Загадка подзабытого убийства

Глава 12

Гриффу пришлось звонить в дверь не меньше трех раз, прежде чем Элис Лортон открыла ему. Она была не одета: в пижаме, домашних тапочках, а поверх этого было накинуто кимоно. Ее широко распахнутые, невинные голубые глаза вопросительно взглянули на Гриффа, а затем губы тронула нежная улыбка.

— О, — низким, хрипловатым голосом сказала она, — так это вы!

— Да, — ответил Грифф. — Прошу прощения за беспокойство, но мне хотелось еще кое о чем расспросить вас.

— Входите же, — пригласила она.

Грифф шагнул вперед и закрыл за собой дверь. Окна были распахнуты, слабый ночной ветерок едва заметно шевелил шелковые портьеры. Элис Лортон слегка вздрогнула и подошла к окнам, чтобы закрыть их, а затем удобно устроилась в одном из мягких кресел, повернув под себя ноги калачиком.

— Который час? — спросила она.

— Еще не так поздно, — ответил он. — Наверное, не больше двенадцати.

— Мне казалось, я только что уснула. — Она зевнула, прикрыв ладошкой рот.

Грифф вытащил из кармана портсигар, открыл его и предложил ей закурить. Она заколебалась было, но затем вытащила сигарету. Грифф щелкнул зажигалкой и дал ей прикурить.

Бросив взгляд на ее освещенное пламенем зажигалки лицо, он тихо спросил:

— Вы ведь уже знаете, что Кэттей мертв?

Хорошенькое личико как будто окаменело. Казалось, в одно мгновение жизнь покинула ее: язычок пламени уже несколько секунд лизал кончик сигареты, но она не могла заставить себя прикурить.

Прищурившись, Грифф внимательно наблюдал за ней.

Прошло несколько секунд, прежде чем он услышал глубокий вдох. Она выпустила изо рта клуб синеватого дыма и, отодвинув от себя его руку с зажатой в ней зажигалкой, откинулась на спинку кресла.

— Кто такой Кэттей? — спросила она.

— Один человек из Ривервью, — ответил Грифф.

— Не знаю такого, — сказала она. — От чего же он умер? Он что, какой-то знакомый Эстер?

— И кроме того, — как будто не слыша ее, продолжал Грифф, — Морден тоже мертв.

— О, — протянула она. — Об этом я слышала. Это ведь тот репортер из газеты. Я читала его заметки, а потом вдруг увидела его фотографию в газете.

— Вы были с ним знакомы? — спросил Грифф.

Она отрицательно покачала головой.

— И никогда его не видели?

— Нет, — ответила она. — А почему вы спрашиваете?

— У нас есть все основания полагать, что он был в этой квартире в тот день, когда его убили.

Она подняла на него расширившиеся от ужаса и удивления глаза. Затем стиснула руку в кулак и приложила его к внезапно задрожавшим губам.

— О Господи! — подавленно произнесла она.

— И вы по-прежнему уверены, что никогда не встречались с ним? — спросил Грифф.

— Совершенно уверена, — заявила она.

Грифф не сводил с нее испытующего взгляда. Ее лицо, в это позднее время абсолютно ненакрашенное, светилось молочной белизной. Бледные губы почти не выделялись на нем, а большие темные глаза были полны ужаса.

Внимательный взгляд Гриффа остановился на ее губах.

— Ну а если, — продолжал настаивать он, — если я, предположим, докажу, что Морден знал вас, вы по-прежнему будете настаивать на том, что вы не были с ним знакомы?

У нее, видно, перехватило от волнения горло, поскольку, как она ни старалась, но не могла выдавить из себя ни слова.

— Знал меня? — охрипшим голосом смогла наконец произнести она. — Но откуда ему меня знать, тем более если я-то его не знаю?

— Предположим, я вам сейчас это объясню, — предложил Грифф. — Представьте себе: ваше имя и фамилия были записаны у него в блокноте, и был указан этот адрес.

— Мое имя? — удивилась она.

— Да, — подтвердил он. — Элис Лортон, Робинсон-стрит, 319, «Элайт Апартментс». Как вы можете это объяснить?

Она посмотрела на него открытым взглядом, и он с удивлением заметил, как вдруг страх и паника стали быстро исчезать из ее глаз.

— О конечно, — рассмеялась она, — сознайтесь, что вы просто пытаетесь напугать меня, разве нет? Ну конечно же, мистер Грифф, я не знала его. Вам удалось напугать меня, признаюсь в этом, но я сказала вам чистую правду. Я не знала этого человека. Никогда в жизни его не видела.

