За тенью огненных миров

I

Расположившись на скамейке в одном из городских скверов, двое мужчин вели беседу, случайному прохожему их разговор мог бы показаться довольно странным.

— Какие изменения ты заметил в его поведении? — спросил смуглый человек восточной внешности.

— Если честно, его новая жизнь мне не совсем понятна. А я-то думал, что знаю его хорошо, ведь даже наши кровати в казарме стояли рядом. Тогда между нами не было тайн, конечно, за исключением единственной. Теперь же я не могу за это поручиться, — ответил его собеседник.

— Что тебя конкретно настораживает?

— С каждым днём я всё меньше нахожу в нём прежнего Антона, он как-то неуловимо стал другим. Вроде бы внешне тот же, но только внешне, я чувствую, что внутри него живёт другой человек, незнакомый мне. Ты меня понимаешь?

— Понимаю, но это можно объяснить годами отшельничества, они оставили свой отпечаток на его внутреннем мире. А теперь давай уточним некоторые детали. В чём проявляются эти изменения?

— Ну… есть какая-то наигранность в его поведении, похоже, что он ведёт свою чётко спланированную игру. Взять хотя бы нашу поездку на Байкал… вроде бы я предложил эту поездку, но сам её план и конкретно маршрут разработал он и просто уговорил меня принять это.

— Ясно. А что проглядывается в отношениях с его женщиной?

— У них очень близкие отношения, но опять же, складывается впечатление, что он держит её на расстоянии нужном ему. Она не раз предлагала Антону переехать к себе, но он всегда находил всевозможные отговорки, чем явно нервировал её.

— Но это ещё не повод для подозрения, вероятно, сказывается его склонность к независимости и одиночеству, — предположил смуглый мужчина.

— Возможно, но есть кое-что ещё.

— Продолжай.

— Я не раз замечал, что после работы он уединяется в рабочем кабинете, когда у меня нет занятий, но самое интересное, что он закрывает все двери и занавешивает окна.

— Согласен, это неспроста. Что ещё?

— В последнее время я начал замечать, что он старается избегать пищи как таковой или принимает её в очень незначительных количествах, но заметь, совсем не худеет. И ещё… от него исходит какая-то непонятная мне сила, и она всё возрастает. Я просто чувствую это! Уверен, что и другие чувствуют то же, но не отдают себе в этом отчёта.

— Хорошо, я пока не готов что-либо сказать, но мы разберемся обязательно. А за последний месяц между вами или в вашем окружении случались какие-либо инциденты?

— Ну, если это можно назвать инцидентом…

— Я слушаю.

— Это произошло совсем недавно, одним словом — женщины решили пригласить нас на Кипр отдохнуть, а когда узнали, что мы отправляемся на Байкал, то закатили целую истерику.

— А кто, собственно, настаивал на поездке?

— Больше Старицкая, она в основном и возмущалась, мне даже показалось, что Арина поддерживала её лишь в качестве солидарности, чтобы не обидеть.

— Кипр говоришь? Удобное место для тайной акции и нам было бы нелегко там вмешаться. Но инцидент был исчерпан, так?

— Да, Антон сделал для этого всё возможное.

— Неужели он так стремится к вашему другу?

— Хотелось бы верить… но, думаю, здесь скрыто что-то ещё.

— Если всё так, как ты говоришь, что же он всё-таки замышляет и зачем весь этот маскарад?

Человек с восточной внешностью на минуту задумался, а затем произнёс:

— Но пока у нас всё же нет стопроцентной уверенности. Хорошо, действуем по нашему плану. На Байкале постарайся раскачать его чувства через ностальгию о прошлом, а так же переключай его внимание на вопросы, касающиеся духовных истин, и при любой возможности втягивай друзей в философские беседы. А мы понаблюдаем со стороны. На месте тебя подстрахуют. Маловероятно, что его решатся похитить на острове, не их это территория, однако нужно готовиться ко всему.

Спустя два дня после этого разговора в кабинете директора косметического салона раздался телефонный звонок.

— Слушаю вас, — ответил женский голос.

— Узнала меня?

— Конечно, вас трудно не узнать.

— Что нового по нашему вопросу?

— Новости есть… поездка на Кипр уже точно отменяется, они отправляются на остров Ольхон, решение принято.

— Сильный ход.

— О чём вы?

— Тебя это не касается. Узнай в подробностях маршрут их движения по острову, меня интересует даже малейшая деталь. Передашь мне информацию и будешь действовать по запасному варианту. Всё поняла?

— Не беспокойтесь, я всё сделаю. Только и вы не забудьте о вашем обещании.

— Девочка, я никогда не даю пустых обещаний.

Старицкая в задумчивости расхаживала по малому залу ресторана и вспоминала разговор с Донатом, состоявшийся три недели назад.

В тот раз он начал издалека:

— Ты наверно устала от жизненной суеты, милая? Не думала об отдыхе?

— С чего это такая забота? — насторожилась Лана.

— Да не напрягайся ты так и не ищи во всём только подвох, — попытался успокоить её Донат.

— Странно как-то это звучит из ваших уст.

— Считай, что таково проявление отеческой заботы.

— И что же вы хотите мне предложить? — выказала нетерпение Старицкая.

— Вот это уже деловой разговор. Я хочу пригласить тебя на Кипр, но исключительно для отдыха. Слышала что-нибудь об этом чудесном острове?

— Так, в общем, от знакомых…

— Значит, имеешь некоторое представление, но когда увидишь воочию, будешь покорена его красотой. Я предлагаю тебе и твоим друзьям пожить на шикарной вилле на самом берегу Средиземного моря. Нуждаться вы не будете ни в чём, всё уже оплачено. Билеты в оба конца на любое количество твоих друзей ты получишь по первому требованию. Согласна, милая?

— Донат, вы же ничего не делаете просто так… Скажите, что вам сейчас нужно?

— Ну, коль ты так заговорила, буду и я откровенен с тобой. Мне необходимо наедине побеседовать с твоим другом, а лучшего места для этого просто не найти.

— А почему не здесь, ведь вы же бываете в городе? — заподозрила что-то Лана.

— Обстоятельства меняются, милая, мне удобней встретиться на Кипре. Тем более, что предстоящий разговор в первую очередь важен для него. Только ты раньше времени не говори ему об этом.

— Хорошо, но я всё-таки не совсем понимаю вас…

— А что тут непонятного? Вы просто прекрасно отдохнёте своей компанией. У вас будет всё, что пожелаете — солнце, море, изумительная природа, прислуга, яхта. Ещё благодарить будешь! Да и ещё, после выполнения этого небольшого поручения, если захочешь, будешь полностью свободна от своих обязательств перед нами и сможешь спокойно жить со своим другом в любви и богатстве.

— Вы это серьёзно?

— А разве до сего момента я обманывал тебя?

Лана пообещала поговорить со своими друзьями и попытаться в первую очередь убедить Антона. Несмотря на данное согласие, где-то внутри неё всё же гнездились сомнения в правдивости слов Доната, но желанная возможность освободиться от его влияния перевесила подсказку сердца. Она попыталась сделать всё, как хотел Донат, но непредвиденные обстоятельства перечеркнули все её усилия. Совместная поездка друзей на Кипр так и осталась нереализованной мечтой. Когда при следующем их разговоре Лана рассказала об этом Донату, тот был просто взбешён.

— Ты всё сделала так, как я просил?! — взорвался его голос, переходя на высокие тона.

— Абсолютно, но у них уже был свой план отдыха.

— И ты не смогла его переубедить?!

— Антона, наверно, смогла бы, но его друзей…

— Ты же утверждала, что можешь оказывать на него влияние! Я не вижу этого, он ни на грош тебя не ценит! — уже срывался его голос.

— Я старалась и всё что смогла, сделала! — вспыхнула Лана.

— Ты меня разочаровала, отвратительная работа! Ну да ладно. Куда они собираются на отдых?

— На остров Ольхон, это на Байкале.

— Знаю. Значит так, узнай всё об их планах в мельчайших деталях, в том числе о маршруте движения по острову, я тебе перезвоню позже. Исправляйся, милая, а не то пожалеешь!

«Чёрт бы тебя побрал, кровопийца! Как бы от тебя избавиться, чтобы больше не видеть и не слышать?!» — негодовала Лана.

Но через несколько минут она уже успокоила себя пришедшей на ум мыслью:

«А может, и к лучшему, что мы не поехали, я же многого не знаю… Они могли причинить боль Антону, могли… я бы этого себе не простила».

II

Наконец-то настал день отъезда друзей на Байкал. Теперь уже все точки над «и» были поставлены, а возникшие противоречия во мнениях сглажены. Однако Антону с трудом удалось уговорить своих родных не провожать его сегодня, он очень не хотел лишний раз видеть слёз матери до сих пор опасавшейся отпускать его в дальнюю дорогу. В ожидании Ланы Раскатов расхаживал по перрону железнодорожного вокзала. Неожиданно с неба брызнули редкие капли дождя.

«Повезло, хоть не так душно будет», — подумал Антон. — «Говорят, что дождик в дорогу к удаче, мне бы она точно не помешала».

Олег с Ариной расположились возле туристического снаряжения и вместе переживали скорый момент разлуки.

«Вот и Лана на подходе, а до прибытия поезда осталось пять минут. Хотя он всё равно опоздает, — произнёс про себя Раскатов, взглянув на часы, — это уже не важно, немного помучаемся, а там всё по плану».

— Антон! — прервал его размышления голос Старицкой.

Цокая тонкими каблучками, она подбежала к Раскатову и бросилась ему в объятия.

— Насилу вырвалась, думала, не успею.

— Успела бы, я же ждал тебя, — произнёс Раскатов, целуя женщину.

— Спасибо, дорогой.

— Уважаемые пассажиры, — раздался голос из вокзального громкоговорителя, — прибытие пассажирского поезда номер сто тридцать четыре Пенза — Владивосток задерживается на пятнадцать минут. Повторяю, прибытие пассажирского поезда номер сто тридцать четыре Пенза — Владивосток задерживается на пятнадцать минут.

— Вот видишь.

— Повезло то как! — обрадовалась Лана. — Хоть несколько минуточек побуду с тобой.

— Вы будто на войну нас провожаете, посмотри, — улыбнулся Антон, показывая на Олега с Ариной.

— Вам — мужикам всё равно этого не понять.

— Куда уж нам. Ладно, пойдём к ребятам.

Они взялись за руки и направились к друзьям.

— Ну как настроение, туристы? — спросила Лана, пытаясь придать голосу бодрые нотки.

— Настроение, Лана, как у всех пассажиров, — ответил Олег, — мы же все пассажиры на этой планете с очень грустным названьем — Земля…

— Ой-ой, сколько философской лирики и пафоса! А вот мы с Аринкой от переизбытка лирических чувств точно сегодня напьёмся.

— Да, пожалуй, — как-то отстранённо согласилась Арина. — Вам то что, завалитесь через несколько часов на полки и уснёте. А нам каково? Провожать всегда труднее…

— Будет вам, девчонки, не грустите! Скоро вернёмся, если зверушки нами не полакомятся, — попытался пошутить Антон, потянув за руку Лану.

Она всё поняла и последовала за ним.

— Пусть попрощаются, для них это важно, — сказал Антон.

— А для тебя разве нет?

— Где бы я ни был, ты всегда здесь, — ответил Антон, приложив руку к сердцу.

— Ты хоть вернёшься? — негромко спросила Лана, прижимаясь к нему.

— Сомневаешься?

— Я уже ничего не понимаю в своих ощущениях.

— Вернусь, родная, на этот раз обязательно вернусь.

— А будет и другой?

— Кто знает, не всё в нашей воле, — задумчиво произнёс Антон, прекрасно понимая, что скоро всё уже будет не так.

Вновь монотонным женским голосом заговорил громкоговоритель о прибытии на первый путь пассажирского поезда Пенза-Владивосток.

Через минуту показавшийся поезд замедлил свой ход и стал вытягиваться вдоль железнодорожного перрона. К радости друзей нужный им вагон остановился как раз напротив здания вокзала. Нагрузив спины увесистыми рюкзаками, они предъявили проводнице билеты и стали прощаться с подругами.

— Если получится, позвони. И возвращайся скорее, я буду очень ждать, — сказала на прощанье Лана, целуя Раскатова.

— Не грусти, родная, до встречи.

Поднявшись в тамбур, мужчины ещё раз помахали женщинам и направились вглубь вагона. К их удивлению купе оказалось свободным.

— Однако, — отметил Раскатов.

— Не тешь себя иллюзией, в Челябинске точно подсядут, — высказался Олег.

— Хорошая мечта не повредит.

— Это правильно, хоть помечтаем, а лучше бы вдвоём до самого Иркутска, в такую жару любая компания в тягость будет, — ответил Зорин и прильнул к окну:

— Смотри, Антон, девчонки нам машут!

За окном Лана с Ариной наперебой раздавали мужчинам последние напутствия и воздушные поцелуи. Прозвучал продолжительный гудок тепловоза и поезд тронулся, оставляя позади вокзал Миасса.

Через несколько минут в купе вошла молодая проводница и попросила предъявить билеты.

— Так, до Иркутска… Мужчины, если захотите чаю или кофе, скажите мне, я всегда рада помочь, — приятным голосом произнесла она, что-то помечая ручкой на билетах.

— Спасибо, милая, обязательно обратимся, — пообещал Олег.

После её ухода они переоделись в спортивную одежду и устроили вещи.

— Значит, в Иркутске будем в начале восьмого, — проговорил Олег.

— Если верить расписанию, то да.

— А в девять у «Ангары» с Пашкой встречаемся, должны успеть, — продолжил свои размышления Зорин.

— Куда он денется, будет ждать, даже если поезд задержится.

— Да, конечно… Каким он интересно стал за эти годы?

— Все мы меняемся, Олег, порой до неузнаваемости… но это не Пашкин случай, уверен, — предположил Раскатов.

— Твоя правда, Антоха, Пашкину натуру трудно подвинуть в сторону, хоть в чём-то, но проявится! — рассмеялся Зорин.

— Вот и я про то же.

В Челябинске друзья не стали выходить на потемневший от затяжного дождя перрон. И на этой большой станции к ним никто не подсел, будто обстоятельства играли на их стороне. Чуть позже проводница принесла им чай, и мужчины расположились возле стола.

— Антон, а ты любишь дорогу, в смысле путешествий, конечно?

— О, дорога, дорога, дорога, бесконечные вёрсты без сна, в них надежда, слепая тревога, радость встреч и былая вина, — неожиданно продекламировал катрен Раскатов. — Люблю, Олежка, как её не любить… ты прислушайся к ритму колёс, всё равно, что биение сердца. Вся наша жизнь нескончаемая дорога.

— Наверно, но рано или поздно человек же должен возвращаться туда, где его ждут.

— А с этим у нас всё в порядке. Представь, что где-то в одном городке две милые дамы сидят в уютном кафе, выпивают за наше здоровье и мечтают о встрече, — усмехнулся Антон, отпивая из стакана.

— Всё шутишь, а для них это удар по самолюбию.

— Вот как раз и полечатся от него.

— Может, всё-таки надо было поехать вместе? А Пашка не осудил бы нас за это.

— Не осудил бы. Но ты же сам всё недавно видел и слышал… Не знаю, как Арина, но Лана точно не получили бы удовольствия от такого отдыха. Маршрут не самый лёгкий, ты сам знаешь, трудно бы ей пришлось. А если не кривить душой, то наши женщины мечтают совсем о другом отдыхе, где нибудь у Средиземного моря в пятизвёздочном отеле со всеми удобствами. Разве не так?

— Да, твоя правда.

— А у тебя с Ариной всё так серьёзно?

— Серьезней не бывает.

— Любовь не выбирает, а лишь предъявляет права… и в этом вся её прелесть и боль, — философски заметил Раскатов.

— Это уж точно, на себе прочувствовал. Да, в отношениях всякое бывает… но это всё ерунда, если любишь, конечно… это чувство забирает целиком, и в нём я нахожу необъяснимую полноту жизни.

Антон понимающе кивнул и похлопал друга по плечу.

«Интересно, что произойдёт в отношениях этих ребят, когда раскроются все тайны, — подумал Антон, — хотя я уже догадываюсь».

Набирая скорость, поезд неудержимо стремился на восток, равномерно постукивая колёсами. За окном незаметно опустились сумерки, и окружающий пейзаж постепенно стал сливаться в одну сплошную картину ночи, лишь изредка поблёскивая редкими огоньками фонарей.

В попытке заснуть Олег устроился на верхней полке, но даже сейчас сомнения в правдивости Антона ни на минуту не оставляли его в покое, заставляя вновь и вновь анализировать свои подозрения:

«Парадокс какой-то! Он ведь целых одиннадцать лет промывал свои мозги в отшельничестве… Неужели так и не смог вспомнить главного? Не может быть, я не верю в это! Ведь он считается одним из лучших у пришельцев, но его „коллегам“ понадобилось значительно меньше усилий и времени для этого. А если он вспомнил себя, то какую игру ведёт, и с какой целью? Нет, Ридан должен был узнать об этом, должен был».

Они встречались до отъезда ещё раз именно по этому поводу и кроме всего уже обговорённого, Ридан предупредил о возможных акциях со стороны «оппонентов». Нервное состояние, не оставлявшее Зорина в последний месяц, нагнеталось ещё и его противоречивыми чувствами, ведь несмотря ни на что он искренне по-дружески любил Антона.

В то же самое время Раскатов размышлял о предстоящей встрече, но не с Пашей Доцевичем. Ещё в Миассе за две недели до отъезда он разблокировал давно неиспользуемый наблюдателями телепатический канал и дал о себе знать, ожидая реакции с той стороны. Однако ждать ему долго не пришлось, «призрак» объявился спустя несколько часов.

Наступили третьи сутки их путешествия. Они вновь остались вдвоём, совсем недавно попрощавшись с пожилой парой, сошедшей в Тайшете. Оставалась ещё одна томительная ночь, а затем ожидаемая встреча с Пашкой, после чего они намеревались сразу же отправиться на остров Ольхон.

— Антоха, а ты не замечал, как люди относятся к смерти? — вдруг спросил Зорин.

— Ты о наших попутчиках?

— Ну и о них в том числе, они же с похорон возвращались. Знаешь, меня удивляет одно, зная об её существовании, люди всячески избегают о ней думать. Почему они так её боятся?

— А ты разве не боишься?

— Я?.. Да нет, не боюсь, я отношусь к ней философски, может, потому, что не раз видел её лицо.

— Ты видел смерть вблизи, но не заглядывал ей вовнутрь. Люди боятся не самой смерти, а неизвестности, потому что не помнят, что находится там, за гранью нынешней жизни.

— Нет, подожди, но во всех религиях можно найти упоминание о потустороннем.

— Одно дело услышать, но поверить и осознать — это совсем другое… Все мы в той или иной мере знакомы с религиозными понятиями, но непробиваемый скептицизм не позволяет большинству людей раздвинуть привычные рамки. Но если человек хотя бы попытается допустить то невозможное, что не поддаётся его обыденному восприятию, он сможет понять многое.

— А ты знаешь, что за гранью?

— У меня был хороший Учитель, и он кое-что успел мне показать. Если бы люди смогли осознать реальность иного мира, то не цеплялись бы за собственный страх и предрассудки. А та тонкая грань, что разделяет земное и потустороннее, это всего лишь дверь в другую жизнь, незримо связанную с этой.

За минувшие сутки замкнутое пространство купе успело порядком надоесть друзьям, и они использовали любую возможность, чтобы размять ноги и подышать свежим воздухом.

— Пашка, наверное, уже прилетел, — задумчиво произнёс Олег, рассматривая через окно очередную деревеньку, мелькавшую в лучах уходящего за горизонт солнца.

— По идее должен, — согласился Антон. — Представь себе картину… Паша уютно разложил свои старенькие косточки возле телевизора и пьёт пивко за наше здоровье.

— Вполне, на него это похоже, — со смешинкой в глазах согласился Зорин и тут же вспомнил:

— Кстати, он же обещал разузнать насчёт транспорта до парома.

— Сегодня вряд ли, дорожное шевеление начнётся с утра не раньше. На месте сориентируемся, в любом случае до острова доберёмся, — ответил Раскатов.

За окном темнело и уже в который раз за последние сутки мужчины приняли горизонтальное положение. Олег с надеждой во сне скоротать оставшееся время, а Антон, как всегда решая свои дела.

Незадолго до прибытия в Иркутск Раскатов шутливо скомандовал своему другу:

— Зорин, подъём!

— Что уже подъезжаем? — сонно пробормотал Олег.

