Загадка подзабытого убийства

Глава 4

Дэну Бликеру уже перевалило далеко за сорок. Он был тонкокостным, худощавым и потому выглядел хрупким. Темные блестящие глаза приветливо оглядели хмурые лица двух мужчин, вошедших в его кабинет.

— Похоже, дело серьезное, — предположил он.

— Так оно и есть, — подтвердил Дик Кенни.

— Присаживайтесь. Я сейчас закончу с этим письмом и буду к вашим услугам.

Газетчики уселись. Бликер положил перед собой на стол только что отпечатанное письмо и быстро прочел его, постукивая кончиком ручки по крышке стола, видимо в такт мыслям.

Потом он подписал его, так же, как делал все остальное, — быстрым, порывистым движением. Можно было подумать, что он находится в состоянии непрерывного раздражения из-за невозможности достаточно быстро воплощать свои мысли в жизнь. Когда он говорил, то больше всего напоминал вулкан. Слова лились из него потоком. Губы его при этом почти не разжимались, а речь звучала как пулеметная очередь. И слушал он всегда нетерпеливо, с видом человека, который куда-то опаздывает. Казалось, что он уже заранее ненавидит все то, что ему собираются сказать, и ждет только, когда все замолчат, чтобы все сказать самому и закончить на этом.

Его ручка так и летала по бумаге, под руками шуршали последние письма. Подпись вытянулась волнистой линией, как будто, потратив время на то, чтобы выписать буквы, составляющие первую половину подписи, он внезапно потерял терпение и просто решил закончить подпись обычным росчерком пера.

Наконец последние листы бумаги отлетели в сторону, он нажал кнопку, и в комнату вошла высокая грациозная девица с карими глазами. Оглядев сидящих в кресле мужчин, она забрала все подписанные письма и удалилась.

Дождавшись, когда за ней захлопнется дверь, Дэн Бликер повернулся к журналистам.

— Итак, — коротко спросил он, — в чем дело? Так уж получалось, что, пообщавшись с ним какое-то время, Дик Кенни тоже начинал говорить также нервно и торопливо.

— Да все та же история с Фрэнком Б. Кэттеем, о котором мы вчера писали, — ответил он.

— А что там такое? — поинтересовался Бликер.

— Прокол.

— В чем же дело? — настаивал Бликер.

— Да тот человек, которого арестовали, был совсем не Кэттей.

Дэн Бликер судорожно глотнул. Прошло несколько секунд. Наконец, поерзав и усевшись поудобнее в своем кресле на колесиках, он уставился на них черными, горящими яростью глазами.

Вскочив на ноги, он истошно завопил:

— Черт вас возьми со всеми потрохами! Вы ведь оба достаточно давно варитесь в этом газетном котле и уж должны были бы знать, что, прежде чем устраивать скандал вокруг чего-то, нужно быть уверенным на сто процентов! Вы что, не знаете, что, чем более высокое положение занимает человек, тем больший он устраивает скандал?! Вы разве не знаете, что…

Казалось, он вдруг так устал от взрыва собственной ярости, что ноги у него подкосились и он без сил опустился в кресло.

— О Господи! — тихо произнес он и устало откинулся на спинку.

В голосе Дика Кенни звучало беспокойство.

— Это как раз тот случай, который никак нельзя было предвидеть, — сказал он. — Все выяснилось только в последнюю минуту. Задержанный человек назвался Джоном Смитом, полиция тут же проверила, на чье имя была зарегистрирована взятая напрокат машина, и таким образом всплыла фамилия Фрэнка Б. Кэттея из Ривервью. Полиция допрашивала его, и он в конце концов признался, что это и есть его настоящее имя. Чтобы доказать это, он предъявил членские карточки нескольких загородных клубов и водительские права. Все было подлинное, и у полиции больше не возникло никаких сомнений. — Он бросил взгляд на Мордена. — У нас не было выбора, — продолжал он. — Номер уже вот-вот должен был идти в набор. Да и Уиппл из «Планеты» начал уже что-то подозревать… Дэн Бликер возмущенно фыркнул.

— Карточки! — буркнул он. — Бог мой! Да предъяви вы эти карточки в банке, и вам не погасят даже чек на двадцать долларов. А вы тем не менее идете гораздо дальше и втягиваете газету в дело о клевете только потому, что какой-то идиот решил, что для установления личности человека достаточно только членских карточек.

