Ягодный мусс (СИ)

Глава 3

Аделина сидела за кухонным столом и поглядывала на таймер духовки, в которой запекалась курица с розмарином. Девушка ждала Костю и готовилась к непростому разговору. Ада прокручивала в голове десятки вариантов развития событий, выстраивала диалоги, но ни один из них не заканчивался на позитивной ноте — в конечном итоге мужчина кричал и уходил навсегда, громко хлопнув дверью.

Сначала Адель собиралась просто попросить его взять тайм-аут в отношениях, чтобы разобраться в себе. Но поразмыслив, поняла, что это отговорки. Отговорки для того, чтобы выставить себя в лучшем свете, вместо того, чтобы признать — их отношения изжили себя. Она его больше не любит.

Человек всегда хочет оправдать свои поступки не только в глазах окружающих, но и в своих собственных, и девушка не стала исключением из правил. Однако, после продолжительной борьбы со своим рассудком и здравым смыслом, Ада пришла к выводу, что не хочет лицемерить с человеком, с которым их связывало очень многое.

Теперь Адель придумывала, как не сделать Косте слишком больно, и как объяснить, почему она так поступает. Адель не сомневалась, что мужчина устроит скандал. Она была уверена, что вспыльчивый по своей натуре молодой человек поднимет такой шум, о котором тут же узнают все соседи. Девушка понимала, что друзьями они остаться не смогут. Слишком буйный темперамент Кости не оставлял ей ни малейшего шанса на оправдание, на понимание её позиции, на признание мужчиной своих ошибок.

В таких ситуациях, когда людям уже не по пути всегда виноваты оба. Она могла давить на него, слишком много контролировать и отступать от принципа «не лезь в чужую жизнь». Но Адель не могла поступать иначе, поскольку Костя был частью её жизни и мог стать частью её будущего.

В дверь позвонили, и Адель, сделав глубокий вдох, пошла открывать.

— Привет, красотка! — воскликнул мужчина, переступая порог.

Константин был высоким и стройным молодым человеком. Русые волосы коротко острижены, серые глаза глубоко посажены, нос с горбинкой и тонкие губы. Угловатые черты лица не портили мужчину, а напротив, делали его внешность нетипичной, а в совокупности с харизмой и весёлым нравом Костя казался приятным человеком.

Адель пропустила мужчину в квартиру и закрыла за ним дверь.

— Есть будешь? Я курицу с розмарином приготовила.

— Буду, но давай сначала десерт, — молодой человек притянул девушку к себе, положив руки ей на бедра.

Костя взял Адель на руки и понёс в комнату. Положив её на диван, он стянул с себя футболку и навалился сверху. Мужчина начал ласкать шею и грудь девушки. Аделина вяло реагировала на попытки возбудить её — первый раз за все три года ей не хотелось секса со своим мужчиной. Она прекрасно знала, как всё будет, и чем всё закончится. Двадцать минут — полчаса от силы ей будет очень хорошо, а потом он закончит, а ей придётся смириться с тем, что достижение высшей точки наслаждения удел сильного пола. А затем, вечером, она будет сама доводить себя до оргазма, как это бывало не раз.

— Костя, подожди! Костя, мне нельзя! — она отодвинула от себя мужчину и соскочила с дивана. Это было больше похоже на бегство, но Адель не могла поступить по-другому.

— Что значит нельзя?

— Мне провести тебе лекцию по анатомии, о естественных процессах женского организма?

— Ну тогда давай ты меня по-другому порадуешь? — мужчина расстегнул пуговицу на джинсах.

Адель поняла, что, если не возьмёт себя в руки, то будет грандиозный скандал.

— Извини. У меня сильно болит живот. Пойду выпью таблетку.

Наглая ложь — критические дни у неё недавно закончились, но одна мысль о том, что придётся лечь с ним в постель вызывала у девушки отвращение.

После встречи с шеф-поваром ресторана, Аделина всерьёз задумалась о том, что их с Костей история подошла к концу. Адель откровенно флиртовала с другим мужчиной. Девушке понравилось внимание Максима, а это значило только то, что чувства к Косте остыли, и она бессильна что-либо изменить.

Аделина прошла на кухню, где разложила по тарелкам курицу и нарезала овощи. Она поставила блюда на стол в тот самый момент, когда Костя зашёл в помещение, на ходу натягивая футболку. Мужчина сел за стол, и пододвинул к себе тарелку. Он внимательно посмотрел на Адель и нахмурился.

— Что не так? — спросил он, — опять проблемы с твоими идиотами?

