За тридевять морей

Эпизод 25. Чайный барон

Сидя у самого края воды, Фудзивара зябко кутался в тонкий летний плащ и тоскливо вглядывался в утренний туман, ловя себя на мысли, что выбрать камень потяжелее да прыгнуть в место поглубже будет самым разумным выходом.

Нет, он знал, что хорошие продукты в Японии нынче стоят дорого, но чтобы так! Одна пятидесятиграммовая плитка настоящего китайского пуэ́ра (1) обошлась ему в цену электромобиля бизнесс-класса! Так что пришлось снова занимать и теперь уже у таких людей, с которыми и встречаться-то страшно, не то что деньги у них брать.

Но деваться всё равно некуда, потому как нынешние «заказчики» страшней любых якудза. От бандитов хоть сбежать можно, если повезёт, спрятаться где-нибудь… а от этих… Он машинально покрутил охватывающий запястье браслет. Ни замка, ни застёжки — сплошная полоса серебристого металла, снять которую можно лишь руку себе отрубив, поскольку украдкой опробованный на ней напильник даже царапины не оставил. Нет, от этих не сбежишь, не спрячешься. И не защитит никто. Вон, бандит рассказывал, как туманники целую тюрьму разнесли. Пришли, и всех поубивали — и заключенных, и охранников. Копы из окон прыгали, спасаясь!

— Босс… — прервал его невесёлые раздумья голос бандита.

— Я же говорил, не называй меня боссом, — огрызнулся Фудзивара мрачно. Вот же послали демоны напарничка!

— Как скажешь, босс, — откликнулся бандит равнодушно. — Просто у нас гости.

Вскинув голову, Фудзивара вгляделся в появившийся из тумана силуэт и едва подавил облегчённый вздох. Корабль. Пусть огромный, тёмный, зловещий… но всё же не подводная лодка с жуткой девочкой-роботом. Торопливо вскочив на ноги, он метнулся к электромобилю за подготовленной коробкой, открыв, быстро, но тщательно осмотрел расфасованный в вакуумные пакеты чай и, лишь убедившись, что всё в порядке, ни один из пакетов не потерял герметичность, заклеил коробку скотчем.

Ну вот, осталось передать товар «заказчикам», а там уж… О том, что будет дальше, Фудзивара предпочитал не думать. Главное — от браслета избавиться.

Прибывший за грузом туманник (явно не тот, с которого их выкинули на подлодку — и размером вроде бы поменьше, и бегущие по корпусу узоры синие, а не кроваво-красные) замер в десятке метров от берега. Через секунду от его борта пробежала светящаяся дорожка, образуя трап, и… на этом всё. Ни хозяев, ни пассажиров, корабль вообще казался вымершим.

Растерянно остановившись у трапа, Фудзивара покрутил головой, неизвестно на что надеясь, но возникшая в воздухе стрелка, однозначно приказала подниматься на борт. Так что, судорожно сглотнув возникший в горле комок, Фудзивара покрепче прижал к груди коробку и обречённо ступил на трап.

Дернувшийся было вслед бандит резко замер, наткнувшись на вспыхнувший у него перед носом иероглиф «Стой». Затоптался, опустил голову…

— Я это… здесь ждать буду, босс.

Обернувшись, Фудзивара лишь криво усмехнулся:

— Езжай в город. Что уж теперь.

— Я здесь ждать буду, — повторил бандит, упрямо набычившись.

Ну и дурак. Впрочем, говорить это вслух Фудзивара не стал, лишь молча мотнул головой, зашагав навстречу судьбе. От которой, как известно, не убежишь.

Стоило ему подняться на палубу, как корабль развернулся от берега и рванул в открытое море, с каждой секундой всё увеличивая и увеличивая скорость. Так что через десяток минут берег остался лишь затянутой в предрассветную дымку чёрточкой на горизонте.

