Янир

— Ты не только обратилась непосредственно к Корину, но и назвала его по имени.

— Ну и что? — настала очередь Эбби нахмуриться. — А как еще мне к нему обращаться?

— А ты и не должна, — ответил ей Янир.

— Я собираюсь разговаривать с нашими воинами, Янир, — Эбби посмотрела на него суровым взглядом. — Это единственный способ доказать им, что наш Дом не будет похож на Дом Бертоса. Так что ты должен рассказать мне, как лучше с ними общаться. Корин — твой заместитель, — ее глаза обратились к Корину. — Как следует мне обращаться к нему, чтобы показать, что я уважаю его положение? Воин Корин? Капитан Корин?

Янир молча посмотрел на Эбби и обнаружил, что ему не нравится, что она разговаривает с другими мужчинами. Они решат, что она хочет соединиться с ними.

— Я твоя и только твоя, Янир, — Эбби нежно сжала его руку. — Ты единственный мужчина, с которым я хочу соединиться, и это не изменится, с кем бы я ни разговаривала и что бы они ни думали.

— Это именно то, что они подумают, — тихо сказал ей Янир.

— Вначале, но я постараюсь, чтобы они поняли, что я — женщина их лорда.

— Леди! — тут же поправил ее Янир. — Ты — моя леди, и любой мужчина, который не понимает и не уважает меня, встретится с моим мечом, — глаза Янира обратились к Корину, который склонил голову, показывая своим видом, что он понял все.

— Леди, — повторила Эбби.

Янир вернул свой взгляд к ней и увидел, какое счастье она испытала, услышав эти слова.

— Ты должна будешь обращаться к Корину или к любому мужчине, которого встретишь, по их титулу, к Корину, к примеру, — капитан Корин.

— Хорошо, — Эбби снова посмотрела на Корина. — Итак, капитан Корин, отвечаю на ваш вопрос. Я отправляюсь на Этрурию с моим лордом, и мы отправляемся, как только кто-нибудь погрузит мои вещи, — она указала на сундук позади себя.

— Я немедленно займусь этим, миледи! — поклонившись, Корин вышел из покоев своего лорда.

Глава 10

Эбби тихо сидела рядом с Яниром, вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Было очень странно ощущать взлет сразу вертикально вверх, а не сначала вперед. Она расспрашивала об этом Янира, когда впервые увидела корабль. Тот был похож на длинный блестящий конусообразный цилиндр, вытянувшийся вдоль земли, похожий на самолет, но без крыльев. Янир странно посмотрел на нее, когда она спросила, где они. Он сказал ей, что, как только они достигнут определенной высоты, корабль двинется вперед.

— Что случилось, Эбби? — спросил Янир, осторожно отрывая ее пальцы от подлокотника, чтобы сжать их своими. Торнианцы так часто летали, что ему даже в голову не пришло, что это может ее обеспокоить.

— Ничего, — ответила она, все же впиваясь ногтями в его ладонь. — Это просто странное ощущение, как будто на карнавале. Крылья наших самолетов всегда расправлены… чтобы этого не было…

— Они неподвижны? — спросила Янир, пытаясь отвлечь ее и в то же время интересуясь.

— Да, по крайней мере, на тех, на которых я летала. Они также могут взлетать только вперед.

— Для этого требуется большое пространство, чтобы взлетать и приземляться.

— Да, мы называем их аэропортами, — объясняя это Яниру, Эбби почувствовала, что начинает расслабляться, затем раздался громкий хлопок, за которым последовал механический скрежет. Вскрикнув, она еще больше впилась ногтями в руку Янира и крепко зажмурилась.

— Это просто крылья, которые расправляются, Эбби, — Яниру не нравилось, что Эбби была так напугана. Почему он не подумал об этом? В его мире было еще так много всего нового для нее. Он должен был найти время, чтобы убедиться, что она понимает, что происходит. Он хотел заключить ее в объятия и успокоить, но скоро они выйдут в открытый космос, а ей нужно оставаться пристегнутой. — Все будет хорошо, клянусь.

— Может быть, вы хотите, чтобы я связался с целителем? — тихо спросил Корин, его глаза были полны беспокойства. — У него найдется что-нибудь, что успокоит ее.

— Со мной все будет в порядке! — Эбби выдавила сквозь стиснутые зубы. Ее глаза распахнулись, и она увидела копье Корина. — Меня больше никогда не накачают наркотиками!

Корин вздрогнул от ее яростного взгляда. Он мог бы соперничать по ярости с любым разъяренным воином, и он понял, что действительно расстроил ее. И это почему-то расстроило его.

— Никто не собирался давать тебе наркотики! — Янир бросил на Корина жесткий взгляд. — Никогда больше! Я клянусь тебе, Эбби.

В этот момент корабль дернуло вперед, и все они вжались в кресла.

Эбби подавила крик, который готов был сорваться с ее губ. Она не опозорит Янира. Она не позволит Корину видеть в ней слабую женщину. Стиснув зубы, она постаралась справиться со своим страхом. И пока она это делала, корабль, казалось, выровнял свой полет, и тот стал более плавным. Когда это произошло, она обнаружила, что ее вытащили из кресла, и она оказалась на коленях Янира.

— Прости, Эбби, я не думал, что это будет для тебя ново и столь неудобно, — прошептал он, зарываясь в ее волосы.

— Я летала раньше, — ответила Эбби, пытаясь успокоить его, даже когда еще больше спряталась в его объятиях. — Просто это было по-другому и вызвало неприятные воспоминания… воспоминания о том, как меня похитили с Земли. Тогда это тоже была не легкая поездка.

— Ты помнишь? — нерешительно спросил Янир, он и не подозревал, что она может помнить об этом. Она никогда раньше об этом не говорила.

— Детали, — прошептала Эбби. — Я помню, как в ту ночь Лукен набросился на меня в библиотеке. Рычал на меня. Помню, я пыталась убежать, но потом внезапно все стало серым и расплывчатым. Очнувшись, я обнаружила, что лежу на холодном металлическом полу. Лукен находился в другом конце комнаты, нажимая кнопки на какой-то панели. Внезапно раздался какой-то странный скрежещущий звук, и я поняла, что если хочу освободиться, то только в этот момент, поэтому я побежала к двери. Лукен поймал меня. Когда я ударила его, он швырнул меня об стену, и все почернело.

— Ты напала на Лукена? — Янир не мог скрыть потрясения.

— Не думаю, что тут подходит слово «напала». Я имею в виду, что у меня не было оружия. Я дала ему пощечину, надеясь, что это заставит его отпустить меня достаточно для того, чтобы я смогла сбежать.

Увидев смущенный взгляд Янира, Эбби, сымитировала то, что она тогда сделала с Лукеном, и обхватив руками, она сделала вид, что ударила его по ушам.

— В следующий раз, когда я пришла в себя, он задавал мне странные вопросы, а Ребекка кричала.

Янир закрыл глаза, его руки нежно обхватили его Эбби. Он поблагодарил Богиню за то, что Ребекка была рядом, чтобы защитить ее, когда его не было.

— Мне очень жаль, Эбби.

— Ты не виноват, — сказала она. — Это был Лукен.

— Это моя вина! — возразил Янир. — Тебя похитили торнианцы из-за того, что было нужно нам. Я торнианец. Я так же виноват, как и Лукен.

— Никогда не сравнивай себя с этим ублюдком, Янир! — отпрянув от его груди, Эбби сердито посмотрела на него. — Ты совсем на него не похож! У тебя нет ничего общего с Бертосом! И хоть я и хотела бы, чтобы мы встретились по-другому, — она нежно коснулась его щеки. — Я не жалею, что встретила тебя.

— Эбби… — наклонившись, Янир накрыл ее губы полным благодарности поцелуем.

* * *

Корин смотрел на своего нового лорда и леди и был в шоке от того, что только что услышал. Он также был на «Искателе». Он был послан с Лукеном лордом Бертосом для наблюдения за тем, чтобы женщин забрали с Земли. Предполагалось, что Лукен не будет иметь никакого отношения к фактическому поиску женщин, а должен быть там только для того, чтобы помогать им, так как Обучатели были созданы в регионе Этрурия. Но когда Каллен отказался отправиться за очередной самкой, Лукен тут же воспользовался этим шансом.

Корину не понравилось, что отправился именно Лукен, потому что слышал, как тот обращался с женщинами, с которыми встречался в увеселительных домах, но ничего никому не сказал об этом. Это было не его дело. И все же, услышав о том, что сделали с этой крошечной женщиной… о том, что Лукен швырнул ее об стену… о том, что ее опоили… о том, что опоили их всех… Корин подумал, что его позор не мог стать больше, но обнаружил, что может. Сколько им пришлось страдать за его ошибки?

Корин был свидетелем нежных чувств Короля и Королевы Люды. Он также видел их между Императором и Императрицей. Он верил, что Грим и Рэй смогли достичь всего этого только потому, что их Дома были сильными и надежными, позволяя им дать своим женщинам все, что им было нужно. Но леди Эбби только что доказала ему, что он ошибался, поскольку она, похоже, так же была предана Яниру, а он везет ее в Дом, который был далеко небезопасен и ни в коем случае не силен.

Все, чего хотел Корин, — это защитить брата. Он уже давно отказался от своей мечты стать великим и благородным воином. Таким же, как те древние, о которых до сих пор наставники рассказывали юношам. Грехи Корина были слишком велики, чтобы когда-либо оправиться от них, но у Мабона все еще был шанс. Мабон только начал обучение в доме Бертоса, и его еще можно было спасти. Если Корин воспользуется вторым шансом, который дал ему Император, возможно, Мабон не будет запятнан проступками брата.

* * *

Эбби откинулась на спинку кресла и притихла, внимательно слушая Янира и Корина. Ей потребовалось некоторое время, чтобы убедить Янира, что с ней все будет в порядке и что он должен использовать это время для планирования и разработки стратегии своих действий с Корином.

Наконец они подошли к столу, и Корин вызвал карту дома Этрурии. Над столом появилась карта в виде трехмерной голограммы, которую можно было вращать, обсуждая конкретные места. Эбби действительно было интересно увидеть Дом, которым они будут править. На ней не было подробностей о каждой комнате, но, по крайней мере, теперь она знала, что сможет найти дорогу к своему новому Дому.

Когда Корин отошел к стене, она окинула взглядом внутренность корабля и скривилась от отвращения. Если Этрурия выглядела именно так, то она была рада, что не видит этого на голограмме. Вся отделка корабля была выполнена в мрачных темных тонах с серебряными вставками в виде больших букв «Г». Это навело Эбби на мысль о том, что Бертос переоценивал себя, как это делают некоторые мужчины, когда они не очень хорошо «одарены» природой. Немного сменив положение своего тела, она поморщилась, почувствовав, что слишком долго сидела, скрестив ноги.

— Что случилось, Эбби? — Янир мгновенно оказался рядом с ней, внимательно разглядывая ее.

Эбби была потрясена. Она не ожидала, что он заметит это ее движение. Она подумала, что он будет занят, обсуждая столь важные моменты с Корином. Потому что ему действительно была нужна вся эта информация до прибытия на Этрурию. Именно на этом нужно было ему сосредоточить внимание. Не на ней. Она привыкла к тому, что о ней забывали и не замечали ее, но Янир доказывал ей, что никогда так не сделает.

— Ничего, — заверила она его, мягко улыбнувшись. — Мне просто нужно размяться. Ничего, если я пройдусь?

— Покои леди Рисы… — Корин запнулся, потемнев от смущения. — Прошу прощения, госпожа, ваши покои как раз за этой дверью, — он указал на закрытую дверь позади нее.

— Мои покои? — нахмурившись, Эбби повернулась в кресле и посмотрела позади себя. Она помнила, что проходила мимо этой двери по пути к своему месту, но предположила, что это была быть уборная, как в земных самолетах.

— Да, л… предыдущая леди дома… — взгляд Корина метнулся к Яниру, и он увидел, что тот хмуро смотрит на него.

— Перестаньте так упорно пытаться быть политкорректным, капитан, — воскликнула Эбби. — Мы все знаем, что Риса была леди дома Гуттузо, а Бертос — его лордом, и хотя я бы предпочла, чтобы вы не называли их лордом и леди, вы не оскорбляете меня, используя их имена, — Эбби подождала, пока Корин не кивнул, прежде чем продолжить. — Значит, у Рисы была своя комната здесь, на «Вознесении»?

— Да, — ответил Корин, посмотрев на Янира, в ожидании разрешения своего лорда разговаривать напрямую со своей леди. И после его кивка продолжил. — Рисе никогда не позволяли находиться здесь, когда они путешествовали. Это было место Бертоса и его капитанов.

Поднявшись, она почувствовала руку Янира на своем локте, поддерживающую ее, когда корабль слегка тряхнуло. Благодарно улыбнувшись, она позволила ему проводить себя до двери. Распахнув ее, она ахнула.

— Эбби? — Янир мгновенно обогнул ее, встав тут же между ней и любой возможной опасностью. Но и он остался изумленный увиденным.

Комната, на пороге которой они стояли, хоть оказалась и небольшой, но была почти полностью заполнена.

Там, где, возможно, Бертосу нравилось, чтобы все было черным и отделанным только серебром. Риса, казалось, предпочитала сам металл. Помещение буквально было заполнено статуями, которые были сделаны из чистого серебра. Оно было заставлено посеребренной мебелью. Серебряные нити были даже вплетены в ткань толстого пледа, покрывавшего кровать, занимавшую почти всю одну стену комнаты. Янир никогда не видел ничего подобного.

— Богиня… — прошептал Янир.

— Мда… — согласилась Эбби.

— Я позаботился о том, чтобы имущество, которое Риса и Бертос взяли с собой в Торино, было возвращено и погружено в грузовой отсек внизу. — сообщил им Корин, и Эбби и Янир синхронно повернулись к нему.

— Что? — переспросил Янир.

— Она привезла что-то еще? — одновременно спросила Эбби.

— Конечно, — нахмурившись, Корин указал на содержимое комнаты, — это только то, что требовалось Рисе для полета на Торино. То, в чем она нуждалась по прибытии, было доставлено в покои, отведенные для лорда и леди Этрурии. И этого было довольно… — Корин замолчал, подыскивая подходящее слово. — Много… потому что она была леди Рисой из…

— Этрурии. Да, я не раз слышала, как она это говорила, — Эбби прервала его и нахмурилась. — Сколько времени нужно, чтобы добраться до Этрурии? — спросила она, внезапно осознав, что не представляет об этом совершенно ничего.

