Ярко-синяя смерть

Глава 7

Дорога на Гельголанд пролегала через плоские сельхозугодья и холмы, поросшие еловыми деревьями. Выпуклые низкие облака, казалось, почти касались соломенных крыш ферм, и серый день окутал дорогу и пейзаж тусклой бесцветностью.

Мужчина в старом "ягуаре" был припаркован у небольшого придорожного дома и терпеливо ждал. Затем на дороге появилась точка, и она быстро стала больше. Затем точка превратилась в большой мотоцикл BMW, который пролетел мимо ресторана со скоростью более ста пятидесяти километров в час, а затем уехал еще быстрее. Мотоциклист в коже и шлеме разогнал огромную машину на максимальной скорости.

Слабая улыбка появилась на губах человека за рулем "Ягуара". "Вы опоздали, Бутс, - мягко сказал он. Он быстро натянул на голову вязаную балаклаву. Яркие цвета маски вокруг глаз, носа и рта делали его похожим на древнего ацтекского жреца. Когда крышка была на месте, он ускорился и помчался за мотоциклистом.

Мотоциклист не заметил преследователя. Ровный участок дороги почти подошел к концу, а спидометр вибрировал со скоростью около 180 км / ч. Неохотно мотоциклист сбавил скорость и выпрямился в седле. На этой скорости уроженец или фермерская лошадь по дороге были бы фатальными. Даже мешок коровьего навоза. Улыбка скривилась вокруг скрученного от ветра рта. Это была плесень из масла и яиц, но, если повезет, Рики, граф, закончит свою работу за несколько дней, и тогда их пути разойдутся. Она, Бутс Делани, вспомнила то время, когда она возглавляла банду из сотни мотоциклов на диких поездках по маленьким городкам Южной Калифорнии и Невады. Местные власти были так напуганы, что чуть не позвонили бы в Национальную гвардию, если бы остановились из-за удара по почкам или чего-то в этом роде. А теперь она беспокоилась о пустых коровах на дороге, черт возьми.

Мысль о ее друге Рики, графе Ульрихе фон Штади, заставляла ее чувствовать себя странно. Бутс знал много парней, которых их собственные матери назвали бы серьезными делами, но Рики взял торт и был самым успешным преступником, которого она когда-либо встречала. Он почти всегда действовал в рамках закона, и количество предприятий, которыми он занимался, было фантастическим. Не говоря уже о рыцарях - той армии военных, которые танцевали под дудку Рики.

Большой двигатель ревел между ее бедер, и Бутс почувствовал тепло, когда она подумала о мужчине и его стройном твердом теле. Она заметила спортивную машину в нескольких милях позади нее, но не обратила внимания, потому что ее мысли были в том любопытном зале в замке. Рики был тверд как гранит, потому что тренировался как боксер, а Бутсу очень хотелось прикосновения того твердого мужского тела, которое навязывало ей свою волю. Но за эти семь месяцев Рики не прикасался к ней так, как мужчина касается женщины. "Женщины ослабляют силу воли мужчины", - сказал он таким странным тоном. "Ключевое слово - дисциплина. Чтобы вести за собой, вы должны уметь терпеть больше, чем другие ". И пока бедняга Бутс пылал безответной страстью, Рики заставлял ее работать с ним кнутом, ремнем и раскаленным утюгом, свисавшим со стен его спальни. "Как демонстрация храбрости, это впечатляет", - подумал Бутс. По крайней мере, от этого ей стало холодно, и она была не совсем слабакой, но в качестве заменителя случайных прикосновений и щекотки это было определенно неудовлетворительно.

А недавно она заметила, что Рики, казалось, почерпнул нечто большее, чем дисциплина из их вечерних занятий - ему это, казалось, нравилось - и она начала обладать странной властью над ним. Хотя Бутс была дитя из сточной канавы, она была достаточно умна, чтобы понять, что сила может обернуться против владельца ...