— Погодите минутку, — попытался остановить его Дик Кенни. В его голосе тоже уже зазвучали истерические нотки, поскольку он очень хорошо знал, что будет, если ему не удастся изложить свою версию событий до того, как Бликер вообще перестанет слушать кого-либо и уже начнет действовать. — Мы же не просто посмотрели на эти карточки. Мы позвонили в Ривервью и поговорили с миссис Кэттей. Она признала, что ее муж действительно уехал в город. И Том Карсонс из детективного бюро тоже не отпустил этого человека, пока он не доказал, что он действительно Фрэнк Б. Кэттей. На членских карточках был образец его подписи. Карсонс попросил его расписаться еще раз, чтобы сравнить их.

Бликер вдруг с решительным видом уставился на главного редактора. Дик Кенни спокойно встретил его взгляд.

— Вы закончили? — спросил Бликер.

Кенни кивнул.

— И все-таки это чертовски скверный способ удостоверения личности, — сказал Дэн Бликер.

— У нас же материал уже шел в набор, — напомнил главный редактор.

— Это не имеет никакого значения. Если у вас есть новости, публикуйте их, ради Бога, а уж клевету, пожалуйста, оставьте кому-нибудь еще.

— Но послушайте, — возмущенно сказал Кенни, — ведь газетой нельзя управлять по той же системе, что и банком. Тут же все иногда решают минуты. Тут же…

— Погодите, погодите, — прервал его Бликер. — А вам не кажется, что во всей этой истории есть что-то странное?

— Конечно, и мне сразу показалось, что в ней что-то не так, — подтвердил Морден.

Бликер поднял на него свой горящий взгляд и какое-то время внимательно разглядывал молодого человека, прежде чем буркнул:

— А вы помолчите пока!

Опустив подбородок на скрещенные руки, он какое-то время внимательно разглядывал пол, а потом перевел глаза на главного редактора.

— Как же удалось узнать, что тот человек в действительности не Кэттей? — спросил он.

— А настоящий Фрэнк Б. Кэттей сам пришел к нам в редакцию.

— И чего он хотел?

— Да много чего.

— И как много?

— Он не сказал. А если серьезно, то он требовал, чтобы мы напечатали опровержение и возместили ему моральный ущерб.

— Вот как, неужели? — с мрачной гримасой сказал Бликер.

— Да, но, похоже, ему удалось загнать нас в тупик, — ответил Кенни. — Он большая шишка у себя в Ривервью. Сейчас как раз баллотируется в члены городского муниципального совета. Еще он президент городской финансовой палаты, президент нескольких фешенебельных загородных клубов и…

— Бог с ними, с этими подробностями, — нетерпеливо перебил его Бликер, — я таких типов хорошо знаю. Мне о них все известно, иногда больше, чем они сами о себе знают. Он, скорее всего, один из надутых, самодовольных и чопорных лицемеров, которые держат в кулаке всю жизнь какого-нибудь небольшого городка. Жена у него тоже, наверное, занимается общественной деятельностью и является идолом и, по совместительству, тираном всех местных женщин. Небось расхаживают вдвоем с важным видом по главной улице этого своего — как его там? — Ривервью и выступают на всех собраниях, радуя соседей давным-давно известными истинами. И он, и она, скорее всего, уже давно привыкли к лести. Да, кстати, а сколько он просит?

— Он не говорил.

— Это почему же?

— Наверное, потому, что считает, что моральный аспект в данном случае важнее.

— Чудесно, в таком случае дайте ему доллар и отправьте к черту.

— Если бы все было так просто! Нет, ему нужен чек на действительно значительную сумму, да еще чтобы он мог его сфотографировать и фотографию послать в «Ривервью дейли пресс», чтобы ее там напечатали, ведь именно эта газета поддерживает его кандидатуру на выборах.

— Что, что? И это все? — выдохнул Бликер.

— Да, так он сказал, — подтвердил Кенни. — Он хочет, чтобы в газете был опубликован снимок чека, так чтобы все жители его городка, все приятели и соседи смогли убедиться, что его просто гнусно оклеветали.

— Вы его не выкинули из редакции? — поинтересовался Бликер.

— Да уж я подумал об этом, — усмехнулся Кенни, — но решил, что мы и так уже наломали дров. И потом я побоялся, а вдруг у него еще что-то для нас про запас, какая-нибудь пакость, может, он только и ждет, чтобы мы совершили какую-нибудь подобную оплошность, уж тогда он съест нас со всеми потрохами…

— Будь он проклят, этот закон о клевете! — взорвался наконец Бликер. — Ведь суд не будет во всем этом копаться. Вы столько лет варитесь в этом газетном котле, Кенни, и уж кому бы это знать, как не вам.

— Вот поэтому я и решил пойти к вам посоветоваться, — скромно потупившись, сказал Кенни.

Бликер резко обернулся к Мордену.

— Так это ты, парень, втравил нас в эту историю, а? — рявкнул он.

