Задача вторая: освободиться!

Глава 9 О разговоре с Завьяловой

После обеда меня вызвали к Завьяловой. Кто бы сомневался. Я, конечно, пошла, а куда деваться студентке поневоле?

— Лейла, добрый день, — поприветствовала меня ректорша. Откинулась на стуле, постучала ручкой по листку перед собой. — Ты меня, конечно, слушать не станешь, но я всё-таки скажу. Не связывайся с ведьмаками. Отступи, дай им поглумиться, сделай вид, что сломалась. Будь мудрее.

— Так все ведьмы поступают? Вы это мудростью называете? Их в четыре раза меньше, но при этом все перед ними лебезят и стелются. В чём смысл? Давно бы собрались и поставили их на место.

— Прекрасный план, Лейла! — с дурным восторгом отозвалась Наталья Борисовна. — Обалденный просто! Особенно, если учесть, что шестьдесят пять процентов ведьм у нас не поднимаются выше пятого ранга. Ещё двадцать остаются четвёртым. И только пятнадцать процентов — это третий и выше. Пятнадцать долбаных процентов! — Завьялова почти кричала. — И чтобы даже эти жалкие проценты сохранить, приходится идти на компромиссы, иначе иди и рожай от обычных мужиков, тогда сильных ведьм будет один процент!

— Но вас больше!

— Нас меньше! Качественно нас принципиально меньше, потому что ведьмаков ниже третьего ранга почти не бывает. Потому что Высший среди них каждый двадцатый. И потому, что они никогда не дадут договориться. Всегда предложат идеальные условия сомневающимся, приблизят какой-то род, обласкают тех, кто колеблется. И уничтожат тех, кто перечит. Думаешь, ты первая такая умная? Думаешь, всем это нравится? Думаешь, все вокруг тебя слепые идиотки, и только ты одна со звездой во лбу и в белом плащике? — разозлилась Завьялова и швырнула ручку на стол.

— То есть это такая общая политика: утереться и прогнуться? И как, успешно? — саркастично спросила я.

— Тебе двадцать три года. Проживи ещё сто, и мы поговорим на равных. Хотя я не доживу, — она опустила голову и забарабанила пальцами по столу, а потом сжала их в маленький кулачок. — Всё гораздо сложнее и страшнее, чем кажется. Ведьмы слишком разобщены, да и не в нашем это характере — создавать нерушимые союзы. Мальчиков поэтому и забирают от матерей. Ведьмаки от шести до шестнадцати воспитываются в доме отца или деда, многому учатся, а главное — им внушают, что они могут и имеют право жить так, как им заблагорассудится. Ты же умудрилась всем бросить вызов: и Арским, и Ивсоревым, и Ворожебниковым. Эрлен от упоминания твоего имени такой оскал показывает… Я даже боюсь представить, что там между вами произошло. А он как раз один из немногих нормальных, с кем можно хоть как-то договориться. С Ивсоревыми вообще лучше не связываться никогда. Это страшные люди. По-настоящему страшные.

Завьялова устало на меня посмотрела.

— Я думаю, это к лучшему, что ты с оборотнем. Без его поддержки ты уже не выживешь в нашем мире. Но помогать я тебе тоже не стану, своя рубашка ближе к телу. Да и смысла для меня это делать теперь никакого. Я не желаю тебе зла, но пойми меня правильно. Ты уйдёшь в стаю, а я останусь, — она выдохнула и посмотрела на свои накрашенные кроваво-красным ногти. — Да ты даже с ведьмами умудрилась рассориться! Анжелу от тебя трясёт, а Злата вообще пятнами покрывается. Мне пришлось её отстранить от работы за вчерашнее. Чудо, что ты выжила. И достойно уважения, что выдержала удар, не пустила его по кругу. Не знаю, что с тобой сделал Артур, но он спас тебе жизнь. Не забудь отблагодарить. И учти, Арский не остановится. Тем более что он действует с полного одобрения своего рода.

— Мне нужно просто закончить школу, а потом Артур меня встретит, и я больше никогда никого из них не увижу, — нахмурилась я.