Взгляд Гриффа по-прежнему не отрывался от ее губ.

— Похоже, вас не особенно взволновал тот факт, что ваше имя было записано у него в блокноте?

— Этого не может быть, — возразила она, — если только ему его не сообщила Эстер. Ну конечно, такое тоже могло вполне случиться. Он мог сказать Эстер, что у него есть друг, и предложить сходить куда-нибудь вчетвером. Ну и тогда Эстер вполне могла сказать ему мои имя и адрес. Но я почти уверена, что если бы она так поступила, то обязательно заранее предупредила бы меня… А вы, наверное, предполагаете, мистер Грифф, что есть какая-то связь между исчезновением Эстер и тем фактом, что этот журналист был здесь, в ее квартире, именно в тот день, когда его убили?

— А это, — мрачно сказал Грифф, — как раз то, что я и хочу выяснить.

— О нет, — воскликнула она. — Я уверена, этого не может быть. Этер Ордуэй была, конечно, очень молчаливой, очень скрытной. Она терпеть не могла рассказывать кому-то о своих делах. Из ничего она обожала делать тайну. И индивидуалисткой она была страшной. Квартира была зарегистрирована на ее имя, и от меня она требовала, чтобы все письма ко мне тоже присылались на ее имя, только с пометкой, что они для меня, и так далее в том же духе. Но я была уверена, что это уж такая забавная черта в ее характере, и не обижалась. Это ведь совсем не потому, что ей приходилось что-то скрывать, просто такой уж она человек.

Взгляд Гриффа постепенно смягчился.

— А вам, случайно, не кажется, — спросил он, — что все это заходит слишком далеко, мисс Ордуэй?

— Ради всего святого, о чем это вы? — воскликнула она.

— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, — сказал он. — Вы ведь и есть Эстер Ордуэй. Никакой Элис Лортон нет и никогда не было. Вы просто назвались этим именем, чтобы дать Эстер Ордуэй шанс уйти со сцены. Вы сами только что себя выдали, да и раньше раз двадцать выдавали себя в мелочах во время нашего разговора. Но окончательно я уверился в этом, заметив, какое вы испытали облегчение, услышав, что в блокноте Мордена обнаружили записанными адрес и имя Элис Лортон. Ведь вы-то точно знали, что этого никак не могло быть, ведь Элис Лортон была просто выдумана вами уже после того, как был убит Морден.

Она вынула изо рта сигарету и попыталась потушить ее в пепельнице. Но у нее так тряслись руки, что сигарета выпала и покатилась по полу. Вся кровь отхлынула от ее лица, оно стало мертвенно-бледным, на нем только чуть выделялись губы, обведенные синеватой полоской, да темнели испуганные глаза, которые казались почти черными из-за расширившихся зрачков.

Грифф поднял с пола упавшую сигарету и затушил ее в пепельнице.

— Ну как? — спросил он. — Может, хотите рассказать все начистоту?

— Что такое? — воскликнула она. — В жизни не слышала ничего более бессмысленного! Что… что… в конце концов, с чего вы взяли, что я и есть Эстер Ордуэй?

— Ну подумайте сами Вы живете в квартире уже несколько месяцев, а здесь нет ни единой вещицы, которая бы принадлежала вам. Дальше. Вы показывали нам одежду, которая, по вашим словам, принадлежала мисс Ордуэй, а между тем одежду этого фасона и расцветки скорее купила бы блондинка, а не брюнетка. Еще один факт: вы приложили максимум усилий, чтобы убедить нас, что никогда не были знакомы ни с одним из приятелей-мужчин, с которыми проводила время Эстер. Квартира эта тоже снята на имя одной мисс Ордуэй, а ведь имя Элис Лортон не значится даже внизу, в списке жильцов…

— Но послушайте, — перебила она его. — Я ведь все это уже объяснила. Я же сказала вам, откуда это пошло.

— Да, — кивнул он, — замечательное объяснение, но чуть-чуть слишком хорошее, мисс Ордуэй. Вам не кажется, что будет лучше, если вы мне все расскажете сами, прежде чем я позвоню в полицию?

Она сидела перед ним как статуя отчаяния.

— В полицию? — одними губами произнесла она.

— Конечно, — подтвердил он. — Вы ведь знаете, совершено убийство. Полиция занимается поиском преступника. А вы решили, что вас просто погладят по головке и попросят больше так не делать, если вы окажетесь замешанной в деле об убийстве?

