За кулисами ЦРУ. Дневник сотрудника американской разведки

8 февраля 1964 года, Вашингтон, округ Колумбия,

При первом посещении новое здание штаб-квартиры ЦРУ в Вирджинии производит на всех огромное впечатление. Это примерно в двадцати — тридцати минутах езды от Вашингтона вверх вдоль Потомака по очень красивой, обсаженной деревьями автостраде; у въезда на территорию рассчитанная на дураков вывеска: БЮРО ОБЩЕСТВЕННЫХ ДОРОГ. Огромное семиэтажное здание в форме буквы «Н» окружено высоким забором и лесом; внутренняя планировка очень сложная, затрудняющая ориентировку. Я читал, что здание было построено для размещения десяти тысяч служащих, но, судя по количеству автомашин на огромных стоянках, это число, по-видимому, уже превзойдено.

Я провел два дня с руководителем эквадорского направления, заполняя справки теми сведениями, которые никогда не включаются в официальные донесения с мест; здесь я узнал о некоторых изменениях в аппарате штаб-квартиры. Пожалуй, самым важным из них является недавно созданное управление во главе с заместителем директора ЦРУ — научно-техническое, которое сформировано в результате слияния прежних отдела научной разведки и исследовательско-информационного отдела (входивших в информационное управление) и нескольких других отделов и служб.

На это новое управление возложена вся работа по обработке информации и подготовке заданий по ключевым областям науки и технологии во всем мире с особым акцентом — и это не удивительно — на развитие советских наук и технологии в области вооружений. Это управление отвечает также за разработку технических систем сбора разведывательной информации. Упразднено управление по координации.

Второе крупное изменение произошло в оперативном управлении, где прежний отдел международных организаций и служба психологической войны и полувоенных операций слились в службу тайных операций. Теперь в ЦРУ на эту службу возложены координация всех тайных акций и руководство ими. Сотрудники новой службы, возможно, в силу того, что многие из них являются участниками традиционных споров и разногласий между отделом международных организаций и географическими отделами из-за действий агентов отдела международных организаций, выработали новую терминологию, которая порождает немало шуток в здании штаб-квартиры. Вместо того чтобы называть агентов агентами, теперь они настаивают на том, чтобы называть их в документах тайными сообщниками. Проблемы, связанные с контролем над агентами, — старая, никогда не заживавшая рана отдела международных организаций — кажется, теперь потеряли свою остроту в результате простого упразднения термина оперативных агентов.

Еще одно изменение в оперативном управлении, которое скоро войдет в силу, заключается в слиянии отдела Советской России с отделом Восточной Европы, за исключением Греции, которая переходит в ведение Ближневосточного отдела. Теперь все коммунистические страны Европы будут входить в один и тот же географический отдел, который будет называться отделом стран советского блока. Изменяется и криптоним этого отдела: вместо REDWOOD будет REDTOP.

В оперативном управлении появилось также совершенно новое подразделение, названное отделом внутренних операций. Этот отдел осуществляет сбор разведывательной информации внутри США (по иностранным объектам, естественно) и занимается главным образом вербовкой американских граждан — ученых и специалистов — для использования на международных конференциях. Резидентура отдела размещается в Вашингтоне, а филиалы в ряде других городов.

В отделе Западного полушария большая новость — полковника Кинга, начальника отдела, наконец снимают с этой должности. После провала операции по вторжению в залив Кочинос его влияние постепенно ослаблялось путем изъятия из его ведения кубинских вопросов, а также путем окружения его различными советниками, такими, например, как Дейв Маклин, который исполнял обязанности резидента в Кито, когда там пришла к власти хунта, и Билл Худ, занимавший в течение последнего года вновь созданную должность начальника операций. Кинга заменит на посту начальника отдела один из старших сотрудников, которого перебросили в этот отдел из отдела Дальнего Востока после провала в заливе Кочинос. Это Десмонд Фитцджеральд, заместитель начальника отдела Западного полушария, ведавший в нем кубинскими делами; кстати, эта должность также была введена после провала вторжения. Штатный заместитель начальника отдела Рей Герберт продолжает заниматься вопросами назначения сотрудников и другими делами, не имеющими прямого отношения к операциям против Кубы.

10 февраля 1964 года, Вашингтон, округ Колумбия.

Я провел один вечер в доме Джима Ноулэнда. По возвращении в штаб-квартиру Ноулэнд совершил несколько поездок в Бразилию, и, судя по его словам, Бразилия сейчас представляет для нас самую серьезную проблему в Латинской Америке — фактически, даже более серьезную, чем Куба после ракетного кризиса.

Ощутимый ущерб нашим операциям в Бразилии был нанесен расследованием парламентской комиссией нашего влияния на ход предвыборной кампании, которое мы начали оказывать с мая прошлого года. Расследование вскрыло, что контролируемые нашим резидентом в Рио-де-Жанейро основные организации — бразильский институт демократических действий и организация под названием «народные демократические действия» — израсходовали в 1962 году в ходе предвыборной кампании на поддержку антикоммунистических кандидатов сумму, эквивалентную 12, а возможно, и 20 миллионам долларов. Из иностранных источников средства поступали на поддержку 8 из 12 кандидатов на губернаторские посты, 15 кандидатов в федеральный сенат, 250 кандидатов в федеральную палату депутатов и около 600 кандидатов в законодательные органы штатов. В результате поддержки, оказанной резидентурой, в двух важных штатах — Сан-Паулу и Рио-Гранде — победу на губернаторских выборах одержали кандидатуры правых, однако в стратегически крайне важном северо-восточном штате Пернамбуку губернатором был избран левый сторонник Гуларта. В палате депутатов соотношение сил трех основных партий осталось примерно прежним, что в некотором смысле считается победой.

Парламентская комиссия по расследованию находилась в известной мере под контролем, поскольку пять из ее девяти членов сами получали финансовую поддержку из бразильского института демократических действий и из организации «народные демократические действия», но только отказ первого национального городского банка, бостонского банка и королевского банка Канады раскрыть. иностранные источники финансирования этих двух организаций спасли положение. В конце августа прошлого года декретом президента Гуларта обе организации были закрыты, а парламентская комиссия в своем докладе, опубликованном в ноябре, сделала заключение, что обе эти организации пытались незаконными путями воздействовать на ход выборов в 1962 году.

12 февраля 1964 года, Вашингтон, округ Колумбия.

Последние несколько дней я бегал между уругвайским направлением и кубинским отделением, получая общую ориентацию по первоочередным задачам в операциях против Кубы, что будет моим главным участком работы в Монтевидео. Осталось только пять латиноамериканских стран, которые еще поддерживают дипломатические отношения с Кубой, и операции против Кубы, проводимые резидентурой в Монтевидео, занимают главное место в «Директивах по частным задачам» — единственной резидентуре в Западном полушарии, для которой операции против советского посольства в перечне задач по их важности стоят на втором месте. Причина в том, что коммунистические силы в Уругвае значительно укрепляются, в частности в сфере профсоюзов, и, несомненно, получают поддержку со стороны кубинского посольства.

Сейчас операциями против Кубы в Монтевидео преследуются две основные цели. Во-первых, мы используем все подходящие операции, чтобы поддержать обвинения Венесуэлы против Кубы во вмешательстве и агрессии, основанные на обнаружении тайных складов оружия на побережье Венесуэлы в ноябре прошлого года. Это оружие по своему происхождению бельгийское; бельгийский промышленник заявил, что продал его кубинцам. Цель проводимой вокруг этого инцидента кампании заключается в том, чтобы в конечном счете провести через ОАГ решение с призывом ко всем латиноамериканским странам, все еще поддерживающим дипломатические отношения с Кубой, порвать с ней. При этом есть надежда, что такое предложение, исходящее от Венесуэлы, а не от США, оказалось бы достаточным для принятия желаемого решения ОАГ, если удастся в ближайшие месяцы развернуть достаточно сильную пропагандистскую кампанию неамериканского происхождения против Кубы. Из-за осторожности я. не стал высказывать своего мнения, но вся эта возня, затеянная вокруг найденного оружия, представляется мне операцией, проводимой с самого начала нашей резидентурой в Каракасе. Я подозреваю, что оружие было заложено в ходе совместной операции с венесуэльскими спецслужбами, а затем «обнаружено».

Поскольку наша главная цель заключалась в том, чтобы добиться разрыва отношений между Уругваем и Кубой, первостепенное значение в работе нашей резидентуры приобретает проникновение в кубинское дипломатическое представительство в Монтевидео — с помощью технических средств или путем вербовки агента из числа кубинских сотрудников — для того, чтобы получать точную разведывательную информацию. Мы уже проводим ряд серьезных операций против кубинского посольства, однако пока что нам не удалось проникнуть внутрь посольства с помощью технических средств или завербовать какого-нибудь его сотрудника.

Что касается вербовки агентов в Монтевидео, то кубинское отделение ЦРУ больше всего заинтересовано в шифровальщике, личность которого наша резидентура уже выявила. По данным, имеющимся у сотрудников, которые занимаются выявлением кубинских каналов связи, цифровыми шифрами, используемыми для дипломатической и разведывательной связи, кубинцы снабжаются Советским Союзом, и эти шифры не поддаются дешифрованию. Если бы мне удалось завербовать шифровальщика, говорят они мне, то можно было бы договориться с ним о снятии копий с блокнотов разового использования. Тогда можно было бы читать всю будущую переписку, а возможно, даже прочитать и всю переписку в прошлом, которая в большом количестве накопилась в Агентстве национальной безопасности.

14 марта 1964 года, Майами.

По дороге в Монтевидео я сделал остановку в Майами, где большая часть дня прошла за обсуждением способов оказания нам помощи в операциях против кубинцев в Монтевидео. Чарли Маккей, сотрудник резидентуры в Майами, встречавший меня в аэропорту, предложил обсудить все вопросы на пляже, вместо того чтобы ехать в служебные помещения резидентуры, существующей под крышей военно-воздушной базы Хоумстед, и мы сидели на солнышке, пока он не отвез меня обратно в аэропорт. Он оказался тем человеком, который мне нужен, так как в начале 60-х годов работал в резидентуре Монтевидео и был знаком с проводимыми там операциями.

Осуществляемые ЦРУ через резидентуру в Майами операции многочисленны, но, как мне кажется, в основном сводятся к опросу беженцев, накапливанию и уточнению данных, к полувоенным операциям по переброске агентов на Кубу и выводу их оттуда. Здесь у них имеются как оперативные сотрудники, так и агенты из числа кубинских эмигрантов, которые могут оказать помощь резидентам в других латиноамериканских странах при вербовке новых агентов, в операциях с использованием технических средств подслушивания и во многих других делах. Недавно резидент в Монтевидео предложил резидентуре в Майами подыскать женщину, которую можно было бы использовать в качестве приманки для кубинского шифровальщика в Монтевидео, исключительно активного в амурных делах. Как сообщил Маккей, они нашли такую женщину поразительной красоты, которая уже выполняла аналогичные задания. На следующей неделе он вышлет резиденту в Монтевидео биографические данные на нее и ее оперативное прошлое, а также фотографию, которую он мне показал.

Основная операция, проводимая резидентурой Майами и имеющая отношение к Уругваю, заключается в использовании трех уругвайских дипломатов, работающих в Гаване. Это поверенный в делах Уругвая на Кубе и два секретаря посольства. Ни один из них не должен был бы знать о связях другого с ЦРУ, однако в резидентуре Майами подозревают, что они обмениваются между собой этим секретом. Их задачами в Гаване являются обеспечение политического убежища определенным кубинцам, изъятие из тайников или вложение туда донесений других агентов, операции с валютой и визуальное наблюдение за конкретными портами и движением военных кораблей. Указания своим агентам на Кубе из Майами передаются посредством односторонней голосовой радиосвязи, разумеется закодированной, однако каждую неделю или две, по крайней мере, один из них приезжает в Нассау или Майами по делам, не связанным с работой на ЦРУ, например доставляя твердую валюту или драгоценности, оставленные на Кубе кубинскими эмигрантами. Такая контрабанда служит прикрытием их связей с ЦРУ, но и увеличивает риск всей операции, и без того большой в силу использования дипломатов в операциях против страны, в которой они аккредитованы.

15 марта 1964 года, Монтевидео.

Изумительный город! Не удивительно, что он считается лакомым кусочком отдела Западного полушария. Джерри О`Трейди, заместитель резидента, встретил меня в аэропорту и доставил в гостиницу «Ланкастер» на площади Свободы, в которой я останавливался, когда приезжал сюда в прошлом году. О`Трейди приехал в Монтевидео в январе, он также переведен из отдела Дальнего Востока, сотрудником которого работал в Тайбэе и Бангкоке.

21 марта 1964 года, Монтевидео.

Штатный состав резидентуры в Монтевидео средней численности. Кроме резидента Неда Холмэна, его заместителя О`Трейди у нас еще четыре оперативных сотрудника (по операциям против Советов; операциям в коммунистической партии и в связанных с ней группировках; по тайным акциям и по операциям против Кубы), помощник резидента по административным вопросам, два шифровальщика и три секретаря — все под официальной крышей политического отдела посольства. За пределами посольства под неофициальной крышей у нас еще два агента из американских граждан, которые выступают в некоторых разведывательных и тайных операциях в роли оперативных сотрудников резидентуры.

Коммунистическая партия Уругвая (КПУ), Конфедерация уругвайских трудящихся (КУТ), Федерация студентов уругвайских университетов (ФСУУ), Социалистическая партия Уругвая (СПУ), Уругвайское революционное движение (УРД), советское дипломатическое представительство, кубинское посольство, дипломатические представительства Чехословакии, Польши, Болгарии, Венгрии, Румынии и Югославии, аргентинские и парагвайские эмигранты, троцкисты, анархисты — вот основные объекты нашей резидентуры.

По мере того как я знакомлюсь с материалами по Уругваю, становится очевидным, что агентурная обстановка здесь при наличии советской, кубинской и чехословацкой разведывательных служб и серьезной политической оппозиции в лице компартии и других связанных с ней организаций на местах существенно отличается от обстановки в Эквадоре. Здесь придется быть более осторожным; необходимо принять особые меры оперативной безопасности при встречах с агентами и при осуществлении связи с ними. Но поскольку уругвайцы в целом хорошо относятся к США, а резидентура установила хорошие отношения с полицией и другими силами безопасности, агентурная обстановка в основном благоприятная, несмотря на вышеуказанные факторы.

22 марта 1964 года, Монтевидео.

Около года назад резидентура в Монтевидео проводила типичные антикоммунистические политические операции, какие проводят почти все резидентуры в Западном полушарии, самые важные из которых осуществлялись через Бенито Нар-доне, президента Уругвая в 1960–1961 годах. Другие операции были направлены на то, чтобы взять под контроль улицы и вытеснить оттуда коммунистов и прочих левых; и наши группы, часто при участии свободных от службы переодетых полицейских, срывали их митинги и собрания и вообще терроризировали их. Во время допросов коммунистов и других левых нашими агентами взаимодействия в местной полиции использовались пытки. Одной из выдающихся операций такого рода считалась высылка в январе 1961 года кубинского посла и первого секретаря советского посольства якобы за вмешательство во внутренние дела Уругвая, хотя достичь при этом нашей главной цели — разрыва отношений не удалось.

Такие операции были расширены примерно так же, как и в Эквадоре, с прибытием сюда в 1960 году резидента Тома Флореса. Однако когда в 1962 году в Монтевидео прибыл новый посол Уимберли Кёрр, он стал настаивать, чтобы Флорес покончил с политическим вмешательством через Нардоне и с воинственными акциями на улицах, в результате которых имелись убитые. Флорес сопротивлялся такому решению посла, и тот в 1963 году договорился в Вашингтоне о замене резидента, и операции прекратились. На место Флореса направили Холмэна, который, соблюдая меры предосторожности, поддерживал связи с Нардоне только в целях сбора разведывательной информации. В настоящее время Нардоне болен последней стадией рака и сотрудничество с ним практически прекращено.

Остальная часть оперативной программы резидентуры сохранена. Вот какова «Директива по частным задачам резидентуры в Уругвае»:

Очередность А. Сбор разведывательной информации и представление донесений о численности, возможностях и намерениях коммунистических и других политических организаций, проявляющих враждебность к США, в том числе о международных источниках, поддерживающих их и руководящих ими.

Задача № /. Осуществить операции в целях вербовки (или внедрения) агента или проникновения с помощью технических средств в кубинское, советское и другие коммунистические представительства в Уругвае.

Задача № 2. Осуществить вербовку (или внедрение) агента или проникновение с помощью технических средств на самый высокий уровень в Коммунистическую партию Уругвая, в Организацию коммунистической молодежи Уругвая, в Левый фронт освобождения Уругвая, в Конфедерацию уругвайских трудящихся, в Социалистическую партию Уругвая (в ее революционное крыло), в Федерацию студентов уругвайских университетов, Уругвайское революционное движение и в другие родственные им организации.

Задача № 3. Осуществить вербовку (или внедрение) агента или проникновение с помощью технических средств в организацию аргентинских террористов и левых перонистов, действующую в Уругвае, в Коммунистическую партию Парагвая, в парагвайский Объединенный фронт национального освобождения и в другие аналогичные организации «третьих стран», действующие в Уругвае.

Очередность Б. Поддерживать связи с уругвайскими службами безопасности, главным образом с военной разведкой и управлением полиции Монтевидео.

Задача № 1. Через службы связи и взаимодействия поддерживать возможности сбора разведывательных данных, чтобы дополнять информацию, получаемую резидентурой в ходе осуществления односторонних операций, собирать сведения о политике уругвайского правительства в отношении США и коммунистического движения в Уругвае.

Задача № 2, Проводить программу обмена разведывательной информацией с местными спецслужбами, чтобы иметь возможность обеспечивать уругвайское правительство информацией о коммунистическом и родственных ему политических движениях в Уругвае, в том числе, когда это допустимо, информацией, полученной в ходе односторонних операций.

Задача № 3. Проводить совместные операции с уругвайскими службами безопасности в целях дополнения односторонних операций и расширения возможностей сбора разведывательной информации местными службами безопасности.

Задача № 4. Путем обучения, руководства и финансовой поддержки стремиться улучшить общие возможности уругвайских служб безопасности по сбору разведывательных данных о коммунистическом движении в Уругвае.

Очередность В. Посредством тайных операций: (1) распространять информацию и слухи, рассчитанные на противодействие антиамериканской или прокоммунистической пропаганде; (2) нейтрализовывать коммунистическое или крайне левое влияние в основных массовых организациях или оказывать помощь созданию и действиям альтернативных организаций под некоммунистическим руководством.

Задача № 1. Распространять соответствующие пропагандистские материалы с помощью наиболее эффективных средств местной массовой информации, в том числе прессы, радио и телевидения.

Задача № 2. Поддерживать демократических руководителей профсоюзных, студенческих и молодежных организаций, особенно в районах, где коммунистическое влияние наиболее сильное (Федерация студентов уругвайских университетов, Конфедерация уругвайских трудящихся) и где демократических руководителей можно мобилизовать на борьбу с подрывными действиями коммунистов.

РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЕ И КОНТРРАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЕ ОПЕРАЦИИ

AVCAVE. Из четырех агентов в компартии Уругвая AVCAVE-1 является наиболее важным проникновением, классифицируемым как средний уровень, в то время как остальные агенты находятся на низком уровне. Незначительные успехи резидентуры по внедрению агентов в компартию Уругвая по сравнению с другими странами, например с Эквадором, объясняются в значительной степени более высокими жизненным уровнем и общим экономическим благосостоянием. Не меньшее, если не большее значение имеют и более высокий уровень политической искушенности в Уругвае, более опытное партийное руководство, минимальные разногласия внутри партии и наблюдающийся в последние годы рост численности партии; возможно, что партия сможет создать революционную ситуацию в стране, если традиционные партии вызовут хаос.

AVPEARL. Операция по использованию технических средств подслушивания. В течение многих месяцев Поль Бёрнс, оперативный сотрудник, ведающий операциями против КПУ, изучал возможности установки подслушивающих устройств в комнате совещаний штаб-квартиры компартии, где проходят важные заседания секретариата и другие секретные переговоры. С помощью одного из своих агентов на низком уровне AVOIDANCE-9, который время от времени несет охрану помещений штаб-квартиры КПУ, резидентуре удалось получить оттиски ключей для дверного замка комнаты совещаний, и по этим оттискам были изготовлены ключи. Однако круглосуточная охрана помещений делает почти невозможной установку подслушивающих устройств путем тайного посещения комнаты.

AVOIDANCE-9 сфотографировал электрооборудование в комнате совещаний, которое охрана проверяет при обходе здания, и резидент послал в Вашингтон аналогичные штепсельные розетки, какими пользуются в Уругвае. Отдел оперативной техники в штаб-квартире ЦРУ вмонтирует при отливке аналогичных фарфоровых розеток подслушивающие устройства (сверхминиатюрные микрофон, передатчик и переключатели). Нужны были сделанные «Миноксом» фотоснимки всех штепсельных розеток в комнате совещаний, с тем чтобы нанести на отливаемые фарфоровые дубликаты малейшие детали (например, случайно окрашенные края). Установка подслушивающих устройств сведется таким образом к простой замене имеющихся в комнате штепсельных розеток розетками, изготовленными отделом оперативной техники. В случае успешной замены все звуковые сигналы, воспринимаемые микрофоном, будут передаваться по питающим электропроводам до ближайшего трансформатора.

Нужно было произвести также исследование системы электропроводки, чтобы определить, какие помещения и дома находятся между трансформатором и интересующим нас пунктом, поскольку на этом участке необходимо создать пост подслушивания, ибо сигналы дальше трансформатора не проходят. Несколько агентов уже проверены в ходе вспомогательных операций, чтобы из их числа укомплектовать пост подслушивания. Были приняты меры, чтобы, насколько это возможно, агент AVOIDANCE-9 не подозревал о подлинном характере этой операции, так как он проявляет исключительную жадность к деньгам. Если агент будет знать истинное назначение всех этих мер, он может начать шантажировать резидентуру в целях вымогательства. Поэтому мы порекомендовали более надежному агенту AVCAVE-1 предложить свои услуги по дежурству и охране здания, и теперь он одну-две ночи в месяц там дежурит. В настоящее время мы ждем из штаб-квартиры заказанные устройства, чтобы испытать их, прежде чем устанавливать.

AVBASK. Операция по проникновению в Уругвайское революционное движение. В этой организации резидентуре удалось завербовать единственного агента — Анибала Меркадера, молодого банковского служащего; его изучил и завербовал Майкл Бергер, оперативный сотрудник, которого я теперь заменяю. Информация, получаемая от этого агента, в целом не очень ценная, поскольку он находится далеко от руководства организации. Но он заинтересован работой, и имеется надежда, что со временем займет видное положение в этой сравнительно небольшой организации. Однако эта организация ориентируется на террористические действия, и может возникнуть проблема, как далеко должен зайти этот агент даже при условии его готовности, фактически, осуществлять опасные действия в рамках своей организации. Кроме того, агент терзается противоречиями между желанием эмигрировать в США, где его способности банковского служащего обеспечили бы ему приличные доходы, и необходимостью оставаться в Уругвае, где он находится в постоянном напряжении и испытывает неприятности.

AVBUTTE. Вспомогательная операция по обеспечению неофициального прикрытия агенту Ральфу Хатри, гражданину США, используемому в разведывательных операциях. В Монтевидео он находится под крышей представителя чикагской фирмы «Томас Майнер энд ассошиэйтс», предоставляющей должности в других странах для прикрытия сотрудников ЦРУ. Хатри, которому сейчас около шестидесяти лет, имеет долгую историю сотрудничества с разведкой США. Он работал на Дальнем Востоке под крышей одной американской нефтяной компании. Его назначению в Монтевидео предшествовали затруднения на переговорах по заключению контракта, в которых участвовал Джерри О`Трейди, заместитель резидента. В ходе этих переговоров выявилось, что Хатри очень трудный человек, но зато имеет высокопоставленных покровителей. Помощник начальника оперативного управления ЦРУ Томас Карамессинес дал указание найти где-либо место для Хатри, и его личное дело пошло гулять по отделам ЦРУ, пока наконец не попало на стол начальнику уругвайского направления.

AVBALM. Агентом в этой операции является Эпифа-нио Мендес Флейтас, лидер парагвайской либеральной партии в эмиграции. Вся его деятельность в основном сводится к сохранению видимости политической организации среди членов этой партии в Монтевидео, Буэнос-Айресе и Сан-Паулу. Мы не отказываемся от этой операции в Монтевидео с целью помочь нашему резиденту в Асунсьоне и штаб-квартире ЦРУ наблюдать за деятельностью парагвайских эмигрантов, а также в целях подстраховки на тот случай, если либералы когда-нибудь вновь появятся на политической сцене Парагвая. Кроме того, этот агент полезен в наших усилиях контролировать степень участия либеральной партии в Объединенном фронте национального освобождения, направленном против Стресснера и руководимом парагвайскими коммунистами.

AVCASK. Эта операция также направлена против парагвайских эмигрантов, особенно против компартии Парагвая и Объединенного фронта национального освобождения. Главный агент в этой операции AVCASK-1, активист левой группы внутри либеральной партии, информирует нас о деятельности левых и в то же время выступает в роли связника и руководителя двух менее важных агентов, один из которых тоже член либеральной партии, но работает в Объединенном фронте и информирует главного агента о деятельности фронта и работе компартии в этом фронте. Другой является членом компартии Парагвая и в настоящее время переходит в полувоенное крыло этой партии, которое готовится к вооруженным действиям против правительства Стресснера. Только главный агент знает, что операция проводится под покровительством ЦРУ; он использует свою работу в либеральной партии в качестве прикрытия, когда дает указания двум другим агентам и выплачивает им деньги. Ежегодный расход на эту операцию — около пяти тысяч долларов. Хатри встречается с агентом AVCASK-1 и отчитывается перед Майклом Бергером.

AVIDITY. Операция по перехвату корреспонденции, которая поступает из стран советского блока, Кубы, Китая и некоторых других стран в адрес местных граждан и организаций. Главный агент (криптоним AVANDA-NA) — пожилой мужчина с многолетней службой в Европе еще с времен второй мировой войны. Он получает письма от двух других агентов AVIDITY-9 и AVIDITY-16, которые работают на центральном почтамте Монтевидео. AVANDANA ежедневно встречается с одним из них для приема и возвращения корреспонденции. Оплата агентов производится в зависимости от количества доставляемых писем.

AVANDANA обрабатывает письма у себя дома, где имеет фотооборудование и столик с подогреваемой паром поверхностью. Он составляет обзоры писем, представляющих интерес, и вместе с микрофильмами передает их Хатри, а тот Бергеру. Эта операция обходится примерно в десять тысяч долларов в год.

AVBLINKER. Когда резидентом было принято решение создать пост наблюдения напротив здания кубинского посольства, укомплектовать его решили агентом AVENGEFUL-7, женой агента AVANDANA, занимающегося перехватом и обработкой корреспонденции, которая помогает ему и время от времени расшифровывает запись перехвата телефонных переговоров. Пост наблюдения размещается в большом здании напротив посольства в аристократическом районе Монтевидео. За аренду квартиры в этом доме, занимаемой американской супружеской парой (агенты AVBLINKER, 1 и 2), платит резидентура. Муж работает в уругвайском филиале одной американской фирмы. Жена AVENGEFUL-7 ежедневно приходит на пост наблюдения, расположенный на верхнем этаже, фотографирует входящих и выходящих из здания посольства и ведет журнал с соответствующими записями, поясняющими те или иные фотокадры, которые обрабатываются ее мужем в домашней фотолаборатории. Ее сотрудничество с американской разведкой началось еще в годы второй мировой войны, когда она работала в тылу противника в Европе.

Кроме ведения журнала и фотографирования она осуществляет передачу по радио указаний группе наружного наблюдения (криптоним AVENIN), которая в основном следит за кубинцами и лицами, связанными с ними. С поста наблюдения она передает сигналы, когда объект наружного наблюдения выходит из посольства, которые указывают, вышел ли объект пешком или уехал на автомобиле и по какой улице. Эти сигналы принимает группа наружного наблюдения на машинах в четырех-пяти кварталах от посольства и берет под наблюдение указанный объект. Журналы записей и фотографии передаются Хатри, который дает указания об объектах дальнейшего наблюдения.

AVENIN. Резидентура располагает двумя группами наружного наблюдения, из которых старейшей и наиболее эффективной является группа AVENIN, руководимая Роберто Муссо. Эта группа состоит из семи агентов-наблюдателей, агента, работающего в государственной электрической компании, и агента, работающего на телеграфе, что позволяет ему снимать копии закодированных исходящих и входящих телеграмм, которыми обмениваются здешние представительства стран советского блока со своими центрами через коммерческие линии телеграфа. Большинство агентов-наблюдателей, как и Муссо, являются служащими муниципального управления Монтевидео, и связь с ними осуществляется через оперативного сотрудника Поля Бёрнса на явочной квартире — всего в одном квартале от здания муниципалитета.

Группа хорошо обучена и считается одной из лучших среди используемых в односторонних операциях в странах Западного полушария. Она располагает тремя автомашинами, одна из которых оборудована перископическим приспособлением для кругового обзора и фотографирования. В машинах установлены замаскированные рации для радиосвязи между машинами, между машинами и постом наблюдения за кубинским посольством и между машинами и пешими агентами из группы наблюдения. Пешие агенты наружного наблюдения имеют при себе портативные рации, спрятанные под одеждой, и могут поддерживать связь друг с другом и с автомашинами. Они обучены тайному фотографированию на улицах с помощью 35-мм автоматических камер «Робот», которые носят при себе замаскированными в безобидных свертках.

Агент из этой группы, работающий в электрокомпании, ценен тем, что имеет доступ к спискам лиц, которые зарегистрированы компанией для оказания им услуг по любому адресу в Монтевидео. Списки помогают не только лучше распознавать жилые или служебные помещения, которые посещают объекты наблюдения, но и облегчают проверку надежности зданий как потенциальных мест явок. Этот же агент обеспечивает нас при необходимости архитектурными планами зданий, которые обслуживаются его электрокомпанией, а эти планы помогают предварительно изучить возможности установки подслушивающих устройств или тайного посещения зданий с другими целями. Более того, этого агента можно попросить посетить под предлогом проверки фирмой электрооборудования практически любое помещение, квартиру или дом в Монтевидео якобы для внутреннего осмотра.

AVENGEFUL. Операция по подслушиванию телефонных переговоров, проводимая резидентурой совместно с полицейским управлением Монтевидео (криптоним AVALANCHE). Это сотрудничество началось еще во времена второй мировой войны, когда ФБР осуществляло контрразведку в масштабе всей Южной Америки. В настоящее время это самая важная из проводимых совместно с уругвайской службой безопасности операций. Необходимые подключения к телефонным линиям на подстанциях производятся инженерами компании по просьбе полицейского управления. Шестидесятижильный кабель протянут от центрального телефонного узла в деловой части города в полицейское управление, где на верхнем этаже размещается пост подслушивания.

Главный техник Хакобо де Анда и его помощник и курьер Хуан Торрес обслуживают пост подслушивания, на котором имеются столики с исполнительными механизмами и магнитофонами на все тридцать пар проводов кабеля. Торрес договаривается с инженерами из телефонной компании о подсоединении нужных линий, и он же каждый день передает записанные магнитные ленты другому курьеру (AVOIDANCE), который доставляет их нашим агентам, занимающимся расшифровкой записей либо у себя дома, либо на надежных явочных квартирах. Этот же курьер забирает расшифрованные переговоры и старые ленты и передает их Торресу, а тот в свою очередь отсылает их ежедневно резиденту с другим курьером, работающим в разведывательном отделе полицейского управления. Таким образом, и подключение телефонных. линий, и руководство постом подслушивания осуществляются полицейским управлением.