— Святые угодники, до чего же ты наивная! — всплеснула руками Завьялова. — Твой Артур им как бельмо на глазу, а теперь ещё и ты. Они не остановятся, Лейла! Живи и оглядывайся. Это если школу закончишь. Я, конечно, усилила меры предосторожности. Мне не хочется, чтобы тебя убили. Не хочется, чтобы хоть кто-то пострадал.

— Хоть на этом спасибо, — пробурчала я.

— Дура! Дебилка стоеросовая! Да если бы я могла, я б тебя лично задушила! — взорвалась она. — Я не хочу, чтобы тебя убили только по одной причине: если ты тут сдохнешь, начнётся война! Артур вожак, у него огромное влияние. Да он даже в одиночку перебьёт стольких, что лучше об этом не думать. И я прекрасно видела, как он на тебя смотрит! Если с тобой что-то случится — весь наш привычный жизненный уклад, который мы десятилетиями выстраивали и который ты, соплюха, смеешь критиковать, полетит к чертям! И знаешь, кто поляжет первыми? Не ведьмаки, не старые опытные Высшие. Нет! Вот такие же малолетние идиотки, как ты — слабенькие, молоденькие и наивные. Встанут в круги и сгинут в них! Ты хоть представляешь, чего мне стоило эту школу возглавить⁈ Знаешь, скольких интриг, уговоров, денег, уступок на это легло⁈ Не только моих, всего рода. Это единственная в мире Школа Ведьмачества, которую ведьма возглавляет. Единственная! И из-за тебя всё может в тартарары полететь!

— Прекратите на меня орать! — не выдержала я. — Лучше учите защищаться! Чему вы тут вообще учите?

— Дар учим сдерживать! Думаешь, кого-то волнуют твои знания или умения? Этому род учит. Не хочешь в род вступать — подбирай крохи знаний в других местах, это не мои проблемы. Моя задача — научить тебя контролировать дар. Думала, колдовать мы учим? Нет! Напротив! Мы учим не колдовать. Ты даже этого не понимаешь! Мало проблем между собой — прорвётся дар в людном месте, и начнут опять под нас копать. Потащат на костры опять. Хотя времена другие, может, не на костры, а в печи. Но хрен редьки не слаще. Будь ты хоть сто раз Высшей, людей столько, что ногами затопчут при желании. Первую сотню ты положишь, следующая положит тебя. А ты мне ещё и войну развязать порываешься!

— Если так не хотите войны — уберите от меня этих психов! Я сама ни единой драки или перепалки не начала! Только и делаю, что защищаюсь. И уж точно я не виновата, что у вас тут принято стоять и обтекать, когда тебя дерьмом обливают.

— Ах, посмотрите, святая простота! Да если из-за тебя начнётся война, вся эта кровь будет на твоих руках! — вскочила она.

— Да что за бред вы несёте! Можно подумать, кто-то реально начинает войны из-за такого! — разозлилась я.

— Историю почитай, Лейла Троянская. Если нужен всего лишь предлог, войну начинают из-за такой ерунды, что и подумать смешно. Ведьмаки уже лет сорок только и делают, что провоцируют. Они хотят войны! Они, не мы!

— Зачем? — тихо спросила я.

Она подошла к небольшому холодильнику в углу, достала бутылку, налила себе стакан прохладной воды и медленно пила, глядя в стену, пока я ждала ответа.

— Затем, что им свой гонор девать некуда, — наконец сказала она спокойным голосом. — Кулаки у них чешутся. Оборотни договор соблюдают, но у их терпения тоже есть свой лимит. Есть и ведьмы дурные с промытыми мозгами, которые только и рады фыркнуть, что оборотни зверьё. Мол, мы этих псин из жалости терпим. Смешно слушать. Если бы мы как вид могли их победить — давно бы это сделали. Любая война, скорее всего, повлечёт за собой обнародование наших способностей и статуса. Спецслужбы у людей хорошо работают. Это раньше можно было отбрехаться, колдануть, мозги свернуть кому надо. Теперь есть такая техника, что против неё хоть обворожись до посинения, много ты не сделаешь. До тех пор, пока мы сидим тихо, нами никто не интересуется. А если начнётся война, то за ней и вторая Охота на ведьм начнётся, только современная.

