Забудь его забудь

33

— Как прошла встреча? — Василий тревожно осматривал Джулиану. Блондинка подняла на него безжизненный взгляд, — успела?

— Нет — покачала головой Джули, опустив глаза, участие в выражении лица мужа, больно сдавливало грудь. — Не стал ждать.

— Ты из-за этого расстроилась?

— Я не расстроилась — попыталась придать голосу твердые нотки, но понимала, это провал, Василий читал ее, как открытую книгу. — Как Лиза? Выходила из комнаты?

— Да — Джулиана направлялась в свою спальню переодеться, Василий следовал за ней, — даже поела. Сейчас в библиотеке, Гарри Поттера перечитывает.

— Мне нужно с ней поговорить. — Казалось, на Джулиану давит все вокруг, воздух отяжелел, энергетика, исходившая от стен квартиры сжимала Глезер в пространстве. Долбанный Волков, когда Юля перестанет страдать по нему, что за проклятье пало на ее голову!

— Конечно — одобрительно закивал головой Василий, останавливаясь вместе с Джули у двери ведшей в апартаменты жены.

— Спасибо тебе — невозможно высказать благодарность, распирающую ее грудную клетку. Ведь Василий явно понял, что с ней что-то происходит, и не лез в душу, видя, что она не готова поделится переживаниями.

Хватит! Скомандовала Джулиана мыслям, кружившим вокруг Волкова. Александр не пуп земли, и его нужно выкинуть из головы, также, как она сделала это много лет назад. Сейчас самое главное ее дочь, Лизи бесценное сокровище, подаренное ей свыше в утешение от потери сына. Именно Элизабет заставила Юлию выкарабкаться из болота отчаянья, вытащила ее из депрессии, заставила жить дальше. Ради своей девочки Джулиана работала и поднималась, хотела, чтобы ее доченька ни в чем не нуждалась. Шла на все, ради дочери и сына.

Завязала пояс на халате, прогнала надвигающееся волнение и пошла в библиотеку.

— Элизабет — Джулиана тихонько распахнула дверь, за которой спряталась младшая Глезер, позвала дочку с нежностью, присущей матерям — давай поговорим? — отыскав взглядом любимую фигурку, направилась к креслу, где устроилась девочка с книжкой. Свет ночника высвечивал настороженное лицо дочери, недоверие мелькнуло в ее глазах, уколов прямым попаданием в сердце.

Лиза сжала челюсти и спустила ноги с сиденья, неотрывно смотря на мать, приближающуюся к ней.

— Дочка — Джулиана остановилась перед креслом — твои слова болью застряли в моем сердце. Я услышала много негатива, долго думала почему так получилось. — Тяжёлый ком воздуха со свистом вышел из легкий Глезер — обвинения в том, что я мало уделяла тебе времени принимаю, это правда. Но все остальное нет, не могу, потому что это не так. Я никогда — грудь заходила ходуном, от того, что катастрофически не хватало кислорода — не забывала о твоем существовании. Я очень тебя люблю, дочь. — Глаза защипало и из них покатились первые слезинки.

Лиза, как завороженная, смотрела на слезы Джули, удивление отразилось на ее лице, ведь она впервые в жизни видела мокрые щеки матери.

— Прости меня — поддавшись порыву, Джулиана подхватила дочку, заняла ее место в кресле, и усадила девушку на колени. — Я все поняла, я столько ошибок допустила с тобой.

Гладила блондинистую голову, зацеловывала макушку, покачивая свою малышку, крепко прижимая к груди.

— Лизочка, я исправлюсь, мы будем вместе гулять, ходить в кино, говорить на все интересующие тебя темы.

— Мамочка — плечи Лизи подрагивали, — я так тебя люблю — протянула она, всхлипывая, обхватывая руками шею Джулианы.

— И я тебя мой ангелочек — прижалась щекой к щеке дочери, смешивая их слезы — люблю сильно — сильно. Я исправлюсь. Обещаю.

Юлия окинула взглядом опустевшую гостиную, что-то внутри вздрогнуло, но нет, ей совсем не жаль уезжать отсюда. Подхватив свою сумочку, Глезер решительным шагом покинула квартиру.

— Вася, я переживаю — Джулиана прижимала ладонь к груди, нервы натягивались с каждым проделанным секундной стрелкой кругом, — куда делась Бетти?

Снова бросила взгляд на часы на руке, потом на табло в зале аэропорта.

— Вылет через полтора часа — нервничая, кусала губы блондинка — как ты мог её отпустить? — укоряла своим видом мужа — почему именно сегодня ей понадобилось попрощаться с подругой, кстати, ты знаешь, что это за девочка? — глаза в сотый раз оббегали всех ожидающих регистрации на рейс.