— Какими идиотами?

— Клиентами, которым ты переводишь.

— Костя, они не идиоты. Я деньги зарабатываю и мне нравится моя работа.

— Это дебильная работа! И почему-то твои заказчики поголовно мужики.

— Костя, ещё раз повторяю — это моя работа! Я пытаюсь заработать себе на жизнь и слезть с шеи родителей. Кроме того, среди моих клиентов женщин тоже хватает.

— Я считаю, что тебе не надо зарабатывать. Я могу решить эту проблему. Поверь мне, Ада, ты ни в чём не будешь нуждаться.

Аделина положила вилку и опустила голову, собираясь с духом.

— Костя, тебе двадцать четыре года, а в твоей трудовой книжке закончились страницы.

— Слушай, я же не сижу на месте! Я ищу место, где будет хорошо и по деньгам, и в принципе.

— У тебя было несколько отличных вариантов, но тебя хватает ровно на три месяца. А потом снова кризис, и ты всё бросаешь!

— Ада, я хочу найти работу, которая будет мне по душе, а не чтобы просто штаны просиживать.

— А я думала, люди работают, чтобы было на что покупать еду, одежду, путешествовать, в конце концов.

— Так мыслят примитивные люди, которые готовы за копейки пахать на дядю и всю жизнь вкалывать там, где им не нравится.

Девушка встала и налила себе стакан воды. Её сердце бешено стучало в груди от того, что она собиралась сказать Косте.

Адель почувствовала его руки на своей талии и жаркое дыхание на шее.

— Малыш, я ищу работу. Скоро всё наладится.

— Ты мне врёшь! — девушка поставила стакан на столешницу и повернулась к нему.

— Что значит «вру»? — удивился Костя.

— На прошлой неделе ты сказал, что мы не сможем встретиться, потому что у тебя собеседование. А на следующий день я встречаю Гену, который говорит: «Как жаль, что тебя вчера с нами не было — отлично погуляли». Что ты мне на это скажешь?! — не дав ему оправдаться, Адель продолжила, — ты даже не додумался попросить их не говорить мне ничего! Костя, это уже не первый случай. Я устала. Я от тебя устала, в первую очередь.

Ты врёшь и считаешь это нормальным! Ты оскорбляешь меня при друзьях, которые сами удивлены тому, что ты себе такое позволяешь. Ты придираешься ко мне по мелочам, хотя сам ничего не стоишь! Ты сидишь на шее у своей матери и на моей заодно! Ты, чёрт возьми, за все три года ни разу не довёл меня до оргазма, потому что тебя волнует только собственное удовольствие…

Сначала Аделина не поняла, что произошло, лишь почувствовала, как потеряла равновесие. Девушка рефлекторно схватилась за дверцу кухонного шкафа. Она увидела лицо Кости, перекошенное от злости, но в следующий момент на нём отразился неподдельный испуг.

На щёку капнуло что-то тёплое. Адель провела по лицу рукой и увидела кровь на пальцах. Острая боль пронзила голову. Перед глазами всё поплыло, и девушка осела на пол.

— Ада! Ада, чёрт возьми, посмотри на меня! Сейчас я достану лёд. Господи, прости меня. Прости, малыш.

Костя кинулся к морозильнику, и достав кусок замороженного мяса, завернул его в полотенце. Он поднял голову девушки, чтобы приложить холод к левому глазу и брови.

— Прости, пожалуйста, прости!

К Адель начало приходить осознание того, что произошло. Но голова кружилась, и она просто опустила её на колени, ничего не ответив.

— Ада, милая, прости. Что же я наделал? Ада, не молчи!

— Костя…

— Что? Что мне сделать?

— Убирайся из моей квартиры, иначе я вызову полицию.

— Ада… Не надо, прошу тебя! Мы всё исправим. Я всё исправлю.

— Костя… пошёл вон!

Адель попробовала подняться. Молодой человек хотел ей помочь, но она оттолкнула его. Девушка схватила телефон, лежащий на столе. Она стала набирать непослушными пальцами номер матери, но несколько раз попала не на те цифры. Мужской голос сказал ей, что она ошиблась.

У девушки сдали нервы. Адреналин бешено стучал в висках, и путались мысли в голове. Адель швырнула мобильный в стену, от которой тот отскочил, и упав на пол, разлетелся на части.

— Убирайся! Я сейчас пойду к соседу, и он спустит тебя с лестницы. Урод!

У Кости дрожали губы, а в глазах стояли слёзы. Мужчина понял, что сейчас ей бесполезно что-либо объяснять или умолять о прощении. Лучше будет уйти.

