Янтарный Меч 5

Но когда он услышал слова Сиэля, он тут же встал с дивана и указал на свою мать, Амандину и Фрейю. Затем он отошел в сторону и тихо спросил: «Что происходит?»

«Милорд, вы угадали правильно. Кто-то видел этого человека возле Леса Смертельного Мороза. Этот человек — фермер из Берниселя по имени Старый Баярд. У него есть дочь по имени Джослин, и после взрыва они арендовали карету для этого человека. Говорят, что этот человек дал им какую-то сумму денег и больше не появлялся. С ним был еще один человек, и, по описанию девушки, Метиша считает, что вторым человеком должен быть дворянин по имени Бабарн».

«Они арендовали карету». Брендель пробормотал про себя: «У Берниселя есть общежитие, так зачем им арендовать карету у фермера? Большинство фермерских экипажей — это крытые фургоны с большими навесами. Нормальные дворяне не стали бы ездить на таких вещах».

«Они хотели что-то хранить». — ответил Сиэль.

“А потом?” Брендель снова спросил: «Кто-нибудь видел эту карету возле Дердтала? Нет, на их месте я был бы осторожнее. Им следовало бы поменяться вагонами по пути».

«Милорд, вы угадали правильно. Они пересаживались в экипажи в Аручере и в замке Зимней Розы. Но после того, как мы подтвердили их маршрут, было легко запросить эти подробности. Последний экипаж, в котором они ездили, действительно в последний раз видели в Дердтале. середина августа».

«Середина августа». Брендель ответил: «Дердталь, кирлутц».

Он глубоко вздохнул и сжал кулаки так сильно, что костяшки пальцев хрустнули. Он практически выдавил последние несколько слов сквозь зубы: «Мистер Доннас Берни и остальные, «редкий зверь», которого они сопровождали, вероятно, перевозили в экипаже, верно?»

“Да мой Лорд. ” Сиэль некоторое время молчал, прежде чем он ответил: «Мой Лорд».

Амандина и Фрейя сели на диван и посмотрели на хмурое лицо Брендель.

… …

Камин в кабинете тоже горел пламенем, освещая несколько лиц.

— Идите и пригласите графа, госпожа Хилл. Мне придется вас побеспокоить.

Княжна Гриффин положила письмо в руке и посмотрела на Макарова. Это было десятое письмо, которое она получила за две недели. Это письмо было лично отправлено хитрым лисом королевства. Было очевидно, что Королевская фракция предвидела тонкие изменения в ситуации. Для Империи не было ничего странного в присвоении титула графини. Можно даже сказать, что это не имело никакого отношения к Эруине. Но рождение графини было связано с таким же чувствительным человеком в королевстве. Прочитав письмо, Гриффин отпустила последнюю надежду в своем сердце и осторожно бросила письмо на стол. Она была измучена, когда говорила со своей служанкой. Дворянка открыла дверь и вышла. Она не могла не оглянуться на увядшие листья за окном и слегка вздохнула.

“Ваше высочество. ” — тихо напомнил ей Макаров.

— Вам не нужно ничего говорить, лорд Макаров. Я понимаю. Гриффин посмотрел на него и ответил.

Через мгновение Брендель вошел в ее кабинет. Выражение его лица все еще было немного жестким, как будто он еще не оправился от новости, которую получил ранее. Он поклонился принцессе Гриффин и поднял голову. Естественно, он увидел княжну Гриффин, сидящую за столом, и Макарова, стоящего рядом с ней. Брендель посмотрел на хитрую лису королевства, а затем перевел взгляд на Гриффин.

Никто из них не говорил, но, казалось, понимал мысли друг друга.

Принцесса опустила голову и посмотрела на письмо на столе. Она тихо сказала: «Мистер Брендель, я должна рассказать вам об этом…»

“Это о Лазурном копье, не так ли?” Брендель открыл рот.

Гриффин посмотрел на него. Ее бледные серебристо-серые глаза были полны сложных эмоций, но в конце концов она подробно рассказала ему о Скарлетт. Серебряная Королева уже сделала ее Графиней Империи. За последние две недели все новости из разных источников подтвердились, включая происхождение этой горянки и ее отношения с графом Тонигеля. Закончив, она тихо спросила: «Брендель, что ты собираешься делать?»

«Ваше Высочество, угадайте, что бы я сделал, если бы этот вопрос задал кто-то из Кирлутца». Брендель некоторое время молчал. Затем он ответил несколько холодным тоном.

Рука Гриффин ы, лежавшая на ее юбке, напряглась. Конечно, она могла слышать скрытый гнев в спокойном голосе Брендель.

Но она смотрела ему прямо в глаза, глаза ее сверкали светом мысли, но она не отвечала.

Вместо этого Макаров сказал: «Милорд, они из Кирлутца».

“Я знаю. “

«Мой Лорд, Ее Высочество говорит вам это из уважения. Но я должен задать вам вопрос. Думали ли вы об отношениях между Тонигелем и Королевством, а также между Тонигелем и Империей…

“Так?” — спросил Брендель.

«Не подвергайте Королевство опасности из-за момента гнева. Лазурное копье важно для Королевства, но оно недостаточно важно, чтобы позволить невинным людям истекать кровью и умирать из-за него». Макаров вздохнул и терпеливо посоветовал.

Брендель посмотрел на этого человека — важного члена Королевской Фракции. Он покачал головой, как будто услышал шутку, и ответил: «Господин Макаров, вы ошибаетесь в одном. Меня вообще не волнует Лазурное копье. Единственная ошибка, которую сегодня совершила Империя, это не пойти против воли человека и не забрать ее с этой земли. Конечно, вам может быть все равно, кто этот человек, но я должен сказать вам одну вещь —

Его голос не был громким, но он, казалось, был наполнен невидимой магией, которая заставила комнату замолчать.

Гриффин и леди Хилл рядом с ней никогда не видели дворянина, который мог бы так смело говорить со своими сверстниками. Глаза Гриффин ы слегка вспыхнули, а дама была почти ошеломлена.

Выражение лица Макарова было очень некрасивым. Он вдруг понял, что это был не первый раз, когда Брендель делал ему выговор.

Брендель не обращал внимания на его мысли и тихо ответил: «Если Империя думает, что, развязав войну, дворяне Королевства Эруин рассмотрят более широкую картину и отступят, то я могу сказать им только одно — я, Брендель, лорд Абиеса, граф Королевства Тонигель, не выработал привычки мириться с такой логикой».

Он сказал Макарову: «Я обещаю, что народ Королевства Эруин не будет проливать кровь по бессмысленным причинам, но Королевство защищает свой народ. Это самое славное дело в мире. Если народ Королевства Эруин может проливать кровь для другого человека Королевства Эруин сегодня,тогда больше людей прольют за них кровь завтра. Господин Макаров,это гордость и хребет народа. Если кто-то думает,что они слабы и над ними можно издеваться,то они глубоко ошибаются. “

Брендель закончил и поклонился Гриффин, как рыцарь, прощающийся со своим королем.

Он повернулся и открыл дверь. Перед отъездом он сказал: «Ваше Высочество, я однажды пообещал маленькой девочке, что буду защищать каждую из них. Я сдержу свое обещание, будь враг кирлутц или Мадара, или даже весь мир, я буду не отказывайся от своих слов».

«Ваше Высочество, если этого хотят жители Королевства кирлутц, то я отвечу им двумя словами: Война».

Кача Дверь закрылась перед тремя людьми в комнате.

Выражение лица Макарова изменилось. Он хотел что-то сказать, но не знал, что сказать. В конце концов, он смог только беспомощно вздохнуть и попрощаться с принцессой. Они вдвоем вышли из кабинета один за другим. Спустя долгое время миссис Хилл, казалось, оправилась от предыдущего потрясения. Она не могла не похлопать себя по груди и с некоторым трепетом сказала: «Это возмутительно, этот граф действительно смелый, он, он действительно осмеливается идти на войну с народом Киррлутца…?»

Гриффин обернулась и ошеломленно посмотрела на свою служанку.

— Вы знали, леди Хилл? Она сказала в изумлении: «Знать моего отца тоже задавала тот же вопрос. Знаешь, что они сказали мне?»

Она глубоко вздохнула, и ее глаза, казалось, вернулись к той бурной ночи в Ампере Силе.

… …

( На обдумывание нового сюжета ушло немного времени, поэтому было немного поздно. Чтобы наверстать упущенное, я добавил 6000 слов. )

Глава 895.

Под возвышающимся изогнутым куполом волнообразный священный звук, наконец, закончился. Двенадцать высокопоставленных жрецов в красных одеждах с золотой отделкой были мертвенно бледны и почти не могли твердо стоять. Слуги и слуги низшего ранга сбоку поспешно выступили вперед, чтобы поддержать их. Эти высокопоставленные лица были либо региональным архиепископом Русты, либо старшими учеными академии. Их статус был величественным и уважаемым, и можно сказать, что они уступали только фигурам над куполом Святого Собора Огня. Их сила соответствовала их статусу. Среди них архиепископ Кристофер из области Коэн, блаженный Андрес и магистр Саттон из академии уже вступили на Путь Истины и были всего в шаге от Святилища Огня. Жители Русты привыкли называть одиннадцать человек над куполом Святого Собора Огня Святилищем Огня. Со временем это изречение распространилось. В дополнение к этим трем людям, остальные девять человек также активировали свою Элементарную Энергию. Обычно люди их статуса редко лично руководили таинствами или церемониями. Но когда они это делали, большинство из них были у них под рукой и никогда не были бы в таком плачевном состоянии, как сейчас.

«Это действительно захватывает дух». Человеком, который смотрел на эту сцену, была Валла. Трудно было представить, что человек, отвечающий за весь Святой Собор Огня, был таким добрым на вид старичком. Его борода и брови уже были белоснежными, а тело сильно уменьшилось. На нем была красная архиерейская накидка с белоснежными меховыми опушками. Его руки были сцеплены за спиной, и он дрожал, как будто порыв ветра мог унести его прочь. Но только пара глубоких опущенных век, со вспышкой света в глазах и четкие линии плотно сжатых губ могли доказать, что этот старик, более полувека управлявший Святым собором, не так прост, как он оказался.

Мир называл его Великим Жрецом Огня и Железа. Он был единственным из одиннадцати Святилищ Огня, прошедшим полную Священную войну. О нем в Русте ходили поговорки — Святилище Огня никогда не бывает милосердным. Это высказывание описывало его характер, и он определенно был не таким добрым, как выглядел.

Он стоял на алтаре с двумя другими, и человек, с которым он разговаривал, был женщиной слева позади него. Она была высокой, в короткой белой шали, с высокой короной на голове и скипетром с эмблемой золотого пламени в руке. Ее длинная шаль волочилась по гладкому обсидиановому полу. Лицо ее было слишком худым, а щеки, казалось, были изрезаны ножом или топором, да так, что не было видно ее женской красоты, и казалась она слишком холодной. У нее были короткие платиновые волосы, заплетенные в длинную тонкую косу на затылке, свисающую с шали. Этой женщиной была Сидни Метфарика, третья повелительница Священного Собора Огня и четвертая повелительница Империи Киррлуц. Легенды о ней ходили бесчисленные со времен Года Звезд. Говорили, что она сражалась с четвертым предводителем волшебников Буга и проиграла на волосок, но это было славное поражение.

Обычные люди часто описывали взгляд человека как острый, как у орла, но такие слова казались слабыми перед этой дамой. Ее взгляд был не только острым, но и, казалось, содержательным. С первого взгляда люди могли понять, что она имела в виду. В глубине ее зрачков был круг золотого пламени, что было связано с божественной силой, которой она владела — Ангелом Святого Меча, Эромой. В плане владения Святыми Словами никто в Империи не мог превзойти ее. Даже Валле пришлось признать это.

Другой человек рядом с Валлой был чрезвычайно богато украшен своим шелковым одеянием. У него было доброе лицо, и он больше походил на бизнесмена. Этого человека звали Цезарем, и он занимал последнее место в списке одиннадцати. Его имя звучало очень властно, но он был усерден в истории, но многого не добился.

Сидни хранила свое обычное молчание. Даже когда мастер Священного Собора Огня заговорил перед ней, она не собиралась отвечать. Люди небезосновательно называли ее Адоратрице Львовского дворца, но Валла восхищалась ее характером. По сравнению с эпохой предыдущего поколения Великих Жрецов из-за Священной Войны это поколение Святого Собора Огня в целом было моложе. Молодые люди всегда казались слишком радикальными, но недостаточно спокойными, за исключением Сидни.

— Его величество издал указ четырнадцатого, а эти люди вошли в город семнадцатого. Народ схоластов был самым отзывчивым, великий жрец, — вполголоса напомнил Цезарь.

Валла кивнул. Он, конечно, понял скрытый смысл этой фразы. На протяжении веков имперская власть Кирлутца, наконец, достигла своего пика за последние сто лет. Иногда он не мог не думать о том, как хорошо было бы, если бы он родился в эпоху до своего учителя. В то время Святой собор мог не только свободно развивать свою власть в небольших странах, таких как Эруин и Антобуро, но и вмешиваться в светские дела. В эпоху расцвета религиозной власти даже право престолонаследия находилось в руках великого жреца. Но сейчас?

Старик мог чувствовать только горечь во рту.

«После этого, я боюсь, что влияние Его Величества в Святом Соборе снова возрастет, Великий Жрец».

— Я понимаю, — покачал головой Валла. Схоласты всегда были ближе к королевской семье. Они хотели провести доктринальные реформы еще с Грозового года и давно начали критиковать Великого Жреца. Хотя группа людей подверглась чистке после Священной войны, это, очевидно, не могло остановить этих сумасшедших. Святому собору действительно предстояло претерпеть изменения, и он все больше и больше осознавал этот момент. Но власть руководить изменениями не должна попасть в руки тех, кто формирует клики для личной выгоды. Иначе не было бы завтра для Святого Собора Огня.

