Яркий свет, черные тени: Подлинная история группы ABBA

Глава 16

Стиг Андерсон взвешивал шансы успеха Abba на предстоявшем конкурсе Eurovision. «Я уверен, мы с честью выдержим это испытание, но ведь, кажется, никто не ожидает от нас победы?» сказал он репортеру. Ему было известно, что специалисты считают «Waterloo» «слишком агрессивной», но его это мало волновало. Abba увидят миллионы телезрителей, и для него этого было вполне достаточно.

Датой проведения конкурса стала суббота 6 апреля, местом — Брайтон, город на южном побережье Англии, известный своим Павильоном, роскошным белым дворцом, построенным большим жизнелюбом — королем Георгом IV, который был бы более уместен в Диснейленде. Abba, Стиг, Ханс «Берка» Бергквист и агент тура Томас Юханссон отправились из Швеции в Англию в понедельник. Все находились в приподнятом настроении, хотя у Агнеты была ангина и она принимала пенициллин.

В аэропорту Heathrow команду Abba встретили представители Epic Records и отвезли в Лондон на белом «Роллс-ройсе». В столице Англии они дали пресс-конференцию. На радио ВВС «Waterloo» заводили даже чаще, чем британскую участницу конкурса, «Long Live Love» Оливии Ньютон-Джон. Двумя неделями ранее группа получила приглашение принять участие в телевизионном шоу Top Of The Pops, определявшем главный британский чарт.

Популярность на родине приучила четверых членов группы спокойно относиться к возможности мирового успеха. «Мне вовсе не нужны новые дома и лимузины, — говорил Бьерн. — Я не хочу становиться нуворишем подобно многим английским артистам. Они купаются в роскоши и не знают, что им делать со своими деньгами». Казалось,

группа представляет собой всего лишь один из множества проектов в голове Бьерна. «Мне хотелось бы продолжать записывать пластинки Hootenanny Singers. Это здорово — заниматься одновременно многими делами».

Перед отъездом из Швеции Бьерн и Бенни оценивали вероятность своей победы в конкурсе следующим образом: «Вероятно, мы получим голоса представителей северной Европы и, возможно, Англии. Сложнее обстоит дело с испанцами, итальянцами и французами: они отдают предпочтение балладам. Но мы, несмотря ни на что, намереваемся победить».

Демонстрируя свою уверенность, Стиг поставил 100 английских фунтов на победу Abba. В букмекерских конторах Abba с самого начала находились среди фаворитов: их шансы против шансов представителей Италии оценивались как 6:1, против представителей Люксембурга и Нидерландов — в чуть меньших соотношениях.

Abba прибыли в Брайтон во вторник. По удивительному совпадению за ними были зарезервированы апартаменты «Napoleon» в элегантном «Grand Hotel» на берегу моря. Уже в Брайтоне к ним присоединились барабанщик Ула Брункерт и басист Рутгер Гуннарссон, которые должны были выйти с группой на сцену. Здесь находились Джон Спэлдинг и Кароль Броутон, содиректор издательской компании Спэлдинга Bocu Music.

Конкурс проходил в Brighton Dome, бывших королевских конюшнях, сооруженных в начале XIX века. Здание, имевшее крышу в виде купола из стекла, со временем было преобразовано в конференц-зал и концертную площадку. В четвертый раз шоу открывала легендарная Кэти Бойль — рекорд, не превзойденный по сей день.

Брайтон купался в лучах весеннего солнца, всюду цвели цветы. В город съехались не менее 800 гостей из 17 стран-участниц, не считая 300 журналистов и фотокорреспондентов.

Угрозы, звучавшие в адрес делегаций Израиля, Греции и Ирландии, вынудили местные власти стянуть в город несколько сотен полицейских. Еще были свежи в памяти ужасные события Олимпиады-72 в Мюнхене, когда арабские террористы убили 14 израильских спортсменов. Участников из перечисленных выше трех стран поселили на одном этаже отеля, который один журналист описывал как «герметически закупоренный». У каждой двери, у каждого лифта, на каждой лестнице дежурили полицейские. Все посетители Brighton Dome проходили через металлодетектор.

Во время первой репетиции в среду у Abba возникли проблемы со звуком. Поскольку правила конкурса допускали использование фонограммы аккомпанемента — при условии, что все записанные на ней музыканты должны присутствовать на сцене, -— они решили, что Ула Брункерт и Рутгер Гуннарссон «сымитируют» свои партии. Вероятно, члены Abba сочли участие Янне Шаффера излишним при наличии Бьерна с его гитарой в форме звезды.

С точки зрения группы, звук на репетиции был недостаточно громким. Они хотели, чтобы телезрители в полной мере прочувствовали звучание аккомпанемента и вокала. Сделав четыре записи аккомпанемента, Бьерн и Бенни все еще оставались недовольны полученными результатами. «Waterloo» была в значительной мере более «роковой» песней, нежели любая из тех, что до сих пор исполнялись на Eurovision, и, возможно, по этой причине техники поначалу отказывались увеличивать громкость. В конце концов Стиг Андерсон вышел из себя, что было неизбежно, и потребовал от представителей Шведской корпорации телевещания, чтобы кто-нибудь заставил этих упрямых техников из ВВС установить громкость в соответствии с требованиями Abba.

Генеральная репетиция, проходившая днем 6 апреля, в день конкурса, должна была записываться с тем, чтобы потом ее могли посмотреть члены жюри из 17 стран. Фактически они оценивали претендентов по этому выступлению. К счастью, проблему со звуком практически удалось решить, но у Бьерна и Бенни так и чесались руки самим отрегулировать аппаратуру.

Хотя Abba все еще считались фаворитами, ставки в букмекерских конторах на них значительно снизились в соотношении 20:1. Главными их соперниками, согласно данным букмекеров, являлись итальянка Джилиола Чинкуетти с балладой «Si», голландский дуэт Mouth & МасNeal со своей яркой песней «I See A Star» и англичанка Оливия Ньютон-Джон с «Long Live Love» («Вечная любовь»), сотой копией песни «Puppet On A String». Стиг поставил на Abba еще 20 английских фунтов.

Много лет спустя Агнета говорила, что она была далеко не уверена в победе. Она ощущала сильную конкуренцию со стороны представителей Нидерландов и Великобритании. «Мне казалось, у их вещей больше шансов, чем у «Waterloo», которую, откровенно говоря, я считала одной из наших худших песен!» Все в шведской команде разделяли симпатию Агнеты к голландской песне и считали ее главной соперницей «Waterloo». Членам дуэта Mouth & MacNeal веры в свои силы было не занимать — в конце концов, они уже добились международного успеха, войдя в американский Тор Теп с «How Do You Do?».

На вечеринке, устроенной одним музыкальным издателем вечером накануне конкурса, мужская половина дуэта, Биллем Дойн («Mouth»), изрядно выпил. Высокий, светловолосый, бородатый певец расхаживал среди гостей и всем сообщал, что он непременно победит. «У нас возникла ссора, — вспоминает Фрида. — Он показался мне слишком заносчивым, я разозлилась и сказала ему все, что о нем думаю, на моем собственном варианте английского языка, который в то время звучал довольно забавно». В какой-то момент самоуверенный певец оказался лицом к лицу с Агнетой. «Ты кто? Abba? — с трудом произнес он. — Не думай, что вы самые сильные — самый сильный я!» Он схватил Агнету за талию и приподнял над полом. Пришлось вмешаться смущенным представителям голландской команды, которые увели Дойна восвояси.

Если не считать генеральную репетицию в 2 часа дня, Abba провели последние часы перед началом конкурса в необычайно расслабленном состоянии. Фрида, незадолго до этого поступившая на курсы интенсивного изучения английского и французского языков, даже нашла время немного позаниматься перед выходом на сцену. В то время как остальные члены группы сохраняли спокойствие, Бьерн заметно нервничал — к тому же его костюм был настолько тесен, что не позволял ему сесть. Тогда говорили, будто его брюки были «неправильно сшиты», но годы спустя Бьерн рассказал об истинной причине: «Это было ужасно. Я проклинал себя за то, что не сбросил вес перед конкурсом... И после него, естественно, я сел на самую строгую диету, какую только можно вообразить». Он описывал себя на сцене как «толстую рождественскую елку».

Abba выступали восьмыми- между невнятной песней из Югославии и энергичным джазовым номером из Люксембурга. С момента появления дирижера Свена-Олофа Валлдоффа в облачении Наполеона смеявшаяся и аплодировавшая публика была на их стороне. Группа вышла на ярко расцвеченную сцену вместе со своими аккомпанировавшими музыкантами, одетыми в джинсы. Их костюмы в блестках и сверкающие ботинки на платформе создавали резкий контраст с вечерними платьями и традиционными костюмами остальных участников конкурса. Улыбки Фриды и Агнеты сияли со сцены подобно галогеновым лампам.

«Я вдруг подумал о 500 миллионах телезрителей, — вспоминает Бенни — В моей голове все смешалось, и страх куда-то исчез. Нам здорово помогало то, что нас было четверо. Время от времени мы обменивались ободряющими взглядами». Уверенное исполнение, яркие костюмы и сама песня произвели неотразимое впечатление на зрителей.

После выступления представительницы Италии, вышедшей на сцену последней, пришло время для голосования. У Бьерна настолько расшалились нервы, что он предпочел не видеть эту процедуру. Впрочем, спустя некоторое время он не выдержал и присоединился к Бенни, Агнете и Фриде, стоявшим перед монитором. «Едва ли кто-нибудь способен представить себе подобное напряжение, — говорит он. — По коже бегают мурашки, в горле стоит комок, губы постоянно пересыхают. Хочется бежать от всего этого, и в то же время ты стоишь, словно пригвожденный. Поверьте мне, это настоящее испытание».

В соответствии с системой голосования 1974 года каждую страну- участницу представляло жюри из 10 членов, и каждый член имел один голос, которым он мог распоряжаться по своему собственному усмотрению. Когда финское жюри отдало Abba половину всех своих голосов, это стало для них хорошим предзнаменованием. По мере продолжения голосования их перспективы выглядели все более радужными. Находившийся среди публики Берка Бергквист с нараставшим волнением следил за счетным табло, когда наклонившийся к нему Томас Юханссон произнес: «Черт возьми, кажется, мы побеждаем».

Через шестнадцать минут и тридцать секунд после начала голосования итальянское жюри завершило его. Нервно хихикавшая Кэти Бойль объявила, что победителями песенного конкурса Eurovision 1974 года стали Abba. Не говоря уже о личном триумфе музыкантов, это была первая победа представителей Швеции за всю историю конкурса.

Как ни странно, ни одного очка не присудили «Waterloo» жюри Великобритании и Бельгии двух главных оплотов Abba в будущем, а также Греции, Монако и Италии. Abba набрали не так уж много очков — всего лишь 24, — но этого хватило для победы, так как у других было еще меньше.

Стиг бросился на сцену, чтобы получить свой приз автора песни, повторяя «спасибо» на нескольких языках стран-участниц. Он выучил эти слова днем, готовясь к возможной победе.

Когда Бьерн и Бенни попытались присоединиться к Стигу, охранники ни в какую не хотели пускать их. «Ты не автор, не понимаешь, что ли, вот тупой швед! Ты должен подождать», — сказал охранник.

«Глядя на то, как мы одеты, они не могли поверить, что как раз с композиторами и имеют дело», -вспоминает Бьерн.

В конце концов Бенни удалось пробиться на сцену, но в Бьерна охранники вцепились мертвой хваткой. Стиг, который пытался объяснить публике отсутствие двух своих соавторов тем, что они, по всей видимости, пребывают в шоке от победы, расхохотался на глазах сотен миллионов телезрителей, когда Бенни рассказал ему о случившемся.

Бьерн так и не смог появиться на церемонии награждения, поскольку время трансляции быстро истекало, a Abba должна была еще раз исполнить песню-победительницу. Впрочем, он не очень сильно расстроился по этому поводу и перед припевом испустил победный клич «еааа!». «Waterloo» стала победительницей во всех смыслах этого слова.

Следующие несколько часов прошли для членов группы словно в тумане. Бьерн и Бенни вспоминают, как они оба ждали, что вот-вот им сообщат об ошибке при подсчете голосов. Агнета позвонила своим родителям в Йончепинг и плакала в трубку от радости. Только Фриде удавалось сохранять хладнокровие среди всеобщего возбуждения. «Я сама удивлялась своему спокойствию, — вспоминает она. — Реакция последовала позже. Мне не верилось, что мы выиграли этот самый главный конкурс».

Стиг позвонил домой в Нака, где вовсю шло веселье. На его вилле собрались сотрудники Sweden Music и Polar Music, чтобы вместе посмотреть Трансляцию конкурса. Когда Стигу вручали приз, Гудрун вдруг воскликнула: «Да он надел не ту рубашку!» Тем не менее всем хотелось поздравить Стига, не догадывавшегося о своей промашке. «Они все очень счастливы»,- сообщил он членам группы.

После телефонного разговора Abba и Стиг отправились на официальный банкет, организованный ВВС. До Фриды наконец дошло, что они победили, и она выкурила праздничную сигару. Затем они пошли на другую вечеринку в три часа ночи, где Фриду и Стига взяла в оборот бригада шведской новостной телевизионной программы Rapport.

Нация должна была приветствовать своих героев, с таким триумфом выигравших шлягерную битву. Однако репортер Ульф Гудмундссон считал иначе. Согласно неофициальной точке зрения шведской прессы того времени, к Abba и Стигу не следовало относиться как к победителям, как спортивный журналист относится к спортсмену, выигравшему важное соревнование. Гудмундссон открыто заявил: «В прошлом году вы записали песню о людях, которые звонят друг другу по телефону, в этом году вы записали песню о том, как, говоря цинично, погибли 40 ООО человек».

У Стига отвисла челюсть, и в течение нескольких секунд он не знал, что на это ответить. Однако, собравшись с духом, он парировал: «Это действительно сказано в высшей степени цинично, потому что в своей песне мы подразумевали совершенно иное. «Waterloo» не имеет ничего общего с гибелью людей».

Когда камера была выключена, Стиг взорвался и велел Гудмундс- сону катиться ко всем чертям, пока не произошел несчастный случай. «Разве эти люди что-нибудь понимают? — сказал он в беседе с газетным репортером, -Я готов допустить, что они не удосужились прочитать текст песни, прежде чем задавать свои вопросы. Но как они могли подумать, что мы в буквальном смысле поем об убийстве людей на поле битвы у Ватерлоо. Они что, принимают нас за идиотов?»

Это было их типичное столкновение с прессой. Очень часто Стига и Abba просили прокомментировать заявления, которых они не делали, действия, которых они не совершали, мнения, которых они не высказывали. Инцидент с Гудмундссоном вскоре был забыт, и торжества в Брайтоне продолжились. Члены группы легли спать только в шесть часов утра следующего дня.

Правда, поспать им удалось всего три часа: компания Epic Records устроила завтрак с шампанским в «Bedford Hotel», пригласив туда множество представителей средств массовой информации. Даже Агнета, у которой обострились симптомы простуды, с энтузиазмом отвечала на вопросы репортеров. За завтраком последовал фотосеанс на пляже, длившийся несколько часов.

Когда члены группы в конце концов уединились в своих апартаментах, чтобы немного прийти в себя после столь бурного водоворота событий, они все еще пребывали в состоянии эйфории. Джон Спэлдинг вспоминает: «Мы — Abba, Стиг, я и Кароль Броутон — весь день оставались в отеле, пили Шампанское и зачитывали вслух сотни телеграмм». Члены группы были искренне тронуты поздравлениями, приходившими от родных, друзей, коллег по музыкальному бизнесу и совершенно незнакомых людей; ,

Они обсуждали поступавшие им многочисленные предложения о газетных интервью, участии в радиопередачах и, что самое главное, появлении в телевизионных шоу. «Мы решили держаться очень спокойно, чтобы все утихло, — вспоминает Стиг. — Я должен был контролировать ситуацию, дабы мы ничего не делали в спешке».

Стиг был очень благодарен всем тем, кто верил в группу еще до того, как они выиграли Eurovision. Хотя главным приоритетом для Abba являлся чрезвычайно важный британский рынок, Стиг не отказался от обещания, данного им голландскому телевизионному продюсеру Эдци Бекеру, которому группа очень понравилась во время репетиций, появиться в его телевизионной программе Eddy-Go-Round. Бекер тогда просто написал дату проведения шоу на своей визитной карточке и вручил им билеты на самолет. Теперь же, после их победы, он начал тревожиться, поскольку договоренность была устной. Однако Стиг успокоил его, сказав, что они обязательно сдержат свое слово. «Я редко сталкивался с проявлением такой честности со стороны артистов и их менеджеров»,— сказал Бекер.

В понедельник Abba отправились в Лондон для дальнейшей раскрутки. Не было никаких сомнений в том, что они стали одной из самых популярных групп в стране: стоило их лимузину остановиться на заправочной станции, как вокруг моментально собиралась толпа охотников за автографами.

От внимания британских средств массовой информации не ускользнуло то, что победители Eurovision этого года во многих отношениях отличаются от своих предшественников. Еще до конкурса журнал «New Musical Express» объявил «Waterloo» лучшей среди песен-претенденток. Теперь же пресса единодушно приветствовала Abba как струю свежего воздуха в застоявшейся атмосфере Eurovision.

Бьерн даже предсказывал, что после этой первой победы поп-музыки в скором будущем в Eurovision примут участие такие исполнители, как Дэвид Боуи и группа Wizzard Роя Вуда. Однако этого не произошло. Влияние триумфа Abba ограничилось лишь тем, что в дальнейшем среди конкурсантов Eurovision увеличилась доля поп-групп.

Разумеется, Бьерн, Бенни и Стиг были рады тому, что британский музыкальный бизнес наконец-то начал воспринимать их всерьез. «Англия, родина поп-музыки — самый сложный в мире рынок звукозаписи, Ед говорили они, расплываясь в улыбках. — То, что наша победа произошла здесь и наши записи получили шанс, — это настоящее чудо. Швеция до сих пор не имела подобных достижений».

Последовал напряженный период интервью и другой рекламной деятельности, увенчавшийся записью первого выступления группы в шоу Top Of The Pops 10 апреля, которое транслировалось на следующий день. Из-за простуды Агнета чувствовала себя очень плохо — у нее поднялась температура, — но поскольку правила Союза британских музыкантов запрещали использование фонограммы, ей пришлось — с помощью врача — превозмочь болезнь и спеть вживую.

Во время трансляции Top Of The Pops Abba уже перелетели в Гамбург для участия в еще одном телевизионном шоу.

Победа в Eurovision стала поворотным пунктом в карьере Abba.

Фрида, начавшая изучать языки только из-за того, что ей надоело быть домашней хозяйкой, продолжала посещать занятия. «В конце апреля наша группа с курсов должна отправиться в Англию, чтобы совершенствовать знание языка, живя в семьях. Но сейчас я не знаю, смогу ли поехать», — говорила она. Похоже, до нее еще окончательно не дошло значение произошедшего.

Еще до конкурса Фрида и Бенни планировали пожениться летом 1974 года. Фрида сшила подвенечное платье, еще когда училась в школе портних в 1972 году, и с той поры оно висело у нее в шкафу. Пара была непреклонна в своем решении, в отличие от Бьерна и Агнеты, устроить скромную свадьбу без журналистов. Теперь же, после Брайтона, избежать внимания средств массовой информации им вряд ли удалось бы. Они решили выждать, пока не уляжется ажиотаж вокруг Abba.

В определенном смысле представляется довольно странным, что Abba вообще приняла участие в Eurovision. На целую неделю в апреле 1974 года они стали частью совершенно искусственного мира, окружавшего Eurovision, это помпезное мероприятие, организованное с ничтожной целью — решить, какая из нескольких трехминутных песенок является лучшей в Европе. В конце концов, никто из подлинно великих авторов песен той эпохи, начиная с Леннона и Маккартни, не участвовал в Eurovision.

Abba относились к этому конкурсу как к стартовой площадке для выхода на международную арену, тем не менее он явился самым значительным событием в истории группы. Пусть и случайно, но вся их карьера оказалась неразрывно связанной с Eurovision.

В тот самый момент, когда они надели на себя костюмы с блестками и серебристые ботинки на платформе, их роль в рок-истории была предрешена. Тогда Abba не догадывались об этом, но за 2 минуты 46 секунд, которые заняло исполнение «Waterloo», они утратили все шансы на то, что их когда-нибудь будут воспринимать всерьез истинные ценители музыки. Это была цена, которую они заплатили за то, чтобы стать самой успешной группой, когда-либо участвовавшей в конкурсе. К тому же то, как Eurovision развивался в последующие несколько десятилетий, не добавляло Abba гордости по поводу их тесной связи с этим мероприятием. «В музыкальном плане Eurovision — это катастрофа, — говорил Бенни в начале 90-х. — В 50-е и 60-е годы он был значительно лучше. Сегодня это развлекательное телевизионное шоу, не имеющее ничего общего с музыкой"

Для Стига победа означала, что его и без того напряженная жизнь стала еще более напряженной. «Теперь у меня остается еще меньше времени на семью, — признавался он. — Наш сын еще мал, ему всего семь лет, и заботы о нем целиком лягут на плечи жены... Это у меня в крови. Я не могу остановиться на полпути, даже если чувствую, что мне это грозит серьезными проблемами. Я люблю эту работу и борьбу за первенство».

В отличие от Брайтона праздничная вечеринка в доме Андерсона в Нака не затянулась до утра, поскольку все знали, что на следующий день им предстоит тяжелая работа. «Это была грандиозная вечеринка, но в то же время мы понимали: завтра нам предстоит нажимать на все кнопки, которые подготовил Стиг, — вспоминает Ерел Йонсен. — Кроме Abba и Стига, все наутро были в офисе».

В подобной ситуации оказался и Ханс (Берка) Бергквист, находившийся в Брайтоне. С конца 60-х он работал в дистрибьюторской компании GDC которой владела Polar Music совместно с несколькими другими крупными звукозаписывающими компаниями. Туда его устроили Бьерн и Стиг. Берка был трудолюбивым парнем и быстро продвигался по карьерной лестнице. Стигу нравились амбициозные люди, и в качестве благодарности за его работу он пригласил Берка войти в команду Abba, сопровождавшую их в Брайтон.

«Сразу после победы Стиг сказал мне: «Возвращайся в Стокгольм и займись всем этим. Отныне ты работаешь в Polar Music», — вспоминает он. Берка стал менеджером Polar Music, осуществлявшим контакты с фабриками по производству пластинок, полиграфическими компаниями и всеми остальными, кто имеет отношение к производству пластинок. В условиях увеличения спроса на продукцию компании ей требовался специальный служащий, выполняющий эти функции.

Стиг осознавал, что успех повлечет за собой финансовые сложности. Sweden Music и группа ассоциированных с ней компаний представляли собой здоровый бизнес с 15 служащими и годовым оборотом 15 миллионов крон (1,5 миллиона английских фунтов). До сих пор основу благосостояния компании составляли международные издательские контракты и приобретение других местных издательских компаний.

Маленькая компания, осуществляющая успешную деятельность и объединяющая под одной крышей как можно большую часть своего бизнеса, обладала многими преимуществами. Одно из них заключалось в том, что владелец всех этих прав получает значительно большую прибыль. Но при большом обороте и малых затратах эта прибыль могла стать настолько большой, что почти вся уходила бы на уплату налогов. Нужно было что-то предпринимать, поскольку успех Abba должен был повлечь за собой приток больших денег. «Мне кажется, у нас масса проблем, и впереди нас ждет много работы», — сказал Стиг бухгалтеру Sweden Music Стигу Энгквисту, когда звонил ему из Брайтона.

Энгквист познакомился со Стигом через Бенни, чьи налоговые проблемы он пытался разрешить в конце 60-х. Его первый контакт со Sweden Music произошел во время переговоров по поводу устройства на работу в Polar Music Бьерна и Бенни, чьи интересы он представлял. С учетом увеличения доходов Sweden Music и перспективы будущей высокой прибыли Polar Music было принято решение инвестировать средства в другие компании и недвижимость. Этим вместе с Энгквистом должна была заниматься Гудрун, все еще отвечавшая за финансовые дела компании.

Пока вдали от лучей прожекторов решались финансовые проблемы, Abba и Стиг разрабатывали дальнейшие творческие планы. После прорыва на международную арену приоритеты группы, что вполне естественно, вышли за пределы шведского рынка. Им нужно было использовать любую возможность для саморекламы за границей и развивать успех «Waterloo».

Еще в самом начале года Abba планировали отправиться летом в тур по Народным паркам, а также нанести визит в Данию. Начав во второй половине июня, группа собиралась дать в течение месяца 25 концертов. Этот тур должен был стать «разогревающим» перед осенним туром по Европе. Они хотели увеличить продолжительность традиционного 30-минутного выступления до формата полноценного рок-концерта с впечатляющим звуком и зрелищным освещением. Но в феврале, когда Abba заняли первое место в отборочном конкурсе, у них появились другие идеи по поводу того, чем они будут заниматься летом. В конце концов, если им удастся добиться успеха, на них может появиться спрос за границей.

Вернувшись домой после эпопеи с Eurovision, члены группы уехали на выходные на остров Виггсе, чтобы в спокойной обстановке обсудить сложившуюся ситуацию. Они знали, что в ближайшие месяцы им предстоят многочисленные поездки в европейские страны. Кроме того, у Бьерна и Бенни были обязательства по продюсированию записи нескольких пластинок в Polar Music. Еще в феврале Бенни начал работу над сольным альбомом Фриды, и его нужно было закончить. В июле Агнета тоже намеревалась приступить к записи нового сольного альбома. Несмотря на оглушительный успех, Abba все еще была для них одним из множества проектов.

Помимо всего прочего, частые разъезды сказались бы на их частной жизни. Особенно это касалось Бьерна и Агнеты, которых ужаснула реакция годовалой дочери на их появление после двухнедельного отсутствия в связи с Eurovision. «Бьерн и я все это время страшно скучали по Линде, -рассказывала Агнета. - Разумеется, мы думали, что и она скучает по нам и бросится в наши объятия, как только увидит нас. Когда же мы вошли в комнату, она не узнала нас и, испугавшись, потянулась к няне!»

У Агнеты на глазах появились слезы. «Мы пообещали друг другу больше никогда не расставаться с Линдой на столь длительное время». В эти апрельские дни на острове они твердо решили: никакого тура по Швеции этим летом.

Несколько дней спустя Стиг опубликовал заявление в прессе о том, что все предварительные договоренности о выступлениях аннулируются. Компании, занимающиеся организацией туров по Народным паркам, и газеты были возмущены и заявили, что Abba «проявляют ужасную аморальность», игнорируя шведскую публику, которая поддерживала их на протяжении нескольких лет. Хотя они не подписывали никаких контрактов, менеджеры Народных парков утверждали, Что у них с ними были устные договоренности.

Эйгил Сван, распорядитель парка Tivoli в Копенгагене, написал гастрольному агенту Abba Томасу Юханссону в агентство EMA Telstar гневное письмо, которое заканчивалось словами: «Это самое большое оскорбление, какое мне когда-либо наносили. Я пригласил крупнейших международных звезд и теперь вынужден терпеть унижение от кучки шведских любителей, которые слишком возомнили о себе только лишь потому, что у них вдруг появился хит, и о которых через год наверняка все забудут». Мистер Сван дал понять, что настоящая причина кроется в небольшом гонораре за выступление. «Каждое последующее письмо от вас будет возвращено нераспечатанным», — заключил он.

Стиг с облегчением вздохнул, когда группа отказалась от всех своих обязательств. Он никогда не видел особого смысла в длительных, дорогостоящих турах — по его мнению, это была трата драгоценного времени, которое можно было бы посвятить сочинению песен и продюсерской работе. Кроме того, здравый смысл подсказывал ему, что легче организовать одно выступление на телевидении, которое давало возможность появиться сразу перед многомиллионной аудиторией.

Когда буря негодования стихла, перед Стигом встала другая проблема. В марте и апреле сингл «Waterloo» был издан в большинстве европейских стран. США оставались единственным крупным рынком, на который Abba не имела выхода. Срок контракта с Playboy Records истек в 1972 году после весьма ограниченного успеха «People Need Love» и выхода еще одного-двух синглов. Запланированное на ноябрь 1972 года выступление на телевидении так и не состоялось.

Это стало большим разочарованием для Abba, которые продолжали говорить в своих интервью об американском рынке. Фрида призналась, что мечтает появиться перед тысячами зрителей в Carnegie Hall в Нью- Йорке. «Пока мы делаем ставку, главным образом, на Европу, — говорил Бенни, — но, конечно, когда-нибудь в отдаленном будущем рассчитываем стать известными и в США. Я думаю, все мечтают об этом».

Весной 1974 года компания CBS все же должна была выбрать материал для американского рынка в соответствии с условиями контракта Abba с их лэйблом в Великобритании Epic Records. После того как «Ring Ring» не удалось стать хитом в Великобритании, они, похоже, потеряли интерес к Abba, хотя — по чистому совпадению — как раз в это время шведская музыка совершила прорыв в США. В день триумфа Abba в Брайтоне Blue Swede стали первой шведской группой, чья песня — «Hooked On A Feeling» — возглавила американские чарты. Но даже после победы «Waterloo», когда Стиг продолжил переговоры с представителями британского филиала CBS, они опять не проявили особого интереса к скандинавской поп-группе.

«Они заняли очень странную позицию, - вспоминает Майкл Третов. — Перед конкурсом Стиг прокрутил им «Waterloo», но они сказали: «Да-да». Затем он позвонил им и объявил: «Мы выиграли! Ну теперь-то уж вы, наверное, выпустите ее?» — «Посмотрим». Их абсолютно ничего не трогало».

Стиг был явно разочарован, но не подавал виду. «Не будем расстраиваться из-за этого,! — фыркнул он. — Ценность выпуска хита в США сильно преувеличена. На этом много денег не заработаешь».

Между тем он обратился за помощью к своим друзьям из шведского музыкального бизнеса. Звукозаписывающая компания Metronome, владелец студии, услугами которой пользовались Abba, являлась шведским дистрибьютором группы лэйблов WEA. Буква «А» в WEA означала Atlantic Records, легендарную компанию, на которой записывалось огромное число исполнителей соул и ритм-энд-блюза, включая Рэя Чарльза и Арету Франклин, и являвшуюся дистрибьютором Stax, звуг козаписывающей компании Отиса Рединга и Уилсона Пикетта, базировавшейся в Мемфисе. С конца 60-х Atlantic Records подписывала контракты с такими рок-группами верхнего эшелона, как Crosby, Stills & Nash и Iron Butterfly из США и Rolling Stones и Led Zeppelin из Великобритании.

Когда Стиг попросил помощи у своих коллег, соучредитель Берье Экберг связался с представителями Atlantic Records. Фил Карсон, менеджер компании в Великобритании, послушал сингл «Waterloo», и песня ему понравилась. Он, в свою очередь, послал пластинку президенту Atlantic Records Джерри Гринбергу в Нью-Йорк. «Фил также упомянул в своем письме о том, что CBS отказалась от прав на сингл на территории Северной Америки- вспоминает Гринберг. — Я всегда был фэном Фила Спектора и всего того, что он делал. Когда я впервые услышал «Waterloo», она очень напомнила мне записи Спектора: такое же эхо звука барабанов. Я ничего не знал об исполнителях, но для меня это был хит».

В конце апреля Стиг и Джон Спэлдинг вылетели в Нью-Йорк для переговоров с Джерри Гринбергом. Спэлдинг вспоминает, как Atlantic Records стремилась заключить контракт, высылая лимузины за ним и Стигом, чтобы привезти их на встречу за ланчем. «Стиг — очень жесткий переговорщик, — говорит Гринберг.Джентльмен, но при этом очень жесткий переговорщик. Он знал, чем располагает и чего хочет, и обладал большим опытом в музыкальном бизнесе. Этот парень ни за что не заключил бы плохой контракт для своего артиста».

Определенный интерес проявили также компании Mercury и МСА, но Стиг ценил личные связи, которые у него установились с Гринбергом. В начале мая он вернулся домой с американским контрактом Abba с. Atlantic Records.

Отношения между Polar Records и американским лэйблом взяли резкий старт. Едва успели высохнуть чернила на контракте, a Atlantic Records сделала предварительный заказ на 30 ООО копий сингла. Влиятельный критик Билл Гэвин определил «Waterloo» как «отборную вещь». 1 июня сингл вошел в чарты Billboard.

Через неделю Abba сделали еще один значительный шаг в своей американской карьере. И опять благодаря скорее издательским контактам, нежели связям в индустрии звукозаписи. Легендарный импресарио и агент Сид Бернстайн узнал об Abba от Лy Леви, главы издательской компании Leeds Music. Бернстайн работал со многими знаменитыми исполнителями и в 60-х был менеджером группы Rascals. Тем не менее известность он приобрел главным образом из-за своих отношений с Beatles. Бернстайн первым организовал их выступление в США в 1964 году. В следующем году благодаря его усилиям состоялся первый в истории стадионный рок-концерт на «Shea Stadium», побивший все рекорды по численности публики.

«Лу позвонил мне после песенного конкурса Eurovision, — вспоминает Сид Бернстайн, — и сказал: «Сид, тебе нужно вылететь в Швецию и подписать контракт с этой потрясающей группой». После телефонного разговора со Стигом было решено, что Бернстайн встретится с группой и ее менеджером.

Бернстайн прибыл в Стокгольм в начале июня. Они со Стигом сели в катер и отправились на Виггсе, где Бьерн и Бенни только что приступили к работе над песнями для нового альбома Abba. На острове не было магазинов, поэтому Стиг захватил большой запас провизии. Выросший в Бронксе Сид Бернстайн, городской человек до мозга костей, был готов к увлекательному приключению.

«Только мы отплыли на этом маленьком катере, как начало довольно сильно штормить, - вспоминает Бернстайн. — Стиг спросил: «Может, вернемся?» Я ответил: «Нет, я проделал длинный путь не для того, чтобы возвращаться с пустыми руками».

Во время этого непростого путешествия катер миновал не менее сотни фактически одинаковых плоских каменных островов, покрытых соснами. «По пути нам попадалось множество островов. Я все время спрашивал Стига: «Который из них?» Он отвечал: «Не спеши, нам еще долго плыть». — «О Боже!» — восклицал я».

Едва они причалили к Виггсе, тучи словно по мановению волшебной палочки рассеялись, и показалось солнце. Когда Бернстайн сошел на берег, его приветствовали Бьерн и Бенни. Два композитора как раз собирались перенести фортепьяно в маленький коттедж в саду дома Бьерна, где они планировали сочинять песни. Сид Бернстайн, еще не успевший прийти в себя после плавания по бурному морю, предложил незамедлительно приступить к делу. Стиг, Бьерн, Бенни и Сид с большим трудом втащили фортепьяно на вершину крутого холма, где стоял коттедж.

Всемирно известный импресарио, с трудом разогнувшийся после этой транспортной операции, был представлен Агнете и Фриде. Удобно рассевшись в креслах, они послушали музыку группы и поговорили о делах. Бернстайн моментально влюбился в Abba и понял, что их имидж весьма эффективно сработает на американском рынке. «Все они мне чрезвычайно понравились. Ребята были замечательные, девушки — прелестны. Очень симпатичные, милые девушки». Сид Бернстайн вернулся в США с трехлетним контрактом с Abba о представлении их интересов. Как позже сообщил ему Стиг, то, что он не погнушался помочь перетащить фортепьяно, оказалось решающим фактором при принятии группой решения подписать с ним контракт.

В течение лета сингл «Waterloo» медленно взбирался вверх в американских чартах. Было очевидно, что в скором времени Abba пригласят за океан. Им требовалось встретиться с прессой и выступить по телевидению, чтобы способствовать продвижению сингла на самом важном в мире рынке звукозаписи.

В этот период ситуация развивалась с невероятной быстротой. Между серединой апреля и концом мая они посетили в рекламных целях несколько европейских стран, в том числе и город Ватерлоо в Бельгии. «Если в США начнут разворачиваться события в то самое время, когда мы работаем в Европе, тогда я не знаю, что нам делать», — говорил Стиг. События все же начали разворачиваться, и Abba остались в Европе.

Бьерн и Бенни писали песни для следующего альбома, который, как они надеялись, должен был появиться в магазинах до конца года. Что касается Агнеты, она хотела как можно дольше оставаться дома, чтобы быть вместе с Линдой. Это была достаточно серьезная причина для отказа от рекламных поездок. Бьерн и Бенни были заняты продюсерской работой в Polar Music, не позволявшей им отвлекаться на что- либо иное. И, наконец, Фрида и Агнета работали над сольными альбомами.

Несмотря на решение не ехать в США летом, «Waterloo» со временем достигла весьма достойной шестой позиции в чарте Billboard при объеме продаж 800 тысяч копий. Таким образом, присутствие Abba на американском рынке было обеспечено.

Стиг Андерсон наверняка довольно потирал руки. «Он был рад, что CBS отказалась от сингла и он попал в руки другой компании, — говорит Гринберг. — Он ходил и приговаривал: «Американские идиоты (имея в виду CBS), а ведь вы могли бы выпустить этот сингл!»

Но конфликт между необходимостью раскрутки Abba и их нежеланием покидать Стокгольм продолжал развиваться. Он разрешился летом, когда группа решила снять клипы для «Waterloo» и «Ring Ring». Это случайное решение будет иметь далеко идущие последствия, и Abba выдвинется в авангард поп-музыки, но это станет очевидным только в середине 80-х.

Клипы эффективно использовались известными исполнителями, такими, как Beatles, еще с середины 60-х: телевизионные компании показывают группу, исполняющую песню, группе никуда не нужно ехать — все довольны. Сегодня каждый исполнитель, имеющий серьезные намерения попасть в чарты, снимает клипы к своим синглам, но в 70-х их снимали только те, кто не желал трогаться с места.

«Нам пришлось снять так называемый рекламный фильм для американской звукозаписывающей компании, — вспоминает Бьерн- Одна камера, один дубль — результат получился очень плохим. Мы тогда сказали: это можно было бы снять, но только чтобы было гораздо качественней».

В качестве режиссера был приглашен Лacce Халльстрем, снимавший музыкальные клипы для телевидения с конца 60-х. Членов группы привлекло в нем не то, что он обладал музыкальным опытом, а то, что он в ту пору режиссировал короткие комедийные скетчи с двумя комиками. Эти скетчи пользовались большой популярностью у шведской телевизионной аудитории.

Бюджет клипов Abba был минимальным, и в принципе они представляли собой обычные фильмы. Тем не менее уже тогда им было кое- что ясно. «Мы хотели снимать клипы, в которых наши фэны нас действительно видели бы, — вспоминает Бьерн. — Существовало множество клипов, прекрасно снятых с художественной точки зрения, на которых музыканты попросту отсутствовали».

В конце сентября членов Abba наконец убедили нанести первый визит в США, продлившийся всего три дня. Прием был организован престижной правительственной Шведской информационной службой. Встречал их шведский консул в Нью-Йорке Гуннар Лонэус. Судя по откликам прессы по поводу Abba, интуиция Сида Бернстайна не обманула его.

Тогда как некоторые шведские средства массовой информации и представители Музыкального движения поносили Abba за «откровенно коммерческую» музыку, американцы были лишены подобных предрассудков. Напротив, многие авторы рассуждали о том, как это удивительно, что рок-музыка способна иногда приобретать столь претенциозную и грандиозную художественную форму. Эти критики, похоже, воспринимали Abba как струю свежего воздуха, как скандинавскую версию творческой концепции Фила Спектора и Beach Boys начала 60-х.

«Появление Abba — одно из наиболее обнадеживающих музыкальных событий последних месяцев», — писал Кен Барнес в статье об альбоме «Waterloo» в «Rolling Stone». Барнес указывал на то, что Abba обязаны своей «Dance (While The Music Still Goes On)» песне Beach Boys «Don't Worry Baby», а также на сходство звука в «Suzy-hang-around» с традиционным звуком группы Byrds.

Статья завершалась следующими словами: «В выразительных, энергичных поп-песнях Abba гораздо больше духа истинного рок-н-ролла, нежели в творениях самодовольных гитаристов или благонамеренных ансамблей, несущих космодинамическое просвещение темным массам».

Ему вторили другие обозреватели, утверждая, что «Waterloo» (песня) «пронзает в радиоэфире болото соул-баллад и месиво из кукурузных хлопьев песен кантри с легкостью лазерного луча», и приветствуя ее как «первое настоящее женское групповое пение со времен, возможно, «Jimmy Mack» группы Martha & Vandellas и поздних Supremes».

За три дня пребывания в США Abba раздали множество интервью и приняли участие в детском телевизионном шоу «Wonderama», а также в «The Mike Douglas Show» в Филадельфии. Сид Бернстайн категорически настаивал на том, что они как можно скорее должны выступить с концертами в США, и Фрида поддерживала его. «Швеция — очень маленькая страна, — говорила она. — «Waterloo» добилась большого успеха, и выступить здесь было бы здорово».

Они планировали дать несколько концертов в США в феврале или марте 1975 года, но не хотели связывать себя какими-либо обязательствами. «Они всеми силами пытаются залучить нас сюда, и мы могли бы приехать, — говорил Бенни. — Но нам, наверное, нужен еще один хит». «Honey Нопеу» — второй сингл Abba на Atlantic Records — поднялся в чартах до вполне приличного 27-го места.

Сингл «Waterloo» был выпущен в 54 странах умопомрачительная цифра! — став номером один во многих европейских государствах и в ЮАР. В большинстве остальных стран он вошел в Тор 5. Однако на фоне этих успехов дела Abba в Великобритании обстояли далеко не блестяще.

Самую большую гордость Бьерн и Бенни испытали тогда, когда песня продержалась две недели на вершине британских чартов в мае.

«Сбылась наша несбыточная мечта, — сказал Бьерн в интервью журналу «Disc». — Мы всегда мечтали о том, чтобы наша пластинка стала номером один в Великобритании, — это означает для нас нечто большее, чем номер один в США. Ведь на протяжении многих лет Великобритания являлась штаб-квартирой поп-музыки».

«Honey Нопеу» решили выпустить многие страны. Что касается Великобритании, Epic Records еще,до выхода «Waterloo» решила попытаться еще раз выпустить «Ring Ring», если исполненная на Eurovision песня Abba станет хитом. В конце концов, в первую очередь из-за этой пластинки Пол Аткинсон хотел подписать с ними контракт.

Аткинсон предложил добавить в запись немного саксофона, который напоминал бы слушателям о звуке «Waterloo». Бьерн позже признался, что они в принципе не возражали против этого. «В те времена из Англии не раз поступали предложения по поводу того, что нужно или что не нужно делать. Но в данном случае, мне кажется, мы почувствовали, что действительно было бы неплохо придать песне некоторую напористость».

В начале мая, когда «Waterloo» находилась на вершине британских чартов, Пол Аткинсон прилетел в Стокгольм, чтобы проконтролировать процесс записи. На трек были наложены требуемый саксофон и гитарный фузз, что придало песне более «роковое» звучание. Кроме того, ее темп немного замедлился. Аткинсон забрал с собой в Великобританию 16-дорожечную пленку, чтобы самому позаботиться о ремиксе.

Сингл с обновленной версией «Ring Ring» был выпущен 21 июня. Группа провела несколько дней в Лондоне, рекламируя себя и свой новый сингл. Начало получилось неудачным: шоу Top Of The Pops, в котором они должны были участвовать, было отменено из-за забастовки технического персонала.

Хотя они выступили в нескольких радиопрограммах и дали множество интервью, проку от этого было мало. Ремикшированная «Ring Ring» звучала энергичнее, но все же наложенный саксофон был явно неуместен. В свой следующий приезд в Великобританию в середине августа они появились в The Tommy Cooper Hour, но и это мало что изменило. Сингл поднялся в чартах лишь до 32-го места.

Тем временем сингл «Нопеу Нопеу» вошел в Тор 5 в Германии, Швейцарии и Испании, а также в Тор 20 в нескольких других странах. Британский дуэт Sweet Dreams записал кавер-версию этой песни. Выпущенная в Великобритании почти одновременно с ремиксом Abba «Ring Ring», она вошла в Тор 10.

Тем временем Abba не сидели сложа руки. Периодически возобновлялись сеансы записи сольных альбомов Фриды и Агнеты, а Бьерн и Бенни были заняты продюсерской деятельностью в Polar Music. В конце июля они приступили к работе над очередным альбомом Hootenanny Singers «Evert Taube pa vart satt» («Эверт Тоб по-нашему»).

Вышедший годом ранее альбом фолк-группы — «Dan Andersson pa vart satt» — был результатом плодотворного сотрудничества продюсеров с членами группы и оказался, по мнению последних, одним из лучших за всю их историю. В сравнении с другими этот год был отмечен недостатком сольных проектов от Андерссона и Ульвеуса. С альбомом 1974 года дело обстояло иначе.

«Это был готовый продукт, и мы просто приехали в Стокгольм и записали вокал, — говорит Ханси Шварц. — Альбом не являлся произведением группы, он представлял собой предварительно записанную Бьерном и Бенни оркестровку с нашим наложенным вокалом». На этом альбоме Бьерн в последний раз выступил в качестве члена Hootenanny Singers, и сегодня он даже не помнит, что записывал его.

Было очевидно, что Бьерн и Бенни подсознательно отходят от роли продюсеров Polar Music и экономят силы для работы на благо Abba. Во время летних уик-эндов на Виггсе у них возникло несколько музыкальных идей, и 22 августа начались сеансы записей нового альбома.

Abba также планировали отправиться осенью в тур. Но из-за взрыва интереса к группе во всем мире им пришлось пересмотреть многие планы 1974 года. Тур, первоначально планировавшийся на последнюю неделю октября, был отодвинут на середину ноября. Выпуск альбома, который — согласно оптимистичным прогнозам — должен был выйти до конца года, откладывался на неопределенный срок в следующем году.,

Осень 1974 года во многих отношениях была очень неспокойным периодом для группы. В плане объемов продаж они занимали прочные позиции в большинстве европейских стран, и только британский рынок, казалось, ускользал от них. Альбом «Waterloo», добившийся определенного успеха В Европе, лишь две недели продержался в британском Тор 50.

В ноябре Abba выпустили первый сингл, записанный в ходе последних сеансов. Песня «So Long» представлялась удачным выбором: из пяти законченных на тот момент треков эта энергичная «роковая» вещь в наибольшей степени соответствовала духу «Waterloo». Тем не менее песня не произвела впечатления на британскую публику и даже не вошла в чарты.

Бьерн и Бенни были очень расстроены: они никак не могли покорить столь желанный британский рынок. «Предполагалось, что группа, отмеченная печатью Eurovision, должна иметь не больше одного хита, — говорит Бьерн. -Чувствовалось, что они принимают нас не за тех, кем мы были на самом деле!»

Вера Epic Records в Abba сильно пошатнулась из-за того, что им не удавалось закрепить успех «Waterloo». Создавалось впечатление, будто их последующие синглы выпускались только из вежливости. Казалось, все ожидали, что группа вскоре исчезнет с британской поп-сцены, как это было с прежними победителями Eurovision из континентальной Европы.

Abba первоначально планировали посетить Лондон в ходе своего осеннего тура, но от этого плана пришлось отказаться из-за резкого падения интереса к «группе одного хита». Джон Тоблер, тогдашний пресс-агент Abba в Epic Records, вспоминает встречу с членами групп во время одного из их визитов в Великобританию. Они рассказали ему о своем намерении дать концерт в лондонском «Palladium». «Я постарался быть с ними как можно более деликатным, — говорит Тоблер. — Было весьма сомнительно, смогут ли они собрать хотя бы сотню человек, не то что зал «Palladium».

Несмотря ни на что, Abba собирались отправиться в тур. Неужели им не удастся привлечь на свои выступления людей в тех странах, где они добились столь убедительных успехов? Это должно было выясниться спустя две недели после начала тура.

Глава 17

Когда Abba появились на поп-сцене как музыкальный коллектив, публика и пресса воспринимали их как каких-то сказочных персонажей. Они представляли собой две пары, связанные любовью и оптимистичной поп-музыкой.

Все четверо жили вместе в идиллическом пригороде, словно одна большая счастливая семья. Этот имидж был создан шведскими еженедельниками. После Рождества 1972 года один из журналов даже опубликовал фотографию на целый разворот, на которой четверо друзей отмечают праздник, все как один одетые в красное.

Первый год их жизни в Валлентуне действительно был в определенной степени отмечен духом единства. Но Бьерн и Бенни больше не были счастливыми холостяками, бродящими по улицам и веселящимися ночи напролет. А у новоиспеченных родителей Агнеты и Бьерна в частной жизни теперь появились иные ориентиры, нежели у Бенни и Фриды. Кроме того, по мере роста популярности группы им приходилось работать вместе гораздо больше, чем прежде, и одновременно с этим постепенно возрастала потребность в отдыхе друг от друга в свободное от работы время.

«Наше общение сводится, главным образом, к тому, что мы одалживаем друг у друга газонокосилку и иногда ходим вместе в кино,- говорил Бенни в интервью весной 1974 года. — Мы слишком много работаем вместе, чтобы терпеть друг друга после пяти часов вечера».

Дистанция между парами увеличилась после того, как они решили переехать из Валлентуны. В октябре Бьерн и Агнета переехали в виллу, расположенную в населенном знаменитостями пригороде Лидинге, а спустя несколько недель Бенни и Фрида приобрели квартиру в живописном районе Стокгольма Гамла Стан (Старый Город).

Хотя Бенни и Фрида, следуя примеру семейств Ульвеусов и Андер- сонов, тоже построили коттедж на Виггсе осенью 1973 года, он находился на противоположном конце острова. Это было весьма удачное решение: они могли быстро связаться в случае необходимости и в то же время их разделяло достаточно большое расстояние, что давало им возможность не надоедать друг другу.

К счастью, проблемы, существовавшие у них как у группы, были в основном преодолены еще до победы «Waterloo»: самому серьезному испытанию их отношения подверглись еще во время выступлений с «Festfolk» тремя годами ранее. «Поначалу мы часто конфликтовали; — сознается Агнета. — Особенно во время туров, поскольку постоянное общение чрезвычайно утомляет. Это похоже на брак между четырьмя людьми. Но сейчас, когда мы хорошо знаем друг друга, нам намного легче».

В этот же период началось некоторое охлаждение личных, внерабочих отношений между Abba и Стигом Андерсоном. «В моей памяти гораздо лучше запечатлелись люди, составлявшие Abba, нежели их музыка, — говорила впоследствии Гудрун Андерсон. — На первых порах мы довольно тесно общались — в основном с Бенни и Фридой. Было очень забавно наблюдать за столкновением характеров и темпераментов Фриды и Стига».

Европейский тур Abba откладывался по меньшей мере дважды и начался только в ноябре 1974 года. Победа «Waterloo» внесла в их жизни кардинальные коррективы. «Мы совершенно не укладывались в график, — говорил Стиг Андерсон. — Все наши планы пошли насмарку. К тому времени шведская часть тура уже должна была закончиться и нас ждали в Англии. Уже должен был выйти наш альбом, тогда как многие его песни оставались не только не записанными, но даже еще и не сочиненными. Тур по США вообще пришлось отменить».

Количество выступлений было существенно сокращено. Не состоялись концерты в Англии, Шотландии, Нидерландах, Бельгии, Франции, Турции, Израиле, Греции, Югославии и Испании. Группа смогла выступить только в Германии, Австрии, Швейцарии и скандинавских странах.

Было объявлено, что сокращение тура связано с элементарной нехваткой времени у группы. Истинная же причина заключалась не только в этом: действительно, график Abba был чрезвычайно плотным, однако определенную роль в данной ситуации сыграло также отсутствие большого спроса на группу, имевшую в своем активе так мало хитов. К примеру, собрать публику на пять или шесть концертов в Великобритании оказалось просто нереальной задачей.

Агнета и Бьерн испытывали чувство вины каждый раз, когда покидали Линду, и поэтому настаивали на том, что туры должны длиться не более двух недель. Было решено разбить тур на две части: Дания, Германия, Австрия и Швейцария — в ноябре, остальные скандинавские страны — в январе.

Организацией тура занимался импресарио Тумас Юханссон из EMA Telstar. Эта компания была создана в конце 60-х и очень скоро стала ведущим концертным агентством в Скандинавии. Тем не менее, ей было бы не под силу вытянуть тур такого масштаба в одиночку. Юханссону пришлось прибегнуть к услугам датского импресарио Кну- да Торбьернсена, обладавшего гораздо большим опытом и имевшего важные знакомства в сфере международной гастрольной деятельности. Торбьернсен организовывал концерты Beatles в Дании в июне 1964 года и выступал в роли импресарио во время европейских туров Rolling Stones и других известных исполнителей.

Тумас Юханссон стал одним из самых ценных партнеров Abba во время их дебюта на международной концертной сцене. Поначалу он поддерживал связь в основном с Бьерном и Бенни, но вскоре и у Стига появилась возможность оценить его личные качества. В телефонном разговоре с ним Юханссон упомянул вскользь о том, что в отеле, где он в это время находился, члены гастролировавшей рок-группы вышвырнули из окна фортепьяно. «Я тогда подумал: «Надо же, какой хладнокровный парень. Нужно обязательно познакомиться с ним поближе».

Юханссон организовывал и последующие туры Abba, а также сопровождал их во многих рекламных поездках. Сотрудничество с ними добавило ему опыта и способствовало росту его репутации на международной музыкальной сцене. Хотя Юханссона редко видели в окружении Abba, он был одним из наиболее важных ее участников, и на протяжении десятилетий его связывали с членами группы близкие отношения.

Abba тщательно готовились к своему первому широкомасштабном)" туру. Их система усилителей стоила 200 ООО крон (20 ООО английских фунтов), а осветительное оборудование было закуплено в Западной Германии. До сих пор шведские исполнители не тратили на туры столько денег. Репетиции начались в первых числах октября. Бьерн и Бенни разрывались между сеансами записи нового альбома и репетициями в актовом зале школы «Rudbeck» в пригороде Соллентуна.

Агнета и Фрида ежедневно в течение двух месяцев посещали хореографа Грэхэма Тайнтона, изучая сценическое движение. В совокупности группа потеряла в весе 19 килограммов, причем на прежде упитанного Бьерна из этого количества приходилось не менее 11 килограммов. «Теперь мы почти тощие», — прокомментировала это достижение Агнета.

За десять дней до начала тура репетиции были перенесены в Jarla Theatre в центре Стокгольма. К тому времени группа освоила программу, содержавшую 15—20 песен, многие из которых были отобраны из материала, предназначавшегося для нового альбома. Одной из них являлась инструментальная вещь «Маmа», впоследствии выпущенная на альбоме под названием «Intermezzo No 1» и сочетавшая в себе рок-н- ролл и классическую музыку. Она стала популярным показательным номером Бенни как в этом, так и в последующих турах Abba.

Эксперименты с использованием классической музыки в поп-формате были в то время в моде, но хотя «Intermezzo No 1» демонстрировал определенные музыкальные амбиции, этот опус наряду с другими произведениями данного жанра представлялся несколько устаревшим.

Классическое влияние в творчестве Бенни более эффективно проявлялось в пышных аранжировках более амбициозных поп-песен Abba.

Дизайном сценических костюмов занималась компания Artist Dressing, состоявшая из Уве Сандстрема и Ларса Вигениуса, лидера этого бизнеса в Швеции. До сих пор члены группы при подборе сценических костюмов руководствовались своими собственными идеями, исходившими, главным образом, от Фриды, которая больше остальных проявляла интерес к визуальному аспекту шоу. На протяжении более чем десятилетия Фрида сама шила себе одежду, и поэтому ей это было близко, как никому другому. Она обычно обсуждала с дизайнерами различные варианты и порой вносила весьма оригинальные предложения.

В партнерском дуэте Сандстрем — Вигениус роли были строго распределены: первый генерировал идеи, второй воплощал их в реальность. До конца 70-х эта пара будет нести ответственность за вызывающие одеяния Abba, создавая имидж цветастой абсурдности, надолго запечатлевшийся в сознании публики.

Осенью 1974 года Агнета выходила на сцену в белом плотно облегающем комбинезоне с оборками от колен и зеленой накидке со страусиными перьями. Фрида красовалась в такой же накидке, белой майке и мини-юбке, составленной из 18 полосок ткани шириной четыре фута каждая и призванной дразнить публику в процессе энергичных танцевальных движений, «Как ни странно, всеобщее внимание привлекал комбинезон Агнеты, — вспоминает Уве Сандстрем. — Благодаря ему она завоевала титул «самой сексуальной задницы в поп-музыке», в то время как гораздо более смелый наряд Фриды оставался фактически незамеченным».

Бьерн и Бенни появлялись в синих обтягивающих комбинезонах, с почти обнаженной грудью. Помимо этого, Бенни часто надевал пиджак из тигровой шкуры, но Бьерн позволял себе только накидку, используемую в качестве ширмы. Сегодня Бьерн не очень понимает, как он мог носить подобные облачения, и особенно отвратительными представляются ему костюмы того тура. «Тогда мне казалось: чем более вызывающе мы одеты, тем лучшей,- вспоминает он. - Некоторые из костюмов, которые я носил в 1974 и 1975 годах,это просто безумие. Наверное, никто еще не выходил на сцену одетым хуже, чем мы».

Хотя Abba и считаются символом дурного вкуса в одежде 70-х, будет не лишним вспомнить, что примерами для подражания им служили такие британские представители глэм-рока, как Гари Глитгер, Sweet и

Slade. «Не следует винить в чем-либо Уве и остальных, - отмечает Бенни. — Они делали то, что мы просили их делать».

К середине ноября группа была готова подтвердить обоснованность своей популярности в тех местах, которые они собирались посетить. Но уже в воскресенье 17 ноября в Копенгагене, где они открывали тур, прозвучал тревожный сигнал. Первоначально в датской столице планировалось дать два выступления, если билеты будут пользоваться чрезмерно большим спросом. Однако на первый концерт в Falkonerteatret вместимостью 2 150 мест было продано только 2 ООО билетов, и второе выступление, естественно, не состоялось.

Если не считать отсутствия аншлага, концерт прошел успешно и вызвал положительные отзывы, варьировавшие от доброжелательных до восхищенных. Все сходились во мнении, что их выступление было сделано профессионально как в музыкальном, так и в визуальном плане. Тем не менее хореографическая часть была воспринята неоднозначно. «Откровенно говоря, танцы девушек казались несколько вычурными. И они, и публика испытывали некоторое напряжение», -. писал один обозреватель.

Бросались в глаза перемены, произошедшие в поведении Фриды. Еще три года назад она выглядела на сцене явно скованной. Теперь же все изменилось. Она непрерывно двигалась по подиуму, делая танцевальные па и привлекая всеобщее внимание. В то время как Агнета признавалась, что ей не доставляет особого удовольствия выступать перед публикой, Фрида полюбила общение с возбужденной толпой. «Мне очень нравится сцена, — говорила она. — Находясь на ней, я переживаю самые счастливые моменты своей жизни. В эти моменты я совершенно обнажена и открыта. Я чувствую себя уверенно, потому что люблю то, что делаю».

Увы, за концертом в Копенгагене последовала полоса неудач. Все началось с мелкой неприятности. Кто-то в концертном агентстве неправильно рассчитал время переезда из Копенгагена в Ганновер в Западной Германии, следующий пункт тура. Дабы девушки успели вымыть головы перед концертом, их отправили вместе со шведской командой представителей прессы. Все остальные поехали на автобусе, управляемом гастрольным менеджером Ханси Шварцем, другом Бьерна по Hootenanny Singers.

Понимая, что они опаздывают, Ханси слишком энергично жал на газ, и в 27 милях от Ганновера автобус был остановлен дорожной полицией за превышение скорости. В итоге Бьерн, Бенни и аккомпанирующая группа Beatmakers опоздали к месту назначения на полчаса.

В Ганновере их ждало неутешительное известие: билеты на концерт в зале Kuppelsaal вместимостью 1500 мест были проданы не все. Вместимость площадок тура - за одним-единственным исключением — не превышала 2800 мест, и ни одно выступление не прошло с аншлагом. Следующим пунктом являлся Мюнхен, где Abba собрали 1900 человек при 500 пустых кресел, и так было везде.

Казалось, брешь между ярлыком Eurovision и настоящей «поп-убедительностью» для европейской публики слишком велика. «Иногда мы были близки к отчаянию, — вспоминает Бьерн. — Даже в Австрии, где у нас было четыре или пять хитов, нам не удалось собрать полный зал».

На сцене Abba демонстрировали жизнерадостность и энергичность, но было очевидно, что в их окружении настроение не слишком радужное. Между членами группы то и дело происходили размолвки, и их интервью не отличались особым оптимизмом. «В таком туре еда — единственное развлечение,- не очень уверенно говорил Бенни.- Переезжаешь с места на место, из отеля в отель, со сцены на сцену, а потом вспоминается только то, что ты ел в разных городах».

Звуком во время концертов занимался Майкл Третов вместе с Кла- эсом аф Ейерстамом. Небольшой любитель путешествовать и в лучшие времена, Третов мало что помнит о том туре. «После того как вы останавливались в ганноверском «Хилтоне», франкфуртском «Хилтоне», а затем мюнхенском «Хилтоне», «Хилтоны» начинают путаться в голове. У меня сохранились только два воспоминания. В одном отеле был автомат, выдающий завтраки. Вы бросаете в него три монеты и получаете кофе и сосиску с хлебом. А на одном концерте к сцене пробился пожилой немец и принялся кричать: «Громче, громче!» — делая рукой движение, направленное вниз. Это было ужасно».

На выступлениях действительно присутствовало много отцов и матерей семейств. Средний возраст публики оказался старше, чем ожидалось. Вместо визжащих тинэйджеров на концерты Abba приходили гораздо более уравновешенные люди 25—30 лет. «Несмотря на энергичную музыку, публика хранила спокойствие и почти не шевелилась в креслах, — отмечал западногерманский обозреватель. — Иногда предпринимались робкие попытки хлопать в такт песне, но аплодисменты быстро стихали. Abba удалось удержать публику до конца выступления только потому, что все ждали от них «Waterloo», которую они исполнили на бис».

Это был единственный тур Abba, в котором Майкл Третов выступал в роли звукоинженера на сцене. Для человека, страстно увлеченного экспериментированием в студии и поиском новых открытий, работа с живым звуком была пустой тратой времени. «Работать со звуком на сцене было настолько трудно, что тур не доставил мне никакого удовольствия, — говорил он впоследствии. — Для меня эта сторона деятельности Abba является наименее привлекательной, и больше я с ними определенно никуда не поеду».

Осенние гастроли 1974 года продолжались, принося одну катастрофу за другой. Концерты в Дюссельдорфе и Цюрихе (единственный пункт в Швейцарии) были отменены из-за плохой раскупаемости билетов. На протяжении всего тура Фрида страдала воспалением голосовых связок, и концерт в Вельсе, Австрия, было решено отменить, чтобы она немного отдохнула. В той же Австрии Abba установили «рекорд» посещаемоти: в венском Stadthalle из 5600 мест занятыми оказались всего 1200.

«Тур подобного масштаба представлял собой замечательный опыт, поскольку такое было в новинку для шведских исполнителей, — говорит Ханси Шварц. — Но Abba явно поспешили с ним. Помнится, в Гамбурге и Мюнхене билеты раздавались бесплатно, нужно было хотя бы немного заполнить залы».

В финансовом плане тур был абсолютно провальным, но члены группы предвидели это с самого начала. Они рассматривали его в первую очередь как рекламную кампанию, хотя столь низкая посещаемость наводила на определенные размышления. 1 декабря, с чувством огромного облегчения, Abba вернулись домой в Швецию.

Стиг, который вообще не видел большого смысла в гастрольных выступлениях, раздраженно заметил: «Конечно, я хочу, чтобы Abba появлялись перед публикой, но из-за этого тура мы потеряли много времени и сильно нарушили график сочинения песен и сеансов записи, а его соблюдение гораздо важнее».

Возможно, Стиг был прав. Если бы Abba уделили большее внимание раскрутке сингла «So Long», вышедшего примерно в одно время с проведением тура, вполне вероятно, что эта песня стала бы более крупным международным хитом. В Швеции, где практически все выпущенные группой записи моментально штурмовали вершины чартов, ей по-требовалось два месяца, чтобы вползти в Тор 20 — и то лишь после того, как группа исполнила ее по телевидению.

В ноябре 1974 года Стиг отправился в двухнедельный вояж по нескольким странам, активно продвигая Abba и договариваясь с местными звукозаписывающими компаниями. Международный музыкальный бизнес был поражен достижениями Стига. Несмотря на все препятствия, ему удалось превратить шведскую группу в феномен.

В конце декабря было объявлено, что американский журнал «Billboard» выбрал его одним из одиннадцати призеров своей премии «Законодатель мод года». Только один европеец, менеджер Beatles Брайан Эпштейн, удостаивался прежде такой чести. Как говорилось в журнальной статье о награждении, Стиг продемонстрировал, «что Скандинавия способна производить исполнителей международного уровня». Эта премия являлась самым большим предметом его гордости среди множества премий, призов и почетных знаков, полученных им за долгие годы в музыкальном бизнесе.

Одной из стран, которые он посетил во время своего длительного вояжа в ноябре 1974 года, была Австралия, где Abba подписали контракт на звукозапись годом ранее. Сингл и альбом «Ring Ring» вышли там в конце 1973 года. При выборе компании для Стига главным была не сумма выплачиваемого ею аванса, а хорошие отношения с ее руководством. Он прекрасно понимал, что более высокий процент отчисляемых авторских гонораров принесет значительно большую прибыль в долгосрочной перспективе, нежели соблазнительно высокий аванс. Сумма первого контракта с RCA Records составляла всего 1500 австралийских долларов.

Стиг мог себе позволить это, поскольку его бизнес процветал. Если бы он и его артисты отчаянно нуждались в деньгах, они рисковали бы попасть в западню, согласившись на более низкий процент авторских гонораров и единовременное «подаяние», а так контракт периодически возобновлялся на протяжении ряда лет. Стиг всегда предпочитал более высокие авторские гонорары большому авансу.

Многие представители музыкального бизнеса недоумевали, почему Стиг заключает контракты с различными звукозаписывающими компаниями в разных странах вместо того, чтобы просто продать права на выпуск записей группы по всему миру одному крупному лэйблу. Однако в этом-то и заключался его расчет. Стиг считал, что ни одна самая процветающая компания не способна удерживать прочные позиции одновременно во всех странах. Объемы продаж пластинок Abba были бы выше, если бы они имели контракты с компаниями, наиболее влиятельными на том или ином рынке. Конкуренция между крупными лэйблами была на руку Abba, особенно в условиях роста их всемирной популярности.

«Мы решили, что это самый оптимальный путь, пусть даже он отнимает больше времени,-говорит Джон Спэлдинг. — Было бы проще всего сделать то, что сделали в свое время Bee Gees, продавшие права на выпуск своих записей во всем мире PolyGram, — впоследствии они долго не могли понять, куда деваются их доходы. Polar Music напрямую заключала контракты с другими компаниями, и это приносило хорошие деньги».

Стиг стремился подписывать контракты с теми компаниями, которым Abba действительно нравились и которые были готовы идти на любые затраты ради раскрутки группы. Но подобная система деловых отношений предполагала, что Polar Music должна была вступать в контакты с мириадами компаний, а это означало массу дополнительной работы для всех. Одна лишь доставка мастер-записей синглов и альбомов в различные компании по всему миру представляла собой крупно масштабную операцию. «Каждый раз нам приходилось отправлять 25 копий мастер-записи вместо одной, скажем, в CBS, -вспоминает Спэлдинг. — Мы хотели, чтобы эта система работала, и она работала. Но это стоило нам бессонных ночей».

