За улыбку ребенка

Глава восьмая

Примерно через час после ухода Сэма Даллас постучалась к Полли.

Полли открыла дверь и внимательно поглядела на соседку.

– Хотела пригласить тебя на чашку кофе. Я у тебя в долгу. Сэм ушел. Не знаю, когда вернется.

Полли отступила от двери.

– Лучше зайди ко мне. Не хочу, чтобы он застал меня у вас, если рано вернется. Он меня недолюбливает.

Даллас глубоко вздохнула, осторожно оглянулась на пустой коридор и сказала:

– Хорошо. Если не помешаю.

– Тогда заходи, пока весь прохладный воздух не вышел из квартиры, – недовольно добавила Полли. – Кондиционеры в этом доме отвратительные.

И Даллас пошла на кухню вслед за беременной соседкой, стараясь подражать ее неустойчивой походке.

Сэм переложил телефонную трубку в другую руку и отхлебнул кофе. Он устроился на удобном стуле, закинув ноги на кухонный стол. Как приятно было вернуться в свою квартиру, где в воздухе витал сосновый аромат освежителя, а не капусты или лука.

Только вот здесь нет Даллас.

«Ну и дурак же ты, Перри!» – сказал он сам себе и, отставив личные проблемы, закончил рапортовать лейтенанту:

– Я уверен, что никто из строителей ничего не знает о торговцах младенцами. Я спрашивал практически напрямик, и никакого намека в ответ.

– Значит, Полли Джонс остается нашим главным ключом к расследованию?

– Да. Сандерс еще не убеждена, связана ли Джонс с торговцами, но склоняется к этой мысли. Если кто и выяснит что-нибудь, так это Даллас. Она подружилась с Полли гораздо быстрее, чем я ожидал.

– Даже ты стал признавать, что Сандерс прекрасно справляется со своей работой. Как вы уживаетесь?

Чуть не поперхнувшись очередным глотком кофе, Сэм вытер рот ладонью и равнодушно ответил:

– Самый короткий ответ: соседи убеждены, что в семействе Пуласки очень напряженные отношения.

– Не сомневаюсь, – хихикнул Брэшер. – Что? Минуточку, – сказал он Сэму, и прикрыл ладонью трубку, поскольку где-то в глубине комнаты послышался женский голос.

Сэм удивленно поднял брови. Как и договорились, он позвонил Брэшеру домой. Выходит, у Марти сегодня гостья. Интересно… Насколько Сэм знал, лейтенант ни с кем не встречался после смерти жены, то есть уже два года.

– Эй, Сэм! Пеннингтон просит передать Даллас привет. И еще она хочет знать, выбрали ли вы имя для ребенка.

Сэм усмехнулся, его любопытство разгорелось еще больше. Что делает Бренда Пеннингтон в доме Марти?

– Да, если честно, выбрали – Боб.

Брэшер передал его ответ, и Бренда что-то ответила.

– Ей не очень нравится, – сказал Марти. – Она считает, что ты мог бы придумать имя пооригинальнее. Матиас, например, или Мартин. Тоже прекрасное имя.

– Боб Мартин Перри. Хорошо звучит. Я предложу это Даллас.

– Э… ты хотел сказать – Боб Мартин Пуласки?

Сэм закашлялся.

– Да. Конечно. Именно это я и хотел сказать.

– Может, ты перегрелся на солнце, Перри? Пора тебе перебираться в более прохладное место.

Сэм понял, о чем говорит Марти. Его собственная роль в этом деле подходит к концу. Пришло время для второго этапа работы, в котором занята только Даллас. План хороший, и Сэм знал, что Даллас справится, но в его ответе не было слышно энтузиазма:

– Да, пожалуй, так. Я свяжусь с тобой, как только закруглюсь.

– Договорились. Пока. Передай Сандерс мои наилучшие пожелания.

Даллас хихикнула над каким-то замечанием Полли, восхищенно глядя на соседку.

– Многим нравится мое чувство юмора, – самодовольно признала Полли, взбивая рукой копну черных волос.

– Ребенку будет очень весело с такой матерью, – рискнула Даллас, следя за реакцией Полли из-под полуопущенных век.

Реакция превзошла ее самые смелые ожидания – улыбка Полли исчезла, темные глаза стали тусклыми и непроницаемыми, за одно мгновение лицо постарело на несколько лет.

– Хочешь еще кофе? – резко спросила Полли, меняя тему разговора.