— Скоро уже, скоро. Вставай, а то опять все туалеты займут.

Закончив обязательные для личной гигиены процедуры, они собрали вещи и в ожидании приезда расположились за чаем.

— Денёк сегодня будет хороший… на небе ни облачка, — произнёс Олег, наблюдая за погодой через окно купе.

— Может, в Байкале вечерком искупаемся, — мечтательно проговорил Раскатов.

— Антоха, а кто нам запретит? — поддержал друга Олег.

— Верно, Олежка, некому, — ответил Антон и поглядел на часы:

— Опаздывает поезд, немного, но опаздывает…

— Ничего, к восьми подъедем, — успокоил его Зорин.

Поезд успел втянуться в черту города, и через несколько минут уже «подруливал» к железнодорожному вокзалу.

— Ты погляди, какой вокзал здесь интересный, — отметил Олег.

— Да, необычная архитектура, — согласился Антон.

— Давай на обратном пути побродим по Иркутску, думаю, здесь есть на что поглядеть. Как ты, Антон? — предложил Зорин.

— Почему бы и нет. Достопримечательности нас подождут.

Наконец поезд остановился. Водрузили на себя рюкзаки, друзья вместе с потоком остальных пассажиров пробились к тамбуру и, попрощавшись с проводницей, сошли на иркутскую землю. На оживлённой привокзальной площади кипела утренняя жизнь. Местный люд как обычно спешил на работу, ожидающие отправки пассажиры слонялись по торговым палаткам, либо в томлении прогуливались вдоль здания вокзала, а только что прибывшие подыскивали подходящий транспорт.

— Надо ловить тачку, а то уже время поджимает, — заторопился Олег. — Вон они приютились, пойдём, Антоха.

Раскатов согласно кивнул, и они проследовали к стоянке такси.

— Шеф, до гостиницы «Ангара» подбросишь? — спросил у таксиста Зорин.

— Садитесь, — ответил тот, открывая багажник.

Машина резво тронулась с места и вскоре уже въезжала на мост через Ангару.

— Слушай, брат, а сквер имени Кирова от гостиницы недалеко? — спросил Олег у водителя.

— Да вот он, почти приехали, — ответил водитель, показывая рукой, — а через дорогу гостиница, вон виднеется. Если вам нужен сквер, то лучше здесь выйти.

— Тормози, выходим.

Рассчитавшись с водителем, мужчины направились к скверу.

— Ты где с Пашкой договорился о встрече? — спросил Антон.

— В сквере напротив центрального входа в гостиницу.

— Тогда потопали искать его.

По чистой аллее ухоженного сквера они направились в сторону возвышающейся гостиницы.

— А ну-ка глянь, кто это там сидит на скамейке и нервно курит? — произнёс Раскатов.

— Он, точно он!

Решив воспользоваться фактором неожиданности, они обошли за деревьями скамейку и стали осторожно приближаться к Доцевичу. Но Павел был опытным разведчиком и сразу же раскусил хитрость друзей.

— Ага, нарисовались наконец-то, бродяги, ещё и крадутся!

— А ты уже «копытцем» бьёшь от нетерпения? — рассмеялся Олег. — Время-то ещё терпит.

— Бью, еле вас дождался, ¬¬— честно признался Павел.

Сбросив рюкзаки, мужчины крепко обнялись с Доцевичем.

— Черти, столько же лет мы не виделись?! Как я рад вам! — пробасил Павел, подсевшим от волнения голосом.

— А как мы ждали этой встречи, Пашка! — обнимая за плечи друга, произнёс Антон. — Считай, полгода готовились.

— Думали, что Светлана тебя обломает, — насмешливо добавил Олег.

— Ты прав, Олежка, Светка стала моей головной болью. Она же опять рассчитывала затащить меня на какое-нибудь море… ну, чтобы проваляться на местном пляже весь отпуск. Насилу сдалась коварная женщина. А теперь, братцы, мы сами себе режиссеры! — со смехом прокомментировал ситуацию Павел, хлопнув при этом в ладоши.

— Паша, а ты стал солидным. Высокая должность требует нового статуса? — улыбнулся Антон, показывая на небольшой животик Доцевича.

— А, ерунда, Антоха, вспомним молодые годы, протопаем пешочком по горам, и вся солидность исчезнет!

— Ты вчера, чем занимался после прилёта? — поинтересовался Олег.

— Да я уже и прилетел-то собственно под вечер… наудачу рванул прямо в «Ангару» и что интересно нашлось место в отдельном номере. Гостиница нормальная, правда цены для нашего брата смешные, недельку проживёшь и без штанов останешься. Пока оформлялся и вечер наступил. Затем перекусил, немного прогулялся по городу, взял пива и обратно в номер.

Взглянув на Раскатова, Олег с трудом удержался от смеха.

— Други мои, я же договорился насчёт автобуса! — спохватился Павел. — Отъезжаем ровно в десять.

— Прямо до Хужира? — уточнил Олег.

— Ты уж загнул, до парома хотя бы. На той стороне будем уже договариваться.

— А вещи твои где? Уже десятый час, — заметил Антон.

— Вещи в гостинице под охраной, сейчас заберу. Пошли на ту сторону!

Оставив друзей возле гостиницы, Павел вошёл в здание, но не прошло и двух минут, как он появился с туристическим рюкзаком.

— Ну что, бойцы, двигайте за мной! — скомандовал Доцевич, направляясь в сторону стоянки микроавтобусов. Мужчины переглянулись и направились за Павлом, минуя ряды ожидавшего автотранспорта.

— Вот и наша техника, — объявил Доцевич и обратился к молодому буряту, по всей вероятности водителю ПАЗа:

— Эй, Алексей, грузиться уже можно?

— Да, проходите в автобус, расчёт сейчас, — на хорошем русском языке сказал парень.

— А если не довезёшь? — пошутил Паша.

— Куда я денусь! — весело ответил Алексей.

Рассчитавшись с водителем, они прошли в конец полупустого автобуса, где заняли свободные сидения. Антон успел заметить, как Олег переглянулся с миловидной шатенкой, расположившейся недалеко от них.

«Так, эскорт пополняется. А где же „друзья“ с той стороны? А вот и они», — размышлял про себя Раскатов.

Поглядывая в их сторону, двое крепких мужчин усаживались в соседний автобус. «Тёмных» можно было безошибочно определить по цепкому взгляду и характерной для них ауре.

«Прекрасно, театр постепенно обрастает персонажами, но собрались ещё далеко не все, главное же действие этого представления ожидается впереди, оно то и положит начало развязке», — продолжал оценивать ситуацию Антон.

— А почему у водителя такое имя? — полюбопытствовал Олег. — На Алексея он явно не тянет.

— Да Бог его знает, может, чтобы язык не ломать, или на самом деле так нарекли в детстве, — пожал плечами Доцевич.

Постепенно весь салон автобуса заполнился желающими посетить таинственный остров Ольхон. Пересчитав пассажиров, Алексей сверился со своими записями, и они тронулись в путь. Покружив по улицам города, автобус выехал на шоссе, где уже набрал крейсерскую скорость. Когда они съехали с основной трассы, дорога поползла вверх, а рельеф местности стал заметно меняться, вырастая впереди гребешками зелёных гор. По мере приближения к Байкалу природный пейзаж стал удивлять непостоянством: заросшие лесами горы вдруг сменялись степями и лысыми холмами, а грунтовую дорогу наперегонки брались сопровождать небольшие речушки.

Время в пути пролетело незаметно, водитель ограничился единственной остановкой, где все желающие смогли подкрепиться и оправить естественные надобности. В посёлке Сахюрта, недалеко от паромной переправы, автобус сбавил скорость и повернул к месту стоянки. После выгрузки друзья отошли в сторону, чтобы осмотреться. Вокруг них в ожидании следующего парома суетливо толпился народ, а вдоль дороги вытянулась длинная вереница автомобилей. Несмотря на летнюю жару с Байкала потянул прохладный ветерок, несказанно обрадовавший людей.

— Ну вот и прибыли, осталось добраться до Хужира, — удовлетворённо проговорил Доцевич.

— Так, я схожу, узнаю о расписании парома, — вызвался Олег. — Кто со мной?

— Пойдём, прошвырнёмся, — поддержал его Павел. — А ты, Антоха, на охране, бди.

— Ладно, топайте, — согласился Антон.

Когда ребята ушли Раскатов огляделся. Уже знакомая ему попутчица украдкой наблюдала за ним, а прибывшие следом представители другой стороны расположились в некотором отдалении, но так же держали Антона в поле зрения.

«Цирк, да и только. А если сейчас объявить во всеуслышание, что я собираю туристическую группу, то эти милые ребята, не задумываясь, заняли бы первые ряды желающих, — усмехнулся про себя Раскатов. — Интересно, как у них обстоят дела с транспортом на той стороне?»

Тем временем появились его друзья и ввели в курс дела.

— Гляди, вон паром уже отходит от того берега, через несколько минут будет здесь, — показал рукой Паша. — Ну, конечно, пока загрузят все машины, придется ещё немного подождать.

— Да, мужики, надо заснять Ольхонские ворота, — вспомнил Олег, доставая из рюкзака, фотоаппарат «Никон». — Говорят, красивое зрелище, не упустить бы…

— Кстати, Антон, этот пролив, отделяет сушу от острова и открывает путь к большому Байкалу, — со значимостью поведал Паша.

— Откуда такие познания?

— Местные просветили.

Они с интересом наблюдали, как паром подходил к причалу и осторожно состыковывался с аппарелью. Как только это произошло, оживлённый людской поток тут же устремился к сходням, увлекая за собой друзей. Прошло ещё некоторое время, пока не закончилась шумная погрузка дождавшихся своей очереди автомобилей, а затем паром задним ходом попятился от берега. Заполненная палуба напоминала пёстрый муравейник, охваченный познавательным любопытством, всюду была слышна разнородная речь, сопровождавшаяся особой эмоциональностью. Со всего мира люди стремились в эти места, чтобы запечатлеть незабываемые красоты великого чуда природы. Кроме российских граждан, отличавшихся хозяйской раскованностью, здесь находились говорливые китайские студенты, степенные супружеские пары из Германии, и англоязычные туристы, скорей всего из Северной Америки. В ожидании Ольхонских ворот Доцевич с Зориным заняли удачную позицию на верхней части лестницы, ведущей в кабину паромщика.

— Братцы, красотища-то какая! — раздался сверху восторженный голос Павла.

Пока его друзья успевали штамповать кадры, Антон с восхищением наблюдал за безбрежной далью могучего Байкала, открывшейся со стороны пролива.

Словно по натянутому канату паром уверенно приближался к загадочному острову, возвышающемуся над озером горными массивами.

На берегу Ольхона царила такая же суета ожидания, туристы уже перебравшие впечатлений островной жизни с нетерпением взирали на большую землю.

Снаряжение друзей временно перекочевало к торговой точке в виде бурятской юрты, и Зорин отправился на поиски транспорта.

— Эх, добраться бы побыстрее до места да посидеть за встречу, — мечтательно произнёс Паша, потягиваясь всем телом. — Ты как, Антон?

— Уволь, Паша, ведь я не пью, придется тебе напрягаться с Олежкой.

— Совсем, что ли?! — удивился Доцевич.

— Нет, бывает иногда, чисто символически…

— Ладно хоть так, а то я уже испугался за тебя, плохое подумал, недоброе, — съязвил Доцевич. — Да-а, Антоха, жизнь отшельника промыла твои мозги окончательно, не наш ты человек, не наш!

— Эй, шутник, не подначивай, не то в скоморохи запишу, — дружески пожурил его Раскатов. — Вон уже и Зорин довольный бежит, значит, срослось.

— Мужики, собирайтесь, я с транспортом договорился! — крикнул на бегу Олег.

Рюкзаки моментально взлетели на плечи друзей, и они поспешили к жёлтому микроавтобусу уже практически заполненному людьми.

Дорога оказалась несколько утомительной, неважная грунтовка и переполненный автобус не располагали для положительных эмоций, но всё изменилось, когда они сошли в Хужире.

— Фу… Слава Богу, свежий воздух! — отдувался от жары Павел. — Душегубка форменная — скажу вам, други мои.

— Это всё лирика, Паша. Что делать-то будем? — произнёс Олег и тут же стал предлагать разные варианты:

— Можно поискать пристанище на турбазах или в частном секторе.

— На пару ночей можно и у частников, — ответил Антон.

— Да какая разница, где спать, — пожал плечами Павел. — Давай, Зорин, поспрошай народ.

— Здравствуйте, — поприветствовал Олег, выходящую из магазина женщину. — Вы не подскажете, где здесь сдают комнаты?

— А вот прямо через дорогу, по-моему, у них есть места, — охотно ответила она.

— Спасибо!

Отворив калитку, Доцевич первым вошёл во двор.

— Хозяева дома? — спросил Павел и, не дожидаясь ответа, поставил рюкзак у цветочной клумбы.

На его голос со стороны огорода вышла женщина бурятка.

— Чего хотели, ребята? — спросила она с характерным говорком для этой местности.

— Нам бы комнату на пару суток, желательно с полным рационом, — пояснил Доцевич.

— Трое вас?

— Да, уважаемая, трое нас бродяг.

— Есть комната, там две кровати, но могу поставить третью.

— Идёт, ставьте! — махнул рукой Олег. — Больше никуда не пойду, устал болтаться в дороге.

— Как вас величать, хозяюшка? — поинтересовался Антон.

— Зовите Миля Петровна. Питание трёхразовое, пойдёт?

— Устраивает, лишь бы вкусно было, — деловито заявил Павел.

— У меня всегда вкусно.

Как только они расплатились, в их комнату внесли ещё одну кровать вместе с дополнительным пастельным бельём.

— Ну, что сказать… обстановка хотя и не спартанская, но в духе нашей молодости, — отметил Павел.

— Не отчаивайтесь, мой друг, недостаток невзгод доберём на маршруте, — сыронизировал Раскатов.

— Умеешь же ты, Антоха, разбередить душу воспоминаниями.

— Слушай, Пашка, а если бы вместо этой хижины за те же самые деньги тебе предложили фешенебельный отель с видом на озеро, в котором по вечерам скучают длинноногие и страстные амазонки — ты бы согласился поменяться? — с лукавой улыбкой поинтересовался Зорин.

— Искушаешь, Олежка, да? А собственно, почему бы и нет? Милое дело совместить приятное с полезным.

— Вот в этом вся твоя натура!

— Хватит лечить, Зорин! — рассмеялся Павел.

— Поглядите-ка у них здесь всё поставлено на широкую ногу, даже второй этаж пристроили, — сказал Антон, усаживаясь на кровать.

— А на что бы они жили тогда если б не туризм? — ответил Олег. — Рыбалка, да сдача комнат в летний период и всё… Рыбозавод практически развалился, а других рабочих мест на острове нет.

— Ладно, братцы, переодевайтесь, да пойдем осмотримся, — произнёс Доцевич.

Они выложили из рюкзаков вещи первой необходимости, распределили их по тумбочкам и переоделись в более лёгкую одежду.

— Надо бы спросить у хозяйки, во сколько у них по расписанию ужин, а то вдруг прогулка затянется, — напомнил Олег.

— Други мои, если ужин уже на подлёте, то давайте закуску попросим у Мили на вынос, сходим в магазин за бутылочкой, и посидим тихонько здесь. Как вы? — предложил Павел.

— А потом слегка поддатыми полезем на гору, — поддел его Антон.

— Ты-то у нас трезвенник, подстрахуешь, ежели чего, — быстро сообразил Доцевич.

— Всё, на выход! — скомандовал Олег, открывая дверь.

Они спустились во двор в надежде найти хозяйку и услышали в одном из помещений женские голоса:

— Валь, у тебя картошка сварилась?

— Минут через пять, готова будет, — послышался ответ.

— Тогда сразу же делай пюре.

— Ладно.

В этот момент из дверей столовой выглянула голова Мили Петровны.

— Миля Петровна, а во сколько у вас ужин? — спросил женщину Антон.

— Через тридцать минут готов будет, позовём сразу.

— А можно его завернуть нам с собой? — обаятельно улыбнулся Паша.

¬— Что посидеть хотите?

— Не без этого, с друзьями давно не виделись, надо бы отметить встречу.

— Можно, чего нельзя, — подумавши, ответила хозяйка. — Дам вам кастрюлю, стаканы и тарелки, только верните на кухню.

— Замётано, хозяюшка! — хлопнул в ладоши довольный Павел.

— Да, пока не забыл, а как нам пройти к Шаманке? — спросил Олег.

— Сейчас выходите и направо, затем снова направо, и идите до озера, там увидите.

Поблагодарив Милю Петровну, друзья отправились изучать окрестности посёлка.

— Ну что, братцы, сначала посидим, а потом к озеру потопаем, до ужина точно не успеем, — предложил Павел.

— Так и сделаем, — согласился Антон.

Пополнив необходимые продуктовые запасы, они вернулись обратно, а тем временем выполняя своё обещание радушная хозяйка «заворачивала» друзьям законный ужин.

Доцевич вытащил из сумки маринованные огурцы, сыр, бутылку водки и деловито заглянул в кастрюли.

— Так, посмотрим, посмотрим, чем же нас порадовала Миля… Ух ты! Котлетки мясные, пюре картофельное, салат, а здесь биточки творожные со сметанкой. Да-а, ужин на пять с плюсом!

— Антон всё равно котлету есть не будет, так что можешь забрать, — ехидно заметил Олег.

— И не побрезгую даже, заберу, если ты отказываешься. Запах, запах-то какой, чувствую — вкуснотища!

— А я думал, что ты жаренного Омуля ждал? — сказал Антон.

— До Омуля мы ещё доберёмся, как я понял, его здесь коптят на каждом углу.

— Всё, мужики, накладывайте закуску, пора уже и за встречу дёрнуть! — нетерпеливо проговорил Олег, разливая водку.

— Подожди, совсем с вами из головы вылетело! — вдруг вспомнил Павел, залезая рукой в свой рюкзак. — Для Антона тоже кое-что имеется, сливовица настоящая балканская, по случаю достал. Держи, полечись, болезный.

— Уговорил, доктор, попробуем твоей микстуры.

— Ребята, — уже со стаканом в руке, произнёс Павел, — нам есть, что вспомнить в этой жизни и есть за что вздрогнуть. Я рад видеть вас, братцы, не представляете как рад. Давайте за встречу!

Понимая всё и без слов, они выпили за незабываемые годы своей военной молодости. Потом был второй тост и третий, когда друзья молча встали, отдавая дань памяти погибшим. После чего, обняв своих друзей, Олег вполголоса запел их любимую в Афганистане песню:

Антон с Павлом дружно подхватили припев:

И уже вместе они продолжили песню:

Песня уже закончилась, но буквально на несколько секунд в комнате воцарилась тишина, каждый из них невольно думал о своём непростом прошлом.

Даже на мужественных глазах Павла заблестели слезы, и он немного сбивчиво заговорил:

— Знаете, братцы… вы не поверите, но ближе вас у меня никого не было… Нет, были, конечно, сослуживцы и товарищи, а друзей настоящих не было. Потом уже после «афгана» на первой «чеченской» я бывал в разных задницах, но тот бой в Регистане никак забыть не могу, стоит в памяти и всё тут… А, чёрт с ним, давайте выпьем за нас, за нашу дружбу!

Когда спиртное закончилось, они решили прогуляться к Байкалу.

Во дворе стало более людно, видимо, появились постояльцы, вернувшиеся с экскурсий и пляжа. Среди них Антон вновь увидел знакомую попутчицу. Она увлечённо беседовала, вернее всего с соседкой по комнате, но при появлении мужчин дамы прервали свой разговор и с интересом проводили их взглядами.

— Видали, какие милые особы поселились рядом? Глазками так и стреляли! — с воодушевлением отметил Павел, когда они вышли на улицу.

— А что бы Светлана сказала по поводу твоего игривого настроения? — вновь поддел его Антон.

— Так нет же её здесь, значит, ничего и не скажет.

— Ну ты и ловелас!

— Антоха, не лечи! Я приехал расслабиться от службы и напряжённого быта, а ты мне всё о нравственности, да о нравственности.

— Паша, а ты заметил, что здесь наблюдаются летние кафе? — на ходу спросил Зорин. — На обратном пути неплохо бы заглянуть.

— Непременно, друг мой, непременно.

Натоптанная тропинка круто поднималась в гору, увлекая друзей на вершину мыса Бурхан, о названии которого им поведал информационный щит, возвещавший о культурном значении памятника природы. На некоторое время они задержались у отвесного обрыва, созерцая незабываемый вид Малого моря.