На третий час «поездки» Фудзиваре стало уже всё равно, что будет дальше. Во-первых, он просто устал бояться, а во-вторых, здорово продрог. Туманник несся по океану со скоростью гоночного автомобиля, и долетающие до палубы брызги воды, разбиваясь о металл, превращались в мелкую водяную пыль, от которой не было спасения. Тонкий и модный плащ ничуть не помогал, скорее наоборот, набравшая воды ткань только вытягивала из тела последнее тепло. Скорчившись позади массивной, размером с автомобильный гараж, орудийной башни (сюда хоть ветер не долетал), он мечтал только об одном — чтобы это просто закончилось. Всё равно как.

То, что они приближаются к чему-то важному, Фудзивара понял, когда слева промелькнул один туманник, справа показались ещё двое, а его «перевозчик» начал сбавлять ход. Не удержавшись, он на четвереньках подполз к углу башни, осторожно выглянул вперёд, но тут же отшатнулся, судорожно втягивая воздух внезапно пересохшим горлом. Везший его туманник оказался на самом деле маленьким! Просто лодочка рыбацкая по сравнению с угольно-чёрным чудовищем, что вальяжно разлеглось посреди океана в окружении свиты — пары дюжин небольших (метров сто, не больше) корабликов.

О, Великая Аматерасу-омиками, да, он просил, чтобы всё это закончилось. Но не просил, чтобы закончилось так!

Увы, Озаряющая Небеса не снизошла к его мольбе (видимо, прогневалась на недостойного, что меняет желания по два раза на дню), и через пару минут прямо над его головой нависла угольно-чёрная стена борта, а у ног соткался трап из фиолетовых пластинок.

Фудзивара попятился, выставляя перед собой коробку…

— У меня заказ для господина комиссара Рокина!

От чёрного корабля дохнуло пронизывающим до костей холодом, и в воздухе возникла стрелка, неумолимо указывая на трап.

— Но…

Стрелка угрожающе замигала. От судьбы и вправду не уйдёшь.

Уже второй раз за сегодняшний день Фудзивара принялся подниматься по трапу, чувствуя себя всходящим на эшафот.

На борту чёрного корабля его уже ждали. Похожая на оживший ночной кошмар сороконожка метнулась к нему, приподнимая переднюю часть и растопыривая сразу три пары лап.

«Вот и всё», — он обречённо зажмурился, представляя, как эти лапы сейчас будут рвать его тело на куски.

— Доброе утро, Фудзивара-сан.

Обычный человеческий голос заставил его распахнуть глаза. А затем снова зажмуриться от увиденного.

Ну вот, уже галлюцинации начались. Чудовищный чёрный корабль, механические монстры и… гайдзин. В домашних брюках, небрежно наброшенной на плечи куртке и тапочках.

— Фудзивара-сан? — теперь голос был удивлённый, но по-прежнему человеческий.

Решившись ещё раз открыть глаза, Фудзивара понял, что ему ничего не привиделось. Просто кто-то сошёл с ума, либо он, либо этот мир. Гайдзин, стоявший рядом со сверкающей тёмным металлом сороконожкой, выглядел так, словно вышел на секунду из дома. Газету с крыльца забрать или там сигарету выкурить. Но, несмотря на безумие происходящего, убивать его явно не собираются.

Фудзивару самым натуральным образом затрясло от облегчения.

— П-простите, г-господин Р-рокин, — простучал он зубами, сгибаясь в поклоне и пытаясь справиться с дрожью.

— Хм… — гайдзин удивлённо вскинул брови, затем перевёл взгляд на море и, что-то сообразив, хлопнул себя по лбу:

— Вот чёрт, надо было догадаться, что Конго за вами «номерную» отправит. Замёрзли?

Фудзивара нашёл в себе силы кивнуть.

— Как понимаю, это мой заказ? — гайдзин указал подбородком на коробку.

— Да, господин.