Контракты, как правило, заключались на три года, что также было выгодно для Polar Music. Когда срок контракта подходил к концу, Стиг и Джон, уже изучившие особенности музыкального бизнеса в данной стране, продлевали его. Помимо всего прочего, на них работала неизменная популярность Abba. «В конце каждого трехлетнего периода наши дела шли прекрасно, — говорит Спэлдинг, — и мы могли позволить себе потребовать либо больше денег, либо лучших условий. Далеко не всем артистам удавалось продержаться так долго на гребне волны популярности, и по истечении срока контракта мало кому предлагалось продлить его. Мы никогда не сталкивались с подобными проблемами».

Стиг всегда ценил хорошее отношение и порядочность тех, с кем ему доводилось работать, и никогда не оставался в долгу. Когда в мае 1974 года альбом «Waterloo» вышел в Великобритании, те издатели, которые хорошо заплатили ему за авторские права, получили от него права на издание отдельных его частей на многие годы. Два трека приобрела United Artists, которой все еще управлял Джон Спэлдинг, а еще четыре отошли к собственной компании Спэлдинга Bocu Music. Однако обладателями оставшихся шести треков стали разные издатели. Вне всякого сомнения, это был весьма необычный способ ведения бизнеса. «Стиг отдавал их без всякого аванса и сразу на десять лет, — говорит Спэлдинг. — В такого рода делах он всегда проявлял порядочность и справедливость».

ATV Music, которая приобрела права на «Нопеу, Нопеу», старалась выжать максимум из своего приобретения. Принадлежавшая ей звукозаписывающая компания Bradley's свела вместе членов дуэта Sweet Dreams и записала их кавер-версию этой песни, которая попала в британский Тор 10. Стига это вполне устраивало: «Нопеу, Нопеу» в исполнении Abba в Великобритании на сингле не выходила, поэтому ни о какой конкуренции речь не шла. Гораздо меньше радости ему доставил выход версии Sweet Dreams в США — одновременно с синглом Abba. Президент Atlantic Records Джерри Гринберг бросил вызов англичанам.

«Джерри мобилизовал все свои силы и средства,, -вспоминает Стиг. — Он лично обзвонил 25 влиятельных диск-жокеев на крупных радиостанциях, объяснил им, что «Нопеу, Нопеу» Abba обязательно станет хитом, и порекомендовал им включить ее в свой репертуар». В результате версия Abba вошла в Тор 30, тогда как Sweet Dreams достигли лишь 68-го места.

Хорошие личные отношения с партнерами по музыкальному бизнесу из разных стран иной раз находили еще более удивительные проявления. Однажды, когда приближался срок платежа австралийской компании RCA, Стигу позвонил ее управляющий Роберт Кук: «Мы собираемся переслать вам деньги немного раньше». — «Это замечательно, но почему?» — «Мне кажется, примерно через неделю австралийский доллар будет девальвирован».

«И точно, именно так и случилось,- вспоминает Джон Спэлдинг. — Он выслал нам деньги, и мы не остались внакладе. Не знаю, откуда ему стало известно о девальвации. Я потом рассказывал эту историю другим австралийцам, и они говорили: «Вот бы он нас предупредил!» Для него не было никакой разницы — в любом случае он выслал бы нам одну и ту же сумму — но так мы успели поменять его австралийские доллары по гораздо лучшему курсу».

Тогда как «Ring Ring» лишь на короткое время появилась в самом низу австралийского Тор 100, «Waterloo» в 1974 году поднялась там до четвертого места. Было очевидно, что Австралия представляет для Polar Music потенциально прибыльный рынок. Разумеется, главной целью поездки Стига на Зеленый континент являлось продвижение Abba, но он не преминул воспользовался возможностью пробудить интерес у представителей местной звукозаписывающей индустрии и к другим артистам Polar Music, таким, как Свенне и Лотта, Тэд Ердестад и Лена Андерссон.

Свенне и Лотта подписали контракт с Polar Music осенью 1972 года, и уже в следующем году их альбом кавер-версий добился огромной популярности в Скандинавии. Этот дуэт Тэд и Лена, чьи записи продюсировали Бьерн и Бенни, быстро стали следующими за Abba по популярности артистами лэйбла. В Австралии Стиг организовал выпуск версий Свенне и Лотты «Dance (While The Music Still Goes On)» и «Не Is Your Brother».

Осенью 1974 года Свенне и Лотта работали над своим вторым альбомом для Polar Music. Поскольку Бьерн и Бенни были заняты делами Abba, значительную часть их обязанностей пришлось взять на себя другим продюсерам, хотя они и принимали участие в сеансах записи альбома.

Бьерну, Бенни и Стигу было предложено представить композицию на шведский отборочный конкурс для Eurovision 1975 года. О повторном участии Abba в Eurovision речь не шла, поэтому Свенне и Лотта получали ценный шанс засветиться на международной арене. Песня «Bang-a-boomerang», записанная во время происходивших в то время сеансов записи альбома Abba, была слегка переделана, перезаписана и представлена на суд жюри. Отборочный конкурс состоялся 15 февраля в Гетеборге. К Сожалению, Свенне и Лотта стали Только третьими и не смогли принять участие в Eurovision.

Тогда Стиг, Бьерн и Бенни приняли довольно странное решение. Вместо того чтобы оставить эту песню эксклюзивной записью Свенне и Лотты и продвигать ее изо всех сил, они решили записать на трек собственный вокал и включить его в новый альбом Abba. Одновременно с этим продолжались попытки продвинуть Свенне и Лотту за границу, и их версия «Bang-a-boomerang» была выпущена на сингле в Австралии и нескольких европейских странах. «Но когда наш сингл наконец вышел, диск-жокеи сказали: «А, так это же кавер-версия песни Abba», и отшвырнули его в сторону,- говорит Свенне Хедлунд. — Мы вошли в чарты с нашей кавер-версией «Sandy» группы Dion в Австрии и появились в нескольких телевизионных шоу в странах Бенилюкса, a «Bang-a-boomerang» должна была достигнуть еще большего успеха». Однако эта кавер-версия Свенне и Лотты не привлекла к себе особого внимания за пределами Скандинавии.

Не очень понятно, зачем Abba нужно было непременно записывать эту песню. Возможно, они не хотели упускать яркий трек, но успех Abba явно угрожал карьере других исполнителей Polar Music.

Оригинальная версия «Bang-a-boomerang» была записана за несколько дней до начала второй, скандинавской части тура Abba 10 января 1975 года в Осло. Она оказалась значительно более успешной, чем серия выступлений в Западной Германии и Австрии, — в Гетеборге все 7 тысяч билетов были моментально раскуплены, и это укрепило веру группь в себя.

Журналист «Expressen» Мате Олссон в своей статье о концерте в Осло назвал Агнету «самой сексуальной попой». Описывая ее «тесно обтягивающий белый комбинезон», он отметил, что «теперь у Сюзи Кватро появилась конкурентка в борьбе за звание «красивейшей задницы в поп-музыке». Отныне этот эпитет витал в воздухе практически на каждой пресс-конференции Abba на протяжении нескольких последующих лет.

Атмосфера во время концерта в престижном стокгольмском Коn- serthuset была довольно нервной. В зале собрались друзья, родственники и коллеги по музыкальному бизнесу. Из Нью-Йорка прилетел Сид Бернстайн, чтрбы посмотреть, как группа выглядит на сцене. В тот вечер для Abba решалось очень многое. Все прошло хорошо, если не считать досадной промашки при исполнении «King Kong Song». Во время проигрыша одна из девушек запела не к месту, музыканты тут же сбились, и песня провалилась. «Это худший момент, какой я когда-либо переживал на сцене», - вспоминал Бьерн.

Несмотря на это, выступление Abba произвело на Сида Бернстайна сильное впечатление, и он еще больше укрепился в желании продвинуть их в США. «Сейчас они одни из лучших в шоу-бизнесе», — сказал он репортеру после концерта.

Члены группы были настроены менее восторженно. Вопреки желанию Стига Андерсона они объявили о том, что собираются летом дать серию выступлений в Народных парках, а после этого вряд ли когда- нибудь отправятся в длительный тур. «Во-первых, приходится много репетировать, — говорил Бьерн, — а кроме того, кочевая жизнь слишком тяжела. Что касается финансовой стороны, убытки так велики, что едва удается свести концы с концами».

Несомненно, длительные туры по Народным паркам, предпринимавшиеся Бьерном и Бенни в 60-х, убили в них всякий энтузиазм в отношении концертной деятельности. Они хотели спокойно жить в Стокгольме, направляя всю свою энергию на создание музыки в студии.

В конце февраля .Abba вновь собрались в студии, чтобы завершить работу над новым альбомом. Даже с учетом той скорости, с какой они записали «Waterloo» — фактически за три месяца) — едва ли стоило ожидать выхода третьего альбома до конца 1974 года, ведь сеансы его записи начались лишь в конце августа.

К тому времени уровень амбиций Abba значительно вырос, и новый альбом был первым, сделанным в соответствии с принципом группы — «он будет готов тогда, когда будет готов». Хотя после сеансов записи двух предыдущих альбомов не осталось ни одного неиспользованного трека, одна или две вещи оба раза наверняка отправлялись бы на полку, будь у группы больше времени для сочинения и записи нового материала. Теперь же ситуация изменилась. «Успех «Ring Ring» и «Waterloo» означает, что больше нет нужды быть такими серьезными, какими мы были раньше, - говорили Бьерн и Бенни, — и что нам некуда торопиться».

Майкл Третов ушел из Metronome Studio и теперь работал в Glen Studio, принадлежавшей аранжировщику и продюсеру Бруно Гленмарку. Конкуренция с другими лэйблами за Metronome Studio носила ожесточенный характер, и различные компании получали ее в свое распоряжение всего лишь на день в неделю. Но Abba имела возможность безраздельно пользоваться услугами Glen Studio для своих музыкальных изысканий. Здесь Майкл Третов мог позволить себе гораздо большую самостоятельность, нежели в Metronome Studio, что открывало перед ним широкие перспективы. Разумеется, Бьерн и Бенни хотели видеть своим инженером только Майкла.

В Glen Studio была записана львиная доля материала нового альбома, но здесь отнюдь не всегда достигались требуемые конечные результаты. Позже Бенни жаловался на то, что акустика в студии, расположенной в подвале дома Гленмарка, была далеко не лучшей. «Записи, которые мы там делали, никогда не выходили очень хорошими»., — говорит Бенни, который считает, что звук в записанной в Glen Studio «So Long» «слишком жесток и имеет «стальной» оттенок».

До отъезда в тур Abba записали не менее четырех песен. Они вовсе не собирались становиться группой одного хита и поэтому не могли позволить себе записывать вещи, казавшиеся им слабыми. Им также не хотелось выпускать альбомы с двумя-тремя хитами на фоне откровенного балласта.

«Совершенно очевидно, что мы не можем долго эксплуатировать успех «Waterloo», — сказал Бьерн на заключительном этапе работы над новым альбомом. — Мы намереваемся стать хорошими альбомными исполнителями... Наш предыдущий альбом получил хорошие отзывы в США, и я думаю, что со временем нам удастся добиться этого. Мы вовсе не отказываемся от выпуска хитов на синглах, но и не хотим полагаться только на них».

Новый альбом, называвшийся просто «АВВА», вышел в Швеции 21 апреля 1975 года. Он тут же вошел в чарты, быстро поднялся до первой позиции и держался там почти до конца года. Было ясно, что новые амбиции Abba нашли свое подтверждение: альбом явился огромным шагом вперед и впервые продемонстрировал истинный потенциал группы, явно способной оставить след в истории поп-музыки.

Первая песня «Mamma Mia», сочиненная и записанная последней, свидетельствовала о том, что Abba обрели свой собственный голос и отныне в гораздо меньшей степени зависели от прежних влияний. В их музыке сохранилась значительная часть заимствованной ими эстетики — звучание а-ля Спектор, вокальные гармонии в стиле Beach Boys, — но теперь Abba использовала свои собственные инструменты для ее воплощения.

Возникало Ощущение, будто они перечеркнули последние десять лет: в их музыке не было и следа таких направлений, как психоделия, прогрессив-рок и хэви-метал. В ней слышалась невинность поп-музыки 60-х, обрамленная изысками современных методов записи. Это был эффективный и в то же время неожиданный ход.

«Mamma Mia» умело сконструирована и аранжирована. Все в ней свидетельствует о том, что ее создатели мастерски владеют своим ремеслом. Они тщательно исследовали все возможности студии звукозаписи. У Бенни вдруг возникла идея попробовать сыграть на маримбе, которую он обнаружил в студии и решил выяснить, «на что это похоже». Вердикт был положительным, и тенькающие звуки маримбы стали одной из визитных карточек «Mamma Mia».

Майкл Третов, постоянно движимый жаждой открытий и стремлением к совершенству, не упустил возможности испытать новые приемы и методы. Во время записи «So Long» он установил гитарный усилитель в выложенном плиткой холле дома Гленмарка с целью создания эха. В «Man In The Middle» он пропустил голос Бьерна, поющего фразу «in the middle», через устройство для спецэффектов гитариста Янне Шаффера.

Звук Майкла, идеальный для того времени, — это звук таких адептов софт-рока, современников Abba, как Джеймс Тэйлор, Eagles и

Fleetwood Mac. «Их записи были более благозвучными, чем записи английских исполнителей, чье звучание казалось мне более трескучим и металлическим, — говорил он. Мы были представителями своего времени: каждый в индустрии звукозаписи хотел как можно больше hi- fi, высокого качества и мощи. Все должно было звучать хорошо, сильно и отчетливо».

Сотрудничество Майкла с Abba оказало благотворное влияние на творчество группы. Раньше Агнета в качестве сольной исполнительницы стремилась как можно быстрее покинуть студию, наложив свой вокал на трек. Теперь она начала осознавать ценность долгих часов работы в студии, имеющих целью добиться правильного звука. «Когда я только познакомился с Агнетой, она довольно часто во время пения не попадала в тональность, — говорит Майкл Третов, — но под воздействием наставлений Бьерна и Бенни она поняла важность звучания каждой ноты. В нас всех что-то пробудилось, когда нам стало ясно, что, если выбраться из шлягерного болота, можно делать качественные записи».

По мнению Майкла, к моменту рождения Abba Фрида уже была опытной исполнительницей. «Она с самого начала отличалась профессионализмом, но сотрудничество с Бьерном, Бенни и Агнетой придало новый импульс ее творчеству — все они совершенствовались в рамках своей группы».

Долгие часы работы в студии с бесконечными дублями сказывались на отношениях внутри пар. По свидетельствам очевидцев, присутствовавших на сеансах записи «АВВА», воздух звенел от крепких выражений, которыми Агнета и Фрида встречали требования Бьерна и Бенни отшлифовать очередной вокальный нюанс. «Мы с Фридой одинаковы в одном отношении, — признавалась Агнета в то время. — Обе страшно вспыльчивые и моментально взрываемся, если что-то нам не по нраву. Но, возможно, у Фриды все же больше терпения — чего мне совершенно не хватает! У нас с ней прекрасные отношения. Конфликты обычно происходят между мной и Бьерном и между Фридой и Бенни. Очевидно, не всегда легко жить и работать вместе».

Они редко пускали журналистов в студию, но вовсе не потому, что не хотели, чтобы их отрывали от работы. «Мы не хотим, чтобы у людей создавалось о нас неправильное впечатление, и поэтому категорически отвергаем все просьбы о съемках наших сеансов записи, — говорил Бьерн. — Разумеется, время от времени у нас возникают разногласия, особенно когда мы записываем вокальные партии. Иногда мы высказываем одновременно четыре разных мнения по поводу того, как лучше сделать это».

Одним из источников конфликтов было требование ребят, чтобы девушки пели в самом верхнем регистре, почти за пределами своих возможностей. «Иногда они доводили нас до исступления, — вспоминает Фрида спустя много лет. — Если вы состоите в близких отношениях со своими партнерами по работе, как это было с нами, то можете сказать такое, чего никогда не сказали бы в иной ситуации».

Бенни был особенно непреклонен в отношении пения в верхнем регистре. По воспоминанию Бьерна, это стало его навязчивой идеей. В детстве Бенни нравился девичий хор «Postflickorna» («Почтальонши»), и он старался воспроизвести более мягкий вариант его звучания. Эта любовь к хорам сопрано наложила отпечаток на методы работы Abba. Кроме того, Бенни усвоил важный урок, восходящий к эпохе, когда Elverkets Spelmanslag стали частью Guy & The Turks на несколько выступлений. Однажды менеджер Guy & The Turks Силас Бекстрем неожиданно прервал репетицию.

«Он сказал: «Нет, черт возьми, это не та тональность, нужно взять выше!» — вспоминал Бенни. — «Куда же еще выше?» — «Певец должен использовать свои возможности по максимуму»; - «Ладно», — сказали мы. Этот эпизод надолго врезался мне в память. В Abba девушки пели так высоко, как только могли, и все остальное подстраивалось под их пение. Это придавало нашей музыке дополнительную энергию».

Развитие техники записи Abba происходило постепенно в процессе работы над альбомами «Ring Ring» и «Waterloo». Запись третьего альбома явилась завершающей стадией формирования этой философии. Множественное наложение вокальных партий придало ему богатое, энергичное звучание.

Слой за слоем гармоничного вокала девушек и «третий голос», пробивающийся сквозь их хор, — это быстро стало одной из главных торговых марок Abba. Хоровой бэк-вокал в большинстве случаев записывался раньше основного вокала, подчеркивая его значение в общем вокальном потоке. Как ни странно, работа по созданию этой сложной структуры отнимала сравнительно немного времени.

«Я думаю, мы быстро усваивали новое и, кроме того, обладали кое- какими талантами, размышляла впоследствии Фрида, — и, конечно, с годами у нас сложился определенный стиль работы. Помимо всего прочего, мы работали в студии с девяти утра до ланча и потом до тех пор, пока не валились с ног. Было много импровизации. Когда вы снова и снова слышите одну и ту же мелодию, вам начинают приходить всевозможные идеи по поводу того, как ее лучше спеть».

Не было никаких сомнений в том, что «АВВА» был на тот момент самым сильным альбомом группы. Равновесие между женским и мужским вокалами нарушилось, и основной вокал Бьерна звучит лишь в двух песнях. Первая из них, «Man In The Middle», по всей вероятности, самая слабая вещь на альбоме, представляет собой неуклюжую попытку стилизации под фанк, которая откровенно не удалась. «Rock Ме», в которой Бьерн подражает Нодди Холдеру из Slade, значительно лучше и дает адекватное представление о вокальных способностях мистера Ульвеуса.

Девушки исполняют на альбоме много сильных совместных вещей, и только одну Фрида поет сольно. «Tropical Loveland» имеет красивую мелодию, хотя ритм рэгги в ней не вполне убедителен. Сама Фрида назвала ее «довольно неинтересной песней».

Что касается сольных партий, было ясно, что альбом принадлежит Агнете. В чрезвычайно яркой балладе «I've Been Waiting For You» Агнета звучит так, словно вот-вот собьется с тональности, приковывая тем самым внимание слушателя от начала до конца. Но самой сильной вещью на альбоме являлась «SOS». Это была первая «душещипательная классическая песня» Агнеты, в которой ее способность «плакать голосом» — согласно выражению Майкла Третова — прекрасно сочетается с великолепной мелодией и полуклассическими фортепьянными проигрышами Бенни

Впервые голос, некогда завораживавший публику заявлением о том, что «она обладала бы миллионами, если бы слезы были из золота», получил, наконец, достойное обрамление. Гитарный рифф был записан в последнюю минуту, когда однажды вечером Бьерн и Бенни задержались в студии. Однако прошло некоторое время, прежде чем «SOS» поразила воображение любителей поп-музыки во всем мире, поскольку для первого сингла Abba выбрали другую песню.

«I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» густо окрашена цветами шлягерной музыки, царившей в пору юности Бьерна и Бенни. Партия саксофона и сама песня являлись данью уважения к лидеру джаз-бэнда американцу Билли Вогану, чьи песни не раз становились хитами в Европе в конце 50-х. Она обладает довольно сильной мелодией, хотя записана не самым лучшим образом. Это был редкий случай, когда эстетика «стены звука» сработала в ущерб Abba: пение в верхнем регистре в сочетании с энергичным аккомпанементом режет барабанные перепонки подобно лазерному лучу.

Этот сингл не вызвал большого интереса на мировых музыкальных рынках. Он мало способствовал поддержанию интереса к группе в Великобритании, и хотя, в отличие от «So Long», вошел в чарты, поднялся всего лишь до весьма скромной 38-й позиции. Все понимали, что Abba будет очень трудно выйти за рамки статуса победителя Eurovision и группы одного хита. Не особенно помогло даже высказывание в статье в «Melody Makep> по поводу того, что песня «ранит в самое сердце».

В то время как шведские левые клеймили Abba за отсутствие политических убеждений, английские средства массовой информации порицали музыкантов за вызывающий, с их точки зрения, имидж. Суждение обозревателя журнала «Disc» явно основывалось на предрассудках, поскольку ничем иным нельзя объяснить абсурдное заявление, что единственными хорошими песнями на альбоме «АВВА» являются «Bang-a-boomerang», «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» и «So Long».

Даже со стороны британской звукозаписывающей компании чувствовалось охлаждение. «Когда «Waterloo» была хитом, нас возили на «Роллс-ройсах» и селили в первоклассных отелях, — вспоминал Бьерн. — Потом, после каждого провалившегося сингла, нас возили во все менее роскошных автомобилях и селили во все менее классных отелях».

В конце апреля Abba сняли с Лассе Халльстремом четыре рекламных клипа для песен с нового альбома, которые, по их мнению, обладали наибольшим потенциалом, — «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do», «Mamma Mia», «SOS» и «Bang-a-boomerang». Эти клипы были первыми после съемок в 1974 году клипов для «Ring Ring» и «Waterloo». Несмотря на огромную рекламную ценность музыкальных клипов, Лассе Халльстрем никогда не получал слишком много денег для работы с Abba. Polar Music славилась своей прижимистостью, поскольку Стиг всегда считал каждую крону.

Работая с Abba, Халльстрем обычно снимал по два клипа за день. Так было с «Ring Ring» и «Waterloo», так было и в дальнейшем. Общие расходы на съемки четырех клипов составили менее 50 ООО крон (5500 английских фунтов) — ничтожная сумма по сравнению со щедрыми бюджетами, традиционными для видеоиндустрии начиная с 80-х.

К счастью, Лассе Халльстрем привык выжимать максимум из самых скромных средств еще с той поры, когда он снимал клипы для шведского телевидения. Независимо оттого, были ли это шведские исполнители или заезжие иностранные рок-звезды, Халльстрем тратил на съемки не более двух часов. Необходимость — мать изобретения, и он научился находить нестандартные решения.

В этих новых клипах, где Abba обрели свой канонический образ, впервые нашли отражение фирменные приемы Лассе Халльстрема. Так, в клипе для «Mamma Mia» появляется крупный план двух членов группы — один в фас, другой в профиль. Он также начал группировать музыкантов парами в различных комбинациях, дабы они контрастировали друг с другом. В «SOS» Агнета с грустью смотрит в камеру, и это будет повторяться во многих других клипах на всем протяжении карьеры Abba. Озабоченные лица остальных на фоне голых деревьев подчеркивают меланхоличное настроение песни.

К моменту выхода клипов Abba успели посетить несколько европейских стран для участия в телевизионных шоу и продолжали эту рекламную кампанию в течение весны и начала лета. Клипы предназначались, главным образом, для отдаленных территорий, таких, как Австралия и Новая Зеландия, где их показывали по телевидению.

Но даже Стиг, при всем своем опыте и интуиции, не смог бы предсказать, какой эффект возымеет трансляция незамысловатых роликов в этом уголке мира.

Глава 18

Несмотря на яростные протесты Стига Андерсона, Abba были непреклонны в своем решении отправиться летом 1975 года в тур по шведским Народным паркам. Они были в долгу перед шведской публикой и хотели компенсировать выступления, отмененные прошлым летом. Стиг же хотел, чтобы команда Андерссон & Ульвеус сочиняла новые песни для Abba и продюсировала других исполнителей Polar Music.

После записи альбома Свенне и Лотты, над которым Бьерн и Бенни работали параллельно с работой над последними треками к пластинке «АВВА» в феврале и марте, в течение нескольких последующих лет они не будут продюсировать никого, кроме Abba. Исключение составил лишь девятнадцатилетний Тэд Ердестад, поскольку они чувствовали ответственность перед ним. Тем более что он сам писал весь свой материал и поэтому не требовал от них песен.

Говоря откровенно, члены группы не испытывали большого энтузиазма в отношении тура. Все они, кроме Фриды, соглашались с тем, что это бессмысленное предприятие. Бьерн и Агнета, как и раньше, не хотели расставаться с Линдой, но в конце концов решили, что будет лучше, если они не будут брать ее с собой. Агнету охватывал ужас при мысли о длительных разлуках с дочерью, и она была готова вообще отказаться от туров. «Могу обещать вам, что это будет последний тур Abba», — сообщила она репортеру.

Тур, предусматривавший 14 выступлений, начался 21 июня и должен был завершиться 7 июля. Маршрут, разработанный со всей тщательностью, охватывал практически всю территорию Швеции. Никто из шведов не должен был пожаловаться, что Abba обошли вниманием его регион.

Репертуар был в основном тем же, что и во время европейского тура, за исключением двух номеров, вместо которых исполнялись «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» и «SOS». Аккомпанировали им те же самые Beatmakers, усиленные гитаристом Лассе Велландером, начавшим сотрудничать с группой во время работы над альбомом «АВВА». С той поры он заменил Янне Шаффера в качестве сессионного гитариста.

Во время тура на выступлениях Abba побывали в общей сложности 100 000 человек. В стокгольмском парке Gro па Lund был установлен рекорд посещаемости концерта шведского исполнителя- 19 200 зрителей. Билеты заранее не продавались, и посетители должны были платить прямо у входа в парк. Это создало сутолоку и автомобильные пробит в центре города.

Распорядители Народных парков были шокированы беспрецедентным в истории шведского шоу-бизнеса требованием Abba 15 ООО крон (1650 английских фунтов) гарантированной суммы за выступление или 60% от выручки за входные билеты. Однако Стига Андерсона, прекрасно понимавшего, чего стоит группа, это ничуть не смущало. «В США популярным исполнителям нередко платят и 70%, — говорил он. — Нам предлагали там 60%; тот же самый процент мы хотим получать и дома».

Благодаря этому мудрому решению тур по Народным паркам 1975 года принес Abba 500 тысяч крон (55 000 английских фунтов), и в целом гастрольный сезон 1974—1975 годов оказался для них прибыльным. Правда, после вычета расходов у них осталось всего 250 тысяч крон (27 500 английских фунтов), что едва ли можно рассматривать как большой успех. Для Abba участие в турах всегда будет оставаться делом доброй воли и средством рекламы.

«Единственное место на свете, где можно заработать деньги выступлениями, — это США — отмечал Бьерн. — Ну, может быть, еще Австралия. Там имеются площадки вместимостью 20—30 тысяч мест, без которых не получишь хорошей прибыли. В Европе ни одна поп- группа не заработает много денег».

Летний тур получил такие же благоприятные, если не восторженные отзывы, что и предыдущая осенне-зимняя серия концертов. Некоторые ветераны шоу-бизнеса были подавлены пышностью устраиваемых Abba шоу с их мыльными пузырями и фейерверками, резко контрастировавшими с обычными скромными 30-минутными выступлениями.

Профессионализм Abba вызывал восхищение, но их сценическая напыщенность рассматривалась как определенный недостаток. В потоке рецензий, разумеется, попадались и весьма критичные. «В облаке искусственного неона Abba появились на сцене и таким же образом исчезли с нее. Эти четверо казались столь же нереальными, как дым, оставшийся после них»,— так начиналась одна глубокомысленная статья.

«Великолепное шоу с хорошо срежиссированным спонтанным смехом и изысканным исполнением. Ничто личное, не могло примешаться к превосходной продукции Стига Андерсона, — следовало далее в статье. — Abba — это бройлеры компьютерного века. Их песни строятся на незамысловатых гармониях и повторах... «Я люблю вас», — поют Abba и указывают руками на публику. Но это ложь. Они не любят нас. Они любят те 20 крон, которую могут украсть у нас, когда сметенные волной аббамании мы на какой-нибудь час утратим связь с реальностью».

Как обычно, Abba были слишком заняты своими проблемами, чтобы обращать внимание на подобную критику. Два концерта пришлось отменить и перенести в конец тура. Агнета чувствовала себя неважно еще во время репетиций. Через десять дней после начала тура у нее заболело горло, и ее пришлось отправить в больницу с температурой почти 40 градусов.

Врач запретил ей петь в течение, по меньшей мере, недели, но уже через два дня она, еще не оправившаяся от болезни, вынудила его отпустить ее из больницы, чтобы вылететь в Мальме на концерт, который был назначен на 9 часов вечера.

Агнета вспоминает это выступление как самое тяжелое испытание в своей концертной деятельности, называя его кошмаром: «У меня подкашивались ноги, и за десять минут до выхода на сцену я разрыдалась в гардеробной. К счастью, мне удалось взять себя в руки и продержаться до конца выступления. За кулисами дежурил врач на тот случай, если бы со мной что-нибудь случилось».

Этот опыт явно не добавил ей желания принимать участие в турах, которым она и без того никогда не горела. Еще во время своего первого тура по Народным паркам в 1968 году она была вынуждена отменить девять выступлений из-за проблем с горлом. Было совершенно очевидно, что эти проблемы нужно каким-то образом решать в самом ближайшем будущем.

После завершения тура Abba удалились на остров Виггсе, чтобы провести там в одиночестве неделю. Тем временем в мире происходили весьма интересные события. Рекламные клипы принесли результаты, на которые они не рассчитывали.

В 1974 году в Австралии на государственном телевизионном канале ABC появилось часовое шоу под названием «Countdown» («Обратный отсчет») с ведущим Яном (Молли) Мелдрамом. Как явствовало из названия, в ходе шоу транслировались в обратном порядке хиты из недельных чартов Тор 10. Это было нечто вроде австралийской версии британского Top Of The Pops. В «Countdown» также передавались новые песни, считавшиеся потенциальными хитами на австралийском рынке.

После успеха песни «Waterloo», вошедшей в августе 1974 года в Тор 5, дела Abba в Австралии шли с переменным успехом. «Honey Нопеу» достигла 30-й позиции, но последовавшие за ней синглы лишь на короткое время появлялись в середине и в нижней части Тор 100. Однако «I Do, I Do, 1 Do, I Do, I Do», войдя 7 июля 1975 года в австралийские чарты под номером 83, начала медленное восхождение к Тор 10. Продюсеры «Countdown» проявили интерес к песне после того, как она совершила резкий скачок вверх в местных чартах города Брисбена. Это было достаточным основанием для ее трансляции в шоу.

Австралийское телевидение полностью перешло на цветное изображение лишь несколькими месяцами ранее, и шоу отчаянно нуждалось в цветном видеоматериале. Таким образом, те исполнители, которые брали на себя труд прислать клипы своих песен на австралийское телевидение, имели хорошие шансы увидеть их в «Countdown».

Продюсеры шоу связались с RCA Australia, чтобы выяснить, нет ли у них клипа для «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do». Руководители RCA, получившие копии четырех клипов, снятых Лассе Халльстремом, передали их в шоу. Продюсеры «Countdown» просмотрели их. «I Do, I Do,I Do, I Do, I Do» была замечательной, но другая песня показалась им еще более яркой и перспективной — «Mamma Mia».

«I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» показали по национальному телевидению 3 августа, a «Mamma Mia» — на следующей неделе. Результат превзошел все ожидания; редакция оказалась заваленной просьбами повторить показ «Mamma Mia», и, хотя эта песня не была синглом, спустя неделю клип показали снова.

Комбинация яркой мелодии, простого, легко запоминающегося текста и завораживающего видеоряда привлекла внимание по большей части молодежной аудитории «Countdown». Агнета и Фрида напоминали пару кукол, двух слегка сюрреалистических красоток в причудливых костюмах тех самых, в которых они выходили на сцену во время тура 1974—1975 годов, — в то время как свежие и бодрые Бьерн и Бенни обеспечивали им мужскую поддержку, аккомпанируя на гитаре и фортепьяно.

Клипы полностью соответствовали философии Abba, считавших, что люди должны видеть их. И дело было не только в этом: они не позировали, но смотрели прямо в объектив камеры, встречаясь взглядом со зрителями. И музыка, и видеоряд производили сильное впечатление — Abba словно были созданы для цветного телевидения.

В самом деле, имидж группы основывался на видимости доступности. Несмотря на годы участия Бьерна и Бенни соответственно в Hootenanny Singers и Hep Stars, по большому счету никто из членов Abba не был настоящей рок-звездой. В то время как их коллеги в начале 70-х занимались экспериментами в рок-музыке, Бьерн, Бенни, Агнета и Фрида выступали в кабаре-шоу. Они хотели лишь развлекать людей и создавать им душевный комфорт и ощущение сопричастности. «Наша цедь — доставлять удовольствие» было их девизом.

Австралийские фэны хлынули в музыкальные магазины, спрашивая сингл «Mamma Mia», но такого сингла в продаже не было. Polar Music уже выбрала «SOS» в качестве следующего сингла и больше не собиралась выпускать треки с альбома «АВВА». Когда руководители RCA Australia попросили разрешения издать в Австралии «Mamma Mia», то к своему удивлению натолкнулись на категорический отказ. «Это было связано с тем, что австралийцы уже выпустили целую кучу этих чертовых синглов, — говорил Стиг Андерсон. — У нас было ощущение, что они нас эксплуатируют».

Для рекламы «АВВА» было вовсе необязательно выпускать четыре сингла, а Стиг прекрасно понимал, что настоящие деньги способен принести только альбом. Если они будут продолжать издавать синглы, рассуждал он, это отвлечет внимание публики от более прибыльного альбома.

Однако интерес к песне не спадал, и руководство RCA продолжало уговаривать Стига позволить им выпустить ее. В конце концов ему пришлось уступить. «Заодно мы решили выяснить, каким потенциалом обладает «Mamma Mia», — вспоминает Стиг.

Далее последовали удивительные события. В то время как «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» через 12 недель после попадания в чарты вошла в Тор 10, «Mamma Mia» в конце сентября достигла Тор 50.

13 октября «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» возглавила чарты на три недели и оставалась в Тор 10 еще месяц, уступив первую позицию «Mamma Mia», которая продержалась там целых 10 недель. Тем временем «SOS», также выпущенная в Австралии на сингле, четыре недели находилась на второй позиции. Когда «Mamma Mia» наконец покинула вершину чартов, ее место на одну неделю заняла «SOS», продержавшаяся затем на второй позиции еще четыре недели. Одновременно с этим на первую позицию чартов поднялся альбом «АВВА», остававшийся там 12 недель.

Трудно объяснить причину этого феноменального успеха Abba в Австралии. В других странах группа тоже пользовалась большой популярностью- сильные песни, умело выполненные аранжировки, качественная запись, замечательный вокал и привлекательность девушек, — но она не шла ни в какое сравнение с их австралийским триумфом.

Короткий промежуток времени, в течение которого были выпущены три сингла, возглавившие чарты, явился, по всей вероятности, важным фактором: на протяжении пяти месяцев Abba постоянно присутствовали в радиоэфире, на телевидении и в чартах. Они выпускали одну за другой новые яркие песни, пусть даже эти треки просто брались из альбома «АВВА».

Непрерывная реклама в популярном телевизионном шоу «Countdown», имевшем аудиторию два миллиона зрителей, также приносила свои результаты. В Австралии в то время существовало только два телеканала — коммерческий и ABC, на котором транслировалось шоу. Несмотря на окружавшую Abba ауру доступности, они оставались загадкой для широкой публики, поскольку информация о них была весьма скудной и поверхностной.

Складывалось впечатление, будто их успех в заключительные месяцы 1975 года развивался в параллельном по отношению к остальной поп- и рок-сцене в мире. В то время как синглы Abba на протяжении 14 недель занимали верхние строчки чартов, австралийские музыкальные журналы — «Juke» и «RAM» — писали о них ничтожно мало. В «RAM» о них вообще не упоминалось с августа по декабрь за исключением перечней песен чартов. В «Juke» Abba появились лишь единожды: в рамках проводимого журналом конкурсе читателям предлагалось ответить, кто они такие и из какой страны, по опубликованной фотографии группы. Их даже не внесли в список номинантов на звание лучшего исполнителя 1975 года, а также в список кандидатов на это звание на следующий, 1976 год.

Однажды в ежедневной музыкальной колонке мельбурнской газеты «The Sun» довольно равнодушным тоном было отмечено, что Abba занимают две верхние строчки чартов две недели подряд. В конце года в трй же колонке было сказано следующее: творчество Abba в 1975 году доказывает, что «в мире еще есть место для доброго старого рок-н-рол- ла». И вновь ни слова об их почти абсолютном господстве на вершине чартов страны.

Но отсутствие информации только подогревало интерес австралийской публики к таинственной группе с обратной стороны планеты. Люди могли дать простор своей фантазии относительно того, кем в действительности являются эти немного нереальные, слишком безупречно выглядящие музыканты. О них уже ходили странные слухи: Агнета и Фрида, якобы, были не настоящими певицами, а моделями, имитировавшими пение под фонограмму.

Хотя Abba вовсе не были пионерами видеоиндустрии, как иногда утверждают некоторые, они извлекли немалую пользу из своих рекламных клипов. Эти ролики обладали тем преимуществом, что были сняты одним и тем же режиссером и отличались однородностью в плане стиля и эстетики.

В чем они были пионерами — так это в искусстве массированной рекламы на телевидении. Если не считать группы, как Monkees и Partridge Family, для которых специально создавались телевизионные шоу, феноменальный успех Abba в Австралии стал первым примером обретения поп-группой статуса суперзвезд только благодаря записанным на телевидении выступлениям.

Имидж Abba был вполне приемлем для старших поколений, и это означало, что их приветствовали родители и даже дедушки и бабушки тинэйджеров. Они не только воспринимались, как «приятные и опрятные», в отличие от многих рокеров той эпохи, но, являясь двумя парами, служили символом здоровых семейных ценностей. «Взрослые испытывают удовольствие, видя группу, члены которой напоминают им их собственных детей, не наносят на свои лица устрашающий грим подобно Элису Куперу и не убивают на сцене цыплят подобно ему же, — писал один австралийский репортер. — Abba внушают взрослым спокойствие, поскольку их отпрыски смотрят выступления группы, состоящей из двух привлекательных гетеросексуальных пар».

«Abba привлекли к нам многих, кто раньше никогда не покупал пластинки», — говорил продавец музыкального магазина.

Что бы австралийская публика ни жаждала получить от своих музыкальных кумиров, казалось, у Abba это имелось в изобилии. Со времен Beatles они стали первой группой, чьи три сингла одновременно присутствовали в австралийском Тор 20. События в Австралии очень напоминали то, как Beatles покорили американскую публику, очень своевременно появившись в шоу Эда Саллйвана.

Abba приступили к записи следующего альбомом, выкраивая время между рекламными вояжами по всей Европе. Одновременно с этим Агнета и Фрида наносили последние штрихи в длительной работе над своими сольными альбомами, а Бьерн и Бенни продюсировали четвертый альбом Тэда Ердестада.

Если не считать Тэда и, в определенной степени, Свенне и Лотты, Стиг практически перестал заниматься другими исполнителями, направив всю свою энергию на развитие успеха Abba. Примером тому служит Лена Андерссон. В 1971 году, когда ей было всего 15 лет, ее сингл поднялся до второй позиции; светловолосая, с невинной внешностью, обладавшая высоким, чистым голосом, Лена представляла собой шведскую версию Мэри Хопкин.

Весной 1972 года песня Андерссона — Андерсона — Ульвеуса «Sag (let med en sang» в ее исполнении также стала крупным хитом. За первые два года деятельности в качестве записывающегося исполнителя она выпустила три альбома, и два последних были спродюсированы Бьерном и Бенни. После этого ее карьера несколько застопорилась, отчасти из-за того, что она хотела посвящать больше времени учебе. Однако было очевидно, что ее имя в списке приоритетов Polar Music постепенно перемещается вниз.

К осени 1975 года минуло три года с момента выхода ее последнего альбома, а последним выпущенным ею хитом была шведская версия «Hasta Маnапа» Abba, достигшая первой позиции в Svensktoppen. Разумеется, любой исполнитель в те времена был бы счастлив записать песню Андерссона — Ульвеуса, но для Лены это был, скорее, случайный успех, нежели часть долгосрочного плана.

«О ней в последнее время мало слышно, и это целиком и полностью наша вина, — признавал Стиг в начале года. — Мы были слишком заняты Abba, Свенне и Лоттой и другими нашими артистами. К сожалению, мы не уделяли Лене должного внимания. Сочинение песен и поиск чужого материала, подходящего для конкретного исполнителя, требуют времени, а этого времени у нас для Лены как раз и не было. Но теперь мы обязательно запишем ее альбом».

Даже после этого публичного заявления альбом не появился. Вместо этого Лену послали в студию продолжать записывать кавер-версии песен Abba, на сей раз на немецком языке, что принесло ей несколько хитов в Западной Германии [см. и ещё]. Только весной 1977 года вышел новый альбом, но он не попал в чарты и стал ее последним альбомом, выпущенным Polar Music.

«У нас не было времени заниматься другими исполнителями надлежащим образом, — говорит Берка Бергквист. — Кроме того, в студии все чаще работали другие продюсеры, и, хотя их записи были не так уж и плохи, все же они не вполне дотягивали до стандартов Бьерна и Бенни. Abba являлись критерием оценки качества. Все, что мы делали, должно было звучать так же хорошо. Если Свенне и Лотта выпускали альбом, вы всегда могли точно определить, в записи каких треков принимали участие Бьерн и Бенни».

Андерссон и Ульвеус все еще подвергались огромной нагрузке. Помимо того, что они отвечали за карьеру Abba, от них еще требовалось выполнение функций продюсеров при осуществлении записей других артистов Polar Music.

В августе 1975 года группа начала записывать треки для следующего альбома, но после нескольких сеансов появилась лишь одна законченная песня. Прошло шесть месяцев, прежде чем они смогли всерьез взяться за работу над альбомом. Наконец фортуна, помимо Австралии, улыбнулась им и в Великобритании. В сентябре «SOS» вошла в британские чарты, достигнув в октябре шестой позиции. Группа ликовала. «SOS» помнится мне, главным образом, тем, что эта была песня, вернувшая нас в Англию», - говорил Бьерн много лет спустя. В самом деле, не может быть никаких сомнений в том, что это первый по-настоящему классический поп-сингл Abba.

«SOS» делала успехи и в США, что явилось причиной второго рекламного визита Abba за океан в ноябре 1975 года, который, впрочем, не предусматривал концертные выступления. Америка встретила их благожелательно, хотя и не обошлось без проблем. Несмотря на энтузиазм Джерри Гринберга, тот факт, что у них был подписан контракт с Atlantic Records, создавал для них трудности в отношениях с чрезвычайно разборчивым американским радио. «На радиостанциях, где заводили преимущественно музыку безобидного стиля «middle of the road», мы натолкнулись на определенное сопротивление, — признавался Стиг Андерсон.: — Они настороженно относились к Atlantic Records, поскольку считали, что там записывают только тяжелый рок или черный соул».

Были проблемы и с реализацией пластинок. Их синглы продавались в США хорошо, но проникновение на местный рынок альбомов оказалось непростым делом. Несмотря на положительные отзывы в адрес альбома «Waterloo», в чарте Billboard он достиг лишь 145-го места. Существовала также проблема с радиоформатом. Abba считались исполнителями поп-синглов для средних и длинных частот, и их игнорировали на ориентированных на альбомы «роковых» коротких частотах.

Руководство Atlantic Records было осведомлено об этих трудностях и выражало надежду, что с выходом «АВВА» ситуация изменится. Однако, выпущенный в августе, он появился в чартах только два месяца спустя. В рекламном объявлении звукозаписывающей компании, опубликованном в музыкальной прессе, звучало отчаяние: «SOS» — сингл в Тор 40, который диджеи уносят с собой домой. Из «АВВА» — альбома прогрессив-рока, который диджеи уносят с собой домой».

Планы Сида Бернстайна организовать для группы трехнедельный тур из 25 выступлений провалились, но он тем не менее не утратил своего энтузиазма. «Abba станут суперзвездами после этого визита в США, говорил он. Их пластинки уже продаются здесь, но шанс настоящего прорыва у них появится только тогда, когда широкая публика воочию увидит их».

Бернстайн организовал их появление в нескольких популярных телевизионных шоу — The Merv Griffin Show, Don Kirshner's Rock Concert, American Bandstand и Saturday Night (которое впоследствии сменило Saturday Night Live). Однако это не принесло ощутимых результатов. «SOS» со временем достигла весьма достойной 15-й позиции в чарте Billboard, но группе никак не удавалось завоевать рынок альбомов.

«Диджеи прогрессив-рока», может быть, и уносили с собой копии «АВВА», но, несмотря на доброжелательную прессу, интерес публики к альбому оставался невысоким. Превосходя по всем статьям «Waterloo», он тем не менее добился более скромных успехов: провел три недели в Тор 200, поднявшись до 174-й позиции. Это стало большим разочарованием для группы; тем более что они очень хотели, чтобы их воспринимали всерьез как альбомных исполнителей.

Тем не менее им доставляло удовольствие присутствие на сцене американского шоу-бизнеса. Хотя на родине не очень понимали их мотивы оказаться там, где приветствуется успех,— это всегда приятно. «В США совершенно иное отношение к музыке, — говорил Бьерн. — Там гораздо больше уважают тех, кто чего-то добился. Они прекрасно понимают, что это возможно только в результате жесткой конкуренции».

Тем временем в Швеции они продолжали подвергаться нападкам и .

критике. В сентябре для шведского телевидения был снят 30-минутный документальный фильм о Стиге Андерсоне. Назывался он «Mr. Trendsetter» («Г-н Законодатель Мод») — намек на приз «Законодатель мод года», которую Billboard присудил Стигу в том году.

Фильм создавался при самом непосредственном участии Стига и был задуман как описание его повседневной жизни в течение недели: в офисе, дома, на Виггсе, в поездках по Европе. «Мы вовсе не ставили перед собой задачу продемонстрировать неприглядные стороны личности Стига Андерсона, а просто хотели рассказать о нем как о человеке»,- заявлял продюсер Рольф Нурдин, вероятно, с самым невинным выражением лица.

Однако было совершенно очевидно, что цели продюсера были отнюдь не столь благородны. В самом его начале на фоне «подлинной» фолк-музыки звучит замогильный женский голос, произносящий следующий текст: «Музыка всегда принадлежала людям, но однажды некто обнаружил, что она может принести богатство». Далее следует эпизод съемки Стига, исполняющего свою песню «Tivedshambo» и аккомпанирующего себе на акустической гитаре. Он берет неверные аккорды и немедленно просит все переснять. Но переснятые кадры в фильм не включены. Затем Стиг медленно бежит трусцой под шутливую версию «Honey Нопеу», исполненную на синтезаторе. В конце фильма слегка подвыпивший Стиг разглагольствует о левых тенденциях в современной шведской культуре. При этом объектив камеры проходится по стаканам, наполненным напитками.

Когда смотришь этот фильм четверть века спустя, трудно понять, для чего нужно было тратить столько энергии на дискредитацию человека, игравшего не такую уж важную роль на музыкальной сцене. Создается впечатление, будто Стиг оказывал значительное влияние на индустрию развлечений и ясно показывает, насколько противоречивой фигурой он представлялся многим людям.

Примерно тогда же те, кто противостоял всему, что казалось откровенно коммерческим и тривиальным, одержали крупную победу. В марте 1975 года Шведская корпорация телевещания проводила в Стокгольме очередной отборочный конкурс для Eurovision. Он вызвал волну протестов, демонстраций и даже альтернативный фестиваль. Была записана песня под названием «Doing the Omoralisk Schlagerfestival» («Конкурс аморальной песни»), содержавшая следующие строки: «И вот явились Abba, одетые в пластик, такие же мертвые, как консервированные сельди. / Им на все наплевать, они хотят лишь быстро заработать деньги». Стиг также удостоился упоминания в качестве «циничной свиньи».

В то время он принимал активное участие в телевизионных дебатах с такими людьми, как Рогер Валлис, глава звукозаписывающей компании MNW, исповедовавшей идеи «progg», который был непреклонен в своем убеждении по поводу того, что Швеция не должна участвовать в Eurovision. И опять, с точки зрения сегодняшнего дня, трудно понять, как столь банальное явление, как песенный конкурс Eurovision, могло вызывать такой гнев.

Под нажимом левых протестантов, а также по соображениям экономии — организация трансляции отборочного конкурса 1975 года обошлась в немалую сумму — Шведская корпорация телевещания отказалась от участия в Eurovision 1976 года. Это было удар не только по сторонникам конкурса, но и по Abba, его самым знаменитым участникам.

Хотя Стиг довольно часто выступал в средствах массовой информации, разнося в пух и прах своих оппонентов, на самом деле ни он, ни Abba не обращали особого внимания на весь этот ажиотаж вокруг них. У них просто не было для этого времени: они были заняты продюсированном и сочинением песен, и коммерческая составляющая их предприятия приобретала с каждым днем все большее и большее значение.

Приятное сознание того, что он, Стиг Андерсон, является единоличным владельцем музыкальной империи, омрачалось воспоминаниями о трагедиях, произошедших с его самыми близкими деловыми партнерами, — Робертом Босмансом и Бенгтом Бернхагом. Оба они покончили жизнь самоубийством.

В результате смерти Босманса в полную собственность Стига отошла компания Bens Music, что позволило ему существенно расширить издательскую деятельность. Когда умер Бенгт, он приобрел абсолютный контроль над Polar Music. С учетом роста оборота шведского рынка звукозаписи на 35 процентов в 1973—1974 годах и недавнего международного успеха Abba она превращалась в одну из самых прибыльных его компаний.

Хотя Стиг предпочитал держать все под своим контролем, в его натуре был нечто от командного игрока, и он умел ценить своих соратников. 1 апреля 1975 года 50 процентов акций Polar Music было передано в Harlekin, компанию, созданную в конце 60-х для управления доходами Бьерна и Бенни от сочинительской, исполнительской и продюсерской деятельности. Так Стиг отблагодарил их за существенный вклад в успех его бизнеса.

«С самого начала мы обсуждали вопрос, должны ли Бьерн и Бенни иметь долю в компании, — говорил он- «Если наше сотрудничество окажется плодотворным, мы вновь поднимем его через несколько лет», — сказал я им, когда они начали работать на меня. Мы прекрасно дополняем друг друга. У нас довольно часто возникают споры, но мы обсуждаем возникшую проблему и всегда приходим к общему знаменателю». В то же самое время Стиг купил у Бьерна и Бенни 50 процентов издательской фирмы Union Songs. Благодаря одному росчерку пера деловые связи между ними стали прочными как никогда.

Летом группа компаний Sweden Music переехала в более престижный район центра Стокгольма, обосновавшись по соседству с несколькими посольствами. Здание и адрес — Балдерсгатан, дом 1 — стали символами постоянно расширяющейся деловой империи, контролируемой Стигом Андерсоном.

Многие тогда считали, что именно прибыли Abba позволили Стигу выложить 2 475 ООО крон (247 500 английских фунтов) за бывшую резиденцию основателя крупного стокгольмского универсального магазина. Но в то время на их счета даже еще не поступали авторские гонорары от продаж «Waterloo». Здание было приобретено на доходы от успешной издательской деятельности Стига.

За исключением двух верхних этажей, которые Sweden Music сдала в аренду страховой компании, четырехэтажный дом находился в распоряжении Стига и Abba. Офисы Бьерна и Бенни располагались на первом этаже рядом с помещением, где Агнета и Фрида могли поупражняться в танцах. Стиг, Гудрун, Ерель Йонсен и Берка Бергквист, решавшие административные вопросы предприятия, размещались на втором этаже. Гудрун вместе с двумя помощниками продолжала заниматься финансами компаний и делами членов Abba.

В Sweden Music и Polar Music царил семейный дух, и Гудрун стала кем-то вроде матери для всех их служащих. Они говорили о своих офисах как о втором доме. «Это была не работа в буквальном смысле слова, а образ жизни», — говорит Ерель Йонсен. «Многим из нас было по двадцать с небольшим, мы незадолго до этого приехали в Стокгольм, и у нас почти не было друзей и знакомых, — поясняет Берка Бергквист. - Мы очень дружили, часто оставались после работы и веселились от души».

Сотрудников Sweden Music и Polar Music всегда приглашали на рождественские вечеринки в офисе и летние праздники на остров Виггсе, что способствовало формированию уникального чувства единения.

«Между Polar Music и другими звукозаписывающими компаниями существовала разница: мы ощущали себя семьей, чего не было у них, говорит Берка. — Они знали только работу и делились на отделы — маркетинга, рекламы и так далее, а мы делали все сообща».

Гудрун заботилась о служащих, помогала им решать всевозможные проблемы, следила за тем, чтобы они не перетруждались. «Стигу зачастую бывало некогда, он участвовал в своей собственной гонке. Но она всегда находила время для душевного общения». К концу 1975 года Агнета и Фрида смогли наконец выпустить свои альбомы. Они начали записывать их еще полутора годами ранее, но из-за успеха Abba им приходилось работать урывками.

Первым 10 ноября в шведских музыкальных магазинах появился альбом Фриды «Frida ensam» («Фрида одна»). Спродюсированный Бенни, он представлял собой эклектичную смесь шведскоязычных кавер- версий и одной-двух шведских песен. От первоначального замысла выпустить альбом написанных специально для нее песен в «народном» стиле Фрида отказалась.

Что касается стиля нового альбома, он был абсолютно нехарактерен для Фриды. В ней не осталось ничего от джазовой певички, домашней хозяйки и матери двух детей. Она предстала перед публикой совершенно новой личностью — современной певицей и поп-звездой высокого полета. Полностью дистанцировавшись от материала, записывавшегося ею на EMI, она заявляла: «En ledig dag» (первая записанная ею песня)единственная из моих ранних песен, которую я до сйх пор могу слушать. Все остальные мне хотелось бы забыть».

В «Frida ensam» есть все — от хитов кантри, таких, как «The Most Beautiful Girl», до классики Beach Boys «Wouldn't It Be Nice» и даже «Life On Mars» Дэвида Боуи. «Альбом содержит много вещей, которые мне давно хотелось спеть, но я не могла это сделать вместе с Abba, потому что мы являемся группой», — говорила она. В целом альбом был очень хорош. Он продемонстрировал прекрасный балладный стиль Фриды и ее возросшее вокальное мастерство.

Поскольку функции продюсера выполнял Бенни, уже существовал риск того, что альбом будет выдержан в стиле Abba, и, дабы не усугублять эту проблему, Фрида не стала приглашать Агнету в качестве бэк- вокалистки. По той же причине только одна песня на «Frida Ensam» является оригинальной композицией, сочиненной Бьерном, Бенни и Стигом. «Fernando» была записана во время первых сеансов записи нового альбома Abba, но первоначально она предназначалась только для альбома Фриды. Композиция не выходила на сингле в Швеции, но быстро стала самой популярной в альбоме песней, возглавив чарт Svensktoppen. В результате тем, кто хотел слушать «Fernando», приходилось покупать «Frida Ensam», который в итоге достиг следующей весной первой позиции в чарте альбомов и продержался там шесть недель.

Альбом Агнеты «Elva kvinnor i ett hus» («Одиннадцать женщин в доме») также проделал долгий путь к полкам музыкальных магазинов. В то время как в первые четыре года ее карьеры записывающейся артистки выходило по одному альбому в год, за последующие четыре года свет увидели лишь три сингла и сборник. Деятельность Abba и заботы о маленькой дочери оставляли очень мало времени для сольной карьеры. Кроме того, Агнета не хотела сочинять песни в спешке.

Она надеялась, что это альбом будет не таким легковесным, как предыдущие. На смену наивной девочке, исполнявшей грустные баллады в духе Конни Фрэнсис и немецкие шлягеры, пришла замужняя женщина и мать, имевшая за плечами определенный жизненный опыт. В своих интервью Агнета говорила, что самое большое влияние на нее оказали такие певцы,- авторы песен, как Карли Саймон, Элтон Джон и Кароль Кинг. Ей хотелось создать нечто более личное и существенное в рамках этого направления для своего нового альбома.

Не желая писать тексты, она привлекла к сотрудничеству опытного поэта Боссе Карлгрена. Он являлся одним из авторов шоу Festfolk и единственным соавтором Abba во время их тура по Народным паркам в 1973 году. В предыдущем альбоме Агнеты «Nar en vacker tanke blir en seng», вышедшем еще в 1971 году, ему принадлежат тексты трех песен.

Карлгрен жил в Валлентуне, и, когда Агнета и Бьерн переехали туда в 1972 году, они начали общаться с ним на более регулярной основе. В январе 1974 года он предложил ей написать совместно целый альбом из 12 песен, каждая из которых представляла бы конкретный женский характер. Агнета согласилась.

Его идея оформления была не менее грандиозной: конверт с разворотом, на котором изображены 12 различных женщин. Концепция альбома давала простор свободе творчества. Агнета могла выйти за рамки своей личности и в то же время придать альбому личностный характер.

Работа над альбомом медленно продвигалась в течение полутора лет в перерывах между турами, выступлениями и сеансами записи Abba. Агнета сочиняла мелодии начиная с 1972 года, и ее сотрудничество с Боссе Карлгреном оказалось чрезвычайно плодотворным. Свойственный ей метод сочинения песен был очень необычным. Она брала текст песни другого исполнителя и использовала его в качестве отправной точки при создании своей собственной мелодии. «На ее демозаписях можно было услышать строчки из песен Саймона и Гарфанкеля», — вспоминал Карлгрен.

В процессе этих упражнений возникали идеи, обычно формировавшие основу для окончательного текста. Так, «The Boy Is Waiting» («Парень ждет») превратилась в «Och han vantar ре mej»(«И он ждет меня»), a «Come Into My Garden» («Войди в мой сад») — в «En egen tradgerd» («Мой сад»).

Новый альбом являлся последним обязательством Агнеты перед Cupol Records, которая несколькими годами ранее слилась с CBS. По мере продвижения работы над ним успех Abba набирал обороты, и руководство Cupol Records понимало, что Агнета уйдет от них по истечении срока контракта в конце 1975 года. Чем крепче становились ее связи с Polar Music и Abba, тем больше ухудшались ее отношения с Cupol Records.

Первым результатом сотрудничества Агнеты и Боссе явилась англоязычная песня «Golliwog», записанная весной 1974 года. Она была выпущена, главным образом, потому, что в Cupol Records рассчитывали на новую аудиторию, привлеченную Агнетой в составе Abba. Они полагали, что подобная песня имеет все шансы стать хитом в Tio i topp. «Golliwog» не вошла в этот чарт, но создатели лэйбла решили, против воли Агнеты, выпустить ее за границей. «Я не могла помешать им сделать это»,—говорит Агнета.

Со временем в Cupol Records утратили интерес к альбому. «Он ка-

зался такой мелочью на фоне международного успеха Abba, вспоминал Боссе Карлгрен. — Нам приходилось бороться за то, чтобы работа над альбомом была завершена, и мы не могли получить достаточную сумму денег, чтобы сделать его таким, каким нам хотелось его слышать... Это была наша мечта. Мы думали: «Что же будет? Закончим ли мы его когда-нибудь?» Для Агнеты было очень важно доказать, что она не просто одна из членов Abba».

От амбициозных планов относительно конверта с разворотом пришлось отказаться. На передней обложке обычного конверта была помещена фотография певицы, на задней — снимок многоквартирного семейного дома. Вместо 12 песен альбом содержал 11, одной из которых являлась сольная версия Агнеты «SOS», включенная по настоянию звукозаписывающей компании.

«По крайней мере поначалу Агнета была разочарована, — вспоминает Боссе Карлгрен. — Она хотела, чтобы это была только ее музыка. Возможно, ей сказали: «Если хочешь выпустить этот сольный альбом, ты должна включить в него хорошо известную песню Abba, чтобы он продавался»... «SOS» совершенно не вписывалась в галерею портретов женщин разных характеров и судеб. Она представляет собой обычную поп-песню с анонимным персонажем».

Шведский текст «SOS» был написан Стигом Андерсоном, который приложил руку и к англоязычному оригиналу. В последние годы из-за занятости его производительность в качестве поэта существенно снизилась, и теперь он писал тексты исключительно для песен Андерссона — Ульвеуса. Отсутствие у него интереса к стихосложению отразилось в шведском тексте «SOS»: если когда-то из-под его пера выходили вдохновенные истории, зачастую с изюминкой, то «SOS» представляла собой скучную работу ремесленника, основывающуюся на простых решениях и архаичной лексике, которые шли вразрез с современной поп- эстетикой. Она явно не соответствовала уровню Стига и Агнеты.

По иронии судьбы именно «SOS» благодаря своей связи с Abba способствовала продажам «Elva kvinnor i ett hus», вышедшего 1 декабря. Она стала заглавным треком и стала его первым синглом, достигшим четвертой позиции в чарте. Остальные песни тем не менее продемонстрировали удивительный прогресс ее мастерства. Она сама продюсировала альбом,положившись на опыт Майкла Третова, всегда умевшего сделать именно то, чего хочет исполнитель. Мелодии отличались свежестью, оригинальностью, разнообразием. Песни несли на себе печать личной причастности, что делало альбом весьма последовательным. Агнета овладела искусством, о котором мечтает каждый амбициозный композитор: заставлять песни звучать так, будто они родились в одно мгновение, а не были вымучены.

Как указывал Майкл Третов, совместная работа с Бьерном и Бенни чрезвычайно много дала Агнете. Между ее ранними песнями и композициями последних нескольких лет зияла огромная пропасть. «Неожиданно мои требования к самой себе стали очень высокими, — говорила она в период записи альбома.- выбросила в мусорную корзину уже около десятка незаконченных песен».

Тексты Боссе Карлгрена придавали ее песням особую прелесть. Если слова «SOS» анонимны и скучны, мини-истории Карлгрена производили впечатление собственных мыслей Агнеты. «Elva kvinnor i ett hus» был непохож ни на один другой шведский поп-альбом.

Тем не менее отзывы о нем были неоднозначными, и концепция Агнеты, игравшей роль одиннадцати разных женщин, истолковывалась совершенно неверно. Некоторые обозреватели полагали, что это делает альбом менее личным, а одна из песен даже вызвала публичную дискуссию. «Tack fur en underbar vanlig dag» («Спасибо за чудесный обычный день») повествовала о наивной девушке, благодарящей Господа за все то, что случилось с ней в течение дня: от покупки пары красивых туфель до получения рекламного листка с сообщением о сниженной цене на кофе в ближайшем магазине.

Песня имела иронический подтекст: подобная женщина едва ли могла существовать в реальности. Разумеется, в середине 70-х ее смысл воспринимался буквально — будто Агнета и Боссе действительно считали, что люди должны возносить благодарности за такие тривиальные вещи. В одной газете даже утверждалось, будто песня является частью «религиозной волны» в популярной музыке, пытавшейся эксплуатировать Бога ради извлечения прибыли. Вполне вероятно, искренность исполнения Агнеты не позволяла заподозрить в песне иронию, и проблема заключалась в ее даре убеждения.

Альбом провел в чарте 26 недель, достигнув 11-й позиции. Хотя объем его продаж недотягивал до половины объема продаж альбома Фриды, который составил 130 ООО копий, это был величайший коммерческий успех Агнеты на данный момент.

Конечно, скромные результаты девушек не шли ни в какое сравнение с феноменальными достижениями Abba. К концу 1975 года в Швеции было продано 450 ООО копий альбома «АВВА», что превысило предыдущий рекорд, установленный диском «Waterloo».

С учетом того, что ни Агнета, ни Фрида особо не рекламировали свои альбомы, цифры их продаж можно рассматривать как вполне приличные. Весной 1976 года Фрида должна была появиться в телевизионном шоу и исполнить песни со своего альбома, но Бенни, Бьерн и Стиг отговорили ее делать это на том основании, что нужно заботиться об имидже группы.

Фрида была явно разочарована. «В Швеции нас знали еще до появления Abba, и поэтому ничто не мешает нам записывать сольные альбомы», — говорила она. Правда, она признавала, что возникает некоторая путаница, поскольку альбомы группы и сольные проекты делают одни и те же люди. Как Бьерн и Бенни отказались от продюсерской работы, так и Агнета с Фридой в дальнейшем полностью сосредоточатся на Abba.

Срок контракта Агнеты с Cupol Records в скором времени истекал, и исчезала мотивация для сочинения сольного материала. Это вызывало у нее смешанные чувства. Воспитание Линды требовало времени, которого не хватало и без сольной деятельности. «Оказавшись в очередной раз за границей, я даю себе слово, что, вернувшись домой, буду заниматься только Линдой, но, вернувшись домой, начинаю сочинять песни. Линда плачет, дергает меня за одежду и требует, чтобы я с ней играла. Я сажаю ее к себе на колени и пою вместе с ней».

Тем не менее ей пришлось отказаться от своих амбиций. Без стимула в виде работы над сольным проектом у Агнеты едва ли хватило бы надолго энтузиазма в отношении сочинения песен, особенно теперь, в условиях такой занятости в составе Abba. Любой профессиональный сочинитель песен подтвердит: сочинять нужно регулярно, ибо муза посещает только при условии постоянной работы.

Через неделю после выпуска «Elva kvinnor i ett hus» Агнета наконец легла в больницу, чтобы удалить гланды, и потом в течение двух недель хранила полное молчание. Несмотря на опасения, операция никак не повлияла на ее голос. Успех «Mamma Mia» в Австралии побудил звукозаписывающие компании выпустить ее на сингле в других странах. Она находилась на вершине британских чартов — впервые со времен «Waterloo». В других странах песня также пользовалась большой популярностью.

Между тем Бьерн и Бенни наносили последние штрихи на трек под рабочим названием «Boogaloo», над которым они начали работать летом. Поскольку Abba были традиционной европейской группой, им зачастую бывало трудно подобрать правильный танцевальный ритм.

Восхищаясь такими стилями, как соул и фанк, они прекрасно понимали, что их возможности в этих направлениях весьма ограничены. Характерным примером является «Man In The Middle» с альбома «АБВА», при создании которой была предпринята попытка записать фанк- песню, не увенчавшаяся успехом.

Бьерн и Бенни хотели придать «Boogaloo» танцевальный ритм и для вдохновения слушали классику диско «Rock Your Baby» Джорджа Маккрае. Майклу Третову и сессионному барабанщику Рогеру Пальму очень нравились ударные в альбоме Доктора Джона «Gumbo» 1972 года, и этот эластичный нью-орлеанский ингредиент был использован в танцевальном треке, над которым они работали. В довершение ко всему Бьерн создал при игре на электрогитаре эффект эха. Так был записан трек аккомпанемента, включавший партии ударных, баса, гитары и фортепьяно.

Когда Бенни завел запись дома Фриде, музыка произвела на нее столь сильное впечатление, что она разрыдалась. Как вспоминает Агнета, они сразу поняли, что эта песня станет большим хитом. Было совершенно очевидно, что она не оставит людей равнодушными, но заключительный штрих ей придал Стиг, назвав ее «Dancing Queen». Он также написал для нее текст, но Бьерн, по всей вероятности, подверг его впоследствии существенной правке. Работа над песней продолжалась всю осень и начало зимы.