— Почему? Люди стали гораздо цивилизованнее.

— Святые угодники, да мне с тобой прямо говорить тошно, настолько ты непроходимо наивна! — всплеснула Завьялова руками и возмущённо посмотрела на меня. — Люди не могут смириться с тем, что у соседа жена красивее и корова толще. И уж точно никогда не смирятся с тем, что нужно жить бок о бок с одарёнными, которые могут одним лишь желанием получить что угодно, да ещё и живут в два раза дольше. Нас будут ненавидеть и бояться. А люди уничтожают всё, чего они боятся. Всё, устала я бисер метать. Иди. И постарайся не нажить себе новых врагов. В ближайшие две недели тебе ничего не грозит. Используй это время, чтобы подумать головой и наконец немного повзрослеть.

Я вышла из кабинета в глубокой задумчивости. Слова Завьяловой, хоть и обидные, имели смысл. И от того на душе было ещё тяжелее.

Как же мне быть? Как вылавировать среди этих айсбергов? Как не пойти на дно корабликом, который не сумел?

И главное — всем от меня что-то нужно. Эрлену инициацию и ведьмака, Блевоту потешить самолюбие, Арскому-старшему ударить по слабому месту Артура. А браслет нужен вообще всем. И как же глупо всё складывается. Если бы Артур не перекинулся тогда на пирсе, если бы в патруле была не Злата, если бы я не оказалась грешным вторым рангом, если бы была достаточно слабой, чтобы на дому обучаться, а не в школе. Да даже с Арским… Возможно, действительно стоило потерпеть прессинг, а не показывать свою удаль молодецкую?

На занятие не опоздала, но тяжёлые мысли не давали сосредоточиться, тем более что по расписанию у нас была работа в кругах, что само по себе жалило острым чувством дежавю. Стервятники сидели молча, колдовать они не могли, только слушать теорию.

Я же всех этих «псучек» и «бздычек» уже пропускала мимо ушей. Наверное, привыкла. Или жалко стало всех этих ведьм, которые обладают невиданным могуществом, но всё равно ничего не решают за себя? Получается, у меня положение даже лучше. По крайней мере, я сделала свой выбор самостоятельно.

Война? Нет, этого я точно не хочу. Хотя бы потому, что на ней может погибнуть Артур. Он меня любит, по-настоящему, и моей смерти или унижения никому не простит. Права Завьялова — пойдёт и будет карать всех, кого посчитает виновным. И тогда каторгой не отделается, а оборотни, наверное, поднимутся за своим вожаком. Артур тоже упоминал разные провокации и наглость ведьмаков. Да я и сама слышала, как с ним говорила та же Злата.

Чаша терпения переполнится, полетят головы. И если некоторые из них не жалко, то большинство ни в чём не виновато.

А с другой стороны, не слишком ли я много на себя беру? Надумала исправить мир, с которым знакома месяц? Помнится, когда мне встречались книжки про попаданок, всегда поражало их хамоватое поведение и попытки причинить добро там, где их никто не спрашивал. И чем я лучше? По сути, попаданка и есть, только в своём собственном, привычном мире.

Значит, надо не мир спасать, а сохранять свою жизнь и бороться за маленький личный кусочек счастья. С гегемонией ведьмаков справится тринадцатая дочь. Раз уж есть пророчество, то кто я такая, чтобы против него идти? Без меня разберутся. Живут по двести лет, романы с царями крутят, уж как-нибудь свои проблемы сами решат. А у меня первая любовь, между прочим. И вообще, я котик, и у меня лапки.

Привычно крутя пальцами кулон, я постепенно успокоилась. Есть в этом жесте что-то медитативное.

Своими соображениями я поделилась с девочками за ужином и нашла в них горячую поддержку.

А вот разговор с Волковым сложился совсем не так, как я думала.

— Я рад, что Завьялова понимает и отдаёт себе отчёт в том, что происходит. Она права, ведьмочка, если с тобой что-то случится, начнётся война. Именно поэтому я постарался защитить тебя настолько, насколько мог.

— Артур, но ведь погибнут обычные ведьмы и оборотни. Разве так можно?

