Янтарный Меч 5

Было ли это из-за подчиненного, похищенного Империей? Нет, она вообще не рассматривала такую ​​возможность, если только он действительно не сошел с ума.

Но, к сожалению, она думала, что самая немыслимая идея может быть ближе всего к истине.

Рядом с ним человек в форме шара уже был напуган до смерти и прямо рухнул на землю.

Маленькая принцесса великого герцога Гринуара крепко сжала руку своей кормилицы и испуганно спросила: — Мать Эльза, неужели граф начинает войну?

Лицо молодой кормилицы было бледным, и она дрожала, не в силах произнести ни слова.

По ее мнению, это явно была война.

Серый Меч Сент-Мефистофель когда-то сражался против тысячи человек в Олере, и своим мечом он полностью напугал людей Империи. Даже Его Величеству Императору пришлось отправить два рыцарских полка и трех Святых Меча, чтобы окружить и уничтожить его, но даже в этом случае он все равно ушел в целости и сохранности.

Но сейчас Брендель делал то же самое. Сила атаки мощного элемента Активации Элементов на поле боя не имела себе равных. Хотя он все еще не мог сражаться с настоящей армией в одиночку, всего лишь сотня Рыцарей Земляных Драконов не была для него большой проблемой. После того, как первая волна атаки была сорвана, Имперские Рыцари немедленно начали корректировать свою тактику, пытаясь окружить его и максимально подавить с преимуществом в численности. Вообще говоря, это был самый эффективный способ борьбы с электростанцией Элементарного уровня.

Но это было только в общих чертах.

Брендель сделал последний шаг вперед. Этот шаг, казалось, преодолел расстояние в сотню метров в обычном смысле. Как будто его задняя нога только что оторвалась от земли, а передняя уже достигла самого дальнего угла окружения рыцарского полка. Рыцарь Земляного Дракона даже не успел среагировать. Он увидел, как пространство перед ним слегка вспыхнуло, и из него вылилось ослепительное серебряное великолепие. Затем он вылетел из спины Земляного Дракона вместе со своим седлом.

Меч Брендель ударил, и прежде чем остаточное изображение исчезло, он уже появился в другом направлении. Потом было еще одно серебряное великолепие, и по диагонали вылетел Рыцарь.

Казалось, в одно мгновение в постепенно сужающемся окружении Рыцаря появилась дюжина Брендель.

Послеобразы появлялись один за другим, а затем один за другим исчезали. В итоге остался только один. Брендель стоял один посреди окружения Имперских Рыцарей. С ним в центре ни на одном из Земных Драконов не было ни одного Рыцаря. Дальше имперские рыцари на периферии уже были ошеломлены.

Не то чтобы они никогда раньше не видели Святого Меча.

В Империи было много Святых Меча. В четырех легионах было два Святых Меча и семь в Святом Соборе. Это не включало Святых Меча, о которых ходили слухи. Столетие назад в Империи было два Святых Меча, которые теперь стали легендами. Однако среди Святых Меча, которых они знали, ни у кого из них не было такого странного владения мечом. Брендель стряхнул пыль со своих черных шерстяных рукавов и посмотрел на окружавшего его рыцаря. Он думал, что его выступление было неплохим, но этого было далеко недостаточно.

Он должен был прославиться в одном бою, чтобы никто не посмел игнорировать его существование. Он должен был дать людям Кирлутца понять, что он внук Дариуса, преемника маршала союзных войск, а люди Эруины были незаменимыми силами в Священной войне. Он считал, что Серебряная Королева примет это во внимание.

Он поднял левую руку, и Благословение Бахамута засияло серебром под солнечным светом.

Однако бесчисленные серебряные Нити Закона уже поднялись со стороны Брендель. Они переплелись, как серебряная сеть, и мгновенно распространились по всему барбакану. Где бы он ни проходил, словно невидимая ударная волна пронеслась по всему рыцарскому полку. Брендель мягко сжал его руку, и весь полк Рыцарей Наземного Дракона, включая сотни Серебряных Рыцарей, тут же поднялся с земли. Словно на них подействовало антигравитационное заклинание, они кричали от ужаса и боролись, но это было бесполезно. Брендель осторожно толкнул их, и все рыцари и наземные драконы разделились. Словно волшебная рука нарушила порядок, а затем перестроила его. Вся площадь мгновенно опустела, а Рыцари и Земляные Драконы застыли в воздухе во всех направлениях.

Перед Брендель остался только один человек.

Это была женщина с морщинистым лицом, одетая в красную боевую мантию Империи, с длинным мечом в руке и слоем огненно-красных Нитей Закона, плавающих вокруг нее. Она молча посмотрела на него.

«Мадам Саванна». Брендель вежливо поприветствовал ее, как будто ожидал, что она будет здесь.

“Я знаю тебя. ” Мечница ответила голосом, полным превратностей: «Ты внук Святого Меча Даруиса. Если ты хочешь защитить своего деда, почему ты должен это делать? невинных людей в пламя войны. Вы понимаете? Империя не потерпит такой провокации».

Брендель посмотрел на пожилую женщину. Во время Священной войны она когда-то служила адъютантом его деда. Среди трех Святых Меча Крепости Черного Меча она была самой старшей и самой могущественной. Ее звали Белая Тень, но она была сильнейшей из Святых Меча Золотого Пламени. Но он все равно покачал головой.

«Вражда между моим дедом и Империей может быть разрешена, если это необходимо», — медленно ответил он, — «Но сегодняшний урок предназначен только для того, чтобы преподать урок высокомерным людям Империи. Учения Святого Собора Огня никогда не писали, что кто-либо превосходит кого-либо еще. Возможно, в истории была такая Империя. Но я хочу задать вам вопрос, мадам Саванна. Где сегодня люди Миирны? Почему Позолота Великий и три Мудреца сражались? “

Саванна посмотрела на него так, словно его слова ее вовсе не тронули. Она только покачала головой: «По этой причине ты хочешь начать войну, чтобы люди могли встретиться лицом к лицу с народом Эруина? Граф Гилт, такая честь не имеет значения для солдат, погибших в бою. Думаю, вы должны понять этот момент. Древнее изречение Девяти Фениксов: Ради высших нельзя гневаться и драться. “

«Здесь нет войны, мадам Саванна». — ответил Брендель.

— Ты обманываешь себя?

«Здесь есть только один спор, мадам Саванна. Поскольку вы, жители Кирлутца, считаете, что Эруин не заслуживает вашего уважения, я использую свою силу, чтобы исправить вашу точку зрения. В истории был человек, который так же относился к моему дедушке. Угадайте, кто был этот человек? — ответил Брендель.

Лицо Саванны слегка изменилось: «Герцогство Черного Ворона, вы имеете в виду…»

Брендель прервал ее: «Я рад, что вы это помните, мадам Саванна. Я еще раз отвечу на ваш вопрос. Я Глава дипломатического корпуса Эруины. Я сражаюсь за свое королевство и славу своей стражи. древние книги Святого Собора. Они священны и не могут быть нарушены. Раз вы, народ Кирлутца, бросили вызов славе моей стражи, так же, как стражи Герцогства Черного Ворона бросили вызов моему деду, то вы должны быть готовы, правильно? ”

«Подождите, это логика бандита. Мы…» Лицо Саванны потемнело. Она торопливо попыталась объяснить, но ее во второй раз прервал Брендель.

«Никто не говорил, что жители Кирлутца могут быть отстранены от мирских дел, верно?»

“Этот …”

Похоже на это.

Но …

Глаза Саванны вспыхнули гневом. Она не могла не сказать слово за словом: «Вы думаете, что сможете победить Пограничный Легион Роджерии с вашими маленькими стражниками? Говорю вам, это невозможно, мистер Эрл! Если вы позволите людям Кирлутца и Эруин убивать друг друга из-за вашего эгоизма, Империя не потерпит вашей софистики, а ваше королевство не примет такое оправдание! “

«Да, — ответил Брендель, — по крайней мере, по сравнению с тем, что вы делали в Алкашских горах, я не настолько хладнокровен, чтобы смотреть на жизнь и смерть. лишить их жизни».

“Наивный, желаемое за действительное!” Саванна подняла свой меч и сказала: «Люди Империи скорее умрут, чем опустят головы. Поднимите голову и посмотрите на небо, граф. Твои способности не настолько велики, чтобы заставить нас подчиниться. Вы видели сцену, в которой два свирепых зверя одинаковой силы сражаются друг с другом? Внук Даруиса, на твоем месте я бы приказал твоим людям немедленно прекратить атаку, пока последствия не вышли из-под контроля. “

Брендель покачал головой и сказал: «Это именно то, что я хотел вам сказать. Бросьте свой меч и сдавайтесь, мисс Саванна. Вы не пленник врага. Вы просто извиняетесь перед своими союзниками. Кроме того, ваше сопротивление бессмысленно. На вашем месте я бы посмотрел вверх и увидел, что происходит в небе. “

Саванна была слегка поражена.

Она в замешательстве подняла голову.

Но недалеко от нее уже смотрели на небо Аврам и дочь герцога.

… …

Волшебники Империи были похожи на пылинки, парящие над стенами Крепости Черного Меча. В небе над крепостью яростно переплелись атаки черных рунических горгулий и контратаки Империи.

Они постепенно меняли ситуацию. Оставшиеся двести горгулий не смогли подобраться к стенам из-за интенсивной огневой мощи и постепенно начали нести потери. Солдаты Империи почти не могли не ликовать. Хотя они не знали, как идет битва внутри крепости, по крайней мере, на стенах, они были близки к победе. Пока враг не мог взобраться на стены, чаша весов победы была лишь вопросом времени.

Но все это продолжалось только до появления юного Волшебника.

Аврам со страхом смотрел на внезапную битву. Рядом с ним Эке и офицер из Яниласу уже сели на лошадей и готовились следовать за Метишей, чтобы спасти беженцев. Что же касается Аврама, то его голова была полна мыслей о том, как закончить битву. Нет, следует сказать, что не было возможности закончить битву. Этот проклятый граф фактически начал внезапную атаку на имперскую крепость. Это было то, что нельзя было оправдать. Он почти мог представить, как разъярится Император, услышав эту новость.

Более того, он подсознательно думал, что эта внезапная атака, скорее всего, будет проигрышем.

Он видел, что с помощью Волшебников Империи имперская гвардия брала верх, в то время как Граф все еще сражался с Рыцарем Земляного Дракона. Он фактически послал молодого Волшебника разобраться с битвой на стенах. Но что мог сделать молодой Волшебник? Знания и мудрость Волшебника накапливались с течением времени. В воображении Аврама настоящие Волшебники должны были быть похожи на тех старых педантов, которых он видел в Карсуке.

Однако имя «Чарльз» звучало немного знакомо.

Он не мог не взглянуть на этого человека краем глаза.

Но после этого взгляда он больше не мог отвести взгляд.

Сиэль медленно поднялся в небо, его волшебная мантия развевалась на холодном ветру. С его прибытием все Волшебники на поле боя подсознательно почувствовали страх, поднимающийся из глубины их сердец. Эпоху назад впервые зажглось пламя магии. Мудрое существо научило этому закону, которого никогда раньше не существовало, всех людей Серебряного и Черного Железа. Как будто до этого никто не понимал происхождения Магии Закона и Магии Стихий. Оно отличалось от Божественных Заклинаний и Рунических Заклинаний ведьм. Но с этого момента он родился в этом мире и сформировал великую цивилизацию.

Откуда взялась магия?

Пожалуй, только один человек мог ответить на этот вопрос.

Этим человеком был Туман.

Однако в этот момент все колдуны почувствовали силу, исходящую из одного источника. Словно древний голос взывал к своему народу, и дрожи, исходившей из глубины их душ, было достаточно, чтобы всех потрясти.

Сиэль отвечал неизвестному существу.

«Волшебник Серебряного Посоха запрашивает разрешение в качестве Мироходца».

“Разрешение получено. “

Молодой Волшебник осторожно взмахнул своей мантией, его глаза вспыхнули серебряным пламенем. Его взгляд пробежался по полю битвы, и он не мог не ответить странным тоном. «Итак, это сила Мироходца».

«Итак, это источник Закона».

Он поднял палец.

«Во имя Свитка Мудрости, Закона, Текущего Ветра и Мелкого Моря я представляю третий Закон — Дракона Эфира».

«В каждый момент энергия всегда меняет формы. Она распространяется и мчится, течет бесконечно».

Тысячи лет назад люди Фанура, поклонявшиеся Солнцу на юге Равнин Шахтеров, видели чудесную сцену миграции драконов. Они были такими же синими, как море, проносившееся по небу.

Тысячи лет спустя жители Кирлутца снова стали свидетелями этой великолепной сцены.

…

( Вы, ребята, жаловались, что мой текст был слабым и не впечатляющим. Теперь пришло время приложить некоторые усилия. Хорошо, хорошо, в конце этой главы я прошу больше голосов в следующем месяце. вы хотите прочитать больше? Есть больше! К тому же невежество! Не думай ждать моих сил. Я не силен в ПВП… Это напоминание для твоего же блага, понял?)

Глава 911.

Мечтательно-голубой цвет заполнил небо.

Позади Чарльза один за другим возникали мигающие вызывающие круги. То, что выплыло из них, было сказочными существами, которые должны существовать только в легендах. Это была жизнь, состоящая из чистой энергии. Это было между вещественным и невещественным. Он существовал в физическом мире, но его не было в физическом мире. Каждое мгновение, каждую минуту, каждую секунду они постоянно меняли свои атрибуты и формы. Это были гости из-за пределов их границ — Эфирные Драконы.

Они имели форму дракона, но у них также была пара крыльев, как у ската манта. Они были прозрачными, как мягкое стекло или медуза, парящая в воздухе. Однако их форма не была стабильной. Они постоянно менялись, как радуга на голубом фоне.