Американка достала сотовый и набрала нужный номер, прислонила к уху.

— Доченька — затараторила в телефон Джули — регистрация начнется через десять минут. Ты где?

— Как? Почему? Спросить у папы? — Голос сорвался, руки затряслись, Юлия побледнела и подняла на Василия вопросительный синий взгляд.

Лиза выпустила контрольный в голову, добила Веселову, дочка не поедет с ними домой, она хочет задержаться. Василий все об этом знал, знал и молчал, эти двое снова сыграли против нее. Зачем?

— Почему ты мне не сказал? — Джулиана говорила спокойно, но обвинение просачивалось в ее тон. — Где она? У какой подруги? — Блондинка испугалась предположения, мелькнувшего в ее голове. — У какой подруги? — Вцепилась пальцами в воротник рубашки Глезера.

— Она поехала к отцу — Василий отвел виноватый взгляд в сторону.

— Что?? — выдохнула Джули — ты ее отец, ты. — Шептала, продолжая цепляться за рубашку Василия, ведь если она отпустит пальцы, тут же рухнет на холодный пол аэропорта. — Вася, ты же сам взял с меня слово…. — задыхалась от непонимания — ты же любишь Лизи, как ты допустил это?

— Так получилось — пожал он плечами. — Я люблю вас обеих, — забрал ладони Юлии со своего воротника, сжал их крепко в руках и проникновенно всматривался в глаза супруги. — Мне больно было видеть Бетти расстроенной, обида на тебя копилась в ней годами, а я не мог позволить перерасти этому чувству в ненависть. Мне захотелось, чтобы Лизи поняла тебя, прониклась твоей историей, и простила. — Губы Василия скривились в горькой усмешке. — Я сказал ей правду.

— Зачем? — сердце трепыхалось в груди, — почему она ушла к нему? Почему? Зачем ты это сделал?

— Она сама приняла решение пообщаться с отцом и поближе познакомиться с братом. — Тяжело выдохнул — нужно уметь отпускать, дорогая — мужчина освободил ее руки, и крепко прижал к своей груди. — Она обещала вернуться к концу августа. И еще — Василий немного отодвинул Джулиану, чтобы смочь заглянуть в ее глаза — если хочешь, ты тоже можешь поехать.

— Куда? — Джулиана смотрела перед собой, но не видела ничего, перед глазами все плыло, в который раз все пошло не так, как она рассчитывала, как было выстроено в ее голове.

— Я прекрасно тебя знаю, и знаю, что вчера ты рвалась совсем не к юристу.

Живот пронзило спазмом, тошнота поднималась к горлу, Джулиана часто задышала, прогоняя это надоедливое чувство. Что сейчас ей предлагает собственный муж? Юлия, потрясенно моргая пыталась уловить эмоции на лице Глезера.

— Нет, — твердо, без сомнения заявила Джули — я не оставлю тебя — прижалась щекой к груди супруга — ты самый надежный и честный мужчина в моей жизни — «в отличие от того же Волкова», только это произнести не решилась. Лишь бы больше не встречаться с Алексом, а то их снова понесет на встречу друг к другу, а вопрос с детьми они как — то решат, но только на расстоянии.

— Хорошо — Джулиане показалось, что Василий вдохнул с облегчением — пора идти, Амалия нас уже заждалась. — Василий подхватил супругу под локоть и повел к стойке, через несколько часов чета Глезеров уже будет в их доме на Лонг — Айленде.

Джулиана скинула жилетку, набросила ее на спинку кресла, и поторопилась включить ноутбук. Сердце волнуется, пока она занимает место напротив гаджета. Каждодневный ритуал — разговор по видеосвязи с детьми. Наконец на экране появилась иконка с улыбающейся Элизабет, и Глезер поспешила ответить на вызов.

— Привет — радостно протянула дочка, вызывая трепет в душе матери.

— Здравствуй, солнышко — пряча тоску в глазах ответила Джули, пытаясь натянуть на лицо улыбку.

— Мамулечка, ну не грусти — почувствовав состояние матери, Элизабет, сложив губки бантиком, чмокнула экран своего мобильника — немного осталось, через три недельки я вернусь. Хотя… — девушка сделала многозначительную паузу и заулыбалась еще шире — мне здесь нравится.

Джули нужно держаться, три недели и дочка будет рядом, тяжело ей давалось это ожидание. После откровенного разговора с Лизи оставалось только смириться с желанием дочери поближе познакомиться с братом и настоящим отцом, она должна подавить в себе властные нотки, дать дочери свободу выбора.