— Этрурия находится по другую сторону Торниана, Эбби. Чтобы добраться туда, нам понадобится не менее восьми часов полета.

— В самом деле? Я и не знала… — она рассеянно потерла висок, чувствуя, как там начинает зарождаться тупая боль. — Я уверена, что это должно быть запрограммировано в Обучателях, которые были навязаны нам. Бертос хотел бы, чтобы мы знали, насколько он важен, но я не могу получить доступ к этой информации так же легко, как другие женщины.

— Что ты имеешь в виду, Эбби? — протянув руку, Янир остановил тонкие пальцы, которые она сильнее прижала к своему виску.

— Хмм? — перепросила она, рассеянно глядя на него.

— Ты сказала, что не можешь получить доступ к информации, которую выдал Обучатель. Тебя осматривал целитель? Неужели Обучатель не завершил корректно программу? Он нанес тебе вред? Сделал…

— Янир, — Эбби не могла поверить, насколько разволновался Янир. — Я в порядке. Да, меня обследовали. В программе не было сбоя. Проблема лишь во мне, — она грустно улыбнулась ему. — У меня всегда были с этим проблемы.

— Проблемы? — спросил Янир, хмуро глядя на нее сверху вниз. Ему не понравилось, как потускнели ее глаза.

— С учебой. У меня было много проблем, когда я впервые пошла в школу… я концентрировала внимание и слушала учителя, действительно слушала, и я очень старалась… но я просто не запоминала всего. Все говорили, что я глупая, что этого следовало ожидать… — закрыв глаза, Эбби обхватила себя руками за талию, пытаясь отогнать старую боль и стыд.

Она ненавидела вспоминать те дни, насмешки и косые взгляды, которые она получала от детей и взрослых. Если бы не родители, окружившие ее своей любовью и признанием, она бы никогда не выжила, но теперь она осталась одна. Но как только эта мысль пришла ей в голову, объятия Янира накрыли ее своей силой, теплом и согласием, напоминая, что она не одна. Он был теперь с ней.

Это прогнало прочь все прежние горькие чувства, и она поняла, что больше не та испуганная маленькая девочка. Благодаря родителям. Благодаря Яниру. Теперь она была леди Эбби из Этрурии.

— Это заняло некоторое время, — повернувшись в объятиях Янир, она положила голову ему на грудь, позволяя биению его сердца успокоить ее, чтобы она могла продолжить. — Но благодаря моей маме и миссис Уилер, руководителю общества Брауни, мы поняли, что я учусь плохо не потому, что не могу, а потому, что я учусь не так, как другие дети.

— Брауни? Что это? — при этом слове Янир нахмурился.

— Это группа… организация для девочек, обычно возглавляемая несколькими матерями. Мы учимся разным вещам, разным навыкам. Однажды мы отправились в горы, но не могли найти дорогу назад. Миссис Уилер потеряла карту, и надвигалась гроза.

— Гроза? — переспросил Янир.

— Ой, ты же не называешь это… как бы это сказать… — Эбби нахмурилась, подумав, а потом широко улыбнулась Яниру. — Буря. Вы называете их бурей, — Эбби увидела, что Янир, наконец, понял, о чем идет речь. — Так вот, приближалась буря, и все начали паниковать, не зная, в какую сторону идти.

— Кто вас нашел? — спросил Янир, чувствуя, как растет его гнев при мысли о том, что она осталась без защиты во время бури.

— Никто. Я вывела нас всех домой.

— Что?!! — Янир не смог скрыть потрясения. Как могла его Эбби, такая крошечная женщина, найти дорогу домой в таком юном возрасте?

Эбби не знала, смеяться ей или обижаться от недоверия в голосе Янира. Она знала, что была невысокой, даже по земным стандартам, но она больше не была слабой или беззащитной. Поверив Яниру, что он не пытается намеренно оскорбить ее, она объяснила:

— Прежде чем отправиться в поход, мы прошли инструктаж в информационно-туристическом центре. Там нам показали трехмерную модель парка… что-то типа подобного, — она указала на голограмму, которая все еще была у них за спиной. — И благодаря этому я смогла вывести всех вниз с гор.

Янир и Корин потрясенно уставились на нее. Она вывела группу женщин с гор? Почему с ними не было мужчин? Ни один из мужчин не мог этого понять.

— Земля отличается от Торнианской Империи, — каким-то образом догадалась Эбби, о чем те думают.

— Вас не должны были отпускать. Вас должны были защитить! — Корин понял, что больше не может молчать.

— Если бы это было так, меня бы сегодня здесь не было, — Эбби мягко ответила ему.

— Что ты имеешь в виду, моя Эбби? — ее тихое заявление остудило нарастающий гнев Янира.

— Именно в тот день мама и миссис Уилер поняли, что мне нужно видеть что-либо, чтобы понять его суть. Вы не можете просто «сказать» мне что-то и ожидать, что я пойму или подчинюсь. Мой отец любил говорить, что это просто потому, что мне никогда не нравилось, когда мне «говорят», что делать, — глаза Эбби наполнились слезами при воспоминании о том, как нежно дразнил ее отец. Он всегда знал, что сказать и сделать, когда она расстраивалась из-за своей «неполноценности», как это называли другие, когда это случалось, он приносил ей миску ее любимого мороженого и обнимал ее, говоря, что любит и верит в нее. Боже, как она скучала по нему. — Другие так не думали. Они считали, что меня надо «удалить» из школьной системы, потому что я в нее не «вписываюсь».

— Они ошибались, Эбби, — глубокий рокот голоса Янира вывел Эбби из воспоминаний и прогнал слезы.

— Да. Именно это заставило меня захотеть стать учителем. Я хотела помогать таким детям, как я, тем, от кого все отказались, — она подняла на него глаза и слабо улыбнулась. — В любом случае, похоже, у меня та же проблема с вашим «Обучателем». Он интегрировал информацию в мой мозг, но большая ее часть не воспринималась. Спасибо хоть за языковую часть.

— Я тоже благодарен ему за это, Эбби, — произнес Янир, обхватив ее красивое лицо своими большими мозолистыми ладонями. Его Эбби была действительно особенной женщиной. — Я не могу представить, что случилось бы, если бы я не смог говорить с тобой, — наклонившись, Янир накрыл ее губы жарким поцелуем. — Я помогу тебе, моя Эбби. Я отвечу на любой твой вопрос, чтобы ты могла понять мой мир. Клянусь тебе.

* * *

Спустя некоторое время, когда она наконец убедила Янира, что ей будет вполне комфортно одной в покоях леди, как она назвала то помещение, и что он и Корин могут вернуться в общую комнату, она вспомнила, что Корин говорил ранее. Поставив на место тяжелую статую, которую рассматривала, она направилась к двери.

Воины, посланные от каждого Дома в Империи, летели в грузовом отсеке «Вознесения». Эти воины должны были обеспечивать безопасность, помочь восстановить им былое величие их нового Дома, а их просто игнорировали, как будто они не имели значения. Что ж, она позаботится об этом.

Открыв дверь, она шагнула в узкий коридор и столкнулась с невысоким мужчиной, очень маленьким по торнианским меркам, который направлялся в носовую часть «Восхождения».

— О! — Эбби испуганно ахнула и отшатнулась. Она бы упала, если бы ее не подхватили две сильные руки.

— Миледи! — мужчина немедленно отпустил ее, затем опустился на колено, вздрогнув и склонив голову. — Простите меня!

— Паган! — взревел Янир, схватившись за рукоять меча и бросившись вперед по коридору, Корин последовал за ним. — Что ты сделал?!!

— Я…

— Он ничего не сделал, Янир, — ответила Эбби твердым, но нежным голосом, стараясь успокоиться. — Я просто столкнулась с ним! Паган не дал мне упасть. Пожалуйста, Паган, встаньте, — попросила Эбби все еще стоящего на коленях мужчину. И затем Эбби сделала то, что ни одна торнианская женщина никогда бы не сделала. Она протянула руку, чтобы помочь Пагану подняться.

Паган тут же отпрянул от нее, прижимаясь к стене, как будто ее прикосновение было смертельным и ядовитым.

Янир нахмурился, увидев такую реакцию воина. Хотя ни одному мужчине не позволялось прикасаться к женщине, с которой он не был соединен, Паган отреагировал крайне резко. И Янир захотел узнать почему.

— Объяснись, Паган, — приказал он.

— Милорд, это было непреднамеренно! Я клянусь вам! Мне и в голову не пришло бы прикоснуться к тому, что принадлежит вам! Пожалуйста, Милорд, не лишайте меня жизни! — к тому времени, как Паган закончил, мужчина весь дрожал.

Янир в шоке уставился на Пагана. Почему он подумал, что его лишат жизни за такое незначительное преступление? Тот, кто действительно защищал свою леди. Янир посмотрел на Корина, ожидая объяснений.

— Именно этого требовала Риса, если к ней прикасались без ее разрешения.

— Что?! — ахнула Эбби, переводя взгляд с Корина на Пагана, все еще склонившего голову в знак покорности. — Это же смешно!

— Именно по этой причине Бертос требовал, чтобы она оставалась в своих покоях, — Корин указала на комнату за спиной Эбби, — когда мы путешествовали. Бывают моменты, когда мы можем попасть в зону турбулентности во время полетов, и Бертос не хотел убивать одного из своих капитанов, потому что они могли нечаянно столкнуться с Рисой.

— Он действительно убил бы мужчину за такое? — потребовал Янир.

— Да, милорд, Риса требовала этого за оскорбление — прикосновение мужчины, которого она не считала достойным.

— А каких мужчин она считала достойными? — спросила Эбби.

— Только Бертосу она позволяла прикасаться к ней, моя леди, — Корин замолчал, раздумывая, стоит ли ему продолжать дальше. Может, ему и не поверят, но он вдруг понял, что пора сказать правду, если он хочет когда-нибудь восстановить свою честь. — Я думаю, что были случаи, когда она намеренно подставляла мужчину, просто чтобы посмотреть, как он умрет, — ответил он Эбби, ожидая, что она ему не поверит.

— Богиня, она действительно была злобной сукой, — в ужасе прошептала Эбби.

— Да, миледи, была, — Корин склонил голову в знак согласия.

— Ну, в нашем Доме такого никогда не случится, — Эбби повернулась к Яниру. — Правда же, Янир?

* * *

Пока Корин говорил, Паган слегка приподнял голову, глядя сквозь ресницы на нового лорда и леди Этрурии. Со вчерашнего заседания Ассамблеи лордов ходили слухи. Большинство верило, что Император назначит наместником Этрурии воина из своего Дома, тем самым обеспечив верность себе. Вместо этого Император выбрал воина из Дома Ригель. Дом, на который многие смотрели свысока, потому что его лорд, лорд Орион, отказывался заставить свою леди оставить его, отдав ему потомство, обеспечив его родословную, даже после того, как она подарила ему двух достойных самцов. Сейчас у него было четверо потомков, больше, чем у любого мужчины с тех пор, как их народ поразила Великая Инфекция. И все же, именно на одном из этих мужчин Император остановил свой выбор. Третий отпрыск лорда Ориона стал новым лордом Этрурии. Почему? Затем, как будто этого было недостаточно, эта земная самка выбрала себе в пару этого нового лорда, чтобы соединиться с ним… опять же, почему?

Самки выбирали только самых приспособленных, самых достойных самцов. Те, что происходили из самых крепких и надежных Домов, чтобы они были защищены и обеспечены. Но ведь новый лорд Янир не мог дать ей ничего из этого.

Леди Риса использовала свое влияние на лорда Бертоса, чтобы сделать жизнь каждого мужчины в Этрурии невыносимой. Корин была прав, иногда она обманом заставляла мужчину прикасаться к ней, чтобы потом уничтожить его. Вот почему многие избегали ее.

И все же эта инопланетная женщина утверждала, что не собирается лишать его жизни за то, что он нечаянно столкнулся с ней, за то, что не дал ей упасть. Казалось, она искренне ужаснулась тому, что леди Риса требовала за такое. А лорд Янир думает так же?

* * *

— Нет, моя Эбби, не будет, — Янир ободряюще посмотрел на нее, прежде чем перевести взгляд на Пагана. — Встань, Паган, — приказал Янир, подождав, пока тот сделает это, и продолжил. — Но это не значит, что ты или другой мужчина можете прикасаться к моей леди, когда пожелаете, — его тон был жестким и холодным.

— Конечно же нет, милорд! — тут же ответил Паган.

— Убедись, чтобы это стало известно всем остальным, Паган, — приказал Янир.

— Да, милорд, — мужчина кивнул, удивляясь, почему его господин поручил именно ему это задание.

— Хорошо, — кивнув, Янир снова перевел взгляд на Эбби. — Что тебе было нужно, Эбби?

— Что? — Эбби бросила на него растерянный взгляд, потом вспомнила, почему покинула комнату леди. — Воины, которые летят с нами. Кто-нибудь позаботился об их нуждах и потребностях?

— Их потребностях? — перепросил Янир.

— Да. Я имею в виду, ты сказал, что до Этрурии около восеми часов полета. Им нужно будет что-нибудь есть и пить в течение этого времени. Я как раз шла, чтобы убедиться, что у них все в порядке, — когда ее заявление было встречено молчанием, Эбби нахмурилась. — Что? Что-то не так?

— Ты беспокоилась о воинах… об их благополучии? — осторожно спросил Янир.

— Конечно, поэтому я здесь, — Эбби нахмурилась, не понимая, почему он спрашивает ее об этом. — Эти воины здесь, чтобы помочь нам. Они рискуют своей жизнью. Самое меньшее, что мы можем сделать, чтобы отплатить им, — это обеспечить их питанием и заботой об их нуждах, — Эбби увидела недоверие в трех парах глаз, уставившихся на нее. — Что?!! — она едва удержалась, чтобы не топнуть ногой.

— Они обычные воины, миледи, — наконец заговорил Корин, нахмурившись. — Они не нуждаются в чем-то особенном и не ждут… заботы от женщины.