Один за другим волшебники Кирлутца прекратили свои заклинания. Они поняли, что их заклинания не действуют на этих странных существ. Сами эти существа были частью энергии. Казалось, что они не существуют в физическом мире. Острые линии закона и яростная стихийная магия пронзали этих сказочных существ, но не могли причинить им никакого вреда. Они как будто попали в иллюзию, пройдя сквозь свои прозрачные тела.

Каждый понял этот факт один за другим. Их атаки вообще не могли повредить этим «драконам». Все поле битвы постепенно погрузилось в странное состояние тишины. Волшебники и солдаты империи в замешательстве остановили свои атаки. Некоторые из них смотрели на все это молча, любуясь великолепными пейзажами.

Но, наконец, кто-то понял, что это было.

“Это …”

«Эфирные драконы…»

«Я не ожидал, что они существуют. Записи народа фанур не были абсурдными легендами».

Волшебники шептали друг другу, передавая тайные знания, которые знали только они. С другой стороны, имперский командир Крепости Черного Меча был в ярости. Его не интересовали так называемые знания и легенды, но волшебники самовольно покинули свои посты, что значительно уменьшило интенсивность огневой мощи на поле боя. Было нелегко одержать верх, но теперь горгульи взяли верх. Он подошел к предводителю волшебников и указал на странных существ. «Мне все равно, кто они, но теперь ваша миссия — выгнать их всех. Я не хочу видеть эти грязные штуки на своей стене!» Он крикнул.

Он закатил истерику, но обнаружил, что волшебники странно смотрят на него. — Что? Я сказал что-то не так?

“Это духи из эфира, сэр коммандер. Они символ чистой энергии. Наши заклинания не могут причинить им никакого вреда. Вы когда-нибудь видели каплю воды, тонущую в океане? Кроме того, для нас они - настоящий океан, — вежливо ответил лидер волшебников.

Рыцарь-командующий почесал затылок. «Мне все равно, кто капля воды, а кто океан, но вы должны сказать мне, как справляться с этими вещами, верно? Я не хочу, чтобы мои солдаты умирали, не зная почему».

«Командующий, вам не о чем беспокоиться. Если люди Фанур не лгут, самая большая особенность Эфирных Драконов заключается в том, что они существуют в двух мирах одновременно. Их постоянно меняющиеся энергетические формы поддерживают связь между Эфирными и физический мир. Если вы не можете сражаться с ними в двух мирах одновременно, то ваши атаки не причинят им никакого вреда». Лидер волшебников смотрел на красивых существ за городской стеной с восхищением, но рыцарь-командующий был явно недоволен тем, как он смотрел на них. По крайней мере, он не думал, что это взгляд врага.

Конечно, он не понимал, что эфирные драконы были символом магии. Их синий цвет был цветом флага Буги. Хотя Буги были известны как Серебряный Альянс, их эмблемой было око в синем океане. Он символизировал две крайности волшебного мира — знание и магию.

«Разве это не значит, что я ничего не могу им сделать? Почему бы нам просто не сдаться?» Рыцарь-командор нетерпеливо ответил.

— Почему вы так говорите, сэр коммандер? Лидер волшебников притворился удивленным и посмотрел на рыцаря-командора, но в глубине души он был полон презрения к этому бедняге, который ничего не знал о природе мира.

«Они могут напасть на меня, но мы не можем напасть на них. Можем ли мы продолжать эту войну?»

«Сэр коммандер, я не думаю, что вам стоит об этом беспокоиться». Лидер волшебников улыбнулся. «Эфирный дракон — хрупкое и красивое существо. Он не так силен, как вы думаете. Хотя они выглядят огромными, это только потому, что их энергия естественным образом рассеется в нашем мире. И эти существа на самом деле очень слабы. Хотя они представляют саму энергию, они не могут овладеть законами. Это все равно, что сказать, что люди представляют собой некую жизнь, но они не могут контролировать законы жизни. Вы и ваши солдаты не можете атаковать их, потому что они не могут атаковать вас. “

Командир ничего не понял, но, по крайней мере, понял последнюю фразу. Он не мог не нахмуриться и спросил: «Вы говорите, что у этих существ вообще нет атакующих способностей. Тогда почему наш противник вызвал их? Они пытаются нас обмануть?»

— Боюсь, это не так. Я имею в виду не то, что они не могут напасть на вас, но царство Эфира и физический мир — это параллельные миры. Эти два мира не влияют друг на друга. хотят повлиять на наш мир, они должны переключиться на наш мир…

— Подожди, я понял. Командир прервал этого самодовольного парня и громко сказал: «Ты имеешь в виду, когда они переключатся в наш мир, я смогу напасть на них, верно?»

Лидер волшебников посмотрел на этого парня с некоторым удивлением.

Командир рыцарей не мог не фыркнуть в своем сердце. Он подумал про себя: «Эти самодовольные парни. Если бы он мог, он бы не стал связываться с этими странными парнями. Но у него остался последний вопрос. Перед тем, как уйти, он спросил: «Сэр Волшебник, поскольку эти штуки такие хрупкие, человек, который призвал их, не может быть таким могущественным. Я думаю, вы должны справиться с ним. Не позволяйте ему делать что-либо еще».. “

Но на этот раз он не получил желаемого ответа.

Все присутствующие волхвы смотрели на Карла в небе с затаившимся в их сердцах страхом.

«Сэр, командир, вы ошибаетесь. Эфирный Дракон сам по себе представляет собой нечто, выходящее за рамки вашего воображения. Эфирный Дракон не может овладеть законами, но он может. Мы до сих пор не знаем, кто этот мастер, но можем быть уверены, что он овладел более глубоким уровнем законов. Все мы здесь можем засвидетельствовать это. Всего минуту назад мы все почувствовали вибрацию Моря Магии. “

Лидер волшебников торжественно покачал головой. «Возможно, вы не понимаете, о чем я вам говорю, сэр командир, но у меня есть к вам предложение. Вам лучше использовать своих солдат, чтобы создать ему проблемы. В противном случае мы можем не справиться с ним».

“Что?” Командир был потрясен. — Но он выглядит намного моложе тебя.

«В мире волшебников важнее всего знания и сила, а не возраст», — ответил лидер волшебников.

“Вы уверены?”

“Я не уверен. ” Лидер волшебников покачал головой. — Это всего лишь предположение. Но можете поспорить, что я ошибаюсь, сэр коммандер.

Командир взглянул на этих волшебников в длинных одеждах и надеялся, что ошибся.

Но он не знал, что у всех присутствующих была такая же идея.

…

Саванна подняла голову и увидела эту сцену.

Она видела, как солдаты Империи начали отчаянную контратаку. Лазурное море выглядело таким ослепительным, но было невероятно хрупким. Атака Эфирного Дракона была гораздо менее ослепительной, чем их внешний вид. Она могла ясно проанализировать, что сила этих странных существ была не выше пика Серебряного уровня. Они были наравне с большинством Рыцарей Империи на городской стене. И что порадовало, так это то, что после того, как Эфирные Драконы начали свою атаку, они быстро понесли потери. Атаки, которые не могли ранить их раньше, когда они перешли в материальный мир, впервые сбили их с неба. А вот Эфирные Существа, падавшие с неба, часто заканчивали свою жизнь странным образом.

Это было похоже на ослепительный самовзрыв. Их прозрачные тела врезались в городскую стену, а затем взорвались светло-голубой рябью. Под ударом ряби солдаты Империи не пострадали, а городская стена вообще не пострадала. Единственное изменение заключалось в том, что заклинания волшебников Империи стали редкими. Леди смутно понимала, что происходит, но странным ей казалось то, что количество Эфирных Драконов уменьшалось очень быстро, намного быстрее, чем скорость их смерти. Казалось, что раньше они занимали все небо, но через мгновение их осталось совсем немного.

Куда делись эфирные драконы?

Она смутно чувствовала, что что-то не так, но не знала, в чем проблема. Но что действительно озадачило мисс Венну, так это то, что именно это Брендель хотел, чтобы она увидела? Чтобы она могла восхищаться тем, как он потерпел неудачу. Но такой досады на лице этого потомка Даруиса она явно не видела. Брендель все еще улыбался, глядя на небо. Этот уверенный взгляд никогда не исчезал.

Эфирные драконы в небе наконец исчезли один за другим.

Но это не было хорошей новостью для волшебников Империи.

Они потеряли дар речи. Они никогда не видели этих легендарных существ и не ожидали, что они сожгут свою магию после смерти. Это привело только к одному результату: у всех волшебников, которые были застигнуты врасплох, магия истощалась в первый момент. Несколько старших волшебников все еще были в порядке, но все ученики вокруг них были бледными и шатались.

Эфирные Драконы были модернизированы из молодых Духов Ветра Драконов и пауков, и эта характеристика была в том же духе.

Но тут же кто-то обнаружил новую проблему.

«Они исчезают с неправильной скоростью».

«Нет, они не исчезают. Они переходят в эфирное царство, капитан!»

Волшебники были гораздо более осведомлены, чем простые фехтовальщики вроде Венны, и сразу поняли проблему.

Но в этот момент Сиэль перевернул карту лицом. Закон мироходца был подобен пламени, яростно пылавшему в его теле. Это пламя словно зажгло его глаза, заставив их сиять таким же серебряным светом. Он посмотрел на цитадель Кирлутца сверху, и в его сознании, казалось, было два разных сознания. Один обдумывал боевую обстановку, а другой внимательно считал. После того, как волшебники Империи были побеждены, горгульи начали брать верх. Хотя им все еще приходилось сталкиваться с трудными лучниками Империи, по крайней мере, им не приходилось сталкиваться с риском быть разорванными на части ужасными заклинаниями в любое время и в любом месте.

Более того, магическая защита Бастиона Черного Меча постепенно ослабевала, и волшебники, вводившие в него магию, теперь истощили свою магию.

И в теле Сиэля магия, которая была полностью истощена для призыва Эфирных Драконов, медленно восстанавливалась, и скорость восстановления, казалось, постепенно увеличивалась по мере исчезновения Эфирных Драконов.

И эта восходящая магия снова была введена в лицо Эфирным Драконам.

Затем в небе появилась новая партия эфирных драконов.

Люди Круса смотрели в небо, и многие из них даже широко раскрыли рты.

“Посмотрите туда, там есть еще!”

“Здесь есть еще!”

“Убей их!”

“Они снова исчезают!”

“Снова появились новые монстры!”

На городской стене царил хаос. Солдаты и волшебники Империи были ошеломлены, наблюдая, как Эфирные Драконы появляются и исчезают, исчезают и снова появляются. Но каждый раз, когда они исчезали, они приводили с собой новых компаньонов, как если бы они увеличивались в геометрической прогрессии. Никто не понимал, что происходит, но эфирные драконы, казалось, действительно сошлись в океане, и когда они предприняли свою последнюю атаку, наконец наступила ужасающая сцена, похожая на цунами. Перед лицом тысяч бесчисленных врагов даже самые гордые киррлуцианцы не могли не отбросить оружие в своих руках.

Это была битва, которая больше не имела никакого значения.

Сиэль, казалось, контролировал это море магии, полное силы, и сине-голубая магическая энергия собиралась под его ногами. Не то чтобы командование Империи не думало нападать на него, но это было бессмысленно. Каждый раз, когда они собирались достичь своей цели, перед Сиэлем появлялся святой щит из чистого серебра. Это была священная песнь защиты. Хипамира держала волю гор в своей руке и пользовалась поддержкой бесконечной магии Эфирных Драконов. Она выбирала цель этого заклинания бесчисленное количество раз.

Последней сценой, которую увидела Саванна, было то, что синий океан полностью покрыл городскую стену Крепости Черного Меча. Не то чтобы она никогда не видела такой захватывающей сцены, но это было во время Священной войны, когда она столкнулась с самыми могущественными волшебниками Сент-Осоля.

Казалось, она наконец узнала молодого волшебника.

“Это он!”

Дама недоверчиво пробормотала про себя. «Он не умер. Гений волшебников Черной Башни, я должен был знать. Он всегда был таким неожиданным».

Брендель был слегка поражен. Казалось, он уже второй раз слышит такие слова. Он не мог не поднять голову и не посмотреть на Сиэль в небе.

Саванна уже отвела взгляд. люди Кирлутца а были полностью разбиты, а подкрепление в крепость еще не прибыло. Она уже могла представить себе, что произошло. — Ты выиграл, — спокойно ответила она. «Я просто не ожидал, что через сорок лет он действительно станет великим волшебником… У волшебников Черной Башни наконец-то появился лидер волшебников спустя тысячу лет. Те, кто принял решение тогда, должно быть, никогда не думали, что этот день наступит.. Но внук Даруиса, что ты приобрел? Кроме ненависти Империи, вы ничего не получили. “

Брендель знал, что эта дама, известная как Белый Мечник, должно быть, что-то неправильно поняла. Она действительно думала, что Сиэль пересек Крайнюю Равнину и стал великим волшебником. Однако он не разоблачал этого недоразумения. На самом деле, это недоразумение было именно то, что ему было нужно в данный момент.

Что касается того, что он приобрел —

Он посмотрел на голубое отражение в небе и слегка покачал головой. Люди Империи никогда не поймут, чего он добился.

…

Граф Тонигель сошел с ума.

Будь то в Янбао или Серой Гавани, будь то с севера королевства на юг от Ампера Силе, или от Ранднера до дремучих лесов Гринуара, лишь бы там жили люди, была ли это знать, простолюдины, или даже лица с неизвестными лицами и скрытыми мотивами, все они обсуждали новости, пришедшие из Балты после того, как погода на севере похолодала и выпала пара снежинок.

Королевская фракция тоже сошла с ума.

Кроме Макарова, Обервея и Волчьего барона, все остальные были как акула, почуявшая кровь. Они уже были недовольны командовавшим ими графом, а теперь свое недовольство вымещали по разным каналам. Секретные письма были переданы Макарову и другим лидерам Королевской Фракции, и каждое написанное в них слово вызывало дрожь в страхе даже у самых смелых радикалов.

Он был полон советов, оскорблений, критики, вопросов и даже клеветы.