— Что ты хочешь от меня услышать? Что мне жалко каких-то абстрактных ведьм и ведьмаков? Не жалко. Они обнаглели, Лейла, все это понимают. Я девять лет провёл на каторге за то, что не позволил оскорблять свою мать. И сейчас я сижу и покорно позволяю им держать в заложницах мою любимую женщину, — прорычал он. — Ты считаешь, что это справедливо? Ты считаешь, что я один с подобным сталкиваюсь? Мы терпеливы, Лейла, мы планомерно наращиваем мощь и готовимся к войне. И мы начали это делать ещё до твоего рождения. Тот артефакт, который я тебе дал, может очень многое. Но он не всесилен. Если дело дошло до прямых попыток тебя убить — возможно, мне не стоит ждать развязки, нужно просто выдернуть тебя из этой чёртовой школы, поставить метку и наконец дать парням спустить пар.

В его тоне чувствовалась такая ярость и мощь, что мне стало не по себе.

— Артур, мы теперь знаем, что Десница Жизни в сочетании с оружием даёт очень сильную защиту. Не все хотят моей смерти, не все хотят войны, тут есть и хорошие ведьмы. Пожалуйста, не нужно идти на конфликт.

— Это мне решать, Лейла. Ты моя женщина, и я имею право тебя защищать так, как считаю нужным. Завтра я хочу выдвинуть свои требования школе и Трибуналу. Я не хотел ставить тебе метку, чтобы избежать того, что происходит. Но если разницы нет, то я заберу тебя и сделаю это.

— Но мне действительно надо учиться! — воскликнула я. — У меня есть дар, и мне нужно уметь с ним обращаться!

— Мёртвой тебе будет немного от него толку, не находишь? — спокойно спросил Артур, но я чувствовала, как у него всё клокочет внутри.

— Артур, родной, пожалуйста, успокойся. Я буду осторожна. Очень-очень осторожна. Я закончу эту грешную школу и зацелую тебя до изнеможения. Обещаю.

— Лейла, нам нужно хотя бы подать рапорты в Трибунал. Уже два.

— Игорь же в Стамбуле? Объясни ему, как передать их, и мы сделаем это завтра. Я буду делать то, что ты говоришь, и так, как ты говоришь, мой хороший. Честно. Но пойми, я не хочу, чтобы это всё началось с меня. Возможно, нужна только искра, чтобы разгорелся этот пожар, но я не хочу ею быть, Артур. Пожалуйста, услышь меня.

Больше всего на свете хотелось прикоснуться к нему, погладить бархатистую кожу на щеке, прижаться к сильному телу.

— Я слышу тебя, любимая. И даже понимаю. Понимаю, ты будешь винить себя, если так случится, что ты станешь точкой бифуркации, но я хочу, чтобы ты знала: я от тебя не откажусь и сделаю всё, чтобы сохранить твою жизнь.

Я сжала ладони, переживая настоящую бурю внутри. Каждое слово, каждая интонация рождали во мне настоящий шторм.

— Я тоже люблю тебя, Артур. И тоже не откажусь и сделаю всё, чтобы сохранить твою жизнь. Именно поэтому никакая война мне не нужна, потому что было бы глупо потерять тебя в ней, так и не успев толком узнать. Всё будет хорошо. У Арского нет силы на ближайшие две недели, без него остальные вряд ли что-то предпримут. А за это время я положу все силы, чтобы научиться защищаться. И ещё, ты мог бы что-то прислать для Саши и Тимеи? Игорь снабдил артефактами Эльвиру и Мадину.

— Да, кстати о Мадине. Игорь ещё молод и у него нет такого влияния, но ты не единственная, из-за кого может разгореться конфликт. Её жизнь для оборотней не менее ценна, чем твоя. Поэтому береги её тоже.

— Я поговорю с Мадиной, возможно, она согласится перейти в нашу группу.

— Если её не трогают, то не стоит. Об их связи ничего не известно, и в наших интересах сохранить секрет как можно дольше. Второго древнего артефакта у нас нет, но ты права, можно найти кое-что ещё. И Лейла, будь аккуратнее. Ведьмаки известны тем, что любят стравливать ведьм между собой. Мадине и Эльвире ты, пожалуй, можешь доверять больше. Игорь поручился за обеих, твои рассказы тоже внушают определённую долю надежды, но Тимея и Александра могут иметь свои мотивы. И если Яхно не замечена за подлой игрой и вызывает скорее симпатию, то о другой ведьме мне судить тяжело. Будь осторожна. Не рассказывай им всех планов, не открывай всех козырей.