— Вы говорите о них так, будто их жизни не имеют значения, Корин! Как будто они ничего не значат! — Эбби почувствовала, как в ней закипает гнев. — Никто не может быть неважным! — она перевела взгляд с Корина на Пагана, чтобы привлечь его внимание. — Все имеют значение! Я не считаю большой заботой то, что кого-то кормят. Это обычная порядочность. Что-то, чего не хватало на Этрурии при Бертосе и Рисе. Но так не будет под управлением Ригель Дома Этрурии. Теперь я хочу, чтобы этим воинам принесли еду! Это понятно? — когда же никто не пошевелился, она вдруг топнула ногой. — Сейчас же!

— Да, миледи!

И Корин, и Паганус ответили единогласно и, забыв спросить разрешения у Янира, бросились исполнять ее приказание.

Глава 11

Янир хмурился все больше и больше, читая информацию Корина, которую тот подготовил для него на остальных воинов Бертоса. Помимо описания сильных и слабых сторон в досье каждого самца, он также включил в них свои личные наблюдения. Объясняя, как каждый мужчина процветал или насколько был ограничен под властью Бертоса.

Услышав тихий голос Эбби, в котором звучало раздражение, он оглянулся и увидел, что она пытается заговорить с Паганом, но тот только качал головой, крепко сжав губы.

— В чем дело, Эбби? — спросил Янир.

— Я не могу заставить Пагана разговаривать со мной, — произнесла Эбби, разочарованно глядя на него.

— Скажи мне, что он должен сделать, и я прослежу, чтобы он это сделал.

Поднявшись, Янир подошел к ней.

— Меня это не устраивает, Янир. Мне нужно иметь возможность напрямую общаться с нашими людьми. Ты можешь быть занят, разбираясь с проблемами, оставленными Бертосом. Ты не сможешь быть рядом и вмешиваться каждый раз, когда мне будет нужно с кем-то поговорить.

— Я говорил тебе, что мужчины видят в этом знак того, что ты хочешь соединиться с ними, — Янир сердито зарычал при мысли о том, что какой-нибудь другой самец подумает о ней так же.

— Ну, а я — нет, — она погладила его по щеке, желая успокоить. Почему-то она знала, что он не сердится на нее. — Ты — единственный мужчина, с которым я хочу соединиться, и чем скорее они все это поймут, будет лучше для всех, — ее ласковый взгляд был тверд, когда она посмотрела на него. — И пусть это произойдет как можно скорее, Янир. И я собираюсь сделать так, чтобы это началось прямо здесь и прямо сейчас. И начну я с Пагана.

Повернувшись, она посмотрела на потрясенного услышанным мужчину.

* * *

Паган, стоявший с низко опущенной головой перед своим лордом, вдруг резко поднял ее, услышав слова его новой леди, и наткнулся на испытующий взгляд двух пар глаз. Что происходит? Почему женщина так выделяет его? Не потому ли, что он налетел на нее? Он ведь сделал это не нарочно. Он поймал ее раньше, чем она могла упасть. Она ведь сама сказала, что не будет никакого наказания за это, но она могла и солгать. Самки все время лгут. Риса была тому подтверждением.

Он сделает так, как она потребовала, и убедится, чтобы все воины тоже были проинформированы, но он отказывался говорить с ней напрямую. Неужели теперь она расправится с ним за то, что он не заговорил с ней?

— Я… что? — он взглянул на Янира, ожидая указаний.

— Почему с Пагана? — не отводя глаз с мужчины, спросил Янир у Эбби голосом, который, хоть и был требовательным, но в нем звучала нежность.

— Потому что он здесь, и мы должны с чего-то начинать, — Эбби перевела взгляд на Янира. — И он уже доказал, что достойный мужчина.

— Что? — прошептал Паган, совсем уже ничего не понимая. Он ничего не сделал, чтобы доказать это этой женщине.

— Что, по-твоему, он сделал такого, что доказывает это, моя Эбби?

— Он не дал мне упасть и получить травму, хотя знал, что его дни были бы сочтены, если бы я была такой, как Риса. Он сделал то, что считал правильным, несмотря на последствия для себя, как и Корин для Лизы. Это черта сильного духом и достойного мужчины.

— Он слуга, Эбби. Не воин.

— Ну и что? Где написано, что только воины могут быть пригодными и достойными мужчинами? Лукен не был. Бертос не был. Ни Рив, ни все те, кто следовал за ними. Лишь действия мужчины должны говорить о его чести и доблести. А не его титул. Не его положение и, определенно, не очередность его рождения. Все это не зависит от него, но только не его действия и поступки.

— Ты более чем доказал это, потому что ты — третий потомок своего манно, ставший лордом по решению самого Императора. Ты стал им не из-за твоего титула или происхождения. В отличие от Бертоса, ты не замышлял и не потворствовал тому, чтобы стать кем-то большим. Ты просто был собой. Хороший, пригодный и достойный самец. Я горжусь тем, что я твоя, Янир. Лорд ли ты, воин, слуга или просто мужчина, для меня не имеет значения, я просто хочу тебя.

— Богиня! Эбби, чем же я заслужил тебя? — спросил Янир, наклоняясь, чтобы прижаться лбом к ее лбу.

— Тебе не нужно было ничего делать, Янир. Все, что тебе нужно было сделать, это жить и быть собой. Это все, что должен делать мужчина.

Янир обнаружил, что не может произнести ни слова. Никогда в жизни ему не приходило в голову услышать такое описание. Услышав, как Император описывает его на Ассамблее лордов, он преисполнился гордости. Это перечеркнуло все обидные вещи, сказанные ему и о нем в прошлом. Но слова, произнесенные его самкой вслух в присутствии других, значили больше, чем слова Императора.

Они наполнили его чувством достоинства и давали понять, что ее мнение всегда будет иметь для него большее значение, чем чье-либо любое другое. Зная, что она поймет, Янир выразил свою благодарность за это единственным доступным ему способом. Он наклонился, накрыв ее губы жарким поцелуем.

* * *

Паган не мог поверить в то, что видел, не говоря уже о том, что слышал. Эта женщина не могла говорить такое всерьез. Статус и положение мужчины всегда имели значение. Как и то, что он мог ей дать. И все же она говорила с таким… чувством… о том, кем был для нее Янир. Разве женщина может испытывать чувства к мужчине? Женщина использовала мужчину, отставляя ему своего потомка, а затем уходила к кому-то, кто мог предложить больше. И все же Паган не сомневался в искренности ее слов и в том, что его новый господин верит ей.

Родная мать Янира ведь не оставила его манно… он слышал, как Бертос много раз возмущался по этому поводу, даже после того, как Риса осталась с ним.

Когда-то Паган мечтал стать воином Дома Гуттузо, потому что, после Дома Люды, это был самый весомый Дом Империи. «Несчастный случай» на тренировке, который, как потом узнал Паган, не был «несчастным случаем», где он повредил себе руку, и Бертос отказался позволить ему продолжать тренировки. Паган был опустошен, когда Бертос предложил ему место прислуги в своем доме. Он думал, что получил подарок от судьбы, заботясь о его нуждах и нуждах Ризы. Вместо этого это стало его проклятием. Быть тенью Бертоса, но быть не в состоянии предотвратить что-либо… это, казалось, запятнало его честь и достоинство. Но куда мог пойти Паган, если бы захотел уйти? Не то чтобы Бертос позволил бы ему это, но кто мог знать, что он чего-то стоит! Поэтому он остался и молча наблюдал за зверствами Бертоса и Ризы, как и Корин, как и все остальные.

А теперь эта женщина говорила о том, что мужчина достоин и пригоден, даже если он — не воин… Можно ли ей верить?

А чем вообще сейчас они занимаются?

— Это называется поцелуй, — тихо произнес Корин из-за спины Пагана, заставив его обернуться от неожиданности, не услышав его приближения.

— Поцелуй?

— Да, похоже, земным женщинам это нравится, как и мужчинам. Королева Лиза поцеловала Короля Грима на глазах у всей Ассамблеи, и я видел, как Императрица целовала Императора.

— И им это нравится? — Паган не мог скрыть своего изумления.

— Да, — рычание Янира заставило обоих мужчин повернуть головы и наткнуться на его тяжелый взгляд, в то время как Эбби нежно прижималась к его груди. — Это одно из самых удивительных ощущений, когда-либо созданных Богиней, и благословение для любого мужчины, которому позволено испытать это.

* * *

Эбби спрятала порозовевшее от смущения лицо на груди Янир. Она не могла поверить, что позволила себе так отвлечься. Она никогда не была сторонницей открыто проявлять чувства на публике. Она никогда не позволяла Лэнсу больше, чем быстрый поцелуй в губы или подержать ее за руку, когда они были на виду, но с Яниром, когда он касался ее, она забывала обо всех и обо всем. Единственное, что имело значение, — это был Янир.

Эбби было удобнее оставаться в тени, наблюдая и помогая, когда это было нужно, так, чтобы никто этого не замечал. Но Лиза заметила, как и Ким. Они заметили и не позволили ей остаться в этой тени. Она больше не могла оставаться незаметной, если хотела быть рядом с Яниром. Пришло время ей взять всю ту любовь и веру, которую дали ей родители, и показать всем, что она более чем достойна этого… и прежде всего самой поверить в это.

Она должна и будет рядом с Яниром. Она поможет ему выстроить самый великолепный Дом, который когда-либо видела Торнианская Империя, и сделает это на своих условиях, а не по-торниански. Она будет прикасаться к нему, когда захочет, целовать его, когда захочет, и отдыхать с ним каждую ночь, ни перед кем не извиняясь и не смущаясь. И это пора начать уже сейчас.

* * *

— Так выражают любовь на Земле, — сказала Эбби, подняв голову, не покидая объятий Янира, когда посмотрела на мужчин. — Различные поцелуи могут означать разные вещи. То, как я только что поцеловала Янира… предназначено ему и только для него, мужчины, с которым я соединена. Это выражение моих чувств к нему, и только он может получать такой поцелуй.

— Есть и другие виды поцелуев? — спросил Паган.

— Да, — Эбби перевела свой взгляд на Янира. — Есть такие, которыми обмениваются друзья, мужчины и женщины, родители и дети, а также члены семьи.

Янир нахмурился, подумав, что ему совсем не нравится мысль о том, что его Эбби целует другого мужчину, независимо от причины.

Эбби поймала его хмурый взгляд с трудом удержавшись от того, чтобы не покачать головой, но вместо этого продолжила.

— Ты действительно думаешь, что Императрица целует Дестини так же, как и Рэя? Что Грим целует Карли и Мики так же, как Лизу? Все они являются выражением любви и привязанности, но они разные.

— Как рукопожатие воина с кровным братом может отличаться от рукопожатия с братом по оружию, — наконец-то понял Янир.

— Да, прикосновения всегда были очень важны на Земле. Это… связывает нас, заставляет понять, что мы не одиноки, что мы важны для кого-то другого.

Корин и Паган посмотрели друг на друга, думая об одном и том же. Торнианские мужчины и женщины соприкасались только во время соединения.

— Я знаю, что у торнианцев все не так, — продолжала Эбби, легко читая мысли двух других мужчин, — но это было раньше, и вам придется привыкнуть к этому. Теперь, — она сделала малейший шаг в сторону от Янира, чтобы убедиться, что может стоять самостоятельно, и продолжила. — Я хочу, чтобы вы, Паган, были моим… — она нахмурилась, пытаясь подобрать нужное слово, затем плюнула и использовал земное понятие. — Помощником. Вы поможете мне привести Дом Ригель в порядок.

— Что?.. Я.… я… — Паган, казалось, забыл, с чего все началось, почему он отказывался говорить с ней напрямую.

— Да, Паган. Вы. Вы, должно быть, послужили Бертосу хорошо, чтобы оказаться здесь. Обычно это не являлось бы для меня одобрением, но это также означает, что вы знаете, что и кого следует избегать, чтобы прожить долго в его доме, как и Корин. Эбби бросила взгляд на Корина, а затем вернулась в Пагану. — Бертос определил ваши обязанности только на «Вознесении»?

— Я… — на этот раз Паган посмотрел на Янира и, увидев его легкий кивок, заговорил. — Нет, миледи. Я должен был выполнять те же обязанности в Доме Гуттузо… простите милорд… Доме Ригель.

— Вы заботились о том, чтобы Дом содержался в порядке?

— Нет, миледи! Мастер Хитон отвечает за Дом. Я отвечал только за крыло лорда и леди, заботясь, чтобы у них всегда было все необходимое.

— То есть?

— Постельные принадлежности, предметы личной гигиены, следил за чистотой их покоев.

— Значит, несмотря на то, что тебя считали прислугой, на вас лежала большая ответственность.

— Я… да, миледи.

— Как давно вы в этой должности, Паган? — спросила Эбби.

— Три года, миледи.

— А тот, кто был до вас?

— Аарик, миледи, но его казнили за то, что у него не было нужного постельного белья, когда лорд Бертос потребовал их.

— Что? — спросил Янир.

— Нужного постельного белья? — переспросила Эбби.

— Рассказывай, Паган! — приказал Янир.

— Я… да, господин… лорд… Бертос спал только на простынях из химру… черных, с серебряной оторочкой по краю. Было трудно найти такие, а он требовал, чтобы их меняли каждый день. Если он находил в них хоть малейший изъян, он уничтожал их.

— Уничтожал?! — Янир даже не пытался скрыть потрясения.

— Янир, я не совсем понимаю, — Эбби переводила взгляд с одного мужчины на другого.

— Химру — очень дорогой материал, Эбби. Один рулон его стоил бы воину больше, чем количество кредитов, полученное за год. Самки часто используют его в своих покрытиях, но я никогда не слышал, чтобы на нем отдыхал самец.

— Леди Риса тоже этого требовала. Вот почему Аарик был казнен. Она израсходовала все его запасы, а когда Бертос заказал новые простыни, материала не оказалось.

— Бертос казнил его за это? — Янир не мог в это поверить.

— Да, милорд.

— И все же вам удалось найти материал? — Янир бросил на него подозрительный взгляд, гадая, не утаивал ли Паган что-нибудь, чтобы занять место Арика, похоже, так заведено в доме Бертоса.

— Нет, милорд. Должен был прийти корабль, чтобы пополнить запасы Этрурии. Но у него возникли проблемы с двигателем… и он опоздал на день.

Легкий толчок «Вознесения» заставил всех троих мужчин тут же протянуть руки, чтобы поддержать зашатавшуюся Эбби, но Янир смог сделать это первым.