– Лучше пойду домой, – ответила Даллас со вздохом, понимая, что сейчас Полли ничего больше не скажет. – Сэм скоро вернется и разозлится, если не найдет меня дома… то есть, я хотела сказать, он будет беспокоиться, – поспешно поправилась она.

Полли покачала головой.

– Чего ты держишься за это ничтожество?

Даллас широко раскрыла глаза.

– Я люблю его, – призналась она и мысленно поморщилась от того, как искренне прозвучал ее голос. Ладно, она ведь хорошая актриса, но не надо увлекаться.

Полли презрительно фыркнула и пробормотала:

– Любовь! Меня тошнит от этого слова. Ничто так быстро не превращает тебя в жертву, как убежденность в том, что ты влюблена.

– Разве ты никогда никого не любила, Полли? – с искренней заинтересованностью спросила Даллас.

Полли не успела ответить. Обе женщины вздрогнули от сильного стука в дверь.

– Даллас! – проревел из коридора Сэм. – Ты здесь?

– Это Сэм, – с испугом прошептала она, хотя и так все было ясно.

– Хватит, – решительно заявила Полли, стукнув кулаком по кухонному столу. – Будь я проклята, если позволю ему так колотить в мою дверь. Мои друзья так его отделают – он пожалеет, что родился на свет. Никому не позволю стучать кулаками в мою дверь!

– Нет, Полли! Угрозами ты его только еще больше рассердишь.

Полли презрительно бросила:

– Думаешь, я боюсь его? Мои друзья котлету из него сделают!

– Я не хочу, чтобы Сэма избили. Пожалуйста, пусти меня.

Полли неохотно отступила в сторону, и Даллас открыла дверь как раз перед новой серией ударов. Сэм чуть не ввалился в квартиру, но успел схватиться за дверной косяк. Даллас подумала, что было бы очень смешно, если бы он расквасил себе нос.

– Что ты здесь делаешь, черт возьми? – проревел Сэм.

– Мы просто пили кофе, – кротко ответила Даллас. – Я уже собиралась пойти готовить ужин.

– Двигай домой! – раздраженно сказал Сэм, хватая ее за руку – так сильно, что наверняка останутся синяки. Но, конечно, она не винит его. Он просто выполняет свою работу.

– Эй, руки прочь от нее! – бросилась на помощь Полли.

Сэм ткнул ее пальцем в плечо.

– Ты, – с отвращением сказал он, – держись подальше от моей женщины, слышишь? Я не хочу, чтобы она общалась с такими, как ты.

– Но, Сэм, мы только разговаривали о наших детях, – солгала Даллас, умоляюще глядя на Полли, чтобы та поддержала ее. – Мы должны родить примерно в одно время и…

– Я не желаю слышать о ее ублюдке. И твоем тоже, – язвительно оборвал Сэм.

Даллас задохнулась, ее глаза наполнились слезами. Этим своим талантом – плакать в нужный момент – она очень гордилась.

– Эй! – негодующе воскликнула Полли. – Мог бы и промолчать. Совсем не обязательно так обижать ее.

– Не лезь не в свое дело! Предупреждаю, – сказал Сэм, грубо толкая Даллас к двери их квартиры.

– Погоди, вот я скажу своим друзьям! – крикнула Полли. – Они никому спуску не дают, – громко добавила она, поскольку Сэм уже захлопнул дверь.

Даллас остановилась в центре гостиной, прислушиваясь. Мгновение спустя дверь квартиры Полли захлопнулась с такой силой, что задребезжала их собственная.

– Как ты думаешь, я не переиграл? – хмуро спросил Сэм.

Даллас помотала головой.

– Ты сыграл прекрасно. Ты очень хорошо играешь подонка, Перри. Должно быть, врожденный талант.

– Тебе не больно? Я хотел, чтобы все выглядело правдоподобно.

– Нет, не больно, Сэм. Думаю, все прошло очень хорошо.

Сэм нахмурился, увидев красноватые пятна на ее руке, провел по ним пальцем, наклонил голову и быстро коснулся их губами. Затем отступил и заорал:

– Если я еще хоть раз застану тебя с этой шлюхой, тебе не поздоровится, поняла?

Даллас быстро изобразила громкие рыдания и заорала в ответ.

«Сражение» разгоралось, в ход пошли даже тарелки. Потом все стихло.

– Не хочу, чтобы соседи вызвали полицию, – прошептал Сэм с улыбкой.

Даллас скривилась, прекрасно зная, как их соседи относятся к полиции: вряд ли кто-либо из них захочет связываться с законом. Она упала на диван, поддерживая «живот» и закидывая ноги на шаткий столик.

– Итак, что сказал тебе Брэшер? – тихо спросила она.