— А вот и Шаманка! — крикнул Олег, указывая на беломраморную скалу, похожую на двойной горб верблюда.

— Будто врезана в озеро, — сумел оценить Антон.

— Ух, красотища! А пляжи-то, пляжи… Черноморскому побережью такие и не снились! — успевал восторгаться Павел.

Обходя окрестности мыса, они успевали любоваться Приморским хребтом, затаившимся в синеватой дымке на той стороне озера.

— Эй, вольношатающиеся, а меня внезапно умная мысль посетила, — напустил на лицо загадочности Антон.

— Ну давай, выкладывай, умник, — заинтересовался Доцевич.

— Перед тем как сесть за горы солнце отметится на озере световой дорожкой. Уже дошло? Потрясающее зрелище скажу я вам!

— Ты прав, на горизонте облаков практически нет, через пару часов можно будет сделать классные снимки, — встрепенулся Олег. — Я и фотоаппарат прихватил в отличие от вас.

— Положим, я свой забыл в хижине, а некоторые товарищи и вовсе не брали, — иронично отметил Павел.

— Если намекаешь на меня, то зря, я доверяю опытному фотографу, — тем же ответил Раскатов.

— Не надо оправдываться, иждивенец.

Безусловно, мыс являлся любимым местом для вечерних прогулок, люди неторопливо бродили по нему небольшими группами и поодиночке, вбирая в себя воздух священного места, а некоторые паломники с религиозной отрешённостью медитировали на мистическую скалу.

Раскатов оглянулся и увидел двух молодых женщин, медленно взбиравшихся в гору.

«А сейчас начнётся романтическое представление — „Паша на отдыхе“», — усмехнулся про себя Антон.

Как только незнакомки поравнялись с ними, Павел многозначительно произнёс:

— Как же мне везёт, только загадаю хорошее желание, а оно уже исполнилось… две прекрасные девы явились из ниоткуда.

— Неправда, всё гораздо прозаичней, — отозвалась на его шутку стройная блондинка, скользнув по мужчинам оценивающим взглядом, — мы поднялись на гору собственными ножками.

— Но какими!

— О-о, спасибо за комплимент.

— Поверьте, это чистая правда. Между прочим, моё имя Павел.

— А меня, тоже, между прочим, зовут Марина.

— Очень приятно. Марина, а мне кажется, что ваша подруга уж больно интригующе молчит. Может быть, вам, милая девушка, понравился кто-то из моих друзей? Я сейчас же представлю их.

— Я Анна, — ответила женщина. — А друзья у вас действительно симпатичные.

— Ну тогда всё просто замечательно! Девушки, вы нам не составите компанию? А то мы здесь впервые и немного теряемся без должного руководства.

— Могу нескромно предположить, что вы, Павел, точно не потеряетесь в этой жизни, — раздался насмешливый голос Анны.

Явная ирония в её словах ничуть не смутила Доцевича, и он без промедления представил своих друзей, до сего момента с интересом наблюдавших за бурно развивающимися событиями.

— Хорошо, мы готовы взять над вами шефство, но с одним условием, — кокетливо заявила Марина.

— Мы готовы выполнить любые ваши условия, оглашайте, — с серьёзным видом сказал Павел.

— Если вы будете себя скромно вести.

— Обязуемся! Я готов даже поручиться за своих друзей.

— Охотно верю, — улыбнулась Марина.

— А ты, Доцевич, за всех-то не ручайся, — включился в разговор Раскатов. — А вдруг между двумя началами искра пробежит? Ну, та самая…

— Да вы опасный человек, Антон! — рассмеялась Марина.

— Что вы? До моего друга Павла мне очень и очень далеко.

— Раскатов, не надо создавать мне антирекламу, — с лукавинкой во взгляде пробурчал Доцевич.

— Паша, я только поднимаю твой имидж.

— Мальчики, какие вы весёлые! — воскликнула Марина, многозначительно добавив:

— Вы мне уже нравитесь.

— Мы польщены этим, несомненно, но кто-то обещал нас просвещать, — после галантного хода намекнул Павел.

— Было такое обещание, — согласилась Марина. — Так с чего же начнём познавательную экскурсию?

— А вы что-нибудь знаете об истории мыса? — сразу же поинтересовался Олег.

— Не так уж и много… но знаю, что раньше Бурхан назывался Шаманским, в честь той одноимённой скалы, — ответила Марина, указывая рукой на Шаманку. — По народным поверьям в пещере скалы обитал дух хозяина острова, к сожалению, не помню его имени… Здесь даже совершались культовые жертвоприношения в честь этого духа, и жители острова всегда с суеверным страхом относились к этому святому месту.

— Значит, в скале до сих пор есть пещера? — уточнил Антон.

— Да, она даже сквозная, — произнесла, оказавшаяся рядом с ним Анна. — А когда шаманизм стал вытесняться буддизмом, пещера превратилась в культовое пристанище последних. Существует также легенда, что где-то возле Шаманки находится могила самого Чингисхана.

— Интересно. А давайте поднимемся туда, — предложил Павел.

Предложение вызвало общее одобрение, что не замедлило сказаться на решимости воплотить его в жизнь. Через минуту они уже спускались к подножию Шаманки.

— Ничего себе, какие валуны, разрушается скала от воды и ветров, — отметил вслух Антон.

Подъём в гору не вызвал особых затруднений даже у женщин и вскоре они добрались до входа в пещеру.

— Высота-то наверно поболее трёх метров будет, — проговорил Олег, осматриваясь внутри.

— Вы знаете, я слышала, что в былые времена женщинам запрещено было появляться здесь, — доверительно проговорила Марина.

— Да? Какая-то дискриминация! — возмутился Павел. — И почему же?

— Честно сказать я даже не помню — почему…

— Если пещера являлась культовым местом для язычников и буддистов, то эти намоленные камни пропитаны мощной духовной силой, — предположил Раскатов.

— Да брось ты, Антон, столько времени-то прошло! Что здесь могло остаться? — выразил сомнение Доцевич.

— Не скажи, Паша, не скажи… те люди были мудрее нас, и точно знали, что накопленная здесь энергия переживёт тысячелетия. Может быть, поэтому женщин и оберегали от непредсказуемых воздействий.

— Брр… мистика какая-то.

— А по-моему, это даже романтично… мужчины прошлого проявляли трогательную заботу о своих дамах, — высказала своё мнение Анна.

— А если серьёзно, вы не боитесь последствий? — спросил Олег.

— Я не суеверна.

— Думаю, что у современных женщин всё же есть иммунитет от древних заклинаний, — успокоил страсти Раскатов.

— Хотелось бы верить, — неуверенно произнесла Марина.

Несколько минут они провели в молчании, словно напитываясь ощущениями минувших столетий, а затем вышли с другой стороны скалы.

На вершине мыса всё оставалось без видимых изменений, группы отдыхающих так же неторопливо расхаживали по окрестностям, одни с познавательными целями, а другие просто наслаждаясь красотами природы.

— Если хотите можно прогуляться по пляжу, — предложила Анна.

— А я искупаюсь, — подхватил идею Антон.

— Сейчас же холодно, лучше завтра днём, — попыталась отговорить его Марина.

— Напрасно, Мариночка, вы его не переубедите, если он что-то решил, значит, так и будет, — просветил женщину Павел.

— Антон, вы действительно такой? — спросила Анна.

— Нет, в принципе я человек покладистый… но есть один недостаток — я очень люблю воду.

— Я тоже, — рассмеялась женщина.

Ощущая спиной пристальные взгляды, Антон, даже не оборачиваясь, знал, что они принадлежат «старым знакомым», сопровождавшим его в течение всего этого дня.

Прогулка босиком по мягкому прохладному пляжу превратилась в непередаваемое блаженство для уставших ног. А пьянящая чистота байкальского воздуха вместе с игривыми голосами и томными вздохами молодых женщин наполняли этот вечер уже совершено иным смыслом. Несмотря на вечернее время, люди не спешили домой, основная масса отдыхающих просто наслаждалась атмосферой этих удивительных мест, и лишь немногие смельчаки решались окунуться в холодных байкальских водах.

Антон разделся и бросился в озеро. Обожжённое холодом тело на какое-то мгновение сжалось, но затем по его коже полились приятные потоки тепла. Всё дальше уплывая от берега, Раскатов ощущал непередаваемую радость от встречи с могучей стихией, принявшей одинокого пловца в свои суровые объятия. Байкал будто оценивал силу Антона, проверяя его на прочность.

— Он же может утонуть, остановите его! — не на шутку встревожилась Анна.

— Нет, Антон не утонет, — ответил Олег, всё же снимая одежду. — А ты, Доцевич, остаёшься за старшего, и не забудь про солнечную дорожку, фотоаппарат в пакете.

— Вот так бы и всегда всё самое приятное поручали мне, — довольно произнёс Павел и по ходу не отказал себе в шутке:

— А вы плывите, ихтиандры, плывите, мы без вас не будем скучать.

— Павел, а что это за шрамы у Антона на груди? — поинтересовалась Анна.

— Война, милая, война…

Прогуливая по берегу женщин, Павел был явно польщён приятной обязанностью и как обычно в подобных случаях удивлял особым красноречием, развлекая своих собеседниц фирменными анекдотами и шутками. Но хотя они и были увлечены разговором, всё же время от времени успевали поглядывать в сторону уплывших мужчин, головы которых маячили вдалеке еле заметными точками.

Когда Антон с Олегом вернулись на берег, стало уже заметно темнеть.

— Ух, хорошо-то как! — воскликнул раскрасневшийся Зорин.

— Молодцы, сбежали в гости к морскому дьяволу, а девушек я один развлекать должен?

— Не ворчи, сейчас переоденемся и наверстаем упущенное, — весело произнёс Антон, направляясь к раздевалке.

Дождавшись друзей, Павел предложил скоротать прекрасный вечер в более раскованной обстановке.

Возражать никто из присутствующих не стал, и компания неторопливым прогулочным шагом направилась в сторону посёлка.

Облюбовав уютное кафе с открытыми окнами, они расположились за одним из столиков. На тот момент по соседству с ними уже отдыхали две подвыпившие компании не очень молодых людей.

— Что заказывать будем, дамы? — осведомился Доцевич.

— На ваше усмотрение, мальчики, мы вам доверяем, — очаровательно улыбнулась Марина.

Посоветовавшись, мужчины заказали рыбное барбекю из омуля, позы, различные салаты, ну и, естественно, спиртные напитки для себя и спутниц.

— Милые, мы сначала заказали позы, но потом что-то засомневались… Хоть съедобные они? — спросил Павел, возвращаясь к столику.

— О, это вкусное блюдо! Похоже на манты только готовится на кипящем жиру в закрытой кастрюле, — просветила его Марина, как оказалось искушённая в бурятской кухне. — Берите, не пожалеете.

— Понял, оставляем.

Когда заказ был выполнен, настал черёд торжественной части, и инициатором первого тоста как всегда был Павел:

— Вот ведь как бывает в жизни, ещё сегодня утром я и представить себе не мог, что наша суровая мужская компания украсится такими очаровательными девушками. Вы словно сказочные феи появились перед нашими удивлёнными очами и подарили нам этот незабываемый вечер. Давайте поднимем свои бокалы за приятные неожиданности, наполняющие нашу жизнь удивительным смыслом!

— Павел, какие прекрасные слова! Спасибо вам! — поблагодарила польщённая Марина.

— За вас, милые женщины! — поддержал его Олег.

— А вы давно знакомы со своими друзьями? — чуть позже спросила Анна у Раскатова.

— Да, мы дружим уже много лет ещё с военного училища, — ответил Антон. — Правда, Паша был постарше нас на год, но мы вместе занимались спортом, с него-то всё и началось. А потом мы вместе служили.

— Между вами такие трогательные отношения, чувствуется, что вас многое связывает.

— Вы правы, Аня, нас действительно связывает очень многое.

Тем временем остальные члены компании обсуждали интересующие их вопросы.

— А как вы планируете свой отдых? — спросил Марину Павел.

— Если честно, то хотелось бы поездить с экскурсиями по Ольхону, побродить по окрестностям, ну и поваляться на пляже, если погода позволит. А вы?

— Ох… а нам предстоит протопать пешком по всему этому острову, — вздохнул уже захмелевший Павел, — маршрут определён, цели ясны, задачи понятны, осталось лишь их реализовать.

— Вы что по восточному побережью хотите пройти?! — изумилась Марина. — Да там же одни горы и троп практически нет…

— Пройдём, не в первый раз. Всё будет по полной туристической программе с рюкзаками, палатками и ночёвками у костра, — заверил Олег.

— Жаль, жаль, что придётся так скоро расстаться, — с сожалением произнесла Марина. — Я-то думала, что вы нам составите компанию.

— А может, братцы, действительно, ну его этот туризм! — поддался романтическому настроению Доцевич. — С нашими прекрасными дамами мы точно скучать не будем.

— А на сколько дней вы рассчитываете здесь задержаться? — спросил у женщин Антон.

— Ну, я дней на восемь, десять… не знаю как Аня, — ответила Марина, поглядывая на новую подругу.

— Я так же.

— Вот видишь, Паша, ничего ещё не потеряно, через трое суток мы вернёмся и вновь составим девушкам компанию.

— Уговорил, чертяга! — махнул рукой Павел. — Милые, а вы нас дождётесь?

— А как же, будем ждать с нетерпением, — многообещающе улыбнулась Марина.

В эту минуту в зале зазвучала лирическая мелодия, которая напомнила мужчинам о ещё одной приятной обязанности на отдыхе.

— Аня, вас можно пригласить? — спросил Раскатов.

— Да, конечно.

Как только руки Анны легли ему на плечи, он вдохнул чудесный запах её волос и ощутил непонятную волнующую близость. Опьянённая танцем, Анна чувствовала то же самое, лёгкое головокружение сроднилось с трепетом её сердца, и она уносилась с Антоном куда-то далеко — далеко…

Рядом о чём-то шептались Павел с Мариной, всё настойчивее отдаваясь языку чувственных объятий.

Но песня очень быстро закончилась.

— Спасибо, Антон, — почти прошептала Анна, заглядывая ему в глаза.

Раскатов взял женщину за руку и отвёл к столу.

— Скучаешь? — спросил он оставшегося без пары Зорина.

— Вами любуюсь.

— Следующий танец я могу подарить вам, Олег, — предложила ещё не пришедшая в себя Анна.

— С удовольствием, Анна.

Вновь заиграла музыка, и танцевальная площадка пополнилась отдыхающими с соседних столиков.

«Анечка, а ты ведь раскусила меня. У тебя прекрасная интуиция, да и расслабился я что-то сегодня, — подумал Антон. — Хорошая ты, настоящая, даже чем-то напоминаешь Сатену».

Следующая песня заметно ускорила музыкальный ритм, собрав танцующих в круг.

— Эй, хватит сидеть, пойдёмте все танцевать! — призвала импозантная дама разомлевших от спиртного мужчин своей компании.

— Антоха, иди к нам! — крикнул Павел.

На что Раскатов отрицательно махнул рукой, не прерывая своих размышлений.

«Что-то я уже стал уставать от этих пикников и вечеринок, одно радует, что скоро всё закончится, — вздохнул Антон. — Эх, люди, люди, отчего же вы так тянетесь к радостям безумных застолий? Неужели утренние похмелья ничему вас не учат? И радости ли это?.. Так, один самообман… Ладно, завтра мы точно никуда не уйдём. Сначала парни будут отходить от сегодняшнего веселья, затем мы займёмся закупкой продуктов. Да, выйдем только послезавтра. За день дойдём до Хобоя, там и заночуем. Но, скорее всего, первая ночь пройдёт спокойно. Всё решится там, где я и предполагал, во время ночёвки на восточном побережье».

Танцующие люди вновь разбились по парам, уплывая в ностальгическом бризе песни хорошо известной среднему поколению:

Сторонний наблюдатель мог бы принять поведение Анны и Олега за лёгкий флирт, обычно возникающий в танце между мужчиной и женщиной, так могло показаться многим, но только не Антону. Он отчётливо слышал каждое слово их разговора.

— Аня, ты останешься здесь, и будешь дожидаться нашего возвращения, — прошептал на ухо своей партнёрше Олег.

— Может, ты уговоришь ребят, и возьмёте меня с собой?

— Как ты это себе представляешь? Даже пытаться не буду.

— Олег, ты разве не понимаешь?.. Он не тот за кого себя выдаёт. Мы же ничего не знаем о его намерениях.

— Я давно об этом догадываюсь. И что с того?

— Ты же знаешь, я хороший аналитик, и вдвоём надёжнее, та сторона тоже готовится.

— Аня, мы с тобой только внешний фон, ширма, кроме нас есть другое прикрытие, так что не переживай.

В приподнятом настроении ближе к часу ночи они вышли из кафе и направились к дому Мили Петровны. Как бы невзначай Анна оказалась рядом с Раскатовым.

— Антон, вы знаете, ваше путешествие сильно заинтриговало меня, — начала издалека женщина, — романтика походов по природе, таинство ночных костров, всегда привлекали меня… Это же так здорово!

«Какая же ты упорная, Анечка», — про себя отметил Раскатов.

— Да? Для женщины это не совсем обычно, — уже вслух произнёс он.

— Зря вы так… и среди нас много искателей приключений. Лично меня всегда занимало всё необычное и непознанное.

— Анечка, вы наверно в детстве любили читать — Жуля Верна и Фенимора Купера?

— Антон, не смейтесь я же серьёзно! Я хочу напроситься к вам в компанию, не бойтесь за меня я выносливая, обузой не буду.

— Хм… вы знаете, Аня, такое решение созрело у нас уже давно, я даже не стану вспоминать обо всех обидах близких нам людей, не желавших этого, но даже их мы сумели убедить. Извините, Аня, но мы пойдём втроём.

— Я всё поняла.

— Не обижайтесь, мы же скоро вернёмся, а там найдём маршруты где-нибудь в окрестностях и обязательно походим вместе.

— О чём это вы, а? — заинтересовался Павел, услышав обрывок разговора.

— Всё, уже проехали, — успокоил его Раскатов.

Попрощавшись с женщинами, Зорин с Раскатовым отправились спать, а Павел, не оставляя надежды на романтическое свидание, остался с Мариной.

Появился Доцевич только с рассветом и, не раздеваясь, без сил упал на кровать. В тот момент, мирно посапывающий Олег, уже досматривал очередное сновидение. Раскатов же исключительно для видимости пролежал до шести часов, а затем направился к рукомойнику. Приведя себя в порядок, он накинул на шею махровое полотенце и лёгкой трусцой побежал к Байкалу. Остывшая за ночь вода только добавила Антону положительных эмоций. Отплыв метров сто от берега, он будто почувствовав что-то, оглянулся и увидел, как в озеро вошла женщина. Антон развернулся и поплыл ей навстречу.

— Ты с ума сошла! — крикнул он, поравнявшись с Анной.

— Я… я просто хотела… попробовать, — через силу говорила она.

— Давай быстро назад!

На продуваемом ветром берегу Анна задрожала, как осиновый листочек и Антон принялся растирать её тело полотенцем. Когда тело покраснело, он обнял ее, выпуская из себя тепло. Женщина доверчиво прижалась к его груди и затихла.

— От тебя идёт такой жар, — негромко произнесла она, — я уже и согрелась…

— Просто я очень горячий мужчина.

— Да, я успела это заметить…

Антон выпустил её из своих объятий и произнёс:

— Аня, пора идти.

— Пожалуй… пойдём, — почему-то с неохотой ответила она.

Пока Анна одевалась, Антон незаметно наблюдал, как она облачала в одежду своё гибкое тело.

— Какие у вас сегодня планы? — спросила по дороге женщина.

— Планы будут зреть, когда разбужу остальных полуночников, но подозреваю, что сделать это будет нелегко.

— Сочувствую, — улыбнулась она. — А потом?

— Завтра мы уходим, значит, будем запасаться провиантом, и комплектовать рюкзаки.

Во дворе дома они поздоровались с Милей Петровной, руководящей работами по кухне и разошлись по своим комнатам.

— Подъём, спящие души! — крикнул Антон, прикрывая за собой дверь. — А то завтрак проспите.

Со стороны кровати Олега послышалось лёгкое шевеление, и заспанный голос осведомился:

— А когда э-э… завтрак?

— Через сорок минут.

— Тогда я ещё полежу… немного, — успокоился Олег и зевнул.

Доцевич же ответил лишь звучным похрапыванием.

Так и не добудившись Павла, друзья направились в столовую.