— Давайте присядем и закончим этот разговор, — и Янир, убедившись, что Эбби будет в безопасности на своем месте, повернулся к Пагану. — Продолжай.

— Господин, я не уверен, что есть что рассказывать.

— Почему ты согласился на эту должность, хотя знал, что можешь погибнуть из-за такой ерунды?

— Милорд… не было никакого согласия на эту должность. Я был ранен во время одной из тренировок и был признан неспособным продолжать обучаться военному делу. Бертос сказал мне, что именно я это и должен сделать, чтобы вернуть ему долг, поскольку не могу служить ему как воин.

— Он сказал тебе, что ты все еще должен исполнять свои обязательства перед ним? — Янир не мог в это поверить. Чтобы самец должен был служить лорду, который обучал его в течение пяти лет после того, как он закончил свое обучение и был наречен воином, тот должен был завершить программу обучения, чтобы это условие было выполнено. По крайней мере, так было заведено в любом другом Доме, и это был способ защиты новобранцев, потому что, если им причиняли вред, лорд терял свои инвестиции в них. Очевидно, по своей прихоти Бертос решил, что может изменить это. Богиня, Какой была бы Империя под его управлением?

— Конечно, — Паган нахмурился. — Так происходит везде.

— Нет, Паган, это не так. Если проходящий военную подготовку не может завершить свое обучение или если лорд не возведет его в статус воина, то его обязательства перед этим лордом считается недействительным. Это гарантирует, что лорд не будет злоупотреблять своей властью над учениками, находящимися под его руководством.

— Бертос никогда не заботился о нас, мой господин, — выплюнул Паган.

— Я начинаю верить в это, — Янир посмотрел на Эбби и отметил, что та внимательно наблюдает за ними и слушает. — Моя леди увидела в тебе что-то, Паган, что-то, в чем я не уверен. Это ее дар — видеть мужчину изнутри и видеть, что он больше, чем то, что он представляет собой внешне. Тем не менее, я просмотрю твой послужной список и если найду его удовлетворительным, тогда ты будешь назначен мастером крыла лорда и будешь также отвечать за помощь моей леди и в том, что если она решит, что что-то нуждается в изменениях не только в нашем крыле, но и во всем замке.

— Я… — взгляд Пагана переметнулся от Янира к Эбби и обратно. — Мастер… — это было серьезным изменением его статуса, и он никогда не думал, что сможет достичь, не после того, как был ранен. Это означало бы, что его господин видит в нем достойного и пригодного мужчину, хотя он и не был воином.

— Если только я не найду в твоем досье что-нибудь, что заставит меня решить, что ты непригоден для службы в моем доме.

— Янир… — попыталась прервать его Эбби, но он не обратил на нее внимания.

— Или если я решу, что ты не сможешь защитить мою леди, если возникнет такая необходимость.

Он видел, как Паган, начавший было расправлять свои плечи от гордости за свое новое положение, вдруг снова ссутулился и обреченно вздохнул.

— Ты что-то хочешь сказать мне, Паган? — сурово спросил Янир.

— Моя рабочая рука… она была… повреждена во время тренировки и так и не зажила. Вот почему меня исключили из программы обучения воинов.

— Почему она не зажила? — спросил Янир, для него это не имело смысла. Портативные регенераторы всегда были под рукой во время тренировок самцов. Несчастные случаи и травмы случались ежедневно, но их легко было вылечить.

— Я был ранен клинком из торнианской стали, и капитан, отвечавший за обучение, не смог найти портативный регенератор. Рана была настолько серьезной, что я потерял сознание от потери крови, когда меня доставили в медицинское отделение, — Паган приподнял рукав, чтобы показать Яниру шрам, тянувшийся вдоль его правой руки.

Янир нахмурился, глядя на шрам. Ни одного воина не обучали такой технике боя. И потом вопрос с мечем…

— Почему такой клинок использовали для тренировки? — потребовал ответа Янир, потому что знал, что такое оружие никогда не применялось на учебных тренировках у молодых неопытных воинов, потому что слишком серьезные травмы было можно нанести им.

— Партнер, с которым я тренировался, утверждал, что это была ошибка. У него было два клинка, один для тренировок, другой для битв. Он сказал, что взял не тот.

— Где сейчас этот воин? — спросил Янир.

— Он погиб в Ассамблее, сражаясь на стороне Бертоса, мой господин, — ответил ему Паган и впервые поднял взгляд на Янира.

Несколько мгновений Янир молчал, потом коротко кивнул.

— Можешь идти к воинам, Паган. У нас еще есть несколько часов до прибытия на Этрурию, а с учетом разницы во времени это будет долгий день. Я хочу, чтобы они были полностью готовы к прибытию. Я сообщу тебе о своем решении о назначении мастером до того, как мы приземлимся.

— Да, господин, — поклонившись, Паган собрался уже уходить, но остановился и повернулся к Эбби. — Моя госпожа, — он отвесил ей еще более глубокий поклон, а затем повернул налево, чтобы исполнить приказ своего лорда.

* * *

Янир нахмурился, читая досье Пагана, мужчина получил высокую оценку за все свои тренировки. Единственным негативным комментарием, который он нашел, ну, негативным по меркам Бертоса, было то, что Паган отказался атаковать самца, пока тот лежал на земле. Хотя это воин не мог бы сделать в бою, но это ожидалось на тренировке, особенно для молодых учеников, когда у многих еще не было навыков и силы, необходимых, чтобы отразить атаку. Было отмечено, что именно так Паган получил травму, что Бэйг не смог остановить свой удар. Но Янир почему-то в это не верил. Он видел шрам на руке Пагана, слишком точный, идущий по вене вниз по руке, чтобы выпустить наибольшее количество крови, то был навык, которым сам Янир овладел совсем недавно. Неопытный воин просто бы отрубил бы руку Пагану.

— Дай мне досье Бэйга! — приказал Янир, не отрываясь от чтения.

— Да, мой лорд, — Корин быстро набрал что-то на своем планшете, отыскав нужную информацию. — Я выслал его вам, господин.

Янир лишь хмыкнул в ответ и открыл файл Бейга. Но его ворчание превратилось в низкое рычание. Капитан, который отвечал за тренировку в день ранения Пагана, был дядей Бэйга, читая дальше, он обнаружил, что до его травмы Бэйг по уровню оценивания в упражнениях всегда был вторым после Пагана. После случившегося Бэйг стал лучшим в классе.

— Ты знал, что дядя Бэйга отвечал за тренировку в тот день, когда был ранен Паган? — спросил Янир у Корина и увидел, как Эбби напряглась из-за его вопроса.

— Конечно, все, включая и Пагана.

— И никто не спросил, как Бэйг смог нанести столь точный удар. Не спросил, почему там не портативного регенератора?

— Дядя Бэйга был капитаном. Вы спросили бы капитана о чем-то таком, если бы от него зависела ваша жизнь? — сообщил ему Корин, заставляя себя не терять зрительный контакт с Яниром.

* * *

Паган медленно провел пальцем по шраму, начинавшемуся посередине правого бицепса, затем по крупной голубой вене, спускавшейся по внутренней стороне руки и заканчивавшейся в нескольких дюймах от запястья. Как он мог быть настолько глуп, чтобы позволить Бэйгу нанести себе такой удар? Даже если бы это был тренировочный клинок, он все равно бы нанес травму. Паган потерял бдительность и опустил меч, когда Бэйг упал на землю. Бэйг застонал, как будто его ранили, и Паган повелся на это. Глупый! Его жизнь изменилась, потому что он не следовал основному правилу Бертоса. Добиться успеха любой ценой. Это и сделал Бэйг. Именно поэтому он был объявлен воином, а Паган стал всего лишь слугой. Если бы он мог вернуться и изменить это. Смог ли бы он? Паган, честно говоря, не знал.

* * *

— Паган, лорд Янир готов сообщить тебе свое решение, — Корин понял, что своим приближением застал того в врасплох, и заметил, как спешно он опустил рукав.

— Конечно, — ответил Паган.

Корин сочувствовал молодому самцу, по правде говоря, Паган был моложе их нового лорда. Но служба у Бертоса и Корина, и Пагана состарила раньше времени. И они оба знали, что Янир ни за что не сделает того мастером. Это была недостижимая мечта, ни один лорд не позволил бы травмированному самцу защищать свою леди. Это было так же жестоко, как то, что сделал Бертос, чтобы заставить Пагана думать, что он это сделает.

* * *

— Янир? — произнесла Эбби, вставая и направляясь к нему, как только Корин вышел из комнаты. Она тихо сидела на своем месте, пока Янир читал свои файлы. Она не хотела прерывать его и не могла прочесть выражение его лица. Это заставило ее прийти к выводу, что она еще так много о нем не знает.

Почему она решила, что Паган должен участвовать в изменениях дома Этрурии, она не знала. Она только знала, что это правильно, и надеялась, что Янир это позволит.

— Что, моя Эбби? — спросил Янир, принимая ее в свои объятия и сажая к себе на колени и накрыв ее губы своими. — Он понял, что соскучился по ощущениям ее роскошного тела рядом со своим, по ее приоткрытым губам, когда его язык проник меж ее губ. Воспоминания о прошлой ночи заполнили его разум, а тело загорелось желанием.

Эбби упала в объятия Янира, тут же забыв о своем вопросе, когда томление наполнило ее. Возможно, она не знала, что происходит в голове у Янира, но точно знала, что происходит в его теле, и ответила.

— Богиня! Эбби…. — Янир оторвался от ее губ и прижался лбом к ее лбу. — Я хочу тебя.

— Мы можем отправиться ненадолго в покои леди, — Эбби посмотрела на него, тяжело дыша.

— Мы в нескольких минутах от Этрурии, а то, что я хочу сделать с тобой, займет несколько часов. Я хочу услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, когда мой рот заставит тебя освободиться. Затем я хочу почувствовать, как мой член погружается в твою мягкость, и почувствовать, как ты приветствуешь меня. Хочу чувствовать, как твое тело сжимается вокруг меня, как ногти впиваются в мою спину, когда твое удовольствие снова нарастает, и когда оно становится слишком большим для нас обоих, я хочу найти свое освобождение в твоем теле, пока ты кричишь мое имя.

От его слов у Эбби перехватило дыхание.

— Я не могу сделать это за несколько минут.

— Нет… не можешь… — прошептала Эбби, глядя на него горящими от желания глазами.

— Но сегодня вечером, когда мы останемся одни, я сделаю все это с тобой.

— Я буду с нетерпением ждать этого, — прошептала Эбби, целуя его.

— Мой лорд… — голос Корина заставил Эбби прервать поцелуй. Поднявшись, Янир осторожно усадил ее на прежнее место и повернулся к мужчинам.

— Ты все еще тренируешься, Паган?

Вопрос был столь неожиданным, что мужчина нахмурился, глядя на Янира.

— Мне больше не разрешают тренироваться…

— Я спрашиваю не об этом, — перебил его Янир. — Твоя рука хоть и травмирована, но полна сил. Этого не было бы, если бы ты не использовал ее регулярно.

— Я тренируюсь, господин, в пустой кладовой. Меня не пускают на тренировочные поля.

— Ты будешь тренироваться, по крайней мере, один час в день на тренировочных полях, чтобы поддерживать силу рук, и ты посетишь целителя, чтобы узнать, можно ли сделать еще что-нибудь, что может помочь твоему выздоровлению.

— Я… — Паган покраснел от шока, заикаясь. — Да, господин.

— Это, конечно, будет происходить после того, как ты закончишь со своими обязанностями у моей леди в течение дня.

Его заявление было встречено молчанием, и Янир с трудом сдержал улыбку.

— Поздравляю, Паган, теперь ты — Мастер Паган из Дома Ригель, находящийся в услужении леди Эбби.

Глава 12

Эбби подняла руку, чтобы защитить глаза от яркого утреннего торнианского солнца, и впервые увидела свой новый дом. Господи, это же замок! Как она не догадалась? Она провела несколько недель в Торино, знала, что это дворец, но никогда не видела его снаружи. Они прибыли ночью, и их под охраной доставили в комнаты на второй этаж Торино. Кроме как в обнесенный высокой стеной сад, их больше никуда не выпускали наружу.

Цвета Дома Гуттузо теперь имели для нее смысл. Высокие стены, которые защищали резиденцию Дома и его территорию, были выстроены из толстого серебристо-черного камня. Он напоминал ей обсидиан, который был на Земле, и производил пугающее впечатление.

— Мы называем его «мианраи дабх», — сообщил ей Янир, и Эбби поняла, что произнесла его название вслух, когда указала на стену. Он постоянно находился рядом с ней с тех пор, как они покинули «Восхождение». — Именно этот минерал делает Этрурию таким важным регионом торнианской Империи.

— Тогда почему из него сделаны стены? — Эбби опустила руку и повернулась к нему.

— Потому что, когда он был открыт, основным его полезным свойством считалась чрезвычайная твердость. Стена может выдержать энергетический удар, и при этом на ней едва останется хоть какой-то след. Только спустя столетия после того, как были построены эти стены и дом, после того, как торнианские воины спасли Богиню, мы обнаружили другие особые свойства этого минерала. Даже самое незначительное его количество улучшает другие технологии. Это позволяет нам перемещаться быстрее и дальше, чем любому другому виду.

Эбби снова посмотрела на стену, и, когда солнце заслонило облако, серебро в камне потускнело, и на мгновение показался золотистый отблеск. От этого стена показалась теплой и гостеприимной, как место, где ты всегда будешь в безопасности, а не впечатляющей своей устрашающей крепостью, какой она была несколько мгновений назад. Но это продолжалось недолго.

— Это было действительно прекрасно. — прошептала Эбби, опечаленная тем, что мгновение гостеприимства прошло.

— Это аномалия минерала, которая появляется только тогда, когда свет попадает на нее в нужное место, — сказал Янир, хмуро глядя на стену. — Существовала легенда, что, если воин видел хунаджу в мианраи дабх, то это значило, что Богиня благословляла его и все, что защищал мианраи дабх.

Янир прикрыл глаза и вознес про себя молитву Богине, надеясь, что легенда была правдой, поскольку знал, что ему понадобится ее помощь, чтобы снова возвысить этот Дом.

— Мой лорд! — Янир встрепенулся, и тут же выхватил меч, встав между Эбби и потенциальной угрозой.

