Юг

Глава 442. Один выстрел

По большей части эта десятитысячная армия была вооружена дубинками, мечами, мачете, пиками и прочим холодным оружием, и только полторы тысячи солдат элиты имели автоматы. Однако помимо этого вместе с пехотинцами двигалось несколько армейских джипов, пять машин БМП, десять 122-мм самоходных гаубиц, шесть 40-мм ракетных пусковых установок и восемь танков «Тип 96», являвшихся основными боевыми танками армии Китайской Народной Республики. Тем не менее, то, что бойцы с холодным оружием шли вместе с солдатами-автоматчиками, говорило лишь о том, что владельцы этой армии испытывали недостаток огнестрельного оружия.

— Значит, это и есть армия Великого Китайского Союза? Действительно большая… — сказал Юэ Чжун, лежавший на вершине небольшого холма, находившемуся рядом скелету, в то время как рассматривал двигавшееся десятитысячное войско через прицел снайперской винтовки Фалькон.

— Хм, смотри-ка, старые знакомые… — пробормотал он, обнаружив на пассажирском сиденье одного из джипов Гао Минхао, лидера бежавшей группировки Цин-Чжу.

Подняв голову, он также обратил внимание, что становилось пасмурнее, но все же медля, продолжил рассматривать войска, не торопясь действовать.

Между тем Гао Минхао, сидя на переднем сиденье джипа, чувствовал себя очень хорошо. Он был вынужден покинуть Гуйнин из-за преследований Юэ Чжуна, поэтому смог сбежать лишь с несколькими десятками своих основных бойцов. То, что его многотысячная группировка, для создания и развития которой он приложил огромные усилия, была почти полностью разгромлена, оказалось для него страшным ударом.

И все же, сумев сбежать в сторону соседнего крупного города Биньци, Гао Минхао встретился с представителями Великого Китайского Союза, которые предложили ему вступить в их ряды. Союз пообещал ему предоставить под командование тысячу подчиненных, а также посодействовать в возрождении группировки Цин-Чжу.

Таким образом, став командиром батальона солдат, Гао Минхао неожиданно для себя превратился в небольшого военачальника. Хоть его бойцы и были вооружены лишь холодным оружием, они, тем не менее, подчинялись его приказам. Именно поэтому он чувствовал удовлетворение и пребывал в хорошем расположении духа.

В одном джипе с Гао Минхао сидел высокий, светлокожий молодой человек представительного вида, который с легкомысленной улыбкой спросил:

— Старший Гао, после захвата Гуйнина вы ведь не забудете о своем обещании?

— Конечно, молодой Цзинь, — с промелькнувшим в глазах презрением Гао Минхао повернулся к молодому человеку и с приятной улыбкой ответил: — После завоевания города я, безусловно, найду девочек-близняшек, чтобы порадовать вас.

Этого молодого человека звали Цзинь Гуансюань, он был сыном руководителя филиала Китайского Союза в провинции Гуанси — Цзинь Шэнчэна. Несмотря на свой довольно респектабельный вид, он являлся легкомысленным сластолюбцем и ярким примером поговорки «на детях гениев природа отдыхает». Целыми днями наслаждаясь женщинами, он не мог не заслужить презрения Гао Минхао, который, тем не менее, был очень умным человеком, поэтому хоть и презирал его, все же всячески потакал его страсти к женщинам, благодаря чему стал для него одним из лучших приятелей.

— Ха-ха-ха, в прошлый раз ты подарил мне очень сладких мать и дочь, но мать была немного стара, — рассмеявшись, заболтал о своем Цзинь Гуансюань. — Обрати внимание в следующий раз, что мне нравятся красивые молоденькие девушки!

В глазах Цзинь Гуансюаня Гао Минхао был «чужой собакой, которую нужно было кормить», поэтому не брезговал напоминать тому о своих предпочтениях, так как всегда, когда было необходимо, не забывал бросить тому косточку.

— Да, я учту, молодой Цзинь, — с трудом подавив гнев в сердце, все с той же улыбкой ответил Гао Минхао. — В следующий раз я обращу на это внимание.

В этот момент с неба внезапно начали сыпаться снежинки. Заметив это, на лице одного из солдат появилось несчастное выражение и, придерживая шапку, он тут же понесся к командирскому джипу:

— Цзинь-шао! Цзинь-шао, откройте дверь! У меня важное сообщение!

— Что случилось, Дуань Цзыкэ? — увидев появившегося возле машины солдата, Цзинь Гуансюань нетерпеливо открыл окно, и тотчас подувший ветер, пробрав его насквозь, заставил вздрогнуть, отчего он скороговоркой выпалил: — Если есть что сказать, то говори быстро, не беспокой меня по пустякам!

— Цзинь-шао, снег пошел, — не обращая внимания на грубость, Дуань Цзыкэ спросил: — Что делать? Может отправить армию на поиск укрытия от снегопада?

— Ни в коем случае! Если из-за снега мы упустим возможность захватить Гуйнин, то ты, Дуань Цзыкэ, готов будешь отчитаться за это перед моим отцом? — холодно спросил Цзинь Гуансюань. — Даже убийством тебя и всей твоей семьи мы не сможем компенсировать потерю Гуйнина! На войне главное — стремительность, если ты, командир, не понимаешь этого, то просто недостоин командовать войском!

— Но, Цзинь-шао, погода ухудшается! — криво улыбнувшись, офицер продолжил объяснять: — Мы, южане, не слишком устойчивы к морозам! Если мы продолжим марш под таким снегом, то солдаты просто заболеют или замерзнут от холода!