— А третий-то где? — с хитринкой в глазах поинтересовалась хозяйка.

— Эх, Миля Петровна, даже не спрашивайте, — вздохнул Раскатов. — Потеряли мы парня на время, потеряли…

— Воздух у нас чистый, надышался, поди?

— Можно и так сказать, — улыбнулся в ответ Олег.

В столовой они буквально столкнулись с Анной и вместе сели за стол, где уже завтракала женщина с маленьким сыном.

— Неужели не удалось разбудить подругу? — спросил Олег.

— А вам? У вас ведь такая же проблема, — в том же тоне ответила Анна.

— И не скоро удастся, — предположил Антон. — Зато мы с Анечкой успели искупаться в Байкале.

— Уже с Анечкой, значит? — удивился Зорин.

— Именно так. Дрыхни дольше, тогда вообще всё пропустишь.

Безобидные шутки лишь подняли настроение собеседников, развеселив даже молодую маму.

— А за продуктами, когда вы собираетесь? — поинтересовалась Анна.

— Как только, так сразу, — нашёлся Зорин.

— Олег, а если серьёзно? — не сдавалась женщина.

— Когда, Антон?

— Сейчас и пойдём, — быстро определился Раскатов.

— Я с вами.

— Кстати, пива прикупить нужно для некоторых товарищей, а то проблем не оберёмся, — напомнил Олег. — Да и я бы не отказался.

После возвращения из магазина друзья нашли Павла в таком же положении.

— Подъём, пиво приехало, разбирай! — нарочито громко крикнул Олег.

— Пиво?.. Это мне сейчас нужней всего, — прохрипел Доцевич, тут же соскочив с кровати, и принялся с жадностью опустошать бутылку.

— Ух, хорошо! — выдохнул он уже с повеселевшими глазами.

Примером друга воспользовался и Зорин.

— За новую жизнь, — объявил он.

— Может быть, лучше за трезвую? — шутливо заметил Антон.

— Э-э, мы этого не утверждали… новая жизнь — не значит трезвая, — уточнил Павел.

— Ты лучше расскажи, как провёл вчера ночь? — с подвохом полюбопытствовал Олег.

— Братцы, скажу я вам… Мариночка такая бесподобная женщина! Даже в поход расхотелось идти.

— Ты эти фокусы брось! — остудил его игривое настроение Раскатов. — Раз договорились должны идти, у тебя ещё будет уйма времени, чтобы насладиться её обществом.

— Ладно, ладно, пошутить нельзя.

— Завтра отбываем в восемь часов, так что сегодня никаких возлияний, — предупредил всех Антон.

— Но пиво-то хоть можно? Антоха, ты совсем деспотом стал в своём Тибете! — возмутился Доцевич.

— Чёрт с вами, в разумных количествах пиво допускается, но учтите, только в разумных.

— А как определить философский смысл разумности… ну, или её меру? — задумался Олег.

— Интуитивно, пока ещё помнишь имя любимой женщины! — хлопнул в ладоши Павел.

— Паша, а если у тебя не одна такая? — проговорил Раскатов, пряча в глазах усмешку.

На несколько минут комната разразилась неподдельным хохотом.

Начало следующего дня отметилось суетой сборов, друзья позволили себе перевести дух, лишь убедившись в готовности своего снаряжения, и только после этого наполненные под завязку рюкзаки переместились к входным дверям. Попрощавшись с новыми знакомыми, они взяли курс на север острова в сторону мыса Хобой. Просёлочная дорога повела их вдоль западного побережья, а чуть позже они свернули в сосновый лес, продолжив свой путь по тропам своих многочисленных предшественников.

— Сосенки-то низкорослые, не сравнить с материковыми, — заметил Павел.

— Чего ты хотел? Постой-ка под такими ветрами, остров ими насквозь продувается особенно осенью и зимой, — рассудил Олег.

Миновав лес, мужчины вышли в степную зону, изрезанную дорогами и туристическими тропами, которые уходили к видневшимся вдалеке холмам.

Когда они остановились на первый привал, Зорин поднял довольно злободневную тему для разговора:

— Знаете, мужики, что больше всего меня бесит в нашем народе?

— И что же? — заинтересовался Павел.

— Да свинство, элементарное человеческое свинство! Вокруг такая красота, а люди и здесь норовят нагадить.

— Олежка, о чём ты?! Ведь мы азиаты с раскосыми и жадными очами, как говорил один великий поэт.

— А думать слабо? Человеку же свойственно думать, тем он и отличается от животного, — поддержал Олега Раскатов.

— Думать? А когда нечем! — рубанул воздух рукой Павел — Очнитесь, о какой культуре вы говорите?

— Обидно всё же за наших людей, — с сожалением сказал Олег. — Вот европейцы такого бы себе не позволили, они умеют ценить красоту.

— У нас слишком много красоты и велики её просторы, чего их жалеть, не убудут же. А в Европе каждый природный уголок уже чудо, и этим всё сказано, — резонно заметил Антон.

Да, ты прав, к чуду нормальные люди относятся с благоговейным трепетом, — согласился Зорин.

— Культура, нравственность… А знаете, как тошно и обидно было в Чечне, когда нас с потрохами сдавали высокие начальнички?! — будто от боли прокричал Павел. — Как проститутки, ради паршивых «бабок» и политических интриг! Нам-то на своём веку всякого довелось повидать, но пацанов этих жалко. Им-то во что верить, если жизнь начинают познавать со лжи и предательства? А вы говорите о человеческой культуре. Вот она — вся!

— Всё, Паша, не заводись, — попытался успокоить его Антон, хлопнув по плечу, — хотя ты полностью прав. Но я почему-то уверен, что все будут судимы по заслугам, рано или поздно, поверь, Паша.

— Твоими бы устами, Антон, твоими бы устами…

Следующий привал их ожидал после прохождения первой половины запланированного дневного маршрута.

В обозначенном на карте месте перед друзьями открылась небольшая бухта с резким очертанием береговой линии и узкой полоской песочного пляжа.

— Искупаемся с дорожки и двинем дальше, — предложил Антон, сбрасывая тяжёлый рюкзак.

— Принято, — поддержал его Павел, — за одним и перекусим.

— Да, солнце сегодня палит как в Адлере, — сморщился Олег, вытирая рукой пот с покрасневшего лица.

— Ты же южанин, Олежка, тебе солнце должно заменять всех родственников. Это мы с Антоном дальневосточники обмороженные, к холоду больше привыкшие.

Зная шутливый нрав своего друга, Олег лишь улыбнулся.

Сбросив одежду, мужчины наперегонки побежали к воде, оставляя за собой следы на песке и фонтаны холодных брызг. Потом они перекусили и позволили себе немного понежиться на пляже.

— Следующий привал нужно делать уже у Саган-Хушуна, от него рукой подать до Хобоя, — сказал Олег, рассматривая карту острова.

— На Хобое можно остановиться на ночёвку. Как думаете? — проговорил Антон.

— Есть резон, если к сумеркам на Хобой притопаем, бросим свои косточки там. Какой смысл переться дальше по темноте? — поддержал его Павел, докуривая сигарету.

— Я тоже не против, — сказал Зорин.

Согласовав дальнейший маршрут, они вновь двинулись на север.

Когда мужчины подошли к Саган-Хушуну, солнце уже висело над Приморским хребтом.

— Ну что, братцы, передохнем немного и сделаем последний рывок, — произнёс уставший, но не потерявший бодрости Доцевич.

Тот час же измучившие спины рюкзаки полетели на землю.

— Давайте побродим немного, говорят, здесь места красивые, — предложил Олег.

— Можно и побродить, — согласился Раскатов.

— А как Саган-Хушун ещё называла Марина — «Белый мыс»? Интересно почему? Он же больше на красный похож, — озадаченно произнёс Павел.

— Паша, это красный лишайник, он любит расти на скалах, — проинформировал друга Антон.

Неподалёку от них собиралась группа туристов, прибывших на пассажирском УАЗе.

— Наверно, в Хужир возвращаются, — предположил Олег. — Скорей всего это последняя экскурсия, ночью-то вряд ли кто поедет.

— Похоже, — кивнул Антон.

В тот момент Павел уже направлялся к машине, возле которой толпились люди.

— Здравствуйте! А вы не подскажете, почему мыс называют — «Белым»? — обратился к экскурсантам Доцевич.

— Это он со стороны Байкала выглядит как беломраморный, а с суши вы этого не увидите, — ответил доброжелательный мужчина в очках.

— А-а, понятно. Спасибо за информацию.

— Да не за что. А вы пешком путешествуете?

— Ага, пешком топаем, вот решили грехи молодости с друзьями вспомнить.

— Хорошее дело, а я всё собираюсь да никак не решусь.

— Мы просто сильно захотели.

— Вы правы. Удачи вам!

— И вам счастливо добраться, — ответил Павел.

Когда последние туристы скрылись из видимости, то на какую-то минуту округа замерла в тишине… Но вдруг Саган-Хушун заговорил звуками байкальской природы: шум налетевшего ветра таинственно перекликался с волнами, бьющимися о скалы мыса и с пронзительным криком белых чаек.

Побродив по окрестностям, они оставили на память необыкновенные снимки, а затем продолжили свой путь, двигаясь вдоль Саган-Хушуна.

Остаток дневного маршрута уже проходил через лес. Миновав его, мужчины наконец-то вышли к самой северной точке острова подле изогнувшегося в томной неге величественного мыса Хобой. Уже смеркалось, и друзья поспешили на каменный гребень мыса, напоминавший огромный клык зверя. Перед их взором открылась удивительнейшая панорама сказочных байкальских просторов, где за нескончаемой синевой озерной глади скрывался его северо-восточный берег, а на западной стороне возвышался темнеющий Прибайкальский хребет.

Словно заворожённые они любовались неповторимой красотой, не в силах выразить свои ощущения.

— Да, братцы, ради этого стоило ехать и топать десятки километров, — нарушил молчание Павел.

— А ты ещё вчера упирался, всё с Мариной норовил остаться, — поддел его Олег.

— Ну и Марина здесь не помешала бы…

После этих слов на могучем клыке мыса раздался заразительный мужской смех, уносящийся в пелену сумерек.

— Всё, мужики, пошутили и хватит, — остановил друзей Антон, — ночь на подходе, пора разбивать лагерь.

— Ты прав, пойдём определяться с ночёвкой, — деловито согласился Доцевич и, не мешкая, направился в обратную сторону.

Спустившись в молодой лесок, путники облюбовали ровную площадку со старым костровищем.

— Да уж, с дровишками-то здесь проблема, — разочаровано произнёс Антон, — придётся собирать по всей округе.

— Не дрейфь, палатку поставим и поможем наскрести, — успокоил его Павел, вытряхивая из мешка палаточные принадлежности.

Пока Зорин с Доцевичем занимались установкой палатки, Антон углублялся в лес, подсвечивая себе дорогу фонариком.

Впереди в сотне метров он увидел блеск огня, но когда осмотрелся внимательнее, то обнаружил ещё не одну костровую точку.

«Значит, мы уже не одни. Интересно, когда и на чём приехали наши сопровождающие?»

Просканировав местность, он обнаружил интересующие его группы преследования.

«Да, неожиданные сюрпризы не оставляют нас, — усмехнулся Антон, — ладно, с вами, ребята, разберёмся завтра».

К моменту возращения Раскатова недалеко от костровища успела вырасти палатка, а его друзья в это время с энтузиазмом разбирали провиант.

— Вот всё что нашёл, — отметился Антон, бросая на землю охапку сучьев.

— Не густо, — хмыкнул Олег. — Ты пока разжигай, а мы ещё поищем. Хотя бы тушёнку подогреть.

— Если голоден и так слопаешь, — съязвил Павел.

— Съем, конечно, но всё-таки тёпленькая лучше…

— Убедил, чертяга!

После того как продукты заняли своё место на плащ-палатке, Доцевич с Зориным отправились на поиски дров, а Антон принялся разжигать костёр.

А когда они вернулись подогретая тушёнка уже аппетитно шкварчала жирком, возбуждая голодное воображение истомлённых мужчин. В мгновение ока на импровизированном столе появилась плоская фляжка и не замедлила поделиться своим содержимым с кружками друзей.

— Для крепкого сна, други, — торжественно объявил Павел.

— Ты и без водки, как убитый спать будешь, — резонно заметил Антон.

— Э-э не скажи, Антоха, водка — она душу греет…

После утомительного пути ужин им показался необычайно вкусным. Разомлев от сытой усталости, они всё же просидели около часа возле костра, делясь дневными впечатлениями. А после решили бросить жребий, чтобы распределить часы дежурства.

— Как думаете, по два с половиной часа нормально будет? — спросил Зорин.

— Можно и так… выспимся, — прикинул в уме Павел и затянулся сигаретой.

— Ладно, Пашка, пойдём спать, Антон у нас первый на фишке, — позвал зевающий Олег.

— Антоха, бди добросовестно, чтобы враг не потревожил наш богатырский сон, — успел ещё в шутку проинструктировать Павел.

— Давайте уже, дрыхните.

Зорин с Доцевичем довольно быстро исполнили все свои естественные нужды и забрались в палатку, а Антон вновь отправился на поиски дров.

Какое-то время Олег ещё боролся со сном, пытаясь контролировать ситуацию, но и его сморила усталость, через несколько минут из палатки уже доносился дружный мужской храп.

Поддерживая костёр, Раскатов с интересом наблюдал за огненными искрами, с треском вырывавшимися из пламени и даже нашёл в этом аналогию:

«Словно души стремящиеся в небеса… так же неудержимы и таинственны».

Позже он устроился поверх спального мешка и стал наблюдать за звёздным небом. Величественная картина надземных миров уже не раз обостряла его интуицию, вот и сейчас Антон почувствовал, как тайна будущего приоткрывала свои двери его видению.

Ночь прошла на удивление спокойно, а в половине восьмого их разбудил бодрый голос Павла:

— Подъём, бойцы! Оправить естественные надобности, на зарядку и умываться!

— Да пошёл ты, шутник чёртов, под самое ухо орёшь! — сонно возмутился Олег.

— А иначе вас не добудишься, — нисколько не обиделся Доцевич.

Через сорок минут туристическая группа уже была в полной готовности продолжить свой путь.

Первый этап намеченного маршрута уводил друзей вдоль побережья через северную оконечность острова к восточному берегу. Особо не задерживаясь возле мест туристических паломничеств, они вышли через восточное побережье к обширному пляжу, за которым возвышался горный хребет.

— Всё, привал, мужики! Передохнём немного и поползём наверх, — объявил Антон.

— Привал, так привал, — согласился Павел, скидывая с плеч рюкзак.

— Пошли купаться! — позвал Олег, сбрасывая с себя промокшую от пота одежду.

Уговаривать долго друзей не пришлось и через минуту они уже барахтались в водах Байкала.

— Ух, водичка-то здесь ещё круче! — крикнул из воды Зорин. — Все члены сводит!

А Павел не без иронии заметил:

— Лишь бы главные не обморозить. Но Антохе это уже не грозит.

— Ты думаешь?

— Интуиция, брат, интуиция.

— А-а… Ты как хочешь, но я за ним не поплыву, — сказал Олег.

— Ага, и мне что-то в напряг.

Вначале из воды выскочил Доцевич, а следом за ним и Зорин. Мужчины интенсивно растёрли себя полотенцами и немного погрелись в движении, после чего улеглись на песок, продолжая оживлённо беседовать. А чуть позже появился раскрасневшийся от ледяной ванны Раскатов.

— Слушай, Антон… пока ты плавал, мы с Олежкой немного поспорили, — издалека начал Доцевич. — Рассуди-ка нас бестолковых, какой орган дороже всего мужчине?

— А ваши предпочтения? — с хитринкой во взгляде покосился на них Раскатов.

— Ну, о моём мнении ты догадываешься, наверно… И не надо, Зорин, посмеиваться! Я хоть и не силён в медицине, но представляю, где находится жизненная сила мужчины. А вот Олег утверждает, что без мозгов мужику просто не обойтись.

— Насколько я знаю, мозги находятся в составе головы, а голова это часть тела, но не орган, так что ваш спор не по существу, друзья мои.

— Допустим. А если в принципе рассудить?

— Паша, вот если бы твою мужскую силу соединить с мозгами Олега, то всё остальное тебе было бы без надобности. А мне обморожение не грозит. Ты же это хотел услышать?

— Ну ты даёшь! Как догадался-то?! — глаза Доцевича расширились от удивления.

— У тебя же на лице всё написано.

— Я же говорил тебе, Пашка, что он нас раскусит.

Поначалу признание Антона привело друзей в некоторое замешательство, но потом они дружно расхохотались.

Подсушив одежду, мужчины стали готовиться к самому сложному участку маршрута. Помня о том, что восточное побережье острова большей частью состояло из горных массивов, круто обрывавшихся к озеру, друзья постарались заполнить все свободные ёмкости водой. После осмотра снаряжения они разложили карту и стали изучать дальнейший путь к мысу Ижемей, венцом которого была гора Жима, самая высокая вершина острова.

— Мужики, я слышал от местных, что Жима одно из самых святых и таинственных мест у бурятов, — вдруг вспомнил Олег, — и в прошлом на ней шаманы проводили обряды жертвоприношения.

— Братцы, а может быть и нам что-нибудь пожертвовать духам? — с хитрющей улыбкой предложил Доцевич. — Зорина, например…

— А почему не тебя? — не согласился Олег.

— Нет, меня нельзя, — покачал головой Павел.

— Это почему же, Паша? Вроде комплекцией тебя судьба не обидела.

— Дело не в том… просто одному человеку я пообещал вернуться. А если я не выполню обещания, смогут ли духи острова принять лжеца?

— Если ты Мариночку имеешь в виду, то смогут, Доцевич, ещё как смогут! Эта милая особа ещё вчера забыла о твоей персоне, так что можешь совестью не мучиться.

— Как знать, Зорин, как знать…

— Эй, остроумы, хватит паясничать, пора работать! — одёрнул их Раскатов.

— И то верно, Антоха, топать нам ещё далече, — согласился Павел.

Какое-то время друзья корпели над картой, ориентируя предстоящий маршрут по рассчитанному азимуту, а затем по старому русскому обычаю присели на увесистых рюкзаках.

— Вперёд, бойцы, на Жиму! — вскоре скомандовал Павел, поднимая своих спутников.

— Ну, с Богом, — выдохнул Зорин.

После того как рюкзаки улеглись на плечи мужчин, они по привычке попрыгали, приноравливаясь к нелёгкой ноше, и направились на юг острова.

Уже несколько часов они всё выше и выше забирались в горы, сбивая дыхание, и с ностальгической тоской вспоминали о степных тропах. С каждым метром подъёма их рюкзаки будто наливались свинцовой тяжестью, обжигая лямками плечи путников. А привалы, на которых друзья уже с трудом успевали переводить дыхание и восстанавливать забитые мышцы, становились всё длиннее. Даже разговоры в пути практически прекратились, лишь иногда они обменивались короткими репликами, чтобы уточнить маршрут.

Возле самых подступов к вершине они решились на очередной привал. Сбросив непомерно тяжёлые рюкзаки, мужчины в изнеможении упали на землю. Несколько минут они пролежали без движения, не желая даже разговаривать.

— Как самочувствие, Паша, наследство не поубавилось ещё? — первым нарушил молчание Антон.

— Ты про это? — вздохнул Доцевич, похлопывая по опавшему животу.

— Ну да.

— В норме уже. Но скажу я вам, братцы… такие прогулочки чреваты.

— А в былые годы скакал по горам как резвый архар, — напомнил Олег.

— Э-э, то раньше было, Олежка, а теперь мы уже далеко не пацаны. Молодость, молодость, где же ты?

— А всё-таки, ребята, здорово, что мы собрались вместе, — улыбнулся Раскатов, — когда ещё доведётся…

— Кто спорит, Антоха? Я когда увидел вас, будто в прошлое окунулся, — ответил Доцевич. — Жизнь ведь она такая штука, крутит, вертит нами, а просветов-то мало… А теперь вот оно прошлое рядом со мной.

— И в той жизни, Паша, всякое бывало, — заметил Зорин.

— Да брось ты, Олежка! В нашем прошлом не было ерунды, теперь я это знаю, всякое бывало, не спорю, но худого точно не было.

— Ты прав, Паша, — согласился Раскатов, — ерунды в этой жизни не бывает, а всё что примерили к себе, останется с нами.

Немного поплутав, они всё же вышли к расчётному месту, где должен был находиться пик Жимы.

— Мужики, поглядите! — крикнул Олег, преодолевая одышку. — Камушки сложены в кучи, как на Хобое, наверно, мы где-то рядом.