Она обещала исправиться, и вот теперь борется со своими демонами, орущими в ее голове, заставляющими приказать дочке возвращаться.

Надеялась, что лицо ее выглядит добродушным, потому что внутри Джулии каждый раз, во время разговора с Валерием и Лизой бушует буря.

— Как там папочка? — беспокойство отразилось на лице девочки — ему стало легче?

— Да, слава богу — Джулиана прижала ладони к груди.

Два дня назад Василию стало плохо, поднялась температура, он ослаб, и сильно кашлял.

— Доктор поставил ОРВи, выписал препараты, мы теперь с Амалией по очереди следим, чтобы он во время таблетки принимал.

— Передай от меня большой привет, я не буду его сегодня беспокоить, пусть поспит.

— Хорошо милая, передам. Валерий вернулся?

Целую неделю сын общался только в чате, присылал красивые фотографии, иллюминации природы с высоты птичьего полета. Дух замирал, рассматривая снимки. Джулиана предложила проспонсировать поездку Валерия на Хребет Хурым — Базан, но тот вежливо отказался. Глезер проглотила обиду, но вида не подала, приличную сумму она перечислила дочери, Лизи выглядит как божий одуванчик, но подсунуть под нужным предлогом деньги брату смогла.

— Ждем с минуты на минуту.

— Фотографии тех мест, зачаровывают — вдохновенно проговорила блондинка.

— Да, в нашем общем чатике добавилось фоточек — согласилась Лизи. — А ты просматривала те, где мы с папой Сашей отдыхали на турбазе, у его друга? Там тоже красиво.

Смотрела, глаз не могла оторвать, сердце подскакивало каждый раз, когда в кадре мелькали знакомые места. Столько лет, прошло, а она помнит все, что там происходило до мельчайших подробностей.

Потом всю ночь, тот, молодой Алекс, из ее воспоминаний, занимался с ней любовью на берегу тайного озера. Обмывал ее измождённое, после неистовых ласк тело в прохладной воде, и долго целовал так нежно, тягуче, что она чуть не задохнулась, и поэтому проснулась тяжело дыша. Джулиана готова была покляться, что реально ощущала на себе руки и губы Волкова.

— Видела. — Снова перед глазами встал образ мужчины в высоких кирзовых сапогах с удочкой наперевес. Влагалище сжалось от желания ощутить все в реальности, хорошо, что Элизабет, не видит, как ее бедра напрягаются, чтобы унять этот неуместный прилив возбуждения.

— Похоже Вал вернулся — Лиза соскочила с кровати, на которой до этого развалившись общалась с матерью, — сейчас посмотрю.

Джулиана видела на экране качающееся лицо дочери, она понимала, что Лиза идет по коридору, потом послышались голоса, низкий баритон она узнала сразу, и по телу побежали уже знакомые ей пупырышки. А вот женских интонаций Джулиана услышать не ожидала, напряглась, как перед прыжком, неприятная будоражащая нервы волна, начала подниматься из живота вверх, была бы она на той стороне, точно бы выпрыгнула и набросилась на ту, которая сейчас рядом с НИМ.

Волна ревности уже затопила грудину, дышать становилось трудней, и резко схлынула, когда прозвучало голосом Вала «бабуля». Дура! Ее это не должно трогать, не должно. У нее своя жизнь, у Алекса своя.

— Ты переоделся? — Лиза осторожно прошла в комнату младшего Волкова. — Вал — Джулиана видела, как Лиза подносит экран телефона к брату, разворачивает и на нее смотрит довольное загорелое, и обветренное лицо сына. — Поздоровайся с мамой.

— Хай — машет рукой ей. — Прекрасно выглядишь, как всегда.

— Спасибо — улыбнулась в ответ Валерию — а вот ты устал, я вижу.

— Есть немного — согласился с ней парень. — Сейчас напорюсь бабушкиных пирожков и спать.

— Да, пирожки у Беллы Олеговны всегда были вкусными. Здесь таких нет.

— Так в чем проблема? — Подмигнул ей Валерий — приезжай, накормим. Нас то бабушка уже ими закормила, да сестренка? — Валерий по-дружески приобнял Лизу за плечи. — Да и вообще пока каникулы не кончились, приезжай, за город съездим, я тебе свою любимую гору покажу — улыбался Валерий продолжая обнимать Элизабет — или слабо, а? Мама Глезер?

— Слабо — грустно выдохнула, покачав головой. — Василию нездоровится, как я его оставлю.

— Жаль — Вал не скрывал что слова матери его огорчили — но предложение в силе еще три недели.

— Поняла, — пожала плечами — буду иметь в виду.