У нее не было шанса закончить эту мысль. Слизь в "Ягуаре" сидела прямо за ней и гудела. Проходить было достаточно, поэтому Бутс сделал жест, подняв руку, что было признанным оскорблением.

Спортивная машина скользнула рядом с ней и подъехала. Ботс оглянулся на водителя, чтобы сказать еще одно ругательство, и чуть не заглушил двигатель. Эта сумасшедшая птица пыталась отмахнуться от нее, Сапоги, боком, как гаишник из научной фантастики.

'Моя задница "мальчик", - крикнул Бутс. Она дала BMW полный газ, и двигатель прыгнул вперед. Ботинки низко лежали над колесом, ветер хлестал ее по лицу. Фермы, леса и луга неслись серым потоком, стрелка быстрого набора продолжала подниматься вверх.

Ее хитрый молодой мозг уже внимательно изучал ситуацию. Граф был занят большим делом. Он был силен, и у него были соперники. А Бутс был признанной любовницей графа. Через нее соперницы смогли оказать давление на графа. Фон Штади могла очень неприятно относиться к ошибкам, и Бутс чувствовал, что сочтет серьезной ошибкой, если она позволит схватить себя.

Она посмотрела в зеркало. Быстро подошла спортивная машина. Человек в маске, казалось, знал, что делать с машиной. Он проскользнул в поворот с ловкостью гонщика Гран-при и снова начал ее обгонять.

Девушка быстро погрузилась в мысли о топографии страны. Она ехала по этой дороге много раз. Она узнала три дома на холме. Ей показалось, что здесь есть водопой для скота и проселочная дорога, ведущая в лес, сразу за поворотом, который на мгновение сделает ее невидимой. Она вошла в поворот и помчалась по проселочной дороге в поисках убежища в лесу.

Мужчина в "Ягуаре" промчится мимо, и она уже будет глубоко в лесу к тому времени, когда он поймет, что она сошла с дороги. Ее охватило чувство облегчения и триумфа. Рики стала бы очень злой, если бы позволила датскому бомжу схватить ее.

Рев "Ягуара" раздался позади нее. Она повернулась, чтобы увидеть, как он прошел. Затем она была потрясена, обнаружив, что человека в маске не обманули. "Ягуар" просвистел за поворот, помчался по проселочной дороге, почти не сбавляя скорости, и последовал за ней вверх по склону.

Ботинки приготовились к последней попытке, и тут она увидела забор, преграду из крепких сосновых стволов, преграждающих путь. Она осознала свою ошибку. На открытой дороге у нее был шанс. Кто-то мог ее увидеть и вызвать полицию, но в этом тихом лесу мужчина в маске держал ее в своих руках. Когда рев двигателя BMW стих, она поняла, насколько она одинока. Единственным звуком в деревьях был шепот ветра и трепет пролетающей мимо птицы. В отчаянии, зная, что она в ловушке, она побежала рысью.

Позади нее "Ягуар" с рычанием остановился. Она услышала, как хлопнула дверь в тишине леса. Затем она увидела мужчину в маске, который быстро и плавно бежал между деревьями. У подножия склона начинались открытые луга, а за влажными лугами - ферма. Ботинки на полной скорости мчались к лугам, проклиная тяжелые мотоциклетные ботинки, которые с каждым шагом проваливались во влажную землю и, казалось, держали ее. На пастбище ее мог кто-нибудь увидеть. И вообще, где была полиция в этой гнилой стране?

Она пробиралась через мокрое пастбище к кормушке, где сонные коровы стояли по щиколотку в весенней траве и жевали жвачку. Шаги мужчины тяжело шли позади нее. Затем у Бутса возникла догадка. Она споткнулась и упала лицом в воду, когда мужчина приблизился. Защищая свое тело, она вытащила из левого сапога длинный нож.