— Вот она Жима, — указал Антон на белую скалистую шапку, выглядывающую из окружения сосен.

— Да, похоже, что дошли, — облегчённо вздохнул Павел.

Поднявшись на самую вершину, они стали осматривать округу.

— Святые места, что же они таят в себе? — задумчиво произнёс Зорин.

— Дух прошлого, Олег, лишь только его память, — ответил Раскатов.

— В таких местах, ребята, невольно задумываешься о смысле жизни… о вечности.

— Рано тебе, Зорин, думать о вечности, — усмехнулся Павел, — поживи ещё на грешной Земле.

— Да я не только об этом, Паша, я вообще….

— Братцы, мне вот интересно, чем же шаманизм отличается от других религий? — полюбопытствовал Доцевич.

— Решил поменять веру? — поддел его Зорин.

— Не доставай, Олежка, я серьёзно.

Спрятав улыбку, Раскатов окинул взглядом своих товарищей и произнёс:

— Насколько я знаю, шаманизм, как и некоторые религии, признаёт существование трёх миров, только они называются мирами духов: нижний, земной и божественный. Но в нём нет такого понятия как единобожие в отличие от того же христианства, поэтому верящие в духов природы и называются язычниками.

— Да, я тоже читал где-то об этом, — вспомнил Зорин, — а шаманы выступают как посредники между этими мирами, что-то вроде проводников человеческих душ.

— А, значит, все эти жертвоприношения и ритуалы ради того чтобы манипулировать духами? — предположил Павел.

— Скорей, не чтобы манипулировать, а договариваться, — уточнил Зорин.

— Не вижу разницы, — пожал плечами Доцевич.

— Напрасно, Паша, разница есть… ведь люди же не зря относились к духовным мирам с трепетным суеверием, они считали их непостижимыми и всемогущими, но они так же знали, что эти миры могли быть опасными для них, поэтому и задабривали, как могли. А ведь если разобраться, то всё сущее и есть тот самый дух, а мы его неотделимая часть, — попытался пояснить другу Раскатов.

— Но тогда я не понимаю, какая религиозная точка зрения справедливей?

— Возможно, правы те и другие. И если предположить, что Бог это коллективный разум, питающийся от бесчисленных миров, то не будет и противоречия.

— Ну вы и загрузили меня! Но что-то в этом есть, есть, несомненно.

— Вот, правильно, Паша, вместо того чтобы строить интимные планы, лучше подумай на досуге об этом, — посоветовал Олег.

— Зорин, не лезь под кожу, я сам знаю, как распорядиться своим временем.

— Ребята, будет вам, посмотрите лучше на эту красоту…

С пика Жимы открывалась необозримая водная даль Байкала, простиравшаяся до его восточного берега, скрытого в туманной дымке. Будто притянутые немыслимым магнитом, друзья простояли какое-то время в молчании, любуясь неповторимой красотой озера. Но через полчаса они все же продолжили свой путь, чтобы не потерять остаток дня. Теперь их маршрут лежал на юго-запад вдоль восточного побережья острова.

Последний метры пути давались уже с трудом, и путники решили сделать большой привал с ночёвкой. На следующий день им предстояло пройти ещё несколько километров вдоль восточного побережья, чтобы за мысом Ухан спуститься в западную часть острова.

Как и в прошлый раз, они присмотрели относительно ровную площадку, где и разбили лагерь.

Скитания по горам отняли у мужчин значительно больше сил и неудивительно, что вскоре после лёгкого ужина они засобирались в палатку.

В отличие от друзей Раскатов практически не нуждался в физическом отдыхе и восстанавливал свой энергетический баланс лёгким усилием воли. Углубив ещё больше сон своих товарищей, Антон решил не будить их до самого утра. Надвигающаяся ночь была отмечена особыми надеждами, поэтому лишние «глаза и уши» ему были не нужны. Когда ребята заснули, Антон затушил костёр и прислушался: лес ответил ему вздохом деревьев, встревоженных порывом ветра и пронзительным криком птицы, пролетевшей над верхушками сосен. Раскатов просканировал округу внутренним зрением и отметил, что висевшие целый день у них на «хвосте» преследователи потеряли след. Поначалу Антон был несколько удивлён, что из трёх следующих за ними групп осталось всего две, но проанализировав ситуацию всё понял. Для того чтобы оставшиеся преследователи изменили маршрут движения, Раскатову пришлось дистанционно воздействовать на их сознания, но одинокого путника он решил пока не трогать. По замыслу Антона незнакомец должен был проявить себя сам и действительно вскоре его присутствие обнаружилось, уже не разбирая дороги он пробирался напролом через лес. Чтобы перекрыть ему путь Антону пришлось спуститься чуть ниже. В ожидании он затаился за деревом, но буквально через несколько минут раздался треск потревоженного валежника и появился тот самый человек.

— Гляжу, тебе пригодился опыт походов, — неожиданно произнёс Раскатов.

— Ой! — раздался в ответ испуганный женский возглас. — Кто здесь?!

— А кого бы ты хотела увидеть, Арина?

— Антон, это ты?

— Как видишь. Неужели не смогла вынести недолгой разлуки?

— Я не понимаю твоего тона… Да, я уехала за вами следом и решила догнать вас на маршруте. Что здесь такого?

— А что с твоими коллегами приключилось?

— О чём ты, какие коллеги? Я сама по себе.

— Ты прямо как — Мата Хари. Откуда же в такой хрупкой девушке столько бесстрашия и упорства?

— Жизнь заставляет.

— А хитрости тоже она научила?

— Кто бы говорил! — резко бросила она.

— Ты пойдёшь со мной, — уже серьёзно сказал Раскатов и потянул девушку за руку.

— Куда ты меня тащишь, я не хочу никуда идти!

— Придётся, идём.

Почти силой Раскатову пришлось тащить за собой девушку. Возле палатки он помог ей освободиться от ноши и усадил на её же рюкзак.

— А где Олег?

— Наконец-то вспомнила, спит Олег. Я всё думаю, что же ты будешь ему рассказывать?

— А ты что?

— Обо мне он кое-что знает или догадывается, а вот о тебе…

— Я не буду ни в чём признаваться тебе, тем более отчитываться, — категорично заявила она.

— Дело твоё, — вздохнул Раскатов. — У тебя кровь на щеке, возьми платок.

— Спасибо… наверно, об ветку разодрала.

— Не останавливается? Давай я попробую, — предложил Раскатов, проведя рукой вдоль раны.

Кровь моментально свернулась, но вместе с тем её глаза стали сонно смыкаться.

— Что со мной про…

Она больше ничего не успела сказать и упала прямо на руки Антону. Через пару минут она уже сладко посапывала в спальном мешке Раскатова.

«Отдыхай, милая, так будет лучше для всех нас, — произнёс про себя Антон, застёгивая до конца молнию спальника. — Так, защиту я сейчас поставлю, и все что произойдёт здесь останется между нами».

Какое-то время он постоял возле палатки, прислушиваясь к дружному похрапыванию друзей, а потом направился вдоль склона горы в поиске той самой межгорной впадины. Расположившись на каменном валуне, он стал ждать.

Погружённый во тьму лес лишь казался уснувшим, то и дело обманчивую тишину нарушали непонятные шорохи, таинственные звуки и стоны ветра волнующего кроны деревьев. Просидев так не менее часа, Антон вдруг почувствовал какое-то напряжение, пространство вокруг него заметно накалилось и стало подвижным. Недалеко от места, где он находился, вибрирующий воздух стал уплотняться и собираться в эллипсовидный тускло светящийся сгусток и, наконец, ночь озарилась яркой вспышкой. Из светового разрыва появился тёмно-синий силуэт похожий на тень, его жёлтые зрачки нашли Антона и замерли в неподвижности.

«Как и тогда в Тибете», — успел подумать Раскатов и уже вслух произнёс:

— Могу предположить, что сам могучий Раху пожаловал к нам.

— Ты не ошибся.

— Тогда прими обычный для землян облик, меня не стоит пугать.

В мгновение ока тёмный силуэт обратился в высокого темноволосого мужчину.

— Так лучше? — произнёс демон.

— Вполне. Здравствуй, Гиртаб, вот мы и встретились.

— Здравствуй, Эйтан… но ведь ты хотел этой встречи.

— Да. Но почему ты так стремился к ней?

— Не скрою, не только ради любопытства. Хотя твоя искусная игра невольно завораживала, и я даже мысленно аплодировал тебе.

— И когда же ты раскусил меня?

— Не стану лгать, чуть более месяца назад. Поэтому мне и хотелось взглянуть на твою новую сущность.

— Ну и как?

— Твоя сила впечатляет. Только я не понимаю, как ты смог принять её в себя?

— Пускай это пока останется тайной.

— Ты здесь, чтобы покончить со мной? — прямо спросил Гиртаб.

— Мне поручили найти тебя не для того.

— Зачем же Тайе и Габриелу понадобился отступник?

— Это Габриел хочет вернуть тебя.

— Вернуть, а не поздно ли? А где он был, когда я нуждался в его помощи?! Ведь, по сути, я был брошен на произвол судьбы!

— Так сложились обстоятельства, прости, но мы до последней возможности искали твой след…

— Прости? И всего-то лишь, за все эти тысячелетия мучений и боли? Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти, как приходилось ломать и унижать себя! Вначале я уговаривал себя немного потерпеть, ведь понимал ради чего всё это, затем появилось первое разочарование, а потом обида, страшная обида на всех вас!

— О твоём задании знали лишь двое, но им тогда запретили операцию преследования. Поверь, всю правду я узнал лишь перед убытием на Землю. Я не склонен осуждать ни тебя, ни их, но уверен, что ошибки прошлого можно исправить.

— Твоё желание уже ничего не сможет изменить, я стал одним из них, теперь они моя семья.

— Это не правда.

— Отчего же?

— Ты спас мне жизнь, значит, не всё светлое умерло в тебе, в противном случае мы бы не разговаривали сейчас.

— Сам не знаю, почему я это сделал, наверное, потому, что ты был когда-то моим другом.

— Я никогда не отказывался от тебя и поныне считаю своим другом.

— Ты это серьёзно?

— Да.

Не говоря ни слова, Гиртаб спустился по впадине вниз. Там он простоял несколько минут в раздумье и вернулся обратно.

— Что ты хотел от меня? — уже спокойно произнёс он.

— Ты должен вернуться к нам, с твоей помощью мы уничтожим власть Абаддона и его кланов. Без тебя это будет сделать труднее, но в любом случае мы это сделаем.

— Что же взамен?

— Возвращение на Сензар. Не сразу, конечно, ты пройдёшь некоторую реабилитацию.

— Не смеши, я знаю наши законы! После всего совершённого у меня только одна дорога.

— Я переговорю с Тайе и Габриелом, и только после положительного ответа дам тебе гарантии.

— Допустим. А теперь послушай моё предложение.

— Слушаю, говори.

— Я предлагаю тебе союз. Вместе мы уничтожим Абаддона и захватим власть в Самеру, это вполне реально и в наших силах. Абаддон уже давно утратил свой разум и неспособен думать по-новому. Мы возглавим земную иерархию, и сможем вместе управлять этим миром. Соглашайся! Нам с тобой по силам создать на Земле более справедливую жизнь!

— Может ли двуличие дать какую-то справедливость? Ты хочешь предложить им справедливость полумер, искусственный гуманизм? Но ведь это сути не меняет, всё одно это будет демоническая опухоль, та же замаскированная ложь. Неужели ты больше не представляешь свою жизнь без этого? Вспомни, как мы мечтали с тобой о высших знаниях Великого Непознаваемого, как мечтали раскрыть все его тайны. Ведь этот путь ничем не ограничен, он бесконечен! Ты разве забыл, что впереди нас ожидает сама Беспредельность с её неисчерпаемыми возможностями? Неужели ты согласен всё это променять на пустую иллюзию власти, чтобы когда-нибудь сгинуть в её бессмысленности?!

Округа замерла в леденящей тишине. Они стояли друг перед другом, ожидая обоюдной реакции.

— Ты смутил мой разум, Эйтан, — наконец произнёс Гиртаб. — Хорошо, я дам ответ, но только после твоего возращения с гарантиями. Тебе я верю.

— Я вернусь. Но у меня к тебе есть одна просьба.

— Говори.

— Как ты понимаешь, я заканчиваю этот спектакль, но из-за меня может пострадать человек, а мне бы этого не хотелось.

— Ты про ту женщину?

— Да… и я знаю, как поступают в подобных случаях.

— А всё-таки согласись, что и в земной жизни есть приятные моменты.

— Ты не ответил.

— Её оставят в покое.

— И ещё, в нашем лагере находится твоя помощница.

— Передай ей, что она свободна, — усмехнулся Гиртаб.

— Удивительная преданность с её стороны. Ты ей в чём-то помог?

— В своё время я спас от смерти её мать.

Договорившись о следующей встрече, они простились, и Гиртаб растворился во тьме.

Раскатов поднялся к лагерю и раздул потухший костёр. Огонь занялся очень быстро, потрескивая оживлёнными искрами, он всё сильнее охватывал крупные ветки.

Около шести часов Антон разбудил своих заспавшихся друзей. Толком ничего не понимая, они стали выбираться из палатки.

— Уже утро? — сонно пробормотал Олег. — Почему не разбудил?

— Эй, други… я же проспал всю ночь, — недовольно прохрипел Павел.

— В чём проблема? Радуйтесь, что поспали подольше.

— А ты? — спросил Олег.

— Я отдохнул, мне этого достаточно.

— А это что такое? — удивился Зорин, только сейчас разглядев спящего в мешке человека.

— Да прибился ночью путник один, подойди поближе, может, признаешь.

Мужчины подошли к спящему человеку и стали его рассматривать.

— Это же девица?! — воскликнул от удивления Доцевич.

— Арина? — в недоумении произнёс Зорин. — Как она здесь оказалась? Антон, что происходит?!

— Не суетись, вот сейчас мы её разбудим, и ты сам задашь этот вопрос, — спокойно ответил Антон, будя девушку.

— А… что? — ничего не понимая, проговорила Арина. Но через полминуты она уже сидела в спальном мешке и оглядывалась по сторонам.

— Ариночка, родная, ты как очутилась здесь? — прорвалось недоумение Олега.

— Соскучилась, дорогой, — ответила она, поглядывая на Антона.

— Ты из-за этого шла за нами всю ночь?

— Можно я тебе потом всё объясню. Хорошо?

— Вот это дела! — изумлённо выдохнул Доцевич.

— Ребята, вы умывайтесь и готовьте завтрак, а после обо всём и поговорим, — предложил Раскатов.

— Ну ладно, — пожал плечами Олег, — после, так после.

— Арина, можно тебя на минутку? — произнёс Антон.

Она согласно кивнула и отошла с ним в сторону.

— Ты расскажешь Олегу правду? — сразу же спросила женщина.

— Нет, ты это сделаешь сама.

— А ты уверен, что я захочу это сделать?

— Уверен. Гиртаб просил передать, что ты свободна, так что пора заканчивать эти шпионские игры.

— Свободна?.. Значит, вы всё-таки встретились?

— Да.

— Скажи мне, Антон, или как тебя…

— Не важно, говори.

— А ваши игры… чем пахнут они? И сколько ещё жизней вы сломаете, пока не наиграетесь? Как же я устала от всего этого!

— Ты многого не знаешь, и не тебе судить об этом.

— Не мне, но тогда кому? Может быть, подскажешь, как мне жить дальше?

— Не начинай новую жизнь со лжи.

— Нужна ли ему такая правда?! — вспыхнула она. — Смешно даже. Неужели ты думаешь, что он захочет меня видеть после того, что услышит?

— Во всяком случае, так будет честнее.

— Стоит ли твоя честность нашего счастья?!

— А ты сможешь жить со своей тайной, выдержит ли твоё сердце?

— Не знаю… пока не знаю, — прошептала Арина.

В томительном ожидании Доцевич с Зориным сидели возле костра перед разложенными на плащ-палатке продуктами, так и не притронувшись к еде.

— Заскучали, друзья мои? — напомнил о себе Антон.

— Вас ждём, — ответил Доцевич.

— Можно приступить к приёму пищи, — шутливо разрешил Раскатов. — Присаживайся Арина к столу.

— Спасибо, что-то нет аппетита.

— У меня тоже, — нервно бросил Олег.

— Тогда можете прогуляться пока, — посоветовал им Раскатов.

— Действительно, пойдём, милая, погуляем…

— Пошли.

Как только они отошли, Павел сразу же задал мучивший его вопрос:

— Антоха, ну хоть ты-то расскажи, что происходит? Откуда эта прекрасная дева материализовалась?

— Паша, всё дело в неистовой любви. Тебя когда нибудь так любили?

— Хм… не припомню что-то, но я бы многое отдал за это. Вот же повезло Зорину!

— Любовь, Паша, не манна небесная, её заслужить надо.

— И где же это Олежка так расстарался?

— А он очень долго её ждал.

— Вот так, значит. И не растрачивался по пустякам, как некоторые?

— Ну ты же сам это сказал! — рассмеялся Раскатов.

— Ага, сам.

Вскоре появился Зорин и стал молчком собирать свои вещи. Арина подошла чуть позже и, надев на себя рюкзак, собралась было уходить, но Антон встал на её пути.

— Арина, ты пойдёшь с нами, — спокойно, но очень твёрдо произнёс он.

— С чего это вдруг?

— Давай не будем вредничать, дойдём вместе до Хужира, переночуешь, а там как хочешь.

— Хорошо, — подумав, ответила она.

Пока Раскатов с Доцевичем укладывали оставшиеся вещи и забрасывали землёй костёр, Олег с Ариной в отдалении друг от друга переживали разрыв в отношениях.

— Антон, не знаешь что с ними? — негромко спросил Павел. — Ты же говорил про любовь какую-то необыкновенную…

— Понимаешь, Паша, чувства влюблённых очень ранимы, и поэтому непредсказуемы.

— Ну уж нет, таких заморочек в отношениях я бы не хотел, беру свои слова обратно.

— А с милой девушкой Мариной всё проще и понятнее?

— Это всего лишь курортный роман. Какие там обязательства? Мы оба знаем, чего хотим, нам проблемы не нужны.

— Хотя тоже чувства, но какая между ними пропасть, — задумчиво произнёс Антон. — Ладно, сами разберутся, идём, нас ждут.

Практически весь день они провели в дороге. Выйдя к мысу Ухан, путники спустились к небольшой бухте, а потом взяли курс на западное побережье острова. Потом они сделали небольшой привал у озера Шара-Нур, известного своими целебными свойствами.

Видимо, «Жёлтое озеро» пользовалось популярностью у отдыхающих, одни основательно размещались здесь с ночёвками, разбивая в лесу палаточные городки, другие же останавливались ненадолго на отдых, чтобы позже продолжить свои маршруты. Интересно было наблюдать, как люди с самозабвением обмазывали себя целебной грязью, кто-то ради смеха или необычных фотографий, а кто-то целенаправленно с надеждой на изгнание появившихся недугов.

В пути Олег с Ариной упорно отмалчивались, скорей всего — осадок от состоявшегося разговора был неприятен обоим. Улучив момент, когда Павел смывал оставшуюся грязь, а Арина грелась на солнце, Олег решил выяснить отношения с Раскатовым:

— Антон, то, что мне рассказала Арина — правда?

— А что она тебе сказала?

— Хватит уже шуток, давай поговорим начистоту!

— Олег, я хотел тебе всё рассказать в Хужире, здесь не очень удобно, вон уже и Паша возвращается.

— Согласен, поговорим в посёлке, — ответил Зорин.

В этих местах можно было долго наслаждаться природной тишиной, ароматами хвои, горных трав и цветов, но к сожаленью сложившиеся обстоятельства не позволяли им этого сделать. Остаток пути им предстояло пройти по горной тропе, уходящей на северо-запад, а затем по шоссейной дороге в сторону Хужира. К посёлку они подошли уже вечером, но во дворе дома Мили Петровны их ожидал сюрприз.

— Ура, вот и наши путешественники! — радостно воскликнула Марина, поднимаясь навстречу мужчинам со скамейки.

— Девчонки, как же я по вам соскучился! — обрадовался Павел, целуя по очереди женщин.

— И мы рады вам, — улыбнулась Анна.

— Ох, вы и не представляете, как мы упахались в этих горах, — с облегчением вздохнул Доцевич. — Хорошо, что не пошли с нами. Но зато скажу я вам, девчонки, столько интересного увидели!

— У вас всё нормально? — негромко обратилась к Олегу Анна.