Он знал, что слова Цезаря напоминали ему, что на этот раз он не должен удовлетворять просьбу Ее Величества. Хотя имперская власть все больше проникала в Святой Собор, Святой Собор Огня по-прежнему имел право решать свои внутренние дела. Его решение позволило Всевышнему, который, казалось, никогда не постареет, проникнуть внутрь Святейшего Собора, что уже давно вызывало недовольство у многих из одиннадцати человек. Сегодня присутствовали только он, Сидней и Цезарь, что свидетельствовало о том, что Сидней не был заинтересован в борьбе за власть, Цезарь был покорным, а остальные явно были очень недовольны.

— Но это Лазурное Копье. Валла протяжно вздохнула. С их императрицей было слишком трудно иметь дело. Иногда он задавался вопросом, повезло ли кирлутц у иметь такую ​​Императрицу или несчастье Святого Собора Огня. Лазурное копье было священным объектом мира смертных, объектом, принесенным во вторую эру Лазурным рыцарем, сокрушившим небо. В «Бледной поэме» он описан как надежда смертных, Святое копье, изменившее судьбу. Можно было представить, что если бы какой-нибудь Святейший собор имел такой артефакт и получил бы его признание, то это значительно повысило бы престиж Святейшего собора. Было ли это по общественным или личным причинам, он не мог отказаться.

Цезарь тоже закрыл рот. Конечно, он понял смысл этого. Он не мог не оглянуться на своих коллег. Даже у Сидни, у которого обычно было такое же выражение лица, в этот момент в глазах мелькнул огонек.

Ведь это было Святое Копье Небес —

«Какая жалость, почему человек, который держал копье, должен был быть горцем». — с сожалением подумал Цезарь. Если бы он еще не знал, что Святое Копье было перевезено из Эруины и до этого имело владельца, он бы подумал, что это был план Верховной Императрицы. Потому что, как всем было известно, среди стран, находящихся под властью Священного Собора Огня, только горцы не верили в учение Гателя. Они поклонялись своим предкам и духу природы, поэтому их называли варварами. Но именно таких варваров и узнавало Святое Копье.

«Ваше Величество, отдавая предмет, изменяющий судьбу, чужой расе, лишь бы подавить Святой Собор, вы играете с огнем — как могут смертные управлять будущим в своих руках, боги обречены на грех». Валла тоже был беспомощен и не мог не бормотать себе под нос.

Все трое не разговаривали и молча смотрели, как кристалл в центре зала истончается слой за слоем и, наконец, исчезает в небытии. Девушка внутри закрыла глаза и с копьем в руке вырвалась изо льда, как будто потеряла центр тяжести. Она слабо опустилась на колени на землю, затем упала, и так же упала в обморок на пол, который был заполнен слоями образований.

Валла посмотрела на осколки хрусталя, упавшие на землю, и смутно увидела, как разваливается Святой собор. Схоластическая фракция больше не была на их стороне, и местные чиновники также были нерешительны. Неудача Уильямса нанесла тяжелый удар по престижу Священного собора за пределами Империи. Он подумал об этом никчемном парне и не мог не рассердиться. Достойный рыцарь-командующий Священного собора был побежден юниором, это было просто унизительно. К сожалению, было потеряно не только его лицо или лицо семьи Сесил, но и одновременно лицо Святого Собора.

Затем он подумал об Эруине, маленьком графе Тонигеля, по слухам, внуке Святого Даруиса, и не мог не пробормотать: «Почему это снова этот парень, он действительно преследует меня».

Цезарь услышал этот шепот сбоку и не мог не вздрогнуть, и лицо его изменилось. Конечно, он еще помнил потрясение сорокалетней давности, закат Святого собора, как будто это было началом того несправедливого суда. Он посмотрел на Верховного Жреца рядом с собой и вдруг подумал, что Верховный Жрец с такой готовностью согласился на условия Ее Величества, вероятно, не только из-за Лазурного Копья. Он вдруг вспомнил, что еще на прошлой неделе на королевском банкете Ее Величество, казалось, смутно раскрыла происхождение новой графини и ее отношения с Эруиной, графом Тонигеля.

Думая об этом, он невольно покрылся холодным потом и поспешно сжал лицо, как будто боялся, что верховный рядом с ним увидит его мысли.

Но Валла совсем не заботился о нем, а вместо этого повернулся к Сидни и сказал: «Сидни, возьми графиню, чтобы она вымылась и освежилась, и будь с ней добр».

Верховный жрец был ошеломлен, а затем безразлично кивнул.

…

Девушка была одета как принцесса. Она была закутана в причудливое светло-желтое платье. Ее огненно-рыжие волосы ниспадали на плечи, словно языки пламени. Ее тонкая шея и тонкая ключица были обнажены в воздухе. Тонкое мифриловое ожерелье было продето через пылающий алмаз. Янтарный цвет ожерелья отражал здоровый блеск ее кожи. Пышная юбка была полна розообразных складок, многослойность рукавов, газовая подкладка и огромный бант на груди почти нарядили ее, как нежную куклу, а тугой пояс, обнимавший талию, чуть не сломал ей талию, заставляя ее задыхаться. Скарлетт смотрела на все это несколько растерянно, ее янтарные глаза были полны беспокойства.

Переживания этого дня были для нее абсурдным сном. Ей приснилось, что она спит в огромном куске янтаря, во время которого она многое пережила и увидела странные пейзажи, но большую часть времени она была накрыта черной тканью или заперта в ящике, чтобы никогда не увидеть света день. Иногда, когда она чувствовала себя неловко, раздавался голос, чтобы поболтать с ней, но частота не была особенно высокой. Юная леди Лазурного Копья была так горда, что ей не терпелось сделать вывод в двух предложениях, чтобы доказать, что она дура.

Затем она «увидела» себя переносимой в великолепный храм, где множество священников совершали вокруг нее ритуал, а ее уши были наполнены низким напевом гимнов. Потом, потом она почувствовала себя так, будто проснулась, и в туманном состоянии ее вела дама в белом халате, а потом дама попросила нескольких служанок помочь ей вымыться и переодеться. Скарлетт никогда в жизни не видела такой сцены, и она была почти напугана. Она несколько раз пыталась сбежать, но каждый раз ее останавливала дама. Сила, которой она гордилась, была слаба, как ребенок перед другой стороной, неспособной выдержать ни одного удара. Она помнила, что каждый раз, когда другая сторона смотрела на нее, и небрежно читала молитву, и тогда как будто непреодолимое давление спускалось с неба, проникало в купол храма и прямо воздействовало на нее, обездвиживая ее.

В этот момент она сидела на скамье, которая была настолько роскошной, что почти походила на резной деревянный трон. Даже в замке сюзерена она никогда не видела такого красивого кресла. Она смотрела на себя в длинное зеркало перед собой, хотя красивая фигура в зеркале совсем не была похожа на нее. Несколько служанок окружили ее, тщательно ухаживая за ней, и Скарлетт знала, что не сможет сопротивляться, поэтому просто позволила им манипулировать ею, как марионеткой.

Служанки смотрели на свою новую хозяйку и сравнивали ее с красавицей в зеркале. Они тщательно расчесали ее длинные волосы, надели сверкающие серьги и перешептывались. Время от времени они тихо посмеивались, от чего лицо Скарлетт горело. Она до сих пор не могла понять, где она, зачем она здесь и почему одета в такую ​​странную одежду. Она хотела связаться с Овиной, но у юной леди Лазурного Копья, похоже, сегодня были другие дела. Вопрос Скарлетт утонул, как камень в океане. К счастью, она все еще чувствовала присутствие Лазурного Копья, что заставило ее чувствовать себя немного спокойнее.

Все служанки вокруг нее были нежными и милыми, явно тщательно отобранными. Однако у большинства из них были длинные или короткие малиновые волосы разных оттенков, по которым было понятно, что они из Лазурного Копья. Скарлетт смотрела на этих людей, которых никогда раньше не встречала, и слушала, как они тихо шепчутся ей на ухо. На мгновение ей не хотелось выходить из себя, поэтому ей оставалось только набраться терпения. Конечно, это было еще и потому, что она знала, что чересчур строгая Жрица все еще ждет снаружи.

— Миледи, — с завистью сказала круглолицая служанка, — вы действительно наша принцесса, самая красивая девушка среди горцев.

«Как… ты меня звала…» Скарлетт не очень хорошо обращалась с незнакомцами, но, услышав это, не могла не удивиться. Она задала вопрос почти в оцепенении.

«О да, миледи, вы все еще не знаете, верно? Вы единственный граф за последние несколько сотен лет, который был лично назначен Его Величеством. край Пустыни Четырех Территорий…»

— Да, да, да. Я уже видел там кленовый лес. Боже мой, он такой красивый. Я вижу, что Его Величество очень вами восхищается. Служанки болтали. «Самое главное, это близко к земле наших горцев — горам Валачи. Очень хочется вернуться домой и посмотреть даже во сне».

Скарлетт смутилась. Она растерянно посмотрела на служанок, не понимая, о чем они говорят. Она родилась в Шабли, и там тоже было много горцев. В молодости она слышала легенды о родине горцев — горах Лаче-оф-Ва. Но все это были далекие мечты. Она слушала разговоры служанок о феодале, Его Величестве и графе. Ее разум был в беспорядке, и какое-то время она не могла ни о чем думать.

Но она видела, что эти девушки искренне боготворили ее. Они болтали с ней: «Моя графиня, я слышал, что Его Величество намеревается предоставить вам автономию этой земли после того, как вы поклянетесь ему в верности своим мечом. Эта земля в ваших руках равносильна возвращению в руки нас, горцев. Независимость и автономия, о которых мы мечтали тысячи лет, могут наконец воплотиться в ваших руках, моя графиня!»

Служанки оживленно обсуждали, но по мере того, как они говорили, их голоса становились все мягче и мягче.

Положение горцев в Империи было ненамного лучше, чем в Эруине. На самом деле было еще хуже. Люди Круса видели в них варваров, а дворяне брали их в плен, как диких зверей. Когда мужчин и женщин горцев выгонят из леса, их запрут в клетках, как диких зверей. Они покинут свои дома и будут проданы в другие места. Те, кому было лучше, могли стать слугами знати, но большинство из них погибло в какой-то неизвестной шахте.

Кто захочет покинуть родину? Однако история сопротивления горцев уже много веков назад стала легендой. В пределах Империи, за исключением небольшого количества кланов, которые полагались на Империю, большинство из них прятались в горах и жили как дикие звери. Но и остальные уступали дворянам. Они могли быть захвачены в любой момент по разным причинам и стать рабами.

Это, казалось, было общим опытом этих девушек. Комната внезапно на мгновение замолчала, и несколько девушек не смогли сдержать рыданий. Круглолицая горничная задохнулась и сказала: «Мой господин, знаешь ли, сегодня благодаря тебе мы, горцы, больше не должны покидать наши дома и семьи, и больше не должны быть преследуемы этими Киррлутцами. люди похожи на диких зверей. Мой Лорд, ваше имя разнесется по горам Империи, и однажды вы станете героем горцев…

Скарлетт открыла рот.

Она чувствовала, что ей, должно быть, снится. Она не могла не схватиться за поручень, как будто хотела встать, неуверенно. Она не привыкла к хрустальным туфелькам на ногах. Она шла как марионетка. Служанки сбоку торопливо поддержали принцессу, чтобы она не наступила им на юбки и не упала на землю. Это не было чем-то, что не случалось раньше. Но Скарлетт огляделась и, наконец, спросила: «Я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Милорд, где он?»

— Мой Лорд, не так ли?

Скарлетт сильно покачала головой и уже собиралась возразить, когда кто-то постучал в дверь. Затем раздался голос Сидни. «Граф Митра, если вы закончили наряжаться, кое-кто хочет вас видеть».

Служанки замолчали, словно вдруг превратились в марионеток. Они знали, кто придет сюда в это время.

… …

Глава 896.

Осенний ветер в районе к югу от гор Анфре, который местные жители называли Анкарой, мягко дул над бескрайними белыми равнинами. Волны разной глубины прокатывались по бескрайнему морю, и волнистые холмы казались морскими волнами. Молодой человек-лев верхом на золотом льве стоял на пике волн, глядя на сияющий горизонт на севере равнины.

Лев, на котором он ехал, был одет в великолепные доспехи, с его гривы свисали красивые украшения. Он стоял в белой увядшей траве, время от времени покачивая своей огромной головой и слегка чихая. Белые равнины были символом Тохинина и источником названия Белых равнин. Равнины простирались от Берега Серебряных Песков на западе до границ человеческих королевств на востоке. На севере, под бескрайними горами, лежала могущественная империя под названием кирлутц.

Молодой человек-лев смотрел в том направлении.

“Наир, мы должны вернуться. Это предел сегодняшней зоны патрулирования. Если вы пойдете дальше, я не смогу нести ответственность”. За холмом рядом со своим скакуном стоял еще один человек-лев и кричал молодому человеку на вершине холма.

Молодой человек-лев ответил, не поворачивая головы: «Все в порядке. Завтра мы пересечем это место». Его изумрудные глаза вспыхнули каким-то светом. Даже по человеческим меркам его можно было считать довольно красивым мужчиной-львом. Его золотая грива была похожа на кисточку, а тело было стройным. Хотя он был сильнее большинства людей, линии его мускулов были очень гладкими. Его верхняя часть тела была обнажена, и только правое плечо и рука были покрыты тяжелыми доспехами. На его груди было ожерелье из звериных зубов.

Молодой человек-лев внизу не мог видеть пейзажа за насыпью, но он знал, что когда-то там была великолепная крепость, построенная из чистейших белых камней, привезенных с равнин. Теперь только разбросанные по траве обломки доказывали, что она когда-то существовала.

«Наир, за это заплатят люди», — сказал он.

— Да, Амон, — ответил молодой человек-лев.