В ту же секунду коробку у него выхватила сороконожка. Повертела в лапах, поднесла к головному сегменту и, удовлетворившись осмотром, развернулась к надстройке, явно утратив интерес к какому-то там человеку.

— Стой! — завопил гайдзин ей вслед. — Да стой же ты, многоногое!

Бегущая сороконожка словно бы перетекла, сворачиваясь вокруг себя, и, взметнувшись на хвосте, нависла над ним, как гигантский вопросительный знак.

— Дайте ей плащ, Фудзивара-сан, — мотнул головой гайдзин.

С опаской покосившись на механическое насекомое, Фудзивара стянул с плеч промокший плащ… Который у него тут же забрали, но буквально через пару секунд вернули. Уже абсолютно сухим, чистым и, кажется, даже отглаженным. После чего сороконожка столь же стремительно развернулась в ленту и умчалась по своим делам.

Гайдзин со вздохом покачал головой, пробормотав что-то вроде: «Вот все в хозяйку — пока не попросишь, манипулятором не шевельнут», после чего приглашающе указал в сторону надстройки:

— Идёмте. А то Конго отдыхает ещё, не стоит мешать. Во избежание.

— К-конго?

— Ну да, — гайдзин с лёгкой улыбкой развёл руки в стороны, будто бы охватывая ими чудовищный корабль. — Вот. Линейный крейсер «Конго». Флагман Второго Восточного флота. Спортсменка, комсомолка и, наконец, просто красавица.

Кажется, это была шутка. Хотя как можно говорить об этом жутком корабле с мягкой иронией, словно о взбалмошной девушке… совершенно непонятно. Но кто их, демонов, разберёт, так что Фудзивара тоже улыбнулся, на всякий случай. И направился вслед за гайдзином, стараясь не вертеть головой по сторонам, хотя удержаться было непросто. Чёрный корабль жил своей загадочной нечеловеческой жизнью — спешили по непонятным делам механические пауки и многоножки, по орудийным башням и надстройкам пробегали волны фиолетовых шестиугольников, чуть слышно жужжали какие-то устройства…

— Прихорашивается, — непонятно объяснил гайдзин, заходя в открывшуюся дверь.

Фудзивара последовал за ним, едва не споткнувшись на пороге. После черного металла и загадочных механизмов снаружи, роскошные, но явно человеческие апартаменты внутри смотрелись чужеродно. Словно вырезали кусок из яхты миллиардера, вписав его в обводы инопланетного корабля. Разве что лифт несколько выбивался из общего стиля, но если учесть высоту этого самого корабля… Хотя, поднимались они недолго. Затем ещё один короткий коридор и каюта, обстановку которой можно было охарактеризовать одной фразой: бездна вкуса и денег. Благородное дерево, массивная мебель, многоуровневый потолок, окно во всю стену (точнее, целая стена из прозрачнейшего стекла)… та самая «неброская роскошь», которая говорит о владельце куда больше, чем банковский счёт.

— Присаживайтесь, Фудзивара-сан, — указал гайдзин на стоящее возле низкого столика кресло.

Затем отошёл к неприметному бару, позвенел чем-то стеклянным и вернулся с двумя высокими бокалами, наполненными жидкостью цвета крепкого чая. Поставив один перед Фудзиварой, расположился в кресле напротив.

— Пожалуй, грог вам сейчас в самый раз будет. Попробуйте.

Благодарно поклонившись, Фудзивара с некоторой опаской сделал небольшой глоток горячего, сладкого напитка, удивлённо вскинул брови… Хоть он и не считал себя знатоком алкоголя, но пробовать уисуки, сливовое вино, и сакэ, конечно, ему доводилось не раз, только вот в бокале было что-то совершенно незнакомое.

— Ром, — словно прочитав его мысли, подсказал гайдзин.