Не прекращая думать о своём, Зорин утвердительно кивнул головой.

Анна перевела взгляд на Антона и задумалась, но больше не стала тревожить Олега вопросами.

— Арина, постой здесь, я договорюсь насчёт комнаты, — сказал Раскатов, направляясь на поиски Мили Петровны.

Сбросив рюкзак, женщина нервно закружила по двору.

— А-а, значит чисто мужская компания? — иронично заметила Анна.

— Нет, всё не так, — попытался сгладить ситуацию Доцевич. — Познакомьтесь, милые, это Арина девушка Олега, она присоединилась к нам уже в дороге. А это Мариночка и Анна.

— Неужели вы отправились совсем одна? — глаза Марины несколько округлились от удивления.

— А что здесь такого? — покосилась на неё Арина.

— Я бы не смогла так… Страшно же!

На что Арина неопределённо пожала плечами.

— Переночуешь в пятом номере, — сказал Арине подошедший Антон.

— Спасибо, — сухо ответила она и, прихватив рюкзак, взбежала по лестнице наверх.

— Она на меня обиделась… да? — спросила растерянным голосом Марина.

— Нет, на меня, — успокоил её Олег, — не обращайте внимания.

— А-а…

— Друзья мои! Я предлагаю отметить наше удачное возвращение из нелёгкого, но познавательного путешествия, — с наигранным пафосом заявил Павел. — Кто — за?

— Здорово! — восторженно воскликнула Марина, захлопав в ладоши. — Я согласна!

— Только нам, милые дамы, необходимо предстать перед вами в надлежащем виде и мы просто обязаны снять с себя груз тоски по вашим прекрасным глазам.

— В тебе, Паша, просто пропадает поэтический дар, — поддел его Антон.

— Учитесь, неучи, у старшего товарища.

— И мне понравилось, — мечтательно пропел голосок Марины, — в его словах столько тонкого шарма.

После этого мужчины отправились отмываться от походной грязи и «груза тоски», а женщины уединились в комнате.

— Ребята, ужинать будете? — спросила подошедшая к рукомойникам Миля Петровна.

— Нет, хозяюшка, у нас сегодня другие планы, — ответил Доцевич, фыркая от удовольствия.

— А, понимаю.

Вскоре мужчины практически уже были при полном параде. Естественно, что особое нетерпение проявлял Павел, нервно расхаживая по комнате в ожидании друзей.

— Паша, хватит уже гарцевать! — не выдержал Антон. — Иди лучше в кафе с Мариной, сделайте там заказ, а мы скоро подойдём.

— Принято, — обрадовался Павел. — Да, други, мы будем в том же заведении, только резину не тяните.

Когда нетерпеливый ухажёр удалился, Антон обратился к Олегу:

— Теперь можно и поговорить, присаживайся.

Оставив свои дела, Зорин сел на кровать рядом с Раскатовым.

— Олег, то, что рассказала тебе Арина — это чистая правда, как бы тебе больно ни было, — произнёс Раскатов. — Каждый из нас был вынужден исполнять в этом представлении свою роль, но теперь игра закончена, вернее, её первая часть. Если сможешь, извини, но мне пришлось вести двойную жизнь не по своей воле, так было необходимо.

Обескуражено поглядев на своего друга, Олег не в силах был что-либо произнести.

— Сегодня ночью произошло одно событие, оно и позволило открыться тебе, хотя я знаю, что ты уже давно об этом догадывался.

— Да, догадывался… но до конца не был уверен — с какой-то натугой произнёс Зорин. — Но почему обманывались твои товарищи?

— Долго объяснять, Олег. А сейчас я должен покинуть вас. Ты передай Ридану, что вся информация у меня, и она уйдёт по назначению.

— Обязательно передам… Но что же дальше?

— Меня не будет некоторое время, затем я найду тебя в Миассе, будь пока там. Пашке скажи, что я срочно уехал по делам домой… ну, короче, придумай что-нибудь и извинись за меня.

— Я всё сделаю, не беспокойся. А сейчас ты можешь назвать своё настоящее имя?

— На моей планете меня зовут Эйтаном.

— Эйтан, Эйтан, — повторил вслух его имя Олег, — как всё странно… у меня был друг, а теперь…

— Глупости, ты всегда будешь моим другом, — произнёс Раскатов, крепко обнимая Олега.

— И ты моим.

— Ты хотел спросить об Арине?

— Я не понимаю… почему она?

— Не всё так однозначно, Олег, её, как и Лану использовали втёмную, не посвящая в суть задания, но в конечном итоге она лишь помогла мне.

— И как же?

— Арина стала информационным звеном между мной и тем, с которым я планировал эту встречу, хотя она даже не догадывалась об этом.

— Всё равно я не смогу простить её! Всё это время она лишь играла со мной.

— Олег, её чувства к тебе не были лживыми, уж поверь мне.

— Нет, пока не могу…

— Всему своё время, — улыбнулся Раскатов.

— Ты должен уйти именно сейчас? — уточнил Олег.

— Да. А ты забирай Аню, и отправляйтесь в кафе.

— Хорошо.

Увидев выходящих из комнаты друзей, Анна тут же бросилась к ним.

— Анечка, ты нас ждала? — дотронулся до её руки Антон.

— Ждала… ребята уже ушли, а вас всё нет и нет.

— Я рад был познакомиться с тобой, Анечка, ты прекрасный человек. Я вынужден срочно уехать, и хотел бы попрощаться, а Олег тебе всё потом объяснит.

— Ты уезжаешь? — переспросила она, непонимающе переводя взгляд на Зорина.

— Так надо, Аня, — подтвердил он.

— Я тоже счастлива, что узнала тебя, — с трудом сдерживаясь от слез, Анна нежно поцеловала его. — Прощай…

Перед тем как скрыться за поворотом улицы Олег с Анной ещё раз оглянулись и помахали ему руками.

А во дворе дома его с нетерпением поджидала Арина.

— Ты решил уехать? — нетерпеливо спросила она.

— Да.

— Как же ты доберёшься до города? Последний паром уйдёт через десять минут… ты же не успеешь.

— Доберусь.

— Тогда возьми меня с собой. Я прошу тебя, — в голосе женщины прозвучала мольба.

— А ты уже доверяешь мне?

— Мне всё равно.

— Неужели ты даже не попытаешься хоть что-то изменить?

— Как?! Он не хочет меня слушать, а я не хочу ещё раз унижаться!

— Гордая. Но я же вижу, что с тобой происходит, — Раскатов внимательно поглядел в её глаза.

— Пустое… это уже не имеет никакого значения.

— И всё-таки мой тебе совет: не давай пощёчину своей судьбе, она может ответить тем же. Я не возьму тебя с собой, уедешь завтра. Прощай!

Раскатов захватил свои вещи, и быстрым шагом направился в сторону ближайшего леса.

III

Монада Эйтана «вынырнула» из пространственно-временного разрыва в непосредственной близости от Сензара и моментально трансформировалась в оболочку обитателей планеты.

«Да, здесь совершенно иное истечение времени, будто только что вышел прогуляться», — подумал он.

Система внешней безопасности мгновенно просканировала его вибрационные составляющие и пропустила во внутренний коридор допуска. Пройдя все ступени планетарной защиты, он встретился с главным экспертом по системам безопасности Рег Шером.

— С прибытием, Эйтан, я рад тебя видеть, — поприветствовал он.

— Спасибо, Рег Шер, и здравствуй. Что нового в нашем мире?

— Совершенствуется, как и мы сами. Ты надолго?

— Не знаю, по обстоятельствам. Мне назначена встреча с Владыкой и Верховным координатором Габриелом.

— Они ожидают тебя.

Внутри золотисто-серебряной сферы Эйтан предстал пред Владыкой Тайе и Учителем Габриелом.

— Я приветствую вас, Владыка, и вас, Учитель, — с достоинством произнёс Эйтан.

— И я рад твоему появлению, — промолвил Тайе.

— С возвращением, Эйтан, — аура Габриела засветилась дружескими огоньками.

После улаживания всех формальностей Владыка Тайе произнёс:

— Мы слушаем тебя, рассказывай всё по порядку и сформулируй своё предложение.

Не акцентируясь на мелочах, Эйтан поведал главным лицам Сензара о ситуации на Земле, особо останавливаясь на своих наблюдениях и исследованиях, касающихся реального положения на планете и в околоземных сферах.

После чего Эйтан раскрыл в общих чертах свой замысел:

— Я предлагаю одновременно произвести внедрение сывороточного противоядия в психосферу планеты, очистить Самеру от кланов Абаддона и захватить его самого. Тем самым мы сможем нейтрализовать последствия вируса и прекратить подпитку демонического присутствия на Земле. Этими мерами мы восстановим энергетический баланс на планете и в Солнечной системе.

— Твоё предложение по срокам проведения операции? — осведомился Владыка Тайе.

— Начало не ранее восьмого года этого земного столетия. Сроки же активной её фазы будут корректироваться в зависимости от обстоятельств.

На некоторое время Владыка задумался, оценивая план Эйтана.

— Что тебе удалось выяснить по поводу моей просьбы? — произнёс Учитель Габриел.

— Именно от этого вопроса во многом зависит исход нашей миссии. При позитивном его решении даже в худшем варианте сроки активной фазы операции можно значительно сократить. Я нашёл Гиртаба и встретился с ним, но ещё раньше он спас мне жизнь. Нам необходима его помощь, он был одним из создателей структуры демонического влияния на Земле и знает о ней всё.

— Что потребовал взамен этот отступник? — сверкнул аурой Владыка.

— Не только он виновен в своей участи, — спокойно ответил Эйтан. — Я ему обещал после разговора с вами возвращение на Сензар.

— Он воин и знал, на что шёл! Для него не существует оправданий, ты же знаешь наши законы.

— Но мы же ответственны за тех, кто нам верил.

— В чём-то ты и прав, но это ни в коей мере не обеляет его преступную сущность.

— Мы должны дать ему шанс, он уже помог нам и поможет ещё не раз. Без него завершить миссию будет труднее.

— Как ты оцениваешь его внутреннее состояние? — спросил Габриел.

— Он готов к изменениям, за оставшиеся годы я постараюсь ему помочь во многом. Всё остальное должна довершить его реабилитация в промежуточных мирах.

— Ты не обманываешься насчёт него? — высказал сомнение Габриел.

— С некоторых пор от меня трудно что-то скрыть, во всяком случае, ему.

— Да, ты сильно изменился, Эйтан, — произнёс Владыка Тайе. — Боюсь, что тебе будет тесно в нашем мире.

— Оставим это на будущее. А сейчас каждый из нас должен выполнить свой долг. В прошлом нам не позволили завершить свою миссию, теперь нельзя допустить подобного исхода.

— Хорошо, находись пока у себя, когда решение будет принято, мы пригласим тебя, — сдержанно ответил Владыка Тайе.

Попрощавшись с первыми лицами Сензара, Эйтан переместился в собственную обитель, в которой не был уже очень давно. При появлении хозяина созданный им когда-то мир радостно встрепенулся от сна: лазурное озеро улыбнулось счастливым всплеском, а горные массивы и живописные луга засветились переливчатыми тонами красок. Только сейчас он наконец-то осознал, что вновь находился дома, будто и не было тех испытаний в далёком земном мире. Ему казалось, что ещё совсем недавно здесь звучал близкий голос Сатены, в его воспоминаниях пронеслась их последняя встреча, после которой они не смогли даже толком поговорить. В тишине его сознательного творения всё напоминало о прошлом, о котором невозможно было забыть. Воспарив над озером, он углубился в себя и провёл в таком состоянии значительное время.

— Эйтан, ты позволишь мне войти? — ворвался в его созерцание знакомый голос.

— Входи, входи.

Перед ним появилась Авия Зира.

— Здравствуй, Эйтан!

— Здравствуй, Авия Зира!

Коснувшись аурами, они ощутили неподдельную радость от встречи, что даже обитель Эйтана озарилась сияющим светом.

— Я очень рад тебе, — чуть позже произнёс он. — Расскажи о себе.

— Видишь, как всё получилась… не смогла я помочь вам.

— Не вини себя, такое с каждым могло случиться.

— Да, с каждым, но случилось именно со мной.

— А где ты была после?

— Пришлось пройти реабилитацию в промежуточных мирах. А с некоторых пор я здесь, но пока нахожусь в резерве Владыки. Такое впечатление, что он мне не совсем доверяет.

— Нет, просто ты временно выпала из ритма работы, но вскоре всё изменится, поверь мне.

— Не знаю, сколько ещё предстоит ждать, ведь практически все наши находятся в пределах Солнечной системы, а я до сих пор нахожусь без дела.

— Для настоящего дела уже зреют условия, поверь, очень скоро и твои силы понадобятся.

— Хорошо бы. Ты знаешь, Эйтан, мне очень сильно вас не хватает. Я раньше об этом как-то не задумывалась, всё работа да работа, но теперь поняла, что ближе вас у меня никого нет. Передай это всем нашим.

— Спасибо, родная, мы все очень тебя любим! К сожалению, до сих пор мне не довелось с ними встретиться и поговорить, так было необходимо, но уже скоро мы будем вместе, и я передам твои слова.

— Эйтан, я случайно услышала, что объявился Гиртаб. Так ли это?

— Откуда такая информация?

— Видимо, она появилась после твоего разговора с Владыкой. А сейчас ведутся очень напряжённые переговоры, и это имя было затронуто в них. Мне небезразлично его будущее ведь Гиртаб нам не чужой.

— Прости, я не могу пока говорить об этом.

Им посчастливилось поговорить совсем не долго, потому что Авию Зиру неожиданно вызвали к Владыке.

Ожидания Эйтана затянулись, вопрос был серьёзный и обсуждался на уровне Высших цивилизаций, поэтому решение до сих пор не было принято. Прекрасно понимая всю меру ответственности, Эйтан не завидовал участи своих старших товарищей, ведь в случае неблагоприятного исхода миссии последствия могли затронуть жизнедеятельность целой галактики.

Долгожданный сигнал от Владыки Тайе отозвался вздохом облегчения в его духовном сердце. Как и в прошлый раз, встреча проходила в знакомой ему обстановке. Эйтан поприветствовал Владыку Сензара с Учителем Габриелом и замер в ожидании.

— Эйтан, твой замысел одобрен на всех уровнях, — начал Владыка. — Да, возможность привлечения к работе Гиртаба вызвала двоякую реакцию со стороны Старших братьев, но в конечном итоге было сделано исключение из правил и только ради достижения положительного результата миссии. Одним словом — вопрос решился положительно. Ты доволен?

— Скорее, удовлетворён, пребывать в эйфории пока ещё рано.

— Верно, работа предстоит нелёгкая. Все детали завершающей стадии миссии обсудите с Владыкой Гория и согласуете с нами.

— Вы даёте Гиртабу гарантии для возвращения?

— Да, он сможет вернуться, естественно, после всесторонней реабилитации.

— Спасибо.

— Эйтан, свой антивирусный арсенал оставь в Центре Галактической информации, мы им сами распорядимся, — напомнил Габриел.

— Разумеется, Учитель.

— Знаешь, Эйтан, если всё сложится удачно, то мы с Габриелом навсегда покинем Сензар… Настал и наш черёд, — доверительно произнёс Тайе.

— Сензару вас будет не хватать, но я искренне рад за вас, Владыка и за вас, Учитель.

— А ты ведь тоже заслужил право выбора, — вновь промолвил Владыка. — Но прежде чем принять окончательное решение, ты должен кое-что узнать, это очень важно.

— Я готов выслушать вас.

— Тайна эта принадлежит мне с Габриелом и ещё нескольким, но мы хотим посвятить в неё и тебя. Как я уже говорил — право выбора остаётся за тобой.

В дальнейшем Владыка перешёл на секретный галактический язык, применявшийся только в исключительных случаях. Беседа длилась долго и касалась очень важных вопросов до недавнего времени известных лишь узкому кругу посвящённых.

— Пойми одно, мы сами заложили этот «живой детонатор» и последствия его активизации могут быть непредсказуемыми, — сказал напоследок Владыка Тайе.

— Я всё понял, Владыка, но дайте мне возможность подумать.

— Тебя никто не торопит, мы поймём любое решение.

С любовью поглядев на Эйтана, Учитель Габриел произнёс:

— Я верю в тебя и знаю, что ты всё сделаешь правильно. Возможно, скоро разойдутся наши дороги, но я счастлив иметь такого ученика. Прощай, Эйтан.

— Спасибо вам за всё, — произнёс Эйтан, обращаясь к Тайе и Габриелу. — Я сообщу о своём решении. Прощайте.

Покинув сферу Владыки, Эйтан перенёсся в Центр Галактической информации и записал на информационный кристалл первичную антивирусную базу данных. Пройдёт не так много времени и её расшифруют, чтобы создать сывороточную программу, способную навсегда уничтожить корень зла в психосфере Земли.

Погружаясь в звенящую тишину своей обители, где каждый уголок был пропитан его мыслями и чувствами, он уже понимал, что прощается с ней навсегда. Отдавая последний долг прошлому, он ещё раз окинул взглядом своё творение, отпуская его от себя. И словно ощутив настроение своего создателя, эфирная природа затрепетала от грусти в предчувствии близкой разлуки.

«Вот и всё, мне пора, — произнёс Эйтан, сворачивая в пространстве живую картинку созданной им красоты, — всё лучшее я возьму с собой, но впереди меня ждёт иное будущее».

Попрощавшись с Сензаром, он вновь устремился к Земле.

IV

Окончив вечернюю тренировку, Зорин проводил своих учеников и направился в кабинет, где от усталости плюхнулся на диван.

В Миасс Олег вернулся один и провёл в затворничестве почти целые сутки. Только на следующий день он всё же решился оповестить знакомых о своём прибытии.

В разговорах с близкими Раскатова из уст Зорина довольно таки нелепо звучала им же придуманная легенда об исчезновении Антона. Чего он только не услышал за эти дни в собственный адрес, его даже обвиняли в пресловутой мужской солидарности, пытаясь уличить в каком-то тайном сговоре. Отбиваясь от нападок женщин, он строго придерживался версии о том, что Антон с Павлом отправились на Дальний Восток навестить боевых товарищей. Но проходили недели, а от Раскатова так и не поступало вестей. И со временем объяснения Зорина стали больше походить на вымученную ложь. Однажды вечером к нему зашёл Валера с бутылкой водки и между ними состоялся не совсем приятный разговор. Они молча выпили, и Рогожин приступил к цели своего визита:

— Олег, давай поговорим по-мужски. Ты, наверно, догадываешься о чём?

— Догадываюсь… но ничего нового я тебе, Валера, сказать не могу. Вот хоть убей!

— Да не убивать я пришёл, а разобраться. Ты же должен понимать, что происходит… Елизавета Сергеевна с Наташей себе места не находят, они ведь думают, что снова его потеряли и теперь уже навсегда! А Лана… она ведь так его любит, погляди, что с ней творится, девчонка сама не своя! Она же столько для тебя сделала! Из чувства благодарности хотя бы, ты можешь сказать правду?

— А ты уверен, что им понравится такая правда?! — резко спросил Олег.

— Неужели есть что скрывать, у него что другая женщина?

— Если бы…

— Тогда что же?!

— Я уже не раз говорил, он приедет и всё расскажет сам. Сколько ещё меня можно доставать, Валера?! Устал я от ваших допросов! Ты понимаешь это или нет?!

— Может, и от нас тоже?

— От всех! — в сердцах выкрикнул он.

В последнее время Олегу всё чаше приходилось избегать своих друзей, чтобы не придумывать глупых оправданий.

Действительно, за последние недели он смертельно устал от чужой жизни, от постоянных вопросов и собственной лжи. Прекрасно понимая, что эта мера вынужденная, Олег всё равно не мог не переживать за людей, которым причинял боль. Но ещё больше он страдал из-за разрыва с Ариной. По словам Валеры она лишь на пару дней появилась в Миассе и исчезла в неизвестном направлении даже не оставив своих координат.

Путаясь в паутине собственных мыслей, Зорин не услышал, как отворилась дверь.

— О чём задумался, друг мой? — раздался с порога знакомый голос.

— Ты?! — воскликнул Олег, вскакивая с дивана.

— Как видишь. Я же обещал появиться.

— Меня чуть со света не сжили за это время.

— Живой же пока.

— Не знаю, делала ли ложь кого-то счастливее…

— Ты же прекрасно понимаешь — ради чего всё это. Я и сам только что выдержал нелёгкий разговор, несколько часов нёс близким людям всякую чушь.

— И какую же версию ты придумал на этот раз?