… …

С помощью своих служанок Скарлетт потратила много усилий, чтобы пройти по длинному коридору и, наконец, увидела «человека», о котором говорил Сидни, во дворе, полном птиц и цветов. В отличие от того, что она себе представляла, человек перед ней не был ни холодным и суровым дворянином, ни грациозной и роскошной дамой. Вместо этого это была молодая девушка, которая была немного моложе ее самой. Помимо холодности на лице, не соответствующей ее возрасту, ее тело и лицо были похожи на человеческую девушку четырнадцати или пятнадцати лет. Ее светлые волосы доходили до талии, а лицо было нежным, как у куклы. На ней был очень мужественный шелковый халат с мехом хорька по краям. Халат был чрезвычайно широким и почти волочился по земле.

Молодая девушка смотрела в их сторону голубыми, как море, глазами, и одного достойного взгляда было достаточно, чтобы служанки замолчали. Они отступили на полшага и отпустили Скарлетт, почтительно поклонившись, оставив Скарлетт беспокойно стоять на месте, не зная, следует ли ей делать то, что ей велят.

— Вы тот человек, которого привезли с юга? — спросила Констанс, Серебряная Королева. Ее голос был похож на цепочку серебряных колокольчиков, падающих на мраморный пол коридора, эфирный и четкий. Она посмотрела на Скарлетт со странным блеском в глазах. “Как красиво. “

«Меня зовут Скарлетт. Могу я спросить… где это место?» — тихо спросила Скарлетт. Она увидела, что девушка моложе ее на несколько лет, и тревога в ее сердце немного улеглась. Она не думала, что ее слова напугают служанок позади нее до полусмерти. Хотя Ее Величество Императрица была женщиной, она была холоднее и бесчувственнее мужчины. Они никогда не видели никого, кто осмелился бы так дерзко говорить с Ее Величеством. Они боялись, что эта графиня нечаянно разозлит это темпераментное верховное существо.

Но Констанция не возражала. Она улыбнулась и сказала: «Это мой дворец».

“Что вы сказали?” Скарлетт непонимающе посмотрела на нее.

Служанки, болтавшие до этого, побледнели. Слова Ее Величества были так очевидны, но графиня, которую, казалось, не волновали мирские дела, все же спросила: «Что вы сказали?». Какая разница между этим и произнесением имени Ее Величества в ее присутствии? Они почти могли представить себе разгневанное лицо Ее Величества, за которым последуют обвинения и гнев. Они не могли не трепетать, как листья на ветру.

Но в отличие от того, что они себе представляли, Констанс нашла это очень интересным. Она никогда не видела такой простой девушки за свои десятилетия жизни во дворце. Она посмотрела на Скарлетт, которая, казалось, была ошеломлена, и чувство гордости поднялось в ее сердце. Она немного озорно улыбнулась и сказала: «Вы не ослышались. Это сад белых роз дворца Святого Контифера. Я думаю, вы должны были слышать об этом месте. Что касается меня, то, если бы я сказал, что весь этот дворец и даже огромная земля за его пределами принадлежит мне, то, боюсь, никто бы не возражал. “

Констанс подумала, что эти слова должны были напугать бедную девушку до полусмерти, но чего она не ожидала, так это того, что эти слова не произвели на Скарлетт такого сильного впечатления, как предыдущие. Это было потому, что горная дева знала, что означает «это мой дворец», но она не знала более глубокого значения Сада белых роз во дворце Святого Контифера. Под властью Священного Собора Огня любой, кто хоть немного разбирался в этом, слышал о центре силы Империи кирлутц — Саде Белой Розы дворца Святого Контифера. Но, к сожалению, Скарлетт, выросшая в лесу Шабли с детства, была редким исключением. Это место с сильным политическим подтекстом ничем не отличалось от парадных ворот 35 Валгаллы или сторожки замка барона на главной улице замка Абиес.

Констанс посмотрела на горца с легким разочарованием. Она моргнула и спросила ее немного беспокойно: «Но почему я здесь?»

— Это я попросил кого-нибудь пригласить тебя сюда. В конце концов, Серебряная Королева была королевой. Эта сиюминутная и неудавшаяся шалость была как водоворот на поверхности воды в ее сердце, исчезнув в мгновение ока.

Эта фраза заставила Скарлетт замолчать.

Слова Констанс, казалось, внедрили в ее разум бесчисленные хаотические фрагменты воспоминаний, соединив недостающие фрагменты и образовав полную цепочку. Она наконец вспомнила, что произошло после того, как Овина запечатала ее в Непобедимом Барьере, чтобы защитить ее, а также обо всем, что действительно существовало в том сне. Она была доставлена ​​из Лантонилана в море, а затем прошла через Серую Гавань и Янбао. Она прошла через половину Империи и прибыла в политический центр Империи. Наконец, она была освобождена из кристалла в Святом соборе.

Хотя она до сих пор не вполне понимала, как без причины стала графиней, она не была идиоткой. В этот момент она поняла, кем была «молодая леди», стоящая перед ней.

“Ваше Величество. ” Она ответила с явным беспокойством.

Констанс удовлетворенно кивнула.

Служанки позади Скарлетт наконец вздохнули с облегчением. Они чуть не похлопали себя по груди с облегчением. Казалось, граф все-таки не так уж глуп. Однако Скарлетт явно собиралась идти против них до конца, ведь следующие ее слова тут же заставили их, только что выбравшихся из бездны, настроение рухнуть на дно пропасти.

Констанс смотрела, как Скарлетт замолкает перед ней. Она нахмурилась и сжала кулаки. Она слегка приподняла брови и спросила: «Я пригласила тебя сюда и сделала графом Империи. Ты, кажется, не хочешь?»

«Я не хочу быть графом, Ваше Величество. Я просто хочу вернуться к Эруине».

Служанки чуть не упали в обморок, когда услышали слова своего графа — если им было позволено, — но они все еще смотрели на Ее Величество Императрицу. Им оставалось только дрожать от страха, стискивать зубы и от всего сердца надеяться, что их граф не скажет ничего возмутительного.

Констанс тоже казалась немного несчастной. Она спросила: «Почему ты хочешь вернуться к Эруине? Это потому, что ты хочешь вернуться к своему графу? Я слышал, что граф еще молодой человек. Молодой человек, романтичный и несдержанный человек. Для такой юной леди, как ты, вполне естественно испытывать к нему чувства. ” Она покачала головой: «Но ты должен понять, что тебе и ему не суждено иметь будущего. У него впереди светлое будущее. Как он мог влюбиться в тебя? постель будет либо дочерью герцога, либо вашей принцессой. Вам, с другой стороны, суждено быть любовницей, которая не может видеть дневной свет. Спросите себя, этого ли вы хотите?»

Скарлетт расширила глаза и уставилась на девушку, которая выглядела на несколько лет моложе ее. Она хотела опровергнуть, но не могла открыть рот. Нет, в ее представлении граф определенно не был таким человеком. Но какая для нее разница? У графа уже была невеста. Единственное, что она могла сделать, это молча наблюдать, как все это происходит. Слова Серебряной Королевы пронзили ее сердце, как острый шип. Чтобы быть любовницей графа, она вдруг поняла, что у нее, кажется, такие заблуждения. — Нет, нет, Скарлетт, ты не можешь так думать. Она торопливо покачала головой и сказала себе в сердце.

Девушка-горец подняла голову, ее щеки уже пылали.

Констанс холодно посмотрела на нее, а затем спросила: — Ты все еще хочешь вернуться?

Скарлетт кивнула.

Лицо Констанс стало холодным: «Думаешь, маленькая девочка, я позволю Лазурному Копью покинуть Империю? Я скорее уничтожу его, чем позволю такому случиться». Ее голос был таким холодным, что звучал пронзительно. Величие высшего существа, которое накопилось за эти годы, почти заставило дрожать горских девушек позади Скарлетт. Они были как просеянная мякина, как будто они могли рухнуть в любой момент.

Но Скарлетт упрямо смотрела на Ее Величество, ее взгляд как будто отвечал на вопрос — даже если она умрет, она умрет рядом с Брендель.

Констанс нетрудно было почувствовать ее решимость. Она холодно фыркнула: «Тебе не трудно умереть, но ты не боишься утащить с собой своего графа? У него впереди светлое будущее».

Девушка-горец вздрогнула, сжав кулаки и сердито глядя на нее.

Констанс посмотрела на Скарлетт и не могла не покачать головой. Она подняла голову и сказала испуганным служанкам: «Теперь вы можете уйти».

Служанки поспешно поклонились и удалились, но не могли не бросить украдкой взгляды на Скарлетт перед уходом, как будто боялись, что графиня, не заботящаяся о мирских делах, слишком сильно оскорбит Ее Величество и нечаянно потеряет голову. Круглолицая служанка даже рисковала жизнью, чтобы схватить Скарлетт за руку и сжать ее. Этот маленький жест, естественно, бросился в глаза Констанс, но юная королева полностью его проигнорировала. Когда все горничные ушли, она сказала: «Хотя мы и встретились впервые, я вижу, что они заботятся о тебе. Ты знаешь положение горцев в Империи?»

Скарлетт не была марионеткой и, естественно, чувствовала заботу со стороны девушек своего племени. Она была слегка тронута, но по-прежнему не сказала ни слова.

«Какая упрямая девочка». Констанс ответила: «Но вам не выгодно настаивать на этом. Сегодня вы граф Империи, и вы всегда будете графом Империи. верность моему мечу». Затем она предупредила: «Я могу ясно сказать тебе, Скарлетт, с сегодняшнего дня, если ты осмелишься сделать полшага из Сада белых роз дворца Святого Контифера, я пошлю войска, чтобы напасть на Эруин и повесить твоего любимого графа».

Лицо Скарлетт было бледным, когда она смотрела на нее с недоверием. Однако Королева Империи, похоже, не возражала и продолжила: «Конечно, когда ты поклянешься мне в верности, я дам тебе землю Пустыни Четырех Царств в качестве твоего вотчины. Но помните, у вас осталось не так много времени. Вы ведь не хотите рисковать будущим вашего лорда Брендель, не так ли? “

Когда девушка-горец услышала это имя, все ее тело затряслось. На мгновение ей показалось, что мир вращается, и ее сердце было в растерянности. Но она не знала, откуда взялась смелость, но вдруг стиснула зубы и подняла руку. Изумрудное святое копье внезапно появилось в ее руке. Она издала звериный рык и подняла копье, чтобы вонзить Констанцию ​​в живот. Лазурное копье почти пронзило Серебряную Королеву, и в этот момент Скарлетт словно потеряла всю свою силу. У нее перехватило дыхание, но когда она подняла глаза, то увидела, что на лице Констанс нет никаких признаков боли. Вместо этого она холодно посмотрела на нее и сказала: «…Моя графиня, это ваш ответ?»

«Ты…» Скарлетт ошеломленно посмотрела на копье в своей руке.

Констанс подняла руку и положила ее на лазурное копье, а затем дюйм за дюймом вытаскивала лезвие из своего тела. Она посмотрела на свой окровавленный живот, потом посмотрела на девушку-горца и разочарованно покачала головой. «Лазурный рыцарь узнал тебя. Ты и твое лазурное копье не причинишь мне вреда. Иди, тебе нужно проснуться. Но помни мои слова, если ты снова посмеешь действовать опрометчиво, я первым убью Эруин. “

Скарлетт была почти напугана до потери сознания и выглядела так, будто растерялась.

“Стража!” Констанс прикрыла живот одной рукой и холодно крикнула: «Уведите графа Митру».

Через мгновение Серебряная Королева увидела, как охранники уводят Скарлетт, и, наконец, в ее глазах появилось выражение нежелания. Она осторожно оскалила зубы и только тогда отпустила руку на животе. Ее ладонь была уже кроваво-красной. Однако она не вызвала ни священника, ни врача. Вместо этого она выглянула из-за куста в саду и холодно сказала: «Выходи, чего ты крадешься?» Через мгновение там зашумел куст, и вышел человек в одежде камергера. Человек посмотрел на Ее Величество с некоторым страхом и почтительно спросил: «Ваше Величество, вы в порядке? Вы хотите…»

“Кто тебе сказал, что ты можешь бойко болтать при мне?” Констанс перебила его. «Что ты там прячешься? Все люди снаружи, отправившие сообщение, мертвы?»

«Ваше Величество, конечно нет, потому что это секретное сообщение из Пустыни Четырех Царств». Человек был шокирован и быстро ответил смиренно.

«Секретное послание из Пустыни Четырех Царств». Констанс нахмурилась. — Что опять с эльфами?

Человек быстро подошел ближе и прошептал ей на ухо несколько слов.

Констанс слушала, и ее лицо слегка потемнело. — Это письмо абсолютно подлинное?

“Да ваше величество. “

…

На севере Яниласу и Серых гор атаки Людей-Львов уменьшались день ото дня. Эта ситуация была очень необычной, так как ситуация на севере с каждым днем ​​становилась все более напряженной. Разведчики-люди направились на север и вскоре обнаружили на лугах беспрецедентную армию. Эта армия собиралась со всех сторон и теперь направлялась на север, приближаясь к перевалу Анфбар. Эта новость быстро пересекла Сверкающее Море, пересекла Ампер-Сил на юге, проникла вглубь страны и распространилась среди тех, кто в ней нуждался.

«Брендель». Когда принцесса окликнула Брендель во дворе, он готовил седло для лошади. Брендель увидел, как из дома выходит принцесса Гриффин, и не мог не испугаться. — Ваше Высочество, я как раз собирался пойти к вам.

— Ты здесь, чтобы попрощаться со мной?

Брендель очень не по-джентльменски почесал затылок. Хотя он действительно намеревался это сделать, было довольно неловко, когда принцесса указала ему на это. Кстати говоря, это был его дом, и принцесса была его гостьей. Было немного грубо оставлять ее одну, когда он торопился вернуться на свою территорию. Но сейчас было не время заботиться о своих манерах.