— Дэй, — Янир опустил меч, но не расслабился, увидев приближающегося к нему капитана Императорской Гвардии. Капитан Дэй был тем, кого Император послал взять под контроль Этрурию до его прибытия.

— Лорд Янир, — Дэй скрестил руки на груди и поклонился Яниру.

— Капитан Дэй, — Янир коротко кивнул. Он, как обычно, хотел было поклоняться Дэю, когда вспомнил, что теперь он лорд, а лорды кланяются только Императору. — Эбби, — повернувшись, Янир протянул руку и, когда она коснулась ее, привлек к себе. — Эбби, это — капитан Дэй из Императорской Гвардии. Капитан, это — моя леди, леди Эбби, — представил с гордостью он.

— Капитан, — Эбби кивнула большому зеленому мужчине, слегка улыбнувшись ему, и увидела, как глаза капитана слегка распахнулись, прежде чем его взгляд быстро вернулся к Яниру.

— Император сообщил мне о вашем назначении и о том, что вы в пути. Однако он не говорил, что вы прибудете со своей леди.

Янир напрягся, услышав осуждение в голосе Дэя. Он слишком долго обучался у капитана, чтобы не различать интонации его голоса.

— Возможно, потому что этого следовало ожидать, капитан, — произнес Янир, чеканя каждое слово. — Ни один лорд не оставит свою леди, — Эбби вопросительно посмотрела на него из-за резкости в голосе, но он продолжил: — Я встречусь с вами в командном центре, и вы доложите мне, что вам удалось сделать… как только леди Эбби будет устроена в нашем крыле. Воин Навон! Воин Морио! — Янир произнес имена двух воинов, которых послал с ним его манно. Это были два воина, которых он знал и которым доверял.

— Лорд Янир?

Оба воина тут же бросились к нему, низко кланяясь.

— Воины, это капитан Дэй из особой Гвардии Императора, — все трое кивнули друг другу. — Он покажет вам ваши места размещения. Как только это будет сделано, я хочу, чтобы вы оба явились в крыло лорда. Вы будете отвечать и за охрану покоев леди Эбби.

— Да, лорд Янир, — оба мужчины поклонились, перекрестив руки на груди. Они прекрасно понимали, какая честь только что была оказана им. Только самым доверенным воинам позволялось охранять крыло, в котором находилась самка.

— Милорд, вы думаете, это разумно? — спросил Дэй. — Навон и Морио только что прибыли. Они не знакомы ни с замком, ни с его обитателями.

— В этом-то все и дело, капитан. Этих самцов я знаю и доверяю. Они всецело преданы только мне, и поэтому будут верно охранять мою госпожу. Выполняйте приказ!

— Да, лорд Янир, — поклонившись, Дэй повернулся и направился к оставшимся воинам, которые как раз спускались вниз по трапу «Восхождения».

* * *

Из того, что услышала Эбби от Янира о наружных стенах, она поняла, почему внутренние стены и полы, по которым они шли, были сделаны из тех же самых толстых черных блоков. Это было не из-за нездоровой одержимости Бертоса черным цветом. А из-за его свойств и наличия в этом регионе, так же, как на Земле все замки строили из местного камня.

— Когда-то это был Дом первого Императора, верно? — спросила Эбби, обводя взглядом коридор в поисках каких-либо следов его обитателя.

— Так оно и было. Родословная Берто когда-то была достопочтимой и уважаемой. Воины этого дома первыми откликнулись на мольбу Богини о помощи, когда низший Бог Дако похитил ее у супруга. Дако хотел заставить ее соединиться с ним и таким образом изменить свое положение среди богов.

— Как меняется положение мужчины-торнианца, когда женщина дарит ему потомка женского пола, — тихо спросила Эбби.

Острый взгляд, брошенный на нее Яниром, подсказал ей, что он никогда раньше не видел какую-либо связь в этом.

— Я… да. За помощь Богиня обещала, что каждому воину она подарит женщину, созданную специально для него, пару. Что она соединится с ним и только с ним, дополняя воина, как он дополнит ее, — и он почувствовал, как Эбби сжала его руку. Посмотрев вниз, он встретил понимание в ее глазах и продолжил: — Много веков спустя, когда мы смогли начать путешествовать по другим мирам и Торнианская Империя охватывала не только Торниан, Император Торин Берто решил, что Империи нужен дом. Поэтому он создал и перевел туда Дом Берто, переименовав его в дом Торино. Затем он нарек своего кровного брата Королем Дома Берто и назначил его правителем Этрурии.

— Правда? — Эбби зачарованно слушала то, что говорил ей Янир. Она всегда любила историю. — А как же он стал домом Гуттузо?

— После того, как род Берто был навсегда лишен возможности править Империей, новый Император, Император Вик Вастери из дома Вастери из Люды решил, что брат прежнего Императора не принимал участия в злодеяниях, совершенных его братом. Он понимал, что клеймо позора, которое носила теперь вся его семья, было достаточным наказанием. Король Радек всегда хорошо управлял регионом Этрурия, и Император считал его достойным мужчиной, поэтому он позволил своей семье остаться править регионом, но изменил его титул на лорда. Затем Король Радек сменил фамилию на Гуттузо — так звалась родословная его леди, чтобы быть как можно дальше от брата.

— Он использовал имя своей леди?

— Да. Император Вик провозгласил своего кровного брата Королем Люды, пока его собственный самец не достиг совершеннолетия.

— Вот почему Грим — Король Люды.

— Да.

Когда они дошли до конца коридора, Эбби увидела двух мужчин, стоявших перед массивными дверями, на каждой из которых была выгравирована большая богато украшенная буква «Г». При их приближении мужчины напряглись, беспокойно глядя на приближающихся, а их руки потянулись к мечам.

— Фелим. Дартон. Отставить! — отдал приказ Корин, выходя из-за спины Янира. — Это ваш новый лорд. Лорд Янир.

Оба мужчины тут же убрали руки с рукоятей мечей и склонили головы.

— Открыть двери, — нетерпеливо приказал Янир. Он хотел, как можно скорее устроить Эбби.

— Я… мы… — Дартон поднял на Янира испуганные глаза. — Милорд, мы не можем.

— Что значит не можете?!! — требовательно спросил Янир, в низком его рычании четко было слышно недовольство.

— Мой лорд, — произнес Корин так, чтобы застывший Дартон его не услышал. — Хотя к этим дверям всегда приставлены стражники, Бертос всегда следил за тем, чтобы его крыло было заперто, когда его нет дома. Единственный ключ он брал с собой. На время своего отсутствия он запирал и опечатывал дверь. Корин указал на серебряную печать, ради которой Фелим отошел в сторону, чтобы Янир мог увидеть, что печать цела.

— Он запирал свое крыло даже в резиденции? — Янир сомневался, правильно ли он понял Корина. — Когда его леди была внутри?

— Да, мой лорд, — подтвердил Корин.

— Если он запирал и опечатывал двери, зачем ему нужно было выставлять охрану? — потребовал Янир.

— Чтобы никто не попытался проникнуть в его покои, милорд, — ответил Фелим, как будто это было очевидно.

Янир переводил свой взгляд с одного мужчины на другого. Одно дело запирать и опечатывать покои в свое отсутствие. Многие делали это, не его манно. И Янир слышал об этом. Но делать это, когда он был в резиденции? Это говорило о полном отсутствии доверия Бертоса к своим воинам, особенно когда он запирал внутри там свою женщину.

— Найдите что-нибудь, чтобы сломать ее, — приказал Янир.

— В этом нет необходимости, мой лорд, у меня есть ключ, — заговорил Корин, сунув руку за пазуху, чтобы вытащить ключ и показать Яниру.

— Где ты его взял? — резко спросил тот. Он все еще не полностью доверял Корину.

— Я снял его из тела Бертоса, милорд. Я знал, что тому, кого нарекут лордом, он понадобится.

Через мгновение Янир кивнул.

— Открывай двери, Корин.

* * *

Услышав слова Корина, Эбби не удивилась затхлому запаху, который ударил ей в нос, когда двери крыла лорда распахнулись. Что удивило ее, когда она вошла, так это окна от самого пола до потолка, которые были расположены вдоль стены всей комнаты. Через них туда проникал свет утреннего солнца и, казалось, озарял золотым теплом стены и пол вместо прохлады серебра.

Подойдя к ним, она обнаружила, что некоторые из них на самом деле были дверями, которые вели в сад. Повернув ручки одного из них, она обнаружила, что они не открываются.

«Конечно, они закрыты», — подумала про себя Эбби. Если перед отъездом на Торино Бертос запер и опечатал двери крыла. Он бы не оставил незапертыми окна и внутренние двери.

— Задвижка здесь, Эбби, — Янир прижался всем своим телом к ее спине, когда потянулся вверх, чтобы открыть спрятанную от посторонних глаз задвижку, и почувствовал, как она с тихим вздохом откинулась назад. — Попробуй еще раз, — сказал он, положив руки ей на плечи. На этот раз, когда она повернула ручки, они поддались.

Распахнув дверь, Эбби почувствовала, как свежий воздух овеял ее лицо, растрепав несколько прядей волос. Он вытеснил старый затхлый воздух и заменил его сладким ароматом цветов.

— Так гораздо лучше, — прошептала Эбби, выходя на террасу и подставляя свое лицо солнечному теплу. Почувствовав легкое прикосновение к щеке, она решила, что это Янир. Вместо этого, открыв глаза, она обнаружила рядом с собой порхающую красивую бабочку и не смогла сдержать улыбки.

Эбби и не подозревала, что ее шепот привлекли внимание всех мужчин в комнате, но Яниру это не понравилось. Эбби принадлежала ему и только ему. Ему не нравилось, когда другие мужчины смотрели на нее. Если бы он мог, то спрятал бы ее подальше от всех, чтобы она никогда не могла пострадать, и тогда он был бы единственным мужчиной, которому позволено наслаждаться ее красотой и улыбками.

Едва подумав об этом, Янир понял, что если он это сделает, то его Эбби погибнет. Внезапно он осознал, что его Эбби похожа на разноцветную болборету, которая словно слегка поцеловала ее в щеку. Оба были крошечными… но яркими… и удивительными. И все же они оба были хрупкими и, если не обращаться бережно с ними, могли погибнуть. И все же на этом их сходство заканчивалось тем, что болборета путешествовала с ветерком, позволяя ему выбирать свой путь, когда его Эбби была вынуждена оставаться сильной перед лицом невзгод. Это была одна из первых вещей, которые он узнал о своей Эбби. Хотя она и поведала ему в своем страхе тогда через изгородь, она не позволила ему сломить себя, как это произошло бы с торнианкой. Она многое рассказала ему о том, что случилось с ней в ее жизни, но никогда не рассказывала о том, что случилось, когда ее забрали с Земли. О том, что Лукен пытался с ней сделать.

Что еще она ему не сказала?

— Эбби, — услышав голос Янира, Эбби повернулась к нему. — Не желаешь осмотреть наше крыло? — и, протянув ладонь, он заправил выбившиеся волосы ей за ухо.

— Очень, — тихо ответила она ему.

Янир повел ее мимо мебели, расставленной в комнате. Хотя здесь было много кушеток и кресел, а также несколько столов, все они, казалось, были беспорядочно расставлены по всей комнате без какого-либо порядка или причины. Кроме того, они не были такими же черными с серебристым, как на «Вознесении». Здесь Бертос, казалось, пытался произвести впечатление на тех, кто входил, количеством мебели.

— Это «приёмная» или «общая» зона крыла. Второй этаж — личные покои лорда, а третий — покои леди.

Эбби понимающе кивнула, и Янир повел ее вверх по лестнице.

Теперь тут было еще круче, чем Эбби могла ожидать от Бертоса.

Все было черным.

Здесь было серебро.

И все это было вульгарно.

Нужно немедленно связаться с Лизой и выяснить, как это можно исправить. Лиза изучала дизайн интерьера еще на Земле и могла бы подсказать Эбби, что ей нужно сделать, чтобы ее новый дом стал похож на место, как слышала Эбби, которым была Луанда.

Янир посмотрел на то место, куда он привел свою Эбби, и едва сдерживал отвращение. Как он мог попросить свою Эбби оставаться здесь? Где когда-то обитал такой недостойный и непригодный самец, как Бертос?

— Все нормально, Янир, — сказала Эбби, входя в комнату. — У тебя есть дела поважнее, чем это, — она указала вокруг себя.

— Ты слишком все понимаешь, Эбби, — протянув руку, он нежно провел костяшками пальцев по ее щеке. — Мастер Паган! — крикнул Янир через плечо и побежал вниз по лестнице. Именно тогда Эбби поняла, что никто из мужчин не последовал за ними вверх по лестнице. — Ни один мужчина не может находиться на этом или следующем этаже без специального разрешения, — сообщил ей Янир.

— Да, милорд? — отозвался Паган, торопливо поднимаясь по ступенькам.

— Иди возьми свое оружие и возвращайся.

— Да, милорд. — поклонившись, Паган быстро вышел из комнаты. Он не обратил внимания на шокированные взгляды Дартона и Фелима, когда проходил мимо них. Они тоже слышали слова Янира о его новом положении, во что даже ему было трудно пока поверить.

— Корин! — снова заревел Янир.

— Мой лорд? — тут же оказался рядом с ними Корин.

— Организуй обед для леди.

— Конечно, милорд, — склонив голову, Корин отступил назад и включил коммуникатор.

— Со мной все будет в порядке, Янир. Я могу подождать, пока ты не вернешься, и тогда я поем с тобой.

— Я не знаю, когда смогу вернуться к тебе, Эбби, — с сожалением сообщил ей он.

Корин поднял голову и стал ожидать ее ответа. Женщины не отличались терпимостью к разочарованиям. Риса тоже очень расстраивалась, когда Бертос разочаровывал ее. Он видел, что леди Эбби реагирует иначе на многие вещи, но как будет она реагировать на такое? На то, что тебя бросили в незнакомом месте?

— Не знаешь? — переспросила она с легким волнением в голосе.

— Нет. Мне тоже многое нужно увидеть.

— Конечно, — заговорила уже тверже Эбби, нежно погладив его по груди. — Есть мужчины, с которыми ты должен встретиться, решения, которые ты должен принять.

