Z.O.N.A 3

Наверху

Шаг за шагом, ступая по едва державшимся ступеням, раны Димы постепенно заживали. Правый глаз стал открываться, а красных пятен и вовсе не осталось. Но ноги так же продолжали дрожать, не давая сосредоточиться на подъёме. Дима всё пытался переварить, всё то, что с ним произошло в метро. Его дважды… Нет, трижды чуть не убили! А если бы не эта аномалия? Его бы просто не существовало… Его поход прервался бы… Тем не менее, надо идти дальше. Некоторые ступени под весом ноги резко проваливались, из-за чего Дима отшатывался и чуть не падал назад. Но вскоре, он поднялся в вестибюль. На улице и вправду была ночь. Яркий месяц луны заполнял своим светом всё помещение вестибюля, и видимость становилась хорошей. В отличии от зала Речной, этот вестибюль не был так сильно затронут людьми. На полках и на кассах еще сохранялись разные купюры и вещи. К тому времени раны и глаз полностью зажили, регенерации Диме не занимать. Пол и стены вестибюля не были затронуты взрывной волной, из-за крепкого гранита они держались неизменно целых пять лет. Взяв пару купюр из кассы в свой рюкзак, Дима вышел из вестибюля на улицы Тюмени. Никакого края города и не было видно. Одни высотки окружали улицу, и было непонятно как Анатолий собирался прощаться с Димой. Казалось, что он там целую вечность не был, столько изменении произошло… Осталось придумать как выбраться из города, и главное в нужном направлении. Дима достал из рюкзака уже потрепанную карту и стал изучать её. Он теперь как тот сказочный рыцарь, стоявший у камня, и перед ним выступали три дороги: В Екатеринбург, в Пермь, или в Нижний Тагил. Как раз ближе всех оказался Екатеринбург. Надо туда. Дима свернул карту и положив её в рюкзак, двинулся по улицам. Он находился на Улице Запольной, до границы города надо идти на юго-запад. Поначалу всё было тихо и спокойно, прямо как днём. Дима давал себе отчёт в том, что опасности наверху быть не может, она поселилась под землей. Никакой вьюги как в Париже не было, дул лёгкий ветерок, и вообще, город казался очень спокойным, даже после взрыва. Но проходя квартал за кварталом, Дима вновь стал что то подозревать. Это чувство было схоже с той странной беготней в перегоне между Сирской и Граничной. За ним кто то следит. Желание приглядеться к тьме с каждой секундой только усиливалось, и вскоре Дима остановился и обернулся. Никого не было. Пусто. Лишь выглянувший месяц луны был виден среди Тюменских высоток. Тогда он из рюкзака достал автомат и щёлкнув затвором, двинулся дальше. Но ходьбы хватило недолго, он вновь остановился и стал вглядываться в уходящую во мрак улицу. В сумраке было трудно определить, не воображение ли рисует ему странные фигуры замершие в глубине улицы и смешивающиеся с формами полуразрушенных стен и домов. Однако когда он присмотрелся как следует, ему почудилось, что сгусток тьмы, находящийся между едва стоявшими фонарями шевельнулся, и что он обладает собственной волей. В темноте поподробнее разглядеть существо было трудно, поэтому Дима взял из рюкзака фонарик и посвятил в сторону фонарей. Увиденное заставило его быстро выключить фонарик и повернуть в обход. Это был не человек, и даже не простой мутант. В свете фонаря существо лишь обвелось чёрным контуром и никак не шевельнулось на луч света. Дима поспешно повернул в ближайший переулок и прижался к кирпичной стене, переводя дыхание. Его ужасало не само наличие такой необычной биомассы в зоне, а скорее то как оно воздействует. Оно своим внешним видом лишает рассудка, дара речи… И ты не сможешь сопротивляться, оно тебя поглотит, вселится, и будет мучать изнутри. Немного успокоившись, Дима осторожным шагом приблизился к концу тёмного, сыроватого переулка, и выглянул на улицу. Он окаменел. Со всех сторон, справа, слева стояли словно статуи прозрачные, но обведённые контурами существа. О своём дальнейшем пути Дима уже мог забыть. Он развернулся и повернув за ещё один поворот оказался на Интернациональной улице. Странных существ рядом не было, и Дима облегчённо потер рукавом лоб от накопившегося пота. Он пошёл дальше вперёд, но не прошло и нескольких минут, он услышал шаги за спиной. Он хотел обернуться, но в уши вдруг въелось странное эхо:

