За тысячи лет до Рагнарека

В Круге Камней

Коль умер на рассвете: ночью его бросало то в жар то в холод, он бредил и заговаривался, не давая никому спать. Вокруг старого короля горели костры, чтобы ему было тепло; рядом с ним постоянно находились Альбис и еще одна жрица, что с помощью наскоро приготовленных отваров из трав, пытались вернуть Коля к жизни. Но, в свете костров, Тейн видел каменные лица женщин и все больше осознавал, что надежды нет.

Еще две жрицы на всю ночь поднялись на холм, чтобы совершить там какие-то обряды — вместе с Сарси, что, казалось, совершенно забыла о своем любовнике. Не то, чтобы Тейна это сильно огорчало — чем больше он узнавал о своей спутнице, тем с большей теплотой вспоминал оставленную в Озерном Краю Амалу. Сейчас его волновало лишь то, получит ли он обещанное олово.

Рассвет застал Коля лежащим средь затухающих костров, с задранной кверху бородой, слипшейся от засохшей слюны и кровавой рвоты. Остекленевшие глаза старого короля слепо уставились в равнодушное небо.

— Он будет похоронен в Круге Камне, как и подобает истинному королю, — сказала над телом Морига, старшая из жриц, — но для погребения нужно успеть ко Дню Мертвых.

Никто не стал спорить: во владениях жриц Белой Кобылы их слово считалось законом. Несколько дружинников сделали для мертвеца носилки из срубленных в лесу веток и собственных одежд. Выглядели они ожидаемо невесело — в отличие от Бриндена, что с трудом сдерживал довольную усмешку.

— Мне стоило бы наградить того, кто пустил эту отравленную стрелу, — шепнул он на ухо Тейну, — без старого дурака, может, мне удастся вернуть Алиру.

— Не думаю, что тот, кто выстрелил в короля был нам другом, — негромко ответил наследник Скадвы, — в любом случае решают все они.

Он указал глазами на Маригу, что, самовольно завладев конем Коля, ехала впереди, о чем-то негромко переговариваясь с Альбис: после смерти Коля, все как-то сразу приняли, что их теперь ведут жрицы. Бринден проследил за взглядом Тейна и пожал плечами.

— Может, твоя подруга сможет их убедить, — он подмигнул шагавшей рядом Сарси, — похоже, ты им чем-то дорога.

— Они знают, что настало время перемен, — усмехнулась девушка, — все мы трое — их вестники. Кому-то из жриц они по душе, кому-то нет — все решит моя встреча с Андрастой.

На этом они и закончили разговор — каждый в отряде настороженно косился на высившийся вдоль дороги лес — не вылетит ли оттуда новая отравленная стрела? Впрочем, чем дальше они шли, тем меньше становилось тех опасений — лес все чаще сменялся возделанными полями, пастбищами и многолюдными селениями. Здешние жители низко кланялись при виде жриц и провожали подозрительными взглядами чужаков. Временами им попадались причудливые узоры из камней, возле которых жрицы и Сарси совершали разные обряды.

Через два дня они вышли на большую равнину, где редкие рощи перемежались множеством поселений, тянувшихся вдоль большой реки, которую местные называли Эвон. Уже вечерело, когда впереди замаячили монолиты главной святыни Альбы. Подойдя ближе, Тейн увидел, что Круг Камней окружали рвы и земляные валы, за которыми высились стоячие валуны из серого песчаника с каменными перемычками наверху.

На валах молчаливыми стражами неподвижно стояли женщины: молодые и в годах, в серебристых, черных и темно-зеленых одеяниях, с золотыми серпами на поясе и серебряными лунницами на шеях. Головы одних жриц прикрывали капюшоны, другие были простоволосы с венками из омелы и опавших желтых и красных листьев. В руках они держали жутковатые светильники — человеческие черепа с размещенной внутри них подожжённой пенькой плавающей в костяных плошках с расплавленным жиром.

От Эвона в сторону святилища поднимался широкий проход со стенами из рвов и земляных валов. У входа стоял высокий камень, покрытый впадинами и шишковидными выростами. Возле камня, будто преграждая путникам путь, стояла пожилая женщина в белом, как снег, облачении. Капюшон был отброшен на спину, открывая седые волосы, охваченные серебряным венцом в виде кусающей себя за хвост змеи с глазами-изумрудами. Перехватывавший талию кожаный пояс украшал большой бронзовый диск с изображением скачущей белой лошади. На поясе же крепился и серебряный серп. Морщинистое лицо покрывали замысловатые татуировки, темные глаза подозрительно рассматривали путников. В одной руке женщина держала жезл, увенчанный лошадиным черепом, расписанным странными рисунками, в другой — череп с горящим фитилем.

Рядом со жрицей стояла молодая девушка, почти девочка, в светло-зеленой накидке с наброшенным на голову капюшоном. Тем не менее, даже в колеблющемся свете жутковатого светильника Тейн разглядел, что девушка очень красива — выразительные серые глаза, пухлые губы, нежные черты лица, — и даже бесформенное одеяние не могло скрыть пленительных очертаний изящной фигуры.

Седая жрица первой нарушила молчание.

— Кто желает войти в Круг Камней дорогой мертвых?

— Король Коль, жрица Андраста, — сказала в ответ Альбис, — безвременно покинув наш мир, он желает пройти по Молочной Дороге в чертоги Белой Богини.