— Да, но не раньше, чем вернется Паган, а Навон и Морио будут стоять у дверей. А до тех пор мы вместе осмотрим наше крыло. Если это доставит тебе удовольствие.

— Обязательно, — Эбби улыбнулась ему и обняла за талию, позволяя увести себя на второй этаж.

* * *

Фелим схватил Пагана за руку, когда тот возвратился в крыло лорда с мечом на боку.

— Что происходит, Паган? — спросил Фелим.

Паган вырвал руку из хватки Фелима. Тот никогда не был талантливым воином, поэтому Бертос приказал ему охранять запертые покои. Но он завершил программу обучения воина, чего Паган не смог сделать, и Фелим никогда не позволит ему забыть об этом.

— Для тебя я мастер Паган, воин Фелим, — выплюнул Паган. Теперь он превосходил по статусу задиристого воина, и ему больше не нужно было терпеть его оскорбления.

— Мастер? — усмехнулся Фелим. — Мастер чего?!!

— Паган теперь мастер крыла лорда и служит леди Эбби, — произнес Корин, спускаясь по лестнице со второго этажа. — Он был назначен на эту должность самим лордом Яниром и пользуется его полным доверием, — Корин подошел вплотную к Фелиму практически натыкаясь на младшего по званию. Ему никогда не нравился Фелим. — Я — заместитель лорда Янира, а ты, воин Фелим, очень близок к тому, чтобы проявить неуважение по отношению к нам обоим, — Корин увидел, как побледнел Фелим, потому что они оба знали, что это значило при Бертосе. Но Корин не мог позволить тому думать, что их новый лорд похож на Бертоса.

— Тебе повезло, что лорд Янир теперь правит этим Домом, потому что он совсем не похож на Бертоса и не прикончит тебя только по донесению капитана.

— Какие-то проблемы, капитан? — спросил Янир, незаметно спустившись по лестнице. Все мужчины обернулись к нему.

— Нет, милорд, — заговорил первым Корин. — Нет никаких проблем. Воин Фелим как раз просил разъяснений по поводу изменения статуса мастера Пагана.

— Воин Фелим, — рука Янира сжала рукоять меча, когда он окинул взглядом самца. Богиня благословила Янира хорошей памятью, и теперь она не подвела его. Он читал досье Фелима и не мог поверить, что Бертос присвоил ему статус воина. Фелим провалил три из шести испытаний. В доме Ригель Бетельгейзе низкий балл по любому тесту помешал бы самцу стать воином. — Ты считаешь, что имеешь право спрашивать, кого я назначил мастером?

— Я… нет… конечно нет… лорд Янир, — Фелим тут же упал на колени, его пальцы впились в бедра, когда он склонил голову, все его тело задрожало, когда он ждал, что Янир вытащит свой меч и покончит с ним.

Янир в шоке уставился на мужчину. Он только хотел утвердить свой авторитет над мужчиной, утвердить свое положение лорда и дать понять, что его следует уважать. Никогда он не думал, что Фелим отреагирует таким образом. Посмотрев на Корина и Пагана, он увидел, что ни один из них не был удивлен. Они оба ждали, когда он приведет приговор в исполнение, и это потрясло Янира до глубины души. И все же он не показал этого ни голосом, ни выражением лица.

— Встань, воин Фелим, — приказал Янир.

Медленно, словно ожидая, что эта отсрочка окажется уловкой, Фелим поднялся и наконец встретился глазами с Яниром.

— Хотя я всегда буду уважать право на вопросы воина, я не потерплю, чтобы какой-либо воин злоупотреблял своей властью. Это понятно, воин Фелим?

— Да, мой лорд, — быстро ответил Фелим.

— Так о чем же ты спрашивал мастера Пагана?

— Я…

— У тебя есть такая возможность, воин Фелим. Так спроси сейчас! Меня!

— Лорд Янир… Паган…

— Мастер Паган, — поправил его Янир.

— Я… да, лорд Янир… мастер Паган так и не достиг статуса воина… как он может стать мастером?

— На самом деле быть достойным мужчиной — это нечто большее, чем просто получить статус «воина», Фелим. Это связано с внутренней силой мужчины и его верой в себя и в своего лорда. Мастер Паган доказал мне своими словами и делами, кто он такой, и я считаю его более чем достойным статуса мастера, — Янир посмотрела на Дартона. — Каждый мужчина в этом доме должен доказать мне это, как сделал это мастер Паган, если он хочет остаться. Теперь статус и положение мужчины не гарантируется только из-за отношения к нему Бертоса. Фактически, вы должны все подняться выше этого, если хотите остаться здесь.

Заявление Янира было встречено мертвой тишиной.

Глава 13

Эбби застыла в дверях покоев Бертоса и не cмогла унять дрожь отвращения, пробежавшую по ее телу. Янир отправился на первый этаж, когда услышал громкие голоса, доносящиеся с лестницы, а Эбби решила продолжить осмотр.

Покои лорда представляли собой просторную гостиную, которая занимала примерно две трети пространства с несколькими дверями по обеим сторонам. Заглянув в каждую из них, она обнаружила большие комнаты, в которых не было ничего, кроме кроватей. Эбби предположила, что эти комнаты предназначались для потомства лорда, точно так же, как в доме ее родителей были комнаты для ее и брата.

И все же она могла сказать, что «потомство» не проживало в этих комнатах в течение очень долгого времени, может быть, столетий.

В дальнем конце комнаты располагались две большие двойные двери, похожие на те, что были у входа в крыло, только на каждой них были вырезаны половины большой буквы «Б». Толкнув их, Эбби попала в святая святых — спальню лорда. Сделав всего один шаг в комнату, Эбби кожей почувствовала зло, которым Бертос пропитал комнату. Оно словно давило на нее, заставляя сердце биться быстрее. Мужчина был мертв, но казалось, что все вещи, которые он оставил здесь, по-прежнему словно ожидали его возвращения.

— Миледи? — голос Пагана заставил Эбби тихо вскрикнуть, и она обернулась, прижав руку к бьющемуся сердцу. — Прошу прощения, миледи, — Паган немедленно опустился на колено и склонил голову. — Я не хотел вас пугать.

— Паган… это вы, — Эбби попыталась успокоить быстро бьющееся сердце. — Пожалуйста… прекратите уже.

— Что именно, миледи?

— Падать на колени. Нет никаких причин, чтобы становиться на колени передо мной.

— Конечно, есть! Вы — моя леди.

Эбби покачала головой и поняла, что это тоже происходило и на Земле, но она просто не привыкла к этому.

— Хорошо, но вы можете просто склонить голову и не вставать на колени? Мне неудобно, когда вы стоите на коленях.

— Если вы этого желаете, миледи, — Паган медленно поднялся.

— Да, я так желаю. А где Янир? — спросила Эбби, оглядываясь.

— Навон и Морио прибыли охранять двери, миледи. Лорд Янир послал меня помочь вам и просил передать, что он вернется, как только сможет.

— О…

Эбби попыталась скрыть разочарование, но безуспешно.

Паган не хотел видеть грусть в глазах своей леди, потому что ей там не место.

— Он также хотел, чтобы я дал знать вам, что он тут же вернется, если возникнут проблемы. Вам нужно только связаться с ним, — он наблюдал, как Эбби расправила плечи и спрятала грусть, чтобы одарить его улыбкой.

— Со мной все будет в порядке, Паган, — ответила она ему. — вы здесь, чтобы помочь мне, поэтому я уверена, что не будет никаких проблем, и мы начнем с этой комнаты.

Обернувшись, Эбби вошла в комнату, которая когда-то была покоями Бертоса. Пришло время победить призраков и сделать этот дом своим и Янира.

* * *

«Леди Эбби ошибалась. Проблемы будут… много проблем… и все из-за нее!» — сердито подумал Паган. Ей нужно было просто стоять и говорить ему, что она хочет сделать. Вместо этого она пыталась сделать все сама. Торнианские самки никогда так не делали. Вот почему он так медленно отреагировал, когда его леди пододвинула стул к закрытому окну. Она встала на него, затем встала на цыпочки и потянулась к запирающему механизму, потому что даже на втором этаже Бертос держал окна запертыми. Паган едва успел схватить ее, когда она распахнула окна и покачнулась на стуле. Обхватив ее за талию, он повалил ее на пол.

— Никогда больше так не делайте!!! — закричал Паган, его сердце бешено колотилось, когда он осторожно опустил ее на пол. Богиня! Она могла упасть и разбиться насмерть.

— Я как раз открывала окно, Паган. Расслабься, — Эбби спокойно смотрела на него, даже не подразумевая, как близка была она к смерти. — Разве здесь уже не пахнет лучше?

Именно тогда Паган понял, что эта крошечная женщина действительно не считала себя хрупкой или слабой. Она не понимала, как сильно нуждается в защите, особенно в этом доме. Глядя на нее, он не увидел ни капли страха, только твердую решимость завершить начатое. Она считала себя равной мужчине и не собиралась поручать мужчине то, что, по ее мнению, могла сделать сама.

— Дело не в запахе, — произнес Паган сквозь стиснутые зубы. — А в вашей безопасности.

— Со мной все было в порядке. Тебе нужно больше мне доверять, Паган, — повернувшись лицом к комнате, она глубоко вздохнула. — И что мы со всем этим будем делать?

— Делать?

— Да… ничего из этого тут не останется, — Эбби подошла к кровати с балдахином, задрапированной черной с серебром материей. Протянув руку, она потянула за кусок ткани, но та упрямо не поддавалась. — Паган? Не могли бы вы? — спросила она, поворачиваясь, умоляя взглядом.

Паган протянул руку и потянул материал вниз.

— Можно посмотреть? — пробормотала она, прежде чем взглянуть на то, что открылось ее взору. Она знала, что это было дерево, но какое? Она понятия не имела, и хотя оно была черным, на нем была красивая патина (прим. плёнка или налёт на меди и её сплавах). Почему оно было спрятано под таким отвратительным материалом?

— Он называется «галкано дабх», — пояснил Паган, и Эбби поняла, что озвучила свои мысли вслух. — Это был материал тех, кто когда-то правил Этрурией.

— Тогда почему он был спрятан?

— Он вышел из моды у лордов Этрурии много веков назад. Мне рассказывали, что большая его часть уничтожена. Я никогда не видел вещей времен Короля Варика.

— Короля Варика? — Эбби озадаченно посмотрела на него.

— Он был правителем Торниана, когда Богиня обратилась к нему за помощью.

— Это он спас ее?

— Он и его воины. Вот почему дом Берто когда-то был благословенным местом.

— И вы верите в то, — Эбби дотронулась до только что обнаруженного «галкано дабх». — что когда-то он мог принадлежать ему?

«Это было по меньшей мере тысячу лет назад», — подумала она.

— Я… конечно, нет, миледи. Я уверен, что ошибаюсь, — Паган прервал зрительный контакт с ней.

— Прекратите это немедленно, Паган! — воскликнула Эбби, чувствуя, что начинает злиться.

— Прекратить что, моя леди? — спросил он.

— Вы пытаетесь мне угодить. Но у вас есть собственное мнение. Расскажите мне. Ведь есть причина, по которой вы полагаете, что это изделие может быть со времен Короля Варика.

— Миледи, моя родословная… — он замолчал.

— Ну?..

— Мы всегда служили в Этрурии.

— Всегда? — Эбби потрясенно посмотрела на него. — Вы хотите сказать, что сможете проследить свою родословную до времен правления Короля Варика?

— И до этого, госпожа.

— А этот кусок? — спросила она, проводя пальцем по шелковистому дереву.

— Семейные легенды рассказывают, что такую кровать когда-то мог сделать один из моих предков. Он и его отпрыски когда-то были мастерами-столярами у королей Торниана.

Эбби подняла бровь, услышав гордость в голосе Пагана. Это было первая настоящая эмоция в его голосе, которую она от него услышала.

— Они не отправились с Королем, когда он стал Императором?

— Нет. Они остались здесь. Где им и место.

— Тогда почему же вы стали не столяром, Паган?

— Потому что ни одна женщина не соединилась бы столяром, независимо от того, мастер он или нет, миледи. Паган склонил перед ней голову, смущенный тем, что рассказал.

— Кажется, ваш манно должен был что-то сделать, раз вы здесь, Паган.

— Мой манно был Элитным воином, миледи. Однажды он защитил мать Императора во время нападения. Из-за этого Император приказал одной самке соединиться с ним и представить меня, прежде чем он позволит ей соединиться с другим самцом.

— Император может так сделать? — в ужасе прошептала Эбби.

— У Императора Рэя никогда не было никого, кроме его манно.

— Простите, Паган, — Эбби сочувственно положила руку ему на плечо.

— За что?

— За то, что я не знала, каково это быть по-настоящему любимой женщиной. Я имею в виду не любовь женщины к мужчине, — уточнила она, — а к ребенку. Каждый ребенок заслуживает, чтобы его любили таким, какой он есть. Неважно, каким он родился.

— Для торнианских мужчин так не бывает.

— Может, раньше и не было, но сейчас будет, особенно в этом доме, — Эбби слегка склонила голову набок. — Вы знаете историю этого Дома? Всю свою историю?

— Я… Я знаю ее только со слов, госпожа, но многие не принимают это.

— Под многими вы подразумеваете лордов, которые когда-то правили Этрурией?

— Да, госпожа.

— О, Паган, я знала, что мы с вами найдем общий язык. Вы поможете мне изучить и разобраться в истории этого Дома. Настоящую историю, чтобы мы могли снова возвеличить наш Дом, как когда-то. Но прежде, чем мы это сделаем, вы поможете мне избавиться от всех вещей Бертоса.

И схватив с кровати черное покрывало, она принялась стаскивать его, а также все то, к чему прикасался Бертос.

* * *

Сидя за столом в командном центре, Янир смотрел на капитана Дэя и трех воинов, которых он привел с собой, не веря своим ушам.

— Вы хотите, чтобы все мужчины, служившие под началом Бертоса, были уничтожены? Включая воспитанников?

— Каждый самец здесь, — Корин напрягся, когда капитан перевел на него взгляд, — принимал участие в злодеяниях Бертоса. Никто не пытался остановить его. Единственный способ искоренить зло — это очистить все, зараженное им.

— Даже если они невиновны?!! — Янир не мог поверить, что слышит это от мужчины, которого когда-то так уважал.

— В Доме Бертоса нет невиновных! — сердито возразил Дэй.

