Забыв обо всем

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

У Нико был ключ, но он все равно постучался, прежде чем войти.

— Кара?

Кара вошла в комнату с балкона и застыла в дверном проеме. В руках она держала картину в рамке.

— Извини за этот телефонный звонок, — с улыбкой попросил он.

— Ничего страшного. Мне тоже нужно было сделать пару звонков. — Она убрала за ухо прядь растрепавшихся волос. — Я целый день гуляла по городу и не смогла позвонить родным раньше. Я пропустила крестины.

Нико нахмурился, когда увидел у нее в руках картину. Картину его бабушки, его картину. Не в первый раз его бабуля переходила все границы. Он сдержался с большим усилием.

— Чьи крестины?

— Близнецов моей сестры.

Нико все никак не мог отвести глаз от картины.

— Как тебе Италия?

— Великолепно! Мой мобильный телефон переполнен фотографиями.

— Отлично. А скоро станет еще лучше.

Нико протянул руку к выключателю. Он видел, что женщина нервничает. Приглушив свет в комнате, он сделал несколько шагов. Ее нерешительность импонировала ему — агрессивные женщины всегда его отпугивали. Нико не стал касаться ее сразу и ничего не произнес. Но Кара вдруг забеспокоилась и стала озираться, как будто ища пути к отступлению. Нико тут же обнял ее и прижал к себе.

— Это ошибка, — прошептала Кара, пытаясь отстраниться. — Это станет огромной ошибкой.

Она даже не догадывалась, как права! Особенно в том, что это станет огромной ошибкой для него. Вдруг она завтра станет угрожать, что продаст эту историю желтой прессе. Что ж, его шантажировали и раньше. В их семье есть специально нанятые люди, умеющие справляться с такими ситуациями.

— Риск есть всегда и во всем, — заметил Нико, крепче прижимая к себе девушку.

— Наверное. Но я не из тех, кто идет на риск… с мужчинами.

— Тогда ты многое упустила. Никогда не знаешь, где твой шанс. — Нико потерся губами о ее щеку.

— Тебе легко говорить — рискую-то только я. А ты делаешь это все время. С разными женщинами…

Не очень понимая, о чем она говорит, Нико напрягся — наверняка она знает, кто он и что женщины постоянно добиваются его.

— Не стоит верить всему, что читаешь в прессе. Там любят преувеличивать.

— То есть ты даешь рекламу своих услуг, как обыкновенный бизнесмен?

— Рекламу?

Кара зажмурила глаза и сжала руки, чтобы они перестали дрожать.

— Я болтаю глупости, когда нервничаю, не обращай внимания.

— На самом деле я не слишком отличаюсь от тебя, — спокойно сказал Нико, хотя прекрасно осознавал, что это неправда — происхождение всегда важно.

— Но…

Ему не хотелось вступать в дискуссию.

— Я — просто мужчина, ты — просто женщина. Мы находим друг друга привлекательными. И этого достаточно. — Он легко поцеловал ее куда-то в бровь.

Кара снова напряглась.

— Что может быть более естественным, чем мужчина, женщина и такая вот ночь? — Нико поцеловал ее в кончик носа.

— Все намного сложнее… — пробормотала Кара.

Ему надоел этот разговор, тем более женщина в его руках продолжала оставаться напряженной и неподатливой. А он хотел обладать ею до безумия. Она преследовала и дразнила его два вечера подряд, всю прошлую ночь он думал только о ней. Пора переходить к делу. И Нико в первый раз поцеловал ее в губы по-настоящему.

Кара вздохнула и быстро, неровно задышала. А Нико даже не ожидал, что всего лишь поцелуй может привести его в такое неистовое возбуждение.

Он углубил поцелуй, и Кара в его руках оттаяла и затрепетала. Она положила руки ему на плечи, обмякла и прижалась к нему. Затем очень медленно она подняла руки и обвила его шею руками, ее губы приоткрылись, и язык Нико тут же ринулся внутрь исследовать глубины ее рта. Был ли он когда-нибудь так же без ума от другой женщины?

Пальцы Кары зарылись в волосы на его затылке.

— Со мной никогда не было ничего подобного. Я вообще всегда все планирую…

— Я тоже.

— Я очень традиционна, если не сказать консервативна…

— Я тоже…

— Ты хочешь сказать, что большинство твоих женщин… постоянны?

