Загрузка: Начало конца

Глава 1

Ничего не предвещало того, что сегодня почти все, кого я знаю, умрут.

Обычное занятие в университете, ничем не примечательная лекция по истории. Сонные одногруппники сидели за партами, безуспешно пытаясь сосредоточиться на словах преподавателя. Но какая может быть учёба, когда за окном светит солнце, тёплый ветер колышет кроны деревьев, а в воздухе витает первый запах подступающего лета? Молодая листва переливалась на солнце, и хотелось не слушать лекцию, а бродить по улицам, наслаждаясь долгожданным теплом.

Глаза слипались, но я всё же старался не засыпать — историю я любил. Да и преподаватель был мировой мужик, всегда готовый помочь и подсказать. Не хотелось его обижать своим отношением.

А потом всё изменилось в один миг.

В ушах зазвенело так сильно, что казалось, будто из них вот-вот брызнет кровь. Я попытался заткнуть уши ладонями, но это не помогло. Краем глаза заметил, что одногруппники тоже скрючились, зажав головы руками. Даже преподаватель, казалось, не выдержал — он рухнул на пол, вероятно, от внезапного приступа боли.

Звон резко оборвался, но вместо него раздался нарастающий шипящий звук — как помехи в старом радиоприёмнике. Шум становился всё громче, обволакивая аудиторию, словно невидимая волна. Я бросил взгляд на остальных — на их лицах застыл страх и полное непонимание происходящего.

И это было только начало.

Почему никто не выбегал из аудитории, я понял только тогда, когда попытался встать. В теле не осталось ни капли сил — будто их просто высосало.

Я дёрнулся, но ноги не слушались, и едва не рухнул со стула. В последний момент ухватился за парту, пальцы дрожали, мышцы налились свинцовой тяжестью. Голова гудела, а в ушах всё ещё шелестело и трещало, будто радиопомехи проникли прямо в мозг.

Но удержаться смогли не все. Многие просто рухнули между рядов, скрючившись на полу. Кто-то пытался пошевелиться, но безуспешно. Между нарастающим шипением слышались тяжёлые, сбивчивые вздохи, редкие слабые стоны. Никто не понимал, что происходит.

В глазах всё плыло, но я успел заметить, как у доски начало разгораться свечение — прямо над лежащим на полу преподавателем. Оно разрасталось, становилось ярче, словно кто-то разворачивал светящийся клубок.

Секунда, другая — и перед нами уже сиял огромный круг. Похожий на портал из какой-нибудь игры.

Из портала вылезла мерзкая тварь, похожая на гигантского паука-переростка размером с крупную овчарку. Её уродливое, покрытое чёрным хитином тело зловеще поблёскивало в свете люминесцентных ламп. Она замерла на мгновение, будто принюхиваясь, медленно поводила головой из стороны в сторону, а затем опустила взгляд прямо под себя — на лежащего преподавателя.

Лапа дёрнулась.

Острый, крючковатый отросток молниеносно пробил его голову, расплескав кровь и мозги по полу.

Кто-то попытался закричать, но из горла вырвалось лишь слабое, сдавленное мычание — кажется, последние силы окончательно покинули нас.

Я с трудом мог даже двигать глазами, но не отводил взгляд от твари. Она тоже заметила нас.

Наблюдать за смертью своих одногруппников было невыносимо. Больно. Страшно.

Тварь двигалась медленно, методично, шагая по рядам и убивая каждого, до кого могла дотянуться. Сначала она обнюхивала жертву, замирала на секунду, словно смакуя предстоящий момент, а затем почти ласково касалась её своим уродливым ротовым аппаратом. От этого кто-то тихо всхлипывал, кто-то пытался зажмуриться, но это не спасало.

Острые лапы без усилий пробивали черепа, словно скорлупу яиц.

В аудитории раздавались глухие удары, короткие хрипы.

А затем — тишина.

И только сейчас до меня дошло.

Я сижу на последнем ряду. Я буду одним из последних.

Возможно, это было хорошо. Я всё ещё надеялся на какой-то шанс, что кто-то придёт и остановит этот кошмар. А может быть, умереть первым было самым лучшим решением… чтобы не видеть всё, что сейчас творится.

Ленка, Лёха, Мишка, Славка, Гриня… уже были мертвы.

Вот умерла Лизка. Та самая, которая мне безумно нравилась. Та, которую я хотел пригласить на свидание и уже почти решился на это…

И, кажется, она была не против.

Слёзы текли по щекам, но я не мог ничего сделать. Не мог даже пошевелиться.

Бессилие.

Ожидание смерти.

Смерть друзей.