«Dancing Queen» записывалась одновременно с «Fernando» Фриды. Очень скоро стало ясно, что «Fernando» также обладает потенциалом хита, но только в шведскоязычной версии. Без лишних слов было решено, что Abba тоже запишут ее. Стиг мучился несколько недель, подбирая подходящее название, но, как и в случае с «SOS», написанный им шведский текст производил впечатление, будто его набросали на скорую руку за один вечер. Название вдохновило его лишь на обычную любовную историю: девушка из песни обращается к Фернандо, которому до этого разбила сердце, используя при этом несколько старомодную лексику.

Сочиняя английский текст, Бьерн придумал совершенно иную тему. «После некоторых размышлений, — вспоминает он, — в моем сознании сформировались образы двух старых мексиканских революционеров, сидящих на улице и вспоминающих о былом».

Бьерн позаимствовал у Стига несколько приемов сочинения текстов и всегда признавал его поразительное умение подбирать яркие, запоминающиеся названия, но на сей раз ученик превзошел учителя.

Правда, Бьерн тратил на стихосложение больше времени, но следует признать тот факт, что тексты, выходившие ныне из-под пера Стига Андерсона больше не отличались художественной образностью.

К началу 1976 года «АВВА» уже изрядно разошелся на синглы, и пришло время для выпуска нового материала, имевшегося в их багаже. «Dancing Queen» [и ещё], полностью завершенные и смикшированные, были готовы появиться на полках магазинов. Сложилась ситуация, напоминавшая ту, в которой оказались Beatles десятью годами ранее, когда они не могли решить, чья песня должна быть записана на первой стороне сингла — Джона или Пола.

Хотя Бьерн, Бенни и Стиг знали, что такая вещь, как гарантированный хит, не существует, они были настроены оптимистично в отношении обеих песен. В самом деле, их потенциал был столь велик, что большинство Исполнителей отдали бы свою правую руку за право исполнить одну из них.

«Мы с Бьерном считали «Dancing Queen» нашей лучшей песней, — вспоминает Бенни, — но Стиг ни в какую не хотел выпускать ее раньше «Fernando». Не то что бы «Fernando» плохая песня, но она слишком напоминает шлягер, a «Dancing Queen» звучала очень современно».

Берка тоже помнит эти споры. «Мне кажется, решение имело стратегическое значение. Предыдущим синглом являлась «Mamma Mia», и они решили, что теперь будет лучше выпустить медленную вещь, чтобы не было подряд двух быстрых. Это был очень тонкий расчет».

«Fernando» была выбрана в качестве следующего сингла Abba и вышла в марте во многих странах, почти повсеместно быстро поднявшись на вершины чартов. Поскольку она первоначально вышла на шведском языке сольно в исполнении Фриды, в Скандинавии ее решили не выпускать вообще .

«Думаю, нам придется выпустить ее, хотя Фрида уже сделала это?Завздыхал Бьерн. — Если люди услышат ее по Radio Luxembourg, может быть, здесь тоже найдется кто-нибудь, кто захочет купить пластинку с ней». Таковые действительно нашлись, и после выхода в апреле «Fernando» в версии Abba, она тут же взметнулась до второго места в шведском чарте.

К тому времени Abba уже вернулись домой после своей первой по-

ездки в Австралию. Их гениальная затея с отсылкой рекламных клипов в отдаленные страны, дабы им не нужно было посещать их лично, принесла неожиданные результаты. Вместо того чтобы удовлетворить интерес австралийской публики к группе, клипы разожгли его до такой степени, что он граничил с безумием. Австралийцы жаждали увидеть Abba живьем, и визит поднял планку их популярности на беспрецедентный уровень.

Глава 19

Поток телеграмм, телексов и телефонных звонков не иссякал. Был конец 1975 года, и Abba со Стигом начинали осознавать, к своему немалому изумлению, что они стали самыми популярными исполнителями в Австралии. Руководство их местной звукозаписывающей компании заклинало: «Вы должны приехать сюда!»

Abba очень не хотели ехать. Это было слишком далеко и требовало слишком много времени. Однако интересы дела требовали их присутствия в Австралии, и, несмотря на их нежелание выступать вживую, они решили отправиться туда с туром в 1976 году.

Вскоре после этого начали звонить из австралийских телекомпаний с предложением сделать специальный выпуск, целиком и полностью посвященный им. От такого предложения Abba не смогли отказаться.

В середине января 1976 года, когда группа находилась в Лондоне, рекламируя «Mamma Mia» в Top Of The Pops, они встретились с представителями компании Reg Grundy Productions. После трудных переговоров со Стигом им удалось заручиться его согласием по поводу появления группы на австралийском телевидении. Сообщалось, что сумма договора составила 10 ООО австралийских долларов плюс бесплатные авиабилеты и проживание в гостинице. Кое-кто утверждал, что компании на самом деле пришлось заплатить в десять раз больше.

Специальный выпуск выходил в рамках поп-шоу Bandstand. Он должен был называться «The Best Of АВВА» — так же, как назывался их недавно вышедший сборник. Они должны были появиться также и в других телевизионных шоу.

О предстоящем визите Abba и специальном телевизионном выпуске сообщили все австралийские газеты. «Abba, популярнейшая поп- группа в мире, в следующем месяце примет участие в часовом специальном выпуске в Bandstand в Австралии» ,- трубила «Daily Mirror».

В другой газете страна была переименована в ABBAustralia. Казалось, вся Австралия сошла с ума.

В четверг 4 марта Abba сошли с трапа самолета в аэропорту Сиднея. Их приветствовала толпа восторженных тинэйджеров. Для них это стало шоком: в Европе Abba добились большого успеха, но там дело никогда не доходило до массовой истерии. Они впервые реально ощутили, что такое быть суперзвездами международного масштаба. Это был типичный пример того, как публика воспринимала Abba, и прекрасное свидетельство той роли, которую играли две женщины, всегда являвшиеся главным фокусом общественного внимания в группе.

Не может быть никаких сомнений в том, что Агнета была и остается самым популярным членом Abba. Она, казалось, воплощала в себе традиционный, архаичный образ милой светловолосой девушки с открытой улыбкой — «снегурочки» — и вместе с этим современную интерпретацию сексапильной женщины, соответствующую мифу о «шведском грехе».

Фрида отнюдь не играла роль вечной второй скрипки при Агнете, как это утверждалось не раз. Брюнетка, несколько старомодная, более зрелая, менее привлекательная и менее доступная, олицетворение хранительницы семейного очага- она создавала контрастирующий фон для своей партнерши.

Пятилетняя разница в возрасте усугубляла этот контраст: Агнета напоминала невинную школьницу, тогда как Фрида представляла собой умудренную жизнью женщину. Обе они были объектами истерического поклонения, Агнета в чуть большей степени.

На следующий день после прибытия в Австралию Abba приняли участие в пресс-конференции и церемонии вручения Золотого диска в сиднейском отеле «Hilton». Разумеется, в центре внимания находились девушки, постепенно усваивавшие свои роли. На Фриде было элегантное меховое манто, а белое, почти деревенском платье Агнеты создавало впечатление, будто она только что возвратилась с фермы, чтобы уделить полчаса прессе.

Как всегда, взоры были устремлены, главным образом, на Агнету. В одном обозрении, где Фрида не удостоилась ни единого упоминания, говорилось, что Агнета «выглядела в белом просто великолепно. Она была босой и объяснила это тем, что у нее нет с собой подходящей обуви». К концу визита Abba в Австралию во всех газетах мира появилась фотография «стройной блондинки», призывно смотрящей в объектив камеры с робкой улыбкой на лице и руками на бедрах.

На пресс-конференции был поднят вопрос о том, что в пресс-релизе сообщалось, будто Фрида и Бенни женаты, хотя это не соответствовало действительности. Они объяснили, что у них просто нет времени для бракосочетания. Хотя, с одной стороны, это несколько подмочило их безупречную репутацию семейной пары, зато, с другой стороны, придало некоторую пикантность общему имиджу группы.

Затем Агнету спросили, известно ли ей о том, что ее задница признана самой сексуальной в поп-мире. «Она покраснела, спряталась за Фриду и сказала: «А как насчет моих ног?» — сообщалось в одной из газет.

Репортеры неистовствовали. Они хотели выяснить о группе как можно больше. «Вы должны понять нас, - сказал четверке продюсер Channel 9 Лайл Маккабе. — Члены Abba нам совершенно неизвестны как личности. Поэтому австралийцы хотят знать о вас все». • Кстати, за несколько недель до их визита «RAM» опубликовал свою первую большую статью о группе, называвшуюся «В поисках Abba», а вскоре после их возвращения на родину «Juke» напечатал обозрение под заголовком «Открытие Abba».

Вечером после пресс-конференции новостные программы всех каналов содержали отчеты о прибытии Abba в страну. Во время и после их визита по телевидению без конца крутили клип «Fernando».

Лассе Халльстрем всегда считал, что во время съемок этого ролика художественное воображение подвело его. В отличие от его предыдущих работ, в «Fernando» он не смог преодолеть временные и бюджетные ограничения. «Клип смотрится неважно, — говорил он много лет спустя. — Они сидят вокруг костра, играя на гитарах, на фоне «звездного неба» — слишком много патетики». Тем не менее «Fernando» был первым клипом, показанным в Австралии после «Mamma Mia» и трех других треков с «АВВА», и австралийцы приняли его с таким же восторгом.

С момента прибытия группы в Сидней события развивались стремительным образом. Их сопровождал Тумас Юханссон, изучавший возможность организации тура в следующем году. Уже в первый день он получил предложения от шести местных импресарио.

В понедельник Abba перелетели из Сиднея в Мельбурн, где они должны были появиться в паре телевизионных программ. Устроенный им там прием носил еще более истеричный характер, нежели в Сиднее. Аэропорт был до отказа забит фэнами, размахивавшими плакатами с надписью: «Добро пожаловать, Abba». Они не сразу смогли сойти с самолета, и в гостиницу их сопровождал полицейский эскорт. «Когда мы спустились по трапу, я взглянула на Фриду, — вспоминает Агнета. — Ее глаза, как и мои, были наполнены слезами». Прежде они не испытывали ничего подобного.

Не лучше дело обстояло и в отеле, который осаждали толпы поклонников. В телестудию, где они выступили в The Don Lane Show, членам Abba пришлось пробираться через гараж.

Совсем по-другому их обычно встречали дома, в Швеции, единственной стране, где популярность Abba оставалась на одном и том же уровне. Звездный статус каждого из них начал формироваться задолго до образования группы, этот процесс протекал постепенно; и их появление на шведской музыкальной сцене отнюдь не было похоже на взрыв.

Их альбомы побивали все рекорды продаж, их выступления всегда проходили с аншлагами, и крупные вечерние газеты посвящали им объемные статьи. Целое поколение детей «играло в Abba», в одиночку перед зеркалом в спальне или вместе с друзьями. Имитируя пение под пластинки с «микрофонами» в руках, они спорили, кто будет Фридой, а кто Агнетой. Группа, бесспорно, пользовалась огромной популярностью.

Что касается Швеции, разница заключалась в том, что шведские фэны не приезжали в аэропорт, чтобы встретить их после зарубежной поездки,- в этой стране не принято оказывать такого рода почести местным поп-звездам. К тому же в шведских средствах массовой информации большое влияние имели противники Abba, и поэтому на их родине до сих пор не было ни одной посвященной им телевизионной передачи. Конечно, в Австралии тоже имелись недоброжелатели Abba, но их голоса звучали не так громко, как голоса их шведских единомышленников.

Выполнив свои обязательства в Мельбурне, группа вернулась в Сидней, чтобы записать телевизионную передачу, что являлось главной целью их поездки. Они исполнили перед публикой в студии 11 своих хитов — от «Ring Ring» до «Fernando» [ см., см., см., см., см.].

До своего возвращения в Швецию Abba еще несколько раз появились на телевидении. В субботу 20 марта в 18.30 на австралийском Channel 9 началась трансляция передачи «The Best Of АВВА». Это стало настоящим событием недели. Те, кто не имели цветных телевизоров, приходили к соседям и друзьям, чтобы увидеть Abba во всем их великолепии.

Передача имела грандиозный успех, на фоне которого бледнели даже 15 недель постоянного присутствия на вершине чартов синглов Abba. Согласно официальным данным, 45-минутное выступление шведской поп-группы посмотрели 54% австралийских телезрителей. С большим преимуществом был превзойден предыдущий рекорд -телезрителей, наблюдавших за высадкой американских астронавтов на Луне в 1969 году.

Само по себе шоу было не особенно зрелищным. Abba исполняли свои песни, немного танцевали, пару раз меняли костюмы и говорили на высокопарном английском языке в перерывах между номерами. Бьерн и Бенни представили и проинтервьюировали гостя шоу певца Lucky Star. И все. Но телезрителям было достаточно просто увидеть группу живьем. Роман между Abba и австралийской публикой перерос в пылкую любовь .

В своих обзорах о специальном выпуске Bandstand, журналисты открыто говорили о сексапильности Агнеты и Фриды как об одной из главных приманок группы, чего не позволяли себе шведские средства массовой информации. «Девушки являются самыми сексуально привлекательными дамами в шоу-бизнесе, — утверждалось в «Daily Telegraph». — Обычно они выходят на сцену в длинных платьях или брючных костюмах... Но в сиднейском шоу они появились в сногсшибательных комбинезонах, в которых исполняли свой первый большой хит «Waterloo». Посреди песни девушки неожиданно сорвали с себя нижнюю часть своих одеяний и обнажили две пары самых красивых ног в шоу-бизнесе».

Как ни странно, перед самым «стриптизом» Агнета призвала присутствовавших в студии детей хлопать в такт песне своим хорошо поставленным голосом воспитательницы детского сада, что придало их выступлению весьма сомнительный смысл. Но в этом-то и заключалась одна из составляющих уникальной притягательности Abba: им удавалось эксплуатировать свою сексапильность, оставаясь при этом символом чистоты и добропорядочности.

Внимание привлекал явный дисбаланс в группе. По всей вероятности, Abba были единственным коллективом, добившимся всемирной славы, чьи самые популярные члены не являлись его творческим ядром. Если они давали интервью вместе, особенно не шведским средствам массовой информации, на вопросы отвечали, главным образом, Бьерн и Бенни. В определенной мере, это было связано с недостаточно хорошим знанием Агнетой и Фридой английского языка, но также свидетельствовало о том, что их роль в группе ограничивается вокалом и «представительскими функциями». И все же именно они привлекали основное внимание и подвергались основному давлению.

Необходимость подыскивать подходящие английские слова на пресс- конференциях, в то время как на их физическом состоянии сказывалась десятичасовая разница во времени, не способствовала благодушному настроению. Перед журналистами они бодрились и старались ничем не выдать своего истинного состояния, но, оставшись одни, давали волю чувствам.

Как обычно, объектами этих эксцессов становились их партнеры. «Девушкам приходилось очень несладко,- признавали Бьерн и Бен- ни. - Мы — другое дело. Нам не нужно думать о выражении лица, о волосах и прочем».

Успех сиднейского шоу был столь велик, что в течение нескольких недель его показали в лучшее время практически во всех более или менее крупных городах Австралии. Иностранные телевизионные компании завалили Channel 9 предложениями о покупке прав на трансляцию «The Best Of АВВА». По словам менеджера программы Линтона Тэйлора, канал должен был окупить затраты на приобретение прав на съемку шоу.

Рекламная поездка неизбежно привела к взрыву популярности Abba в Австралии. Газеты и журналы, которые раньше лишь вскользь упоминали о группе, теперь без устали публиковали интервью и всевозможные сведения о четверых шведах. В чарте синглов «Fernando» вытеснила с первой позиций «Bohemian Rhapsody» Queen и задержалась там на рекордные 14 недель — только «Неу Jude» Beatles удалось продержаться столько же. Предыдущие синглы тоже присутствовали в чартах: когда «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do» вошла в Top 5, внимание фэнов привлекла «Rock Ме» со второй стороны сингла. В мае 4 альбома Abba находились в австралийском Тор 20. Сборник «The Best Of АВВА» провёл 16 недель на вершине чартов. Объем его продаж составил 1,1 миллиона копий — ни до, ни после ни один альбом не продавался в Австралии в таких количествах.

Известие о том, что Abba собираются приехать в страну с туром в ноябре, еще больше подогрело интерес к ним. Компания Рэга Гранди заключила со Стигом Андерсоном контракт на производство товаров с символикой группы — от маек до жевательной резинки. Однако, похоже, этот контракт оказался не очень выгодным для шведов: два года спустя Стиг заявил, что прибыль от продажи товаров с символикой группы по всему миру на данный момент составила сравнительно скромную сумму миллион крон (130 ООО английских фунтов).

Вернувшись в Швецию и отдохнув с неделю, Бьерн и Бенни продолжили работу над следующим альбомом Abba. После записи «Dancing Queen» и «Fernando» в течение трех месяцев не была сочинена ни одна песня и не был выпущен ни один сингл.

Сеансы записи начались с песни под названием «Knowing Me, Knowing You». Очевидно, это была первая песня Abba, свидетельствовавшая о том, что группа состоит из четырех зрелых людей. В то время как прежние тексты о любовных проблемах носили, как правило, общий характер, куплеты вроде «в этой старой, знакомой комнате обычно играют дети» указывали на то, что в «Knowing Me, Knowing You» речь идет о крахе семейной жизни, а не о традиционной тинэйджерской любви.

Название придумал Стиг, но авторство слов принадлежит Бьерну. Он всегда отрицал, что текст этой песни имеет какое-либо отношение к ситуации в его собственной семье в то время. «Даже если он и связан каким-то образом с реальными событиями, на 90 процентов это выдумка, — говорил он-я исходил из абстрактных образов. Увидев в мужчине, проходившем в последний раз по пустому дому, символ развода, я описал это. Тогда в моей жизни еще не было ничего подобного».

С этим трудно спорить, но и нельзя отрицать, что в семье Ульвеу- сов в то время было далеко не все ладно. Если некогда трения между Бьерном и Агнетой создавали искру, теперь это превратилось в проблему. С самого начала Агнета испытывала комплекс неполноценности по отношению к Бьерну: он учился в университете и вырос в семье, где поощрялись стремление к знаниям и интеллектуальному развитию. Она происходила из совершенно другой семьи, не училась в университете и практически ничего не читала, даже романы — к чтению ее приучил Бьерн.

Во время тура по Народным паркам в 1970 году Агнета изучала психологию в автобусе, перевозившем ее от одной площадки к другой. В этом чувствовалось влияние Бьерна. В то время от нее можно было услышать что-нибудь вроде: «Возможно, я не очень умна. Я воспринимаю действительность такой, какая она есть, и особо не задумываюсь о будущем».

Потребовалось несколько лет для того, чтобы Бьерн и Агнета по- настоящему узнали друг друга. Поначалу они ссорились почти по любому поводу. Они прошли все стадии, которые проходит каждая молодая семья: Бьерн не отличался аккуратностью и разбрасывал вещи по дому, а Агнета убиралась и готовила. Со временем они научились находить компромиссы. Они производили впечатление счастливой семейной пары и благодаря своему творческому успеху имели все, о чем абсолютное большинство семейных пар могут только мечтать.

Но, похоже, они обладали слишком схожими натурами, чтобы достигнуть баланса и гармонии в своих отношениях. «Мы оба очень чувствительны и чудовищно эгоистичны, поэтому, разумеется, между нами через определенные промежутки времени вспыхивают бурные конфликты, - сознавалась Агнета. — Самая худшая черта моего характера — ревность. Я могу устроить дикую сцену, если увижу Бьерна с другой девушкой».

Сексуальная, жизнерадостная девушка, в которую влюбился и на которой женился Бьерн, совершенно изменилась, став матерью: Агнета стремилась как можно больше времени проводить дома, дабы Линда имела надлежащий уход и воспитание. Бьерн в первую очередь думал о карьере, и его внимание было сконцентрировано на использовании в полной мере потенциала Abba. «Главная его беда заключается в том, что он трудоголик, — жаловалась Агнета. - Он постоянно думает о работе и зачастую не слышит, что я ему говорю».

Даже теперь Агнета неохотно ездила в рекламные вояжи. Ее желание находиться дома с дочерью подкреплялось страхом перед воздушными путешествиями, что еще больше осложняло ситуацию. Бьерн тем временем взял на себя все хлопоты, связанные с рекламой. «Агнета действительно не хотела никуда ездить, — вспоминает он- А я считал, что это совершенно необходимо и что мы впоследствии очень пожалеем, если сейчас не будем делать это. У нас постоянно возникали трудности, поскольку я хотел ехать, а она не хотела».

Их продолжали связывать прочные узы любви, и они старались находить взаимопонимание. Тем не менее временами казалось, что им приходится очень трудно. Не случайно Бьерн написал песню о разводе—в которой была строчка «мы ничего не можем сделать», -когда в его собственной семейной жизни накопилось множество проблем. Было очевидно, что растущие разногласия четы рано или поздно должны разрешиться тем или иным образом.

Спустя месяц после завершения «Knowing Me, Knowing You» Abba начали записывать песню, работа над которой выявила методы Бьерна и Бенни. Когда авторы вместе со своими сессионными музыкантами вошли 26 апреля в Metronome Studio, у них имелась песня в стиле Fats Domino под рабочим названием «Why Did It Have To Be Me».

Поработав над песней в студии, они отошли от рок-концепции и придали ей гавайское звучание. Стиг набросал текст под заглавием «Happy Hawaii». На трек была наложена партия стальной гитары, а к вступлению с помощью транзисторного приемника добавили шум волн, после чего Агнета и Фрида записали партию основного вокала.

«Happy Hawaii» была доведена и смикширована, но Бьерн и Бенни испытывали некоторую неуверенность. Песня повествовала о девушке, уехавшей на Гавайи, чтобы забыть о возлюбленном, который бросил ее. «Запись получилась вполне приличная, — вспоминает Бьерн. — Но текст звучал слишком банально». Песня была перезаписана в другой аранжировке, с уклоном в кантри, и получила название «Memory Lane», однако в ней все равно ощущалось какое-то несоответствие. Парни были вынуждены признать поражение и вернулись к рок-концепции Fats Domino, добавив для пущего эффекта взрывной фальцет бэк-вокала в стиле Beach Boys. Вернулось также прежнее название «Why Did It Have To Be Me», и третья версия была записана с основным вокалом Бьерна. В этом виде песня появилась на альбоме. Тем не менее «Нарру Havaii» была выпущена — на второй стороне сингла «Knowing Me, Knowing You».

Этот эпизод демонстрирует, как одну и ту же базовую композицию можно записать в трех различных стилях, а также то, что Бьерн и Бенни постепенно отдалялись от Стига. Их связывали тесные отношения на протяжении нескольких лет вплоть до победы «Waterloo» в Брайтоне. В то время у них была одна цель — выйти на международную музыкальную арену. «Waterloo» явилась результатом слаженных усилий команды из трех человек.

Но теперь, всего два года спустя, их пути начали расходиться в разных направлениях: Стиг осуществлял маркетинг Abba и занимался делами группы, а Бьерн и Бенни хотели продолжать развиваться в музыкальном плане. Их цели выходили далеко за рамки коммерческого подхода Стига к поп-музыке, не говоря уже о его устаревших взглядах на вопросы сочинения текстов. Все более отчетливо проявлялась 15-летняя разница в возрасте.

Разумеется, Стиг был весь в заботах о стремительно расширяющемся бизнесе. Результатом финансового 1975—1976 года стали оборот 18 миллионов крон (2 340 ООО английских фунтов) и прибыль 4,5 миллиона крон (585 тысяч английских фунтов). Это было очень хорошее соотношение оборот — прибыль.

Но налог на высокие доходы составлял в то время в Швеции грабительские 85%. Если бы компания просто указывала свою прибыль в виде заработной платы,; львиная доля ее отходила бы в пользу государства. Никто не мог знать, когда лопнет мыльный пузырь под названием «АЬЬа», поэтому все, кто был причастен к деятельности группы — и в первую очередь ее члены, — должны были думать о будущем.

Самоучке Гудрун Андерсон, до сих пор отвечавшей за финансы, было трудно разобраться в сложных схемах. «Мы должны разумно вкладывать деньги в прибыльные предприятия, — говорила она. Но я не умею делать это, у меня нет соответствующего образования — я преподаватель ткачества».

Стиг обращался к юристам и финансовым экспертам, и они в один голос советовали ему уехать из Швеции и обосноваться в какой-нибудь стране с более благоприятным налоговым климатом. Эта идея никому не понравилась. «Гудрун, я и члены Abba имели единое мнение на этот счет. Мы никогда не покинули бы родину по финансовым соображениям».

Консультанты указывали им на то, что их сфера деятельности имеет весьма ограниченное пространство для инвестиций, способствующих снижению налогов, — только предприятия музыкального бизнеса. «Это означало, что нам нужно было произвести реструктуризацию всей компании, дабы управление прибылью в ней отвечало положениям налогового законодательства. Другими словами, мы должны были инвестировать деньги в некое финансовое предприятие, чтобы уменьшить риск и сохранить стоимость капитала, накапливавшегося на наших банковских счетах».

До сих пор вложение средств в недвижимость оправдывало себя, но требовались и другие решения. Весной 1976 года была учреждена компания, призванная служить «крышей» для различных коммерческих предприятий. Эту новоявленную корпорацию предполагалось со временем зарегистрировать на фондовой бирже. Она получила название Abba Invest.

Стиг понимал, что пройдет несколько лет, прежде чем Abba Invest приобретет репутацию солидной и надежной инвестиционной компании и сможет быть зарегистрирована. Под ее эгидой планировалось создать художественную галерею и художественный магазин, основать книгоиздательскую фирму и телевизионную компанию, купить здание где-нибудь в центре Стокгольма под «лучшую студию звукозаписи в Европе», как говорил Стиг.

В мае 1976 года по Западной Германии, а затем и по всей Европе распространился нелепый слух, будто все члены Abba, за исключением Фриды, погибли в авиакатастрофе в аэропорту Темпельхоф в Западной Берлине. Как всегда в подобных случаях, источник этого слуха так и остался до конца не выясненным. Говорили, что на радиостанцию позвонил некий Юрген Блаус и заявил, что он слышал по радио ГДР сообщение о катастрофе.

Группа постаралась опровергнуть слух, дав несколько интервью, но потребовалось еще некоторое время для того, чтобы десятки тысяч безутешных фэнов, обрушивших на офис Polar Music шквал телефонных звонков, убедились, что в этой истории нет ни грамма правды.

Данный инцидент отозвался эхом знаменитой сплетни 1969 года, будто Пола Маккартни уже несколько лет нет в живых и в Beatles его заменяет очень похожий на него человек. Он явился неоспоримым доказательством того, что Abba стали настоящими суперзвездами, способными порождать фантазии — пускай и не вполне здоровые — в умах своих поклонников.

Глава 20

В августе 1976 года — ровно через год после начала записи-Abba наконец выпустили «Dancing Queen» на сингле. Группа явно находилась в расцвете творческих сил. Каждая их новая песня раздвигала границы, установленные предыдущей.

В июне группа исполнила этот дискотечный шедевр на специальном гала-концерте перед королем Швеции Карлом XVI Густавом и будущей королевой, Сильвией Соммерлат [см.]. Концерт транслировался по телевидению накануне свадьбы королевской четы, и Abba были среди его участников единственными поп-исполнителями.

Поначалу они не знали, на какой песне остановить выбор, перебирая записанные в последнее время треки, пока не вмешался Бенни: «У нас же есть «Dancing Queen» — для такого случая самая подходящая вещь». На том и порешили.

На сцену они вышли в костюмах эпохи барокко, позаимствованных в Королевской шведской опере Стокгольма. Как ни странно, многие впоследствии считали, что песня была написана специально в честь королевы Сильвии. В свои 33 мисс Соммерлат, возможно, все еще оставалась «юной и милой», но ей никак не могло быть «всего семнадцать».

За предыдущие полтора года группа постепенно обретала свой подлинный голос, и кульминацией этого процесса стала «Dancing Queen». Вокал Агнеты и Фриды подобно лазерному лучу разрезал звуковой фон. Торжествующе звенело в верхнем регистре фортепьяно Бенни. «Dancing Queen» поднялась на вершину чартов практически во всех странах, где они только составлялись — по меньшей мере не ниже Тор 5. На протяжении десятилетий она звучала на танцплощадках по всему миру. В чисто коммерческом плане песня остается самым популярным треком Abba.

На обложке сингла «Dancing Queen» впервые появился логотип группы с перевернутой буквой «В». Этот знаменитый фирменный знак был придуман художественным директором Руне Седерквистом. Он символизировал то, что группа состоит из двух пар — каждая «В» была повернута к своей «А».

Первой дизайнерской работой Руне для Abba была обложка шведской версии альбома «Greatest Hits» в 1975 году. Отныне он будет постоянно оформлять обложки пластинок Abba и, в соответствии с семейным духом Polar Music, станет со временем верным соратником и другом Стига и членов группы. Он и его гражданская жена Лиллебиль Анкаркрона особенно тесно сблизились с Бенни и Фридой, проводя вместе много времени.

Свидетельством некоторого «потепления» культурного климата в Швеции осенью 1976 года стали специальный телевизионный выпуск «Abba-dabba-dooo!!» и посвященная группе радиопередача, состоявшая из пяти частей. И все же в обеих программах прозвучало настроение нации. Ведущий радиопередачи, как бы в оправдание ее трансляции, заявил, что «продюсеры сочли уместным» сделать программу о такой популярной группе, как Abba. А в интервью в рамках телевизионного выпуска члены группы были вынуждены защищаться от традиционных обвинений в спекуляции и цинизме.

Четвертый альбом Abba «Arrival» вышел 11 октября 1976 года. Если в предыдущем альбоме они обрели свой голос и уникальное звучание, то в этом распрощались с остатками вокальной демократии и откровенно шлягерной эстетикой» Конечно, определенное шлягерное влияние еще ощущалось, но большинство глупых текстовых концепций были к тому времени уже отброшены. «Мы стали гораздо больше разбираться в подобных вещах», — вспоминал Бьерн.

Исключение составляет, пожалуй, только «Dum Dum Diddle», да и то скорее из-за своего нелепого названия, нежели из-за самого текста. Во всяком случае, он был не более наивным, чем текст заглавной песни «When I Kissed The Teacher». Спустя десятилетия Бьерн находил эту песню неудобоваримой практически во всех отношениях, особенно ее текст, признавшись, что сочинил его от отчаяния в пять часов утра. «Она могла бы называться «Dumb Dumb Diddle»!» - сказал он.

Бьерн также сожалел о решении отказаться от ее более медленной и тяжелой версии. Во время записи трека аккомпанемента она приобрела более легкий европейский стиль. Фрида разделяла мнение Бьерна: «Глупая песня — мне она не нравится!» Несмотря на эту критику и ассоциации, вызываемые ее названием, «Dum Dum Diddle» представляет собой искусно сделанную поп-песню.

Если во всех лучших песнях предыдущего альбома звучит сольный вокал Агнеты, то на сей раз шанс блеснуть представился Фриде. В то время как растерянная Агнета взывает о помощи в «SOS», эстрадный стиль Фриды придает оттенок зрелости повествованию о бракоразводном процессе в «Knowing Me, Knowing You». Принципиальное различие между двумя вокалистками будет отныне служить критерием решения; кому какую песню следует исполнять.

Певческое мастерство Фриды выходит на первый план в свойственных кабаре модуляциях «Money, Money, Money». В рамках трехминутного формата рождается традиция европейской театральной музыки в сочетании с базовым англосаксонским поп-ритмом, увенчанная драматизмом исполнения Фриды.

Своим происхождением «Money, Money, Money» напоминает «Why Did It Have To Be Me» с той лишь разницей, что она вышла под своим первоначальным рабочим названием. Бьерн, считавший, что «песен про деньги и так уже больше чем достаточно», предложил текст под названием «Gypsy Girl». «Но выходило несколько нескладно, — вспоминает он, —и в конце концов мне пришлось вернуться к «Money, Money, Money» — просто это звучало лучше всего». Эта свойственная только им философия лежала в основе успеха Abba: каковы бы ни были амбиции группы, они никогда не искали простоты и непосредственной связи со своей аудиторией.

«Money, Money, Money» — любимая песня Бенни на альбоме «Arrival». «Из всех вещей эта самая лучшая, — говорил он,- Это очень про-

стая запись. Можно сказать, она сконструирована, как сценический номер. Я очень живо представляю, как кто-то, необязательно мы, стоит на сцене и поет этот текст».

Как обычно, сеансы записи альбома; сопровождались бурными сценами, особенно во время наложения вокальных партий. «Конфликт помогает создать слегка подогретую атмосферу, необходимую для записи, — говорил Бенни. — В определенном смысле он одухотворяет песню». Резкая манера исполнения Фриды в «Money, Money, Money» позволяет предположить, что искры все еще летали в воздухе, когда производилась эта запись.

Жалобная, трагичная баллада Агнеты «My Love, My Life» способствовала укреплению ее имиджа беззащитной женщины, постоянно переживающей душевные драмы. Ее сольные строки в «When I Kissed The Teacher» являются одним из последних примеров умения Abba создавать музыку, которая вроде бы происходит из начала 60-х и в то же время соответствует требованиям 70-х. Если не принимать во внимание сольные пассажи, альбом все же отличает энергичный совместный вокал, такой, как в «Dancing Queen» и «роковой» «Tiger».

Хотя творческую деятельность Abba направляли Бьерн и Бенни, Агнета и Фрида вовсе не были марионетками, особенно когда записывались эти волшебные вокальные треки. «Иногда в посвященных нам книгах и статьях встречаются утверждения, будто «девушки принимали незначительное участие в работе в студии» или «они просто делали то, что им велели», — говорит Агнета, — Если бы вы поработали с мое продюсером и провели в студии столько же времени, сколько провела там я, то непременно кое-чему научились бы. За эти годы я выдвинула немало идей по поводу аранжировок и вокальных партий, и с моей помощью были решены несколько проблем».

Одноименный с альбомом трек «Arrival» стал вторым инструменталом группы после «Intermezzo No 1» с альбома «АВВА». Наряду со вступлением к «Dum Dum Diddle» «Arrival» явился также зримым свидетельством любви Бенни к шведской скрипичной фолк-музыке. Изначально трек назывался «Ode То Dalecarlia» («Ода Даларне»), а Даларна — это графство, наиболее тесно связанное с этим направлением фолк-музыки.

Между членами Abba возникла дискуссия по поводу того, имеет ли смысл включать в альбом подобные эксперименты. Однако Бенни настоял на своем. «Однажды мы с Майклом задержались ночью в студив и немного поработали над этим треком, использовав меллотрон и мини-«moog», дабы придать ему убедительность, — вспоминает он. - Гораздо легче добиться цели, если ты можешь сказать: «Послушай-ка вот это!» — вместо того, чтобы напевать незавершенную мелодию».

«Arrival» стал Триумфом не только Abba, но и Майкла Третова. Обладая замечательным характером и находясь в доверительных отношениях с членами группы, он умел создать в студии приятную рабочую атмосферу. «Майкл — неиссякаемый источник вдохновения и генератор идей, — говорил Бенни. -На него всегда можно положиться. Мы можем концентрировать свое внимание на «искусстве», музыкальной стороне записи, доверив ему решение технических вопросов... Между нами никогда не бывает недоразумений. Он знает, что мы думаем, и мы знаем, чего ему хочется. Без него было бы нелегко спродюсировать альбом, вызывающий чувство удовлетворения, как этот».

«Arrival» был последним альбомом Abba, в котором еще ощущается изумление по поводу осуществления мечты о создании поп-музыки, признаваемой в мире. Бьерну и Фриде уже было по 30, и в конце года Бенни должно было исполниться столько же. Песни вроде «Knowing Me, Knowing You» знаменовали собой переходный период: в будущем внимание будет уделяться более серьезным аспектам жизни.

Что касается Фриды, возраст не добавлял ей ощущения благополучия, и во время выпуска «Arrival» она выходила из затянувшейся депрессии. Когда был выпущен ее сольный альбом, она говорила, что наконец достигла душевного равновесия, но, несмотря на чувство уверенности, обретенное благодаря причастности к Abba и контакту с публикой во время живых выступлений, ее начали преследовать застарелые страхи и комплексы. «Думаю, через подобное проходят все женщины в этом возрасте, — говорила она несколько лет спустя. — Я где- то прочитала, что в 20 лет человек решает, что ему нужно от жизни, а в 30 пересматривает свое мнение и все подвергает сомнению. Именно это и произошло со мной. Я утратила веру в себя. А нужно было работать».

Фрида поняла, что, если она хочет докопаться до сути того, что ее тревожит, ей нужно обратиться к психоаналитику. «Бенни тоже оказывал мне большую помощь, -говорила она, — хотя он и не мог понимать всего. Теперь я чувствую себя очень сильной, очень уверенной. Я знаю, чего хочу. Нужно слушать только себя, а не кого-то. И Бенни тоже пришлось измениться, потому что я стала другой. Наши отношения изменились. Они гораздо крепче, чем прежде».

После съемок для специального телевизионного выпуска «Abba-dabba-dooo!!» в конце октября Abba предприняли серию поездок, имевших целью продвижение альбома «Arrival». Первым местом назначения была Польша, где они снялись для еще одной телевизионной передачи, целиком и полностью посвященной им (телешоу «АВВА w STUDIO 2» было также показано Центральным телевидением Советского Союза. — Прим. ред.). Столь велика была популярность группы и столь важное значение придавалось их визиту, что в Стокгольм из Польши за ними прислали специальный самолет (этим рейсом прибыли все участники квартета, исключая Агнету, приехавшую днем раньше).

Альбомы «Waterloo» и «АВВА» продавались очень хорошо, и Abba были самым большим достоянием страны. Когда в 1975 году в польской газете был опубликован адрес шведского фэн-клуба Abba, его офис завалили десятки тысяч писем. Польские фэны присылали изготовленные вручную фигурки членов группы. Первые посылки содержали фигурки Бьерна с женской грудью -почему-то некоторые поляки считали его женщиной.

Весь годовой польский бюджет за 1976 год для закупки западных пластинок был потрачен на 800 ООО копий «Arrival». Но в Польше, как и в других странах Восточного блока, спрос на Abba значительно превышал запасы конвертируемой валюты, выделяемой на западную музыку. Это стало проблемой для Стига: в Польше было продано 250 ООО копий «АВВА», хотя многие считали, что там можно было бы продать по меньшей мере миллион. Советский Союз смог закупить всего 25 тысяч копий (в Советском Союзе с 1977 по 1981 года фирма «Мелодия» издала по лицензии четыре долгоиграющих пластинки шведского вокально-инструментального ансамбля «АББА»: «АВВА», «Прибытие», «Альбом», «VOULEZ-VOUS». — Прим. ред.). В Polar Music ломали голову в поисках ответа на вопрос — как удовлетворить спрос на пластинки Abba в этих странах?

Едва успев вернуться из Польши, Abba вылетели с двухнедельным визитом в США и Канаду. Эта была их третья рекламная поездка за океан. Как обычно, они появились в нескольких телевизионных программах и дали ряд интервью прессе и на радио в Лос-Анджелесе, Ванкувере, Нью-Йорке и Филадельфии. Наиболее памятный инцидент произошел в Лос-Анджелесе, где группа принимала участие в «The Dinah Shore Show». Мисс Шор, шокированная тем, что Бенни и Фрида остаются неженатыми через семь лет после обручения, предложила им обвенчаться прямо в эфире. Они вежливо отказались

Однако концертный тур до сих пор не планировался. «Единственное, в чем мы расходились со Стигом -он не хотел привозить Abba в США с туром до тех пор, пока у них не будет здесь, по меньшей мере, трех пластинок номер один, — говорил Сид Бернстайн. — Я сказал ему: «Стиг, перестань, одного номера один в Америке вполне достаточно. Они особенная, очень интересная группа. Америка обязательно полюбит их»».

Разумеется, не только Стиг не хотел приезжать с туром в США. Члены группы вообще не горели желанием выступать вживую и к тому же не знали, достаточно ли высок в США интерес к концертам Abba. Их воображение более не волновала перспектива грандиозного успеха в США и выступления в Carnegie Hall. Зачем им тратить время и силы, пытаясь прорваться на американский рынок, когда, похоже, весь остальной мир сходит по ним с ума? Еще были свежи воспоминания о провальном туре по Германии и Австрии осенью 1974 года. Они зареклись ездить с выступлениями туда, где отсутствует стабильный, надежный рынок для их пластинок, и не собирались менять свою позицию.

«В этой стране на Abba нет спроса как на хэдлайнеров, а иные предложения для нас неприемлемы», — сказал Бенни в интервью «Los Angeles Times». Бьерн был не менее откровенен: «В Сиднее Abba выступают перед 40 тысячами зрителей, поэтому, если бы мы согласились играть здесь на разогреве, это был бы шаг назад. Нам это совсем не нужно».

Поскольку в США пластинки Abba всегда выпускались позже, чем в остальном мире, было трудно согласовать рекламные мероприятия с масштабными международными планами группы. «Fernando», которая еще шестью месяцами ранее была хитом в Европе и Австралии, только начала восхождение в американских чартах во время визита Abba. «Arrival» должен был появиться в продаже в январе.

Было очевидно, что нескольких телевизионных шоу явно недостаточно для реальной раскрутки Abba на американском рынке. «Их посещение Лос-Анджелеса едва ли стало событием для первых газетных полос, — отмечалось в одном журнале.- Abba не то чтобы безлики, они безымянны».

Минуло два с половиной года с того дня, когда Abba впервые подписали контракт с Atlantic Records, и до сих они не дали в США ни одного живого выступления. Существовала еще одна проблема: имидж группы как поп-исполнителей со средних и длинных радиоволн и, соответственно, негативное отношение к ним со стороны прогрессивных, ориентированных на альбомы коротковолновых станций.

Организованная Atlantic Recods кампания по продвижению американского альбома группы «Greatest Hits» не принесла ощутимых результатов. Звукозаписывающая компания объявила «Национальный уик-энд Abba» в надежде на то, что близившийся отъезд группы расшевелит потенциальных покупателей пластинок, но это не произвело на них особого впечатления. Требовалось что-то еще для того, чтобы в стране Дяди Сэма Abba стали воспринимать как «серьезную» альбомную группу. После недельного отдыха Abba отправились в Великобританию. Альбом «Arrival» был выпущен 5 ноября, и спустя десять дней группа прибыла в Лондон. Их приезд совпал с выпуском второго британского сингла с альбома — «Money, Money, Money».

За прошедшие 12 месяцев отношение английских меломанов к группе изменилось коренным образом. Три их песни стали по очереди хитами номер один, а альбом «Greatest Hits» провел 11 недель на вершине чарта альбомов. К концу года было продано 1,25 миллиона его копий. «Greatest Hits» стал самым продаваемым альбомом группы за период их активной деятельности.

Во время этого рекламного визита — когда их приезд ожидался в отличие от предыдущего -было решено устроить необычную пресс- конференцию на борту корабля «The Mayflower», пришвартованного у набережной Темзы. Дабы вызвать ассоциацию с альбомом «Arrival», на обложке которого члены группы запечатлены в белых комбинезонах сидящими в вертолете, они должны были прилететь на корабль из аэропорта Heathrow на вертолете, одетые в те же самые комбинезоны. К сожалению, из-за плотного тумана, окутавшего в тот день английскую столицу, от идеи с вертолетом пришлось отказаться, и они приехали на пресс-конференцию на обычном лимузине.

Альбом «Arrival» возглавлял британские чарты в течение 10 недель. Британская публика была очарована Abba, как до этого австралийская, только потому, что четверо шведов исполняли качественную поп-музыку, какую, кроме них, не исполнял никто. Казалось, никто из поп- музыкантов Великобритании не мог сравниться в искусстве сочинения песен с Бьерном и Бенни, а в вокальном мастерстве и сексапильности с Агнетой и Фридой.

Британская поп-сцена в то время переживала смену поколений. Кумиры Бьерна и Бенни, Леннон и Маккартни, уже не работали вместе. В 1971 году Леннон уехал в США. Он постепенно утратил интерес к музыкальной карьере и к 1976 году полностью отошел от общественной жизни. После неуверенного старта в сольной карьере Маккартни добился успеха вместе со своей новой группой Wings, хотя, говоря по правде, она представляла собой не более чем аккомпанирующий ансамбль. В середине 70-х главными конкурентами Abba в исполнении добротной поп-музыки являлись Маккартни и Элтон Джон.

Другие британские поп-звезды 60-х сошли со сцены, а некоторые даже пали жертвами наркомании. Те же, кто выжил — в основном представители хард-рока, сконцентрировали свои усилия на длительных стадионных турах по США. «В 70-х английская поп-музыка растеряла все свое благородство и величие и подалась в Америку, -отмечал Рэй Дэйвис из Kinks. — Появились Abba со своей чрезвычайно невинной музыкой».

Разница между Abba и многими другими исполнителями легкой музыки заключалась в том, что Abba воспринимали свою легкую музыку всерьез. Они скрупулезно сочиняли и записывали свои изысканные песни в отличие от большинства групп европопа, стремившихся как можно быстрее сварганить хит и не особенно заботившихся о качестве своей музыки.

Не осознавая этого, Abba эксплуатировали отсутствие на британском рынке хорошей, солидной поп-музыки. Они не верили в разумность общепринятого правила, гласившего, что за новым альбомом должен следовать тур, и вместо этого ездили в рекламные поездки и принимали участие в популярных телевизионных шоу.

Британские рок-журналисты были поражены подобным поворотом событий. После первого масштабного прорыва в конце 50-х рок-музыка развивалась преимущественно по линейной траектории. За невинностью первых лет последовала политическая сознательность середины 60-х, затем эксперименты прогрессив-рока и бесполый глэм-рок начала 70-х. Теперь же в воздухе витало радостное предчувствие появления чего-то нового, волнующего, прогрессивного.

Многие испытали огромное разочарование, когда оказалось, что самой популярной группой середины десятилетия являются шведские исполнители шлягеров и музыки кабаре, которые хотят записывать хиты и... развлекать. Abba представляли собой группу, чья музыка нравилась представителям всех поколений. Они не призывали молодежь к бунту против буржуазных ценностей, поскольку сами были носителями этих ценностей.

Неудивительно, что британские рок-журналисты объявили Abba войну. Уже тот факт, что они, будучи европейцами, не являлись и не признавали себя наследниками традиций таких стилей, как блюз и соул, рассматривался как тяжкое преступление. «Они говорят, что у нас нет музыки соул, но в Европе, и особенно в Швеции, соул имеет свою специфическую форму», — пытался защищаться Бьерн, но рок- критикам были явно не по душе влияния шведской фолк-музыки и средиземноморских сентиментальных баллад. Грамматические огрехи вроде «since many years I haven't seen a rifle in your hand» в «Fernando» в сочетании со шведским акцентом и неправильным произношением некоторых слов не добавляли им симпатии и расположения музыкальной прессы.

В особо тяжелых случаях Abba рассматривались в качестве общеевропейской угрозы. Как будто британская музыкальная сцена стоит перед лицом германского вторжения, возглавляемого четырьмя шведами. Тактику блицкрига Второй мировой войны заменила более тонкая, но не менее опасная тактика натиска примитивного бита, исполняемого «аккуратно причесанными и гермафродитными» евророкерами.

Эта теория получила развитие в нескольких обозрениях, посвященных туру Abba по Британии в феврале 1977 года. Группа выпускала «один сингл за другим с периодичностью робота», — писал один журналист, в то время как другой называл их «изощренными кукловодами». Кто-то указывал на «отсутствие душевной теплоты и почти ледяную атмосферу технически совершенных живых выступлений». «Record Mirror» даже счел уместным отметить, что гамбийский перкуссионист Маландо Гассама был «единственным неарийским членом» аккомпанирующего состава.

Успех группы «Brotherhood Of Man», исполняющей музыку в стиле «middle of the road», две песни которой одна за другой стали номером один в британских чартах — ужасная «Angelo», явно навеянная мотивами «Fernando», и танцевальный номер в стиле европоп «Figaro», — казалось, служил доказательством пагубного влияния Abba на современную популярную музыку. «Они считают своим долгом давать испанские названия каждой песне», саркастически заметил Бьерн.

70-е были не похожи на 60-е, когда группа, продававшая рекордное количество пластинок - Beatles — была одновременно группой, которая ломала барьеры и возглавляла культурную революцию, олицетворяя собой в разные периоды своей истории бунт и социальный конформизм. Теперь это наследство было разделено на две части: Abba доминировали в чартах со своими мелодичными, грамотно спродюсированными песнями, тогда как протесты и политическая сознательность стали прерогативой панк-движения.

В определенном смысле Abba и панк—новая волна выступали в эстетическом плане единым фронтом против рок-динозавров и представителей симфонического рока, таких, как Yes и Эмерсон, Лэйк и Палмер. Формы выражения у них могли быть различными, но и те, и другие отстаивали идеалы поп-музыки как средства непосредственного общения. Хотя панк и новая волна обычно рассматриваются в качестве антитезиса по отношению к творчеству Abba, многие знаменитые панк-рокеры относились к шведской четверке как к своим союзникам. Глен Мэтлок из Sex Pistols даже признался, что рифф в песне «Pretty Vacant» был позаимствован из «SOS». «Мне понравился этот рифф, повторение простой последовательности октав, — вспоминает он, — и я слегка изменил эту последовательность». Мэтлока в составе Sex Pistols сменил Сид Вишес, который тоже оказался фэном Abba. Однажды пьяный Вишес столкнулся с Abba в аэропорту и, едва держась на ногах, пожал руки изумленным Агнете и Фриде.

Критики, возможно, и не испытывали большого пиетета перед Abba, но музыканты, независимо от возраста, были более проницательны. Так, песню Элвиса Костелло «Oliver's Army», его крупнейший хит в британских чартах, украшала партия фортепьяно, в которой отчетливо прослеживался стиль Бенни. На Пита Тауншенда тоже производила впечатление их музыка. «Abba были одной из первых популярных групп международного масштаба, затрагивавших в своих песнях проблемы среднего возраста, — отметил основной автор песен Who, — и, судя по всему, в «Knowing Me, Knowing You» описывается то, что происходит между ними».

Проведя четыре дня в Лондоне, Abba вернулись в Швецию, чтобы приступить к репетициям и подготовке к мировому туру. Вследствие того, что запись альбома «Arrival» заняла больше времени, нежели планировалось, а также из-за непредусмотренных рекламных поездок, график тура пришлось пересмотреть. Он начался не в Австралии, а в Европе, и не в ноябре, а в январе, тогда как австралийская часть тура была перенесена на март.

Было также решено, что режиссер рекламных клипов Лассе Халльстрем снимет в Австралии полнометражный фильм. Он должен был основываться на концертных съемках и представлять собой нечто вроде документального ролика о туре. В то время как весь мир носил Abba на руках, в Швеции все еще считалось политически некорректным сознаваться в любви к группе и ее музыке. В этом было какое-то необъяснимое противоречие: беспрецедентные успехи в шведских чартах — 12 недель подряд на первой позиции с «Arrival» и довольно странное отношение шведской прессы, граничившее с насмешливостью.

Со всех сторон на них сыпались обвинения в лицемерии и надменности, и при этом делались совершенно нелогичные выводы, почему- то воспринимавшиеся как аргументы, основанные на фактах. Многие комментарии напоминали выпады против них британской рок-прессы, хотя шведы привносили в эту тему весьма специфические оттенки.

«Музыка «Аbbа» кажется слишком выверенной, в ней не чувствуется спонтанность, сказал Кристер Эклунд, главный редактор молодежных программ Шведской корпорации телевещания, когда его попросили высказать мнение по поводу группы. — Она холодна, не выражает каких-либо эмоций и производит впечатление рыночного продукта. Тексты мне тоже не нравятся, они настолько нереалистичны, что от них попахивает цинизмом».

В те времена Кристер Эклунд параллельно с работой редактора занимался музыкой и отметился на нескольких шведских пластинках в качестве аккомпаниатора. Надо думать, его неприязнь к Abba не была столь сильной в январе 1974 года, когда он с радостью получил гонорар за свою вдохновенную саксофонную партию в «Waterloo».

С учетом климата той эпохи вовсе не кажется странным то, что Эклунд счел необходимым дистанцироваться от Abba. С другими музыкантами, когда-либо сотрудничавшими с группой, происходили странные вещи. Гитаристу Янне Шафферу, работавшему с Abba в качестве сессионного музыканта, было отказано в выступлении на некоторых площадках, контролировавшихся Музыкальным движением. Саксофонист Ульф Андерссон, ездивший с Abba в тур, был членом джаз-бэнда Egba, чья музыка сама по себе была вполне приемлема для Музыкального движения. Тем не менее, как и Шаффер, Egba подверглись бойкоту из-за «преступления» Андерссона.

Сложилась чрезвычайно странная ситуация. Abba и Polar Music не оставалось ничего другого, как прекратить общение со многими представителями шведского музыкального бизнеса. Музыкальное движение исповедовало принцип изоляционизма: усердно работать в стремлении преодолеть границы Швеции было для его адептов делом немыслимым. Существовало четкое разграничение между откровенно «коммерческими» записями («сделанными для продажи», по выражению Эклунда) и «некоммерческой» музыкой. В соответствии с извращенной логикой того времени, «коммерческая» музыка могла быть только плохой, а «некоммерческая» была хорошей только потому, что не являлась «коммерческой».

В результате мало кто в современном музыкальном бизнесе, даже в тех звукозаписывающих компаниях, которые можно было назвать коммерчески ориентированными, следовали примеру Стига и учились на его опыте. Главным исключением из этого правила являлся добрый друг Abba Бьерн Скифе, побывавший в верхней части американских чартов с песней «Hooked On A Feeling» под именем Blue Swede. Соавтор и продюсер Скифса Бенгт Палмерс являлся также продюсером Харпо, чья песня «Moviestar» стала в 1976 году международным хитом.

Таким образом, опыт и знания, приобретенные Стигом и Abba, остались внутри семьи Polar Music и Sweden Music. Стиг и Abba, вне всякого сомнения, проложили путь на международную музыкальную сцену, по которому за ними могли последовать другие шведские артисты и звукозаписывающие компании, но очень немногие из них воспользовались этой возможностью. В середине 80-х благодаря своим отношениям с Abba главным связующим звеном между шведскими исполнителями и мировым шоу-бизнесом стал импресарио Тумас Юханссон. Разумеется, к тому времени климат в стране изменился.

Но в конце 1976 года Юханссон и Abba все еще продолжали ездить по всему миру, и следующим этапом их истории стал первый крупный тур. Обратный отсчет даты премьеры — 28 января 1977 года — начался.

Глава 21

Как быстро пролетело время со дня знакомства Бьерна и Агнеты и как с той поры изменились отношения между ними! Когда вышел сингл «Dancing Queen», минуло больше семи лет, как они начали встречаться во время съемок той банальной телевизионной программы.

Тогда 19-летняя Агнета была восходящей звездой, наслаждавшейся обрушившейся на неё славой. Она ездила по Стокгольму в собственном белом «Трайэмф Спитфайере» с красной обивкой салона, который она купила на свои первые большие деньги, заработанные ею уже в качестве звезды. 24-летний Бьерн являлся сочинителем песен, как и Агнета, симпатичным молодым человеком с аккуратными баками и завидным женихом. Музыка была для него всем в жизни, и он уже представлял собой не последнюю фигуру на шведской музыкальной сцене. Бьерн стал для Агнеты воплощением девичьей мечты.

Это была волнующая пора: флирт, влюбленность, совместная жизнь. Оба любили повеселиться и жили почти богемной, беззаботной жизнью в центре Стокгольма. Иногда они забывали ключи от своей однокомнатной квартиры. К счастью, она находилась на первом этаже, и Бьерну не составляло особого труда забраться внутрь через окно. В другой ситуации подобное происшествие воспринималось бы как досадный случай, но для двух влюбленных это был забавный повод посмеяться за бокалом вина.

Теперь же, семь лет спустя, они являлись международными звездами, миллионерами, продающими горы пластинок. Пять лет они состояли в браке, и у них имелась трехлетняя дочь. В ноябре 1976 года они переехали из своей первой виллы в новый дом, расположенный в пригороде Стокгольма Лидинге.

Их родители были чрезвычайно довольны выбором своих детей. «Бьерн — идеальный мужчина, это просто фантастика! — восторгалась Биргит Фельтскуг. — В доме он все умеет делать, а готовит лучше Агнеты. Когда мы навещаем их, он носится с нами словно с малыми детьми. Но наибольшее восхищение у нас вызывает то, как он заботится о Линде. Лучшего мужа невозможно вообразить!»

Казалось, в таком идиллическом семействе все должно было бы складываться прекрасно. Но этого не случилось. После первых трудных лет, когда Бьерн и Агнета узнавали друг друга, сглаживая шероховатости, они добились определенного баланса в своих взаимоотношениях. Но, как это ни парадоксально, вместо того чтобы сблизиться, они начали отдаляться друг от друга.

Хотя Бьерн мог проявлять упрямство и раздражительность, он был воплощением спокойствия и рассудительности по сравнению с неукротимой в своих эмоциях Агнетой. Буря стихала так же быстро, как и начиналась, но не проходила бесследно. Со временем различия в их взглядах на жизнь становились все заметнее, и не в последнюю очередь это касалось проблемы совмещения деятельности Abba с выполнением родительских обязанностей.

Нежелание Агнеты ездить в рекламные поездки и туры день ото дня становилось все упорнее. Она, как и прежде, любила музыку, но материнская ответственность возобладала в ней над карьерными соображениями. Бьерн разделял нелюбовь Агнеты к турам, но настаивал на необходимости выполнения обязательств группы. «Я рассуждал так: «В конце концов, о Линде заботится няня. Если нас не будет дома два или три дня, что это изменит?» Но Агнета придерживалась иного мнения».

Бьерн и Агнета долго не думали о втором ребенке, поскольку им вполне хватало работы и Линды. Но теперь, когда их брак дал трещину, они начали думать, что им не хватает чего-то, что могло бы восстановить прежние отношения. Может быть, им нужен второй ребенок? Линде было почти четыре года, так что настал подходящий момент для пополнения семейства. Бьерн и Агнета приняли решение: они попробуют завести еще одного ребенка.

На другом полюсе Abba жизнь протекала более спокойно, если и не вполне умиротворенно. После долгих лет неудач столь невероятный успех был бальзамом на душевные раны Фриды. Сирота в чужой стране, без родных и близких, она стала всемирной знаменитостью. Домохозяйка и джазовая певица превратилась в ослепительную поп-звезду. Однако оставался без ответа неизбежный вопрос: какова же настоящая Фрида? Несмотря на излучаемую ею уверенность в себе, ей, похоже, до сих пор было не ясно до конца, кто же она на самом деле.

В гораздо большей степени, чем Бьерн и Агнета, обремененные заботами о дочери, Фрида и Бенни наслаждались своим положением суперзвезд. Они постоянно выходили в свет и их можно было часто встретить в ночных клубах. В ноябре пара переехала из квартиры в центре Стокгольма в виллу, расположенную в Лидинге, где уже жили Бьерн и Агнета. Их регулярно навещали дети, которые очень скоро стали проводить в их доме половину времени. Тем не менее Фрида продолжала испытывать чувство вины в отношении Ханса и Лисы-Лотты. Не сомневаясь в том, что поступила правильно, уехав из Эскильстуны, она все же сожалела, что не сумела принять в их воспитании должного участия.

Теперь Фрида была твердо намерена установить со своими детьми более доверительные отношения, такие, чтобы она могла стать им настоящей опорой в жизни. Она поняла, что для этого потребуется время. «Я все время боялась совершить какую-нибудь ошибку как мать, — вспоминает она. — Одиночество являлось моим постоянным спутником в жизни, и поэтому мне было трудно дать им то, чего я никогда не испытывала сама».

Впоследствии Фрида признавалась: то, что она занималась преимущественно своими проблемами, осложняло процесс развития отношений с детьми. Внешне она могла выглядеть по-королевски элегантной, уверенной в себе поп-звездой, но в душе оставалась маленькой девочкой, ищущей любви и понимания.

Центральной фигурой в ее жизни по-прежнему являлся Бенни, всегда приходивший ей на помощь в трудную минуту. Она вовсе не была несчастна. Напротив, после преодоления недавней депрессии она обрела душевную гармонию, а любовь поклонников Abba заполняла внутреннюю пустоту, которую она ощущала с детства.

Фрида становилась более вдумчивой. Она начала осознавать, насколько опасно постоянно полагаться на другого человека в поисках эмоционального равновесия. Медленно, но верно проникала она в суть своей собственной натуры.

В то время как Бьерн, Агнета, Бенни и Фрида решали свои личные проблемы, они не должны были забывать о своих обязанностях членов Abba. На повестке дня стоял тур по Европе и Австралии. За три года обладания статусом суперзвезд это был первый настоящий международный тур Abba — беспрецедентный случай столь продолжительного отсутствия на сцене для исполнителей их масштаба.

Возможно, в этом отсутствии крылась одна из причин их долголетия: хотя члены группы трудились в поте лица, они не изматывали себя до предела, как их коллеги. Ситуация с конкуренцией со стороны наиболее успешных американских исполнителей в конце 1976 года выглядела для Abba весьма перспективной.

Eagles, к примеру, работали над «Hotel California», одним из важнейших альбомов 70-х. Поскольку у группы был запланирован большой тур, альбом завершался уже после его начала. В промежутках между концертами Eagles прилетали обратно, сидели в студии всю ночь и на следующий день летели к месту следующего выступления. «Мы часто работали под воздействием наркотиков, — признавался впоследствии барабанщик и вокалист Дон Хенли. — У нас был настолько жесткий график, что иначе мы просто не выдержали бы нагрузки». «Hotel California» выжал из группы все соки. После него они выпустили еше один, довольно бесцветный альбом и со скандалом распались.

Fleetwood Mac тем временем записывали альбом «Rumours», еще одну веху десятилетия. Раздираемые внутренними противоречиями. они ездили с туром до, во время и сразу после завершения альбома Стоит ли говорить, что сеансы записи сопровождались чрезмерным употреблением наркотиков. Атмосфера в группе постепенно накалялась.

Даже у таких морально и физически здоровых музыкантов, как

Carpenters дела обстояли далеко не лучшим образом. С 1969 года они выпускали по альбому в год, но при этом проводили слишком много времени в турах и в Лас-Вегасе. Ричард Карпентер, композитор с определенными амбициями, сотрудничавший с автором текстов Джоном Беттисом, не раз высказывал сожаление о том, что ему не хватает времени для сочинения более оригинального материала для альбомов группы. (В течение 1972 года Carpenters-дали 174 концерта и еще столько же (!) в следующем, 1973 году. — Прим. ред.). У его сестры Карен прогрессировала анорексия на нервной почве, а сам Ричард пристрастился к стимулирующим таблеткам, помогавшим ему поддерживать силы.

Abba выбрали для себя прагматичный и разумный путь: они никогда не употребляли обычные для рок-звезд тяжелые наркотики, такие, как кокаин и героин, и испытывали двойственное отношение к легким наркотикам, таким, как марихуана. Бьерн рассказывал, что в юности пробовал пару раз курить коноплю, но не более того.

Благодаря воздержанию от продолжительных туров Abba имели возможность регулярно выпускать качественные альбомы, целиком состоявшие из оригинального материала, а также сохранили свое здоровье; избежав катастрофы наркомании.

После годичной подготовки и двух месяцев репетиций Abba, наконец, начали первую часть своего тура 1977 года. В их графике числились Норвегия, Швеция, Дания, Западная Германия, Нидерланды, Бельгия и Великобритания, а первый концерт состоялся в пятницу 28 января в Осло в Ekebergshallen. За 17 дней они дали 17 выступлений на 14 площадках, собрав в общей сложности 84 ООО человек. Билеты на все концерты были раскуплены за месяц вперед.

Если во время тура 1974 года группа и импресарио из EMA Telstar переоценили спрос на Abba, то на сей раз они его явно недооценили. Знаменитый лондонский Royal Albert Hall получил заказы на 3,5 миллиона билетов при наличии 12 тысяч билетов на два концерта. По иронии судьбы, Abba вначале хотели арендовать Wembley Empire Pool, вмещающий 11 500 мест, но затем, вспомнив предыдущий тур, испугались, что не смогут заполнить эту площадку.

Осенние выступления 1974 года были самым амбициозным предприятием шведских исполнителей на тот момент, но предстоящий тур устанавливал беспрецедентные стандарты. Говорили, что он стал самым грандиозным в Европе после тура Rolling Stones. Для транспортировки 52 человек команды и 30 тонн аппаратуры были задействованы самолет, автобус и четыре грузовых автомобиля специальной конструкции.

«Наши расходы столь же велики, как и наши доходы,- сказал Том Юханссон. — Тур вполне может принести убытки». Так оно и случилось. Все надеялись, что австралийская часть тура покроет убытки и принесет прибыль.

Люди из EMA Telstar скрупулезно изучали каждую площадку. Квартет тоже готовился самым тщательным образом, не упуская из вида ни малейшей детали. Агнета и Фрида дважды в неделю брали уроки хореографии, чтобы сохранять форму. Аккомпанирующий состав включал в себя преимущественно сессионных музыкантов, работавших с группой в студии, плюс два клавишника и три бэк-вокалистки.

Abba продолжали страдать от предрассудков по отношению к ним, распространившихся в шведском обществе. Выдающийся перкуссио- нист Ахмаду Жарр получил предложение присоединиться к туру, но поскольку жена пригрозила ему разводом в том случае, если он согласится, вынужден был отклонить его. Его место занял Маландо Гассама, ранее принимавший участие в записях Abba.

Цена билета на премьерный концерт в Осло составляла 40 норвежских крон, но за несколько дней до выступления она взлетела на черном рынке до 500 крон. Ожидания были очень велики, группа и команда тура нервничали, постоянно возникали напряженные моменты. Со всей Европы слетались журналисты: первый концерт задавал тон всему туру.

За два дня до него Abba прибыли в зимний морозный Осло. К ужасу репортеров, они отказалась общаться с ними на всем протяжении своего пребывания в норвежской столице.

«Мы хотим сделать хорошую работу, а для этого нам нужен покой, — отвечал Стиг Андерсон на все просьбы представителей средств массовой информации об интервью. Да и о чем говорить? Обо всем уже давно переговорено... У нас настолько плотный график, что каждую свободную минуту мы будем использовать для того, чтобы немного расслабиться». Однажды чрезмерно усердные секьюрити едва не вышвырнули из холла отеля фотографа, нанятого Polar Music.

Еще за неделю до концерта фэны начали осаждать «Grand Hotel», где должны были остановиться Abba. Целый коридор в отеле был блокирован с двух сторон. Когда группа, наконец, приехала, в отель перестали пускать без специального разрешения детей в возрасте от 9 до 15 лет. Тогда фэны сосредоточили свое внимание на концертном зале, где проходили репетиции, поджидая членов группы на морозе и взбираясь по лестницам, чтобы только бросить взгляд на своих кумиров, через окно.

Любая, затея Abba немного отдохнуть в Осло оборачивалась маленьким кошмаром. Вечером за день до концерта для всей команды было организовано катание на санях с лошадьми. На повороте сани, в которых сидели Стиг, Берка Бергквист и Ерель Йонсен, опрокинулись, и они все полетели в сугроб. У Стига, одетого не по сезону, на ногах были летние туфли. Он пришел в ярость и наотрез отказался вновь садиться в сани, но передумал, когда узнал, что до их места назначения оставалось две с половиной мили. «Это было ужасно, — возмущался он впоследствии. — Только по чистой случайности никто не покалечился».