«Мне очень жаль, Ваше Высочество. Мой подчиненный пропал довольно давно, и мне нужно спешить». Он мог ответить только так.

Принцесса Гриффин была немного недовольна. — В тот вечер, когда ты хлопнул дверью в моем кабинете, ты был не так вежлив.

— Я хлопнул дверью? Брендель был потрясен. Если бы он осмелился захлопнуть дверь перед принцессой, ему не удалось бы избежать звания могущественного чиновника. В ту ночь ему было просто лень нести чушь с Макаровым, и он ушел первым. Как это превратилось в хлопанье дверью?

Принцесса Гриффин молча посмотрела на него. «Брендель, у тебя и у Королевской фракции разные взгляды. Это не имеет большого значения, и я понимаю твои идеалы. Но старые дворяне глубоко укоренились в королевстве, и Королевская фракция также является их частью. Ты оскорбил их снова и снова, и они могут не отпустить вас».

Брендель был немного пренебрежительным. Он слишком хорошо знал о старых дворянах, о которых принцесса говорила в его прошлой жизни. Они были кучей бесполезных людей. Считалось, что у Королевской Фракции есть некоторые достижения, но на этом все. Он пожал плечами. — Я просто высказываю свое мнение. Что же касается мужества господина Макарова и других, то я им очень восхищаюсь, но комплиментов не смею. Сегодня кирлутц может забрать из королевства одного человека, а завтра еще больше. Если Эруин не может даже защитить свой народ, то какое достоинство имеет это древнее королевство? “

— Я понимаю, — ответил Гриффин. «Но Брендель, что ты собираешься делать? Ты действительно хочешь объявить войну Империи?»

— Вы здесь, чтобы разубедить меня, ваше высочество?

Гриффин слегка покачала головой. «Я не могу отговорить тебя, но я верю, что ты знаешь, что делать, верно, Брендель?»

Брендель мог слышать беспомощность в тоне Ее Высочества, и его импульс не мог не ослабнуть. Похвастаться перед дамой, казалось, не было поводом для гордости. Он помолчал какое-то время, затем кивнул и сказал: «Я еще не настолько слеп. Будет война или нет, зависит от отношения Империи, но я должен вернуть своих подчиненных из рук Киррлутца. что трудно сказать, будет ли Ее Величество Королева в ярости. Но несмотря ни на что, Эруин должна быть готова к войне. “

Принцесса вздохнула с облегчением.

— Я знал, что ты знаешь, что делать.

Она остановилась на мгновение. «Тогда я назначу вас руководителем дипломатической группы Эруины. Что вы думаете, граф?»

Брендель увидел, как принцесса смотрит на него снизу вверх, и в ее серебряных глазах, казалось, мелькнул лукавый огонек. Он не мог не быть немного удивленным. “Дипломатическая группа? Какая дипломатическая группа?” Он не мог уложить это в голове на мгновение. Может быть, чтобы вернуть заложников, принцесса даже сформировала дипломатическую группу для осуждения Империи? Подождите, не слишком ли это смешно? Первоначально он хотел привести небольшую группу людей, чтобы они проникли в Империю и тайно спасли Скарлетт, но идея принцессы была намного лучше, чем его.

Это была пощечина Империи.

«Ваше Высочество, это… немного неуместно». Брендель был ошеломлен и тщательно подбирал слова, прежде чем ответить.

“Почему?”

«Ну… …» Брендель подумал об этом и почувствовал, что эта принцесса может быть слишком идеалистичной. Ему пришлось объяснить: «Кирлутцианцы все еще довольно горды, а Серебряная Королева еще более. Если мы сделаем это, не поставим ли мы их в затруднительное положение?»

— О чем ты думаешь, Брендель? Принцесса удивленно посмотрела на него. «Я прошу вас быть посланником стран-участниц Священного Собора Огня, чтобы отправиться к Эруине в Священной войне».

“Священная война?” Брендель не мог не закричать. «Священная война началась?»

… …

( Все, пожалуйста, проголосуйте, это снова конец месяца. Кроме того, завтра открытое бета-тестирование Духа Меча. Если вы хотите поиграть, вы можете прийти на побережье Бамбукового леса. Я неприступная Ферги, 36-й убийца. Давай поиграем. )

Глава 897.

Первая Священная Война обычно относится к Войне Святых, которая произошла тысячу лет назад. Четыре святых вели людей Черного Железа против жестокого правления Темного Дракона. Это была славная и священная война, воспетая бесчисленными песнями.

Вторая Священная война началась в конце Года Хаоса. Это была священная война, начатая Фанзинами, Кирлутца ми и Эльфами Ветра, чтобы открыть обширную пустыню и Сумрачный Лес между тремя королевствами. Это была эпоха рыцаря-первопроходца. Великолепные и героические песни в пустыне продолжались до создания Эруины. После этого в основном сформировались территории трех империй. Единственное, что осталось между королевствами, — это узкий Сумрачный Лес в качестве буферной зоны. Эта война тоже была грандиозной и продолжалась почти два века. Так закрепилось название Священной войны.

Третья Священная война началась в Год Славы и продолжалась почти полвека. Однако оказалось, что эта война не была ни славной, ни почетной, особенно Ноябрьская война последних семи лет. Кровопролитие стало единственным воспоминанием людей об этой войне. Причиной начала войны стала магическая технология, принесенная народом Хейзел. Внедрение новой технологии привело к тому, что королевства вступили в эпоху самого процветания. Однако скрытые опасности, связанные с увеличением населения, также проявлялись одна за другой. Когда население начало утекать в границы, империям пришлось обратить свое внимание на оставшиеся неосвоенными районы.

Начиная с Года Славы, три империи, согласно священному завету, совместными усилиями двинулись к границе Пустыни Четырех Территорий. Война началась на юге Алкашских гор, но оказалась ужасной ошибкой. На протяжении всей войны, из-за противоречий земельного раздела, недоверия к царской семье и нарастающего конфликта между учением Святейшего Собора и верующими Все За Одного, возмутившими беду и околдовавшими сердца людей, в 320-м году Первой Эры — Года Перемен местная армия народа кирлутц внезапно напала на Эльфов Ветра, которые были их союзниками. На первый взгляд, эта битва была местью за более ранний конфликт, но недостатка в тенях Все За Одного не было. Затем человеческая армия на стороне эльфов ветра также нанесла ответный удар, полностью обострив конфликт. Люди и эльфы ветра сражались друг с другом на длинном и узком поле битвы. Высокопоставленные дворяне Все За Одного, внедрившиеся в общество Порядка, сыграли незаменимую роль в битве, но когда большинство дворян опомнились, результат был уже запоздалым.

Но на самом деле в некотором роде это отражало человеческое сердце. Исследователь Рунического замка Рон Самилиан писал в своей книге: «Люди слишком часто перекладывают вину на какую-то злую силу, вместо того чтобы задуматься о собственных ошибках. На самом деле, история давно доказала, что эта сила лишь сыграла роль в весь процесс войны, но она лишь обнажила уродливую сторону человеческой натуры». В этом заявлении описывалась сцена войны того времени. Через шесть месяцев к войне присоединился народ Фанзин, а затем в водоворот был втянут народ Льва Тохинина, герцогства и королевства всех размеров. Война втягивала всех участников в бесконечную битву, из-за ненависти, жадности или других причин, пока они не измотали друг друга.

После войны народ Кирлутца оккупировал всю Пустыню Четырех Царств и небольшую часть Равнин Четырехлистного Клевера, включая большой участок земли, изначально принадлежавший Эльфам Ветра. Люди Фанзина были крупнейшими победителями, пожиная плоды с обеих сторон. Народ Льва удовлетворил свою потребность в ненависти, и многие герцогства были порабощены на войне либо из-за жадности имперской знати, либо из-за хода войны. На первый взгляд казалось, что Вторая Священная Война закончилась примерно в Году Пещерных Зверей, но на самом деле семена глубокой ненависти были посеяны давно. Последнее доверие между Империями было утрачено, а трения на границе нарастали день ото дня. Почти все знали, что трем зверям просто необходим короткий отдых, потому что они потеряли свои силы, и каждому из них не терпелось вскочить и закусить друг друга до смерти.

Людям Кирлутца нужно было заплатить за кровь, пролитую дворянами за последние семь лет Ноябрьской войны. Хотя они и получили выгоду от войны, она была более болезненной. Эта боль заставила дворян стать порывистыми и злыми, и заставила их хотеть освободиться от бесчестной войны и наказать народ Фанзин и Эльфов Ветра. Эта атмосфера побудила людей Кирлутца увеличить свою эксплуатацию малых стран, а также позволила Всем за одного проникнуть на более широкий рынок. Однако для эльфов ветра это также была глубоко укоренившаяся ненависть, будь то народ Фанзин или народ Кирлутца. Они потеряли свою территорию в войне и, естественно, хотели ее вернуть. Люди Фанзин, единственные, кто хотел сохранить результаты прошлой войны, постепенно потеряли терпение из-за постоянных провокаций со стороны людей Кирлутца и Эльфов Ветра на границе.

Четвертая Священная война, точнее, Третья Священная война. Из-за сомнительного влияния Третьей Священной войны все больше и больше людей не желали связывать последующие Священные войны с Войной Святых, особенно ученые. Многие из них не считали Войну Святых святых такой же войной за территориальную экспансию, а вывели ее из истории и отложили в сторону. Поэтому боли, вызванной Второй Священной войной, суждено было разразиться Третьей Священной войной. Это было то, чего ожидали все страны, но когда это действительно началось, это произошло раньше, чем все ожидали.

В конце июля Лес Мертвого Мороза взорвался.

В тот же день Тохинин, Волез и Перкинс подверглись бомбардировке заклинанием четырнадцати кругов «Божий суд». Потери были бесчисленны, а три города почти превратились в пепел.

В течение следующих двух месяцев Зверолюды Золотого Львиногривого начали собирать армию. Их атака началась с Серого горного хребта на юге, Яниласу, пересекла Белые равнины и двинулась в сторону Киррлуца. В начале Месяца Мороза Зверолюди Львиной Гривы покинули теплые равнины и прибыли в Львиную Крепость. Весть о грядущей войне распространилась по империи Киррлуц за полмесяца. В том же месяце армия мести Эльфов Ветра выступила из руин Перкинса и устроила засаду Багровой Армии народа Кирлутца на Равнине Четырехлистной Травы. Эльфы Ветра быстро восстановили несколько городов и крепостей на Равнине Четырехлистной Травы и вступили в тупиковую ситуацию с народом кирлутц на границе Пустыни Четырех Царств.

Что касается людей Фанзин, то, хотя они и не действовали на поверхности, их армия уже начала собираться из Белого города и Грейхьюза.

Когда прибыл приказ Констанс и Валлы о вызове посланников и дворян Священного Собора Огня в Рушту, Брендель знал, что вторая часть игры — Эпоха Войны и Хаоса — наступила рано.

Ее Королевское Высочество определилась с кандидатурами посланников в кратчайшие сроки.

Во-первых, лидером посланников, естественно, был Брендель. Хотя в Королевской Фракции было много несогласных, Гриффин подавил их все. Она знала истинную цель поездки Брендель и поддержала решение графа. Большинство противников Королевской Фракции считали это детским и импульсивным действием, но она так не считала. Слова Брендель о том, что «это гордость и опора нации», окончательно тронули ее. Она знала, что королевству нужна собственная гордость. Гриффин знала, что такой флаг позволит ей обрести людей, которые ее искренне поддержат, а не этих трусливых дворян.

Они уже расстались с ней в Ампере Силе, и в ее сердце не было ни малейшей надежды.

Если дворяне королевства не поддерживали ее, то она должна, по крайней мере, поддерживать своих граждан. Слова Брендель были для нее как маяк во тьме.

Далее Королевское Высочество по-прежнему упрямо выбрала Харузе. Это заставило Брендель чувствовать себя немного польщенным. Он очень ясно знал правила между дворянами Вонде, поэтому он также очень ясно понимал причину, по которой Королевское Высочество сделало такой выбор. Это было потому, что Харузе был будущим наследным принцем Эруина, и кирлутц не мог задержать его в Империи. В противном случае Серебряная Королева не только оскорбила бы все свои вассальные государства, но и оставила бы очень плохую репутацию среди знати Империи.

Но при этом все же были определенные риски. Путешествия наследного принца были полны нестабильных факторов, и принц Ленаретта, который все еще жил в уединении в Тонигеле, был готовым примером. Но Гриффин была полна решимости позволить своему любимому брату рискнуть, чтобы защитить Брендель, главу дипломатической миссии, потому что она очень хорошо знала, что Брендель значил для Эруины в данный момент. Если он умрет в Кирлутце, ее и Харузе будущее тоже будет безрадостным. Она очень четко представляла, что собирается делать, и, по ее мнению, как будущему королю Эруина, пришло время и Харузе взять на себя ответственность за будущее королевства.

Вот что она сказала своему единственному брату: «Харузе, этот дипломатический опыт тебя и твоего учителя, вероятно, станет самым ценным богатством в твоей жизни; Харузе, может быть, это последний раз, когда я говорю тебе, что ты должен быть сильным». один, потому что ты король Эруины».

Маленький принц не возражал, но он испугался суровости сестры и чуть не заплакал, но когда принцесса Гриффин свирепо посмотрела на него, он проглотил слезы и честно кивнул.

Брендель, с другой стороны, вернулся в Тонигель с некоторой благодарностью к принцессе и начал выбирать «служителей и заместителей», которые будут его сопровождать. Он прекрасно знал, что эта так называемая дипломатическая миссия была всего лишь притворством. То, что он действительно хотел сделать, было ясно всем вокруг него. Поэтому этой так называемой дипломатической миссии нужны были не офицеры по этикету, полные аристократического этикета, а армия, способная перевернуть Кирлутца с ног на голову.