Когда мужчина приблизился к ней, Бутс вскочил на ноги, как разъяренная кошка, ее красивое молодое лицо исказилось от ярости, и она жестоко ударила ножом по животу мужчины.

"Давай, большой жеребец", - рявкнула девушка. "Вы можете оставить себе то, что получили".

Мужчина в маске грациозно отплыл от смертоносного клинка, словно танцор, и обошел ее. Смертельные выпады Бутса вызвали веселый смешок. "Прекрати, Бутс. Я не шериф из Южной Калифорнии.

Ответом Бутса был поток проклятий. Затем человек в маске ударил со скоростью гремучей змеи. Он вошел под ее оружие, схватил руку с ножом и быстро надавил на определенную часть ее запястья.

Нож уплыл в стог сена.

Мгновение спустя он достал ткань из хлороформа и плотно прижал ее к ее лицу. Ярко-голубые глаза девушки были острыми от ненависти, когда она сопротивлялась хватке нападавшего, но он был силен, как лев, и его глаза, казалось, ласково улыбались ее сопротивлению через прорези в его маске. Его глаза, казалось, плыли. Она попыталась подумать об угрозе, но потом все стало черным.

Она была в большой удобной кровати и в доме. Она была в этом уверена. Это был странный дом, потому что окна были заколочены, а крыша оказалась соломенной. Она пришла к выводу, что это одна из ферм, которые она видела много раз. Ну, по крайней мере, казалось, что она все еще в Дании.

С другой стороны, большой мужчина присел к ней спиной, чтобы зажечь огонь в большом камине, занимавшем половину стены. По его размеру и умелым движениям Бутс предположил, что это человек в маске. Ее руки были свободны, и она не собиралась ждать, чтобы убедить себя.

Она быстро спрыгнула с кровати и бросилась к двери. Мужчина с иронической улыбкой оглянулся через плечо. Ботинок на полной скорости приблизился к двери и попытался ее открыть. Он, конечно, был заперт. С криком гнева она бросилась на это улыбающееся лицо, царапала, пинала и ругала. Без особых усилий мужчина поднял ее и швырнул через комнату, после чего она подпрыгнула на большой кровати с балдахином, как прыгун на батуте.

Мужчина терпеливо ждал, пока она не могла больше думать о проклятиях, и смотрела на него злобными глазами, затаив дыхание. "Где мы и что мы здесь делаем?" - слабо спросила она. Когда ее гнев утих, любопытство взяло верх. Она видела, как его дорогая рубашка тянулась к его могучей груди, она видела силу в красивом, но твердом лице и юмор в глубоко посаженных серых глазах.

"Мы ждем графа", - сказал дородный мужчина. Он говорил с легким английским акцентом, обычным для образованных немцев, выучивших английский до 1939 года. "У вашего друга есть замечательная организация. Мне потребовался весь день, чтобы доставить тебя сюда. Я думал, что нет ничего лучше уютного костра, чтобы развеять холод весенних вечеров ".

"Я знаю тебя", - сказал Бутс. "Вы тот немецкий охотник за удачей, с которым Рики говорил на балете. Фон Рунштадт ".

Мужчина кивнул и повернулся лицом к огню. Сапоги свернулись калачиком, как кошка.

"Рики убьет тебя, малыш", - ласково сказала она. Ник Картер засмеялся.

"Он уже пробовал это. Что еще хуже, он пытался обмануть меня. А теперь я кое-что от него взломал ".

"Это не то, как ты играешь в игру, приятель", - сказала она. Она была возбуждена и в то же время привлечена к небрежности, с которой этот дородный мужчина бросил вызов мощи фон Штаде. "Этот человек могущественнее канцлера Германии. Просто у него ничего не украдут, и уж тем более у его девушки ".

"Как здорово, - сказал Ник. Он рискнул. "Я не думал, что твой друг Рик очень интересовался подругами. По крайней мере, не во-первых.

Девушка покраснела, и Ник понял, что почти попал в цель.