— Но я не имею никакого отношения к этому, — пролепетала она.

Он слегка пожал плечами.

Какое-то время оба молчали. Сидней Грифф, похоже, ждал чего-то, а девушка напряженно размышляла. Она безвольно поникла в кресле. Босые ступни выскользнули из-под халатика и коснулись холодного пола.

Вдруг она наклонилась вперед и коснулась холодными дрожащими пальцами его запястья.

— Послушайте, — умоляющим тоном сказала она, — пожалуйста, поверьте мне. Я не обманываю вас. Я действительно Элис Лортон. И я абсолютно ничего не знаю об Эстер Ордуэй. Может быть, если бы я знала что-то, я и попробовала бы защитить ее, но Богом клянусь! Я не обманываю вас! Пожалуйста, поверьте мне. Это так важно, чтобы вы мне поверили.

Грифф недовольно нахмурил брови, — казалось, он напряженно размышлял о чем-то.

Девушка двумя руками вцепилась в него, как будто боялась, что ее затянет зыбучими песками. Даже несмотря на то, что она крепко стиснула его запястье, было хорошо заметно, как трясутся ее руки.

— Вы должны поверить мне. Это так много для меня значит. Ведь я собираюсь скоро выйти замуж и надеюсь быть счастлива. Если что-то свяжет мое имя с этим скандальным делом, то вся моя будущая жизнь окажется под угрозой. Поверьте, я не обманываю вас. Я Элис Лортон, я могу доказать это. Если вы захотите, я расскажу вам всю мою жизнь день за днем. Расскажу вам все: где я родилась, где пошла в школу. Я назову вам имена людей, которые меня хорошо знают.

По голосу Гриффа было заметно, что он начинает потихоньку сдаваться.

— Но все-таки, как же так произошло, что все в этой квартире до самых мелочей принадлежит Эстер Ордуэй? Почему у вас тут нет ничего своего?

— Потому что у меня и на самом деле ничего нет, — дрожащим голосом сказала она. — Я пришла сюда почти голая. Эстер подобрала меня на улице. О Боже! Как это унизительно! Как мне рассказать вам об этом?! Я была брошена, голодная, несчастная, а Эстер Ордуэй спасла меня. Я не хочу, чтобы это попало в газеты. Видите ли, я приехала в этот город, чтобы принять участие в шоу, ведь еще девочкой я мечтала стать актрисой. Мне говорили, что у них ужасная жизнь, но я никогда не слушала.

И вот я приехала и потерпела неудачу, а потом оказалась на улице, шла и мечтала только о том, чтобы согреться и поесть. Я уже стала подумывать о самоубийстве — такие ужасные мысли лезли в голову! И вдруг меня догнала Эстер и прежде, чем я сообразила, что произошло, подошла и взяла меня под руку. Она так дружески улыбнулась мне, как будто знала меня всю жизнь, и сказала: «По-моему, тебе здорово досталось, детка».

В ее голосе было столько ласки и дружеского участия, а я так изголодалась по этому. Казалось, что-то вдруг оборвалось во мне. Прямо на улице я разрыдалась. Эстер спросила меня, когда я ела в последний раз, я ответила: вчера, а может быть, позавчера. Казалось, с тех пор прошли не дни, а недели. Но я плакала не от того, что была голодна, а просто она показалась мне другом.

— И когда это случилось? — спросил Грифф. Девушка смущенно опустила глаза.

— Это случилось, — неуверенно сказала она, — всего две недели назад.

— Почему же вы обманули нас?

— Потому что я страшно боялась, что вся эта история попадет в газеты. Я знаю, как это делается. Чем-то ведь надо привлечь читателей, вот они и охотятся за такими душещипательными историями вроде моей.

— Так вы действительно помолвлены? — поинтересовался Грифф.

— Да, — кивнула она.

— И за кого же вы собираетесь замуж, Элис? — с доброй отеческой улыбкой спросил Грифф.

— Этот человек живет в том же городе, откуда я приехала, — сказала она. — Он уверен, что я здесь скоро стану известной актрисой, а потом брошу свою блистательную карьеру ради того, чтобы вернуться домой и выйти за него замуж. И вот теперь скажите, можно назвать это предательством с моей стороны, что я так обманываю его?

Грифф расхохотался, погладил ее холодную руку, а затем отодвинул стул и встал.