Ром! Нечто почти сказочное, из тех далёких времён, когда моря принадлежали людям — пираты, груженные золотом галеоны, сундуки сокровищ, жаркие схватки и вольный ветер в просоленных парусах! Фудзивара даже головой потряс, прогоняя воспоминания из прочитанной в детстве книжки, и взглянул на напиток под другим углом. Если сейчас ром — сказка, то сколько же стоит содержимое этого бокала? Сотню тысяч йен? За глоток или за каплю? Впрочем, глупо это — считать чужие деньги (тем более неизвестно, знают ли туманники про деньги вообще). Да и происходящее хоть и внушает некоторый оптимизм (убивать его не собираются, иначе бы давно в море выкинули), но расслабляться не стоит. Мало сюда попасть, хорошо бы ещё и вернуться.

— Господин Рокин… — сделав ещё один глоток, Фудзивара поставил бокал на стол, — я позволил себе добавить к заказанному вами скромный подарок.

— Подарок? — вскинул бровь гайдзин.

— Да, если позволите… — Фудзивара чуть беспомощно оглянулся. Куда тот монстр унёс коробку с заказом, где была отдельно вложена пачка сигарилл (не хуже настоящих кубинских — как заверили понимающие люди), он не представлял совершенно.

— Хм, секунду, — гайдзин чиркнул пальцами по предплечью, коснулся пары возникших прямо на коже значков, и через минуту в комнату вбежал механический паук. Пробежавшись прямо по стене, выложил на стол коричневую с золотом пачку, и самым натуральным образом нахохлился. Недовольно и осуждающе.

— Фьюу!

— Tolko poprobuy, ya tebya samogo Akasi sdam, — буркнул на непонятном языке гайдзин, после чего уже на нормальном английском пожаловался: — Развелось тут борцов за чужое здоровье.

Фудзивара счёл за лучшее этой «семейной сцены» не заметить. Вот уж он точно за чужое здоровье бороться не собирался, тут своё бы сохранить.

Сорвав тем временем с пачки целлофан, гайдзин чуть прищурился, удивлённо разглядывая содержимое:

— Сигариллы?

— Да, господин Рокин. — Фудзивара с достоинством поклонился. — Настоящий табак, без каких либо наполнителей.

— Хм! — покрутив в пальцах свёрнутую из табачного листа трубочку, гайдзин провёл ею под носом, втягивая воздух, мечтательно прикрыл глаза… — Пожалуй.

Затем рывком поднялся на ноги, направившись к ведущей на балкон двери.

— Определённо стоит попробовать. Составите компанию, Фудзивара-сан?

— Извините, господин Рокин, не курю, — вежливо заметил Фудзивара (тратить немалые деньги на столь сомнительное удовольствие, по его мнению, было откровенной глупостью), но, тем не менее, тоже торопливо поднялся с кресла, не забыв прихватить с собой бокал. Оставаться с недовольно скрипящим пауком наедине ему было просто страшно.

Они минут пять стояли на балконе, потягивая грог и перебрасываясь ничего не значащими фразами, пока гайдзин внезапно не замолк на полуслове, склонив голову к плечу и к чему-то прислушиваясь. Затем быстро затушил сигариллу в пепельнице.

— Конго проснулась.

Фудзиваре стало не по себе. Как-то внезапно вспомнились рассказы пейзан про Юки-онну, демоницу, безжалостную Хозяйку моря… Понятно, что всё это бред тупых крестьян, но от одной мысли «а вдруг» по позвоночнику ползли ледяные мурашки.

— Идёмте, — кивнул гайдзин и, на секунду остановившись, смерил его внимательным взглядом. — Да, пара советов: постарайтесь быть менее вежливым…

— Но… господин Рокин… — с таких «советов» Фудзивара самым натуральным образом опешил.

— Я имею в виду, что не надо кланяться на каждой фразе, — перебил гайдзин жёстко. — И не надо присовокуплять к имени флагмана какие-либо эпитеты и славословия. Конго не любит людей, но ещё меньше любит тратить на них время. Поэтому воздержитесь от «О, Великая», «Божественная» и тому подобного. Просто: «Конго». Меньше слов, больше информации.