— Не поворачивайся. Иди туда куда хотел идти…

Он обомлел. Они могут читать мысли? Но почему они не могут оставить его в покое? Или почему бы им не помочь ему выбраться из города? Может, они просто хотят его проводить до того места, где кончается их территория, и отпустить?.. Впрочем, Дима послушался и не обернувшись пошёл вперед. Шаги последовали за ним. Как бы страх не овладел разумом, Дима старался держаться, и если бы была моральная возможность, он бы обернулся, и нажал на спусковой крючок как можно быстрее. Так он прошёл ещё несколько кварталов. И хоть Дима начал привыкать к этому странному эскорту, но всё равно было не по себе. Дойдя до очередных высоток, Дима мельком стал разглядывать подъезды, и у него созрел план. Он остановился, шаги идущие сзади прекратились. Он поднял автомат к груди и переключил режимы. Сердце сильнее забилось, по вискам стучала кровь, руки стали дрожать, но он взял себя в руки. Он резко развернулся и выстрелил в стоявшее сзади существо. Как только гильзы ударились об поверхность существа, прозрачность её тут же пропала, и перед Димой встало невероятное ему зрелище, которое убеждало его, что лучше бы он не стрелял. Истекавшее кровью, всё в царапинах и будто некоторые участки кожи были разорваны, с виднеющимся некоторыми внутренностями, существо с блестящими алыми глазами так и сверило взглядом в душу Диме. Когда урон был достаточным, существо издало громкий хриплый вопль и бездыханно упало на землю. По всему городу раздался такой же вопль, и Дима понял — ему крышка. Но вспомнив про свой план побега, он побежал к подъезду одной из высоток и оттолкнув ногой входную дверь нырнул внутрь и закрылся. Он слышал как к дому приближались многочисленные шаги, перемешивающиеся с бегом, и для своего же благополучия, он задвинул дверь стоявшим рядом шкафом. Серьезного штурма эта баррикада не выдержала бы, но, по крайней мере незаметно ее преодолеть им не получится. В подъезде было темно, и ему пришлось включить фонарик. В круглом пятне света виднелись обшарпанные стены, исписанные всячиной несколько лет назад, загаженная лестница, и выломанные двери разоренных и выжженных квартир. Подъезд он выбрал удачно — окна лестничной клетки уходили уже на край города, и поднявшись на очередной этаж, он мог убедиться что твари не следуют за ним. Они подобрались вплотную к дверям, но вместо того чтобы зайти внутрь, они снова превратились в каменные статуи. А дальше, подходя к горизонту расстилались лесные поля с обвалившимся деревьями и те самые пустоши по которым Дима успел соскучиться.

Он поднялся этажом выше, привычно осветил все двери комнат и обнаружил что одна из них закрыта на кодовый замок. Толкнул плечом и убедился что замок заперт. Недолго думая, он заглянул в просверленную скважину и увидел на стене едва разборчивую надпись: «Похороните по человечески. Код 6789». Поняв что к чему, Дима ввёл нужный код и дверь открылась. По большому счету ему было всё равно, где держать оборону, но упустить свой шанс взглянуть на нетронутое жилье людей ушедшей эпохи он не мог.

Первым делом он захлопнул дверь и перекрыл ее деревянными досками. После этого Дима подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. Это была идеальная огневая позиция — с высоты пятиэтажного дома ему хорошо было видны подступы к подъезду и десяток тварей полукругом сидящие у входа. Теперь преимущество было за ним, и он не замедлил им воспользоваться. Он навёл автомат на голову самой крупной из осадивших подъезд бестии, и выдохнув, спустил курок. Громыхнула короткая очередь, и существо беззвучно завалилось на бок, а остальная же толпа распустилась в разные стороны. Через мгновенье улица была пуста. Но в том, что далеко они уходить не собираются, Дима не сомневался ни секунды. А пока у него есть время исследовать квартиру.

Хоть и окна как во всех домах были выбиты, мебель сохранилась на удивление хорошо и была аккуратно обставлена. Чем дольше он ходил по квартире тем больше убеждался что жильцы не бросили ее впопыхах, а законсервировали, надеясь однажды вернуться обратно. В ней царил идеальный порядок, на кухне не было оставлено никаких продуктов которые могли бы привлечь грызунов или насекомых, а большая часть мебели была заботливо укутана целлофаном. Когда он вошёл в ванную, он застопорился. На полу, в углу сидела высохшая мумия женщины. В одной руке она сжимала фломастер, во второй пластиковую бутылку. Оклеенные линолеумом стены были сверху донизу исписаны аккуратным женским почерком. На полу так же валялась пачка таблеток и железные банки из под газировки. Трупа Дима не испугался, только ощутил, как накатила жалость к неизвестной девушке. Ему почему то показалось что это было именно девушка. Из улицы вновь послышался вопль существ, но особого внимания Дима не обратил. Проще будет переждать, когда они успокоятся, и можно было дальше идти. Чтобы отвлечься, он начал читать надписи на стенах.