Резидентура в Монтевидео, обеспечивая техническое оснащение и финансовую поддержку этой операции, имеет дело непосредственно с начальником «Гуардиа метрополитана», который осуществляет от имени полицейского управления общее руководство операциями по подслушиванию телефонных переговоров. Обычно это армейский полковник или подполковник, выделенный для руководства «Гуардиа метрополитана» — полувоенными ударными подразделениями полиции. Он определяет телефонные линии, которые необходимо взять под контроль в порядке проводимых им операций против контрабандистов, что позволяет резидентуре прикрывать подслушивание линий в политических целях. Торрес и де Анда работают по указаниям начальника «Гуардиа метрополитана», хотя в принципе разрешение на проведение такой операции исходит от министра внутренних дел и начальника полицейского управления Монтевидео. Наша резидентура поощряет подслушивание телефонных разговоров в целях борьбы с контрабандной деятельностью не только потому, что это хорошее прикрытие, но и потому, что полицейские операции против контрабанды прибыльны для самих полицейских и вместе с тем уменьшают возможности политического скандала в зависимости от того, кто в трудный момент окажется министром внутренних дел.

В настоящее время только семь телефонных линий находятся под контролем. В их числе: три линии против советских объектов (ведущие в посольство, в консульство, и в советское торговое представительство в здании посольства), две линии против кубинских объектов (в посольство и в торговое представительство), одна линия к телефону аргентинского революционера, тесно связанного с кубинцами, и одна — в штаб-квартиру компартии Уругвая.

AVBARON. Единственным агентом нашей резидентуры в кубинской миссии является местный житель, начавший сотрудничество с нами в качестве агента в низшем звене структуры компартии Уругвая. Это шофер кубинского посольства, мать которого работает поваром там же. Около двух месяцев назад кубинцы уволили своего шофера, и наш сотрудник предложил этому агенту попытаться через свою мать устроиться в посольство на эту должность. Поль Бёрнс устроил его на краткосрочные курсы водителей, и неожиданно этот агент превратился в очень важное дополнение в наших оперативных планах против кубинцев. По просьбе матери его взяли шофером, и, несмотря на то что при первом же выезде из посольства машина попала в аварию, он постепенно стал пользоваться доверием кубинцев. Хотя агент и не имеет доступа к документам или к важным сведениям относительно поддержки здешних революционеров кубинцами, он все же приносит ценную информацию о кубинских сотрудниках, а также некоторые детали относительно мер по обеспечению безопасности посольства и торгового представительства. Встречи между агентом и сотрудником резидентуры обычно происходят на явочной квартире или в автомобиле.

ECFLUTE. Агентом, потенциальным двойником в операции против кубинской разведки, является Медардо Торо, эквадорец, направленный в Буэнос-Айрес из Кито, чтобы выявить планы находящегося в эмиграции бывшего президента Эквадора Веласко. Хотя Торо и установил канал, связывающий Веласко и кубинское правительство, и резидент в Кито и штаб-квартира ЦРУ крайне заинтересованы взять под контроль этот канал в целях выявления признаков возможной поддержки Веласко кубинцами, Нед Холмэн, резидент в Монтевидео, продолжает уклоняться от этого дела. Он обосновывает это тем, что у нас и без этого более чем достаточно дел, и боится, что если мы возьмем эту операцию на себя, то за ней последуют новые операции, связанные с деятельностью эмигрантов. А пока что встречи Торо с кубинцами будут контролироваться только посредством донесений, высылаемых сюда из Буэнос-Айреса дипломатической почтой.

AVBUSY/ZRKNICK. Наиболее важная контрразведывательная операция против кубинской разведки в Монтевидео заключается в контроле за почтой одного выявленного вспомогательного агента кубинской разведки. Операция началась в 1962 году, когда из Гаваны по радио начали передавать зашифрованные указания кубинскому агенту, который, как считали, мог находиться либо в Лиме, либо в Ла-Пасе. Агентство национальной безопасности США расшифровало эти указания, содержащие интересные сведения, но не смогло выявить личность агента, которому они адресовались. В одном из таких указаний Гавана сообщала агенту имя и адрес «почтового ящика» в Монтевидео, куда агенту при необходимости следует направлять свои письма с условным знаком на конверте, указывающим на то, что в письме имеется оперативная информация. Адресатом в Монтевидео оказался Хорхе Кастильо, банковский служащий, активист Левого фронта освобождения, а условным знаком на конверте являлась черта под словами «Эдифисио панамерикано», в котором проживает Кастильо. Оперативная переписка, видимо, будет вестись тайнописью.

Для того чтобы взять под контроль этот канал связи, если агент начнет им пользоваться, резидентура завербовала почтальона, доставляющего почту Кастильо.

AVBLIMP. Советское посольство занимает здесь большой особняк, окруженный садом и высокими стенами. Для того чтобы контролировать вход и выход советского персонала в посольство, резидентура руководит работой поста наблюдения в высотном здании напротив посольства. Наблюдение ведет одна супружеская пара, которая использует помещение поста наблюдения в качестве своего жилья и делит между собой работу поста: ведение журнала, в котором фиксируется вход и выход советских сотрудников, фотографирование посетителей посольства и время от времени самих советских сотрудников, фотографирование номеров автомашин визитеров посольства, передача по радио сигналов группе наружного наблюдения, как это практикуется на посту наблюдения за кубинским посольством. Путем визуального наблюдения с поста выявляются взаимоотношения между советскими сотрудниками внутри посольства с точки зрения принципа руководители — подчиненные, что требует длительной подготовки наблюдателей сотрудником резидентуры, ответственным за операции против Советов. Дом, в котором находится пост наблюдения, является собственностью одного нашего вспомогательного агента, который сдает квартиру для поста наблюдения под видом жилья для супружеской пары.

AVBANDY. Криптоним новой, сформированной в 1963 году группы наружного наблюдения за советскими сотрудниками и другими лицами, поддерживающими с ними связь. Группу, состоящую из пяти агентов, возглавляет армейский майор. У группы две автомашины и средства радиосвязи, аналогичные тем, которые находятся в группе, ведущей наружное наблюдение за кубинцами. Эта группа координирует свои действия с сигналами, поступающими с поста наблюдения за советским посольством. Руководитель группы первоначально привлек к себе внимание нашей резидентуры в ходе взаимодействия и связи резидентуры с военной разведкой уругвайской армии, и после подготовительного периода он был завербован, чтобы возглавить группу наблюдения без ведома его армейских начальников. В настоящее время группа проходит интенсивную подготовку под руководством Эсикиэля Рамиреса, специалиста из штаб-квартиры по обучению групп наружного наблюдения. Его восьминедельные занятия с этой группой закончатся в следующем месяце.

AVERT. В течение нескольких лет через своего вспомогательного агента резидентура владеет домом, у которого общая стена с помещением советского консульст-ства. Помещения консульства и этот дом представляют собой противоположные крылья одного и того же трехэтажного здания, которое разделяется пополам сверху донизу одной общей стеной. Одновременно здание примыкает к территории советского посольства, а именно, к саду позади посольства. Помимо служебных в консульстве имеются жилые помещения, которые занимают две семьи из числа сотрудников, в том числе и консул. Вторая половина здания, принадлежащая нам, в течение многих лет пустует и использовалась время от времени в оперативных целях техническими специалистами ЦРУ, которые заходили туда со своей сложной аппаратурой для улавливания излучений, исходящих от советских аппаратов связи в здании посольства; при успешном улавливании такого излучения электронными приборами можно расшифровать депеши, однако здесь, в Монтевидео, эти попытки пока что не увенчались успехом.

Агенты подхода к советским сотрудникам. Самым слабым местом в операциях против советского персонала в Монтевидео остается программа вербовки агентов подхода (наводчиков) — уругвайцев или лиц другой национальной принадлежности, которые могли бы установить личные контакты с советскими сотрудниками в целях получения конкретных сведений о них, которые, будь они благоприятными, могли бы быть использованы при вербовке или склонении к дезертирству из советских учреждений. Хотя три или четыре наших агента поддерживают контакты с советскими сотрудниками, связи эти слишком поверхностные, а получаемые сведения весьма скудные.

AVDANDY. В качестве составной части общего плана операций против кубинских, советских и других коммунистических представительств в Монтевидео резидентура накапливает современные фотографии и биографические данные на всех членов этих представительств. Хотя посты наблюдения против кубинского и советского посольств дают хорошие фотокадры, их использование ограничено в силу необходимости сохранять в тайне наличие постов наблюдения. С другой стороны, уругвайское министерство иностранных дел получает фотографии на каждого иностранца из состава дипломатических представительств для выдачи удостоверения личности.

Агентом в этой операции является чиновник невысокого ранга в министерстве иностранных дел, который передает нашему резиденту копии этих фотографий и кое-какие сведения относительно иностранцев. Предпринимались попытки получать паспорта дипломатического персонала стран коммунистического блока на время, достаточное, чтобы снять с них фотокопии, однако агент не склонен идти на дополнительный риск и выносить из МИДа паспорта, которые прилагаются к запросу о выдаче владельцам соответствующих удостоверений министерства иностранных дел. Тем не менее готовность агента передавать в резидентуру материалы на иностранцев из протокольного отдела МИДа для снятия с них фотокопий является ценной, хотя и обычной вспомогательной операцией.

ZRBEACH. Одной из обязанностей ЦРУ является содействие Агентству национальной безопасности в раскрытии иностранных кодов. С этой целью чаще всего там, где есть советские представительства, а иногда и в других городах резидентурам ЦРУ придаются особые группы, которые с помощью сложной аппаратуры ведут поиск радиочастот, на которых посольства осуществляют связь со своими центрами. Группы записывают на пленку зашифрованные радиодепеши для последующей обработки их специалистами Агентства национальной безопасности. В Монтевидео такая группа работала в течение нескольких лет.

AVBALSA. Связь резидентуры с военной разведкой Уругвая осуществляется заместителем резидента Джерри О’Грейди, который регулярно встречается с подполковником Сипитриа, заместителем начальника военной разведки. Холмэн также иногда встречается с ним, а при необходимости и с полковником Карвахалем, начальником военной разведки. Уже несколько лет резидентура в Монтевидео пытается повысить способности этой службы путем обучения, передачи технического оснащения и финансирования, но результаты весьма незначительные.

Даже в настоящее время основным источником сбора сведений у них являются вырезки из местной левой прессы. Дело в основном упирается в давние традиции военных не вмешиваться в политические дела, что подтверждается нежеланием Карвахаля вовлечь свой аппарат в операции против компартии и других крайне левых политических группировок. С другой стороны, его заместитель подполковник Сипитриа является ярым антикоммунистом, который готов пойти чуть ли не на фашистские методы репрессий, и поэтому начальник разведки вынужден все время сдерживать его. В настоящее время резидентура использует Сипитриу в качестве источника информации о правительственной политике в отношении крайне левых и о недовольстве правительством среди военных. Есть некоторая надежда, что со временем он возглавит военную разведку.

AVALANCHE. Основным органом обеспечения общественной безопасности в Уругвае является управление полиции Монтевидео (криптоним AVALANCHE), связи и сотрудничество которого с соответствующими органами США начались незадолго перед второй мировой войной, когда ФБР следило за значительными прона-цистскими тенденциями в Уругвае и Аргентине. В конце 40-х годов, когда здесь начала свою деятельность резидентура ЦРУ, ФБР передало в ведение резидента ряд совместных операций, в том числе операции по подслушиванию телефонных переговоров. Хотя отделы полиции имеются и в периферийных департаментах министерства внутренних дел Уругвая, более современная техническая оснащенность и более широкие возможности полицейского управления Монтевидео почти всегда побуждают министра внутренних дел поручать именно этому управлению наиболее серьезные и важные дела, даже если они произошли за пределами Монтевидео.

Как и в Эквадоре, полиция здесь находится в ведении министра внутренних дел и связь резидентуры с гражданскими силами общественной безопасности начинается с контактов с министром, в данном случае с бланкистским политическим деятелем Фелипе Хилом, с которым регулярно встречается Холмэн. Он встречается также, когда есть на то необходимость, с полковником Вентурой Родригесом, начальником полиции Монтевидео; с его заместителем Карлосом Мартином; с инспектором полиции Гильермо Копельо, начальником следственной полиции; инспектором Хуаном Хосе Брагой, заместителем начальника следственной полиции; комиссаром полиции Алехандро Отеро, начальником отдела разведки и связи; полковником Роберто Рамиресом, начальником «Гуардиа метрополитана»; подполковником Марио Барбе, начальником «Гуардиа републикана» (по-лувоенизированпая конная полиция), и с другими работниками полиции.

Из операций, взятых на себя полицией по просьбе резидентуры, наиболее важной является операция по подслушиванию телефонных переговоров. Прочая совместная деятельность рассчитана на то, чтобы дополнять проводимые резидентурой в одностороннем порядке операции по сбору информации и скрывать эти операции от полиции. За исключением подслушивания телефонных переговоров всякая другая деятельность осуществляется через отдел разведки и связи.

Контроль въезда и выезда. Каждый день резидентура получает из полиции таможенные декларации пассажиров, прибывающих и убывающих через аэропорт в Монтевидео, а также через порт, обеспечивающий морские перевозки пассажиров в Буэнос-Айрес и обратно. Эти декларации сопровождаются специальным ежедневным перечнем особо важных лиц, включая персон с дипломатическим паспортом, известных политических деятелей, коммунистов и левых, а также руководителей перо-нистского движения. При необходимости мы можем получить таможенные декларации пассажиров, прибывающих или убывающих через Колонию, еще один важный транзитный пункт между Монтевидео и Буэнос-Айресом. Кроме того, можно получать ежедневные списки лиц, останавливающихся в гостиницах и пансионатах в Монтевидео. Слабым местом в контроле за путешествующими является аэропорт Карраско в департаменте Канелонес (рядом с департаментом Монтевидео), работа в котором по контролю затруднена из-за соперничества между полицией двух департаментов. Более важным обстоятельством, мешающим контролю, является активное движение контрабандистов через этот аэропорт, очень прибыльное для таможенников, которые чинят препятствия полиции, стремящейся установить более строгий контроль. В результате попытки резидентуры создать там пункт проверки и фотографирования документов пассажиров потерпели неудачу.

Проверка имен, В качестве рутинной работы для визового отдела посольства и в оперативных целях резидентуры производится постоянная проверка лиц в полиции — обычно имен уругвайцев, запрашивающих визы в США. В ходе проверки полученные сведения из разведывательных досье и дел по расследованию уголовных преступлений передаются резидентурой в визовой отдел для решения вопроса о выдаче визы.

Биографические данные и фотографии, В Уругвае существует государственная система регистрации избирателей, которая, в сущности, является картотекой, учитывающей все население. Из полицейского управления мы получаем биографические данные (имя, фамилию, дату и место рождения, фамилию и имена родителей, адреса, место работы и др.) и фотографии практически на любого уругвайца или постоянно проживающего в Уругвае иностранца. Эти данные очень ценны в работе групп наружного наблюдения за кубинским и советским посольствами, для составления списков подрывных элементов и для многих других целей.

Номерные знаки автомашин. В порядке помощи резидентуре в выяснении личности посетителей советского и кубинского посольств полиция предоставляет имена и адреса владельцев автомашин в соответствии с номерами, которые были сфотографированы или записаны с постов наблюдения (полиция не знает подлинного смысла запроса имен и адресов владельцев этих машин). Эти же данные используются обеими группами наружного наблюдения.

Донесения, Полицейское управление города Монтевидео, особенно его отдел разведки и связи, является основным источником информации правительства (и резидентуры) о забастовках и уличных манифестациях. Такого рода информация за последние годы приобретала все большую важность, поскольку профсоюзы, оказавшиеся под контролем компартии Уругвая, усиливали кампанию забастовок и демонстраций против экономической политики правительства. Когда начинаются забастовки или демонстрации, резидентура получает по телефону сведения из разведки полиции о ходе забастовок, их численности и отдельных участниках, о степени активности, месте проведения и о мерах правительства по подавлению забастовок, а также оценку их эффективности. Все эти сведения обрабатываются и включаются в доклад, высылаемый в штаб-квартиру ЦРУ, в штабы Южного и Атлантического военных командований, а также другим инстанциям, пользующимся разведывательными данными. В конце каждого месяца отдел разведки полиции готовит сводное донесение о забастовках и гражданских беспорядках, копию которого получает и резидентура.

Хотя контакты между различными сотрудниками полицейского управления и резидентурой не являются секретом для начальника полиции — контакты эти представляются как официальная служебная связь, — резидентура поддерживает также осторожные контакты с бывшим шефом отдела разведки полиции, который получил большое повышение и является четвертым или пятым лицом в службе расследований в полицейском управлении. Этот полицейский офицер — инспектор Антонио Пирис Кастанет — получает у нас денежное содержание как наш агент в полицейском управлении и проявляет исключительную готовность к выполнению поручений без ведома своего начальства. Поэтому резидент поручает ему такие задания, о которых не должны знать ни начальник полиции, ни другие лица из полицейского управления. Пирис доставляет также ценную информацию о планах правительства в отношении забастовок и гражданских беспорядков, перемещениях внутри полиции и о возможных изменениях в политике.

Исключая операции по подслушиванию телефонных переговоров, все другие совместные операции обходятся резидентуре в 25 тысяч долларов в год.

ODENVY. Это криптоним ФБР, которое имеет свое представительство в составе посольства в Рио-де-Жанейро (под крышей атташе по юридическим вопросам) с задачей обеспечения интересов ФБР в Уругвае и Аргентине. Время от времени шеф представительства ФБР появляется в Монтевидео в управлении полиции и обыкновенно наносит визит вежливости нашему резиденту. Вскоре, однако, ФБР собирается открыть под крышей посольства в Буэнос-Айресе свой пункт, который возьмет на себя обеспечение интересов ФБР в Уругвае.

ОПЕРАЦИИ СЛУЖБЫ ТАЙНЫХ АКЦИЙ

AVCHIP. Другим (кроме Ральфа Хатри) сотрудником под неофициальным прикрытием, работающим по контракту, является молодой мужчина по имени Брукс Рид, бывший морской пехотинец, который находится в Монтевидео под видом представителя нескольких американских экспортных фирм. Крыша этого сотрудника хорошо функционирует в течение вот уже трех или четырех лет, главным образом потому, что Рид общается в основном с англичанами, встречаясь с ними в качестве руководителя театральной труппы, говорящей на английском языке. Хотя первоначально он занимался в резидентуре проведением внешних разведывательных операций, в прошлом году его перевели на тайные операции, в которых он выступает в качестве связника при проведении операций среди студенчества и в средствах массовой информации. Улаживание дел Рида в резидентуре отнимает много времени, тем не менее О’Грейди считает это пустяком по сравнению с массой проблем, которые возникают в работе с Хатри.

AVBUZZ. Поскольку в Монтевидео очень много утренних и дневных газет, операции, проводимые через прессу, сосредоточены в руках агента, который отвечает за размещение пропагандистских материалов в различных ежедневных газетах. Так как каждая газета некоммунистической прессы является либо собственностью одной из основных фракций ведущих политических партий, либо выражает интересы таковой, статьи можно без особого труда размещать то в одних, то в других газетах в зависимости от их содержания и тенденций. Наш агент имеет доступ ко всей либеральной прессе, хотя чаще всего пользуется двумя ежедневными газетами («Эль пайс» и «Эль плата»), принадлежащими союзу бланкистской демократии (фракция партии «Бланко»), утренней газетой партии «Колорадо» («Эльдиа») и в меньшей степени — утренней газетой союза «Колорадо» и «Батллиста» («Ла маньяна»). Агент вознаграждает редакторов газет на основе размеров статей, а статьи, обыкновенно, появляются без подписи, как редакционные. Этой операцией руководит О`Трейди, проводя всю работу через Брукса Рида, который непосредственно связан с агентом. В целом резидентура может рассчитывать на публикацию двух-трех статей ежедневно. Вырезки из газет с этими статьями направляются в штаб-квартиру и резидентам в соседние страны, где они используют их в своей работе.

Иногда агент по указанию резидентуры готовит листовки, обычно антикоммунистического содержания, которые он тайно печатает в дружественно настроенной типографии. Для распространения листовок на улицах у него есть небольшая группа людей. Значительно реже, чем прессу, этот агент использует радио и телевидение, но такие выступления обычно не вызывают особых политических комментариев.

AVBLOOM. В последние годы операции среди студенчества приводили к весьма ограниченным результатам, несмотря на щедрые расходы, связанные с продвижением некоммунистов к руководству Федерацией студентов уругвайских университетов. Недавно резидентура предложила — и штаб-квартира согласилась с этим предложением, — чтобы операции среди молодежи проводить не в университетах, а в средних школах, исходя из предположения, что воспитание в антикоммунистическом духе на нижних ступенях может дать более благоприятные результаты позднее, когда эта молодежь пойдет в университет. Брукс Рид работает с несколькими группами антикоммунистических студенческих руководителей, которым он оказывает финансовую поддержку в организационных и пропагандистских усилиях. Из сотрудников резидентуры операциями среди студенчества занимается также О`Трейди.

AVCHARM. В течение нескольких лет операции в профсоюзах проводились в целях усиления Конфедерации уругвайских профсоюзов, входящей на правах филиала в Межамериканскую региональную организацию трудящихся и в Международную конфедерацию свободных профсоюзов; однако наши усилия повысить ее влияние оказались безуспешными. В ближайшее время будет принято радикальное решение о целесообразности продолжать поддержку этой федерации. Если эту организацию необходимо сохранить, то резидентуре придется заняться заменой ее слабого руководства — дело малоприятное, так как они, безусловно, будут сопротивляться, и практически все придется начинать с самого начала. Дело в том, что Конфедерация уругвайских профсоюзов в значительной степени дискредитировала себя, и подавляющая часть профсоюзов ориентируется на Конфедерацию уругвайских трудящихся и на крайне левых. Помимо Конфедерации уругвайских профсоюзов резидентура направляет свои усилия на отдельные профсоюзные организации, которым можно оказать содействие и на которые можно повлиять, а может быть, в конечном счете и взять под контроль через международные секретариаты профсоюзов в Латинской Америке, например через Международную федерацию транспортных рабочих.

Наиболее важным событием в нашей деятельности в профсоюзах является открытие в ноябре прошлого года в Монтевидео представительства американского института развития свободных профсоюзов. Это учреждение здесь называется уругвайским институтом профсоюзного образования, а его директором назначен Джек Гудвин, гражданин США, контрактный агент и представитель американского института развития свободных профсоюзов в Монтевидео. Александр Цеффер, оперативный сотрудник резидентуры, ведающий операциями в профсоюзах, конспиративно встречается с Гудвином и решает с ним вопросы планирования, представления донесений и др. Наряду с обучением работе в профсоюзах некоторых уругвайцев направляют на учебу в профсоюзную школу в Мехико, находящуюся в ведении Межамериканской региональной организации трудящихся, и в американский институт развития свободных профсоюзов в Вашингтоне.

AVALON. Агент Фернандес Чавес уже в течение многих лет используется резидентурой для размещения в печати пропагандистских материалов и сбора разведывательных сведений по политическим проблемам. В тех случаях, когда резидентуре не удается по тем или иным причинам разместить пропагандистский материал через агента AVBUZZ-1, прибегают к услугам Фернандеса, который имеет очень широкий круг знакомых в сфере политики и печати. Он является в Монтевидео корреспондентом итальянского телеграфного агентства и созданного нами агентства Орбе Латиноамерикано. Хотя Фернандес иногда и встречается с Холмэном, как правило, его контакты с резидентурой осуществляются через Поля Бёрнса.

AVID. Политические операции, в прошлом проводившиеся через Нардоне, в основном прекратились, но Холмэн продолжает встречаться с Нардоне, его женой — большой активистской в руралистском движении и Хуаном Хосе Гари, главным политическим сподвижником Нардоне. Гари получил крупный, политически важный лакомый кусок, выделенный руралистам в нынешнем правительстве: он является президентом государственного ипотечного банка. Если произойдет крупное изменение в политике и резидентуре придется вернуться к политическим акциям, то мы начнем все сначала при помощи мадам Нардоне и Гари, даже если сам Нардоне к тому времени станет жертвой рака.

AVIATOR. Недавно Холмэн переложил на О`Трейди ответственность за развитие контакта с Хуаном Карлосом Куаглиотти, очень богатым, настроенным профашистски адвокатом и владельцем ранчо. Этот человёк возглавляет группу столь же преуспевающих уругвайцев, которые обеспокоены падением действенности правительственных органов и успехами крайне левых, которых те достигли за последние годы. Он активно проводит среди военных руководителей идеи вмешательства армии в создавшееся в стране положение и открыто поддержал бы сильное военное правительство или правительство под доминирующим влиянием военных вместо нынешней слабой и охваченной противоречиями исполнительной власти. Хотя резидентура не финансирует и не поддерживает его, предпринимаются попытки направить его деятельность на сбор разведывательной информации о тенденциях в военных кругах в отношении поисков нетрадиционных путей разрешения нынешних трудностей Уругвая. Если у резидентуры возникнет необходимость начать операции с целью содействовать военному вмешательству, Куаглиотти логически стал бы тем лицом, через которое можно было бы проводить эти операции.

Вспомогательные агенты. Как и в других резидентурах, у нас здесь довольно большое число вспомогательных агентов, которые владеют автомашинами и другой собственностью или арендуют их, чтобы мы могли воспользоваться ими при проведении операций. Эти агенты, обычно хорошие знакомые сотрудников резидентуры, получают в виде неоговоренного вознаграждения виски или иные труднодоступные предметы, которые доставляются сюда с дипломатической почтой без взимания пошлины. Тито Бэнкс, англичанин, торговец шерстью, — один из них, наиболее активный.

Как и в Эквадоре, резидентура в Монтевидео проводит немалую работу, если принять во внимание немногочисленный состав ее сотрудников. Бюджет резидентуры несколько превышает миллион долларов в год. Требуется серьезно улучшить работу по вербовке агентов подхода к советским представителям в Монтевидео, агентов среди кубинцев, агентов на более высоком уровне в компартии Уругвая, повысить качество и расширить возможности службы разведки полиции, добиться большей эффективности операций в профсоюзах и среди студенчества.

На следующей неделе я начну принимать на себя руководство всеми операциями против кубинцев; некоторыми из них руководил сотрудник Майкл Бергер, которого я теперь заменяю. У него были серьезные затруднения из-за слабого знания испанского языка, и он работал в основном с агентами, говорящими по-английски. На следующей неделе у него свадьба, он женится на уругвайской девушке, после чего они уезжают в США в отпуск, а оттуда он едет на новое место работы в Доминиканскую Республику.

Я беру на себя следующие операции: против парагвайских эмигрантов (AVCASK); перехват писем (AVIDITY); Ральфа Хатри и его проблемы (к моему огорчению); перехват телефонных переговоров и их расшифровку (AVENGEFUL, и AVANDANA); деятельность шофера кубинского посольства; пост наблюдения за кубинским посольством; группу наружного наблюдения (AVENIN); проникновение в уругвайское революционное движение (AVBASK); деятельность чиновника из протокольного отдела МИДа, поставляющего фотографии и прочие сведения о коммунистических дипломатах; деятельность почтальона, доставляющего письма вспомогательному агенту кубинцев (ZRKNICK). На время (так я надеюсь) я также беру на себя поддержание связи с инспектором Антонио Пирис из полицейского управления и с заместителем начальника следственной полиции комиссаром Алехандро Отеро.

26 марта 1964 года, Монтевидео.

Правящая партия «Бланко» переживает сейчас углубляющийся кризис, который иллюстрирует как сложность, так и фрагментарный характер уругвайской политики, а также воздействие, какое эти условия оказывают на наши операции.

В январе начальник полиции внутреннего департамента Канелонес, граничащего с Монтевидео, оказался вовлеченным в странное ограбление банка, во время которого полиция застрелила двух грабителей в момент, когда те покидали банк. Судя по сообщениям прессы, был и третий участник, который работал на начальника полиции и предупредил о предстоящем нападении на банк, сообщив день и время нападения, а также укрытия, которыми собирались воспользоваться бандиты после ограбления. Начальник полиции снабдил грабителей оружием, которое было так отрегулировано, что ударники не пробивали капсули. Многочисленными выстрелами, произведенными полицейскими из засады, были ранены полицейский и один прохожий, но начальник полиции оправдывал усиленную стрельбу утверждениями, будто грабители первыми произвели несколько выстрелов по полиции. Ирония судьбы для убитых грабителей заключалась в том, что за неделю до ограбления в газетах Монтевидео было несколько сообщений о необычной активности полиции в Канелонесе, вызванной полученными сведениями о возможном нападении на банк. Если бы грабители прочитали газеты, они поняли бы, что их предали.

Последовал взрыв возмущения этой сомнительной полицейской акцией, вызвавший расследование обстоятельств дела со стороны министерства внутренних дел и движение за увольнение начальника полиции и привлечение его к ответственности за то, что он не предотвратил ограбление, приведшее к жертвам. Четко разграничились позиции между поддерживающими начальника полиции, который представляет одну фракцию партии «Бланко», и сторонниками министра внутренних дел, который представляет другую фракцию той же партии и возглавляет кампанию против начальника полиции. Сторонники шефа полиции утверждают, что полиция держала министра внутренних дел в курсе и что обвинять за неэтические приемы, если таковые были допущены, следует его, а не начальника полиции.

Вчера умер Бенито Нардоне, но почти до самого последнего момента он организовывал выступления по радио в поддержку начальника полиции Канелонеса. Как сообщает Хуан Хосе Гари, пока что не видно скорого решения возникшего осложнения вокруг инцидента с ограблением банка, а между тем позиции бланкистов продолжают ослабляться — процесс, начинающий охватывать бланкистское большинство в национальном правительственном совете. Партия «Колорадо» тоже не дремлет. На второй день после моего приезда сюда партия «Колорадо», воспользовавшись расколом бланкистов, обеспечила избрание своего сторонника на пост председателя палаты депутатов. Тем временем основная идея Холмэна — добиться у министра согласия на создание в Монтевидео через Агентство международного развития миссии общественной безопасности для обучения и помощи полиции — продолжает оставаться без какого-либо успешного осуществления.

1 апреля 1964 года, Монтевидео.

С Гулартом, очевидно, покончено значительно быстрее и легче, чем многие предполагали. Он предоставил военным и лидерам политической оппозиции именно тот повод, в котором те нуждались: в своей речи перед ассоциацией армейских сержантов он выразился так, что все поняли его слова как поддержку сержантскому составу в противовес офицерскому корпусу. Его речь, произнесенная как раз после неудачного мятежа среди нижних чинов моряков и морской пехоты, пришлась по времени как нельзя кстати с точки зрения наших целей. Наш резидент в Рио-де-Жанейро сообщил нам, что Гуларт, вероятно, эмигрирует в Уругвай, что означает обоснованность беспокойства Холмэна по поводу возможного нового возникновения проблем с эмигрантами в Уругвае.

3 апреля 1964 года, Монтевидео.

Моя первая попытка завербовать агента из кубинцев, кажется, увенчалась успехом. Из Бразилии сюда только что прибыла кубинская торговая миссия, которая будет находиться в Монтевидео до следующей недели. Один агент резидентуры в Рио сообщил, что член кубинской торговой миссии, возможно, самый важный, поскольку занимает высокий Пост в кубинской сахарной промышленности, кажется, разочарован в революции. Чтобы предотвратить возможную провокацию против агента в Рио, а также в силу общей неразберихи, царившей там на прошлой неделе, резидент в Рио предложил попытаться завербовать этого кубинца здесь или в Мадриде, где делегация делает последнюю остановку перед возвращением в Гавану.