Провинция Гуанси находилась в умеренной зоне — снег здесь большая редкость, не говоря уже о метелях или пурге, именно поэтому внезапные зимние холода апокалипсиса унесли множество жизней жителей этих мест. В то же время остальные люди также не были приспособлены к холоду и морозам, поэтому даже Юэ Чжун сидел в городе, не предпринимая никаких военных маневров.

— Заставить их бежать, разве не подойдет? Черт, ты слишком много говоришь, — нетерпеливо проговорил Цзинь Гуансюань, который не мог игнорировать открытое окно. — Ведь в прошлом армия полководца Нин Хуна, поднимавшаяся ползком в снежные горы, не жаловалась! Думаешь, у нас здесь холоднее? Проявите, в конце концов, силу воли и решительность в преодолении этого препятствия! Проклятье, хватит, пусть армия на полной скорости двигается вперед! Чем быстрее достигнем Гуйнина, тем быстрее солдаты смогут отдохнуть! — приказав на последок, он наконец-то закрыл окно.

«Идиот!» — прошептал Дуань Цзыкэ, скривив лицо.

В то время как войско Нин Хуна взбиралась в горы, погибло очень много солдат, если бы командир армии мог, то просто отказался бы лезть туда.

Цзинь Гуансюань, спрятавшись в комфорте теплого автомобиля, совершенно не заботился о проблемах солдат, поэтому Дуань Цзыкэ неохотно отдал глупый приказ:

— Армия, вперед на полной скорости!

И солдаты подчинились. Да, они начали двигаться вперед на высокой скорости, но время от времени постоянно кто-то падал и потом уже не поднимался.

«Придурки!» — подумал Юэ Чжун, увидевший ускорившуюся из-за снегопада армию Китайского Союза.

Если бы его войско на марше застал снегопад, то он немедленно вернул свои войска или же нашел какое-нибудь укрытие, не позволяя армии двигаться в такую погоду. Как-никак жители провинции Гуанси не являются северянами, такими как люди северной провинции Ляонин, которые как полярные медведи проживают в «царстве холода и стужи».

Тем временем снегопад усиливался, и вскоре задул сильный ветер, в результате чего падавшие снежинки стали острыми, словно лезвия, и принялись засыпать солдат Китайского Союза. Из-за усиливающегося ветра люди начали быстро замерзать — их чуть ли не до костей пробирал мороз, лица покраснели от холода, а ноги, шагавшие по растущим сугробам, онемели до той степени, что солдаты уже не считали их за собственные.

И чем дальше солдаты шли под холодным ветром и снегом, тем больше мерзли. Вот, еще один боец, потеряв сознание, свалился в снег и уже никогда больше не поднимется. С каждой минутой таких становилось больше и больше. Видя это, боевой дух армии опускался все ниже и ниже, одновременно с этим бойцы замерзали все больше и больше.

— Что ж, время пришло, — видя, что солдаты уже по несколько человек падают в снег, Юэ Чжун сразу же навел свою снайперскую винтовку на командный джип, беря на прицел голову Гао Минхао.

В этот момент он находился на расстоянии одного километра от своей цели, но полностью успокоившись и затаив дыхание, сосредоточился на одном лишь Гао Минхао и, положившись на свою «Снайперскую подготовку», спустил курок.

Раздался громкий грохот выстрела, и снайперская пуля калибра 14,5-мм, пробив бронестекло армейского джипа, разнесла голову лидера Цин-Чжу на куски. Даже будучи Эвольвером 49-го уровня, Гао Минхао не имел никаких шансов воспротивиться внезапному нападению Юэ Чжуна.

— А-а! Помогите-помогите! Спасите меня! — увидев заваливающегося мертвого Гао Минхао, Цзинь Гуансюань сразу же в панике громко закричал.

— Нападение! Атака врага! — тут же начали раздаваться громкие возгласы солдат Китайского Союза.

К этому моменту из-за продолжавшегося снегопада и сильного холодного ветра боевой дух всей армии стал крайне низким, поэтому заслышав крики о нападении врага, бойцы внезапно погрузились в хаос, среди них началась паника.

Огромное количество солдат, вооруженных одним лишь холодным оружием, немедленно начало разбегаться во все стороны — почти 80 % процентов армии Китайского Союза обратилось в бегство. Изначально в ряды бойцов с холодным оружием зачислялись все мужчины, годные к военной службе, так как их намеревались использовать в качестве пушечного мяса. Соответственно, у таких солдат и боевой дух был довольно низким, а теперь в такой жуткий холод и снегопад они еще и подверглись внезапному нападению… В результате их мораль была уничтожена, и они побежали.

В строю остались лишь люди с огнестрельным оружием в руках, то есть полторы тысячи солдат, и в то время как пушечное мясо разбегалось, эти элитные вооруженные силы начали рассредоточиваться в поисках врага.

— Отличная возможность! — Юэ Чжун даже не думал, что сможет одним выстрелом развалить десятитысячное войско Китайского Союза.

Тем не менее, он не мог упустить такого шанса и, громко засвистев, тут же вместе со скелетом устремился к тем остаткам армии, что до сих пор желали оказывать сопротивление. В таком хаосе солдаты Союза просто не смогут продемонстрировать свою полную огневую мощь, именно поэтому Юэ Чжун не желал упускать такой удобный момент.

Услышав свист Юэ Чжуна, Молния, скрывавшаяся в ближайшем лесу, рыкнула в ответ и повела своих младших братьев, коих осталось после сражения в горах Дажун порядка четырехсот, вперед, на врагов своего хозяина. Все-таки мутировавшие звери, по сравнению с людьми, гораздо лучше приспособлены к холоду, поэтому даже в снегопад могли продемонстрировать свою устрашающую силу.