«…Пишу, потому что скучно и чтобы не сойти с ума. Как только раздался взрыв, я побежала в ванную. Мои родители тут же побежали из дома, совсем забыв про меня… Через пару часов, когда всё утихло, я выхожу из ванной и смотрю в окно: город наполнился каким то зелёным туманом… Или это у меня глюки?.. На моих глазах внизу пробежали несколько человек которые задохнулись и до сих пор лежат посреди улицы. Жду, когда ветер отнесёт облако, думаю, через день опасности уже не будет.

23 июня. Пробовала выйти из дома, но выход был заперт. Через 10 минут мне стало очень плохо и я вернулась к себе. Вокруг много мёртвых, все страшные, раздулись, воняют. Чувствовала себя ужасно слабой. В комнате еще оставались купюры, а делать с ними нечего. Странно. Оказалось просто бумага…

24 июня. Продолжили бомбить. Издалека послышались взрывы. Я думала, никого больше не осталось, но вчера по улице с большой скоростью нёсся танк. Или мне опять показалось?.. Целый день рвало, потом уснула.

25 июня. Внизу прошёл страшно обожжённый человек. Он громко хрипел и плакал. Было очень страшно. Ушел в сторону метро, потом раздались выстрелы. Я даже пытаться не буду…

26 июня. Не могу выйти. Бьет дрожь, не понимаю, сплю я или нет. Вчера разговаривала с подругами, потом пришла мама, у нее вытекли слезы. Потом снова осталась одна. Когда это всё закончится, когда нас спасут? Пришли собаки, едят трупы. Спасибо. Рвало.

27 июня. Не могу. Больше не могу. Похороните меня по человечески, не хочу в этой комнате… Тесно… Спасибо антизину. Спокойной ночи».

Рядом были ещё какие то надписи, но всё больше бессвязные, оборванные, и рисунки: чертики и человеческие лица.

«Она всерьез надеялась, что кошмар который довелось ей пережить, скоро кончится, — думал Дима. — День второй, и все вернётся на круги своя, все будет как прежде. Сколько лет прошло с тех пор? За это время человечество только отдалилось от возвращения нормальной жизни. Могла ли она помыслить, что выживут только те, кто тогда успели спуститься в метро?»

Дима подумал о себе. Ему и вправду хотелось чтобы люди снова вернулись в прежнюю жизнь, восстановили погибшую землю, чтобы на ней поселиться, не дышать смесью кислорода с азотом, выцеженной фильтрами противогаза, а природным чистым воздухом, наполненным ароматом растении… Но глядя на труп девушки, которая так и не дождалась того самого заветного дня, когда кошмар закончится, Дима и сам стал сомневаться что доживёт до него. Ведь больше чистых нетронутых мест для него больше нет. Половина континента выжжена, где только можно найти хоть одно, нетронутое за мегаполисами место пригодное для жизни? И то, эти мегаполисы и сами изначально были уничтожены, но Дима собственноручно их возвращал к тому величию, и это не давало никаких поводов для гордости. Скорее для разочарования. Осознание того, что города он хоть и сумел спасти, но не спас самое главное для человека — природу. Практически, основу его существования.

Пока он читал оставшиеся надписи на стенах, на улице уже всё стихло, и Дима посчитал это за шанс выйти отсюда. Он обвёл в последний раз взглядом скелет девушки, и вышел из ванной. Убрав все доски с двери, Дима вышел в подъезд а за ним убрав и шкаф с выхода, вышел наконец на улицу. Никого и вправду не было. Начало постепенно светлеть, и хоть днём Тюмень была без мутантов, оставаться он тут уже не мог. Он и так много времени потерял, пока бродил по метро, по городу… Он начал идти в сторону края города, и погони за ним уже не увязалось. Пока он шёл, утро уже полноценно наступило: выглядывающие лучики солнца скрыла нарастающая серая масса над головой, и над городом вновь лёг туман. Теперь то точно без опасностей… Через несколько минут Дима был у края города, и взглянув на все эти здания, высотки в последний раз, он облегченно вздохнул и отправился к границе зоны. Она находилась не так далеко, отделяло лишь шоссе, по которому уже шёл Дима. Его уже не заботила мысль о том, что в город он вошёл с напарником, а вышел совершенно один. Его только переполняло какое то внутреннее спокойствие, что никто не попытается его убить в туннелях, или на улицах, дальше если и будет опасность, то не такая влияющая как в местном метро. Он снова вспомнил про свою цель всего этого путешествия. Виталий. Хоть бы он был жив, хоть бы Евгений был жив… Неизвестно, что они в Сильвердоре наделают, ведь никто не знает зону лучше кроме Димы. Надо торопиться. Пока он размышлял, он уже приблизился к границе зоны. Войдя в нее, его окутал густой туман, и через минуты полторы, произошла вспышка, и Дима выбрался из зоны, на свежий воздух. Однако, каким бы не был чист воздух, небо заполнялось облаками, и такие теплые, успокаивающие лучи солнца тоже уходили в тучи. Дальше курс только на запад.