Сэм включил телевизор, поставил боевик для создания шумового фона и плюхнулся на диван рядом с Даллас.

– Он сказал, что мне пора убираться отсюда.

У Даллас душа ушла в пятки, хоть она и ожидала чего-то подобного.

– Ты сбегаешь?

– Никто не предложит тебе продать ребенка, пока я рядом. Завтра постараюсь, чтобы меня уволили, потом еще разок поссоримся, и я уеду. Что делать дальше, ты знаешь.

– Да. Я буду рыдать по тебе и винить ребенка за то, что он встал между нами и разрушил нашу необыкновенную любовь.

Сэм согласно кивнул.

– Правильно. Если Полли знает что-то, она тебе расскажет.

Даллас вспомнила печальный взгляд Полли при упоминании о ребенке.

– Сэм, похоже, ты прав. Она уже решила избавиться от ребенка. Я не знаю, продает ли она его или отдает на легальное усыновление, но не думаю, что собирается воспитывать.

Даллас подозревала, что Полли уже скорбит о потере этого ребенка, хотя и прячет свою боль за привычной резкостью и грубостью.

– Продает, точно, – убежденно сказал Сэм. – Такие женщины, как Полли, ничего бесплатно не отдадут.

Даллас вздохнула. Ей очень не хотелось соглашаться, но Сэм был прав.

– Между прочим, Пеннингтон велела передать тебе привет.

– Когда ты разговаривал с Брендой? – удивилась Даллас.

– Я не разговаривал. Она была у Марти, когда я позвонил, и передала привет через него.

– Очень интересно! – Даллас улыбнулась.

– Я проголодался. У нас остались спагетти с обеда?

– Да. Но я могу приготовить еще что-нибудь, если хочешь.

– Мне вполне хватит того, что осталось. Я подогрею.

Даллас задумчиво посмотрела ему вслед. Сэм стал странно вести себя. Он будто воздвиг между ними невидимый барьер. Почему? Ведь они были так близки всего несколько часов назад.

Неужели он намекает, что их интимные отношения заканчиваются вместе с его ролью в этом задании?

Даллас закусила губу и сосредоточенно уставилась на мутный экран телевизора. Ответа на эти вопросы она не знала.

Весь вечер Сэм держался отчужденно, и, когда пришла пора укладываться спать, Даллас нерешительно забралась в постель рядом с ним. Броситься ли к нему, как случалось последние две ночи? Спросить ли, что произошло? Или предоставить ему сделать первый шаг?

Сэм откашлялся, и в тихой комнате этот звук показался таким громким, таким неожиданным, что Даллас вздрогнула.

– Извини. Я испугал тебя?

– Чуть-чуть… Брэшер больше ничего не говорил сегодня? – Это все, что Даллас смогла придумать в данный момент.

– Нет, ничего.

– А… – Она попыталась устроиться поудобнее. – Так как же ты собираешься спровоцировать увольнение?

– Не знаю. Может, затею драку или еще что.

Этот вопрос и его как будто не интересовал.

– Выбери парня поменьше, – предложила Даллас, надеясь заставить его улыбнуться.

– Ты хочешь сказать, что я не справлюсь с большим, Даллас? – спросил Сэм, охотно подхватывая шутку. Однако его веселость была натянутой, очень далекой от того настроения, в котором они провели предыдущий день.

Даллас снова завертелась, коснулась голой ногой Сэма и отпрянула, будто обжегшись.

– В чем дело? Тебе неудобно? Может, помассировать спину? Ты расслабишься.

– Нет! – сказала она слишком поспешно.

– Ладно, не волнуйся. Я только предложил.

Сэм несколько минут лежал молча. Даллас уже решила, что он заснул. Сама она и думать не могла о сне. Что же между ними происходит, черт побери?

И тут Сэм тихо позвал ее:

– Даллас… Ты стала такой далекой!

– Как и ты, – прошептала она.

Его ладонь коснулась ее плеча, и через мгновение она уже была в его страстных объятиях.

Целую вечность спустя Даллас лежала, прижавшись к груди Сэма, удовлетворенная, расслабленная. Уже засыпая, она подумала, что, хотя физически они не могли быть ближе друг другу, Сэм все еще очень далек от нее.

Когда на следующее утро Даллас проснулась, Сэма уже не было. Не удивительно, что она спала так долго: заснуть ей удалось лишь на рассвете.