Группа наружного наблюдения за кубинцами следовала по пятам за объектом вербовки, и при первом же случае, когда он остался один, ему вручили написанную мной записку с предложением о встрече. Записка была сформулирована так, чтобы он понял, что она исходит от сотрудника ЦРУ. Прочитав записку, кубинец пошел по указанной в ней улице, я встретил его и отвез в безопасное место для беседы. Штаб-квартира выслала перечень вопросов для него, в основном связанных с нынешним урожаем сахара и с усилиями по механизации уборки сахарного тростника. Кроме того, нужно было выяснить, кого он еще знает из тех, кто не доволен обстановкой на Кубе. Мы говорили около двух часов, но так как ему нужно было вернуться к своей делегации, мы условились, что, прежде чем он уедет в Мадрид, мы встретимся с ним несколько раз. Из Мадрида только что поступили для него условия связи.

Он сообщил, что производство сахара в этом году должно составить около 5 миллионов тонн, и пространно жаловался на плохую работу тростниковоуборочных машин при использовании их на склонах или неровной местности. Что было удивительно, так это то, что он близко знает очень многих правительственных деятелей, хотя сам не был особенно активным участником борьбы против Батисты.

Я записал нашу беседу на магнитофонную пленку, что ему не особенно понравилось, а основное содержание беседы сообщил телеграммой в штаб-квартиру. Он полагает, что почти всю следующую неделю, а возможно, и дольше, они проведут в Мадриде, так что инструктаж по связи можно будет произвести там. Странно, что он с такой готовностью согласился вернуться на Кубу и на получение денег от ЦРУ, однако он производит впечатление достаточно честного человека. В Мадриде его подвергнут проверке на детекторе.

5 апреля 1964 года, Монтевидео.

Вчера сюда прибыл Гуларт и был встречен, как ни удивительно, с большим энтузиазмом. Здесь, в Уругвае, известие о военном перевороте в Бразилии было воспринято довольно скверно, так как Гуларт пришел к власти в итоге народных выборов, а сильное военное правительство в Бразилии может означать для Уругвая новые затруднения из-за наплыва эмигрантов. Чиновники бывшего правительства Гуларта уже начали прибывать, и резидентура из Рио засыпает нас телеграммами, прося ускорить наши сообщения о прибытии видных эмигрантов. А нашим единственным источником таких сведений является комиссар Отеро, отдел которого — отдел разведки и связи — осуществляет прием эмигрантов. Ясно, что наша резидентура в Рио делает все возможное, чтобы закрепить у власти военных, а ключ к выявлению каких-либо путей к возможному контрперевороту или восстанию заключается либо в захвате, либо в высылке в эмиграцию Леонелы Бризолы, родственника Гуларта, крайне левого, который был депутатом парламента от штата Гуана-бары (Рио-де-Жанейро) и теперь скрывается.

Штаб-квартира через своих резидентов начала пропагандистскую кампанию по всему полушарию в поддержку нового правительства Бразилии, стараясь в то же время дискредитировать бывший режим Гуларта. Артуро Хауреги, например, генеральный секретарь Межамериканской региональной организации трудящихся, направил телеграмму новому военному правительству Бразилии с заверениями в поддержке со стороны региональной профсоюзной организации. Это может вызвать отрицательную реакцию в таких странах, как Венесуэла, поскольку ранее эта организация, следуя указаниям ЦРУ, высказывалась против военных переворотов в странах с законно избранными правительствами — не очень-то реалистичное указание в свете назревавших событий.

Наша первая статья на полполосы появилась вчера в дневной газете партии «Колорадо» «Ла маньяна». Статья якобы подписана Адой Росете, здешним представителем кубинского революционного совета. На самом деле статья была написана О`Трейди и Бруксом Ридом на основе сведений штаб-квартиры и данных, имеющихся в досье резидентуры. В ней говорится о сильном проникновении советской и кубинской агентуры в страны Западного полушария; сюда же включены измышления, приписываемые Рональдо Сантане, дезертировавшему из кубинского посольства в прошлом году. Нынешние повстанческие движения в Венесуэле, Гондурасе, Перу, Колумбии, Аргентине, Панаме и в Боливии изображаются в статье как управляемые из советских и кубинских посольств в Мехико, Буэнос-Айресе и в Монтевидео.

18 апреля 1964 года, Монтевидео.

Холмэн вернулся из Вашингтона с совещания руководителей резидентур явно недовольный, сообщив, что теперь нам придется уделять бразильским эмигрантам значительно больше внимания. Решение, по-видимому исходящее от самого президента Джонсона, сводилось к тому, что должны быть приложены всесторонние усилия не только для предотвращения в Бразилии контрпереворота и повстанческого движения в ближайшем будущем, но и для создания там как можно быстрее самых эффективных сил безопасности для обеспечения длительного правления. Бразилии никогда больше не должно быть позволено скатываться влево настолько, чтобы коммунисты и прочие могли стать угрозой захвата власти или оказывать сильное влияние на правительство.

Для нас в Монтевидео такая политика означает, что нам придется помогать резидентуре Рио-де-Жанейро путем усиления сбора информации об эмигрантах. Пока будем осуществлять это через разведслужбу полиции, что означает для меня новую постоянную нагрузку, поскольку Холмэн, как я и подозревал, хочет, чтобы я продолжал работу с агентами Отеро, Пирисом, де Андой, Торресом и другими, в то время как он сам будет поддерживать контакты на более высоком уровне — с министром внутренних дел Фелипе Хилом и начальником полиции Вентурой Родригесом. Для начала мне нужно добиться, чтобы Отеро приставил к резиденциям Гуларта и трех-четырех наиболее важных эмигрантов, на которых укажет резидентура из Рио-де-Жанейро своих сотрудников; эти сотрудники должны будут вести тайные журналы учета посетителей, выступая перед эмигрантами в качестве лиц, выделенных для обеспечения их личной безопасности. Краткое содержание проводимой в этом направлении работы будем сообщать телеграфом в Рио, а данные о прибытии новых беженцев из Бразилии и более подробную информацию придется отправлять им дипломатической почтой.

24 апреля 1964 года, Монтевидео.

К нам только что приезжал новый начальник отдела Западного полушария Десмонд Фитцджеральд, совершающий поездку по странам, в которых имеются наши резидентуры. Холмэн устроил по этому случаю банкет, на который были приглашены все сотрудники резидентуры с женами, а позднее Фитцджеральд принял каждого из нас и заслушал краткий доклад о сути проводимых нами операций. Он выразил удовлетворение вербовкой нами кубинца, но одновременно высказал некоторые опасения, как бы это не оказалось игрой, так как кубинец сообщил слишком высокие показатели урожая сахара в этом году. Вместо пяти миллионов урожай сахара, по словам Фитцджеральда, составит, вероятно, менее четырех миллионов тонн. Когда мы рассказали ему, что в одном из помещений нашей резидентуры есть общая стена с неконтролируемым нами оффисом в соседнем здании, он приказал немедленно вывесить в этом помещении резидентуры предостерегающий плакат: «Это помещение подслушивается!» Да, высокий пост в ЦРУ тоже имеет свои привилегии.

Фитцджеральд очень настаивал на том, чтобы наша резидентура сосредоточила внимание на поддержке нового бразильского военного режима с помощью сбора необходимой информации и пропагандистских акций. Холмэн поручил О’Грейди ведение всех бразильских операций. Резидентура в Рио для облегчения нашей работы направляет сюда одного из своих агентов полковника Камару Сену в качестве военного атташе бразильского посольства. О’Грейди примет его на связь и будет вести через него операцию по проникновению в эмигрантскую колонию.

Несмотря на популярность здесь Гуларта, национальный правительственный совет признал 23 апреля бразильское правительство, и это, несомненно, смягчит обстановку для нашей деятельности. Гуларту было предоставлено политическое убежище, что позволяет ему заниматься политической деятельностью.

2 мая 1964 года, Монтевидео.

На днях я поставил Холмэна в трудное положение, сказав ему, что мог бы сделать значительно больше в работе с полицией и против кубинцев, если бы у меня не отнимали время работа с парагвайцами, перехват писем и бесконечные проблемы Ральфа Хатри. Это был нечестный прием с моей стороны, так как я предложил переложить эти операции на Алекса Цеффера, нашего сотрудника, руководящего операциями в профсоюзах. Холмэн согласился и дал соответствующее указание Цефферу, который с тех пор не разговаривает со мной. Он знает все о трудностях работы с Хатри и сколько времени отнимают операции по перехвату писем и их обработка.

Я не завидую Алексу Цефферу в связи с его работой в профсоюзах. Ему придется все начинать практически с самого начала, так как наконец принято решение прекратить поддержку Конфедерации уругвайских профсоюзов. В прошлом месяце состоялся съезд этой конфедерации, и ее руководство оказалось не в состоянии преодолеть личные раздоры, в результате чего продолжается выход из конфедерации отдельных профсоюзных организаций, а многие другие организации отказываются платить членские взносы.

На следующей неделе сюда приезжает Серафино Ро-муальди, руководитель американского института развития свободных профсоюзов, чтобы вести переговоры о дальнейшей работе этого института в Уругвае и об оставлении Конфедерации уругвайских профсоюзов на полный произвол судьбы. Одно совершенно ясно: пройдет несколько лет, прежде чем нам удастся подготовить по программам института развития новых профсоюзных руководителей и завербовать из их числа новых агентов, которые сумели бы сколотить новую национальную конфедерацию в качестве филиала Межамериканской региональной организации трудящихся и Международной конфедерации свободных профсоюзов.

5 мая 1964 года, Монтевидео.

Новый прилив антику-бинской пропаганды. Сегодня сюда прибыли представители революционного студенческого директората в эмиграции (организация, финансируемая и направляемая резидентурой в Майами). Они совершают турне по странам Южной Америки, создавая пропагандистскую шумиху вокруг экономической разрухи на Кубе. У нас здесь нет постоянного представителя этой организации, поэтому вся работа в связи с этим событием проводилась Адой Росете и еще одним нашим агентом.

15 мая 1964 года, Монтевидео.

Еще одно нудное поручение. Резидентура в Сантьяго ведет действительно крупную операцию, чтобы не допустить избрания президентом Альенде. На последних президентских выборах в 1958 году он чуть было не одержал победу, поэтому на этот раз никто не хочет рисковать. Трудности возникли в связи с тем, что финансовый отдел в штаб-квартире ЦРУ не может получить требующееся количество чилийских эскудо в нью-йоркских банках и вынужден был открыть свои региональные пункты в Лиме и Рио-де-Жанейро по обмену долларов на эскудо. Однако и эти пункты не смогли обеспечить все потребности в чилийской валюте, и к нам обратились с просьбой помочь.

В нашем регионе обменными валютными операциями занимается «Фёрст нэйшнл сити бэнк», но обычно валютными вопросами ведает резидентура в Буэнос-Айресе, поскольку у них имеется для этих целей финансовое представительство «класса А», что дает право обмена долларов на местную валюту. Наше же представительство в Монтевидео имеет категорию «класса Б» и уполномочено производить обмен долларов на местную валюту только в исключительных случаях. Тем не менее штаб-квартира направила сюда чек банка «Нью-Йорк сити бэнк», чтобы предъявить его представителю этого банка Джеку Хеннеси, старшему американскому чиновнику в городском банке Монтевидео и доверенному лицу штаб-квартиры; последний уже получил из Нью-Йорка уведомление, что будет предъявлен чек на обмен валюты. Я передал ему чек, и он направил своих скупщиков с долларами в Сантьяго, чтобы осторожно скупать там местную валюту. Через пару дней скупщики вернулись (как утверждает Хеннеси, они обычно привозят деньги в чемоданах, а чтобы таможенные чиновники не проверяли их — дают им соответствующие взятки), и я с Полем Бёрнсом направился к Хеннеси за чилийской валютой. Остальную часть дня мы были заняты в резидентуре пересчетом полученных денег — свыше ста тысяч в долларовом исчислении. Эти деньги мы направим дипломатической почтой резиденту в Сантьяго. Они там, должно быть, расходуют миллионы, если вынуждены прибегать к такому методу получения местной валюты и если Нью-Йорк, Лима и Рио-де-Жанейро не в состоянии удовлетворять их потребностей.

6 июня 1964 года, Монтевидео.

Борьба внутри партии «Бланко» вновь приобрела критический характер. Начиная с 21 мая члены кабинета стали один за другим уходить в отставку; 30 мая подал в отставку министр обороны, а сегодня — министр внутренних дел Фелипе Хил. Кризис, начавшийся инцидентом с ограблением банка и выяснением сомнительной роли в этом деле полиции Ка-нелонеса, перерос среди бланкистов в драчку за правительственные должности, и теперь усиливаются слухи, что бланкистское военное руководство готовит заговор против бланкистского политического руководства.

17 июня 1964 года, Монтевидео.

Бланкисты наконец преодолели свой кризис. Объявлено о назначении новых министров, а прочие должности распределены между спорившими из-за них фракциями. Новым министром внутренних дел назначен Адольфо Техера, и начальник полиции Монтевидео Родригес характеризует его положительно. Через Родригеса Холмэн в самое ближайшее время установит контакт с новым министром, используя в качестве предлога проводимую совместно операцию по подслушиванию телефонных переговоров, а затем предложит на его рассмотрение программу Агентства международного развития по созданию миссии для содействия общественной безопасности.

Бразильское правительство продолжает оказывать давление, настаивая на ограничении политической деятельности Гуларта, Бризолы и других эмигрантов в Уругвае. Хотя бразильские власти стали давать визы на выезд из страны некоторым из сторонников старого режима, укрывшимся в уругвайском посольстве, и это несколько ослабило напряженность, они одновременно направили сюда своего представителя, чтобы провести здесь пресс-конференцию и попытаться подтолкнуть власти Уругвая к более действенным акциям в вопросе контроля над деятельностью эмигрантов. Однако замечания этого представителя в ходе пресс-конференции привели к обратному результату, так как помимо обвинений в адрес сторонников Гуларта и Бризолы, которые якобы готовят заговор против военного правительства силами студенческих, профсоюзных и правительственных организаций в Бразилии, он также заявил, что в Уругвай проникли коммунисты и эта страна, как таковая, представляет угрозу для остальной части континента.

Уругвайский министр иностранных дел позднее ответил, что компартия в Уругвае действительно является легальной, но добавил, что страна едва ли находится под доминирующим влиянием коммунистов.

20 июля 1964 года, Монтевидео.

Еще одна покупка чилийской валюты в отделении «Фёрст нэйшнл сити бэнк» в Монтевидео для переотправки ее дипломатической почтой резиденту ЦРУ в Сантьяго. На этот раз, чтобы получить от Хеннеси и помочь подсчитать купленные эскудо, в Монтевидео приехал сотрудник, ведающий скупкой валюты в Лиме и Рио-де-Жанейро. Общая сумма опять превышает сто тысяч в долларовом исчислении, что, по мнению этого сотрудника, не более чем капля в море. Он говорит, что в Сантьяго на выборную кампанию мы тратим денег практически столько же, сколько израсходовали в Бразилии два года назад.

У нас, возможно, произошел серьезный провал в операциях по подслушиванию телефонных переговоров. Агент-связник, который развозит пленки для расшифровки другим агентам, сообщил Полю Бёрнсу, у которого он находится на связи, что из багажника его автомашины украден портфель с записанными пленками. Связник не имеет никакого представления, украден ли портфель обычным вором или похищен нашим противником. Хотя он и утверждает, что был очень осторожен и не замечал, чтобы за ним следили, вероятность того, что пленки будут прослушаны, очень велика, так как даже простой вор захочет определить возможность их продажи.

Обсудив создавшееся положение с Холмэном и Бёрнсом, я сообщил комиссару Отеро и полковнику Рамиресу, что мы потеряли некоторые пленки с записями телефонных разговоров и считаем, что подключенной для подслушивания следует оставить только кубинскую линию, а все другие — отключить. Рамирес согласился оставить кубинскую линию подключенной главным образом в связи с проходящей конференцией министров иностранных дел стран — членов Организации американских государств и с возможностью разрыва отношений с Кубой. Он сохранит также несколько линий под контролем в порядке борьбы с контрабандой в качестве прикрытия на случай скандала, хотя потерянные пленки, несомненно, раскроют, какие именно телефоны подслушивались.

На некоторое время агент-связник будет отстранено! операции, но будет продолжать свои обычные ежедневные маршруты, чтобы выяснить, не установлено ли за ним наблюдение. Записи кубинской телефонной линии будут доставляться в резидентуру курьерами полицейской разведки, а мы эти записи в свою очередь будем передавать Томасу Зафириадису, уругвайскому служащему торгового отделения посольства. Он будет в роли связника между резидентурой и своей женой, которая расшифровывает записи кубинской телефонной линии. Сестра его жены, занимавшаяся расшифровкой записей телефонной линии, связывавшей штаб-квартиру уругвайской Коммунистической партии, будет помогать жене Зафириадиса, поскольку подслушивание телефона компартии прекращено. Такое использование служащего посольства противоречит существующим правилам, но Холмэн готов идти на риск — получить нагоняй от посла, лишь бы держать под контролем телефонные переговоры кубинского посольства.

25 июля 1964 года, Монтевидео.

Конференция министров иностранных дел стран — членов ОАГ приняла резолюцию, обязывающую всех членов ОАГ порвать дипломатические и торговые отношения с Кубой и прервать воздушные и морские коммуникации с ней за исключением рейсов чисто гуманного характера. Для принятия этого решения потребовалось четыре года; этой цели упорно добивалось не только ЦРУ, но и вся наша политика в Латинской Америке. Страны, которые все еще поддерживают связи с Кубой, — Чили, Мексика и Уругвай — голосовали против этой резолюции, а Боливия воздержалась. Насколько Уругвай и другие из этих стран будут уважать или не уважать это решение, пока не известно, но штаб-квартира указывает, что необходимо проводить всеохватывающую пропагандистскую кампанию, чтобы заставить их выполнить принятое решение. Наши планы в профсоюзах медленно претворяются в жизнь; работу в них возглавляют Джек Гудвин и американский институт развития свободных профсоюзов.

Как будто у нас было мало забот с аргентинцами, парагвайцами и бразильцами, нам прибавили теперь еще и боливийцев. Неделю назад сюда прибыл новый боливийский посол Хосе Антонио Арсе, и наш резидент в Ла-Пасе попросил поддерживать с ним тесный контакт. После революции в Боливии он занимал различные правительственные посты, в том числе совсем недавно был министром внутренних дел и тесно сотрудничал в это время с нашим резидентом в Ла-Пасе. Холмэн будет изредка встречаться с ним, но, очевидно, только в случаях крайней необходимости, с тем чтобы после возвращения в Ла-Пас его вновь можно было бы использовать как видного сторонника президента Паса Эстенссо-ро в операциях резидентуры в Боливии.

Основной задачей Арсе будет наблюдение за сторонниками бывшего боливийского президента Эрнана Си-леса Суасо и за самим Силесом, если он, как ожидается, эмигрирует в Уругвай. Силес не теряет надежду стать преемником нынешнего президента в соответствии с установившейся у них практикой замены друг друга на посту президента со времени революции в 1952 году. Однако в мае, вопреки установившейся традиции, Пас был переизбран, и теперь ему придется сдерживать оппозицию Силеса. Резидент ЦРУ в Ла-Пасе стремится не допустить возвращения Силеса в страну и тем более на пост президента из-за его левых тенденций в недалеком прошлом и дружеских отношений с советскими сотрудниками в Монтевидео в бытность боливийским послом в Уругвае. В порядке первоначального шага в поддержку резидентуры в Ла-Пасе я попросил комиссара Отеро, начальника разведки полиции, осторожно выяснить планы Силеса через его политических друзей и проинформировать меня, если появятся признаки, что он намеревается обосноваться в Монтевидео.

11 августа 1964 года, Монтевидео.

Очень сомнительно, чтобы Уругвай выполнил требование резолюции ОАГ по кубинскому вопросу. По возвращении из Вашингтона министр иностранных дел заявил, что национальный государственный совет должен теперь решить, не следует ли резолюцию ОАГ передать на утверждение Совета Безопасности ООН, прежде чем считать ее обязательной. Это просто маневр, рассчитанный на выигрыш времени, чтобы избежать принятия трудного решения. Однако наибольший урон нанесла Мексика, заявив, что будет игнорировать резолюцию. Позиция Боливии еще не определилась. Если не будет создана обстановка изоляции Уругвая в этом вопросе, то шансов на то, что он пойдет на разрыв, очень немного.

Мы значительно активизировали выпуск наших пропагандистских материалов по кубинскому вопросу, но это не идет ни в какое сравнение с той кампанией против разрыва с Кубой, какую развернули крайне левые, удачно увязав ее с кампанией против правительства по отдельным экономическим проблемам.

21 августа 1964 года, Монтевидео.

В результате наших операций через средства массовой информации в газетах почти ежедневно появляются редакционные статьи, призывающие уругвайцев порвать с Кубой во исполнение резолюции ОАГ. Президент Чили Алессандри сделал это, не дожидаясь выборов. Сегодня Боливия заявила, что разрывает отношения с Кубой в соответствии с резолюцией ОАГ. Теперь отношения с Кубой поддерживают только Уругвай и Мексика. Конечно, национальный государственный совет вынужден будет сдаться в условиях такой изоляции, но принять это решение здесь, в Уругвае, — дело не из легких.

31 августа 1964 года, Монтевидео.

На прошлой неделе ассоциация иностранных дипломатов в Монтевидео устроила свой обычный ежемесячный обед, и я с Жанет пошел туда вместе с другими работниками нашего посольства. Случайно мы начали разговор с двумя советскими дипломатами, а позднее присоединились к ним за обедом. О содержании беседы я написал отчет и направил его в штаб-квартиру. Позднее Холмэн сказал мне, чтобы я поддерживал с одним из них контакты с целью выяснить, не проявит ли он интереса ко мне. Рассел Фиппс, наш сотрудник, ведающий операциями против советских представителей, не относится к тем, кто легко сходится с людьми, и Холмэн явно недоволен отсутствием у него успехов в деле вербовки более или менее приличных агентов-наводчиков.

В следующем месяце я снова пойду на обед ассоциации иностранных дипломатов, однако я вовсе не желаю быть вовлеченным еще и в операции против Советов. Анализ перехвата телефонных разговоров и ведение досье — слишком нудное дело и требует слишком длительной работы за столом. Посмотрим, заинтересован ли советский дипломат в продолжении контакта; он является здесь консулом и живет на советской половине того дома, вторая половина которого арендуется нами.

Мы решили предпринять еще одну попытку завербовать кубинца, полагаясь на то, что угроза разрыва с Кубой всех стран — членов ОАГ может помочь нам в этом. На этот раз объектом наших усилий будет поверенный в делах Кубы в Монтевидео, тесть которого живет в эмиграции в Майами. В прошлом году резидент в Майами направил тестя (он агент майамской резидентуры) в Монтевидео, чтобы прозондировать политические настроения своего зятя и дочери относительно коммунизма и Кастро. В итоге его бесед с ними он пришел к заключению, что ни зять, ни дочь не проявляют особой приверженности к коммунизму, хотя вполне лояльны по отношению к кубинской революции. В то время было решено не делать попыток завербовать или склонить их к дезертирству, а подождать более удобного момента в будущем.

По моей просьбе резидентура в Майами предложила тестю поверенного как можно скорее снова поехать в Монтевидео, чтобы установить прямой контакт со своей дочерью, которая кажется более восприимчивым объектом из двух. Если она согласится бежать, то мы примем меры для эвакуации ее в Майами, но только после того, как она в течение нескольких дней попытается воздействовать на своего мужа. Ключом к решению бежать для поверенного могут оказаться двое маленьких детей, к которым он очень привязан. Будучи поставленным перед фактом неизбежного выезда их в Майами, он может решить последовать за ними.

К сожалению, вербовка сорвалась. Тесть прибыл, как и планировалось, встретился с дочерью, но она сразу оборвала его и заявила, что не хочет говорить ни о каком побеге. Спустя два дня он вернулся в Майами расстроенный и печальный, не зная, удастся ли ему теперь когда-нибудь увидеть дочь и внуков.

4 сентября 1964 года, Монтевидео.

Главные газеты партий «Бланко» и «Колорадо» потоком публикуют инспирируемые нашей резидентурой статьи и заявления с призывами к правительству со всей внимательностью отнестись к резолюции ОАГ.

Сегодняшние сообщения о результатах выборов в Чили показывают, что Эдуардо Фрей легко одержал победу над Альенде. Фиксируем еще одну нашу победу в предвыборных операциях. Альенде не представит собой угрозы в течение еще по меньшей мере шести лет.

8 сентября 1964 года, Монтевидео.

Большой успех. Через сорок четыре дня после принятия резолюции на конференции министров иностранных дел стран ОАГ здешний национальный государственный совет проголосовал за выполнение требований этой резолюции. Как пройдет голосование, никто с уверенностью не мог сказать до самой последней минуты, когда председатель совета изменил свою точку зрения и повел за собой одного члена совета из своей фракции.

Пока в совете шли дебаты, несколько тысяч сторонников Кубы собрались на площади Независимости напротив здания правительства, где заседал государственный совет. Когда объявили результаты голосования, демонстранты устроили беспорядки, вышли на главную улицу Восемнадцатого Июля, били витрины и вступали в стычки с подразделениями «Гуардиа метрополитана» и с конной республиканской гвардией. По меньшей мере десять полицейских получили ранения, а двадцать шесть демонстрантов были арестованы, прежде чем их удалось рассеять с помощью брандспойтов и слезоточивого газа.

10 сентября 1964 года, Монтевидео.

Беспорядки продолжаются. Они происходят в основном в районе университета на улице Восемнадцатого Июля. Несмотря на то что вчера утром по настоянию начальника полиции полковника Родригеса и министра внутренних дел Адольфо Техеры часть демонстрантов покинула университет, вчера же, около десяти часов утра, вспыхнули новые беспорядки, которые продолжаются до сих пор. Помимо того, что бунтовщики забрасывают полицию камнями с крыши здания университета, они устраивают быстротечные погромы в различных местах города, где в данный момент нет полиции. Окна нижнего этажа и автомашины, стоящие возле посольства, также забросали камнями. Сегодня рано утром подверглись нападению несколько американских деловых учреждений.

Кубинцы сообщили министру иностранных дел, что они выедут в субботу в Мадрид. Вчера вечером я с Роберто Муссо, старшим в группе наружного наблюдения за кубинцами, пытался переговорить по телефону с новым шифровальщиком кубинского посольства. Муссо назвался именем одного человека, который, как нам уже известно, находится в контакте с шифровальщиком, вызвал его к телефону и передал трубку мне. Я сказал, что я друг его предшественника и хотел бы предложить ему помощь. Он ответил, чтобы я поцеловал его в зад, и положил трубку, но я позвоню ему еще раз, если у меня будет время, после того как в таком же духе поговорю со всеми тремя, двое из которых являются здесь новичками.

Вчера кубинцы, возможно, допустили серьезную ошибку, пытаясь наладить связи со своими людьми до отъезда. Они послали шофера, моего агента, чтобы тот отправил телеграмму в Тукуман (Аргентина) следующего содержания: «Приезжайте на свадьбу вашего кузена». Это может быть только закодированная фраза, а поспешность, с какой направили шофера на телеграф, заставила последнего прийти к заключению, что кого-то вызывают на встречу до субботы. Я сообщил телеграфом адрес и данные получателя резиденту в Буэнос-Айресе, чтобы там проследили, а здесь я буду, тщательно просматривать таможенные декларации пассажиров, прибывающих воздушным и морским путем из Буэнос-Айреса; возможно, обнаружится это имя или другие имена кубинских агентов. Об адресате нет никаких данных, но, вероятно, он замешан в деятельности партизан в районе Тукумана.,

11 сентября 1964 года, Монтевидео.

Демонстранты продолжают занимать здание университета, и снова взорвались бомбы возле помещения представительства ОАГ, на фабрике кока-колы, у редакций газет, которые выступали за разрыв с Кубой («Эль Диа», «Эль Паис», «Эль Плата»), возле домов четырех членов государственного совета, которые голосовали за разрыв, и возле нескольких клубов партийных фракций, выступавших в поддержку резолюции ОАГ. Из блокированного района университета были выпущены подростки, а представителям Красного Креста и врачам разрешили войти в него, чтобы раздать одеяла и осмотреть простудившихся и страдающих от голода. Любого, кто решает покинуть блокированный район, задерживают для выяснения личности, и он может быть подвергнут аресту. Замысел Родригеса сводится к тому, чтобы выловить тех из четырехсот человек, занявших здание университета, кто не является студентом.

Чтобы не отставать от студентов и политических демонстрантов, работники системы муниципального трап-спорта объявили сегодня в полдень трехчасовую заба-стовку, а работники автономных ведомств и децентрализованных служб в это же время устроили огромную манифестацию возле здания парламента, требуя повышения льгот в новом бюджете.

Я переговорил со всеми кубинцами, за исключением одного, и ни один не согласился встретиться со мной. Один из них вчера вечером «пригласил» меня в посольство на чашку кофе, но я счел благоразумным уклониться от такой встречи. Завтра кубинцы вылетают, а я на всякий случай буду находиться в аэропорту, там же будут Отеро, Пирис и другие офицеры полиции, которые на месте могут принять необходимые меры, если вдруг в последнюю минуту кто-либо из кубинцев решит не возвращаться на Кубу.

12 сентября 1964 года, Монтевидео,

Сегодня утром осажденные в университете сдались, и им позволили разойтись по домам после того, как были сняты отпечатки их пальцев, сделаны фотографии и записаны основные биографические данные. Из четырехсот человек, вышедших из здания, сорок три не были студентами, и их арестовали.

В полдень в аэропорту собралось несколько тысяч демонстрантов на проводы кубинцев. Когда полиция начала оттеснять демонстрантов к шоссейной дороге недалеко от здания аэропорта, вспыхнули новые беспорядки, в ходе которых произошла ожесточенная схватка, но полиция легко одержала верх, пустив конный отряд; при этом с обеих сторон имелись пострадавшие.

Все кубинцы выехали, как и было запланировано. Остался только один: торговый советник, которому разрешили задержаться на две недели, чтобы закончить дела, связанные с закупками вяленого мяса.

Из всех латиноамериканских стран и стран Кариб-ского моря только Мексика все еще поддерживает дипломатические отношения с Кубой. Если Мексика откажется порвать с Кубой, что вполне вероятно, то мексиканский канал можно будет использовать для проведения различных оперативных трюков против Кубы; возможно даже, что наш резидент в Мехико поддерживает правительство Мексики в вопросе об отношении к Кубе. Здесь же мы свое дело сделали, и бедняге О`Трейди придется трудиться до самого конца года, чтобы собрать все вырезки из газет по недавним событиям в связи с кубинским вопросом и представить их в штаб-квартиру как итог проделанного.

16 сентября 1964 года, Монтевидео.

Несмотря на огромную занятость сотрудников операциями против кубинцев и другими вопросами, вроде действий бразильских и местных коммунистов в профсоюзах, у нас возникли серьезные проблемы морального порядка, которые приобретают от недели к неделе все более острый характер. Мне кажется, что в большинстве случаев резидентуры настолько заняты повседневной работой, что это сводит к минимуму личные распри, поскольку ни времени, ни энергии на ссоры не остается. Но здесь неблагоприятную обстановку создает Холмэн, и каждый ощущает это на себе.