В довершение к волнению перед концертом некоторые из музыкантов простудились. Лена Андерссон, одна из трех бэк-вокалисток, совершенно потеряла голос. Врач Abba, оставшийся в Стокгольме, срочно вылетел в Осло, чтобы поставить больных на ноги.

В пятницу в 8 часов вечера Abba появились на сцене перед 5300 зрителями, среди которых присутствовали принц Харальд и принцесса Соня. Члены группы страшно нервничали. «Когда до выхода осталось 15 минут, мы волновались так, что не могли разговаривать друг с другом»,- вспоминает Бьерн.

Шоу Abba поражало роскошью. Сцена и расшитые золотом костюмы членов группы были белыми, занавес — синим, и в больших синих вазах, расставленных в разных местах сцены, стояли красные розы. Это великолепие красок подчеркивалось световыми эффектами.

Каждое выступление начиналось рок-песней «Tiger» из альбома «Arrival», которой предшествовал шум вертолета, пропущенный через колонки, который должен был вызывать ассоциацию с изображением на обложке альбома. Правда, некоторым из зрителей этот звук больше напоминал шум поезда. Он был настолько сильным, что во время концерта в Осло принц и принцесса затыкали уши пальцами.

Возможно, королевская чета немного успокоилась, когда Abba исполнили несколько строк из норвежской песни «Vi har ei tulle med oyne Ыа» («У нашей девочки голубые глаза») в знак уважения к их стране. В 1976 году эта детская песенка была выпущена на сингле принцессой Соней вместе с норвежским певцом Венхе Мюре. Это был явно не традиционный буйный рок-концерт.

Но Abba полностью выкладывались во время каждого выступления. Стоя в левом углу сцены, Бьерн, казалось, воплощал в реальность свои фантазии рок-гитариста, в то время как в противоположном углу подпрыгивал на стуле перед фортепьяно Бенни, используя весь свой опыт выступлений с Hep Stars. Агнета й Фрида перемещались по всей сцене, импровизируя танцевальные движения хореографа Грэма Тэйнтона.

В двухчасовую программу, состоявшую из 25 номеров, из альбомов «Ring Ring» и «Waterloo» вошли только три песни«Не Is Your Brother», «Waterloo» и «Sitting In The Palmtree», — весь остальной материал был взят из альбомов «АВВА» и «Arrival». Между прочим, «Sitting In The Palmtree» завершалась постепенным затуханием звука, что было очень необычно для живого исполнения.

В Осло группа встретила восторженный прием. Когда Abba предложили публике спеть вместе с ними «Fernando», последовала обескураживающая тишина. «Если вы не знаете слов, можете просто напевать мелодию», пытались они растормошить людей, но без какого бы то ни было результата. В дальнейшем они уже просили публику просто произносить слово «Fernando» в припеве, и это решило проблему.

Во время первого концерта нервы членов группы явно были на пределе. Номер, написанный специально для тура, «I Am An А», во время которого члены группы представляли себя и друг друга в ироничной, самоуничижительной манере, был исполнен в ускоренном темпе по сравнению с последующими, более спокойными выступлениями.

«Why Did It Have To Be Me» пели дуэтом Фрида й Бьерн. Фрида продемонстрировала свои лучшие достижения в хореографии и играла стойкой микрофона в стиле настоящей рок-звезды. Звукоинженер Клаэс аф Ейерстам прозвал ее «Род Стюарт Abba», имея в виду ее ужимки на сцене и манеру контакта с публикой. «Агнета, вероятно, вообще не поехала бы в тур, если бы каким-то образом могла избежать этого. Фрида была настроена совершенно по-другому. Она искренне любила сцену и всегда с нетерпением ждала начала выступления».

Abba хотели предложить своим поклонникам нечто большее, чем просто живая интерпретация их хитов и избранных песен. Бьерн и Бенни уже давно мечтали сочинить мюзикл. Им было интересно, смогут ли они заставить свою музыку звучать в драматическом формате. Песня «Money, Money, Money» с альбома «Arrival» стала первым пробным шагом в этом направлении.

Готовясь к туру, они решили продолжить свои изыскания в данной области и создать «мини-мюзикл». В 25-минутном опусе «The Girl With The Golden Hair» повествовалось о девушке из маленького городка, покинувшей родной дом, чтобы стать знаменитой певицей, и оказавшейся в сетях славы. Он должен был завершать шоу. Агнета и Фрида выходили на сцену в светлых париках и одинаковых костюмах, подчеркивая тем самым, что они представляют один и тот же персонаж. В определенном смысле, они являлись его прототипами.

«The Girl With The Golden Hair» начинался вещью «Thank You For The Music», в которой солировала Агнета. «Я была так счастлива, я девушка с золотистыми волосами», '— пела она. Наивная радость от того, что ее слушает весь мир, казалось, отражала детские мечты Агнеты и ее последующее восхождение к славе.

Эстафету у нее перехватывала Фрида, исполнявшая драматическую балладу «I Wonder (Departure)». В рассказе о расставании со спокойной жизнью маленького городка отдавалось эхом поворотное событие ее собственной жизни — разлука с Рагнаром и детьми. «Уехать сейчас — разве это правильно? — задавалась она вопросом и потом отвечала себе: — Ну почему я не могу хотя бы попробовать!»

В «I'm A Marionette», где главная героиня становится жертвой собственного успеха, Агнета и Фрида пели вдвоем о «растоптанных чувствах». В последнем номере «Get On The Carousel» речь идет о том, что девушка с золотистыми волосами старается держаться в стороне от музыкального бизнеса, сделавшего ее знаменитой. Неудивительно, что Бьерн и Бенни вставили историю в контекст шоу-бизнеса. Но тема мучительной расплаты за славу едва ли случайна, пусть даже эта идея возникла на уровне подсознания.

В «The Girl With The Golden Hair» используется повествовательный комментарий в качестве средства экономии времени для продвижения сюжета от песни к песне. Для Бьерна и Бенни было важно, чтобы рассказчик обладал подлинно британским театральным голосом. Через театральное агентство был нанят 24-летний актер из Королевской Шекспировской труппы Фрэнсис Мэттыоз. Появляясь на сцене в гриме, делавшем его похожим на Арлекина в «фаустовской» версии, Мэттыоз придавал этой незамысловатой истории драматическую тональность. Бьерн и Бенни признавали, что и сюжет, и текст повествования были довольно слабыми.

Даже во время тура Мэттыоз откровенно говорил о странности своей роли. «Этот мир чужд мне. Я выхожу на сцену со смешанными чувствами»,- сказал он однажды. Актер, сам являвшийся автором нескольких рассказов и пьесы, рассматривал свое участие в туре как возможность продвижения карьеры. «Мне кажется, первая попытка Abba сделать мюзикл многообещающим с музыкальной точки зрения, но сюжет оказался примитивен. Было бы здорово написать для них приличный текст». Увы, но его сотрудничество с Abba ограничилось туром 1977 года. Позже Фрэнсис Мэттыоз стал директором лондонского Greenwich Theatre.

Отклики после первого концерта были, в основном, благожелательными, хотя группу критиковали за неуклюжие шутки между номерами и шутовские представления. Давал знать о себе опыт выступлений в кабаре. Этим они будут грешить на протяжении всего тура. «Мини-мюзикл» тоже не вызвал большого энтузиазма. Публика никогда раньше не слышала этих песен, и они были ей не очень интересны. Критики называли историю неубедительной и банальной.

На одном из концертов Фрида в спешке не закрепила как следует парик и во время энергичного танца сделала резкое движение головой вперед. Парик свалился, обнажив не очень презентабельную шапочку, с помощью которой Фрида прижимала свои пышные волосы. Она быстро подобрала его и натянула на голову, но оказалось, что задом наперед. Подобные инциденты отнюдь не способствовали успеху «The Girl With The Golden Hair», на который рассчитывала группа. «Мы старались создать особое настроение в ходе исполнения мюзикла, но случилось это, и все пошло насмарку», — огорченно заметил Бенни.

Создатели понимали, что сюжет оставляет желать много лучшего, но винили во всем нехватку времени. Действительно, это было чудо, что они вообще успели что-то сделать в течение короткого промежутка времени между завершением рекламной кампании альбома «Arrival» и началом репетиций перед туром. «Мне кажется, это я предложил данную концепцию, достаточно простую и гибкую, в которую вписываются песни практически любого типа, — говорит Бьерн.-Помню, кто- то спросил нас, почему мы не сделали полноценный мюзикл. Дело в том, что история казалась мне недостаточно хорошей для этого». Когда позже песни мюзикла записывались в студии, самые неудачные строки текстов были переписаны, и наибольшим изменениям подверглась «Thank You For The Music».

После завершения тура возник спор вокруг песни мюзикла «I'm А Marionette». Шведский певец Харпо обвинил Abba в заимствовании у него идеи этой песни. В течение предыдущих нескольких лет Харпо работал над собственным, пока еще не записанным мюзиклом «The Story Of Peter Blue», включавшим в себя песню «I'm A Marionette», которую он иногда исполнял во время выступлений.

«Летом 1975 года Abba и Стиг Андерсон подошли ко мне после одного из моих концертов и поздравили меня, особенно с номером о марионетке, -рассказывал Харпо. — Потом они написали песню на ту же тему, а Агнета и Фрида прыгали на сцене, повторяя мои движе- ния, — это, черт возьми, не совпадение!»

Бенни категорически отверг обвинение, хотя признал, что у него остались смутные воспоминания об этом номере Харпо. «Но наша марионетка не имеет ничего общего с его,заявил он. — Мы знали, что в третьей песне мюзикла речь идет о девушке, попавшей в ситуацию, в которой она утрачивает контроль над своей собственной жизнью. Едва ли в этой связи ее можно ассоциировать с марионеткой. Да и, в конце концов, Харпо не первый, кто пишет стихи о марионетках». Страсти довольно быстро улеглись.

В целом премьера Abba в Осло прошла успешно. Обозреватели отметили, что Агнета держится на сцене гораздо более раскованно, чем в предыдущих турах. «Я уже забыл, какое это огромное удовольствие выступать перед живой аудиторией», - сказал Бьерн после концерта. Abba отметили успех вечеринкой, длившейся всю ночь.

Отказ от приема наркотиков отнюдь не означал, что члены группы не умеют веселиться, хотя они не крушили мебель в номерах отелей и не выбрасывали из окон телевизоры в стиле рок-звезд.

В результате проведения государством политики ограничения употребления алкоголя в Швеции слабо развита культура пабов или баров. Тем не менее, когда шведы устраивают вечеринку, она традиционно превращается в буйный пир с большим количеством алкогольных напитков. Подобные развлечения плохо сочетались со здоровой аурой, которую излучали Abba и которая, в определенной мере, была навязана им средствами массовой информации.

На следующий день после выступления в Осло Abba отправились в Гетеборг, чтобы дать там два шведских концерта тура. Проблемы начались еще до того, как они успели покинуть отель. Лифт застрял между этажами, и, для того чтобы освободить их, потребовалось 25 минут.

В аэропорту им сказали, что Гетеборг занесло снегом и все рейсы туда отменены. Abba могли успеть к началу концерта только самолетом. Они должны были вылететь из Осло в 13.50 и приземлиться в аэропорту Torslanda через 49 минут. Это оставляло достаточно времени для настройки в 18.00 перед выступлением, которое должно было начаться в 19.30.

Тумас Юханссон договорился с руководством Scandinavian Airlines и авиадиспетчерами, и для самолета Abba было сделано исключение. Члены группы, команда и репортеры, освещавшие европейский тур, поднялись на борт и взлетели в соответствии с расписанием. Тем не менее никто не мог гарантировать, что самолет сумеет приземлиться в Torslanda.

Они достигли зоны Гетеборга в 14.30, но погода не оставляла шансов для посадки, и пилот принялся кружить над аэропортом в надежде на улучшение условий. Начались разговоры о Йончепинге, Мальме и даже Копенгагене. Если бы пришлось садиться в одном из этих городов, выступление перед 9 500 зрителей не началось бы вовремя ни при каких обстоятельствах.

Прошел час, а они все еще не садились. Abba и их друзья сохраняли спокойствие. Стиг потягивал шампанское и разглагольствовал по поводу хороших отзывов о премьерном концерте. Посредством неимоверных усилий персоналу аэропорта Torslanda в конце концов удалось очистить от снега взлетно-посадочную полосу. В 15.40 шасси самолета коснулись бетона с соблюдением всех требований безопасности. Пассажиры наградили пилотов аплодисментами, а члены Abba прошли в кабину, чтобы поблагодарить их лично. На протяжении еще нескольких часов больше ни один самолет не приземлился в Torslanda.

В то время как Abba уехали на лимузинах в отель, музыканты и бэк- вокалистки столкнулись с очередным препятствием. Автобус, который должен был забрать их, соскользнул из-за гололеда в кювет и увяз там в снегу. Из-за его опоздания им пришлось ехать сразу в концертный зал Scandinavium для настройки.

В конечном итоге все прошло гладко, и первый концерт в Гетеборге стал еще одним успехом Abba. Характерная особенность этого тура — отсутствие истории во время большинства выступлений. Многие приходили семьями, и даже тинэйджеры вели себя сравнительно спокойно. Abba просто не привлекали буйную публику.

На следующий день группа отыграла второй концерт в Гетеборге и переместилась в Копенгаген, где были запланированы два выступления. Их продолжали преследовать технические проблемы. Вышли из строя тормозные клапаны автобуса, перевозившего 15 человек, ответственных за звук и освещение, и остаток пути им пришлось преодолевать на пяти такси. Поездка обошлась в 4 500 крон (585 английских фунтов) — дорогое удовольствие,: пусть это и была капля в океане бюджета тура.

Были у Abba и другие проблемы., Погода не улучшалась, и аэропорт окутал густой туман. Представители EMA Telstar на сей раз не решились воспользоваться самолетом и решили ехать в Копенгаген, расстояние до которого составляло 160 миль, на лимузинах. В результате группа добралась до датской столицы с трехчасовым опозданием и им пришлось вместо отеля сразу ехать на концертную площадку. Выступление задержалось всего на полчаса.

Прошла всего неделя с начала тура, а члены Abba уже испытывали усталость, хорошо знакомую всем рок-звездам. Интерьеры гостиничных холлов и номеров отнюдь не располагали к отдыху даже после двух часов изматывающей работы на сцене.

Abba были самыми популярными записывающимися артистами в тех странах, которые они посещали. Статистика свидетельствовала о присутствии целого ряда их синглов в верхней части чартов. В Нидерландах, к примеру, Abba были объявлены самой раскупаемой группой за всю историю голландской индустрии звукозаписи. Подобный успех неизбежно привлекал повышенное внимание. «Мы не можем ступить ни шагу, — жаловался Бенни. — Нас всюду караулят фэны. Мы с Фридой сумели выбраться в Осло в музей Мунка, но не более того. Большую часть времени нам приходится сидеть в отеле. Это просто невыносимо». Бенни вовсе не преувеличивал то давление, которое они испытывали со стороны фэнов: однажды Фрида чуть не получила в глаз ручкой от охотника за автографами.

В Гетеборге Бьерн и Агнета сходили с ума в своем гостиничном номере — им очень хотелось выйти на улицу. Главный вход в отель осаждали фэны, и только с помощью персонала им удалось выскользнуть наружу через подвал. «Но все это постепенно начинает действовать на нервы, — вздыхал Бьерн, — и дело кончается тем, что уже просто никуда не хочется выходить».

Бьерн продолжал высказывать сомнения по поводу целесообразности туров. В течение нескольких недель перед дебютным концертом в Осло он испытывал странное, неприятное ощущение в желудке. «Мы находимся внутри огромного работающего механизма, -говорил он. — К тому же постоянное давление со стороны журналистов и фэнов... Это мало похоже на реальность. Реальность-это когда мы дома, с Линдой, и живем как все нормальные люди».

Менеджеры тура пускались на всевозможные уловки, чтобы перехитрить фэнов, изменяя в последний момент маршрут группы. В Западной Германии группа передвигалась на лимузинах и по железной дороге, в то время как толпы фэнов с камерами и блокнотами для автографов поджидали их в аэропортах.

Музыканты и обслуживающий персонал никогда не останавливались в одном отеле с Abba, поскольку разноцветные грузовики с аппаратурой неизбежно привлекали фэнов, стремившихся хоть краем глаза увидеть своих кумиров.

2 февраля группа добралась до Берлина, где их ожидал сюрприз в виде последнего номера британского таблоида «Sun» со статьей под заголовком «Тайные схватки между ангелами Abba». В статье утверждалось, что «напряжение внутри Abba зачастую перерастает в настоящие драки. В частности, девушки хватают друг друга за горло, плюются и визжат».

Автору, по всей очевидности, попалась на глаза газетная заметка в «Expressen» годичной давности, написанная шведским журналистом, сопровождавшим Abba в их рекламной поездке в Австралию. В ней он сообщал пикантную подробность: пунктуальная Агнета высказывает недовольство по поводу того, что ей иногда приходится ждать в холлах отелей по три-четыре минуты из-за опозданий Фриды. Согласно версии «Sun», «Агнета просто помешана на том, чтобы с минутной точностью являться на репетиции и выходить на сцену, а Фрида постоянно задерживается».

Журналист таблоида был ближе к истине, когда утверждал, что Фриде разучивание новых песен дается легче, чем Агнете, которая «не так быстро усваивает музыкальные идеи Бьерна и Бенни, а это раздражает Фриду, в результате чего во время репетиций между ними часто происходят стычки».

Бьерн и Бенни прочитали статью перед берлинским концертом и решили не показывать ее девушкам до выступления. Но когда они, наконец, увидели ее, Агнета разрыдалась, говоря, что это самая отвратительная Ложь. «Теперь это будут повторять по всему миру, — твердила она. — Конечно, мы с Фридой обе вспыльчивы, но у нас никогда дело не доходило до драки. Мы лучшие подруги и всегда можем договориться». У Фриды статья вызвала смех. На ее взгляд, утверждения автора статьи в таблоиде были нелепы, поскольку группа не смогла бы существовать, если бы ее члены ненавидели друг друга

Это был первый случай распространения слухов о конфликтах между Агнетой и Фридой. Впоследствии подобные слухи регулярно появлялись в средствах массовой информации, и уже после распада группы был установлен «факт», будто девушки никогда не ладили друг с другом. «Естественно, у девушек разные характеры и они обе чрезвычайно темпераментны, -сказал Стиг Андерсон, — спустя несколько месяцев после публикации статьи в «Sun». — Но у них прекрасные отношения, и сегодня им гораздо легче найти взаимопонимание, чем пять лет назад, потому что они хорошо изучили друг друга».

Агнета и Фрида всегда отрицали существование вражды между ними, называя свои отношения сестринскими. Однако и между сестрами случается соперничество — тем более что предпочтение, отдававшееся фэнами и средствами массовой информации Агнете, несомненно, порождало его,- но такие определения Фриды, как «та другая», или даже «та некрасивая», совершенно не соответствуют истинному положению вещей. Если не считать одного или двух случаев, когда она опрометчиво делала явно не шедший ей перманент, Фрида была классической красавицей, чья внешность в немалой степени способствовало сексапильности Abba.

Как бы там ни было, женщины признавали, что между ними много различий. «Мы очень разные, — говорила Агнета много лет спустя, — и по воспитанию, и по натуре. Разумеется, у нас бывали размолвки, и мы злились друг на друга, но без этого невозможно обойтись. Это происходило между всеми членами группы».

Клаэс аф Ейерстам отмечал, что некоторое напряжение в экстремальных условиях тура было делом вполне естественным. «Вы должны понять, они постоянно находились вместе, — говорил он, - и им был необходим выход отрицательных эмоций».

Возникает вопрос: почему журналисты стремились отыскать свидетельства ссор и даже откровенной ненависти между Агнетой и Фридой, в то время как в реальности настоящие конфликты существовали внутри двух пар? Ответ, вероятно, заключается в том, что, будучи основными вокалистками, они являлись «лицом» группы и в этом качестве конкурировали друг с другом в борьбе за внимание публики. Это неизбежно создавало некоторую напряженность в их отношениях. «Мы соревновались друг с другом по принципу: все, что ты умеешь делать, я умею делать лучше», — подтвердила Фрида впоследствии.

Похоже, именно этим слухам о существовавшей между ними вражде они были обязаны определенной частью своей харизмы. Прерогатива открытой конкуренции всегда принадлежала мужчинам — в школе, на работе, на сцене, а для женщин предусматривались другие правила. Если в мужской дружбе взаимная поддержка и конкуренция не рассматриваются как взаимоисключающие понятия, то, в соответствии с традициями современной культуры, в случае с конкурирующими женщинами всегда предполагается, что между ними обязательно имеет место скрытая неприязнь.

Агнета признавала, что каждая из них старалась привлечь внимание к себе, но отвергала любые другие утверждения, как «абсолютную чушь. Мы всегда оказывали друг другу поддержку на сцене. Если у одной что-то не ладилось, другая немедленно приходила ей на помощь».

Несмотря на невинную внешность и молчание на пресс-конференциях, где говорили в основном Бьерн и Бенни, от Агнеты и Фриды всегда исходила аура уверенных в себе женщин, которых не стоит задевать. Возможно, кто-то видел в этом некую угрозу патриархальной культуре и претензию на определенное место в этой самой культуре.

Когда конкуренция, считавшаяся «естественной» между двумя мужчинами, возникла между Агнетой и Фридой — из-за лучших песен, любви публики, внимания на сцене, — общество могло воспринимать его не иначе, как проявление смертельной вражды. Нападки на них были призваны нейтрализовать тот вызов, который они бросали укоренившимся традициям своим имиджем.

Агнету и Фриду связывала прочная дружба. Они испытывали огромное удовольствие, слушая сложную гармонию, возникшую в результате объединения их вокальных дарований. Агнета и Фрида, несомненно, осознавали свое преимущество в роли авангарда всемирно знаменитой группы по сравнению с сольными исполнителями: каждая из них знала, что ее партнерша всегда поддержит ее в трудный момент.

Статья в «Sun» явно не способствовала преодолению ощущения изолированности и излишнего внимания к себе. «Это просто невыносимо, — говорил Бьерн. — Постоянно повторяется одно и то же. Вроде бы все желают нам добра. А мы хотим, чтобы нас просто оставили в покое».

Однако во время их недельного пребывания в Западной Германии покоя им явно недоставало. В этой благосклонной к ним со времен «People Need Love» стране «Arrival» возглавлял чарт альбомов в течение 14 недель. Через месяц после завершения европейской части тура шестой подряд сингл Abba «Knowing Me, Knowing You» стал номером один в немецких чартах. Здесь они пользовались такой же популярностью, что и в остальной Европе, если не большей.

В Ганновере произошел неприятный инцидент. Фотограф из таблоида «Bild Zeitung» непременно хотел снять Abba, чего они категорически не хотели, ссылаясь на усталость. Их протесты были проигнорированы, и это вызвало бурную реакцию со стороны гастрольного менеджера Боссе Норлинга, который начиная с 1975 года выполнял функции телохранителя во всех турах и рекламных поездках Abba.

«Я стукнул его кулаком в живот, — вспоминает Норлинг, — но, к несчастью, мой удар пришелся по камере «Leica», свисавшей с его шеи. Так что пострадал не он, а я. Тем не менее он 15 минут пролежал на полу холла отеля с довольной ухмылкой на лице. На следующий день в газетах были опубликованы сообщения о том, что у Abba имеется наемный бандит, избивающий всех, кто попадается им на пути».

Дабы уладить конфликт, Abba предложили фотографу устроить эксклюзивный фотосеанс. Но окончательно его удалось уладить только два года спустя, когда Норлингу было предписано выплатить штраф в сумме 800 крон (88 английский фунтов).

Сюрреалистическое, иллюзорное существование становилось невыносимым для Агнеты. Кочевая жизнь, свойственная всем поп-звездам, действовала ей на нервы. «Я с трудом выдерживала бесконечные переезды, -говорила она спустя некоторое время. — Проснувшись однажды утром, я долго не могла сообразить, в каком городе нахожусь. Это было ужасно».

Агнета очень скучала по Линде, олицетворявшей все то, что было в ее жизни реального, настоящего. После завершающего западногерманского концерта в Гамбурге 8 февраля она планировала вернуться в Швецию, чтобы побыть немного с Линдой, а затем вылететь в Бирмингем, где через два дня должен был состояться первый британский концерт. Подобный план был практически неосуществим. Вместо этого Линду привезли в Лондон, где она воссоединилась со своими родителями. «Без нее мы не смогли бы продержаться до конца тура», - сказала сразу повеселевшая Агнета.

Группа завершила европейскую часть тура пятью концертами в Великобритании, первый из которых они дали в Бирмингеме 10 февраля. Для защиты Abba от британских фэнов были наняты четверо телохранителей. «Это необходимо, — сказал Тумас Юханссон. — Здешняя публика стремится как можно ближе подойти к своим кумирам и потрогать их руками».

Перед первым выступлением в бирмингемском Одеоне все зрители были подвергнуты личному досмотру из-за взрывов в двух местных пабах, организованных незадолго до этого ИРА (Ирландская республиканская армия). Спрос на билеты был, как всегда, велик: при вместимости зала Odeon 2500 мест поступило 50 тысяч заказов. Несмотря на то, что первая неделя тура прошла успешно, Abba испытывали волнение — ведь им предстояло выступать перед британской публикой. «Мы страшно нервничали, — вспоминает Агнета. — В конце концов, это была вотчина поп-музыки».

Напряжение не спало и на следующий день. Перед выступлением в Манчестере Бенни расхаживал взад и вперед по гостиничному номеру, а Фрида читала книгу, не произнеся ни слова в течение нескольких часов. Агнета все это время провела в ванной.

Тур завершился двумя концертами в лондонском Royal Albert Hall. До Abba единственным шведским исполнителем, выступавшим в этом престижном зале, был оперный певец Дженни Линд, но данный факт подействовал на Фриду успокаивающим образом. «Мы волновались только из-за того, что должны были дать два концерта за один вечер, — говорила она, -и у нас едва оставалось время, чтобы принять душ в промежутке между ними».

Хотя зал вмещал 7000 человек, Abba хотели, чтобы все зрители имели возможность увидеть и услышать их надлежащим образом, и поэтому на каждый концерт продавалось только по 6000 билетов. Во время обоих выступлений публика поначалу вела себя сдержанно, но в конце концов группе удавалось расшевелить ее. Потом они говорили, что концерты в Albert Hall явились кульминацией их исполнительской деятельности на тот момент.

Тем не менее Агнета признавалась, что сильно нервничала. «Во время первого выступления мне никак не удавалось справиться с волнением, и я чувствовала себя очень скованно», — говорила она. Итог подвел Бьерн: «Пройдет два с половиной года, прежде чем мы отправимся в следующий тур по Европе. Это очень тяжелая работа, отнимающая слишком много времени, сил и средств. Но удовольствие и приобретенный опыт стоят того». Даже Стиг Андерсон, считавший туры пустой затеей, не скрывал своего удовлетворения: «Мне кажется, это то, чего я хотел и о чем мечтал». |

Этот тур стал для Abba первым опытом жизни под давлением обрушившейся на них славы на протяжении длительного периода времени. Такая жизнь представлялась им тяжелой, возможно, более тяжелой, чем они рассчитывали. И все же она была легкой прогулкой по сравнению с тем, что их ожидало на противоположном конце земного шара.

Глава 22

Когда в воскресенье 27 февраля 1977 года в 20.50 самолет с Abba и их командой коснулся взлетно-посадочной полосы сиднейского аэропорта Kingsford-Smith, это стало началом двух самых безумных недель в истории группы. На следующий день после их прибытия таблоид «Daily Mirror» вышел под огромным заголовком на первой полосе «ОНИ ЗДЕСЬ!», под которым была помещена фотография четверых шведов. Никакие дополнительные пояснения не требовались — вся Австралия прекрасно знала, о ком шла речь. Этот заголовок как нельзя более точно характеризует отношение австралийцев к Abba.

На улицах всех крупных городов присутствовали многочисленные свидетельства поистине громадной популярности группы. «Повсюду были Abba, Abba, Abba, — вспоминает Майкл Третов, записывавший во время тура их выступления. — На каждом углу висели плакаты с их фотографиями. Я очень скоро смертельно устал от всего этого».

Тур, безусловно, стал вехой в истории как Abba, так и Австралии. Агнета вспоминала его как «мой самый невероятный опыт в составе Abba».

Приезд Abba в Австралию рассматривался чуть ли не как государственный визит. Австралийский посол в Стокгольме Лэнс Бернард лично встретился с членами группы перед их вылетом в Лондон, где они должны были отдохнуть и подготовиться к длительному перелету в Сидней. Визит королевы Елизаветы, совпавший по времени с приездом Abba, остался практически незамеченным средствами массовой информации.

Маршрут тура обходил стороной два штата Австралии, Тасманию и Квинсленд. Когда Abba предыдущей осенью находились в Калифорнии в рекламной поездке, они получили телеграмму из Брисбена от заместителя премьер-министра Квинсленда Билла Ноу. «От имени тысяч ваших поклонников в Квинсленде, я призываю заехать в наш штат во время вашего тура в марте следующего года,-писал Ноу. -Группа встретит там самый горячий прием со стороны правительства и народа». Тем не менее их планы остались неизменными.

Не выступали Abba с концертами и в Канберре, столице Австралии, что побудило премьер-министра страны Малькольма Фрэзера обратиться к группе с предложением нанести туда хотя бы краткий визит. Когда его предложение было отклонено, Фрэзер прибег к крайней мере —''.попросил прилететь в столицу на частном самолете за счет властей, другими словами, за счет налогоплательщиков. Это вызвало бурю протестов. Предложение премьер-министра было особенно возмутительным с точки зрения простых австралийцев, поскольку незадолго до этого он ратовал за финансовое благоразумие в экономической политике страны.

Однако не все выражали восторг по поводу присутствия Abba в Австралии. Один из уважаемых парламентариев, очевидно, слишком близко к сердцу принял миф о «шведском грехе». Опасаясь неприличного поведения со стороны Abba, он подвергал сомнению их здоровый имидж. «В Швеции принято купаться нагишом. Один вид наших роскошных пляжей может вызвать у них желание искупаться, как они это делают у себя на родине, что приведет к нежелательным последствиям», -заявил он с самым серьезным выражением лица.

Одна женщина из Брисбена написала в газету письмо, в котором высказывала тревогу относительно того, что Бенни и Фрида подают плохой пример австралийской молодежи, живя в гражданском браке. «Эти люди в неприличных костюмах открыто признают, что двое из них живут без господнего благословения. Может быть, такая ситуация приемлема в социалистической Швеции, но эта плохо замаскированная порнография совершенно недопустима в нашем христианском государстве, и мы должны защитить себя от распространения коммунистического антихристианства».

Кроме того, когда выяснилось, что Abba не приедут в Брисбен, на улицы города даже вышли демонстранты. Но никому не удалось убедить группу расширить свой маршрут. Бьерн и Агнета отказывались разлучаться с Линдой более чем на две недели, и ничто не могло поколбля их решимость.

Спрос на Abba был столь велик, что, казалось, группа могла бы вечно ездить по Австралии. Им поступали самые разные предложения от совершенно невероятных до весьма заманчивых. Одна телеграмма, присланная наивным сингапурским импресарио незадолго до начала тура, вызвала улыбки у служащих Polar Music. Она гласила: «Насколько мне известно, вы завершаете австралийский тур в Перте. Я бы хотел организовать ваше выступление в Сингапуре. Вы можете утром вылететь из Перта, прибыть в Сингапур в 16.00 ив 19.30 выйти на сцену. Пожалуйста, сообщите о вашем решении».

Этот импресарио явно не имел представления о сложностях подобного предприятия. Преодолеть расстояние от Перта до Сингапура, подготовить сцену, дать профессиональное выступление и все это в течение нескольких часов — было практически невозможно.

По своим масштабам тур Abba, чья команда насчитывала 106 человек, был до сих пор беспрецедентным в истории Австралии. В его руководящее ядро входили Стиг Андерсон, Джон Спэлдинг, Тумас Юханссон, и тур-менеджер Боссе Норлинг, а также люди из RCA и The Paul Dainty Corporation, занимавшиеся организацией концертов.

Команда включала группу из 17 скрипачей в соответствии с требованием Австралийского музыкального союза, согласно которому на сцене должно было присутствовать столько же местных музыкантов, сколько приехало с туром. Если сложить членов Abba, актера Фрэнсиса МЭтыоза, музыкантов и бэк-вокалисток, в сумме как раз получается 17. Вероятно, это была самая многочисленная и дорогостоящая струнная секция, когда-либо принимавшая участие в рок-концертах. Их услуги требовались для исполнения нескольких тактов в «Dancing Queen» и в песне мини-мюзикла «I Wonder (Departure)». Расходы увеличивала гидравлическая платформа, ненадолго поднимавшая струнную секцию во время «Dancing Queen».

Самую большую часть команды составляла съемочная группа, снимавшая фильм в ходе тура. Инициатором этого проекта была австралийская компания Reg Grundy Productions, финансировавшая 25% его бюджета, в то время как оставшуюся часть расходов взяла на себя Polar Music. Не все члены Abba с восторгом относились к идее снять фильм, особенно Бенни, у которого была свежа в памяти его прежняя неудача на этом поприще. «У меня имелись на это причины из-за провала затеи с фильмом Hep Stars, — объяснял он. -И мне не хотелось повторять подобный опыт». Возможно, именно из желания успокоить Бенни, Стиг по секрету поведал репортерам, что фильм не будет выпущен, если не понравится им.

Говоря откровенно, представляется маловероятным, что столько сил и средств могло быть потрачено на фильм, если бы существовала реальная возможность его невыхода. Бенни убедили одобрить проект, но его долго одолевали сомнения.

Съемками руководил режиссер рекламных клипов Abba Лассе Халльстрем — все еще имевший в своем багаже всего лишь один полнометражный художественный фильм и один телевизионный. Как всегда в работе с Abba, у Халльстрема не было времени на планирование и подготовку, обычно осуществляемые при производстве фильма со значительным бюджетом. Поначалу предполагалось смонтировать вместе кадры, снятые во время концертов на 16-миллиметровую документальную пленку, в виде телевизионного выпуска. И только в конце 1976 года, менее чем за два месяца до начала тура, когда бюджет проекта существенно вырос, было принято решение сделать полноценный фильм на 35-миллиметровой кинопленке «Panavision».

Помимо того, что у Халльстрема отсутствовал режиссерский опыт, он впервые выезжал работать за границу. «В других странах зачастую существуют совершенно иные понятия по поводу того, как должен действовать режиссеру— тревожился он. — К тому же не всегда бывает понятна терминология на иностранных языках. Что нужно делать, если сломается камера или что-нибудь из оборудования?»

Потом режиссер решил, что у фильма должно быть что-то вроде сюжета. «Я видел множество концертных фильмов с длинными номерами, и это довольно скучно, — говорил он. — Мне кажется, ни один самый преданный фэн Abba не сможет досмотреть до конца полнометражный фильм, если в нем будет одна лишь исполняемая на сцене музыка». Таким образом, Халльстрем написал сценарий, уместившийся на пяти с половиной страницах, в котором речь шла о том, как Эшли Уоллес, диджей австралийской радиостанции, передающей музыку кантри, безуспешно пытается взять интервью у Abba во время их тура по Австралии.

Концертные съемки, составлявшие львиную долю фильма, перемежались с его главной сюжетной линией — охотой Эшли за Abba, которые переезжали из города в город, постоянно ускользая от него, в то время как он пытался постигнуть феномен этой группы. В фильм должны были также войти новые, записанные в студии песни.

В январе 1977 года режиссер провел неделю в Австралии, исследуя различные места, где должны были проводиться съемки, и знакомясь с местными кинематографистами. «Сценарий тогда еще не был готов, — вспоминает Шелли Бэмфорд, координатор фильма. — Лассе писал его в самолете». Вернувшись в конце месяца в Стокгольм, Лассе последовал за Abba в европейский тур, чтобы получить представление о том, как выглядит их живое выступление.

Помимо 11 концертов перед 145 ООО человек (более одного процента австралийского населения на тот момент), за две недели пребывания в Австралии Abba должны были давать интервью и пресс-конференции средствам массовой информации и на каждом шагу сталкиваться с проявлениями массовой истерии. К этому еще добавлялась необходимость принимать участие в съемках фильма. Они прекрасно осознавали, что все это потребует от них поистине титанических усилий и ангельского терпения.

Когда Abba наконец прибыли в Сидней на исходе австралийского лета, всеобщее помешательство по их поводу уже приближалось к своему апогею. Несмотря на постоянные объявления по радио о том, что по соображениям безопасности группа не сможет приветствовать своих поклонников в аэропорту, там все же собрались 1500 фэнов в надежде хотя бы бросить взгляд на четверых шведов. Из-за позднего времени некоторые родители привезли своих чад в пижамах, чтобы после встречи группы сразу же уложить их спать.

Едва Abba ступили на австралийскую землю, начался кромешный ад. Фэны, бросившиеся на прорыв полицейского оцепления, сбили с ног 12-летнюю девочку. Она попыталась подняться, но была прижата толпой к стене. Полицейским пришлось отнести ее в помещение иммиграционной службы аэропорта. Как нарочно, Abba должны были появиться для короткого фотосеанса именно в этом помещении и именно в это время. Разочарование сменилось у девочки эйфорией, и она тут же забыла о том, что ее несколько минут назад чуть не затоптали насмерть. «Думаю, это стоило того, особенно теперь, когда я увидела живых Abba», — радостно сообщила девочка.

Но остальные фэны остались несолоно хлебавши. Abba, утомленных длительным перелетом, доставили в помещение иммиграционной службы, где они позировали менее минуты перед репортерами. Бьерн и Бенни как всегда широко улыбались в объективы камер, но девушки были явно не расположены играть роль поп-звезд. Агнета еще сумела изобразить какое-то подобие улыбки, тогда как Фрида, не вынимавшая рук из карманов, даже не пыталась согнать с лица мрачное выражение.

После фотосеанса членов группы вывели через запасной выход из терминала. Час спустя после их отъезда сотни фэнов все еще находились в аэропорту. В отеле «Sebel Townhouse» Abba поджидали 40 фэнов. Однако им удалось лишь мельком увидеть своих кумиров, когда те входили в отель через боковую дверь.

По такому принципу происходили их перемещения на протяжении всего тура. Всюду, куда приезжали или, согласно слухам, должны были приехать Abba — в аэропортах, вдоль улиц, вокруг отелей, перед концертными залами, — было множество народу. Людей охватила настоящая мания. «Мать выбежала на середину шоссе и положила на асфальт маленького ребенка перед кортежем автомобилей — только для того, чтобы взять автограф, — вспоминает Тумас Юханссон. — Это, конечно, крайний случай, но он служит хорошей иллюстрацией всеобщего помешательства австралийцев».

Все члены команды Abba были объектами самого пристального внимания. Во время переездов между аэропортами и отелями вертолеты четырех конкурировавших между собой телевизионных каналов отчаянно боролись за лучший ракурс для съемки, а автомобилисты стремились как можно ближе подобраться к их лимузинам, нарушая все правила дорожного движения. «Они высовывали в окна своих детей, чтобы те могли получше рассмотреть членов группы — и это при скорости 90 миль в час! — вспоминает звукоинженер Клаэс аф Ейерстам. — Не в силах что-либо предпринять, мы просто сидели в своих лимузинах и смотрели, Как люди рискуют жизнью своих детей и собственной жизнью».

Лишь по чистой случайности никто не пострадал. «Я все время боялась, как бы кто-нибудь не бросился нам под колеса», -вспоминает Агнета. Однажды лимузин с Abba Окружила огромная толпа, несколько фэнов забрались на него и принялись раскачивать взад-вперед. «Иногда нам становилось страшно, когда приходилось на большой скорости пробиваться сквозь толпу».

На следующий день после прибытия в Сидней Abba дали пресс- конференцию в «Sebel Townhouse», на которой присутствовали 250 приглашенных представителей средств массовой информации плюс другие журналисты, не получившие приглашения, и фэны, каким-то образом сумевшие обойти все препоны и пробраться в отель. Бьерн, бледный, усталый и еще не отошедший после недавнего пищевого отравления, наложил на лицо немного косметики, прежде чем появиться перед камерами. Для создания «шведской» атмосферы на окнах были повешены желтые и голубые портьеры (цвета шведского флага). Всюду мелькали лампы-вспышки, а подиум со всех сторон, словно ястребы, окружили камеры бригад новостных выпусков.

Вследствие напряженной обстановки пресс-конференция носила довольно хаотичный характер. Репортеры задавали скучные, зачастую банальные вопросы. На лицах членов группы отчетливо читались чувства, испытываемые ими в отношении всего происходившего. Как обычно, Бьерн и Бенни давали более развернутые ответы, хотя Агнета и Фрида тоже старались не ударить лицом в грязь. Когда Агнету спросили, правда ли, что у нее самая сексуальная задница на поп-сцене, она ответила: «Откуда мне знать? Я ведь ее не видела». Одна журналистка даже выразила возмущение по поводу глупого поведения своих коллег.

На пресс-конференции присутствовала также съемочная группа фильма об Abba. Они начали свою работу сразу после прибытия Abba в Сидней и продолжали ее вплоть до их возвращения в Швецию. 29-летний австралийский актер Роберт Хьюз получил роль диджея Эшли Уоллеса менее чем за месяц до начала съемок. Режиссер долго пробовал настоящих диджеев с радио, но в конце концов восторжествовал здравый смысл, и выбор пал на профессионального актера.

Ради пущего правдоподобия членам Abba не сразу открыли, кем на самом деле является Роберт Хьюз, и в течение нескольких дней они с изумлением взирали на сумасшедшего журналиста, пытавшегося всеми мыслимыми способами привлечь их внимание к себе. «Я думала: что за назойливый репортер, -споминает Фрида. — Он задавал странные вопросы и все время предлагал нам «пройти куда-нибудь, где немного поспокойнее».

Подобным же образом Том Оливер, игравший роль телохранителя Abba, не был поначалу представлен настоящим телохранителям в качестве актера. Когда в сцене на ступеньках сиднейского Оперного театра Оливер начал отталкивать Роберта Хьюза, телохранители кинулись ему на помощь. «На меня обрушился град ударов и началась славная драка, — вспоминает Хьюз. -Я очень обрадовался, когда кто-то, в конце концов, убедил этих ребят в том, что я актер». Несмотря на то что они были партнерами, все происходило в такой горячке, что он едва ли хотя бы раз поговорил с четырьмя шведами на всем протяжении тура.

Даже готовый ко всему Лассе Халльстрем находил, что процесс съемок идет куда труднее, чем он ожидал, и не в последнюю очередь из-за стремления Abba к тому, чтобы их не беспокоили за пределами сцены. «Я хотел снять, как они просыпаются, как ложатся спать, но самое большее, чего добился, — закрывавшиеся перед носом двери. Бьерн позже объяснил, почему еще они не шли на контакт со съемочной группой: «Девушки до смерти боялись говорить на экране по-английски».

В условиях постоянного хаоса телохранители время от времени тоже создавали Халльстрему проблемы. «Несколько раз меня отказывались подпускать к группе, и я устал объяснять, что нахожусь здесь исключительно по просьбе Abba», — вспоминает он.

За организацию австралийской части тура отвечали EMA Telstar и The Paul Dainty Corporation, и, по некоторым сведениям, она обошлась в 750 ООО австралийских долларов. Тур стоил бы Abba еще дороже, не подпиши они рекламный контракт на 1 миллион австралийских долларов с японским производителем электронной техники «National». Рекламная кампания состояла из пяти телевизионных роликов, снятых в Стокгольме в прошедшем августе. На мотив «Fernando» Abba возносили хвалы проигрывателям, транзисторным приемникам, тостерам, пылесосам и телевизорам. Первая строчка песни «Сап You Hear The Drums, Fernando?» («Ты слышишь бой барабанов, Фернандо?») была заменена на «There Is So Much More To National» («Много чего имеется у National»). В последующие годы Бьерн и Бенни с явной неохотой вспоминали о своем участии в этой рекламе.

Был также заключен контракт с «Volvo», в соответствии с которым группа бесплатно получила грузовики, специально изготовленные для европейской части тура, а шведские автомобилестроители взамен получили право использовать в своей рекламе название и изображения группы. Несмотря на подобную финансовую поддержку, цена билетов австралийского тура оказалась рекордной для рок-концертов в этой части света — самые дорогие стоили 12 австралийских долларов.

Кульминация наступила во вторник, 3 марта, в день первого живого выступления Abba на австралийской земле. Увы, боги не проявили к ним благосклонность, и первый концерт в сиднейском Showground перед 20 ООО зрителями прошел под проливным дождем, превратившем площадку в настоящее болото. Были даже опасения, что ее сооружения рухнут под напором толпы.

Погода также внесла коррективы в график репетиций группы. Они намеренно прилетели в Австралию раньше срока, чтобы сыграться с новым аккомпанирующим составом, в том числе и со струнной секцией. Но дождь лишил их возможности провести репетицию. «Нам едва хватило времени для настройки, и мы молили бога, чтобы все прошло хорошо», — говорил Бенни.

Кресла не были пронумерованы, и фэны сутки простояли в очереди в стремлении занять лучшие места. Несмотря на непрекращающийся дождь, атмосфера была наэлектризованной. Фэны слушали транзисторные приемники, и каждая третья песня была песней Abba, что в еще большей степени способствовало всеобщему возбуждению. Когда в 16.30 двери наконец открылись, фэны, словно сумасшедшие, ринулись занимать лучшие места, после чего еще четыре часа ждали начала концерта под дождем.

Abba были поражены тем, что люди способны ждать их появления столь долгое время в таких кошмарных условиях. «Вы можете поверить в это? — спросил взволнованный Стиг Андерсон репортера с радио. — Мы в жизни не видели ничего подобного! Неужели люди до такой степени любят их?»

За кулисами у Стига, помимо испытываемых фэнами неудобств, возникли и другие заботы. Поскольку дождь лил не переставая, Abba начали подумывать об отмене концерта. Сцена была очень скользкой, и, кроме того, существовала опасность поражения электрическим током. Но плотность графика выступлений исключала возможность его пересмотра — концерт должен был состояться при любых обстоятельствах. Помимо всего прочего, отмена концерта создавала финансовые и материально-технические проблемы, не говоря уже о разочаровании публики, подвергшейся таким испытаниям.

Концерт начался почти вовремя, спустя несколько минут после 20.30. На открытых площадках запись шума вертолета не использовалась, и вместо этого первое выступление Abba в стране, где их любили больше, чем где бы то ни было, началось грохочущими барабанами, пульсирующим басом и ревущей гитарой длинного вступления к «Tiger». Когда члены группы выбежали на сцену, 20 тысяч голосов слились в единый оглушительный вопль экстаза. «Мы никогда и нигде не встречали подобный прием, — вспоминает Агнетай- Казалось, овация будет длиться вечно».

Обслуживающий персонал бегал по сцене, безуспешно пытаясь удалить дождевые лужи. «Даже Стиг ползал по полу на четвереньках и окунал в воду полотенца», — вспоминает Майкл Третов, наблюдавший за героическими усилиями исполнительного директора Polar Music из автобуса, в котором помещалась мобильная студия звукозаписи.

Члены группы тоже делали все возможное в борьбе с наводнением — находчивая Фрида нашла применение полотенцу, когда они с Бьерном пели «Why Did It Have To Be Me». Единственный серьезный инцидент случился во время исполнения третьей песни, «Waterloo», когда Фрида поскользнулась и упала, ударившись бедром и повредив два пальца. Хотя ей было больно, она поднялась и как ни в чем не бывало улыбнулась: шоу должно продолжаться.

«Мы страшно боялись, — говорил впоследствии Бьерн. — Нас могло ударить током... Но, несмотря ни на что, мы были полны решимости доиграть концерт до конца, ведь люди столько времени ждали нас под дождем». Бьерн весьма опрометчиво пообещал в шутку, что в знак благодарности Abba пожмут руки всем присутствовавшим после выступления. Когда толпа с энтузиазмом отозвалась на это сообщение, ему пришлось сказать, что это была шутка, к великому разочарованию многих наивных фэнов.

Abba исполняла один свой хит за другим, в то время как среди публики царил хаос. Зрители, сидевшие на передних рядах, вставали на сиденья своих кресел, чтобы лучше видеть сцену, загораживая ее от тех, кто сидел сзади. Проблему усугубляли многочисленные зонты. Молодой человек, продававший напитки, поскользнулся на ступеньках и был увезен в больницу с травмой спины. Лассе Халльстрем решил, что этот эпизод привнесет в фильм ноту драматизма, и довольно потирал руки. «У нас получатся фантастические сцены с этого концерта», — сказал он после завершения съемок. Ему еще предстояло обнаружить, что капли дождя проникли в коробки с пленкой, уничтожив немалый объем отснятого в тот вечер материала. Кадры первого номера сиднейской премьеры пришлось склеивать с кадрами другого концерта.

Дождевая вода заливала аппаратуру, и в течение первого часа выступления звук был ужасным, причем вокал периодически пропадал вообще. И все же казалось, что ни дождь, ни проблемы со звуком не имеют никакого значения для подавляющего большинства публики: они просто обожали Abba и безгранично любили их. Этот концерт явился кульминационным моментом всей карьеры Abba, и спустя годы Бьерна, Бенни, Агнету и Фриду все еще будет до глубины души трогать преданность их сиднейских фэнов в тот дождливый вечер. «Вообразите 25 тысяч человек, стоящих под проливным дождем и держащих в руках 25 тысяч зонтов, вы выходите на сцену, и начинается светопреставление! — говорил Бьерн. — У вас в груди щемит сердце, и вы думаете: «Чем же я заслужил такое?» Это чувство невозможно описать!»

Несколько тысяч промокших до нитки фэнов все же предпочли уйти с концерта до его окончания. На следующий день министр сферы потребления заявил, что его министерство исследует возможности защиты зрителей от неблагоприятных погодных явлений. Несколько журналистов, а также импресарио Пол Дэйнти указали на то, что реальная проблема заключается в отсутствии в таком большом городе, как Сидней, крытых площадок. Концерты Abba, первоначально планировавшиеся как единые выступления перед 40 тысячами зрителей, были разбиты на два выступления, каждое перед 20 тысячами зрителей. (В действительности, на каждом выступлении присутствовало на несколько тысяч больше.)

Обозреватели отметили склонность Агнеты время от времени фальшивить — эта проблема будет преследовать ее на всем протяжении исполнительской карьеры Abba. Одному критику не понравились танцевальные экзерсисы девушек. Заголовок одной из газетных статей, посвященных первому концерту, гласил: «В центре скучного шоу — задница Агнеты». Речь в ней шла о привычке Агнеты периодически поворачиваться к публике спиной, дабы продемонстрировать ей свои знаменитые достоинства. В сцене фильма, где появляется разворот газеты с этим заголовком, слово «скучный» загорожено большим пальцем Бенни.

Фрида была в полном восторге от выступления, тогда как Агнета высказывалась в более сдержанном тоне. «Когда вы смотрите на себя в фильме, то относитесь к увиденному очень критично: «Почему ты сделала это так, а не иначе? Почему не двигалась здесь более энергично?» — говорила она. Агнета чувствовала себя на сцене не вполне уверенно и называла свою манеру выступления «лишенной воображения». «В Австралии, независимо от того, сколько людей присутствовало на концерте — 5 тысяч или 50 тысяч, — я всегда сильно нервничала», — говорила она около двух десятилетий спустя.

Масштабность тура 1977 года подавляла ее. «Чем больше успех, тем больше публика ждет от тебя, и тем большие требования ты предъявляешь к себе. Механизм, деталью которого ты являешься, становится невероятно сложным и включает в свой состав все больше и больше людей, совершенно тебе не знакомых».

Тем не менее никто не мог бы упрекнуть Abba в музыкальной несостоятельности. Группу не раз называли «искусственным продуктом», и многие до сих пор подозревали, будто Агнета и Фрида лишь имитируют живое исполнение. Они, дескать, не являлись «настоящей» рок-группой и, следовательно, не могли выступать вживую. Однако после концерта даже самые отъявленные скептики были вынуждены признать подлинность и музыкальное мастерство Abba. Они действительно выглядели на сцене весьма убедительно. Их живой звук был энергичным, громким и изобиловал фортепьянными и вокальными импровизациями Бенни и Фриды. К сожалению, до того как живые записи Abba зазвучали с киноэкранов, телевизоров и магнитофонов, они были отшлифованы, в значительной мере выхолощены и напоминали результат студийного творчества.

Как всегда, самым слабым компонентом шоу являлись шутки между песнями, которые представлялись натянутыми и «отрепетированными». Их неизменность от концерта к концерту доказывала, что они действительно были написаны заранее, хотя однажды Бьерн внес в представление весьма сомнительную «импровизацию», назвав Бенни «ублюдком» — слишком сильное выражение для австралийцев, приходивших на концерты семьями. Более двух десятилетий спустя Бьерн все еще вспоминает гробовое молчание шокированной публики и свое смущенное оправдание: «Я хотел сказать «глупец».

На следующий день после дебюта погода значительно улучшилась, и второй сиднейский концерт состоялся все в том же Showground. Во время одного из австралийских концертов (предположительно в Мельбурне. — Прим. ред.) неожиданно возникла проблема: белые костюмы Abba и белые декорации сцены, освещенные лампами мощностью 120 ООО ватт, привлекли несметные полчища летучих жуков. Белое фортепьяно Бенни очень скоро стало черным, покрывшись слоем крупных насекомых, как и пол сцены. «Это было довольно неприятно, — вспоминает Агнета. — Мы исполняли «SOS», как вдруг я увидела, что на нас несется целый рой этих черных, огромных жуков. Они облепили нас с головы до ног. Мы здорово испугались, и я помню, как Бенни съежился за фортепьяно».

Один жук заполз Агнете в декольте, когда она пела свою сольную партию в «SOS». «Меня охватила паника. Нужно каким-то образом избавиться от него,- подумала я и, повернувшись к публике спиной, вынула жука и допела песню. После «SOS» был сделан перерыв, во время которого жуков смели со сцены.

В субботу 5 марта Abba поднялись на борт зафрахтованного «Вое- ing-727» и вылетели в Мельбурн. Встреча в аэропорту прошла спокойнее, чем в Сиднее, их приветствовали всего около 100 фэнов, — но, как оказалось, это было затишье перед бурей, поскольку в городе их ждал поистине горячий прием.

Планировалось, что в 12.30 Abba должны прибыть в мэрию Мельбурна для аудиенции с мэром. Об этом было заранее объявлено в средствах массовой информации, чем и объяснялась малочисленность фэнов в аэропорту. Когда Abba подъехали к мэрии на «Роллс-ройсах», их встречали примерно 6000 человек, многие из которых ждали группу в течение нескольких часов. «Увидев по дороге из аэропорта выстроившиеся вдоль улиц шеренги людей, мы не поверили своим глазам, — вспоминает Фрида, -И только потом поняли, что это встречают нас, а не какого-нибудь президента».

Abba вышли из автомобилей, вошли в здание и поднялись на балкон, чтобы поприветствовать толпу. Взволнованные репортеры с радио освещали событие в прямом эфире: «Я вижу их! Они входят в здание, поднимаются по лестнице и через несколько секунд должны появиться на балконе... А вот и они!»

Когда Abba вышли на балкон, толпа буквально взорвалась. Членам группы ничего не оставалось, как махать руками. Прошло пять минут, а крики все не стихали. Эта сцена служила неопровержимым доказательством того, что популярность Abba вышла далеко за рамки обычной славы. Если не во всем мире, то, по крайней мере, в Австралии она сравнилась с популярностью Beatles в 1964 году, когда те, как и Abba, выходили на тот же самый балкон мэрии Мельбурна, чтобы показаться перед морем обезумевших фэнов.

Предполагалось, что Abba проведут какое-то время в обществе мэра и его гостей, но они были слишком утомлены, и их проводили обратно к «Роллс-ройсам». Однако оказалось, что водители отсутствуют, поскольку Abba должны были задержаться в мэрии на 20 минут, и их пришлось ждать пять долгих минут в окружении любопытной толпы. В течение этого времени они были вынуждены отвечать на вопросы представителей средств массовой информации и раздавать автографы.

Вечером 14 500 человек пришли на концерт Abba в Муег Music Bowl, а еще 16 тысяч слушали его за пределами концертной площадки, которая была забита до отказа еще за несколько часов до начала выступления. Когда двери открылись, две секции заграждений были тут же сметены. Оставшиеся без билетов залезали на крыши автомобилей и деревья, чтобы увидеть Abba. Один тинэйджер упал с дерева и был увезен в больницу с подозрением на травмы головы и внутренних органов. В остальном публика вела себя вполне прилично. Возраст зрителей варьировал от 6 до 60 лет — и больше.

Вымокнув во время дебютного концерта в Сиднее, Бьерн заработал ангину, и, хотя врач Abba сделал все возможное, чтобы облегчить симптомы болезни, из программы пришлось исключить номера с его основным вокалом.

На концерте присутствовал премьер-министр Малькольм Фрэзер вместе с женой, двумя дочерьми и сыном. Поскольку график Abba не позволял им нанести даже короткий визит в Канберру, Фрэзеру пришлось смирить гордыню и самому приехать для встречи с группой. Шанс сфотографироваться с такими знаменитостями был слишком заманчив с точки зрения политического престижа, чтобы его можно было упустить. Но попытки Фрэзера обуздать инфляцию посредством политики уменьшения государственных расходов и борьбы с чрезмерным ростом заработной платы не способствовали его популярности в австралийском обществе. Объявление о его прибытии в Music Bowl было встречено оглушительным свистом.

Еще одним причудливым отзвуком визита в Мельбурн Beatles в 1964 году стала судьба простыней из отеля «Old Melbourne Motor Inn», где остановились Abba. Менеджер отеля разрезал простыни, на которых спали члены группы, нанес на каждый кусок памятные надписи и распродал их через газету «Sunday Observer». Невероятно, но, когда в газете появилось объявление, Abba все еще жили в отеле. Никто не потрудился спросить их, как они относятся к этому.

Из Мельбурна триумфаторы направились в Аделаиду, где все повторилось вновь. Боссе Норлинг вспоминает ажиотаж вокруг группы, как «откровенную истерию. Когда мы ехали из аэропорта в отель, нас сопровождал целый эскорт представителей средств массовой информации. На всех радиостанциях в прямом эфире шли репортажи о нашей поездке. Сообщалось даже о том, что я помахал рукой репортерам». Один телевизионный канал в Аделаиде ежедневно передавал пятиминутный выпуск, посвященный пребыванию группы в Австралии. В муниципалитет поступило предложение освободить детей от занятий в школе в день приезда Abba, дабы они могли поприветствовать их, выстроившись вдоль улицы, но городские власти сказали «нет».

В отеле Норлингу удалось блокировать все пути проникновения в здание, чтобы Abba могли спокойно искупаться в бассейне , роскошь, которую они еще не успели испытать в Австралии. Члены группы не скрывали облегчения, оставшись наедине с собой, пусть даже на короткое время. «Замечательно, когда у вас имеются восторженные поклонники, но не менее замечательно, когда у вас имеется возможность немного отдохнуть от них», — так дипломатично высказался Бенни.

В Аделаиде группа дала одно выступление на футбольном стадионе West Lakes перед 21 тысячью зрителей. К этой рекордной цифре посещаемости нужно добавить 10 ООО человек, слушавших концерт бесплатно за пределами арены. Здесь повторилось все то, что происходило в Сиднее и Мельбурне: столпотворение возбужденных фэнов и радиорепортажи в прямом эфире в часы, предшествовавшие началу концерта, — несколько журналистов даже прилетели на вертолете, чтобы осветить событие с высоты птичьего полета.

Спустя неделю это всеобщее безумие начало действовать членам группы на нервы. В их распоряжении имелись два телохранителя, но много ли они могли сделать, если группу всюду осаждали толпы возбужденных людей? «Нас постоянно преследовала массовая истерия, — вспоминает Агнета. — Порой это было невыносимо. Иногда возникало ощущение, будто мы попали в ловушку, из которой нам никогда не удастся выбраться, и нас сейчас просто сомнут. Бывали случаи, когда мы плакали, оказавшись наконец в автомобилях».

Регулярно случались странные и неприятные инциденты. В Сиднее им позвонили из ювелирного магазина и сообщили, что «драгоценности, заказанные Фридой, готовы». Проблема заключалась в том, что она никогда не посещала этот магазин и, соответственно, не заказывала никаких драгоценностей.

Члены группы никогда не отказывали в интервью представителям средств массовой информации. Когда бы им не совали в лицо микрофоны, они всегда вежливо отвечали на вопросы, даже если выражения их лиц выдавали полное отсутствие интереса к беседе. «С ними было очень легко,- вспоминает Патти Мостин, работавшая с Abba австралийская публицистка.— Я никогда не слышала от них что-нибудь вроде «Бежим к автомобилю!» или «Как вы смеете фотографировать меня?». Они прекрасно понимали, что их успех зависит от средств массовой информации и от фэнов, и были готовы делать все от них требовавшееся».

Но иногда даже стойкие и невозмутимые шведы не выдерживали давления со стороны журналистов. Однажды члены группы и их ближайшее окружение отправились поужинать. «За соседним столиком оказался репортер, который почему-то задался целью вывести из себя Фриду, — вспоминает Джон Спэлдинг. — Видимо, он хотел выяснить, насколько далеко может зайти. В конечном итоге он добился своего - Фрида поднялась и вышла из-за стола».

Дабы избежать преследования поклонников и в то же время не сидеть постоянно в гостиничных номерах, члены группы ездили в морские прогулки. «Ведь в море никого нет, не так ли?» — сказал Бенни. Но он оказался не прав: бригады телевизионных новостных программ выслеживали Abba в порту и затем преследовали их на катерах, снимая и приставая с просьбами об интервью.

В море, помимо акул журналистики, их поджидали и другие, более реальные опасности. «Мы арендовали яхту, подняли якорь и, немного отойдя от берега, нырнули в воду, — вспоминает Боссе Норлинг. — Не прошло и минуты, как на палубу выбежал истерически вопивший капитан. Оказалось, что это было акулоопасное место! Услышав об этом, мы пулей вылетели из воды».

Это отбило у них охоту совершать морские прогулки, и большую часть свободного времени они проводили в отеле, что вносило еще большее напряжение в их взаимоотношения. Некоторую разрядку приносили периодически устраивавшиеся барбекю и вечеринки. Наиболее наблюдательные заметили, что между Агнетой и Бьерном не все ладно: во время подобных мероприятий они подолгу держались порознь.

На пресс-конференции в Сиднее члены группы признали, что, хотя и не употребляют наркотики, время от времени позволяют себе выпить. Те, кто верил в чистоту и непорочность Abba, возможно, испытали легкий шок, узнав об этом.

«Однажды вечером они все немного выпили, и вдруг выяснилось, что куда-то запропастился Бьерн,вспоминает Джон Спэлдинг. — Мы всполошились, не найдя его в гостиничном номере. «Уж не похитили ли его?» Лихорадочные поиски закончились в номере Лассе Халльстрема. «Бьерн и Лассе, совершенно пьяные, лежали на кровати. Вся комната была заставлена бутылками».

По поводу этого инцидента все свидетели держали язык за зубами — он ни в коем случае не должен был стать достоянием прессы. «Ах, он в постели с Лассе Халльстремом! — газетчикам только это и надо, так что об этом лучше забыть! Но в течение получаса мы действительно беспокоились, что его похитили», — говорит Спэлдинг.

Посреди этого хаоса работа над фильмом не прекращалась ни на день. Из-за дефицита времени многие сцены импровизировались на месте в нарушение сценария. Это не могло понравиться автору диалогов Бобу Касвеллу, нанятому Reg Grundy Productions. Впоследствии Касвелл написал сценарий к фильму «А Cry In The Dark» 1988 года с Мэрил Стрип.

Однако идея привлечения к съемкам «парня из Австралии, сочиняющего какие-то диалоги» не вызвала восторга у Лассе Халльстрема. Касвелл тоже был недоволен тем, как осуществляется съемочный процесс. «Ему не нравилось, что все происходит очень быстро, и ему не хватает времени написать что-либо дельное, — вспоминает Роберт Хьюз. — Большинство сцен я снимал самостоятельно, целиком и полностью импровизируя, без каких бы то ни было репетиций». Это вполне соответствовало стилю «реального кино», в котором в то время работал Лассе Халльстрем.

Идеи сцен придумывались непосредственно на месте. Роберт Хьюз рассказывает, что мысль снять сюжет, где его персонаж Эшли идет вдоль пляжа в лучах заходящего солнца, возникла в тот момент, когда они ехали вдоль океанского берега в окрестностях Перта. Постоянные импровизации и причуды режиссера создавали немалые проблемы для съемочной группы. «Лассе был чрезвычайно требователен»,вспоминает Шелли Бэмфорд.

Перт был конечным пунктом тура. В Entertainment Centre состоялось пять выступлений, каждое перед 8000 зрителей. Это была единственная крытая площадка в австралийской эпопее Abba, что значительно облегчало работу съемочной группы. Соответственно, хотя вначале предполагалось, что фильм будет содержать равное количество песен из каждого города, пертский Entertainment Centre дал ему больше материала, чем остальные площадки.

Иногда камеры слишком приближались к сцене — по крайней мере, так считал Бенни. «Мое отношение к фильму было настолько негативным, что я не хотел, чтобы Лассе снимал на сцене, — признавался он. — Мне казалось, что люди из съемочной группы загораживают нас от публики».

Роберт Хьюз соглашается с ним: «Многие жаловались, что кинематографисты, снимая крупные планы на сцене, заслоняют Abba, на которых они пришли посмотреть за собственные деньги».

Словно им не хватало приключений во время тура, Перт приготовил Abba неприятный сюрприз. Когда до окончания первого выступления оставалось всего 30 минут, в администрацию Entertainment Centre позвонила женщина и сообщила, что на арене заложена бомба. Она должна была взорваться в 20.05, сразу после завершения двухчасового концерта. Бенни в этот момент исполнял свою сольную партию в «Intermezzo No 1» и не сразу узнал о случившемся. Когда номер был закончен, он увидел, что все музыканты уходят со сцены, и в изумлении уставился на них. В этот момент публику попросили покинуть помещение. Поскольку о причине ничего сказано не было, многие решили, что это обычный перерыв.

Все присутствовавшие на концерте полицейские бросились на сцену, чтобы не допустить на нее толпу. Не успела публика разойтись, как начали подтягиваться люди, пришедшие на следующее выступление, в результате чего возникла полная неразбериха. «Это было настоящее светопреставление», — говорил позже полицейский инспектор.

Пока собаки искали бомбу, Abba и музыканты в течение 20 минут ждали в огороженном месте за пределами здания. Отделяемый от публики одним лишь ограждением, Бенни решил немного развлечь ее. «Он играл на аккордеоне, я позаимствовал чью-то скрипку, а Стиг Андерсон стучал ложками, — вспоминает клавишник Андерс Эльяс. — Мы играли старые фолк-песни, а публика за оградой недоумевала. «Это ведь не песни Abba!»

В конце концов, публику запустили в зал насладиться завершающей частью шоу. Полиция сработала оперативно, и второе выступление задержалось всего на 30 минут.