Когда за ним захлопнулась дверь, Адель села на холодную кухонную плитку и разрыдалась от боли, от обиды и от осознания того, что она сама виновата в произошедшем. Девушка бросила полотенце с куском мяса на пол и схватилась за волосы. Стоя на коленях и раскачиваясь как помешанная, она кричала и захлёбывалась слезами.

Девушка не помнила, как долго это продолжалось. В дверь начали настойчиво звонить, и ей пришлось, утерев слёзы и слюни испачканным в крови полотенцем, пойти открыть.

— Ада! Что с тобой?

Сосед, которым она угрожала Косте, отодвинул девушку в сторону. Профессионально, благодаря навыкам бывшего омоновца, мужчина осмотрел всю квартиру на предмет наличия посторонних.

— Всё в порядке, дядя Миша.

— Я слышал, как ты кричала.

— Иногда тупые девочки кричат просто так.

— Аделина! Кому ты заливаешь? У тебя на лице как минимум хук справа. Кто это сделал?

— Никто.

— Не хочешь говорить — не надо. Но я бы посоветовал посадить подонка, чтоб в следующий раз думал, на кого руку поднимать. Где телефон? Я позвоню твоему отцу.

— Я его разбила. Отец поехал на рыбалку — до него не дозвониться.

— Отлично! Тогда матери позвоню. Дверь не закрывай. Я сейчас вернусь.

Мужчина прошёл в свою квартиру и через несколько минут вернулся в сопровождении своей жены, которая работала участковым педиатром. Женщина усадила Адель за стол и принялась обрабатывать неглубокий порез над глазом, который остался от кольца. Два года назад Аделина подарила перстень Косте на день рождения, и мужчина носил его не снимая.

Сосед собрал то, что осталось от телефона, и положив перед собой обломки, принялся изучать их на предмет возможности восстановления.

— Ну, что я тебе скажу? Вот твоя симка. Остальное можно выкинуть. Это он разбил?

— Я.

— Да? А с виду не скажешь, что в тебе запрятана богатырская сила.

Адель невольно улыбнулась и осушила стакан с успокоительным, который протянула ей женщина.

Вскоре пришёл с футбола Лёша. Вслед за ним в квартиру ворвалась Лидия Алексеевна и сразу принялась выяснять, что произошло. Соседи, рассказав свою версию случившегося, оставили Аделину на попечение родственников и удалились.

— Мы сейчас же поедем в больницу снимать побои! — женщина мерила шагами небольшое пространство кухни, бросая обеспокоенные взгляды на дочь.

— Я никуда не поеду.

— Адель! Это ненормально! У тебя фингал на пол лица.

— Сама виновата.

— Ни за что не поверю! Что нужно было сказать ему, чтобы он так себя повёл?

— Я унизила его.

— Каким это образом? Сказала, что в его штанах пусто?

— Примерно.

— Ада, это не повод бить тебя! Нельзя спускать такое на тормозах!

— Мама, я никуда не поеду. Всё кончено. Я иду в душ.

— Не пущу!

— Мама, я не собираюсь резать вены. У меня другие планы на жизнь, — Аделина устало обняла мать и прошла мимо неё в ванную.

Адель стояла под струями тёплой воды, смывая с себя остатки крови, пота и мыслей о Косте. Всё получилось гораздо хуже, чем она предполагала. Теперь всё закончилось, и Аделина жалела, что всё произошло именно так, а не иначе. Но, к несчастью, время невозможно повернуть вспять. Невозможно вернуть сказанных слов и совершённых поступков. Девушка понимала, что боль со временем уйдёт, рано или поздно наступит душевное равновесие. А сейчас Адель могла только ждать тот момент, когда она сможет идти вперёд, не оглядываясь на прошлое.

Аделина заварила себе крепкое кофе и села на диван, укрывшись пледом. Лидия Алексеевна пришла к дочери, и устроившись рядом, обняла свою девочку. Адель положила голову на плечо матери и заплакала, не в силах сдержать эмоции.

— Может я соберу пацанов, и мы наваляем этому придурку? — Лёша стоял в дверях и с болью смотрел на сестру.

— А потом я вам наваляю! — Лидия Алексеевна строго посмотрела на сына, — не лезь, куда не надо. Тебя это вообще не касается, Лёша. Я понимаю, что ты хочешь защитить сестру, но кулаками проблему не решить. Можно приобрести ещё больше неприятностей на свою голову.