Стоявший рядом девушка громко всхлипнула, ее пальцы судорожно вцепились в руку жрицы и Тейн вдруг понял, что это и есть Алира — дочь человека, чье тело они принесли к Кругу Камней. Это подтверждало и разом изменившееся лицо Бриндена, когда он бросил полный откровенного желания взгляд на девушку. Верховная жрица Андраста, напротив, совершенно не изменилась в лице.

— Я еще не слышала о смерти короля Коля, — сказала она, — и разве для того, чтобы погрести его тело здесь, вы шли к Кругу Камней от самого моря?

— Нет, жрица Андраста, — сказала Альбис, — мы начали путь сюда после того, как эта женщина, на Древнем Наречии потребовала встречи с тобой.

Она кивнула в сторону Сарси и та, усмехнувшись, шагнула вперед. Глаза Андрасты сузились, в них блеснуло что-то похожее на узнавание и…страх?

— Я вижу тебя, отродье Древних, — сказала она, — я знала о твоем приходе, еще до того, как ты объявилась в северных морях. Ждала я и этой встречи.

— Что же, — усмехнулась Сарси, — на то ты и верховная жрица, чтобы видеть неведомое. А прозрела ли ты в этих видениях свою смерть?

— Моя смерть наступит не раньше и не позже, чем решит богиня, — сказала жрица, — а до тех пор я сделаю все, чтобы Белый Червь не вошел в святое место.

Она вскинула руку — и горящий череп вдруг взмыл ввысь, разбрызгивая искры в ночном воздухе. Одновременно Андраста толкнула Алиру себе за спину и шагнула навстречу хищно осклабившейся Сарси. Тейн не узнавал свою подругу — ее глаза поменяли цвет на ярко-зеленый, с вертикальными зрачками, как у змеи или кошки, меж полных губ мелькнул раздвоенный язык. Все остальные, — жрецы и воины, — поспешно расступились, освобождая место перед сторожевым камнем.

— Твое время прошло Андраста, — прошипела Сарси.

— Это вы должны были исчезнуть много веков назад! — выплюнула жрица, вскидывая над головой посох. Глазницы лошадиного черепа полыхнули мертвенно-бледным светом, когда в ночи раскатилось оглушительное ржание. Что-то ослепительно ярко сверкнуло и на месте Андрасты вдруг появилась белая кобыла, — раза в три выше обычных лошадей. Мелькнул налитый кровью глаз и огромная кобыла, с громким ржанием, скакнула вперед, стремясь раздавить копытами незваную гостью. Однако изменилась и Сарси — вместо нее на земле уже извивалась белесыми кольцами огромная змея с изумрудно-зелеными глазами. Словно белая молния метнулась треугольная голова, раздалось оглушительное шипение и вслед за ним — ужасный крик, полный смертельной боли. Белая кобыла исчезла — вместо нее возле сторожевого камня корчилась в предсмертных судорогах пожилая женщина, с растрепанными седыми волосами. Белое одеяние распахнулось, обнажив сморщенную старушечью грудь и алевшие над расплывшимся дряблым соском две отекшие круглые раны. От них по телу быстро расходился и наливался черным причудливый рисунок вен.

Сарси, уже приняв человеческий облик, шагнула вперед, срывая с пояса Андрасты серебряный серп. Одним взмахом она перерезала жрице глотку и, не обращая внимания на брызнувшую ей на руки кровь, подняла с земли серебряный обруч и надела на голову.

— У Круга Камней новая хозяйка! — громко выкрикнула Сарси.

В святилище горели костры и жрицы, выстроившись посреди внутреннего круга из голубых камней, пели славу Богине — и ее новой Верховной Жрице. Сарси стояла возле Алтарного камня — темно-зеленого монолита покрытого пятнами засохшей крови. Как уже знал Тейн, этот камень принесен через всю Альбу, с самого ее севера. Правой рукой Сарси нежно обнимала за плечи Алиру, что тряслась от страха в своем жреческом одеянии. Сама спутница Тейна, презрев все условности, стояла совершенно нагой — лишь кожаный пояс, с закрепленным на нем серебряным серпом, опоясывал стройные бедра.

— Как змея сбрасывает кожу, чтобы возродиться молодой и сильной, — говорила Сарси, — так и Альба должна обновиться, отбросив все, что мешало ей двигаться вперед. Властью Верховной Жрицы я освобождаю, Алиру, дочь Коля, от обета, возложенного на нее волей отца — она вернется домой с новым мужем — Бринденом сыном Куоретана, короля претанов. От этого брака родится союз альбов с претанами, что положит начало новому народу и даст новое имя всему Острову. Волею Древних, пусть этот брак станет залогом нового мира в северных морях — и пусть Тейн, сын Рольфа, короля Скадвы, получит желаемое им, в знак прочного союза между двумя народами. И пусть пламя погребального костра Коля озарит нам дорогу в лучшее будущее.

На высоком кургане, насыпанном внутри круга камней, уже лежало тело Коля — в его королевском наряде, с мечом в руках, обложенное охапками хвороста. По знаку Сарси Тейн и Бринден поднесли зажженные факелы — и яркое пламя вскоре заплясало, пожирая мертвую плоть. Треск хвороста и монотонные песнопения жриц заглушали предсмертные хрипы бывших дружинников Коля — не сумев защитить своего короля, они искупали свой позор, добровольно встав под острые серпы жестоких жриц. Золотые и серебряные лезвия взрезали мужские глотки и алая кровь с шипением лилась в погребальный костер, чтобы души воинов Коля сопровождали его на Молочном Пути в чертоги Ночной Кобылы.