В этой «армии» было немного людей, и у него уже был на примете подходящий кандидат.

“Поскольку почти все средства на территории были вложены в подготовку к войне, в основном набор и обучение Стражей Белого Льва, ковка оружия и доспехов, а также расход магических кристаллов, ежедневное содержание, приобретение редких материалы и т. д. Словом, строительство в Шварцвальде в основном остановилось. Такое положение продлится месяца три-четыре, самое позднее, через полгода, наши прежние достижения пошатнутся».

Карету трясло, и тени леса проходили в окно, оставляя крапчатые узоры на черных одеждах, пока карета двигалась вперед. Лицо Брендель было ярким и темным в пересекающемся свете. Поддерживая подбородок одной рукой, он слушал, как купчиха читала ему отчет, что было редкостью для маленького римлянина. Ее маленькие брови были сведены вместе. В рамках своего интереса как торговца она не возражала против чтения горы книг или подобных документов, но, читая их вслух и превращая в аудиокниги, она почувствовала легкую жажду.

Но именно этого Брендель хотел от нее. Она использовала эту причину, чтобы убедить себя минут пять или десять, но тут же нашла новый предлог. Брендель всегда нравилось видеть ее в затруднительном положении, и это делало ее очень несчастной. Римлянин начал понимать, что римлянин несчастен. Она подняла пушистые брови и быстро шевельнула губами, когда прочитала: «Стражи Белого Льва потеряли около сотни человек в предыдущей войне…»

Брендель уставился на нее. «Подожди, что ты сказал во втором тайме? Я не расслышал тебя отчетливо».

«Это то, что я сказал во второй половине, не так ли? Просто я прочитал это слишком быстро, так что вы не расслышали ясно. Но я дочитал». Ромейн, как обычно, начал вести себя беспардонно.

«Вы жульничаете. Разве вы не сказали, что прочтете мне отчет сегодня днем? Я должен знать, что произошло на территории за это время». Брендель ответил в плохом настроении.

— Но я уже дочитала. Я использовала метод, которому меня научила тетя, «ведьмин метод чтения». Если Брендель не расслышал ясно, значит, Брендель не ведьма. Римский. ” Она закатила свои черные глаза и сунула стопку отчетов в руки Фелаэрна. «Но ты можешь позволить Фелаэрн прочитать это для тебя. Она не знает «ведьмин метод чтения», так что Брендель не нужно беспокоиться о том, что он не расслышал ее отчетливо».

Брендель был уверен, что «Способность ведьмы так быстро читать» должна была возникнуть из какого-то случайного уголка ее мозга, но воображение этой торговки было слишком богатым, до такой степени, что она могла использовать одно и то же имя по-разному. Он закатил глаза и поленился ее разоблачить, потому что в конце концов она точно сможет оправдаться. Это был особый навык лорда Ромена, катающийся по полу, и нормальные люди не смогли бы научиться этому.

Он посмотрел на Фелаэрна, который сидел напротив них двоих, не обращая внимания на двух клоунов перед ней. Она молча привела в порядок отчет и продолжила читать: «Потери Белой Львиной Гвардии пополнились новобранцами из районов Тонигеля и Максена. Кроме того, новобранцы были увеличены на 500 человек, что составило в общей сложности 1500 человек.. Однако эти новобранцы все еще тренируются в Тонигеле и Ранднере, поэтому пока их нельзя будет использовать».

«Хорошая работа, Карглиз, — похвалил Брендель.

Пейзаж снаружи кареты уже сменился тихим горным лесом. Это был уже второй день, как он вернулся в Тонигель. Он потянулся в карете и обнаружил, что чувствует себя более расслабленным после возвращения на свою территорию. Хотя в доме Брэггса было очень тепло, перед отцом все равно было очень неловко. Ведь это была его территория, которую он построил своими руками. Первоначально он хотел, чтобы его родители переехали в Тонигель, но старый Скотт упрямо отказывался принять это предложение. Его мать, Виндзор, казалось, была искушена, но в конце концов не согласилась. К счастью, Буниде пообещал прислать людей, которые позаботятся о его семье. Под защитой Рыцаря Хайленда ему не нужно было беспокоиться о возможной мести Мадары.

В конце концов, принцессе Гриффин не удалось уйти в отставку. Поскольку принцесса Гриффин устроила его руководителем дипломатической группы в Кирлутце, ей, естественно, пришлось лично прибыть в Тонигель, чтобы проинспектировать группу, которую он выбрал для отправки в Империю. Она хотела помешать графу привести армию в кирлутц. Конечно, это было лишь отговоркой на первый взгляд. На самом деле, для принцессы было несколько против правил ходить на территорию вассала наедине. Это также негативно отразится на ее репутации. Однако все знали, что территории Тонигеля и Раднера были близки к Фраде. С ее стороны было вполне разумно настоять на том, чтобы объехать Тонигеля.

Однако Брендель знал, что Ее Королевское Высочество не уйдет так легко, приехав на этот раз в Абиес. Его отъезд из Эруины в кирлутц был нестабильным фактором в ситуации в королевстве. По крайней мере, внешне, в глазах всего мира, Тонигель все еще стоял позади принцессы. Если он, граф Тонигель, не будет в королевстве в течение короткого периода времени, то она, вероятно, снова столкнется с опасностью быть захваченной Королевской фракцией.

На этот раз она пришла на его территорию с намерением осмотреть тыл, а также показать миру, что у нее близкие отношения с графом Тонигелем. Брендель поначалу не слишком задумывался об этих соображениях принцессы. Он только подумал, что принцесса пришла попрощаться с ним, но после напоминания Амандины он понял. Фактически Тонигель и королевская семья были взаимозависимы. Когда его не было в королевстве, его территория особенно нуждалась в признании королевской семьей. Это было связано с легитимностью территории и с тем, чтобы не допустить, чтобы Королевская фракция воспользовалась ситуацией.

Таким образом, поняв соображения принцессы, он молчаливо начал с ней сотрудничать.

По этой причине принцесса Гриффин присвоила ему титул графа Ранднера в первый же день своего прибытия в Тонигель. На самом деле это был компенсационный титул, потому что Тонигель никогда не был территорией графа. Изначально у Брендель не было никаких амбиций в отношении Ранднера. В его первоначальном плане было лучше, если Ранднер и Аррек были объединены с территорией королевской семьи, чтобы еще больше укрепить центральную власть, а также подать пример другим местам. Кроме того, у Аррека был второй лучший источник солдат в королевстве, горцы (основной источник солдат Эруины был из Серых гор), а Ранднер был самой процветающей территорией на юге, кроме Ампера Сила. Можно сказать, что с этими двумя территориями королевская семья имела значительное влияние в Эруине.

Что касается его самого, то титул графа Тонигеля был всего лишь притворством. Земля Порядка в Петле Пассатов была почти вдвое меньше южной границы, и когда она будет полностью застроена, не составит труда создать еще одну Эруину. Суть заключалась в том, что там было много ценных полезных ископаемых и ресурсов, поэтому он не был заинтересован в управлении другими территориями.

Однако принцесса Гриффин развеяла его мысли. Она строго сказала ему, что титул графа — это не только награда, но и признание. При его нынешнем статусе и отношениях с ней, если бы он сегодня не получил титул графа Ранднера, это легко вызвало бы подозрения у внешнего мира и вызвало бы беспорядки в королевстве. Это не только не укрепило бы авторитет королевской семьи, но также привело бы к падению репутации Дома Ковардо и в то же время поколебало бы легитимность Тонигеля. Выслушав ее объяснение, Брендель понял, что его мысли были слишком наивными, и у него не было другого выбора, кроме как последовать ее совету.

Получив титул графа Ранднера, он также получил часть командных прав Южного легиона. Расширение Южного легиона осуществлялось под этим названием.

Принцесса Гриффин сделала вид, что не заметила этого, и ни словом не обмолвилась о принадлежности Южной армии, которая в настоящее время восстанавливала силы в Ампер-Силе. Брендель также сделал вид, что забыл об этом моменте, и они оба поддержали молчаливую договоренность устроить это шоу. Посторонние думали, что эти двое молодых людей не понимают, как работают местные силы королевства, и почти никто, включая Королевскую фракцию, не напомнил им об этом. Они как будто ждали, когда же выставят себя дураками. Однако многие в Трентхейме понимали, что их сюзерен, очевидно, получил какое-то наставление, и готовится навести порядок в бардаке, устроенном дворянами на южной границе — взаимной сдержанности и помехи между силами армий.

Однако этот план только начинался, и у Брендель не было другого выбора, кроме как отложить его и передать Карглиз или принцессе Гриффин. В конце концов, люди Кирлутца а доставили ему много неприятностей. Он прервал сидящую перед ним сестру Дикого Эльфа и прямо спросил: «Что касается подготовки к войне, мы можем немного замедлиться. Если мы действительно хотим пойти на войну с людьми Кирлутца, это будет не только проблема Тонигеля, и принцесса Гриффин найдет способ помочь. Основное внимание ресурсов и средств должно быть сосредоточено на Валгалле. Фелаэрн, если мне нужно будет использовать всех валькирий, как долго продержится территория? “

«Если мы замедлим темпы других аспектов, с поставками магических кристаллов в Шварцвальде, это не должно быть проблемой, чтобы продержаться год, милорд». Фелаэрн ответил, не изменив выражения лица.

«Что, если мы захотим сохранить строительство в Шварцвальде?»

«От трех месяцев до полугода».

Брендель кивнул: «А как насчет материалов, которые вы хотите купить?»

«В настоящее время есть только крылья Феникса и Поющее Серебро, и их очень мало. Что касается других материалов, которые нужны милорду, новостей пока нет». Фелаэрн посмотрел на него и сказал.

… …

Примечание автора: эти несколько частей было немного сложно писать, и из-за большой продолжительности сюжета я загрузил их с небольшим опозданием. Пожалуйста, прости меня. Кроме того, видя, что я усердно работал в течение последних нескольких дней, я прошу ежемесячное голосование.

Глава 899.

Карета вскоре прибыла в Валгаллу и остановилась в центральном районе, проехав через ворота на корнях огромных деревьев. Брендель посмотрел на пейзаж снаружи и жестом приказал Фелаэрну остановиться. Он отворил дверь, выскочил из кареты и увидел ожидающего неподалеку Маленького принца.

“Учитель. “

Харуз почтительно поклонился Брендель с вежливостью, которая должна быть у студента. За ним стояла Майнильд и еще одна фигура в белом льняном одеянии, похожая на древнегреческую богиню, но со змеиными волосами и радужными глазами. Она была Медузой. Брендель слышал об этой Медузе по имени Лисемека, но сегодня он впервые встретился с ней лицом к лицу.

«Ваше Высочество, насколько улучшилось ваше фехтование за последние два месяца?»

Лицо Харуза покраснело, и он не мог ответить.

Это не казалось очень хорошим. Брендель улыбнулся и похлопал Маленького принца по плечу. «Не волнуйся, все в порядке».

В это время несколько зеленых лиан свисали с полога Вальхаллы на сотни метров в высоту. Эти лозы были толщиной с руку, а их концы переплетались, образуя корзину. Брендель позволил Харузу, Майнильду и маленькому Роману ехать с ним в одной корзине, а остальным людям — в другой. После того, как он отдал приказ, лианы начали медленно расти. Хотя это был не первый раз, когда маленький римлянин садился в этот вид транспорта, она все еще взволнованно оглядывалась по сторонам. Она взмахнула ротанговой корзиной в воздухе и закричала, напугав Харуза так сильно, что он крепко вцепился в край корзины. Но когда оно достигло определенной высоты, купчиха тоже крепко вцепилась в край корзины и послушно осталась на месте.

— Фехтование — это еще не все, Харуз. Брендель посмотрел на постепенно сужающиеся холмы и бурый лес под ногами и продолжил предыдущую тему. «Если я правильно помню, через месяц тебе исполнится тринадцать лет».

Харуз с некоторым замешательством посмотрел на своего учителя и кивнул.

«Со следующего месяца я буду учить тебя магии».

“Магия?” Харуз был слегка ошеломлен. — Я тоже могу научиться магии, учитель?

“Конечно. ” Брендель кивнул и больше ничего не сказал. Внезапно он почувствовал на себе взгляд и понял, что Майнильд смотрит на него. Женщина-рыцарь, казалось, оправилась от ран. Сегодня она была одета в обтягивающую военную форму и выглядела очень героически. — Что случилось, мисс… Мейнильд? — спросил Брендель.

«Вы планируете обучать Его Королевское Высочество магии? Вы сообщили об этом Ее Королевскому Высочеству?» — спросил Мейнильд.

«Пока нет, но Харуз очень талантлив в магии. Он потратил слишком много времени на путь фехтования. Почему бы не попробовать другой путь? Тринадцать лет слишком поздно, чтобы учиться фехтованию, но самое время изучать магию. Кто знает, может, в будущем он станет выдающимся волшебником. “Он посмеялся. ” Что касается Ее Королевского Высочества, я доложу ей об этом. “

Корзина из ротанга быстро поднялась наверх. От центральной площади тянулось множество деревянных эстакад, по которым людям в ротанговой корзине было удобно наступать. Амандина, прибывшая в Валгаллу первой, уже ждала их. Она держала стопку неизвестных пергаментов, а за ней шли Тиа и остальные наемники Тигрового Воробья. Увидев Брендель, Романа и Фелаэрна, Тиа была приятно удивлена ​​и позвала сестру. Амандина взглянула на него. Брендель понял и спросил: «Они здесь?»

Амандина кивнула головой.

“Где они?” — спросил Брендель.

«Госпожа Таня не любит шумных мест, поэтому я устроил ей отдых в боковом зале».

Если ей не нравились шумные места, зачем ей открывать магазин в центре Ампер Сил? Брендель в замешательстве покачал головой. — Давай сначала навестим ее.