— Но это уже не Дом Бертоса! — вскочил на ноги Янир, и его стул отскочил от стены позади него.

Это заставило Дэя и его воинов встрепенуться от удивления, потому что это был уже не тот самец, которого они все тренировали. Тот самец всегда оставался спокойным и сдержанным. Не важно, как сильно они наседали тогда на него. Неважно, что они говорили ему или о нем. Из-за этого многие из них считали его бесчувственным. Но они явно ошибались.

— Это мой Дом! Дом Ригель! И я не желаю, чтобы он был основан на крови невинных! Именно это и сделал Бертос!

— Эту задачу поставил мне Император, когда отправил сюда! — возразил Дэй.

— Нет, капитан Дэй, — Янир обошел стол и встал лицом к лицу с мужчиной, бросавшим ему вызов. — Это то, что поручил мне Император. Он сделал хозяином этого Дома меня. Не вас! Вы — капитан его Гвардии, Император поручил вам оказывать мне помощь, а это значит — делать то, что скажу я. Если вы не можете этого делать, тогда вам нужно вернуться на Торино, а я найду того, кто сможет!

Зеленое лицо капитана потемнело и стало почти черным, а рука сжала рукоять его меча, когда Янир предположил, что он не в состоянии выполнить порученную ему задачу. И все же он восхитился тем, что новый лорд не отступил от него. Он просто продолжал смотреть ему в глаза и ждать ответа.

* * *

Корин протянул руку к рукояти его собственного меча, готовый защитить своего нового лорда, даже если это был капитан Гвардии Императора. Он знал, что Янир все еще не полностью доверяет ему, но его слова Дэю показали Корину, что Янир, по крайней мере, готов дать ему шанс вместе с другими мужчинами из этого Дома, включая его брата Мабона. То, чего не хотел делать Дэй. Корину нужно было поговорить с другими мужчинами, чтобы понять, чем на самом деле занимался тут Дэй до момента их прибытия.

Все остальные мужчины в комнате беспокойно зашевелились, а лорд Янир и их капитан продолжали молча смотреть друг на друга. Как им нужно было поступить? За кем они должны были следовать? Дэй был их капитаном, и действительно не было мужчины лучше и достойнее. Они доверяли ему свои жизни. Они все думали, что Император назовет его лордом этого дома, когда он просто послал его сюда для подавления возможных беспорядков. И Император провозгласил лордом Янира. Идти против Янира — значит идти против Императора… ведь так?

Наконец Дэй отступил назад, убрал руку с меча и склонил голову перед Яниром.

— Прошу прощения, лорд Янир, я не хотел проявить неуважение. Я и мои люди, более чем способны оказать помощь вам в укреплении вашей власти.

— Благодарю, капитан Дэй, — Янир положил руку на плечо Дэя, удивив старшего самца. — Я ни минуты не сомневался, что вы и ваши люди окажетесь более чем способными на это. А теперь за работу.

* * *

Эбби была удивлена многим из того, что обнаружила в покоях Бертоса… нет, не Бертоса… а их… ее и Янира покоях. И почти все это должно было отсюда исчезнуть. Кровать, вернее ее каркас, была единственной вещью, которую Эбби позволила себе оставить. Она была создана тысячу лет назад для Короля Торниана. Не для Императора. Не для Короля Этрурии. И она противостояла не только разрушительному действию времени, но и злу, которым стал Бертос. Она не позволила ему проникнуть в себя. После того, как были сняты остатки кричащей ткани и матраса, Эбби была поражена мастерством, с которым была сделана эта вещь.

По углам возвышались четыре витых столбика с замысловатой резьбой, к которым крепилось изголовье и изножье. Подойдя ближе, Эбби поняла, что в центре изголовья была вырезана камея.

— Кто это? — тихо спросила она, проводя пальцем по профилю портрета неизвестной женщины, которую Эбби никогда не встречала. Ее длинные локоны были стянуты назад лентой из сверкающих черных камней. Если Эбби не ошибалась, мианраи дабх был инкрустирован в дерево. Она была красива, но не ее очевидная красота привлекла внимание Эбби, а выражение лица женщины. Ее взгляд был таким волевым и в то же время таким… нежным… что она им невольно привлекала к себе. Каким-то образом ремесленник заставил желать узнать, куда смотрела женщина, когда он создавал этот шедевр, потому что это был именно шедевр.

Когда Паган не ответил, Эбби оторвала взгляд от камеи и обнаружила, что он вновь стоит на коленях в изножье кровати, почтительно склонив голову.

— Паган? — смущенно позвала Эбби.

— Я никогда не думал, что он существует… — прошептал Паган. — Я думал, это всего лишь семейная легенда.

Эбби не знала, что потрясло ее больше: поступок Пагана, его слова или то, что глаза, которые он поднял на нее, были полны слез.

— Кто это? — снова спросила она, на этот раз шепотом.

— Женщина Короля Варика, — благоговейно ответил Паган, не сводя глаз с камеи. — Та, которой Богиня лично благословила его после того, как он пришел к ней на помощь. Древняя легенда гласит, что единственное, что затмевало ее красоту, была ее любовь и преданность Королю. Они прожили вместе много лет, и она представила ему много достойных отпрысков, как мужского, так и женского пола. А когда Король Варик был убит в бою, она умерла через несколько часов после него. Их похоронили вместе, чтобы они могли вечно покоиться в объятиях друг друга.

Эбби обнаружила, что ее глаза наполнились слезами, когда Паган закончил говорить. Повернувшись, она снова посмотрела на камею и теперь могла понять выражение лица женщины. Это была чистая любовь и преданность, она, должно быть, смотрела на Короля в момент, когда был создан портрет.

Теперь Эбби понимала, зачем Бертосу понадобилось это скрывать, ведь он не имел ни малейшего представления о том, как женщина может относиться к своему мужчине.

— Как ее звали? — опять же шепотом спросила Эбби.

— Королева Роуни… — продолжал говорить хриплым голосом Паган. — Ее почитали на всей планете. Говорили, что, хотя она была маленького роста, ее доброта и сострадание ко всем были безграничны. Легенда гласит, что после ее смерти камни Этрурии потеряли почти весь свой золотой блеск, и с тех пор его никто не видел.

— Роуни… — прошептала Эбби, и это имя почему-то отозвалось в ней. Может, потому что ее мать звали Ронни. Ее полное имя было Марджори, но ей нравилось, когда ее называли Ронни. Эбби как-то спросила ее об этом, и мать рассказала, что, когда брат был совсем маленьким, он так произносил ее имя, и оно стало ее семейным прозвищем.

Подойдя к изголовью, Эбби посмотрела на резьбу в изножье кровати. Она думала, что это надпись тоже времен Короля Варика, и удивилась, когда вместо него оказались буквы «Дж». Она вопросительно посмотрела на Пагана.

Говорили, что фамилия Королевы настолько сложна и длинна, что была записана только первая буква.

— Зачем кому-то понадобилось прятать ее?

— Эпохи сменяют друг друга, — произнес Паган медленно поднимаясь на ноги. — Люди забывают.

— Как они могли забыть такое? — Эбби не могла поверить своим ушам. — Это же история.

— Правители меняются. То, что считается важным и основополагающим… то, чему учат… меняется.

— Что? — Эбби потрясенно посмотрела на него.

— Когда женщин стало мало, их роль в нашем обществе изменилась. Они стали важными для нас не как пары, а как средство выживания. Истории о Королеве Роуни и других… сильных и независимых самках… перестали рассказывать.

Эбби смотрела на Пагана ошеломленно. Она никогда не думала услышать что-то подобное… особенно от мужчины-торнианца.

— Значит, о ней позабыли… — Эбби снова посмотрела на камею Королевы Роуни. — Обо всем, что она сделала…

— По большей части, да. То, откуда мы пришли, становилось все менее и менее важным по мере распространения Великой Инфекции. То, что нам нужно было делать, чтобы выжить, стало всем, что имело значение, и для этого мужчина должен был привлечь женщину.

— Тогда откуда вы знаете о ней? Если бы вас не обучали истории во время тренировок?

— Как я уже сказал, моя родословная происходит на Этрурии уже более тысячи лет. У нас есть своя устная и письменная история родословной, которая всегда передавалась от мужчины к мужчине.

— Значит, ваш манно рассказывал вам и о ней.

— Да. Он рассказал мне все о ней и нашей истории служения правителям Торниана. Он так надеялся, что моя мать будет похожа на Королеву Роуни…

— Простите, Паган, — протянув ладонь, Эбби сжала его руку. — Некоторые самки достойны своего потомства. Если это имеет значение, я думаю, ваш манно взял над ней верх, — заметив его смущенный взгляд, она продолжила: — Он получил вас, Паган.

— Я… благодарю вас, госпожа.

— Не стоит благодарности, Паган. Это правда. А теперь, — зная, что Пагану становится не по себе, она оглядела комнату, — у меня к вам вопрос.

— Да, госпожа?

— Кто поможет нам вынести все это? — она обвела рукой комнату, указывая на беспорядок, который устроила в ней.

— Вынести, госпожа? — Паган хмуро посмотрел на нее.

— Да. Эту комнату… весь этаж нужно очистить, а ее содержимое куда-то сложить, пока я не решу, что с ним делать. Все, кроме кровати… которая остается здесь.

— Но… — заикаясь, произнес Паган.

— Но что, Паган?

— Покои… этаж… они будут пусты.

— Пока да, по крайней мере, пока я не найду подходящую мебель, — она обратила на него взволнованный взгляд. — Вы не знаете, есть ли в доме еще мебель вашего предка?

— Я… вы хотите обставить крыло лорда старой мебелью?

— Нет. Я хочу наполнить его качественной мебелью, которая будет отражать своего лорда. Вот как такая мебель, — и она указала на каркас кровати.

— Сомневаюсь, миледи, что какие-либо другие предметы все еще существуют…

Паган увидел, как возбуждение в ее глазах померкло, и пожалел, что это случилось из-за его слов.

— Да, я понимаю.

— Мне очень жаль, госпожа.

— Это не ваша вина, Паган, тогда нам просто нужно найти кого-то столь же талантливого, как ваши предки, чтобы сделать новую мебель для Дома Ригель.

Эбби увидела, как Паган открыл рот, потом закрыл его.

— У вас есть какие-то мысли на этот счет, Паган?

— Я… у Бертоса был мастер-столяр.

— Кто-то из вашей родословной?

— Нет, госпожа. Работа моих предков несколько веков назад вышла из моды у правителей Этрурии.

— Качество и мастерство никогда не должны «выходить из моды», Паган.

— Мои предки потеряли свое положение не из-за качества или мастерства работы, госпожа, — Паган не был уверен, зачем он говорит ей это, она никогда не узнает об этом сама, но он чувствовал, что она имеет право знать.

— Тогда почему?

— Потому что один из них соединился с женщиной-неторнианкой и смог иметь потомство.

— Что? Я думала, что это невозможно, вот почему обнаружение земных женщин было так важно.

Паган хмуро посмотрел на нее.

— Разве вы не получили эту информацию в программе Обучателя?

— Там было много всего, что Бертос не внес в программу, потому что решил, что нам этого знать было не нужно.

— Он осмелился вмешаться в программу Обучателя?

Эбби подняла бровь, и он понял, насколько глупым был ее вопрос. Бертос замышлял уничтожить Дом Вастери и захватить Империю, но вмешательство в программы Обучателей не шло ни в какое сравнение с этим.

— Конечно, он это сделал.

— Значит, торнианцы могут соединиться с другими видами и иметь потомство?

— Да, было время, когда мы могли. До Великой Инфекции все виды были способны соединяться и производить потомство. Это принесло мир во вселенные, но после того, как Великая Инфекция поразила миры, все меньше и меньше стало тех, кто соединяясь, мог произвести пригодное потомство.

— Пригодное потомство… это означает, что потомство может быть жизнеспособным.

— Да, госпожа, но большинство из них не доживают до представления, а и если выживают..

— Если?

— Почти все они считаются непригодными, и самцы, которые их породили, теряют свое положение, если позволяют им жить.

— Что? Вы хотите сказать, что они должны убивать своих собственных отпрысков?

— Да. Женщина-торнианка откажется присоединиться к мужчине, у которого есть непригодный отпрыск. Они думают, что это снизит их ценность.

Эбби побледнела и села на пустую кровать, когда Паган закончил говорить, ее ноги дрожали. Неужели то, что говорит Паган, правда? Неужели торнианцы действительно убивают своих детей, если считают их негодными?

— Госпожа… с вами все в порядке? — Паган с тревогой смотрел на нее.

— Так ваш предок…

— Соединился с кализианкой, и она представила ему троих здоровых отпрысков мужского пола. Леди дома Гуттузо в то время очень обиделась, так как она смогла произвести на свет только одного самца и убедила своего лорда, что мой предок больше не заслуживает права быть мастером.

— Он не убил своих отпрысков.

— Нет! Он забрал свою семью и покинул Дом Гуттузо, поклявшись никогда больше ничего не изготовлять для него, пока не будет восстановлена честь Дома.

— И все же он остался в Этрурии.

— Да. Они перебрались в небольшую деревню рядом с шахтами и изготовляли простую мебель для простых рабочих.

— Они больше не производят мебель такого качества? — Эбби провела рукой по раме кровати, на которой все еще сидела.

— Да, но…

— Но?..

— Но они разрешают продавать ее только за пределами планеты.

Паган ждал реакции своей госпожи, ожидая, что она рассердится, но вместо этого она улыбнулась ему.

— Они ставят превыше всего свою гордость и честь, — Эбби встала. — Мне нравится. Вы можете связаться с ними для меня? Мне бы очень хотелось, чтобы они стали частью нашего нового Дома.

— Я могу связаться с ними, госпожа, но не могу гарантировать, что они будут благосклонны.

— Приведите их сюда, Паган. Я их уговорю. А теперь давайте уберем здесь весь этот беспорядок.

Глава 14

Несмотря на протесты Эбби, Паган связался с Яниром, когда стало ясно, что им понадобится много мужчин, чтобы очистить их покои. Эбби хотела, чтобы Паган просто выбрал тех, кому доверяет, не желая беспокоить Янира, но Паган отказался. Его новый лорд ясно дал понять, что его леди должна быть защищена постоянно.