— Археологическую экспедицию в Южную Америку. Видишь, даже для правдоподобности рюкзак с вещами прихватил.

— Ух, куда тебя занесло! Но ты же мог просто исчезнуть.

— Мог… но эти люди искренне любят меня, и было бы неучтиво с моей стороны уйти не простившись.

— Мы все ждали тебя.

— Знаю, Олег, и очень ценю это.

— Не хочу загружать тебя вопросами, но если можешь, скажи — твоя поездка была удачной?

— Да, всё получилось, как я хотел. Но ты лучше расскажи про Пашкину реакцию.

— Мог бы и не спрашивать! — рассмеялся Зорин. — Поток ругани и упрёков, но когда он выпил сто грамм, то немного успокоился, а милая девушка Марина окончательно привела его в благодушное настроение.

— Хоть кому-то повезло, — улыбнулся Антон.

— Чего не скажешь обо мне.

— Арина так и не появилась?

— Нет, просто уехала и всё…

— Не вешай нос, брат, жизнь продолжается, и кто знает, какие сюрпризы она прячет до срока. Бывает, что и сердечный лёд плавится ко времени.

— Хотелось бы верить.

— Знаешь, Олежка, иногда судьба проявляет знаки доверия к людям, но лишь немногие замечают эти жемчужинки света и тем паче следуют им, а ведь именно в зрячести и есть жизненная мудрость.

— Ты считаешь, что всё не зря?

— Конечно, ты выбрал правильный путь и однажды он приведёт тебя к цели. А всё что мы сделали и сделаем, не пропадёт даром.

— Спасибо тебе за поддержку.

— Ты справишься, Олег, и что бы ни случилось дальше, будет по твоим силам.

Зорин глубоко вздохнул и понимающе кивнул.

— А у Ланы ты был? — вдруг спохватился Олег. — Она ведь ждёт тебя!

— Прямо сейчас еду к ней.

— Антон, мы видимся в последний раз?

— Олег, моя миссия на Земле ещё не закончена, но мы, наверное, не сможем увидеться. Хотя… не верь слову «никогда».

— Умом то я всё понимаю, но сердце не хочет слушать ни о чём, оно просто болит.

— Мы воины, Олег, и этим всё сказано.

— Тогда будем прощаться? Подожди, передай Стелле… извини, Сатене, что я не забыл её, и буду помнить всегда.

— Знаю, ты был и её охранителем.

— Да и в то время даже был влюблён в неё, — произнёс Олег, с потеплевшими от воспоминаний глазами.

— Обязательно передам.

Они крепко обнялись и Олег негромко произнёс:

— С Богом.

— Прощай, брат.

К дому Старицкой Антон подъехал на такси уже в сумерках. В знакомых окнах горел свет, за которыми его с нетерпением ждала Лана. Через открытую калитку он прошёл во двор и остановился возле закрытой веранды. Но как только прозвенел звонок, появилась Лана.

— Наконец-то я дождалась тебя, — прошептала она.

— Здравствуй, родная, — сказал он, целуя женщину.

В обыкновенной домашней одежде она показалась ему особенно трогательной и близкой. Старицкая ненадолго вышла на кухню приготовить чай и собраться с мыслями.

«Всё без изменений, видимо, не до того ей было», — подумал он, осматривая гостиную.

Через несколько минут появилась Лана и стала разливать по чашкам чай.

— Это правда, что рассказала мне Наташа? — спросила она.

— Нет, Лана, она не знает всей правды, но ты имеешь право на большее.

— Ты знаешь, Антон, я уже готова ко всему. Мне кажется, что наше счастье висит на тоненькой ниточке, и в любую минуту ты её можешь оборвать. Даже слёзы не помогают… легче уже не становиться. Сердце ведь невозможно обмануть, оно всё чувствует. Ты пришёл попрощаться навсегда, да?

— Помнишь, ты как-то сказала, что я не похож на земного человека? — ответил вопросом Антон.

— Да. Но я же в шутку…

— Ты была недалека от истины.

— Я не совсем понимаю, о чём ты?

— Вспомни, как начиналась твоя новая жизнь: большие деньги, успешный бизнес, положение в обществе. Благодаря чему ты получила всё это? Ведь бесплатный сыр сама знаешь, где бывает. Ты разве не задумывалась над этим? Тебя выбрали, а затем использовали, чтобы приблизить меня, твоим покровителям нужен был я.

— Да, я понимала, что меня используют, знала… И мне объяснили уже позже, что их интересуешь ты, но я так и не могла узнать причины… Поверь, я ужасно мучилась и страдала от своей зависимости и не могла тебе открыться какое-то время. Но ты же всё знал сам… Значит, и ты использовал меня?

— Прости, мне пришлось это сделать, Лана, в ином случае тебе угрожала бы опасность. Если ты меня выслушаешь, то может быть, поймёшь.

— Да идите вы все к чёрту! — не выдержала женщина — Что я вам игрушка, или подопытный кролик?! Чего вы все хотите от меня?!

Она упала на диван и горько зарыдала.

Антон пытался успокоить Лану, а она лишь сильнее содрогалась от рыданий. Но когда он стал гладить её волосы, она подняла голову.

— Я всё равно люблю тебя, — прошептала Лана, ещё продолжая всхлипывать.

— И я люблю тебя. Поверь, мои чувства к тебе искренни, — произнёс Антон, целуя ещё мокрые от слёз щёки.

— И всё-таки ты уходишь?

— Если ты выслушаешь меня, то всё поймёшь.

— Нет, такое невозможно понять… Можно ли расставаться когда любишь? Это всё равно, что умереть! А ты знаешь, милый, как умирают без любви? Когда меркнет в душе свет, когда нечем дышать и уже нет смысла жить…

— Мне трудно тебе возразить, ты права, но иначе я не могу поступить. И это ещё не всё… кого ты любишь, завтра уже не будет.

— Как ты можешь говорить такое! — возмущённо воскликнула она.

— Выслушай меня.

— Говори, — уже более спокойно произнесла Лана.

— Возможно, то, что я расскажу сейчас, покажется тебе странным и неправдоподобным, но это правда и ты постарайся её принять.

— Хорошо, я попытаюсь.

— Лана, уже с давних времён в вашем мире идёт жестокое противостояние между двумя внеземными силами, а с некоторых пор и человечество превратилось в участника этой борьбы. Одни пытаются протянуть вам руку помощи дальних миров, дать новые знания, а другие тянут назад, в болото невежества и лжи. Ты сама успела убедиться в помыслах той стороны, вспомни свои ощущения от встреч с одним из них, не думаю, что воспоминания доставят тебе хоть каплю удовольствия. То, что происходит сейчас на Земле, похоже на пиршество во время чумы, где во главе хозяйского стола вальяжно восседает горсточка лицемерных торгашей, способных распродать всё и в первую очередь собственную совесть, а подле них гнездятся им же подобные, только рангом пониже. А внизу — основная масса человечества, подбирающая объедки с барского стола, отравленные ядом цинизма, причём самые жирные куски норовят ухватить наиболее наглые и беспринципные. Хотелось бы спросить, а где же те честные труженики сеятели зёрен культуры, добра, справедливости, которым суждено воспитывать человеческое будущее? Вот именно, они лишние на этом «празднике плоти» и вынуждены довольствоваться лишь жалкими крохами подаяний! Что же может ожидать такой мир в будущем, а, Лана?

— Господи, какие непонятные и ужасные вещи ты говоришь, мне даже трудно это представить, — схватилась за голову Старицкая. — Ладно, ладно… пускай будет так, но ведь каждый сам создаёт свою жизнь… Почему я должна испытывать жалось к другим? Я желаю лишь собственного счастья, оно мне ближе!

— Вся беда в том, Лана, что так думают многие и стараются любой ценой создать свой непоколебимый земной мирок. Но, милая, пойми, даже в этой стране ежегодно умирают миллионы людей, каждый из них во что-то верил, строил планы на будущее, воспитывал детей, кого-то любил. Где теперь они? Я пытался уже тебе объяснить, что земное счастье недолговечно, его невозможно заморозить и спрятать в укромное место. Как бы не было больно, но оно преходящее. Вы здесь не для того, чтобы тратить драгоценную энергию на иллюзию никчемных желаний. У вас иная цель.

— Ты считаешь, если наша жизнь не вечна, то не стоит и любить?

— Напротив, Лана, жизнь бесконечна, а без любви она бы превратилась в сущий ад, но я не о той болезненной любви, которая привязывает человека, превращая в раба собственных чувств, а о другой, способной окрылить душу и принять весь многогранный мир!

— Антон, зачем мне весь этот мир, если тебя не будет рядом?! — пылко возразила она, сжав его руку.

— Ты никогда не задумывалась — зачем эта жизнь, ради чего ты рождалась в материнских муках, училась, думала, чувствовала, страдала, любила, наконец?

— Может, только ради встречи с тобой?

— Конечно, и для этого тоже, — улыбнулся Антон, — но кроме того у каждого из вас есть своё предназначение в жизни, очень важное предназначение, о котором вы даже не знаете в суете земных забот.

— И в чём же моё предназначение, кроме любви к тебе?

— Родная, ты сильно изменилась, — произнёс он, нежно обнимая женщину, — даже глаза у тебя стали другими, в них появился свет.

— Благодаря тебе я научилась любить.

— Нет, Лана, этому не учат, любовь это дар всевышний, данный нам изначально.

— Значит, ты помог ей проснуться.

— Возможно… Но мне так и не удалось тебя убедить.

— В чём? В неправильности выбранного призвания, или в том, что моя любовь к тебе была глупостью? — с выстраданной улыбкой произнесла Старицкая.

— Лана, я благодарен за твою любовь и никогда её не забуду. А что касается призвания, то ты его вскоре обретёшь сама. Тебя больше не станут беспокоить, и всё что ты имеешь, останется твоим. Но ты должна хорошо подумать, как распорядиться всем этим, ведь даже деньги обязаны служить добру.

— Да, теперь я знаю истинную цену деньгам и уже кое-что поняла… А почему ты считаешь, что меня оставят в покое?

— Не беспокойся, этот вопрос улажен.

— Кто же ты всё-таки, если даже Донат боится тебя? Я никогда особенно не увлекалась мистикой и даже сейчас боюсь поверить в своё предположение.

— Я не могу всего тебе рассказать, пускай для тебя всё останется, как и прежде.

— Нет… так уже быть не может. Ведь я не смогу удержать тебя? — с затаённой надеждой она поглядела на своего возлюбленного.

— Лана, я не принадлежу себе.

— Как странно всё… Может, я сошла с ума? Но мне хочется верить тебе, хочется…

Проговорив эти слова, Лана успокоилась, а её лицо стало серьёзным и вдумчивым.

— Но почему ты сказал, что тебя уже не будет?

— Я навсегда прощаюсь с этим телом и уже не буду прежним.

— Господи, ты не представляешь, как мне больно! — вновь всхлипнула женщина, уткнувшись ему в грудь.

Он обнял Лану и поцеловал её волосы.

— Прости… Только ты помни, что я всегда рядом с тобой, и мы ещё встретимся в твоих снах.

— Я буду думать о тебе всегда, — прошептала она. — А теперь уходи…

— Прощай, родная.

V

Они встретились в Ильменских горах, когда октябрьская звёздная ночь уже властвовала в округе.

— Приветствую тебя, Гиртаб.

— Здравствуй, Эйтан. С какими вестями пожаловал?

— С хорошими. Теперь я могу дать своё слово тебе.

— Неужели согласились?

— Как видишь, но решение ты должен принять сейчас.

— У меня было время на обдумывание своей судьбы.

Ожидая ответа, Эйтан внимательно изучал поведение Гиртаба.

— Я готов вернуться, — с облегчением произнёс Гиртаб и вздохнул:

— Устал я от всего этого бедлама…

— Иного я и не ждал, теперь ты вновь с нами.

Следуя земному обычаю, они крепко обнялись, как старые друзья.

После чего расположившись на валунах, они приступили к обсуждению дальнейших действий. Разговор затянулся на длительное время, ведь им предстояло разработать план способный расшатать фундамент демонического господства на Земле, который за долгие тысячелетия устоялся очень основательно. Когда разговор был закончен, Эйтан внимательно поглядел на собеседника, словно ещё раз желая прочувствовать его решимость:

— Будь осторожен, Гиртаб, постарайся жить, как и прежде, не проявляй особой инициативы, Абаддон способен почувствовать фальшь. До назначенного срока нашу игру не должны раскрыть, иначе мы потеряем фактор внезапности.

— Ты прав, в последнее время я и так не обременён его доверием тем паче после вашего появления. Но не переживай, всё будет как надо, не забывай, что я тоже умею вести двойную жизнь.

— Встречаться будем только в крайнем случае, а все переговоры по старому каналу.

— Я понял тебя, Эйтан.

— И ещё один вопрос: в случае падения власти Абаддона, кто реально сможет занять его место?

— Лишь двое — Пахарад или Варгл.

— Кто из них опаснее?

— На сей день более сильным влиянием наделён Пахарад, но на то есть свои причины, он верный слуга Абаддона и давно уже ходит в его любимчиках. А Варгл, он как серая тень за их спинами, всё видит, всё слышит, но до поры до времени помалкивает. Он очень изощрён в интригах, непредсказуем в мышлении и если представится такая возможность — переступит через Пахарада, будь в этом уверен. Даже я не всегда понимаю, чем живёт его сознание, он неимоверно хитёр и беспощаден.

— К решающей фазе операции мы должны обоих заманить в Самеру, подумай, как это сделать, времени у нас ещё предостаточно.

— Хорошо, у меня есть некоторые задумки.

Они попрощались, и Гиртаб растворился в ночной мгле.

После его ухода Эйтан замер в неподвижной задумчивости, а затем вышел из физического тела и несколько минут наблюдал за ним со стороны.

«Ты изранено в боях и потрёпано временем, но ещё не истратило своей силы. Ты хорошо послужило мне в этом мире и выполнило свою миссию… Пора прощаться», — спокойно произнёс он.

Концентрируясь в глубине своей сущности, Эйтан без всякого сожаления разорвал энергетическую связь с телом и всё, что когда-то было его физической оболочкой, превратилось лишь в кучку праха, слившегося с сумерками утра. Пройдёт какое-то время, и он развеется по склонам Ильменского хребта, окончательно возвратившись к Земле. А свободная сущность Эйтана стремительно взмыла в утреннее небо и исчезла в пространстве.

Его появление было встречено друзьями восторгом радости. Их ауры слились в ослепительно сияющую сферу, и она повисла в воздухе, переливаясь удивительной палитрой красок. Возможно, лишь надёжная защита базы не позволила в тот день орбитальным спутникам зафиксировать таинственные вспышки в районе Алтайских гор.

— Наконец-то мы вместе! — чуть позже произнёс Кадир — Мы давно готовились к этой встрече, Эйтан, и ждали тебя.

— Знаю, ребята, я очень рад вам! — совсем по земному ответил Эйтан.

— И заставил же ты нас поволноваться! — шутливо заметил Ол Розо — Мы уже грешным делом решили, что облик землян тебе стал милее.

— Вы же ещё на Сензаре напророчили мне это, — парировал шутку Эйтан. — Какие ко мне претензии?

— Да, трудно устоять перед соблазнами человеческой жизни, — добавила Сатена.

— Сатена, мне это показалось или в твоих словах я слышу нотки женской ревности?

— А за ней это уже замечалось, — напомнил Шаин.

— Опять старая песня! Ты ещё вспомни, что было со мной в пору земной юности.

— Нет, не будем так глубоко копать, — рассмеялся Шаин.

— Не слушай пустых наветов, Эйтан, просто Сатена ждала тебя сильнее всех нас, вот и вся правда, — вступилась за подругу Санель.

Эйтан сразу же почувствовал тот знакомый свет радости, исходивший от Сатены, и он ответил ей тем же.

Они беседовали очень непринуждённо, словно и не расставались совсем, но всё же подошли к этому непростому вопросу.

— Ты встречался с ним? — первым спросил Кадир.

— Да и он согласился.

— Значит, всё к лучшему.

— Как он? — поинтересовался Шаин.

— Непросто далось ему это решение, но подсознательно он был к нему готов.

— Мы не должны его отвергать, — убеждённо промолвила Санель. — В том, что случилось, есть и наша вина.

— Его никто не собирается отвергать. Когда выносилось решение, я поручился за него перед Владыкой, — заверил всех Кадир.

— Он сильно изменился? — спросил Ол Розо Эйтана.

— А ты как думаешь? Все эти тысячелетия, что он провёл в среде демонов, не исчезнут в один миг бесследно. Но мы должны помочь ему своей поддержкой, только с нашим участием он способен выбраться из той пропасти.

— Несомненно, всем, чем сможем, — подтвердил Шаин.

Остальные сензарцы одобрительно поддержали его.

— Ведь это он помог спасти тебя в Тибете, — вспомнила Сатена. — Если бы не его информация, я бы просто не успела.

— Спасибо тебе, Сатена, за всё. А с тем демоном счёты ещё не закрыты.

— Эйтан, не стоит опускаться до мести, — серьёзно сказал Кадир. — Давай лучше выполнять свою работу.

— Никакой мести, Кадир, просто наши дороги уже пересеклись в будущем и итог определён.

— Хорошо, пускай будет так.

На этот день в обители Надземного братства была намечена очень важная встреча, и Кадир с минуты на минуту ожидал приглашения. После получения телепатического сигнала он отозвал Эйтана в сторону:

— Нас ждут в Гималаях. Ты готов?

— Прямо сейчас?

— Да.

— А я как советский пионер — всегда готов! — успел пошутить Эйтан.

— Тогда полетели, — рассмеялся Кадир.

С некоторых пор наблюдатели Сензара освободились от физических оболочек и функционировали лишь в тонких телах, поэтому все перемещения в пределах земных координат стали для них приятными прогулками.

В таинственной башне уже знакомой Кадиру, их ожидали Владыка Гория и Вут-Суми.

После обмена приветствиями Владыка обратился к Эйтану:

— Я рад видеть тебя, Эйтан. Ты оказал нам неоценимую помощь и значительно облегчил общую задачу.

— Заслуга моя не велика, каждый выполнял то, что ему было поручено, — ответил Эйтан.

— Я не в коей степени не умаляю трудов всей вашей группы, вы сделали всё что могли и даже больше. Об этом мы с Кадиром уже неоднократно говорили, но сейчас я благодарю именно тебя. Ты мужественный воин и заслужил это.

— Спасибо, Владыка.

— Теперь перейдём к делу. Встреча состоялась?

— Да, он готов сотрудничать, — ответил Кадир.

— Вы ему полностью доверяете? — спросил Вут-Суми.

— Я проанализировал его мысли, решение принято им сознательно, — произнёс Эйтан.

— Не ввёл ли он тебя в заблуждение, как ты нас? — осведомился Владыка Гория.

— Нет, он не обладает такими возможностями.

— Хорошо, пусть будет так. До начала заключительной фазы нашего плана есть ещё семь лет, и необходимо всё продумать до мелочей. Мы должны захлопнуть ловушку для хаоса внезапно и надёжно, чтобы после того окончательно подчистить последствия зла в земной сфере.

— К сожалению, мы не сможем непосредственно воздействовать на «тёмных» уже находящихся в человеческих оболочках, это привело бы к кармическому дисбалансу на Земле. А вот прикрыть «демоническую колыбель» в антимирах просто необходимо, — произнёс Вут-Суми.

— Но ведь противники перемен до сих пор обладают огромной властью на планете, необходимо продумать возможности по ограничению их влияния, — напомнил Эйтан. — Иначе будет нелегко вытаскивать сознание землян из наезженной колеи.

— Ты прав и меры уже принимаются. Со временем мы расшатаем политическую платформу «тёмных» вместе с её экономическими подпорками. И уже в недалеком будущем весь мир будет охвачен идеей внутреннего переосмысления ценностей. Тот импульс будет лишь предтечей для объединения сознания землян на основе обновлённых истин, — убеждённо проговорил Владыка.

Затем высказал свою мысль Вут-Суми:

— Как вы наверно помните, в период последнего солнечного затмения прошлого века произошла частичная перезарядка планеты, Земля уже окунулась в потоки чистых энергий космоса и сейчас по своей траектории она неуклонно приближается к центру галактики. Поэтому неотвратимость огненного очищения наступает с каждым годом, грядущие изменения уже близки.

— «Тёмные» так просто не откажутся от власти, они станут зубами цепляться за «тонущий корабль», а последствия их пребывания на Земле ещё десятилетия будут сказываться на умах человеческих, — высказался Кадир.