Дело в том, что Холмэн считает, что сотрудник его резидентуры должен добиться выдающихся успехов в той области работы, которая на него возложена, но сам он не особенно утруждает себя таковой. Кроме того, из числа сотрудников у него есть пасынки и любимчики, и хорошо это или плохо, но он выбрал меня своим любимчиком. Несколько раз в неделю он приглашает меня к себе на ленч и настаивает, чтобы я играл с ним в гольф по субботним дням в клубе «Серо» за городом, хотя я давал ему ясно понять, что меня эта игра не интересует. Когда мы вдвоем, он с иронией говорит о других наших сотрудниках, особенно об О`Трейди, Фиппсе и Цеффере. О’Грейди превратился в комок нервов от непрестанной критики Холмэна, и именно такое отношение к нему является, я уверен, причиной учащающихся приступов крапивницы. Обычно критика Холмэна сводится к выпячиванию недостатков в знании языка или неудач с вербовкой новых агентов, но иногда он критикует даже жен сотрудников.

Его настроение, возможно, было бы нам понятно, если бы он сам был для нас примером в работе, но он всячески уклоняется от нее, а просьбы от других резидентов, как, например, из Рио, Ла-Паса или Буэнос-Айреса, кажутся ему чуть ли не оскорблением. По его словам, он приехал в Монтевидео, чтобы отдохнуть последние четыре года перед уходом в отставку, и надеется вести минимум операций, чтобы не причинять беспокойства послу.

Холмэн не только настроен проводить минимум операций, он имеет и другие недостатки. Вечерами или в субботние и воскресные дни, когда поступают срочные шифровки или нужно срочно подписать отсылаемый документ, он никогда не придет на службу. Он или посылает О`Трейди, чтобы тот принес ему шифровку домой в Карраско — вопреки всем правилам обеспечения безопасности, — или приказывает сделать то же самое шифровальщику. Если требуется действие какого-либо другого сотрудника, он просто вызывает его к себе домой.

Я не знаю, что предпринять, поскольку я единственный, по мнению Холмэна, сотрудник, который хорошо исполняет свои обязанности. Гордиться тут нечем, его похвала может с таким же успехом оказаться поцелуем смерти. Уоррен Дин говорил мне перед выездом из Кито, что Холмэна не считают одним из выдающихся резидентов нашего отдела, но его, видимо, прикрывает Рей Герберт, заместитель начальника отдела и лучший друг Холмэна.

25 сентября 1964 года, Монтевидео,

Выявляя возможности открытия здесь китайскими коммунистами своей торговой миссии, мы обнаружили, что разрешение на это, по существу, уже выдано не китайцам, а северо-корейцам. Их представители только что прибыли и занимают дом на той же улице, что и советское посольство. Холмэн спросил у министра внутренних дел Техеры, что можно было бы предпринять, чтобы не допустить открытия здесь их постоянного представительства, но министр не дал никаких обещаний. А штаб-квартира просит представить наш план действий, направленных на то, чтобы корейцев выдворили отсюда.

29 сентября 1964 года, Монтевидео.

По мнению Холмэна, он наконец добился согласия министра внутренних дел Адольфо Техеры на создание здесь миссии по вопросам общественной безопасности для работы с полицией в рамках программы Агентства международного развития. Уже в течение некоторого времени начальник полиции полковник Родригес интересуется программами таких миссий, однако то обстоятельство, что иностранцы будут открыто работать с полицией, смущало Техе-ру и вызвало отсрочки в принятии им окончательного решения. Однако нет ничего удивительного в том, что он наконец решился. Он только что выступал перед бюджетной комиссией палаты депутатов и заявил, что его министерство слишком бедно, чтобы покупать канцелярскую бумагу, что полиции не хватает обмундирования, оружия, средств транспорта и связи, а противопожарной службе недостает брандспойтов, химикатов, автомашин и другого оборудования.

17 октября 1964 года, Монтевидео.

Мы решили вновь подключить аппаратуру для подслушивания телефонов советского посольства и штаб-квартиры уругвайской компартии. Я подсоединю аппаратуру также и к телефонам агентства Пренса Латина и чехословацкого посольства, которое представляет теперь интересы Кубы в Уругвае. Если расшифровщики будут справляться с этим объемом работы, я хочу взять на контроль и телефон Сары Ючак, молодой активистки из Левого освободительного фронта, поведение которой говорит о том, что она является агентом кубинской разведки.

Все еще нет никаких успехов в деле выявления того, кто стоит за похищением портфеля с пленками записей телефонных переговоров. Агент этот вновь начинает работать нашим связником по доставке пленок телефонных записей, так что мы прекращаем использование в этих целях сотрудника посольства.

Полковник Рамирес, начальник «Гуардиа метрополи-тана», не чует под собой ног от удачи в результате подслушивания телефонов. Несколько дней назад его люди, действуя на основе данных подслушивания телефонных линий, которыми пользуются контрабандисты, перехватили грузовик, в котором оказалось 600 транзисторных радиоприемников, доставленных контрабандой из Аргентины легким самолетом и перегруженных в грузовик. Этот улов общей стоимостью в 300 тысяч песо будет разделен между Рамиресом и его людьми.

Холмэн продолжает встречаться с боливийским послом Хосе Арсе и передает ему информацию полицейской разведки. Вчера Хосе Арсе устроил пресс-конференцию, чтобы заверить журналистов Монтевидео в том, что нынешнее повстанческое движение против президента Паса Эстенссоро инспирировано коммунистами и обречено на провал. Он подчеркнул, что Пас пользуется полной поддержкой боливийского народа и что нынешние проблемы раздуты до невероятности, добавив, что небольшие группировки, выступающие против Паса, можно было бы изгнать из страны в одном автобусе. Пока что бывший президент Силес не предпринимал никаких попыток выехать из Монтевидео; тем не менее Отеро назначил для него специальную группу «охраны», чтобы более уверенно следить за ним.

6 ноября 1964 года, Монтевидео.

В Боливии президент Пас свергнут военными; ему разрешено выехать в эмиграцию в Лиму. Посол Арсе ушел в отставку и заявил, что собирается некоторое время оставаться в Монтевидео. Между тем бывший президент Силес начал упаковывать свои вещи и через несколько дней собирается выехать в Боливию. Холмэн не особенно рад всему этому, так как ходят упорные слухи, что Пас Эстенссоро будет жить в Монтевидео, что означает необходимость продолжать наблюдение за эмигрантами, но только за новыми.

На недавних дипломатических приемах я встречался с моими советскими приятелями и познакомился с несколькими румынами и чехами. Штаб-квартира одобрительно реагирует на мои контакты и просит, чтобы я установил более тесную связь с советским консулом. Завтра вечером я иду в советское посольство в качестве представителя нашего посла на прием по случаю праздника Октябрьской революции.

28 ноября 1964 года, Монтевидео.

Отношения между Уругваем и Бразилией снова накаляются, хотя роль Гуларта быстро идет на убыль в связи с тем, что у него начало сдавать сердце и он недавно перенес операцию. Теперь главным объектом раздоров является Бризола ввиду его недавних заявлений против бразильского правительства, которые были опубликованы как здесь, так и в Бразилии. Бразильский посол Мануэль Пио Корреа, вне всякого сомнения, заявит очередной официальный протест против поведения Бризолы в Уругвае. Возможно, что более серьезные осложнения вызовет недавний приезд сюда двух высших чиновников бывшего правительства Гуларта. Оба являются представителями крайне левого крыла, и Пио протестовал против их прибытия сюда, утверждая, что они приехали нелегально и не могут получить политическое убежище, поскольку им после военного переворота уже было предоставлено убежище в других странах. Министр внутренних дел Адольфо Техера изучает этот вопрос, а Холмэн настаивает, чтобы выставить их поскорее из Уругвая.

Надвигается реальная возможность прямого военного вмешательства Бразилии в дела Уругвая. Мы уже получили несколько тревожных сообщений, основанных на данных радиоперехвата и наблюдений за войсковыми передвижениями в Южной Бразилии. Согласно этим сообщениям, бразильская армия приведена в готовность в любой момент осуществить план вторжения в Уругвай и в несколько часов овладеть Монтевидео.

2 декабря 1964 года, Монтевидео.

В последние несколько недель я пытаюсь выявить по многочисленным признакам и намекам возможных кубинских агентов и их операции. Большинство таких данных поступает в результате подслушивания телефонных переговоров, деятельности агентов наружного наблюдения, просмотра корреспонденции и радиоперехвата каналов связи. Некоторые из выявленных случаев имеют весьма интересные аспекты.

Через почтальона я продолжаю получать почту, адресованную вспомогательному агенту кубинской разведки. В мае кубинцы изменили криптографическую систему своей сети в Латинской Америке. С тех пор наше Агентство национальной безопасности не в состоянии расшифровывать кодированную корреспонденцию, которую кубинцы продолжают направлять своим агентам, действующим в различных частях Латинской Америки. Мне не удалось пока перехватить ни одной корреспонденции, которая могла бы показаться отправленной кубинским агентом, действующим в Лиме или Ла-Пасе, но я получил несколько подозрительных писем, отправленных из одного провинциального города в Уругвае.

Подслушивание телефона и наружное наблюдение за Сарой Ючак, которая поддерживала частые и открытые контакты с кубинцами до разрыва отношений с Кубой, показали, что она часто выезжает в Буэнос-Айрес, где встречается со своим кузеном, который, как утверждают сотрудники резидентуры в Буэнос-Айресе, связан с партизанами, действующими в Северной Аргентине, и с коммунистической организацией студентов. Более того, у Сары есть кузен (которого она никогда не видела), являющийся сотрудником загранслужбы нашего государственного департамента. Вскоре я направляю в штаб-квартиру запрос, чтобы проверить этот факт через службу безопасности государственного департамента и выяснить возможность использования этого кузена для подключения агента к Саре.

В ходе перехвата телеграфных переговоров о бронировании мест на самолеты компании «Скандинавиэн эйр-лайнс систем» Агентство национальной безопасности обнаружило, что администратор отделения этой компании в Монтевидео Данильо Трельес занимается предоставлением заранее оплаченных билетов для пассажиров из многих латиноамериканских стран на рейсы лайнеров этой компании, причем такие рейсы несколько раз в неделю начинаются в Сантьяго (Чили) и после нескольких промежуточных остановок завершаются в Праге. Заранее оплаченные билеты обычно выдаются пражским отделением «Кубана эйрлайнс» и предназначены для латиноамериканцев, следующих на Кубу. Поскольку заранее оплаченные билеты посылаются как «безымянные», Трельес может выдавать их и принимать меры, чтобы личность пассажира, следующего по такому билету, была ограждена от осложнений. Мы пытаемся выяснить, каким образом Трельес узнает данные на соответствующего пассажира. Возможно, это делается через чехословацкое или советское посольство, куда очень часто наведывается помощник Трельеса — Флора Папо. По существу, именно она занимается деталями этой операции, и группа наружного наблюдения выявила любопытные данные, делающие ее уязвимой.

Подслушивание телефона отделения кубинского телеграфного агентства Пренса Латина в Монтевидео, кажется, раскрывает то, что я и подозревал: Пренса Латина служит вспомогательным механизмом для кубинских разведывательных операций теперь, когда здесь не стало аппарата посольства. Ежемесячные субсидии для Пренса Латина в Монтевидео составляют около пяти тысяч долларов, которые переводятся телеграфом в отделение банка «Бэнк оф Лондон энд Монреаль» в Монтевидео из «Бэнк оф Канада». Подслушивание телефона также показывает, что общие расходы отделения Пренса Латина в Монтевидео достигают не более половины получаемых субсидий. Штаб-квартира в — настоящее время проводит проверку благонадежности помощника управляющего отделения банка «Бэнк оф Лондон энд Монреаль», которого я уже знаю довольно хорошо и которого я завербую для проверки расходных чеков по счету отделения Пренса Латина.

К нам прибыл новый оперативный сотрудник для руководства операциями против компартии Уругвая и других связанных с ней организаций. Это Боб Риф. Пять лет назад он был старшим инструктором по вопросам коммунизма на начальных курсах специальной подготовки сотрудников ЦРУ. Риф имеет степень доктора философии и все время работал преподавателем, но сумел добиться назначения в систему оперативного управления в порядке осуществления программы «перекрестного опыления», проводимой отделом специальной подготовки. Его должны были назначить в одну из резидентур отдела Западного полушария еще два года назад, но помешал приступ сердечной болезни. Я надеюсь убедить Рифа взять на себя руководство бывший шофером кубинского посольства, которого безуспешно пытаюсь внедрить обратно в компартию, после того как выехали кубинцы.

Поль Бёрнс, предшественник Рифа, возвращается в штаб-квартиру, так и не добившись за четыре года работы проникновения в более или менее высокие инстанции компартии. Последние месяцы он был занят главным образом внедрением технических средств подслушивания в зал заседаний компартии. Несколько месяцев назад мы получили из штаб-квартиры фарфоровые штепсельные розетки с вмонтированными в них устройствами для подслушивания. Однако когда наш агент в компартии, который должен был установить эти розетки, заступил на очередное дежурство в этом помещении, он обнаружил, что окраска новых розеток не совсем совпадает с окраской тех, которые должны быть заменены. Розетки были доставлены обратно в резидентуру, и здесь Фрэнк Шерно, специалист из отдела оперативной техники, исправил обнаруженную разницу в окраске. Фрэнк Шерно создает при резидентуре в Буэнос-Айресе региональный филиал отдела оперативной техники для обслуживания резидентур в Уругвае, Чили и Аргентине. (С открытием этого нового филиала техническое обеспечение наших операций будет осуществляться значительно быстрее, чем до сих пор, когда мы пользовались услугами филиала при панамской резидентуре.)

Наконец мы нашли и помещение для размещения поста подслушивания. Это небольшая квартира в здании позади дома, в котором находится штаб-квартира компартии. Квартира размещена до трансформаторов, так что идущие по электропроводам сигналы от вмонтированных в штепсельные розетки устройств вполне можно фиксировать. Наш агент вновь заступил на дежурство по охране помещения, а Шерио к этому времени вновь приехал из Буэнос-Айреса. За время дежурства агент заменил розетки, и Шерно приступил к испытанию их. С помощью специальных передатчиков и приемников на посту подслушивания он имел возможность включать и выключать подслушивающие устройства (одна частота для включения, другая для выключения), а также проверить качество поступающих радиосигналов. Затем агент снял наши розетки и поставил на место старые, поскольку у него не было возможности узнать от Шерно, сработала аппаратура или не сработала.

Вообще, проверочная операция была очень рискованной как для агента, так и для Шерно на посту подслушивания. Охрану в штаб-квартире всегда осуществляют два человека, поэтому для нашего агента было очень трудно и рискованно оторваться от своего напарника, чтобы сменить розетки, хотя для этого нужна всего только отвертка. Да и вход Шерно на пост подслушивания и выход оттуда с его передатчиками и приемниками тоже были связаны с риском, поскольку все люди возле штаб-квартиры компартии — члены партии и с подозрением относятся к посторонним. Тем не менее и агент, и Шерно провели испытание благополучно, и теперь Риф займется окончательной установкой розеток и начнет поиски нового агента для постоянной работы на посту подслушивания. Как утверждает Шерно, подслушивающее устройство работает отлично.

4 декабря 1964 года, Монтевидео.

Бразильский посол Пио Корреа поднял большой шум из-за двух бывших правительственных чиновников. Дней десять назад министр внутренних дел Адольфо Техера рекомендовал государственному совету выслать этих бывших двух деятелей Гуларта из Уругвая, так как они действительно появились, здесь нелегально. А спустя неделю министр иностранных дел сообщил, что эти чиновники могут оставаться в Уругвае, поскольку их документы в полном йорядке, что подтверждается проверкой, проведенной министерством внутренних дел. Разгневанный Пио Корреа заявил еще один протест, настаивая на высылке бывших чиновников из страны и на интернировании Бризолы, сообщив одновременно, что у Бризолы имеется несколько легких самолетов, которыми его курьеры пользуются для поездок в Бразилию и обратно.

Государственный совет передал этот протест на рассмотрение обоих министров, указав министру иностранных дел, чтобы тот потребовал у Бразилии объяснение по поводу повторяющихся нарушений уругвайской границы бразильскими военными самолетами. Три самолета, принадлежавшие Бризоле, были взяты уругвайскими властями под охрану. Отдел разведки и связи во главе с комиссаром Отеро арестовал одного из шпионов полковника Камары Сены — сержанта военно-морских сил, который прибыл сюда под видом студента, но был пойман, когда осуществлял наружное наблюдение за одним из эмигрантов. Он был обвинен в шпионаже, но после вмешательства бразильского посольства его освободили.

Как утверждает Холмэн, Пио Корреа будет протестовать до тех пор, пока Бризола не покинет Уругвай либо не будет интернирован и пока не будет принято удовлетворяющее бразильцев решение относительно двух соратников Гуларта. В противном случае следует ожидать военную интервенцию со стороны Бразилии.

25 декабря 1964 года, Монтевидео.

Рождество в Уругвае похоже на наш праздник Четвертое Июля. Жарко, и все идут на пляж; этот церковный праздник почти полностью превратился в светский в соответствии с официальным названием «семейный праздник». (Страстная неделя тоже превратилась здесь в «неделю туризма», и большинство населения страны отправляется на недельный отдых.) Насколько же в Уругвае все отличается от уклада в Эквадоре, где церковь столь могущественна!

Сегодня утром я остановился у дома О’Грейди и зашел к нему, чтобы отметить праздник, но торжества закончились выражениями сочувствия ему в связи с последней вспышкой язвительной критики Холмэна. Несколько дней назад О’Грейди и его жена устроили небольшую вечеринку с коктейлем и угощением по случаю прибытия нового оперативного сотрудника Боба Рифа. Холмэн в тот вечер не особенно сдерживал себя в выпивке и вскоре начал язвительно бичевать О’Грейди, а затем и Рифа, и его жену. Все это получилось довольно скверно, и у О’Грейди опять проступила по всему телу и лицу крапивница, хотя все мы хорошо знаем теперь, что Холмэна убирают отсюда как несправившегося.

Очевидно, определенные руководящие работники в штаб-квартире не совсем довольны работой резидентуры, особенно нашими операциями против советских представительств, поэтому Холмэна через полгода должны перевести в Гватемалу. Его преемником здесь будет некто Джон Хортон, который вместе со многими другими пришел в отдел Западного полушария из отдела Дальнего Востока после провала вторжения в заливе Кочинос. Холмэн только что получил официальное уведомление о предстоящем переводе, но он узнал об этом несколько раньше от своего покровителя Рея Герберта, заместителя начальника отдела Западного полушария. Хотя Герберту и удалось несколько смягчить положение, добившись перевода Холмэна в Гватемалу, ожесточение Холмэна тем не менее усиливается. Расс Фиппс, ведающий операциями против советских сотрудников, числится теперь в глазах Холмэна почти на одном уровне с О’Грейди. Риф подвергается его нападкам, так как, вероятно, является частью новой команды, которую заранее комплектует здесь для себя будущий шеф Хортон. Холмэн явно возмущен тем, что его оттесняют новички из отдела Дальнего Востока, поскольку он работает в Латинской Америке еще с времен второй мировой войны.

Однако О’Грейди и Фиппс, да и Александр Цеффер, обеспокоены тем, что поиски Холмэном козлов отпущения могут нанести серьезный ущерб их карьере и отразиться на последующих назначениях и повышениях по службе. Два месяца назад я случайно наткнулся на цифровой шифр замка в сейфе Холмэна и из любопытства начал читать некоторые из его писем с пометкой «секретно-неофициально-только для сведения», которые он почти каждую неделю направляет начальнику отдела Десу Фитцджеральду. Я был настолько шокирован беспощадностью, с которой он наносил предательские удары по всем своим подчиненным, за исключением меня, что сообщил шифр замка О’Грейди. Теперь письма читает он, что еще больше усиливает его приступы крапивницы, и, по-моему, он сообщил шифр Цефферу и Фиппсу. Подлость заключается в том, что Холмэн в официальных донесениях не так сильно обвиняет сотрудников, но он буквально обливает их грязью в этих письмах, не рассчитанных на то, что они попадутся на глаза тем, кого касаются. Чтение этих писем исключительно опасное дело, но все наши сотрудники — компетентные работники и, безусловно, более работоспособны, чем сам Холмэн. Я беспокоюсь, сумеем ли мы вместе выстоять предстоящие шесть месяцев.

15 января 1965 года, Монтевидео.

Некоторые решения по бразильским делам указывают на упорные усилия бланкистов уклониться от давления бразильцев. Государственный совет проголосовал за отказ предоставить политическое убежище двум бывшим правительственным чиновникам Гуларта на том основании, что они приехали в Уругвай после получения убежища в других странах. Тем не менее им выдали туристские визы на девяносто суток, что вряд ли понравится Пио Корреа. В отношении Бризолы не потребовалось никакого решения, так как он обещал министру внутренних дел выехать из страны не позднее 23 января. Вместе с этим ему будет разрешено вернуться в Уругвай, и в таком случае он может вновь обратиться с просьбой о предоставлении политического убежища.

Эти бразильские дела вызывают у меня усиливающееся раздражение, так как я вынужден постоянно проверять достоверность слухов и запрашивать специальные доклады у полиции об эмигрантах, чтобы Холмэн или О’Грейди могли использовать эти сведения во время встреч с Пио Корреа, Фонтоурой и Камарой Сеной. Кто поверит, что горстка эмигрантов здесь может быть угрозой бразильскому военному правительству? И все же наша штаб-квартира продолжает настаивать, чтобы мы помогли резиденту в Рио в его операциях в поддержку бразильских военных.

Если бы военные в Бразилии не были столь решительно настроены против коммунистов, то наша поддержка могла бы компрометировать их. Несколько недель назад у бразильских военных возник внутренний кризис в результате спора по поводу того, кому — военно-морским или военно-воздушным силам — командовать самолетами их единственного авианосца — дряхлой посудины, переданной им военно-морским флотом США. Два министра военно-воздушных сил недавно ушли в отставку в знак несогласия с решением президента о передаче самолетов военно-морским силам, но позднее президент изменил свое решение, и вчера ушел в отставку министр военно-морских сил. Теперь бразильские ударные авианосные силы, по-видимому, будут иметь пилотов военно-воздушных сил.

Чтобы еще больше ухудшить отношения с Бразилией, несколько дней назад была взорвана бомба возле торгового представительства Бразилии; причиненный ущерб, впрочем, оказался незначительным, так как бомба была подложена неумело. Недалеко от места взрыва на стенах была надпись «Тупамарос», которая сопровождала и другие недавние взрывы. Начальник разведки полиции комиссар Отеро пытается выяснить, кто стоит за этим названием. По его мнению, это, возможно, группа Сендика. Рауль Сендик, лидер революционных социалистов, который был арестован за контрабанду в одном из аргентинских пограничных городов, недавно был освобожден и, возможно, вернулся в Монтевидео.

4 февраля 1965 года, Монтевидео.

Холмэн попросил меня взять на себя работу против миссий Чехословакии, Румынии, Болгарии, Польши и Югославии. В отношении восточноевропейских стран у нас нет тщательно разработанной оперативной тактики, какая имеется в отношении Советов. Пока в работе против этих стран мы опираемся на прямые контакты сотрудников ЦРУ с их представителями. Для начала я приведу в порядок и откорректирую досье на персонал всех миссий, а на следующей неделе попытаюсь получить для той же цели необходимые материалы через агента из протокольного отдела министерства иностранных дел. Затем я начну вести фотоальбом на всех вновь прибывающих и выяснять данные на них через штаб-квартиру. А пока что я даже не уверен, кто эти сотрудники, так как Фиппс все свои усилия направлял против советских представителей, игнорируя миссии восточноевропейских стран.

На прошлой неделе я впервые побывал на посту подслушивания и записи телефонных переговоров, который размещается в здании полицейского управления Монтевидео. Я взял с собой находившегося здесь специалиста из отдела оперативной техники ЦРУ» который хотел посмотреть, в каком состоянии поддерживается аппаратура. По имеющимся у нас документам мне не удалось выяснить, когда в последний раз наши сотрудники бывали здесь: вероятно, несколько лет назад. Комната находится как раз над кабинетом заместителя начальника полиции, на том же этаже, что и отдел полицейской разведки и связи, возглавляемый комиссаром Отеро. Однако помещение поста подслушивания отделено от других помещений на этом этаже стеной с запертой железной дверью, и обычно на пост входят из подвального гаража с помощью лифта, для открытия которого необходим специальный ключ. На этаже, где расположен пост подслушивания, имеется еще несколько комнат, которые, как мне объяснили, используются для отдыха начальником полиции и его заместителем.

Де Анда и Торрес, технические специалисты и операторы поста подслушивания, содержат оборудование в отличном состоянии, но в помещении очень жарко и душно. Электронные лампы записывающих устройств выделяют столько тепла, что летом в комнате просто задыхаешься. Я обещал достать им кондиционер, который можно вмонтировать в небольшое окошко у потолка, выходящее в коридор, или, возможно, придется прорубить дыру в другом месте.

7 февраля 1965 года, Монтевидео.

Дальнейшее ознакомление с деятельностью Пренса Латина становится все более интересным. Ввиду существующих процедурных соглашений между ЦРУ и разведслужбами ряда стран я должен был повременить с вербовкой моего знакомого в «Бэнк оф Лондон энд Монреаль», пока начальник разведслужбы его страны не переговорит с ним и его шефом, управляющим банка, с которым я тоже знаком по клубу игроков в гольф в Серро. По завершении этой громоздкой процедуры я начал изучать счета Пренса Латина. Поскольку чеки не возвращаются держателю счета в Уругвае, не трудно было обнаружить, что все оплаты производятся наличными. Законные расходы составляют всего около половины месячных субсидий, так что остальные деньги, несомненно, идут на оплату «иной деятельности». Следующий шаг — это сверить финансовые отчеты, зарегистрированные в государственных учреждениях, в целях выяснения, нет ли ложных отчетов или других нарушений, не совместимых с существующими процедурами, чтобы на их основе можно было закрыть контору Пренса Латина в Монтевидео.

11 февраля 1965 года, Монтевидео.

Наконец государственный совет принял решение интернировать Бризолу — достижение, ради которого Пио Корреа тратил всю свою незаурядную энергию и настойчивость. Характерно, однако, что совет предоставил Бризоле возможность выбрать для проживания любой город, кроме Монтевидео, и не ближе 300 километров от бразильской границы. Теперь и мы можем отдохнуть от этих операций с бразильцами.

Пио Корреа проделал блестящую работу, заставив уругвайцев решить в приемлемой форме вопрос об эмигрантах, в результате чего стал возможным визит сюда министра иностранных дел. Между прочим, Бризола выбрал себе курортный городок Атлантида, где он и будет интернирован. Отеро продолжает вести наблюдение за Бризолой посредством приставленной к нему «охраны» из сотрудников полицейской разведки. Атлантида находится в 35 километрах от Монтевидео, где Бризола может все же довольно успешно действовать, и как раз на указанном в решении расстоянии от границы Бразилии — 301 километр.

Получено окончательное согласие министра внутренних дел Техеры на создание здесь миссии содействия по вопросам общественной безопасности под эгидой Агентства международного развития, и в прошлом месяце сюда прибыл первый начальник миссии. Некоторое время мы воздержимся от включения в состав этой миссии кого-либо из наших сотрудников, и я буду продолжать проводить операции, связанные с полицейской службой разведки. После того как будет создана миссия, в ходе оказания прямой помощи полиции (автомашины, оружие, средства связи, обучение) мы доставим сюда из штаб-квартиры и сотрудника, который будет работать в отделе разведки, возглавляемой комиссаром Отеро. Самое же большее, что могу сделать я, — это продолжать операции по подслушиванию в полицейском управлении и увеличить субсидии Отеро на оплату расходов по полицейской разведке.

Помощь миссии общественной безопасности осваивается полицией Монтевидео не очень-то быстро. Во время ограбления еще одного банка всего три дня назад несший службу охраны полицейский в сутолоке смертельно ранил одного из клиентов банка, по ошибке приняв его за грабителя. Поняв это, грабители — мужчина и женщина — выбежали из банка, оставив деньги. Они прошли пешком несколько кварталов, сели в такси, которое доставило их в другой конец города. Поскольку у пассажиров не оказалось денег, чтобы расплатиться за проезд, грабитель отдал водителю вместо денег свой пистолет. Но водитель слышал по радио об ограблении банка и передал пистолет в полицию. При проверке обнаружилось, что пистолет — служебное оружие и принадлежит он одному из полицейских. Вскоре этот полицейский был арестован и признался, что вынудил свою жену идти вместе с ним на ограбление банка. Последний раз этот банк был ограблен в 1963 году двумя женщинами (или мужчинами?), которые были одеты в монахинь и которых так и не поймали.

25 февраля 1965 года, Монтевидео.

Удача в операции по перехвату почтовой корреспонденции в адрес кубинского вспомогательного агента, который используется в качестве почтового ящика для другого агента в Лиме или Ла-Пасе. Почтальон, наш агент, принес мне позавчера большой коричневый конверт, но адресован он был не кубинскому агенту, а другому лицу, проживающему в том же огромном жилом доме, что и кубинский агент. Я взял письмо, поскольку оно было отправлено из Гаваны, а слова «Эдифисио панамерикано» в адресе подчеркнуты именно так, как они должны быть подчеркнуты в корреспонденции на имя интересующего нас кубинца.

Я договорился с почтальоном, что оставлю у себя это письмо на несколько дней на тот случай, если штаб-квартира захочет направить сюда специалиста по тайнописи, чтобы проверить соответствующим образом содержание конверта. Внутри конверта были пресс-релизы и вырезки из гаванских газет. На мою телеграмму штаб-квартира ответила немедленным командированием сюда из Панамы специалиста по тайнописи (техник филиала отдела оперативной техники в Буэнос-Айресе является специалистом по подслушивающим устройствам и фото, а не тайнописи), который должен был попытаться прочитать тайнопись, но мы не смогли найти достаточно быстро специальный пресс для этих операций, и я был вынужден вернуть письмо почтальону, не прочитав его.

18 марта 1965 года, Монтевидео.

Мы пытаемся отвлечься от той мрачной атмосферы недовольства, которая царит в резидентуре. Частные письма Холмэна начальнику отдела становятся все хуже, и каждый раз, когда с ними знакомится О’Грейди, у него начинается крапивница. Боб Риф своим особым способом читает ежедневные новости с новыми примерами плохого управления страной уругвайским правительством, громко ставя риторические вопросы, перемешиваемые столь же громким и презрительным хохотом. Одобрение им забастовок и других волнений, в которых участвует его подопечная группа, находит у всех нас поддержку, хотя по разным причинам, поскольку мы видим, что политическая приверженность превалирует над реформами (земельной, финансовой) и режимом экономии, которые необходимы, чтобы предотвратить дальнейшее движение страны по пути к экономическому хаосу. Расс Фиппс, сидящий по другую сторону от меня, выкладывает вслух донесение групп наружного наблюдения, суть перехваченных телефонных переговоров и записи журналов поста наблюдения, время от времени бормоча, что не компартия Уругвая, а Советы заслуживают чести наведения порядка в этой стране.

Только что у нас побывали здесь сотрудники аппарата генерального инспектора ЦРУ, совершая обычную инспекционную проверку. Это был прекрасный случай передать в штаб-квартиру сигнал о некомпетентности Холмэна, но я не думаю, чтобы кто-нибудь из нас даже заикнулся об этом.