Как и ожидалось, номинальный владелец предмета прибыл в назначенное время.

Когда Амандина толкнула арочную дверь с резным узором на поверхности, женщина-фея мирно сидела на круглом деревянном столе в боковом зале. Она присела на подушку. Специально для нее на столе была приготовлена ​​небольшая подушечка. На чайном столике размером с коробку стоял небольшой чайный сервиз из белого фарфора, наполненный ароматным чаем. Когда она увидела Брендель и остальных позади Амандины и Амандины, она повернулась, взяла чашку обеими руками, сделала глоток и осторожно поставила ее на стол.

— Совет очень недоволен, малыш. Первые слова фейри заставили зал замолчать.

Медуза Лисмека уставилась на серебряную брошь в виде звезды на груди фейри, как будто ее укололи.

«Первоначально не все согласились оставить Лазурное Копье у вас для защиты. Именно мастер Уильям и я нашли способ убедить совет выступить против большинства, но теперь вы поставили нас в пассивное положение».

«Тетя Таня, это не только наша вина. Я думаю, вы должны это понять». Брендель жестом приказал Ферлину закрыть дверь и невинно ответил: «Тогда ты обещал мне, что иллюзия, которую ты накладываешь на Лазурное копье, никогда и никому не будет видна, если только этот человек не будет живым мудрецом. Но теперь этот живой мудрец все еще в Элеранте, а ваше копье было украдено людьми Кирлутца».

Таня подняла веки и с некоторым удивлением посмотрела на него сквозь очки в серебряной оправе. «Не болтай чепухи, малыш. Если бы ты не использовал его, чтобы иметь дело с настоящим богом, как могла бы рассеяться иллюзия Лазурного Копья?»

«Но Скарлетт не было в то время. Если она не может выдержать даже небольшое колебание божественной силы, я думаю, что эта так называемая сильнейшая иллюзия слишком недостойна своего имени, не так ли?»

«Если я скажу Луо Ану, что именно ты сказал, ты думаешь, он придет искать тебя, как бешеный лев?» Эта софистика почти позабавила Таню. «Небольшое колебание божественной силы из твоего рта разрушило три города и превратило Смертоносную тундру в бесплодную землю. Не думай, что мы не знаем». Она постучала по белой фарфоровой чашке и спросила: «Эта чашка хороша. Почему у тебя здесь чайный сервиз Фейри? Ты приготовил его специально для меня?»

— Это для светлых духов. Брендель взглянул на чайный сервиз и небрежно ответил:

«Ты совсем как твой дедушка. Ты совсем не умеешь делать женщину счастливой». Таня закатила на него глаза. «Совет означает, что Лазурное Копье должно быть возвращено».

“Разве это не просто?” Брендель продолжил. «С вашей силой вы можете легко подчинить себе Святой Собор Огня. Лазурное Копье с самого начала наше. В этом вопросе виноваты люди Кирлутца а. Если вы выйдете вперед и попросите их вернуть его, я Я уверен, что они не посмеют отказать».

«Наивный малыш, все не так просто». — ответила Таня. «Хотя Буга — самая могущественная страна в мире, нельзя недооценивать людей Кирлутца. Земля, находящаяся под контролем Священного Собора Огня, обширна, а население многочисленно. Вражда между двумя такими большими силами включает в себя ряд сложные вопросы, не говоря уже о войне. По правде говоря, малыш, возможность убедить совет равна нулю. “

“Тогда ты хочешь забрать Лазурное Копье, не так ли?”

Брендель тихо сказал: «Понятно. Ты снова рассчитываешь на меня».

Фея покосилась на него. — Перестань притворяться. Ты ведь уже знал, не так ли?

Брендель без смущения улыбнулся. «Но, тетя Таня, вы же понимаете, что я не могу сравниться с чудовищем, которым является Империя кирлутц, если кто-то не помогает Эруине за кулисами».

— Кроме прямого вмешательства… — начала Таня.

— Если не считать прямого вмешательства… — утвердительно повторил Брендель.

— Скажи нам, что ты хочешь, чтобы мы сделали?

Брендель указал на Амандину, стоявшую рядом с ним. Амандина поспешно развернула свитки пергамента, которые держала в руках, и разложила их на столе. Это были несколько рисунков. Фея открыла их одну за другой и поняла, прочитав их. — Фрегат Кирлутца. Хочешь, чтобы мы помогли тебе построить эту штуку? Она склонилась над рисунками и снова посмотрела на Брендель. Брендель кивнул, затем покачал головой.

«Я хочу, чтобы вы помогли мне построить десять таких фрегатов. Конечно, вы заплатите за них. Но более того, я хочу, чтобы вы помогли мне построить большой волшебный док в Валгалле. Этот волшебный док должен соответствовать техническим стандартам. после Грозового года. Он должен иметь возможность строить хотя бы самые маленькие линкоры типа 4. В доке должна быть мастерская по отливке горгулий,которая может обеспечить как минимум бригаду горгулий для дока и порта в качестве сил ПВО. На В то же время вы также поможете этому доку обучать корабелов третьего этапа и поддерживать профессиональных волшебников».

Таня удивленно посмотрела на него. — Кажется, ты много знаешь о волшебном кораблестроении?

«Немного», — несколько гордо ответил Брендель. «Я просто не хочу быть обманутым».

«Хм, раз плюнуть. Любой город в Буге может построить такой док только для вас. Таня небрежно пролистала рисунки фрегата «Крус», которые Брендель и Амандина считали сокровищем. Она ответила с некоторым пренебрежением. «Только вы могли бы смотреть на этот вид мусорных рисунков».

“Мусор?”

«Технологии Кирлутца исходят от эльфов ветра. Не говорите мне, что вы не знаете, кто научил эльфов ветра технологии их магических боевых кораблей?»

Конечно, Брендель знал. В этом мире только мастера Буги могли иметь такую ​​уверенность. Один из двух полюсов технологии магической инженерии Вонде был теперь перед ним. Он сделал легкий вдох и спросил: «Вы хотите сказать, что можете помочь нам построить линкор первого типа? Класс Дракона Акагаша? “

«Э, откуда ты знаешь о классе Дракона Акагаша?» — спросила Таня с некоторым удивлением. “Конечно, нет. “

Класс «Дракон Акагаша» был последним типом линкора, который Буга строил со времен Холодной Луны. Это был также революционный главный корабль будущей сланцевой войны. Конечно, Брендель на это не рассчитывал. Это было просто случайное замечание. Он снова спросил: «А как насчет старших?»

— Это тоже невозможно.

— А фрегат?

Таня покачала головой. “Маленький парень, просто сдавайся. Серебряный Совет заботится только о себе. Это уже исключение, что они готовы помочь тебе. Этих стариков невозможно переубедить. Даже если они помогут тебе построить волшебный док, они могут только используйте технологии Эльфов Ветра или Кирлутца. Что касается горгулий, то в любом случае их технология уже просочилась перед Второй Священной войной, так что это не будет слишком сложно. В остальном не думайте слишком много. “

“Эх”, вздохнул Брендель, как будто он уже ожидал этого. “Если это так, тетя Таня, почему вы должны зажечь мою надежду?”

«Потому что ты идиот», — резко ответила фейри. «Хотя мы не можем этого сделать, кто-то другой может».

“ВОЗ?”

«Люди Хейзел. Люди Хейзел — заклятые враги Кирлутца. Если однажды ты действительно окажешься на противоположной стороне Империи, я могу найти способ связаться с ними для тебя. Я уверен, что эти высокомерные коротышки будут рады помочь. ты становишься занозой в боку Империи». Она взглянула на Брендель и ответила: «Вы же не смотрите свысока на их технологии, не так ли?»

«Конечно, конечно, я смотрю на них свысока!» Брендель отреагировал и был вне себя от радости. Какая шутка, одна из двух крайностей волшебной технологии. Как он посмел смотреть на это свысока? Просто люди Хейзел мало контактировали с внешним миром, поэтому он не смел думать об этом.

Таня похлопала по чертежу и снова спросила: «Значит, это все, что тебе нужно?»

Брендель тут же покачал головой. «Конечно, нет, тетя Таня. Естественно, я не могу взять десять фрегатов в Империю, чтобы вернуть Лазурное Копье. Этот предыдущий запрос является лишь предпосылкой нашего сотрудничества. Это для защиты от возможного возмездия, которое Империя может начать против Эруины после того, как я заберу Лазурное Копье. И я собираюсь вернуть Лазурное копье. Это трудная задача сама по себе, и мне нужна ваша безоговорочная поддержка. “

Фея посмотрела на него взглядом, говорящим: «Я знала, что ты это скажешь», и сказала: «Ты же не собираешься сказать, что тебе нужен линкор, чтобы отправиться в Империю, чтобы забрать Лазурное Копье, не так ли? “

Брендель неловко улыбнулся. Очевидно, она попала в самую точку. Он торопливо покачал головой и сказал: «Конечно, нет. Я просто хочу кое-что по мелочи, тетя Таня».

После достижения предварительного консенсуса последующее обсуждение шло гораздо легче. Конечно, эта легкость относилась к одной стороне. Когда промчался двухчасовой процесс торга, Брендель был доволен, но выражение лица Тани не выглядело радужным. «Если бы твой дедушка был хотя бы наполовину так же умен, как ты, он бы не стал таким». Это были оригинальные слова некой Фейри. Конечно, хоть она и казалась очень недовольной, она все же приняла просьбу Брендель остаться на банкет, устроенный Валгаллой. Ведь обе стороны прекрасно понимали, что эти сделки были для Буги лишь каплей в море.

И когда Амандина вышла вслед за Брендель из бокового зала ратуши Вальхаллы, она не могла не задаться вопросом, не была ли она все еще во сне. Хотя она уже давно привыкла к большим сценам, она все же спросила Брендель тихим голосом, недоверчиво: «Милорд, леди Таня действительно согласилась дать нам тысячу горгулий?»

Брендель кивнул.

— А триста стальных големов?

Брендель снова кивнул.

— А Эфирные Драконы?

Брендель, вероятно, угадал мысли своей леди-помощницы. Он повернулся и ответил: «Мы просто помогаем Буге справиться с запасами. Для них эти вещи — устаревшая технология. Каждый год их склады затовариваются, и им нужно платить за обслуживание. На слом, все равно это стоит больших денег. С другой стороны, им выгоднее отдать их нам. Ведь они не отдают их бесплатно, и мы все равно должны работать на них».

«Но это горгульи, милорд. В ранние годы в Эруине, если бы какой-нибудь дворянин имел горгулью в качестве стража в своем замке, это было бы несравненно великолепно. Невероятно, что у нас их так много сразу. ” Амандина с трудом могла себе представить, что эти вещи были просто хламом, от которого, по словам Брендель, Буга стремились избавиться. Как будто до этого момента она имела прямое представление о силе легендарного Серебряного Королевства. Конечно, она также лучше понимала непомерные требования своего Господа. Если бы это была она, она бы никогда не осмелилась просить у Буги такую ​​непомерную цену.

Но на самом деле, по сравнению с этими вещами, Брендель больше беспокоила мелочь в конце. Он надеялся, что Таня выйдет вперед, чтобы помочь ему собрать какие-то особые материалы, в которых Валгалла срочно нуждалась. По богатству коллекций в мире, наверное, не было никого, кто мог бы сравниться с седобородыми волшебниками Серебряного Альянса.

Амандине потребовалось некоторое время, чтобы оправиться от головокружения. Она потерла лоб и тихо спросила: «Мой Лорд, куда мы пойдем дальше?»

Брендель кивнул.

«люди Кирлутца а доставили нам неприятности, поэтому мы, естественно, должны доставить им некоторые неприятности», — ответил он. «Пойдем, пойдем к принцу Ленарете».

Двое покинули боковой зал один за другим. Позади них принц Харуз собирался последовать за ними, но его схватили за руку. Маленький принц оглянулся на Медузу Лисемеку, которая в замешательстве схватила его и спросила: «Сестра Лисемека, в чем дело?»

Лайсемека приложила палец к губам и жестом попросила его замолчать. Она зашипела и прошептала: «Этот граф — ваш учитель?»

Харуз кивнул.

“Он поддерживает вас, чтобы быть королем?”

Харуз покачал головой. «Я не хочу быть королем, сестра Лисемека, но не говорите моей сестре, она будет ругать меня».

— Ну, малыш, — погладила его головку Лисемека. «Хочешь ты быть королем или нет, ты должен крепко держаться за своего учителя. Боюсь, в твоей маленькой стране нет никого более способного, чем он».

— В чем дело, сестра Лайсемека? Харуз был немного озадачен.

— Ничего, — вдруг спросила Лайсемека. «Маленький принц, ты можешь позволить мне отправиться с тобой в эту империю?»

— Разве ты не хотела идти, сестра Лисемека?

“Я передумал. “

«О, — сказал Харуз, — я думаю, все будет в порядке. Я могу выбрать несколько человек, которые будут сопровождать меня. Я позволю госпоже Вэнь Цзе остаться».

«Спасибо, малыш». Медуза Лисемека облизала губы раздвоенным языком и странно посмотрела в сторону, куда ушел Брендель. «Интересно иметь возможность командовать бугами».

… …

Глава 900

Резиденция, которую Брендель устроил для принца Ленареты, располагалась на восточной стороне Валгаллы, во дворце, образованном выдолблением ствола дерева. Это была одна из способностей Валгаллы. Пока кто-то платил определенное количество маны в ратуше, Древесная крепость могла создавать неограниченное количество пещер. Конечно, чтобы превратить эти пещеры в комнаты, нужно было бы их украшать и украшать. Брендель попросил Амандину и Одума спроектировать дворец по образцу замка Колдвуд, который будет служить комнатами для гостей Валгаллы. Теперь эту роскошную комнату для гостей занимал исключительно старший принц народа кирлутц. Снаружи комнаты для гостей днем ​​и ночью ее посменно охраняли Рыцари Сложенного Меча Кирлутца.