— Я… понимаю, — Фудзивара неуверенно кивнул.

— Надеюсь, — покачал головой гайдзин, приглашая его за собой.

Коридор привёл их в не менее шикарно обставленную гостиную (или как там оно у моряков называется) посреди которой стояла изящная беловолосая девушка в длинном платье цвета ночного неба.

— Конго…

Девушка обернулась.

Следующие несколько минут Фудзивара запомнил на всю жизнь. Поскольку безразличный взгляд нечеловечески алых глаз вызывал стойкое ощущение, что его нанизали на булавку, словно крохотного жучка, и теперь бесстрастно изучают. Но самым страшным было не это. Оказалось, он совершил фатальную ошибку — привезённый им чай был лучших сортов, первого сбора, но… зелёным! А Конго-сама признавала лишь чёрный! И равнодушное: «Этот человек бесполезен», — прозвучало приговором, окончательным и бесповоротным.

Спас его гайдзин, ловко и вовремя поставивший перед туманницей чашку свежезаваренного чая, а также мягко напомнивший, что кроме «бесполезных» зелёных сортов здесь присутствуют и три чёрных. Более того, «шен-пуэр» двадцатилетней выдержки можно без преувеличения назвать уникальным.

Чуть недовольно поджав губы, туманница всё же взяла предложенную чашку, сделала крохотный глоток, на секунду замерла… Перевела взгляд на Фудзивару, и он, каким-то шестым чувством уловив в её глазах отголосок интереса, понял, что ему дают шанс на существование.

Торопливо поклонился (гайдзин при этом едва не застонал) и быстро, буквально физически чувствуя, как утекают отпущенные ему секунды, заговорил:

— Этот сорт называется «Каная коча», Конго-сама. В основе индийский сорт ассам, отсюда классический вкус, но с присущей лишь японским сортам мягкостью… — представлять товар Фудзивара умел лучше, чем кто-либо. Собственно, во многом именно на этом и строилась его успешная (до недавних пор) карьера. Ведь мало достать редкий товар, надо ещё и правильно преподнести его заказчику. Похвалить достоинства, честно указать на недостатки (это важно!), ну и скромно отметить немалые трудности, которые пришлось преодолеть, чтобы преподнести в дар столь уважаемому человеку столь достойную его вещь.

Туманница слушала не перебивая (это хорошо), но и не выказывая заинтересованности (а вот это плохо), наконец, вскинула ладонь, холодно обронив:

— Достаточно.

Фудзивара замолк.

— Этот? — украшенный аккуратным ноготком пальчик указал на пока невскрытый пакет.

— «Идзумо», Конго-сама. В основе традиционный японский сорт «ябукита», выращивается без применения пестицидов, гербицидов и другой химии.

— Этот? — плитка в невзрачной выцветшей упаковке удостоилась лишь короткого взгляда.

— Китайский «пуэр», Конго-сама. В Японии не производится, мне чудом удалось приобрести…

— Достаточно. — В этот раз его оборвали на полуслове и таким тоном, что Фудзивара счёл за лучшее мгновенно умолкнуть и виновато поклониться. Не зря же гайдзин предупреждал: «Меньше слов, больше информации». Трудности, которые ему пришлось преодолеть, чтобы достать в Японии (!) китайский чай, по мнению Конго-сама к «информации» явно не относились.

Окинув задумчивым взглядом пакеты с чаем, туманница прямо с чашкой в руках двинулась на выход из комнаты, а подскочивший к столу паук стремительно прибрал пакеты, распределив их по сортам, схватил со стойки поднос и, водрузив на него заварник, кипяток и сахарницу, поспешил вслед за ней.