— Я сообщил об этом случае все, что мне стало известно. Тогда я считал, что человека этого зовут Джон Смит. От меня требовалось написать статью, которая бы вызвала интерес у читателей и…

— То есть это все-таки твоя работа, так?

— Да, сэр.

Бликер вздохнул.

— Так-то лучше, мой мальчик, — сказал он. — Когда тебе задают прямой вопрос, отвечать следует так же прямо. Объяснения можешь придумывать потом. А то я тебя спрашиваю, а ты начинаешь что-то мямлить. Если уж тебе станет от этого легче, могу тебе сказать, что любой мало-мальски толковый репортер поступил бы на твоем месте точно так же в подобной ситуации. А как тебе вообще удалось все это разузнать?

— Честно говоря, сам не знаю, почему я этим так заинтересовался, — признался Морден, — но произошло это, когда пытались установить личность того человека. Потом выяснилось, что он сидел за рулем машины, которую взял напрокат, а когда он брал в агентстве по найму эту машину, то показывал там документы и полиции сообщили фамилию Фрэнка Б. Кэттея из Ривервью. После этого он признался, что это он и есть, и показал в участке свои водительские права и членские карточки нескольких клубов.

— Как к нему попали эти карточки? — обратился Бликер к Дику Кенни.

— Кэттей утверждает, что ему накануне обчистили карманы.

— Он сообщил в полицию?

— Нет.

— Он говорил, сколько у него было наличных денег?

— Нет.

— Его спрашивали, что за дела были у него в городе?

— Да, но он сказал, что просто приехал по делам.

— Что за дела, он не объяснил?

— Нет.

— А где он остановился, он сказал?

— Нет. Я спросил его, но он отказался отвечать.

Черные неспокойные глаза Дэна Бликера, казалось, обжигали молодого репортера.

— За то время, что ты работаешь в нашей газете, приходилось ли тебе сталкиваться с делом о клевете? — полюбопытствовал он.

Морден отрицательно покачал головой.

— Знаешь, как это обычно делается?

— Есть у меня одна идея, — сказал Морден.

— Отлично, — похвалил его Бликер, — а теперь ступай навести стол справок в редакции и раскопай все, что у них есть о Фрэнке Б. Кэттее из Ривервью. Если он действительно важная шишка и живет там уже пятнадцать лет, то ты наверняка найдешь достаточно информации о нем. Его газета, насколько нам известно, «Ривервью дейли пресс». Это значит, что его соперника поддерживает «Ривервью кроникл». Сведи знакомство с ее главным редактором. Попытайся договориться, чтобы они показали тебе все, что у них есть на Кэттея. Докопайся, как он составил себе состояние, откуда у него вообще взялись деньги, где он проводит ночи, когда остается в городе. В общем, постарайся откопать о нем все такое, о чем бы он сам предпочел забыть.

После того как вся эта информация будет у тебя в руках, я поговорю с мистером Фрэнком Б. Кэттеем по душам с глазу на глаз, и уж поверь мне, я постараюсь, чтобы из моего кабинета он удалился не иначе как ползком на брюхе. Ишь чего захотел! Чтобы фотография чека, да еще на круглую сумму, появилась на первой полосе «Ривервью дейли пресс», видели вы что-нибудь подобное?! Ха! Я ему покажу. И уж какое удовольствие я доставлю себе, когда посажу эту пташку перед собой за стол и скажу: «А теперь, мистер Кэттей, надеюсь, вы понимаете, что если вы подадите на нашу газету в суд за клевету, то на том основании, что в результате публикации нашей статьи серьезно пострадала ваша репутация. Следовательно, вы заботитесь о своей репутации.

При этом вы утверждаете, что являетесь известным и уважаемым жителем вашего города; а мы в любую минуту можем доказать, что на самом деле все это не так и вы просто отъявленный лицемер. Конечно, нам не хотелось бы делать этот факт достоянием общественности. Но, боюсь, вы просто не оставляете нам другого выхода. И по всей вероятности, нам придется познакомить общественность с этой историей, в которой были замешаны вы и та хористочка. Да и слухи о крупненьких суммах, которые были два года назад перечислены той корпорацией на ваш счет в банке, их тоже придется обнародовать. А помните ту уже давно забытую историю с контрактом, который ваш банк заключил с тем малоизвестным подрядчиком? Кто прибрал все денежки? Вы!»

Бликер перевел дыхание, и на его губах заиграла сардоническая усмешка.