Они оставались на своих местах больше часа в тяжелом молчании, каждый погружённый в свои мысли. А потом Аделина попросила брата сходить в аптеку за мазью от синяков, а маму приготовить ужин. Девушке хотелось побыть одной и привести своё спутанное сознание в порядок.

Адель достала из ящика чистую тетрадь и принялась записывать свои чувства на бумагу. Она писала, переписывала, зачёркивала, вырывала и комкала листы, до тех пор, пока не получила результат в виде трёх четверостиший, которые точно описывали состояние её души на тот момент.

Девушка вытащила из чехла гитару, подаренную родителями на совершеннолетие, и провела пальцами по струнам. Инструмент был расстроен и несколько минут ушло на отладку, а потом пара знакомых аккордов сложилась в печальную мелодию, напоминающую испанские баллады о несчастной любви и страсти.

Аделина просидела в обнимку с гитарой весь вечер, вспоминая старые дворовые песни, хиты Цоя, «Агаты Кристи» и «Наутилуса», которые когда-то слушала в исполнении Кости, и снова плакала. Плакала до тех пор, пока, не устала и не легла на диван, чтобы просто смотреть в потолок, и ничего не делать.

— Доча, тебе звонят, — Лидия Алексеевна тихонько заглянула в комнату.

— Кто? Я же телефон разбила, — равнодушно спросила Адель.

— Катюша знает мой номер. Не смогла до тебя дозвониться. Поговоришь?

— Да.

Лидия Алексеевна протянула дочери мобильный и ушла на кухню, чтобы снова вытереть слёзы, которые душили её от обиды за дочь.

— Катюша, привет.

— Привет, детка! Что с телефоном? — в трубке раздался звонкий голос подруги.

— Ему пришёл конец.

— Плохо. Я чего звоню. Через неделю организую шашлыки на даче. Ты приедешь?

— Да. А можно с подругой? Давно хочу вас познакомить.

— Конечно — не вопрос. Чем больше народу, тем веселее! Позвони мне ближе к делу, договоримся по времени. Кстати, Костику скажи. Ладно?

— Я приеду только с Наташей, — голос Аделины предательски дрогнул.

— У тебя всё хорошо? А Кости почему не будет?

— Всё хорошо. Просто спать уже легла. Я тебе при встрече расскажу.

— Ладно, не буду больше беспокоить, отдыхай.

В трубке послышались гудки. Адель отключилась и тут же набрала номер Наташи.

— Привет. Поедешь на следующей неделе на шашлыки к моей подруге? Это недалеко за городом. Я возьму машину у матери.

— Конечно. Ты же знаешь — я за любую движуху! Только скажи мне, детка, что с твоим голосом? — Наташа почувствовала перемену в обычных интонациях подруги.

Адель прокашлялась и постаралась придать голосу обычное звучание:

— Всё в порядке.

— Не обманывай. Я слышу, что, что-то не так.

— Просто…, — Адель снова не смогла сдержать эмоции. Девушку душили слёзы.

Наташа не на шутку испугалась, но ей не пришлось ни о чём спрашивать. Аделина сбивчиво, прерывая повествование рыданиями, рассказала о том, что произошло. Подруга молчала, лишь изредка вставляя нецензурные комментарии.

— Знаешь, Адель, он полный придурок! Но ты должна радоваться, что всё закончилось. Теперь ты свободна, и вся жизнь впереди. Перестань себя корить — уж кто-кто, а ты ни в чём не виновата.

— Если бы я его не оскорбила, ничего этого не было бы. Я хотела разойтись не так, понимаешь?

— Понимаю. Но теперь уж что есть, то есть. Всё равно ничего не изменить. А то, что он ударил тебя — вообще непростительно!

— Я даже подумать не могла, что это возможно. Не знаю, когда смогу прийти в себя.

— Время лечит, детка. Всё пройдёт. Помни, что ты не одна: у тебя есть семья, друзья… я, в конце концов.

Адель улыбнулась. Девушке стало легче после разговора с подругой. Теперь, когда она поделилась с Наташей своей болью, Ада была благодарна небу за то, что есть те, кто готов выслушать и поддержать в трудную минуту.

— Спасибо тебе. Извини, что вывалила всё это на тебя.

— О чём ты говоришь, Адель? Вот когда я тоже получу по лицу от какого-нибудь урода, ты будешь первой, кому я позвоню.

— Надеюсь, с тобой такого никогда не случится.

— Кто знает? С моим-то языком — не удивлюсь.

Они ещё немного поболтали и попрощались. Адель положила телефон на стол и накрылась одеялом. На сегодня хватит. Может завтра станет легче?