Фудзивара же замер в растерянности, не зная, что и думать. Но как же так? Неужели всё?! Он же старался… Пребывая в прострации, он даже не обратил внимания, что его куда-то ведут, и пришёл в себя лишь от жжения в горле и подбирающегося кашля. Повертев головой, обнаружил, что находится в комнате гайдзина, а в руках у него резко пахнущий алкоголем бокал. Уже пустой.

— Ну, как, пришли в себя? Или ещё? — гайдзин указал подбородком на бутылку, нарочито неказистую, будто изготовленную вручную, с простенькой такой этикеткой «Rum Pyrat Cask 1623».

С трудом переварив эту надпись, Фудзивара молча протянул бокал. Когда ещё придётся попробовать ром, да ещё такой. Так хоть перед смертью…

Эта порция прошла легче, оставив во рту приятное послевкусие, а в желудке взорвавшись тёплой, согревающей волной.

— Мда, с зелёным чаем вы, конечно, знатно пролетели, — вздохнул гайдзин, откидываясь в кресле.

Фудзивара резко вскинулся, стискивая зубы и подавляя рвущийся наружу протест… Он же не виноват, он не знал!

— Хотя, — гайдзин досадливо скривился, — тут скорее моя вина, забыл, что в Японии чёрный не популярен. Ну да что уж теперь.

Ну да, ему что, вызовет свою жуткую девочку с подлодки, та ещё одного человека окольцует — и всех забот. Мрачно усмехнувшись, Фудзивара снова протянул бокал. Может, не откажет этот странный гайдзин человеку в последней просьбе?

— Фудзивара-сан… — гайдзин склонил голову набок, — мне, конечно, не жалко, но может не стоит так гнать? Я вам лучше такую же бутылку подарю. Сядете дома и…

— Дома?!

— Ну, или в гостях, это уж где вам удобнее.

— Но… разве…

Гайдзин тяжело вздохнул, покачав головой…

— Вопреки расхожему мнению, туманницы не чудовища. Они не едят людей. И даже не убивают… без причины. Как правило.

«Ага, они просто убивают, о причинах не сообщая» — мысленно скривился Фудзивара. Но вслух говорить этого не стал. К чему?

— Да и с чего вы вообще переживать начали? — продолжил гайдзин. — Этот… как там его… «Кана оча»?

— «Каная коча», — поправил Фудзивара устало. — Чай из Каная, чемпион 2054-го года.

— Ну вот, этот самый «Каная» Конго ведь понравился.

— Вы думаете… — Фудзивара с просыпающейся надеждой поднял взгляд.

Гайдзин насмешливо фыркнул:

— Я не думаете, я знаете. Так что этого чая необходимо побольше. Ну и других сортов, чёрных, разумеется. Кстати… — вытянув руку, он пошарил в шкафу и выложил на стол пару пеналов из прозрачного пластика, где стопкой, одна к одной, маслянистым золотым блеском сияли монеты. Явно старинные, но в великолепной сохранности. — Это вам в качестве возмещения расходов.

От вида пеналов у Фудзивары резко пересохло в горле. Золото в Японии добывалось на одном-единственном руднике, к тому же на 2056-й год практически истощённом, так что цена его… Впрочем, дело даже не в самом золоте. Старинные монеты, да ещё прекрасно сохранившиеся… Если продать хотя бы пару — это покроет все его текущие расходы. А уж целый пенал… не только решит вообще все финансовые проблемы, но и откроет двери к таким людям… Да достаточно лишь намекнуть некоторым коллекционерам из центрального Саппоро на подобное сокровище — за ним не то что лимузин, вертолёт вышлют. Прямо на берег.

Тяжело сглотнув, Фудзивара решительно отодвинул золото от себя.

— Господин Рокин, это… слишком много. Слишком. Стоимость этих монет… я даже не могу её назвать точно.