У смертельно уставших Abba и других участников тура вырвался вздох облегчения, когда самолет, увозивший их обратно в Швецию, оторвался от взлетно-посадочной полосы аэропорта Перта в 19.30 в воскресенье, 13 марта. Вырвавшись из этого сюрреалистического мира, члены группы не переставали удивляться своей невероятной популярности. Но каждый из них считал, что это уже слишком. Они не рассчитывали на такой успех и даже не мечтали ни о чем подобном.

Особенно сильное воздействие драматические события двухнедельного тура по Австралии оказали на Агнету. «Когда ты видишь перед собой ревущую, безумную толпу, чувствуешь, как у тебя по спине бегают мурашки, - говорила она много лет спустя».- Между восторженными приветствиями и угрозой существует очень тонкая грань. Ситуация может измениться в любой момент. Не думаю, что кто-нибудь способен остаться прежним человеком после такого опыта. Он влияет на личность. Что-то меняется внутри, и это может стать источником всевозможных страхов».

После тура Агнета, которая и раньше твердо противостояла всем попыткам проникнуть в ее личное пространство, стала еще старательнее избегать света рампы. Однако поскольку она, вне всякого сомнения, являлась самым популярным членом группы, публика едва ли позволила бы ей так легко ускользнуть из поля зрения. Казалось, чем больше она стремилась уйти в тень, пытаясь произвести впечатление скромной, «обычной» женщины, тем больше ее личность притягивала фэнов и средства массовой информации.

Бьерн и Бенни были чрезвычайно недовольны тем, что их оторвали от любимой работы в студии и в коттедже на Виггсе, где они сочиняли песни. Истерическое идолопоклонство уже не вызывало у них положительных эмоций. Они повзрослели и редко вспоминали о своей бурной, звездной юности.

Их отношение к живым выступлениям претерпело коренные изме- нения. В Австралии Бьерн жаловался, что «в туре жизнь приобретает несколько асоциальный характер. Ты ешь, спишь, выходишь на сцену, и более ничего. Это убивает творческий дух».

Даже по прошествии времени его настроение не изменилось. «Вряд ли мы когда-нибудь снова поедем в тур, После каждого тура от тебя ждут еще большего. В конечном итоге все вырастает до гигантских размеров, и поэтому лучше покончить с этим пока не поздно».

Его соавтор разделял эти чувства. Клаэс аф Ейерстам вспоминает, что «Бенни всегда страшно нервничал перед началом выступлений. Если бы это зависело от него, то он предпочел бы скрываться за ширмой. Он хотел чтобы его слышали, но не видели». Интроверт окончательно победил в нем экстраверта эпохи Hep Stars.

Только Фрида, не знавшая, что такое быть звездой вплоть до прорыва Abba, наслаждалась их огромным успехом. Ее дети уже выросли, и она могла посвящать все свое время тому, чтобы быть членом Abba. Хотя для нее австралийский тур 1977 года остался самым драгоценным воспоминанием о ее участии в Abba, даже она называла истерию вокруг них «отвратительной».

Когда группа возвратилась в Стокгольм, напряжение несколько спало, но совсем не исчезло. Все ожидали от них очень многого. Предполагалось, что фильм и следующий студийный альбом выйдут в октябре. За исключением песец мини-мюзикла ничего нового пока еще не было написано. И несмотря на 50 часов отснятой пленки, этого материала хватило бы только на половину фильма, продолжительность которого должна была составлять 100 минут.

От группы требовалось не только принять участие в съемке дополнительных сцен, но также довести саундтрек до студийных стандартов. По словам Майкла Третова, от концертной записи остались только ударные и крики публики. «Так обычно и выпускают «живые» записи, — пояснил он. - Девушки совмещали пение с танцами, периодически отдаляясь от микрофонов, к тому же шел дождь, и в таких условиях очень тяжело получить хороший звук».

Вырвавшись из австралийского безумия, Abba перестали подвергаться давлению со стороны тамошних фэнов, но тут же попали под другой пресс. Еще до отъезда в тур было решено, что после возвращения домой они больше не будут совершать рекламные поездки и давать большие интервью. Но на горизонте маячили сроки выпуска фильма и альбома, и создавалось впечатление, будто чем больше они работали, тем больше работы их ожидало впереди.

Теперь, когда Abba в полной мере познали цену славы, быстро растущие доходы, отражавшие меру их успеха, начинали представлять проблему, все более и более занимавшую Стига Андерсона. Подобно дождю в Сиднее, деньги в скором времени прольются на группу обильными потоками и, хотя в то время об этом еще никто не догадывался, создадут непреодолимую преграду между ними и их Менеджером.

Глава 23

Это письмо стало одним из лучших рождественских подарков, какие когда-либо получал СтиГ Андерсон. «Позвольте мне воспользоваться представившейся возможностью и заявить, что я как официальный представитель Швеции чрезвычайно доволен и счастлив по поводу громадного успеха Abba в этой стране, -писал ему посол Пер Линд из шведского посольства в Канберре. — Прекрасная реклама, которую Abba делает нашей стране, в значительной мере облегчает наши усилия по укреплению репутации Швеции и обеспечению наших интересов».

Письмо пришло в офис Polar Music в декабре 1976 года. Прочитав его, Стиг горделиво улыбнулся и включил его текст в информационный бюллетень компании.

Стига уже давно раздражало отсутствие официального признания международного успеха Abba как представителей Швеции, а также экспортной прибыли, которую приносили продажи их пластинок и издательские авторские гонорары. «Будь мы англичанами, нас бы уже давно удостоила приема королева», - неоднократно говорил он, явно намекая на награждение Beatles орденами Британской Империи в 1965 году.

До сих пор в течение 70-х общественное мнение в Швеции было настроено против официальных заявлений в поддержку Abba. Проблема заключалась не только в культурном противостоянии по отношению к ним со стороны политиков и интеллектуалов, но также и в отсутствии прецедента признания международного успеха исполнителей поп-музыки. В сознании шведов достижения Abba располагались где- то между феноменами экспортного бизнеса и культурными свершениями—в сфере, которая не существовала до их выхода на сцену.

В тот период Швеция имела много других коллективных и индивидуальных символов национальной гордости на международном уровне. Несомненно, страна испытывала некоторые проблемы: вместе с остальным западным миром она переживала экономический спад, вызванный энергетическим кризисом. Тем не менее Швеция все еще рассматривалась в качестве модели в плане социального обеспечения и равенства возможностей и имела один из самых высоких показателей уровня жизни в мире.

Улоф Пальме, бывший премьер-министр, который находился в оппозиции в течение шести лет начиная с 1976 года, являлся очень уважаемым в мире политиком. Прославившийся своими трудами на благо маленькой нации, он служил связующим звеном между национальными движениями в третьем мире и западными социал-демократиями. Пальме стал живым символом миротворческой роли Швеции на международной арене.

В мире спорта звезда тенниса Бьерн Борг стал одним из наиболее Уважаемых и знаменитых атлетов после того, как пять раз подряд выиграл Уимблдонский чемпионат. Лыжник Ингмар Стенмарк был признан самым успешным спортсменом за всю историю спорта. Когда он бежал очередную гонку, в большинстве шведских школ занятия прекращались и ученики вместе с учителями следили за ее ходом по телевизору. Когда в конце 80-х Стенмарк покинул большой спорт, у него было больше кубков, чем у любого другого лыжника.

Международный престиж Abba был не меньшим. Возможно, что даже и большим, поскольку музыка Abba была в большей степени известна миру, чем достижения других шведов. Шведские туристы с изумлением слышали Abba в самых отдаленных уголках мира. Однако, если Борг, Стенмарк и Пальме — фигура, вызывавшая на родине ожесточенные споры, — пожинали лавры за свою деятельность, обеспечившую рост международного престижа Швеции, Abba не пользовались большим признанием со стороны шведского общества в период существования группы. Каждый раз, когда средства массовой информации сообщали об огромных доходах Polar Music, в центре внимания всегда оказывались личные состояния Стига и Abba. В определенном смысле они сами способствовали этому, с готовностью предъявляя репортерам свои балансы и честно отвечая на вопросы, связанные с их бизнесом.

«С учетом налогов, которые мы платим, прибыль получает, главным образом, государство», -сказал однажды Стиг. Однако подобные замечания, как правило, игнорировались средствами массовой информацией. Фраза «набивают свои карманы» звучала гораздо чаще, чем «вносят вклад в торговый баланс».

Стигу не могли простить его успех и роскошную виллу на острове Юргорден, где он поселился в октябре 1977 года и жил почти двадцать лет. Его прямота и честность по поводу финансовых дел воспринимались как бахвальство, гордость — как высокомерие.

Высокие налоги представляли серьезную проблему для Стига и Abba. Ситуацию весьма наглядно иллюстрирует один пример. В конце 60-х Бьерн и Бенни основали компанию под названием Harlekin для управления доходами от их деятельности в качестве исполнителей, в которую теперь также стекались доли Агнеты и Фриды от доходов Abba. С апреля 1975 года Harlekin уже владела 50 процентами Polar Music и выплачивала зарплату четверым членам Abba.

За финансовый год с 1 мая 1975 года по 30 апреля 1976, начавшийся после выхода чрезвычайно успешного альбома «АВВА», оборот Harlekin достиг впечатляющей цифры 3,4 миллиона крон (442 тысячи английских фунтов). Текущие расходы составили 460 257 крон — очень небольшая сумма для столь крупной компании.

При отсутствии других списанных сумм, кроме ничтожных 1681 крон на музыкальные инструменты, активное сальдо Harlekin равнялось 2,9 миллиона. После уплаты налогов осталось 1 063 921 крон. Эта огромная сумма была консолидирована, поскольку компания не нуждалась в деньгах. Если бы она была изъята в качестве дохода, львиная ее доля ушла бы на уплату налогов. Было совершенно ясно, что необходимо как можно скорее начинать претворение инвестиционных планов Polar Music в жизнь.

Кое-какие идеи у них уже имелись. Приобретение художественной галереи АН Grafic являлось вполне естественной инвестицией, поскольку и Стиг, и Бенни интересовались изобразительным искусством. Новая студия звукозаписи в еще большей степени соответствовали характеру деятельности Polar Music. Хотя они знали, что студия сама по себе не будет приносить большой прибыли, она позволила бы Abba существенно экономить время при производстве записей.

Требовались и другие типы инвестиций, но для Стига и Гудрун их осуществление представляло сложность. Вместо ранее планировавшегося создания компании Abba Invest была проведена реструктуризация Polar Music, получившей название Polar Music International. Под крышей этой новой компании доход от продажи пластинок должен был превращаться в прибыльные инвестиции.

Было также принято решение нанять опытного вице-президента, который занимался бы всеми подобными делами. Лейф Б. Бенгтссон. ранее работавший финансовым менеджером в крупном журнале, приступил к исполнению своих обязанностей 1 мая 1977 года. Примерно в то же самое время Бьерн и Бенни передали 50 процентов Harlekin Агнете и Фриде, дабы каждый из четверых имел по 25 процентов акций.

Сама Harlekin продолжала владеть 50 процентами Polar Music Internation. В задачу Лейфа Б. Бенгтссона входил поиск предприятий, родственных Polar Music по характеру осуществляемой деятельности. Вскоре новый вице-президент нашел решение старой проблемы: удовлетворение спроса на пластинки Abba в странах Восточного блока при отсутствии достаточных средств в западной валюте. Бенгтссон предложил купить компанию Wimab Sport, занимавшуюся импортом спортивного инвентаря, преимущественно из Западной Германии и Франции. Однако страны Восточного блока, такие, как Польша, тоже являлись крупными производителями подобных товаров.

Импортируя реальную продукцию, Polar Music International могла бы расплачиваться за нее лицензионными правами на выпуск пластинок Abba. В результате объем их реализации в Польше больше не зависел бы от доступа поляков к иностранной валюте. На бумаге эта идея выглядела красиво, но воплотить ее в жизнь не удалось.

Сделка по приобретению 92 процентов акций Wimab Sport состоялась 1сентября. Для Wimab Sport она была привлекательной, поскольку приносила капитал, необходимый для расширения деятельности. Незадолго до Рождества стало ясно, что дела компании далеко не блестящи. Бесснежная зима стала причиной снижения объемов продаж зимнего спортивного инвентаря, да и летний инвентарь — палатки, рыболовные снасти — расходился хуже, чем ожидалось. Для спасения компании потребовались значительные финансовые вливания.

Стиг был в ярости. К счастью, условия покупки содержали статью, согласно которой баланс Компании должен был иметь в конце года положительное сальдо. Когда Wimab Sport оказалась на грани банкротства, Polar Music International воспользовалась своим правом аннулировать покупку. Однако капитал, который Polar Music International уже инвестировала, оставался в Wimab Sport, и Лейф Б. Бенгтссон должен был помочь ей произвести реструктуризацию своего бизнеса. В отдаленной перспективе Wimab Sport была обречена: шесть лет спустя она прошла процедуру ликвидации.

Все это сильно повредило отношениям между Стигом и Бенгтссоном. Стиг планировал зарегистрировать Polar Music International на бирже в течение ближайших нескольких лет. Когда компания предприняла первые шаги за пределами индустрии развлечений, было очень важно, чтобы ее воспринимали всерьез. Неудача самой первой ее сделки стала для Polar Music International невыносимым унижением. Спустя несколько месяцев Бенгтссон покинул компанию. «У меня всегда пробегает холодок по спине, когда я вижу рюкзаки и спальные мешки», — говорил впоследствии Стиг.

Пока Polar Music занималась осуществлением инвестиционных схем, источник ее доходов — Abba — тоже переживали горячую пору. Отдохнув несколько недель после австралийского тура, они вернулись к работе. Намечалось, что в июне 1977 года в Стокгольм приедут Роберт Хьюз и Том Оливер для съемок дополнительных сцен фильма. Члены группы должны были записать пару новых песен, которые потом появились бы в новом альбоме, и тоже принять участие в съемках.

Бьерн и Бенни также занимались созданием новой студии звукозаписи Polar Music. В мае они вместе с Майклом Третовым и Беркой Бергквистом отправились в Лос-Анджелес, чтобы подобрать для нее оборудование.

Время для визита в США было выбрано как нельзя более удачно. В конце 1976 года Abba получили свой первый Золотой диск за альбом «Greatest Hits».Спустя несколько месяцев, 9 апреля, «Dancing Queen» стала их первой вещью, достигшей первой позиции в чарте синглов. Abba наконец приобрели статус «высших исполнителей» по обе стороны Атлантики, и это стало решительным прорывом в их американской карьере.

«До того момента Abba рассматривались, в основном, как чистые поп-исполнители, — говорит Джерри Гринберг, — но «Dancing Queen» стала чрезвычайно популярным диско-номером, что, как мне кажется, способствовало изменению их имиджа. Они обрели новую аудиторию. Неожиданно песни Abba начали заводить в клубах: они были в моде». Местный рынок обладал хорошим потенциалом, но, поскольку в США тотчас кинулись бы другие исполнители, Abba предпочли остаться в тени.

Успех «Dancing Queen» позволил «Arrival» подняться до 20-й позиции в чарте альбомов. До сих пор это был лучший результат для альбома Abba, что вселяло определенный оптимизм. Была также решена проблема синхронизации с американским графиком выпуска синглов. Вместо «Money, Money, Money», которая, по мнению Бьерна, была «в большей степени европейской, чем американской песней», следующим после «Dancing Queen» синглом стала «Knowing Me, Knowing You».

Тур по США, в котором Abba действительно нуждались, планировался, самое раннее, на 1978 год, но осенью они должны были приехать сюда с рекламным визитом. Перед ними открывались неплохие перспективы.

Когда Бьерн, Бенни, Майкл и Берка прибыли в Лос-Анджелес, руководство Atlantic Records не скрывало своих надежд на удачную карьеру Abba в США. На Берку, привыкшего к сравнительно простым нравам в Polar Music деловые отношения в Швеции всегда отличались большим демократизмом, нежели в Великобритании и США, — произвел неотразимое впечатление оказанный им чрезвычайно теплый прием.

«Джерри Гринберг прилетел из Нью-Йорка только для того, чтобы сказать нам «привет», — вспоминает он. — Меня засунули в «Кадиллак», предоставленный в распоряжение Бьерна и Бенни. В моем гостиничном номере стояла огромная корзина с фруктами и букет цветов». Берку привели в замешательство все эти церемонии — в конце концов, они приехали всего лишь затем, чтобы посмотреть магнитофоны и микрофоны, а он сам даже не был поп-звездой. Бьерн потом объяснил, что это все означало.

«Наш контракт с Atlantic Records истекал, и их цель заключалась в том, чтобы мы, вернувшись в Швецию, сказали Стигу: «Нужно непременно продлить с ними контракт, они такие классные ребята!» Думаю, это типично американская манера делать бизнес».

Теперь Abba уже не очень стремились прорваться на американский рынок. Когда выяснилось, что работа над новым альбомом и фильмом займет гораздо больше времени, нежели предполагалось, планировавшийся рекламный визит был отменен. Их совершенно не вдохновляла перспектива еще раз испытать то, что они испытали в Европе и особенно в Австралии, а это неизбежно произошло бы в стране, где существует культ поклонения знаменитостям. «Я немного боюсь Америки, — говорила Агнета- Мне кажется, что, хотя американцы открытые и дружелюбные люди, работать там труднее, чем где бы то ни было».

Многообещающие отношения с Сидом Бернстайном прервались в начале 1977 года. Когда пришло время продлевать контракт, Стиг не стал этого делать к великому сожалению энергичного импресарио. «Увидев их на концерте и в телевизионных шоу, я уверился в том, что они могли бы стать столь же популярными, как некоторые из тех британских групп, которые я привозил в США в 60-х, — говорит Бернстайн. — Но они бездействовали, когда нужно было штурмовать ключевые рынки. У меня был трехлетний контракт со Стигом, но, как только он закончился, он прекратил наши отношения».

Говоря откровенно, за эти три года Бернстайн сделал не так уж много: три краткосрочных рекламных визита — совсем не то, что туры по стране. «В то время я уже был занят другими делами — привез в США Bay City Rollers и помог им совершить прорыв. Энергия, которую я хотел использовать для продвижения Abba, ушла на других — мне нужно было чем-то заниматься. Когда Стиг отказался продлевать контракт, я уже был завязан с двумя или тремя исполнителями. Но мне очень нравилась группа, и я жалел, что у нас ничего не получилось».

Стиг считал недопустимым, что Abba до сих пор не завоевали американский рынок, но он хотел сделать это только на своих условиях. Бьерн и Бенни с радостью добавили Америку в свою коллекцию. Немало времени было потрачено на поиск решения проблемы без лишних визитов в США и тем более туров. Процесс сочинения материала для нового альбома начался в апреле 1977 года, но первые законченные песни появились только после поездки в Лос-Анджелес. Их настроение определялось влиянием мягкой, спокойной калифорнийской музыки того времени. Мужская половина квартета вынашивала честолюбивые планы. Они хотели создать нечто более выдающееся, чем «Arrival

31 мая состоялся первый сеанс записи. Песня под рабочим названием «А Bit Of Myself» с характерным риффом баса и синтезатора напоминала более медленную версию песни Стиви Уандера «I Wish» из его недавно вышедшего альбома «Songs In The Key Of Life». В то время Уандер был одним из кумиров Бьерна и Бенни.

Остальные партии песни были нанизаны на этот центральный рифф, в результате чего получилась структура из шести компонентов — совершенно новый подход в творчестве группы. Стиг Андерсон послушал запись аккомпанемента и предложил в качестве названия «The Name Of The Game». Позже Бьерн написал слова.

В «The Name Of The Game» Abba проявили себя во всем своем блеске. Песня основывалась на солнечном калифорнийском ритме, спокойном и размеренном, усиленном ледяными скандинавскими интонациями, с синтезированной флейтой в стиле «Penny Lane», создающей ассоциацию с брит-попом конца 60-х. Голоса Агнеты и Фриды звучали подобно музыкальным инструментам: имея свои собственные партии, они время от времени сливались в единый поток, поражая волшебной гармонией и производя неотразимое впечатление. «The Name Of The Game» намного превзошла лос-анджелесские образцы, служившие источником вдохновения при ее создании. В самом деле, на музыкальной сцене того времени не было ничего подобного.

На следующий день после завершения работы над этим шедевром был записан трек аккомпанемента еще одной песни, родившейся под впечатлением от поездки в Лос-Анджелес. Великолепная «Eagle» имела в своей структуре некоторые элементы хэви-метал, хотя они были закамуфлированы присущими Abba поп-модуляциями. При сочинении текста Бьерн обратился к роману Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». «Я пытался как можно глубже проникнуться ощущением свободы и эйфории, испытанным мной в процессе чтения книги», — говорил он.

Бьерн серьезно относился к критическим высказываниям в адрес его текстов. «Очень важно, чтобы слова соответствовали музыке. Они должны обладать тем же ритмом, — говорил он в интервью. — Но от соблюдения этого принципа зачастую страдает содержание. Необходимо устранить это противоречие. Отныне мы хотим выражать свои мысли и чувства не только музыкой, но и словами».

В «Eagle» Агнета и Фрида поют вместе на всем протяжении песни, что было свойственно раннему периоду творчества группы, но будет все реже встречаться в дальнейшем. Чем более индивидуальными становились тексты, тем в большей мере требовалось их сольное исполнение.

Эти две песни явились многообещающим началом в работе над новым альбомом, львиная доля которого была записана в Marcus Music Studios в Сольне, ближнем пригороде Стокгольма, арендованной Abba на длительный срок. Их собственная студия еще только строилась и будет готова лишь год спустя.

Во время этих первых сеансов записи группа также попыталась записать песню из мини-мюзикла — «Thank You For The Music». Они немного отошли от стиля кабаре живой версии, привнеся в новую аранжировку атмосферу рэгтайма. Агнета записала добротную партию основного вокала в духе Дорис Дэй, а все остальные члены группы наложили бэк-вокал. Однако этим работа над записью и ограничилась: они не смогли найти подходящую манеру исполнения и положили запись на полку.

Теперь пришло время полностью переключить внимание на фильм, который еще не имел названия. В Стокгольм прилетели актеры Роберт Хьюз и Том Оливер для участия в дополнительных съемках, необходимых для завершения фильма. Многие уличные сцены, якобы снятые в Австралии, на самом деле снимались в шведской столице. Подобным же образом эпизод, где члены группы читают отзывы о концерте в гостиничном номере в «Перте», был запечатлен в стокгольмском «Sheraton Hotel».

Перед самым началом съемок распространилось известие о том, что Агнета снова беременна. Это вносило коррективы в планы группы до конца года, включая выпуск фильма. «Сначала меня охватила паника, — признается Лассе Халльстрем. — На что это будет похоже, если в середине фильма Агнета вдруг появится с животом, а к его концу вновь похудеет?» Проблема была решена за счет одежды, скрывавшей изменения в строении тела, а также акцента внимания объектива камеры на голове и плечах Агнеты. И все же в некоторых кадрах можно заметить, что она беременна.

Среди сцен, снятых в Стокгольме, был слащавый сюжет, развивавшийся под «The Name Of The Game», где персонажу Эшли снится, как он берет интервью у Abba. В этом эпизоде Бьерн и Бенни являются его лучшими друзьями, а Агнета и Фрида обнимают и целуют его.

Поведение Агнеты и Фриды с откровенно сексуальным подтекстом плохо вязалось с дружелюбным отношением к диджею со стороны Бьерна и Бенни. Создавалось впечатление, будто они были счастливы «одолжить» ему своих супруг. К счастью, дело не кончилось оргией. «В конце концов, это семейный фильм, — заявила Агнета с невинным лицом. — Вы должны подумать о детях». Это был явно не самый удачный эпизод фильма.

В июне также был снят один из завершающих эпизодов фильма, где Эшли настигает Abba в лифте и наконец берет у них интервью. Вместо интервью зритель видит фантасмагорию, на фоне которой группа исполняет «Eagle». Недавно разработанный аппарат спецэффектов, названный «вибрационный ящик», создает впечатление подъема на сюрреалистическом лифте. Аппарат был изобретен для съемок фильма «Superman», но фактически впервые его использовали в фильме Abba. Когда снимались кадры для «Eagle», членам группы пришлось наклониться под утлом 45 градусов. При этом они пели и старались выглядеть как можно более естественно.

Лассе Халльстрем, привыкший снимать незатейливые комедии на сюжеты, взятые из повседневной жизни, высоко ценил опыт, который он приобрел во время съемок фильма Abba. «Оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать, что работа со всем этим оборудованием стала для меня хорошей школой», — сказал он много лет спустя.

Для Роберта Хьюза роль Эшли тоже стала большим событием в жизни. Его визит в Швецию был первым случаем, когда он покинул пределы Австралии. Он вспоминает, что получал огромное удовольствие от съемок, несмотря на то что в процессе их иногда царил хаос. «Это лучшее из того, что я когда-либо делал, — восторженно заявил он вскоре после начала съемок. — Мне до сих пор не верится, что я снимаюсь в этом фильме. Если он выйдет в США, это будет мой самый большой успех». К сожалению, фильм был показан в США только осенью 1979 года и не стал сенсацией в этой части света. Роберта Хьюза там не заметили, хотя он сделал хорошую карьеру в Австралии, прежде всего в качестве главного персонажа комедийного телесериала «Неу Dad!..».

К моменту окончания съемок финальных сцен дата премьеры фильма и выпуска нового альбома сдвинулась с октября на конец года. В июле Лассе Халльстрем со своей командой приступил к монтажу. Поскольку нормальный сценарий отсутствовал и режиссер полагался, главным образом, на импровизацию, фильм фактически «создавался» за монтажным пультом. В своей работе Халльстрем в значительной мере руководствовался интуицией.

Из 50 часов пленки, отснятой в Австралии, и дополнительного стокгольмского материала нужно было сделать 90-минутный фильм, имеющий какой бы то ни было смысл. С учетом того, с чем пришлось работать режиссеру, конечный результат получился вполне приличным. Самой большой натяжкой была логическая неувязка в конце фильма, когда Эшли упускает последнюю возможность взять интервью в отеле, где остановились Abba. Ему говорят, что группа отбыла в аэропорт. Но когда он в унынии возвращается в собственный отель, в лифте неожиданно оказываются Abba. Он в растерянности не может вымолвить ни слова. Что они здесь делают, если в данный момент должны лететь в Швецию?

Следует отметить, что, хотя персонаж Эшли был неплохим средством рекламы фильма, он не вызывает у публики особой симпатии, а скорее раздражает. Импровизированные диалоги утомляют зрителя. Бессвязный разговор между диджеем и менеджером радиостанции вполне можно было бы сократить вдвое без малейшего ущерба.

Если не принимать во внимание эти изъяны, фильм представляет собой ценный и яркий документ сценического творчества группы, а также австралийского феномена аббамании. Лассе Халльстрем поступил весьма мудро, совместив кадры, где Abba беседуют с репортерами и раздают автографы, повторяя одни и те же движения, словно марионетки, с песней «I'm A Marionette» (из мини-мюзикла), в которой речь идет об оборотной стороне славы. «Фильм точно отображает реальность», — сказал Бьерн.

Мудрым решением было также и сведение к минимуму актерской игры членов Abba. Хотя Агнета и говорит, что некоторые сцены с ними «не так уж плохи», их актерский талант имеет явные ограничения. «Abba — не актеры, и они отдавали себе в этом отчет», — отмечал Лассе Халльстрем.

Хотя в фильм предполагалось включить три песни из мини-мюзикла, дабы избавить Бьерна и Бенни от необходимости сочинять новые вещи, эти песни все же нужно было записывать. Как показала первая неудачная попытка записать «Thank You For The Music», эта задача была не из легких.

Из новых песен пока были включены только две, и им нужно было сочинить и записать еще, по меньшей мере, четыре. В июне работа над фильмом не позволила Бьерну и Бенни сосредоточиться на сочинении песен. В начале июля они уединились в коттедже на острове Виггсе, часами работая над новыми мелодиями. «Мы еще не успели переступить порог, а у нас уже имелись несколько неплохих идей, — говорил Бьерн.— Так происходит всегда. Каждое лето мы сидим здесь и сочиняем песни вместо того, чтобы уехать в отпуск. Тем не менее нам постоянно приходится откладывать эту работу».

Кроме того, они должны были заниматься саундтреком фильма — требовали коррекции ошибки, свойственные живому исполнению, такие, как пение мимо нот и микрофона, неправильные гитарные и фортепьянные аккорды. Однако начинать эту работу до окончания монтажа и окончательного выбора песен не имело смысла.

Сумбурный образ жизни на протяжении последних двух лет и безумства австралийского тура наложили отпечаток на отношения внутри группы. Несмотря на то что Бьерн, Бенни, Агнета и Фрида были звездами в Швеции еще до возникновения Abba, их успехи на международной арене неизменно вызывали изумление. Они гордились тем, что их воспринимают всерьез на поп-музыкальной сцене, и наслаждались популярностью.

Однако в 1977 году начали появляться первые признаки напряжения. Их тон менялся каждый раз, когда они говорили о своем будущем. Роль центральных фигур группы делала девушек особенно уязвимыми: Фрида страдала от ночных кошмаров, а у Агнеты были проблемы со сном. «Это ужасно, — говорила Агнета.- Чем дольше ты лежишь, пытаясь заснуть, тем больше тебя охватывает отчаяние». И та и другая связывали свои проблемы с внешними факторами — необходимостью поддерживать высокие стандарты Abba и еще более повышать их, а также со стрессами, вызываемыми продолжительными и утомительными поездками.

Агнета не могла избежать внимания публики даже во время визитов к родителям в Йончепинг. Она изменяла прическу, надевала темные очки, но стоило кому-нибудь узнать ее, как вокруг тут же собиралась толпа подростков, просивших автограф. Под окнами дома семейства Фельтскугов собирались фэны и кричали: «Abba, Abba!»

Дома, в сравнительно уединенном Лидинге, ситуация складывалась не намного лучше. Бьерн и Агнета поселились здесь в ноябре 1976 года, но уже к следующему лету поняли, что отсюда придется уехать. «Дом находится на слишком открытом месте и легко доступен для фэнов», — говорил Бьерн. К октябрю они переехали в более скромную виллу, расположенную в том же Лидинге. Ее цена тем не менее была немаленькой 900 тысяч крон (117 тысяч английских фунтов).

Фрида и Бенни испытывали те же проблемы, усугублявшиеся еще и тем, что с ними жили их дети. «Фэны обычно проникали в дом через заднюю дверь, и не все из них были совершенно здоровы, — вспоминает Фрида много лет спустя. — Поэтому я опасалась за детей».

Довольно часто происходили странные и не очень приятные инциденты. Однажды ночью Бенни и Фриду разбудил шум, доносившийся из кухни. Оцепенев от страха, они спустились на цыпочках по лестнице и увидели на улице, у порога своего дома, каких-то людей. Оказалось, что это семейная пара из Западной Германии установила походный столик и пила кофе из чашек, позаимствованных на кухне.

Иногда возникало ощущение, будто им негде скрыться: поскольку в газетах и журналах постоянно публиковались заметки о Виггсе, фэны и просто любопытные приплывали на остров в надежде встретиться с кем-нибудь из Abba. Бремя славы еще больше осложняло и без того непростые семейные отношения Бьерна и Агнеты. Эта ситуация находила отражение в музыке группы.

В середине июля Бьерн и Бенни написали еще одну песню для нового альбома. Ее рабочее название, «Sjomansvisa» («Песня моряка»), выдавало место ее рождения — Стокгольмский архипелаг. Аранжированная и записанная в студии Marcus Music, она превратилась в балладу в стиле софт-рок. Спустя несколько месяцев Бьерн написал текст. Он уединился в комнате отдыха их с Агнетой нового дома, растянулся на полу и сочинил историю о том, как семейная пара пытается спасти свой брак. Песня получила название «One Man, One Woman».

Последние вещи труппы вроде «Eagle», возможно, и были более амбициозными в текстуальном плане по сравнению с «dum dum diddle» их более ранних работ, но все равно не выходили за пределы фантазий в духе «нью-эйдж» новомодных романов. «One Man, One Woman» стала первой песней, основывавшейся на личном жизненном опыте Бьерна. В ней он честно рассказал о своих отношениях с женой.

Если «One Man, One Woman» сравнить с «Knowing Me, Knowing You», посвященной той же теме, ее образы представляются более четкими и драматичными. Первая строка «One Man One Women» «No smiles, not a single word at the breakfast table» («Никаких улыбок, ни единого слова за завтраком») несет в себе заряд мощи, доселе невиданной в текстах Abba. Из нее сразу становится ясно, о чем пойдет речь в песне. Это не романтический порыв, когда мужчина и женщина влюбляются друг в друга, и не крик отчаяния, когда они расстаются, а борьба за сохранение семьи, когда пьянящее чувство любви вырождается в унылую рутину.

Муж уходит на работу и «хлопает дверью», оставляя жену поразмыслить о создавшейся ситуации. «Daydreams of a better life, but I have to wake up / The sound of a key in the door» («Мечты о лучшей жизни, но нужно просыпаться, / В дверном замке скрежещет ключ») — муж и жена снова встречаются вечером. Последний куплет завершается на оптимистичной ноте: «You smile and I realize that we need a shake-up / Our love is a precious thing / Worth the pain and the suffering / And it's never too late for changing» («Ты улыбаешься, и я понимаю, что мы должны взяться за руки, / Наша любовь бесценна, / С болью и страданиями. / И никогда не поздно все изменить»).

Бьерн обычно опровергал предположения по поводу того, что тексты о «семейных кризисах», написанные им в течение первой половины карьеры Abba, отражают события его личной жизни. Но, слушая «One Man, One Woman», было трудно избавиться от впечатления, что речь идет о семье Ульвеус — Фельтскуг, слишком жизненно, слишком конкретно звучали ее слова, а образы были слишком угадываемы, чтобы можно было поверить в то, что это не душевные излияния автора. Весьма знаменателен тот факт, что основной вокал этого трека записала не Агнета, а Фрида — в этом прослеживается желание подчеркнуть щекотливость данной темы.

Хотя Бьерн и раньше писал талантливые тексты, «One Man, One

Woman» -первая песня, где его слова звучат по-настоящему искренне. Он начал превращаться в мастера описания жизни такой, какова она есть, противопоставляя реалии повседневных проблем расхожему мифу о карьере рок-звезды как средстве бегства от прозябания в маленьком городке.

К середине августа были записаны треки аккомпанемента всех песен нового альбома, но еще предстояло наложить на них вокальные партии, а также нужно было заканчивать саундтрек фильма. Дополнительную проблему создавала беременность Агнеты.

Именно тогда, когда группа нуждалась в покое, Стиг Андерсон сделал неожиданное заявление прессе. По следам публикации, в которой утверждалось, будто Polar Music с ее дочерними компаниями является самым прибыльным предприятием в стране, Стиг заявил, что Abba всерьез подумывают о переезде за границу по налоговым соображениям. «Мы много говорили о налоговом гнете, — сказал он, — Такое положение вещей вынуждает нас навсегда покинуть Швецию. Мы не настолько глупы».

По его словам, в качестве стран-кандидатов рассматривались Монако, Швейцария и Лихтенштейн. «Abba могли бы использовать любую из этих в качестве базы... В разговоре принимали участие все члены группы... Если ситуация с налогами ухудшится, мы, не колеблясь, претворим наши планы в жизнь».

Разумеется, подобные планы явились новостью для членов группы, которые категорически отрицали, что они собираются покинуть Швецию. Застигнутые врасплох, они были вынуждены нарушить свое слово не давать интервью до завершения работы над альбомом, и выступить с собственным заявлением. «Мы обсуждали возможность отъезда за границу в чисто теоретическом плане, — пояснил Бьерн, — и то мимоходом». Агнета была еще более категоричной: «Если Стиг подразумевал, будто мы вчетвером намереваемся уехать из страны, то это неправда». То, что она сказала дальше, стало первым случаем, когда член Abba прямо заявил о расхождении взглядов группы со взглядами их менеджера: «Это ужасно, когда люди считают, что Стиг говорит от нашего имени, будто Abba — это он. Мы вполне способны иметь свое собственное мнение».

Стиг действительно имел привычку говорить о группе и себе «мы» при общении с журналистами — «мы» работаем над новым альбомом, «мы» собираемся в тур, «мы» не согласны с такими налогами. Это создавало впечатление о Стиге и Abba как о едином целом.

Все бы ничего, но члены группы вовсе не горели желанием поддерживать каждое сомнительное заявление Стига в его многочисленных интервью. На следующий день после «угрозы эмиграции» ему пришлось, опровергая свои собственные слова, сказать прессе, что у него и членов группы не было планов покинуть страну.

Из последующих интервью явствовало, что дела в группе обстоят далеко не лучшим образом. «Десять лет назад моя жизнь была гораздо счастливее,- откровенничал Бьерн. — Последние шесть месяцев я постоянно чем-то озабочен». Ему вторила Агнета: «Мы так много работаем в студии. Наверное, в этом причина. На нас столько всего навалилось».

Несомненно, в то время все члены группы испытывали сильное давление извне. Достаточно было ответственности перед звукозаписывающими компаниями, жаждавшими получить от них качественный «продукт», и нападок со стороны шведской прессы — Abba совершенно не нуждались в лишних проблемах.

Агнета, которой уже нужно было думать о будущем ребенке, проводила в студии по 12 часов в день. Тогда-то едва и не произошло несчастье. Она была на седьмом месяце, когда у нее чуть не случился выкидыш, и ее тут же отвезли в больницу. Для Агнеты это было дурным предзнаменованием. Ей сразу вспомнились трудности, с которыми она столкнулась, вынашивая Линду. «Я думала: может быть, мне не дано быть матерью?» — рассказывала она. К счастью, врачи спасли ребенка, но она навсегда запомнила свою вторую беременность как «тяжелую».

Естественно, это событие повлияло на текущую работу Abba. Они тогда как раз делали наложение вокальных партий. Врачи порекомендовали Агнете воздержаться от пения, поскольку оно способно спровоцировать роды. Она должна была сохранять абсолютное спокойствие и свести физическую активность к минимуму. Однако крайний срок выпуска фильма неумолимо приближался, и Агнета сочла необходимым свое присутствие в студии. Ей принесли кресло, чтобы она могла петь сидя, удобно откинувшись назад.

Когда работа над фильмом была окончена, возникли сомнения в том, что альбом можно будет выпустить к Рождеству. В сентябре было объявлено, что выход альбома откладывается до февраля 1978 года, поскольку Агнета «нуждается в отдыхе». Это дало пищу для спекуляций в прессе по поводу того, что она серьезно больна, хотя о печальном происшествии с ней никто ничего не знал.

Звонили встревоженные родственники, чтобы справиться о ее состоянии. Даже Линда была в курсе, что мама нездорова. Наконец Агнета не выдержала. «Я привыкла ко многому, но ведь должен быть какой- то предел,- заявила она. — Беременная женщина должна отдыхать. Глупо приклеивать мне ярлык «серьезно больной», если я нахожусь в добром здравии».

На группе словно лежало проклятие; не успела оправиться Агнета, как Фрида, поскользнувшись, упала с лестницы и сломала ключицу. Но этот прискорбный случай по силе воздействия не шел ни в какое сравнение с эмоциональным шоком, который ей предстояло пережить несколькими днями позже.

Глава 24

В воскресенье 28 августа 1977 года 15-летняя поклонница Abba из Западной Германии Андреа Бухингер читала последний выпуск музыкального журнала «Bravo». В нем по недавно установившейся традиции были напечатаны фртографии каждого члена группы. Но на сей раз, читая статью, посвященную Фриде, Андреа вдруг непроизвольно вздрогнула. В статье рассказывалось о происхождении Фриды и о том, что ее отцом являлся некий Альфред Хаасе, считавшийся погибшим в конце войны. Альфредом Хаасе звали дядю девочки.

Андреа показала журнал матери, и ту чрезвычайно заинтриговало созвучие имен брата ее мужа и отца Фриды. Ей было также известно, что Альфред во время войны служил в Норвегии. Слишком много для простого совпадения. Она сняла телефонную трубку и позвонила своему деверю, который жил в Карлсруэ. Но именно в тот вечер телефонный аппарат в доме Хаасе вышел из строя. Альфред узнал новость от своего 30-летнего сына Петера, жившего неподалеку от своих родителей.

В 11 часов вечера Петер пришел домой к отцу. Альфред Хаасе, которому двумя днями ранее исполнилось 58 лет, был представительным джентльменом с седыми волосами и аккуратной бородкой. Ставший незадолго до этого дедом, он работал кондитером в крупной пищевой компании. В тот вечер в своей двухкомнатной квартире в Карлсруэ он вместе с женой смотрел по телевизору спортивные соревнования. Неожиданно в комнату ворвался его сын и сказал, что ему нужно срочно поговорить с ним наедине.

Как только за ними закрылась дверь, Петер сразу перешел к делу.

«Тебе ни о чем не говорит имя Сюнни Люнгетад?» t- спросил он его. Потрясенный Альфред, неожиданно услышавший это имя спустя столько лет, долго не мог вымолвить ни слова. «Так ты знал ее или нет?» — настаивал сын. «Откуда тебе известно это имя?» — с трудом выдавил он из себя. Это и было нужно Петеру: он получил ответ на свой вопрос. Петер развернул постер Abba из последнего выпуска «Bravo», ткнул пальцев в Фриду и сказал: «Поздравляю! Это твоя дочь».

У Альфреда голова пошла крутом. Он едва знал, кто такие Abba, и поэтому с изумлением рассматривал фотографию. «Анни-Фрид была очень похожа на свою мать, — вспоминает он. — Тот же лоб, те же волосы. Петер считает, что у нее мой нос и скулы».

Бурная радость сменилась растерянностью, когда Альфред подумал о том, что теперь ему придется рассказать жене Анне о романе с Сюнни. Он решил не откладывать выполнение этой не совсем приятной миссии. Войдя в комнату и указав на фотографию Фриды, он спросил у жены: «Что ты думаешь об этой девушке?» Анна, большая почитательница Abba, ответила, что она очень красива. «Небольшой сюрприз, — объявил Альфред. — Это моя дочь». Когда страсти улеглись, Анна посмотрела на ситуацию с философской точки зрения. «Я простила Альфреду эту измену, — сказала она спустя некоторое время. - Времена тогда были противоестественные, и, соответственно, люди совершали противоестественные поступки».

Когда Альфред, собравшись с духом, позвонил в стокгольмский офис Polar Music, Фрида поначалу отказалась с ним разговаривать: она была твердо убеждена в том, что ее отца нет в живых. «Я решила, что это звонит какой-то маньяк», —вспоминает она.

В середине 50-х тетка Фриды Оливия Лунде пыталась выяснить судьбу Альфреда Хаасе. «Мы узнали, что власти Западной Германии выплачивают 30 тысяч марок иностранкам-женщинам, имеющим детей от немецких солдат, —вспоминает она. — Я решила, что Анни- Фрид заслужила эти деньги». Приехав в отпуск в Западную Германию, Оливия с мужем обратились в полицию с просьбой отыскать человека по имени Альфред Хаасе, который мог быть отцом их племянницы, и им помогли. Когда они пришли к нему, дома находился только его маленький сын. Мальчик сообщил им, что его папа работает в страховом агентстве и в данный момент находится в служебной командировке. У четы Лунде не было ни времени, ни денег, чтобы оставаться в Западной Германии до возвращения Альфреда, поэтому они не смогли подтвердить свое предположение. Однако Оливия чувствовала, что это именно тот человек, который им нужен.

Следующей зимой она приехала в Балланген, деревню своего детства, которую покинула десятью годами ранее. Там ей случилось беседовать с женщиной, которая утверждала, что корабль, эвакуировавший немецких солдат из Нарвика, был потоплен союзниками. После этого Люнгстады прекратили поиски, но, поскольку неопровержимые доказательства гибели ее отца отсутствовали, Фрида в детстве часто мечтала встретиться с ним когда-нибудь. Со временем она утратила надежду и смирилась с тем, что никогда не увидит своего отца.

Прошло больше недели, прежде чем Фрида решилась поговорить с человеком, называвшим себя Альфредом Хаасе. «Здравствуй, моя девочка, это говорит твой отец», — услышала она голос на другом конце провода. Ее все еще терзали сомнения, но ему было известно то, что он мог знать, только имея какое-либо отношение к Баллангену и ее матери.

Было еще несколько телефонных разговоров, и каждый раз Фрида получала на свои вопросы вполне правдоподобные ответы и подробные рассказы. «Окончательно меня убедило то, что и у него, и у меня имелась одна и та же его фотография в военном мундире», — вспоминает Фрида. Она пригласила Хаасе в Стокгольм.

Бенни позвонил тетке Фриды Оливии, чтобы сообщить новость. Он попросил ее приехать, поскольку только она могла определить, настоящий ли это Альфред Хаасе. За два дня до прибытия Альфреда Оливия приехала в Лидинге, чтобы они могли подготовиться к встрече. Поскольку Хаасе говорил только по-немецки, а Фрида знала этот язык очень плохо, бывший член Hootenanny Singers Ханси Шварц был приглашен в качестве переводчика.

В пятницу 9 сентября, менее чем через две недели после того, как Андреа Бухингер прочла статью в «Bravo», самолет с Альфредом Хаасе приземлился в стокгольмском аэропорту Arlanda. Фрида слишком волновалась и не смогла поехать в аэропорт, так что встречать его пришлось Бенни и Оливии. Тем временем Фрида и Ханси ждали их дома.

Дабы не привлекать внимание публики, Альфреда встречали в зале VIP. «Это было похоже на операцию ЦРУ, - вспоминает фотограф «Bravo» Буби Хайлеманн, приехавший в аэропорт в надежде сфотографировать обнимающихся отца и дочь. — Самолет приземлился, двери открылись, несколько парней подхватили Альфреда, усадили его в автомобиль, а я остался ни с чем. Его «похитили» прямо из самолета».

Альфред не знал, кто его будет встречать, но, как только увидел

Оливию, воскликнул: «О, вы — сестра Сюнни!» Он никогда прежде не встречался с Оливией, но узнал ее по фотографии, которую ему показывала Сюнни.

Когда Бенни, Оливия и Альфред подъехали к вилле в Лидинге, Фрида стояла на ступеньках, ожидая их. Альфред нервничал не меньше ее, когда направлялся к ней с букетом роз. Они молча обнялись. По их щекам текли слезы. Спустя минуту Альфред прошептал: «Mein Gott, mein Gott, ist es wirklich!» («Боже мой, это происходит наяву!»). Немного успокоившись, Фрида приветствовала отца на ломаном немецком.

Затем последовал ужин. Для Альфреда настало время рассеять последние сомнения в том, что он действительно отец Фриды, а не мошенник, охотящийся за ее миллионами. Оливия положила на стол фотографии. Альфред не колеблясь показал: «Это Сюнни, а это ее мать».

«На обратной стороне одной из фотографий Сюнни Альфред, находясь в Баллангене, что-то написал, - вспоминает Оливия. — Мы сличили почерки. Они были идентичны. Никаких сомнений в том, что перед нами сидит отец Анни-Фрид, больше не оставалось. Мы не могли сдержать слез».

Отец и дочь сравнили указательные пальцы и большие пальцы ног, которые у Фриды сгибались не так, как у остальных представителей семейства Люнгстад. Все рассмеялись, когда выяснилось, у Альфреда Хаасе пальцы имеют точно такие же особенности.

Но еще оставались кое-какие вопросы. Так, Оливия не могла поверить, что он не знал о беременности Сюнни, когда покидал Норвегию. «Фрида вела себя довольно сдержанно по отношению к отцу, — вспоминает Ханси Шварц. — Она не понимала, почему он никогда не пытался выяснить ее судьбу. Между ними существовали определенные барьеры».

Фрида и Альфред проговорили до четырех часов утра, но необходимость участия в беседе переводчика существенно затрудняла ее. Некоторые вещи, о которых ей хотелось поговорить, были явно не для посторонних ушей. Фрида пообещала отцу, что обязательно выучит немецкий.

В субботу Фрида и Бенни отвезли Альфреда в Гамла Стан, исторический центр Стокгольма, откуда они уехали годом ранее. Они гуляли, обедали в ресторане и говорили, говорили, стараясь получше узнать друг друга.

Фрида и Альфред сфотографировались, и два снимка были отосланы в газету. На одном они идут по улице, глядя друг на друга с улыбкой. Второй представляет собой портрет крупным планом в полупрофиль -серьезные, задумчивые лица. На обеих фотографиях Фрида, без следа косметики, выглядит гораздо более уязвимой и эмоционально обнаженной, чем когда бы то ни было ранее. Куда-то делись величественная осанка, подозрительный взгляд, скорлупа, защищавшая от несчастий, выпадавших на ее долю. Осталась Анни-Фрид Люнгстад, маленькая девочка, ищущая себя, пытающаяся зацепиться за корни, от которых она была оторвана в раннем детстве. Когда трехдневный визит подошел к концу, Фрида отвезла отца в аэропорт. Оба сознавали сложность и щекотливость ситуации. «Да, мы немного узнали друг друга, — вспоминает Фрида. — Однако трудно обретать отца, когда тебе 32. Если бы я была подростком или ребенком — совсем другое дело. Я не могу любить его так, как любила бы, если бы он находился рядом со мной в период моего взросления».

Они договорились развивать свои отношения постепенно, шаг за шагом, звоня друг другу и обмениваясь письмами. Альфред пригласил всех навестить его в Карлсруэ. «Мне хотелось бы познакомиться с остальными членами семьи, — сказала Фрида, — но, если по какой-то причине нам не удастся подружиться, мы не будем принуждать себя». Затем состоялось трогательное прощание в Arlanda, и Альфред улетел обратно в Западную Германию.

Когда она наблюдала за тем, как самолет постепенно исчезает в облаках, ее обуревали самые противоречивые чувства. «Было ощущение, будто вернулось прошлое и захлестнуло меня, — говорила она в интервью.- Только теперь спало напряжение — реакция наступила ночью, когда я проплакала, лежа в постели, в течение нескольких часов». Ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этой новой ситуации. Спустя шесть месяцев Фрида назвала встречу с отцом самым важным событием всей своей жизни. «Все же в этом есть что-то нереальное: иметь отца, который вроде бы тебе и чужой».

Она еще больше прониклась ощущением, будто живет в некой мультипликационной версии реального мира. Обычные люди разыскивают своих пропавших родственников, прибегая к услугам частных детективов или же роясь в государственных архивах. Для Фриды это было столь же поверхностным и неуместным, как яркий западногерманский музыкальный журнал, который помог ей встретиться с отцом. Эта встреча лишь усугубила и без того сложную, почти неразрешимую проблему сохранения личности, ничем не связанной с публичным имиджем поп-звезды.

Сразу после возвращения отца в Западную Германию Фрида уехала вместе с Бьерном, Бенни и основными музыкантами группы на неделю в Кунгельв, неподалеку от Гетеборга, где находилась Bohus Studio. Они могли работать в этой роскошной студии круглосуточно, поскольку их жилые помещения располагались в том же самом здании. Агнета была не расположена к путешествиям и осталась в Стокгольме.

Поскольку треки аккомпанемента для всех песен нового альбома были готовы, они поехали в Кунгельв, главным образом, для того, чтобы сделать наложения на саундтрек фильма. Основные их усилия были посвящены сложному миксу «The Name Of The Game». Возник спор, какую песню следует выпустить в качестве первого сингла альбома. До начала работы в Bohus Studio в качестве лучшего кандидата рассматривалась выдержанная в «роковом» стиле «Hole In Your Soul». В самом деле, в Австралии RCA даже присвоила ей каталожный номер. Ее сочли прекрасным выбором для австралийского рынка: присущими ей энергичностью и непосредственностью «Hole In Your Soul» очень напоминала те первые синглы, которые обеспечили Abba прорыв на международную поп-сцену.

Решение Polar Music International выпустить вместо нее более сложную и утонченную «The Name Of The Game» не вызвало у руководства RCA большого энтузиазма. После безумного успеха тура в марте позиции Abba на австралийском рынке стремительно ослабевали. Такое развитие событий не поддавалось какому-либо рациональному объяснению, поскольку роман Австралии с группой продолжался, но тревожные признаки появились на горизонте сразу после тура, когда интерес к Abba был велик как никогда. Казалось бы, с учетом того, что шесть синглов Abba подряд достигли первой позиции в австралийских чартах, успех «Knowing Me, Knowing You» был гарантирован. Вместо этого сингл провалился, поднявшись лишь до девятого места.

Отчасти это, очевидно, было связано с тем, что «Knowing Me, Knowing You» уже в течение нескольких месяцев присутствовала на рынке в составе альбома «Arrival». Правда, это не помешало синглу возглавить британские чарты на пять недель примерно в то же самое время, но Джон Спэлдинг утверждает, что австралийский рынок имеет специфические особенности: «Это откровенно альбомный рынок. Я думаю, ребята быстро сообразили, что могут иметь все хиты, приобретая альбомы».

Когда «The Name Of The Game» вышла в конце октября, ее не было ни на одном альбоме. В Великобритании сингл через три недели после выхода достиг первой позиции и занимал ее в течение четырех недель. В соответствии с логикой «The Name Of The Game» должна была моментально возглавить австралийские чарты. Вместо этого сингл три месяца медленно поднимался до шестого места. Это была явная неудача для группы, имевшей в стране столько преданных поклонников.

Существует множество гипотез относительно снижения популярности Abba в Австралии. Некоторые полагают, будто с момента прорыва в 1975 году и до марта 1977 года Abba слишком много светились на публике. Стиг Андерсон, которому была хорошо известна поговорка, широко распространенная среди воротил шоу-бизнеса: «Никогда не мешайте им хотеть большего», — всегда боялся подобного развития событий. Если группа изо дня в день мозолит глаза, рано или поздно она неизбежно надоест.

Другие утверждают, что Abba проявляли недостаточную активность в период между окончанием тура и выходом «The Name Of The Game», а кроме того, эта песня совершенно не годилась для австралийского рынка. Премьера фильма, первоначально намеченная на август, сначала была отложена на октябрь, а затем на декабрь. Некоторые обозреватели считают, что с марта по декабрь прошло слишком много времени, чтобы можно было рассчитывать на большой успех фильма.

Ощущение, что быть фэном Abba «немодно», появилось во время тура. То, что аудитория Abba имела в своей основе семейный характер, отвратило от группы многих ее восторженных поклонников, а те средства массовой информации, которые усердно помогали Abba строить свою карьеру, теперь с тем же воодушевлением развенчивали вчерашних кумиров.

Примером тому служит влиятельный ведущий шоу «Countdown» Ян (Молли) Мелдрам. Во время пика аббамании он с гордостью заявлял, что роль его шоу заключается в популяризации группы в Австралии, и даже приезжал в Швецию для съемок документального фильма об Abba в сентябре 1976 года. К моменту выхода альбома «Super Trouper» в 1980 году его энтузиазм упал ниже нуля. Во время трансляции очередного выпуска «Countdown» он продемонстрировал обложку альбома, сказал, что «вышел очередной бездарный альбом Abba», и тут же швырнул ее через плечо.

«Многие взрослые люди, работавшие в музыкальной индустрии, действительно восхищались группой, - вспоминает австралийский музыкальный критик Гленн А. Бэйкер. — Но они не решались высказывать это восхищение, потому что основную массу фэнов Abba составляли подростки. Ни один взрослый с претензиями на обладание вкусом не признался бы в любви к «детской» группе».

Песня вроде «The Name Of The Game» была заранее обречена на провал. Для подростков и взрослых, предпочитавших незамысловатые мелодии, свойственные более раннему творчеству группы, она была слишком сложна, а остальные меломаны проигнорировали эту интересную, неординарную песню только потому, что в принципе отвергали Abba.

Вышедший в Австралии в январе 1978 года новый альбом поднялся до четвертого места. После трех подряд альбомов номер один с рекордными объемами продаж это было ниже всяких ожиданий и свидетельствовало о том, что Abba утратили позиции также и на альбомном рынке. Хотя ни синглы, ни альбомы группы, пока они были вместе, больше никогда не возглавляли австралийские чарты, в Тор 10 они появлялись регулярно. Но времена, когда Abba привлекали внимание целой нации, ушли безвозвратно.

В ноябре 1977 года Abba неожиданно отказались от своего решения отложить выпуск нового альбома. Дата его выхода в Скандинавии была назначена на 12 декабря, хотя всему остальному миру пришлось ждать его появления в музыкальных магазинах до начала 1978 года.

Это стало возможным благодаря тому, что Агнета вдруг почувствовала себя способной работать в студии дольше обычного. Кроме того, они приобрели больше студийного времени, нежели собирались. Когда первоначально запланированная серия сеансов записи завершилась, Marcus Music Studios отказала группе в дальнейших услугах, хотя они рассчитывали продолжить работу именно там, и последние несколько месяцев им пришлось скитаться по разным местам, поскольку их собственная студия еще не была готова.

Решение ускорить выпуск альбома породило еще одну проблему материально-технического характера: необходимо было за короткое время найти достаточное количество заводов по изготовлению пластинок, чтобы удовлетворить спрос музыкальных магазинов. До появления Abba на шведской музыкальной сцене редко кто из исполнителей продавал больше 50 тысяч копий альбома, и это считалось из ряда вон выходящим событием. Каждый очередной альбом Abba устанавливал новый рекорд. Объем продаж предыдущего альбома «Arrival» составил беспрецедентные 740 тысяч копий. «Полное удовлетворение спроса на пластинки — было нашим девизом, — поясняет Берка Бергквист. — И мы всегда удовлетворяли этот спрос полностью».

Для производства требуемого количества копий альбома были задействованы четыре завода по производству пластинок, расположенные в зоне большого Стокгольма. Правда, спешка имела некоторые негативные последствия: большое число альбомов, отправленных в музыкальные магазины, имели на обеих своих сторонах песни первой стороны.

Альбом получил название «АВВА — The Album», соответствовавшее названию фильма — «ABBA- The Movie». Потребовалось некоторое время для того, чтобы прийти к этому прозаичному, но очень удачному решению. Сначала Abba и руководство Polar Music International подумывали о таком варианте, как «Thank You For The Music» в качестве названия и для альбома, и для фильма. Были даже планы сделать двойной альбом, добавив диск с живыми записями тура.

Несмотря на свое название, «АВВА — The Album» был в меньшей степени проникнут «альбомным» духом, нежели любой из предыдущих альбомов начиная с «Ring Ring». Создавалось впечатление, будто он состоит из отдельных фрагментов, мало чем связанных между собой. Хотя Abba всегда гордились своей разносторонностью, «Arrival», например, объединяет в единое целое, чистое, ясное звучание.

Песни с первой стороны «АВВА — The Album» отличаются крайней разнородностью: «Eagle» выдержана в стиле «ныо-эйдж», «Take A Chance On Ме» - легкий, энергичный поп-номер, в «One Man, One Woman» слышатся модуляции софт-рока, в то время как «The Name Of The Game» представляет собой евро-калифорнийский эксперимент. Эти замечательные сами по себе треки во многих отношениях звучат так, как будто их исполняют четыре разные группы. Единственное, что их связывает, — блистательные голоса Агнеты и Фриды, указывающие на очевидное, но зачастую упускающие из виду правду о музыке группы.

«Когда вы говорите о том, что включает в себя понятие «звук Abba», то непременно упоминаете мелодий, аранжировки, вклад Майкла и тому подобное, — рассуждал впоследствии Бенни. — Но замените Агнету и Фриду двумя другими девушками, и от «звука Abba» ничего не останется. Просто их голоса являются самым важным компонентом всей звуковой структуры». На «АВВА — The Album», возможно, в большей степени, чем на любом другом альбоме, именно вокал, наряду с партиями клавишных Бенни, свидетельствует о том, что все его песни принадлежат одной и той же группе.

Разнородность альбома усугубилась включением в него трех песен мини-мюзикла, завершающих вторую сторону. Создавалось впечатление, будто альбом завершается после шестой песни, а эти три номера добавлены в качестве бонус-треков. В них ощущается иная продюсерская эстетика, что, очевидно, связано со стремлением придать им звучание сценической записи.

По крайней мере однажды желание Бьерна и Бенни отшлифовать звук имело пагубное влияние на конечный результат. Живая версия «I Wonder (Departure)» была записана для второй стороны сингла «The Name Of The Game». Соло на фортепьяно, которое не исполнялось на сцене, даже не записывалось на многодорожечный магнитофон, а было наложено в стадии микширования, поскольку группа спешила выпустить сингл. По словам Майкла Третова, за всю карьеру Abba это был единственный подобный случай. Легкая шероховатость способствовала более теплому, более искреннему звучанию по сравнению со слишком совершенной студийной интерпретацией.

В целом песни мини-мюзикла придавали «АВВА — The Album» некоторую тяжесть и уводили его в сторону от традиционной поп-музыки, которая лучше всего удавалась группе. «Я понимаю, почему многие считают «The Album» трудным для восприятия, — соглашалась Агнета. — Этот мини-мюзикл был хорош на сцене, но не в записи».

То ли потому, что альбом вышел незадолго до Рождества, то ли в силу его сложности, из 760 ООО копий, поступивших в музыкальные магазины Скандинавии, 100 тысяч оставались непроданными в течение нескольких месяцев. Хотя он и провел на вершине чартов четыре недели, многие сочли его «неудачей». «Мы все же продали 660 тысяч копий, — удивлялся Бьерн. — Разве это неудача?» Оставшиеся копии в конечном итоге нашли своего покупателя, пусть даже некоторым владельцам магазинов пришлось существенно снизить цену, чтобы разгрузить полки.

Завершив свою работу над альбомом, Агнета уединилась дома в ожидании родов. Они ожидались в ноябре, но, как и в случае с Линдой. Агнета переходила несколько недель, что лишь добавило напряжения в ее полную стрессов жизнь. Схватки начались в три часа ночи в воскресенье 4 декабря. Спустя 18 часов, в 20.45, она произвела на свет мальчика весом восемь фунтов пять унций. Как и почти пять лет назад, это были продолжительные и трудные роды, и все это время Агнета сильно страдала от боли. Это не помешало Бьерну воспользоваться кинокамерой Super 8. «Звук тоже записался, — радовался он. — Я снял Агнету во время схваток и затем мальчика, сидящего покачиваясь на ее животе. А также Линду, в восторге носящуюся по дому. Замечательные кадры!»

Однако во время самих родов он отложил камеру в сторону. «В этот момент я должен был заниматься другими делами», — объяснил он.

Несмотря на мучения, Агнета была на седьмом небе. Встал вопрос, как назвать мальчика. Линда предложила Петер или Фредерик. В конце концов, ее родители остановились на варианте Петер Кристиан.

Бьерн и Агнета хотели во что бы то ни стало избежать того безумия, которое последовало за рождением Линды. На сей раз они пригласили одного фотографа, чтобы потом отдать снимки любому, кто пожелает опубликовать их. Этим счастливцем оказался ветеран Бенгт X. Мальмквист, неоднократно работавший с Abba. Среди его наиболее известных работ обложка альбома «Ring Ring», а также классическая парковая скамейка, украшающая обложку альбома «Greatest Hits».

В течение трех дней после рождения Кристиана Мальмквист ждал звонка. За 20 минут он сделал 70 цветных и черно-белых снимков Бьерна, Агнеты и Кристиана во всех мыслимых позах и комбинациях. Этот краткосрочный сеанс в больничной палате принес ему самый большой гонорар за всю его карьеру. «Я заработал на этих фотографиях 125 ООО крон (16 250 английских фунтов)», — вспоминает Мальмквист.

15 декабря, когда Бьерн и Агнета знакомились с новым членом своей семьи, Стиг Андерсон отправился в Сидней на мировую премьеру «АВВА — The Movie». 26 декабря он, уже вместе со всеми членами Abba, присутствовал на шведской премьере фильма в Стокгольме.

Отзывы о фильме были весьма разноречивы, и многие не знали, как относиться к «АВВА — The Movie» — как к длинному рекламному ролику группы, или как к памятной кинокартине. Сюжет об «охоте за интервью» подвергся единодушной критике, но по крайней мере один обозреватель сказал о том, что публика воспринимает его по-разному. Если взрослых Эшли утомлял довольно быстро, то юные зрители явно сочувствовали его попыткам добраться до их кумиров. «Это было очень мудро — сделать нас таинственными и недоступными, каковыми мы являлись для этого репортера», — сказал Бьерн много лет спустя.

Многие обозреватели также отметили, что большое внимание в фильме уделено заднице Агнеты, что повлекло за собой дальнейшие спекуляции по поводу этой части ее тела. «Что, у них в Австралии нет задниц?» — Спрашивает в фильме раздраженная певица, не догадываясь о том, в какой степени это будет способствовать ажиотажу в средствах массовой информации вокруг этой темы. «Я понятия не имела, что они так много снимают ее- говорила она впоследствии. — Клянусь, с моей стороны не было никакого умысла. Я не возражаю, если ее находят сексуальной, но интерес к моей заднице в Австралии и Великобритании принял какой-то нездоровый характер. Все хорошо в меру, но когда в Англии устраивают конкурсы на задницу, лучшую чем у меня, — это уже откровенная глупость».

Бюджет фильма составил в конечном итоге 5 миллионов крон (625 тысячи английских фунтов) — весьма значительная сумма для шведского кинопроизводства в ту эпоху. Права на его демонстрацию были проданы скандинавским странам, Западной Германии, Бельгии, Голандии и Израилю, тогда как компания Warner Brothers приобрела права на показ фильма во всем остальном мире за исключением Австралии и Новой Зеландии.

Каковы бы ни были последующие доходы компаний, которые приобрели лицензии, Polar Music International и Reg Grundy Productions быстро окупили свои вложения. В целом фильм можно рассматривать как успех, особенно на фоне провалов, которыми изобилует история рок-фильмов. Спустя год после премьеры его посмотрели свыше пяти миллионов человек — и это до проката в Северной Америке.

Роберт Хьюз позже говорил, что гонорар за его роль в «АВВА — The Movie» мог быть и повыше. «Я получил за фильм совсем немного, — сказал он в 1993 году. — Мне ничего не досталось от лицензионного проката. За каждую неделю съемок мне платили зарплату — и это все... У нас возник спор по поводу контракта, который никто не может отыскать».

Австралийская публика восприняла фильм со сдержанным энтузиазмом. В информационном бюллетене фэн-клуба Abba спустя несколько месяцев после премьеры сообщалось, что «АВВА — The Movie» был назван в Австралии «довольно успешным». Это означает, что фильм оказался успешным, но не до такой степени, как на то надеялись продюсеры. Удручающе низкие кассовые сборы были зримым доказательством падения популярности Abba.

Члены группы в основном остались довольны фильмом, хотя Бенни и заявил после премьеры: «Мне не нравится, когда я вижу себя на экране». Роль публичной фигуры привлекала его все меньше и меньше.

1977 год завершился премьерой фильма. Этот сумасшедший для Abba год был отмечен масштабным туром, массовой истерией, рядом хитов — включая их первый сингл номер один в чартах США, новым альбомом и фильмом. Тем не менее самым важным для них оставалась их повседневная жизнь в Стокгольме.

Для Агнеты главным приоритетом являлось ее материнство. В «АВВА — The Movie» ее чрезвычайно умиляли дети, пытавшиеся выразить словами свое восхищение Abba: «Когда у тебя имеются собственные дети, очень забавно наблюдать подобные сцены». Позже Агнета назвала рождение Кристиана «самым важным событием 1977 года».

«Я не устала от Abba, но чувствую, что сейчас необходимо воздержаться от активной деятельности. Мне нужно время, чтобы вновь ощутить себя собой, а не только четвертью Abba»,- говорила она.