Большинство из этих Рыцарей Сложенного Меча знали Брендель, и, уведомив его и получив одобрение Ленареты, почтительно ввели его внутрь. Вход во дворец был искусно устроен. Он располагался на террасе, соединенной виноградной дорожкой; другой конец дорожки соединяется со вторым уровнем квадрата на верхушке дерева выше. Вход был очень удаленным и охранялся Лучниками Древесных Эльфов. Прямо перед террасой была главная ветвь гигантского дерева, которая тянулась вверх. В этом направлении были аванпосты лесных эльфов-лучников и домики на деревьях, спрятанные между ветвями, но сквозь пышную тень по обеим сторонам ветвей все еще можно было видеть пейзаж гор в облаках на востоке. Можно сказать, что и безопасность, и владелец места могли наслаждаться прекрасными пейзажами. Это был отличный дизайн.

У входа со стены дерева свисали лозы, полные зеленых листьев, как бы образуя занавес. За ним находился главный зал дворца. Этот главный зал тоже был полуоткрыт. Над залом был гигантский кристалл, который мог фильтровать свет снаружи, позволяя солнечному или лунному свету изливаться на волшебный фонтан в центре зала, позволяя сверкающей родниковой воде струиться по гальке. Когда Брендель и Амандина вошли в зал, они случайно увидели старшего принца народа кирлутц, который стоял у источника, смотрел вниз на сверкающий золотой поток воды и о чем-то думал.

— Ваше Высочество Ленаретта, вы довольны своим пребыванием? Брендель подошел к месту недалеко от него и остановился, чтобы поприветствовать его.

Ленарета оглянулась на них и кивнула, но не ответила, только ожидая, пока они заговорят.

«Этот парень все такой же скучный, как всегда», — подумал Бу. Он взял на себя инициативу заговорить: «Ваше Высочество Ленаретта, Эльфы Ветра начали войну в Пустоши Четырех Царств, а Золотогривые Львы также собирают армию. Можно сказать, что Священная Война началась. что Ваше Высочество думает об этом?»

С началом Священной войны у Серебряной Королевы не было иного выбора, кроме как сильно полагаться на военную знать Империи, и большинство этих дворян поддерживали старшего сына Императора. Ленарета молча кивнула и спросила: «По обычной практике Святой Собор Огня должен был вызвать в Рушту послов разных стран. Я не успела поздравить господина Графа с назначением главой посланника. группа. “

«Его Высочество Ленаретта тоже какое-то время жила в Тонигеле. Он же не хотел бы вернуться в Империю, не так ли?»

Старший сын народа кирлутц поднял голову и посмотрел на него светло-голубыми глазами. Этот равнодушный взгляд как бы говорил, неужели ты, маленький граф Тонигель, тоже хочешь вмешаться в битву за трон Империи?

Брендель развел руками и слегка улыбнулся: «Ваше Высочество, не то чтобы я хотел таскать каштаны из огня, но у меня нет выбора. Я не намерен вмешиваться во внутренние дела людей Кирлутца, особенно самых беспокойных битва за трон. Но теперь, когда дело дошло до этого, я должен думать о способе защитить себя. Это дело хорошо для вас и хорошо для меня, поэтому я хотел бы получить от вас несколько советов. “

“Какой совет?” — спросила Ленарета.

«Прежде всего, я хочу знать, кто в Империи не пожалеет сил, чтобы поддержать вас».

Ленарет слегка нахмурилась, словно размышляя о ценности этой встречи. После секундного размышления он указал на Брендель. Этот жест означал «Пожалуйста, зайдите внутрь и поговорите», а затем повернулся и пошел в направлении кабинета. Похоже, Брендель этого и ожидал, и он взял с собой Амандину, чтобы она последовала за ними. Они прошли весь путь до кабинета. В кабинете было несколько светлых духов, ожидающих распоряжений старшего сына. Ленаретт попросила их приготовить комнату и поставить черный чай и закуски. Хотя эти светлые духи и прислушивались к приказам Брендель, Брендель был добродушен и ждал, пока старший сын народа кирлутц проявит свою власть, хотя его власть также ограничивалась этим дворцом.

Через мгновение, когда из комнаты вылетело несколько светлых духов, старший сын народа Кирлутца торжественно ответил: «Господин граф, семья Октавье — это семья моей жены, и герцог Людвиг не пожалеет сил, чтобы поддержать меня».

Брендель действительно не ожидал, что у старшего сына Императора уже будет жена в столь юном возрасте. Однако такой политический брак в Вунде был равносилен принятию какой-либо стороны. Можно сказать, что семья Октавьера была связана с Ленаретой к добру или к худу, поэтому герцог Людвиг в Империи Крус можно было рассматривать как человека, которому старший сын Императора мог полностью доверять. “Что еще?” Он продолжал спрашивать.

«Семья Нона — мой союзник».

“Что происходит?” — спросил Брендель.

«Старый маркиз Энойн публично выступал против наследования моей матери покойным королем, поэтому он затаил обиду на мою мать. Такая ненависть не разрешится с течением времени, поэтому больше всего хочет, чтобы моя мать отреклась от престола. семья Нона. У меня есть секретное соглашение с семьей Нона, и маркиз Энойн пообещал отдать мне часть горнодобывающих акций Энойна и безоговорочно поддержать меня в захвате трона. — спокойно ответила Ленарета.

Брендель вдруг понял, неудивительно, что Мангров так спешила из империи в Тонигель. Армия империи была разделена на четыре части, а нынешний маркиз Иноен Мангров стал командиром Черного легиона. Кроме того, Лазурный Легион находился в руках семьи Арихик, стоящей за Вероникой. Семья Найджелов, которая была связана с королевской семьей кровным родством, контролировала Белый Легион на границе Хейзел и Красный Легион на границе Сент-Осоля. Эти три семьи были типичными представителями военной аристократии севера. Отношение этих военных аристократов в целом было предвзятым по отношению к старшему сыну наследника Императора, но это отражало только одно отношение. По словам Ленареты, единственными, кто действительно хотел внести свой вклад, должна быть семья Нона.

Брендель отметил этот момент и продолжил спрашивать: «Что-нибудь еще?»

«Старый премьер-министр Нидеван».

— Премьер-министр Нидеван? Брендель был потрясен и переспросил почти не веря своим глазам. Старый премьер-министр Империи кирлутц Нидеван не был обычным человеком. Сейчас ему должно быть больше 150 лет, и он был старейшиной империи в течение трех поколений. Сто лет назад именно с его помощью император Крус вернул себе власть из Святого собора. Если и существовала легенда о народе Кирлутца того времени, то это должен быть премьер-министр.

А с его личностью и мудростью, или, грубо говоря, такой старый лис, как он мог легко выбрать сторону?

Брендель подозрительно посмотрел на старшего сына Империи кирлутц, и Ленаретта медленно ответила: «Материнская благосклонность к семье Палут на самом деле заключается в том, чтобы использовать власть местных аристократов для подавления других сил при дворе. Военные аристократы на севере редко вмешиваются. в государственных делах, поэтому ее предназначение известно миру — не что иное, как премьер-министр и святой собор. Премьер-министр понимает, что мать не питает к нему никаких добрых чувств, поэтому, естественно, он не будет стоять на этой стороне. “

— Но он может и не встать на твою сторону. Брендель подумал про себя, что в империи полно принцев и принцесс, и не до такой степени, что не будет наследника только из-за потери старшего сына. Однако старший сын был прав по крайней мере в одном: независимо от того, какой принц или принцесса будут выбраны для наследования империи, старый премьер-министр не встанет на сторону Серебряной Королевы.

Этого было достаточно.

Он молча подсчитал, что три силы, упомянутые Ленаретой, исходили от дальних родственников королевской семьи, военных аристократов и генеральных аристократов. Самым хардкорным из них должен быть герцог Людвиг из семьи Октавьер, за которым следует семья Нона. Прежнего премьер-министра Нидевана можно было рассматривать только как потенциального союзника, вернее, врага. Брендель еще помнил, что оскорбил дочь премьер-министра империи, драгоценную внучку старого премьер-министра, поэтому постарается не провоцировать ее, если сможет.

На поверхности в Империи Крус было несколько сил, королевская семья, военные аристократы, местные аристократы и Святое святилище.

Эти четыре силы в основном контролировали большую часть земли, населения, ресурсов и армии империи. Земля, население и ресурсы империи не имели большого значения для Брендель. Самым главным в его плане была армия. В армии империи четыре традиционных легиона контролировались военными аристократами, а королевская семья контролировала два из них через брак. Патрульные кавалерийские и местные гарнизонные силы в различных районах всегда были традиционной сферой влияния местных аристократов, в том числе и недавно возникшего флота. Однако местные аристократы разделились на две части, и королевская семья и Святое святилище заняли одну из них. Королевская семья была более тесно связана с автономными великими герцогствами на севере, в то время как Святая святыня в основном влияла на мелких и крупных лордов на юге. Наконец, само Святое Святилище также имело военную силу, которую нельзя было недооценивать, в том числе самую элитную часть армии Кирлутца, такую ​​как Епископы и Рыцари Семьи Пламени.

Брендель задумался и вдруг понял, что что-то упустил. «А как же Вероника? Разве она не должна также поддерживать Его Королевское Высочество? Он поднял голову и несколько странно задал Ленарете этот вопрос.

Старейший принц Империи кирлутц взглянул на него и покачал головой: «Господин граф, учитель поддерживает меня из-за чести и чувства справедливости военного, но семья Аризик, стоящая за учителем, может не стоять на моей стороне. “

Услышав это, Брендель понял, что происходит, и не мог не трепетать. Имена, упомянутые Ленаретой ранее, включая военных аристократов на севере, в лучшем случае можно было назвать квалифицированными политиками, но эта женщина-командир легиона была настоящим солдатом и рыцарем империи.

Он постучал по костяшкам пальцев и начал анализировать, отвечая Ленарете: «Я, наверное, понял, Ваше Королевское Высочество. Давайте теперь определим, какова наша цель».

В глубине души Брендель больше всего хотел увидеть, конечно, принца, возвращающегося прямо в империю и призывающего своих сторонников сражаться против Ее Королевского Высочества. Малейшим результатом этого был бы переворот, но более вероятным результатом была бы гражданская война. Конечно, эта идея была просто мыслью. Старейший князь не был дураком, и на его сторонников не распространялся ореол отсталости.

Конечная цель плана зависела от силы, которой они обладали сейчас. Нищий не стал бы опрометчиво мечтать стать королем. Долгосрочный план фермера заключался главным образом в том, чтобы купить еще несколько акров земли, а не в том, чтобы стать богатым торговцем, способным пересечь четыре моря. И целью, которую Брендель поставил перед Ленаретт, было самосохранение.

— Самосохранение? Старейший принц народа кирлутц тщательно прожевал это слово: «Самосохранение, сначала убедитесь, что мои сторонники в империи не будут сметены моей матерью, вы это имеете в виду?»

Черт, это чудовище, Брендель не мог не выругаться в своем сердце. Хотя он слышал о мудрости и силе самого старшего принца в истории, но когда он действительно столкнулся с ним, он не мог не почувствовать, что его интеллект был подавлен другой стороной на несколько уровней. Он, Амандина и Карглиз несколько раз обсуждали этот план и, наконец, одну за другой определились с деталями. Он не ожидал, что другая сторона догадается, что они имели в виду, просто услышав имя.

Серебряная Королева поставила перед собой грандиозную цель объединить Вонде, и ей нужно было сначала собрать армию. Можно было предположить, что она определенно начнёт сначала с семьи Нона, и ранее она подавляла северную знать, готовясь к этому дню. Военные дворяне не были дураками и, естественно, понимали принцип, что если будет процветать один, то будут процветать все, а если будет страдать один, то будут страдать все. Единственный способ, которым Ее Величество могла справиться с ними, заключался в том, чтобы использовать мирный период для сокращения армии и власти в руках этих дворян. Но раннее прибытие Священной войны вынудило Серебряную Королеву снять ограничения с северной знати, потому что она прекрасно знала, что у нее все еще есть много противников в империи. Если она проиграет в Священной войне, то эти противники, скрывающиеся в темноте, выскочат вместе, чтобы заставить ее отречься от престола.

Она была в империи сорок лет и согласно предыдущему соглашению должна была давно отречься от престола. Если она хотела продолжать править этой огромной империей, ей нужно было повысить свой престиж и дать себе законную причину не уходить.

Лучшей причиной было то, что она могла привести народ Кирлутца к победе.

И это была возможность для Брендель и старшего сына императора. Но в это время они не только не могли устоять против Всевышнего, но и должны были сдерживать себя и стараться не дать ей шанса на ошибку. На поверхности единственной армией, которой могла управлять Ленаретта, был Черный Легион плюс местные дворянские силы, на которые герцог Девегвег мог влиять на севере. Но на самом деле Серебряная Королева не могла контролировать слишком много войск, только Красный и Белый Легионы.

Но по сравнению со старшим сыном императора у нее было больше потенциальных врагов. Она была в плохих отношениях с семьей Кирк, Святым собором и премьер-министром. Говорят, что семья Аризико находится очень близко к Территории Цветочного Листа, поэтому они не будут полны решимости поддерживать Ее Величество. Наоборот, хотя они и не были верными союзниками старшего сына императора, недостатка в возможностях превратить врагов в друзей не было — ведь у них хотя бы был общий враг.

Предложение Брендель Ленарете заключалось в том, чтобы сначала тайно соединить свои силы в стране от его имени, чтобы помогать друг другу, а затем скрыться глубоко в темноте. Это было средством самозащиты. Самозащита сама по себе была своего рода защитой, но защита предназначалась и для контратаки. Эта Священная война была неописуемым водоворотом для Империи кирлутц. Святой Собор хотел победить, и Серебряная Королева тоже хотела победить, но Святой Собор не желал шить свадебное платье для Серебряной Королевы, и, предположительно, у Верховного Единого империи была такая же идея.