Сэму, похоже, не терпелось вырваться отсюда. Вернуться в свою чистую удобную квартиру, к друзьям, а ее оставить в этой помойной яме, в одиночестве на большой неудобной кровати. Черт его возьми! Даллас никогда не плакала, только если это было нужно по работе, но теперь заметила, что по ее щекам текут жгучие слезы.

Сэм появился около трех.

– Почему ты вернулся так рано? – спросила Даллас, когда он вошел в квартиру. Спросила громко, помня о возможных свидетелях.

– Меня уволили, черт бы их побрал! Это ты во всем виновата! – завопил Сэм.

– Я? Как это может быть?

– Ты всю ночь не давала мне спать своим нытьем, и я не мог сосредоточиться на работе. Всю жизнь мне испоганила!

Даллас громко разрыдалась, на этот раз фальшивыми слезами. Сэм никогда не узнает про ее настоящие слезы.

– Значит, ты хочешь бросить меня? – заорала она.

– Прекрасная мысль!

И снова крики, еще более громкие рыдания, хлопанье дверьми, пока Сэм метался по квартире, запихивая свои вещи в старый брезентовый рюкзак. Даллас, провожавшая его до входной двери, вдруг пронзительно завопила, умоляя его не уходить.

– Заткнись! Я ухожу. И не о чем больше говорить.

– Сэм, пожалуйста…

Он замешкался, очень серьезно посмотрел в глаза Даллас Сандерс, выйдя на мгновение из образа Сэма Пуласки. Затем обхватил ее за шею, притянул к себе и поцеловал… Поцелуй был долгим, жарким.

– Будь осторожна, – прошептал он, наконец выпуская ее из объятий.

– Я дам о себе знать, – тоже прошептала она в ответ.

– Обязательно, – тихо сказал он, распахивая дверь, и закричал:

– Прочь с дороги, черт возьми!

– Сэм, не уходи, пожалуйста…

– Я уже ушел. Ты знаешь, что делать, если хочешь меня вернуть! – заорал он, быстро взглянув на закрытую дверь квартиры Полли.

Не успел Сэм исчезнуть, как Полли распахнула дверь, и Даллас разразилась рыданиями, от которых сотрясалось все ее тело.

– Что случилось? – Полли вышла в коридор, пристально глядя на привалившуюся к грязной стене Даллас. – Этот подонок ударил тебя?

– Он… он меня бросил, – всхлипывая, ответила Даллас. – Он ушел… сказал, что… не вернется.

– Послушай, детка, мне очень жаль, но может, это к лучшему? – попыталась утешить ее Полли. – Честно говоря, он ведь не так уж хорошо с тобой обращался. Тебе надо думать о ребенке.

Даллас зарыдала еще громче.

– Если бы не ребенок, я бы Сэма не потеряла! – вопила она. – Это я во всем виновата.

– Ты? Милая, ты с ума сошла. Ведь ребенок наполовину его.

– Но он не хотел никакого ребенка. Если бы я… если бы я была осторожнее, – рыдая и заикаясь, скулила Даллас, затем вытерла мокрое лицо дрожащей ладонью. – Теперь он совсем разорен… и без работы… и разочарован, и я его потеряла. Я осталась совсем одна. О, почему это случилось со мной? Почему, почему, почему?

Осторожно, Сандерс, не переигрывай, предупредила она себя.

Но Полли явно поверила ей. Она погладила Даллас по плечу. Неловко, неуверенно, не зная, как утешить.

– Все будет хорошо. Такие женщины, как мы, не пропадают, детка. Мы выживем. Мы сами сможем позаботиться о себе, вот увидишь. И потом, ты не одна. Ведь у тебя есть друзья. Вот я, например.

– Я… мне надо побыть одной, – пробормотала Даллас, нащупывая ручку своей двери. – Мне надо подумать… придумать, как вернуть его. Поговорим позже. Ладно, Полли?

– Да, детка, конечно. Ты только скажи, и мои друзья найдут твоего парня, хорошо? Может, они даже убедят его выполнить свой долг. Ты понимаешь, о чем я?

Даллас замотала головой, как будто не в силах говорить, пряча лицо под растрепавшимися волосами, и, спотыкаясь, вошла в свою квартиру. Закрыв за собой дверь и продолжая громко рыдать, она прошлепала в спальню и только тогда позволила себе расслабиться. Полли должна была подумать, что несчастная соседка бросилась на кровать и плачет.

Через несколько минут Даллас прошла в ванную комнату. Она вытерла лицо полотенцем, пробежалась щеткой по спутанным волосам и вернулась в спальню. Очень пустую спальню.

Уставившись на бугристую постель, она вздохнула.

Ей действительно будет не хватать Сэма.