Всё это смешалось в безумный коктейль и ударило в голову, захлестнув меня волной ужаса и отчаяния.

А затем — ненависть.

Яркая. Чистая. Незамутнённая.

Убить.

Кулак сжался, и я почувствовал, как силы медленно возвращаются. Глухой хруст до боли сжатых пальцев привёл в чувство. Я понял — по капле, по миллиметру, ко мне возвращается возможность двигаться.

А тварь двигалась ко мне, оставаясь всего в двух рядах. Справа раздался стон — Сэм, Семён, мой лучший друг. Он тоже приходил в себя. Но что делать? Как остановить это мерзкое порождение бездны?

Тварь двигалась медленно, но неотвратимо. Два ряда… Один.

Я сидел, стиснув зубы, чувствуя, как пальцы всё крепче сжимают холодный металл ножки стула. Тело всё ещё было слабым, мышцы дрожали, но я уже мог двигаться.

Главное — дождаться момента.

Тварь приблизилась. Её лапы с глухими ударами опускались на пол, оставляя липкие следы. Вонючее дыхание, тяжёлое и влажное, обдало меня, когда она нависла надо мной.

Справа снова застонал Сэм — слабый, почти хриплый звук. Тварь дёрнула головой в его сторону.

Шанс.

Сэм, напрягая последние силы, хватил первый попавшийся учебник и швырнул его в монстра. Глухой удар — книга угодила прямо в уродливую морду. Тварь резко дёрнулась, отвлекаясь, и этого было достаточно.

Я рывком вскочил, подняв стул, и со всей силы обрушил его металлические ножки прямо на голову твари.

Глухой удар.

Металл с хрустом пробил хитиновый панцирь, одна из ножек стула буквально вошла в глазницу твари. Она сотряслась в агонии, лапы затряслись, задевая парты.

Она рванулась назад, сбивая мебель, и издала душераздирающий визг. Метнулась в сторону портала, но зацепилась лапой за одно из тел, лежащих между рядов.

Тварь ещё была жива.

И меня это не устраивало.

Я не отпустил стул. Стиснув зубы, с диким воплем кинулся за ней и ударил снова.

Глухой хруст.

Тварь дёрнулась, затихла… А потом — рухнула на пол.

Красная пелена упала мне на глаза, и я не смог остановиться.

Удары сыпались один за другим, металлические ножки стула вгрызались в хитиновый панцирь, превращая тварь в месиво из бурой жижи и разломанных пластин. Я захлёбывался яростью, чувствовал, как липкая субстанция стекает по рукам, одежде, лицу.

Но продолжал.

Снова. И снова. И снова. Пока чья-то рука не легла мне на плечо.

— Макс! Остановись! Оно мертво! — пробился сквозь пелену ненависти голос Сэма.

Я застыл.

Грудь судорожно вздымалась, пальцы всё ещё сжимали скользкий, облепленный кровью стул.

Тварь больше не двигалась.

Она действительно была мертва.

Стул выпал из ослабевших рук, и я рухнул на пол, больше не в силах стоять. Тело ломило, дыхание сбилось, мышцы горели от напряжения.

Я упал прямо в растекающиеся останки твари — липкая, бурая жижа мгновенно пропитала одежду, но я не обратил на это внимания.

Портал всё ещё горел справа от меня, мерцая мерзким холодным светом.

В голове мелькнула ужасная мысль:

Тварь могла быть не одна.

А что, если сейчас из этого светящегося круга выползет ещё одна? И ещё… И ещё…

Но сил больше не было, и я смирился с тем, что следующая тварь, если выйдет из портала, просто убьёт меня, а я даже не буду сопротивляться — на это уже не хватало ни капли энергии.

Как и на то, чтобы повернуть голову в сторону трупов своих одногруппников.

Оно убило всех.

Всех, кроме меня и Сэма.

Рядом опустился Семён, его рука всё ещё лежала у меня на плече. Он что-то говорил, но я не слышал. Кажется, ему проще далось увиденное. Он мог говорить. Он мог что-то делать.

Апатия.

Она навалилась тяжёлым грузом, вдавила в землю, размазала по этому грязному полу, перемешивая с кровью моих одногруппников, преподавателя, мерзкой твари, убившей их.

Не знаю, сколько я так просидел, не видя, не ощущая ничего, но из ступора меня вывели горящие перед глазами надписи.

Вы успешно прошли инициацию!

Интерфейс: доступен.

Присвоен ранг: [Новичок]

Разблокированы базовые функции системы.