31 марта 1965 года, Монтевидео.

Сделан еще один шаг на пути технического проникновения в штаб-квартиру компартии Уругвая. Наш агент, снова попав на дежурство по охране помещений штаб-квартиры, окончательно установил две штепсельные розетки в комнате совещаний; проверка их работы, осуществленная Фрэнком Шерно из поста подслушивания, показала хорошую слышимость. Теперь задача состоит в том, чтобы найти толкового оператора для поста подслушивания, который мог бы следить за аппаратурой и записывать на пленку заседания. Было бы идеально, если бы этот же человек и расшифровывал записи, но, вероятно, первое время расшифровку придется делать нашему агенту, который расшифровывает записи телефонных разговоров, ведущихся из служебного помещения компартии, так как он уже знает имена и легче распознает голоса говорящих.

6 апреля 1965 года, Монтевидео.

Начавшаяся сегодня всеобщая забастовка очень эффективна: по оценке отдела Отеро, в ней участвует 90 процентов организованной рабочей силы. Не работают никакие государственные учреждения, ни один ресторан; встали все автобусы и такси; не вышла ни одна газета. Забастовка проходит под лозунгом протеста против экономической политики правительства, а сами шествия носят шумный и внушительный характер, хотя пока не произошло никаких актов насилия. Ораторы призывали к радикальному решению проблем страны — такому решению, которое серьезно ограничило бы привилегированные классы, из-за которых возникают все проблемы.

Забастовка используется также в поддержку планов Национального конвента трудящихся, в том числе в поддержку проведения народного конгресса, который был отложен в декабре прошлого года, а также в поддержку ежегодного марша протеста рабочих, занятых на рубке сахарного тростника.

Правительство начинает беспокоиться по поводу достигнутых за последнее время успехов Национального конвента трудящихся. Министр внутренних дел Адольфо Техера в своем выступлении по радио вчера вечером говорил о правах и обязанностях граждан в контексте нынешней всеобщей забастовки.

Холмэн продолжает настаивать на развитии политических контактов, но я проявляю минимальную активность. Даже если достигнуть того уровня эффективности в политических операциях, какого в свое время достигла наша резидентура в Эквадоре, мы получим лишь более совершенное оружие против компартии, Национального конвента трудящихся и других крайне левых организаций. А проблема здесь заключается в интенсификации использования земель, что необходимо как для повышения экспорта, так и для обеспечения занятости, а этого никогда нельзя добиться без земельной реформы. Если бы мы проводили одновременно и программу политических акций, направленных на обеспечение проведения земельной реформы, и программу акций против крайне левых, тогда в соотношении этих акций можно было бы достигнуть какого-то равновесия. Однако уругвайских политиканов интересуют иные проблемы.

14 апреля 1965 года, Монтевидео.

Правительство предприняло первый шаг по пути подавления волнений, организованных крайне левыми. На прошлой неделе государственный совет своим декретом наделил министра внутренних дел специальными полномочиями, дающими ему право ограничивать массовые сборища двадцатью четырьмя часами. По признанию самого министра, этот декрет предназначен для использования против участников марша рубщиков сахарного тростника.

Принимая этот декрет, государственный совет разъяснял, что это не чрезвычайные меры безопасности, которые предусматриваются конституцией (эквивалентные объявлению осадного положения), и Техера дал заверения, что его специальные полномочия будут использованы в пределах здравого смысла. Если Техера даст приказ разогнать участников этого марша, не слишком многие заметят это, так как сейчас неделя туристских разъездов и большинство населения страны отдыхает. С нашей точки зрения, он должен именно так и поступить, так как рубщиков сахарного тростника возглавляет скрывающийся в настоящее время Рауль Сендик; как считают, именно он был организатором большинства террористических акций, имевших место в прошлом году.

25 апреля 1965 года, Монтевидео.

Вчера в Монтевидео прибыли участники марша рубщиков сахарного тростника, прибыли спокойно, почти незамеченные, и все обошлось без какого-либо вмешательства со стороны правительства.

28 апреля 1965 года, Монтевидео.

Я не совсем понимаю причины нашей интервенции в Доминиканскую Республику. Бош был избран президентом в 1962 году благодаря голосам крестьян, а спустя семь месяцев он был смещен правой оппозицией при помощи военных. Теперь, когда конституционалисты попытались вновь привести его к президентству, мы посылаем морских пехотинцев, для того чтобы воспрепятствовать этому.

4 мая 1965 года, Монтевидео.

Штаб-квартира направила в Доминиканскую Республику около пятидесяти оперативных сотрудников, чтобы создать в сельских районах сеть своих постов для получения сведений о народной поддержке сил Каамано. Вместе с этими сотрудниками направлены специалисты по связи с необходимым оснащением для передачи донесений по радио непосредственно в США. Все резиденты в странах Западного полушария получили указание держать некоторых сотрудников в готовности для немедленного выезда в Доминиканскую Республику, однако Холмэн не собирается отпускать меня — вероятно, из-за того, что в таком случае ему придется больше работать самому. А мне хотелось бы поехать туда и стать очевидцем событий. Движение конституционалистов, конечно, не находится под контролем коммунистов. А эта доктрина Джонсона! «Революции, которые стремятся создать коммунистическое правительство, прекращают быть внутренним делом и требуют действий всего полушария». Чепуха! Просто они не хотят, чтобы Бош вернулся к власти, и «они» — это, очевидно, владельцы американских сахарных компаний.

Здесь у нас проходят новые демонстрации протеста против вторжения; некоторые из них довольно бурные, с применением насилия. Объекты нападений: посольство США, учреждения Организации американских государств, деловые конторы американских фирм. Сегодня четыре демонстранта были ранены из огнестрельного оружия, когда полиция разгоняла уличное шествие после митинга у здания университета. Частные банки все еще закрыты — уже пятнадцать дней, — и неизвестно, когда государственным служащим будут выплачивать жалованье за апрель. Сегодня как министр обороны, так и министр внутренних дел выступили с публичными опровержениями слухов о предстоящем перевороте.

7 мая 1965 года, Монтевидео.

Сюда приехал посол Гарриман, чтобы дать объяснение вторжению в Доминиканскую Республику и предложить уругвайцам участие в многосторонних силах по поддержанию мира. Вчера он вел переговоры с президентом Белтраном, а затем выступил на пресс-конференции, на которой обвинил пятьдесят восемь обученных коммунистов, взявших в свои руки движение в поддержку Боша и тем самым вызвавших необходимость вооруженного вмешательства. Правда, он признал, что Каамано, лидер движения в поддержку Боша, не является одним из этих пятидесяти восьми. Затем он сказал, что правительство США не намерено допустить появление еще одного коммунистического режима в этом полушарии.

Я представляю себе, как резидентура в Санто-Доминго торопливо составляет список пятидесяти восьми обученных коммунистов, выбирая фамилии из общего списка подрывных элементов. Гарриману не удалось убедить уругвайцев: после его выезда государственный совет проголосовал против участия в силах по поддержанию мира вопреки одобренному вчера решению Организации американских государств. Слова «пятьдесят восемь обученных коммунистов» стали нашим новым паролем в резидентуре, и ответ на него — «десять тысяч морских пехотинцев».

12 мая 1965 года, Монтевидео.

Продолжаются манифестации протеста и нападения на американские деловые конторы в связи с вторжением в Доминиканскую Республику. Наибольшую активность в антиамериканских демонстрациях проявляют Национальный конвент трудящихся, Федерация студентов уругвайских университетов и другие прокоммунистические организации, однако оппозиция вторжению характерна для всех, вплоть до государственного совета. У служебных помещений представительств компаний «Олл Америка кейблз» и «Интернэйшнл бизнес» взорвались бомбы.

Слухи о перевороте не прекращаются, и вчера Техера заявил в государственном совете, что, по его мнению, декрет от 8 апреля, ограничивающий общественные собрания, является антиконституционным. Он сказал, что единственный закон, который имеет отношение к общественным собраниям, был принят в 1897 году, но обещал государственному совету подготовить на следующей неделе новый проект декрета по этому вопросу на конституционной основе.

20 мая 1965 года, Монтевидео.

Слухи о возможном перевороте настолько упорны, что вчера министр обороны выступил с официальным опровержением. Последние слухи связаны с появлением в бразильской печати сообщений о том, что военные руководители Бразилии и Аргентины внимательно следят за усиливающимися забастовками и разрастающимися скандалами в банках Уругвая и что, возможно, Уругвай становится при нынешнем положении определенным риском для его соседей из-за его оппозиции вмешательству в Доминиканскую Республику и терпимого отношения к активизации эмигрантов. Между тем государственный совет рассматривает последнюю ноту протеста Пио Корреа по поводу встреч эмигрантов, их финансовых операций и инфильтрации из Уругвая в Бразилию.

Последние месяцы Коммунистическая партия Уругвая занята подготовкой к проведению международной прокубинской конференции под названием «Континентальный конгресс солидарности с Кубой», теперь уже запланированной на 18–20 июня. Штаб-квартира стремится предотвратить проведение этой конференции, поэтому Холмэн предложил Техере запретить ее, так как она может привести к неблагоприятным для Уругвая последствиям в США (Уругвай добивается в США чрезвычайных займов для облегчения своего финансового положения) и в Латинской Америке. Техера сразу же усмотрел в этом связь с бразильскими проблемами и обещал поставить этот вопрос перед государственным советом.

29 мая 1965 года, Монтевидео.

Внезапно предпринята целая серия мер по обеспечению безопасности. Эти меры были вызваны действиями агента О`Трейди — Хуана Карлоса Куаглиотти. Вчера вечером в Монтевидео и во внутренних департаментах страны установлен чрезвычайный полицейский контроль: введено специальное патрулирование, действуют посты проверки документов, войска безопасности взяли под охрану радиостанции, узлы телефонной связи, водонапорные станции, железнодорожные вокзалы, мосты и перекрестки дорог. Сегодня утром Техера публично заявил, что эти меры предпринимаются в целях содействия электрической компании в добровольном рационировании электроэнергии, производство которой резко снизилось из-за летней засухи. Министр обороны также отрицал наличие каких-либо особых причин для принятия полицейских мер, однако ходят еще более упорные слухи о предстоящем выступлении военных против правительства.

Подлинная причина всех этих мер предосторожности, согласно информации начальника полицейской разведки Отеро, заключается в следующем. Когда сотрудники Отеро выявили, что Куаглиотти подготовил тайное печатание и распространение пропагандистских материалов, в основу которых положена искаженная версия статьи, написанной отцом президента Белтрана в 1919 году, об оправданности военного вмешательства, они арестовали его. Однако судья, рассмотрев дело, отказался чинить правосудие и выпустил Куаглиотти из-под ареста в ожидании решения военного суда. Освобождение Куаглиотти вызвало волну возмущения в рядах полиции, в то время как в определенных военных кругах обнаружилось явное недовольство действиями полиции, проводившей расследование и арестовавшей Куаглиотти.

Пока дело Куаглиотти не всплыло на поверхность как основная причина чрезвычайных мер безопасности полиции, но О`Трейди временно воздержится от встреч с ним. Когда несколько дней назад Отеро спрашивал меня, что нам известно о Куаглиотти, я ответил, что ничего не известно. Штаб-квартира очень обеспокоена тем, что между руководителями полиции и армии намечается разрыв, но мы успокаиваем руководство и считаем, что буря, вероятно, очень скоро пройдет. Как сообщает начальник полиции полковник Вентура Родригес, возникший кризис постепенно ослабевает.

Вчера на заседании государственного совета перед принятием решения о введении специальных мер безопасности Техера попросил разрешение на запрещение проведения в Уругвае Континентального конгресса солидарности с Кубой. Используя подготовленную нами справку как свою, министр доложил совету, что цель конгресса — вновь поднять вопрос об отношениях с Кубой и содействовать распространению иностранных идеологий, которые несовместимы с уругвайскими институтами. Он заявил, что хотел бы избежать пагубного обращения граждан страны в свою веру обученными коммунистическими элементами, которые содействуют инфильтрации опасных экстремистов, добавив, что у Уругвая и без этого конгресса достаточно всяких забот. Государственный совет отложил принятие решения по этому вопросу, но есть все основания предполагать, что проведение этого конгресса в Уругвае будет запрещено, дабы не подвергать угрозе срыва и без того небольшие шансы поправить финансовое положение республики.

2 июня 1965 года, Монтевидео.

Вчера вечером государственный совет при участии Техеры и министра обороны рассматривал дело Куаглиотти. Техера признал, ЧТО специальные меры безопасности, принятые на прошлой неделе и все еще остающиеся в силе, являются результатом агитации Куаглиотти в военных кругах и разногласий в вопросе о том, наказывать или не наказывать его в судебном порядке. Сегодня Куаглиотти предстал перед военным судом, но суд отказался рассматривать его дело, поскольку он фактически не заходил ни в один военный гарнизон или на военный объект. По-видимому, на этот раз кризис можно считать преодоленным благодаря друзьям Куаглиотти среди старших офицеров, но возмущение в полиции отказом рассматривать его дело как гражданским, так и военным судом не ослабло.

Государственный совет удовлетворил просьбу Техеры о запрещении проводить прокубинский конгресс в Уругвае. Совет проголосовал за запрещение, сославшись на соблюдение принципа невмешательства. Штаб-квартира будет довольна.

4 июня 1965 года, Монтевидео.

Осталось всего несколько недель до выезда Холмэна к новому месту службы. Никто из нас не может понять, почему его переводят в Гватемалу, где существует наиболее серьезная опасность повстанческого движения. Если он достаточно плох и его поэтому убирают из Монтевидео всего через два года после прибытия сюда, то он в равной мере плох и для того, чтобы возглавить резидентуру там, где уже идут вооруженные действия повстанческих групп.

Единственное достижение здесь, на которое Холмэн может претендовать лично, — это создание миссии помощи по вопросам общественной безопасности в рамках Агентства международного развития. После прибытия первых сотрудников этой миссии Холмэн устроил пару званых обедов, чтобы представить их министру внутренних дел и старшим офицерам полиции. Как сотрудник резидентуры, ведающий вопросами связи с полицией, я должен был присутствовать на этих обедах в доме Холмэна. Вскоре ему придется устраивать новые званые обеды и вечера по случаю прибытия нового резидента и своего отъезда из Монтевидео. Странный человек этот Холмэн. Он наверняка чувствует свою изолированность в резидентуре, но никогда не говорит об этом. Он просто продолжает чернить своих сотрудников.

Недавно Холмэн попросил меня взять руководство еще одной операцией. На этот раз речь идет о техническом проникновении в посольство Объединенной Арабской Республики, которое размещается на улице позади нашего посольства на этаже над служебными помещениями Агентства международного развития. Фиппс занимался этим вопросом без особого энтузиазма, а штаб-квартира начала проявлять беспокойство, потому что успешное проведение этой операции позволило бы расшифровать важный канал связи ОАР. Планируя эту операцию, штаб-квартира запросила поэтажный план помещений посольства, который я раздобыл при помощи своего агента, работающего в электрокомпании; вскоре сюда должен приехать специалист из отдела «Д» штаб-квартиры, чтобы осмотреть расположение помещений на месте. Поскольку мой кабинет находится в тыльной части здания посольства, я могу смотреть почти прямо в окна посольства ОАР.

Я все еще не могу поверить в причины интервенции в Доминиканскую Республику, которые мы пытаемся «разъяснить» через средства массовой информации при помощи наших агентов. Холмэн заявляет, что все это последствия убийства Трухильо, организованного ЦРУ. Он был начальником отделения стран Карибского бассейна в штаб-квартире в то время и принимал прямое участие в планировании убийства, осуществленного кубинскими эмигрантами из Майами, которые использовали оружие, посланное ЦРУ дипломатической почтой. Оружие убийцам передал агент резидентуры в Санто-' Доминго, американский гражданин и владелец универмага. После убийства его пришлось эвакуировать, поскольку он попал в ходе расследования под подозрение.

Почему же вторжение представляется мне неоправданным? Ведь не могу же я быть против вторжения вообще, ибо все, что я делаю, является в той или иной мере вмешательством в дела других стран. Частично вторжение представляется мне неоправданным, видимо, из-за его крупного масштаба. С другой стороны, крупномасштабное военное вторжение — это логический последний шаг, если все иные средства противоповстанческой борьбы не дают желаемых результатов. Наша резидентура в Санто-Доминго не сохранила или не могла сохранить все в тайне. Однако наибольшее беспокойство у меня вызывает тот факт, что мы вмешались не туда, куда следовало бы. Я просто не верю, что пятьдесят восемь обученных коммунистов могли подчинить себе движение тысяч, в том числе и опытных политических руководителей. Это был просто предлог для вторжения. Действительная причина наверняка состояла в том, что Бош был нежелательной личностью для американских бизнесменов, вложивших в Доминиканскую Республику свои капиталы.

17 июня 1965 года, Монтевидео.

Мы чуть было не потеряли одного из наших основных офицеров связи с полицией — Карлоса Мартина, заместителя начальника полиции Монтевидео. Мартин, как и его начальник, является армейским полковником, но одновременно и бухгалтером-ревизором, и в качестве такового он с апреля проводил полицейское расследование, в ходе которого была раскрыта крупная коррупция. Два дня назад он подал в отставку, так как судья отклонил его просьбу произвести допрос одного из обвиняемых сотрудников из первого банка, объявившего о своей несостоятельности, по поводу списков выплаты денег этим банком высокопоставленным правительственным чиновникам. Списки эти преднамеренно составлены в виде зашифрованных пометок, которые Мартин хотел расшифровать в интересах расследования. Отставка Мартина в знак протеста против политического давления на ход следствия вызвала такой шум, что государственный совет решил разобраться с этими списками, и сегодня Мартин взял обратно свое заявление об отставке. Пока что признаны виновными тридцать один человек.

24 июня 1965 года, Монтевидео.

Государственный совет располагает теперь списками выплат банком политических взяток. В этих списках числятся: видный сенатор из партии «Бланко», вице-президент государственного ипотечного банка, один из ведущих деятелей бланкистской партии, которого только что назначили новым послом Уругвая в ООН, два высших чиновника из министерства финансов, лицо, возглавляющее расследов-ание краха одного из банков, и лицо под инициалами Х.Х.Г. Этим лицом может быть только Хуан Хосе Гари, руралист, наш политический контакт, с которым мы держим связь со времен Нардоне и который в настоящее время является президентом государственного ипотечного банка.

7 июля 1965 года, Монтевидео.

Континентальный конгресс солидарности с Кубой, после того как нам удалось добиться от уругвайцев его запрещения, решено провести в Сантьяго (Чили). Теперь резидент в Сантьяго добился от чилийского правительства запрещения проводить его в Чили, так что организаторам придется искать новое место для его проведения. Скорее всего, они спустят эту затею на тормозах.

16 июля 1965 года, Монтевидео.

Холмэн уехал. Никто из резидентуры не пошел провожать его в аэропорт, за исключением Джона Хортона, нового шефа резидентуры. Атмосфера здесь уже изменилась до неузнаваемости. Значительно ослабли и приступы крапивницы у О’Грей-ди, хотя он и получил неприятную для него весть о предстоящем переводе на другое место, чтобы можно было назначить нового заместителя резидента с более солидным знанием испанского языка. Хортон почти не говорит по-испански и уже попросил меня о том, чтобы я тесно сотрудничал с ним при осуществлении контактов на высоком уровне, например с министром внутренних дел и с начальником полиции. Я думаю, что это означает быть переводчиком при нем, пока он не будет в состоянии обходиться без такового, но все равно — что угодно, только бы не работа с Холмэном. Хортон полная противоположность: очень доступен, с хорошим чувством юмора, большой англофил еще с тех лет, когда был резидентом в Гонконге. Он и его водитель даже доставляют нас на служебной машине на работу, подбирая по пути утром всех, так что наши жены имеют больше возможностей пользоваться личными автомобилями.

23 июля 1965 года, Монтевидео.

Хортон стремится расширить возможности отдела полицейской разведки путем создания в его составе специального сектора для политической разведки по аналогии с практикой английской полиции. Он хочет, чтобы я уделял обучению начальника разведки и связи Отеро больше времени и выделял ему больше денег на мебель, картотеки и канцелярские расходы. Как только представится возможность, Отеро необходимо, по мнению Хортона, направить в международную полицейскую школу, а после этого — на дополнительные курсы при штаб-квартире ЦРУ. Перед выездом из Вашингтона Хортон получил согласие соответствующих инстанций Агентства международного развития на посылку сюда под крышу сотрудника миссии одного работника ЦРУ; после того как мы получим согласие от начальника полиции и сюда прибудет этот сотрудник, он будет постоянно работать в отделе разведки и связи полиции.

Наружное наблюдение и контроль за путешествующими — это два вида операций, которым мы будем придавать наибольшее значение. Расширение операций по подслушиванию телефонных переговоров на посту подслушивания в здании полицейского управления будет предпринято позднее — возможно, одновременно с операциями по вербовке агентов из числа крайне левых, однако все эти изменения последуют после возвращения Отеро из Вашингтона. В операциях по контролю за путешествующими мы попытаемся ввести в практику поголовное фотографирование и учет паспортов всех пассажиров, прибывающих и убывающих через аэропорт Монтевидео.

Программа помощи службе общественной безопасности в рамках Агентства международного развития осуществляется довольно успешно. Основное внимание в этой программе уделяется оснащению полиции автомашинами, средствами связи, средствами для подавления беспорядков и соответствующему обучению личного состава. До тех пор пока не прибудет наш сотрудник для работы под крышей миссии помощи службе общественной безопасности, всю разведывательную работу через полицию мы намерены проводить только в резидентуре. Сотрудник же прибудет, видимо, не скоро и работать будет трудно, так как у меня не хватает для этого времени в силу загруженности другой работой. Тем не менее мы должны заставить их серьезно подумать о таких основах службы, как безопасность и. система досье и картотек.

Штаб-квартира направляет к нам инструктора по маскировке, чтобы провести практические занятия и научить каждого оперативного сотрудника резидентуры приемам маскировки. В данном случае таким инструктором является Джоун Хэмфрис, жена специалиста по техническим средствам подслушивания в резидентуре в Мехико. В числе средств маскировки парики, краска для волос, специальная обувь и одежда, специальные очки, накладные усы, бородавки, родинки, комплекты фиктивных документов.

15 августа 1965 года, Монтевидео.

У нас теперь новый оперативный сотрудник по советским делам; он заменил Расса Фиппса, которого перевели в штаб-квартиру. Его имя Дик Конолли, он выпускник Уэст-Пойнта[12], работал до этого в резидентурах в Каире и Токио. Поскольку Конолли еще не владеет испанским языком, Хортон попросил меня помочь ему в завершении операции, которую Фиппс проводил в последние недели пребывания здесь. Речь идет о вербовке шофера — на этот раз шофера советского торгового представительства, у которого советское гражданство, но он считается местным служащим, поскольку воспитывался в Уругвае и является сыном русских эмигрантов.

Для вербовки шофера Фиппс использовал одного из членов группы наружного наблюдения за советскими сотрудниками в Монтевидео, точнее, отца руководителя этой группы армейского майора. На визитных карточках он числится доктором Николичем, консультантом по вопросам импорта и экспорта в Буэнос-Айресе. Он представился шоферу как лицо, якобы желающее содействовать импорту в Бразилию и Уругвай из Советского Союза. За информацию о положении внутри советского торгового представительства в Монтевидео доктор Николич обещал платить шоферу комиссионные проценты со всех торговых сделок. Фиппс, однако, намеревался использовать этого шофера в качестве агента-наводчика на советских сотрудников в торговом представительстве.

Поскольку вербовка была произведена как раз в момент отъезда Фиппса, наш агент, отец руководителя группы наружного наблюдения, передал шофера мне, представив меня как своего коллегу — канадского бизнесмена, работающего в Монтевидео, и заверив, что я, как и доктор, буду время от времени приезжать из Буэнос-Айреса и при возможности встречаться с ним. Фиппс перед отъездом успел также снять комнату для явок, убогое подвальное помещение в здании на авеню Ривьера, в нескольких кварталах от зоопарка Монтевидео. В комнате всего одно небольшое окно под потолком, а сама она исключительно холодная. Тем не менее раз в неделю, вечером, я встречаюсь с шофером. Получаемые от него сведения о пяти торговых сотрудниках и их семьях плюс о секретаре, которые проживают в семиэтажном здании, где размещаются и служебные помещения торгового представительства, не представляют собой ничего особого, но все же они лучше, чем все то, что мы получали до сих пор от других агентов-наводчиков.

Террористическая группа «Тупамарос» продолжает проявлять активность; недавно она взорвала бомбы возле служебных помещений фирмы «Бэйэр компани», оставив записку с протестом против американской интервенции во Вьетнаме. Риф все еще считает, что эта группа не настолько важна, чтобы тратить усилия на выявление в ней потенциальных агентов и на последующую их вербовку, поэтому я начал настраивать Отеро на сосредоточение усилий полиции против этой группы.

20 августа 1965 года, Монтевидео.

Народный конгресс, поддерживаемый Национальным конвентом трудящихся, созыв которого намечался на прошлый год, но откладывался несколькораз, наконец начался, и налицо признаки его успеха.

Конгресс оказался слишком успешным, чтобы игнорировать его, поэтому через нашего агента в средствах массовой информации мы инспирировали появление редакционных комментариев, в которых конгресс разоблачается как пример классической коммунистической тактики Объединенного фронта. На самом деле конгресс далеко не олицетворяет собой политический механизм Объединенного фронта, но мы опасаемся, что он может стать таковым и что его используют в этой роли на выборах в следующем году. Через этого же агента мы напечатали листовку от имени конгресса с призывом к уругвайскому народу выступить против забастовки и немедленно вернуться на рабочие места. Тысячи этих листовок были распространены сегодня, вызвав гневные опровержения со стороны организаторов конгресса. Последуют новые редакционные статьи и комментарии, дискредитирующие конгресс, чтобы убедить некоммунистов отказаться от участия в его работе.

27 августа 1965 года, Монтевидео.

Одна из последних просьб Холмэна к министру внутренних дел Адольфо Те-хере сводилась к тому, чтобы изыскать пути для высылки из страны торговой миссии Северной Кореи, которая находится здесь уже почти около года. Я обратился в полицию с вопросом относительно корейцев, но вразумительного ответа не получил. В качестве побудительного мотива для сотрудничества я иду на необычный шаг, добиваясь поддержки от резидентуры в Майами и, возможно, от других резидентов, чтобы проследить маршрут самолета, загруженного в Майами транзисторными радиоприемниками и телевизорами, предназначенными для контрабандной доставки в Уругвай. Информация о деятельности этой шайки контрабандистов поступила в полицию в результате подслушивания ею телефонных линий, которыми пользуются контрабандисты, но полковник Рамирес, начальник «Гуардиа метрополитана», попросил меня, нельзя ли проследить в Майами за движением этого самолета. Рамирес и его коллеги пытаются выследить самолет, так как весь контрабандный улов достается им.

Из Майами сообщили о вылете самолета; то же самое сделали Панама, Лима и Сантьяго, где самолет совершал посадки по техническим причинам. Несколько дней назад самолет тайно совершил посадку на одном из периферийных уругвайских аэродромов, выгрузил товар и улетел. Однако «Гуардиа метрополитана» перехватила два грузовика, нагруженные телевизорами и транзисторными радиоприемниками, стоимость которых предварительно определена в 10 миллионов песо. Пока никаких акций против корейцев, но мы напомним об этом начальнику полиции во время очередного визита к нему.

Два дня назад авиабаза № 1 ВВС Уругвая была местом передачи первых восьми новых самолетов как составной части американской программы военной помощи. Наш посол Хойт произвел официальную передачу этой техники уругвайской делегации в составе министра обороны, командующего ВВС, начальника штаба и других высокопоставленных лиц. В своей речи посол напомнил, что день вручения этой техники совпал с четвертой годовщиной подписания Хартии Пунта-дель-Эсте, положившей начало «Союзу ради прогресса». Он процитировал заявление президента Джонсона, что «Союз ради прогресса» — это важное событие не только в истории свободного мира, но и в долголетней истории свободы. После вторжения в Доминиканскую Республику таким словам можно только удивляться. На фотографиях, появившихся вчера в газетах, — наш посол, министр и другие; они практически заслонили собой маленький четырехместный самолет «Чессна», который был гвоздем церемонии.

10 сентября 1965 года, Монтевидео.

Я оказываюсь все глубже втянутым в операции против Советов, и, видимо, мне не удастся уклониться от этого. Кроме консула, с которым я продолжаю встречаться от случая к случаю, одного первого секретаря и шофера торгового представительства, мы теперь нашли новую нить, ведущую к еще одному дипломату. Путем перехвата телефонных разговоров на посту подслушивания в управлении полиции мы узнали, что этот дипломат ищет себе квартиру в городе. Квартира, которую хочет арендовать советский дипломат, является собственностью бизнесмена, руководящего сбытом продукции фирмы «Филип Моррис компани» в Латинской Америке и являющегося натурализованным американцем колумбийского происхождения. Сам он живет в большом особняке в Карраско, куда переехал со своей семьей как раз незадолго перед тем, как я въехал в тот дом, где он жил раньше. Квартира, о которой идет речь, находится в современном здании с видом на пляжи в Поситосе и сдается владельцем внаем. Конолли просил меня переговорить с бизнесменом насчет возможности получить доступ в эту квартиру до того, как в нее въедет русский.

Сотрудник советского посольства нанял квартиру бизнесмена, а тот после вербовочного ленча в гольф-клубе согласился дать нам доступ в нее до того, как туда вселится советский дипломат. Я передал бизнесмена нашему оперативному сотруднику Конолли, который руководит операциями против Советов; теперь он вместе с Фрэнком Шерно, техническим специалистом из Буэнос-Айреса, займется установкой в этой квартире устройств для тайного подслушивания.

23 сентября 1965 года, Монтевидео.

Резолюция, принятая палатой представителей в Вашингтоне 20 сентября, вызвала возмущение здесь и в других частях Латинской Америки. Эта резолюция дает Соединенным Штатам или любому другому американскому государству право одностороннего военного вмешательства в дела других американских государств, если необходимо не допустить коммунизм в Западном полушарии. Здесь эта резолюция воспринята как поддержка интервенционистски настроенных кругов в Бразилии и в Аргентине. Если эта резолюция рассчитана на демонстрацию поддержки решения о вторжении в Доминиканскую Республику, а это, видимо, именно так, то мне остается только удивляться, как удалось убедить столь многих американских политических деятелей, что пятьдесят восемь обученных коммунистов взяли под свой контроль движение сторонников Боша.

27 сентября 1965 года, Монтевидео.

К нам только что приезжал Джон Харт, новый заместитель начальника отдела Западного полушария по делам Кубы. До этого он был руководителем резидентуры в Бангкоке и Рабате и является старым приятелем Хортона. Как сотрудник, ведающий операциями против кубинцев, я много беседовал с ним, докладывая ему о наших операциях и слушая его указания о необходимости усиления работы против кубинцев.

Харт сказал, что ЦРУ практически не располагает никакой агентурой на территории Кубы (хотя радиотехническая и воздушная разведка дает вполне удовлетворительные результаты) и он пытается завербовать агентов с помощью писем по почте. Этот метод основывается на тщательном просмотре всей поступающей из Кубы почты в целях выявления признаков недовольства. Если, например, сведения, полученные таким путем в штаб-квартире или в резидентуре в Майами, окажутся достаточно обоснованными, чтобы недовольного автора какого-либо письма можно было рассматривать как потенциального агента, то резидент в Майами или любой другой резидент в странах Западного полушария может отправить такому адресату на Кубе письмо безобидного содержания с просьбой сохранить это письмо. Если это лицо на Кубе ответит по указанному обратному адресу, то в следующем письме адресату на Кубе даются указания, как проявить тайнопись в первом письме. При проявлении тайнописи первого письма адресат узнает о нашем предложении сотрудничать с нами. Если он ответит во второй раз, ему посылаются листки специальной копировальной бумаги для тайнописи, и таким образом с ним устанавливается регулярная связь. Здесь, в Монтевидео, мы будем просматривать поступающую с Кубы почту в целях выискивания потенциальных агентов.