Макаров мог только горько улыбнуться Обервею. Эти вещи были слишком очевидны, и он не мог не усомниться в интеллекте своих коллег. Но что заставило его усомниться в собственном интеллекте, так это другие письма, сложенные на его столе. Эти письма были не клеветой, а письмами с Севера, которые несли какое-то послание.

Слов, написанных ярко-красным цветом на буквах, было достаточно, чтобы любой, кто их читал, подумал, что он читает нелепую историю.

25-го числа месяца Мороза граф Тонигель завоевал Крепость Черного Меча. В этой битве, если не считать самого графа, потерявшего своих горгулий, потерь было немного. После этого граф Тонигель заставил (точнее, сопроводил) всю имперскую армию провести торжественную церемонию встречи дипломатической группы Эруины. После этого он отпустил всех пленников и из вежливости отплатил Рыцарским воротам.

27-го числа месяца Мороза граф Тонигель и его дипломатическая группа прошли через каньон Торре и победили нескольких дворян Кирлутца, которые пришли бросить им вызов.

30-го числа месяца Мороза граф Тонигель и его дипломатическая группа завоевали территорию Торре и вымогали крупную сумму выкупа, называемую «компенсацией за ущерб, нанесенный их репутации» и «компенсацией за душевные страдания», прежде чем освободить всех дворян.

7-го числа месяца Зимней Арфы граф Тонигель победил Рыцарский Легион Солнцестояния Кирлутца. 15-го числа месяца Зимней Арфы граф Тонигель и его дипломатическая группа нанесли поражение армии Анзеруты. 19-го числа месяца Зимней арфы граф Тонигель…

… …

Макаров и Обервей молча прочитали последнее предложение письма и осторожно положили его перед принцессой Гриффин ой. Они не могли не спросить устало: «Хорошо, Ваше Высочество, не могли бы вы сказать мне, что хочет сделать граф Тонигель?»

Принцесса Гриффин взглянула на письмо с угрызениями совести. Затем она заставила улыбнуться двух своих придворных. «Я думаю… Его светлость, он должен знать, что делать».

“Действительно?” Макаров молча посмотрел на княжну.

… …

Глава 912.

— Беттина, ты вернулась.

Как только служанка с прекрасным круглым лицом вошла в комнату, ее окружили несколько других служанок, которые болтали и приветствовали ее. Беттина погладила свой фартук и подняла брови, чтобы посмотреть на хозяйку дома. Затем она сделала жест другим служанкам, чтобы они молчали, и спросила тихим голосом: «Ш-ш, позвольте мне спросить вас, после того как я ушла, графиня хорошо отдохнула?»

Услышав этот вопрос, сестры сразу помрачнели. С тех пор как Скарлетт была помещена под домашний арест Ее Величеством Королевой, она весь день была в очень подавленном состоянии и иногда разговаривала со своим копьем, откуда они не знали, откуда оно взялось. Это вызвало у них большие подозрения, и они задались вопросом, не случилось ли чего с головой графини. Каждый день они должны были докладывать о распорядке дня Скарлетт Ее Величеству Королеве. Очевидно, Ее Величество все еще очень заботилась о Скарлетт. По крайней мере, она никогда не позволяла заниматься этим делом посторонним. Каждый раз она лично находила время в своем плотном графике, чтобы выслушать отчет Беттины. Однако по поводу странного поведения графини Ее Величество ничего не сказала, поэтому, естественно, строить догадки не смели.

Скарлетт всегда была в депрессии. Она мало ела и мало спала. Для них это была головная боль.

Увидев выражение лиц служанок, Беттина кое-что поняла. Она вздохнула и сказала: «Эх, дайте графине хорошо отдохнуть. Не суетитесь больше. Она, должно быть, скучает по дому, но Ее Величество Королева не позволяет ей вернуться».

«Да, да, — хором ответили служанки, — мы, дети гор, всегда ностальгируем по родине. Я часто вспоминаю клены в моем родном городе».

Другая служанка посмотрела на лицо Беттины и тихо спросила: «Беттина, ты не очень хорошо выглядишь. Ее Величество Королева снова в плохом настроении?»

«Тсс, — Беттина посмотрела на служанку, — не говорите ерунды, но настроение Ее Величества сегодня совсем плохое».

“В чем дело?” Этот вопрос, казалось, возбудил любопытство служанок. Они торопливо понизили голоса и спросили.

“Разве это не из-за графини?” Беттина вздохнула. Она не знала, сколько раз вздыхала. Как будто на нее повлияло плохое настроение Ее Величества.

— Это опять тот граф из деревни?

“Говори тише, идиотка,” ответила Бетесса: “Эта Графиня пришла из Эруины. Ты знаешь Эруину? Это маленькое королевство на юге Империи. Верно, наша Графиня тоже оттуда. Не позволяй ей слышать вы так говорите о ее родном городе. Какая деревенская графиня, как неприятно это звучит.

Служанки были поражены, и на их лицах отразился затянувшийся страх. Некоторые из них даже заглядывали в комнату с угрызениями совести.

Но когда они поняли, что Скарлетт, похоже, их не слушает, они вздохнули с облегчением и поспешно обернулись, чтобы спросить: «Беттина, быстро расскажи нам, что случилось с графом?»

Поскольку Скарлетт находилась под домашним арестом во дворе замка, служанки, естественно, не могли уйти, кроме Беттины, которой приходилось время от времени ходить в Розовый сад, чтобы увидеть Ее Величество. Девочки их возраста были полны жизненных сил и любопытства, поэтому их еще больше привлекал внешний мир, даже если это была мелочь. Беттина была немного старше, поэтому, увидев жалостливые глаза своих спутниц, смогла ответить только: «Граф арестовал местных дворян в Серуфе. Когда я пошла туда, я увидела герцога Палута, жалующегося Ее Величеству в Розовом саду. ” Она вдруг хитро улыбнулась и неуважительно сказала герцогу: «Вы не видели взволнованного и раздраженного взгляда герцога, я никогда раньше не видела его таким».

— Беттина, ты говорила, что граф отправился к Серуфу? Служанки, казалось, уже привыкли к таким новостям и совсем не удивились. Казалось, что полмесяца назад южная знать была избита до полусмерти, и это стало обычным явлением во всем Королевском городе. Но они заметили другое и с любопытством спросили: «Значит, меньше чем через месяц мы сможем увидеть графа?»

— Прежде чем он окончательно разозлит Ее Величество, — надулась Бетесса. Когда герцог Палют и Ее Величество разговаривали, она лишь осмеливалась стоять в стороне и слушать, опустив голову. Впрочем, это не помешало ей услышать, какое плохое настроение у Ее Величества. Кроме того, позже она тайно видела выражение лица Ее Величества. Ее лицо всегда было холодным, но сегодня оно было еще холоднее, чем обычно. Этого было достаточно, чтобы у людей стучали зубы. Беттина задумалась на мгновение и добавила с затянувшимся страхом: «Если Ее Величество не повесит графа, может быть, у нас будет шанс увидеть его».

— О чем ты говоришь, Беттина? В это время прозвучал чуть тихий голос.

Все служанки были поражены. Они так оживленно разговаривали, что даже не заметили, как вошла Скарлетт. Горная дева стояла у двери своей комнаты и смотрела на них, а служанки были похожи на стайку испуганных воробьев. Все закрыли рты, и в комнате вдруг стало тихо.

Беттина посмотрела на своих неверных спутников и прошептала Скарлетт: «Моя леди».

— Ты говоришь об Эруине? Скарлетт это не заботило, но она посмотрела на Беттину и спросила несколько встревоженным тоном.

«О нет, должно быть, граф нас услышал», — подумала Беттина. Но она не посмела солгать, поэтому честно ответила: «Да, миледи».

— Скажи мне правду, — сказала Скарлетт с бледным лицом. На самом деле, она часто не могла спать в эти дни. Каждый раз, закрывая глаза, она думала о графе, и это беспокоило ее.

«Мы говорим о графе из Эруины».

— Граф из Эруины? Как только Скарлетт это услышала, она тут же бросилась к Беттине, схватила круглолицую служанку за руку, словно призрак, и громко спросила:

“Ах!” Беттина никогда не видела Скарлетт такой и не могла не подпрыгнуть от испуга.

— Откуда взялся этот граф?

«Миледи, я не знаю. Ее Величество и дворяне не упоминали об этом, поэтому я не осмелился спросить». Беттина быстро ответила.

Скарлетт поджала губы и ничего не сказала. Острое предчувствие молодой девушки заставило ее кое-что понять, но в данный момент она не могла придумать хороший способ спросить.

Бетесса вздрогнула, глядя на графа. Когда она увидела выражение уверенности и желания в глазах графа, она, кажется, поняла, что происходит. Она с дрожью спросила: «Граф, вы хотите услышать о его делах?»

Скарлетт серьезно кивнула.

«Хорошо, вот так…» Беттина глубоко вздохнула и медленно открыла рот.

… …

После ухода герцога Парута выражение лица Констанс немного улучшилось. В это время имперский канцлер Фьодна Нидеван, известный как «Младший Нидеван», поспешил в личный кабинет королевы в Розовом саду. Верховный правитель Империи взглянул на него и спросил: «Что случилось, канцлер? Граф опять доставил неприятности?»

Младший Нидеван удивленно посмотрел на Королеву. Прежде чем прийти, он слышал от камергера, что королева в ярости, но теперь казалось, что это далеко от истины. Королева не только не рассердилась, но и, похоже, была в хорошем настроении. Тем не менее Младший Нидеван не смел расслабляться. Он быстро почтительно поклонился и ответил с небольшим смущением: “Ваше Величество, вы очень точны. Действительно, после того, как граф задержал вельмож Туруффа, группа молодых людей хотела отомстить ему, но, к сожалению, все они были взяты Я слышал, что дворяне Юга больше не злятся на графа и обсуждают выкуп за заложников, но старый герцог, похоже, не хотел этого делать.

Старый герцог, которого он упомянул, естественно, был предыдущим главой дома Парут. Дом Парут был представителем новой знати Империи кирлутц. Не секрет, что у них были тесные отношения с дворянами Юга. Фактически, именно из-за этого королева поддержала их, чтобы они стали важной силой при Императорском дворе.

«Из каких семей забрали детей?» — небрежно спросила Констанс.

«В основном это были Дом Алкорн и Дом Джин. Ваше Величество, герцогиня из Дома Джин», — напомнила Фьодна Нидеван.

«Мне не нужно, чтобы вы напоминали мне. Конечно, я знаю, — ответила Ее Величество. — Эти самодовольные ребята смеют смотреть свысока на гостей, которых я пригласил. Хорошо, если они немного пострадают».

Младший Нидеван, похоже, понял все тонкости дела. Он быстро ответил: «Ваше Величество прав, но граф действительно слишком. Он не дает Империи никакого лица. Дворяне Империи не могут допустить, чтобы он пробивался сюда».

— Хм, — тихо фыркнула Серебряная Королева, — для молодых людей вспыльчивость — это нормально, но правда, что его дедушка был гораздо спокойнее его тогда. Это не имеет значения. Способному человеку можно простить высокомерие и неуправляемый Империя не так уж нетерпима. Но не позволяйте ему делать из этого большое дело. Он просто хочет привлечь наше внимание, но если прибудут все группы посланников, Империя не выдержит. Пусть местные легионы на границе будут бдительнее. Даже простая эруина может наступить им на лицо. Граф Алкорн и граф Джин не боятся потерять лицо. “

Премьер-министр Империи не мог не горько усмехнуться: «Этот граф действительно… я не знаю, как его описать. Он действительно сделал такое. Даже я чуть было не подумал, что он сошел с ума».

«Он не сумасшедший, — ответила Констанс. — Этот граф очень хорошо знает Империю. Он знает, что мы ничего ему не сделаем. Более того, этот маленький парень знает пределы своих возможностей. Не поверите, что вы не можете, премьер-министр».

На лбу Джуниора Нидевана тут же выступил тонкий слой холодного пота. В глубине души он знал, что, хотя верховный правитель Империи небрежно разговаривал с ним, положение семьи Нидеван в сердце королевы ухудшалось день ото дня. Наоборот, из-за ряда вещей, которые вызвал Брендель, он чаще встречался с королевой, и отношения между ними немного облегчились. Однако слова королевы сразу же насторожили его. Он торопливо и осторожно ответил: «Глаза вашего величества подобны факелам. Этот граф все-таки внук этого человека».

“Действительно. ” Королева кивнула, словно соглашаясь.

«Ваше величество, прежде чем я пришел, я слышал, что вы снова рассердились». Младший Нидеван вдруг осторожно спросил.

“Что?”

«Ваше величество, ваше здоровье».

«Мое здоровье очень хорошее. Вам не нужно беспокоиться обо мне, премьер-министр». Констанс знала, что это должно быть сообщение от премьер-министра Нидевана. Интеллект Младшего Нидевана не уступал отцовскому, но он был гораздо менее смелым. «Я зол из-за этих бесполезных дворян Империи. Их лица растоптаны. Вместо того, чтобы думать о том, как вернуть себе славу, они хотят связать свои приобретения и потери с Империей. люди Кирлутца а не пали перед этим. степень. “

«Это естественно, что они хотят отомстить этому графу. Я не думаю, что герцог Палют позволит этому уйти, Ваше Величество». Младший Нидеван покачал головой и ответил.

— Надеюсь, он не доставит мне слишком много хлопот. Констанс покачала головой.

«Граф Алконс и граф Жан знают свои пределы». Ответ Джуниора Нидевана не соответствовал его сердцу.

Констанс посмотрела на него и поправила: «Я говорю о нем».

Премьер-министр Империи был слегка поражен, а затем горько улыбнулся.

Младший Нидеван пробыл в Розовом саду полчаса и нашел время, чтобы доложить о положении на Западе и Востоке верховной власти Империи. Зверолюди Львы все еще атаковали Крепости Белого Сердца и Оркас. По сравнению с их решительностью в сборе армии прогресс был медленным. С другой стороны, Эльфы Ветра упорствовали в своих атаках в Пустоши Четырех Царств. Красная Армия была одной из четырех главных армий Империи, и ее репутация не была незаслуженной. Мобилизация внутри Империи подходила к концу, и атмосфера войны ощущалась даже в отдаленных районах.