— Я не судья в таких вопросах, Элис; я просто криминолог, распутывающий сложное дело и старающийся обнаружить хоть что-нибудь, что поможет найти убийцу. Извините меня за то, что я так поздно побеспокоил вас.

— О Господи! — с рыданием в голосе воскликнула она. — Какой же вы милый! Вы не сердитесь на меня?

— Не знаю, — сказала он, — имеет ли это какое-то значение, сержусь я на вас или нет.

— Но, во всяком случае, вы хоть меня понимаете!

— Да, — проговорил он, — думаю, что понимаю.

Она не сводила с него благодарных глаз, пока он застегивал пальто и искал свою шляпу.

— Спокойной ночи, Элис, — попрощался он.

— Спокойной ночи, — ответила она, — и большое спасибо за все.

Она подошла к нему совсем близко и заглянула в лицо широко распахнутыми, полными слез сияющими глазами.

— Вы… вы просто замечательный!

И, прежде чем он смог остановить ее, она быстро наклонилась и поцеловала ему руку.

Минутой позже он очнулся в холле, услышал за собой звук захлопнувшейся двери и поворачивающегося в замке ключа.

Пройдя по коридору к лифту, Грифф потоптался немного, задумавшись о чем-то, а затем решительно направился к телефонной будке. Бросив в щель монетку, он набрал номер детективного агентства, которому время от времени поручал выполнять кое-какую работу.

— Грифф говорит, — представился он. — Я сейчас нахожусь на Робинсон-стрит, 319, «Элайт Апартментс». Пришлите сюда немедленно одного из ваших людей с машиной. Пусть он приедет как можно скорее. Я буду ждать его напротив дома, через дорогу.

Повесив трубку, Грифф вышел из подъезда, плотнее завернувшись в теплое пальто от пронизывающего ночного ветра, перешел через дорогу и принялся расхаживать взад-вперед по улице, иногда останавливаясь в тени. Казалось, он глубоко задумался о чем-то, но глаза его ни на секунду не отрывались от входа в «Элайт Апартментс».

Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем свет фар одинокой машины скользнул по дороге. Автомобиль затормозил рядом с Гриффом, водитель распахнул дверцу и вышел.

— Грифф? — тихо позвал он, и криминолог шагнул вперед.

— Послушайте, — сказал ему Грифф, — в этом доме сейчас находится молодая девушка. Она примерно пяти с небольшим футов роста, блондинка, худенькая, ей двадцать четыре года. Весит приблизительно сто — сто пять фунтов. Думаю, что очень скоро ей понадобится выйти из дома. Может быть, за ней придет какой-то мужчина. Я хочу, чтобы вы проследили за ней. Может быть, здесь скоро появится еще человек, который тоже будет следить за домом. Не обращайте на него внимания. Не сводите глаз с подъезда. Будет лучше, если вы проедете по этой улице немного вниз и там припаркуетесь. Внимательно следите за всеми, кто будет выходить из дома, может быть, это и будут те самые люди, о которых я вам говорил.

Детектив взглянул на часы.

— Давайте сверим часы, — предложил он. — На моих без двадцати час.

— Правильно, — подтвердил Грифф. — На моих двенадцать сорок одна, время практически совпадает.

— Итак, — продолжал детектив, — я остаюсь следить за домом и время от времени сообщать, как у меня идут дела. Вам позвонить, если она выйдет из дома и куда-то направится?

— Не нужно, — ответил Грифф, — звоните лучше в свое агентство, но смотрите, постарайтесь не упустить ее. По-моему, вам стоит в этом случае вызвать на подмогу еще парочку своих людей, чтобы ни на минуту не выпустить ее из поля зрения и выяснить, куда она направится.

Сидней Грифф вернулся к своей машине и поехал в отель «Хиллкрест». Выяснив, какой портье работал в ночную смену, он в качестве вступления сразу сунул тому пятидолларовый банкнот.

— Я бы хотел узнать у вас, — начал Грифф, — какие угодно подробности о человеке по фамилии Кэттей, который останавливался у вас в отеле вечером в понедельник, у него был номер 964.

— Вот забавно, вы ведь уже второй или даже третий человек, кто спрашивает о нем, — воскликнул портье.

— Вам показывали его фотографии? — поинтересовался Грифф.

— Да, конечно.

— И на фотографиях, которые вам показывали, был совсем другой человек, не тот, что останавливался у вас.

— Да.

— А вы помните, как он выглядел?

— Ну, это был довольно крупный мужчина, по-моему, глаза у него были светлые, голубые, что ли? Больше вроде бы ничего не могу припомнить, но вот если встречу его снова, пусть даже в толпе, обязательно узнаю.