"Рики - великий человек", - сердито сказала она.

И держу пари, он расскажет мне лично, когда приедет, - сказал Ник со смешком.

"Вы заметите, когда он вернет вас в Германию. У тебя есть

когда-нибудь слышали о германских рыцарей?

'Я так считаю. Да, я открою вам небольшой секрет, - сказал Ник. "Вот почему я только что похитил тебя, Бутс. Фон Штади упустил мой единственный шанс заработать деньги, и теперь мне нужно найти работу. Вы - мое знакомство с германскими рыцарями. Я не получу его ответа до завтрашнего утра, так что нам лучше использовать его как можно лучше ".

"Утром ты умрешь", - уверенно сказала девушка.

"Однажды утром мы все умрем, девочка, - сказал Ник, - но это не помешает мне уснуть. Между прочим, прежде чем я повернусь к тебе спиной, я должен попросить тебя снять эту кожаную штучку, чтобы я мог посмотреть, есть ли у тебя еще ножи. Там рубашку можно надеть.

Бодрое молодое лицо Бутса сделалось раздражительным. Она застыла на кровати и прищурилась. "Без шуток, приятель. Если Рики поймает тебя, я могу легко или тяжело попрощаться с тобой.

Ник сунул сигарету в рот и посмотрел прямо на нее. Хотя он уже искал в ней ружья, она могла спрятать гарпун под кожаной одеждой.

- Долой эту одежду, Ботинки. Хотел бы я быть джентльменом, но это не так ".

"Мальчик, ты можешь ..."

"Иди прополощи рот, Ботинки", - мягко сказал Ник. "Сними кожу и надень эту рубашку".

Крэнки перевернул девушку на спину и уставился в потолок. "Пойдем и сними их, босс. И помни, за каждый палец, который ты поднимешь на меня, Рики будет держать тебя в своей экспериментальной комнате в клинике в течение недели ".

Ник нехотя встал и подошел к растянутой девушке. Через секунду она поднялась с кровати со сверкающим лезвием в кулаке. Ник рассмеялся, отошел в сторону, сделав свой первый безумный выпад, и выбил нож из ее руки легким ударом, от которого она упала. висел мертвый рядом с ней. Боже мой, подумал Ник, сколько из этих вещей она еще спрятала? Она уже пыталась залезть в один из бесчисленных карманов на молнии в куртке. Ник схватился за лацкан пиджака и одной рукой поднял ее с пола. Затем он тряс ее, пока она не опустила руку и не бросила на кровать. Она косила руками и коленями, пока Ник нежно, но твердо не коснулся ее лица большой рукой и не перекрыл ей подачу воздуха. Свободной рукой он расстегнул молнию и помог ей выбраться. Чтобы снять ботинки, ему пришлось использовать хватку задним пальцем ноги. Затем он поставил одну ногу ей на спину и стянул штаны до щиколоток. Со стопкой одежды он подошел к дивану и сел.

Ботинок сидел на кровати в бюстгальтере и трусиках и смотрел на него тлеющими глазами, ее острое ирландское лицо искажалось ненавистью, а стройное тело дрожало от ярости.

Из внутреннего кармана торчал кастет, а из кармана брюк - старинная бритва.

"Я знаю, что у вас где-то здесь есть ручная граната, - сказал Ник со смехом, - но, поскольку я не могу ее найти, вы можете оставить ее".

Бутс ничего не сказал, но ее маленькие белые груди показательно напряглись. Ник бросил ей рубашку.

"Мне не нужна твоя чертова рубашка", - рявкнул Ботинок.

"Хорошо, тогда надень куртку".

Она снова надела кожаную куртку, прислонилась к подголовнику кровати, вытянула перед собой длинные ноги и злобно закурила сигарету, пока Ник разворачивал бутерброды, фрукты и холодное датское пиво. После нескольких отказов в форме Бутс позволила себе присоединиться к трапезе. "Что вы сказали графу, что сделаете со мной, если он не подчинится вашим требованиям?" спросила она.