После того, как он попрощался, Констанс смотрела, как премьер-министр Империи уходит. Когда кабинет опустел, она легонько постучала по подлокотнику кресла и задумчиво пробормотала себе под нос.

«Он действительно знает, как использовать Небесную броню? Джоселин тайно отправилась к Эруине…?»

«Нет, он не такой поверхностный, леди Гвендолин. У меня такое чувство, что он посылает нам сигнал. Что он пытается сказать? Или это отношение жителей Эруины?»

Ее холодный голос слабо отдавался эхом в пустом кабинете, но никто не ответил на ее вопрос.

…

“Не только это. “

История в комнате, очевидно, продолжалась какое-то время, но не было похоже, что она скоро закончится. Беттина продолжила: «Все думают, что граф сумасшедший. Он на самом деле напал на одну из имперских крепостей, потому что с ним не обращались должным образом. Боже, до этого я всегда думала, что мы, горцы, были самыми мятежными людьми. Империи. Я не ожидал, что по сравнению с графом мы ничто».

«Я давно слышал, что у народа Эруина есть великий король. Когда он основал страну, он поклялся, что народ Эруина будет самостоятельно защищать свой народ. Я не ожидал, что это правда». Сказав это, круглолицая служанка не могла не бросить взгляд на своего сюзерена. Но она была разочарована, обнаружив, что Скарлетт не тронута. Она только спросила безучастно: «А потом?»

Она разочарованно вздохнула и продолжила: «И тогда, конечно, дворяне Империи не позволили бы этому уйти. Они собрали армию и хотели преподать этому невежественному чужаку урок. Конечно, результат был не таким, как они хотели. А что было потом, я вам уже говорил, граф. Этот граф, естественно, захватил их всех. Мало того, он еще взял их в заложники и потребовал от их семей крупную сумму выкупа. Он даже назвал это «компенсацией за ущерб репутации» или «компенсацией за моральный ущерб» или что-то в этом роде. “

Скарлетт вздрогнула, как будто ее ударило током. Она посмотрела на свою служанку и недоверчиво спросила: «Вы сказали «компенсация за моральный ущерб»? Ты не говорила мне об этом раньше, Беттина! “

— Но не в этом дело, граф.

Беттина была сбита с толку. Но она не заметила, что граф перед ней скрипел зубами.

Когда-то она была той, кто был с графом дольше всех. Она давно привыкла к этим странным терминам. Раньше она думала, что это единственная дурная привычка графа.

Но в этот момент те слова, которые он когда-то не мог понять, звучали для него так знакомо.

Беттина все еще болтала. «По моему мнению, граф не должен был обижать дворян Империи. Ведь он аутсайдер. Если он щеголяет своей властью сейчас, ему придется страдать в будущем. Ее Величество Королева несколько раз злилась из-за этого, и несколько герцогов так ненавидят его, что хотят стиснуть зубы. Похвально только то, что граф находится в центре внимания. Сейчас в окрестностях Русты, боюсь, мало кто его не знает. Я действительно не понимаю, что он пытается сделать. “

На полуслове она вдруг замерла. Она вдруг увидела графа перед собой плачущим. Она торопливо крикнула: “Граф, вы, что с вами случилось?”

Скарлетт тяжело покачала головой.

Потому что она понимала.

Все, что он сделал, было просто сказать ей одну вещь.

Я уже здесь, Скарлетт.

Как обещание.

… …

(Я написал сегодня так поздно. Я привел Скарлетт, чтобы выпрашивать ежемесячные голоса. Кроме того, что касается Эфирного Дракона, о котором кто-то спрашивал вчера, стоимость маны на самом деле является Эспер-способностью карты. Стоимость самого Эфирного Дракона - 25 воды. Однако я также посмотрел описание карты, и проблема действительно есть. Я думаю, что это должно быть написано как барьер. )

Глава 913.

Осенний закат в Анзеруте был очень красивым. Лес между гор сливался с крапчатым ржаво-красным, как переливы красок на масляном холсте. На нем были изображены длинные и узкие туманные долины региона Анзерута и равнины бассейнов, разбросанные среди холмов. Но в конце зимы пейзаж снова изменился. Лес сбросил свои ветки и листву, и в голом лесу показались крутые утесы и отвесные утесы. Снег был белым, крутым и величественным, как великан, охраняющий котловину каньона. Нежность и тепло осени вдруг сменились твердостью и величием зимы.

Смена четырех сезонов была самым захватывающим природным пейзажем в этом месте. В свободное от войны время года искатели приключений со всего мира приезжали исследовать это место каждый год. Но в этот момент с каждым днем ​​приближалась Львиная Армия, а Эльфы Ветра Сент-Осоля также сражались с Имперской Армией в Деревнях Четырех Территорий на севере. Эта очаровательная горная глушь была необычайно тихой.

Брендель, закутавшись в толстую шубу, топал ногами по снегу под соснами. Глаза его смотрели на полосу равнины под подножием горы, или ее следовало бы назвать котловиной, разбросанной среди холмистой холмистой местности. Но чем дальше на запад он уходил, тем ниже становились холмы и тем ровнее становилась постепенно бескрайняя равнина. Затем на западе горы снова вздымались, образуя тень горы далеко на горизонте. Это был горный хребет Сломанный Меч.

«Пусть запираются в своих замках и обдумывают свои действия», — ответил Брендель, глядя на долину у себя под ногами. Он отвечал на вопрос мисс Эжени о том, что делать с дворянами Кирлутца, которых он захватил. Дочь Герцога стояла в лесу, держась от него на некотором расстоянии, как будто в будущем она была бы вовлечена в какие-то неприятности, если бы подошла немного ближе. Его это не заботило, и он продолжил: «Похоже, что граф Альконс и граф Джин не хотят платить нам выкуп, поэтому они готовятся продолжить свою месть».

Дочь герцога стояла там неохотно. Она думала, что это обычная группа посланников, но потом это стало армией повстанцев, а теперь стало чем-то похожим на бандитов. Выкуп за заложников на дворянской войне. Она была удивлена, что граф мог придумать такое имя.

Но она не могла сказать нет. Что она могла сделать? Она уже села на пиратский корабль и была привязана к этой проклятой дипломатической группе. Даже если бы она хотела отрицать, что все это было вызвано Брендель, что ж, ей придется подождать, пока она не встретит королеву Кирлутца или не вернется к Эруине. На данный момент она не могла покинуть группу и бежать обратно к Эруине одна или просто сдаться дворянам Кирлутца. Хотя она действительно хотела сделать это несколько раз, подумав о последствиях этого, она стиснула зубы и вытерпела.

«Граф…» Дочь герцога глубоко вздохнула и, наконец, спросила: «Я хотела бы спросить, что вы хотите сделать. Вы прорвали крепость Империи, унизили местную знать Анзеруты и разгромили Рыцарский полк Кирлутца. “Что ж, давайте забудем об этом. Первое можно назвать уроком высокомерия Легиона Рогелия. Как дипломатическая группа, представляющая Эруин, мы имеем на это право. Второе потому, что они напали на нас первыми, и мы просто сопротивлялись, что разумно. Но теперь, почему ты это делаешь, ты на самом деле требуешь выкуп от Кирлутца?

— Верно, и что? — переспросил Брендель.

Евгения чуть не потеряла сознание. Обычно дворяне Эруины более уважительно относились к дворянам Кирлутца, но этот граф был другим. Как будто он недостаточно хотел смущать Империю кирлутц. Однако дворяне Эруины могли быть бесстыдными, а Империя — нет. В Империи было много вассальных государств, и множество пар глаз следили за каждым движением этого бегемота. Как он мог позволить такой маленькой стране, как Эруин, ездить с ног на голову? По крайней мере, разума у ​​правителей Империи было немного, и им было бы нетрудно это осознать.

И это было то, чего она больше всего не понимала. Какие выгоды получил граф, сделав это? Чтобы создать себе репутацию? Что ж, теперь он был достаточно известен. Он был настолько известен, что о нем знали почти все от юга Эруины до столицы Кирлутца. В половине Империи и во всем Королевстве все дворяне с зимы сократили свои прогулки на свежем воздухе, так что они должны каждый день говорить о славных делах этого графа.

Но такая репутация, вероятно, не приносила никакой пользы, потому что, судя по тому, что она знала, даже послы делали ставки на то, когда этому графу не повезет.

Конечно, не повезло Брендель или нет, это не имело к ней никакого отношения, и ей не нужно было об этом беспокоиться. Но что беспокоило дочь этого герцога, так это то, что они были в одной лодке. Если бы лодка этого графа перевернулась, она неминуемо упала бы в воду.

Подумав об этом, она сердито посмотрела на Брендель, и беспечное выражение лица последнего почти заставило ее стиснуть зубы. Этот идиот знает, что делает?

Юджини злилась тем больше, чем больше думала об этом. Она думала, что этот молодой и заносчивый человек полностью загубил эту дипломатическую миссию. Изначально она хотела присоединиться к этой дипломатической миссии в качестве туриста, но не ожидала, что это обернется войной. «Граф Брендель, я знаю, что вы обладаете большой властью на Ауине сегодня, а я всего лишь незначительная дочь герцога. Но я все же хочу напомнить вам, что в этой группе посланников много людей. будущий король королевства, твои подчиненные и множество невинных людей. Мы не хотим быть уничтоженными из-за твоего упрямства. Ты понимаешь, о чем я говорю? Глаза Бренделя были полны гнева. Его глаза наполнились гневом, и он с пренебрежением посмотрел на Бренделя: «Граф Брендель, я знаю, что сегодня вы обладаете большой властью в Ауине, а я всего лишь незначительная дочь герцога. Но я все же хочу напомнить вам, что в этой группе посланников много людей.

Брендель оглянулся на дочь герцога и подумал, что ей, должно быть, тяжело терпеть так долго. Кто-то вроде Аврама был бы так напуган, что спрятался бы в своей карете и не заботился бы о внешнем мире. Забавно, как он следовал страусиной политике. Только тогда он ответил: «Вы преувеличиваете, мисс Эжени. Я никогда не хотел никому навредить».

— Я не хочу слушать этих напыщенных слов, граф. С меня хватит! Вы сказали, что знаете, что делаете, но, пожалуйста, скажите мне, почему вы не отпустили этих дворян, Алконов и семьи Джин? Почему вместо этого вы потребовали выкуп от их семей? — нетерпеливо спросила дочь герцога.

Услышав этот вопрос, лицо Брендель стало суровым. «Мисс Эжени, хотя я и принимаю ваше мнение, я все же хочу сказать вам одну вещь. Эти люди теперь мои пленники. Что касается того, почему они стали моими пленниками, так это потому, что они нас провоцировали. Мы не вторгались на их территорию без причины.. Они хотят отомстить за провал Бастиона Черного Меча. Логически говоря, Империя неправа, а не мы. Так что, раз они изначально планировали запугивать слабых, то должны были быть к этому морально готовы. “

Он погладил снежинки на своем меховом воротнике. На самом деле, с его силой ему не нужно было носить такую ​​толстую зимнюю одежду. Он просто не хотел казаться слишком особенным. Кроме того, люди были ленивы и ненавидели работу. Если бы он мог быть теплее, ему не нужно было бы изображать из себя аскета. Затем Брендель продолжил: «Что касается того, что ты сказал о том, что я просил их заплатить выкуп за заложников, разве это не естественно? Ты говоришь, что историческая война между дворянами Эруин и кирлутц настолько благородна, что они заплатить выкуп?»

— Ты коверкаешь слова. Поскольку она полностью отпустила это, дочь герцога больше не пыталась использовать какие-либо эвфемизмы. Она прочитала столько же книг, сколько и Брендель, поэтому прямо ответила: «Граф, мы оба знаем, что они от Кирлутца. На словах люди Королевства и Империи рождаются равными под властью Священного Собора Огня, но на самом деле это просто пустое заявление. Все знают, что Империя не обязана показывать лицо Королевству, но Королевство не может не показывать лицо Империи. Сегодня ты счастлив, а завтра Империя будет ждать возможности отомстить. Что мы будем делать тогда? “

«Я не верю, что вы этого не знаете, граф. Вам не нужно притворяться сумасшедшим. Посторонние называют вас сумасшедшим и дают вам прозвище «Безумный граф». Гейтса, но люди в группе посланников это прекрасно видят. Вы лучше всех знаете, что у вас много способных людей. Даже если вы этого не видите, я думаю, они вам напомнят. Но ваш подчиненный, волшебник по имени Сиэль и женщина-эльфийский рыцарь, они очень умны, но они позволяют вам делать все, что вы хотите. Это показывает, что вы уже знаете, что все, что вы делаете, имеет четкую цель».

Евгения холодно ответила: «Но для этой цели, кроме тебя и твоего народа, ты держал всех нас в неведении. Ты сказал, что борешься за репутацию Королевства, но обращаешься со всеми нами как с дураками».

В этот момент Брендель понял, что дочь герцога действительно здесь, чтобы выложить свои карты на стол.

Он кивнул и сказал: «Хорошо, ты прав. Все, что я сделал, действительно имело другую цель».

Евгения холодно взглянула на него, как бы говоря: «Ты лучше скажи мне все ясно, иначе я не буду с тобой играть. Если ты не хочешь проиграть, есть третий путь, кроме ничьей или выигрыша, и то есть перевернуть стол».

— Но мисс Эжени, вы все еще ошибаетесь в одном. Брендель снова покачал головой.

Эжени посмотрела на него подозрительно, как будто ей было интересно, что задумал граф.