Нико не хотелось сейчас говорить о других.

— А твои женщины… привыкли к такому? Или для них, как и для меня такое в первый раз?

— Зачем тебе знать?

— Потому что мне страшно.

Вдруг она показалась Нико такой же стыдливой и неопытной, как Симонетта.

— Напрасно.

— Отпусти меня, — вдруг попросила Кара.

Нико провел пальцем по ее щеке, горлу, обвел контур губ.

— Если бы я мог… — И Нико снова поцеловал ее.

— Скажи, кто из нас главный? Я могу говорить, что мне хочется, чтобы ты со мной делал?

— Что?

Господи, минуту назад она была смущенной и застенчивой, и вдруг такой напор… Одно слово — американка с этой их пресловутой независимостью.

— Я весь твой. И готов делать все, что ты пожелаешь.

— Как долго?

— Всю ночь.

— А если я захочу и завтра тоже?

Нико некстати вспомнил о матери и Виоле. Впрочем, он всегда может сказать Каре «нет».

— Можем договориться…

— А послезавтра?

Нико утвердительно кивнул, чувствуя, что между ними что-то происходит, но не понимая, что именно.

— И ночи тоже? — никак не хотела угомониться Кара.

Он был слишком распален, чтобы продолжать этот разговор.

— Я смогу отменить все встречи и сделать всего несколько звонков, — быстро ответил Нико, снова подумав о матери. — Деловых.

Взгляд Кары стал задумчивым и слегка собственническим.

— Я поняла, спасибо. И еще одно условие — мы будем все время находиться здесь, чтобы нас видело поменьше народу. Насколько я успела заметить в баре, ты здесь личность весьма популярная.

И не только здесь, хотел добавить Нико, но потом решил, что она это и так знает.

— Как ты захочешь.

— Тогда я сделаю это! Господи, не могу поверить, что я это сказала! — Ее глаза кофейного цвета стали сосредоточенными. — Итак, три ночи. И два дня. Потом я улечу домой. Договорились?

Нико снова кивнул, с трудом справляясь с нетерпением во время этого странного разговора.

— И ты действительно все это время будешь здесь со мной?

— Я же сказал — как ты захочешь.

— Ты очень сговорчив, мне это нравится.

— К вашим услугам.

— Похоже, мне надо было сделать что-либо подобное уже очень давно. Понимаешь, большинство мужчин думает о том, какое удовольствие может доставить им женщина, а не наоборот… В смысле, какое удовольствие они могут доставить женщине…

Нико уловил всплеск боли в глубине темных глаз Кары. Она замолчала и как будто ждала чего-то от него.

— Сколько? — наконец выдавила она из себя.

Нико в недоумении уставился на нее.

— Я думала, что ты предпочитаешь обговаривать это заранее.

— Что сколько? — Нико был озадачен.

— Пожалуйста, не порти все. Ты был таким добрым, таким понимающим… И мне это очень понравилось в тебе. Мне понравилось, что ты благоразумный и не нахальный, и сделал все, чтобы мы были … ну будто на настоящем свидании, а не… Прости, я всегда много говорю, когда нервничаю.

О, он еще никогда не был так терпелив с женщиной! Вытерпеть этот не очень понятный, долгий и неуклюжий монолог. Но всему есть предел.

— Мы не можем поговорить позже? Я готов начать…

— Нет, я действительно должна знать, сколько ты стоишь?

— Что?!

Сбитый поначалу с толку, Нико наконец сложил воедино всю головоломку из отдельных фраз и вопросов. Не замечая, что стискивает ее талию все сильнее, он вкрадчиво произнес:

— По-твоему, я жиголо…

— Ну да, и я хочу знать, сколько стоит секс с тобой. — Кара покраснела и опустила глаза. — У тебя почасовой тариф? — Она стала теребить пояс гостиничного махрового халата. — Или у тебя отдельные расценки на каждый вид… секса? Можно карточкой или только наличными? Понимаешь, у меня не очень много наличных, но мы можем сходить к банкомату после…

Кара была настолько смущена, что избегала взгляда Нико, но, поскольку он ничего не ответил — а он просто не мог найти слов от потрясения! — она продолжила: — Я адвокат и всегда стремлюсь четко понимать, во что ввязываюсь… в том, что касается бизнеса.

— Черт возьми, я тоже!