Хотя я вежливо кивал головой, стараясь показать свой энтузиазм в отношении планов поиска иголок в стоге сена, про себя я думал, что этот человек, должно быть, не в своем уме, считая, что мы располагаем временем для подобных игр. У меня едва хватает времени, чтобы хотя бы бегло просмотреть письма из Кубы, не говоря уже о том, чтобы начать такую операцию и делать все к ней относящееся.

Другой заветной мечтой Харта является обнаружение местонахождения Че Гевары. Гевара исчез около шести месяцев назад, и, хотя имелись некоторые признаки того, что он в Африке, никто не знает, где он находится сейчас. Харт считает, что, возможно, он в одном из госпиталей в Советском Союзе, где лечится от психического надлома, вызванного использованием испорченных лекарств против астмы, которые хранили при высокой температуре. Он просил нас тщательно следить за таможенными декларациями пассажиров и обещал прислать такую фотографию Гевары, на которой он без бороды, — работа художника, так как подлинную фотографию без бороды найти не удалось. Он также просил продолжать пропагандистскую кампанию в прессе по дискредитации Че Гевары и мотивам его исчезновения в надежде, что он выступит где-нибудь с опровержениями. Другие резиденты делают то же самое.

Интервенция в Доминиканскую Республику заставила меня задуматься над тем, чем же мы на самом деле занимаемся здесь, в Латинской Америке. С одной стороны, распространение кубинской революции приостановлено и наши контрповстанческие планы успешно претворяются в жизнь в большинстве районов Южной Америки. Коммунистическая подрывная деятельность, по крайней мере, находится под нашим контролем. С другой стороны, нет никакого прогресса в позитивных реформах и в устранении несправедливостей, что делает коммунизм привлекательным. Здесь проблема заключается в том, что интересы небольшого числа землевладельцев, занимающихся производством продукции на экспорт, столкнулись с интересами большей части населения всей страны. Пока в Уругвае не будет осуществлена земельная реформа, не может быть и речи о справедливом распределении благ и лишений, получаемых или испытываемых населением этой страны.

Чем больше я думаю о вторжении в Доминиканскую Республику, тем больше меня смущает вопрос: действительно ли политические деятели в Вашингтоне хотят проведения реформ в странах Латинской Америки? Может быть, участие коммунистов было бы не таким уж плохим делом, так как тогда их можно было бы лучше контролировать. Но считать, что пятьдесят восемь обученных коммунистов, участвующих в народном движении за либеральную реформу, могут взять под свой контроль это движение, означает почти совершенно не верить в саму реформу. Самое же худшее состоит в том, что, чем больше мы работаем над созданием сил безопасности, таких, как полиция и армия и особенно разведывательные службы, тем меньшей, по-видимому, становится необходимость в реформах. Какой смысл бороться с подрывной деятельностью, если продолжается несправедливость? Я не думаю, что «Союз ради прогресса» выполняет свои задачи, и, возможно, я выбрал себе не ту сферу деятельности.

По возвращении в Вашингтон моя задача будет состоять в том, чтобы найти себе другую работу как можно скорее и без существенного сокращения дохода. Харту я сказал, что в Вашингтоне хотел бы попасть в подразделение, занимающееся кубинскими делами. Может быть, тот цинизм, с каким Риф относится к своей работе, является лучшим способом заглушить свою совесть и продолжать работу в системе ЦРУ.

1 октября 1965 года, Монтевидео.

Установка подслушивающих устройств в квартире советского дипломата успешно завершена: один передатчик вмонтирован в кровать, другой — в софу. Батареек в них хватит на шесть месяцев, даже больше, так как передатчики включаются и выключаются с помощью радиосигнала. Теперь Конол-ли должен подобрать поблизости помещение для поста подслушивания, чтобы включать и выключать из него передатчики, а также записывать на пленку разговоры. Затем нужно будет найти оператора и расшифровщика записей. Грязные эти операции по подслушиванию.

3 октября 1965 года, Монтевидео.

Осадное положение в Перу наконец отменено. Партизаны из движения революционных левых разгромлены, и теперь вылавливаются остатки партизанских групп. Один наш гость, побывавший в Лиме, сказал мне, что наша резидентура там имела свою оперативную группу в горной деревне, в которой располагалось военное командование, руководившее операциями против партизан. В критические дни июля, августа и сентября группа занималась сбором разведывательных сведений об успехах и провалах военных действий против партизан и передавала военному командованию разведывательные данные, получаемые резидентурой в Лиме из других источников. Во время ликвидации остатков городской организации движения революционных левых среди других арестованных оказался наш главный агент в этом движении Энрике Амайа Кинтана, который на допросе в полиции сообщил, что работал на нас. В конечном счете резидент добился освобождения агента, и теперь он поселился в Мексике, получив, я уверен, щедрое вознаграждение.

Разгром движения революционных левых будет рассматриваться как классический пример успешной контрповстанческой борьбы; когда добываются хорошие разведывательные данные в решающий период организации и обучения накануне начала партизанских действий. Учитывая большую численность партизан и тот факт, что их готовили на Кубе, подавление движения оказалось бы трудным и длительным процессом, если бы в его рядах не было таких агентов, как Амайа.

7 октября 1965 года, Монтевидео.

Сегодня во второй половине дня государственный совет проголосовал за введение осадного положения, что по уругвайскому закону называется срочными мерами безопасности. Предложение внес министр внутренних дел Адольфо Техера, обосновывая введение этой меры необходимостью положить конец беспорядкам среди трудящихся. Декретом запрещаются все забастовки, всякие собрания в целях поддержки забастовок и всякая пропаганда в пользу забастовок. Проведение мер осадного положения возложено на министров внутренних дел и обороны.

Осадное положение решили ввести еще вчера, так как забастовкой охвачена вся страна, государственные банки, судебные органы и другие ключевые сферы деятельности. Основные требования бастующих: повысить заработную плату, покончить с инфляцией, отменить санкции, ограничить привилегии. В порядке подготовки к действиям полиции и армии выдали денежное содержание за сентябрь. Полковник Вентура Родригес, выехавший в США на конференцию начальников полиции в Майами, был отозван, а комиссар Отеро и инспектор Пирис говорили мне, что полицию в течение нескольких дней держали в готовности к немедленным действиям. Штаб-квартира требует ежедневные сводки о забастовках и беспорядках во время осадного положения.

Все это никого не удивило: вчерашнее секретное предварительное решение бланкистов сегодня уже комментировалось в утренних газетах, а Национальный конвент трудящихся в соответствии со своими планами устроил уличный митинг и шествие от законодательного дворца к площади Независимости. В момент голосования демонстранты сосредоточились на площади напротив здания государственного совета, но как только прошло голосование, полиция начала разгонять демонстрантов. К вечеру были арестованы тридцать четыре рабочих, все из электрокомпании, за исключением двух, которые оказались профсоюзными руководителями банковских служащих.

28 октября 1965 года, Монтевидео.

Число арестованных перевалило за сотню, но практически все руководители профсоюзов скрываются. Сегодня в полдень продолжались сидячие забастовки государственных банков, в итоге последовали новые аресты и изгнание из помещений бастующих. В разных частях города произошли спонтанные уличные демонстрации протеста против осадного положения.

Национальный конвент трудящихся призвал начать 13 октября всеобщую забастовку, а профсоюзы автономных ведомств и децентрализованных служб в этот день начинают трехдневную забастовку. Правительство в растерянности.

15 октября 1965 года, Монтевидео.

Здешняя полиция не чета хорошо организованным профсоюзам. Всеобщая забастовка оказалась исключительно успешной; в ней приняли участие свыше 200 тысяч государственных служащих и работников частных предприятий, являющихся членами профсоюзов.

Полиция арестовала еще несколько сотен человек, однако наиболее важные руководители все еще остаются на свободе. Радиопередача компартии под названием «Радио насиональ» была запрещена на 72 часа за передачу сообщений о ходе забастовки, а весь вчерашний тираж ежедневной левой газеты «Эпока» конфискован. В ответ на это ассоциация работников печати и профсоюз работников печати вновь забастовали, и сегодня газеты опять не вышли. Техера публично обвинил коммунистическое руководство профсоюзами государственных служащих в преднамеренной организации волнений.

Как сообщают наши агенты, компартия собирается продолжать уличные манифестации и другие формы протеста, чтобы заставить правительство отменить увольнения и санкции. Два наших агента в компартии оказались в секретных отрядах «самообороны» компартии, которые устраивают спонтанные демонстрации и распрог-страняют пропагандистские материалы. Они передавали нам прекрасную информацию, но не смогли выяснить адреса мест укрытия определенных профсоюзных лидеров, которые мы тут же сообщили бы полиции для проведения арестов.

Полиция, возможно, на самом деле дала коммунистам и другим левым удобный повод для кампании против правительства. Сегодня получила гласность история о пытках одного молодого инженера гидротехнических сооружений по имени Хулио Арисага, который был арестован несколько дней назад. Он, очевидно в результате помешательства, разбушевался в одиночной камере в управлении полиции, и его пришлось отвезти в военный госпиталь. Там он напал на охрану и ухитрился ранить охранника его же оружием. Затем Арисагу все же усмирили, но его агрессивное поведение объясняют последствиями пыток, которым он подвергался в полиции. Я проверю это у комиссара Отеро, так как полиция обычно не применяет пыток в отношении политических арестованных.

22 октября 1965 года, Монтевидео.

Комиссар Отеро ничего определенного не сообщил мне относительно пыток инженера гидротехнических сооружений Хулио Ари-саги, активиста движения революционных левых, что, впрочем, является его манерой подтверждать достоверность сообщений. В понедельник Арисагу доставили в суд для разбирательства по поводу его стрельбы в охранника, но обвиняемый был в таком плохом состоянии, а следы пыток настолько очевидны, что его решили освободить. Полиция отказалась выполнить это решение, и Арисагу отвезли в военный госпиталь, где все еще держат в изоляции.

Я стал наводить справки по этому случаю у инспектора полиции Антонио Пириса, и он сообщил, что инспектор Хуан Хосе Брага, заместитель начальника разведки, приказал применить пытки и руководил ими. Он хотел добиться от Арисаги сведений о движении революционных левых и о «Тупамаросах», о которых до сих пор ничего не известно. Антонио не думает, чтобы Отеро принимал участие в пытках, хотя все возможно. Он объяснил, что комната пыток находится на том же этаже, что и пост подслушивания телефонов, — в здании полицейского управления, в изолированной части этажа над кабинетами начальника полиции и его заместителя. Я заметил помещения на этом этаже, когда посещал пост подслушивания, но мне сказали, что это комнаты отдыха, которыми пользуются только полковники Родригес и Мартин. Обычно, как утверждает Антонио, допрашиваемого привязывают к кровати, накрывают капюшоном, а провода от ручного электрогенератора подсоединяют к половым органам жертвы. С тех пор как полиция прекратила контртеррористические операции под руководством Тома Флореса, а генерал Агеррондо был заменен на посту начальника полиции, к пыткам политических заключенных прибегали редко. Однако ручной электрогенератор все еще используется при допросах уголовников (именно поэтому воры и грабители так часто наносят себе телесные повреждения перед тем, как сдаться, чтобы первые дни находиться под арестом в больнице), и, возможно, пытки Арисаги были исключением вследствие того, что инспектору Браге до сих пор не удавалось покончить со взрывами бомб, организуемыми группой «Тупамарос».

28 октября 1965 года, Монтевидео.

Общее напряжение спало настолько, что трудно представить, что мы все еще находимся в осадном положении. Практически все, кто был арестован в первые дни осадного положения, уже выпущены на свободу, а Национальный конвент трудящихся даже провел массовый митинг протеста против санкций без какого бы то ни было вмешательства полиции. Только муниципальные работники все еще продолжают забастовку, и сегодня армейские подразделения начали уборку мусора на улицах, которые не убирались всю прошлую педелю.

Единственная причина, по которой до сих пор не отменено осадное положение, — это слишком плохое состояние Арисаги: если его выпустят, то факт пыток станет слишком очевидным. Бланкистские руководители таким образом вынуждены сохранять осадное положение, чтобы защитить начальника полиции Вентуру Родригеса и министра внутренних дел Адольфо Техеру. Дело Арисаги вызвало серьезные трения между Родригесом и Техерой, а лидеры партии «Колорадо» ухватились за этот инцидент, превратив его в политическую проблему. Техера проводит внутреннее «расследование» обстоятельств дела Арисаги.

Через миссию помощи по вопросам общественной безопасности я организовал посылку комиссара Отеро на курсы в международную полицейскую школу в Вашингтоне, после 12-недельного курса он пройдет специальную подготовку в штаб-квартире по разведывательным операциям. Я просил, чтобы отдел подготовки и обучения сосредоточил внимание на занятиях с ним по таким вопросам, как ведение наружного наблюдения и операции по проникновению в коммунистические партии по этапам: наводка, выявление потенциальных агентов, вербовка и руководство агентами. Может быть, достаточная подготовка офицеров типа Отеро позволит полиции вербовать агентов и платить за информацию вместо добывания ее путем пыток.

4 ноября 1965 года, Монтевидео.

Сегодня осадное положение отменено — состояние Арисаги достаточно улучшилось, чтобы его можно было выпустить из тюрьмы. Представители партии «Колорадо» продолжают нападки на правительство по поводу пыток, но Техера утверждает, что его министерство продолжает расследование этого дела. Ничего из этого, конечно, не выйдет, так как начальник полиции не позволит проводить расследование. Если на него будут давить, он может получить поддержку со стороны военного командования, а бланкисты не хотят потерять власть в пользу военных из-за грязного случая пыток. Не хотят этого и представители партии «Колорадо», так что реальной угрозы нет ни для Браги, ни для Отеро, ни для непосредственных исполнителей пыток.

10 ноября 1965 года, Монтевидео.

Переговоры с профсоюзами прерваны, опять начались забастовки, и не исключено, что снова будет введено осадное положение.

Представители партии «Колорадо» в палате депутатов раздувают дело Арисаги — кое-кто из них определенно хочет нажить себе политический капитал, изображая ошеломление и неожиданность, однако требования о расследовании этого дела палатой депутатов имеют не больше шансов на успех в полиции, чем расследование министром внутренних дел.

16 ноября 1965 года, Монтевидео.

Отеро и полиция в целом еще раз показали свою неумелость и неповоротливость. Сюда с официальным визитом прибыл государственный секретарь Раск, и сегодня утром он возложил на площади Независимости венок у подножия монумента Хосе Артигасу, отцу уругвайской независимости. Я в течение недели твердил Отеро, отвечающему за принятие должных мер безопасности, что нужно принять все меры предосторожности, чтобы не допустить никаких инцидентов во время визита Раска. Утром Отеро и около трехсот полицейских стояли кордоном вокруг места возложения венка, когда один молодой человек прорвался сквозь кордон, подбежал вплотную к Раску и плюнул государственному секретарю в лицо. Отеро в оцепенении стоял рядом с Раском и пришел в себя только тогда, когда дело было сделано. Вместе с другими полицейскими он оттащил хулигана в сторону, а Раск вытер лицо и возложил венок. Вечером полковник Родригес и другие официальные лица от правительства посетили посольство, чтобы принести извинения. Нападавший оказался членом молодежной организации Коммунистической партии Уругвая и теперь находится в госпитале, куда его отвезли после основательного избиения в полиции; говорят, что он в бессознательном состоянии.

19 ноября 1965 года, Монтевидео.

Несколько дней назад здесь началась важная студенческая конференция, проводимая под эгидой Федерации студентов уругвайских университетов и Международного союза студентов, управляемого из Праги. Конференция называется семинаром по вопросам социальной и экономической интеграции Латинской Америки; в работе семинара участвует около шестидесяти студенческих делегаций из всех стран полушария. Через своего агента в средствах Массовой информации мы организовали негативные комментарии в прессе Монтевидео, «разоблачая» семинар как политическую акцию, организованную, финансируемую и направляемую Советами через Международный союз студентов и компартию Уругвая. Мы организовали выпуск листовок на ту же тему для распространения на улицах, а также карикатуру: факсимиле банкноты достоинством в 100 уругвайских песо, но названное рублями, которыми Советы финансируют семинар. Через отдел оперативной техники штаб-квартиры мы заказали также официальные бланки семинара с подписью-факсимиле секретаря семинара по иностранным делам Дэниеля Вэксмана. Подпись-факсимиле нанесена на бланках на разных уровнях, с тем чтобы можно было напечатать перед ней текст любых размеров. Если мы получим эти бланки вовремя, то пустим в ход с их помощью черную пропаганду в дополнение к другим пропагандистским усилиям против семинара. Вэксман занимает руководящее место в студенческой федерации.

3 декабря 1965 года, Монтевидео.

Нашли помещение для оборудования поста подслушивания над квартирой советского дипломата; как раз этажом выше, но немного в сторону от его квартиры. Мой секретарь с удовольствием временно вселилась в это помещение, однако вопрос об операторе на посту подслушивания остается нерешенным. Судя по данным подслушивания телефона советского посольства, наш объект регулярно проводит вторую половину субботы в своей квартире.

Пока не будет подобран постоянный оператор для поста подслушивания, операция осуществляется только частично, так как Конолли, оперативный сотрудник, ведающий операциями против Советов, сам по субботам, а иногда и в воскресные дни ходит на пост подслушивания, чтобы включить передатчики и, если дипломат находится в квартире, записать то, что говорят там. В последнюю субботу, после ленча, я тоже пошел с ним туда. Все техническое оборудование упаковано в двух серых небольших плоских чемоданах. Раскрыв один и развернув антенны в сторону квартиры, оператор нажимает на кнопку передатчика и держит в нажатом состоянии пять секунд. Если переключатель в приемнике, установленном в квартире не срабатывает, то процедура повторяется до тех пор, пока там не сработает включение передатчика. Однако повторять это следует не слишком часто, чтобы не перегревался передатчик. В чемодане имеется также свинцовый фартук, чтобы оператор мог избежать облучения. Может быть, советский дипломат тоже хотел бы иметь такой фартук, но Конолли не согласился с моим предложением. В другом сером чемодане упакован приемник радиосигналов и записывающая аппара-ратура; здесь тоже развертывается специальная приемная антенна. Такие технические операции — очень скучное занятие; из этой конкретной операции пока что не получено ничего заслуживающего внимания.

6 декабря 1965 года, Монтевидео.

Завтра вновь вступит в силу осадное положение. Мне позвонили Антонио Пирис и Отеро и сообщили, что сегодня вечером полиция произведет аресты наиболее важных профсоюзных руководителей. Полиция надеется схватить многих видных руководителей, начав аресты сегодня вечером, вместо того чтобы ждать завтрашнего голосования в государственном совете о введении осадного положения.

Согласно утверждениям этих полицейских агентов, бланкистские лидеры хотят, чтобы полиция арестовала руководителей профсоюзов работников государственных учреждений, прежде чем они узнают о новом введении осадного положения. Благие пожелания при тех условиях, в каких в этой стране держатся секреты.

7 декабря 1965 года, Монтевидео.

Как и предполагалось, практически все руководители профсоюзов государственных учреждений заранее узнали о новом введении осадного положения и избежали ареста. Полиция, особенно отдел, возглавляемый Отеро, выглядит довольно жалко, хотя она и разогнала сегодня демонстрантов возле правительственных зданий. Полиции удалось арестовать только пятнадцать человек, несмотря на то, что аресты начались задолго до введения осадного положения. Группы самообороны компартии снова начали действовать, распространяя пропагандистские материалы и осуждая введение осадного положения. Чтобы как-то помочь Отеро и полиции в целом спасти свою репутацию, Хортон согласился с моим предложением сообщить Отеро имя и адрес одного из руководителей группы самообороны Оскара Бонауди, чтобы полиция произвела упреждающий арест. Поскольку имеются всего три группы «самообороны», причем в двух из них находятся наши агенты, арест Бонауди вызовет в руководстве компартии опасения о возможном предательстве, и не исключено, что временно будет ограничена пропагандистская деятельность этих групп. Риф высказался против ареста Бонауди, так как опасается, что это поставит под угрозу его агентов, но Хортон хочет помочь полиции, в частности Отеро, чтобы хоть немного подкрепить его престиж.

10 декабря 1965 года, Монтевидео.

Вот это новость! Альберто Хебер, член государственного совета от основной фракции бланкистов, который в марте должен стать председателем государственного совета, сегодня внес предложение, чтобы Уругвай разорвал дипломатические отношения с Советским Союзом из-за причастности Советов к беспорядкам в Уругвае, организуемым профсоюзами. У нас нет прямого доступа к Хеберу, но мы можем навести справки о нем у полковника Родригеса. Я не могу встретиться с шофером советского торгпредства до следующей недели, чтобы узнать, как там на это реагируют, но Конолли сосредоточивает усилия на расшифровке записей телефонных переговоров на посту в полицейском управлении. Штаб-квартира с облегчением восприняла это известие и подтвердила, что мы должны всеми доступными средствами поддерживать предложение о разрыве. Ли Смит, новый оперативный сотрудник по тайным акциям, недавно заменивший Алекса Цеффера, уже готовит черную пропаганду, в которой увязывает работу советского атташе по вопросам культуры с деятельностью левых в студенческих организациях. Ли использует бланки, которые по нашему заказу подготовил отдел оперативной техники в связи с проводившимся здесь семинаром по вопросам социальной и экономической интеграции Латинской Америки.

Полиция продемонстрировала необычную эффективность. Вчера, в тот момент, когда профсоюз печатников газетных типографий проголосовал за то, чтобы больше не бастовать, полиция ворвалась в зал и арестовала свыше ста человек. Все они вскоре были выпущены, но теперь последовало новое голосование, на этот раз за забастовку, поэтому и сегодня, и завтра Монтевидео будет без газет.

11 декабря 1965 года, Монтевидео.

Мы целый день трудились, готовя доклад для члена государственного совета Альберто Хебера, в котором он будет обосновывать как разрыв дипломатических отношений с Советским Союзом, так и запрещение компартии Уругвая. Мы начали писать доклад вчера вечером, когда Джону Кассиди, сменившему О’Грейди на должности заместителя резидента, срочно позвонил один из его контактов в уругвайской военной разведке. Хебер еще вчера попросил военную разведку представить ему доклад о советском вмешательстве, но у нее ничего подобного не оказалось, и они обратились за помощью к нашему резиденту.

Утром собрались все сотрудники резидентуры, чтобы обсудить проблемы, связанные с подготовкой такого доклада. После того как мы решили придать ему сенсационный характер, Конолли выбрал четырех сотрудников советского посольства, якобы ответственных за операции в профсоюзах, и быстро набрал из своих досье конкретные сведения на этих сотрудников, чтобы сделать доклад «правдоподобным». Риф в свою очередь подобрал фамилии некоторых ведущих деятелей из Национального конвента трудящихся и из руководства профсоюзов государственных учреждений, с которыми советские сотрудники поддерживают контакты, и соответствующие подлинные факты, которые можно включить в доклад, такие, например, как недавние поездки коммунистических руководителей в Прагу и Москву. Затем Кассиди, Конолли, Риф и я составили окончательный вариант доклада и перевели его на испанский язык. Сегодня вечером Кассиди отнес доклад нашему агенту в средствах массовой информации для исправления и редактирования перевода, а завтра он передаст его в уругвайскую военную разведку. В один день подготовить доклад на двадцати страницах не так уж плохо. В нем имеется достаточно таких сведений, которые можно подтвердить, так что весь доклад будет выглядеть вполне правдоподобным.

Мы готовили доклад, имея в виду свои операции через средства массовой информации, наряду с обоснованием доводов в пользу разрыва отношений с Советами и запрещения Коммунистической партии Уругвая. Хебер публично заявил, что располагает серьезными данными в поддержку необходимости разрыва, хотя пока не может подтвердить их деталями, поскольку у него их еще нет; но теперь, если отношения не будут разорваны, мы можем предать этот доклад гласности, приписав его Хеберу, и он вряд ли будет отрицать свое «авторство». В таком случае доклад вызовет сенсацию, подготовит почву для последующих решений, которые для нас желательны, и явится хорошим пропагандистским материалом для использования в средствах массовой информации другими резидентами, например в Буэнос-Айресе и Рио-де-Жанейро. Как утверждает Хебер, бланкисты — члены государственного совета — собираются завтра, в воскресенье, чтобы решить вопрос о разрыве с Советами, а официальное решение совета последует в понедельник или во вторник. А министр обороны тем временем внес предложение о запрещении компартии и закрытии ее пропагандистских органов, подобных газете «Эль популяр».

Письмо, образец черной пропаганды, связывающее советского атташе по вопросам культуры с семинаром по социальной и экономической интеграции, появится в «Эль Плата», в дневной газете, принадлежащей бланкистской фракции, возглавляемой председателем государственного совета. В письме выражается признательность за специальные советы по проведению семинара и упоминаются инструкции, привезенные недавно возвратившимся в Монтевидео коллегой. В нем выражается также благодарность и за «другую помощь». Хотя письмо составлено довольно туманно, в его строках легко просматривается советское финансирование семинара и руководство им. Под письмом поставлена поддельная подпись секретаря семинара по иностранным делам Дэниеля Вэксмаиа.

Напряженность на фронте труда достигла небывалого накала; произведены массовые аресты, а руководство Конвента трудящихся назначило новую всеобщую забастовку на 14 декабря. По нашему мнению, либо будет отменена новая всеобщая забастовка, либо бланкисты пойдут на разрыв отношений с Советами, за которым последуют более жесткие меры против компартии и левых лидеров в профсоюзах.

12 декабря 1965 года, Монтевидео.

Сегодня, прежде чем передать подготовленный для Хебера доклад в военную разведку, Хортон решил сначала показать его начальнику полиции полковнику Вентуре Родригесу как высшему военному офицеру в органах общественной безопасности. Когда мы пришли к Родригесу, там был полковник Роберто Рамирес, начальник «Гуардиа метрополитана», который слушал по своему маленькому транзистору репортаж о футбольном матче.

Во время чтения доклада мне послышались странные звуки, которые становились громче, и я понял, что это голос человека. Сначала я подумал, что кричит уличный торговец, рекламируя свой товар, но в этот момент Родригес сказал Рамиресу, чтобы тот включил погромче свой транзистор. Стоны усилились и перешли в пронзительные вопли, и Родригес еще несколько раз просил Рамиреса усилить звук. Теперь я уже понял, что слышал стоны и крики человека, подвергаемого пыткам в комнате рядом с постом подслушивания этажом выше. Наконец Родригес прочитал доклад и сказал, что, по его мнению, он, несомненно, произведет эффект. Затем я и Хортон вернулись в посольство.

На обратном пути Хортон согласился с моим предположением, что мы слышали стоны пытаемого, и я обрисовал ему место расположения комнаты пыток относительно кабинета Родригеса и поста подслушивания. Я высказал вслух опасения насчет того, не мог ли жертвой пыток оказаться Бонауди, имя и адрес которого я сообщил Отеро для упреждающего ареста. Завтра я спрошу у Отеро, и если это был Бонауди, не знаю, что я сделаю. Я вообще не знаю, что делать с этой полицией. Она так жестока, и вместе с тем ее действия так неэффективны. Мне нужно было понять после того случая с Арисагой в прошлом месяце, что не следует сообщать полиции никаких имен, предварительно не обговорив детально, если нужно, с самим начальником полиции, все меры, какие будут предприняты в отношении такого лица.

Этот голос, чей бы он ни был, вызвал во мне ужас и беспомощность. Мне хотелось как можно скорее уйти подальше от здания полицейского управления. Почему ни Хортон, ни я ничего не сказали Родригесу? Мы просто-сидели смущенные и ошеломленные. Мне еще долго будет слышаться этот голос.

Вернувшись в посольство, Хортон узнал, что утром председатель государственного совета интересовался, нет ли у посла каких-нибудь данных, которые можно было бы использовать для обоснования разрыва дипломатических отношений с Советами. Хортон показал ему доклад, подготовленный нами для Хебера, но посол решил использовать его для нужд Белтрана, председателя государственного совета. Он взял с собой оригинал и поехал к Белтрану на дом, а копию тем временем направили в военную разведку с предупреждением, что если доклад будет передан Хеберу, то его следует уведомить, что копия документа уже находится у Белтрана.

Передача доклада послу для Белтрана имеет определенные преимущества, однако теперь Хебер может не пожелать воспользоваться им. А это уже плохо, так как именно Хебер убедил других членов государственного совета ввести повторно осадное положение, именно он предложил разорвать дипломатические отношения с Советами. Более того, менее чем через три месяца он будет председателем государственного совета.

13 декабря 1965 года, Монтевидео.

Наметился выход из тупика, а вопрос о разрыве дипломатических отношений с Советами временно отодвинут. Вчера вечером между правительством и профсоюзами банковских служащих достигнуто соглашение о том, что будут отменены все увольнения за участие в прошедших забастовках и что вычеты во исполнение санкций будут растянуты на многие месяцы, чтобы они были безболезненными для наказуемых. За соглашением последовал выпуск на свободу всех банковских работников, которые были арестованы на прошлой неделе. Рано утром аналогичные соглашения были достигнуты с профсоюзами работников центральных государственных учреждений и многих других ведомств. Коммунистам и всем прочим воинствующим лидерам из Конвента трудящихся не оставалось ничего иного, как отменить всеобщую забастовку, назначенную на завтра.

В связи со срывом всеобщей забастовки и достигнутыми соглашениями с профсоюзами правительство прекратило угрозы разорвать дипломатические отношения с Советами. Доклад, подготовленный для Хебера, пока не будет предан правительством гласности, хотя мы можем устроить его опубликование позднее. Осадное положение не будет отменено до тех пор, пока не достигнут прочных соглашений со всеми профсоюзами государственных служащих. Левая ежедневная газета «Эпока» все еще остается закрытой за подстрекательскую пропаганду, и почти 300 человек еще содержатся под арестом.

Наша черная пропаганда против студенческой федерации и советского атташе по вопросам культуры, хотя несколько и не соответствует складывающейся обстановке, оказалась полезной и вызвала сенсацию; подготовленное нами письмо появилось сегодня в газете «Эль Плата». Огромные газетные заголовки извещали: «Документы, подтверждающие необходимость разрыва с Россией». Аналогичные заголовки появятся завтра в утренних газетах. Лидер студенческой федерации Дэниел Вэксман, от имени которого составлено письмо, немедленно выступил с опровержениями, но его заявления не получат должного освещения в прессе, за исключением крайне левых газет. Наш агент договорился с Альберто Рокой, издателем финансируемой нами студенческой газеты «Комбате», взять на себя ответственность за это письмо, чтобы избавить «Эль Плата» от неприятностей.

Теперь последуют новые пропагандистские усилия в форме редакционных комментариев с изображением «капитуляции» профсоюзов во избежание разрыва с Советами как доказательства советского влияния в профсоюзах, хотя на самом деле правительство пошло на более существенные уступки, чем профсоюзы.

14 декабря 1965 года, Монтевидео.