Брендель оглянулся на долину, а затем ответил: «Сила Эруины не важна для тебя, но она очень важна для меня. Ты можешь счесть это невероятным, но я хотел преподать роджерианцам урок в Крепости Черного Меча для законного причина. Что касается того, почему я сделал это, то именно для того, чтобы Империя не смогла отомстить нам. “Он сделал паузу на мгновение, словно ожидая, пока дочь герцога переварит его слова, а затем продолжил:” Думаешь, если мы остановимся сейчас, дворяне Империи нас отпустят? Если мы вернем заложников в наши руки, они позволят нам спокойно покинуть Розефф? “

- Тогда я могу только сказать, что ты слишком много думаешь. Мисс Эжени, вы очень умны, но на ваше понимание Империи часто влияют другие. Я уже говорил вам, что Империя так себе. Но если мы сегодня вернем заложников в наши руки целыми и невредимыми, разве мы не скажем им, что они могут спровоцировать нас без каких-либо затрат? ” Брендель покачал головой: «Это невозможно. Я хочу, чтобы они поняли, что каждый раз, когда они провоцируют меня, они будут чувствовать боль до тех пор, пока не смогут вынести потерю».

Услышав это, дочь герцога почувствовала, что граф упрямится. Она не могла не спросить холодно: «Хорошо, милорд. Возможно, то, что вы сказали, имеет смысл, но вы когда-нибудь думали, что это дело будет становиться все больше и больше? Вы знаете, кто стоит за семьей Алкос и семьей Джин?? Это герцог Палут, а семью Палут можно назвать самой могущественной дворянской семьей в Империи. Если они выйдут на сцену, чтобы расправиться с вами, граф, можете ли вы сделать такое смелое заявление, чтобы заставить их почувствовать боль? “

Такая возможность действительно была. Хотя Брендель был уверен в себе, он не был настолько самонадеянным, чтобы утверждать, что может бросить вызов такому колоссу, как семья Палут.

Но до этого дело не дошло.

Он снова покачал головой: «Не волнуйтесь, мисс Евгения, до этого дело не дойдет».

“Что заставляет вас так говорить?” Дочь герцога раздраженно спросила: «Основываясь на вашей так называемой интуиции?»

— Ты мне не веришь? Брендель поднял брови: «Тогда как насчет того, чтобы поспорить?»

“Какая ставка?” — хрипло сказала Евгения.

«Помогите мне убедить дворян Кирлутца, что я сделаю то, что скажу. Если они не смогут заплатить выкуп, я свяжу их и отведу в Рушту.. ” — ответил Брендель.

Дочь герцога удивленно посмотрела на него: «Ты все еще хочешь сделать еще хуже? Ты сошел с ума?»

— Я не сумасшедший. Разве ты не говорил, что я понимаю? Брендель оглянулся на дочь герцога и спросил провокационным тоном: «Что, ты не осмеливаешься заключить со мной это пари?»

“Почему нет?” Эжени стиснула зубы и раздраженно ответила: «Но ты сказал только половину. Если я это сделаю, что насчет тебя?»

Брендель ответил: «Если вы сможете это сделать, я обещаю вам, что после этого дела это не повлияет ни на меня, ни на вас, ни на всю делегацию, ни на королевство. Мало того, эта миссия будет иметь беспрецедентный успех, и вы “По крайней мере, твой отец не выдаст тебя замуж за какого-то неизвестного вельможу так рано. Может быть, какой-нибудь известный ученый облюбует твой талант и примет тебя к себе в ученики. Тогда ты сможешь исполнить свое желание”.. “

Дочь герцога была явно потрясена этой фразой. Она не могла не посмотреть на Брендель с большим потрясением: «Ты, откуда ты знаешь? Ты применил ко мне какое-то злое волшебство?»

“Я не сделал. ” Брендель насмешливо улыбнулся: «Я подкупил твою горничную».

“Бесстыжие!” Дочь герцога наконец не могла не выругаться.

Брендель рассмеялся в своем сердце. У него не было времени подкупить горничную. Он лишь изредка узнавал о подвигах этой барышни. В его прошлой жизни она была обычным НПС. Его понимание этой молодой леди фактически ограничивалось этим. Он просто использовал его небрежно, но не ожидал, что это действительно напугает ее. Он улыбнулся и продолжил: «Как насчет этого? Теперь это хорошо для нас обоих. Если вы повернете сейчас, пойдете ли вы к кирлутц у или вернетесь к Эруине, вы не сможете избежать вины. Империя и Святой Собор Огня в конце концов падут на твою голову. Но если в будущем у меня будут какие-то заслуги, ты не сможешь получить долю из-за своих колебаний сегодня».

Евгения посмотрела на него и, стиснув зубы, ответила: «Какие заслуги могут быть у такого человека, как ты? Это действительно несчастье королевства. Но раз уж я обещала заключить с тобой пари, то, естественно, сделаю это».

Она остановилась на мгновение и вдруг стала немного подозрительной. «Ты говоришь мне это не потому, что обрел совесть. Но опять же, кажется, вокруг тебя есть люди получше, чтобы выполнить эту задачу. Почему ты хочешь, чтобы я это сделал? Этот волшебник по имени Сиэль и эта леди-эльфийка верны вам. Разве они не лучше людей? “

Брендель не мог не чувствовать себя немного смущенным. Он подумал про себя: неужели я выгляжу таким ненадежным? Она даже в этом сомневалась.

Он на мгновение задумался и ответил: «Именно потому, что Сиэль верен мне, они еще более не подходят для этой задачи».

“Почему?” Дочь герцога была озадачена: «Что ты хочешь, чтобы я сделала?»

«Я забыл объяснить тебе, что хочу, чтобы ты убедил кирлуцианских дворян, и в то же время ты должен сделать вид, что отпускаешь одного или двух из них, и, по крайней мере, заставить их поверить, что мы с тобой не в сговоре. Да, именно так, как вы сейчас думаете, вы просто должны объяснить им, что я единственный, кто сходит с ума, а остальная группа посланников находится у меня в заложниках. говорю, а затем отпустите их и пусть они идут, чтобы передать сообщение “. Брендель посмотрел на Эжени, которая смотрела на него с открытым ртом, и не мог не покачать головой: «Не смотри на меня так. Я знаю, что ты сейчас думаешь об этом».

— У тебя есть некоторое самосознание, — ответила дочь герцога, стиснув зубы. «Но я не понимаю, почему вы это делаете. Разве ваша цель не в том, чтобы эти кирлутцианцы не приходили беспокоить нас? Но, похоже, вы боитесь, что ваши проблемы недостаточно велики?»

Брендель поднял палец и погрозил ей.

«Потому что, чтобы победить змею, вы должны забить ее до смерти. Это так просто».

…

Глава 914.

В Вунде день субботний отмечал конец года. После этого дня как простолюдины, так и дворяне постепенно сокращали свою деятельность. Казалось, что шум и суета года стихли в течение этого месяца. Люди начали устраивать всевозможные праздники и банкеты, чтобы проститься со старым и встретить новый год. От самого северного города Десяти Рук до южной границы Эруина, Сильмана и Замка Абиес каждая семья начала готовиться и молиться о наступающем году. Они молились, чтобы боги благословили их миром и благополучием в наступающем году.

Однако казалось, что с окончанием Года Мечей, незначительным конфликтом между границей Королевства Эруин и Империей кирлутц, от южной границы Круса к северной границе начал разворачиваться фарс, нарушающий мир это должно было быть там в прошлом. Начиная с Месяца Мороза люди, похоже, привыкли к срочным новостям, приходящим с южной границы одна за другой. Во-первых, Королевство Эруин захватило крепость Империи, и граф из Эруина попытался бросить вызов власти Империи. Однако в последующих слухах граф стал на сторону справедливости. То, что он сделал в Крепости Черного Меча, было просто для того, чтобы преподать урок некоторым высокомерным дворянам. В эту эпоху гордость народа Кирлутца не выродилась до такой степени, что им нужно было показать свое превосходство над маленькой страной. Наоборот, великодушие большой страны заставляло граждан Империи больше ценить нравственную праведность и законность. Поэтому они были более склонны встать на сторону Брендель, чтобы сражаться против высокомерных, упрямых и высокомерных дворян Империи. Поэтому каждый раз, когда Брендель одерживал победу, простолюдины и даже низшие дворяне Империи аплодировали ему.

«Мы должны преподать этим дворянам урок и заставить их понять».

Таково было обычное мнение низшего класса Империи. Однако это не означало, что высший класс Империи лишился поддержки народа и что структура пирамиды оказалась на грани краха. Пока Брендель поднимал руку, Империя разваливалась. У большинства людей был менталитет безразличия и злорадства по поводу несчастья других. Такого рода мятежные контратаки всегда нравились простолюдинам. Конечно, было небольшое количество заговорщиков, которые рвались к действиям и даже планировали несколько небольших восстаний. Однако эти неудачники, недооценившие ситуацию, были пойманы Серебряной Королевой и организовали несколько операций по устранению инакомыслящих. В этом отношении верховная власть Империи действительно должна быть благодарна Брендель.

Поэтому южная часть Империи была небывало оживлена, а центр Империи небывало стабилен.

В любом случае, независимо от того, хотел он того или нет, Брендель и его дипломатическая группа продолжали продвигаться на север. Слухи о графе, большие и малые, все еще приближались к центру Империи со всех сторон.

В последний день месяца Зимней арфы в Сен-Осоле проходит Сумийский фестиваль, который в других регионах был известен как Праздник Возрождения. После того, как Брендель победил частную армию имперской знати, знаменитый рыцарский орден, состоящий из детей местного дворянства, рыцарский орден солнцестояния и местный легион обороны Анзеруты во главе с графом Джином и графом Алкорном, размер дипломатической группы увеличился с от первоначального среднего размера в сто человек до большой колонны из сотен человек. Помимо вагонов дипломатической группы, за конвоем шло еще более десятка больших караванов. Внутри находились задержанные дворяне Империи, старые и молодые, и большинство из них были известны в истории. Вначале в этой колонне с заложниками было всего один или два вагона. Однако после каждого боя к конвою добавлялись еще один или два вагона, и, наконец, он образовывал нынешнюю длинную вереницу вагонов.

Что касается этих дворян Империи, Брендель не усложнял им задачу. По крайней мере, он позволял им поддерживать базовый уровень достоинства и даже позволял им держать своих слуг и личных помощников. Конечно, способности этих служителей ограничивались выполнением поручений, приготовлением пищи для своих хозяев и решением проблем холода и быта. Таким образом, Брендель даже не нужно было беспокоиться о еде этих пленников. Они могли решить проблему сами. Конечно, он не исключал того, что были сторонники жесткой линии, которые хотели создать ему проблемы. Они скорее умрут от голода, чем съедят пайки дипломатической группы Брендель. Его метод борьбы с ними был очень прост. Он просто обеспечил этих людей основным пайком. В конце концов, после двух порций черствого хлеба, эти люди со слезами на глазах шли к своим служителям.

Брендель не беспокоился, что эти люди сбегут. Круглосуточно вокруг конвоя висели волшебные сигналы тревоги, установленные волшебниками. Были также горгульи, патрулирующие небо. Как далеко могут убежать обычные люди в этой заснеженной пустыне? Сначала было несколько человек, которые пытались сбежать. Брендель даже не остановил их. В итоге через несколько дней эти несчастные вернулись в колонну замерзшие и голодные. Они чувствовали, что хотят и дальше оставаться в плену. Брендель намеренно ослабил наблюдение за этими несчастными людьми в колонне. В результате из уст этих несчастных вскоре все узнали, что с ними случилось. На мгновение это послужило хорошим сдерживающим эффектом.

Вторая волна бегства пришла, когда дипломатическая группа прошла мимо относительно благополучного района около Русефа. Успешный «побег» нескольких дворян был как выстрел в руку сотням пленников в конвое. После этого они начали массово совершать побеги. Каждый вечер нескончаемым потоком убегали люди, убегавшие от конвоя, но почти всех без исключения ловили. После этого имперские вельможи, которые не сдавались, стали связываться с людьми, находящимися вне конвоя, через своих служителей и затеяли битву ума и мужества, чтобы снова и снова спасать заложников.

Весь процесс был полон мудрости и причуд знати. Например, проезжий цирк приглашал в гости графа Брендель или бедствующая дворянская дочь просила помощи у иностранца. Он был полон романтизма Рыцаря. Некоторые из них даже заставили Брендель смеяться и плакать. Что касается результата, то после того, как Брендель сурово обучил нескольких дворян, которые притворялись бандитами, торговцами, проститутками, наемниками, членами знатных семей и даже членами цирка, караваны за дипломатической группой увеличились.

После месяца метаний имперская знать наконец поняла, что их тщетный план побега не сработает в глазах Брендель. Хотя граф выглядел не старше 20 лет, он был так же проницателен, как ветеран-лидер группы наемников, всю жизнь бродивший по континенту. Маскировки и уловки, к которым привыкли авантюристы, наемники и Соловьи, перед ним почти не существовали. Конечно, чего они не ожидали, так это того, что, преподнося урок этим капризным парням, Брендель также втайне смеялся над этими людьми за то, что они проделывали с ним эти трюки. Это были вещи, которые он играл слишком много раз в своей прошлой жизни. В более поздней половине мира игроки-авантюристы играли в гораздо более интересные игры, чем эти ребячливые дворяне. О некоторых вещах они даже не догадывались.

Во Второй Эре был известный случай, когда игрок, чтобы устроить засаду Горному Королю Шарифангу, использовал иллюзию, чтобы создать идентичную Крепость Каменной Горы менее чем в пяти милях от Алисы. Затем он использовал заклинание барьера, чтобы скрыть всю Алису с карты и заставить ее исчезнуть. Никто бы и подумать не мог, что кто-то проделает такую ​​большую шутку на глазах у стольких людей. Даже такой известный НПС, как Горный Король Шарыфанг, был таким же. Если бы гильдия игроков не допустила ошибку в то время, возможно, великое дело убийства Шарифанга было бы ими завершено. Было очевидно, что уловки этих дворян были действительно скучны в глазах Брендель.