Агнета размышляла о том, как трудно быть международной звездой. «Я стала гораздо сдержаннее в последнее время, поскольку люди npи общении со мной выглядят немного испуганными. Вероятно, это происходит из-за всех этих статей о грандиозном успехе, огромных деньгах и тому подобном. Какое это будет облегчение скрыться от публики после выхода альбома и фильма! Это то, что мне сейчас очень нужно».

Весь январь и первые недели февраля 1978 года Abba, по большей части, отдыхали. Опыт с «The Girl With The Golden Hair» еще более обострил интерес Бьерна и Бенни к жанру мюзикла, и они подумывали о создании полномасштабной постановки. Но поскольку им никак не приходила на ум подходящая идея, они решили пока отказаться от этой затеи.

В то время как Агнета посвящала все свое время сыну, остальные трое членов Abba отправились вместе со Стигом на фестиваль MIDEM в Канны для раскрутки фильма и альбома. На пресс-конференции им задавали, по их мнению, самые глупые вопросы за всю историю группы, среди которых были такие перлы, как «Вы любите музыку?» и «Как сделать хит?» Фриду это настолько разозлило, что она поднялась и сошла с подиума.

В середине февраля группа уехала в Лондон рекламировать альбом и принять участие в премьере фильма. Из рук принцессы Маргарет они получили ежегодный приз Карла Алана — второй раз подряд. Примерно тогда же вышел второй сингл с «АВВА -The Album». «Take А Chance On Me» быстро стала седьмым номером один в Великобритании. Если бы «Money, Money, Money» не застряла в свое время на третьей позиции, это был бы седьмой номер один подряд.

Хотя Бенни, вне всякого сомнения, являлся музыкальным двигателем Abba, следует помнить о том, что между ним и Бьерном никогда не было строгого распределения ролей в сочинении музыки и текстов. «В некоторых ранних вещах Abba я могу безошибочно узнать мелодию, написанную Бьерном»,-утверждает бывший член Hootenanny Singers» Тони Рут.

По его собственному признанию, со временем Бьерн генерировал все меньше и меньше музыкальных идей, однако не следует недооценивать его роль редактора мелодий, исходивших от Бенни. Партнеры всегда придерживались прагматического подхода: неважно, кто предложил идею, имеет значение только конечный результат.

«Когда у кого-то из нас рождалась мелодия, которая у другого вызывала сомнение, — вспоминает Бьерн, — мы играли ее снова, снова и снова, до полного изнеможения. В конце концов, мы от нее либо отказывались, либо записывали. То же самое происходило и с текстами. Помню, Бенни не очень нравился текст «Take A Chance On Me» — «We could go dancing, we could go walking» («Мы могли бы потанцевать, мы могли бы прогуляться»), — но в конечном итоге он его одобрил».

После двухдневного рекламного визита в Западную Германию, последовавшего за посещением Лондона, Abba вернулись в Швецию. Сразу после возвращения Бьерн и Бенни попробовали сочинять материал для шестого альбома группы, но не смогли придумать ничего нового. В середине марта они начали записывать трек аккомпанемента для песни с причудливым рабочим названием «Dr. Claus von Hamlet». Это была попытка создать рок-песню на основе фолк-мелодии, которую они сочинили несколькими годами ранее.

Но достигнуть желаемого результата им не удалось, и они забраковали трек. Это было дурное предзнаменование. Если при создании предыдущих альбомов главным препятствием для Бьерна и Бенни являлся дефицит времени, то на сей раз перед ними встала куда более серьезная проблема: авторский кризис.

Глава 25

Те, кому приходилось работать на Стига Андерсона или сотрудничать с ним, вспоминают об этом как о весьма нелегком испытании. К концу 70-х он оставался верен своему непоколебимому убеждению: его точка зрения является единственно правильной.

Ничто не раздражало его так сильно, как пустая трата денег и ресурсов. Он ежедневно контролировал ход дел в офисах Polar Music и Sweden Music с бдительностью ястреба. Хотя деятельность Abba приносила миллионы, Стиг требовал, чтобы никто не смел выбрасывать ни единой скрепки — в буквальном смысле. Он также настаивал, что писать следует на обеих сторонах листа бумаги. Старые документы, хранить которые уже не было надобности, разрезались на части, на которых делались заметки.

«Я вовсе не жаден, но необходимо быть экономным, — повторял Стиг. -Нельзя выбрасывать то, что может быть использовано». В нем говорил юный Стиг Андерсон, мальчик из Хувы, который в 13 лет бросил школу, чтобы развозить бакалею, и которому приходилось считать каждый пенни.

За прошедшие с той поры годы он мало изменился. Лассе Халльстрем получал мизерные бюджеты на съемки рекламных клипов, а художественному директору Руне Седерквисту приходилось выслушивать гневные отповеди, когда он в очередной раз представлял чек за обложку альбома Abba, продаваемого многомиллионным тиражом.

«Стиг выходил из себя и требовал, чтобы я объяснил ему, откуда взялась такая сумма в чеке, — вспоминает Руне. — Я разбивал сумму на несколько цифр: «Вот эта часть работы стоит 2000 крон». — «Ну, пожалуй, это не очень много», - говорил он. «А вот это стоит 10 тысяч крон». — «Ну хорошо, наверное, так оно и есть» и так далее. Затем я говорил: «Но если все это сложить, получается довольно приличная сумма». Думаю, такая его реакция была сродни условному рефлексу».

Жесткий контроль за делами со стороны Стига был выгоден для тех, кто имел дело с Polar Music. «Он требовал, чтобы уровень оказываемых нами услуг был максимально высоким, — говорит Берка Бергквист. — Если телефон звонил больше трех раз, мы были обязаны снимать трубку, независимо от того, кому предназначался звонок, дабы никого не заставлять ждать. Наши стандарты должны были быть выше, чем у всех остальных. Это была часть нашего имиджа, и нам удавалось поддерживать его».

Стиг неохотно делился своими полномочиями и редко полагался на кого-либо за исключением ближайших сотрудников. Он не забыл опыт своей матери, державшей кондитерскую лавку: мало кто из тех, кому она доверяла торговать в ней, добросовестно выполнял свои обязанности.

Высокие требования Стига к себе и другим не снизились после успеха Abba. Не смягчился с годами и его нрав. Бурные взрывы эмоций в офисе Polar Music были обычным делом. «Я всегда видел, когда он не в настроении, - вспоминает Берка. — Нужно было подождать минут 15, прежде чем подходить к нему с той или иной проблемой. Иногда он начинал кричать на нас: «Я не хочу вас видеть!» Проходило пять минут, он остывал, и мы продолжали беседу. Нам всем было известно, что он может на несколько минут становиться совершенно невменяемым, но эти приступы ярости заканчивались так же быстро, как и начинались, и мы не обращали на это внимания».

Стиг всегда проявлял заботу о своих сотрудниках. Каждые две недели проводились собрания, на которых обсуждались насущные проблемы. Он умел уважать и ценить людей и никогда публично не унижал допустившего ошибку служащего. «Мы постоянно ощущали поддержку с его стороны, - говорит Берка. — Стиг всегда брал на себя ответственность за все, что бы кто из нас ни сделал. Он никогда никого не обвинял и не грозился уволить. Это достойно восхищения. Я очень многому научился у него».

Стиг любил свою работу и редко жаловался на усталость, но со временем напряженный ритм его жизни начал сказываться на нем. С самого детства он постоянно работал, практически без отпусков. Будучи настоящим трудоголиком, самое большое удовольствие он находил в работе, а к символам материального благополучия — роскошным домам и шикарным автомобилям — относился довольно равнодушно.

«Я уже прошел «бассейновую стадию»,— говорил он. — Спустя некоторое время начинаешь понимать, сколько он доставляет хлопот, не говоря о всех остальных вещах. У тебя есть катера, которые не плавают. У тебя есть какие-то странные машины, которые не работают. У тебя есть плавательные бассейны, которые нужно чистить- и так далее». Не желая, чтобы его принимали за нувориша, он даже замаскировал свой «Роллс-ройс» под «Бентли».

Поездки на Виггсе редко оказывались для него возможностью отдохнуть: здесь, пользуясь тишиной и покоем, он писал тексты, зачастую сразу к нескольким песням за один прием. По его собственному признанию, он мало уделял внимания семье. «Я боюсь, что Стиг сгорит на работе, -говорила Гудрун Андерсон. — Он все принимает слишком близко к сердцу. И потом, это никуда не годится, что у него для нас нет времени. Я иногда жалею, что всегда и во всем помогала ему».

Спустя годы его дочь Мари шутила, что впервые увидела отца в семилетнем возрасте. В этой шутке была изрядная доля горькой правды.

«Стиг никогда не был настоящим семьянином, -говорила Гудруня. Когда он находился дома, то всегда сидел в своей комнате и работал. Дети выросли практически без него, все его интересы были сосредоточены исключительно на работе».

С начала 60-х Стиг находился в постоянном движении, путешествуя по всему миру и не обращая внимания на смену часовых поясов. «Я по полгода проводил в разъездах, - вспоминает он. — В одну лишь Австралию летал несчетное число раз». Действительно, вместе, с Джоном Спэлдингом, покинувшим United Artists и ставшим международным вице-президентом Polar Music International , они постоянно колесили по свету, изучая рынок, ведя переговоры и заключая контракты, поскольку им приходилось иметь дело с множеством звукозаписывающих компаний.

«В середине октября Стиг Андерсон уезжает в кругосветное путешествие вместе с нашим международным вице-президентом мистером Джоном Спэлдингом из Лондона, — написала Ерель Йонсен в пресс- релизе Polar Music от сентября 1978 года. — Они начнут с Токио, где пробудут с 15 по 21 октября. Оттуда отправятся в Тайбэй, Тайвань (21— 23 октября) и на Филиппины, в Манилу (23—26 октября). Они сделают на несколько дней остановку на Гавайях по пути в Лос-Анджелес, где пробудут с 30 октября По 3 ноября. Затем их ждет Майами-Бич (3-7 ноября), после чего они вернутся домой через Нью-Йорк 9 ноября».

«Это отнимало много времени, но результаты стоили того, говорит Джон Спэлдинг: и мы скрупулезно составляли контракты, прорабатывая строчку за строчкой. Думаю, Abba не догадывались, какие выгодные сделки мы для них заключали».

Служащие роскошных отелей нередко поднимали в удивлении брови, наблюдая за тем, как Стиг ходит с собственным кофейником. Дело было отнюдь не в экономии, просто из-за смены часовых поясов Стигу и Джону зачастую приходилось заниматься делами в четыре часа утра, а в это время трудно заказать кофе в номер.

График Стига был настолько плотен, что ему приходилось работать фактически круглосуточно, и так продолжалось на протяжении двух десятилетий. Это не могло долго оставаться без последствий. Когда у вас звенит в голове, тело налито свинцом от усталости и вы отчаянно нуждаетесь в отдыхе, ваша рука неизбежно тянется к бутылке. Стиг давно имел обыкновение пропускать по одному-двум стаканчикам. Со временем число стаканчиков неизменно увеличивалось. К концу 70-х бутылка стала его неразлучной спутницей. Посетители офиса Polar Music не могли не замечать бутылку виски, всегда присутствовавшую на его столе. Поначалу Стиг отрицал свою зависимость от алкоголя, но окружающие ясно видели, как далеко завело его пагубное пристрастие. Иногда отсутствие контроля с его стороны приводило к возникновению довольно щекотливых ситуаций.

На вечеринках в офисе Стиг, и без того личность весьма и весьма темпераментная, очень часто перебирал лишнего, и дело кончалось тем, что он увольнял всех своих служащих. Единственными людьми в Polar Music и Sweden Music, которые чего-то стоили, были он сам и Ерель, а остальные могли катиться ко всем чертям — кричал он им, войдя в раж. На следующий день Гудрун извинялась перед всеми, а присмиревший и сконфуженный Стиг делал вид, будто ничего не случилось.

Тем не менее, несмотря на регулярные возлияния и возникающие в результате конфликты, личные проблемы Стига почти никогда не влияли на долгосрочные отношениях с коллегами и партнерами и не отражались,на его деловых качествах. Он всегда выполнял свои обещания независимо от состояния, в котором давал их.

Параллельно с неудачным приобретением Wimab Sport Polar Music вступила в партнерские отношения с чрезвычайно успешным промышленником и финансистом Андерсом Валлем, владельцем крупной инвестиционной компании Beijerinvest. Вместе они основали компанию Sannes Trading, которая должна была осуществлять бартерные сделки вместо Wimab Sport. Однако в этом случае схема не ограничивалась одним видом товаров в качестве компенсации за пластинки Abba, но распространялась на «все, от нефти до огурцов и лошадей», согласно выражению Стига. Компания Beijerinvest уже занималась раньше этим видом бизнеса, и теперь сфера ее деятельности расширялась благодаря притоку капитала. Для Sannes Trading перспектива проникновения на прибыльный нефтяной рынок была весьма привлекательной.

Стиг видел в этом партнерстве возможность поиграть с воротилами бизнеса. Его причастность к творческой сфере индустрии звукозаписи была сведена к минимуму. Музыка Abba составляла основу его деятельности, но все чаще и чаще практическими вопросами, касавшимися группы, занимались Ерель Йонсен и Берка Бергквист. Крик Стига «Еооооорель!» стал визитной карточкой офиса Polar Music.

«АВВА -The Album» стал последним альбомом Abba, который содержал песни, к текстам которых Стиг имел какое-то отношение. Да и то, он лишь придумал названия песен. Словно для того, чтобы продемонстрировать, до какой степени снизилось его участие, на обложке альбома была помещена особая благодарность Стигу, который «помог нам с сочинением текстов «The Name Of The Game», «Move On» и «I Wonder (Departure)». Вскоре после этого Стиг совсем перестал заниматься сочинительством.

По всему миру спрос на пластинки Abba сохранялся на прежнем уровне, но Стига группа все больше и больше интересовала в роли средства осуществления масштабных проектов: он стремился стать крупным и влиятельным инвестором и финансистом, вроде Андерса Валля, инвестировав капитал и заставив работать на себя индустрию «развлечений». Стиг уже пользовался уважением на международной арене как музыкальный бизнесмен, теперь же он хотел добиться уважения в качестве главы группы компаний, зарегистрированных на бирже.

Опытные шведские бизнесмены, жившие в Польше, высмеяли идею заняться нефтяным бизнесом. «Поляки не станут менять нефть на пластинки Abba, - сказали они. — Из всех имеющихся у них товаров нефть легче всего продать на Запад, и за нее они получают твердую валюту. Даже если Abba здесь очень популярны, поляки отдадут предпочтение западногерманским маркам и английским фунтам».

Они оказались правы. Схема бартерной торговли так и не заработала — просто потому, что никто не мог найти товары, на которые можно было бы менять пластинки. То, что предлагали страны Восточного блока, не было привлекательным для шведского рынка. Попытки найти решение продолжались, но фиаско Wimab Sport явно не способствовало упрочению репутации Polar Music.

Когда Лейф Б. Бенгтссон в июне 1978 года покинул компанию, должность вице-президента занял 33-летний банкир Лассе Далин. Стиг и Гудрун нашли его в офисе сравнительно небольшого Skaraborgsbanken. Стиг на протяжении многих лет пользовался услугами этого банка только потому, что он когда-то предоставил ему ссуду на покупку его первой пишущей машинки.

Далин был уроженцем графства Вестеретланд, родины Стига. Он хорошо вписался в домашний антураж Polar Music. Бенгтссон, которо-

му было трудно отказаться от формальной деловой традиции — строгий костюм и галстук, никогда не соответствовал стилю компании.

Отныне Polar Music избегала участия в предприятиях, влекших за собой ответственность за большое число служащих, как было в случае с Wimab Sport. С приходом Лассе Далина компания переориентировалась на чистые инвестиции: акции, лизинг и недвижимость. Больше никаких экспериментов- надежность и здравый смысл стали их девизом.

Все, что делали Abba и Polar Music, находило отражение в заголовках шведских газет. Больше всего средства массовой информации интересовались деньгами, которые приносили пластинки Abba. Появилась тенденция приписывать группе покупку и продажу компаний и осуществление инвестиций, чем на самом деле занимались Стиг и финансовые советники Polar Music International. Коллективная доля Abba составляла 50 процентов, и они, вне всякого сомнения, не вмешивались в управление делами компании.

Распространилось заблуждение, будто Бьерн, Бенни, Агнета и Фрида уделяют большое внимание бизнесу — разрабатывают инвестиционные планы и изучают балансы. В действительности, подобные вещи находились на периферии их интересов, хотя время от времени они любопытствовали, куда уходят деньги. «Поначалу это возбуждало: новый мир, большие деньги в обороте и так далее, — признавался позже Бенни. — И мы проявляли определенный интерес к тому, что происходит с нашими деньгами».

Все было направлено на то, чтобы избавить Abba от необходимости заниматься бизнесом и дать им возможность сосредоточиться на своей основной деятельности. «Об этом заботятся другие, — объяснял Бьерн. — Хотя, конечно, крупные решения принимаем мы — наша судьба вовсе не находится в руках наших бухгалтеров. Просто мы не вникаем в детали инвестиционного бизнеса. Это слишком скучно. А если бы мы делали это, у нас не оставалось бы времени на музыку».

Подобные заявления оставались незамеченными в лавине заголовков, создававших им имидж холодных, расчетливых финансистов. В Швеции, вдали от обожания остального мира, быть Abba было все еще очень непросто. Весной 1978 году сочинение музыки давалось Бьерну и Бенни с большим трудом. После первой неудачной попытки начать работу над новым альбомом в середине марта прошло шесть недель, прежде чем у них появились две песни, которые они сочли пригодными для записи. Тем не менее только одна из них, «Lovers (Live А Little Longer)», попала в следующий альбом, тогда как «Lovelight» была выпущена лишь на второй стороне сингла.

С двумя новыми треками в багаже пришло время приступить к главной задаче 1978 года — завоеванию американского рынка. Они решили осуществить эту цель с помощью своих традиционных методов. Планировалось вначале провести широкомасштабную рекламную кампанию, включавшую появления на телевидении и интервью. К моменту выхода нового альбома в конце года успех маркетинговой кампании должен был подготовить почву для тура, намечавшегося на весну 1979 года.

До сих пор Polar Music выделяла сравнительно небольшие средства на рекламные кампании группы. Солидный бюджет был лишь у кампании по продвижению «Waterloo» в 1974 году, но с той поры успех приходил к Abba, главным образом, сам по себе. Приобретавшие лицензии звукозаписывающие компании, возможно, и способствовали рекламе, но средства массовой информации проявляли такой интерес к Abba, что их пластинки продавались и так, как в 60-х продавались пластинки Beatles.

В Западной Германии, например, в силу однородности информационной среды в 70-х одного появления в популярном телевизионном шоу «Star Parade» было достаточно для того, чтобы миллионы людей узнали о выходе нового сингла Abba. Дело было сделано, и оставалось только наблюдать, как песня штурмует вершины чартов. Polar Music пришлось потратиться только на авиабилеты, отели и прочие мелочи.

Стиг долго отказывался верить в то, что американский рынок невозможно завоевать подобным образом. Но три рекламных визита в США в период с 1974 по 1976 год не смогли обеспечить группе прорыв, как это происходило в остальных странах. Они могли бы воспользоваться тем, что в апреле 1977 года «Dancing Queen» достигла первой позиции в американских чартах, но их полное отсутствие в стране на протяжении всего 1977 года не позволило развить этот успех.

«Альбомы Abba никогда не продавались в США в таких объемах, как синглы, — говорит Джерри Гринберг. — Стига это очень огорчало и нас тоже. Когда произошел взрыв популярности Abba, Стиг позвонил мне и сказал: «В Австралии в каждой третьей семье есть пластинка Abba! Почему вы не можете достигнуть такого же результата?» Мы делали все возможное, но они не были у нас так же популярны, как в остальном мире. В остальном мире они были так же популярны, как и Beatles».

На сей раз Стиг и члены группы решили сделать реальное финансовое вливание в рекламную кампанию Abba в США, хотя Джерри Гринберг и не был согласен с ее методами. «Atlantic Records действует не так, как, скажем, Warner Brothers или Columbia . Columbia привыкла тратить много денег на маркетинг и телевидение. Но Стиг убедил нас купить большой объем телевизионного времени, и мы сделали это».

Polar Music International и Atlantic Records поделили расходы, воспользовавшись услугами известной компании Scotti Brothers, с помощью которой они разработали рекламную кампанию, стоившую 500 тысяч американских долларов (275 ООО английских фунтов). Начавшись в конце марта 1978 года, она закончилась в августе. Присутствие Abba в США ограничилось двухнедельным визитом с конца апреля по начало мая, объявленным «Месяцем Abba». Над Сансет-стрит в Лос- Анджелесе был водружен гигантский плакат с надписью: «Группа, продавшая самое большое количество пластинок за всю историю звукозаписи».

Хотя агрессивная реклама является неотъемлемой чертой американского бизнеса, неудача кампании была предрешена, поскольку средства массовой информации дружно подвергали сомнению достоверность утверждения на плакате. Как могли Abba, до сих пор ничем особенным не проявившие себя в США, на самом большом в мире рынке пластинок, заявлять, что они превзошли по объемам продаж таких исполнителей, как Элвис Пресли и Beatles всего за четыре года? Atlantic Records настаивала на том, что Abba продали 120 миллионов пластинок по всему миру. Исследования показали, что звукозаписывающая компания применила несколько необычный метод, считая каждые два трека за «пластинку», поскольку один сингл содержит два трека. Официальная цифра Polar Music была скромнее: 53 миллиона синглов, виниловых альбомов и кассет.

В Книге рекордов Гиннесса утверждалось, что на тот момент абсолютными рекордсменами были Beatles с 545 миллионами пластинок, проданных до 1972 года. Так что даже при использовании сомнительного метода подсчета Atlantic Records Abba с их 120 миллионами было далеко до Beatles. Споры о том, кто продал больше всех пластинок, продолжаются с тех пор и по сей день. По правде говоря, все эти данные основываются на расчетах звукозаписывающих компаний, и, когда объемы продаж достигают астрономических цифр свыше 100 миллионов, все эти расчеты становятся бессмысленными .

Во время своего рекламного турне в мае 1978 года наряду с множеством интервью Abba записались для популярного телевизионного шоу Оливии Ньютон-Джон, транслировавшегося на всей территории США, вместе с Энди Джиббом. Эта была весьма подходящая компания: все участники обладали положительным имиджем, а Оливия Ньютон- Джон на момент трансляции шоу 24 мая пользовалась чрезвычайно большой популярностью благодаря своей роли в блокбастере «Grease».

Энди Джибб, со своей стороны, имел два хита номер один, и его «Shadow Dancing» тоже была близка к тому, чтобы возглавить чарты в июне. Появление в одной программе с двумя звездами, находившимися на пике популярности, могло иметь только положительный эффект.

Кампания принесла вполне ощутимые результаты. Сингл «Take А Chance On Ме» достиг третьей позиции в чартах, что стало лучшим достижением Abba после «Dancing Queen». По объему продаж и другим статистическим показателям «Take A Chance On Ме» по сей день остается самым большим американским хитом группы. «АВВА — The Album» стал их величайшим успехом в чарте альбомов, поднявшись до 14 места и достигнув объема продаж один миллион копий. Кампания также стимулировала продажи сборника "Greatest Hits" , благодаря чему общий объем продаж превысил отметку один миллион копий.

Хотя эти показатели были значительно ниже объемов продаж в других странах, Стиг заявил, что удовлетворен результатом. Но Джерри Гринберг был разочарован. «Эта поездка не помогла раскрутить альбом до того уровня популярности, на каком он находился в других странах», — сказал он.

Как бы там ни было, от успеха, который принесла кампания, через несколько месяцев не осталось даже воспоминания.

Примечание: Словно для того, чтобы положить конец спорам, в 1985 году была опубликована официальная цифра продаж пластинок Beatles — «свыше 1 миллиарда», что является откровенным преувеличением. Для Abba эта цифра в начале 80-х составляла 180 миллионов, а десять лет спустя — 250 миллионов. В 1999 году она достигла 350 миллионов. Даже на волне возродившейся популярности Abba в начале 90-х, объем продаж сборника «АВВА Gold» составил 15 миллионов, и представляется невероятным, что до 1999 года было продано еще 85 миллионов пластинок. Однако, каковы бы ни были статистические данные, несомненно то, что Abba занимают одну из верхних строчек в рейтинге объемов продаж пластинок.

Глава 26

Первым треком Abba, записанным в Polar Music Studio, которая начала функционировать в мае 1978 года, была «Summer Night City». Однако работа в новой студии начиналась в атмосфере разочарования. «Summer Night City» оказалась поистине трудным ребенком.

В августе было принято решение выпустить сингл с нового альбома в качестве пробного шара. «Summer Night City» была единственным подходящим для этой цели треком. Бьерн, Бенни и Майкл Третов в течение недели пробовали различные миксы, и им постоянно казалось, что что-то не так: то слишком медленно, то слишком быстро, то слишком много наложений — они никак не могли остановиться на каком- либо варианте.

Из песни было вырезано драматичное 45-секундное скрипично- фортепьянно-вокальное вступление, дабы обеспечить ей более непосредственное начало. «Довольно глупая затея, поскольку было слышно, что в песню внесены коррективы, — говорил позже Майкл. — Мы пытались всеми мыслимыми способами извлечь из пленки то, чего в ней не было».

Хотя Бьерн и Бенни не были полностью удовлетворены полученным результатом, они все-таки решили выпустить песню. «Рано или поздно нужно принимать решение, — говорил Бенни. — Либо вы выпускаете песню такой, какая она есть, либо записываете другую, и тогда вам придется ждать еще четыре недели, прежде чем можно будет выпустить запись. Никто не станет выпускать песню, которая ему совершенно не нравится, но спустя год или два вы можете прийти к мнению, что тот или иной трек не следовало выпускать». Позже Бьерн называл запись «поистине паршивой».

На этом проблемы не закончились. «Summer Night City» была первой пластинкой Abba после «АВВА — The Album». Поскольку объем продаж альбома оказался ниже, чем ожидалось — хотя в действительности он был исключительно высоким, — многие шведские музыкальные магазины не решились заказывать слишком много копий нового сингла. Некоторые полагали, что времена, когда Abba доминировали в чартах, безвозвратно ушли.

После выхода сингла в сентябре один крупный розничный торговец заказал всего 10 копий. Однако его опасения по поводу низкого объема продаж не оправдались. Пластинки разошлись в одну минуту.

Когда он заказал новые копии, они поступили к нему не так быстро, как ожидалось. «Нам пришлось ждать, так как поначалу мы заказали слишком мало пластинок, — рассказывал торговец, - Таким образом Стиг мстил нам. Эта его манера хорошо всем известна». После того как магазины получили требуемый запас пластинок, сингл стал самым большим шведским хитом Abba со времен «Dancing Queen», возглавив чарты на две недели.

«Summer Night City» представляла собой энергичный номер, в котором отчетливо прослеживалось влияние диско, идеально подходивший для американского рынка 1978 года. Это был год Bee Gees и «Saturday Night Fever», и Бьерн позже признался, что источником вдохновения для них стал успех братьев Джиббов и, как он выразился, «импульс 70-х».

Услышав трек, Джерри Гринберг тут же послал в офис Polar Music International телекс: «У нас все считают, что «Summer Night City» будет номером один в чартах. Абсолютно фантастическая вещь! — восторгался он. -Но можете ли вы гарантировать нам, что к концу ноября у вас будет готов альбом? После сингла, который возглавит чарты, нужно сразу выпускать альбом».

Abba не могли гарантировать это. Процесс музыкального творчества у них протекал теперь значительно медленнее, чем прежде. Они хотели отдохнуть летом 1978 года и устроили себе вполне заслуженный семинедельный отпуск в июне и июле.

В конце сентября итоги сеансов записи альбома представлялись не очень обнадеживающими: из восьми записанных песен только четыре были выпущены в будущем. Вероятность выхода до конца года нового альбома Abba была очень мала. В результате выпуск сингла «Summer Night City» в США не состоялся, как и намеченное на ноябрь появление группы в популярном телевизионном шоу Dick Clark's Live Wednesday. Этим закончились попытки Abba проникнуть на американский рынок в 1978 году.

Вначале планировалось включить в новый альбом полную версию «Summer Night City», но с учетом сопутствовавших ее записи негативных моментов от этого решили отказаться. Успехи песни в разных странах были скромнее обычного: например, она стала первым за три года синглом Abba, не попавшим в Тор 3 в Великобритании.

Тем не менее ее ни в коем случае нельзя было назвать неудачной. Мощный, пульсирующий ритм производил сильное впечатление, а прославление ночной жизни большого города и пренебрежение к тем,

кто презирает ее -«we don't miss them when they're gone» («мы не скучаем по ним, когда их нет»), — придают песне особый шарм. Несовершенства ее записи лишь добавляют ей живости.

Сразу после выхода сингла «Summer Night City» начали раздаваться утверждения, будто одна из строк припева, «walking in the moonlight» («прогулка при лунном свете»), в конце песни при затухании звука в действительности поется как «fucking in the moonlight» («совокупление при лунном свете»). С учетом того, что Abba всегда стремились поддерживать свой положительный имидж, подобное чрезвычайно маловероятно, и Бьерн несколько раз опровергал эти домыслы. Тем не менее неопределенность и двусмысленность придавали песне заряд сексуальной энергии.

На фоне всех этих проблем единственным светлым моментом стало открытие в мае Polar Music Studio. Это была студия их мечты: компания не пожалела денег, и Бьерн, Бенни и Майкл Третов имели теперь в своем распоряжении все, что только им требовалось.

Например, у них было сразу два 24-дорожечных магнитофона роскошь, какой в ту пору не могла похвастаться ни одна студия в Швеции. Была предусмотрена каждая мелочь, облегчающая процесс записи. «Нам хотелось иметь одну штуку, которую мы не видели ни в одной другой студии, - вспоминает Бенни. — Маленькие микшерные пульты, подключенные к наушникам каждого музыканта, позволяющие им регулировать громкость звучания своих инструментов. Обычно музыканты хотят слышать свои инструменты немного громче, чем остальные, а в то время достигнуть этого было очень трудно».

Высокое качество и продвинутость оборудования Polar Music Studio немедленно привлекли внимание международных звезд первой величины. Led Zeppelin, одни из немногих конкурентов Abba в борьбе за звание самой успешной группы 70-х по объемам продаж, стали первыми иностранными исполнителями, воспользовавшимися услугами студии. В ноябре 1978 года они провели там две недели, записывая треки для своего альбома «In Through The Out Door». «Led Zeppelin с уважением относились к музыке Abba, — говорит Джерри Гринберг. — Им очень нравился их звук».

В самом деле, хотя между хард-роком на основе блюза Led Zeppelin и европопом Abba, казалось бы, лежит пропасть, две группы объединяло гораздо больше эстетических черт, нежели представляется на первый взгляд. Энергичные мелодии, музыкальная виртуозность и мощный вокал — вот те характеристики, которые присущи им в равной мере. Джимми Пэйдж, продюсировавший все записи Led Zeppelin, сразу же оценил высокий уровень продюсерского мастерства, едва услышал Abba.

Иметь собственную студию — это, конечно, было здорово, однако в процессе работы над новым альбомом Бьерн и Бенни продолжали испытывать проблему отсутствия вдохновения. «Я могла определить по выражению лица Бьерна, когда он возвращался домой, как прошел день в студии, -говорит Агнета-Очень часто ребята работали по десять часов кряду, чтобы потом уйти, ничего не сочинив».

К ноябрю, спустя два месяца после выхода «Summer Night City», они записали всего два трека, достойные включения в альбом, и, таким образом, у них имелось только четыре законченные песни. Polar Music пришлось объявить, что новый альбом Abba совершенно точно не выйдет до Рождества.

С учетом давления со стороны внешнего мира, требующего новых хитов, можно только удивляться хладнокровию, которое проявляли Бьерн и Бенни. «Думаю, через это проходят все, занимающиеся музыкальным бизнесом столько времени, сколько им занимаемся мы, — говорил позже Бенни. — Неожиданно вы иссякаете, и тогда вам требуется новый импульс, чтобы все опять пошло как прежде».

Бьерн жаловался, что музыкальный климат Швеции не благоприятствовал созданию современной поп-музыки, отвечавшей международным стандартам: на шведском радио транслировались две-три программы, посвященные поп-музыке, и не было ни одного чарта.

Бьерн и Бенни прекрасно осознавали, что они держат руку на пульсе музыкального бизнеса. Во время одного из своих визитов в США они встретились со своим кумиром Брайаном Уилсоном из Beach Boys. К тому времени психологические проблемы фактически превратили Уилсона в отшельника, и его поведение могло в любой момент стать совершенно неадекватным. Встреча состоялась в доме их общего знакомого. Уилсона ввели в комнату и усадили в кресло. Во время аудиенции бывший музыкальный гений лишь произносил через определенные интервалы нечто вроде «ух...ух...ух» к немалому изумлению Бьерна и Бенни. «Вам здорово повезло, - сказал им потом хозяин, — сегодня он был в форме». Для такого большого фэна Beach Boys, как Бенни, это стало большим разочарованием. Этот случай наглядно продемонстрировал разницу между Abba, занявшими видное место на международной музыкальной сцене, и человеком, который еще недавно был для них образцом для подражания.

Бьерн и Бенни вдруг прониклись реальным желанием освоить американский рынок. Каждый визит в Лос-Анджелес воспринимался ими как глоток свежего воздуха. Здесь никому не приходило в голову критиковать их за чисто коммерческий подход к музыке.

Ребята и Фрида с большим энтузиазмом относились к идее каждый год проводить пару месяцев в Лос-Анджелесе, дабы заряжаться вдохновением и продвигать карьеру Abba. «Иногда я чувствовал себя в Швеции неуютно, — говорит Бьерн. -Если бы мы проводили больше времени в Лос-Анджелесе, я уверен, США были бы давно нами завоеваны». Однажды он даже обмолвился, что если бы не был женат на Агнете и не имел двоих детей, то, по всей вероятности, поселился бы в Лос-Анджелесе.

«Если бы он не был женат на Агнете...» Вероятно, кто-то из читателей удивится, что он, пусть даже гипотетически, мог допускать такую возможность. Но в апреле 1978 года, когда прозвучало это высказывание, публика ничего не знала о кризисе в отношениях Бьерна и Агнеты. После непродолжительного периода счастья, последовавшим за рождением Кристиана, климат в семье резко ухудшился.

Отныне это сказывалось на деятельности Abba. Если раньше случавшиеся время от времени конфликты в студии лишь стимулировали их работу, то теперь напряженность между Бьерном и Агнетой влияла на нее самым негативным образом. Все чаще и чаще в студии вспыхивали шумные скандалы с взаимными обвинениями, которые раньше не выходили за пределы их дома. «Положение становилось все более и более невыносимым, — вспоминает Бьерн. — Мы пытались каким-то образом сгладить углы, но у нас ничего не получалось».

До самого конца казалось, что Бьерн и Агнета никогда не допустят окончательного разрыва, поскольку они продолжали верить в свою способность уладить взаимоотношения. Но наступил момент, когда они утратили способность понимать друг друга. Ни тот, ни другая не могли объяснить, почему умерла их любовь, что убило их влечение друг к другу. По мере взаимного отдаления Бьерна и Агнеты становилось все более очевидным различие их приоритетов и взглядов на жизнь.

«Проблемы росли словно снежный ком, — вспоминает Агнета. — У меня было ощущение, будто я попала в западню. Наша любовь просто ушла, и мы начали изводить друг друга... В браке есть что-то роковое. Вы посвящаете друг другу все свое время. Рамки семьи становятся слишком тесными, и вдруг вы начинаете задаваться вопросом: что же случилось? Вы видите, что остановились в своем развитии, оглядываетесь вокруг, и вас охватывает паника».

Как и многие другие супруги, создавшие семью в относительно юном возрасте, Бьерн и Агнета неожиданно поняли, что они чужие друг другу.« Нельзя выходить замуж и жениться такими молодыми, -говорила впоследствии Агнета. — Нет ничего удивительного в том, что вы потом развиваетесь в разных направлениях».

Летом 1978 года ситуация ухудшилась настолько, что развод казался единственным выходом. Даже ссоры утратили свою остроту. Осталось лишь глухое раздражение, уничтожавшее то, что еще оставалось от их отношений.

Агнета позже признавала, что она не самый легкий человек для совместной жизни: «Полагаю, что нет. Может быть, кто-то так думает. Бьерн так не думал. Все дело в разнице характеров». По словам Бьерна, дело доходило до того, что ему даже не хотелось видеть жену. «Мне не хотелось идти вечерами домой. Я старался вернуться как можно позже в надежде на то, что Агнета уже легла спать. Было совершенно очевидно, что нужно что-то делать».

Пытаясь разрешить свои противоречия, они начали регулярно посещать консультанта по семейным проблемам психолога Хокана Леннквиста. «Нам было нужно, чтобы на нас посмотрел посторонний человек и увидел, что в наших отношениях не так, чего мы не видим сами»,- объясняла Агнета. Однако было сказано слишком много резких слов, было нанесено слишком много душевных ран. Леннквисту пришлось признать, что супруги прекрасно осознают сложившуюся ситуацию. Если они не способны наладить взаимоотношения даже после профессиональной помощи, оставалось лишь одно. Осенью Агнета Фельтскуг и Бьерн Ульвеус окончательно решили, что им нужно расстаться.

Агнете, идеализировавшей свое детство, семейную жизнь с матерью и отцом, которые символизировали душевный комфорт и поддержку, крах ее собственного брака представлялся личной катастрофой. «При разводе всегда страдают дети, -говорила она. Иногда меня пронзает мысль, что я лишила их хорошей, надежной семьи — такой, какая в детстве была у меня. Но я отбрасываю подобные мысли. Что ушло, того не вернешь. Мы никогда не сможем быть единой семьей. Возможно, я когда-нибудь встречу человека, с которым захочу вместе жить, но это уже не будет настоящая семья для детей». Тем не

менее до поры до времени Бьерн и Агнета делали вид, что у них все хорошо, хотя знали, что поступают правильно, расставаясь.

По иронии судьбы, их решение разойтись совпало по времени с решением Бенни и Фриды сочетаться браком после девяти лет помолвки. В пятницу 6 октября 1978 года, никого не поставив в известность, в присутствии Бьерна, Агнеты, священника и женщины по фамилии Битте, экономки Бенни и Фриды, пара обвенчалась в церкви Лидинге, неподалеку от своего дома. Они не афишировали это событие из опасения, что средства массовой информации и фэны создадут вокруг него ненужный ажиотаж.

Новобрачные пригласили 25 друзей на вечеринку в свою виллу на следующий день, не посвятив их в свои матримониальные, планы. Но пресса пронюхала о свадьбе сразу после завершения церемонии, их друзья также узнали обо всем и засыпали молодоженов подарками. Среди гостей присутствовали Бьерн, Агнета, Стиг с семьей — он был одним из немногих, кто заранее знал о свадьбе, — сестра Бенни Эва- Лис, дети Фриды и Бенни, а также Майкл Третов, Тумас Юханссон, Клаэс аф Ейерстам, Ерель Йонсен и Берка Бергквист.

Женитьба практически ничего не изменила в жизненном укладе семейства Андерссон — Люнгстад: они жили как муж и жена почти десять лет и воспринимались в этом качестве средствами массовой информации. Возможно, по этой причине тема свадьбы редко поднималась в последующих интервью. В ноябре Abba предприняли вторую крупную рекламную кампанию года. Попытка завоевать США оказалась лишь отчасти успешной, и еще на одном крупном рынке позиции группы были столь же непрочными. С 1972 года, когда сингл Бьерна и Бенни «She's My Kind Of Girl» возглавил японский чарт, синглы Abba время от времени входили в Тор 10 Японии. До сих пор самым большим достижением стала вторая позиция «Dancing Queen», но в целом статистика была далеко не такой блестящей, как в Европе и Австралии.

Стиг Андерсон вспоминал: «Японцы говорили нам: «Да, успех, которого вы достигли в Европе и Австралии просто поразителен, но вам никогда не удастся добиться ничего подобного в Японии». Слушая эти слова, я думал: «Подождите только, черт возьми, я вам покажу». Это еще один пример того, что вера Стига в себя и Abba была способна творить чудеса. Была разработана десятидневная кампания, включавшая несколько стратегических появлений на телевидении, в том числе специальный выпуск, и множество интервью радио и прессе.

Через неделю после завершения визита «Summer Night City» стала первым синглом Abba, возглавившим японский чарт, — первым из четырех синглов номер один подряд. В то же самое время «Arrival», «АВВА - The Album» и сборные пластинки вошли в Тор 20 альбомного чарта. Спустя пять месяцев в Японии было продано 1,5 миллиона пластинок Abba. Еще один важный рынок не устоял перед музыкой и шармом Abba. «Нужно верить в то, что ты делаешь»!- таков был девиз Стига.

Японская звукозаписывающая компания Abba Discomate оказалась хорошим партнером. Стиг решил сменить Phonogram на этот гораздо менее крупный лэйбл в 1976 году по совету местных издателей. «Это была маленькая независимая компания, готовая выполнить большую работу», — вспоминает Джон Спэлдинг. Расчет заключался в том, что маленький, голодный лэйбл будет драться за своего артиста и сделает все от него зависящее. Это расчет полностью оправдался.

Возвратившись в Швецию, Abba 10 дней работали над новыми песнями для альбома, пока не пришло время для еще одного рекламного визита. На сей раз они ехали в Великобританию, где должны были записать выступления для Mike Yarwood Christmas Show и Jim'll Fix It.

Бьерна и Бенни давно раздражали правила Британского союза музыкантов относительно трансляции выступлений по телевидению: либо трек аккомпанемента должен быть записан британскими музыкантами, либо группа выступает вживую. Поскольку песни Abba были записаны шведскими музыкантами, им не разрешалось выступать под фонограмму своих собственных мастер-записей, как это делали британские группы. «Однажды во время участия в телевизионном шоу на ITV в Манчестере мы выступали перед группой Queen, — вспоминает Бьерн. — Queen отыграли под фонограмму, а у нас почти не было времени для репетиции. Естественно, на их фоне мы прозвучали совершенно отвратительно».

Теперь Abba решили эту проблему весьма хитроумным способом. В Mike Yarwood Christmas Show группа должна была исполнить «Thank You For The Music» и «If It Wasn't For The Nights». Последняя была их новой песней, и ее предполагалось выпустить на следующем сингле.

Гитаристу Янне Шафферу, настоящему музыканту и записывающемуся артисту, имевшему статус звезды, представился шанс появиться на телевидении вместе с Abba в ходе их поездки в Англию в декабре 1978 года. «Обычно я неохотно участвовал в подобных мероприятиях, поскольку считал, что есть дела поважнее», — вспоминает он.

Ему сказали, что его участие имеет очень важное значение, поскольку Abba нужно записать две песни, которые они собираются исполнить: на сей раз им разрешили использовать шведских музыкантов. Шаффер и другие музыканты (барабанщик Ула Брункерт и басист Кристиан Вельтман) получили заверения в том, что они действительно будут играть.

Но когда трое музыкантов прибыли в лондонскую студию записи, им было заявлено, что они не сыграют ни единой ноты. Abba просто решили сделать новые миксы своих оригинальных треков аккомпанемента, записанных в Стокгольме. Убрав струнные и другие наложения, они могли представить дело так, будто это совершенно другие треки. «Когда проверяющий из Союза музыкантов явился в студию, мы делали вид, что играем, - вспоминает Янне Шаффер. — Записав что-то в блокноте, он ушел». Никто ничего не узнал, и выступление в Mike Yarwood Christmas Show прошло исключительно хорошо. Abba обменялись с ведущим парой глупых шуток и исполнили две песни.

В Лондоне Бьерн и Агнета остановились в разных номерах, но в Стокгольме они все еще жили под одной крышей. Решение расстаться принесло облегчение и в значительной мере способствовало ослаблению напряжения в их отношениях. Первыми об этом решении узнали их родители, затем — Бенни и Фрида. «Для них это не стало неожиданностью, поскольку наша драма разворачивалась на их глазах», — констатировала Агнета. Труднее всего было сообщить новость Линде, которой в ту пору минуло всего пять с половиной лет. «Мы долго не решались сказать ей, а когда сказали, плакали все втроем».

Члены группы встретились со Стигом, чтобы обсудить сложившееся положение и будущее Abba. Известие о разводе опечалило Стига и вселило в него тревогу по поводу судьбы его самого ценного достояния.

Собрание выяснило, что Бьерн и Агнета не имеют ничего против того, чтобы продолжать работать вместе. Причина их разрыва крылась не в профессиональных отношениях, а в несовместимости характеров. Если бы не участие в группе, развод произошел бы гораздо раньше, сказали они. «Наше решение расстаться существенно разрядило напряжение внутри группы, — заявил Бьерн. В конечном итоге Abba только выиграли, хотя, конечно, мы знаем, что это вызовет нездоровой ажиотаж вокруг нас. Развод был неизбежен. Два эгоцентрика не могут долго жить вместе».

Бьерн и Агнета подтвердили свое намерение продолжать совместную работу в, группе в середине декабря, когда Abba закончили еще один трек для альбома — «Chiquitita». Версия этой песни под названием «In The Arms Of Rosalita» была записана еще до поездки в Лондон. В ней Агнета и Фрида пели на равных, но, когда она превратилась в «Chiquitita», Агнета взяла на себя ведущую роль.

Сеансы показали, что участие Агнеты в записи альбома отнюдь не сводится к эпизодическим появлениям для наложения вокальных партий. Напротив, она проводила в студии много времени, высказывая свое мнение, — например, по поводу вступления на акустической гитаре Лассе Велландера. Тогда же была записана промежуточная версия песни с другим текстом, получившая название «Chiquitita Angelina». В течение всей второй половины декабря Бьерн и Агнета работали в тесном сотрудничестве.

Теперь, когда они фактически больше не являлись мужем и женой, им было значительно легче общаться друг с другом. Агнета стала просто одной из певиц Abba, а вовсе не женой Бьерна, а он был одним из авторов песен и продюсеров, а вовсе не мужем Агнеты. «Напряжение, всегда возникавшее раньше во время работы в студии, исчезло, -говорил Бьерн.- Сегодня я могу поправлять Агнету и критиковать ее без учета того, что она моя жена».

Они в последний раз провели вместе, как семья, Сочельник —самый важный день рождественских праздников в Швеции. Рождественский ужин прошел как обычно. Линда и Кристиан, недавно отметивший первую годовщину своего рождения, получили рождественские подарки. На следующий день Агнета упаковала чемоданы, села вместе с детьми в автомобиль и отбыла к своему новому месту жительства, находившемуся в семи минутах езды. Она поселилась в доме, принадлежавшем Polar Music, в котором останавливались важные гости. Этот дом будет прибежищем Агнеты следующие десять лет.

Бьерн остался в вилле, которую они с Агнетой купили годом ранее. Нетрудно представить, какие чувства обуревали его, когда он смотрел из окна на автомобиль, увозивший жену и детей. Итак, слова из «Knowing Me, Knowing You» оказались пророческими: «In these old familiar rooms, children would play...» («В этих старых, знакомых комнатах обычно играли дети...»)

Они договорились разделить обязанности по опеке над Линдой и Кристианом, так что он имел возможность достаточно часто видеться с ними. «Как только мы с Агнетой разошлись, я понял, что снова хочу влюбиться, — вспоминает Бьерн. - Я знал, что не смогу долго оставаться холостяком».

Бенни и Фрида пригласили его на новогоднюю вечеринку. Дом был полон их общих друзей и знакомых. Среди гостей присутствовала высокая, стройная блондинка по имени Лена Челлерше, Напоминавшая своим внешним обликом Агнету. Она не была новым человеком в этом кругу: бывшая невеста продюсера Бенгта Палмерса, в октябре приходила на свадебную вечеринку к Бенни и Фриде в качестве подруги Клаэса аф Ейерстама. Лена работала в рекламном бизнесе и дружила с Фридой. С Агнетой она тоже была знакома довольно хорошо.

Во время вечеринки Бьерн и Лена беседовали дольше, чем когда- либо прежде. Создавалось впечатление, будто между ними возникла какая-то симпатия. Лена была такой же нежной, как Агнета, но не такой вспыльчивой. Если роднившее Бьерна и Агнету упрямство делало их сосуществование невыносимым, то Бьерн и Лена прекрасно дополняли друг друга.

Таким образом, уже в начале 1979 года у Бьерна завязались новые романтические отношения. «Я пробыл холостяком всего неделю», — говорил он потом, усмехаясь, и в его голосе явственно звучало удивление. Такая стремительность событий свидетельствует о том, что его чувства к Агнете давным-давно угасли.

В середине января Агнета и Бьерн наконец объявили о своем разводе средствам массовой информации. Они опасались, что это заявление поднимет волну нездорового интереса. В офис Polar Music был приглашен журналист «Expressen» Мате Олссон для эксклюзивного интервью, из которого миру стала известна сенсационная новость. «Очень важно подчеркнуть, что это так называемый счастливый развод, если такое понятие существует», - сказал Бьерн. Агнета добавила: «Когда вы сделали все возможное для того, чтобы прийти к взаимопониманию, и у вас ничего не получилось, не остается ничего другого, как смириться с неизбежным».

Известие распространилось со скоростью лесного пожара. Бьерн и Агнета вскоре поняли, что пресса не удовлетворится простым заявлением. «Это началось сразу после того, как было объявлено о разводе, — вспоминает Агнета. — Когда на следующее утро я раздвинула шторы, меня ослепили вспышки фотокамер. За весь день мне так и не удалось выйти в сад».

И фэны Abba, и журналисты испытали настоящий шок. Две счастливые пары, объединяемые любовью к музыке, ведущие идиллическую жизнь в пригородных виллах — и вдруг такая трещина на безупречном фасаде.

Имидж Abba играл не последнюю роль в маркетинге группы, хотя сами они не старались его культивировать. Концепция «двух счастливых пар» сформировалась и поддерживалась благодаря регулярным газетным и журнальным статьям, посвященным их совместной жизни в Валлентуне, но особенно на Виггсе. На острове было снято несколько фото- и кинорепортажей. Кадры из них демонстрировались в телевизионном выпуске «Abba-dabba-dooo!!» в 1976 году, и они даже попали в «АВВА — The Movie».

Сейчас Агнета чувствовала себя в силах разрушить эту часть мифа. «Я больше никогда не приеду на Виггсе,- сказала она, — но остальные будут проводить там время, как и прежде. Для меня остров никогда особо много не значил. Там приятно находиться в хорошую погоду, но в плохую чувствуешь себя отрезанным от внешнего мира».

Хотя обе пары никогда не скрывали, что внутри их семей происходят конфликты, этот аспект взаимоотношений членов группы пресса, по большей части, игнорировала. «Все эти сказки про «идеальный имидж», «семейное счастье» и тому подобное были придуманы журналистами, — говорила Агнета. — Во всяком случае это исходило не от нас. Мы были такими, какие мы есть, и этот развод — часть нашей жизни».

Было много спекуляций по поводу того, что разрыв между Бьерном и Агнетой означает конец Abba, и лэйблы, выпускавшие лицензионные пластинки группы, забеспокоились. «Я очень нервничал и гадал, чем все это кончится», — вспоминает Джерри Гринберг. Было потрачено немало усилий, чтобы рассеять тревогу, поднявшуюся во всем мире. Лейтмотив посланий был таков: то, что случилось, это, конечно, печально, но все прекрасно, и группа работает слаженно, как никогда.

«До того как Бьерн и Агнета расстались, нам приходилось очень нелегко, — комментировал Бенни. — Они постоянно ссорились, что осложняло жизнь всем остальным и создавало проблемы».

Теперь сложились новые рабочие взаимоотношения, к которым нужно было привыкать всем четверым. Их роли изменились, их имидж стал другим: закончилась одна глава история группы, начиналась новая.

Глава 27

Первый сингл Abba 1979 года, «Chiquitita», был выпущен в Швеции 16 января, ровно через 10 месяцев после начала работы над новым альбомом. Пять лет назад группа выпустила бы за это время два альбома, но к концу 70-х их требования к себе значительно выросли.

На данный момент они имели всего пять записанных песен — не более половины требуемого количества. Многие мелодии, находившиеся в различных стадиях готовности, были отвергнуты. Один трек, называвшийся «Dream World», был полностью завершен и смикширован только для того, чтобы в конечном итоге отправиться на полку.

Из двух песен — «Chiquitita» и «If It Wasn't For The Nights» — для нового сингла была выбрана первая. В рамках Международного года ребенка, объявленного ООН, песня была исполнена на благотворительном концерте UNICEF в зале Генеральной Ассамблеи ООН в Нью- Йорке за неделю до выхода сингла. Больше того, все авторские гонорары за «Chiquitita» были переданы в фонд UNICEF. Среди других в гала- концерте принимали участие Bee Gees, Earth, группа Wind, Earth & Fire, Оливия Ньютон-Джон, Род Стюарт и Донна Саммер.

Во время концерта все участники пели хором малоизвестную песню Abba «Не Is Your Brother» к немалому изумлению Бенни. «Это было просто удивительно, — вспоминает он. — Наверное, кто-то прослушал все наши пластинки и выучил эту песню. Но Wind, Earth & Fire ее точно не знали».

Несмотря на столь удачное стечение обстоятельств в плане продвижения песни, Atlantic Records приняла неожиданное решение не выпускать «Chiquitita» на сингле, утратив тем самым последний ресурс, сохранявшийся с прошлогодней рекламной кампании Abba. Все-таки выпущенная в октябре 1979 года, она вошла в Тор 30, но наверняка добилась бы большего успеха, если бы вышла сразу после концерта UNICEF.

Во всем остальном мире «Chiquitita» восстановила авторитет группы, слегка пошатнувшийся после не очень впечатляющих результатов «Summer Night City». Новый сингл стал номером один в девяти странах и приблизился к вершинам чартов в еще нескольких — что и ожидалось от нового сингла Abba.

Выпуск нового альбома, вначале отложенный на февраль, теперь был перенесен на апрель. Бьерн и Бенни решили записать что-нибудь радикальное, необычное, не в последнюю очередь из-за того, что шведское радио почти ничего не предлагало любителям современной популярной музыки.

К концу 70-х Музыкальное движение фактически пришло в упадок вследствие постепенной утраты к нему интереса со стороны публики, роста популярности столь же политизированной, но более энергичной панк-музыки и внутренних раздоров. Действительность за пределами уютного шведского общества шокировала ортодоксальное крыло Музыкального движения, когда группа его представителей посетила Кубу. Предвкушавшие плодотворный обмен идеями в сфере революционной музыки, они столкнулись с оживленными расспросами об Abba.

«Это доказывает, что наша музыка чего-то стоит, -сказал Бьерн. — Ее любят даже на Кубе , без всяких рекламных кампаний». В первую очередь, это доказывало, что музыка устанавливает непосредственную связь между людскими сердцами и что она выше литературных критериев и политических убеждений. Если бы музыка Abba не обладала поистине чарующей силой, она, несмотря ни на какие ухищрения, не смогла бы проникнуть в души стольких людей.

Многие музыканты, принадлежавшие к Музыкальному движению, исповедовали менее жесткий и догматичный подход к музыке и ее роли в обществе, нежели их самопровозглашенные глашатаи, но философия последних все еще оказывала сильное влияние на культурный климат Швеции. В июне 1978 года был упразднен чарт продаж Тор 10, транслировавшийся в популярной музыкальной радиопрограмме «Skivspegeln». Это произошло после того, как в Комиссию по радиовещанию пришло письмо от школьного учителя, в котором он очень негодовал по поводу того, что якобы от трансляции чарта больше всех выигрывают Abba.

Совершенно очевидно, что такая атмосфера не благоприятствовала музыкальному творчеству. Поэтому в середине января 1979 года Бьерн и Бенни уехали на Багамы. В первый раз они отправились за границу специально для того, чтобы сочинить новый материал, и только там им удалось, наконец, отыскать те мелодии, которые ускользали от них на родине. Потом они утверждали, что это произошло во многом благодаря тому, что на Багамах у них была возможность слушать ту поп-музыку, которая была для них недоступна в Швеции.

«Там круглосуточно передавали музыку любых жанров, — объяснял Бенни. — Разумеется, это очень вдохновляет, когда ты слушаешь много новой музыки, которая тебе нравится. Сразу появляется желание сочинить что-нибудь самому и чтобы получилось не хуже того, что ты слышишь».

На Багамах были написаны две песни, обе с характерным битом диско. Вдохновленные здоровым музыкальным климатом, а также близостью Майами и Criteria Studios, где среди других записывались Bee Gees, они решили записать там трек аккомпанемента одной из новых композиций. На один день был вызван Майкл Третов, в задачу которого входило проследить за тем, чтобы запись соответствовала стандартам Polar Studio.

В Criteria Studios был представлен весь цвет американского музыкального бизнеса. Самой выдающейся фигурой, по всей вероятности, являлся Том Дауд, легендарный инженер и продюсер, записавший хорошо известные пластинки Отиса Редцинга и Ареты Франклин, а также классический альбом Дасти Спрингфилда «Dusty In Memphis» и в последнее время работавший с Эриком Клэптоном и Родом Стюартом. Инженер Criteria Studios Дон Гейман в 80-х и 90-х будет чрезвычайно успешным продюсером. Рон и Ховард Альберты, тоже инженеры Criteria Studios, подарили свой талант таким исполнителям, как Crosby, Stills & Nash, Allman Brothers Band, Арета Франклин, Донни Хатэвэй и множеству других. Аккомпанирующий состав включал в себя членов диско-группы Foxy, чей хит «Get Off» незадолго до этого вошел в Тор 10 США.

Под надзором Бьерна, Бенни и Майкла эти музыканты записали крепкий трек аккомпанемента для песни, которая в будущем станет «Voulez-Vous». Очевидно, под впечатлением от полученного результата Бьерн и Бенни решили также записать новую версия «If It Wasn't For The Nights» с этой ритм-секцией.

Однако здесь они, отдающие предпочтение мелодичности в соответствии с европейской традицией, столкнулись с трудностями. «Получилось не слишком хорошо, — вспоминает Бенни. — Песня имеет много своеобразных аккордных модуляций, и я думаю, им было трудно играть ее, поскольку они к такому не привыкли».

Опыт Багам и Майами придал новый импульс сочинительскому потенциалу Бьерна и Бенни, в котором они так нуждались. После их возвращения в Швецию не менее половины песен альбома были написаны в течение двух месяцев. Помимо «Voulez-Vous» и «Kisses Of Fire», сочиненных на Багамах, они написали «As Good As New», «I Have A Dream» и «Does Your Mother Know».

Пока Бьерн и Бенни находились в творческой экспедиции, Фрида провела несколько дней в Испании, дебютировав в шведском фильме «Gi pa vattnet от du кап» («Ходи по воде, если можешь»). Она приняла приглашение, согласившись на символический гонорар, — главным для нее было попробовать себя в качестве актрисы.

Фильм режиссера Стига Бъеркмана представлял собой довольно незатейливую любовную историю, разворачивавшуюся на фоне политических событий 70-х в Аргентине. Фрида играла роль Анны, супруги одного из главных персонажей. На экране она появляется всего на две с половиной минуты, и поэтому трудно сделать какие-либо выводы относительно ее актерских данных. Достаточно сказать, что свой текст она произносит вполне убедительно, правда, оставаясь при этом во многом самой собой.

Фрида нервничала на площадке, но сниматься ей понравилось, хотя, как и критики, она была не в восторге от фильма. Спустя несколько лет, когда Abba принимали участие в британском телевизионном шоу «The Late Late Breakfast Show», ее спросили, какой из виденных ею фильмов она считает худшим. Бьерн предположил, что «хорошим кандидатом на это звание является тот, в котором ты снималась». Фрида рассмеялась и сказала: «Да, совершенно верно».

Жизнь Фриды становилась счастливее день ото дня. Теперь, когда тяготы и лишения детства остались лишь в смутных воспоминаниях, она чувствовала себя сильной как никогда. Неопределенность последних нескольких лет, когда она примерялась к своей новой роли всемирно знаменитой певицы, уступила место чувству глубокого удовлетворения, что отчетливо проявлялось в ее манере общения с другими членами группы и их ближайшим окружением.

Хотя она признавалась в том, что все еще боится когда-нибудь остаться одной, ей удавалось преодолевать приступы ревности, происходившие от глубоко укоренившегося в душе чувства неуверенности. Они с Бенни оформили свои отношения, заключив брак. Она встретила отца и постепенно смирялась с его ролью в ее жизни: он не мог быть ей настоящим отцом, но, как ей казалось, с ним стоило поддерживать контакт.

Фрида также продолжала развивать отношения со своими детьми, и этому в значительной мере способствовало то, что они жили в ее доме. «Бенни и я жили в нашем доме в Лидинге с нашими четырьмя детьми, — вспоминает она, — и как это было чудесно, возвращаться к ним домой после долгих туров, во время которых ты живешь в странном, фантастическом мире. Без дома и детей было бы невозможно вынести все это».

Она знала, что потребуется время для того, чтобы завоевать их доверие. «Бывали случаи, когда моя дочь отрицала, что я ее мать, — вспоминала она много лет спустя.- Боюсь, что ощущение одиночества, которое я испытывала в обществе бабушки, передалось моим детям. Как и она, я не очень контактный человек».

После того как минул бурный период возвышения Abba, у нее появилась возможность для переоценки своей жизни и размышлений о своей роли в окружающем мире. Она стала вегетарианкой и начала читать труды индийского духовного деятеля Кришнамурти, что значительно облегчало ей существование. «Я выполняла все его рекомендации и концентрировалась в определенный момент на чем-нибудь одном. Посреди всего этого шума я могла сесть и спокойно медитировать».

Фрида вернулась из Испании почти одновременно с возвращением Бьерна и Бенни из Майами. Вместе с Агнетой они с головой окунулись в работу над альбомом. Он был готов к концу марта, и 23 апреля шестой альбом Abba «Voulez-Vous» появился в шведских музыкальных магазинах.

Существует теория,согласно которой чем труднее идет процесс записи, тем лучше получается альбом. «Voulez-Vous» полностью подтвердил ее: это был один из лучших альбомов Abba. Если «АВВА — The Album» представляет собой случайную коллекцию разнородного материала, практически все песни нового альбома объединяют современный диско-бит, танцевальные ритмы и гитарные фанк-риффы. Он создает удивительное ощущение связности и последовательности. В то же самое время это альбом контрастов, в котором клавишным Бенни приходится сражаться за пространство с необычными для Abba громкими электрогитарами.

В «Voulez-Vous» слышится отчетливый сексуальный подтекст. В одном и том же треке любовная мука переплетается с вожделением. Первая песня альбома «As Good As New» создает чувство умиротворения. Томный вокал Агнеты прекрасно сочетается с безжалостным битом и миксом партии струнных в стиле барокко и фанк-ритмом гитар. Фрида холодно мечтательна в «The King Has Lost His Crown», а ее обворожительная теплота идеальна для лукавых намеков на грязные дела в «Lovers (Live A Little Longer)».

В «If It Wasn't For The Nights» крик боли покинутой женщины звучит почти торжествующе. Бьерн внес свою вокальную лепту в «Does Your Mother Know», отдав дань флирту между представителями разных поколений в ночных клубах большого города. Казалось, весь альбом покрывают «Kisses Of Fire» («Огненные поцелуи»), которые дали название последнему ее треку. Это была чистая, классическая поп-музыка.

Напряжение в отношениях Агнеты и Бьерна, разрушившее их брак, оказало благотворное влияние на «Voulez-Vous», как признавала Агнета. «Я не раз задумывалась: может быть, альбом получился хорошим именно из-за этого? .— говорила она. - Мы работали с душой и старались передать в текстах наши чувства. Тексты многих песен «Voulez- Vous» носят очень личный характер... Множество вещей происходят на чисто эмоциональном уровне на сцене, в студии, в частной жизни, и все это отражается в музыке».

Танцевальный дух альбома также отражал настроение половины состава Abba. Тогда как Бьерн и Агнета большую часть времени сидели дома, занимаясь детьми, Бенни и Фрида вели активную светскую жизнь в Стокгольме. «Мы часто ходили в ночной клуб Atlantic, - вспоминает Клаэс аф Ейерстам. — Фрида и я танцевали под Earth, Wind & Fire, а Бенни сидел в баре с приятелями». Вне всякого сомнения, вибрация танцпола оказывала на них определенное влияние.

Те, кто отвечал за визуальный аспект группы, также прониклись духом диско. В клипах для будущих синглов «Does Your Mother Know» и «Voulez-Vous» воссоздана клубная атмосфера, и в обоих из них Abba выступают перед танцующей публикой. Для обложки Руне Седерквист сделал снимок в модной дискотеке Alexandra.

Члены группы хотели, чтобы обложка выглядела привлекательно, но были очень заняты в студии, чтобы уделять внимание подобным вопросам. Фотосеансы и работа над дизайном альбома редко вызывали у них интерес ,особенно у Бьерна и Бенни, — и обычно все это делалось в последнюю минуту.

Руне полагал, что фотографии, сделанные во время сеансов записи «Voulez-Vous», на которых члены группы изображали элегантных посетителей ночного клуба, вышли не очень удачными. Тем не менее он не собирался просить их позировать ему во время последних работ по микшированию альбома. Он решил слетать в Лондон и придать блеск фотографии в компании, специализирующейся в подобных делах. Хотя результат не вполне удовлетворил Руне, он все же счел снимки подходящими для обложки.

Если не принимать во внимание не совсем удачный дизайн обложки, альбом соответствовал самым высоким стандартам: доступность и мощная энергетика, присущие группе в начале карьеры, сочетались в нем с определенной зрелостью и честностью. Если в «АВВА — The Album» с его сценическими музыкальными экспериментами и литера-турными влияниями Abba пытались выглядеть взрослыми, то в «Voulez- Vous» они ими стали.

Правда, стараясь доказать это, они включили в альбом такую песню, как «I Have A Dream», нарушив его однородность, поскольку от нее явственно отдавало шлягером. К тому же она содержала детский хор - первый случай, когда в песне Abba звучали не их собственные голоса, — что делало ее еще более странной. «Многие считали, что детский хор — это уже слишком, — говорил Бьерн, — но я не согласен - он там вполне уместен».

Каковы бы ни были недостатки песни, их перевешивало одно достоинство —сильная мелодия. «Закончив сочинять текст к «I Have А Dream», я позвонил Бенни, вспоминает Бьерн. -У них с Фридой в тот день была вечеринка, и он пригласил меня зайти. Мы сыграли песню на фортепьяно, и вскоре все гости уже пели ее, поскольку она легко запоминается».

После «Voulez-Vous» изменилась система оплаты услуг Майкла Третова, оказываемых им Abba. Бьерн и Бенни решили, что отнынe он будет получать 0,5 процента авторских гонораров со всех пластинок в качестве вознаграждения за преданность группе и бесценный вклад в ее творчество на протяжении многих лет. «Можете поверить, — такого прецедента еще не было, — восторгается Майкл спустя более чем два десятилетия. — А ведь я их об этом не просил, они предложили мне сами. Честное слово, у меня не было ощущения, что я заслужил такое».

Пока новый альбом стремительно завоевывал одну вершину за другой в чартах разных стран, Бьерн и Агнета все еще привыкали к холостяцкой жизни. Между тем журналисты пытались разнюхать, не появились ли у них новые привязанности. Спустя всего две недели после объявления о разводе в британской прессе появились нелепые утверждения о связи между Агнетой и семейным психологом бывшей супружеской пары Хоканом Леннквистом.