Новые неожиданные сообщения. Адольфо Техера, министр внутренних дел, пытался поставить полковника Родригеса, шефа полиции, в такое положение, в котором у него остался бы единственный выход — уйти в отставку. Однако маневры Техеры неожиданно привели к обратным результатам, вынудив подать в отставку самого министра, правда пока не принятую государственным советом. Вся эта история настолько запутанная и странная, что даже после объяснений, полученных от Отеро и Пириса, я так и не понял до конца, что же произошло.

История началась вскоре после полуночи, когда Отеро сообщил мне, что министр внутренних дел объявил, что некоторые профсоюзные лидеры находятся в советском посольстве и что посольство окружено полицией, чтобы не дать им возможность улизнуть оттуда. Отеро сказал, что сообщение, будто профсоюзные лидеры нашли укрытие в посольстве, является ложным, хотя полиция действительно получила приказ окружить посольство. Мы договорились встретиться с ним сегодня утром, чтобы внести в это дело ясность.

Этим утром в газетах уже появились сенсационные сообщения о профсоюзных лидерах, укрывшихся в советском посольстве. Согласно утверждениям генерального директора министерства внутренних дел, который передал в прессу эти сведения незадолго до того, как вечером мне звонил Отеро, полиция шла по пятам профсоюзных лидеров, находящихся в списках лиц, подлежащих аресту, после их переговоров с министром. Полиция сообщила, что эти профсоюзные деятели вошли в советское посольство, после чего здание посольства было окружено полицией.

Отеро заявил мне, что полиция не следовала по пятам за профсоюзными руководителями после их переговоров с министром и что за ними следовал сам генеральный директор министерства. Он потерял их из виду в районе советского посольства и позднее, очевидно посоветовавшись с министром, решил приказать полиции окружить посольство и приписать полиции сообщение об укрытии там профсоюзных деятелей. Генеральный директор отдал приказ ближайшему к зданию посольства полицейскому участку, а не полицейскому управлению окружить посольство до того, как будет проверено сообщение. Цель этого маневра заключалась в том, чтобы поставить полицию в глупое положение, так как полковник Родригес протестовал в рамках своей бланкистской фракции против прямых переговоров, которые вел министр внутренних дел с профсоюзными лидерами, числившимися в списках лиц, подлежащих аресту.

Позднее по поручению Родригеса управление полиции выступило с официальным заявлением, в котором говорилось, что полиция не шла вслед за профсоюзными деятелями после их переговоров с министром внутренних дел и не делала никаких сообщений министерству внутренних дел о лицах, укрывшихся в советском посольстве. Сегодня же полиция арестовала одного из тех профсоюзных руководителей, о которых идет речь, и, несмотря на приказ министра оставить этого профсоюзного работника в покое, выпустила его только после вмешательства членов государственного совета.

Отеро сказал, что стоны, которые мы слышали в кабинете Родригеса, действительно принадлежали Бонауди. Брага, заместитель начальника следственной части управления полиции, приказал подвергнуть Бонауди пыткам, которые длились три дня. Тем не менее Бонауди отказывался отвечать на вопросы. Отеро сказал, что Брага и другие были удивлены стойкостью Бонауди.

16 декабря 1965 года, Монтевидео.

Возникшие затруднения бланкисты разрешили принятием отставки как министра, так и начальника полиции. Министерство внутренних дел теперь переходит в ведение бланкистской фракции, возглавляемой Альберто Хебером, который в марте станет председателем государственного совета. Новым министром назначен Николас Сторасе, а начальником полиции Рохелио Убах, армейский полковник, уругвайский военный атташе в Асунсьоне (Парагвай).

Вчера некоторое время казалось, что солидарность с Родригесом, выраженная многими старшими военными офицерами, приведет к смещению только Техеры; однако первые сообщения о полковнике Убахе, полученные от нашего военного атташе, благоприятные. Хортон и я нанесем ему официальный визит, как только он вступит в должность, — вероятно, на следующей неделе. Сторасе уже был министром внутренних дел в начале 60-х годов, и материалы в наших досье характеризуют его весьма положительно. На следующей неделе мы нанесем визит и ему. А за это время полицейское управление, вероятно, выйдет из оцепенения, вызванного событиями последних трех дней, и продолжит осуществление условий осадного положения.

Кроме Родригеса ушли или вскоре подадут в отставку и другие военные офицеры, составлявшие полицейскую иерархию. Это значит, что будет новый начальник «Гуардиа метрополитана», под контролем которого находится пост подслушивания телефонных переговоров в здании полицейского управления. Оснований считать, что в связи с этим могут возникнуть какие-либо осложнения в продолжении этой операции, у нас пока нет.

К нам на короткое время приезжал новый заместитель начальника отдела Западного полушария Джейк Эстерлайн, который заменил Рея Герберта, уходящего в отставку. Он сообщил, что я не смогу вернуться в Вашингтон через три месяца, как планировалось, так как замена мне задерживается примерно месяцев на Шесть. Это меня очейь огорчило, однако я согласился остаться здесь столько, сколько необходимо.

В честь Эстерлайна Хортон устроил званый ужин с участием всех сотрудников резидентуры. Во время споров по поводу того, почему Холмэна направили в такое беспокойное место, как Гватемала, Эстерлайн признался, что пытался отменить это назначение, так как сведения о некомпетентности Холмэна в Монтевидео постепенно достигли и штаб-квартиры. Однако Дес Фитцджеральд, возглавивший оперативное управление после Хелмса, не захотел менять решение, поскольку уже было получено согласие государственного департамента. Эстерлайн добавил, однако, что он и новый начальник отдела Билл Бро принимают необходимые меры, чтобы нейтрализовать критические письма Холмэна в отношении наших сотрудников: они вставляют специальные справки в наши личные дела с опровержением критических высказываний Холмэна.

24 декабря 1965 года, Монтевидео.

Вчера государственный совет отменил осадное положение, а банк республики начал выдачу 500 миллионов песо различным государственным учреждениям для выплаты рождественских премий.

В средствах массовой информации продолжается кампания за разрыв отношений с Советским Союзом; она проводится нашей агентурой путем публикации заявлений реальных и фиктивных организаций в поддержку предложений о разрыве. Типичным является сообщение в газете, сделанное несколько дней назад «Национальным женским движением в защиту свободы», в котором разрыв с Советами увязывался с «огромной работой национального возрождения».

Тем не менее практический разрыв с Советами отодвинут за пределы обозримого будущего, как сказал нам новый министр внутренних дел Сторасе во время нашего первого официального визита. Он проявил готовность продолжать операции по подслушиванию телефонных разговоров через пост в полицейском управлении и дал соответствующие указания новому начальнику полиции. Сторасе является главным правительственным представителем для ведения переговоров с профсоюзами. Чтобы продолжать оказывать давление на профсоюзы и Советы, он просил нас об установлении тесного сотрудничества с новым директором иммиграционной службы Луисом Варгасом, который готовит план действий в отношении коммунистических дипломатических миссий в Монтевидео. Хортон просил меня взять на себя работу с Варгасом, с которым мы встретились во время нашего второго визита к Сторасе.

Хортон и я нанесли также официальный визит новому начальнику полиции Рохелио Убаху, который представил нас подполковнику Амаури Прантлу, новому шефу «Гуардиа метрополитана», отвечающему за работу поста подслушивания. Убах хочет продолжать и даже расширить работу миссии по вопросам общественной безопасности, которая вот уже год как работает здесь. Системам связи все еще придается большое значение, однако основное внимание теперь уделяется подразделениям «Гуардиа метрополитана». Они уже обеспечены слезоточивым газом, боеприпасами, шлемами и противогазами. В дополнение к обучению полицейских в Монтевидео десять полицейских офицеров направлены, на учебу в международную полицейскую школу в Вашингтон. Расходы на все это составили около 300 тысяч долларов.

Вчера ночью произошла еще одна серьезная кража в оружейном магазине Монтевидео. Вероятно, дело рук все той же группы «Тупамарос». Отеро выезжает через три недели в Вашингтон. Штаб-квартира решила пропустить его через курсы международной полицейской службы, которые находятся в ведении ЦРУ под прикрытием коммерческого заведения, вместо международной полицейской школы под эгидой Агентства международного развития. Тем не менее Отеро выезжает на учебу под прикрытием этого агентства.

3 января 1966 года, Монтевидео.

Резидентуры всего полушария вовлечены в пропагандистскую кампанию против триконтинентальной конференции, которая открылась вчера в Гаване. На совещании присутствуют более 500 делегатов из 77 стран; некоторые делегаты представляют правительства стран, а другие — крайне левые политические организации. Обсуждаемые на конференции вопросы — не неожиданные: антиимпериализм, антиколониализм, антинеоколониализм, солидарность с борьбой народов Вьетнама, Доминиканской Республики и Родезии, содействие солидарности в экономической, социальной и культурной областях. Это — крупнейшее событие в жизни коммунистического блока, и оно, вероятно, продлится до 12 января.

Штаб-квартира уже в течение нескольких месяцев готовилась к пропагандистской кампании против этой конференции и давно просила всех резидентов попытаться включить в состав делегаций своих агентов. У нас таких агентов не было, но агент из средств массовой информации обеспечивает публикацию множества материалов. У нас две темы: разоблачение конференции как инструмента подрывных действий Советов и недвусмысленное утверждение, что опасность, создаваемая конференцией, требует принятия политических, дипломатических и военных контрмер.

Поскольку цель конференции состоит в том, чтобы объединить различные разобщенные революционные организации, наши пропагандистские усилия направлены также против этих организаций с призывом воспротивиться господству советской линии и просоветских партий. Чем больше мы будем способствовать сохранению независимости этих революционных организаций, тем вероятнее раскол среди них, тем слабее они будут, тем легче проникнуть в их ряды и тем легче подорвать их.

Луис Варгас, директор иммиграционной службы, согласился пересмотреть вопрос о северокорейцах, которые приехали на короткий срок, а находятся здесь уже почти полтора года. Мы полагали, что Техера, вероятно, примет меры, но он ничего не сделал. Может быть, Варгас и Сторасе, новый министр внутренних дел, выставят их отсюда.

7 января 1966 года, Монтевидео.

Дику Конолли, сотруднику, отвечающему за наши операции против Советов, только временами удается прослушивать квартиру советского дипломата. Из-за трудностей с расшифровкой записей мы отправляем пленки дипломатической почтой в штаб-квартиру, и мне пока не известно о каких-либо важных сведениях, полученных в ходе этой операции.

13 января 1966 года, Монтевидео.

Сегодня Отеро выехал в Вашингтон на курсы, в школу международных полицейских служб. Хортон и я пошли в полицейское управление, чтобы попрощаться с ним и, воспользовавшись случаем, посетить нового шефа полиции полковника Убаха, для того чтобы договориться с ним относительно приема на работу в разведку полиции нашего сотрудника под крышей миссии помощи по вопросам общественной безопасности. Убах довольно медленно осмысливал все, что мы говорили, но согласился со всеми нашими предложениями. Теперь нам нужно получить согласие министра внутренних дел Сторасе, а затем попросить штаб-квартиру подобрать соответствующего сотрудника. Урегулировав этот вопрос, мы начнем обрабатывать министра, начальника полиции и других, чтобы вывести полицейскую разведку из состава следственного отдела и попытаться сделать ее самостоятельным структурным подразделением на равных правах со следственным отделом или по меньшей мере наделить ее некоторой автономией. Если это предложение пройдет, мы сделаем так, чтобы во главе разведки оказался инспектор полиции Пирис, так как он значительно опытнее, способнее и более подготовлен, чем Отеро, который страдает несдержанностью и не пользуется уважением своих коллег. К тому же Пирис уже на протяжении многих лет получает денежное содержание от резидента, а его преданность и желание сотрудничать не вызывают никаких сомнений. Пока Отеро отсутствует, я буду работать в тесном контакте с его заместителем Пабло Фонтаной.

20 января 1966 года, Монтевидео.

Агент в средствах массовой информации продолжает громить конференцию трех континентов, которая завершила свою работу несколько дней назад, но он, кажется, немного перестарался. Несколько дней назад этот агент договорился об опубликовании заявления от имени организации, которую он назвал «Пленум демократических гражданских организаций Уругвая». По своему содержанию заявление прекрасное, так как увязывает воедино конференцию трех континентов с конгрессом народов, с Национальным конвентом трудящихся и многочисленными вспышками забастовок в конце прошлого года. Но он слишком поддался воображению, выдумывая имена несуществующих массовых организаций, подписавших это заявление.

Варгас, директор иммиграционной службы, испытывает огромный подъем в связи с предпринимаемыми акциями против дипломатических и торговых миссий стран коммунистического блока в Монтевидео. Он показал мне доклад Хебера за прошлый месяц, не объясняя, как он попал к нему (возможно, от самого Хебера), и спросил, не использую ли я этот доклад в каких-нибудь других информационных справках, которые мы составляем, чтобы оправдать высылку из Уругвая ведущих советских сотрудников. Он и Сторасе (и, вероятно, Хебер) хотят, чтобы мы подготовили документ, указав в нем конкретных советских сотрудников, которых нам желательно представить как ответственных за вмешательство в уругвайские профсоюзные и студенческие организации. В подходящий момент этот документ будет использован для объявления поименованных в нем советских сотрудников персонами нон грата. Конолли, Риф, Кассиди и я уже начали работать над этим докладом.

Варгас отыскал несколько положений, которыми собирается воспользоваться, чтобы добиться высылки из страны дипломатических и торговых сотрудников миссий социалистических стран. В основном такие выдворения основываются на формальностях Закона от 1947 года об иммиграции, который запрещает въезд в страну лицам, проповедующим насильственное свержение правительства, а также на отклонениях в выдаче виз и на толковании статуса торговых представителей социалистических стран. Варгас надеется постепенно сократить численность официальных коммунистических представительств путем высылки из страны северных корейцев, восточных немцев, некоторых чешских и советских представителей, которые не имеют дипломатического статуса, а в отношении дипломатического персонала он намеревается в основном прибегать к процедуре объявления персоной нон грата.

Я всячески настраиваю Варгаса, чтобы он добился передачи под его контроль выдачи виз всем дипломатам и официальным представителям из коммунистических стран. По существующим ныне правилам он пользуется правом утверждать выдачу всех виз, за исключением дипломатических, но в последние годы иммиграционная служба не пользовалась этим правом. Для того чтобы получить право контроля за выдачей дипломатических виз, Варгас подготовит новую инструкцию, которую Сторасе утвердит на заседании государственного совета. На все это, разумеется, потребуется время, но дело, по крайней мере, сдвинуто с мертвой точки. Наша цель состоит в том, чтобы получать предварительные уведомления о запросах виз и передавать Варгасу сведения о лицах, на которых запрашиваются визы. Таким образом, при необходимости мы сможем задерживать выдачу виз или добиваться отказа в них; все это поможет сократить численность коммунистических представительств и уменьшить урон, который они могут нанести.

29 января 1966 года, Монтевидео.

Предпринимаются шаги дипломатического характера по дискредитации конференции. Следует отметить заявление Венесуэлы о том, что она пересмотрит свои дипломатические отношения со странами, участвовавшими в конференции. В Организации американских государств представитель Перу внес резолюцию, осуждающую конференцию, а штаб-квартира Межамериканской региональной организации трудящихся в Мехико вместе с членами — профсоюзными огранизациями ряда стран — направила телеграмму в ОАГ с выражением поддержки резолюции Перу. Представитель США в ОАГ, выступая в поддержку резолюции Перу, заявил, что «Союз ради прогресса» превратит Латинскую Америку в бесперспективный район для коммунизма; он, должно быть, еще мало времени провел в Латинской Америке, если так говорит.

Мануэль Пио Корреа, бразильский посол, направленный сюда военным правительством, чтобы сорвать заговор эмигрантов, на прошлой неделе окончательно вернулся в Бразилию. За заслуги на посту посла он был назначен на должность генерального секретаря бразильского министерства иностранных дел — второе лицо в министерстве, так как должность эквивалентна посту заместителя министра. По возвращении Пио Корреа представитель бразильского министерства иностранных дел отметил, что, когда посол прибыл с прощальным визитом в министерство иностранных дел в Монтевидео, он не смог вручить еще одну ноту протеста по поводу деятельности эмигрантов.

Перед выездом из Монтевидео Пио Корреа сказал Хортону, что если не улучшится положение в Уругвае, то рано или поздно Бразилия вмешается, возможно, не обязательно в форме военной интервенции, но любыми путями, какие окажутся необходимыми, чтобы слабый сосед не пал жертвой коммунистических подрывных действий. В таком случае нам, по крайней мере, не придется направлять свои войска, как это случилось в Доминиканской Республике; бразильцы позаботятся о тех пятидесяти восьми обученных уругвайских коммунистах, когда подойдет время.

2 февраля 1966 года, Монтевидео.

Вчера министр внутренних дел Сторасе одобрил представление Варгаса о высылке из страны северокорейцев, и теперь Варгас в течение нескольких часов отдаст приказ. Проведенное Варгасом расследование показало, что бывший министр внутренних дел Техера еще в августе прошлого года потребовал от корейцев детальный отчет об их коммерческой деятельности, но те отказались представить его, и, когда Техера в ноябре запросил в банке республики сведения о финансовых операциях северокорейцев, банк так и не ответил. На новый запрос Варгаса банк республики ответил, что единственная операция северокорейцев со времени их прибытия в 1964 году заключается в оплате небольшой партии шкур около года назад. Поскольку сроки их туристских виз давно истекли и они не делают никаких торговых операций, высылка их из страны не вызовет особого шума.

В конце этой недели аргентинский министр иностранных дел приедет в Пунта-дель-Эсте, и мы помещаем в прессе всякого рода измышления, что он и уругвайский министр иностранных дел будут обсуждать значение советского дипломатического присутствия в районе реки Плата в свете прошедшей конференции трех континентов.

Сегодня мы помогли еще больше усилить напряженность, подтолкнув представителей военной разведки на проверку недавно прибывшего в порт груза из Советского Союза. Через пост подслушивания в полицейском управлении мы узнали о прибытии тридцати больших ящиков, и представители армии под шумные протесты советских работников вскрыли эти ящики. В них оказались только тракторы и запасные части к ним, но сам инцидент эффективно способствовал разжиганию нынешней пропагандистской кампании.

Прочие пропагандистские усилия против Советов и конференции трех континентов сводятся в основном к тенденциозному изложению в печати важных статей, опубликованных в других странах. По существу, в настоящее время резидентуры во всех странах Западного полушария осуществляют скоординированную пропагандистскую кампанию, направленную на то, чтобы показать, что каналы коммунистической подрывной деятельности начинаются в Москве и доходят через кубинцев и такие организации, как конференция трех континентов, до местных организаций. Гвоздем в этой кампании является статья в газете «Ле Монд» от 20 января о создании организации солидарности стран Латинской Америки. Пожалуй, более ловким приемом явилось инспирированное резидейтом в Каракасе опубликование через агентов в партии Аксион демократика «секретного» документа. Этот документ, как будто бы добытый на самой конференции трех континентов, раскрывает в подробностях цели и характер создания организации солидарности стран Латинской Америки и используется теперь в пропагандистских усилиях резидентур в разных странах.

4 февраля 1966 года, Монтевидео.

Неожиданно председатель государственного совета вновь пустил в ход механизм действий против советской миссии. Сегодня в доме правительства он заявил журналистам, что министр внутренних дел Сторасе готовит новый доклад о проникновении коммунистических дипломатов в уругвайские профсоюзные и студенческие организации. Он добавил, что, судя по тому, что ему устно доложил Сторасе и что ему известно из своих источников, не может быть никакого сомнения относительно незаконного вмешательства коммунистических дипломатов. Доклад Сторасе будет представлен государственному совету на следующей неделе, сообщил он, и явится основой для заявления большого значения.

Доклад Сторасе — это тот самый доклад, который мы составляли две недели назад для Сторасе и Варгаса, чтобы обосновать высылку из страны восьми советских и двух чешских дипломатов. Этот доклад уже находится в руках Сторасе, и если все пойдет гладко, то на следующей неделе будут сенсационные выдворения из страны. Советских дипломатов выбирали с особой тщательностью, чтобы произвести нужный эффект. В список включены наиболее активные сотрудники, в том числе атташе по вопросам культуры, которого мы упоминали в подложном письме Вэксмана в прошлом году, а также завхоз посольства, так как его отъезд породит массу раздражающих проблем в ведении хозяйственных дел в советской миссии.

Тесно связано с этим новым шагом против Советов и решение, принятое вчера государственным советом, дать указание уругвайской миссии в ОАГ поддержать резолюцию Перу, осуждающую конференцию трех континентов и советское участие в ней. Резолюция была принята Организацией американских государств и теперь будет направлена в Совет Безопасности ООН.

И февраля 1966 года, Монтевидео. Северокорейцы высланы, но окончательное решение относительно советских сотрудников отложено. Варгас не мог добиться, чтобы корейцы явились к нему на службу за официальным уведомлением об их высылке, поэтому он направил к ним полицию, чтобы привести их силой. Три чиновника с семьями сегодня выехали. Высылка советских сотрудников временно отложена, так как Вашингтон Белтран, нынешний председатель государственного совета, полномочия которого истекают, хочет, чтобы этим вопросом занялся Альберто Хебер, который примет на себя полномочия председателя на следующий годичный срок с 1 марта. Представление министром внутренних дел нашего доклада государственному совету также отложено, но Варгас заверил меня, что рано или поздно меры против советских сотрудников будут приняты. А пока он начнет чинить препятствия сотрудникам восточногерманской торговой миссии, чехословацкого и советского торговых представительств, и если по политическим соображениям это окажется приемлемым, последует высылка их из страны. Поскольку сотрудники этих учреждений не имеют дипломатического статуса, Варгас может осуществлять контроль за их пребыванием здесь без вмешательства со стороны министерства иностранных дел.

17 февраля 1966 года, Монтевидео.

Операции в профсоюзах, проводимые резидентурой, в основном сосредоточены в уругвайском институте профсоюзного образования, являющегося филиалом американского института развития свободных профсоюзов в Монтевидео. Джек Гудвин, директор института, работает в тесном контакте с Ли Смитом, оперативным сотрудником резидентуры по тайным акциям; их задача заключается в том, чтобы сколотить пул профсоюзных лидеров против Конвента Трудящихся путей соответствующего обучения по программам института. Кроме осуществления учебных программ в обязанности Гудвина входит тщательное изучение обучающихся на предмет выявления потенциальных агентов, которых сможет затем завербовать Смит в условиях, не компрометирующих Гудвина.

25 февраля 1966 года, Монтевидео.

Моя небольшая техническая операция, направленная на раскрытие кодов посольства ОАР, начинает занимать у меня основное рабочее время. Два технических специалиста из отдела «Д» — Дональд Шредер и Элвин Бенефилд — находились здесь более недели, разрабатывая планы технической операции, а мне пришлось водить их из магазина в магазин, чтобы купить различные виды специального клея, маскировочные ленты и прочие редкие вещи. В конце прошлого года один из них приезжал сюда на короткое время, и по его просьбе я посылал инспектора электрокомпании, который входит в нашу группу наружного наблюдения за кубинцами, в египетское посольство, чтобы произвести там осмотр комнат и служебных помещений. В результате этого визита теперь нет никаких сомнений относительно местонахождения шифровальной комнаты — она находится как раз над кабинетом Фрэнка Стюарта, директора уругвайского отделения Агентства международного развития.

Некоторое время назад Стюарт получил от своего руководства в Вашингтоне указание оказывать всяческое содействие работникам резидентуры в Монтевидео, хотя он, очевидно, точно не знает, что в данном случае предпринимается. Он просто обеспокоен тем, что какой-нибудь тяжелый инструмент грохнет на его стол с потолка сквозь звуконепроницаемую обивку его служебного кабинета. Я попросил у него ключи от его служебных помещений и договорился, чтобы он отправил куда-нибудь сторожа на тот вечер, когда мы через несколько дней придем туда для установки нашего устройства.

Устройство состоит из двух специальных контактных микрофонов (улавливающих непосредственные вибрации, а не вибрации воздуха, как это свойственно обычным голосовым микрофонам), соединенных с миниатюрными передатчиками частотной модуляции, питаемыми батарейками. Техники прикрепят устройства к потолку как можно ближе к тому месту, где находится стол шифровальщика египетского посольства. Из моего посольского кабинета и из кабинета отделения Агентства международного развития мы будем записывать сигналы колебаний, которые фиксируют контактные микрофоны и которые затем передают радиопередатчики частотной модуляции.

Посольство ОАР пользуется изготовленной в Швейцарии портативной шифровальной машиной, которая напоминает комбинацию из пишущей машинки и арифмометра. В машине имеется множество дисков, которые специально устанавливаются каждые два-три месяца. Для того чтобы зашифровать секретное донесение, шифровальщик печатает на этой машинке донесение открытым текстом по группам из пяти букв. Каждый раз, отпечатав пять букв, он нажимает на рычажок, который приводит в движение диски. Когда диски останавливаются, то появившиеся перепутанные буквы и представляют собой зашифрованную группу из пяти букв. Когда таким образом будет отпечатан весь текст, появившийся набор букв по пять в каждой группе является зашифрованным донесением, которое передается в Каир коммерческим телеграфом.

Агентство национальной безопасности не в состоянии «расколоть» эту систему кодирования математически, однако располагает эффективным способом расшифровки, если с помощью чувствительных приборов удается зафиксировать вибрацию шифровальной машины в моменты, когда вращающиеся диски щелкают при остановках. Запись вибрации обрабатывается на осциллоскопе и других электронных машинах, которые показывают положение дисков при зашифровывании текста. Найденное положение дисков вводится в идентичную машину, затем в нее вводится перехваченный на телеграфе текст, и машина выдает расшифрованный текст секретного донесения. Хотя швейцарская фирма при продаже таких машин подчеркивает необходимость пользоваться ими только в специально оборудованных звуконепроницаемых помещениях со столами, покрытыми пористой резиной, мы надеемся, что в данном конкретном случае шифровальщик окажется неосторожным и не будет соблюдать эти указания. Если нам удастся выяснить положение дисков во время печатания на этой машине здесь, в Монтевидео, то Агентство национальной безопасности получит возможность читать зашифрованную переписку не только посольства ОАР в Монтевидео, но и в ряде других египетских посольств, в том числе в Лондоне и Москве, что и побудило штаб-квартиру ускорить эту операцию здесь. Если этот прием окажется успешным, мы будем записывать вибрацию машины каждый раз после смены в ней положения дисков. Зная содержание секретной переписки ОАР, политики в Вашингтоне будут в состоянии предвидеть вероятные дипломатические и военные шаги ОАР, а также точно знать реакцию ОАР на ту или иную инициативу США.

Через день-два все техническое оснащение у наших специалистов будет готово. Мы будем действовать в соответствии со следующим планом: около девяти часов вечера мы поедем на автомашине вверх по Парагвайской улице и войдем в помещение уругвайского отделения Агентства международного развития через парадную дверь, которую откроем ключами, переданными нам Стюартом. Осмотревшись с точки зрения безопасности и опустив шторы, я поставлю машину недалеко от здания на случай необходимости срочно покинуть здание и этот район вообще. Пока техники будут устанавливать устройство, я вернусь в свой кабинет в нашем посольстве и буду наблюдать из окна за входами в египетское посольство и в помещение агентства. Хортон тоже собирается быть в это время в посольстве. Связь между техниками, мной и Хортоном будем поддерживать с помощью портативных раций. Риск в этой операции небольшой, а результаты должны быть значительными.

1 марта 1966 года, Монтевидео.

Установка технических средств под полом шифровальной комнаты египетского посольства со стороны потолка из нижнего помещения заняла почти всю ночь. Хортон предупредил техников, что нельзя допустить, чтобы их установка рухнула на стол Стюарта. Поэтому те не пожалели времени и все сделали надежно. Мы уже производим записи вибраций шифровальной машины, а, проверив их на осциллоскопе на нашем узле связи, техники выразили уверенность, что аппаратура будет функционировать нормально. Мы отправили записи дипломатической почтой в штаб-квартиру для передачи их в Агентство национальной безопасности и скоро узнаем результаты.

Микрофоны отличаются исключительной чувствительностью и фиксируют любые вибрации в этом двенадцатиэтажном здании: скрип структурных деталей дома, шум спускаемой воды в туалете, движение лифта.

12 марта 1966 года, Монтевидео.

У Луиса Варгаса появился новый план сокращения численности персонала торговых представительств коммунистических стран. Положение этих сотрудников более уязвимое, нежели их коллег с дипломатическим статусом, так как уругвайский закон признает официальный статус только тех иностранцев, у которых имеются дипломатические паспорта. Поскольку почти все советские, чехословацкие и другие торговые работники из коммунистических стран пользуются только служебными или специальными паспортами, которые являются для них промежуточными между обычным и дипломатическим, Варгас собирается применить закон, который требует, чтобы все иностранцы по окончании временных сроков пребывания по торговым делам запрашивали разрешение на постоянное пребывание в Уругвае. Поскольку просьба о разрешении на постоянное пребывание требует сопутствующего заявления о намерении стать уругвайским гражданином, Варгас уверен, что сотрудники, кого это коснется, должны будут выехать из страны. Длительные отсрочки в решении вопроса о предоставлении виз вновь прибывающим приведут к значительному сокращению численности торговых представительств, не прибегая к методам прямой высылки их из страны. Первой коммунистической торговой миссией, на которой будет испытан этот прием, явится торговое представительство Восточной Германии в составе четырех сотрудников, которое действует как посольство. Наш посол действительно часто приходит в смущение на дипломатических приемах, где присутствует шеф восточногерманской торговой миссии, и некоторое время назад он попросил нас подумать, что можно предпринять, чтобы выставить их отсюда.

Хотя я и пытался оказать давление на Варгаса и Сторасе с целью вынудить их осуществить операцию по выдворению советских сотрудников, оба они объяснили, что намерены держать эту акцию в резерве и прибегнуть к ней только тогда, когда профсоюзы вновь начнут вызывать беспорядки. Между тем Варгас продолжает добиваться специального указа, по которому он и Сторасе получили бы право решать вопрос о выдаче представителям из коммунистических стран любых виз, в том числе и дипломатических. Министерство иностранных дел выступает против предоставления министерству внутренних дел права вето на дипломатические визы, но Сторасе и Варгас, как доверенные люди Хебера, видимо, одержат в этом вопросе верх.

Штаб-квартира сообщила, что с помощью наших записей Агентство национальной безопасности способно определить положение дисков в шифровальной машине египетского посольства. Мы оставим все приборы на месте, а когда египтяне изменят положение дисков, я произведу в своем кабинете несколько записей вибрации во время работы египетского шифровальщика и отправлю эти записи дипломатической почтой в штаб-квартиру. Наконец я освободился от этих двух друзей из отдела «Д». Один уезжает в Африку для проведения аналогичной операции против недавно открытой миссии коммунистического Китая, а другой отправляется в Мехико, где он уже в течение некоторого времени готовит операцию с целью раскрыть систему кодирования, используемую французами.

20 марта 1966 года, Монтевидео.

Работа с полицией продолжается, но без существенного прогресса. Сторасе согласился предоставить должность для ‘одного из наших сотрудников под крышей миссии помощи по вопросам общественной безопасности, и штаб-квартира наконец подобрала человека для замещения этой должности. Это Билл Кантрелл, в прошлом сотрудник отдела Дальнего Востока. К сожалению, Кантрелл приедет сюда не раньше сентября, так как ему предстоит пройти курс испанского языка, а мне, очевидно, придется работать с полицейской разведкой до самого моего отъезда — в конце августа, если все сложится удачно.