Таким образом, спустя почти час шесть самцов прибыли ко входу в крыло лорда. Янир связался с Навоном и Марио и сказал, что хочет, чтобы каждого мужчину обыскали на предмет возможного оружия. Он также предупредил их, что если по какой-либо причине они решат, что мужчине нельзя приближаться к своей леди, то они могут отказать ему в доступе в крыло.

Навон и Марио были шокированы тем, что Янир доверил им принимать такое решение. Это была его леди, а они были простыми воинами из дома его манно. Теми, кто, будучи пригодными и достойными, никогда не привлекались для охраны леди Исиды. То, что Янир оказал им такую великую честь, заставляло их еще более критично и прилежно выполнять свои обязанности, когда они осматривали прибывших молодых самцов. Они как раз заканчивали с последним, когда двери позади них открылись и вышла новая хозяйка дома.

— Доброе утро, — сказала Эбби, стоя в дверях, ее взгляд скользнул по мужчинам перед ней, и шестеро немедленно упали на колени, склонив головы, тем самым заставив ее тяжело вздохнуть. Она с нетерпением ждала мужчин наверху, и когда Паган сказал ей, что те стоят у дверей, ожидая разрешения войти, она покинула комнату, не обращая внимания на протесты Пагана.

— Пожалуйста… встаньте, — Эбби пришлось сделать над собой усилие, чтобы не протянуть руку и помочь им подняться с колен.

— Ваша госпожа отдала вам приказ! Повинуйтесь! — приказал Паган, окинув критическим взглядом мужчин, стоявших перед ними на коленях. Это были пятеро воспитанников и их наставник, взгляд Пагана обратился к охранникам. — Их проверили?

— Да, мастер Паган, — Навон ответил, что лорд Янир сообщил им, кто находился в крыле со своей леди, когда они прибыли для охраны, объяснив им его статус и титул.

Кивнув, Паган перевел взгляд на мужчин, которые медленно поднимались на ноги, все еще склонив головы, оценивая их. Они были одними из самых молодых учеников в доме, о которых Паган знал, что они только что прибыли на обучение, перед тем как Бертос отправился на Церемонию Соединения. Это был умный ход его лорда. Эти самцы не были запятнаны наукой Бертоса. Его взгляд вернулся к ней.

— Госпожа, эти самцы подойдут.

— Ну конечно, — нежный голос Эбби резко контрастировал с голосом Пагана. — Но прежде чем они приступят к работе, я хотела бы с ними познакомиться.

— Я… что? — заикаясь, спросил Паган.

— Я хочу знать их имена, мастер Паган.

Все, что мог сделать Паган, это уставиться на нее, и Эбби слегка покачала головой, затем сделала шаг и встала перед первым мужчиной. Руки Навона и Марио немедленно потянулись к мечам.

— Вы их обыскали, не так ли? — спросила Эбби, повернувшись к охранникам.

— Да, леди Ригель, — последовал ответ от одного из них.

— Тогда все в порядке, — ее взгляд вернулся к мужчине перед ней. — Как тебя зовут? — когда он не заговорил и не поднял головы, Эбби протянула руку, не обращая внимания на рычание охранников, и мягко, но твердо взяла мужчину за подбородок. Ей не пришлось поднимать его слишком высоко, чтобы их глаза встретились, потому что, пока он старался не поднимать глаз, Эбби была на несколько дюймов ниже его, и он поймал себя на том, что смотрит ей в глаза, сам того не желая.

Эбби не знала, кто был шокирован больше… он… потому что не хотел смотреть ей в глаза, или она не ожидала, что он будет столь молод и что у него на лице оказалось столько отметин от ударов.

Задыхаясь от негодования, она все поворачивала его голову из стороны в сторону, изучая повреждения.

— Что с тобой случилось?!! — потребовала она.

— Отвечай своей госпоже, Мабон! — приказал Паган.

— Мабон… — глаза Эбби расширились от шока. — Ты брат капитана Корина?

— Да, миледи, — ответил Паган, когда Мабон промолчал.

— Что с тобой случилось? Тебя видел целитель? Иди сюда, — схватив его за руку, она потащила ошеломленного юношу мимо трех мужчин, которые должны были охранять ее. Они также были ошеломлены не меньше Мабона. — Садись, чтобы я могла получше рассмотреть твои раны.

Эбби толкнула его на стул, и они почти оказались на одном уровне.

— Когда это случилось? — спросила она, и на этот раз Мабон ответил.

— Вчера, моя… моя госпожа, — пробормотал он, заикаясь.

— Ты был у целителя?

— Нет, госпожа.

— Почему нет?

— Госпожа, — заговорил Паган. — Риса потребовала, чтобы целитель дома Гуттузо сопровождал их на Торино на случай, если он ей понадобится.

— Так где же он сейчас?

Эбби требовательно посмотрела на Мабона.

— Мертв, госпожа, — сообщил ей Паган, и она в шоке посмотрела на него.

— Он был с Бертосом заодно против Императора?

— Да, моя леди.

— Глупый самец, — пробормотала она, но все услышали ее. — А где тот, кто его замещал? Тот, кого он оставил присматривать за воинами, пока его не было?

— У нас нет другого целителя, госпожа.

— Ты хочешь сказать, что Бертос забрал с собой на Торино единственного целителя в этом доме, оставив своих воинов без присмотра, потому что тот мог понадобиться Рисе?

— Да, госпожа.

— Но у Рэя там был целитель. Конечно, он тоже был предателем, но все же…

— Риса настаивала и…

— Риса получала то, что хотела. Я понимаю, — ее мысли вернулись к разговору Янира и Пагана о портативном регенераторе. — Разве здесь нет регенерационных блоков? Или тех, которыми воины сами умеют пользоваться? — спросила она.

— Есть, госпожа, — подтвердил Паган.

— Так почему же его не использовали для Мабона? — ее вопрос был встречен молчанием. — Паган?

— Я не знаю, госпожа.

Но у нее была идея.

— Вы знаете, как им пользоваться? — потребовала она.

— Нет, миледи, этому учат только капитанов, чтобы они могли лечить раны своих учеников.

— Морио? Навон? — она посмотрела на них.

— Конечно, леди Ригель. Нас обучили этому в первый год обучения, чтобы мы могли помогать нашим братьям по оружию, если целитель может быть недоступен.

Вопиющее несоответствие между тем, чему учил Бертос, и тем, чему учил Орион, потрясло Эбби.

— Так принесите его, немедленно! — Эбби рявкнула так, чтобы все мужчины подпрыгнули.

* * *

Эбби наблюдала, как Морио несколько минут водил портативным регенератором по лицу Мабона, прежде чем опухоль и синяки начали исчезать. Он был всего лишь мальчиком, она даже могла бы сказать, подростком.

Потерявшись в своих мыслях, она почти не заметила возникшую тишину и отсутствие каких-либо действий Морио.

— Где-нибудь еще?

Она не упустила, как быстро Мабон затряс головой.

— Они не только повредили лицо. Где еще? — на этот раз голос Морио звучал как тембр голоса воина, допрашивающего ученика, и руки Мабона тут же потянулись к рубашке, прежде чем замереть, его взгляд устремился к Эбби.

Поняв, в чем проблема, Эбби отвернулась и подошла к Пагану.

— Вы знаете больше, чем говорите мне, мастер Паган, — Эбби намеренно подчеркнула его статус. — Скажите мне.

Паган помедлил секунду, затем тихо заговорил.

— Я предполагаю, что Мабон был избит старшими учениками за неудачу брата.

— Что?

— Корин не выполнил задание, которое поручил ему Бертос. Провалы порицались в Доме Бертоса, госпожа. Приказы всегда выполнялись, в противном случае наказание брата воина, друга или класса становились примером… в зависимости от степени неисполнения.

— Оскорбление… — глаза Эбби вернулись к самцу, которого лечил Морио, и она едва сдержала вздох. Торс Мабона превратился в один сплошной синяк. Ее взгляд снова устремился на Пагана. — Лиза говорила нам, что Грим забрал Мабона из Дома несколько недель назад, чтобы защитить его от возможной мести.

Глаза Пагана распахнулись от удивления от слов Эбби. Так вот что случилось с молодым самцом. Он пропал среди ночи, и никакие поиски не смогли найти его следов. Его наставник был жестоко наказан за это.

— Он действительно пропадал.

— Тогда как это стало возможным, что он опять очутился здесь… сейчас… и в таком состоянии?

— Я не знаю, миледи.

— Мне сказали, что раз мой брат возвращается в Этрурию, я тоже должен это сделать, — спокойно ответил Мабон на вопрос Эбби.

— Кто приказал?

— Я не знаю, — ответил ей Мабон. — Вчера меня вернули в казармы.

— Вчера… ты вернулся вчера, и все же на тебя напали?!! — Эбби не могла в это поверить.

— Да… госпожа.

— Он заслужил все, что получил! — Эбби обернулась, желая знать, кто это сказал. Увидев четырех учеников, которые в шоке смотрели на одного и того же самца. Подойдя к ним, она окинула взглядом молодого мужчину.

Он был самым крупным в группе и выглядел самым старшим. Его кожа была зеленовато-желтого оттенка, цвета, который Эбби еще не видела у торнианцев, но у него были длинные черные торнианские волосы.

— Как тебя зовут? — спросила Эбби.

— Квант, моя госпожа.

Представившись, он низко поклонился. Поднявшись, он ухмыльнулся, подумав, как легко ему удалось отвлечь внимание женщины от Мабона. Теперь она заговорила с ним, и это могло означать только одно… она хотела соединиться с ним.

— Квант, — строго проговорила Эбби. — Итак, Квант, поясни мне, почему Мабон заслужил это.

— Потому что он такой же трус, как и его кровный брат, — тут же ответил Квант. — Его брат не выполнил свой долг перед лордом, и Мабон сбежал, чтобы спрятаться, когда должен был остаться и понести заслуженное наказание, — Квант до сих пор помнил, как его били кнутом по спине, когда он также был наказан за исчезновение Мабона.

Когда Мабон хотел было подняться, чтобы ответить на оскорбления старшего самца, Морио положил ему на плечо руку, заставляя остаться на месте.

— Даже сейчас ему нужен кто-то, чтобы защитить его, — усмехнулся Квант.

— Так вот как ты понимаешь это, Квант? Что воин Морио «защищает» Мабона от тебя? — Эбби слегка склонила голову набок, бросив на него невинный взгляд. — Потому что я вижу это совсем не так. Я вижу, что Морио защищает тебя от Мабона.

— Что? — Квант не смог скрыть потрясения.

— О да, именно так я это и вижу. Видишь ли, воин Морио — достойный и пригодный воин. Он обучался в одном из самых уважаемых Домов Империи.

— В каком Доме? — спросил Квант, глядя на Морио.

— Доме Ригель на Бетельгейзе, конечно, — сообщила ему Эбби, удивившись, что Квант не узнал цвет Дома на униформе Морио.

— Дом Ригель! — Квант сплюнул. — Это дом, где его лорд настолько слаб, что позволил женщине использовать себя больше двадцати пяти лет!

Звук обнажаемых мечей заставил Эбби отскочить в шоке, а глаза Кванта расширились, когда один из них оказался у его горла.

— Приготовься к встрече с Дако, — прорычал Навон.

— Навон! Нет! — Эбби положила руку ему на плечо.

— Он оскорбил лорда и леди.

— Да, но это не так. И ты это знаешь. Это то, что сделал бы Бертос, но тебя научили поступать иначе.

После нескольких напряженных мгновений, Навон, угрожающе зарычав на Кванта, наконец, опустил меч.

— Похоже, именно ты нуждаешься в защите, Квант, от женщины, — усмехнулся один из воспитанников, и Эбби увидела, как напрягся Квант, а его кожа потемнела. Казалось, необходимость в защите от женщины была величайшим оскорблением. Нужно будет спросить об этом у Пагана.

— Ученик Квант, ты свободен. Я нахожу тебя недостойным для столь важной задачи, которую ты должен выполнить здесь сегодня, — повернувшись спиной к мужчине, она посмотрела на Навона. — Воин Навон, проследите, чтобы его сопроводили из крыла лорда Ригель.

— С удовольствием, леди Ригель, — немедленно сказал ей Навон и, схватив молодого мужчину за руку, потащил его вон из комнаты.

Повернувшись, Эбби увидела, что каждый из оставшихся четырех мужчин смотрит на нее с разной степенью шока, благоговения и подозрения.

— Ладно, ребята, давайте проясним основные правила. Во-первых, — она подняла палец, — я — леди Эбби, и я жду, что вы будете обращаться ко мне именно так, понятно? — Эбби подождала, пока все закивали, включая Мабона, который присоединился к группе. — Во-вторых, — подняв второй палец, — когда я разговариваю с вами, то жду, что вы будете отвечать. Это понятно? — когда они только кивнули, Эбби уставилась на них. — Я сказала, что жду от вас словесного ответа. Это понятно?

Молодые мужчины быстро переводили взгляд с одного на другого, прежде чем, казалось, остановились на Мабоне.

— Д-Да, леди Эбби, — заикание Мабона быстро дополнилось еще четырьмя такими же.

— Хорошо, — Эбби улыбнулась группе, прежде чем продолжить. — Итак, причина, по которой вас вызвали сюда сегодня, заключается в том, что это крыло необходимо очистить. Вынести нужно все. Паган, — она вопросительно повернулась к тому. — Куда, вы сказали, они все это вынесут?

— В пустующее крыло с другой стороны дома, госпожа.

— Между крылом воинов и крылом, где находится кухня? — уточнила Эбби, словно не замечая шока на лицах мужчин.

— Да… да, моя леди.

Эбби уже собиралась кивнуть в знак согласия, когда услышала низкий стон от молодых мужчин.

— Это проблема? — спросила она, глядя на них.

— Нет, конечно, нет, леди Эбби, — тут же возразил Мабон, склонив голову, как и остальные.

— В-третьих! — резкий тон Эбби снова вернул все взгляды к ней, когда ее рука поднялась, показывая три пальца. — Когда вы будете говорить со мной, ваши головы не будут склоняться. Я понимаю, что Риса была королевской сукой, но я — не она. Я не собираюсь лишать вас жизни, если вы смотрите мне в глаза, когда говорите со мной. И я не собираюсь делать это, если вы пожелаете высказать свое мнение. Я даже не сделала этого с Квантом, не так ли?