— Верно, без борьбы они не уйдут, им есть, что терять в этом мире, — согласился Вут-Суми. — За иллюзию своей лицемерной власти они и будут цепляться. А после них на планете останутся удручающие последствия. Земля уже сейчас задыхается от человеческих порождений и варварского хозяйствования. Да, процесс полной регенерации может растянуться на несколько десятилетий.

— Но в любом случае ситуация уже не выйдет из-под нашего контроля, — обнадёжил Владыка Гория. — Совместно с вами была проведена огромная работа по выявлению хаоса в земных сферах, и теперь мы практически знаем всё о присутствии на Земле посланцев Самеру. Недостаток информации пополним за оставшиеся годы. Кроме того в стане противника мы имеем свои «глаза и уши», а это немаловажно. Сейчас задача предельно ясна: в первую очередь это усиление России, она несомненный баланс земного мира, параллельно с этим мы обязаны сдетонировать изменения мирового сознания во всех сферах бытия. Эти задачи мы объединяем в одну и возьмём на себя. А твоей группе, Кадир, необходимо отработать варианты беспрепятственного проникновения в Самеру. Пути продвижения для коалиционных сил должны быть готовы к намеченному сроку. Кроме того, необходимо изыскать возможности по захвату Абаддона и его приближённых. Этих демонов уже невозможно спасти от порока, поэтому на дне антимиров они найдут среду для покаяния, во всяком случае, в этой Манвантаре. Но мы не должны прекращать работу по противодействию вирусу вплоть до полной нейтрализации причины и обязаны максимально ослабить его последствия.

— Всё понятно, — произнёс Кадир. — Когда планируется проведение заключительной фазы операции?

— Первая половина две тысячи восьмого года до солнечного затмения. Если нам удастся реализовать задуманное, то Землю ожидает ещё одна энергетическая перезарядка, которая, безусловно, станет предвестником новой эпохи.

Обсудив все детали предстоящих действий, стороны попрощались и сензарцы покинули гималайскую обитель.

Уже вечерело, когда Кадир собрал товарищей возле пирамиды. Он обстоятельно проинформировал их о произошедшей встрече и распределил обязанности на ближайшие годы. В конце разговора Кадир обвёл друзей взглядом и произнёс:

— Постарайтесь уяснить, что до особого разрешения с нашим другом взаимодействует только Эйтан. Остальным запрещаю любые контакты с ним. Всем понятно?

Услышав утвердительные ответы, он распустил наблюдателей.

Когда все разошлись Эйтан и Сатена остались наедине.

— Я часто представляла нашу встречу и почему-то надеялась, что она произойдёт ещё в земных телах, — произнесла она.

— А помнишь, как на Сензаре мы представляли своё человеческое будущее? — напомнил ей Эйтан. — Реальность не всегда соответствует нашим помыслам, ты же знаешь, на то есть особые причины.

— Да, ты прав и я ничего не забыла.

— Сатена, один человек просил передать тебе привет. Не догадываешься кто?

— Это Олег, мой милый искренний друг, спасибо ему за всё. Если бы я знала тогда, что он спас тебя.

— Спасибо тебе, Сатена.

— За что?

— За то, что верила в меня и спасла.

— А ты разве не так бы поступил?

— Мне важно, что это была именно ты.

Сатена задумчиво поглядела на него и вдруг спросила:

— Ты любил её?

— Ты имеешь в виду…

— Да.

— Любил по-своему, но я любил и всех своих близких на Земле. Ведь ты же знаешь в чём наша суть.

— Да, конечно, но все же я немного завидую этой женщине, ведь вы были так близки. В глубине подсознания у меня долго теплилось это желание, но миновали годы, и я уже просто хотела видеть тебя.

— Мы можем кое-что изменить.

— О чём ты?

— Вспомни свою земную юность, когда ты была особенно счастлива.

Сатена припомнила один из первых дней отдыха в Адлере, когда, не дожидаясь родителей, она направилась к морю, но по дороге решила полюбоваться восходящим над горами солнцем и спустилась по ступенькам к реке. Стремительная Мзымта как всегда неудержимо несла свои потоки к морю, обнимая девушку своей прохладой. Очарованная гармонией пробуждающейся природы, она чувствовала себя необычайно спокойной и умиротворённой.

— Девушка, я не помешаю, если спущусь к вам? — прозвучал совсем рядом мужской голос.

— Вообще-то, я не сторонница случайных знакомств, — обернулась Сатена. — Хотя и не могу вам этого запретить.

— А если это судьба?

— Вы так думаете? — рассмеялась она. — Эйтан, ты как оказался в моём прошлом?!

— Просто гулял по набережной, а когда увидел одинокую прекрасную девушку, созерцающую утреннюю красоту, то невольно поддался её поэтическому настроению.

Он присел рядом и стал читать стихотворение:

— Удивительно, когда-то я его написала, где-то за месяц до приезда в Адлер, наверное, мечтая о встрече с тобой. Неужели мы в моём прошлом? Возможно, сейчас по набережной идут к морю мои земные родители… Здесь всё, как и тогда, много лет назад. Лишь тебя не было рядом.

— Но ведь теперь я с тобой, — произнёс Эйтан, нежно обнимая её.

Сатена прижалась к нему и от этой близости, её душа наполнилась блаженной радостью. Ей казалось, что именно в эти минуты она получила сполна всё женское счастье, которое так и не смогла познать в земной жизни.

VI

Наконец-то сложились необходимые предпосылки для решающего сражения с силами тьмы, этот срок уже был отмечен в небесах суровой печатью справедливости.

Словно Феникс Россия смогла возродиться из пепла и занять достойное место в мировом сообществе. Конечно, ей ещё предстояло пройти нелёгкий путь к окончательному «выздоровлению», но тьме не удалось поработить её Духовное Сердце, страна сумела выстоять. Придёт какое-то время, и могучие крылья духа бесстрашно вынесут её на просторы истинной свободы.

Между тем земной мир уже томился в предвестии грядущих изменений, порождающих в сознаниях людей невероятные домыслы и предположения. Пред лицом судьбоносных пророчеств одни грезили концом света, другие ещё глубже утопали в омуте нравственного разврата, большинство же людей существовало, как и прежде, особо ничего в себе не меняя, но лишь немногие с благоговейным трепетом вдыхали запах нового мира. Каждый из землян выбирал собственную дорогу к неотвратимому будущему. А тем временем первые потоки «Огненного ветра» уже неумолимо приближались к Земле, чтобы сбросить с «Древа жизни» всё отжившее и дать импульс свежим побегам истины. Для всего человечества наступал момент жатвы плодов собственного бытия.

За прошедшее семилетие коалиционные силы средних мирозданий полностью сомкнули кольцо вокруг околоземных миров, пребывая в готовности к решающим сражениям. Совместными усилиями были просчитаны многочисленные варианты проведения комплексной операции вплоть до неприемлемых результатов. Все были готовы идти до конца, веруя в окончательный успех.

На этот раз группе Кадира пришлось разделиться: «женская» её часть осталась в алтайской обители, ожидая команды на внедрение антивирусной сыворотки, в такой же готовности пребывали и все ашрамы Надземного братства. Остальные же наблюдатели во главе с Кадиром находились в одном из пространственно-временных накопителей. Такие локальные миры являлись в своём роде втягивающими энергетическими воронками, открывавшими доступ к сердцу Самеру. В подобных же сферах были сосредоточены все основные силы средних мирозданий, чтобы по первой команде вторгнуться в пределы антимиров. Об этом секрете наблюдателям поведал Гиртаб, облегчая тем самым задачу проникновения на все уровни лабиринта. За эти годы он поделился с товарищами многими тайнами, обнажив систему безопасности антимиров, а так же раскрыл источники их энергии и способы ведения боя воинами тьмы. Все данные были изучены и взяты на вооружение коалиционными силами, которым пришлось вносить значительные коррективы в систему энерго — психической подготовки. Подготовка к сражению всегда являлась особым ритуалом и зачастую даже закалённые воины накануне боя испытывали невольный трепет, но владеющие духом всегда превозмогали сомнения. Сензарцы не составляли исключения и вынуждены были погружаться в недра своей сущности, дабы обрести источник бесстрашия.

В задачу группы Кадира входил захват самого Абаддона и его ближайших соратников, поэтому каждый из сензарцев понимал всю меру ответственности. Взглянув на Гиртаба, Эйтан с удовлетворением отметил произошедшие с ним перемены, аура его друга практически очистилась и сияла светом веры. На протяжении нескольких лет ему с трудом приходилось скрывать свои помыслы, но теперь искусственные покровы были сорваны, явив его истинный лик.

— После того как наши силы войдут в антимиры, Абаддон должен отправить на помощь асурам своих лучших воинов, этим мы и воспользуемся, — спокойно произнёс Кадир. — Гиртаб, может он поступить иначе?

— Вряд ли, его ударная сила нужна на первых витках Самеру, иначе асуры долго не продержатся.

— Время действовать! — решительно произнёс Кадир, передавая телепатический сигнал командиру отрядов средних мирозданий.

Получив от него подтверждение о начале операции, Кадир передал такой же сигнал в обители Надземного братства и наблюдателям в горах Алтая.

— Подождём когда передовые отряды втянуться в Самеру, — чуть позже сказал он.

— Не боишься, что Абаддон захочет спастись бегством? — спросил Шаин.

— Не думаю, что он сразу воспользуется бегством, трусом его назвать нельзя. А вот когда поймёт, что всё потеряно, не исключено, но в тот момент мы должны быть рядом с ним.

— Не прозевать бы этот момент, — проговорил Ол Розо.

— Не прозеваем.

Некоторое время они провели в молчаливом ожидании и, наконец, Кадир получил долгожданный сигнал, возвещавший о том, что передовые отряды средних мирозданий вошли в Самеру и начали втягиваться в начальный виток антимиров. Хотя асуры и были испытанными воинами, но неожиданное появление противника вынудило их отступить. Но панике они не поддались и, перегруппировав свои силы, приняли бой. Антимиры Самеру содрогнулись от столкновения могучих энергий, задрожав в огне сражения. Здесь каждый воин противоборствующих сторон сам был источником своего боевого потенциала, и энерго — психический бой вёлся совсем по иным правилам, чем на Земле. Асуры защищались яростно и буквально вгрызались в каждый метр своего пограничного поселения, но отряды воинов Света, всё настойчивее теснили их вглубь преисподней.

Выслушав информацию от командира коалиционных сил Аргела, Кадир ненадолго задумался, но затем решительно произнёс:

— Пора, Гиртаб, открывай свой «Сезам»!

Тайный пространственный коридор имел непосредственный доступ к обители Абаддона и о нём знали лишь немногие посвященные демоны. Разблокировав информационный «замок», Гиртаб открыл проходной канал, и в следующее мгновение сензарцев проглотила вихревая воронка.

Время будто замерло, поглощённое бешеной скоростью, но затем складки пространства развернулись в проход, пропуская наблюдателей в само логово Абаддона. Осмотревшись, они увидели вдалеке тёмный замок-призрак, величественно возвышавшийся над округой.

Установив вокруг себя вибрационную защиту, сензарцы затаились, наблюдая за происходящим. Вблизи замка происходило активное движение, в котором не было даже намёка на беспорядок или панику. Получив последние распоряжения, самый боеспособный отряд, состоявший из личной охраны Абаддона и лучших асуров, спешно покидал пределы этой сферы.

— Абаддон клюнул на нашу уловку, — с облегчением отметил Гиртаб.

— Да, похоже, — согласился Кадир. — Нам повезло, при себе он оставил всего шестерых воинов.

— Но с ними-то мы справимся, — выразил уверенность Ол Розо.

— Пора расставлять ловушку, — проговорил Кадир, передовая сигнал оставшимся отрядам, которые должны были проникнуть в сферу обитания гаков.

Расчёт наблюдателей оказался верным, основные силы асуров были брошены на отражение наступления коалиционных сил, где полностью и завязли. А тем временем гаки успели подтянуться к границе своих владений, но при этом оголили тылы. Этим просчётом и воспользовались резервные отряды, неожиданно появившиеся за спиной противника. Расставленная ловушка надёжно замкнулась, не оставив кланам даже малейшего шанса на спасение.

Когда командир резервного отряда доложил Кадиру об окружении тёмного воинства, всё встало на свои места.

— Вот и всё, капкан захлопнулся, — огласил новость Кадир. — Теперь наша очередь. Впереди со мной выдвигаются Эйтан и Ол Розо, Гиртаб и Шаин на подстраховке за нами. При соприкосновении с демонами рассредоточиваемся веером и «пеленаем» их. После чего заходим в замок и сразу же берём Абаддона в энергокапкан до прихода «чистильщиков». Гиртаб, снимешь защиту замка. Всё понятно?!

Наблюдатели ответили утвердительно.

— Только Пахарада оставьте мне, я давно жду этой встречи, — напомнил Эйтан.

— Будь по-твоему. Вперёд!

Появление сензарцев явилось полной неожиданностью для оставшихся демонов, но они сумели принять бой.

Эйтан увидел, как взмыл вверх силуэт Пахарада, и он устремился за демоном, но тот, совершив молниеносный манёвр, ушёл в сторону. Так повторялось три раза, но куда бы ни перемещался воин тьмы, Эйтан, будто намагниченный оказывался перед ним. И когда перед взором Эйтана вновь блеснула зловещая желтизна зрачков Пахарада, он мгновенно воспользовался способностью разделять своё духо-сознание. В энергоудар демон вложил всю мощь, но в тот момент вторая оболочка Эйтана уже была за его спиной. Хотя и здесь он почувствовал на себе эту невероятную силу воина тьмы, его аура задрожала вместе с замком Абаддона. Но Эйтан всё же упредил Пахарада, и пока разрывалась в клочья энергозащита противника, он успел атаковать ещё одного демона.

Бой оказался скоротечным, и вскоре сопротивление противника было сломлено. Только после этого Эйтан опустился к распростёртому возле замка «астралу» Пахарада. Взглянув в его некогда грозные, но теперь уже потухающие глаза, он произнёс:

— Вспомни мастера Цзяньяна.

— Будь ты…

— Не трать последние силы. Теперь мой долг оплачен.

После того как Гиртаб отключил систему защиты замка, трое воинов во главе с Кадиром проникли вовнутрь.

Хозяин преисподней без тени страха восседал на собственном троне, наблюдая за вошедшими. Во избежание неожиданностей сензарцы оперативно нейтрализовали психическую активность могучего демона.

— Я никогда не доверял тебе. От тебя всегда попахивало праведностью и если бы не твой друг Лювицер, всё могло быть иначе, — злобно прошипел Абаддон, обращаясь к Гиртабу.

— Напрасно бесишься, Абаддон, к прошлому уже нет возврата, — спокойно ответил Гиртаб.

— Я же обещал, что мы вернёмся, — напомнил демону Кадир — Не ждал?

— Я всегда был готов к этому. Рано или поздно всё равно бы это произошло.

— На что же ты тогда надеялся, Абаддон?

— Неужели ты забыл, Кадир, что не нами придумано это Вселенское представление, у тебя своя роль у меня своя.

— В этот раз ты заигрался дольше обычного, — рассмеялся Эйтан.

— Отчего же? Я просто кое-что дописал в сценарии.

— Не тешь себя мнимым величием, ты не режиссер, а лишь мимолётный персонаж! — жёстко ответил Кадир. — Но твоя роль уже сыграна, пора сойти со сцены.

— Разве?! Неужели вы считаете, что последствия моей игры будут легко забыты? Сколько невежества за тысячелетия я вложил в эти наивные души. Пройдут столетия, прежде чем эти порочные младенцы что-то поймут в вашей истине.

— А тебе не кажется, Абаддон, что ты лишь ускорил пробуждение их душ? — произнёс Эйтан.

— Интересно… поясни-ка мне непонятливому.

— Сам того не ведая, ты раскачал маятник человеческого сознания, показав землянам путь безысходности. И какой бы ты ширмой не прикрывал ложь, найдутся люди способные её распознать и пробудить других. Жизнь не может застыть в оцепенении земной материи, ей нужен живой дух, чтобы чувствовать и сознавать. Возможность выбора, вот что ты дал человечеству, и оно когда-нибудь найдёт золотой путь равновесия.

— Человечество не выберется из лабиринта противоречий, никогда не выберется! — взревел демон.

— Если земляне не станут пятиться назад, то найдут выход, — твёрдо произнёс Кадир. — А мы им в этом поможем.

В этот момент в зал стремительно влетел Ол Розо и громогласно объявил:

— Всё, защитники Самеру повержены, сферы обитания кланов под нашим контролем! «Чистильщики» ждут встречи с Абаддоном, ему уже пора в новую обитель.

— Да, ему действительно уже пора, — подтвердил Кадир. — Пускай заходят эксперты по чистилищам.

Наблюдатели вышли из замка бывшего хозяина Самеру возле которого уже находились несколько отрядов коалиционных сил, прошедших с боями через все сферы преисподней.

— Кадир, меня беспокоит Варгл, ведь мы его так и не нашли, — серьёзно сказал Гиртаб. — Видимо, он что-то почувствовал и не появился у Абаддона, хотя должен был. Он очень опасен, его нужно найти!

Кадир моментально перешёл на телепатическую связь с Аргелом.

— Аргел обещал всё перевернуть в Самеру и если Варгл ещё здесь, они найдут его.

Я уведомлю Владыку Гория, возможно, этот демон скрывается в земном мире.

Наблюдатели группы Кадира полностью выполнили свою задачу и покинули пределы Самеру. Но несколько отрядов ещё какое-то время будут находиться здесь для патрулирования лабиринта и охраны, захваченных в сражении демонов, пока эксперты по чистилищам не отправят всех оставшихся пленников на дно двухмерных антимиров. После чего все проходы в преисподнюю будут надёжно запечатаны «энергоинформационными кодами».

Сензарцы попрощались с братьями в гималайской обители и вернулись к Белухе, на склонах которой провели значительную часть земной жизни. Теперь их осталось снова шестеро, монада Гиртаба уже перенеслась в промежуточные миры для завершения реабилитации.

— Столько же земных лет мы провели здесь! — воскликнула Санель. — Я уже привыкла к этим местам и полюбила их.

— Считай, четверть земной жизни, — уточнил Шаин.

— Теперь всё позади, — с налётом грусти сказал Ол Розо. — А помните, как в Индии Кадир вытаскивал наши души на свет Божий?

— И натерпелся же я с вами тогда, — рассмеялся Кадир.

— Словно навязчивый сон переживали мы тогда и не отдавали себе в этом отчёта, — задумчиво проговорил Шаин. — Да-а… всё в прошлом.

В последний раз каждый из них охватил сознанием свою бывшую обитель, прощаясь с ней навсегда.

— Ты не передумал? — спросила Сатена Эйтана. — Мне показалось, ты что-то скрываешь от меня.

— Сатена, это мой выбор и путь. А насчёт тайны, да ты права, но пока я не могу раскрыть её даже тебе… Прости.

— Не буду больше тебя неволить, но мне трудно будет без тебя, Эйтан.

— И мне нелегко. Но всё проходит, ты же знаешь.

— Эйтан, я не знаю, что больше тебе сказать, я уважаю твоё решение, но смириться с этим пока не могу…

— Сатена, это же не навсегда, я уверен, что рано или поздно наши дороги сольются в одну, и мы никогда больше не расстанемся.

— Твои слова хотя бы дают надежду.

На далёком Сензаре наблюдателей уже ожидала новая неотложная работа, поэтому Кадир попросил своих товарищей собраться возле пирамиды.

— Нам пора, давайте прощаться.

Буквально на миг они слились в единстве своих душ, отдавая друг другу частицу себя, а спустя несколько секунд на том самом месте уже рассеивались светящиеся дымки, которых было всего пять.

Когда Эйтан остался один, он вдруг почувствовал незримое прикосновение, так похожее на нежный поцелуй с ароматом любви…

«Спасибо, родная, я тоже люблю тебя», — произнёс он.

Ещё какое-то время Эйтан находился в опустевшей обители, вспоминая свою земную жизнь с самого начала и по сей день. Длинной вереницей былое проносилось в его сознании, оставляя где-то внутри него лёгкую грусть.

«Прошлое, прошлое… как порой трудно забыть тебя. Да и нужно ли? Пускай остаётся как сон, мимолётный детский сон».

Обдумывая предстоящую жизнь, он принял окончательное решение и как его товарищи покинул пределы Земли.

Странник уходил в «свободное плавание» по безбрежным космическим просторам. Возможно, когда-нибудь в необозримых далях бесконечности и отыщется след «уплывшего» на поиски неизведанного…