Он, Софи, в прошлой жизни был лидером почти 30 лет в игре. Это не было особенно выдающимся опытом для игроков, но очень впечатляющим для НПС. Даже старые наемники, такие как Рабан и Ютта, могут не достичь такого опыта.

Не говоря уже о том, что рядом с ним был еще более старший лидер, Мейнильд. Хотя женщина-рыцарь не хотела признавать свою личность, это не помешало ей использовать свой опыт.

Эти двое часто оставались в экипаже на всю ночь, чтобы изучить уловки этих дворян, и в результате, естественно, некоторые незадачливые ублюдки были полностью использованы в своих интересах.

Покинув Русеф, дипломатическая партия начала постепенно покидать территорию Анзеруты. В это время некоторые из маленьких дворянских семей в длинном конвое наконец не выдержали. Они стали требовать выкуп один за другим. Брендель не был особенно сложным для этих людей. Получив деньги, он щедро отдал их. Такая щедрость принесла ему известность среди некоторых мелких дворян. Слухи о Святом Мече и Безумном Графе были не такими плохими, как вначале. Конечно, это была только одна часть причины. С другой стороны, дворяне, которых мисс Евгения выпустила по его указанию, наконец-то начали играть свою роль. Благодаря их преувеличенной пропаганде личность Брендель успешно превратилась в образ иностранца, у которого были другие правила и нормы, превратившись в образ великого короля демонов.

На самом деле в их пропаганде не было ничего плохого. Ведь если бы они не описывали Брендель как зловещего и хитрого, и как хорошо он умеет играть с человеческими сердцами, не показалось бы, что пойманные им люди были очень некомпетентными? Ведь проигрыш сильному противнику может означать, что вы слабы и некомпетентны. Проигрыш умному сопернику может означать, что вы полный дурак. Проигрыш опытному противнику может означать, что вы наивны и ребячливы. Но если ваш противник презренный и бессовестный, вы, по крайней мере, сможете завоевать симпатии публики. Ведь доброта не греховна, не так ли?

Таким образом, в их описании исчезли обращение и достоинство, которые Брендель придавал дворянам. Дворяне, пойманные Брендель, каждый день жили хуже, чем в аду. Они были плохо одеты, и им нечего было есть. Хотя люди, вероятно, задавались вопросом, почему величественный граф Эруин лишает их одежды и пайков, такое описание соответствовало предположениям народа Империи об иностранных варварах. Так что заявления этих дворян успешно вызвали возмущение почти всех дворян Империи в Анзеруте.

Конечно, это негодование существовало с самого начала, но граф Жан и граф Алкорн не сообразили, как стоять на нравственности и справедливости, чтобы продолжать нападать на посланников Эруины. Теперь, под «непосредственным» руководством герцогини Вьеро, они, наконец, нашли причину начать войну. Хотя эта причина звучала смешно и невероятно, ее должно быть достаточно, чтобы убедить Ее Величество Королеву.

Так под бдительным оком всей Империи оба графа начали восстанавливать свое достоинство.

Как описано в начале, этот фарс, начавшийся от границ Империи до ее внутренних районов, был еще раз инсценирован. Очевидно, это был второй сезон этого фарса. Что касается того, будет ли третий и четвертый сезоны, сказать было сложно.

Посланники Эруины наконец преодолели последний барьер гор Анзерута. Теперь они были в месте под названием Холмы Плывущих Облаков на карте Империи. Для Империи это было довольно известное место. Во время Войны Святых это была отправная точка Великих Равнин. Если смотреть отсюда на восток, виднелась бесконечная пустыня, самая юго-западная часть Пустыни Четырех Территорий. А к северу отсюда, через длинный и узкий коридор, называемый Вечнозеленым коридором, он соединялся со знаменитым Цветочным хребтом на севере. А к востоку отсюда, рядом с Горами Сломанного Меча, находилось Нагорье Рокези, которое было ближайшим местом к Великим Равнинам Тохинин. На пересечении гор находилось бесчисленное количество крепостей и валов, которые блокировали атаки Львиных Зверолюдей.

Другими словами, это место было, вероятно, самым близким местом для войны за Империю в тот момент, за исключением Пустыни Четырех Территорий и восточного подножия Гор Сломанного Меча. С июля это место было введено в состояние боевой готовности. Сегодня в других местах не было никаких признаков празднеств. Между городами и между торговыми станциями было мало пешеходов. Вместо этого чаще стали появляться патрули.

Это место в настоящее время было военным складом для двух полей сражений, а также одним из самых слабых звеньев Империи. Если бы это был обычный день, Брендель действительно беспокоился, что два графа Анзеруты найдут способ убедить некоторых из великих империалистов из двух легионов на севере и юге преследовать и перехватить его. Но сейчас солдаты Империи вели кровавую битву, и, очевидно, им было невозможно участвовать в мелких играх этих дворян.

В это время Брендель, наконец, связался с некоторыми имперскими дворянами, которые были настроены по отношению к нему через силы Ленареты в Империи. Но дворяне, с которыми он впервые связался, не были яростными сторонниками старшего сына Императора. Ведь сфера влияния военной знати находилась в основном на севере и юге, что было традиционной сферой влияния местной знати и Святейшего собора. И эти дворяне, с которыми связался Брендель, оказались одними из местных сил, которые были эмоционально предвзяты по отношению к старшему сыну Императора. У них была общая черта: их позиция колебалась, а их силы было далеко недостаточно, чтобы повлиять на ситуацию в Империи. Точнее, они были там только для галочки.

Но эти дворяне были очень важны для Брендель в данный момент. Через них Брендель, наконец, узнал кое-что о внутренней ситуации в Империи в то время, особенно о том, что произошло после того, как Вероника и Мангров вернулись в Империю. После изменений в истории Империи, хотя Брендель по-прежнему имел дальновидное суждение об обычаях и обычаях Империи и привычках знати в ведении дел, он редко оставался в неведении относительно конкретного направления Империи. после большого взрыва и до Священной войны. На самом деле, с тех пор как он вернулся в эту эпоху, он впервые столкнулся с такой ситуацией.

И связавшись с этими маленькими семьями, он наконец понял, что произошло после этого. Как и ожидала Вероника, она была лишена военной мощи, как только вернулась в Империю. Однако Серебряная Королева не наказала за это Семью Ирис. Вместо этого она позволила брату Вероники стать главой легиона и занять положение главы семьи Ирис. На первый взгляд, она сделала это, чтобы успокоить вооруженные силы и не обидеть людей, которые ей были нужны. Но Брендель знал, что была более глубокая причина. Он прекрасно знал, что леди Вероника на самом деле была всего лишь козлом отпущения во всем этом инциденте. В глазах тех, кто не знал правды, этот случай был наказанием Вероники за беспечность. Но на самом деле это было лишь прикрытием. Серебряная Королева прекрасно осознавала свою роль в этом инциденте, и было неизбежно, что она будет чувствовать себя виноватой за умиротворение семьи Айрис.

Но что озадачило Брендель, так это то, что Веронику не отпустили обратно на ее территорию. Вместо этого она была помещена под домашний арест в имперской столице. Неужели Серебряная Королева была настолько бессердечна, что хотела наказать главу легиона? Как бы он ни думал об этом, он не считал это необходимым. Серебряная Королева знала о способностях Вероники, и казалось, что ей не нужно обижать Веронику.

Но когда Брендель услышал эту новость, он не особо об этом думал. Только когда Майнильд напомнил ему, что за этим может стоять заговор, он понял, что что-то не так.

После того, как Мейнильд узнал правду, она сказала ему: «Ее Величество Император народа Кирлутца сделает большой шаг».

“Что происходит?” Брендель знал, что его политический опыт не намного лучше, чем у праведного Рыцаря Эйке, поэтому он не чувствовал, что что-то не так, и спросил прямо.

Мейнильд взглянула на него с редким выражением разочарования в глазах. Этот взгляд был очень похож на тот, которым смотрела на него Майнильд. «Подумайте об этом. Что за человек Вероника? Как ее брат может быть таким успешным? Поскольку мы с тобой оба это знаем, как Серебряная Королева может этого не знать? Ее действия эквивалентны тому, чтобы оставить Лазурную Армию пустой. Какие силы находятся в центральном регионе Империи? Без Лазурной Армии баланс сил будет легко нарушен. Зрелый политик не пойдет на такой рискованный шаг. Но раз она это сделала, значит, у нее есть скрытые мотивы. Исходя из логики риска и вознаграждения, ее действия будут немалыми. “

Женщина-рыцарь на мгновение задумалась, прежде чем равнодушно ответить: «Просто у нас слишком мало информации, чтобы понять, чего она хочет».

Сердце Брендель екнуло, когда он услышал это. Он посмотрел на Рыцаря, который обычно молчал и произносил лишь несколько слов, когда они обсуждали тактику борьбы с дворянами. На мгновение он почувствовал, что с ней знаком. Когда она произнесла эти слова, это было похоже на ту сцену, когда Мейнильд анализировала миссию для них. Просто в то время Майнильд Японский Лук была намного мягче.

Он поджал губы и серьезно обдумал слова Мейнильд. Чем больше он думал об этом, тем больше чувствовал, что это возможно.

Однако, были ли действия Всевышнего хорошими или плохими для них, было точно так же, как сказал Мейнильд. Из-за отсутствия информации сделать вывод за короткий промежуток времени было невозможно.

«Этот вопрос становится все более и более сложным, — невольно пробормотал себе под нос Брендель, — но действия Его Величества, вероятно, не будут иметь ничего общего с тем, что мы собираемся делать дальше. Что нам нужно делать сейчас предстоит разобраться с двумя графами. Только сделав это, мы сможем взять на себя инициативу в предстоящем путешествии в Империю».

Женщина-рыцарь ничего не ответила, но Метиша ответила: «Сэр Оверлорд, я думаю, что хорошо бы сосредоточиться на чем-то одном, но лучше всего нам узнать больше информации в этой области».

На этот раз Брендель кивнул. На самом деле у него уже был на примете подходящий кандидат.

Кстати говоря, она была единственным человеком, которого он знал в Империи.

По совпадению, они были очень близки друг к другу с точки зрения географического расстояния.

… …

Глава 915.

Брендель, естественно, подумал о дочери герцога, мисс Фаэне. Она была ученицей Вероники и в то же время находилась на вершине императорского дворянского круга. Она была наиболее подходящим человеком для получения информации. Еще ценнее было то, что между ним и дочерью герцога не было реального конфликта интересов, и ему не приходилось беспокоиться, что она обманет его без причины. Хотя дочь герцога и вела себя в Петле пассатов заносчиво и грубо, хитрым человеком она не выглядела.

Кроме того, ему очень нужен был кто-то, кто доказал бы со стороны, надежны ли сторонники наследного принца на юге или нет.

Когда он имел дело с местной знатью Империи, он всегда ловко избегал темы наследного принца. Он описал себя как друга Вероники и зарубежных вооруженных сил Мангровых зарослей на севере Империи. Эта идентичность, естественно, заставляла его чувствовать себя ближе к дворянам, у которых было хорошее впечатление о наследном принце. Кроме того, Ленаретта разоблачила Брендель некоторых из своих верных информаторов. Через этих людей Брендель и его группа посланников легко установили отношения с фракцией наследного принца в Империи.

Но эти люди, в конце концов, не были надежными, и Брендель очень четко об этом говорил.

Он немедленно написал Фаэне письмо. Предстоял еще долгий путь от Холма Плывущих Облаков до Хребта Цветочного Листа, и он не ожидал получить ответ какое-то время. Но в это время дворяне с Юга принесли ему новое сообщение.

Это сообщение также было тем, что Брендель попросил их помочь выяснить. В основном речь шла о нынешней Священной войне. Почти одновременно с началом Священной войны группа посланников Эруины отправилась в Империю. Когда они проезжали оживленные районы Ампер-Сил, они могли более или менее узнать о войне. Но после выхода на плато Балта, а затем и в горы Анзерута эти необитаемые районы оказались действительно изолированными от остального мира. За последние два месяца, за исключением конфликта с графом Джин и графом Алкорном, почти вся информация о внешнем мире была полностью пуста.

По словам дворян Кирлутца, после большого взрыва в июле и августе месть Людей Льва и Эльфов Ветра на границе открыла завесу Священной Войны. Эта война велась с октября по ноябрь, и обе стороны оказались в безвыходном положении. В последний месяц Года Мечей было совершенно тихо. Фарс между Брендель и южными дворянами Империи, казалось, на какое-то время привлек всеобщее внимание, и из-за этого продолжающаяся война казалась незначительной. После первого раунда атаки в Пустоши Четырех Царств Эльфы Ветра начали отступать. Ведь это была акция мести по мотивам трагедии Перкинса. Хотя все стороны видели в этом завесу Священной войны, завеса еще не была поднята. По сравнению с частными действиями местных легионов, двум огромным Империям все еще требовалось время, чтобы отреагировать на эту войну. Это было уникальным явлением в Третьей Священной войне. Как будто конечности тела уже двигались, но мозг все еще работал медленно.

С другой стороны, сторона Львиного Народа была еще более странной. Когда жители земли начали атаковать нагорье Рокези и горы Сломанного Меча, они, казалось, замолчали. Было неизвестно, было ли это из-за боязни неудачи или из-за логистических трудностей зимой, но они не сдвинулись ни на дюйм.

Эта новость, за исключением той части, что касалась Тохинина, принципиально не отличалась от того, что Брендель и остальные услышали два месяца назад в Ампер Сеале.