— Артур, но что они могут сделать?

— Не знаю, любимая, но расслабляться не стоит. Вокруг тебя нет никого, кому можно было бы доверять абсолютно. Не забывай об этом. И Завьялова дала хороший совет: не наживай больше врагов. Молчи, уходи, отворачивайся. Если эта учёба так много для тебя значит, то усмири нрав. Иначе я тебя заберу.

— И даже мнением моим не поинтересуешься?

— Ты сказала, что ты меня любишь, — тепло отозвался он, — это мой карт-бланш.

— Ваши слова могут быть использованы против вас, так? — улыбнулась я.

— Я просто переживаю за свою единственную и бесконечно ценную пару.

— Хорошо. Я тебя поняла. Про кинжал никто не в курсе, я просто сказала, что это дополнительная защита.

— Да. Завтра будет посылка от Игоря. Ложись спать, тебе нужно восстановить силы после произошедшего. Покажи мне место удара, — попросил он, и внутри всё дрогнуло.

— Не стоит.

— Переключись на видео. — в его голосе было столько властности, что я не смогла спорить. — Теперь покажи.

— Артур, мне даже не больно, меня накачали снадобьями, натёрли мазями, Тимея сказала, что пострадала по большей части только кожа. Надежда дала специальные мази, следа не останется, — мягко уговаривала его я.

— Покажи. Ты обещала делать то, что я прошу, — брови оборотня сошлись на переносице, красивое лицо стало суровым.

Как же я скучала!

— Артур, ты разозлишься. Не стоит. Со мной всё будет хорошо. Я же ведьма, — улыбнулась я.

— Либо ты выполняешь мои просьбы, либо я тебя забираю, — спокойно ответил он, и я поняла, что он не шутит.

Действительно заберёт. Будет школу штурмовать, если потребуется. Вздохнув, я обнажила грудь, позволяя ему увидеть и огромный синяк, и запёкшуюся корку на месте раны.

Его лицо изменилось почти мгновенно, выросли клыки, выступила щетина, заострились черты лица. Святые небеса, он же сейчас перекинется!

— Артур, любимый, посмотри на меня. Всё хорошо. Я тебя люблю. Никого никогда в жизни не любила, и тут хоп, и сразу оборотень. Повезло, как ведьме, — улыбнулась ему максимально нежно. — Со мной всё хорошо. Ты меня уже защитил. Артефактом. Насколько я поняла, это один из самых страшных ударов в их арсенале. Я справилась.

Он смотрел на меня молча, пронзительно и долго.

— Если ещё хоть раз…

— То я сама сбегу. Обещаю. Я осознала всю серьёзность ситуации. Я буду осторожна. Мне ещё детей рожать. Двоих оборотней. Правильно?

— Правильно, — его черты смягчились и стали более человеческими.

— Я должна уметь сдерживать свой дар. Ты прав, что жизни важнее, но у меня слишком сильный дар, чтобы от него отмахнуться. Эти правила тоже написаны кровью, Артур. Было бы глупо сбежать из школы, а потом саму себя сжечь, испугавшись таракана.

— Ты боишься тараканов?

— До одури. Намного сильнее, чем Блевота и всей его чокнутой компании. И заметь, это меня таракан ещё ни разу даже не укусил. А я читала, что они это могут делать. Вот где настоящая опасность, Волков. Если меня укусит таракан, я сойду с ума от омерзения и однозначно потеряю контроль над даром. И тогда даже ты можешь пострадать.

— Я живучий, — усмехнулся он.

— А я не хочу проверять границы этой живучести. Ты для меня слишком важен.

— Тебе нужны силы, ложись спать, — сказал он после короткой паузы. — Спокойной ночи, моя любимая ведьмочка.

— Спокойной ночи, мой любимый оборотень.

После нашего разговора я действительно завалилась в кровать и отрубилась. Силы были на исходе.