— Ему в тот вечер несколько раз звонили?

— Да.

— А кто провожал его в номер, когда он приехал в отель?

— Я.

— У него был с собой чемодан, может быть, дорожная сумка?

— Я уже не помню, сэр, — замялся паренек, — но, наверное, что-то было, потому что, если бы он приехал без вещей, тогда я наверняка бы это запомнил.

— А вы не помните, кто ему звонил в тот вечер? Ведь вы его несколько раз вызывали в холл?

— Да уж, наверное, раз пятнадцать — двадцать.

— А были только телефонные звонки или, может быть, к нему приходил кто-нибудь поговорить?

— Одного человека, кому он понадобился в тот вечер, я запомнил довольно хорошо — такой невысокий, щупленький человечек, седой, с голубыми глазами. Он у меня так и стоит перед глазами, может быть, потому, что метался по вестибюлю, как угорелая кошка. У него с этим парнем, Кэттеем, была назначена встреча, а Кэттей почему-то не пришел. По-моему, если я правильно понял, это был какой-то изобретатель, и они с Кэттеем то ли собирались подписать какой-то документ, то ли заключить какую-то сделку.

Грифф задумался.

— Как бы узнать, что это был за человек?

— Знаете, что мне пришло в голову, — лицо паренька вдруг просияло, — по-моему, этот человек тоже снимал номер у нас в отеле, возможно, правда, всего на одну ночь, но, по-моему, он задержался дольше. Если не ошибаюсь, я видел, как он выписывался, когда я во вторник вечером заступал на дежурство.

— В какое время это было?

— В восемь вечера.

— Если он так поздно выписывался, — задумчиво сказал Грифф, — ему пришлось тогда либо заплатить за лишний день, либо он как-то договорился с тем, кто его регистрировал.

— Наверное, он просто договорился с коридорным, — пояснил портье. — У нас сейчас здесь ведь не так уж много народу.

— Давайте попробуем это выяснить.

— Хорошо, — согласился паренек. — Только вы уж лучше подождите здесь, а я пойду наверх один. По-моему, у меня лучше получится это выяснить без свидетелей. Знаете, что я попробую сделать сначала? Сейчас попытаюсь найти кого-то из ребят, кто разносит в номера спиртное и коктейли. Помню, как один из них попросил меня проверить номер комнаты, ему показалось, что произошло какое-то недоразумение. Я уже, конечно, не помню всех подробностей, но, по-моему, там вышла какая-то неразбериха со звонком по вине телефонистки.

Паренек убежал и вернулся уже через несколько минут с довольным видом.

— Я все узнал для вас, все, что вы хотели, — воскликнул он. — Того человека зовут Гарри Фенчер, он живет в Миллвейле, Кенвуд-авеню, 3692. Во всяком случае, зарегистрировался он именно так.

Сидней Грифф бросил взгляд на часы.

— Если я поеду прямо сейчас, — сказал он, — то буду в Миллвейле к утру.

Портье с изумлением взглянул на него.

— Конечно, — сказал он, — особенно если учесть, что он указал первое, что пришло ему в голову. Большинство в отелях так и поступают, разве вы не знаете?

Паренек улыбнулся ему всезнающей улыбкой искушенного человека, вся жизнь которого проходит внутри отеля, о котором ему известно абсолютно все.

Сидней Грифф задумчиво кивнул и протянул пареньку еще одну пятидолларовую бумажку. Затем он направился к телефонной будке, бросил в щель монетку и попросил соединить его с полицейским участком в Миллвейле. Минут через десять ему ответили.

— Добрый вечер, это вас беспокоит Сидней Грифф, криминолог, — представился он. — Скажите, у вас под рукой нет телефонного справочника или чего-нибудь в этом роде?

— А что вы хотите? — спросил грубоватый голос на другом конце провода.

— Мне бы хотелось узнать, живет ли у вас в Миллвейле некий Гарри Фенчер, и если да, то где и чем он занимается.

— Не вешайте трубку, — ответили ему. В голосе не прозвучало даже намека на удивление, как будто работа в полиции приучает людей даже убийство рассматривать как часть обычной, повседневной жизни.

Через минуту ему ответили:

— Да, у нас живет Гарри Фенчер. Он механик и изобретатель, проживает по адресу: Кенвуд-авеню, 3692.

— Спасибо, — поблагодарил Грифф и повесил трубку.