И у местных дворян тоже были свои скрытые мотивы. Были ярые сторонники королевы, были и сторонники Святого собора. Когда две стороны боролись друг с другом, решающей силой стала власть старшего сына императора. Если бы он предпочел хранить молчание, то можно было бы сказать, что план Серебряной Королевы объединить мощь империи для достижения военной победы в Священной войне провалился наполовину.

В этой ситуации неудивительно, что старый премьер-министр Нидеван смотрел на это холодно, а отношение местной знати со временем менялось.

По очень простому принципу.

Только что вознесшийся император и железнокровная королева, правившие империей сорок лет, обладали совершенно разной властью с точки зрения управленческих способностей. Ни одна местная знать не хотела бы чрезмерно могущественного императора. Это была универсальная истина в Вонде, поэтому было само собой разумеющимся, на чьей стороне они в конечном итоге примут сторону. Когда престиж Ее Величества Королевы слабел день ото дня с углублением войны, тогда голоса, заставляющие ее отречься от престола, однажды достигнут консенсуса среди всей знати.

В то время Ленарета вполне могла вернуться в империю и получить поддержку знати.

Это была последняя контратака.

Конечно, самозащита на этом этапе тоже была хороша для Брендель. Он хотел отправиться в империю, чтобы забрать обратно Лазурное Копье и Скарлетт, и вполне допускалось, что его врагами должны быть Ее Величество Королева и Святой Собор Огня. Поэтому меньше всего он хотел видеть полностью объединенную империю, будь то под именем Серебряной Королевы или Святого Собора. Поэтому ему нужно было поддерживать хаотический статус-кво империи и искать возможности для себя с помощью оппозиции со многих сторон. В то же время союзники Ленареты на севере также могли предоставить ему необходимую защиту, например, организовать для него безопасный канал для побега из империи.

В этом плане у него и старшего сына кирлютцев были общие интересы.

Ленарет внимательно выслушала анализ Амандины и молча кивнула. Наконец он посмотрел на Брендель, и его взгляд уже не был таким холодным. Он на мгновение задумался, прежде чем ответить: «Граф, спасибо за ваше откровенное предложение. Я думаю, что могу вам полностью доверять. Если однажды я взойду на трон, то ваша сегодняшняя дружба со мной станет драгоценным свидетельством».

Брендель слегка улыбнулся и, наконец, вздохнул с облегчением в своем сердце: «Тогда приятно работать с вами, Ваше Высочество». Он ответил.

Ленарета слегка кивнула ему в знак признательности, но его строгое лицо ничуть не расслабилось. Он подумал немного и вдруг сказал: «Как друг, у меня есть личный совет, который я могу дать вам, граф».

Брендель был слегка ошеломлен и спросил: «Какой совет?»

«Я очень хорошо знаю характер и поведение моей матери. Ваш подчиненный находится в ее руках, и она определенно использует вас и Эруин, чтобы заставить ее подчиниться. Я думаю, граф, если внутренний мир вашей подчиненной не очень нерушим, вам лучше сделать что-нибудь, чтобы придать ей некоторую уверенность. — слабо ответил старший принц.

Конечно же, Его Королевское Высочество уже знал настоящую причину, по которой он пришел сюда. Брендель подумал про себя, но тут же понял, что информация, предоставленная принцем Ленаретом, была очень обманчивой. Он задумался на мгновение и почувствовал, что с характером Ее Величества, который не сдается, пока не достигнет своей цели, она, скорее всего, так и сделает. Думая об этом, он вдруг почувствовал, что его поездка не была убыточной. Он торопливо кивнул старшему принцу народа кирлутц : «Я понял, что делать, большое спасибо».

… …

Глава 901.

Это были последние дни месяца Мороза, и на улице было так холодно, что стучали зубы. Лиственные леса вокруг Максена и Шаффлунда не могли избежать унылой сцены. Деревья начали оголяться, и поздней осенью на землю упал толстый слой увядших листьев. Словно между деревьями расстелили слоями серый ковер. В северных регионах было даже несколько небольших снегопадов. Хотя он не был настолько покрыт снегом, по крайней мере, это было предзнаменованием зимы в Году Меча.

Это был худший месяц в году для начала войны, но священная война просто обязана была начаться в это время. История всегда была такой неразумной, а иногда даже более причудливой, чем описываемые истории.

В Абиесе только Чёрный сосновый бор за баронским замком всё ещё был высоким и зелёным среди торжественной атмосферы войны. Однако между кронами деревьев был слабый черный цвет, как будто вся тень деревьев была парящим над головой призраком. Когда холодный ветер свистел над верхушками сосен, он издавал странный свистящий звук, от которого волосы вставали дыбом. Гости Трентхейма топали ногами и потирали руки, жалуясь на ужасную погоду. Большинство из них были одеты в яркую одежду и имели вид большого города. Они совсем не были похожи на местных жителей. Около дюжины экипажей были припаркованы за пределами двора, их кузова были разрисованы всевозможными эмблемами. Каждая из них представляла славную историю семьи. Эти дворяне прибыли со всех концов Эруина, и большинство из них были здесь, в Тонигеле, впервые.

Они были здесь только с одной целью: отправиться с дипломатической миссией в Империю кирлутц.

Кроме того, это было редкое время для замка Абиес, когда он был оживлен, хотя это не имело значения, если владелец был готов принять этих гостей.

Хотя дипломатическая миссия в Империи Крус номинально возглавлялась Брендель, и он мог выбрать любых членов для сопровождения, древняя традиция диктовала, что в дипломатической миссии должно быть фиксированное количество мест, и именно эти места Брендель не мог. т обозначить. Среди них был представитель королевской семьи, а принц Харуз будет представлять Дом Корвадо. Кроме того, он также мог выбрать двух служанок, служанку и сопровождающего рыцаря. В первоначальный список входили мадам Виндзор и мадам Сигма, две няни Его Королевского Высочества, когда он был в замке Зимнего Когтя. Однако Харуз попросил Брендель заменить мадам Виндзор на Медузу Лайсемеку в последнюю минуту, что заставило Брендель задуматься, достиг ли принц возраста любви.

Что касается его слуги, то это был молодой человек из Корвадо, о котором Брендель никогда раньше не слышал. Он должен быть членом королевской семьи, а сопровождающий его рыцарь, естественно, был самым доверенным кандидатом Ее Королевского Высочества Мейнильд.

В дополнение к королевской семье Корвадо, согласно соглашению Священного Собора, бывшая королевская семья Эруин, королевская семья Сейфер, также должна прислать своего представителя. Однако этот представитель, естественно, не мог проехать тысячи миль через Ампер-Сил за неделю или две, чтобы встретиться с ними здесь. Брат Ее Королевского Высочества уже отправил письмо, чтобы сообщить им, что он выбрал кандидата и что посланник и его свита встретят их в Серой Горе, так что его сестре и графу не о чем слишком беспокоиться.

Затем четыре герцога — Вьеро, Гринуар, Лантонилан, Карсук и три графа — граф Джанилассу, граф Яньбао и граф Серая Гора, а также маркиз Балта, каждый с представителем. Первоначально предполагалось, что там будут представители Аррека и Раднера, но теперь эти две территории были удалены, и они стали частью территории королевской семьи и частью Тонигеля. Семья Аррека была немногочисленна, и после битвы при Ампере Силе они были практически уничтожены. Граф Раднер и его семья все еще находились в тюрьме в Магитане, поэтому, естественно, они не могли послать своих представителей.

Среди четырех герцогов герцог Вьеро напрямую отправил свою младшую дочь, посланник герцога Толаннилана, герцог Эке, а герцог Карсук прислал фрикадельку, которая, как говорили, была его вторым сыном. Что касается герцога Гринуара, то он тоже прислал дочь, но она была всего лишь маленькой девочкой семи или восьми лет от роду. Граф Джанилассу был сторонником Ассоциации Серебряного Льва. Жены у него не было, поэтому, естественно, детей у него не было. Он прислал сержанта, которого очень ценил, очень энергичного молодого человека. Посланник графа Серой Горы также не прибыл в Тонигель, поэтому, естественно, он ждал с посланником Сейфера, чтобы встретиться с ними в Серой Горе.

В конце концов, в выборе посланника графа Яньбао произошел небольшой поворот, потому что от графа Яньбао давно не было никаких известий. В середине месяца Мороза барон Даль сам прислал посланника, но его тут же прогнала разгневанная принцесса. В конце концов, Дилфери решил лично служить посланником Янбао. Во-первых, она могла произвести впечатление на Священный Собор Огня как будущая преемница Янбао, а во-вторых, она могла помешать заговору барона Даля. Брендель учел ее физическое состояние и специально подготовил для нее карету побольше.

У большинства этих дворян были свои слуги, от одного до трех человек. Таким образом, сложенная вместе, это была раздутая группа из двадцати или около того человек и пяти или шести экипажей. Однако если бы кто-то думал, что эта группа достаточно велика, то глубоко ошибался бы. Вскоре Брендель обнаружил, что в этой команде появились неожиданные гости. Одной из них была принцесса Магадаль. Как принцесса Антобуро, она, естественно, должна была представлять свое герцогство перед кирлутц ом. Первоначально Империя думала, что она погибла на войне в Ампере-Силе, поэтому приказ также был передан герцогству, надеясь, что герцогство сможет отправить еще одного посланника в Крус. Но эта новость каким-то образом достигла ушей принцессы-монахини, и после того, как она услышала эту новость, она настояла на том, чтобы быть посланником Антобуро в Империи. Она также в частном порядке общалась с королевской семьей Антобуро, поэтому Брендель, естественно, не мог ее остановить.

В конце концов, принцесса выздоравливала в Тонигеле и не находилась под домашним арестом, поэтому у него не было причин ограничивать ее свободу в общении с внешним миром.

И еще один незваный гость теперь был перед Брендель.

В этот момент Брендель смотрел на стоявшую перед ним торговку. На ней была толстая шуба, сапоги, перчатки, шарф и медвежья шапка. На ее маленьком личике виднелась почти только пара черных глаз. Он посмотрел на большой чемодан в ее маленьких ручонках и, наконец, не удержался и спросил: «Ну, теперь ты можешь мне сказать, что ты собираешься здесь делать?»

«Иди в Империю с Брендель, я там еще не был». Маленькая римлянка вздернула подбородок, обнажая из-под платка свой маленький ротик, и ответила по существу.

Брендель закатил глаза: «Конечно, я это знаю, но я уже сказал, что мест для дипломатической группы больше нет. Кроме того, вы, кажется, не помните, я сказал вам покорно оставаться в Тонигеле и уйти в безопасное место. Не заставляй меня волноваться, ты понял? Он не мог не фейспалмить. Эта девушка вчера явно пообещала ему, что мест для дипломатической группы больше нет, и велела покорно оставаться на территории и поддерживать Амандину. Она четко пообещала, что никогда не займет место в дипломатической группе.

Подожди, Брендель вдруг замер на месте. Он отреагировал и посмотрел на барышню: «О, черт возьми, ты снова играешь со мной в словесные игры!»

“Неа. ” Маленький Роман дунул на руку струей белого воздуха и с улыбкой ответил: «Я тот самый».

«Оправдал мою задницу, — Брендель ущипнул ее за лицо: — Послушай меня послушно, оставайся в Тонигеле, тебе никуда не разрешено идти».

“Вуууу!”

Брендель долго щипал Ромейн за щеки, но она продолжала махать руками, пытаясь вырваться из его хватки, но рот ее не разжимался. Он не мог не стать немного подозрительным. Это не соответствовало ее темпераменту. Он не мог не отпустить руку и с сомнением спросил: «Хорошо, скажи мне, что именно ты собираешься делать в Империи?»

Маленькая римлянка потерла свои красные щеки и показала свирепый взгляд: «Я приглашена Святым Собором Огня, как президент Гильдии Торговцев Семи Морей, и как почетный гость Священного Собора Огня, я… Я отправляюсь в Империю кирлутц, чтобы принять участие в церемонии Священной войны».

Она намеренно подчеркнула слово «уважаемый гость», а затем передала приглашение Брендель. Брендель открыл пергаментное письмо, почти потерял сознание и упал на землю. Это правда, что Святой Собор Огня приглашал некоторых известных бизнесменов, поэтов и даже художников и ученых из разных областей для участия в ежегодных широкомасштабных празднованиях или церемониях открытия Священной войны. Но он и подумать не мог, что Роман, его несколько бестолковая и ненадежная невеста, окажется в списке.

Он не мог не перечитывать письмо снова и снова несколько раз и, наконец, подтвердил, что волшебная восковая печать на письме была настоящей эмблемой Святого Собора. Убедившись, что ошибки нет, ему пришлось признать, что эта штука не выглядела подделкой.

Он поднял голову и посмотрел на римлянина, как на инопланетянина: «Когда это ваш бизнес стал таким большим?»

“Очень давно. Святой Собор Огня пригласил меня на Праздник урожая в этом году, но в то время они собирались в Ампер Силе. Я уже был там, так что больше не хочу идти. Это не весело совсем. ” Маленькая римлянка ответила небрежно, как будто приглашение из Святого Собора Огня было для нее всего лишь приглашением отправиться в путешествие, а поедет она или нет, зависело от ее настроения. Брендель почти опустился перед ней на колени. Традиция Святого Собора Огня приглашать знаменитостей всегда существовала в игре. В то время среди игроков Эруина было несколько известных торговых гильдий. До второй эры эти торговые гильдии, за которыми стоят крупные спонсоры, часто ломали голову над таким письмом-приглашением. Было даже несколько случаев, когда это чуть не привело к войне между торговыми гильдиями. По крайней мере, Брендель видел это несколько раз.

Брендель внимательно посмотрел на свою всемогущую невесту и почувствовал, что за этим должно стоять что-то вроде дочери Марты.