Доступны новые параметры:

▶ Физическое состояние: в норме

▶ Психическое состояние: критическое

▶ Боевые навыки: отсутствуют

▶ Особые способности: не выявлены

Рекомендация: восстановление необходимо. Поиск безопасного укрытия — приоритетная задача.

Внимание!

Аномальная активность портала обнаружена.

Оценка угрозы: высокая.

Вероятность появления новых сущностей: 73%.

▶ Обновление статуса…

▶ Запуск адаптации…

— Сука, сука, сука! — заорал я, с ненавистью впиваясь взглядом в надписи. — Вот так значит⁈ Это игра для тебя, мразь⁈

Руки с остервенением ударялись о пол, кулаки разбивались в кровь, но я не чувствовал боли — только ярость.

Глухую. Всепоглощающую.

Застилающую рассудок.

Именно она рвала меня изнутри, пока вдруг не вспыхнула новая надпись — ярче всех остальных, словно выжженная в воздухе огнём:

Основной атрибут: НЕНАВИСТЬ.

Все нервы сгорели в этом приступе, и я не заметил, как отключился.

Пришёл в себя я, как ни странно, у Сэма дома и с непониманием уставился на знакомую люстру на потолке. Как я тут оказался?

— Сэм? — позвал я, оглядывая комнату и себя в первую очередь.

Руки были кое-как перевязаны бинтами, верхняя одежда снята, я лежал просто в трусах на заправленной кровати. Ну да, учитывая, как я извозился…

Вспышка воспоминаний.

В голове взорвалась картина заливающей меня бурой жижи, хруста хитина, запаха крови. Волна ненависти вспухла из глубины, готовая захлестнуть, но я глубоко вдохнул, сопротивляясь.

Не хватало сейчас снова выйти из себя. Что это вообще было? Я всегда был спокойным, рассудительным… обычным. Что за припадок?

Открылась дверь, и вошёл хмурый Семён. Увидев, что я пришёл в себя, он просто кивнул, плотно прикрыл дверь и молча прошёл в комнату. Затем уселся на стул рядом с кроватью, сложил руки перед собой и пристально на меня посмотрел.

— Чего? — не выдержал я его взгляда.

В другой ситуации он уже бы выдал миллион слов, безостановочно сыпал цитатами из своих любимых игр, сравнивал произошедшее с какой-нибудь книгой или комиксом.

Сэм был тем ещё гиком — следил за поп-культурой, знал наизусть кучу фактов о фильмах, аниме и играх, да ещё и коллекционировал комиксы.

А Сэм он потому, что его батя в детстве подсадил его на «Крутого Сэма», и с тех пор он играл в неё бесконечно, проходя на всех уровнях сложности и даже ставя себе челленджи.

Но не сейчас.

Произошедшее ударило по нему не меньше, чем по мне, и это было видно.

— Ты помнишь, что случилось? — наконец заговорил он.

— Да, я помню, — ответил я, поднимаясь и садясь, чтобы было удобнее разговаривать.

Усталости больше не было. Осталась лишь тупая боль в кулаках, единственное напоминание о том, что всё это было реальным.

— Ты… кхм, не заметил ничего странного? — спросил он, бросив на меня какой-то странный взгляд.

— Ты прикалываешься? — удивился я. — Мерзкая тварь из ебучего портала убила всех наших одногруппников, а потом я забил её стулом до состояния фарша. Это тянет на необычное?

Сэм поморщился — он не любил, когда матерятся. А я сам не понял, почему вдруг выругался. Обычно тоже не матерюсь. Но, пожалуй, можно списать это на переизбыток эмоций.

— Нет, это тоже очень необычно, — кивнул Сэм. — А ещё?

— Надписи перед глазами? Ты это имеешь в виду? — спросил я, пытаясь вспомнить, что там было написано, но чем сильнее напрягал память, тем отчётливее понимал — не помню.

Семён с явным облегчением вздохнул и откинулся на стуле.

— Я уж думал, что кукухой поехал, — сказал он. — Значит, Система пришла?

— Ага, видимо, так, — кивнул я. — А как мы оказались у тебя дома? Что вообще произошло, когда я отключился?

И Сэм рассказал.

Когда я потерял сознание, он тоже увидел надписи перед глазами и сразу понял, что произошло. Что Система, или что-то подобное, про что он тысячи раз читал в книгах, комиксах, манге, пришла в наш мир.

Что мы с ним остались одни в помещении, полном трупов. Что перед нами лежит мертвая тварь неизвестного происхождения. А ещё — что в аудитории всё ещё открыт портал в другой мир, откуда эта тварь пришла.

— И что ты сделал? — спросил я.