Агнета категорически опровергала подобные измышления. По ее словам, эти слухи могли возникнуть из-за того, что она, стараясь не привлекать к себе внимания, посещала Леннквиста для консультаций в довольно необычное время. «Развод был для меня тяжелым испытанием, — говорила она. — Теперь же я хочу насладиться свободой и пока не собираюсь ни с кем связывать свою жизнь. Ни мне, ни детям это не нужно

За Бьерном тоже велась охота. В феврале, когда Abba принимали участие в телевизионной программе Snowtime Special для ВВС в Лейсине, Швейцария, его сфотографировали беседовавшим с певицей Boney М Лиз Митчелл. Эта группа, базировавшаяся в Западной Германии, снималась в Лейсине для специального телевизионного выпуска, и снимок дал повод для досужих сплетен.

Тем временем отношения Бьерна и Лены Челлерше приобретали все более серьезный характер. Они стали появляться вместе на публике, и в марте о них заговорила пресса. «Я думаю, разведенные мужчины стремятся как можно быстрее встретить кого-нибудь в гораздо большей степени, чем женщины, — рассуждал впоследствии Бьерн. — Мы с Леной сразу нашли друг друга, что кажется невероятным».

На пресс-конференции в Лейсине Бьерн и Агнета старались не вдаваться в подробности, когда им задавали вопросы, связанные с разводом. «Мы окончательно разобрались в наших отношениях, - заявил Бьерн, — и стараемся не встречаться помимо работы». И добавил: «Мы давно подумывали об изменении имиджа Abba. Теперь нам это удалось сделать. Фрида и Бенни поженились, а мы развелись». Но несмотря ни на что, пресса не унималась в своем стремлении выяснить, как они могут работать вместе после того, как их личные отношения потерпели крах.

Агнета была не так раскованна в комментариях по поводу своей жизни в качестве незамужней женщины. «Конечно, иногда мне бывает одиноко, — сказала она, — особенно когда дети у Бьерна. Тогда мне хочется бросаться на стены и метаться из комнаты в комнату, подобно животному в клетке». Спустя несколько месяцев она размышляла о своих шансах найти новую любовь: «Я спрашиваю себя: может ли быть привлекательной мать-одиночка с двумя детьми? — и сомневаюсь в этом».

К тому моменту, когда интервью было опубликовано, она, впервые после Бьерна, начала встречаться с мужчиной. Ее избранником оказался 29-летний Ларс-Эрик Эрикссон, известный хоккеист, с которым она познакомилась на вечеринке в клубе Atlantic. Но роман обернулся кратковременным увлечением, и через несколько месяцев благополучно завершился.

После выхода «Voulez-Vous» Бенни уделил некоторое время продю- сированию других исполнителей — впервые за три года с лишним. Летом 1978 года на песенном фестивале он познакомился с норвежским певцом Финном Калвиком. «Мы подружились, мне понравились его песни, и я предложил ему записать альбом, -вспоминает Бенни..-Хорошо, когда можно отвлечься от основной работы».

Однако к тому времени Polar Music фактически превратилась в эксклюзивный лэйбл Abba. Хотя она и продолжала выпускать пластинки других исполнителей, только Abba имели серьезный коммерческий успех. Одна из песен с альбома Финна Калвика стала осенью 1979 года большим хитом в Svensktoppen, но сам альбом поднялся только до 50-го места, где продержался две недели.

Стоит лишь бросить взгляд на статистические данные Polar Music и становится очевидным, что за все время существования компании было всего несколько успешных пластинок, не принадлежащих Abba, как группе, как сольным исполнителям или как авторам песен / продюсерам.

Свенне и Лотта, выпускавшие раньше много больших хитов, к концу 70-х почувствовали, что лэйбл потерял к ним всякий интерес. Майкл Третов продюсировал их последние записи, но после низкого места в чартах альбома 1978 года и провала сингла годом позже их деятельность заглохла. «Ничего не происходило, — говорит Свенне Хедпунд, — и спустя некоторое время мы поняли, что больше не представляем интереса. Майкл сказал нам: «Если найдете другой лэйбл, мой вам совету подписывайте с ним контракт. Здесь, похоже, вам больше нечего делать».

Вероятно, в кругах музыкального бизнеса прошел слух о том, что Polar Music International отказался от дуэта, потому что вскоре после их разговора с Майклом им позвонил продюсер звукозаписывающей компании Sonet Ула Хоканссон, бывший певец группы Ola & The Janglers, популярной в 60-х. Ему казалось, что он нашел для них самую что ни на есть подходящую песню. Итальянский хит, переведенный на шведский и получивший название «Nar dagen forsvinner» («Когда заканчивается день»), принес Свенне и Лотте первое место в Svensktoppen в 1980 году. За ним в течение полутора лет последовали еще два хита — номер один и номер два. Было совершенно очевидно, что при наличии правильного репертуара и внимания со стороны звукозаписывающей компании дуэт еще очень даже жизнеспособен.

«Если бы Бьерн и Бенни могли уделять нам чуть больше времени, продюсируя наши записи, мы бы добились успеха и в Polar Music говорит Свенне Хедлунд. — Майкл был прекрасным продюсером, но Бьерн и Бенни обладали каким-то особым даром. Однако деятельность Abba поглощала все их время, и для нас его уже не оставалось».

Карьера других некогда успешных артистов Polar Music складывалась так же неудачно, хотя Стиг прилагал много усилий для продвижения таких исполнителей, как Тэд Ердестад, на международный рынок. В качестве автора Тэд добился успеха в 1976 году, когда одна из его песен, «Jag ska finga en angel», была переведена на английский под названием «I Wanna Make You My Lady» и стала хитом в австралийском чарте в исполнении местной звезды Марка Холдена.

В свои первые альбомы Тэд обычно включал по одной или две англоязычных песни, но в 1978 году он записал в Лос-Анджелесе альбом «Blue Virgin Isles», все песни которого были на английском. Он вышел в ряде европейских стран и Австралии, но, похоже, не произвел никакого впечатления. Кроме того, Тэд принял участие вместе с Abba в шоу Snowtime Special, транслировавшемся на несколько стран. Но не помогла ни эта реклама, ни вера Стига.

Уникальный стиль Тэда как певца и автора песен уходил корнями в шведскую культурную почву. Исполняя песни на английском и записываясь в США, он стал одним из многих артистов, работавших в одном жанре. Его первые четыре альбомы занимали в Швеции не ниже третьего места, тогда как «Blue Virgin Isles» стал только 29-м. Его последний на Polar Music смешанный шведско-англоязычный альбом «Stormvarning» («Грозовое предупреждение»), выпущенный в 1981 году, не вошел даже в Тор 30.

Помимо Abba, по-настоящему успешными артистами в Polar Music являлись лишь те, кто прошел школу в других звукозаписывающих компаниях и уже был звездой. Например, Тумас Ледин, который пришел в Polar Music в 1979 году, став другом дочери Стига Мари, — на тот момент он уже имел три альбома, вошедших в Тор 10. Для звукозаписывающей компании, снискавшей репутацию «откровенно коммерческой», такие результаты не были особенно впечатляющими.

С чисто финансовой точки зрения неудачи артистов Polar Music — кроме Abba, представлявших собой гигантскую дойную корову, — _ практически не сказывались на благополучии компании. За финансовый год с 1 мая 1977 года по 30 апреля 1978 года доход Polar Music установил новый рекорд, превысив 50 миллионов крон (5 500 000 английских фунтов) при обороте 86 миллионов крон (9 460 000 английских фунтов). Для сравнения, их партнер по торговле со странами Восточного блока компания Beijerinvest имела примерно такой же доход, но ее оборот составлял 7,2 миллиарда крон (792 000 000 английских фунтов), а штат насчитывал 10 100 служащих — тогда как на Polar Music работали около 30 человек.

Другие статистические данные также внушали уважение. Polar Music имела 70 процентов прибыли с оборотного капитала. У такой гигантской корпорации, как «Volvo», этот показатель составлял более традиционные 5 процентов. Эти цифры породили весьма распространенный слух, будто Polar Music является более прибыльной компанией, нежели «Volvo». В денежном выражении доход Polar Music был во много раз меньшим, но в процентном более чем на порядок превосходил соответствующий показатель производителя автомобилей.

В 1978 году Polar Music International под руководством Лассе Дали- на и с помощью известных финансовых консультантов нашла, наконец, правильное применение своим инвестиционным средствам. К наиболее успешным проектам относится создание лизинговой фирмы Invest Finans Infina, которая в скором времени начала приносить хорошую прибыль. К весне 1980 года компания владела лизинговым имуществом стоимостью около 100 миллионов крон (10 миллионов английских фунтов) - от экскаваторов до компьютеров, — которое сдавалось в аренду 450 различным клиентам.

Были заключены несколько спекулятивных сделок, в большинстве своем — бухгалтером Стигом Энгквистом, который становился все более и более важной фигурой в сфере коммерческой деятельности компании. В январе 1979 года не входившая в состав Polar Music International компания с ограниченной ответственностью Sarimner, которой владели Стиг и четверо членов Abba, приобрела компанию Monark, являвшуюся крупнейшим производителем велосипедов в Швеции. Эта акция представляла собой часть долгосрочной схемы, позволяющей из¬бежать разорительного налогообложения.

Идея Стига Энгквиста состояла в том, что Harlekin — принадлежавшая Abba компания, которая, в свою очередь, владела их половиной Polar Music, -в последующем должна была быть продана компании Monark. В соответствии с шведским налоговым законодательством члены Abba могли бы тогда получать доход от Harlekin, не платя при этом 85 процентов подоходного налога. Поскольку деньги зарабатывались бы благодаря продажам, им пришлось бы платить только налог на увеличение рыночной стоимости капитала — всего 35 процентов. Все это было абсолютно законно, но все же по поводу этой схемы существовали определенные сомнения. Говоря откровенно, ни Стиг Андерсон, ни Abba не проявляли какого-либо интереса к Monark как к коммерческому предприятию — эта сделка осуществлялась исключительно ради снижения налогов.

Бенни, осознававшего ответственность перед рабочими Monark. тревожила их судьба, а Стиг с самого начала был категорически против этой сделки. Основной принцип новой инвестиционной философии, которой Polar Music руководствовалась после фиаско с Wimab Spoil, заключался в том, чтобы не связываться с компаниями, имеющими большой коллектив работников, — особенно в тех сферах бизнеса, о которых они мало что знали. Сделка с Monark представлялась слишком «хитроумной», слишком спекулятивной и не вполне честной. В конечном итоге она могла повредить репутации Polar Music и воспрепятствовать долгожданной регистрации компании на бирже

Невзирая на первоначальные колебания, 3 января 1979 года Бьерн, Бенни и остальные заинтересованные лица решили осуществить сделку. Преимущества, казалось, перевешивали возможный риск. Стиг в это время отдыхал на Гавайях и узнал о решении от Лассе Далина по телефону. «Пожалуй, вы могли бы посоветоваться со мной, прежде чем принимать подобное решение, — вздохнул он, — Поскольку все то дерьмо, которое на нас вывалит пресса, случись что не так, придется разгрбля не кому-нибудь, а мне».

8 марта 1979 года Стиг, Гудрун и четверо членов Abba присутствовали на официальном ужине, устроенном королем и королевой в своем дворце в Стокгольме. Среди гостей были преимущественно члены правительства, видные политики и крупные промышленники.

Наконец после пяти лет международного успеха, сравнимого по своим масштабом лишь с успехом Элвиса Пресли и Beatles, Abba и их неутомимый менеджер добились того, что и на родине их начинали воспринимать как нечто большее, нежели обычная поп-группа, все устремления членов которой сводятся лишь к тому, чтобы урвать побольше денег.

Глава 28

После выхода альбома «Voulez-Vous» Abba не стали предпринимать ставшие традиционными рекламные визиты. В них уже не было никакой необходимости. Журналисты всегда были готовы сесть в самолет, летевший в Стокгольм, чтобы взять у них интервью, либо поговорить с кем-нибудь из них по телефону. Каковы бы ни были их чувства по поводу этого предприятия, все мысли и усилия членов группы были сосредоточены на подготовке к долго откладывавшемуся американскому туру.

Поначалу график гастрольных выступлений сезона 1979 года охватывал Дальний Восток, страны Восточного блока, Северную Америку и Европу, но в связи с задержкой выхода «Voulez-Vous» большинство стран Дальнего Востока и все страны Восточного блока были из него исключены. Весной Abba планировали отправиться в Японию. Австралия, где всего два года назад бушевала аббамания, в графике не фигурировала с самого начала.

В середине сентября должен был начаться тур по Канаде и США длительностью три с половиной недели, а затем, в середине октября, -тур по Европе. Если европейская часть тура не вызывала у них никаких тревог, то американская представлялась им настоящим испытанием. Бьерн отмечал, что США свойственна «иная структура средств массовой информации. Там невозможно обойтись без живых выступлений. Мы наконец поняли это».

Хотя три с половиной недели казались довольно продолжительным сроком, предусматривалось всего 14 концертов в США. В Канаде, где популярность Abba была значительно выше, должны были состояться 4 концерта. Из расчета на душу населения, некоторые их альбомы продавались в этой стране в три раза лучше, чем в США. Бытовало мнение, что, несмотря на свое соседство с США, по темпераменту и музыкальным вкусам канадцы ближе к Европе.

Первоначальный график американской части тура был более масштабным, но впоследствии его пришлось сократить. Теперь никто не надеялся, что столь скромный тур обеспечит сколь нибудь серьезный прорыв в США. «Я спрашивал Стига: «Почему Led Zeppelin могут продать три миллиона альбомов, a Abba продают только 800 ООО?» — вспоминает Джерри Гринберг. — «Конечно, они играют разную музыку, но Led Zeppelin не передают по радио в Тор 40, что является лучшей рекламой в США. Мы можем вам устроить это. Но Led Zeppelin каждые два года приезжают в США с туром». Он ответил мне: «Abba не пойдут по этому пути»».

Тур 1979 года был недостаточно масштабным и явно запоздалым. Вследствие того, что выход «Voulez-Vous» задержался на шесть месяцев и на американском рынке целый год не было даже нового сингла, его эффект как второй части рекламной кампании, начавшейся в 1978 году, существенно снижался. Еще была надежда на пробуждение интереса к группе, по крайней мере, американцы убедятся в том, что Abba — это четверо реальных, живых музыкантов, а не виртуальное творение вроде Archies — имидж, который все еще преследовал их в некоторых регионах США.

Polar Music International и Atlantic Records были готовы выжать из этого тура все, что только можно. В течение нескольких предшествовавших ему недель Стиг и Abba дали 50 интервью на радио, что в США является гораздо более важным инструментом маркетинга, нежели в Европе, где наиболее эффективное средство рекламы — телевидение. Репортеры из журналов и газет, таких, как «Rolling Stone», «New York Times», «Washington Post» и «Los Angeles Times» приехали в Стокгольм на репетиции, которые начались 13 мая. Аккомпанировали Abba их самые преданные сессионные музыканты.

Спустя несколько дней группа дала два импровизированных концерта в маленьких клубах в городах Ландскруна и Норрчепинг только для того, чтобы проверить, как они работают на сцене. Результат оказался удовлетворительным, и позже в состав были включены три бэк- вокалистки.

Члены группы, несомненно, ждали тура с опаской. Они начали репетировать так рано не потому, что не играли вживую два с половиной года, а потому, что собирались туда, где раньше никогда не выступали. Им пришлось нарушить зарок не ехать в тур до тех пор, пока у них не будет нескольких синглов и альбомов на вершине чартов, и поэтому их мучили сомнения по поводу того, смогут ли они собрать публику. Никто не хотел повторения европейского фиаско 1974 года.

Прежде чем Тумас Юханссон составил график американской части тура, был проведен тщательный анализ статистических данных о продажах пластинок Abba в различных городах США. По сведениям Atlantic Records семь песен группы занимали первую позицию в местных чартах Бостона и десять возглавляли местные чарты Лос-Анджелеса. Большинство выбранных в соответствии с этими данными городов находились в северных штатах. В результате некоторые весьма перспективные города — Майами, Даллас, Атланта, Сент-Луис -остались в стороне от намеченного маршрута в пользу «надежных», но не столь перспективных Омахи и Милуоки. И что характерно, в отличие от Австралии двухгодичной давности губернаторы штатов, обойденных вниманием Abba, не просили их изменить свои планы.

Вместительность концертных площадок, на которых им предстояло выступать, также была не очень впечатляющей. Например, Music Hall, выбранный для бостонского концерта, вмещал всего 5 ООО зрителей. «Контакт легче установить с 5-тысячной публикой, чем с 50-тысячной, — сказал Бьерн, — и, кроме того, если говорить откровенно, мы не хотим подвергать себя риску выступать перед полупустыми аренами».

Отношение к туру группы как коллектива не претерпело изменений: да, это, конечно, здорово два часа выступать на сцене, испытывая эйфорию от общения с публикой, но переезды и подготовка к концертам отнимают много времени и очень утомительны. Как обычно, только Фрида действительно жаждала встречи с публикой, утверждая, что живые выступления — ее любимый аспект участия в Abba.

Для Агнеты, которая все еще искала себя в новой для нее роли разведенной женщины, предстоящий тур был не чем иным, как вторжением в ее повседневную жизнь. Она хотела заниматься дома с детьми, обдумывать сложившееся положение и строить планы на будущее. Ее воспоминания о туре были не особенно радужными. «Он был для нас важным и успешным, но я чувствовала себя ужасно. Мы с Бьерном расстались, а теперь меня еще и оторвали от детей. Единственное, чего я хотела, — вернуться домой. Но у меня не было выбора. Мы договорились с Бьерном поехать вместе в тур, несмотря на развод, и нам приходилось строить новые отношения в нашей совместной работе. Для всех четверых сложилась непривычная и очень сложная ситуация. Мне было не с кем поговорить, я была очень одинока. Каждый раз при мысли о доме и детях душа разрывалась от боли».

Бьерн и Бенни занимали среднюю позицию. Оба предпочли бы остаться дома и работать в студии, но они прекрасно понимали, что профессиональные поп-музыканты должны ездить в туры. Двухчасовое выступление перед восторженной публикой еще сохраняло в себе определенное очарование, но все же это была тяжелая работа и большая ответственность, без чего они вполне могли бы обойтись. Кроме того, они испытывали страх перед сценой, который иной раз проявлялся довольно странным образом.

Бьерн, как обычно, с самого начала считал, что вся ответственность лежит на нем, и контролировал каждую мелочь. Он почти не спал в течение двух недель, предшествовавших началу тура. «Да, все прошло хорошо, и людям потом легко говорить, что нечего было беспокоиться, но я всегда беспокоюсь, — говорил он. - Раз за разом я прокручиваю в голове выступление и по ночам просыпаюсь от страха, что девушки запоют не в том месте или забудут слова». Он признавался, что за несколько часов до выхода на сцену всегда страшно нервничал. «Концерт в Эдмонтоне имел очень важное значение. Городок, может быть, и захудалый, но туда съехались видные люди. Мы никак не могли относиться к этому выступлению как к «разогревающему».

Бенни рассказывал, что сохранял абсолютное спокойствие почти до самого начала концерта, но потом неожиданно превращался в комок нервов. «Когда оставалось несколько секунд до выхода на сцену, меня начинало трясти, и я весь покрывался холодным потом. Возникало ощущение, будто мы совершенно не контролируем ситуацию».

Итак, 13 сентября 1979 года в 20.00 Abba вышли на сцену Northlands Coliseum в Эдмонтоне, чтобы дать свой первый концерт в Северной Америке. То, что тур начинался в стране, где они пользовались стабильной популярностью, имело чрезвычайно важное значение для его общего успеха. 15 ООО билетов были раскуплены в один день, когда они поступили в продажу в начале августа. По словам местного импресарио, Abba могли бы собрать втрое больше зрителей: в день концерта стоимость билета на черном рынке дошла до 200 канадских долларов (80 английских фунтов).

В визуальном дизайне тура эксплуатировалась нордическая, «ледяная» тема. Задник сцены представлял собой конструкцию в форме айсберга. Всевозможные оттенки синего, белого и фиолетового цветов были призваны создавать атмосферу Севера, самую что ни на есть подходящую для группы, явившейся с «вершины мира», согласно выражению дизайнера Руне Седерквиста. Дизайн сцены он разрабатывал в тесном сотрудничестве с дизайнером костюмов Уве Сандстремом. «В качестве отправной точки мы взяли три последних цвета радуги -голубой, индиго и фиолетовый, — вспоминает Сандстрем.- Мы, без всякого преувеличения, просмотрели несколько сотен оттенков этих трех цветов, и в конечном итоге пришли к розово-фиолетовым тонам, окрашивающими небо во время заката, которое постепенно становится фиолетовым, а затем темно-синим».

Фрида, Агнета и Бьерн выступали в плотно обтягивающих комбинезонах из спандекса — синтетической эластичной ткани, а Бенни — в более Свободных синем пиджаке и белых брюках. Все идеи дизайна костюмов основывалась на теме гор и озер северной Швеции. Открывая концерт, Фрида и Агнета выходили на сцену в капюшонах в форме «V», которые должны были вызывать ассоциацию с вершинами гор. Диагональные линии на их комбинезонах наводили на мысль о ледниковых сходах.

Шведская тема использовалась и в самом шоу, открывавшемся величественными аккордами старой шведской фолк-песни, исполняемыми Бенни на синтезаторе на затемненной сцене. После этого, когда вспыхивали лампы дневного освещения, звучала зажигательная «Voulez- Vous», которую сменяла не менее заводная «If It Wasn't For The Nights».

К сожалению, за этим энергичным началом следовало несколько высокопарное приветствие Бьерна, свидетельствовавшее о том, что даже на этой стадии своей карьеры Abba никак не могли избавиться от привычек, связанных с кабаре-шоу. Особенно неуместным выглядело его вступление к третьей песне, содержавшем шутливые намеки на их развод с Агнетой. Шведская публика с пониманием отнеслась бы к подобным шуткам и увидела бы в них лишь знак того, что Бьерн и Агнета, несмотря ни на что, сохранили нормальные отношения. Но в Америке, где брак рассматривается как священный институт, дело обстояло совсем иначе. Американцы не могли знать, в какой степени бывшая супружеская пара преодолела свои разногласия, и ежились в креслах, слушая фривольности Бьерна.

Тем не менее участники тура отмечали полное отсутствие каких- либо недобрых чувств между Бьерном и Агнетой. «На сцене я ничего подобного не замечал,- вспоминает клавишник Андерс Эльяс. — А уж если ничего не было заметно на сцене, как могла что-либо заметить публика?»

Программа включала 25 песен, и потребовалось несколько выступлений, прежде чем шоу обрело надлежащую форму. Первоначально не исполнялась ни одна песня из первых двух альбомов, а из альбома «АВВА» - лишь «Rock Me», «SOS» и «Intermezzo No 1». От «One Man, One Woman» отказались после первого концерта в Эдмонтоне из-за того, что она звучала не так, как следовало. К концу тура Abba перестали играть «Thank You For The Music», зато стали исполнять на бис «Waterloo». Одна из проблем тура 1979 года заключалась в высоком уровне напряжения на протяжении выступления. Просто к тому времени у Abba имелось слишком много хитов, которые публика ожидала услышать. «Если другие группы располагают одной-двумя выдающимися песнями, то у Abba их больше 20, — говорил журналист «Expressen» Мате Олссон, сопровождавший их в туре. — Это все-таки немало».

Abba проявили великодушие, предложив своему бэк-вокалисту Ту- масу Ледину исполнять на концертах его последний сингл «Not Bad Ai All» в качестве сольного номера. Это было частью плана Polar Music по продвижению Тумаса на международный рынок — что являлось одной из причин его подписания контракта с лэйблом, — но, как и в случаях со всеми остальными артистами, помимо Abba, данный план реализовать не удалось .

И это были еще не все отличия концертов Abba от традиционного рок-шоу. В каждым городе, где они выступали, набирался детский хор, который пел в «I Have A Dream». Хотя предполагалось, что хор должны составлять маленькие дети, иногда его участники почти не отличались ростом от членов группы.

На некоторых концертах хор пел также и в «Thank You For The Music», и присутствие детей на сцене создавало особую атмосферу. «Концерт мне понравился, но он представлял собой настоящее семейное шоу, — говорит Джерри Гринберг, прилетевший посмотреть одно из канадских выступлений, - Аудиторию составляли благонамеренные и опрятно одетые папы, мамы и их дети. Это было совсем не похоже на концерт, скажем, Emerson, Lake & Palmer или Led Zeppelin где-нибудь в Madison Square Garden. Помню, мы еще шутили с ребятами из Atlantic Records: «Ну чем не шоу Rolling Stones?» — и все дружно смеялись».

В Лос-Анджелесе влиятельный критик Роберт Хилберн саркастически заметил, что очередь зрителей в концертный зал «напоминала посетителей Диснейленда, ожидающих паровозик».

Здоровая атмосфера вокруг группы сохранялась и за пределами сцены: никаких скандалов, никакой сломанной мебели в гостиничных номерах, никаких наркотиков — в крайнем случае, невинные проказы время от времени. В одном городе представители Atlantic Records предложили организовать вечеринку с местными стриптизершами, полагая, что лучшего развлечения для рок-звезд не придумать. Они попали бы в самую точку, будь на месте Abba Led Zeppelin, но Бьерн, Бенни, Агнета и Фрида отнеслись к их предложению без всякого энтузиазма и предпочли устроить частную вечеринку в отеле.

«Журналистов удивляло, что мы вместо традиционных развлечений бегаем трусцой и занимаемся на тренажерах», — вспоминала Агнета.

Как всегда, Abba проявляли заботу о своих музыкантах, рабочих и всех членах команды тура. «Знаменитости, в большинстве своем, обращаются со своим обслуживающим персоналом, как с дерьмом, — говорил Андерс Эльяс, — но Abba — совсем другое дело. Вечеринки никогда не начинались, пока не собиралась вся команда. Все потом говорили, что это был лучший тур в их жизни».

Концерт в Эдмонтоне получил одобрительные отзывы, хотя в некоторых из них звучало удивление. Грэхэм Хикс из «Edmonton Journal» назвал группу «очень человечной и очень нервной». Он же отметил, что первая половина концерта была немного... «неровной. Движения казались вялыми, песни исполнялись без особой души, иногда почти монотонно».

Потом, по мнению Хикса, они исправились: «Does Your Mother Know» и «Hole In Your Soul» были великолепны. Девушки расслабились. Бьерн принялся расхаживать по сцене, что он должен был делать на протяжении всего вечера. Бенни вел себя абсолютно раскованно, выдавая рокабилли на своем белом электрическом фортепьяно... В музыке уже не чувствовалась натужность, она лилась совершенно свободно. И на пять минут публика приходит в экстаз, сохраняя при этом приличие, свойственное концертам Abba».

Живые выступления Abba всегда отличались некоторой несообразностью. Складывалось впечатление, будто они хотят предложить безобидное семейное развлечение и одновременно с этим устроить буйное рок-шоу. Никто из членов группы не был прирожденным сценическим исполнителем, и это тоже придавало несколько причудливый оттенок их выступлениям. «Я считаю, что Abba были не самой лучшей живой группой, - говорила впоследствии Агнета. — Возможно, мой взгляд на наши выступления слишком критичен. Они не были срежиссированы хореографически, и мы, в основном, импровизировали, полагаясь на интуицию». Но она также признавала, что отсутствие гладкости и прилизанности часто срабатывало в пользу группы. «Несомненно, в неотрепетированности есть свой шарм. Происходит множество спонтанных вещей, и, когда смотришь снятое на пленку выступление, сразу видно, что сделано хорошо, а что плохо».

Зачастую казалось, что их изъяны - однообразные танцевальные па Фриды, нерешительные перемещения Бьерна по сцене, волнообразные движения руками, свойственные Агнете, — вызывали к ним еще большую симпатию у непритязательной публики, приходившей посмотреть на них. Их выступления иногда напоминали любительский театр, и у зрителей вполне могло сложиться впечатление, что они сами способны сделать нечто подобное.Но в то же время этим выступлениям был присущ определенный блеск, выдававший в них настоящих звезд;

Американский тур сопровождали несколько шведских журналистов. Некоторые из них, такие, как Мате Олссон из дружественного Abba таблоида «Expressen», пользовались особыми привилегиями. Олссон, например, был допущен на предварительное прослушивание еще невыпущенного нового сингла «Gimme! Gimme! Gimme! (A Man After Midnight)».

Менее удачливым оказался Лейф-Оке Йосефсон из «Aftonbladet», таблоида, который, несомненно, много писал об Abba, но традиционно был настроен по отношению к группе гораздо более критично и концентрировал внимание на вопросе «загребания денег». Йосефсон уже давно фигурировал в сером списке Abba, и, когда прошел слух о том, что он написал плохой отзыв о концерте в Эдмонтоне, Стиг Андерсон взорвался.

«Все прекрасно понимали, что премьера прошла успешно, — вспоминает Руне Седерквист, - но, когда мы звонили домой, нам говорили: «Мне очень жаль, что выступление не очень удалось». Они прочитали статью в «Aftonbladet». Стиг сказал мне: «Иди и скажи этому парню из «Aftobladet», чтобы он убирался к дьяволу. От него нет никакого толка. Он не возьмет ни одного интервью».

Йосефсону был объявлен бойкот. Когда злополучный репортер обратился к Тумасу Ледину с просьбой об интервью, тот, потупив взор, сказал, что всем членам команды тура строжайше запрещено разговаривать с ним. Йосефсон был в отчаянии — ведь он написал сравнительно положительный репортаж. В самом деле, только одна фраза в начале статьи, добавленная редактором в Стокгольме — «Успех или провал — возможно, нечто среднее», - могла считаться в некотором смысле негативной, да и то с натяжкой. Спустя несколько дней Бьерн прочитал статью и понял, что произошло недоразумение. Йосефсон был полностью реабилитирован.

Между тем Агнета жестоко страдала от ностальгии. Прощание с детьми перед отлетом в Канаду было очень эмоциональным и трогательным. Вид чужих детей, резвившихся в бассейне отеля, вызывал у нее приступ душевной боли.

«Не знаю, как я выдержала все это, — говорила она спустя много лет. — Остальным было гораздо легче. Их оставшиеся дома дети не пережили недавно развод родителей. У меня на сердце постоянно лежал камень. Никто не понимал, насколько это больно. Даже сейчас мне трудно говорить об этом»

На протяжении всего тура Агнета держалась обособлено. Когда в Ванкувере вся команда отправилась на морскую прогулку, она осталась в отеле. Она ежедневно звонила детям и заметно повеселела, когда Линда прилетела в Лос-Анджелес. Подобно другим исполнителям премьер-лиги, Abba сделали этот город на неделю своей базой, сняв там квартиры вместо того, чтобы остановиться в отеле. Оттуда они летали в другие города, а после концертов возвращались обратно. Шестилетняя Линда даже дебютировала в «I Have A Dream» на концерте в Лас-Вегасе.

В Лос-Анджелес прилетела также и Лена, чтобы провести время с Бьерном. Вместе с Линдой и Агнетой они посетили Диснейленд. Это должно было продемонстрировать то, что все они прекрасно ладят между собой в этой новой для них ситуации. Дети хорошо восприняли папину подругу. Лена же чувствовала себя не очень ловко, оказавшись объектом внимания вследствие своих отношений с Бьерном. «Меня это совершенно не волнует, а вот Лене приходится нелегко, — говорил Бьерн. — Она вовсе не хочет стать знаменитой из-за того, что живет вместе со мной. В конце концов, у Лены была собственная карьера».

Тур близился к завершению. Он был хорошо организован, и большинство выступлений прошли успешно. Всюду Abba встречали теплый прием. Отзывы были разноречивыми, но в основном положительными. Неожиданно произошла катастрофа.

В среду 3 октября, на следующий день после блистательного ан- шлагового концерта в нью-йоркском Radio City Music Hall, Abba собирались вылететь из Нью-Йорка на зафрахтованном самолете, принадлежавшем эксцентричному миллиардеру Говарду Хьюзу. Из-за детей Бьерн и Агнета обычно не летали вместе, опасаясь непредвиденных случаев. В тот день Агнета поднялась на борт частного самолета, вылетавшего в Бостон, где вечером должен был состояться их очередной концерт.

Вскоре после взлета маленький самолет попал в сильную бурю, неожиданно разразившуюся к северу от Нью-Йорка. Это была серьезная проблема: по Коннектикуту пронесся торнадо, в результате чего было разрушено и уничтожено множество домов и автомобилей, один человек погиб и 300 получили ранения. Ущерб оценивался более чем в 100 миллионов американских долларов (45 миллионов английских фунтов).

Самолет не мог приземлиться в аэропорту назначения из-за бури, тем более что его взлетно-посадочная полоса была уничтожена торнадо, и пилот принял решение вернуться в Нью-Йорк. Когда стало известно,что концерт не состоится, у пассажиров резко упало настроение. Это побудило пилота опять повернуть на Бостон в надежде на улучшение погоды. Погода не улучшилась, но запас топлива подходил к концу, и пилот решил совершить аварийную посадку в маленьком городке Манчестер, штат Нью-Хэмпшир.

Для Агнеты, боявшейся летать и в лучшие времена, это стало настоящим кошмаром. «Самолет уже почти коснулся взлетно-посадочной полосы, как вдруг снова взмыл вверх, - вспоминает она. — Мы подвергались смертельной опасности ,так во всяком случае мне казалось. На крыльях вспыхивали огни, и за бортом ничего не было видно. В иллюминаторах было черным-черно, а самолет сотрясала крупная дрожь. Я молила Бога, чтобы он не дал мне погибнуть».

Гастрольный менеджер Боссе Норлинг, тоже находившийся в самолете, вспоминает, что все решили, будто пришел конец. «Агнета впала в истерику, и я не виню ее за это. Вдобавок ко всему огни на взлетно-посадочной полосе были потушены — внизу абсолютная чернота — и пилоту пришлось немало потрудиться, чтобы посадить самолет».

Благодаря искусству пилота посадка прошла благополучно. Пассажиры сошли на подкашивавшихся ногах с самолета и сели в автомобили, которые повезли их к концертной площадке. Бостон пострадал от природного катаклизма не так сильно, как соседний штат Коннектикут, но ведущие к нему дороги были залиты водой и забиты часовыми пробками. Остальная часть команды Abba, летевшая регулярным рейсом, приехали еще позже первой группы. В результате концерт задержался на полтора часа и начался только в 21.30.

Агнета пребывала в ужасном состоянии, но каким-то образом продержалась весь концерт. Никто из 5000 зрителей не заметил, что со светловолосой певицей происходит что-то не то.

Реакция наступила позже. Первоначально предполагалось сразу после выступления лететь в следующий пункт тура, Вашингтон, но из уважения к Агнете группа решила остаться на ночь в Бостоне. «Агнета была совершенно не в себе,- вспоминает Боссе Норлинг. — Ей пришлось принять снотворные таблетки, чтобы заснуть в ту ночь».

На следующий день Агнета категорически отказалась садиться в маленький самолет, предпочтя лететь регулярным рейсом. Этот инцидент повлиял на нее самым негативным образом. В Вашингтоне она заперлась в гостиничном номере и отказывалась выходить оттуда и тем более пускать туда кого бы то ни было.

«Я разыскал Стига,- вспоминает Норлинг, - и сказал ему, что концерт может и не состояться. Агнета все еще находилась в состоянии шока и никого к себе не пускала. Стиг пришел в ярость... и попытался проникнуть в ее номер. Она так и не открыла ему дверь».

Время шло, и никто не знал, будет группа выступать или же нет. Существовала и финансовая проблема: тур был застрахован в лондонской компании Lloyds, но, если бы они отменили концерт, им потребовалась бы медицинское свидетельство о временной нетрудоспособности Агнеты.

Агнета согласилась впустить врача, но только его. После непродолжительного осмотра врач объявил, что у Агнеты температура 40 градусов, рвота и диарея. Шок в сочетании с вирусом стал причиной гриппа.

Концерт можно было отменять, не опасаясь последствий. Все вздохнули с облегчением. Об отмене было объявлено по радио, но было слишком поздно, и 3000 зрителей собрались в концертном зале.

Во второй половине следующего дня Abba вылетели в Монреаль, где на вечер было запланировано их выступление. «Я хотела во что бы то ни стало появиться в тот день перед публикой, хотя едва держалась на ногах, — вспоминает Агнета. - Они пришли послушать меня, и это придавало мне силы. Когда 12 ООО человек в Монреале поднялись с мест и зааплодировали, я словно зарядилась энергией. Это было фантастическое ощущение».

По иронии судьбы программа выступления включала песню «I'm Still Alive» («Я все еще жива»), которую исполняла Агнета. Это была совершенно новая баллада, сочиненная ею специально для тура. Текст — о прощании с любовью — написал ее бывший муж. Агнета пела, сидя за фортепьяно, в то время как темный зал освещали тысячи огоньков зажигалок. Она вспоминает это как самый трогательный момент шоу.

9 октября, после заключительного концерта в Торонто, Abba вернулись в Стокгольм, где их ожидал недельный отдых перед европейской частью тура.

Едва ли кто-нибудь признал бы это в то время, но североамериканская кампания явно не достигла своих краткосрочных целей. Ожидаемый рост продаж пластинок, по крайней мере, тех, что вышли за последнее время, не произошел. Когда Abba прибыли в США, альбом «Voulez-Vous» уже достиг своего верхнего предела — 19-й позиции — и медленно опускался в чартах, так и не приобретя дополнительного импульса, который ему могло бы придать присутствие группы в стране. Сингл «Voulez-Vous» так и не поднялся выше 80-го места.

«Наши туры были сплошным разочарованием, — признавался Стиг. — Нам говорили, туры необходимы для роста продаж. Но продажи если и росли, то весьма незначительно. Прибыль от них очень невелика с учетом затраченного времени».

Хотя в США они отыграли несколько аншлаговых выступлений, были там и провалы. Самый крупный произошел в Миннеаполисе. Из 17 500 мест St. Paul Civic — самой большой площадки тура — много мест остались свободными. В то же время Нью-йоркский Radio City Music Hall не вместил всех желавших услышать Abba вживую. Спрос на билеты был таков, что они вполне смогли бы заполнить 20 ООО мест в Madison Square Garden.

Abba так и не удалось полностью завоевать американский рынок. Хотя ходили разговоры о специальном телевизионном выпуске, который якобы должен был быть снят в 1980 году, Abba как группа больше в США не приезжали. Стиг продолжал спорить с Atlantic Records, настаивая на том, что они вполне способны раскрутить Abba и без туров. Несмотря на эти споры, у Стига никогда не возникало желание разорвать контракт с лэйблом, как и Джерри Гринберг никогда не имел намерения отказаться от группы.

Тем не менее спустя годы Стиг высказывал сомнения в целесообразности сохранения отношений с Atlantic Records после всего этого. «Успех зависит от того, с каким лэйблом ты имеешь дело... Мы сотрудничали с Atlantic Records, преимущественно черным лэйблом. Но мы оставались с ними, потому что они первыми обеспечили нам прорыв, и с нашей стороны было бы нечестным уйти от них». Как всегда, на первом месте у Стига были верность и личные отношения.

Североамериканский тур принес убытки на сумму 200 тысяч американских долларов (90 тысяч английских фунтов), но Стиг был уверен, что европейские выступления все окупят. На сей раз не могло быть никаких опасений по поводу пустых мест: Европа оставалась крупнейшим рынком для Abba. В начале тура только в Вене и Париже еще оставались непроданные билеты, но перед выступлениями они были раскуплены.

Первые концерты европейского тура в Гетеборге и Стокгольме прошли чрезвычайно успешно. Особенно горячий прием они встретили в Стокгольме. «Мы даже подумали: за каким чертом нужно было ехать в США, когда дома творится подобное», — говорил Бенни, что свидетельствовало об удовлетворенности группы в плане покорения новых территорий. Они имели то, что имели, и это было более чем достаточно.

Они хотели продолжать карьеру записывающихся артистов и, похоже, отказались от каких бы то ни было иных амбиций. У них больше не было планов переехать в США, чтобы находиться в центре музыкальной сцены, а мысли стать налоговыми эмигрантами остались в далеком прошлом.

«Между нами был разговор о переезде в Нью-Йорк, - вспоминал Бенни спустя несколько лет, — но мы единодушно решили остаться в Швеции, потому что это лучшая страна в мире. Например, мы продвинулись дальше всех в вопросе равенства между мужчинами и женщинами. Да, налоги высоки, но эти деньги возвращаются людям». С типичной для шведов скромностью Abba указывали на то, что даже при 85 процентах налогов у людей остаются довольно большие суммы.

Европейская часть тура охватывала Швецию, Данию, Францию, Нидерланды, Германию, Швейцарию, Австрию, Бельгию, Англию, Шотландию и завершалась в столице Ирландии Дублине. Когда впоследствии были подведены итоги, выяснилось, что в Северной Америке и Европе концерты Abba посетили 300 тысяч человек. В Европе группа лишь подтвердила свою стабильную популярность. Здесь Агнета чувствовала себя гораздо лучше: когда Abba шесть вечеров подряд выступали на Wembley Arena в Лондоне, она смогла провести с детьми целую неделю.

На концертах царила атмосфера умиротворения и гармонии. Напряжение, присущее американским выступлениям, полностью отсутствовало. Все шло как нельзя лучше. Британскую прессу поражало благодушное отношение Бьерна и Агнеты к своему разводу. Особенно удивлялись те, кто встречал их в ресторане в обществе Лены Челлерше.

Рецензии, в которых не расточались похвалы группе, содержали обычные претензии по поводу механистичной холодности, лукавые замечания о разнородном возрастном составе аудитории и иногда завистливые выпады в отношении способности Abba создавать хиты. Подобный культурный снобизм не разделяли их коллеги по цеху, умевшие отличать хорошую музыку от плохой. Во время концертов на Wembley Arena в ложе VIP были замечены музыканты из Led Zeppelin и Deep Purple, Джастин Хэйворд из Moody Blues и даже Джо Страммер из Clash.

Как обычно, Abba устраивали вечеринки в отелях, чтобы немного расслабиться. Представители британской звукозаписывающей компании Epic удивлялись, как они могли общаться с рокерами, имевшими самую скандальную репутацию за пристрастие к ночным развлечениям.

Шесть концертов на Wembley Arena были сняты бригадой шведского телевидения для специальной телевизионной программы. Кое-какой материал был отснят и во время американской части тура. Этот проект был настолько привлекательным для шведского телевидения, что, хотя вся прибыль от будущих продаж делилась пополам с Polar Music, телевещательная компания оплатила все расходы на съемку в сумме 3 миллионов крон (300 ООО английских фунтов). Ее руководство объяснило это тем, что Polar Music уже сделала финансовый вклад, обеспечив живые выступления, а Майкл Третов к тому же записывал их на 24-дорожечный магнитофон.

Проект оказался чрезвычайно прибыльным для обеих сторон: программу закупили несколько стран и впоследствии он был выпущен на видео («Abba Live In Concert» единственная концертная запись, изданная на видео! — Прим. ред.). Более чем через два десятилетия после ее премьерной трансляции, весной 1980 года, она все еще вызывала немалый интерес по всему миру, к изумлению сотрудников отдела продаж шведского телевидения.

На основе записей концертов была также сделана радиопрограмма и планировалось выпустить концертный альбом в начале следующего года. Майкл Третов, всегда относившийся к живым записям довольно скептически, на сей раз был ими вполне доволен. Он даже хотел сделать из них двойной альбом > но безразличие членов группы к живым записям поставило крест на этой идее. Они возразили, что данный материал во многом повторяет содержимое недавно выпущенного альбома «Greatest Hits Vol. 2», и проект был положен на полку.

После заключительного концерта в Дублине 15 ноября - в 34-й день рождения Фриды — группа отпраздновала завершение европейских выступлений большой вечеринкой. Тур оказался в высшей степе¬ни успешным, и даже Агнета, по ее словам, испытывала грусть при мысли о том, что все кончилось.

Новый сингл Abba «Gimme! Gimme! Gimme! (A Man After Midnight)», записанный незадолго до начала тура, стал большим хитом. Песня представляла собой очередной диско-номер, в выпуске которых Abba преуспели в 1979 году. Минорный, рвущий душу вокал Агнеты способствовал формированию ее имиджа одинокой, покинутой женщины.

После возвращения Abba домой в память о туре 1979 года и о Годе ребенка был выпущен сингл «I Have A Dream». Возможно, у кого-то детский хор вызывал слишком сильные эмоциональные переживания, но при этом нельзя отрицать высокий коммерческий потенциал песни. Она достигла первой позиции в Нидерландах, Бельгии и Швейцарии и второй в Великобритании, вошла в Тор 5 и Тор 10 в нескольких других странах, имидж Abba как большой, счастливой семьи немного потускнел, но их позиции на международной музыкальной арене были прочны, как и прежде.

Глава 29

В новом десятилетии миру явились новые Abba.

Их имидж полностью изменился. Развод Бьерна и Агнеты не только развеял миф о «счастливых парах», но и отразился на внешнем виде группы. Футуристические костюмы Уве Сандстрема из плотно облегающего тело синего, холодного спандекса, в которых они выходили на сцену во время последнего тура, остались в прошлом, вместе с парчовыми накидками с золотистыми блестками, причудливыми блузами, украшенными изображениями животных, платьями с жемчужинами и костюмами из голубого сатина, расшитыми цветами.

В новом десятилетии Abba стали группой индивидов. Хотя Бенни и Фрида были все еще женаты, взаимоотношения внутри группы изменились: в ней по-прежнему были два автора песен и две певицы, но осталась только одна пара. Концепция, в рамках которой четверо человек совершали захватывающее путешествие в неведомое будущее, утратила свою актуальность. Теперь это была только работа, приятная работа, но трепет от осознания себя международными поп-звездами ушел из нее навсегда.

Новая эра наступила и в контактах Abba с публикой. Они, как и прежде, не испытывали большого энтузиазма в отношении живых выступлений, и, хотя Бьерн отмечал, что после развода им с Агнетой стало значительно легче общаться, они считали туры довольно бесполезным занятием. Abba уже дали согласие отправиться в марте в Японию. На них имелся спрос в Южной Америке, но туда они ехать не хотели. Сочинение песен и работа в студии — вот и все, что им было нужно.

Еще прошедшей осенью, во время американского тура, Агнета объявила о намерении сократить свое участие в деятельности Abba в следующем году. Для нее было особенно важным быть свободной в августе, когда у Линды начинались занятия в школе. «Сегодня моя карьера мало что значит для меня», — говорила она.

Весной 1980 года Агнета заявила: «Дети для меня главное в жизни. Бьерн называет меня наседкой, и, я думаю, он совершенно прав... У меня бывают периоды нестабильности. Мне почти тридцать, а в этом возрасте многое меняется. Начинаешь переоценивать свои достижения и подвергать их сомнению. Мечты юности — замужество и создание семьи -не сбываются». Ее сегодняшняя мечта, добавила она, — освободиться на год от работы и посвятить это время детям.

Кампания по завоеванию новых территорий, осуществлявшаяся параллельно с музыкальным развитием Abba со времен «Waterloo», практически завершилась. Отныне они довольствовались, главным образом, выпуском пластинок и съемками рекламных клипов. «Мой музыкальный дом — студия, а не сцена», — Неоднократно говорила Агнета. Рекламные визиты, не говоря уже о турах, были сведены к абсолютному минимуму. Они не знали, что им делать со своим успехом.

Нужно было приниматься за работу над новым альбомом, выход которого намечался на осень. Творческая командировка Бьерна и Бенни на Багамы в прошедшем году дала прекрасные результаты, и в январе 1980 года эксперимент был повторен. На сей раз они отправились на Барбадос и арендовали дом, где останавливался Пол Маккартни с семьей летом 1978 года, в то же самое время, когда на острове проводили отпуск Бенни и Фрида. Бенни надеялся, что это роскошное жилище обеспечит подходящую атмосферу.

Тем временем Агнета, Фрида и Майкл Третов занялись другим проектом. В конце 1978 года Abba добились крупного прорыва в Латинской Америке, и Бадци Маккласки, представитель RCA Records в Аргентине, предложил Abba записать одну из своих песен на испанском.

Идеальным кандидатом являлась «Chiquitita», уже содержавшая в себе испанские мотивы. Маккласки с помощью своей жены Мэри написал к ней испанский текст, и в апреле 1979 года сингл вышел в Аргентине. Он быстро достиг первой позиции, и на волне этого успеха была выпущена английская версия, поднявшаяся до седьмого места. В течение нескольких месяцев былой продано полмиллиона копий испанской «Chiquitita», которая стала самым большим хитом в Южной Америке за 25 лет. Это стало еще одним доказательством того, что, если Abba решили покорить какую-то территорию, ничто не могло остановить их.

Осенью того же года они выпустили испанскую версию «I Have А Dream» под названием «Estoy Sonando». После того как она тоже стала хитом, родился замысел выпустить целый альбом с испанскими версиями песен Abba. Этот проект не вызвал особого энтузиазма у Бьерна и Бенни, но они сказали, что ничего не имеют против, если Агнета и Фрида готовы записать вокал, а Майкл Третов — спродюсировать запись.

В январе 1980, пока Бьерн и Бенни нежились под ласковыми лучами барбадосского солнца, девушки и Майкл, оставшиеся в морозном

Стокгольме, работали над альбомом. Жившая в Швеции испанская журналистка Ана Мартинес дель Валле помогла Агнете и Фриде освоить правильное произношение, что имело для нее весьма неприятные последствия. Мартинес дель Валле работала в испанском отделе иностранного вещания шведского радио, и ее коллеги, придерживавшиеся левых взглядов, обвинили ее в том, что она «продалась» Стигу Андерсону.

«Надо мной устроили настоящее судилище, — вспоминала она. — «Почему вы согласились работать на этих буржуа?» — «Но я только собираюсь научить Abba испанскому произношению... Ведь это никак не повредит людям в Южной Америке?» — защищалась я. Но инквизиторы были непреклонны. Ценой моего сотрудничества со Стигом было увольнение». К счастью, ей удалось справиться с ситуацией, и спустя несколько лет она стала популярной ведущей на шведском радио.

Альбом песен Abba на испанском языке вышел весной 1980 года под названием «Gracias Рог La Musica». В него вошли вещи, навеянные испанско-латинскими мотивами - «Hasta Мапапа», «Fernando», «Move On», — а также наиболее популярные хиты. «Gracias Рог La Musica» добился большого успеха, войдя в Тор 5 в Испании и Аргентине — самом важном рынке Южной Америки, и даже попал в японские чарты.

Мужская половина Abba осталась совершенно непричастной к созданию испанского альбома. «Должен признаться, я слышал его только однажды, когда мы должны были одобрить работу», — говорил впоследствии Бенни. Тем не менее два следующих альбома Abba содержали по два трека с вокальными наложениями на испанском.

Мысль Бенни поработать на Барбадосе оказалась чрезвычайно удачной — эта поездка была еще более плодотворной, чем прошлогоднее посещение Багам. Когда Бьерн и Бенни вернулись в Швецию, у них имелись пять законченных песен — «Нарру New Year», «Andante, Andante», «The Piper», «On And On And On» и «Elaine». «Happy New Year» явственно свидетельствовала о том, что они еще не расстались с мечтой о мюзикле, и ее идея пришла к ним на борту самолета, летевшего на Барбадос. В ней эксплуатировалась тема наступления Нового года. «Мы решили, что это хороший сюжет: несколько человек сидят в комнате, вспоминают прошлое, думают о будущем», — вспоминает Бенни.

На Барбадосе они свели знакомство с британским автором комедий Джоном Клизом, звездой Monty Python's Flying Circus и Fawlty Towers. Бьерн и Бенни были его большими поклонниками и однажды за ужином предложили ему написать либретто для мюзикла. Клиз явно не пришел в восторг от этого предложения, и оно осталось без последствий. Все, что осталось от идеи Бьерна и Бенни, — грустная баллада, включенная в новый альбом.

В начале февраля два композитора чуть более чем за неделю записали треки аккомпанемента для первой партии песен. Таким образом, всего через месяц после начала работы над новым альбомом Abba имели в своем багаже целых пять песен.

После этого они сделали перерыв на несколько недель, чтобы подготовиться к предстоявшему туру по Японии. Программа выступлений была та же, что и во время прошлогоднего тура по Северной Америке и Европе, лишь часть «I Have A Dream» исполнялась на японском. Аккомпанирующий состав тоже остался прежним — был заменен только один бэк-вокалист.

Японский тур в очередной раз подтвердил поразительную популярность группы практически во всем мире. Во время встречи в аэропорту Narita 100 фотографов прорвали оцепление из 200 полицейских.

Более 100 тысяч человек посетили 11 аншлаговых концертов Abba, 6 из которых прошли в токийском Nippon Budokan Hall, вмещающем 10 тысяч мест. Первый концерт в Токио едва не закончился катастрофой: за несколько часов до его начала было обнаружено, что шеститонная осветительная система готова рухнуть вниз. «Это выяснилось благодаря чистой случайности, — говорил Тумас Юханссон. — Страшно подумать, что случилось бы, сорвись она во время выступления. Abba стояли на сцене прямо под ней».

Как и все музыканты, впервые выступавшие в Японии, Abba были удивлены сдержанной реакцией японской публики. Зрители хлопали в такт музыке в каждом номере, за исключением баллад, и только когда начиналась «Dancing Queen», зал разражался бурными аплодисментами. Хотя Abba привыкли к тому, что на их выступления ходит относительно дисциплинированная публика, но сдержанность японцев все же удивила их. Спустя некоторое время выяснилось, что в Японии просто не принято кричать и танцевать во время концертов.

Abba возвратились в Стокгольм из Японии 29 марта и больше никогда не ездили в туры. Публично они не отказывались от них категорически, но отныне ничто в их действиях не говорило о серьезных намерениях еще когда-либо выступать на сцене. Туманным планам отправиться в апреле с туром в Южную Америку не суждено было воплотиться в жизнь: это сложное мероприятие потребовало бы слишком много усилий и времени.

Японский тур оказался весьма утомительным и не обошелся без неприятных инцидентов. Боссе Норлинг, менеджер из EMATelstar, поссорился с Тумасом Юханссоном, который, по его мнению, «совал нос не в свое дело». Дело дошло до того, что Норлинг бросил все и уехал из Японии в самый разгар тура : Этот прискорбный эпизод стал еще одним свидетельством конца их гастрольной карьеры.

После непродолжительного отдыха Abba провели последние три недели апреля в студии, записывая вокал для первых пяти песен нового альбома и доводя их до ума. В то время как члены группы были поглощены затейливыми гармониями и бесчисленными наложениями клавишных, финансисты Polar Music решали сложные коммерческие проблемы — с переменным успехом.

1 февраля принадлежавшая Abba компания Harlekin была продана компании Monark, производителю велосипедов, которой они владели как частные лица совместно со Стигом Андерсоном — в соответствии с планом, разработанным Стигом Энгквистом и другими бухгалтерами годом ранее. Данная акция принесла членам группы много наличности и позволила им избежать уплаты высоких налогов. Впервые они осуществили сделку, единственной целью которой являлась краткосрочная налоговая экономия, вместо того чтобы претворять в жизнь долгосрочные инвестиционные планы, которые тоже в конечном итоге дают возможность сэкономить на налогах.

Когда они до этого приобрели Monark, компания пребывала в плачевном состоянии в результате плохого менеджмента на протяжении ряда лет. Но энергетический кризис и мода на здоровый образ жизни конца 70-х — начала 80-х привели к резкому повышению спроса на велосипеды. В августе 1979 года всего за один месяц цена акции Monark возросла с 82 крон (9 английских фунтов) до 106 крон (11,5 английских фунта). Это принесло Стигу и Abba 3,6 миллиона крон (396 ООО английских фунтов) прибыли.

Успехи Polar Music в сфере нефтяного бизнеса были не столь заметны. Когда их совместный с компанией Beijerinvest план осуществления бартерных сделок со странами Восточного блока потерпел фиаско, Beijerinvest продала Polar Music International свою часть совместного предприятия Sannes Trading. Компания Sannes Trading была затем переименована в Pol Oil и полностью сосредоточилась на нефтяном бизнесе. Руководить ее деятельностью пригласили Харри Хольмберга, бывшего руководителя крупной шведской нефтяной компании.

В январе 1980 года Pol Oil купила в Роттердаме 55 ООО тонн сырой нефти по 40 американских долларов за баррель. Нефть предполагалось продать сразу после ее приобретения в страну, испытывавшую дефицит энергоносителей, по более высокой цене. Это была обычная практика, но для Pol Oil данная операция обернулась катастрофой.

Для покупки нефти был выбран крайне неподходящий момент, когда цена на нее резко возросла из-за политических событий в Иране. Кроме того, выяснилось, что она принадлежала к необычному типу, который очень плохо продавался. Хотя Хольмберг считал, что его потенциальный покупатель вполне надежен, тот в последний момент отказался от сделки. Нефть осталась непроданной, и в течение весны цена на нее снизилась на 5 американских долларов за баррель, а расходы за ее хранение достигли непомерных размеров. В итоге Pol Oil была вынуждена продать ее по гораздо более низкой цене, чем та, по которой она ее купила. Общие убытки составили астрономическую сумму 30 миллионов крон (3,3 миллиона английских фунтов).

В июне 1980 года Pol Oil прекратила свое существование к большому разочарованию ее владельцев. Хотя эта потеря была весьма болезненной, она стала лишним подтверждением финансового могущества Polar Music. «Мы не испытываем недостатка в деньгах, — говорил Бьерн,- и отнюдь не являемся банкротами». К тому же их личные состояния были припрятаны в Швейцарии и на Джерси — в налоговом раю, так что разорение им не грозило.

Гораздо более серьезным последствием была потеря репутации в финансовом мире. Опыт с Pol Oil продемонстрировал Стигу, что инвестиционная политика Polar Music осуществлялась по большей части неправильно. Финансовая структура, включавшая в себя несколько разных компаний, владельцами и совладельцами которых являлись Стиг и члены Abba и которые, в свою очередь, владели несколькими другими компаниями, была слишком громоздкой. «Теперь нам необходимо во всем разобраться и скоординировать деятельность Polar Music, — говорил Стиг. -Только после этого наша компания сможет претендовать на регистрацию на бирже. Но нам еще предстоит долгий путь.

Для Стига, имевшему твердую хватку в делах, связанных с музыкальным бизнесом — международные лицензионные контракты, рекламные поездки и тому подобное, было невыносимым, что в газетах его изображают дилетантом. Промышленные воротилы смеялись за его спиной и говорили, что он исчерпал себя. По их мнению, выходец из рабочего класса, родившийся в лачуге, в маленьком провинциальном городке, не мог стать уважаемым бизнесменом. «Это признак консервативного мышления,- рассуждал Стиг. — Невозможно добиться успеха, не пройдя через определенные испытания».

Честность и абсолютный порядок в делах — этого принципа Стиг придерживался всегда. «Мы пригласили английского аудитора Рафаэла Эттера для проверки цифр в наших сделках с иностранными компаниями, приобретавшими у нас лицензии, — вспоминает Джон Спэлдинг. — Он был специалистом своего дела и нашел немало денег, не выдав никаких секретов». Иногда усердие Эттера оборачивалась против интересов Polar Music. «Его честность не знала пределов. Находясь в Австралии, он обнаружил, что RCA однажды переплатила нам 4 ООО австралийских долларов. Нам пришлось вернуть эту сумму и оплатить расходы, связанные с ее переводом».

В начале 80-х газеты часто писали о неудачах и провалах коммерческих предприятий Polar Music. Abba старались контролировать коммерческую деятельность своей компании, которую осуществляли такие люди, как Лассе Далин и Стиг Энгквист. В глазах журналистов, тем не менее, бизнесом занимались именно Abba. Теперь в прессе их имена чаще упоминались в связи с нефтяными и лизинговыми компаниями, нежели с их музыкой. У членов группы подобная тенденция вызывала немалую тревогу.

«Конечно, журналистам это было интересно, — вспоминал Бьерн,-Ни один английский музыкант никогда не говорил о деньгах, и вдруг появляется группа, менеджер которой рассказывает в интервью, куда они собираются вложить свои финансовые средства. Нам хотелось, чтобы на эту тему вообще не было никаких разговоров. Они явно не благоприятствовали нашему имиджу».

Бьерн был совершенно прав. Никто из британских или американских рок-музыкантов, независимо от их статуса, не обсуждал с журналистами свои финансовые дела, даже наиболее словоохотливые из них, такие, как Джон Леннон или Пит Тауншенд. Журналисты и сами никогда не настаивали на подобной откровенности. Между двумя сторонами словно было заключено негласное соглашение о табу в отношении этой темы. Даже когда какая-нибудь рок-звезда начинала афишировать свое благосостояние в стиле, скажем, Элтона Джона, это воспринималось как эксцентричность. Abba были уникальны в своей готовности обсуждать финансовые дела группы с репортерами. Платой за честность стал ярлык алчных материалистов, хотя они были не более алчными, чем другие успешные исполнители. По иронии судьбы крах Pol Oil совпал с периодом творческого подъема Abba, который не имел ничего общего с равнодушными законами математики и экономики. 2 июня Бьерн и Бенни пришли в студию, чтобы записать три новые композиции.

Одной из них была мелодия в стиле кантри, называвшаяся «Burning My Bridges», которая так и осталась в виде демозаписи. Вторая, исполняемая Фридой грустная баллада «Our Last Summer» со стихами, навеянным юношеским увлечением Бьерна во Франции, продолжила недавно появившуюся у него тенденцию сочинять очень личные тексты. «Это ностальгические воспоминания о «последнем лете невинности»,-говорит он.

Третьей песней было суждено стать истинной классикой в анналах Abba, которую многие считают лучшей вещью группы, какую они когда-либо записывали. Вначале она носила рабочее название «The Story Of My Life» и из нового материала была записана первой. Еще на стадии сочинения, когда Бенни сидел за фортепьяно, а Бьерн — с акустической гитарой в руках, у них было ощущение, что они делают нечто необычное.

Вначале трек аккомпанемента для нее был записан в быстрой аранжировке с настойчивым битом. Он звучал прекрасно, но композиторы не были полностью удовлетворены результатом. Бенни вспоминает этот трек, как «слишком жесткий и ритмизованный». Прослушав микс в автомобиле по дороге домой, они решили переделать его. «Мы чувствовали, что это действительно важная песня, и не хотели «упустить» ее», — говорит Бьерн. Они отложили ее на время в сторону и занялись «Burning My Bridges» и «Our Last Summer».

Спустя четыре дня, 6 июня, Бьерн и Бенни с музыкантами предприняли вторую попытку записать «The Story Of My Life». Бенни нашел тональность для новой аранжировки, когда, обратившись к стилю «шансон», нисходящей линии фортепьяно, существенно ослабил структуру и придал песне несколько большую плавность.

Бьерн записал демонстрационный вокальный трек с бессвязным французским текстом. Кто-то предложил ему самому спеть новую песню. «Слава богу, что я не сделал этого», — сказал он впоследствии со вздохом облегчения. Эта песня требовала профессионального вокала.

Как в то время у них было принято, Бьерн взял домой пленку с треком аккомпанемента, чтобы написать текст. «Я хотел вслушаться в запись, чтобы получить более ясное представление, о чем «говорит» песня, — вспоминал он. — Это куда лучше, чем слушать наше с Бенни бренчание на фортепьяно и акустической гитаре».

Стилизация под французский шансон в аранжировке предполагала мелодраматическую тематику. В тот вечер Бьерн откупорил бутылку виски и хорошенько к ней приложился в процессе работы. Алкоголь пробудил в нем творческий огонь, и он установил рекорд скорости, быстро сочинив текст, который к тому же оказался одним из лучших, когда-либо выходивших из-под его пера.

«Я был пьян, — вспоминал они стихи сложились в моей голове в течение часа. Обычно в таких случаях то, что кажется прекрасным сегодня, на следующий день оказывается ужасным. Но на этот раз все было иначе». Итак, всего лишь за один вечер у него был готов текст к «The Winner Takes It All».

Разумеется, речь в ней шла о разрыве отношений. Бьерн здорово поднаторел в сочинении стихов на эту тему за годы в Abba. Он признавал, что источником вдохновения при написании текста к «The Winner Takes It All» послужили его отношения с Агнетой, хотя его нельзя воспринимать в буквальном смысле. «Ни Агнета, ни я не были победителями в нашем разводе», — говорил он.

Выбор вокалиста был очевиден. Так, как эту песню, Агнета не пела никогда за всю свою карьеру. Играла она роль во время записи ведущего вокала, как утверждают Бьерн и Бенни, или же нет, остается только гадать. Впрочем, было бы наивным полагать, будто присутствие в одном помещении с бывшим мужем, с которым они пережили болезненный разрыв всего полутора годами ранее, не повлияло на ее исполнение. Когда запись партии вокала была завершена, у всех присутствовавших в студии на глаза навернулись слезы.

Агнета сама называла «The Winner Takes It All»«лучшей песней Abba. Ее текст является очень личным, я музыка — непревзойденной. Петь ее было все равно что играть роль. Я не должна была вкладывать в нее собственные чувства и переживания. Только спустя некоторое время мне стало ясно, что мы создали настоящий шедевр».

В самом деле, тому, кто хотел понять, что из себя представляет близкие к совершенству структура, стихи, аранжировка и вокальное исполнение поп-песни, следовало послушать одну лишь «The Winner Takes It All». «Ее мелодия очень проста, — говорил Бенни. — Песня содержит всего две разных мелодических линии, повторяющихся на всем ее протяжении, и, тем не менее, мне кажется, нам удалось избежать эффекта повторения». Это было достигнуто благодаря контрастирующим изменениям в тексте и мелодии на фоне постоянных изменений в аранжировке.

После короткого вступления первый куплет — «I don't wanna talk / About the things we've gone through» («Я не хочу говорить о том, через что мы прошли») — задает тон всей песне под аккомпанемент фортепьяно и акустической гитары, мягко звучащих на заднем плане. Затем после первого припева вступают все инструменты, а повествование главной героини переносится из настоящего в прошлое («I was in your arms / Thinking I belonged there») («Я находилась в твоих объятиях, думая, что там мое место»). За эмоциональным крещендо второго припева следует третий куплет, звучащий на полтона ниже — все еще под аккомпанемент баса и ударных, — в котором певица подвергает сомнению искренность чувств своего бывшего возлюбленного к его новой пассии. В четвертом куплете песня возвращается в настоящее, и повторяющиеся строки первого куплета произносятся под аккомпанемент фортепьяно и струнной секции, звучащих несколько неуверенно, после чего в последнем припеве происходит эмоциональный взрыв, когда вновь вступают все инструменты. Звук медленно затухает.

В этой песне эмоциональность европейского шлягера вступает в идеальный союз с англосаксонской поп-традицией. Два разнородных элемента, которые до сих считались совершенно несовместимыми, сочетаются самым, казалось бы, естественным образом. «The Winner Takes It Аll» раз и навсегда заткнула рты тем, кто обвинял музыку Abba в холодной расчетливости.

Песня шла от самого сердца, и все, кто когда-либо слышал ее, чувствовал это.

18 июня «The Winner Takes It All» была закончена и смикширована. Прослушав семь готовых треков, Бьерн, Бенни и Стиг не сомневались ни минуты относительно того, какой из них должен стать синглом. В середине июля Abba отправились в Марстранд, город на западном побережье Швеции, где за пять часов сняли рекламный клип для песни. Это место было выбрано потому, что Лассе Халльстрем снимал там свой новый фильм.

