговорить конец предложения.

– Убил ее? – Завершил Леша и я невольно вздрогнула. – Это только он знает. Ты последняя говорила с Алисой. Что она тебе сказала?

– Она была не в себе, понимаешь?

– А ты не думала, что она просто до смерти была напугана? Если ему удалось запудрить мозги тебе, то представь, какое влияние он имел на влюбленную фанатичку. Если бы она еще при этом не психанула из ревности, тогда вообще все сложилось бы идеально…

– Но какой ему смысл меня убивать? – Я искренне недоумевала. – Ты же понимаешь, я совершенно не имею цены, как свидетель. Ничего важного для его разоблачения я не знаю. Слова Алисы? Алисы, которая находилась под наблюдением психотерапевта? А я сама? Тот еще фрукт! Первым же делом адвокат Кирилла предъявит доказательства того, как в недалеком прошлом я лечилась от душевного разлада.

– Я боюсь, что предположение твоего отца все больше начинает подтверждаться. – Алексей тяжело вздохнул.

– Ты о чем?

Он немного подумал, чтобы собраться с мыслями и, наконец, признался:

– Я тебе не говорил, не хотел пугать раньше времени. Но, как профессионал, Семен Леонидович попробовал составить психологическую характеристику действиям Чадаева, исходя из всего того, что мы имеем.

– И к чему же он пришел?

– Я понимаю, как это все звучит. Но не спеши спорить, потому что все слишком серьезно, Аня. Кирилл Чадаев разыгрался! Сцена и действительность стали неразделимы. Скорее всего, это произошло после того, как в исступлении он задушил Мирославу Липку, не желая расставаться с ней. А потом… Уже не смог этого перешагнуть. Знаешь, в уголовном розыске бытует мнение, часто, к сожалению, оправданное, что некоторые люди привыкают убивать. Что для них это, как наркотик. Стоит начать – и не могут уже остановиться! Наверное, таким образом начинают ощущать свою значимость, силу, контроль над чужой жизнью. Приблизительно так же можно понимать поведение Чадаева. Ты сама понимаешь, какая опасность тебе угрожает. Поэтому я должен сообщить о покушении.

– Нет, Леша, не делай этого! – Умоляла я, пересиливая дрожь в голосе. – Пойми меня, пожалуйста. Сейчас ты не просто друг и защитник. Ты – залог моей свободы! А это для меня важнее всего, быть может, даже важнее жизни! Если отец узнает, что мне угрожает опасность, я снова окажусь в заточении! Родители никуда не выпустят меня, если нужно – запрут на сто замков. Я могу проснуться уже завтра в изолированной палате. Отец на все согласен, я знаю, чтобы уберечь меня. А я не могу так! Мне их забота, только пойми меня правильно, как петля на шее, она не дает мне возможности нормально дышать. Я только-только научилась жить заново! Мне так трудно это далось! Очень скоро я должна уехать. Ничто не должно помешать мне.

– Но речь идет о твоей жизни, Аня! – Настаивал Борщев. – Что может быть важнее?

– У меня нет пока жизни. И не будет, если я не начну все с начала.

– О, Боже, я не знаю, что мне делать. – Леша беспомощно разводил руками. – Я согласен с тобой и не согласен одновременно. Я пытаюсь понять твое состояние, честно. Но не могу рисковать твоей жизнью. Что, если покушение действительно повториться? Что, если его последствия окажутся намного плачевнее, чем сейчас? Я себе этого никогда не прощу!

– А я никогда не прощу тебе, если потеряю свободу. – Сказала я спокойно, но очень твердо. – Поверь, Леша, заточение, которому меня может подвергнуть такая ситуация – хуже тюрьмы, хуже смерти. В конце концов, чему быть, того не миновать. Но я должна иметь хотя бы шанс! Даже, если он будет последним. – Видя его колебания, я добавила. – Только так мы сможем узнать, что в действительности происходит.

Скрипя зубами и громко чертыхаясь, очень не довольный своим решением, Алексей все же сдался.

– Мне нужно срочно бежать. Но я попрошу кого-то из знакомых покараулить подъезд до вечера. Днем, хочется верить, Чадаев не рискнет вломиться сюда. Не отключай телефон! Кстати, что с твоим мобильным?

– Он не работает.

– Прекрасно, – вздохнул капитан. – Ладно, вечером я принесу тебе новый. И запомни, Аня, чтобы ни случилось – никаких больше тайн!