"Я сказал, что, если выкуп не будет выплачен в кратчайшие сроки, я действительно набьюсь и отправлю тебя в хорошую школу-интернат в Новой Англии", - сказал Ник со смехом.

"Посмотрим, как сильно ты будешь смеяться, когда Рики покончит с тобой", - кисло сказала девушка. Ник посмотрел на часы. Он устал от несравненного графа фон Штади. Было поздно, а на следующий день было много дел. Он положил одеяло на диван и выключил свет. В отблеске огня он увидел девушку, плавно шедшую на своих длинных ногах к кровати. Ее волосы ниспадали ей на плечи, а в просторной куртке она казалась маленькой и хрупкой. Огонь согревал его кожу, когда он разделся и растянулся перед диваном.

Герр фон Рунштадт? Ник?' - мягко сказала девушка. Она подошла к нему босиком. "Может, я ошибался насчет тебя. Я не очень хорошо умею оправдываться... "Где-то по пути она сняла бюстгальтер и трусики, и теперь только черная кожаная куртка защищала ее хрупкую молодую плоть. Текущее пламя играло на длинных белых бедрах и освещало маленькие мягкие груди. Ник почувствовал, как жар от огня на его бедрах и нижней части живота смешивается с другим видом тепла. Она обошла диван, не обращая внимания на то, что он был совершенно голым, и протянула тонкую руку. Ее голубые ирландские глаза искрились теплым и полным юмора.

"Почему мы должны оставаться врагами?"

Ник вопросительно приподнял бровь. Затем девушка выстрелила в очаг, прежде чем он успел ее остановить, схватила кочергу, которая была в огне весь день, и повернулась к нему с торжествующим криком. "Черт побери, - подумал Ник, - как я безразличен ко мне". Она с нетерпением ждала этого с ужина. Раскаленный наконечник кочерги притворился его головой, затем вспыхнул в паху. Ник отскочил, почувствовал обжигающий жар и упал на диван. Девушка ударила снова, победно смеясь, и Ник отчаянно перекатился через диван, чтобы не попасть под раскаленное железо.

"Как тебе это нравится, приятель?" - спросила девушка. Ее маленькие белые зубы блестели в яростной ухмылке. "Возьми это у меня, тигр, ты можешь достать нож, чтобы уравновесить ситуацию".

Ник перекатился по земле и попытался встать. "Чертовски спортивно с твоей стороны, девочка", - сумел пробормотать он. Он поставил стол между собой и падающей девушкой и начал кружить, когда она швыряла в него горячую кочергу, как огненную рапиру. Может, ему удастся увести ее от очага.

"Ты устал убегать, приятель, - сказал Бутс.

"Забудь об этом, девочка", - сказал Ник. "Между прочим, я сниму с тебя эту штуку через минуту, и, возможно, у меня не будет времени быть нежным. Так что не трать наше время зря ".

"Выпусти меня отсюда через пять минут, или я воткну тебе кочергу, знаешь ли".

"Ты прав, Бутс, - засмеялся Ник. "Я еще не вижу тебя в этой школе-интернате".

Он шел за стол прочь, слегка балансируя на подушечке стопы. Ник впервые увидел колеблющуюся девушку. Затем она посмотрела на горячую кочергу в руке, и к ней вернулось храбрость.

"Дай мне кочергу", - мягко сказал Ник. "Я серьезно, девочка".

Глаза Бутса странно заблестели. Она тихонько хихикнула, пока Ник готовился к атаке. Ее взгляд остановился на длинных твердых мускулах тела Ника. Она начала медленно пятиться, и так же медленно Ник вышел вперед. Ника охватили острые ощущения от погони. Его маленькие финты головой заставляли ее нервничать. Теперь она знала по опыту, насколько быстрым мог бы быть Ник, если бы захотел.