Однако наступательные действия эльфов ветра были предсказуемы. В эту эпоху, за исключением Мадары, центральная власть империй была фактически очень ограниченной. Среди них Империя кирлутц была немного сильнее, а Эльфы Ветра Сент-Осоля были немного слабее. Это произошло потому, что Сент-Осоль все еще сталкивался с проблемой конфликта между двумя основными расами, людьми и эльфами. Эта проблема не была решена в эпоху Брендель до Слейтовой войны. Фанзин был еще хуже. Фанзин был свободным союзом, в котором Инир составляли основную часть. Внутри тоже были такие страны, как Рыцарский полк Греция. Север был плодородной землей с системой города-государства. Если бы не могущество церкви тамплиеров, назвать ее страной было бы почти невозможно. Конечно, домашняя ситуация очень редко была такой плохой, как в Королевстве Эруин. Каждая из трех империй проводила внутренние реформы. Среди них в первых рядах были Эльфы Ветра и Фанзин. Империя Кирлутца и Серебряная Королева в настоящее время пытались создать высокоцентрализованную империю. Ленаретта также была амбициозной, но пока эти огромные империи все еще полагались на местную знать для поддержания своих операций.

Месть эльфов Сент-Осоля была инициирована командиром и лордом легиона Перкинса. Хотя на самом деле это было молчаливо одобрено Эльфийским двором, контратака, начатая Красным Легионом Империи Крус, была на самом деле инициирована Серебряной Королевой, но также была молчаливо одобрена Всевышним. Даже Святой Собор Огня не возражал. Хитрость заключалась в том, что обе стороны имели намерение продолжать войну, но обе стороны не были полностью готовы.

Поэтому было предсказуемо, что эльфы ветра внезапно остановятся после начала атаки.

Однако движения Львиных Людей были очень странными.

Тохинин был племенным царством. Это королевство состояло из людей-львов и гномов, а также некоторых орков и оборотней. Люди-львы, гномы, орки и существа-оборотни образовали кланы и племена разного размера, разбросанные по равнинам и горам на севере. У них был король, который по имени был великим вождем всех кланов и племен. У них также был духовный лидер, который был верховным жрецом Храма Земли, или пророком. По идее, по призыву вождя и пророка эти соплеменники собрались вместе и решили начать священную войну. Это означало, что Золотое Королевство было готово к войне.

Однако текущая ситуация заключалась в том, что люди-львы, гномы, орки и существа-оборотни собрались вместе, чтобы сформировать армию. Однако эта армия не решалась двигаться вперед. Этой ситуации способствовала Империя, поскольку нагорье Рокези и группа крепостей Гор Сломанного Меча не были хороши в осадах. Поэтому эти варвары не смогли начать эффективную атаку на Империю. Они могли только смотреть на стены и вздыхать. Когда зима закончится, они, естественно, не смогут удержаться и вернуться.

Большинство дворян, донесших эту информацию до Брендель, поверили этому. Стены Империи были высоки, а город крепок. Если это не был противник того же уровня, что и Сент-Осоль, как они могли прорваться через группу крепостей Империи? Однако Брендель очень хотел напомнить этим слепо оптимистичным дворянам, что недавно одна из крепостей Империи была взломана, и тот, кто сделал это, был графом маленькой страны на границе. Теперь, когда граф был прямо перед ними, не должны ли они дважды подумать, прежде чем вести себя так высокомерно?

Но в итоге покачал головой. Высокомерие людей Империи было традицией. Как будто это стало глубоко укоренившейся концепцией. Когда-то такое понятие сформировалось, оно в принципе ничем не отличалось от суеверия. Они не хотели слушать разные мнения.

Тем не менее, он и Мейнильд очень хорошо знали, что златогривые Львиногривые зверолюди Тохинина не были хороши в осадах, но в армии также были горные гномы. Горные гномы — племя гномов, жившее в горах Вонде. На самом деле они существовали только в Храме Земли, в горах Сломанного Меча к северу от Белых Равнин. Они жили там с Темных Веков. Они рыли горы, рыли туннели и умели строить подземные дворцы и залы. У них были значительные познания в архитектуре и механике. Они были и ремесленниками, и воинами. Они были лучшими в осадах, особенно в рытье туннелей.

Люди Круса, казалось, пренебрегали мастерами и воинами, которые лучше всего справлялись с осадой.

Что касается другого популярного слуха, то говорили, что армия Тохинина находится в застое из-за зимней линии снабжения. На самом деле это была ерунда. Кочевники и соклановцы никогда не нуждались в линии снабжения. Их привычка заключалась в том, чтобы грабить по пути и добывать себе припасы. Для такой армии было бы странно, если бы они вдруг остановились.

Брендель снова и снова смотрел на карту, но, в конце концов, так и не смог в ней разобраться.

Но он думал о другом.

В истории, когда началась Священная война, зверолюды Львиной Гривы яростно атаковали. Однажды они прорвались через Нагорье Рокези и Горы Сломанного Меча. В самый критический момент они даже пригрозили войной Красной Армии в Деревне Четырех Территорий. Но в то время игроки Империи были слишком свирепы. Они использовали свои тела, чтобы задержать продвижение зверолюдей Львиной Гривы на север. Было сказано, что это был первый раз, когда игроки изменили ход истории в игре. Средний уровень игроков в ту эпоху был не выше 35-го уровня, а на стороне Тохинина тоже была большая армия игроков. Эту битву можно было объяснить только единством и силой игроков на стороне Империи.

С тех пор Зверолюди Львиной Гривы могли смотреть только на Горы Сломанного Меча и Северные Равнины, которые Анзерута разделила на две части.

Теперь Брендель задавался вопросом, не повторится ли история.

Конечно, он говорил не об истории зверолюдей Львиной гривы, побежденных игроками, а об истории зверолюдей Львиной гривы, прорвавшихся через Рокези-Хайлендс и Горы Сломанного Меча. Насколько он знал, в битве между Львиногривыми Зверолюдами и Горами Сломанного Меча роль игроков Тохинин была ограничена. Это произошло потому, что основной силой осады были гномы, а гномы были одной из рас с наименьшим количеством игроков. В конце концов, зверолюды Львиной Гривы были высокими и могучими, а гномы — нет. Не говоря уже о том, что даже женщинам-гномам приходилось отращивать бороды. Гонка, которая не могла привлечь игроков-женщин, определенно не могла привлечь игроков-мужчин. Это был железный закон истории.

И значение этой новости для Брендель заключалось в том, что если бы история не была нарушена, то Вонде в этом мире, скорее всего, повторится.

Но когда он спросил Мейнильд о такой возможности, она это отрицала.

«Теперь Священная война на три года опережает ту, что я видела во сне, Брендель», — женщина-рыцарь посмотрела ему в лицо и ответила. «Это из-за нас. Вы должны это знать. Ситуация сейчас совершенно отличается от того времени».

Брендель так не считал. Священная война началась с опережением графика, но это не обязательно было плохо для Тохинина. Зверолюды Львиной Гривы быстро мобилизовались для войны, и им не нужно было готовить материально-техническую поддержку. Кроме того, они были очень мобильны на лугах, но для Империи это означало, что у них было меньше времени на подготовку. Так что нынешняя ситуация казалась Львиногривым зверолюдам более выгодной, чем в прошлом.

Он упомянул об этом Мейнильд, но женщина-рыцарь покачала головой. «Вроде так, но действия зверолюдей Львиной Гривы очень необычны. Они не вели себя так в предыдущих войнах. В том сне, тем более. Битва, в которой они снесли Рокези-Хайленд и Горы Сломанного Меча, была не очень чистой, но весь процесс был очень активным, что совершенно отличается от текущей ситуации. “

Брендель не мог не нахмуриться, когда услышал это. Он знал, что Японский Лук был лучше него, когда дело доходило до деталей истории игры в Году Весеннего Рассвета. Он узнал об этой истории из форумов и воспоминаний некоторых более поздних игроков, но для Японского Лука в основном это был ее собственный опыт. Было ключевое отличие. До 30-го уровня игровой контент и сюжет, с которыми соприкасались игроки, были очень низкого уровня, и Японский Лук был был одним из немногих игроков выше 30-го уровня в ту эпоху.

Выслушав описание Майнильд, Хао Рен не мог не поджать губы, задаваясь вопросом, откуда взялась разница.

Мейнильд увидела, как он думает, и напомнила ему: «Ты думаешь о зверолюдях Львиной Гривы в Тохинине?»

Брендель кивнул. Он ничего не скрывал от Майнильд. В эти дни он привык обсуждать такие вопросы с женщиной-рыцарем. Он как будто вернулся в прошлое и с нетерпением ждал его. «В истории игроки Кирлутца … Авантюристы Кирлутца, знаете ли, люди вроде нас, задержали армию Тохинина до июля, пока Белый Легион не вступил в битву. Война началась в мае, но это было между весной и летом. Белый Легион будет южнее, в Лиеру, и их время реакции может быть быстрее. Нам просто нужно найти способ замедлить темп зверолюдей Львиной Гривы, и мы добьемся успеха».

Он сделал паузу на мгновение, прежде чем продолжить: «Вы должны были видеть мой план. Мне нужно определенное количество престижа. Личность моего дедушки — большое преимущество, но Брендель слишком молод, так молод, что для него почти невозможно унаследовать личность Дариуса. положение в имперской армии. Но, к счастью, его стартовая точка достаточно высока. Люди всегда готовы поверить в некоторые суеверия. Если я смогу поступить правильно и подтвердить некоторые из их видений, то у меня все еще есть хорошие шансы в будущем получить более высокую должность в армии. “

«По словам Вероники, ситуация в империи очень неспокойна, а история совершенно отличается от того, что мы с вами видели во сне. Будь то королева, принц, герцог Людвиг, военные силы Банкеля, Святой собор, или мы, если мы хотим одержать верх в этой игре в шахматы, мы должны быть в состоянии определить свою собственную судьбу Единственный путь - быть шахматистом, а не шахматной фигурой. Сначала я немного колебался, но опыт Скарлетт, наконец, заставил меня решиться на этот путь. Раньше я был слишком наивен, полагая, что Эруин может забиться в угол и найти свой собственный путь в Черном лесу. “

«Но на самом деле, когда приходит прилив, никто не может спастись. Мы с тобой оба были свидетелями этого…»

«Итак, есть некоторые вещи, которые я должен сделать сейчас, и у меня нет другого выбора, кроме как сделать их». Брендель ответил низким голосом: «Преподавать дворян на юге урок — это только начало. Они нужны мне как ступенька, чтобы сообщить империи о существовании Эруины. Но единственное, что действительно может связать Брендель и Дариуса, — это Священная война. Но в настоящее время мы очень слабы, и у нас нет проблем с эльфами ветра в Сент-Осоле. Наш единственный шанс в Тохинине. “

Майнильд некоторое время молчала, выслушав слова Брендель.

— Ты сделал все это только для того, чтобы спасти девушку с гор? — спросила она вдруг.

«С личной точки зрения, да, — ответил Брендель, — это точно так же, как вы планировали спасти нас от Мадары в Буноссоне. Вам не хватало рациональности, но для вас это было естественно. Ты спас нас, потому что был нашим лидером, и ты обещал защищать каждого члена своей команды. Я спас Скарлетт по той же причине. Я обещал дать ей свободу и надежду на будущее, поэтому я должен был это сделать. “

«Это одержимость». Мейнильд слушала слова Брендель, и ее рот шевелился, как будто она пыталась придумать способ опровергнуть его. Она знала, что он имел в виду другую часть ее опыта, но инстинктивно женщина-рыцарь не признавала, что это была она. Она думала, что это всего лишь ее сон. Но на этот раз она не опровергла его. Вместо этого она ответила так.

«Эта одержимость является движущей силой моего возвращения в этот мир, — ответил Брендель, — я не хочу сдаваться во второй раз, старший».

«Я не…» Майнильд наконец вздохнула: «Ну, я должна сказать тебе одну вещь, Брендель. Ты слишком полагаешься на все, что видел во сне. Я не знаю, почему ты всегда веришь в этот сон. так много, как будто это действительно произошло раньше. Но сон есть сон в конце концов. Для меня самое большое преимущество в том, что это дало мне другой жизненный опыт, позволив мне быстро повзрослеть и выделиться среди своих сверстников. Но я никогда не думал подтверждать что-либо из этого сна, потому что, если бы я это сделал, этот мир показался бы мне слишком иллюзорным. “

— А в тебе я как будто вижу другую версию себя. Ты всегда действуешь с большой предусмотрительностью, но чем больше ты полагаешься на эту мечту, тем больше ты не можешь от нее освободиться. Для тебя — для лорда, для граф Империи…»

Женщина-рыцарь посмотрела в глаза Брендель, помолчала, а затем сказала слово за словом: «Это слишком по-детски».

Брендель был совершенно ошеломлен. Он никогда не думал, что Мейнильд скажет ему такое, но ее тон был полностью похож на человека, который научил его быть квалифицированным командиром.

— Но… — ответил он.

Майнильд, казалось, ожидал того, что он собирался сказать. Она покачала головой и сказала: «Вообще-то, Софи, ты уже знаешь, что делать».

Брендель замер, словно в него ударила молния. Он посмотрел на женщину-рыцаря, как на одержимого.

«Именно из-за твоей зависимости от этого сна ты не можешь доверять своему собственному суждению». Мейнильд покачала головой и вернулась к тому, как она обратилась к нему. “Вы понимаете теперь?”

Брендель был ошеломлен на долгое время, прежде чем он, казалось, понял, что имела в виду женщина-рыцарь. Он внимательно посмотрел на нее и сказал: «Ты имеешь в виду, что я должен проанализировать, что будут делать люди-львы в Тохинине?»

«Разве ты только что не проанализировал это хорошо? Я научил тебя, как анализировать миссию и как планировать миссию. По крайней мере, сегодня я вижу, что ты очень хорошо научился». Мейнильд улыбнулась. «Если бы я был вашим Японским Лукомл, я был бы очень доволен, но, к сожалению, это не так. И ты не Софи, Брендель. У тебя больше знаний, чем даже у Софи. Вы граф Эруин, вы должны понимать это. “

Брендель глубоко вздохнул.

Он снова перевел взгляд на карту.

— Ну, я понимаю, — мягко ответил он. «В общем, мы все еще должны расставить приоритеты миссии. Поскольку гости прибыли первыми, как хозяин, мы, естественно, не можем пренебрегать нашими гостями. Таково поведение дворян Эруины».