Наши усилия убедить полковника Убаха создать в полиции разведывательный отдел на равных правах с обычным следственным отделом по уголовным делам или отдельно от него оказались безуспешными. Хортон, однако, настроен превратить полицейскую разведку в нечто подобное английскому специальному отделению, с каким он имел дело в бытность в Гонконге. Я не знаю, считает ли он, что это нужно здесь в интересах повышения эффективности или просто из-за пристрастия ко всему английскому. Он стал еще большим англофилом: пешие прогулки на лоне природы, наблюдение за птицами, теннис, чаепитие в пять часов и множество изношенных твидовых костюмов, которые он носит даже в самую жаркую погоду.

Создать самостоятельное специальное отделение во главе с инспектором Пирисом, по крайней мере в настоящее время, просто невозможно, так как Пирис все еще занят расследованием мошеннических махинаций и других финансовых преступлений, которые выявились после первого банковского краха в апреле прошлого года. Став председателем государственного совета, Хебер учредил специальную группу финансовой полиции, подчиненную министру внутренних дел, в которую входят представители банка республики, министерства финансов и управления полиции Монтевидео. Пирис является старшим полицейским офицером в этой группе, и забрать его оттуда нелегко, так как его работа по расследованию дает прекрасные результаты. Поскольку в последнее время Пирис оторван от дел в управлении полиции, его ценность как источника разведывательной информации существенно снизилась, но я продолжаю выплачивать ему жалованье и даже несколько увеличил его, учитывая инфляцию и потенциальные возможности этого источника в будущем.

Фрэнк Шерно, технический специалист в Буэнос-Айресе, прислал нам портативную копировальную машину «Рекордак» для снятия фотокопий с документов, которую я намерен установить в аэропорту Монтевидео в целях усовершенствования контроля за пассажирами. С помощью этой машины мы можем фотографировать паспорта всех пассажиров, прибывающих из коммунистических стран, а также любых других лиц, которые числятся в наших списках подрывных элементов. Недавно я начал работу в этом направлении, установив необходимый контакт с еще одним комиссаром полиции — Хаурегисой, осуществляющим общий контроль за пассажирами и за перемещениями лиц, не проживающих в Монтевидео. Он обещал найти в аэропорту удобное для копировальной машины помещение поблизости от стоек иммиграционной службы. Когда все это будет сделано, сюда приедет Шерно, отрегулирует аппарат и подготовит операторов. Желательно провести все эти мероприятия до возвращения из Вашингтона Отеро, так как тот наверняка захотел бы руководить осуществлением этого плана сам и только помешал бы нам своим несдержанным характером. Он уже закончил учебу на международных курсах полицейских служб в Вашингтоне и теперь проходит специальный курс по разведке, организованный отделом подготовки штаб-квартиры ЦРУ.

Не удивительно, что операция по фотографированию паспортов так долго не удавалась. Вчера «Гуардиа метрополитана» захватила в аэропорту огромную партию контрабандных товаров, а расследование показало, что таможенные чиновники вели прибыльную торговлю. Именно этим объясняются многочисленные задержки в организации в аэропорту жесткого контроля. Как утверждает Пирис, полиция аэропорта тоже участвует в этом выгодном бизнесе; любое усиление контроля угрожает их жизненно важным интересам.

30 марта 1966 года, Монтевидео.

Штаб-квартира считает операцию по раскрытию египетских кодов настолько важной, что порекомендовала нам купить или арендовать на длительный срок квартиру над помещениями посольства ОАР. Дело в том, что через пару лет наше посольство переедет в новое здание, которое в настоящее время строится, и отделение Агентства международного развития к тому времени, вероятно, тоже переедет. А поскольку операция по дешифрованию кода египтян может длиться многие годы, штаб-квартира хочет обеспечить уверенный доступ в здание и иметь возможность оборудовать поблизости пост подслушивания. Это плохо, так как теперь мне придется искать кого-то, кто купит квартиру у живущих в ней стариков, а затем подобрать человека, который поселится в ней и будет оператором поста подслушивания. Квартира огромная, поскольку в этом здании на каждом этаже только одна квартира, и это значит, что для ее заселения потребуется семья с видимым достатком.

6 апреля 1966 года, Рио-де-Жанейро.

Даже по туристской рекламе невозможно представить себе всю красоту этого города: горы поднимаются прямо в центре города, сверкающие заливы, широкие песчаные пляжи. Все это вместе невыразимо красиво.

Все оперативные сотрудники, ведающие операциями против Кубы в резидентурах стран Южной Америки, собрались здесь на совещание. Цель совещания — активизировать работу по вербовке агентов, которые могут поселиться на Кубе, вербовке кубинских правительственных чиновников, которые выезжают за границу, и расширить операции с целью проникнуть в разведывательную систему кубинцев, действующую в странах пребывания наших резидентур. Том Флорес, бывший шеф резидентуры в Монтевидео, теперь руководит из штаб-квартиры всеми операциями против Кубы, а здесь проводит совещание. Аналогичное совещание на прошлой неделе он уже провел в Мехико с оперативными сотрудниками по кубинским операциям из резидентур в странах Центральной Америки, Карибского моря и Мексики.

В своем вступительном слове Флорес жаловался, что у ЦРУ до сих пор практически нет таких агентов, которые постоянно жили бы на Кубе и могли бы добывать информацию на месте. Техническая разведка с помощью радиоэлектронных средств, радиоперехвата с кораблей типа «Оксфорд», с помощью спутников и воздушной разведки осуществляется хорошо, но этого недостаточно. Не удивительно поэтому, что и здесь он снова поднял вопрос о вербовке с помощью писем. Затем мы целый день посвятили изучению организационной структуры и функций кубинской разведывательной службы.

Вчера и сегодня каждый из нас поочередно докладывал о своих местных операциях против кубинцев. Мои операции застопорились в бесконечной паутине контрразведывательных операций и в усилиях вынудить правительство принять меры против отделения Пренса Латина в Монтевидео.

Интересно было послушать об операциях в Кито и Каракасе. Фред Морехаус, бывший руководитель группы подслушивания телефонов в Монтевидео, был переведен в Каракас, где ему удалось засечь и опознать двух человек, которые осуществляли тайную радиосвязь с Кубой. Нам не было сказано, были ли оба они завербованы, но, во всяком случае, оба канала связи были нейтрализованы.

О работе резидентуры в Кито докладывал не кто иной, как мой старый босс Уоррен Дин; на совещание вызваны оперативные сотрудники, но Дину захотелось отдохнуть несколько дней в Рио. Он сообщил, что, после того как в 1963 году к власти пришла хунта, Рафаэль Эчеверрия уехал на Кубу. Там ему сделали операцию по удалению опухоли в голове. После выздоровления он прошел подготовку в качестве агента кубинской разведки и вернулся в Кито, и хунта оставила его в покое. Через Марио Карденаса, нашего агента в компартии Эквадора, удалось выяснить, что Эчеверрия пользуется специальной системой тайнописи для отправки донесений на Кубу и имеет схему приема радиосигналов с Кубы. Служба связи вмонтировала передатчик в радиоприемник, которым пользовался Эчеверрия для приема на коротких волнах указаний с Кубы, так что сотрудники резидентуры получили возможность записывать передаваемые с Кубы указания, находясь в квартире через улицу, в которой еще в свою бытность, незадолго до свержения Аросемены, я разместил Луиса Сандовала под видом коммерческого фотографа. Резидентуре удалось также снять копии с кодовых таблиц, которыми Эчеверрия пользовался в переписке со своими руководителями на Кубе; тем самым его связь с Гаваной оказалась под контролем резидентуры.

Мы пробудем здесь еще два дня, прежде чем закончится совещание. Обсуждаемые на совещании вопросы никого из оперативных сотрудников особенно не волнуют, за исключением оперативников из штаб-квартиры, занимающихся кубинскими операциями, вроде Флореса. Большинство участников все чаще и чаще смывается на пляж. После совещания я возьму недельный отпуск, чтобы вместе с отцом порыбачить в Карибском море, а затем вернусь в Монтевидео, чтобы ждать прибытия замены. У меня все еще нет определенного решения относительно ухода с работы в системе ЦРУ по возвращении в Вашингтон. Правда, сначала нужно найти другую работу, а потом уж уходить из ЦРУ.

18 апреля 1966 года, Монтевидео.

За последние месяцы движение за конституционную реформу неожиданно набрало силу. Руралисты все еще остаются наиболее важной группой, требующей сильной единоличной исполнительной власти, однако в эту кампанию уже подключаются и видные бланкисты, и члены партии «Колорадо». Некоторые, однако, считают, что сложная процедура принятия решений может быть упрощена и при коллегиальной исполнительной власти, но для этого все члены государственного совета должны быть из одной партии. Единоличная исполнительная власть, как многие опасаются, неизбежно приведет к той или иной разновидности диктатуры, примеров тому в латиноамериканской истории было уже немало.

Компартия Уругвая через свой левый освободительный фронт проводит кампанию за реформу, но не за единоличную президентскую власть, поскольку понимает, что она будет подавлена первой, если эта власть обернется в диктатуру. Компартия проводит кампанию сбора подписей под требованием такой конституционной реформы, при которой сохранилась бы слабая исполнительная власть, но были бы обеспечены проведение земельной реформы и национализация банков и важнейших отраслей промышленности, которые все еще находятся в частных руках. Разумеется, у компартии нет никаких шансов на успех, но земельная реформа является для Уругвая наиболее важной. В ходе последней переписи выявилось, что из 390 тысяч сельского населения только три тысячи, то есть менее чем один процент, владеют семьюдесятью процентами земли. Если богатые владельцы крупных ранчо, продвигающие руралистскую реформу, добьются успеха, то земельная реформа и при единоличной исполнительной власти останется столь же недосягаемой целью, какой она была до сих пор.

Я только что завершил одну из наиболее неприятных операций за всю мою недолгую карьеру шпиона. Несколько месяцев назад на мое донесение о югославской миссии здесь (я представил полную информацию о всех членах этой миссии по материалам из досье министерства иностранных дел) штаб-квартира ответила предложением попытаться осуществить вербовку. Один атташе югославского посольства является старым знакомым бывшего высокопоставленного югославского чиновника, который ушел на Запад несколько лет назад. Теперь ему шестой десяток, но тогда занимаемый им пост был равнозначен должности начальника административной части югославского министерства иностранных дел, и он передавал нам ценную информацию. В недалеком прошлом его возили по всему свету, и он устанавливал со своими бывшими коллегами первые контакты в целях вербовки; надо сказать, что не все эти попытки оказывались безуспешными. Вскоре штаб-квартира намерена прекратить сотрудничество с ним, однако еще один его приезд в Монтевидео был бы желателен для того, чтобы предпринять последнюю попытку предвербовочного подхода к югославскому атташе, так как тот является шифровальщиком.

Хортон согласился с предложением штаб-квартиры, и вскоре оттуда прибыл сотрудник, чтобы вместе со мной спланировать операцию. Группа наружного наблюдения изучила ежедневный маршрут нашего объекта — несколько кварталов ходьбы от дома до посольства. Он совершает эту пешую прогулку утром, дважды в обеденное время и вечером. Сотрудник штаб-квартиры захватил с собой из Буэнос-Айреса дезертира, высокого, статного мужчину, с пышной седой шевелюрой, для организации «случайной» встречи, которая должна произойти на бульваре Испания, всего в нескольких кварталах от советского посольства по направлению к пляжу.

Все шло удачно, объект появился в точно рассчит тайное нами время, и встреча, хотя и длившаяся всего около пятнадцати минут, была очень теплой и оживленной. Наш агент сказал югославскому атташе, что приехал по делам в Монтевидео и Буэнос-Айрес из Парижа, где он теперь живет постоянно, и пригласил отобедать вместе с ним в тот же или на следующий день, на что атташе согласился, и нам показалось, что, возможно, мы добьемся успеха. На следующий день мы решили применить те же самые меры предосторожности, что и накануне, то есть сотрудник из штаб-квартиры и я вели контрнаблюдение на улице, а начальник группы наружного наблюдения находился поблизости в автомашине на случай необходимости срочно покинуть этот район.

Вечером, согласно договоренности, наш югославский агент направился в элегантный ресторан «Агила», однако атташе туда не явился. Хотя у нас и возникли подозрения, что объект вербовки решил больше не встречаться с бывшим югославским чиновником, поскольку югославской службе безопасности, несомненно, известны его безуспешные предыдущие попытки вербовки своих соотечественников, мы все же решили устроить еще одну «случайную» встречу с атташе на улице. На этот раз объект вербовки просто объяснил бывшему югославскому чиновнику, что понял смысл предложенной встречи в ресторане и не хочет иметь ничего общего с ним, и отказался продолжать разговор.

25 апреля 1966 года, Монтевидео.

Луис Варгас нанес удар по торговой миссии из Восточной Германии. Он предоставил сотрудникам миссии возможность выбора: либо просить разрешение на постоянное жительство, либо покинуть страну в течение тридцати дней. После бурной словесной перепалки с главой миссии он выставил его из своего кабинета и собрался было организовать депортацию немцев, но руководитель миссии и еще один сотрудник неожиданно выехали из страны сами. Два других восточногерманских сотрудника столь же неожиданно подали просьбы о разрешении на постоянное жительство. Они еще находятся здесь по временному разрешению, но, как только сроки истекут через несколько месяцев, Варгас откажет им в разрешении на постоянное жительство в Уругвае.

Один мой бывший агент неожиданно стал центром внимания во многих газетах. Это Анибал Меркадер, которого мы использовали в операциях по проникновению в Уругвайское революционное движение. Примерно через месяц или два после моего приезда в Монтевидео Меркадер выехал в Майами, где его приняли на службу в один из банков. Теперь, спустя два года, он исчез оттуда, прихватив с собой 240 тысяч долларов, и, как полагают, скрывается где-то в Буэнос-Айресе со своей женой, детьми и деньгами. Это новый способ создания денежных фондов для революции, но, возможно, он все это время оставался на стороне Уругвайского революционного движения. ФБР может записать себе гол — мы его не знаем.

12 мая 1966 года, Монтевидео.

Кампания, проводимая компартией по сбору подписей под требованием конституционной реформы, достигла значительного успеха главным образом потому, что компартия вовлекла в нее Национальный конвент трудящихся. Через агента в средствах массовой информации мы пытаемся разоблачить компартию в использовании профсоюзов для достижения своих политических целей. Вчера придуманный этим агентом Пленум демократических гражданских организаций выступил с заявлением для печати, в котором левое профсоюзное движение в Уругвае объявляется агентом международного коммунизма и иностранного заговора; далее в нем говорится, что оно бросилось в политику и пошло на конфронтацию на равных с традиционными демократическими политическими партиями по вопросу о конституционной реформе. Поскольку коммунистам позволили доминировать в профсоюзном движении, говорится, далее, в заключительной части заявления, профсоюзы превратились в силу среди традиционных сил в государстве, оказавшемся в условиях тотальных подрывных действий. Я думаю, что агент знает свою аудиторию, но иногда он приводит меня в смущение.

Завершив учебный курс, Отеро вернулся из Вашингтона, охваченный энтузиазмом, какого я никогда раньше не замечал у него. Сообщения из штаб-квартиры о нем весьма и весьма благоприятные. Я только наладил фотографирование документов в аэропорту, и вернувшийся Отеро намерен взять под свой контроль проявление и печатание фотоснимков. При первой возможности сюда приедет Фрэнк Шерно, чтобы переоборудовать фотолабораторию в полицейской разведке и заказать новую аппаратуру. Я не знаю, скоро ли это произойдет, так как Шерно и еще один специалист заняты сейчас установкой устройств для подслушивания в новом здании советского посольства в Сантьяго (Чили).

В аэропорту Шерно провел четыре дня, обучая полицейских, которые работают с инспекторами иммиграционной службы. Обычно для того чтобы научиться пользоваться копировальной машиной, требуется не более двух часов, но здешние люди особенные. Я договорился насчет полицейского курьера, который будет доставлять отснятые пленки в отдел Отеро, а также курьеров, которые будут доставлять нам негативы и отпечатки из управления полиции. Вся эта оперативность, разумеется, обходится в определенную цену, и я начал ежемесячную оплату расходов группы, работающей в аэропорту, установив прямую зависимость величины оплаты от числа сфотографированных паспортов и других документов пассажиров. Только таким путем я смог заинтересовать их работой, иначе «Рекордах» просто стоял бы там, собирая пыль.

Я дал им перечень документой — для начала очень простой, чтобы приучить их, — состоящий из подлежащих фотографированию документов общей категории, например у пассажиров, прибывающих из Советского Союза и других социалистических стран. И наконец, каждому из них я дал в личное распоряжение фотографию Че Гевары без бороды и попросил, чтобы они как можно лучше запомнили это лицо. Но уверен, что запомнят они не очень хорошо; боюсь, что эти ребята не опознают Че, даже если он пройдет мимо них с бородой, в берете, в своей специфичной форме и с автоматом.

Начинает работать новая полицейская радиосеть связи. Специалисты из миссии помощи по вопросам общественной безопасности постепенно будут расширять эту сеть на внутренние департаменты страны. На днях я получил от шефа миссии общественной безопасности шкалу рабочих частот; мы получаем такие же радиоприемники, как и у них, так что сможем прослушивать все переговоры в этой радиосети.

На следующей неделе я произведу щедрое увеличение жалованья Отеро. Пока он отсутствовал, я заарканил его заместителя Фонтану и выплачиваю ему денежное вознаграждение, но он не хочет, чтобы об этом узнал Отеро. Я тоже не хочу, чтобы тот знал. Теперь оба они должны сосредоточить все свои усилия на проникновении в группу «Тупамарос», которая, очевидно, является сейчас единственной организацией, следующей принципам немедленной вооруженной борьбы. Это, вероятно, такая же группа, как группа Эчеверрии в Кито, куда более опасная, чем компартия, но никто в резидентуре с этим не соглашается. Однако Отеро решил сосредоточить усилия против этой группы, и мне нужно как-то подтолкнуть его на вербовку для себя агентов вместо пыток, к которым они прибегают, чтобы добыть разведывательные данные.

19 мая 1966 года, Монтевидео.

На этой неделе с кратковременным визитом сюда прибыли начальник отдела стран советского блока Дейв Мэрфи и его заместитель Пит Бэгли. Они совершают турне по резидентурам в странах, где имеются советские представительства. Между Конолли, оперативным сотрудником, ведающим здесь операциями против Советов, и Бэгли вражда длится уже многие годы, и естественно, что и здесь между ними произошла ужасная перепалка. Хотя и были высказаны угрозы отозвать Конолли в штаб-квартиру, ему, вероятно, это не угрожает, так как Мэрфи и Бэгли уже ищут нового оперативного сотрудника по советским вопросам для резидентуры в Буэнос-Айресе. Во время своего визита туда, перед приездом к нам, они попросили оперативного сотрудника провезти их на машине мимо советского посольства, но тот не смог даже найти здание посольства. Этого было достаточно, чтобы снять его оттуда.

Мэрфи не дал своего согласия на нашу просьбу в отношении вербовки здесь советского дипломата. Он боится, что тот может прийти в ярость и тогда не исключена драка, так как в таких случаях не всегда удается немедленно исчезнуть со сцены. Я думаю, что Мэрфи лучше знать. Несколько лет назад, когда Мэрфи попытался завербовать одного советского сотрудника, тот выплеснул ему в лицо кружку пива, и теперь он до сих пор не может забыть этот случай.

9 июня 1966 года, Монтевидео.

Варгас направил свое внимание на чешскую торговую миссию и советского корреспондента ТАСС. Когда он вызвал к себе чешских торговых сотрудников, вместо них явился консул и стал уверять, что торговые сотрудники принадлежат к аппарату посольства и их статус входит в компетенцию министерства иностранных дел, а не министерства внутренних дел. Варгас категорически не согласился с этими утверждениями и сказал консулу, что, если торговые представители не прибудут сами, он вышлет за ними полицию, как это было сделано в свое время в отношении северокорейцев. Консул стал протестовать, последовало новое бурное объяснение, после которого Варгас возбудил перед министерством иностранных дел вопрос о высылке из страны самого консула. Однако консул быстро выехал из страны сам, не дожидаясь, когда ему предложат сделать это. Может быть, консул вернется сюда, а может быть, и нет, но он был одним из тех чехов, которых я включил в список для высылки вместе с советскими сотрудниками. Я хорошо знаю его по участию в консульской ассоциации. Торговые представители в конце концов явились к Варгасу с просьбой разрешить постоянное пребывание здесь, но они, несомненно, получат отказ.

Варгас настаивает на высылке советских дипломатических сотрудников, как было запланировано, но Хебер хочет действовать медленно, чтобы сохранить этот козырь для борьбы против профсоюзов. Варгас тем временем предупредил представителя ТАСС, чтобы тот позаботился о получении разрешения на постоянное жительство, хотя и дал ему отсрочку на решение этого вопроса. Сомнительно, чтобы корреспондент ТАСС стал добиваться разрешения на постоянное жительство, так как он находится здесь уже свыше пяти лет и вскоре должен вернуться на родину. Но если он и обратится с такой просьбой, Варгас отклонит ее.

24 июня 1966 года, Монтевидео.

Варгас и Сторасе добились наконец установления нового порядка в деле выдачи виз гражданам коммунистических стран; правила утверждены Хебером, а министерство иностранных дел разослало их для ознакомления во все консульства. Новый порядок предусматривает предварительное одобрение всех виз, запрашиваемых для граждан из стран коммунистического блока. А процедура одобрения требует от иммиграционной службы и министерства внутренних дел проверки всех данных относительно того лица, на которое запрашивается виза; эта проверка осуществляется через соответствующие органы безопасности, полиции и военной разведки, и ни одна виза не может быть выдана министерством иностранных дел без предварительного согласия службы иммиграции и министерства внутренних дел.

Это очень существенная победа, так как она дает возможность отказать в визе, затянуть дело с выдачей таковой или сманеврировать иным образом, что будет расстраивать планы и намерения советских и других коммунистических миссий здесь. Кроме того, у нас будет достаточно времени для проверки данных через штаб-квартиру и других резидентов относительно того лица, на которое запрашивается виза, и мы сможем оказывать влияние на решение путем подготовки ложных сведений. Для того чтобы сохранить видимость своей непричастности к действиям резидентуры, Варгас просил меня направлять такие сведения через военную разведку, с которой он и будет начинать свою проверку, — ему известно, что мы поддерживаем постоянные контакты с полковником Сипитриа.

30 июня 1966 года, Монтевидео.

Для обеспечения операции по техническому подслушиванию шифровальной комнаты египетского посольства я вызвал сюда из резидентуры Буэнос-Айреса Фреда Хаузера, который выступит в роли покупателя квартиры. К счастью, престарелая супружеская пара, проживавшая в этой квартире еще до нашего появления, подумывала о продаже своей квартиры, и после коротких переговоров мы сошлись с ними на цене в 35 тысяч долларов. Квартира является собственностью фиктивной корпорации под названием «Динер», а Хаузер скупил все акции этой компании, и квартира теперь наша. Я спрятал все акции у себя в сейфе, где они и останутся, пока посольство ОАР не переедет в другое здание. Хаузер отлично подошел для отведенной ему роли, поскольку имеет двойное гражданство — американское и аргентинское — и легко сошел за аргентинца в операции по покупке квартиры. Теперь мы намерены вселить в нее одну уругвайскую семью, глава которой имеет британское гражданство. Как только семья вселится и будет очевиден успех всей этой затеи, сюда опять приедут Шредер и Бенефилд, чтобы разместить техническое устройство с учетом длительного пользования; возможно, оно будет размещено в помещении отделения Агентства международного развития с отводом проводов в нашу квартиру, но скорее всего — прямо в этой квартире.

3 июля 1966 года, Монтевидео.

Вчера президент банка республики и сопровождавшие его эксперты возвратились из США с полным узелком лакомств: отсрочена до декабря 1967 года выплата долгов частным нью-йоркским банкам в сумме 47 миллионов долларов, которые нужно было погасить до конца этого года; получены новые кредиты нью-йоркских банков в размере до 22 миллионов долларов; предоставлен американский правительственный стабилизационный заем на сумму 7,5 миллиона долларов; заем в 3 миллиона долларов Агентством международного развития на удобрения; заем в 1,5 миллиона долларов Межамериканским банком развития на проведение исследовательских работ в области экономического развития.

В середине следующего месяца должен состояться съезд компартии Уругвая, и мы уже начали крупную пропагандистскую кампанию против него. Партийный съезд, проводимый один раз в несколько лет, является в этом году крупным событием в жизни компартии, которая уже пригласила братскую делегацию от Коммунистической партии Советского Союза. Через Варгаса я пытаюсь добиться отказа в визах, но, если это окажется невозможным, что становится очевидным, мы будем широко пропагандировать советское участие в съезде как вмешательство в политические дела Уругвая.

14 июля 1966 года, Монтевидео.

Доминирующие в стране партия «Колорадо» и партия бланкистов теперь уже связаны необходимостью провести конституционную реформу, чтобы вернуть страну к единоличному президентскому правлению, хотя в определенных кругах обеих партий имеется еще значительная оппозиция. Сторонники реформы в двух ведущих партиях регулярно встречаются, чтобы согласовать между собой проект конституционной реформы, который будет одобрен парламентом и выдвинут для референдума. Подготавливая согласованный между собой проект реформы, традиционные партии постараются представить дело так, что их вариант реформы единственный, у которого есть шансы на принятие в ходе референдума. Таким образом, если в итоге референдума совместный проект будет отвергнут, что мало вероятно, в Уругвае останется существующая ныне система коллегиального президентства. Все направлено на то, чтобы полностью исключить возможность принятия проекта реформы, предлагаемого компартией, а Национальный конвент трудящихся уже осудил сговор партий «Колорадо» и «Бланко», как направленный на установление сильной единоличной исполнительной власти.

Тем временем вновь начались забастовки. Профсоюзы государственных служащих настаивают на увеличении зарплаты в форме «займов», с тем чтобы обойти конституционный запрет на повышение окладов правительственным чиновникам перед выборами.

27 июля 1966 года, Монтевидео.

Сторасе удалось добиться отсрочки назначенной на 21 июля забастовки государственных служащих и еще одной забастовки в Монтевидео, которую работники транспортной системы города собирались провести сегодня. Муниципальные работники, несмотря на это, продолжают одночасовые сидячие забастовки в каждую смену, а напряженности по поводу займов и путей их финансирования правительством продолжает нарастать.

Наши предложения отказать в выдаче виз членам делегации КПСС, приглашенной на съезд компартии Уругвая, рассматривались на секретном заседании бланкистских членов государственного совета с участием Сторасе. Было решено — по-моему, правильно — в визах не отказывать, но использовать советское участие в съезде как оправдательный мотив для акций против советского представительства в будущем. Кроме того, правительство как раз сейчас изучает советское предложение о предоставлении кредита в 20 миллионов долларов для закупки советского машинного оборудования, которое может быть оплачено нетрадиционным экспортом из Уругвая.

Шредер и Бенефилд снова здесь, чтобы еще лучше наладить техническую операцию против шифровальной комнаты посольства ОАР. Случайно их приезд совпал с очередной сменой положения дисков в шифровальной машине. Прикрывшись экраном, установленным у окна в комнате нашей новой квартиры над посольством ОАР, они наблюдали через световую шахту, как шифровальщик устанавливал диски, и сфотографировали его действия. Теперь нет даже надобности производить записи с помощью контактных микрофонов. Шифровальщик не зашторивает окон и не закрывает жалюзи. Нам необычайно повезло.

10 августа 1966 года, Монтевидео.

Наконец прибыла моя замена, и к концу августа я смогу выехать. Это Хуан Нориега, бывший пилот военно-морской авиации, недавно закончивший свой первый срок работы в резидентуре в Манагуа (Никарагуа), где он отвечал за обучение телохранителей президента Сомосы и членов его семьи.

Нориега приехал сюда как раз вовремя, чтобы увидеть, до чего доводит уругвайская демократия. Сегодня президент Хебер начал свою собственную забастовку протеста не против инфляции, а против своих сторонников — членов государственного совета, которые блокируют некоторые назначения, произведенные им в военном руководстве. Назначение Хебером сильных военных руководителей, в том числе состоявшееся в июне назначение генерала Агеррондо командующим первой военной зоной (Монтевидео), породило слухи и всякие разговоры, будто Хебер готовит заговор против своего правительства на случай, если не будет введено единоличное президентское правление.

24 августа 1966 года, Монтевидео.

Я передал Нориеге руководство всеми моими операциями и через несколько дней полечу домой. За два с половиной года бюджет нашей резидентуры возрос почти до полутора миллионов долларов, а ее штат увеличился на несколько человек. Через пару недель приезжает Билл Кантрелл, который будет работать в отделе полицейской разведки, возглавляемом Отеро. Вскоре под неофициальное прикрытие прибудет еще один сотрудник для проведения операций против компартии и других революционных организаций. Приезд этого сотрудника долгое время откладывался, несмотря на то, что о крыше для него Холмэн договорился с Алексом Перри намного раньше. Алекс Перри — один из партнеров Холмэна по игре в гольф, генеральный управляющий уругвайской фирмы «Портлэнд симснт компани», являющейся филиалом «Лоун стар си-мент корпорейшн». Согласие руководства корпорации было получено еще в прошлом году, но произошли многочисленные задержки из-за отсутствия подходящей кандидатуры для замещения вакансии. Планами предусматривается и еще один сотрудник под неофициальным прикрытием для ведения операций против Советов.

Покидая страну, я чувствую огромное разочарование в сравнении с воодушевлением, оптимизмом и уверенностью, переполнявшими меня в тот воскресный день, когда я прибыл сюда и смотрел из квартиры О’Грейди на множество людей на Поситосе. За время пребывания здесь я получил еще одно повышение и хорошие характеристики, но чувство удовлетворенности работой и людьми из ЦРУ у меня исчезло. Чем больше я наблюдаю за уругвайским правительством, тем настоятельнее встает передо мной вопрос: должны ли мы и почему должны поддерживать подобные этому правительства?

Взять хотя бы историю с новыми автобусами и троллейбусами для муниципальной транспортной системы Монтевидео. Когда я направился в порт, чтобы получить свою машину, я увидел очень много новых голубых и красных машин, готовых выехать с территории порта и вступить в строй действующего городского транспорта, основательно перегруженного и изношенного. Это были 124 новеньких автобуса и троллейбуса, которые Нардо-не, в бытность председателем государственного совета в 1960 году, заказал в Италии на общую сумму в несколько миллионов долларов. Машины прибыли сюда в конце 1963 года, но муниципальные власти города, находившиеся под контролем партии «Колорадо», оказались не в состоянии оплатить их выгрузку с морских транспортов и таможенные расходы, установленные администрацией порта и таможенниками, находившимися под контролем бланкистов. Так как бланкисты не хотели, чтобы партия «Колорадо» получила определенный политический багаж, пустив в эксплуатацию эти автобусы и троллейбусы, хотя деньги за них уплатило бланкистское правительство, машины простояли в порту 17 месяцев, прежде чем первые четыре автобуса были выпущены из порта в мае 1965 года. Все это время они стояли под открытым небом, разъедаемые соленым влажным воздухом; во многих из них уже сняты дефицитные детали и изящная отделка. Ввиду медленной выплаты бланкистским государственным управлением транспорта Монтевидео субсидий для таможенных чиновников и портовых грузчиков, а также в силу других бюрократических проволочек 104 машины все еще ржавеют в порту. Такое пренебрежение общественными интересами в угоду обеспечения предвзятых политических выгод той или иной партии является характерным и во многих других областях руководства страной этими соперничающими партиями в последние годы.