— Решил, что надо сделать так, будто нас там вообще не было, — спокойно ответил он.

Первым делом он отметил в электронном и обычном журнале наше отсутствие — на столе преподавателя осталась открытая ведомость и включённый компьютер, который не успел уйти в режим ожидания. Камер в аудитории не было — старый корпус, не успели поставить, и это оставляло надежду, что никто не узнает, что мы были на том занятии. Свидетелей ведь не осталось.

Потом он вытащил меня через окно — первый этаж позволял это сделать без особых проблем.

— Ты не представляешь, какой ты тяжёлый, — сказал он, слегка усмехнувшись, но в голосе не было веселья.

Дотащив меня до дома, который находился всего в ста метрах от университета, он выбрал кратчайший путь — через дворы, чтобы нас никто не заметил. Корпус был очень старым и находился в окружении жилых домов, где почти девяносто процентов квартир сдавалась студентам.

Раздев, уложил на кровать, перевязал руки как смог.

— Вроде всё. Теперь остаётся только понять, что с нами будет дальше, — сказал он, скрестив руки на груди.

Я молчал. Потому что понимал — ничего хорошего.

— А зачем? — задал я вопрос, который мучил меня на протяжении всего рассказа. — Почему нельзя было дождаться помощи? Полиции там. Военных?

— Ты шутишь? — Сэм удивлённо вскинул брови. — Потому что это же Конец Света, а я не хочу ничего пропустить.

— Как можно пропустить конец света? — я всё ещё не понимал логику друга.

— Нас бы заперли в лаборатории, как минимум на карантин из-за контакта с внеземной формой жизни, — начал загибать пальцы Сэм. — Потом начали бы изучать Систему, брать анализы, пихать датчики в задницы…

Он хмыкнул.

— Я решил, что не хочу всего этого.

Я кивнул, соглашаясь. Встретить конец света в лаборатории и с анальным зондом в жопе — так себе перспектива.

— А ты не переживаешь, что мы теперь заразные? — спросил я. — И можем разнести вирусы или бактерии, которые убьют всё человечество?

Сэм уставился на меня, как на идиота.

— Ты же читал, как это всё работает, — сказал он. — Зачем задаёшь такие глупые вопросы? Если бы твари были заразными, то незачем давать доступ к Системе.

Он вздохнул и покачал головой.

— Цель всего этого не уничтожение человечества, а новый этап в его жизни. Кто создал Систему, нам, скорее всего, не расскажут, но по подсказкам и, возможно, сообщениям от неё самой, мы поймём, что делать дальше.

— Ты так уверен в этом? — спросил я.

— Ты же не думаешь, что мы уникальные и портал открылся только в нашем университете? Скорее всего, это произошло много где.

Я насторожился, а Сэм продолжил:

— Пока ты был в отключке, я посёрфил инет. И знаешь что? Про наш корпус вообще ничего особенного не пишут — просто пожарная тревога, эвакуация и отмена занятий до конца дня. Тут уже подключилось правительство.

— И какой сценарий ты предполагаешь?

— Сценарий замалчивания, — пожал плечами Сэм. — Если это произошло не только у нас, то информация о настоящем инциденте не должна просочиться в массы, чтобы не вызывать панику.

Он наклонился вперёд, заговорил тише, будто даже тут нас могли подслушивать.

— Скорее всего, власти берут ситуацию под контроль, а все, кто был в эпицентре событий, либо уже мертвы, либо изолированы. Возможно, где-то начались зачистки, возможно, кого-то отправляют в лаборатории на изучение. Главное сейчас — не светиться.

Я сжал зубы.

— Значит, если нас найдут…

— Нас просто уберут. Или закроют так, что обратно мы уже не выйдем.

Мы переглянулись.

— Думаешь, интернет почистят?

— Без сомнений. Если это действительно глобальное событие, то зачищать будут не только записи, но и людей. Оставят только официальную версию: аварии, теракты, утечки газа — да что угодно, лишь бы не правда.

Я молча провёл рукой по лицу.

— И что нам делать?

Сэм хмыкнул.

— Выживать. Разбираться в Системе. А главное — не дать им нас найти.

— Тогда нам надо валить отсюда, — я обвёл взглядом его комнату. — Не думаешь же ты, что тебе удалось замести все следы?

Сэм нахмурился, но ничего не сказал.

— Может быть, первоначальный шок от произошедшего не даст на нас выйти слишком быстро, — продолжил я, — но, если копнуть глубже… или хотя бы задать простой вопрос: кто убил тварь?

Я сделал паузу, давая ему время осознать сказанное.

— Ответ очевиден. Кто-то из аудитории выжил.