Бьерн привез с собой Лену, а Агнету сопровождал ее новый друг Дик Хоканссон — симпатичный, хорошо одетый 34-летний директор компании Dots Design, выпускавшей женскую одежду. Агнета с Диком познакомились через Бенни и Фриду, как и Бьерн с Леной.

С учетом энергии, затраченной Бьерном на то, чтобы подчеркнуть, что текст «The Winner Takes It All» не должен восприниматься в качестве истории об их с Агнетой разводом, согласие Abba с концепцией фильма, предложенной Халльстремом, вызывает удивление. Члены группы получили роли, довольно близко соответствовавшие реальной жизненной ситуации каждого из них. Агнета как основная вокалистка играет роль странной женщины с печатью меланхолии на лице. Бьерн смеется и шутит с Бенни и Фридой, предполагающими, что он обрел новое счастье после развода. Только в сценах, относящихся к прошлому, Агнета выглядит такой же веселой, как и остальные трое. Клип начинается коллажем из черно-белых фотографий Abba — реальных людей, а не «персонажей», — который, по признанию Халльстрема, призван «вызвать ностальгию по давно ушедшему прошлому». Эти фотографии свидетельствуют о том, что когда-то члены группы были счастливы. На последней из них, предшествующей цветным кадрам, в которых Агнета поет первые строки песни, изображен совершающий утреннюю пробежку Бьерн, который словно пытается убежать от своей бывшей жены. Этот клип был снят всего через десять дней после вынесения судебного решения о разводе Бьерна и Агнеты.

Для публики, которой было недосуг разбираться, кто кого покинул и при каких обстоятельствах, а также что в тексте является правдой и что вымыслом, песня и ее визуальный ряд имели лишь единственную возможную интерпретацию. Агнета пела о своей душевной боли, вызванной расставанием с Бьерном, и никак не иначе.

«The Winner Takes It All» звучала из динамиков радиоприемников и систем «hi-fi» в конце десятилетия, явившегося свидетелем резкого увеличения числа разводов - кульминации процесса, развивавшегося с середины столетия. В этом отношении весьма симптоматичен знаменитый фильм 1979 года «Kramer vs. Kramer» («Крамер против Крамера») с Мэрил Стрип и Дастином Хоффманом, обнажавший данную проблему во всей ее актуальности.

«The Winner Takes It All» нашла отклик в сердцах людей во всем мире. Два разведенных члена культовой группы разыгрывали психологическую драму, пережитую не только ими самими, но и миллионами семейных пар в разных странах и на разных континентах. Агнета, с разваливающимся перманентом на голове и синими тенями под глазами, в красной блузке и брюках очень далекая от былого образа секс-символа, — выглядела обычной женщиной, такой же обычной, как и остальные члены группы.

Неудивительно, что «The Winner Takes It All» стала одним из самых больших всемирных хитов Abba, их первым номером один в британских чартах за последние два с половиной года и последней из трех песен группы, вошедших в Тор 10 в США.

Когда снимался клип, Бенни и Фрида находились в отпуске, плавая на катере вдоль шведского побережья, так что для них не составило труда прибыть на день в Марстранд. Со стороны они выглядели вполне благополучной парой: Бенни, как всегда, спокоен и невозмутим, Фрида, обретшая, наконец, душевную гармонию. «По крайней мере два члена Abba должны всегда оставаться женатыми, чтобы наши поклонники были счастливы» сказал Бьерн во время прошлогоднего тура по Северной Америке.

Тем не менее в последнее время Бенни и Фрида испытывали проблемы. Все больше отдаляясь друг от друга, они чувствовали, что живут вместе только по привычке. Бурные конфликты, часто происходившие на ранней стадии их отношений, придавали им определенную остроту. Боссе Норлинг вспоминает ссору между ними во время одного из туров Abba. «Фрида рассвирепела до такой степени, что исцарапала Бенни лицо. Он зашел ко мне в номер и сказал: «Я больше не могу выносить все это». Для Бенни сняли на ночь номер в другом отеле, а на следующее утро все опять было прекрасно. «Немного косметики — и никто не заметил царапин на его лице».

Подобные эмоциональные вспышки остались в прошлом, но вместе с ними ушла и страсть. «Это было очень трудное время, — вспоминает Фрида. — Мы должны были изображать счастливую пару. Нам приходилось каждый вечер выходить на публику, лишь бы не оставаться дома наедине друг с другом». Но пока ни один из них не был готов предпринять решительный шаг, дабы положить конец изжившему себя союзу.

Тем временем отношения Агнеты с Диком Хоканссоном уже прошли полный цикл. После статьи в таблоиде «Aftonbladet», содержавшей намеки на то, что между ними не все ладно, Polar Music обнародовала странное заявление от имени пары. «Разумеется, между нами случаются разногласия, как у всех других людей, -заявляли они. — Мы решили общаться не так часто, как прежде, и время покажет, какое будущее ждет нас».

Очевидно, Агнета всеми силами стремилась положить конец спекуляциям в средствах массовой информации по поводу подробностей ее личной жизни. Складывалось впечатление, будто с помощью подобных заявлений она хотела предотвратить появление в желтой прессе информации более скандального характера. Как бы там ни было, в скором времени Агнета и Дик окончательно расстались.

После двух неудачных романов в течение полутора лет творчество Агнеты в качестве певицы Abba все в большей мере отражало реалии ее жизни. Почти во всех своих сольных номерах она представала в образе брошенной женщины, рыдающей лежа на полу, умоляющей мужа вернуться, совершенно беспомощной. Это неизбежно сказывалось на имидже Агнеты Фельтскуг, ставшей постоянным персонажем публикаций желтой прессы.

Сама Агнета отрицала, что ее образ одинокой, несчастной, легкоуязвимой женщины имеет что-то общее с реальностью. «Я читаю в газетах о человеке, которого не узнаю, с которым не могу себя идентифицировать, " -сказала она журналистке Брите Оман. -Они говорят, будто я слабая, но это совсем не так. Я сильная и крепко стою на ногах. Меня описывают некой дурочкой, брошенной и одинокой. Но меня никто никогда не бросал! Все это очень неприятно».

Как бы там ни было, Агнета, похоже, никогда не связывала свое творчество с тем, что писали о ней в прессе. Бьерн тоже не видел никакой тенденции в том, что в своих текстах он изображал Агнету слабой и отчаявшейся, а Фриду более решительной женщиной и хозяйкой собственной судьбы. «Конечно, сочиняя тексты, я всегда знал, какую песню будет петь Агнета, а какую Фрида, — говорил он. - Возможно, мне казалось что голос Агнеты больше подходит для минорной тональности, но я никогда специально не писал конкретный текст для той или иной из них». В сентябре группа вновь собралась в студии для заключительных сеансов записи нового альбома. Уже было решено, что он будет называться «Super Trouper», хотя песня с таким названием еше не существовала. Тем временем Руне Седерквист и фотограф Ларе Ларссон думали над оформлением обложки.

«Super Trouper» - так называли гигантский прожектор, используемый во время концертов на стадионах, но у Седерквиста и Ларссона этот термин ассоциировался с цирком. Из этой базовой концепции родился замысел сфотографировать Abba в окружении большой группы цирковых артистов. «Мы знали, что будем иметь довольно большой бюджет на оформление обложки, — вспоминает Руне Седерквист, — у нас возникла идея сделать снимки на Пикадилли Сиркус в Лондоне». Выбор места определялся исключительно наличием в его названии слова «цирк».

Седерквист и Тумас Юханссон вылетели в Лондон, чтобы договориться о фотосеансе. Лондонские власти сразу выразили опасение, что съемки вызовут хаос на многолюдной площади. «Мы сказали им: «Съемки будут происходить в три часа ночи, когда там никого не бывает, — вспоминает Седерквист. — Я намеревался организовать утечку информации, чтобы на Пикадилли Сиркус собралось как можно больше народа».

Однако от этой идеи пришлось отказаться, поскольку им сообщили о существовании закона, запрещающего организацию массовых зрелищ в центре Лондона. Предложение все же попытаться провести съемку было отвергнуто. «Abba не хотели оказаться втянутыми в какой- либо скандал», — говорит Седерквист.

Более дешевой и более реальной альтернативой места проведения фотосеанса являлась Europa Film Studio в Стокгольме. Вечером 3 октября там собрались артисты двух цирков, среди которых находились несколько друзей и знакомых Abba. Но и в этом случае не обошлось без проблем: два цирка конкурировали и враждовали между собой, и одна труппа с шумом покинула здание.

В конечном итоге все получилось прекрасно. На фотографии среди друзей фигурируют Ерель Хансер (бывшая Йонсен, только что вышедшая замуж за фотографа Андерса Хансера, недавно влившегося в «семью» Polar Music), Берка Бергквист, Тумас Ледин и Андерс, младший 14-летний сын Стига Андерсона . Лассе Халльстрем снял также сцены «торжества» для предстоящего сингла. Правда, тогда еще никто не знал, что это будет за сингл.

Хотя считалось, что альбом уже завершен, несколькими днями ранее Бьерн и Бенни вдруг решили сочинить для него еще одну песню, которую можно было бы выпустить и на сингле. Они справились с этой задачей и в день фотосеанса записали трек аккомпанемента для новой песни. Сочиняя текст, Бьерн обнаружил, что песне идеально подходит название «Super Trouper». Хотя он потом говорил, что его совсем не вдохновляла мысль посвящать стихи «какому-то дурацкому прожектору». В конце концов было найдено логичное решение: в песне повествовалось о жизни музыкантов во время тура.

Последнее наложение на трек «Super Trouper» было сделано 14 октября. Спустя три недели новый альбом появился в музыкальных магазинах Швеции, а 21 ноября — Великобритании. «Super Trouper» стал еще одним шагом вперед в творчестве Abba. Если «Voulez-Vous» наглядно продемонстрировал, что группа повзрослела, но сохранила мощь и энергию, то в новом альбоме они предстали зрелыми, сложившимися музыкантами, хотя, возможно, немного усталыми. Это было скорее совершенствование мастерства, которым они уже владели, нежели радостное путешествие в мир открытий.

Если в «Voulez-Vous» летят искры от противопоставлений и контрастов в аранжировках, в «Super Trouper» Abba звучат более однородно. Клавишные больше не сражаются с гитарами: практически на всех треках на звуковом ландшафте доминирует гигантский и в физическом, и в акустическом смысле синтезатор Бенни «Yamaha GX-1».

В некоторых записях, в соответствии с указаниями на обложке альбома, участвовали гитаристы, но их просто не слышно. Если в случае с «Happy New Year» это не имеет особого значения, то «On And On And On» только выиграла бы, обретя дополнительную энергетику и мощь благодаря гитарным партиям. Впрочем, энергичные, мощные рок- песни никогда не были сильной стороной Abba. «Я не могу назвать ни одной рок-песни, которая получилась бы у них действительно хорошо, — говорит Майкл Третов, тсем более на завершающей стадии их творчества в 80-х».

Тем не менее, «On And On And On» примечательна фальцетом бэк- вокала в стиле Beach Boys, исполненного Бенни и очень напоминающего бэк-вокал хита его кумиров «Do It Again» 1968 года. Аранжировка привлекла внимание вокалиста Beach Boys Майка Лава, и он записал довольно бесцветную кавер-версию песни «On And On And On» для своего сольного альбома «Looking Back With Love» 1981 года.

Хотя абсолютное господство синтезатора Бенни в целом несколько утомляет, в таких вещах, как «Lay All Your Love On Ме», клавишные все же вполне уместны. Этот танцевальный номер звучит словно предтеча электронной музыки, которая появится несколькими годами позже.

Зрелость Бьерна как автора текстов и его доселе скрытая сила воображения, помимо «The Winner Takes It АН», ярко проявилась в «Ме And I», украшенной вокалом Фриды в стиле Эрты Китт. Тема раздвоения личности — «I am to myself what Jekyll must have been to Hyde» («Я no отношению к себе являюсь тем, кем, должно быть, Джекилл являлся по отношению к Хайду») — в сочетании с сильной манерой исполнения Фриды придает мрачный оттенок в целом светлой ауре Abba. Пессимизм слышится в этой песне более отчетливо, чем в «SOS» и «Knowing Me, Knowing You».

В новом альбоме звучат новые для Abba темы например, тема фашистской угрозы в «The Piper». Ее текст был навеян романом Стивена Кинга «The Stand» 1978 года, одним из главных персонажей которого был харизматический лидер образца Адольфа Гитлера. «В песне выражается тревога по поводу того, что могут настать времена, когда люди снова захотят такого лидера», — объяснял Бьерн.

Заглавный трек альбома, «Super Trouper», был выпущен на сингле и стал большим хитом. Песня была выдержана в классическом стиле Abba, и это бросалось в глаза, несмотря на все их стремление к зрелости и сложности.

Альбом «Super Trouper» явился еще одним огромным коммерческим успехом, возглавив чарты почти всюду, подобно всем их альбомам начиная с «Arrival». Только в Великобритании было предварительно заказано рекордное количество копий — 1 миллион. Меньше чем через два месяца после выхода альбома объем продаж по всему миру уже превысил 4 миллиона.

Бьерн, Бенни и Майкл Третов выделяли его среди других альбомов Abba в художественном плане. «Это настоящий альбом, а не просто коллекция песен, — говорит Майкл. — К тому времени я научился использовать все возможности оборудования новой студии и мог извлечь из него любой звук».

Кроме того, это был первый альбом Abba, воспринятый всерьез большинством обозревателей. Возможно, этому способствовала зрелость как в музыке, так и в имидже — они больше не рядились в откровенно вызывающие костюмы. «The Winner Takes It All» с ее искренними чувствами и несомненными музыкальными достоинствами стала поворотным пунктом для тех, кто прежде относился к группе как к досадному недоразумению. Как отметил много лет спустя критик Барри Уолтере, Abba стали «диско-версией Fleetwood Мае».

На октябрь — ноябрь планировалось проведение стратегических рекламных мероприятий в поддержку нового альбома. 21 октября Abba приехали с двухдневным визитом в Париж. В ноябре они собирались в Великобританию и Западную Германию, чтобы сняться для телевизионного выпуска, который впоследствии должен был продаваться и другим заинтересованным странам.

Этот выпуск существенно сокращал потребность в других рекламных визитах, что им и было нужно. «Чего о нас только не пишут, — говорила Фрида. — Любая совершенно несущественная подробность нашей жизни могла появиться в заголовках газет... Тогда ты нажимаешь на тормоза и принимаешь решение скрыться с глаз общественности... что мы сейчас и делаем». Агнета и Бьерн особенно не хотели никуда ездить из-за семилетней Линды, которая в августе начала ходить в школу.

Маршрут поездок был сокращен в еще большей степени, когда возникла угроза похищения членов группы. В середине ноября продюсеры западногерманской телевизионной программы Show Express, в которой Abba планировали появиться в конце месяца, получили сообщение о существовании подобной угрозы: будет похищен неназванный член группы, после чего за его освобождение потребуют выкуп.

Abba были напуганы. «Когда тебе грозит подобная опасность, это ужасно, — говорил Бьерн.; — Вдруг ты понимаешь, что тебя может где угодно подстерегать какой-нибудь сумасшедший ублюдок». Полиция взяла под охрану всех членов группы, и им посоветовали пока никуда не выезжать из Швеции. Визиты в Западную Германию и Великобританию были отменены.

Тем не менее продюсеры Show Express были полны решимости показать Abba в своей программе. Они привезли в одну из студий шведского телевидения все необходимое оборудование, и Abba исполнили там три песни с нового альбома: «The Winner Takes It All», «Super Trouper», «On And On And On». Этот мини-концерт транслировался в прямом эфире в виде 20-минутного сегмента телевизионного шоу в Западной Германии.

Агентство, обеспечивавшее охрану студии, привлекло дополнительный персонал для защиты Abba. Здание студии обыскали с собаками на предмет заложения взрывчатки, а у входа в него находились десять полицейских. Гости — около 20 друзей Abba — должны были пройти через три контрольных поста, чтобы попасть в студию. К счастью, угроза так и не была приведена в исполнение, и меры по защите группы постепенно смягчились.

Иностранная телевизионная бригада не сочла за труд приехать в Швецию только для того, чтобы с помощью спутниковой связи показать Abba в своем шоу, и этот факт служил неопровержимым доказательством того, что, несмотря на сравнительно редкие появления на публике, группа нисколько не утратила свою популярность. Он также свидетельствовал о том, что необходимость в завоевании новых территорий более не существует, — хотя они свели свои рекламные поездки к минимуму, в большинстве стран спрос на их пластинки превышал предложение.

Как покажет будущее, отсутствие вызовов и недостигнутых целей станет сдерживающим фактором в творческих устремлениях группы и в конечном итоге сыграет роковую роль в ее судьбе.

Глава 30

5 января 1981 года состоялась свадьба Бьерна Ульвеуса и Лены Челлерше. В отличие от пышной церемонии его бракосочетания с Агнетой, на сей раз обряд венчания под большим секретом был проведен в церкви XVII века маленькой деревушки Грютхюттан. Вместе с ними сочетались браком сестра Бьерна и ее друг Лейф Астерхаг. На свадьбе присутствовали всего 12 гостей: родители новобрачных, их братья и сестры и юная Линда Ульвеус. Не был поставлен в известность даже Стиг Андерсон. Банкет имел место в расположенном неподалеку роскошном ресторане. Ключевыми словами были умеренность и изысканность.

Спустя три недели, 25 января, вновь пришло время для торжеств: Стиг с размахом отметил 50-летний юбилей. В ознаменование этого события и в качестве подарка имениннику Бьерн и Бенни написали песню «Hovas Vittne» («Свидетель из Хувы»).

Шутливый текст, написанный членами Abba, Майклом Третовом и Руне Седерквистом, отражал различные специфические черты характера и привычки Стига. Например, он имел обыкновение включать пылесос, когда считал, что гостям пора отправляться восвояси. «Когда Стиг уставал от гостей — кто бы это ни был, — он включал пылесос и громко объявлял: «Такси поданы!» — перед этим он в самом деле вызывал такси, — вспоминает Руне Седерквист. — Разумеется, после этого уже было неудобно оставаться».

Песня была записана и выпущена на 200 красных виниловых пластинках, вторая сторона которых содержала инструментальную версию первого хита Стига «Tivedshambo» . Кроме того, к дню рождения Стига был снят клип, где Abba, одетые в костюмы, в которых они пели «Waterloo» в 1974 году, исполняют «Hovas Vittne».

Вечеринка по случаю юбилея происходила в величественном особняке Стига в Стокгольме, и на ней присутствовали человек десять его друзей и знакомых. Стигу в шутку вручили контракт на издание «Hovas Vittne», содержавший условие: если песню будет записывать другой исполнитель, оригинальный текст должен быть сохранен.

«Hovas Vittne» представляла собой чрезвычайно мелодичную песню. Хотя она была посвящена частному событию, Бьерн и Бенни не могли не постараться. Стиг, маститый музыкальный издатель, впоследствии полушутя сетовал на то, что такая сильная мелодия обречена остаться неизвестной широкой публике.

12 февраля газеты пестрели крупными заголовками, сообщавшими о грядущем разводе Бенни и Фриды. Эта новость была тем более неожиданной и удивительной, что совсем недавно в интервью на вопрос, трудно ли одновременно работать и жить с Бенни, Фрида ответила: «Поскольку я живу и работаю с ним почти 13 лет, сейчас мне показалось бы странным не жить и не работать с ним».

Патовую ситуацию в их отношениях сломал Бенни, увлекшись 37-летней тележурналисткой Моной Нерклит. Мона была сестрой Лил- лебиль Анкаркроны, гражданской жены Руне Седерквиста. Естественно, Лиллебиль и Руне были близкими друзьями Бенни и Фриды.

Электрический разряд между Моной и Бенни пробежал осенью 1980 года, во время вечеринки по случаю 40 дня рождения Лиллебиль. Темноволосая Мона, в которой мягкость сочеталась с решительностью, внешне во многом напоминала Фриду. От прежнего брака у нее имелся 12-летний сын.

Решение Фриды и Бенни расстаться было принято отнюдь не спонтанно. Они посещали психолога — консультанта по вопросам брака, пытаясь решить свои проблемы, а не далее как в ноябре прошедшего года вместе приобрели новый летний коттедж. Но чем крепче становились чувства Бенни к Моне, тем дальше в тупик заходили его отношения с Фридой. То, что их связывало раньше, безвозвратно ушло.

В каком-то смысле, замечание Фриды по поводу совместной жизни и работы с Бенни в течение 13 лет содержало ответ на вопрос, почему умерла их любовь. Они всегда считали, что профессиональное сотрудничество служит основой для частной жизни, поскольку их объединяли любовь к музыке и знание музыкального бизнеса. Однако их отношения оказались слишком тесно связанными с карьерой Abba, и, когда карьера пошла под гору, это неизбежно сказалось на их отношениях. «Я не могу точно объяснить, что было не так, — размышляла впоследствии Фрида. — Возможно, мы просто устали друг от друга, вместе работая, вместе живя и не имея времени на частную жизнь. Мы никогда не имели возможности сесть как две отдельные личности и подумать о том, что нам нужно от жизни. Работа в группе отнимала у нас слишком много времени». Бенни позже сказал, вторя Бьерну и Агнете, что, если бы не группа, их брак распался бы еще раньше.

В отличие от Бьерна и Агнеты, они старались лишний раз не комментировать свой развод. Вместо того чтобы пригласить для интервью проверенного журналиста, как сделали их коллеги, они просто опубликовали короткое заявление. «Это решение было принято после долгих размышлений и по обоюдному согласию, — гласило оно. — Мы понимаем, что в средствах массовой информации будет много спекуляций, и готовы к этому. Наша частная жизнь — это наше личное дело и никого другого не касается. Этот шаг никоим образом не повлияет на наше сотрудничество в Abba и носит исключительно частный характер. Мы хотели бы воздержаться от дальнейших комментариев».

Бенни тяжело переживал из-за того, что у них с Фридой не ладились отношения, но после встречи с Моной все изменилось. Сообщив жене, что он полюбил другую женщину, и договорившись с ней о том, как они выйдут из этого положения, Бенни продолжил свое безмятежное путешествие по жизни — как обычно, довольный и счастливый. «Вы бы чувствовали себя хорошо на моем месте? Уверен, что да, — сказал он репортеру незадолго до разрыва с Фридой. — Вам известно, что я люблю: сочинять и исполнять музыку... Если есть возможность делать именно то, что вам нравится, у вас больше шансов чувствовать себя хорошо, чем в том случае, если вы делаете то, что от вас требуют».

Для Фриды, гораздо более ранимой, чем Бенни, ситуация складывалась совсем иначе. Она старалась сохранять бодрый вид, но в душе ее царило смятение. От уверенности в себе, так дорого давшейся ей, не осталось и следа.

Случившееся и последствия этого случившегося для нее как для знаменитости Фрида со всей ясностью осознала в тот самый день, когда сенсационная новость появилась в прессе. Она пошла в супермаркет за молоком и вдруг увидела в витрине плакат с их с Бенни фотографией, под которой было написано слово «развод». Не решась войти в магазин, Фрида вернулась домой. «Я неделю не выходила из дома — не могла заставить себя сделать это», — вспоминает она.

Бенни съехал с виллы в Лидинге и уже в марте поселился с Моной в квартире в центре Стокгольма. Когда Фрида наблюдала за тем, как он собирает вещи, она испытывала нестерпимые душевные страдания. «Когда ты понимаешь, что он уходит навсегда, становится очень больно, — говорила она впоследствии. — Затем тебя охватывает страх: как жить дальше? Нужно заботиться о стольких вещах, включая самые личные человеческие потребности».

Фрида, которой судьба, казалось, постоянно бросала вызов, подверглась еще одному психологическому испытанию.

Когда было объявлено о разводе, Бьерн и Бенни только приступили к сочинению песен для следующего альбома Abba. Кроме того, они еще весной надеялись выпустить хотя бы одну песню на сингле. В середине марта они были готовы записать три новых песни. Наименее значительной из них была «Two For The Price Of One» с вокалом Бьерна, в которой рассказывалась странная история о том, как мужчина отвечает на объявление в колонке знакомств, помещенное девушкой и ее матерью.

Две другие песни имели более личный характер. Жесткий драйв «When All Is Said And Done» делал ее одной из самых заметных вещей нового альбома, и она имела непосредственное отношение к недавним событиям в жизни группы. «Я постарался проявить такт при сочинении текста, — вспоминает Бьерн. — Фрида и Бенни только что развелись, а в песне затрагивалась эта тема».

Фрида не возражала. Напротив, для нее это было своего рода катарсисом — выплеснуть из себя горе и печаль, которые она переживала. Когда записывался вокал, в голосе Фриды отчетливо слышались обуревавшие ее в тот момент чувства. В песне довольно точно воспроизводилась ситуация, сложившаяся в отношениях Бенни и Фриды.

«When All Is Said And Done»могла бы стать прекрасным весенним синглом, но, к сожалению, она принадлежала к категории песен, требующих большого объема работы. Было сделано множество наложений, прежде чем в конце осени она достигла своей окончательной формы.

Другим заметным треком среди записанных во время этих первых сеансов являлась баллада «Slipping Through My Fingers», которая, возможно, давала самое точное представление о частной жизни членов Abba. С текстом Бьерна и вокалом Агнеты она выражала их смешанные чувства в отношении взрослевшей Линды. Агнета потом говорила, что наибольшее удовольствие получила от работы именно над этой песней.

«Я хорошо помню тот момент, когда у меня возникла мысль, которая легла в основу текста, — вспоминает Бьерн. — Я смотрел вслед Линде, идущей в школу. Она обернулась, помахала рукой, и мне подумалось: «Она сделала этот шаг и уходит вдаль — что я упустил за все эти годы? Наверное, такие чувства знакомы всем родителям».

По всей вероятности, для Бьерна эта песня имела большее значение, чем для Агнеты. В то время как она стремилась как можно больше времени проводить дома с детьми, он посвящал львиную долю своего времени Abba: сочинял музыку и тексты, проводя круглые сутки в студии, делая записи, встречался с деловыми партнерами, давал интервью, от которых уклонялись остальные члены группы. «Я не заботился о том, о чем мне следовало заботиться», — признавался он.

Когда в середине апреля основная работа над первыми тремя песнями была завершена, казалось, что изменения, произошедшие в межличностных отношениях членов группы, не окажут какого-либо серьезного влияния на их работу. Напротив: то, что они являлись двумя парами, имело негативные последствия, поскольку между ними как авторами песен, продюсерами и певицами была слишком маленькая дистанция. «Когда улеглась вся эта суматоха, мы все испытали огромное облегчение, потому что нам больше не нужно было притворяться, — говорила Фрида. — Как только вас перестают связывать какие-то чувства, вам сразу становится легче работать вместе. Тогда гораздо легче сосредоточиться. Работа выполняется более эффективно, потому что нет никаких пререканий — вы просто делаете свое дело и уходите домой. Вы не действуете друг другу на нервы, поскольку не мозолите постоянно друг другу глаза».

Довольно скоро Фрида тоже нашла нового партнера. 38-летний бизнесмен Бертил (Бобо) Йерт сколотил миллиардное состояние благодаря своей компании Scandecor, являвшейся крупнейшим в мире производителем афиш и плакатов. Весной 1981 года он финансировал новый модный журнал «Сlic», в редакции которого работали исключительно подруги Фриды. Сама она сфотографировалась для его обложки и написала очерк о путешествии на остров в Атлантическом океане.

Однако Фрида категорически не хотела, чтобы журналисты узнали, что Бобо Йерт стал ее новым другом. «Я многому научилась на своих прошлых ошибках, — говорила она, — и поэтому не хочу открывать имя моего мужчины, дабы избавить его от навязчивого внимания публики... Теперь мне понятно, как важно иметь интересы за рамками шоу-бизнеса».

Фрида посетила Элеутеру в апреле, и после ее возвращения Abba приступили к подготовке к съемкам телевизионной программы, которые намечались на конец месяца. Первоначально предполагалось, что программа будет представлять собой 10-летнюю ретроспективу карьеры группы со старыми клипами и новым материалом, но потом от этого формата отказались. Из США приехал ведущий ток-шоу Дик Каветт, чтобы взять у членов неформальное интервью, за которым следовало живое выступление, включавшее девять песен [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9]. И опять идея состояла в том, чтобы программу можно было показать в как можно большем числе стран, дабы избавить группу от необходимости ездить в туры.

Программа Dick Cavett Meets АВВА получилась довольно блеклой. Каветт не нашел общего языка с членами группы, и беседа носила откровенно тривиальный характер [1, 2, 3]. «Черт возьми, я забыл спросить насчет разводов», — пошутил Каветт после съемок.

Продюсер шведского телевидения Гунилла Ниларс была явно не в восторге. «Получилось как-то беззубо, — вынесла она свой вердикт,- Мы не узнали об Abba ничего такого, чего не знали раньше». Члены группы разделяли ее мнение. «Интервью вышло весьма посредственным, — сказала Фрида. — Дик был с нами слишком мягок». Живое выступление тоже не производило особого впечатления. В визуальном отношении оно было статичным, поскольку члены группы практически оставались неподвижными, а в музыкальном — по большей части монотонным и маловыразительным.

Весь май и начало июня Abba продолжали сочинять и записывать материал для нового альбома, а потом разъехались в отпуск, который впервые за более чем десять лет они проводили порознь. Фрида и Агнета уединились в своих новых летних коттеджах, проводя время с детьми и друзьями.

Внешне отношения Фриды и Бобо выглядели идеальными. «Рядом со мной человек, которого я люблю, и у нас свободные отношения, свободные от каких бы то ни было требований друг к другу, и мне это нравится» - бодро заявляла она. Но хотя ее вполне устраивала компания Бобо, она не чувствовала былой уверенности в себе. Всегда трудно начинать новую жизнь после того, как рухнула прежняя.

В августе Фрида приняла предложение стать соведущей телевизионной передачи вместе с Клаэсом аф Ейерстамом. Помимо того, что он время от времени выполнял обязанности звукоинженера во время живых выступлений Abba, Ейерстам был известен в Швеции как популярный диджей и ведущий радиопрограмм. Передача из четырех частей Lite Grand i arat (название шоу обыгрывает название отеля-«Grand Hotel», где оно проходило) имела простую, но в то же время привлекательную концепцию: самые популярные шведские артисты исполняли собственный материал и кавер-версии в непринужденной атмосфере. Фрида сама исполнила один сольный номер версию «Fire And Ice» Пэт Бенатар — и спела дуэтом с Томми Чербергом «After The Love Has Gone» группы Earth, Wind & Fire.

К сожалению, постановка Lite Grand i arat («Немного для твоего слуха») оставляла желать лучшего: снисходительный тон, несмешные скетчи, неуклюжие шутки при представлении артистов. Тем не менее передача оттенила скромность Фриды на фоне ее статуса — черту, свойственную всем членам Abba, по крайней мере, на родине. Являясь звездой международного масштаба, продававшей миллионы пластинок по всей планете, она не гнушалась петь бэк-вокал во время выступлений других артистов [1, 2, 3, 4]. Едва ли кто-нибудь из ее американских коллег такого уровня вел бы себя подобным образом. В начале сентября продолжилась работа над новым альбомом. Abba рассчитывали выпустить его до конца года, но то время, когда они легли бы костьми, лишь бы уложиться в назначенный срок, давно прошло.

«Когда у нас будет десять новых песен, мы выпустим альбом, — сказал Бенни. — Думаю, все звукозаписывающие компании будут довольны, если альбом будет готов к Рождеству, но главное, чтобы его содержание устраивало нас. Поэтому мы не можем сказать, когда он будет выпущен. Может быть, к концу ноября, но я не хотел бы ничего обещать».

Весной Polar Studio приобрела новый 32-дорожечные цифровой магнитофон вместо 24-дорожечного аналогового, которым Abba пользовались последние пять лет. Майклу Третову, который почувствовал, что овладел всеми возможностями студии к моменту завершения работы над «Super Trouper», переход на цифровую запись добавил немало хлопот. Новый магнитофон выдавал очень сухой и холодный звук, и Майклу пришлось очень постараться, чтобы «перехитрить» цифровое «совершенство».

В новом альбоме его ухищрения удались лишь наполовину. Контраст особенно ощущается в таких записях, как «Head Over Heels» — одной из новых песен, записанных осенью, где несоответствие между откровенно мажорной тональностью и холодным звуком создает странное впечатление. Эта вещь напоминала замороженную версию «Bang-a-boomerang» или «Take A Chance On Me».

Винить во всем незнакомство с методами цифровой записи — слишком упрощенный подход. Скорее причина кроется в концепции и аранжировке песни. Похоже, поиск музыкального совершенства и стремление к абсолютному контролю подтолкнули Бьерна и Бенни на неверный путь в работе над большинством песен нового альбома. Кроме того, определенную негативную роль мог сыграть банальный текст о женщине из высшего общества, одержимой магазинами модной одежды и светскими вечеринками, вызывающей раздражение у своего мужа. Это «забавное» описание жизни представителей привилегированных классов — продолжение темы, затронутой в песне «On And On And On» с предыдущего альбома, — дисгармонирует с традиционной тематикой Abba, посвященной радостям, надеждам и страхам «обычных людей». «Я пишу о том, чем живу сам, -признавался Бьерн. — То, что мы отошли от описания «обычной жизни», было неизбежно».

Когда весной 1982 года «Head Over Heels» была выпущена на втором сингле с нового альбома, она стала наименее успешной песней Abba со времен «So Long» и первой не вошедшей в Тор 10 британских чартов со времен «I Do, I Do, I Do, I Do, I Do».

Сеансы записи нового альбома, получившего название «The Visitors», все-таки завершились к середине ноября, и в конце месяца он был выпущен в Швеции. Все вздохнули с облегчением. Бенни позже вспоминал работу над «The Visitors» как «тяжелую борьбу». Несмотря на многочисленные утверждения членов группы, будто альбом записывался в обстановке дружелюбия и взаимопонимания, было не меньше свидетельств того, что между ними далеко не все ладно.

«Иногда в студии веяло холодом,- признает Бьерн. — После разводов было труднее сказать: «Пожалуйста, повтори это еще раз»- и все чаще можно было услышать в ответ: «Нет, не хочу!» С одной стороны, распад супружеских пар разрядил атмосферу во взаимоотношениях членов группы, и их профессионализм и любовь к музыке позволили им продолжать работать почти как прежде. Но в то же самое время это способствовало разобщению их интересов и целей, что ставило под вопрос смысл дальнейшего существования Abba как музыкального коллектива.

«Когда вы проходите через развод, как это случилось со всеми нами, это привносит в работу определенное настроение, - размышляет Фрида спустя много лет. -Из наших песен ушла радость, которая раньше всегда слышалась в них, даже в не очень веселых. Мне кажется, в «The Visitors» мы просто устали друг от друга. Мы прошли вместе через столько испытаний, что радости больше не осталось. Работа в студни превратилась в рутину, в ней уже не находилось места вдохновению. Мы все больше отдалялись друг от друга, каждый строил собственные планы, и между нами уже не было прежнего единства. Не знаю - вероятно, этот альбом несет на себе печать горечи и печали».

Вне всякого сомнения, это был блеклый, малосодержательный альбом. Впервые ни в одной песне Агнета и Фрида не поют в унисон. На этом настоял Бьерн. «Неожиданно тексты наполнились для меня более реальным смыслом, — говорил он. Я «слышал», что именно они поют, тогда как раньше это не имело особого значения. Если бы такого рода тексты пелись в два голоса, это звучало бы совершенно неестественно».

Аранжировки многих песен альбома казались более простыми, чем обычно, — складывалось впечатление, будто они вернулись к эстетике эпохи «Ring Ring», хотя и на более высоком уровне. Это находилось в соответствии с новой философией Бенни: песня и манера исполнения должны передавать чувства, а не тонуть в волне звука. Он немного сомневался в целесообразности того, что каждая песня должна быть сольным заявлением. «Мне эта идея не очень нравилась, — вспоминает он, — хотя я понимаю Бьерна как автора текстов, считавшего, что они очень личные. Но когда Фрида и Агнета перестали петь вместе, нашим песням стало что-то недоставать».

«The Visitors» был для Abba своего рода «альбомом холодной войны» как в буквальном, так и в фигуральном смысле. Ему присущ холодный звук, и все то небольшое тепло, которым он обладал, сконцентрировалось в «When All Is Said And Done», где проникновенный вокал Фриды удачно сочетается со зрелыми, острыми стихами — как до этого удачно сочетался с текстом вокал Агнеты в «The Winner Takes It All».

Более отчетливо мотивы холодной войны прослеживаются в тяжелом вальсе «Soldiers», о чем явствует даже его название. Синтезаторный рок в заглавной «The Visitors» сопровождается размышлениями об опасном положении диссидентов в Советском Союзе. «Я пытался представить, каково это — сидеть и ждать зловещего стука в дверь, — вспоминает Бьерн, — не зная, когда это произойдет, и не будучи ни в чем уверенным». Вполне возможно, подобные тексты были реакцией на несколько однообразную жизнь в Швеции того времени, какой она воспринималась Бьерном, человеком либеральных, правых убеждений. «Я не мог избавиться от ощущения, будто за меня принимают решения какие-то невидимые силы», — вспоминает он.

Руне Седерквист, как это было всегда, по-своему интерпретировал концепцию «visitors», когда разрабатывал дизайн обложки альбома. «Я знал, что альбом будет называться «The Visitors», — вспоминает он, а для меня эти самые «visitors» вполне могли быть ангелами, тем более что последний трек альбома назывался «Like An Angel Passing Through My Room». Мне было известно, что художник Юлиус Крон- берг рисовал в то время много ангелов, и я пришел к нему в студию в парке Скансен».

Фотосеанс для обложки проходил в ноябре, когда в неотапливаемой студии стояла ледяная стужа. Атмосфера была не особенно теплой. На обложках всех предыдущих альбомов Abba предстают как единый коллектив, но на обложке «The Visitors» они явно держат дистанцию по отношению друг к другу. «Взаимоотношения в группе были не очень сердечными в то время, — подтверждает Руне—Не зная их, можно было подумать, глядя на обложку, что они живут в разных мирах».

Многие люди, как совершенно посторонние, так и те, что тесно сотрудничали с ними, задавались вопросом: не последний ли это альбом Abba? «Было ощущение, что «это долго не продлится», — вспоминает Берка Бергквист. — Я разговаривал с Бьерном, и он сказал мне: «Нельзя вечно работать вместе. Мы исчерпали самих себя, отдав все, что только было возможно»..

Первым синглом с «The Visitors» должна была стать «One Of Us». Это был беспроигрышный вариант: исполняемая Агнетой песня с бойкой мелодией и текстом об увядшей любви содержала не так уж много указаний на то, каково новое музыкальное направление группы. Когда принималось решение, какой сингл выпустить первым, Бенни и Стиг долго сомневались, и только Бьерн категорически настаивал на «One Of Us».

На протяжении ряда лет Abba давали прослушивать песни альбома представителям нескольких звукозаписывающих компаний из США, Великобритании и Нидерландов, дабы те выбрали наиболее подходящие для выпуска на синглах. Хотя окончательное решение принимали Бьерн, Бенни и Стиг, они, как правило, выбирали трек, получивший максимальное количество голосов. На сей раз явным фаворитом оказалась «One Of Us», которая и была выпущена на семидюймовом сингле.

В Западной Германии, Бельгии и Нидерландах она возглавила чарты, а в Великобритании поднялась до третьей позиции в чарте, на который ориентируется индустрия звукозаписи, и до первой -в менее влиятельных чартах. «One Of Us» стала последним большим всемирным хитом Abba.

Альбом «The Visitors» достиг вершины чартов в нескольких странах, но не добился ошеломляющего успеха, которым пользовались предыдущие альбомы: объем продаж «Super Trouper» был значительно выше. Он развеял миф об Австралии как оплоте популярности Abba, став их первым альбомом, не вошедшим в Тор 20 этой страны.

Радость, которую излучала «Mamma Mia» и которая обеспечила Abba прорыв в Австралии, напрочь отсутствовала в «The Visitors». Вместо нее он содержал пару холодных ухмылок в «Head Over Heels» и «Two For The Price Of One». Ответ покупателей пластинок был недвусмысленным: их не интересовали унылые и зрелые альбомы Abba.

Глава 31

Развод Бенни и Фриды окончательно сокрушил устои «семьи Polar Music», ядром которой являлись Abba и Стиг, окружаемые друзьями и партнерами. Изменения, произошедшие в жизни группы и близких к ним людей в течение 1981 года, нашли символическое отражение в различии между обложками «Super Trouper» и «The Visitors»: на первой — светлое торжество единения, на второй - мрачный апофеоз разобщенности.

«Почти одновременно с разводом Бенни и Фриды расстались Руне Седерквист и Лиллебиль, вспоминает Берка. — Отныне каждый шел своим путем. Я тоже имел длительные отношения с девушкой, которые прекратились примерно тогда же. Все распадалось на части, и это была настоящая трагедия».

В ноябре 35 служащих Polar Music переехали из дома на Балдерсга- тан — стены которого были свидетелями многих драматических и волнующих событий в истории Abba — в здание на Хамнгатан, расположенной ближе к центру. Это здание было куплено членами Abba и Стигом полутора годами ранее — в качестве инвестиции и в расчете на расширение компании.

Пока Abba, с трудом пробиваясь через тернии своих взаимоотношений, работали в студии над альбомами, Polar Music International и ее дочерние компании развернули бурную коммерческую деятельность во главе со Стигом. Бизнес постоянно расширялся, и не в последнюю очередь в сфере недвижимости, а в совет директоров компании были

избраны несколько крупных промышленников. Поворотным моментом стало приобретение 87 процентов акций риэлтерской компании Stockholms Badhus в июне 1980 года. Вскоре после этого вся недвижимость Polar Music была передана этой компании

Стиг полагал, что с помощью влиятельных и опытных бизнесменов будет легче путем дальнейшего упрочения репутации Stockholms Badhus добиться ее регистрации на бирже. Привлекательность регистрации заключалась не только в обеспечении притока денег, необходимых в данный момент, но и в возможности вывоза капитала в долгосрочной перспективе. Кроме того, что важнее всего, это был способ высвобождения значительных денежных средств в распоряжение их владельцев — Abba и Стига Андерсона.

Когда магнат в сфере недвижимости Биргер Густавссонрг по некоторым сведениям, самый богатый человек Швеции на тот момент — в январе 1981 года вошел в состав совета директоров Stockholms Badhus, стоимость ее акций поднялась со 175 крон (17,5 английских фунта) до 280 крон (28 английских фунтов). Спустя неделю эта стоимость достигла 400 крон (40 английских фунтов), тогда как в момент приобретения компании руководством Polar Music, она составляла всего 85 крон (8,5 английских фунтов). Stockholms Badhus была зарегистрирована на бирже в конце 1981 года, а также принадлежавшая Polar Music чрезвычайно прибыльная лизинговая компания Invest Finans Infina — годом позже.

Осуществленная незадолго до этого реструктуризация группы компаний Polar Music была призвана четко разделить разные направления коммерческой деятельности с целью облегчения контроля за ними. Тем не менее доходы росли такими темпами, что их было практически невозможно контролировать. За финансовый год с 1 мая 1981 года по 30 апреля 1982 года прибыль Polar Music International и ее дочерних компаний составила 100 миллионов крон (9 миллионов английских фунтов): это было более чем в два раза больше, нежели всего пять лет назад.

Деятельность Polar Music всегда вызывала у средств массовой информации не меньший интерес, чем музыкальная карьера Abba. Чем реже члены группы выступали как музыкальный коллектив и чем дальше отходили от своего имиджа, тем большее внимание привлекали к себе как «инвесторы».

Выпуск «The Visitors» в ноябре продемонстрировал, как мало интересует отныне членов Abba роль поп-звезд. Впервые группа не съездила ни в одну рекламную поездку и не дала ни одного выступления в подержку нового альбома. Была устроена пресс-конференция в Стокгольме, на которую съехались съемочные бригады из разных телевизионных компаний со всего мира. Этим все и ограничилось. (Был снят 25-секундный рекламный видеоролик альбома «The Visitors». — Прим. ред.)

В частной жизни членов группы также произошли коренные изменения. «Линда хочет проводить как можно больше времени с Бьерном, — говорила Агнета в интервью весной. — Я понимаю, ей кажется, что в доме отца гораздо веселее — ведь там двое взрослых... Когда я однажды собиралась куда-то вечером, она сказала мне: «Желаю тебе встретить своего принца». Мне кажется, ей немного одиноко со мной».

Когда в конце сентября у нее вспыхнул роман с 38-летним полицейским инспектором Торбъерном Брандером, казалось, она нашла того самого принца, о котором говорила Линда. Они встретились в полицейском участке Лидинге, Все началось с того, что какой-то сумасшедший фэн принялся стучать в дверь Агнеты в половине четвертого утра. Когда спустя несколько дней тот же самый человек появился вблизи Polar Studios, напуганная Агнета обратилась в полицию.

Ее делом занялся высокий и представительный Торбъерн Брандер. Агнета говорила, что это была любовь с первого взгляда. Еще до конца 1981 года Брандер переехал к ней, что вполне соответствовало мифическому образу Агнеты как беспомощной женщины, постоянно нуждающейся в защите.

Перемены произошли и в жизни Бенни. 26 ноября был оформлен его развод с Фридой, а уже через неделю, 3 декабря, состоялась церемония его бракосочетания с Моной, прошедшая в весьма скромной обстановке. Мона была беременна и ждала ребенка в середине февраля. Пополнение семейства у Бьерна и Лены должно было произойти еще раньше — к Рождеству. В декабре они, наконец, переехали из дома Бьерна и Агнеты в новую виллу все в том же Лидинге.

Лена переходила неделю, и первая дочь четы Ульвеусов Эмма появилась на свет 3 января 1982 года. Сын Бенни и Моны Людвиг родился на четыре недели раньше срока, 10 января. И Бьерн, и Бенни с самого начала были полны решимости посвящать как можно больше времени своим детям.

Зная об этом, Фрида еще летом 1981 года начала подумывать о сольном альбоме. Это было связано с потребностью вновь обрести себя, а также с желанием попытаться второй раз начать сольную карьеру, поскольку будущее Abba представлялось весьма неопределенным. В конце осени она сделала радикально новую прическу — некая версия стиля панк для высшего общества, — которую публика впервые увидела на обложке альбома «The Visitors».

Решение, с кем и как делать сольный альбом, было принято тем же летом, когда она отдыхала в своем загородном коттедже и случайно открыла для себя сольный альбом Фила Коллинза «Face Value» 1981 года. На первый сингл с этого альбома «In The Air Tonight» обратила ее внимание дочь Лиса-Лотта. Песня звучала «свежее, чем все то, что я слышала за последнее время», — сказала она.

Тема развода, красной нитью проходившая через альбом Коллинза, так же нашла отклик в душе Фриды, и она слушала его снова и снова в течение месяца. Барабанщик Genesis казался ей единственной подходящей кандидатурой на роль продюсера. Фил Коллинз вспоминает свою первую встречу с Фридой в Англии: «Она сказала: «Мне нравится ваша музыка, и, надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к моим планам, поскольку я сейчас развожусь».

15 февраля 1982 года в Polar Studios начались сеансы записи, продолжавшиеся полтора месяца. В первый день работы Фрида представляла собой комок нервов. Ее одолевало сомнение: сможет ли она сделать достойную пластинку без привычного окружения Abba?

Во время первого сеанса записи она так перенервничала, что ей пришлось на следующий день остаться дома. Все, за исключением самой студии, было для нее внове: новый продюсер, новые музыканты, новый звукоинженер — и все говорили по-английски, что несколько затрудняло общение. Помимо всего прочего, продюсер постоянно пил виски. Правда, к немалому изумлению Фриды, это никак не отражалось на работе Коллинза, и он нисколько не выглядел пьяным.

Поначалу ей приходилось трудно, поскольку нужно было принимать так много самостоятельных решений. Фрида, привыкшая быть инструментом, претворяющим в жизнь замыслы Бьерна и Бенни, доводила Фила Коллинза до исступления своей нерешительностью, в то время как он стремился сделать ее более активным участником процесса. «Первую неделю я только и слышал от нее: «Я не знаю» и «Как вы думаете?», но потом сказал ей: «Послушайте, это, в конце концов, ваш альбом, а не мой». И только через две-три недели она начала работать всерьез».

Хотя это был «приоритетный» проект суперзвезды и компания явно не нуждалась в деньгах, в соответствии с философией Polar Music он имел фиксированный бюджет, который не мог быть превышен.

Коллинз и его окружение тем не менее обладали вкусами людей далеко не бедных. Однажды они захотели сходить в сауну, и Фрида порекомендовала им «Sturebadet», шикарные бани высшего разряда в центре Стокгольма.

Подбор песен оказался чрезвычайно трудной процедурой. За два месяца до начала сеансов записи Фрида прослушала сотни пленок и не обнаружила ничего, что произвело бы на нее впечатление. Фил Коллинз вспоминал, как им было непросто прийти к компромиссу: был отвергнут материал таких британских авторов песен, как Крис Диффорд и Глен Тиллбрук из Squeeze, Джо Джексон, Элвис Костелло и Фил Линотт из Thin Lizzy.

Не вызывают у него нежных воспоминаний и их попытки петь дуэтом «Неге We'll Stay», которая не прошла отбор для участия в песенном конкурсе Eurovision 1980 года от Великобритании. Коллинз назвал их совместное исполнение «полностью лишенным вкуса с моей стороны».

Он предложил ей записать вместе эту песню. Но в процессе репетиции Коллинз довольно скоро понял, что ее тональность слишком низка для Фриды и слишком высока для него, и пожалел о своем предложении. Но поскольку он уже взялся за дело, отступать было поздно.

Тем не менее, когда «Неге We'll Stay» должна была выйти в качестве третьего сингла с альбома весной 1983 года, Коллинз запротестовал. «Я сказал: «Ни в коем случае! Я не хочу, чтобы мое имя связывали с этим синглом». Мы воспользовались предлогом, будто бы Atlantic, Virgin и Charisma (различные лэйблы Коллинза по всему миру) поднимут шум из-за того, что там звучит мой голос». В конечном итоге Фрида перезаписала вокал «Неге We'll Stay» одна, но сингл после выхода не оставил ни малейшего следа. А жаль, ибо это была одна из лучших песен альбома ,вдохновенной партией духовой секции Earth, Wind & Fire.

Однако в большинстве своем альбом звучал как не очень удачное сочетание доминирующей эстетики ударных Фила Коллинза и вокала Фриды в стиле рок-певицы Пэт Бенатар, одной из тех исполнительниц, которые служили ей в то время примером для подражания. Этот стиль не очень подходил ей, и походила она на себя только в более спокойных вещах, таких, как написанная Коллинзом грустная баллада на тему развода «You Know What I Mean».

И все же, несмотря ни на что, с честью пройдя это испытание, Фрида гордилась альбомом. Получивший название «Something's Going On», он вышел в сентябре 1982 года, и ему предшествовал сингл «I Know There's Something Going On». Сингл добился внушительного успеха, попав в Тор 15 США. Альбом поднялся до первой позиции в Швеции и вошел в Тор 20 в Великобритании. Во всем мире было продано 1,5 миллиона копий «Something's Going On».

К Бьерну и Бенни обращались с просьбой внести свой вклад, но они сочли, что им будет трудно сделать что-либо подходящее для альбома, который продюсируется Филом Коллинзом. Когда работа над ним подходила к завершению, они представили демозапись сочиненной ими вещи, но Коллинз и Фрида так и не сделали попытку записать ее. Возможно, идея включить в альбом песню Андерссона — Ульвеуса /принадлежала Стигу, а не Фриде. Мелодия Бьерна и Бенни вполне могла бы стать большим хитом, что обеспечило бы более высокий объем продаж альбома. Впоследствии Фрида высказывала удовлетворение по поводу того, что в «Something's Going On» нет их песен — это был ее альбом, а не проект Abba.

Во время работы над ним у нее возникла проблема с одной песней, которую она очень хотела записать. Старый противник Стига Микаэль Вихе, который начал сольную карьеру после ухода из Hoola Bandoola Band, незадолго до этого выпустил песню «Flickan och krakan», пользовавшуюся большой популярностью. Фриде песня очень нравилась, и она попросила разрешения перевести ее на английский и записать для своего альбома..

Для Вихе это был принципиальный политический вопрос. Весной 1979 года Фрида приняла участие в шумной рекламной кампании, организованной Шведской конфедерацией служащих, которая получила широкую огласку в прессе. Под лозунгом «Поверь в себя» всевозможные знаменитости позировали перед камерой и рассказывали краткую историю своей жизни. Мораль этих повествований заключалась в том, что тот, кто прилагает усилия, обязательно добьется своей цели и что современная молодежь должна очнуться от летаргического сна, в котором она якобы пребывает.

Подобные нравоучения казались многим ханжескими, и не в последнюю очередь тем молодым людям, которые не могли найти работу. Кроме того, в атмосфере коллективизма 70-х они представлялись неприкрытой апологией эгоизма.

Фрида была совершенно искренна в своих либеральных, правых убеждениях и вере в движущую силу индивидуализма. Ее собственный жизненный опыт свидетельствовал о том, что коллективные сообщества — как, к примеру, жители Баллангена или ее школьные товарищи в

Торсхелле — не способны обеспечить душевный комфорт и уверенность в себе. Только с помощью менее многочисленных и более сплоченных коллективов — таких, как танцевальный бэнд или близкие друзья,— можно добиться своих целей. И даже такой коллектив может испариться в мгновение ока, оставив тебя наедине с самим собой.

Микаэль Вихе долго колебался: ему пришло в голову, что, если «Flickan och krakan» будет включена в альбом Фриды, который выйдет во многих странах, ее может услышать его кумир Пол Маккартни. Он дал предварительное согласие на запись и даже проконтролировал работу поэта Фреда Лане по переводу текста на английский.

Тем не менее мысль о том, что песню запишет Фрида, чьи взгляды на жизнь так далеко расходились с его собственными, да к тому же на Polar Music, которая принесла ему столько вреда, была для него невыносимой. За день до того, когда должен был состояться сеанс записи «Flickan och krakan», он сказал «нет». «Я уважаю его позицию, но мне всегда грустно, когда политика заслоняет музыку», — сказала Фрида.

Abba редко открыто декларировали свои взгляды или принимали одну из сторон в спорах, но за несколько недель до начала сеансов записи «Something's Going On» они ввязались в политическую дискуссию, в ходе которой сумели вызвать неудовольствие одновременно обеих мировых супердержав.

13 декабря 1981 года генерал Войцех Ярузельский, опираясь на поддержку советского руководства, ввел в Польше военное положение в попытке подавить движение Солидарность и восстановить экономическую стабильность в стране. В январе американское правительство организовало на телевидении специальное шоу под названием «Let Poland Be Poland» («Пусть Польша будет Польшей») в поддержку Солидарности и польского народа. Оно должно было бесплатно транслироваться во всех странах, которые желали показать его.

Abba получили приглашение принять участие в шоу, и, хотя у них не было времени, чтобы приехать в США, Бьерн и Бенни записали послание на видео и выслали его вместе с рекламным клипом для «When All Is Said And Done», первого сингла с «The Visitors». Хотя шведы глубоко сочувствовали польскому народу, они весьма негативно отнеслись к участию Abba в организованном американцами шоу, в котором к тому же должен был появиться президент Рональд Рейган.

Дабы подчеркнуть свою независимость, Бьерн и Бенни решили включить в свое послание несколько слов о других странах, где,нарушались права человека. «В мире есть много других стран — например, Чили, Сальвадор, Афганистан и Иран, — где люди не имеют возможности открыто высказывать свое мнение», -заявлял Бенни на видеопленке с озабоченным выражением лица.

В последнюю минуту продюсеры шоу изъяли сегмент Abba из программы. Хотя они утверждали, будто это произошло вследствие ошибок в расчетах времени трансляции, многие полагали, что Abba исключили из-за упоминания диктаторских режимов Чили и Сальвадора, поддерживаемых США.

За несколько дней до трансляции в советской прессе поднялась волна критики, направленной против шоу и участия в нем Abba («АББА» и дирижеры из Вашингтона»- газета «Труд» 31 января 1982 года, «Снова «АББА» и дирижеры из-за океана»-газета «Труд» 3 февраля 1982 года. — Прим. ред.). Но поскольку они так и не появились на теле-экранах, «АВВА — The Movie», чья премьера в Москве состоялась незадолго до этого, мог беспрепятственно продолжать свое триумфальное шествие по киноэкранам Советского Союза. (Прокат фильма «АББА» значительно сократился после публикации статьи в газете «Комсомольская правда» — «Где начинается коммерция» — 1 февраля 1982 года. — Прим. ред.)

Этот инцидент стал в один ряд со многими другими событиями, отметившими 1982 год ,необычный год в истории Abba. Их действия и решения больше не были хорошо продуманными и тщательно взвешенными.

В мае Бьерн и Бенни пришли в студию, чтобы начать работу над новым альбомом Abba. Поначалу у них были планы записать двойной альбом, включавший одну пластинку со студийными записями и вторую- с лучшими концертными номерами с пяти или шести живых выступлений, которые они намеревались дать в Европе. Спустя некоторое время было принято решение отказаться от концертной пластинки — «чертовски глупая затея», как впоследствии выразился Бьерн, — и ограничиться выпуском студийного альбома.

Но все же что-то у них не ладилось. Еще на стадии сочинения материала работа шла с большим трудом. Складывалось впечатление, будто у Бьерна и Бенни полностью истощился запас творческой энергии. Когда же, наконец, они сочинили несколько песен и приступили к их записи, обнаружилось, что у них отсутствует какая бы то ни было мотивация. Всем было ясно, что проблемы, возникшие в процессе работы над «The Visitors», носили отнюдь не временный характер.

«Даже когда все идет прекрасно, время от времени случаются «спады», и вначале вы не воспринимаете их как признак усталости, -размышлял позже Бьерн. — Только со временем становится очевидным, что вам все труднее и труднее работать в студии».

Едва были завершены три трека, как члены группы решили не выпускать альбом в 1982 году. Если они хотели оставаться группой, им нужно было немного отдохнуть. Два из законченных треков — «Just Like That» [1, 2] и «I Am The City» - предполагалось включить в будущий альбом, а третий — «You Owe Me One», — который не очень нравился Бьерну и Бенни, в лучшем случае мог быть выпущен на второй стороне сингла. В самом деле, материал, записанный Abba в 1982 году, был явным шагом назад. Группа вернулась к совместному основному вокалу, многослойным аранжировкам и более абстрактным текстам. Было очевидно, что они утратили ориентацию на современной музыкальной сцене и перестали понимать, какую роль играет Abba в их жизни.

Бьерн и Бенни постепенно теряли интерес к АЬbа. Они все еще мечтали сочинить мюзикл. После нескольких неудачных попыток заинтересовать этой идеей таких людей, как Джон Клиз, Бьерн и Бенни были представлены Тиму Райсу, в то время известному главным образом благодаря своему сотрудничеству с Эндрю Ллойдом Уэббером в создании мюзиклов «Jesus Christ Superstar» и «Evita». В декабре 1981 года Райc приехал в Стокгольм, чтобы встретиться с двумя композиторами. Они быстро договорились и решили развить одну из идей Райса: шахматы как метафора истории любви, а также отношений между Востоком и Западом в годы холодной войны.

Будет ли реализован этот проект и когда — не это было главным. Главное заключалось в том, что их мечта начинала обретать зримые контуры. Отныне это было уже не просто смутное желание, которое они собирались воплотить в жизнь, когда у них будет время. В Райсе они нашли энергичного партнера, готового помочь им осуществить их планы.

Такой поворот событий явно не способствовал укреплению решимости Бьерна и Бенни продолжать карьеру Abba. После неудачи с записью нового альбома Стиг, дабы заполнить образовавшуюся брешь, решил сделать то, что задумал еще в 1979 году, а именно: выпустить двойной альбом, составленный из синглов Abba, с добавлением двух новых треков.

2 августа Бьерн и Бенни вновь пришли в студию, чтобы записать две новые песни. «Cassandra» и «Under Attack» были неплохими вещами, но оба композитора сомневались в том, что они достойны первой стороны сингла. Им нужен был более убедительный трек. Очень немногие песни Abba были написаны непосредственно в студии, но сейчас их поджимали сроки. Завершив запись «Under Attack», они решили позволить себе роскошь и потратить дорогостоящее студийное время на сочинительство.

У Бенни имелся замысел песни, которую он принялся наигрывать на синтезаторе «Yamaha GX-1». Майкл Третов записывал на магнитофон все импровизации Бенни. Пленка запечатлела процесс обретения песней формы: менее чем за час мелодия была готова. Новая песня получила рабочее название «Den lidande fageln», но выйти она должна была под названием «The Day Before You Came».

В этот момент Бьерн и Бенни приняли очередное необычное решение. Они не стали приглашать других музыкантов, и Бенни сам исполнил все партии на синтезаторе, в том числе и партию ударных. В те времена подобный метод записи был весьма популярен.

Идя путем, проторенным Kraftwerk и Дэвидом Боуи, исполнители, чей аккомпанемент основывался на синтезаторе, такие как Гэри Ныо- мэн, Human League, Soft Cell и Depeche Mode, внесли кардинальные изменения в мировой ландшафт поп-музыки. Панк, новая волна и диско постепенно отходили на задний план по мере того, как эти новые группы все больше и больше поражали воображение меломанов своим электронным новаторством. Однако на британских пластинках слышались не те плотные слои аккордов, что были свойственны стилю Бенни, а резкие, пронзительные звуки. Майкл Третов, всегда восприимчивый к современным тенденциям в технике записи, предложил попытать счастье в этом направлении.

Посредством стробирования звука традиционного исполнения Бенни он достиг подобного эффекта, когда бит барабана определял, в какие моменты будет слышен синтезатор. Результат превзошел все ожидания: пульсация прекрасно контрастировала с мечтательной тональностью песни. Кроме синтезатора на треке присутствовали всего два инструмента - барабан, наложенный перкуссионистом Оке Сундквистом, и едва слышимая акустическая гитара Бьерна.

Сочинение текста к этой песне оказалось для Бьерна нелегкой задачей. Согласно его замыслу, женщина, являющаяся главным персонажем, перечисляет все скучные, повседневные дела, которые переделала за день до встречи с мужчиной, изменившей всю ее жизнь. «Текст должен был содержать длинное перечисление занятий женщины, ведущей рутинный образ жизни, — вспоминает он. -Было очень трудно, с грамматической точки зрения, скомпоновать их вместе, соблюдая элементарную логику».

Пела ее Агнета. Бьерн и Бенни сказали ей, что вокал должен быть «безыскусным», чтобы он звучал как пение обычной женщины, а не профессиональной певицы. Это находилось в соответствии с их интересом к «театральной» музыке, но позже они пожалели о своем решении. «Мне кажется, было бы лучше оставить Агнету певицей, а не делать из нее женщину, о которой она поет», — говорил Бенни.

Наложение вокала состоялось уже в сентябре. Майкл Третов вспоминает это событие, как «чрезвычайно эмоциональное. Было ощущение, что это конец. Агнета пела при выключенном освещении. У меня на глаза навернулись слезы». Хотя тогда этого никто не знал, «The Day Before You Came» действительно стала последней записью Abba. Захватывающая мини-мелодрама была более чем достойным финалом истории, начавшейся десятью годами ранее.

Тем не менее, когда песня была выпущена в октябре на первом из двух осенних синглов, она не добилась особой популярности среди любителей музыки. Правда, сингл вошел в Тор 5 на нескольких важных для Abba рынках — в Швеции, Норвегии, Финляндии, Нидерландах, Бельгии и Швейцарии. То, что «The Day Before You Came» поднялась в британских чартах только до 32-го места, стало тревожным сигналом. В конце концов, для Бьерна и Бенни Англия была родиной поп-музыки и всех наиболее важных тенденций ее развития.

Между тем США превращались в арену второго «британского вторжения» (первое за два десятилетия до этого возглавили Beatles). В скором времени американские чарты заполнятся новыми романтическими исполнителями, певшими под синтезатор, такими, как Human League, Duran Duran и Culture Club, проложившими путь для эскапизма 80-х. На этом фоне незатейливая история о беспросветной жизни тридцатилетней женщины, длившаяся шесть минут, представлялась несколько неуместной.

«Если бы мы позволили Агнете спеть более красиво, мне кажется, песне было бы легче найти дорогу к сердцам людей, — рассуждал впоследствии Бьерн. — Мы просто начали утрачивать контакт с главным потоком поп-музыки -этой замечательной, таинственной силой, которой трудно дать определение». Abba уже потеряли значительную часть внутренней энергии, а теперь они быстро теряли аудиторию.

21 сентября был снят клип для «The Day Before You Саmе». Впервые в качестве режиссера выступал не Лассе Халльстрем, чьим последним: клипом Abba стал «Head Over Heels». «Думаю, что продюсеры шоу вроде «Тор Of The Pops» посчитали, что я слишком старомоден», — говорит Халльстрем, — и кто-нибудь из них предложил пригласить нового режиссера».

На самом деле Бьерн пригласил режиссера Челла Сундвалла и оператора Челла-Оке Андерссона по совету своей жены, которая работала с ними над рекламным проектом. В то время Сундвалл и Андерссон представляли собой весьма перспективную команду кинематографистов. Челл-Оке Сундвалл принимал активное участие в движении «progg» 70-х и являлся старым противником Abba. Теперь ему пришлось переступить через свои убеждения — в конце концов, это была работа- хотя он старался не афишировать свое сотрудничество с группой.

Впоследствии он говорил, что больше всего съемки клипа запомнились ему довольно странной атмосферой. «У меня было ощущение, что мы работаем не с группой, а с четырьмя отдельными людьми».

Когда Abbaначали в ноябре рекламную компанию по продвижению синглов и сборника « The Singles- The First Ten Years», они действительно были меньше похожи на коллектив , нежели когда-либо раньше. Правда благодаря этому они были более откровенными в интервью, чем обычно, словно догадывались, что игра окончена.

В шведском телевизионном шоу «Nojesmaskinen»(«Машина развлечений») они выглядели очень непринуждённо, шутили и давали искренние , вдумчивые ответы на вопросы [см. и ещё]. Фрида и Агнета отметили, что мужчины после разрыва отношений стремятся как можно быстрее найти новых партнёрш, потому что очень боятся остаться в одиночестве. Смущённо улыбавшиеся Бьёрн и Бенни не возражали.

В начале ноября группа отправилась в Англию и Западную Германию для появления на телевидении и других встреч с представителями средств массовой информации. В середине ноября они сняли с Сундваллом и Андерссоном мрачный, обдающий ледяным дыханием клип для «Under Attack», второго сингла сборника. Заканчивался он весьма символично: Бьёрн, Бенни, Агнета и Фрида уходят вдаль.

«Under Attack» добилась не большего успеха, чем до нее «The Day Before You Came». В Бельгии и Нидерландах она вошла в Тор 5, а в Великобритании- лишь в Тор 30.

11 декабря 1982 года Abba приняли участие в программе The Late Late Breakfast Show на телевизионном канале ВВС. Они дали в прямом эфире через спутник из Стокгольма весьма непоследовательное интервью ведушему Ноэлю Эдмондсу и исполнили под фонограмму «I Have A Dream» и «Under Attack».

Никто , разумеется, не догадывался, что это было последнее появление группы на публике в качестве музыкального коллектива. За Abba медленно, но верно закрывалась дверь, и очень скоро стало ясно, что ни Бьёрн, ни Бенни, ни Агнета, ни Фрида не имеют желания вновь открыть её.