Мейнильд кивнула. “Точно. “

В последние десять дней месяца Дунцинь взоры всей империи были прикованы к войне, одновременно неожиданной и ожидаемой. В этот день армия, собранная графом Джином и графом Алкорном, наконец прибыла к Холму Плывущих Облаков.

Глава 916.

Огромное звездное небо по диагонали висело над высокогорьем. Звездный свет падал на серо-бурые скалы, редкую увядшую траву и голые ветки деревьев. Как будто эта картина никогда не менялась со времен Эпохи Хаоса. На протяжении тысячелетий старые созвездия на древнем звездном небе тускнели, но снова ярко горели. Новое и старое продолжали сменять друг друга, пока боги не покинули мир. Но звездное небо было таким же ярким, как и прежде.

Холодный ветер завывал с высокогорья, и трава и деревья поникли. Звук конских копыт доносился издалека. Вскоре они увидели Рыцаря на коне. Он был одет в серое боевое одеяние, а недалеко от его плеча парил волшебный световой шар. Эти приграничные крепостные кавалеристы не были редкостью в этой местности. После вторжения зверолюдей-львов Тохинин регулярные патрули стали более частыми. Но на стороне нагорья Рокези группы крепостей Горного хребта Сломанного Меча такие патрули были более или менее укомплектованы.

Рыцарь позволил волшебному световому шару облететь дорогу, а затем вернулся в свою сторону. Светлый шар пронесся по лугу, и в этом не было ничего необычного. Вряд ли было бы что-то необычное. Это была территория Империи, и Львиные Зверолюди были далеко, по другую сторону горного хребта Сломанного Меча.

«Ничего необычного».

— С моей стороны тоже ничего.

«Ну, если честно, я до сих пор не понимаю цели нашей работы. Эти вонючие львы еще далеко отсюда. Почему мы должны выдерживать холод, чтобы смотреть на эти скалы? одни камни да камни. Иногда я даже думаю, захочет ли ящерица остаться под этими проклятыми камнями».

«Каменные ящерицы будут строить свои гнезда под этими камнями, брат».

— Значит, враги Империи — эти каменные ящерицы?

Рыцарь усмехнулся.

«Хватит, идиот, — отругал капитан рыцарей, — не задавай вопрос, на который уже знаешь ответ. Наша главная задача — защищаться от бандитов и культистов в наших границах. Не будь жадным. Я слышал, что роджерианцы не смогли победить даже народ Ауина и были изгнаны деревенщиной с юга».

Рыцарь разразился хохотом, который постепенно стих в небытие.

Когда свет магии постепенно угас, в тени скалы появилась пара сияющих глаз. Это была пара призматических зрачков, как кошачьи глаза в янтаре. Обладательница глаз неподвижно стояла рядом с обветренной скалой, глядя в том направлении, где исчез имперский рыцарь. Его чешуйчатая кожа была почти такого же цвета, как серовато-коричневая почва. Он подождал, пока имперский рыцарь окажется далеко, прежде чем слегка пошевелиться, обнажив треугольную голову.

Это странное существо было одето в простые кожаные доспехи. На кожаных доспехах было несколько металлических деталей, но поверхность была специально обработана, как будто она могла сливаться с кожей. На спине у него был длинный лук, который, очевидно, был его основным оружием. Он издал шипящий звук, развернулся и пошел за скалу. После пересечения большого луга появилась скала. Он стоял на краю обрыва и смотрел вниз. Ниже обрыва, на крутой узкой тропинке, стояло существо, почти такое же, как она, и зорко смотрело в эту сторону.

Он тут же поднял руку к другой стороне и прошипел странное слово.

Последний тут же повернул голову и тем же голосом спустился со скалы. Затем в каньоне ответили на три или четыре одинаковых слова.

Через некоторое время одно, два, три и четыре подобных существа разделили туман в каньоне и появились из-под утеса. За ними был длинный хвост. Очевидно, это была армия, почти полностью состоявшая из этих ящериц. Они были хорошо обучены и молчаливы. Получив команду, они сразу же начали взбираться на скалу. Сначала их было всего несколько, но вскоре густые черные пятна покрыли всю скалу.

Со дна каньона быстро поднялось еще несколько черных пятен. Они представляли собой некое чудовище с человеческим лицом и птичьим телом. Они летели сквозь туман, хлопали крыльями и вылетали из тумана. Эти гарпии свистели над головами людоящеров. Ящеры, стоящие рядом со скалой, обернулись, и в тот момент, когда она повернулась, бесчисленные гарпии вылетели из тумана одна за другой к южному небу. Казалось, что в одно мгновение эти монстры заполонили все ночное небо.

Ящеры начали взбираться вверх по утесу, и вскоре за ними появились еще более странные существа.

Пещерные люди, минотавры, повелители гнезд, мантикоры, пещерные гиганты и, наконец, Медуза в белом льняном одеянии со змеиными волосами и человеческим лицом.

Медуза подошла к людоящерам и сказала что-то со странным акцентом.

Ящер обернулся, чтобы посмотреть на нее, кивнул и сказал что-то на том же языке.

Медуза улыбнулась и снова заговорила, но на этот раз на древнем тохининском языке: «Хвала Святой Земле, хвала Марте!»

В этот момент рядом с ними двоими на сцену этой эпохи выходила скрытая во мраке, скрытая от всех историй и легенд, скрытая от всех ожиданий армия.

Все они имели общее имя — Йоргенди Ридж.

… …

Ночь в горах была тихая, а в долине, окруженной горами, лагерь дипломатической группы разделился на два. Большинство палаток и экипажей были пленниками знати империи. Брендель не нужно было беспокоиться о палатках и повозках, потому что они были приготовлены дворянами империи. Эти дворяне, которые когда-то были высокомерными, но теперь стали заложниками, никоим образом не подвергались жестокому обращению. Помимо того, что Брендель не мог свободно входить и выходить из лагеря, Брендель позволял им покупать все виды предметов роскоши — кроме женщин, конечно.

С другой стороны, лагерь дипломатической группы был намного меньше по сравнению с ним. Повозки окружали лишь несколько палаток, и самой большой и роскошной из них была палатка монахини принцессы Магадаль, за ней следовала палатка Дильфери, которую Брендель специально приготовил для дочери графа Янбао. Что касается шатра маленького принца Харуза, то он не очень бросался в глаза и даже немного уступал шатру Аврама, что соответствовало учению его сестры.

Но в этот момент шатер Маленького принца был ярко освещен, и время от времени даже раздавались звуки спора.

— Ваше Высочество, — голос барона Лютни не был громким, но очень сильным. Он был посланником Королевства — посланником, присланным к дипломатическому корпусу. Это звучало очень странно и неразумно, но также в некотором роде продемонстрировало беспомощность Королевской Фракции. То, что сделал Брендель, было слишком шокирующим. Конечно, Макаров и Обервей не могли предположить, как отнесется к этому делу император Империи кирлутц. Но если бы они смотрели на это с худшей точки зрения, единственный способ, который они могли придумать, это послать посланника, чтобы найти способ заставить графа контролировать свои действия.

Барон перед ними представлял Макарова, но он был не его доверенным помощником, а более фанатичным членом Королевской Фракции. Прежде чем прийти, он уже решил, что не сумеет переубедить непослушного графа. Но он не забыл, что в дипломатической группе был наследный принц. Если бы принц поддержал его, а потомки других дворян встали на его сторону, Брендель не смог бы сделать это в одиночку, верно?

Он уже спланировал это, поэтому, когда он прибыл в дипломатическую группу, он отправился на поиски принца посреди ночи. Он выбрал время, когда присутствовало большинство остальных и когда Брендель и Мейнильд ушли исследовать поле боя. Он посмотрел на Харузе и продолжил: «В эти дни ты просто собираешься наблюдать, как развивается ситуация?»

Харузе в замешательстве посмотрел на нее: «Господин посланник, я не понимаю, что вы говорите».

«Я говорю, что со времен Черного вала вы не высказывали никаких мнений. Что происходит прямо сейчас, Ваше Высочество? Вы что, совсем не видите?»

Харузе опустил свои длинные ресницы и на мгновение задумался: «Кажется, я понимаю, — сказал он, — но я не думаю, что мой учитель сделал что-то плохое».

Барон Латни удивленно посмотрел на будущего кронпринца, как будто ослышался. На мгновение ему почти захотелось подойти и потрогать лицо принца, чтобы увидеть, был ли молодой принц тайно подменен его сумасшедшим учителем, или этот парень накормил его каким-то волшебным зельем. «Ваше Высочество…» Он не мог не сказать с пересохшим ртом, «Вы знаете, как опасно то, что он хочет сделать? Он играет в азартные игры, играет в азартные игры с судьбой королевства и судьбами миллионов людей!»

«Барон Латни», — в этот момент Дилфери наконец не могла не заговорить. Хотя она все еще выглядела немного болезненной, а ее цвет лица не слишком хорошо выглядел при свете свечи, она все же нахмурилась и слабо ответила: «Когда вы сказали это, вы действительно думали о судьбах миллионов людей? Вы действительно думаете, что это важно для вас?»

Лицо барона Лютни не покраснело, и его сердце не екнуло, когда он ответил: «Хорошо, я признаю, что это был просто предлог, но вы не можете позволить ему делать то, что ему заблагорассудится».

«Я думаю, что граф знает, что делает, он не такой эгоистичный человек». Дилфери немного подумал и ответил.

“Ты …”

Барон из Ампер Сеале посмотрел на этих людей, и на мгновение он не мог не почувствовать себя немного сбитым с толку. Эти люди все еще дворяне, где они стоят? Беспомощный, он мог только попросить помощи у постороннего: «Принцесса Магадаль, что вы думаете?»

«Я не из людей Эруины, и мне не следует вмешиваться в ваши дела. Однако в Бастионе Черного Меча действительно виновата Империя. Когда дело дойдет до Священного Собора, я тоже буду в стороне. справедливости». Принцесса-монахиня мягко улыбнулась: «Кроме того, я все еще должна графу услугу, поэтому для меня разумно помочь ему».

Барон Латни на мгновение потерял дар речи. Теперь на его стороне был только этот проклятый толстяк Аврам. Сначала он подумал, что есть еще дочь герцога, которая выглядела более разумно, но мисс Евгения закусила губу и с горьким выражением лица отказалась говорить. Он не мог не смотреть на Иниде, которая опустила голову и посмотрела на свои пальцы ног, не говоря ни слова в этой ситуации.

Что касается того парня из Лантонилана, то, разумеется, он твердо стоял на стороне Брендель. С тех пор, как этот парень спас беженцев у Бастиона Черного Меча, он ступил на ту же лодку, что и граф. Что же касается того офицера из Яниласу, то барон Латни считал, что простой офицер не может участвовать в этой встрече, поэтому он не мог его беспокоить.

Но таким образом он вдруг обнаружил, что никого не может убедить, и это совсем не соответствовало его первоначальному замыслу. Он долго стоял там, и, наконец, Харуз сказал ему задумчиво: «Господин Посланник, кажется, я понял, что вы имеете в виду, я немного уговорю учителя. Уже поздно, вы должны пойти и отдохнуть».

Барон Латни безмолвно посмотрел на Маленького принца. Он не хотел уговоров, которые звучали ненадежно. Если бы этот сумасшедший мог прислушаться к совету, он бы не совершил такого гнусного поступка. Когда он вышел из палатки в оцепенении, он какое-то время не мог понять, в чем проблема, но у него в голове мелькнула странная мысль. Казалось, что Маленький принц стал немного другим, чем раньше. В прошлом этот принц не осмелился бы так «тактично» попросить его уйти.

После того, как все один за другим ушли, в шатер Маленького принца тихонько прокралась грациозная фигура. Новичок был одет в белую мантию и с улыбкой сел рядом с Харузом. Она посмотрела на Маленького принца своими раскосыми глазами и сказала: «Они на словах поддерживают твоего учителя, но в глубине души они могут так не думать».

Харуз ответил с некоторым смущением: «Потому что никто не знает, о чем думает учитель. В конце концов, Эруин не может вынести грозового гнева Империи. Сестра Лисмека, что вы думаете?»

«Реально говоря, — загадочно улыбнулась Медуза, — причина, которую он выбрал, очень наивна. Империя может иметь достоинство, а маленькие страны — нет. В глазах дворян поводом для войны должны быть более практические вещи, земля, населения, власти и денег».

«Но с идеальной точки зрения, для вашего королевства действительно нужен флаг, который может собрать сердца и убеждения людей».

“Но-”

Лисмека игриво посмотрела на Маленького принца, как будто ей это было очень интересно. «Легитимность и православие, эти священные слова, что они значат для графа? Почему те, кто поддерживает вас и вашу сестру, так напуганы и раздражены? Вы с сестрой на самом деле пара наивных милашек, и этот счет тоже до смешного наивен. Мне очень любопытно, что судьба королевства в ваших руках. “

“Да, это может быть устроено судьбой. Это всегда так прекрасно. “

Харуз ошеломленно посмотрел на Медузу. «Сестра Лисмека, но вы знаете, я никогда не интересовался этим. Учитель очень добр ко мне. Он честный человек, и он мне очень нравится».

“Вот где ты наивен, маленькая милашка. ” Медуза подошла к Маленькому принцу, взяла его лицо руками и дышала ему в лицо, как орхидея. «То, что принадлежит тебе, всегда будет твоим. В этом смысл ортодоксальности. Пока ты еще в этом мире, он никогда не сможет быть Его Величеством Королем Эруины. Люди собираются вокруг него из-за справедливости, а уходят от него из-за несправедливости. Однажды я очень хочу увидеть, что он выберет в итоге. “

— Но, — серьезно покачал головой Маленький принц, — я не думаю, что Учитель такой человек.

Она хихикнула. «Может быть. Может быть, он всех нас удивит».

Лисмека отпустила Харуза и с улыбкой сказала ему: «Вы только что спросили меня, что я думаю. А вы, ваше величество будущий король, что вы думаете?»

Харуз слегка нахмурился.