Сэм выругался себе под нос и встал со стула, заходил по комнате.

— Чёрт… — пробормотал он. — Если кто-то будет расследовать это по-настоящему, а не просто заминать, то они обязательно придут к этому выводу.

— Да, и тогда единственный логичный вопрос — кто именно?

Он остановился, посмотрел на меня.

— А значит, нам нужно убираться как можно скорее.

Черновой план был накидан быстро. Мы много времени проводили в одной онлайн-игре и там завели хорошего знакомого, который жил в одном городе с нами, и именно у него мы планировали переждать некоторое время, чтобы понять, что вообще происходит.

Он был взрослым, тридцатипятилетним мужиком, но его совсем не смущало общение со студентами, и вёл он себя с нами на равных.

Именно ему Сэм и написал прямо в игре, избегая использования мессенджеров.

Ответ пришёл быстро.

«Приезжайте.»

Сэм кивнул, отключил комп и забрал из него жёсткий диск.

— На всякий случай, — пробормотал он, запихивая его в рюкзак.

Я не стал спорить. После всего, что произошло, паранойя — лучший друг.

Совместным решением мы определили, что покидать город не имеет смысла.

Если событие произошло только у нас, нужно держаться этого места, как возможной зоны прокачки. Если же это глобально, то смысла куда-то ехать всё равно нет.

Вещи мне выдал Сэм, мои были в отвратительном состоянии — благо комплекции и роста мы были примерно одинакового. Толстовка с глубоким капюшоном подходила идеально, чтобы меня никто не узнал. Обычно я такие вещи не ношу и скрыться от немногочисленных знакомых будет проще.

Сборы не заняли много времени — сумка с вещами, все отложенные деньги. Мы выскочили из подъезда, оглядываясь по сторонам, и быстро двинулись в сторону общаги. Теперь вещи предстояло собрать мне.

Телефоны мы бросили прямо на кровати и закрыв дверь съемной квартиры, закинули ключи в почтовый ящик. Хоть и Конец Света скоро, надо же быть адекватными.

— Ты точно уверен, что он нам поможет? — спросил я, пока мы торопливо шли через дворы.

— Я больше ни в ком не уверен, — ответил Сэм. — Но у нас нет других вариантов. Как минимум, он адекватный тип.

Возле общаги толпился народ, но мы быстро проскочили, не нарвавшись ни на кого из знакомых. Повезло.

В комнате было пусто. Леха, Макс и Гриня остались лежать с пробитыми головами в аудитории университета…

Ненависть.

Я помотал головой, отбрасывая эмоции, и бросился собирать сумку. Документы, деньги, сменная одежда. Захотелось взять что-то ещё, что-то привычное, чтобы хоть как-то зацепиться за нормальную жизнь, но я понимал — эта жизнь закончилась.

Сэм уже стоял у двери, нетерпеливо поглядывая в окно.

— Быстрее, — поторопил он.

— Куда вообще едем? — спросил я, закидывая рюкзак на плечо.

— В частный сектор, тут недалеко на маршрутке.

— Он вообще в курсе, что происходит?

— Нет конечно. Я ему намекнул, что у нас большие проблемы, но подробности пока не рассказывал.

Я кивнул, прикидывая всё в уме.

— Ладно, валим.

Мы снова вышли из общаги, огляделись. Пока всё было спокойно. Но сколько это продлится?

Краем уха я уловил разговор, доносившийся от стайки студентов, стоящих неподалеку.

— … куча целая, менты, военные. Я хз чего там случилось, но никого не впускают и не выпускают. Оцепили все.

Я хотел задержаться и дослушать, но Сэм дернул меня за рукав — и то верно, лучше не рисковать.

Ветер шевелил ветки деревьев, где-то за домами слышались крики детей, сигнал машин. Город жил своей жизнью. Словно ничего не произошло.

Я почувствовал, как внутри закипает раздражение. Какого чёрта? Я видел, как все умерли.

Я чувствовал кровь на себе.

Я убил монстра, который вылез из портала.

А здесь — всё как обычно.

Как будто ничего не было.

— Погнали, — буркнул я, отгоняя неприятные мысли.

Мы направились к остановке быстрым шагом, стараясь не привлекать внимания. Автобус пришлось ждать минут двадцать — уж очень непопулярное было направление, и автобусы ходили редко. В салоне было мало народу, сидячих мест хватало.

Как только мы уселись, я тяжело вздохнул. Кажется, только что моя жизнь претерпела резкий поворот, и неизвестно, что теперь произойдёт дальше.

Система, сука ты такая. Я тебя ненавижу.