— Я ведь уже как-то говорил вам, Кенни, — продолжал он, — и снова повторяю, мы с вами занимаемся газетой; мы не пишем историю, а публикуем новости. И делаем это, как умеем. Узнаем их, пока они свежие, и публикуем их сразу, как получаем. Если нам выпадает шанс напечатать что-то сенсационное, мы им пользуемся. А если к вам придет кто-то и будет кричать, что его оклеветали, посылайте его ко мне. Я уж как-нибудь с ним справлюсь. Вы меня поняли?

Дик Кенни кивнул и вздохнул с облегчением.

— Но этот тип, — сказал он, — выглядел как настоящий людоед.

— Поговорил бы я с этим людоедом, — многообещающе сказал Бликер. Он повернулся к Мордену. — Твоей обычной работой пусть пока занимается кто-то другой, — распорядился он. — Ты должен с этой минуты заниматься только этим делом и сделать все, что можешь, чтобы раскопать как можно больше информации. Перетряси всю жизнь Фрэнка Кэттея день за днем и выверни ее наизнанку. Сто против одного, что там есть что-то такое, что он не хотел бы сделать достоянием общественности, — не может быть, чтобы не было. Такого рода публика из кожи вон лезет, чтобы выглядеть как можно добропорядочнее и респектабельнее. Они обычно строят пышно украшенный фасад, который виден всем, а вот если кому-нибудь удастся заглянуть за фасад, то можно обнаружить что-нибудь малопривлекательное. Ты уж постарайся и наверняка обнаружишь что-нибудь.

— Хорошо, сэр, — сказал Морден.

— Но не вздумай раньше времени раскрыть рот, — предупредил Бликер. — Копай, разнюхивай, рой землю носом, но рот держи на замке. Твое дело — собрать информацию. А узнаешь все, что можно, — принесешь все мне. Лучше всего, если ты будешь сообщать мне ежедневно, что тебе удалось узнать.

— А предположим, меня выведут на чистую воду? — поинтересовался Морден.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Бликер.

— Предположим, — сказал Морден, — станет известно, что я веду такое расследование? Ведь меня уже чуть было не вычислили, когда я начал шнырять из дома в дом в Ривервью.

Кулак Бликера с грохотом опустился на крышку стола.

— Не будь дураком! — рявкнул он. — Пусть они узнают. Нам-то что за дело? Можешь честно сказать, для чего ты этим занимаешься, если тебя спросят. Не забывай, мой мальчик, что за твоей спиной стоит газета. Фрэнк Б. Кэттей, может быть, очень крепкий орешек, но нашей газете он по зубам. В конце концов, это ведь он поднял всю бучу! Чудесно, он захотел драки, и он ее получит. Так ему и скажи! Можешь смело смотреть ему в глаза. Скажи ему, что мы раскопаем о нем достаточно, чтобы вся его чертова репутация лопнула и завоняла, как тухлое яйцо!

И не стремись разузнавать что-то тайно. Не прячься по углам, не заглядывай в замочную скважину, не подслушивай под окнами. Занимайся своим делом открыто. У тебя есть задание — и вполне легальное. Фрэнк Б. Кэттей стремится доказать всем, что его репутация дорого стоит, а мы, дескать, нанесли ей ущерб. Чудесно, а мы собираемся доказать, что это еще вопрос — чего стоит эта его репутация. Репутация человека ведь из чего-то складывается. И тебе как раз и предстоит это выяснить. И не надо стыдиться того, что ты делаешь. Не позволяй никому укорять тебя. Ты меня понял?

Морден кивнул.

— Тебе начинать эту борьбу, — продолжал Дэн Бликер, — а у бойца, пока он стоит на ногах, есть все преимущества. Запомни, мой мальчик, что касается «Блейд»: он не обороняется — он наступает! Ты отправляешься в Ривервью как полномочный представитель «Блейд». Ты собираешься сражаться с одним из наиболее могущественных людей этого города. Вот увидишь, против тебя будут настроены почти все. Тебя постараются сразу взять в тиски. Все будет сделано для того, чтобы тебе ничего не удалось узнать. Не робей и не давай запугать себя, не позволяй им сбить себя со следа или хотя бы заставить заколебаться. Если представится такой случай, можешь прямо сказать, что в этом деле «Блейд» пойдет до конца; что если им удастся под каким угодно предлогом выжить тебя из Ривервью, то вместо тебя тут же приедет другой человек и будет заниматься тем же самым.

А что касается самого Фрэнка Б. Кэттея, то пусть у тебя голова о нем не болит. Посещай те загородные клубы, председателем которых он является. Почаще появляйся в городе. Улыбайся ему, разговаривай дружелюбно, смотри открыто. Но никогда не забывай, что ты там для того, чтобы проследить всю его жизнь день за днем. Понимаешь?

— Да, сэр, — ответил Морден.

— Возьмешься за это?

— Да, сэр.

— Отлично, тогда приступай.