Он отпрянул от Кары, как будто она ударила его. Открыв мини-бар, Нико налил себе щедрую порцию виски. Кара смотрела на него испуганно и недоуменно.

— Я не хотела обидеть тебя, просто была уверена, что ты захочешь обсудить это.

— Почему ты вообще решила, что я зарабатываю на жизнь… этим?

— Я видела тебя с двумя разными пожилыми леди. Они целовали тебя…

Господи, его мать! Его бабушка! Нико посмотрел на портрет, который бабуля написала с него, когда он был еще ребенком и впервые приехал к ней. Он был уже готов объяснить, кто эти женщины, но тут Кара снова заговорила:

— «Феррари», «мазератти». Бриллиант, который был на белокурой женщине. Камень в кольце был каратов девять…

Десять. Этой семейной реликвии уже лет триста.

— Они целовали тебя так, как будто боготворят тебя…

Господи, да это же пресловутый итальянский материнский инстинкт! А он всегда был любимчиком матери. Сестра смирилась с этим, поскольку и сама его очень любила.

— А твоя поношенная одежда рядом с ее нарядом…

Нико всегда любил удобную, поношенную одежду. Она дарила ему иллюзию свободы и собственной ординарности — не зря мать предпочитала видеть его в костюмах от Армани.

— Со мной понятно. — Виски обожгло горло и воспламенило желудок. — Ну а ты часто путешествуешь одна и прибегаешь к услугам жиголо?

— Нет! Никогда! Я же говорила тебе — я никогда раньше… и в будущем тоже! Я даже не знаю, как это все… организовывается!

— Ты спала с другими мужчинами в Италии?

— Нет же! Ты — первый.

— То есть ты не читала обо мне и не знаешь, кто я…

Кара внимательно посмотрела ему в лицо.

— Такое чувство, что я тебя действительно где-то видела. Наверняка в одной из твоих реклам… А ты и правда какой-то известный жиголо?

Нико чуть не поперхнулся виски.

— Ты даже не представляешь насколько! — не удержался и поддел он Кару. — Жиголо для знаменитостей!

— Тогда нам действительно лучше оставаться в отеле, — прагматично рассудила Кара.

— Я могу надеть маску и изменить внешность, я весьма преуспел в маскировке.

— Да, при твоем занятии…

Нико улыбнулся. Он не хотел играть ни в какие игры, но эта странная фантазия, пришедшая в голову Каре, и злила, и забавляла его. Хм, жиголо… Мужчина, исполняющий все тайные желания женщины…

— Итак, сколько?

Трезвый, Нико давно пресек бы этот разговор, но виски и страсть несколько расслабили его.

— Ну же?

— Ты очень настойчива.

— Я адвокат.

У него тоже была степень по юриспруденции и по бизнесу.

— Я кое-что знаю о юристах. — По его мнению, они были напористы и бесцеремонны, и женщины-юристы никогда не прельщали его. До сих пор.

— Раз это для тебя так важно, сама назначь цену.

— Кто из нас профессионал?

Нико усмехнулся и снова хлебнул виски.

— Для тебя, — глядя Каре прямо в глаза, хрипло сказал он, — у меня специальный тариф. Ты заплатишь столько, сколько захочешь. Сумма не имеет значения.

— Оплата сейчас или по завершении?

— Конечно, по завершении, иначе как ты сможешь оценить товар.

— Ты самый приятный жиголо на свете.

— Наша работа — доставлять удовольствие.

— А… этому где-нибудь обучают? В специальной школе или на курсах?

— Хватит! — Поскольку разговор стал уж совсем идиотским, ему потребовалось снова выпить.

— И еще одно…

— Что еще?

— Вопрос здоровья…

— Ты хочешь, чтобы я воспользовался презервативом? Нет проблем.

— Нет, я просто хотела выяснить, какие у вас в Италии требования к жиголо в плане безопасности.

С ума сойти!

— Ты можешь быть уверена, что я крайне избирателен в отношении своих… клиенток. Кроме того, я всегда пользуюсь презервативом. Самым надежным. Каждые два месяца я хожу к доктору. Удовлетворена?

— Пока нет, но надеюсь скоро быть. — Кара тут же смутилась и отвела взгляд от кровати.

— Жалоб пока не поступало, — сухо заметил Нико.

Наконец-то! Он поставил стакан на стол и снова заключил ее в объятия.

Кара закрыла глаза.

Наконец-то!