— Фудзивара-сан, меня абсолютно не интересует, сколько стоят эти изделия, — отмахнулся гайдзин равнодушно. — Я возмещаю ваши расходы в металле, по курсу золотой унции. А как вы ими распорядитесь дальше — ваше сугубо личное дело. Если откровенно, я вообще не понимаю коллекционеров. Гоняться за разным хламом только потому, что возраст этого хлама составляет пару сотен или даже тысяч лет… бред какой-то.

Фудзивара мысленно покачал головой, убеждаясь, что кем бы этот гайдзин ни был, но он точно не от мира сего. Туманник — по-другому и не скажешь. Ну в самом деле, как можно сравнивать нумизматов (!) с собирателями всяких черепков и старых пивных банок?! Нумизматика — это статус! Увлечение людей по-настоящему серьёзных и влиятельных. Клуб, попасть в который далеко не просто, даже весьма состоятельным бизнесменам. Хотя, конечно, живущего среди демонов человека (да и человека ли?) вряд ли вообще подобные клубы интересуют. Сила, власть, деньги — всё то, что определяет статус и положение на суше, здесь, в океане, не стоит ничего.

— Кхм… — прочистив горло, он торопливо, но с достоинством поклонился. — Благодарю, господин Рокин.

— Отлично. У меня к вам будет ещё одна просьба… — произнёс гайдзин, — не совсем обычная. Точнее, не совсем по вашему профилю, но…

Фудзивара подобрался, всем своим видом изобразив внимание.

— Я внимательно слушаю, господин Рокин.

— Хм… видите ли, так получилось, что Конго взяла под опеку ребёнка, девочку восьми лет. Понятно, что девочка сейчас ни в чём не нуждается — дом, одежда, игрушки, свой собственный остров… да и вообще всё, что только можно вообразить.

Гайдзин замолчал, раздражённо барабаня пальцами по столу.

— Но? — осторожно поинтересовался Фудзивара, уже понимая, что не всё так просто. Хотя, даже сам факт — вот так вот взять и подарить ребёнку остров — в голове укладывался с трудом.

— Воспитатели из туманниц, — гайдзин досадливо вздохнул, — так себе, если не сказать хуже. Поэтому срочно требуется достаточно опытная женщина, способная управиться с домом, накормить ребёнка обедом, спать, опять же, вовремя уложить, ну и так далее. Домоправительница, в общем. Но, как понимаете, я не могу дать в газету объявление: «Требуется…».

— Понимаю, — Фудзивара медленно кивнул. Ничего себе просьба! Найти женщину из слуг, готовую переехать на остров посреди океана, жить рядом с туманницами… как это вообще возможно?

— Да, и ещё, очень желательно, чтобы эта домоправительница имела медицинские навыки. Пусть даже начальные. Туманницы способны справиться с любой травмой, — тут гайдзин криво усмехнулся, потирая левую руку, — но при этом в человеческой медицине не разбираются совершенно. Из-за обычного комариного укуса могут всю сеть на уши поставить. Там же микробы, токсины, аллергены! Ужас-ужас! Поэтому желательно, чтобы женщина разбиралась, когда «ужас-ужас», а когда достаточно зелёнкой помазать.

— Понимаю, господин Рокин, — Фудзивара снова кивнул. Пусть не в деталях (что это за сеть, которую на уши ставят), но в общих чертах ему действительно было понятно. Правда, легче от этого не стало — ещё одно условие к и без того невыполнимому. — Приложу все силы…

— Фудзивара-сан, — вскинув ладонь, остановил его гайдзин, — я тоже понимаю. Что это очень непросто. Поэтому ничего от вас не требую. Но если представится возможность…

— Непременно, господин Рокин!

— Ну что же, тогда давайте na pososhok, как говорится, да провожу вас, — произнёс гайдзин, разливая ром по бокалам. Одним глотком расправившись со своей порцией (всё же он точно русский!), поднялся из кресла, подошёл к бару и извлёк из него копию бутылки, что стояла на столе, поставил перед Фудзиварой.