Она отошла за диван, ее гибкое тело дрожало от возбуждения. Кочерга описывала огненные круги в небе, и внезапно Ник осознал, что охота превратилась в нечто более тонкое и захватывающее. Раскаленное железо было преградой, которую нужно было преодолеть, прежде чем дева сдалась. Если он ее обезоружит, ее немецкий сверхчеловек будет по крайней мере на мгновение забыт в волнении преследуемой женщины, но если она опалиет его или пробьет дыру в его голове, фон Штади останется правителем.

Ник усмехнулся ей. К его удивлению, она усмехнулась в ответ открытым добрым ирландским смехом.

"Давай", - сказала она тихо, глубоко горло. Это было наполовину приглашение женщины, наполовину вызов шлюхе. Она тоже стояла наготове, ее стройные белые ноги были готовы двигаться в любом направлении. Одной рукой она распахнула куртку, обнажив плоский мягкий живот и красивую маленькую грудь. Ее белое, как обезжиренное молоко, тело приветствовало его, но с другой стороны светящаяся кочерга зашипела в воздухе с его вызовом.

Внезапно у Ника вспыхнули катящиеся мускулы, выстрелившие под барьером кочерги. Ее тонкая рука взмахнула вверх с быстрой свирепостью всадника, бьющего свою лошадь, и раскаленная кочерга со свистом пронеслась к голове Ника. Она промахнулась и попыталась отпрыгнуть, но Ник заблокировал второй удар. Когда она отшатнулась, он выбил кочергу у нее из рук и упал вместе с ней на кровать, перепутав ноги. Она попыталась вырваться, чтобы схватить кочергу на полу, но Ник схватил ее сильной рукой и крепко прижал к кровати. Какое-то время она продолжала сопротивляться с удивительно мощной силой. Затем она рассмеялась глубоким полным смехом и все еще боролась, но не ускользнула. Ее тело было прохладным, и ее острые белые зубы атаковали его тело в десятках мест, посылая сообщения желания в его мозг.

Где-то по пути кожаная куртка упала на пол. Прелюдии было немного.

Разгон был слишком интенсивным, ожидание - слишком долгим. Его руки скользнули по ее обнаженной спине, затем обвили маленькие твердые груди непринужденной смесью дикости и нежности. Она двигалась под ним, как молодое дикое животное, и внезапно ее длинные ноги раздвинулись, и ее узкие руки крепко прижались к его спине и толкнули его в нее. Она долго и тихо стонала от жаркой сладости их собрания.

Затем только дикость, скорость и еще одна скорость, которая, казалось, длилась вечно. Она атаковала его со всех сторон и со всех позиций, и когда он попытался столкнуть ее, она вывернулась и предложила ему свое тело в другом положении.

"Боже мой, пока ..." - прошептала она в какой-то момент. Затем два напряженных тела внезапно слились воедино в долгой дрожи в излиянии горящего серебра этого момента и медленно остановились. Она лежала, вытянувшись в его руках, и погладила его влажные волосы.

Они лежали молча в темноте, пока медленные движения ее тела и вопросительно ласкающие руки не возвестили о новом желании. Второй раз был более решительным, более демонстративным со стороны обоих партнеров, но не менее полезным. Это сопровождалось приятной интимностью. Девушка лежала на спине и наугад рассказывала о калифорнийских байкерских бандах, трассе Гран-при, своей встрече с фон Штади на автогонках на Нюрбургринге и времени, когда она была его любовницей. Голос Ника был небрежным и ленивым, пока он

подстрекал ее шуткой или вопросом, но, опять же, он был профессионалом, превращавшим острый вопрос в шутку.

Поздно ночью она нарушила долгое молчание. "Ты что-то должен мне за то, что выставил меня дураком, а Бутс Делейни всегда платит по своим долгам", - сонно сказала она. "Но я не думаю, что я тороплюсь заставить тебя платить".

В темноте Ник тихо усмехнулся.