С поклоном приняв подарок, Фудзивара секунду помялся, но всё же решился:

— Господин Рокин, позвольте вопрос? Этот… напиток произведён в 1623 году?

— Что? — гайдзин недоумённо вскинул брови. — А, нет, конечно, это просто название. Насколько помню, фирма закрылась в 2010 году, так что этому рому всего лишь лет пятьдесят.

Шагая вслед за гайдзином по палубе, Фудзивара несколько отстранённо удивлялся: насколько же всё изменилось за какие-то пару часов. По телу разливалось мягкое тепло, в голове приятно шумело, раскинувшийся вокруг океан словно улыбался, сверкая бликами солнца, и даже маячившие неподалёку туманники казались не жуткими машинами уничтожения, а просто красивой картиной в Морском музее.

Вот только от затмевающей солнечный свет надстройки этого чудовищного корабля по-прежнему исходили волны холода, словно отголоски недовольства здешней хозяйки.

Остановившись у трапа, он обернулся, склонился в низком поклоне…

— Господин Рокин, прошу передать мои глубочайшие извинения Конго-сама за мою невольную ошибку…

— Фудзивара-сан, — покачал головой гайдзин, — вы так и не поняли. Та девушка, что вы видели в кают-компании, — это лишь образ флагмана. Проекция, отражение, аватара, если хотите. А настоящая Конго — вот она — линейный крейсер Тумана. Тридцать тысяч тонн оружия, брони и власти.

— То есть… — Фудзивара в некотором замешательстве покосился по сторонам, — Конго-сама сейчас… нас слышит?

— Разумеется, — кивнул гайдзин без малейшего намёка на улыбку. — Туманницы всё слышат. Даже когда спят. И ничего никогда не забывают.

Обратный путь на берег так же резко отличался от утреннего путешествия. Везший его туманник в этот раз оказался туманницей. «Таникадзе», эсминец класса «Кагеро», 2-я Патрульная эскадра. По крайней мере, именно так представилась сияющая сиреневым светом голограмма в виде наложенных на круг треугольников. Правда, дальше представления дело не пошло, поскольку выяснилось, что в фенечках он не разбирается, рекомендуемые соотношения длины юбки и обнажённой части бедра при моделировании одежды по алгоритму «дзеттай-рейки» привести не может, и даже в такой мелочи, как методики загоризонтной стрельбы с топопривязкой к местности не понимает ни-че-го. А ещё человек, называется!

Таникадзе-сан была сильно разочарована.

Зато ему не пришлось всю дорогу сидеть на голом металле, ёжась от брызг и ледяного ветра. Прямо на палубе его поджидало мягкое сидение, бывшее чем-то средним между диваном и креслом, и защитная полусфера из сиреневых шестиугольников, что не пропускала ни ветер, ни брызги воды… Даже удивительно — комфорт, не уступающий путешествию на поезде бизнес-классом.

Не меньшее удивление вызвал бандит, что так и сидел на берегу, возле машины, дожидаясь его возвращения.

Хотя вытянувшееся лицо напарничка, когда Фудзивара, сойдя на берег, благодарил госпожу Таникадзе за путешествие, доставило несколько весьма приятных минут.

— Босс?!

— Я же говорил, не называй меня боссом, — проворчал Фудзивара, подходя к электромобилю и окидывая транспортное средство скептическим взглядом. Эта дешёвая «мыльница» досталась им «в наследство» от вырезанной туманниками банды и даже после обдирания всех «украшений» смотрелась откровенно убого.

Определённо, машину надо поменять. В центральном городе на такой только позориться.

— Босс, а браслеты? — поинтересовался бандит, распахивая перед ним заднюю дверь.

— Браслеты? — уже набиравший на мобильнике номер Фудзивара с откровенным удивлением уставился на охватывающую запястье металлическую полосу. — Ах, это… Забудь. Не до того сейчас, дел по горло.